Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX. 91 страница
Остальные члены семьи подарили кто что мог: госпожа Ю – пару туфель и пару чулок, Фэнцзе – расшитый узорами шелковый кошелек для благовоний с четырьмя застежками, в который вложила золотую статуэтку бога долголетия и персидскую безделушку. В. храмы отправили людей с милостыней для бедных.
Баоцинь тоже получила подарки, но об этом мы рассказывать не будем.
Прислали подарки и сестры – кто что смог: веер, надпись на шелке, картину, стихи. Ведь дорог не подарок, а внимание.
Баоюй в этот день встал спозаранку. Умылся, причесался, вышел во двор и остановился перед главным залом, где были уже расставлены курительные свечи и приготовлено все необходимое для жертвоприношений Небу и Земле. Баоюй зажег свечи, совершил жертвоприношения и после возлияния чая и сожжения жертвенных бумажных денег отправился в кумирню предков дворца Нинго, где тоже совершил положенные церемонии. Затем он поднялся на возвышение, устроенное для любования луной, и поклонился в ту сторону, где находились матушка Цзя, Цзя Чжэн и госпожа Ван. После этого он пошел поклониться госпоже Ю, посидел у нее немного и возвратился во дворец Жунго. Он навестил тетушку Сюэ, повидался с Сюэ Кэ и, наконец, вернулся к себе в сад.
Затем, в сопровождении Цинвэнь и Шэюэ, а также девочки-служанки, которая несла коврик для совершения поклонов, Баоюй обошел всех старших, начиная с Ли Вань. Повидавшись со всеми, он отправился навестить нянек, после чего вернулся к себе. Слуги хотели поклониться ему и поздравить, но Баоюй никого не принимал. Сижэнь объявила, что по молодости лет Баоюй не имеет права принимать поклоны. Таков был наказ госпожи Ван.
|
|
|
Даже Цзя Хуаня и Цзя Ланя Сижэнь не впустила, и, посидев немного в прихожей, они ушли.
– Как я устал! – пожаловался Баоюй. – Слишком много ходил!
Он прилег на кровать, выпил полчашки чаю и хотел отдохнуть, но в этот момент в дверь с шумом ввалились девочки-служанки с красными ковриками в руках.
– Мы чуть дверь не сломали! – кричали они. – Вот как нас много! Угощайте лапшой!
Вслед за ними пришли Таньчунь, Ши Сянъюнь, Баоцинь, Син Сюянь и Сичунь. Баоюй, улыбаясь, поднялся:
– Спасибо за внимание… – И обернулся к Сижэнь: – Скорее подавай чай!
Не успели девушки сделать и глоток, как появилась нарядно одетая Пинъэр.
Баоюй бросился ей навстречу.
– Сестра, я ходил ко второй госпоже Фэнцзе, но она не смогла меня принять, тогда я послал служанку за тобой…
– Я как раз помогала госпоже одеваться и не могла выйти, – объяснила Пинъэр. – А потом узнала, что вы меня приглашаете, и прибежала поклониться вам! Разве достойна я такой чести?
– Спасибо, что осчастливила меня своим посещением! – улыбнулся Баоюй.
|
|
|
Сижэнь поставила у дверей табуретку и предложила Пинъэр сесть. Пинъэр поклонилась Баоюю, он тоже поклонился в ответ. Тогда Пинъэр опустилась на колени, Баоюй последовал ее примеру. Сижэнь поспешила поднять его с колен, но на каждый поклон Пинъэр он отвечал поклоном.
– А ты кланяйся, кланяйся! – подтолкнула его Сижэнь, когда поклоны окончилась.
– Зачем? – спросил Баоюй. – Теперь все!
– Сейчас она тебе кланялась, – сказала Сижэнь, – а теперь ты должен ей кланяться – у нее тоже сегодня день рождения.
– У тебя день рождения? – воскликнул Баоюй, отвесив поклон.
Пинъэр опять поклонилась, как того требовал этикет.
Ши Сянъюнь, незаметно подтолкнув в бок Баоцинь и Сюянь, сказала:
– Если бы вы все четверо стали поздравлять друг друга, дня не хватило бы!
– Значит, и у сестрицы Сюянь нынче день рождения? – вскричала Таньчунь. – А я и забыла. Скорее передайте второй госпоже Фэнцзе, чтобы прислала барышне Син Сюянь такие же подарки, как барышне Баоцинь.
Служанка побежала выполнять приказание. Пришлось Сюянь пригласить всех на угощение.
– Интересно все же получается! – заметила Таньчунь. – У нас живет столько народу, что каждый месяц приходится праздновать чей-либо день рождения. Бывает, что у двоих или у троих дни рождения совпадают! Даже первый день Нового года не остается свободным – его заняла старшая сестра Юаньчунь!.. Поэтому ей и выпало счастья больше, чем другим. В этот же день и наш прадед родился. Теперь он его отмечает уже в мире ином. Не успеет пройти Праздник фонарей, как наступает день рождения тетушки Сюэ и сестры Баочай. Редкое совпадение. Ведь они – мать и дочь! В первый день третьего месяца – день рождения госпожи Ван, в девятый день – второго господина Цзя Ляня. Только во втором месяце никто не родился.
|
|
|
– Ошибаешься! – воскликнула Сижэнь. – В двенадцатый день второго месяца родилась барышня Линь Дайюй… Правда, она не из нашей семьи.
– Совсем памяти у меня не стало! – засмеялась Таньчунь.
– Да она сама, – Баоюй указал пальцем на Сижэнь, – родилась в один день с барышней Линь Дайюй, потому и запомнила!..
– Значит, вы родились в один день? – всплеснула руками Таньчунь. – Впервые слышу. Сколько лет живем вместе, а ни разу тебя не поздравили! Да и о дне рождения Пинъэр только сейчас узнали!
– Нам не выпало счастья принимать поздравления и получать подарки, – заметила Пинъэр. – Так стоит ли об этом дне вспоминать?! Напрасно Сижэнь проболталась. А я непременно поздравлю барышню, когда она вернется домой!
|
|
|
– Прости, что доставили тебе лишние хлопоты, – промолвила Таньчунь. – Но я не успокоюсь, пока не отпраздную день твоего рождения.
– Вот это справедливо! – поддакнули Баоюй и Сянъюнь.
– Пойдите ко второй госпоже Фэнцзе и передайте, что сегодня мы не отпустим Пинъэр, – приказала Таньчунь служанкам. – Устроим складчину и будем пировать.
Служанки убежали, а вскоре возвратились и доложили:
– Вторая госпожа благодарит барышень за оказанную Пинъэр честь. Она не знает, чем вы собираетесь Пинъэр угощать, но просит, чтобы и ее не забыли, не то потребует Пинъэр к себе.
Все рассмеялись.
– Сегодня на нашей кухне ничего не готовили, – заметила Таньчунь. – Всё прислали с общей. Давайте соберем деньги и попросим тетку Лю купить лапши, овощей и устроить для нас пир.
– Прекрасная мысль! – обрадовались все.
Таньчунь велела служанкам пригласить Ли Вань, Баочай и Дайюй и послала за теткой Лю.
Тетка Лю никак не могла взять в толк, что от нее требуется, и твердила:
– Ведь на общей кухне все приготовлено!..
– Да ты пойми! – стала объяснять Таньчунь. – Нынче день рождения барышни Пинъэр. На общей кухне готовят только для господ, а мы хотим устроить угощение для виновницы торжества. Ты уж постарайся, приготовь блюда повкуснее, а за деньгами дело не станет.
– Значит, можно пожелать барышне Пинъэр тысячу лет здравствовать? – радостно воскликнула тетка Лю. – А я и не знала.
Она опустилась на колени и поклонилась Пинъэр. Взволнованная девушка поспешила ее поднять, и тетка Лю побежала готовить угощение.
Между тем Таньчунь пригласила Баоюя к себе отведать лапши, а когда пришли Ли Вань и Баочай, послала служанок за тетушкой Сюэ и Дайюй.
Погода стояла теплая и Дайюй, которая уже оправилась от болезни, не замедлила явиться. Все гости были нарядно одеты.
Сюэ Кэ прислал в подарок Баоюю платок, веер, благовония и кусок шелка, и Баоюй, согласно обычаю, пошел к нему отведать лапши. В общем, в обоих домах было приготовлено угощение по случаю дня рождения двух молодых людей. В полдень Баоюй выпил с Сюэ Кэ два кубка вина, а Баочай подвела Баоцинь к Сюэ Кэ, чтобы та поднесла ему кубок.
– Наше домашнее вино, – сказала Баочай, – незачем отправлять к Баоюю, пригласи приказчиков и выпей с ними! Но мы с братом Баоюем не сможем составить тебе компанию, потому что нам нужно принимать гостей.
– Пожалуйста, пожалуйста! – с готовностью согласился Сюэ Кэ. – Они вот-вот подойдут.
Баоюй извинился перед Сюэ Кэ и вместе с Баочай вышел. Едва они миновали боковые ворота, как Баочай приказала их запереть, а ключ унесла с собой.
– Зачем ты велела запереть ворота? – удивился Баоюй. – Ведь через них мало кто ходит. А что, если твоей матушке или младшей сестре понадобится пойти домой?!
– Осторожность никогда не излишня, – возразила Баочай. – У вас здесь за несколько дней чего только не случилось! А наши служанки от всего в стороне. Это потому, вероятно, что наши ворота всегда закрыты. А будь они открыты, все стали бы через них ходить, дорога-то здесь короче! И кто может поручиться, что наши слуги, как и остальные, не оказались бы впутанными в эти дела?! Так что лучше ворота держать на запоре!
– Неужели, сестра, и ты знаешь, что у нас случилась кража? – изумился Баоюй.
– Тебе сказали лишь о пропаже эссенции и порошка, – ответила Баочай, – а ведь случилось и кое-что поважнее. Хорошо, если никто не проболтается. А то ведь пострадает много людей! Ты никогда ни во что не вмешиваешься, потому я и не стала от тебя скрывать. И Пинъэр сказала. Она умница и все понимает. Ведь Фэнцзе не скажешь, она болеет. Если, к несчастью, дело раскроется, Пинъэр знает, как поступить, чтобы не пострадали невинные. Прошу тебя, будь осторожен… И никому не рассказывай о нашем разговоре…
В это время они как раз подошли к беседке Струящихся ароматов. Сижэнь, Сянлин, Шишу, Цинвэнь, Шэюэ, Фангуань, Жуйгуань и Оугуань любовались рыбками в пруду.
– Идите к столу, – крикнули они, завидев Баоюя и Баочай. – Уже все готово!
Баочай подбежала к девушкам и вместе с ними отправилась в сад Благоуханных роз, в беседку, обсаженную гортензиями.
Все уже пришли, даже госпожа Ю; не было только Пинъэр.
Ей прислали подарки семьи Лай Да и Линь Чжисяо, затем одна за другой стали приходить с поздравлениями служанки. Пришлось Пинъэр посылать ответные подарки с выражением благодарности. Затем она пошла с докладом к Фэнцзе. Некоторые подарки Пинъэр либо не принимала, либо тут же раздаривала.
Затем Пинъэр пришлось ждать, пока Фэнцзе поест и переоденется. Когда наконец она освободилась и пошла на пир, то повстречала девочек-служанок, которых за ней послали, и вместе с ними отправилась в сад Благоуханных роз, где уже были разостланы циновки и расставлены столы.
– Вот теперь все в сборе! – радостно воскликнули гости, завидев Пинъэр.
На почетном месте поставили четыре стула для виновников торжества, но те ни в какую не соглашались их занять.
– Стара я для вашей компании, – заметила между тем тетушка Сюэ. – Есть мне не хочется, вина я не пью, пойду лучше отдыхать и вам не буду мешать веселиться. А виновники торжества пусть сядут на почетное место.
Но госпожа Ю и слушать ее не хотела.
– Раз маме так хочется, – вступилась за мать Баочай, – пусть приляжет в зале. А попросит чего-нибудь, мы ей отнесем.
– Что же, давайте отпустим тетушку Сюэ, – согласилась Таньчунь. – Желание старших – закон.
Тетушку Сюэ проводили в зал, где велели девочкам-служанкам расстелить матрац и положить подушки.
– Хорошенько разотрите госпоже ноги! – приказала Таньчунь. – Если госпожа попросит чаю или воды, не кивайте одна на другую, а сразу бегите исполнять ее желание! Мы пришлем госпоже всяких яств. Она отведает их и вам даст. Смотрите же, ни на шаг не отлучайтесь!
С этими словами Таньчунь удалилась.
Удалось наконец уговорить Баоцинь и Сюянь занять почетные места, по обе стороны от них сели Пинъэр и Баоюй. Пинъэр – лицом к западу, Баоюй – к востоку, Таньчунь и Юаньян сели напротив. За столом, возле западной стены, расположились в порядке старшинства Баочай, Дайюй, Сянъюнь, Инчунь и Сичунь, усадив рядом с собой Сянлин и Юйчуань. За третьим столом разместились госпожа Ю, Ли Вань, Сижэнь и Цайюнь. За четвертым – Цзыцзюань, Инъэр, Цинвэнь, Сяоло и Сыци.
Таньчунь предложила выпить по очереди за каждого виновника торжества, но те запротестовали.
– Так мы сразу опьянеем!
Женщины-рассказчицы, которых пригласили на торжество, предложили спеть песни с пожеланием долголетия.
– Нет, нет, простонародные песни мы слушать не станем! – закричали все. – Спойте их лучше тетушке Сюэ!
Между тем служанкам велено было отнести тетушке Сюэ самые лучшие яства.
– Скучно что-то, – сказал Баоюй, – давайте играть в застольный приказ.
Стали советоваться, как играть. Каждый предлагал свое. Разгорелся спор.
– Послушайте меня! – воскликнула Дайюй. – Давайте запишем все свои предложения на отдельных бумажках и будем тянуть жребий: чья игра окажется первой, в ту и сыграем.
– Замечательно! – раздались возгласы.
Служанки принесли тушечницу, кисть и цветную бумагу.
Сянлин, которая лишь недавно стала учиться сочинять стихи и каждый день упражнялась в написании иероглифов, вскочила с места.
– Разрешите, я запишу!
Она старательно записала все предложения, бумажки свернули в трубочки и положили в вазу. Тянуть жребий Таньчунь приказала Пинъэр.
Пинъэр опустила в вазу палочки для еды, перемешав бумажки, вытащила одну, развернула.
На бумажке было написано:
«Угадай-ка».
– Угораздило же тебя вытащить именно эту игру! – воскликнула Баочай. – Такую допотопную! В ней все правила теперь изменились. Стали труднее. Как мы их будем выполнять? Надо выбрать игру попроще, чтобы все могли принять участие.
– Это вы зря, – возразила Таньчунь. – Но если хотите, тащите еще раз. На худой конец сделаем так: кто не может выполнить правила этой игры, пусть играет по правилам другой, более легкой.
На этот раз жребий тащила Сижэнь и вытащила «бой на пальцах».
– Прекрасно! – рассмеялась Сянъюнь. – Эта игра простая и легкая! А в «угадайку» я играть не буду – только скуку нагоняет.
– Она нарушила приказ, – запротестовала Таньчунь. – Оштрафуй ее на один кубок, сестра Баочай!
Баочай улыбнулась и наполнила кубок Сянъюнь.
– Итак, я пью, – заявила Таньчунь, – и начинаю приказывать. Все приказания выполнять беспрекословно! Подайте игральные кости. Первой бросает сестрица Баоцинь, за ней остальные, по очереди. У кого количество очков совпадет, тот начинает игру.
Баоцинь бросила кости – выпало три очка. Следом за ней бросили Сянъюнь и Баоюй. Они набрали разное количество очков, после них – Сянлин, у нее тоже оказалось три очка.
– Отгадывать будем лишь то, что находится близко, – сказала Баоцинь. – Так легче.
– Разумеется, – согласилась Таньчунь. – Кто трижды ошибается, пьет штрафной кубок. Ну, начинай!
Баоцинь подумала и сказала: «Старый». В каком же известном выражении встречается это слово и как увязать его с тем, что находится поблизости? Сянлин была в затруднении.
Сянъюнь огляделась и, увидев над входом надпись «Сад Благоухающих роз», поняла, что Баоцинь имеет в виду выражение «Я хуже старого садовода, присматривающего за этим садом». Сянлин по-прежнему молчала, ее торопили, и Сянъюнь тихонько ей подсказала: «Фрукты». Дайюй услышала и закричала:
– Оштрафуйте Сянъюнь! Она подсказывает!
Поднялся шум. Сянъюнь была оштрафована на кубок вина. Сянъюнь с досады стукнула Дайюй по руке палочками для еды. Сянлин тоже оштрафовали.
Следующую пару составили Баочай и Таньчунь. Таньчунь сказала: «Человек».
– В этом слове слишком много значений, – с улыбкой заметила Баочай.
– Могу для ясности добавить еще одно: «Клетка», – произнесла Таньчунь.
Баочай подумала и, заметив на столе курицу, догадалась, что Таньчунь имеет в виду древние выражения «Курица в клетке» и «Человек, присматривающий за курами». И ответила: «Насест».
– Курица сидит на насесте, – парировала Таньчунь. Обе засмеялись и осушили по кубку вина.
Сянъюнь и Баоюй затеяли свою игру. Время от времени слышались их выкрики «три», «пять», – это они играли в «угадывание пальцев». Госпожа Ю и Юаньян, сидевшие за другим столом, последовали их примеру, и Пинъэр играла в паре с Сижэнь. Было шумно, весело, время от времени раздавался звон браслетов.
Сянъюнь выиграла у Баоюя, а Сижэнь – у Пинъэр. Проигравшим полагалось выпить по кубку вина.
– Прежде чем пить, пусть проигравший произнесет какое-нибудь древнее выражение, – сказала Сянъюнь, – затем строку из древних стихов, название кости домино, название какого-нибудь мотива и еще изречение из календаря, причем все вместе должно составить фразу. После того как вино будет выпито, следует назвать какой-нибудь плод или блюдо, омоним вещи, употребляемой в обиходе.
Все рассмеялись. Сянъюнь такое придумает, что и не выполнишь! Зато играть интересно!
Приказ должен был выполнить Баоюй, и все заторопили его.
– Так сразу я не могу, – смущенно улыбнулся Баоюй. – Надо подумать!
– Ты выпей, а я отвечу вместо тебя, – предложила Дайюй.
Баоюй охотно согласился, и Дайюй произнесла:
– Гаснущая заря летит вместе с одинокой уткой.
Когда в закатный час подули ветры,
Летел по небу одинокий гусь.
Слились река и небо воедино,
А гусь летел, превозмогая грусть.
Есть среди фишек «Согнутая лапа»
[134]
, —
Намек туманный отгадать берусь…
В «Элегии о девяти печалях»
[135]
О чем поведал древний человек?
О том, что скоро при луне осенней
Тот одинокий гусь найдет ночлег.
Все рассмеялись и закричали:
– Тут наверняка скрыт какой-то смысл!..
Дайюй взяла со стола орех, повертела в руках и произнесла:
«Ореха плод», и вдруг – «валек из камня»
[136]
.
Несхожесть двух понятий велика!
Но почему в дворах и переулках
Упрямый раздается стук валька?
[137]
Итак, приказ был выполнен. У остальных получилось не так интересно, в каждой фразе повторялось слово «долголетие», набившее оскомину, да и вообще ничего оригинального не было.
Игра между тем продолжалась. Партнеры поменялись местами: Сянъюнь теперь играла с Баоцинь, Ли Вань – против Сянъюнь.
Ли Вань загадала слова «тыква-горлянка», Сянъюнь ответила «зеленая». Обе сразу догадались, что имеется в виду, и выпили по глотку вина. Сянъюнь стала играть с Баоцинь в «угадывание пальцев» и, проиграв, попросила Баоцинь дать наказ: что выполнить перед тем, как пить вино, и что после.
Баоцинь со смехом произнесла:
– «Прошу вас влезть в котел»
[138]
– ты же сама придумала этот приказ!
– Прекрасно! – закричали все. – Это выражение весьма кстати!
Сянъюнь не растерялась и произнесла в ответ:
Вскипают волны и бурлят,
Беснуется стихия вод
[139]
,
Вздымаясь посреди реки,
Хотят обрызгать небосвод
[140]
.
Канатом лодки обвязав,
Припомнишь Цао Цао флот…
[141]
Но лучше в шторм не уплывай, —
Не проще ль отложить поход?
Все зашумели, захлопали в ладоши:
– Смех, да и только! Она нарочно затеяла эту игру, чтобы нас уморить!
Все стали торопить Сянъюнь выпить вино, с нетерпением ожидая, что она скажет дальше.
Сянъюнь не спеша выпила, взяла палочками кусочек утятины, съела, затем выловила из чашки половину утиной головы.
– Говори! – закричали ей. – Хватит есть!
Сянъюнь подняла палочки и произнесла:
…Все ж эта уточка не то,
Что за столом девица;
Ее головке ни к чему
Бальзам цветка корицы
[142]
.
Все так и покатились со смеху. К Сянъюнь подошли служанки, сказали:
– Барышня Сянъюнь шутить мастерица! Но надо ее оштрафовать, пусть над нами не насмехается. Когда это мы мазали голову коричным бальзамом? Пусть даст нам хоть немного, тогда намажем!
– Она собиралась вам дать бутылочку, – засмеялась Дайюй, – да побоялась, как бы вас в краже не обвинили!
Никто не обратил внимания на эти слова, только Баоюй и Цайюнь. Баоюй опустил голову, а Цайюнь смутилась и покраснела. Баочай бросила выразительный взгляд на Дайюй. Та поняла, что сказала лишнее. Она ведь хотела подшутить над Баоюем, совершенно не подумав, что может обидеть Цайюнь. Чтобы загладить неловкость, Дайюй поспешно включилась в игру.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 217; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!