Понятие наследственного правопреемства
Не вызывает сомнений тот факт, что наследственное право абсолютно любого современного развитого государства представляет собой один из важнейших элементов частного права, как отметил германский юрист В. Риринг, «типично национальную правовую материю».[6, c. 146] С таким высказыванием трудно не согласиться, поскольку порядок перехода имущества наследодателя к другим лицам в значительной степени определяется этическими, моральными, религиозными, семейными и иными аналогичными аспектами. Если обратиться к мировой юридической доктрине, в целом можно выделить два характерных подхода к существу рассматриваемого вопроса. Первый подход к пониманию наследования характерен для стран континентального права (включая Россию). В соответствии с этим подходом наследование рассматривается как разновидность универсального правопреемства. Следует обратить внимание, что такая квалификация наследственного правопреемства восходит к римскому частному праву, в нормах которого в лице наследника опосредованно видели юридическую личность наследодателя. Второй подход к пониманию категории наследования распространен в странах «общего права», в национальных законодательствах которых суть наследования сводится к распределению имущества умершего субъекта между его наследниками, указанными в законе и (или) в завещании.
Согласно первому подходу наследник, принимая наследство, принимает его целиком, он становится носителем прав и обязанностей наследодателя в целом, при этом не имеет возможности принять лишь часть наследства и отказаться от другой его части. Наследство, которое переходит к наследникам умершего, рассматривается как совокупность всех активов и пассивов наследодателя.[6, c. 146] Долги наследодателя наравне с его активами входят в состав наследственной массы, такое правило на сегодняшний день полностью отвечает требованиям экономического оборота.
|
|
|
Национальные законодательства стран «общего права» понимают процесс наследования несколько иначе. На доктринальном уровне, равно как и в правоприменительной практике при смерти лица его юридическая личность ликвидируется. В свою очередь, наследники умершего получают право на уже чистый остаток. Такая процедура получила наименование «администрирование» и протекает исключительно под контролем суда. Английские исследователи наследственного права Дж. Чешир и П. Норт отмечают, что обязанностью администратора является распределение имущества умершего лица между теми лицами, которым это имущество принадлежит на правах приобретателя. Очевидно, что при таком подходе не может даже идти речь о таком крайне важном институте, присущим наследственному праву стран с континентальной правовой системой, как ответственность наследников по долгам наследодателя.[13, c. 46] Таким образом, в страны континентальной Европы, включая и Россию, сформировалось представление о наследовании как об универсальном правопреемстве. Огромное влияние на формирование такого понимания категории правопреемства оказали выводы известного немецкого ученого Ф.К. фон Савиньи, сделанные им в фундаментальном труде «Система современного римского права». Подробный анализ наследственных правоотношений позволил ему сделать крайне важный вывод о том, что наследственное имущество следует расценивать только как единое целое, причем основание этого «целого» следует искать в личности умершего.
|
|
|
Из данного вывода ученый сделал еще один, в соответствии с которым наследование следует расценивать как универсальное правопреемство. Такие выводы Савиньи были восприняты многими европейскими национальными законодательствами и доктриной. Например, в праве Венгрии установлено, что в связи со смертью лица его наследство переходит в совокупности к наследникам. В соответствии с Германским гражданским уложением (§ 1922) имущество умершего лица переходит к его наследникам как единое целое. В ГК Франции (ст. 724) установлено правило, в соответствии с которым к наследникам и пережившему супругу имущество, права и иски умершего с возложением на них исполнения всех обязательств, которые, так или иначе, обременяют наследство. Цивилистическая доктрина России, причем на всех этапах ее развития, традиционно трактует процесс наследования как преемство в правах и обязанностях умершего лица. В данном случае считаем уместным привести цитату русского ученого Г.Ф. Шершеневича, который писал: «совокупность юридических отношений, в которые поставило себя лицо, со смертью его не прекращается, но переходит на новое лицо... Новое лицо заменяет прежнее и занимает в его юридических отношениях активное или пассивное положение, смотря по тому, какое место занимал умерший. Оно является субъектом прав собственности, сервитутов, залога, прав требования; на него падают обязанности по всем долгам умершего».[26, c. 134]
|
|
|
К.П. Победоносцев, анализируя категорию наследования, пришел к выводу о том, что наследование представляет собой переход имущества со всеми правами и обязанностями в случае смерит от одного лица (умершего) к другому лицу, а также вступление преемника в права и обязанности .[18, c. 176] В свою очередь, В.И. Синайский понимал наследование как преемство в частноправовой сфере человека. Очевидно, что такое определение наследования не позволяет определить его как универсальное или сингулярное правопреемство.[22, c. 187]
|
|
|
А.А. Башмаков понимал под наследованием «всю совокупность тех правовых перемен, которые отражаются на имуществе, вследствие смерти лиц, обладающих этими правами».[3, c. 112] В целом, можно отметить, что такое определение было основано на норме ст. 1104 законов гражданских Свода законов России, в соответствии с которой наследство определялось через совокупность имущества, прав и обязанностей, оставшихся после умершего.
Как непосредственное преемство в правах и обязанностях умершего лица понимают категорию наследования Б.С. Антимонов и К.А. Граве. При этом названные авторы особый акцент делают на имуществе, принадлежащем наследодателю на праве собственности: «.... прежде всего, преемство в имуществе, в праве собственности, которое является основой всех имущественных прав».[24, c. 198] В.А. Тархов определяет наследование как «переход имущества лица к известным лицам». Анализ доктринальных источников позволили автору сделать вывод о том, что большинство ученых рассматривают наследование как универсальное правопреемство. Несомненно, данная точка зрения получила наибольшее распространение в силу прямого указания закона на правовую природу наследования как правовой категории. Однако такая позиция большинства ученых, а также позиция законодателя на предмет понимания категории наследования в юридической литературе вызывает определенные споры. В частности, существует мнение, в соответствие с которым наследование представляет собой либо универсальное, либо сингулярное правопреемство, которое имеет место, например, при наследовании конкретных вещей по завещанию. Данная точка зрения заслуживает внимания аргументированностью представленных доводов о возможности расщепления наследственной массы на части, когда различные массы наследственного имущества подчиняются различным наследственно-правовым режимам, при этом, как правило, устанавливается различный круг наследников. Либо же процесс наследования различны наследственных масс, выделенных из единой массы, подчинены законодательству различных государств. На наш взгляд, признаки партикулярности, которые исключают универсальность в правопреемстве, присутствуют и в современных нормах наследственного права России. В этих случаях происходит не что иное как частное правопреемство. Чтобы в данном случае не поколебать принцип универсальности наследственного правопреемства, законодатель искусственно распространяет принцип универсальности на каждое из оснований наследования. Вместе с тем принятие наследства по одному из оснований наследования не означает принятия наследства по иным основаниям. Более того, принимая наследство по одному из оснований, наследник принимает на себя и долги наследодателя, отвечая перед кредиторами наследодателя солидарно.
Как бы то ни было, сам по себе факт наличия частного правопреемства в единой наследственной массе подрывает универсальность рассматриваемых отношений, которая подразумевает переход наследства в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент. При этом следует иметь в виду, что признак универсальности сохраняется (присутствует) при наследовании по каждому из оснований. В связи с чем можно говорить о том, что он действует в каждом частном случае правопреемства. Поскольку, по нашему мнению, безусловную универсальность наследственных правоотношений подрывает также правовая природа завещательного отказа, считаем необходимым ее проанализировать. Определение правовой природы завещательного отказа в юридической литературе является одним из спорных вопросов. Данная проблема интересовала как дореволюционных юристов, так и советских ученых. Некоторые ученые отмечали двойственность правовой природы завещательного отказа. В частности, по мнению Е.А. Ходыревой, «с одной стороны, завещательный отказ создает обязательственные отношения между наследником и отказополучателем. С другой стороны, получая определенное имущественное право, легатарий (отказополучатель) становится сингулярным преемником умершего при условии, что вещь или имущественное право входили в состав наследства». [25, c. 169] На наш взгляд, чтобы выявить действительную правовую природу отношений, вытекающих из завещательного отказа, а также понять причину, по которой ученые, анализируя одни и те же нормы закона, приходят к прямо противоположным выводам. С последним выводом сложно не согласиться, поскольку наследник обязан исполнить завещательный отказ за счет имущества, переданного ему в порядке наследования. Вместе с тем буквальное толкование пункта 1 ст. 1138 и ст. 1175 ГК РФ дает автору основание для утверждения об отсутствии у отказополучателя обязанности перед кредиторами наследодателя, так как завещательный отказ подлежит исполнению не просто в пределах стоимости перешедшего к наследнику имущества, а за вычетом приходящихся на такого наследника долгов наследодателя. А в соответствии со ст. 1175 ГК РФ ответственность по долгам наследодателя несут только наследники. Отказополучатели же не являются наследниками умершего лица. В то же время нельзя принять аргументы тех авторов, которые отрицают универсальный характер правопреемства в отношениях, связанных с завещательным отказом, которые в категоричной форме утверждают, что кредитор наследодателя ни при каких обстоятельствах не может предъявить иск к отказополучателю, который получил имущество от наследников во исполнение завещательного отказа.
В странах континентальной Европы, включая и Россию, сформировалось представление о наследовании как об универсальном правопреемстве. Цивилистическая доктрина России, причем на всех этапах ее развития, традиционно трактует процесс наследования как преемство в правах и обязанностях умершего лица. На наш взгляд, признаки партикулярности, которые исключают универсальность в правопреемстве, присутствуют и в современных нормах наследственного права России. Чтобы в данном случае не поколебать принцип универсальности наследственного правопреемства, законодатель искусственно распространяет принцип универсальности на каждое из оснований наследования. Вместе с тем принятие наследства по одному из оснований наследования не означает принятия наследства по иным основаниям.
Как бы то ни было, сам по себе факт наличия частного правопреемства в единой наследственной массе подрывает универсальность рассматриваемых отношений, которая подразумевает переход наследства в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 374; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!