Кто был рожден однажды, обязательно умрет,
Покинет этот свет, оставив за собой лишь серый лед,
Голые стены в комнате, в которой жил когда-то,
Отражают только холод за окном и бой курантов.
Здесь нет больше жизни, и нет человека,
Кто-то будет помнить, а кому-то наплевать на это.
Хотелось с утра открыть глаза и увидеть образ друга, но сегодня не тот день. Сегодняшний день будет посвящен тому, что мне придется предать неподвижное тело своего друга земле. Жизнь – штука временная, с плюсами и минусами в виде бессмысленных этапов. Стены моей квартиры как всегда молчали, хоть бы шепнули или подали идею на будущие двадцать четыре часа. Дикое молчание меня раздражало. Не хватало звуков наедине с самим собой. Я слово птица без крыльев на открытом поле, где ни единой души, взлететь бы… да не сумею.
Похоронить человека…
Дни последнего месяца стали чересчур жаркими. Лишь ночи тихие, тогда и пытался уснуть, но без толку. Перед тем как выкопать могилу для друга, дал себе слово – Буду мыслями свободным. Фарид уснул, значит, жизнь не оценил, а быть может, переоценил жизнь Руслана? Вопросы окутали меня в миг, главное товарища во время похорон не разбудить. Паранойя – начались провалы в памяти. Может, я делаю в своей жизни все не так? Попрошу время вернуть меня назад. Стало душно. Паранойя. Это точно она. Она вцепилась в Фарида своими когтями и вселилась в него. Я сорвался. Выбежал из кладбища, встал у проезжей дороги, задыхаюсь. Стал отчаянно хватать воздух ртом.Будто знобит, заболела голова. Отдышавшись, я вернулся к процессу захоронения.
|
|
|
На похоронах Фарида народу собралось немного. Женщины рыдали в полный голос, отец Фары стоял в стороне, товарищи по учебе стояли, курили и тихо переговаривались между собой.
Мулла произнес: Пророк призывал: Говорите о хороших качествах покойных и воздержитесь от упоминания их недостатков.
Последнее, что осталось навсегда в моей памяти, наверное, табличка с именем и фамилией, последний штрих сегодняшних похорон. После чего мулла произнес: Пусть Аллах воздаст тебе за терпение, внушит успокоение, утешение, и пусть простит возможные прегрешения…
После похорон, добрых слов, сказанных в адрес моего друга, все отправились в ресторан, поминать покойного. Вид отца Фарида был ужасным, на лице отражалась вся горечь и страдание в связи с потерей сына, но он старательно пытался не показывать свои чувства.
Так происходит, что близкие и друзья уходят – это всегда больно и с этим требуется смериться, но соглашусь, с обыденной мыслью – Грустим мы за человеком в такие моменты, а скоро о тех чувствах, которые он нам давал во время жизни, когда был с нами. Каждый из нас задает себе один и тот же вопрос, как так получилось, что нас оставили… позже и нас не станет, и могилы обретут заброшенный статус. Год после похорон, затем два – Тебя забыли, кто ты после этого?
|
|
|
Говорят, человек после смерти живет столько, сколько его помнят, и любят. Телом он не с нами, но душа обитает рядом. Парадокс. Люди заставляют себя отпускать и жить дальше, учиться любить так, будто человек живет в нашем сердце, в памяти.
Мой друг был настоящим! Это трагедия. В детстве мы проводили с ним много времени, да и тогда все воспринималось не так, как во взрослом состоянии. Плавали у побережья наперегонки, носились по переулкам города с утра до вечера, летели на велосипедах по окраинам Баку, где царило бездорожье, читали книги, а потом, обменившись, делились эмоциями после прочтения.
Потом появился Руслан, третий залетный сорванец, который без всяких проблем влился в нашу компанию. Одна школа, один университет. Теперь их нет. Они ушли в иной мир, но ушли моими друзьями! А это в моей жизни – главное.
Моего лучшего друга не стало. Мы были одни против целого мира печали… Частенько после университета мы с ним сталкивались во внутреннем дворе, перекинувшись парой пустых вопросов, мы замолкали. Когда мне было нечего сказать, своим безмолвием Фарид сочувствовал мне – это легко осознать. Он полностью был расположен ко мне, знал, что я за человек. Как знал о нем и я. Мне всегда говорили, что характер Фарида более мягок, чем у меня, что он всегда был решительнее меня и всегда первый в своем деле. У него были редкие положительные качества. Я ему не завидовал – я им гордился. Мы могли, сидеть в тишине часами поддерживая друг друга, Мне было все равно, чем он в жизни занимается, что любит, о чем говорит, Я знал, что он хороший человек. Я видел в нем свет. Если возникала, какая-то проблема или требовалось решить совершенно любой вопрос, он спешил вылезти из грохочущего метро, обойти стороной болтливых красавиц, ради того, чтобы оказаться в моей квартире. В моей квартире мы обсуждали все вопросы, находили все решения, здесь мы радовали красавиц и здесь же мне его не хватает. Здесь я не боялся забыть что-то или обидеть, словом друга. В его словах никогда не царила ложь, от которой после беседы остается горький осадок. В компании девушек, он не старался быть другим, достаточно было его взгляда, чтобы понять его мысли. Мне казалось, что мы сталкиваемся на глубинах понимания, когда безмолвно беседуют души.
|
|
|
А теперь он умер. Мой мир осиротел без моего друга. Ежедневные заботы отрывают нас с места поутру и сбрасывают в загруженную ночь. Требуется кричать, чтобы тебя услышали, заметили, а потом бежать прятать свои мысли у Каспия. Только вот друга моего больше нет, остается приходить к могиле, садиться рядом, и в тишине пытаться его услышать.
|
|
|
7
Тепло. Летнее кафе, тот же чай, но я другой. Должно быть самое страшное – это одиночество. Я думаю о горьком чувстве одиночества, которое гналось за мной с давних пор, теперь я чувствую его вкус – внутреннюю горечь. Я один, рядом нет человека, которому можно что-то рассказать, чем-то поделиться, и он в ответ просто улыбнется и скажет – «Все будет нормально». Я один в этом городе. Плывет нирваной, успокоением туманный, дурманящий весной воздух. Пьяно пытается проникнуть в легкие.
Вечером, возвращаясь, домой я ощущаю легкие шаги позади себя – это точно оно, одиночество, оно не желает меня отпускать и не позволяет прибавить шаг, да и нет смысла. Куда спешить? Новое чувство не отстает, сейчас мы являемся одним целым, словно дополняя друг друга. Покуривая последнюю сигарету из третьей по счету пачки за сегодняшний день, иду дальше в сторону дома, подергивая плечами, убеждая себя, что это ненадолго, что скоро с одиночество будет покончено. Совсем скоро.
Эмоций во мне больше нет, я их убил. Разум выжжен, и я стою на этом некогда цветущем поле, где были друзья, близкие ждущие меня дома люди, Красоты городской жизни упираются в стерильно мертвый порядок и не вызывают интерес. Что такое любовь? Это психология эгоистичного поиска и дешевка, не имеющая значительной цены, отношения – чувство лицемерия. Что такое вражда? Вражда не вызывает злобы, а только желание уничтожить врага, чтобы он не докучал. Мы приходим в этот мир для борьбы с принципами против идеалов воспитания, которые диктуются инстинктом. Мир, на который жестко в свое время обрушилась реальность, которая заключается в том, что истины нет, идеалы внушены, и даже десятки тысяч моделей их существует, но ничто не реально. Этот мир скоро сомкнется с реальностью или будет разорван на части, где каждый найдет для себя целую систему ценностей, где-то внутри себя, не точную, не крепкую, из-за влияния многообразной информации, обрушившейся на этот мир. У моего мира своя система, которая разрушила влияние всех посторонних миров, и позволила вновь начать жить. Все изменилось, и вновь я внутренне ожил, и убил, убил себя своим робким способом жить.
8
Наступило утро. Лучи солнца проламывались сквозь окно, падая на мою постель. Новый – Я, уже как второй час не спал. Из пяти минут телефонного разговора с сестрой, я осознал, что эта последняя неделя в «Городе ветров».Сутулые речи Ирады давили на мою голову, напоминая о незабытом положении нашего больного отца. Мысли как песок, сон, песок. Мои близкие персонажи как прочитанные страницы книг, только вот эти персонажи не ложатся красками.
Я продолжал лежать и думать. Врачи не могли поставить правильный диагноз и лечили больного, не зная от чего, из слов сестры: Каждый день уколы, капельницы, таблетки. Улучшений нет, отцу с каждым днем все хуже и хуже. Первое время я пытался сопротивляться этим новостям, постоянно себя подбадривал, что скоро его увижу, но улучшений уже не будет.
Детство. Роднее и ближе отца в детстве у меня не было. Помнится, лежал точно так же на кровати, пытаясь продлить минуты удовольствия после сна. А мысли в детстве лезли в голову разные, прямо одна за другой настырно заменяя друг друга.
- Самир, сын.
Слова отца сразу же отрезвили меня, я быстро встал и побежал к отцу.
- Самир принеси мне чаю.
- Хорошо, папа.
Я пошел за чаем и уже через пару минуту стоял возле кровати простуженного отца с чашечкой чая. Прежде чем осушить чашку, отец поблагодарил меня и погладил по голове.
На скорую руку приготовив завтрак, и быстро перекусив, я ушел в школу. Тогда можно было, всего лишь простуда. Впереди была незаконченная школа, институт и потеря товарищей.
Сон. Часто вспоминаю о детстве, приснился страшный сон. «Школьные» года – казалось, что детство никогда не закончится. Школьный долгожданный звонок к концу пятого урока, и я уже бегу домой, меня ждет больной отец, я спешу, но ноги не слушаются. В руках пакет с учебниками, пытаюсь бежать домой. Вхожу в квартиру. Зову папу, но ответа не последовало. Чувство страха покрыло меня с ног до головы, ужаснувшись из-за страшных мыслей, ринулся в родительскую комнату. Отец лежал с открытыми глазами, его левая рука была откинута в сторону, показалось, что дыхания не было.
- Отец прости меня, я был глуп, я не ведал и не знал, я все исправлю – стал кричать Я.
Бросившись на грудь мертвого отца, я зарыдал, так как не плачет никто. Это всего лишь сон.
Конечные три ночи.
Шум Каспия не стихал, все те же минуты наслаждения у родного берега, здесь прошло мое детство. Соленые брызги над волнами по сей день не стонут, тот же ветер нагоняет мне в лицо свое дыхание, пытаясь напомнить былые видения. У Каспия был расположен любимый отцовский дом, где ветер, своими чувственными порывами, радовал его со всех сторон, даже иногда, море своими волнами достигало его у обрыва. В этом доме любил бывать отец. Кто знает, сколько еще бы он прожил в этих стенах, не будь болезни, которая застала его на данный момент.
Пока я шел к дому, разбушевалась гроза, собрались тучи, и стали грозно надвигаться к берегу. Мелкий дождь дал о себе знать, затем превратился в тяжелые капли, к этому времени я уже подоспел зайти в дом. Растопив камин, я уселся в отцовском кресле, как показалось, что в двери дома постучались. Быстро встал и отворил двери, на пороге дома стояла обмокшая до ниток девушка лет семнадцати на вид в капюшоне. Большие зеленые глаза невозможно было не заметить.
- Здравствуйте.
- Привет – ответил я.
- Разрешите у вас укрыться от дождя, я не побеспокою – выговорила сквозь дрожащие зубы.
Не сказав ни слова, кто она и откуда, прошла в гостиную и уселась за отцовское кресло.
- А у вас тут уютно – сказав, скинула капюшон и выпустила на свободу свои кудрявые непослушные волосы – Вы можете не стоять у двери, присаживайтесь.
- Да? Разрешаешь?
- Конечно же, да, это ведь твой дом.
- Сколько тебе лет, девочка? – поинтересовался я – Не желаешь чего-нибудь, может чаю?
- Чаю нет, а что-нибудь крепкого предложи, в самый раз будет – улыбнувшись, сказала.
- Кроме чая ничего не получишь, сегодня только чай.
Ее улыбка куда-то пропала, а на лице появился то ли испуг, то ли удивление. Она встала и подошла ко мне вплотную – А может, развлечемся?
- Тебе чай с лимоном или без? – спросил в ответ.
Без… - коротко ответила девушка с зелеными глазами, затем села обратно в кресло и без единого звука смотрела на меня.
В гостиной тишина. Зеленоглазая держала в руках чашку и чая и пристально смотрела на меня, я же в это время сидел напротив от нее у камина на диване. Мельком взглянула на чай, видимо удивил его прозрачный цвет, понюхала даже, но видимо аромат не вызвал ни каких ассоциаций. На вид, с удовольствием выпила всю чашку и попросила повторить. И снова тот же прозрачный чай со вкусом бергамота. К моему возвращению в гостиную с новой порцией чая, я, слегка удивился. Зеленоглазая незнакомка уснула прямо на кресле, я накрыл ее теплым маминым пледом и сел обратно на диван.
После горячего чая прояснилось в голове, усталость понемногу отпустила. Время за сегодняшний день было безнадежно потрачено, ничего не хотелось делать.
К концу вечера девушка проснулась.
- Сколько времени? – спросила она.
- Девять вечера
- Что ты добавил в чай?
- Бергамот
- Он был очень вкусный, спасибо тебе – поблагодарила незнакомка – Прости, что заставила провести все это время возле меня, со мной такое редко случается. Заработалась, устала.
Ее внешний вид давал понять, кем она работает.
- Давно на улице работаешь? – поинтересовался, вынимая из кармана деньги – Сколько с тебя потребует твой сводник? Пятьдесят долларов достаточно? – кладу возле опустошенной чашки.
- Я не возьму – робко ответила.
-Бери, бери, я знаю, как вас отчитывает начальство. Не хватало еще, что бы он сюда явился.
- Дождь закончился, мне пора.
- Двери этого дома тебя не держат, ступай – указал на входную дверь.
Она ушла, хлопнув за собой дверью. Деньги так и остались у пустой чашки.
Остаток вечера вместо уютной постели пришлось, провести в ванной комнате погрузившись во внутренний мир. Я уже и не знал, огорчаться сегодняшнему событию или нет. Ведь у моря будет продолжать стоять этот дом, тот же ветер, со своими чувственными порывами, будет нежить со всех сторон. Так и сегодня стены запомнили еще одну историю.
Последние две ночи.
Не зажглась искра в моих глазах, в наших мечтах...
Иметь семью, детей и дом на побережье,
Жить, любить, носить на руках нежно,
Гладить твое лицо, кольцо одеть на палец...
Все должно было быть так казалось, хотелось,
Но видно не судьба была тому или нам расхотелось,
Не дождались считанных дней и ночей,
Не робей, не жалей, слезы не лей попусту,
Не хочу больше я этого возраста…
Я обнял Соню и поблагодарил ее за возможность записать песню на студии ее брата. Трек записался с перового раза, на что я был удивлен, для меня это задача оказалась проще простого.
- Фарид тобою гордился бы – грустно смотря в мои глаза, произнесла – Как назовешь песню?
- Как бы ее не назвал, главное не жалеть, поэтому так и назовем – «Не жалей», как тебе?
- Мне нравится, думаю, Фарид бы одобрил. Ты надолго решил уехать?
- Скорее всего, навсегда, меня больше ничего не держит, да и родителей в городе нет.
Попрощавшись, я удалился из студии.
Осталось сделать последнее. Встреча с Камой. Встречу назначили в нашей любимой кафешке, где и всегда. А ведь я помню нашу последнюю встречу в кафе. После вечерней прогулки я провожал ее домой, обнимал, сжимал ее ручку, в своей, что-то рассказывал, а она заворожено слушала. Мы смеялись, было хорошо, нам было хорошо и больше ничего не нужно было в мире. Каждый день казался нам последним. Послезавтра я уезжаю. От одной мысли о том, что возможно я ее больше никогда не увижу, внутри все сжималось, я пытался отогнать грустные мысли. Я осмотрелся, пришел в себя.
«Мы ведь никогда не расстанемся?» - спросила она однажды. А я лишь молча, обнял ее. Мы были знакомы с ней короткое время, и стали очень близкими и родными друг другу. Я помню первые свидания, она могла долго прятать свои глаза, стеснялась. Я помню каждую встречу, каждую секунду, проведенную с ней. Еще год назад мы были чужими людьми, и в какой-то момент между нами загорелась искра. Я писал ей стихи, не смотря на свой страх, даже пел, а она хвалила. Ее улыбка. От нее улыбки у меня внутри все замирало. Она безмятежная, скромная, без излишеств, наверное, этим она меня и зацепила. С ней я мог быть самим собой, милым, добрым, не был холодным как Атлантида, иногда грубым, но в меру. Происходили ссоры, но я не мог долго сердиться на нее, достаточно было взять ее за руку, затем крепко обнять и мирились. Она всегда считала минуты до нашей встречи, стоило только опоздать, как она требовала от меня о возмещении времени на другой встрече. С ней я изменился.
Но, увы, это последняя встреча перед отъездом. Хочется ее обнять, найти ее силуэт во мгле. Все будто после сна, тишина. Хочется обнять ее и поцеловать в лоб и сказать – Все будет хорошо. Время пролетит быстро, и мы снова увидимся.
Прошло минут тридцать, как она должна была прийти. Я выискиваю ее фигуру среди немногих прохожих, укрывшихся под зонтиками дождя. Я усиленно пытаюсь озираться, лишь бы не упустить ее приход. Возможно, она появится неожиданно, ее нежная фигурка вырастет как бы из толпы, двигая ко мне на встречу.
- Вам чего-нибудь принести? – обратилась официантка.
- Стакан воды, если можно – озадачено ответил на заданный вопрос.
Я думал о ней все последнее время, и я знал, что она обо мне часто вспоминает. Я чувствовал это чем-то глубже, чем подсознание, на клеточном уровне. Иногда мне могло показаться, что я слышу ее голос, он, где-то рядом, позади, не похожий не на что.
На часах без двадцати семь. Она обещала быть к пяти. Мысли о том, что она не придет на встречу, начали посещать все чаще и чаще, но продолжал ждать. Рядом проходили люди, садились за столики и вставали из-за них, но ее все не было. Я взглянул на часы, все верно прошло полтора часа.
Вокруг меня создалось много шума, почти все столики были заняты, а ее все еще нет. Дождь прошел, я решил прогуляться по скверу, возле кафешки, встретил парня с букетом роз, наверное, тоже кого-то ждал.
Прошло четыре часа. Я решил больше не ждать, и пошел по направлению к скверу. Идти домой не хотелось, там я снова останусь со своими мыслями наедине, начну себе выдумывать различные истории о том, почему она не пришла. Паренек с цветами тоже куда-то пропал, должно быть дождался. Прошел еще дальше, сел на лавочку, и тут, вопросы в голове – Что дальше? Как так вышло?
- Не подскажешь, какой час? – донесся вопрос.
Подняв голову, я узнал того паренька с цветами – одиннадцать ровно.
- Спасибо – поблагодарив, развернулся и ушел.
Через двадцать минут я встал с лавочки и отправился в сторону автобусной остановки. Видимо она не смогла прийти.
Последняя ночь.
Старый город, встречай меня, я тоже рад встречи,
Знаю, ты обижен, чужие тебя не лечат.
Новые акценты давят твои уши, ничего ты просто их не слушай.
Твои слёзы также и мои, ты знаешь, я иногда курю, и ты это тоже знаешь...
План – Старый город.
Город, знаешь, я сегодня уезжаю. Считай, что это навсегда, так как я не знаю, вернусь ли обратно, а если быть точным, захочу ли я возвратиться вообще. Прошлое стало чуждым для меня, и я больше не желаю ни вспоминать, ни видеть и не слышать о том, что было
Прошлое было прекрасным, до поры до времени. Мой город, ты же понимаешь, ты уже не тот, каким был когда-то. С каждым разом, я поднимался с колен и вытирал с избитых колен свою кровь на твоих улицах, смотря только вперед, твердил, что все хорошо, что все будет еще лучше, чем сегодня, что не важна потеря того времени пока я здесь рос, остались лишь легкие царапины и все. Я изменился – глупый возраст, становился старше, зарисовывал себе перед глазами новые тропы к будущему вместе со своими друзьями, меняя сотни девушек с утра до ночи. Иногда забывал связь с родными мне людьми, убивал в себе любовь к окружающим и старался забыть покинувших этот мир, кого уже облетели черные розы. Главное было забыть, и неважно, о чем. Сегодня уже не вернуть все то, что мне было когда-то нужно.
Вещи собраны, в руках билет в один конец, в другой сумка и пакет с презентом для любимой.
Я воспользовался дверным звонком, нажал до жути знакомую кнопку дверного звонка. В голове, конечно же, мысли о последней несостоявшейся встрече. Как никогда не любил быть неприглашенным гостем. Дверь отворилась. Камилла стояла в белоснежных носочках, толстовке и в джинсах. Ее заплаканные глаза было не сложно заметить. Она подбежала ко мне, крепко обняла.
- Что случилось? Кама? Ты плачешь?
Она полностью проигнорировала мои вопросы, вцепилась в мои губы, как раньше. Мы зашли в квартиру.
- Ты ведь не уедешь? Мне надо тебе кое-что рассказать – сжимая зубы, заинтриговала своим вопросом Камилла.
Я не стал задавать лишних вопросов, попросил чаю. Вместо чая она принесла вино, на что я категорически отказался, пить. Начали обсуждать все то, последнее, что произошло за все последнее время, пока не виделись. Я налил в ее бокал вина и протянул ей.
- Мне нельзя.
- Почему? – кладу бокал на край стола.
- Я две недели как, жду ребенка.
В гостиной образовалась глухая тишина. Из ее глаз, будто из ванны налитой до краев водой, полились слезы. Я не сразу все понял, будто оглох, только учащенное биение сердца чувствовалось как никогда. Я остолбенел. Через несколько секунд мое лицо преобразовалось, появилось сильное желание что-нибудь сломать, но не решился, разум взял верх. Камилла схватилась за мою руки, просила прощения, обвиняла во всем своего брата и родителей, говорила, как меня сильно любит, и пыталась прижаться. Говорила, что запуталась, что будет всегда со мной и просила не уезжать. Я встал, надел кроссовки, все персонажи моих серых дней, прокрутились в моем сознании, немного отпустив меня. Ни произнося, ни звука, я вышел из квартиры, она за мной, пыталась перекрыть мне дорогу, на что я только улыбнулся и пошел к лестничной площадке. Она все пыталась остановить меня, умоляла остаться и остановиться.Я остановился, протянул ей пакет, в котором лежало платье, которое я так и не сумел отдать, да и вообще рассказать, что я тогда следил за ней. Я вытер ей слезы и сказал – Тебе идет это платье, надень его обязательно. Она снова зарыдала. Еще утром мне все казалось по-другому, искал моменты, которые могли меня оставить, теперь их нет.
Я вышел из дома. Она выбежала из балкона и с визгом просила меня вернуться. А что я? Я здраво понимал, что она умерла в моем сердце. Я шел по дороге, пытался поймать такси, как ни в чем не бывало. Вдруг сердце сжалось, я сел на колени посреди мимо идущих людей, посреди заполоненной улицы. На асфальте дрожат, вибрируют от набросившегося безумного ветра весенние лужи. Деревья с темными, изрезанными трещинами, корой толпятся вокруг луж и пытаются заглянуть в них как зеркало, увидеть свое отражение. Я тоже нашел свое. «Она ушла, я ее отпустил» - с этими мыслями пришел в себя, поймал такси, попросил до вокзала.
Я не знал, о чем думать. Не мог себе позволить, участвовать в жизни Камиллы и ее ребенка. Я ей не сочувствую – нет. Это ведь ее ребенок. У нее есть семья, будущий ребенок, ей будет просто. Мне не нужно что-то менять в своей жизни – начну с чистого листа в другом месте, в другом городе, с другими людьми. Мне не приходилось задумываться о жизни ребенка, да и еще чужого мне ребенка. Она ушла из моей жизни, как и появилась – тихо и незаметно.
Вторая жизнь.
Забежав в вагон, с безоблачным покоем в душе я сажусь на свое место и прислоняюсь к стеклу. За стеклом спокойствие, желтые фонари озаряют людей с сумками. Наконец-то, я уезжаю.
Потихоньку клонит в сон, вспоминаю прошедшие моменты в жизни, многих из них нахожу очень приятными и насыщенными. Быть может, я устал или хочу спать, а может действительно были и хорошие дни. В купе входят молодые девушки, одна из них даже показалась мне очень знакомой, я не буду ее тревожить. Девушки без лишнего шума садятся на свои места. Чувствую, что сон не придет, несмотря на то, что его желала каждая клетка моего головного мозга. Чувство легкой усталости исчезло после двух чашек чая. Платформа начала подаваться назад, мое сознание отстранялось к дороге, к уносящимся мимо людям. Ни какая суета не могла меня отвлечь от дороги, девушки ехидно переглядываясь, строили глазки. В голове старый двор, так много лет прошло с нашей встречи там же с моими друзьями. Видимо все осталось где-то в дали, и через десять лет я не забуду все это. Достал дневник, в который я записывал свои тексты и все то, что было связано с воспоминаниями. Наткнулся на последнюю запись, сделанную на студии:
Я покидаю этот серый город – город, в котором открылись глаза
Город, которому лучше без меня… город, в котором я родился – превратился в ад[2]
Я очень долго писал, коротко и ясно, отдавая этому дневнику все оставшиеся душевные силы.Третья по счету чашечка чая, дала о себе знать – убив меня. Я уснул.
Эпилог
Кафе в восточном стиле обострили чувства и вливают четкость воспоминаниям. Я убегаю от своего прошлого, но оно беспощадно меня догоняет и насилует мне душу.
- Андрей, налей мне грамм двести, нет, лучше триста - с ноткой дерзости в голосе, я обратился к официанту. - Лучше тащи бутылку. - Мальчик на побегушках, сразу же отозвался и, неся в руках бутылку коньяка марки «remy martin extra», направлялся к столику, за которым сидел, я, неприметный на взгляд парнишка. Ростом не выше метр семидесяти, худощавого телосложения. Был одет в широкие джинсы, чуть опущенные на талию и в безразмерную футболку.
Со стороны я казался, дворняжкой, без пяти копеек в кармане, но только обслуживающий персонал, знал о моем достатке, так как последние две недели я только и пропадал тут с ночи до утра.
Официант под именем Андрей, подошел к столику и стал наливать в стакан, цвета красного дерева с интенсивным золотистым оттенком напиток.
- Что ни будь еще? - вежливо спросил официант. - Да, сядь со мной. - не меняя свой тон, обратился к парню.
- Я бы с удовольствием составил бы Вам компанию, но во время работы я не имею права употреблять алкоголь, - с извиняющим голосом официант, отказал мне. - Я же тебе не предлагаю выпить со мной, а всего лишь составить мне компанию. Если кто- то начнет, наезжать на тебя, то я сам разберусь. - Мои слова убедили его, и он сел напротив меня, зная, что я отблагодарю его валютой.
В этот самый момент в ресторан зашел мужчина лет пятидесяти, с не выделяющейся внешностью, не приметный на вид. Среднего роста, плотного телосложения и с не большой проседью на голове. С его приходом, помещение наполнилось напряжением, взбудоражившись администратор направился быстрым шагом в сторону этого самого мужчины. Переговорив о чём то, мужчина направился в нашу сторону.
- Андрей, тебя Тимур зовет, ему нужна помощь, - намекнул официанту, чтоб тот удалился из-за моего стола. По официанту было заметно, что он нервничает и, встав со стула, обратился вответ. - Да, Вагит Борухович- с этими слова он удалился в сторону кухни.
Вагит, с каменным выражением лица сел, спокойно, напротив меня.
В своей жизни, я сталкивался с большим количеством людей, от которых мне хватало одного лишь взгляда, чтобы понять всё, что скрывается у них за душой. Смотря на Вагита, я зашёл в тупик, так как ни одна мимика на его лице не выдавала намерения по отношению ко мне. Я сразу вспомнил «её», так, как и она была для меня загадкой, что уж была, до сих пор ею остается.
- Добрый ночи – спокойным тоном начал разговор Вагит, а потом грубым голосом изъявил о своем не довольствие. - В нашем ресторане запрещено официантам пить с клиентами, даже если они состоят с вами в дружеских отношениях.
- Он мне не друг, я всего лишь попросил его составить мне компанию, так как я один нахожусь тут. Какое вам дело до того, если я плачу этому ресторану деньги? – скрипя зубами, сказал я.
- Вижу, тебе легко раскидывать деньгами отца, так как не знаешь, что значит зарабатывать деньги- с пренебрежением в голосе, обратился ко мне этот тип и заставил вспомнить моё прошлое, это стало первым всплеском о былых временах и чувствах.
Мне захотелось закурить, я полез в карман за портсигаром, вытащив его, открыл золотистую крышечку и ощутил блаженный запах, в ней лежала последняя сигара.
- Мне часто не везёт, последняя сигара - воскликнул я, взглянув на Вагита одним глазом, протянул в его сторону портсигар. Угощайтесь - предложил я.
- Благодарю, Сын. - Вагит долго не думая, потянулся в свой карман, вытащил сигару, отломил маленький кусочек и положил на край стола. Из другого кармана достал спички, чиркнув, преподнёс к кончику сигары, выдохнул. Облако дыма развеялось вокруг нас.
- Я в твоём возрасте помогал отцу в магазине, часто заменял его, когда он уезжал за товаром в другой город, я оставался один, заменял отца. В твоём возрасте, я задумывался о том, как построить свою семью. Чем ты занимаешься?!- бормотал Вагит, смотря в мою сторону, сквозь серый клуб дыма.
- Хах… - ухмыльнулся я.- В своём возрасте я, имею всё, что мне необходимо. Я могу себе позволить любое пойло, на любой вкус, даму на вечер, которая не будет задавать лишних вопросов и скрасит мне вечер, не только вечер, да и ночью она будет мне рада. Лишь за эти вот бумажки - сказав, потянулся в карман за кошельком, битком набитыми зелёными купюрами.
- Вы мне напомнили отца, Вагит. Ему сейчас было бы примерно, столько же, сколько и вам на данный момент. Он так же грузил меня своими серыми мыслями, которые ушли вместе с ним и остались в том городе, где нет меня, ни моих друзей, ни моей девушки, которые забрали мою любовь и сделали из меня скитальца в этой жизни. Эта бутылка янтарного цвета, единственное, что скрывает мою боль, с ней жить легче, у неё нет запретов на жизнь, она дарит свободу мыслей и не только. - В этот момент, к нашему столу подошёл официант Андрей.
Желаете ещё, чего ни будь?!- предложил нам официант.
- Нет, Андрей, наш друг и так слишком много перебрал, достаточно, если что ни будь понадобиться, я тебя позову - настойчиво указал Вагит.
- Как скажите, Вагит Борухович - сказал Андрей и в ту же секунду удалился.
- Я, так понимаю - это Ваш ресторан?!- спросил я.
- Смышлёный мальчик, однако. Кстати, Вагит Борухович Абрамов, хозяин этого скромного заведения. – Привстав, слегка потянул в мою сторону, свою руку. - Ты можешь меня называть, как называешь, просто Вагитом, - приятно познакомиться, Самир. - ответил я.
В течение 20 минут я узнал, достаточно о Вагите, из- за накалённой обстановки 90х в Баку, Вагиту пришлось, поменять своё место жительств. Вместе с женой и двумя дочками, он переехал в Москву.
Вагит был Бакинцем. Он отличался настоящим интернационализмом. Несмотря на то, что в городе существовали азербайджанские, армянские, немецкие школы, Вагит отдал своих дочек именно в русскую школу. Настоящие Бакинцы никогда не выбирали себе друзей по национальному признаку, а по человеческим качествам человека. Подобные дружбы продолжались вечно.
Дедушка Вагита приехал в Баку в конце XIX века, молодым неженатым человеком. Он устроился на работу в одну из иностранных фирм в "Белом городе" (тогда пригород Баку), где ему предоставили квартиру за счёт фирмы. И с тех пор, семья Абрамовых прижилась в Баку.
Я от всего сердца, был рад этому знакомству с Вагитом, так как я сам вырос в том городе, где любовь начиналась с «Девичьей Башни». В «городе Ветров».
Он сильно мне отца напомнил, отца, который подарил мне не только жизнь, но и волю, на неё. Я никогда не слушал, отца, был своенравным человеком. Отец много жаловался на меня, моей матери, всегда винил её, в том, что воспитала меня, грубым человеком, на самом деле, вина была далеко не матери, улицы Баку, сделали меня железно - характерным, на улицах - этого города выживали лишь сильнейшие, добивая друг друга. Отец не любил, когда, я проводил время с ребятами, которые не просто жили, а играли в свою жизнь, не зная, выживут ли завтра, наркотики, воровство, всё это кружилось в 90е года вокруг города. Если люди жили спокойно, я в этом время пытался жить на понятиях улиц, которые опускали людей, которые не могли идти по течению с этим городом.
Вагит не сильно удивился, узнав, что мы с ним с одного города, он догадывался.
- Сын, разве твой отец был бы рад, тому образу жизни, который окружает тебя сейчас? - Спросил Вагит. - Ты же можешь изменить в себе, свой характер, убрать гордость, что тебя заставило, стать таким?
- Я хотел всегда видеть себя самостоятельным в глаза своего отца, но так и не получилось доказать ему это. - Сказав эти слова, я понял, что мой отец слишком рано ушёл от меня.
Пока мой отец был в живых, я не слышал его, он пытался сделать меня порядочным человеком, но у него это не получалось. Так как у меня были свои планы на жизнь, я гулял, тратил деньги, просыпался в чужом доме, а в это время мой отец цеплялся за жизнь. Когда я понял, что надо меняться хотя бы ради своих родителей, то было слишком поздно.
- Так почему же ты переехал сюда? - голос Вагита стал менее жестким, и я решил ему рассказать про свою жизнь.
- Это история одной жизни....
***
Москва – 28.04.2014
Дочитываю дневник – чувствую себя нехорошо. Что же все-таки получается? Кто-то свои мысли занес на бумагу, а я как самый настоящий вор, тайком, разрешил себе прочитать. Должно быть совестно. Читать больше нечего, последние страницы вырваны. Как же я расскажу человеку, что читал его дневник? Хотя, может, ему и нет дела до прошлого, как и до его покойного друга, у которого он его забыл. Да и что я мог бы сказать хозяину дневника? Прости? И как последний подлец, расспрашивать о продолжении и задавать ряд вопросов о прочитанном? Нет! Совестно. Надо что-нибудь придумать, что обязательно оправдает мой поступок. Уже несколько недель думал над тем, чтобы придумать… и все равно не могу удержать свой интерес, перечитываю дневник второй раз. Не могу не читать! Не хочу не читать.
Как всегда, ранним весенним утром мне не спится. Утром было очень ясным, лишь малые облака плавно кружили по небу. Люблю это время - пробежка вокруг школьного двора, который располагается возле моего дома. Конец апреля, еще не жарко, но и не холодно. Бегу не спеша. Каждое утро, просыпаясь в пять утра, идуна пробежку.Достаточно двадцати минут, но не сегодня, так как работа не ждет, уволился. В наушниках новый альбом «Зануды»[3]. С тех пор как продал автомобиль, больше занялся спортом, Машина, работа, ночные тусовки, все это мешает и интерес к спортивной жизни вянет только в путь.
Звонок мобильного телефона прервал мою пробежку. Взглянув на экран телефона, я не удивился, звонил очень старый знакомый.
- Алло.
- ( в трубке молчание)
- Алло, Серега!
- Прости, листочек с данными чуть не потерял. Здарово! Рус!
- И тебе привет дорогой друг, что за листочек?
- Я нашел кое, какую информацию по тому человеку, ну помнишь, ты просил?
Трубка в моей рукеначинает предательски скользить, а голова начинает лихорадочно дрожать – Отличные новости! – ответил я.
Поблагодарив Сергея за проделанную дружескую услугу, я направился быстрым шагом домой. Желание взглянуть на необходимую информацию о местонахождении хозяина дневника, заставило забыть об усталости.
Арбат. В одной руке утерянный дневник, а в другой стакан горячего чая. С утра такое странное чувство, будто в ушедшем году было не 365 дней, а все 1000. Уж слишком много времени прошло с того момента как записи неизведанной личности попали ко мне в руки. Еще год назад я сидел на том же месте, где сижу сейчас. Никаких планов, идей, зрелых взглядов на будущее не было. Тот же ресторанчик, тот же вид на «Новый Арбат». Ну и, конечно же, черный вкусный чай. Да и на улице тепло, и в этот день мне совершенно не хотелось проводить в одиночестве. Собравшись духом, я позвонил своей бывшей, долго себя ждать она не заставила. Немного поболтав, мы решили прогуляться по Арбату, пока мы шли, она рассказывала про свою новую работу, о новом молодом человеке. Я внимательно ее слушал, даже моментами во мне рождался некий интерес к ее новой жизни. К вечеру я проводил свою старую знакомую и вернулся домой. И только дома заметил, что дневника нет. Первым, о чем я подумал, что оставил его в ресторане. На следующее утро, к моменту открытия ресторана, я уже стоял у входа. Администратор долго уверял меня в том, что после моего чаепития с моей спутницей, никакого дневника после нашего ухода не было оставлено мною на столе. Значит, потерял – с этими мыслями вышел из ресторана. В городе шел дождь, барабаня по разновидным зонтам прохожих, крышам проезжающих машин. Встречались и те, кто был без зонта, они шли быстро со спешкой, но не я. Позади, осталось любимое кафе через дорогу. Там я открывал кожаный черный переплет и читал, представляя детали и внося в свои мысли поправки о городе, который описывался в дневнике. Этот ресторан был последней надеждой, где я смог бы найти потерянное. Спешу домой, за эту неделю я постараюсь сделать невероятное, попытаюсь перепечатать сложившейся образ прочитанного в текстовый документ, а затем может и превратить это в рукопись. Кто знает, пожалею ли я об этом позже?
Послесловие
Самолет вылетит из Москвы в Баку ровно в восемь, еще есть запас времени для того, чтобы написать продолжение, если быть точным – дописать и откорректировать написанное за столь длительное время.
Наверное, из всего волшебного, что произошло со мной во время создания моей рукописи, это поездка в тот самый город, где происходило все то, что я описывал в романе. Возможно, многим читателям это все не важно, но я, благодарен своему выдуманному герою, за то, что он меня в первую очередь ознакомил с Баку, а затем подтолкнул с ним познакомиться поближе. Ну а главный герой — это почти как тот же персонаж, представляющий из себя некий образ, пробуждающий искру творчества и желание превратить это самое творчество в реальность, а затем перепечатать на определенное количество тиражей и подарить читателю. От образа к реальности – от реальности в память.
К моменту завершения романа, я ощутил себя частью того времени, моментов, происходящих в конце девяностых, несмотря на то, что я рожден и воспитан в другом совершенно городе не менее богатым своими историями – В Москве. В тот день, когда я дописал последнюю строку в моем пером романе, я почувствовал себя писателем, настоящим писателем, который решил выставить свой труд на обозрение других людей. Теперь предстоит ждать критику, в первую очередь от читателей ну а потом уже от всего мира.
Писать – точно не мое призвание, видимо я себя еще не нашел в этом. Пока работа создавалась, я находил кучу погрешностей в том, как я пытался изложить свои мысли, очень часто сталкивался лицом в лицо со своей ленью, случалось, откладывал на несколько месяцев, но снова возвращался к этому. Но никогда не находил в себе мыслей о том, что я пишу зря для людей, которые быть может, пройдут мимо моей рукописи или прочитав, забуду через месяц. Я даже не в курсе, будут ли издатели спешить ко мне на встречу, но я постараюсь распространить свой труд собственноручно.
Друзья и знакомые часто задают вопросы, связанные с моей первой рукописью – А эта история реальная?А ты знаешь лично главного героя? Уверяю Вас, история вымышленная.Любые сходства, связанные с реальной жизнью случайное сходство, не более того.
История. Возможно, она покажется читателю мрачной, даже в каком-то роде черствой с элементами негатива, но история вышла такой, какая есть. Не все истории могут заканчиваться без упреков. Главному герою выпал шанс перейти на новый уровень в своей жизни, перестроить свою судьбу более или менее на тот лад, который он себе мог только представить.
На сегодняшний день я уже начал работать над продолжением романа. Раскрою немного картину продолжения – Эпизоды будут происходить уже в Москве, спустя четырнадцать лет.
[1]Человек занимающийся куплей - продажей. Что-то покупает по одной цене, а продает с астрономическими накрутками. Наживаются на ажиотаже к тому, что продают.
2.Отрывок из песни Аз. Рэпера Эльшада Алиева(Hose)- «Я покидаю этот серый годод»2000г. Баку.
[3] Зануда/Птаха – Российский рэп-исполнитель.
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 338; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!