Основные положения «Левиафана»
На развитие общественной мысли в Новое время большое влияние оказало учение Гоббса о человеке, государстве и праве. Человек рассматривается Гоббсом в качестве разумного существа, наделенного речью и сознанием. Человек – существо действующее, творящее мир культуры, он подлинный субъект морали и политики.
Жизнь, говорит он, есть не что иное, как движение членов тела, и поэтому автоматы имеют искусственную жизнь. Государство, которое он называет Левиафаном – это создание искусства и фактически является искусственным человеком. Это больше, чем простая аналогия, и она разрабатывается в деталях. Верховная власть – это искусственная душа. Договоры и соглашения, при помощи которых первоначально был создан Левиафан, заняли место божьего повеления, когда тот сказал: «Да будет человек».
Так как объектом изучения в данной работе является часть вторая «О государстве» я не буду подробно останавливаться на частях первой и третьей. Отмечу только основные идеи и постулаты, которые в целом отражают мысли Гоббса о соответствующем устройстве государства. Как известно «из капли рождается море», а в данном случае: индивид образует государство.
Первая часть связана с человеком как индивидуумом. Гоббс постоянно говорит об эгоистической природе человека, хотя периодически оговаривается, что люди «не являются дурными от природы». Основу человеческой жизни образует сложная игра человеческих интересов. Гоббс пишет в ХI главе «Левиафана», что люди «отступают от обычая, когда этого требуют их интересы, и действуют вопреки разуму, когда он против них. Вот чем объясняется, что учения о праве и несправедливости постоянно оспариваются как пером, так и мечом, между тем как учения о линиях и фигурах не подлежат спору, ибо истина об этих последних не задевает интересов людей, не сталкиваясь ни с их честолюбием, ни с их выгодой или вожделениями. Я не сомневаюсь, что если бы истина, что три угла треугольника равны двум углам квадрата, противоречила чьему - либо праву на власть или интересам тех, кто уже обладает властью, то, поскольку это было бы во власти тех , чьи интересы задеты этой истиной, учение геометрии было бы если не оспариваемо, то вытеснено сожжением всех книг по геометрии»[8]. Поэтому в центр исследования должны быть выдвинуты интересы и сущность человека.
|
|
|
В этой части автор подробно рассматривает такие аспекты человеческой жизни как речь, научное знание, сновидения, цели и многое другое. При этом, Гоббс пишет о том, что основой всего является правильная детерминация. Можно также назвать его номиналистом, так как для него нет ничего общего, кроме имен, и без слов мы не могли бы воспринимать никаких общих идей. Вне языка не было бы ни истины, ни лжи, так как «истина» и «ложь» - свойства речи[9]. Отсюда и особое внимание к понятиям и определениям тех или иных вещей и явлений.
|
|
|
Воображение спящего – это сны; религии язычников произошли из неумения отличать сны от бодрствования. Как мы видим, здесь Гоббс не решается напрямую говорить и о христианской религии, как о чьей-то выдумке. Вера в то, что сны являются пророчеством, - это такое же заблуждение, как вера в колдовство и духов. Что же такое Религия? Не что иное, как Суеверие. Страх перед невидимой силой, придуманной умом или воображаемой на основании выдумок, допущенных государством, называется религией, не допущенных – суеверием. А если воображаемая сила в самом деле такова, как мы ее представляем, то это истинная религия[10].
В отличие от большинства защитников деспотического правительства, Гоббс считает, что все люди равны от природы. Но в естественном состоянии, до того как появляется какая-либо власть, каждый человек хочет не только сохранить свою собственную свободу, но и – приобрести господство над другими; оба этих желания диктуются инстинктом самосохранения. Из их противоречий возникает война всех против всех, что делает жизнь «беспросветной, звериной и короткой». В естественном состоянии нет собственности, нет справедливости или несправедливости, есть только война, а «сила и коварство являются на войне двумя кардинальными добродетелями».
|
|
|
Таким образом, мы переходим к социально-политической сущности работы Гоббса «Левиафан», а именно ко второй части, посвященной Государству. Здесь государство рассматривается как решение проблемы «войны всех против всех», то есть как некий искусственный регулятор естественного состояния человека.
В частности, мы можем найти в природе человека три основные причины войны: во-первых, соперничество; во-вторых, недоверие; в-третьих, жажду славы. Первая причина заставляет людей нападать друг на друга в целях наживы, вторая – в целях собственной безопасности, а третья – из соображений чести[11].
Вторая часть книги рассказывает о том, как люди избегают этих бед, объединившись в общины с подчинением каждой из них центральной власти. Все это представлено как результат действия общественного договора. Предполагается, что ряд людей собрались и согласились выбрать правителя или верховный орган, который будет пользоваться правами власти над ними и положит конец всеобщей войне. Здесь важно отметить, что данный «завет» не имеет под собой какого-либо реального исторического события. Договор можно скорее воспринимать как некий объясняющий миф, который используется для объяснения того, почему человек подчиняется и должен подчиняться ограничениям личной свободы, пришедшим вслед за подчинением власти. Целью ограничения, которое люди возложили на себя, говорит Гоббс, является самосохранение от всеобщей войны, проистекающей из любви людей к свободе для себя и к господству над другими.
|
|
|
Гоббс рассматривает также вопрос о том, почему невозможно сотрудничество, подобное тому, которое есть у муравьев и пчел. Пчелы, находясь в одном и том же улье, не конкурируют между собой, у них нет желания достичь почета, и они не используют разум для того, чтобы критиковать правительство. Их соглашение естественно, но завет людей может быть только искусственным. Договор должен даровать власть одному человеку или собранию лиц, так как иначе он не сможет принуждать к повиновению. «Завет без содействия меча суть лишь слова»[12]. Другими словами, люди передают часть своей свободы в распоряжение Левиафану. Жизненная необходимость толкает людей сменить естественное состояние на государственное или общественное. Такое самоограничение достигается путем заключением общественного договора об учреждении суверенной и обязательной для всех государственной власти. Этот договор мыслится Гоббсом не как единовременный акт, а как процесс осознания людьми невыносимости своего догосударственного состояние. Здесь налицо идея Гоббса о связи свободы и необходимости.
Еще один пункт заслуживает внимания применительно к общественному договору Гоббса. Договор происходит не между гражданами и правящей властью, как впоследствии было у Дж. Локка и Ж.Ж. Руссо, - это договор, заключенный гражданами между собой о том, чтобы повиноваться такой правящей власти, которую изберет большинство. Избранием этой власти их политические полномочия заканчиваются. Меньшинство связано так же крепко повиновением государству, как и большинство, так как договор обязывает повиноваться правительству, избранному большинством. Когда правительство избрано, граждане теряют все права, за исключением тех, которые сочтет целесообразным предоставить им правительство[13]. Объединенное таким образом множество людей называется государством. Это – «Левиафан», смертное божество.
В учении о государстве Гоббс различал три формы государственного правления: демократию, аристократию и монархию. Наиболее приемлемой формой государственного правления он считал монархию, власть короля, ограниченную законами. Однако и различение форм правления не имеет решающего значения, ибо «народ правит во всяком государстве». Основное для Гоббса было признание государства абсолютным сувереном. Верховная власть, будь то человек или собрание лиц, называется сувереном. Власть суверена в системе Гоббса – неограниченна. Он имеет право цензуры над всяким выражением общественного мнения[14]. Также автор выступает ярым противником концепции разделения государственной власти на три ветви, так как он считал, что английская гражданская война произошла как раз потому, что власть была разделена между королем, палатой лордов и палатой общин.
Участие народа, согласно системе Гоббса, полностью исчерпывается первым избранием монарха. Престолонаследование должно определяться монархом, как это практиковалось в Римской империи, когда этому не мешали мятежи. Допускается, что монарх обычно изберет одного из своих детей или ближайшего родственника, если он не имеет детей, но считается, что не должно существовать таких законов, которые мешали бы ему сделать иной выбор[15].
Допускается, что суверен может быть деспотичным, но даже худший деспотизм лучше, чем анархия. Кроме того, интересы суверена во многом совпадают с интересами его подданных. Он богаче, если богаче они, он в большей безопасности, если они соблюдают законы, и так далее. Восстание неправильно и потому, что оно обычно неудачно, и потому, что, если оно удачно, оно дает плохой пример и учит восставать других. Гоббс отрицал различие между тиранией и монархией, введенное Аристотелем, так как считал, что «тирания», это просто монархия, которую употребляющий это слово не любит. Как уже было сказано, отрицается право восстания, потому что правитель не связан никаким договором, тогда как его подданные связаны.
Есть глава о свободе подданных (глава XXI), которая начинается исключительно точным определением: свобода – это отсутствие внешних препятствий к движению. В этом смысле свобода совместна с необходимостью, например, вода необходимо течет вниз по холму, когда ее движению нет препятствий и когда поэтому, согласно определению, она свободна. Человек свободен делать то, что он хочет, но вынужден делать, что желает Бог. Все наши воления имеют причины и в этом смысле необходимы[16]. Что касается свободы подданных, они свободны там, куда не распространяется действие законов; это не является ограничением верховной власти, так как действие законов могло бы быть распространено, если бы этого захотел суверен. Подданные не имеют прав в отношении монарха, за исключением тех, которые суверен уступит добровольно.
Древние авторы своими похвалами свободе привели людей, согласно Гоббсу, к тому, чтобы они стали одобрять бунты и мятежи. Он утверждает, что если их правильно истолковать, то свобода, которую они хвалили, была свободой для суверенов, то есть свободой от иностранного господства. Внутреннее сопротивление правителям он осуждает даже тогда, когда оно кажется возможно наиболее оправданным.
Гоббс, однако, в одном отношении ограничивает обязанность подчиняться суверенам. Он рассматривает право самосохранения как абсолютное: подданные имеют право самозащиты даже против монархов. Это логично, так как самосохранение является у него лейтмотивом в учреждении правительства. На этой основе он считает, что человек имеет право отказаться сражаться, когда к этому призывает правительство. Это то право, которое ни одно современное правительство не признает. Есть еще другое совершенно логичное исключение: человек не имеет обязанностей перед правителем, у которого нет силы защитить его.
Другими словами, можно выделить четыре основания по которым, граждане вправе восстать против суверена или Левиафана, то есть законным путем освободиться от повиновения государству, это: отречение суверена от власти, плен, изгнание или случай, когда суверен сам становится поданным другого государства.
Конечно, таких органов, как политические партии, или того, что мы назвали бы сегодня тред-юнионами, быть не должно. Все учителя должны быть исполнителями воли суверена и должны учить только тому, что считает полезным суверен. Права собственности имеют силу только в отношении других подданных, но не в отношении суверена. Суверен имеет право регулировать внешнюю торговлю. Он не подчиняется гражданскому праву. Его право наказывать исходит не из 'какой-либо концепции справедливости, но потому, что он сохранил свободу, которой все люди обладали в естественном состоянии, когда ни один человек не мог быть наказан за нанесение обид другим.
Интересен перечень причин (не считая иностранного завоевания), вызывающих распад государства. Это – предоставление суверену слишком малой власти; разрешение личных суждений подданным; теория о том, что все, что против совести, является грехом; вера во вдохновение; доктрина о том, чтя суверен должен подчиняться гражданским законам; признание абсолютного права частной собственности; разделение верховной власти; подражание грекам и римлянам; отделение светской власти от духовной; отказ суверену в праве на налогообложение; популярность могущественных подданных и свобода спора с сувереном[17]. Всему этому было множество примеров в тогдашней истории Англии и Франции.
Вторая часть заканчивается надеждой, что какой-нибудь суверен прочтет книгу и сделает себя абсолютным монархом, – надежда менее наивная и утопичная, чем надежда Платона, что короли превратятся в философов.
Заключение
«Левиафан» довольно интересное произведение. Его большим плюсом, на мой взгляд, является реалистичность предлагаемой модели государственно устройства. Идея создания подобного государства сложилось у Томаса Гоббса в период буржуазных революций и, как следствие, ее основной целью стало самосохранение и стабильность. Заслугой автора является также и то, что он один из первых предложил столь развитую и подробную схему государственной жизни, а также стал основоположником идеи общественного договора.
В политике имеется два различных вопроса: один – о лучшей форме государства, другой – о его власти. Лучшей формой государства, согласно Гоббсу, является монархия, но не это представляет важнейшую часть его доктрины. Важнейшая часть доктрины заключается в утверждении того, что власть государства должна быть абсолютной.
Каждое общество сталкивается с двумя опасностями: анархией и деспотизмом. Гоббса, наблюдавшего конфликты, зарождавшиеся в Англии, преследовал страх анархии. В защиту государства Гоббс выдвигает следующее суждение: государство – это лишь единственная альтернатива анархии. В связи с этим, даже самый худший деспот был лучшим для государства, нежели его полное отсутствие.
Заслуги Гоббса наиболее ясно выступают при сопоставлении его с более ранними политическими теоретиками. Он совершенно свободен от суеверии; он не спорит о том, что случилось с Адамом и Евой во время грехопадения. Он ясен и логичен; его этика, правильная она или неправильная, совершенно понятна и не использует каких-либо сомнительных концепций. Если не считать Макиавелли, который все же был более ограничен, он является первым действительно современным писателем по политической теории.
Особенно хотелось выделить два наиболее сворных момента в трактате Гоббса «Левиафан». Первый - это то, что он всегда рассматривает национальные интересы как целое и молчаливо допускает, что основные интересы всех граждан одинаковы. Он не понимает значения противоречий между различными классами. Это связано с признанием того, что интересы монарха в целом совпадают с интересами его подданных. Это возможно во время, особенно если война жестокая, но в мирное время противоречия становятся слишком очевидными.
Другой момент, который говорит об ограниченности доктрины Гоббса, заключается в рассмотрении отношений между различными государствами. Содержание «Левиафана» не дает никакого основания для предположения между государствами каких-либо отношений, за исключением отношений войн и захватов, сопровождаемых редкими передышками. В соответствии с его взглядами это связано с отсутствием международного правительства, так как отношения между государствами находятся все еще в естественном состоянии, которое является отношением войны всех против всех. До тех пор пока существует международная анархия, далеко не очевидно, чтобы увеличение производительности в отдельном государстве было в интересах человечества, так как это увеличивает жестокость и разрушительность воин. Пока существуют и борются друг против друга национальные государства, только низкая производительность может сохранить человеческий род. Усовершенствование вооруженных сил отдельных государств, при отсутствии в мире средств предотвращения войны, - это дорога к всеобщему уничтожению.
Список источников:
1. Гоббс Т. «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского». Издательство «Мысль», 2001 г. 480 с. http://dlib.rsl.ru/viewer/01000729973#?page=4
2. Нерсесянц В.С. История политических и правовых учений Учебник для вузов. Издательская группа НОРМА-ИНФРА М, Москва, 1998 г. http://www.kursach.com/biblio/0010021/000.htm
3. Рассел Б. История западной философии. Книга третья. http://philosophy.ru/library/russell/01/00.html
4. Яхъяев М.Я. Мыслители Нового времени. Философские очерки и философские портреты. Махачкала, 2001 г. http://www.dagphilos.narod.ru/stjach2.htm
[1] В.С. Нерсесянц История политических и правовых учений Учебник для вузов. Издательская группа НОРМА-ИНФРА М, Москва, 1998 г. http://www.kursach.com/biblio/0010021/000.htm
[2] М.Я. Яхъяев Мыслители Нового времени. Философские очерки и философские портреты. Махачкала, 2001 г. http://www.dagphilos.narod.ru/stjach2.htm
[3] Гоббс Т. Сочинения в 2 т. Т. 1. С 74.
[4] Б. Рассел История западной философии. Книга третья. http://philosophy.ru/library/russell/01/00.html
[5] Б. Рассел История западной философии. Книга третья. http://philosophy.ru/library/russell/01/00.html
[6] М.Я. Яхъяев Мыслители Нового времени. Философские очерки и философские портреты. Махачкала, 2001 г. http://www.dagphilos.narod.ru/stjach2.htm
[7] Б. Рассел История западной философии. Книга третья. http://philosophy.ru/library/russell/01/00.html
[8] Там же. С. 79.
[9] Т. Гоббс «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского». Издательство «Мысль», 2001 г. С. 25. http://dlib.rsl.ru/viewer/01000729973#?page=4
[10] Там же. С. 35-45.
[11] Там же. С. 94.
[12] Там же. С. 116 – 120.
[13] Там же. С. 121 – 128.
[14] Там же. С. 128 – 138.
[15] Там же. С. 136.
[16] Там же. С. 145 – 151.
[17] Там же. С. 220 – 229.
Дата добавления: 2018-04-05; просмотров: 851; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!