Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 22 страница. Значение этого краха, как краха всей политической системы царизма, становится все яснее и для Европы и для всего русского народа с каждым новым ударом

⇐ ПредыдущаяСтр 22 из 29Следующая ⇒

Значение этого краха, как краха всей политической системы царизма, становится все яснее и для Европы и для всего русского народа с каждым новым ударом, наносимым японцами. Все ополчается против самодержавия, — и оскорбленное национальное самолюбие крупной и мелкой буржуазии, и возмущенная гордость армии, и горечь утраты десятков и сотен тысяч молодых жизней в бессмысленной военной авантюре, и озлобление против расхищения сотен миллионов народных денег, и опасения неизбежного финансового краха и долгого экономического кризиса вследствие такой войны, и страх перед грозной народной революцией, которой

РАЗГРОМ__________________________________ 253

(по мнению буржуазии) царь мог бы и должен бы был избежать путем своевременных «благоразумных» уступок. Растет и ширится требование мира, негодует либеральная печать, начинают грозить даже умереннейшие элементы, вроде землевладельцев «ши-повского» направления, требует немедленного созыва народных представителей даже холопское «Новое Время».

Европейская буржуазия, этот вернейший оплот царской власти, начинает тоже терять терпение. Ее пугает неизбежная перегруппировка в международных отношениях, растущее могущество молодой и свежей Японии, потеря военного союзника в Европе. Ее беспокоит судьба тех миллиардов, которые она великодушно ссудила самодержавию. Ее серьезно тревожит революция в России, слишком волнующая европейский пролетариат и грозящая всемирным революционным пожаром. Во имя «дружбы» с царизмом она взывает к его благоразумию, настаивает на необходимости мира — мира с японцами и мира с либеральной русской буржуазией. Европа нисколько не закрывает глаз на то, что мир с Японией может быть куплен теперь лишь очень дорогой ценой, но она трезво и деловито рассчитывает, что каждый новый месяц войны извне и революции внутри неизбежно повышает эту цену и увеличивает опасность такого революционного взрыва, который как песчинку сметет всю политику «уступок». Европа понимает, что самодержавию страшно трудно, почти невозможно уже остановиться теперь, — слишком далеко оно зашло, и вот она, эта буржуазная Европа, старается успокоить и себя самое и своего союзника розовыми мечтами.

Вот что пишет, например, газета французской патриотической буржуазии, «Le Siecle» , в статейке Корнели, озаглавленной «Конец одной эпопеи»: «Теперь, когда русские разбиты на море после ряда поражений на суше, на их правительство ложится обязанность заключить мир и преобразовать свои военные силы. Правительства авантюристские бывают иногда вынуждены в силу своих притязаний или в целях своей

254__________________________ В. И. ЛЕНИН

безопасности вовлекать в войну те народы, над которыми они властвуют. И, так как для таких правительств ставкой в борьбе за победу является самое их существование, то они требуют от их народов новых и новых жертв, ведя их таким образом к конечной гибели. Такова была во Франции история двух наших империй. Такова была бы история и третьей империи, если бы удалось создать таковую у нас.

Наоборот, положение русского правительства именно не таково; оно держится за самые недра русского народа, и общие несчастья не разъединяют правительство и народ, а лишь теснее спаивают их друг с другом. Побежденный Цезарь не есть уже Цезарь. Несчастный царь может остаться священным и популярным царем».

Увы, увы! Хвастовство шовинистского французского лавочника «уже слишком явно», его уверения, будто война не разъединила русского правительства и народа, настолько противоречат общеизвестным фактам, что вызывают улыбку и кажутся наивной и невинной хитростью. Чтобы предостеречь своего друга и союзника, русского самодержца, от неизбежного краха, к которому он, как истинный «Цезарь», идет слепо и упорно, французский буржуа ласково уверяет этого Цезаря, что он не должен походить на других цезарей, что у него есть еще иной, лучший выход. «Чего хочется, тому верится». Французской буржуазии так хочется иметь могущественного союзника — царя, что она убаюкивает себя романтической сказкой о несчастье, спаивающем русский народ с царем. Серьезно и сам г. Корнели не верит, разумеется, в эту сказку, — тем менее нам стоит брать ее всерьез.

Авантюристскими бывают не только правительства цезарей, но и правительства законнейших монархов старейшей династии. В русском самодержавии, отставшем от истории на целое столетие, авантюристского больше, чем в любой из французских империй. Самодержавие именно по-авантюристски бросило народ в нелепую и позорную войну. Оно стоит теперь перед заслуженным концом. Война вскрыла все его язвы,

РАЗГРОМ__________________________________ 255

обнаружила всю его гнилость, показала полную разъединенность его с народом, разбила единственные опоры цезарьянского господства. Война оказалась грозным судом. Народ уже произнес свой приговор над этим правительством разбойников. Революция приведет этот приговор в исполнение.

«Пролетарий» № 3, Печатается по тексту

9 июня (27мая) 1905 г. газеты «Пролетарий»,

сверенному с рукописью

256

РЕВОЛЮЦИОННАЯ БОРЬБА И ЛИБЕРАЛЬНОЕ МАКЛЕРСТВО

Возникновение политических партий есть одна из самых интересных и характерных особенностей нашей интересной эпохи. Старый порядок, самодержавие, рушится. О том, как именно и какой именно новый порядок надо строить, начинают думать все более широкие слои не только так называемого «общества», т. е. буржуазии, но и «народа», т. е. рабочего класса и крестьянства. Для сознательного пролетариата эти попытки разных классов намечать программу и налаживать организацию политической борьбы представляют громадное значение. Как ни много случайного, произвольного, иногда пустозвонного, в этих попытках, исходящих по большей части от отдельных, ни перед кем не ответственных и никого за собой не ведущих «деятелей», но в общем и целом основные интересы и тенденции крупных общественных классов проявляют себя с неудержимой силой. Из кажущегося хаоса заявлений, требований, программ вырисовывается политическая физиономия нашей буржуазии и ее истинная (не показная только) политическая программа. Пролетариат все больше и больше получает материала для суждения о том, как будет действовать говорящая теперь о политическом действии русская буржуазия, — какую позицию займет она в решительной революционной борьбе, к которой Россия так быстро приближается .

Первый абзац в рукописи перечеркнут и в текст, опубликованный в газете «Пролетарий», не вошел.

Ред.

______________ РЕВОЛЮЦИОННАЯ БОРЬБА И ЛИБЕРАЛЬНОЕ МАКЛЕРСТВО_____________ 257

Заграничное «Освобождение», подводящее, без всякой помехи цензуры, итоги бесчисленным выступлениям русских либералов, дает иногда особенно ценный материал для изучения политики буржуазии. Только что напечатанная им (или перепечатанная из «Новостей»¹¹⁵ от 5 апреля) «программа «Союза освобождения»» с поучительными комментариями г. П. С. служит прекрасным дополнением к решениям земских съездов и к освобожденскому проекту конституции, о котором мы говорили в № 18 «Вперед» . «Выработкой и вотированием этой программы, — справедливо говорит г. П. С, — сделан крупный шаг к созданию русской конституционно-демократической партии».

Несомненно, для русских либералов это крупный шаг, выделяющийся среди довольно уже продолжительной эпопеи либеральных выступлений. И как же мелок этот крупный либеральный «шаг» сравнительно с тем, что нужно для создания действительной партии, сравнительно даже с тем, что создано уже для этой цели хотя бы социал-демократией! Буржуазия располагает неизмеримо большей свободой легального выступления, чем пролетариат, неизмеримо большим количеством интеллигентных сил и денежных средств, несравненно большими удобствами для партийной организации, — а между тем перед нами все еще «партия» без официального названия, без общей, ясной и точной программы, без тактики, без партийной организации, «партия», состоящая по отзыву компетентного г. П. С. из «земской фракции» и из «Союза освобождения», т. е. из неорганизованного конгломерата лиц плюс организация. Может быть, впрочем, члены земской фракции являются «членами партии» в том знаменитом смысле, что они, признавая программу, работают «под контролем одной из партийных организаций», одной из групп «Союза освобождения»? Насколько не соответствует подобное понимание членства партии всему духу социал-демократии, настолько же удобно и целесообразно оно для либералов, настолько же свойственно всему их политическому

* См. настоящий том, стр. 198. Ред.

258__________________________ В. И. ЛЕНИН

облику. Из такого понимания партии (выраженного не в писанном уставе, а в реальной конструкции этой «партии») вытекает, между прочим, то, что организованные члены партии, т. е. члены «Союза освобождения», стоят в большинстве за однопалатную систему и тем не менее отказываются от нее в своей программе, обходят вопрос полным молчанием в угоду неорганизованным членам партии, в угоду «земской фракции», которая стоит за двухпалатную систему. Соотношение «сил», можно сказать, провиденциальное для политически активной буржуазии: организованные интеллигенты предполагают, неорганизованные дельцы, воротилы, капиталисты — располагают.

Г-н П. С, от всей души приветствующий программу «Союза освобождения», принципиально защищает при этом и неясность, неполноту, незаконченность программы и организационную расплывчатость и тактические умолчания, защищает соображениями «реальной политики»! Мы еще вернемся к этому бесподобному, чрезвычайно характерному для всей сущности буржуазного либерализма понятию; теперь же перейдем к разбору основ либеральной программы.

Официального названия у партии, как мы уже сказали, нет. Г-н П. С. называет ее тем же именем, которое, кажется, фигурирует и на страницах наших легальных газет либерального направления, — «конституционно-демократическая партия». И, как ни маловажен на первый взгляд вопрос о названии, однако и тут уже сразу мы получаем материал для разъяснения того, почему буржуазия должна, в отличие от пролетариата, удовлетворяться политической расплывчатостью и даже «принципиально» защищать ее, — именно «должна» не по субъективным только настроениям или качествам ее вождей, а в силу объективных условий существования всего класса буржуазии, как целого. Название «конституционно-демократическая партия» сразу напоминает известное изречение: язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли. Название «к.-д. п.» придумано для того, чтобы скрыть монархический характер партии. В самом деле, кто же не знает, что вся эта партия, и

______________ РЕВОЛЮЦИОННАЯ БОРЬБА И ЛИБЕРАЛЬНОЕ МАКЛЕРСТВО_____________ 259

в лице ее хозяйской части — земской фракции, и в лице «Союза освобождения», стоит за монархию? О республике ни те, ни другие даже не разговаривают, считая такой разговор «несерьезным», а в их проекте конституции монархия признается, как форма правления, прямо и определенно. Значит перед нами партия сторонников конституционной монархии, партия монархистов-конституционалистов. Это факт, не подлежащий ни малейшему сомнению и не устранимый никакими рассуждениями о «принципиальном» признании республики (хотя мы таких рассуждений от «конституционалистов-демократов» пока не слыхали!), ибо дело идет именно не о «принципиальном» только, а о практически-политическом признании, о признании желания завоевать и необходимости бороться.

Но в том-то и суть, что нельзя господам буржуа назвать себя теперь же своим настоящим именем. Это невозможно настолько же, насколько невозможно нагишом выйти на улицу. Нельзя открыто сказать правды, нельзя громко aussprechen was ist (сказать то, что есть), потому что это равносильно признанию одной из самых диких и вредных политических привилегий, равносильно признанию своего антидемократизма. Признать же это борющаяся за политическую свободу буржуазия не может не только потому, что это уже очень срамно, конфузно и неприлично. Нет, ни перед каким неприличием не остановятся люди буржуазной политики, раз потребуют этого их интересы. Но сейчас их интересы требуют свободы, а свободы нельзя добыть без народа, а поддержку народа нельзя обеспечить себе, не называя себя «демократом» (= сторонником самодержавия народа), не скрывая своего монархизма.

Таким образом, классовое положение буржуазии приводит неизбежно к внутренней неустойчивости и фальши самой постановки ее основных политических задач: борьба за свободу, за разрушение вековых привилегий самодержавия, несовместима с отстаиванием привилегий частной собственности, ибо эти привилегии заставляют «бережно относиться» к монархии. Реальная программа монархической конституции облекается

260__________________________ В. И. ЛЕНИН

поэтому в красивый воздушный наряд демократической конституции. И это подкрашивание реального содержания программы заведомо лживой показной мишурой называется «реальной политикой»... Идеолог либеральной буржуазии с неподражаемым пренебрежением, с великолепным самодовольством говорит поэтому о «теоретическом самоуслаждении», которым занимаются «представители крайних партий» («Освобождение» № 69—70, стр. 308). Реальные политики буржуазии не хотят услаждать себя ни разговорами, ни даже грезами о республике, ибо они не хотят бороться за республику. Но именно поэтому они чувствуют непреодолимую потребность услаждать народ приманкой «демократизма». Они не хотят обманывать себя насчет своей неспособности отказаться от монархии, и именно поэтому они должны обманывать народ умолчанием о своем монархизме.

Название партии, как видите, вовсе не такая случайная и не такая маловажная вещь, как можно бы подумать с первого взгляда. Иногда самая уже крикливость, манерность названия выдает глубокий внутренний порок всей программы и всей тактики партии. Чем интимнее чувствует идеолог крупной буржуазии свою преданность монархии, тем громче клянется он и божится, уверяя всех в своем демократизме. Чем больше идеолог мелкой буржуазии отражает ее неустойчивость, ее неспособность к выдержанной и неуклонной борьбе за демократическую революцию и за социализм, тем с большим жаром ораторствует он о партии «социалистов-революционеров», о которой верно было сказано, что ее социализм вовсе не революционен, а ее революционность вовсе не связана с социализмом. Остается только, чтобы сторонники самодержавия назвали себя (как они уже и пробовали не раз) «народной партией», и мы будем иметь полную картину того, как классовые интересы преображаются в политических вывесках.

Вывеска либеральной буржуазии (или программа «Союза освобождения») начинается, как и подобает вывеске, с эффектного вступления: ««Союз освобождения» находит, что тяжелый и внешний и внутренний кризис,

______________ РЕВОЛЮЦИОННАЯ БОРЬБА И ЛИБЕРАЛЬНОЕ МАКЛЕРСТВО_____________ 261

переживаемый Россией, в настоящее время настолько обострился, что народ должен взять разрешение этого кризиса в свои руки, вместе с другими общественными группами, выступившими против существующего режима».

Итак, да перейдет власть в руки народа, да здравствует самодержавие народа на место самодержавия царя. Не так ли, господа? Не этого ли требует демократизм?

Нет, это теоретическое самоуслаждение и непонимание реальной политики. Теперь вся власть в руках самодержавной монархии. Против нее стоит народ, т. е. пролетариат и крестьянство, которые уже начали борьбу, ведут ее отчаянно и пожалуй... пожалуй увлекутся этой борьбой до полного свержения врага. Но рядом с «народом» стоят также «другие общественные группы», т. е. «общество», т. е. буржуазия, землевладельцы, капиталисты, профессиональная интеллигенция. Вот и надо поделить власть на три равные части. Одну треть оставить монархии, другую дать буржуазии (верхняя палата, основанная на непрямом и, по возможности, на неравном фактически, не на всеобщем избирательном праве), остальную треть — народу (нижняя палата на базе всеобщего и т. д. избирательного права). Это будет «справедливой» дележкой, при которой обеспечена твердая охрана частной собственности и возможность обратить организованную силу монархии (войско, бюрократию, полицию) против народа, ежели он «увлечется» каким-нибудь «неразумным» требованием из числа тех, что выдвигают «представители крайних партий из одного только теоретического самоуслаждения». Эта справедливая дележка, сводящая революционный народ к безвредному меньшинству, к одной трети, есть «коренное преобразование на началах демократизма», а отнюдь но на началах монархизма и не на началах буржуазных привилегий.

Как осуществить эту дележку? Посредством честного маклерства. Это давно уже пророчески указал г. П. Струве, еще в предисловии к записке Витте, отметив, что умеренные партии всегда выигрывают от обострения борьбы между крайними партиями. Борьба между

262__________________________ В. И. ЛЕНИН

самодержавием и революционным народом обостряется. Надо лавировать между тем и другим, опираться на революционный народ (подманивая его «демократизмом») против самодержавия, опираться на монархию против «крайностей» революционного народа. При искусном лавировании непременно получится нечто вроде вышеуказанной дележки, причем за буржуазией-то ее по меньшей мере «треть» обеспечена во всяком случае и безусловно, а распределение долей между народом и самодержавием зависит от исхода их решительной борьбы. На кого надо преимущественно опираться, это зависит от момента — такова суть торгашеской, то-бишь «реальной» политики.

В данный момент еще вся власть в руках самодержавия. Поэтому надо говорить, что власть должен взять в свои руки народ. Поэтому надо называться демократом. Поэтому надо выдвигать требование «немедленного созыва учредительного собрания на началах всеобщего и т. д. избирательного права для выработки русской конституции». Теперь народ не вооружен, раздроблен, не организован, бессилен против самодержавной монархии. Всенародное учред. собрание объединит его и явится крупной силой, которая будет противостоять силе царя. Вот тогда-то, когда будут стоять друг против друга власть царя и сплоченная сила революционного народа, тогда и наступит настоящий праздник для буржуазии, тогда только и можно будет с вернейшей надеждой на успех «согласовать» эти две силы и обеспечить наивыгоднейший результат для имущих классов.

Таков расчет реальных политиков либерализма. Расчет неглупый. В этот расчет вполне сознательно вводится сохранение монархии и допущение всенародного учредительного собрания лишь наряду с монархией. Свержения существующей власти, замены монархии республикой буржуазия не хочет. Поэтому буржуазия российская (по образцу германской буржуазии 1848 года) стоит за «соглашение» народа и престола. Для успеха этой политики соглашения необходимо, чтобы ни та, ни другая из борющихся сторон, ни народ, ни престол, не могли одержать полной победы, чтобы

______________ РЕВОЛЮЦИОННАЯ БОРЬБА И ЛИБЕРАЛЬНОЕ МАКЛЕРСТВО_____________ 263

они уравновесили друг друга. Тогда и только тогда буржуазия сможет соединиться с монархией и предписать народу подчинение, заставить народ удовлетвориться одной «третью»... или может быть одной сотой долей власти. Всенародное учредительное собрание будет обладать как раз достаточной силой, чтобы заставить царя дать конституцию, но оно не будет и не должно (с точки зрения интересов буржуазии) обладать большей силой. Оно должно лишь уравновешивать монархию, но не свергать ее, оно должно оставить материальные орудия власти (войско и проч.) в руках монархии.

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 296; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!