Вина человека в новозаветном контексте
Воплощение Бога радикальным образом меняет представление о вине, что явно видно по Евангелиям и апостольским посланиям. Во-первых, необходимо обратить внимание на тот факт, что категория вины практически перестает восприниматься в качестве внешней. В ситуации, когда ученики оказываются обличаемым фарисеями за то, что едят неумытыми руками, Христос формулирует совершенно новый подход к нечистоте: «Не то́, что́ входит в уста, оскверняет человека, но то́, что́ выходит из уст, оскверняет человека» (Мф 15:11). Конечно, в известном смысле, подобные идеи звучат у пророков, но именно в Новом Завете они получают богословскую основу. Для Христа вина уже не может быть формальной или случайной, в отличие от того, как это воспринималось в Ветхом Завете. Степень ответственности, а значит и вины зависит от знания (Лк 12:47-48, 23:34). Однако происходящие изменения имеют под собой не столько социальную или психологическую, изменения касающиеся переживания и перенесения вины оказываются гораздо глубже. Продолжая линию прор. Исаии, апостол Павел пишет о том, что во Христе мы имеем «искупление Кровию Его и прощение грехов» (Кол 1:14) и «получаем оправдание даром, по благодати Его» (Рим 3:24-25).
Итак, о вине, как этической и антропологической категории можно говорить как о болезни естества, причиной которого становится греховный поступок человека. В таком случае чувством вины оказывается «боль» души, которая является свидетельством недолжного состояния. Однако, вина и чувство вины не одно и то же. После грехопадения совесть, как и любая сила души повреждена и нуждается в исцелении. Она может быть расслабленной, но она же может быть мнительной и может буквально съедать человека. Ощущая эту неизбывность вины, которую внушала человеку его поврежденная совесть, человек не знал покоя, о чем вполне убедительно используя античный материал говорит Ф.Ф. Зелинский[2]. В свою очередь в крещении человек получал ответ на прошение «сердце чисто создай во мне Боже». Совесть его очищалась кровью Христовой от мертвых дел, так что он благодаря аскетическому усилию может ощутить внутренний мир с совестью и сердечное чувство примирения с Богом. Несомненно, его нравственная жизнь представляет собой путь, на котором он совершает грехи, испытывает угрызения совести переживает чувство вины, приносит покаяние и стремится исправиться. При этом в аскетическом наследии Церкви большую роль играет самоукорение, как элемент покаянного предстояния перед Богом. В нем человек осознает себя грешным и виновным перед Богом, даже не «положившим начало покаянию». Однако основным отличием самоукорения, от невротической вины, которая бывает очень на него похожа оказываются представления человека о Боге и правильное осмысления себя в этих отношениях. Если невротическая вина приводит к унынию и постоянному, доходящему до невроза, поиску в себе мельчайших недостатков, самоукорение приводит к смирению и осознанию своей немощи, из которой рождается стремление к Богу как к единственному, кто может спасти. Кроме того, христианин, который идет по правильному пути, даже в непрестанном самоукорении твердо уверен в милости Божией, он держит «ум свой во аде», но «не отчаивается»[3].
|
|
|
|
|
|
[1] Этимологический словарь современного русского языка / Сост. А.К. Шапошников: в 2 т. Т. 1. – М. : Флинта : Наука, 2010. – С. 117
[2] Ф.Ф. Зелинский Идея нравственного оправдания // Из жизни идей. – Т. 1. – С. 5.
[3] Софроний (Сахаров) схиархимандрит Преподобный Силуан Афонский. — 3-е изд. — СТСЛ, 2011. — С. 48
Дата добавления: 2021-12-10; просмотров: 11; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!