СОЛОВЬЕВ В.В. «ОПРАВДАНИЕ ДОБРА»
Прочитайте отрывок и ответьте на вопросы:
1. Назовите три качества человека, которые составляют нравственность человека.
2. Какой смысл вкладывает автор в понятие добродетельного человека.
3. Какие качества признавались добродетельными в античности и эпоху Средневековья и почему Соловьев В.В. не считает их таковыми.
4. Какие качества человека составляют основу нравственности, по вашему мнению?
ГЛАВА ПЯТАЯ. О ДОБРОДЕТЕЛЯХ
I
Каждая из установленных мною нравственных основ – стыд, жалость и религиозное чувство – может рассматриваться с трех сторон: как добродетель, как правило действия и как условие известного блага.
Нельзя, в самом деле, отказать в качестве добродетельного человека такому, который неизменно поступает по правилам добродетели, хотя бы он при этом лишь в слабой степени обладал соответствующим природным свойством. С другой стороны, то, что я в отличие от добродетели называю нравственным благом, есть также добродетель, но только не в изначальном, данном, а в приобретенном состоянии, – норма деятельности, превратившаяся во вторую природу.
II
Добродетельный человек есть человек, каким он должен быть. Другими словами, добродетель есть нормальное или должное отношение человека ко всему. Должное отношение не есть отношение одинаковое. Различая себя от другого, мы это другое необходимо полагаем или определяем трояко: или как низшее (по существу), или как подобное нам (однородное), или как высшее нас. Четвертого здесь, очевидно, быть не может. Отсюда логически вытекает троякий характер должного, или нравственного, отношения.
|
|
|
Итак, мы имеем не одно, а три должные, или нравственные, отношения, или три вида добродетелей, соответственно трем областям, на которые необходимо разделяется вся совокупность.
В силу этого одно и то же качество или проявление может иметь совершенно различное и даже противоположное значение. Так, умаление себя, или признание своего ничтожества, когда оно относится к предметам высшего достоинства, называется смирением и есть добродетель, по отношению же к предметам недостойным оно называется низостью и есть дело безнравственное. Точно так же энтузиазм, когда он вызывается высокими принципами и идеалами, без сомнения, есть добродетель, по отношению же к предметам безразличным он есть смешная слабость, а связанный с предметами низшего разряда, он становится постыдной манией.
Ясно, таким образом, что если бы мы даже не находили в психическом опыте трех основных нравственных чувств: стыда, жалости и благоговения, уже на одних логических основаниях необходимо было бы разделить всю полноту нравственных отношений на три сферы, или принять три основные вида добродетелей, как выражающих должное отношение человека к тому, что ниже его, к тому, что подобно ему или однородно с ним, и к тому, что выше его.
|
|
|
III
Если сверх признанных нами нравственных основ: стыда жалости и благоговения перед высшим – перебрать все другие качества, которые в древние и новые времена считались добродетелями, то не найдется ни одного между ними, которое само по себе заслуживало бы этого названия.
Так, воздержность или умеренность имеет достоинство добродетели лишь тогда, когда относится к состояниям и действиям постыдным, ограничивая или отстраняя их. Добродетель не требует, чтобы мы были воздержны или умеренны вообще или во всем, а только чтобы мы воздерживались от того, что ниже нашего человеческого достоинства и что беспрепятственно допускать было бы нам стыдно. Но если кто умерен в своем искании истины или воздерживается от благожелательства к своим ближним, никто за это не сочтет и не назовет его добродетельным, а напротив, осудит за отсутствие великодушных стремлений; отсюда явствует, что умеренность не есть сама по себе или в корне своем добродетель, а становится или не становится таковою, смотря по должному или недолжному применению своему к тем или другим предметам.
|
|
|
Так же и храбрость, или мужество, есть добродетель, лишь поскольку она выражает должное – именно господственное и властное – отношение разумного существа человеческого к низшей материальной природе. Доблестную храбрость показывает тот, кто не трепещет перед случайными бедствиями, кто сохраняет самообладание среди внешних опасностей и смело рискует жизнью и вещественными благами ради благ более высоких и достойных. Но самое храброе совершение бесчинств, самое смелое нанесение обид и самое бестрепетное попирание святыни не похваляются как добродетели. И тут, значит, свойство быть добродетельным или порочным зависит от подобающего отношения к предмету, а не от психологического качества чувствительных и волевых состояний.
Третья из так называемых кардинальных (краеугольных) добродетелей – мудрость,т.е. понимание наилучших способов и средств для достижения поставленных целей и уменье надлежащим образом применять эти средства, – получает свое значение добродетели в непременной зависимости от достоинства самих целей. Мудрость как добродетель есть способность наилучшим образом достигать наилучших целей, или уменье целесообразнейшего приложения своих умственных сил к предметам наиболее достойным. Без этого последнего условия можно быть мудрым, но такая мудрость не будет добродетелью. И в повседневной жизни не признается добродетелью та житейская мудрость, которая нейдет далее понимания людских слабостей и уменья устраивать личные дела сообразно с целями эгоизма.
|
|
|
Понятие справедливости (четвертая краеугольная добродетель) принимается в четырех различных смыслах. В самом широком смысле справедливое есть синоним должного, правильного, нормального, верного вообще – не только в области нравственной (относительно воли и действия), но и в области умственной (относительно познания и мышления); например: «Вы рассуждаете справедливо». В таком смысле понятие справедливости, приближаясь к понятию достоверности. Во втором, более определенном смысле справедливость соответствует основному принципу альтруизма, требующему признавать равно за всеми другими то право на жизнь и благополучие, какое признается каждым за самим собою. И в третьем смысле,справедливость не есть какая-нибудь особенная добродетель, а только логическое объективное выражение того самого нравственного начала, которое выражается в основном в чувстве жалости (сострадания, симпатии). В этом смысле понятие справедливости принимается тогда, когда делают различие между степенями альтруизма (или нравственного отношения к подобным нам существам) и за первою, отрицательною, степенью («никого не обижать») оставляют название собственно справедливости (justitia), а вторую, положительную, требующую «всем помогать», обозначают как милосердие (caritas, charité).
При известном развитии нравственного сознания в общественной среде отказ в помощи, хотя бы совершенно чужому или даже враждебному человеку, осуждается совестью как прямая обида, что вполне логично, ибо если я вообще должен помогать своему ближнему, то, не помогая ему, я тем самым обижаю его. Да и на низших степенях нравственного сознания в известных пределах отказ в помощи равносилен обиде и преступлению, напр. в пределах семьи, рода, военной дружины. У народов варварских, где относительно врагов позволено все, так что самое понятие обиды не имеет здесь приложения, мирный странник или гость имеет право на самую деятельную помощь и щедрые дары.
Есть, наконец, четвертый смысл, в котором принимается это слово. Предполагая, что объективным выражением правды служат законы (государственные, церковные), неуклонное следование законам признают за добродетель, отожествляя ее со справедливостью. Но вполне признавая различие и возможное столкновение между внутреннею правдой и законом, многие полагают, что такая коллизия всегда должна решаться в пользу легальности, т.е. что справедливость во всяком случае требует повиноваться закону, хотя бы и несправедливому, причем вподтверждение такого мнения ссылаются на авторитет и пример древнего праведника, Сократа, который счел непозволительным спастись бегством от законного, хотя и несправедливого приговора против него афинских судей. Но на самом деле этот знаменитый пример говорит не совсем то.
В своем решении Сократ – насколько известно из Ксенофонта и Платона – руководился главным образом побуждениями двоякого рода. Во-первых, он находил, что спасать бегством тот малый остаток жизни, на который он, как 70-летний старец, мог рассчитывать, было бы постыдным малодушием, особенно для него, верившего в бессмертие души и учившего, что истинная мудрость есть постоянное умирание (для материального мира); во-вторых, Сократ находил, что гражданин должен приносить в жертву свое личное благо отечественным законам, хотя бы и несправедливым, ради сыновнего благочестия. Таким образом, Сократ руководился нравственными побуждениями аскетизма и благочестия, а никак не безусловным значением легальности, какового он никогда не признавал. Никто не обязан защищать свою материальную жизнь: это только право, которым всегда позволительно, а иногда похвально жертвовать.
Тут вступает в силу правило: подобает слушаться Бога более, чем человеков, и ясно оказывается, что справедливость – всмысле легальности, или формально-юридической закономерности поступков, – не есть сама по себе добродетель, а может становиться или не становиться таковою, смотря по положению.
IV
Принятые в патристической (церковноотеческой) и схоластической этике три так называемые богословские добродетели: вера, надежда и любовь – также представляют нравственное достоинство не сами собою безусловно, а лишь взависимости от других данных. Не всякая вера есть добродетель и для богословов. Не признается таковою вера, или имеющая для себя предмет несуществующий или предмет недостойный.
Так, в первом случае если кто твердо верит в философский камень, т.е. в порошок, жидкость или газ, превращающий все металлы в золото, то такая вера, относясь к предмету несуществующему в природе вещей, почитается не добродетелью, а самообольщением. Во втором случае если кто-либо, не ограничиваясь основательным признанием существования злой силы как факта, делает эту силу предметом веры в смысле доверия и преданности, так что вступает с нею в договор, продает нечистому душу и т.п., то такая вера, как относящаяся к предмету хотя и существующему, но недостойному и зловредному, справедливо почитается за крайнее нравственное падение.
Итак, добродетелью может почитаться только та вера в высшее существо, которая относится к нему достойным образом, именно – с свободным сыновним благочестием. А такая вера вполне совпадает с тем религиозным чувством, которое найдено нами как одна из трех первичных основ нравственности.
К тому же в сущности сводится и вторая богословская добродетель – надежда.Оней нет речи, когда кто-нибудь надеется на свою силу или мудрость, или хотя и на Бога, но лишь в ожидании от него материальных благ. За добродетель считается только надежда, относящаяся к Богу как источнику истинного грядущего блага.
Наконец, и третья, и величайшая богословская добродетель – любовь –получает это нравственное значение лишь в зависимости от данных предметных определений. Любовь сама по себе, или любовь вообще, не есть добродетель, иначе были бы добродетельны все безразлично существа, так как все они непременно любят что-нибудь и живут своею любовью. Но не вменяется в добродетель эгоистическая любовь к себе и к своему, также страстная любовь к естественным и противоестественным удовольствиям, любовь к напиткам, к псовой охоте и конским ристаниям. Такая «любовь» заранее отвергнута апостолом любви: «Не любите мира, ни всего, что в мире». Ибо под тем миром, который мы не должны любить, апостол разумеет бессмысленную основу материальной природы, беззаконно вторгающуюся в область человеческого духа: тут же прямо говорится, что все в мире есть похоть плоти, т.е. стремление безмерной чувственности, похоть очей, т.е. жадность, или корыстолюбие, и гордость житейская, т.е. тщеславие и властолюбие.
К отрицательному предписанию: не люби мира – библейская этика присоединяет два положительные: люби Бога всем сердцем своим и люби ближнего, как самого себя. Эти две любви правильно различаются между собою, ибо особенностью предметов непременно обусловливается и особенность в должном, нравственном отношении к ним. Любовь к ближним определяется жалостью, любовь к богу – благоговением. Любить ближнего, как самого себя, – реально значит жалеть его, как самого себя, и любовь к Богу всем сердцем означает всецелую преданность Ему, полное соединение своей воли с Его волей, т.е. совершенство сыновнего, или религиозного чувства и отношения.
Таким образом, заповедь любви не связана с какою-нибудь отдельною добродетелью, а есть завершительное выражение всех основных требований нравственности в трех необходимых сферах отношений: к низшему, высшему и однородному бытию.
V
Показав, что четыре «кардинальные», а равно и три «богословские» добродетели сводятся так или иначе к указанным нам трем первичным основам нравственности, а не представляют самостоятельных источников нравственных действий, я могу предоставить доброй воле и сообразительности читателей продолжить такой разбор в применении к другим так называемым добродетелям.
Я хочу сказать несколько слов о пяти добродетелях, представляющих известный интерес в том или другом отношении, именно о великодушии, бескорыстии, щедрости, терпеливости и правдивости.
Великодушным мы называем человека, который находит низшим своего достоинства, или постыдным, настаивать на своих материальных правах в ущерб другим или связывать свою волю с низшими житейскими интересами (наприм., тщеславием), которыми он поэтому без труда жертвует ради высших соображений. Мы называем также великодушным того человека, который невозмутимо переносит житейские беды и напасти потому опять-таки, что считает постыдным спокойствие своего духа ставить в зависимость от материальных случайностей. Уже подчеркнутые слова показывают, что эта добродетель есть лишь особое выражение или форма проявления нашей первой нравственной основы – самоутверждения человеческого духа против низшей, материальной стороны нашего бытия. Все дело здесь в чувстве человеческого достоинства, том самом, которое первоначально выражается в простом стыде.
Бескорыстиеесть свобода духа от привязанности к особого рода материальным благам, именно к имущественным. Ясно, значит, что это есть особое выражение того же чувства человеческого достоинства; соответственно чему и противоположные этой добродетели пороки: скупость и корыстолюбие – сознаются как постыдные.
щедростьпо внешним проявлениям совпадает с великодушием и бескорыстием, но имеет другую внутреннюю основу – альтруистическую. Добродетельно-щедрый человек есть тот, который из справедливости или человеколюбия делится своим имуществом с другими (ибо, поскольку он делает это из тщеславия или из высокомерия, тут нет добродетели). Но при этом такой человек может быть даже до скупости привязан к тому имуществу, которое он раздает, и в таком случае его нельзя, строго говоря, назвать бескорыстным; следует только сказать, что внем альтруистическая добродетель щедрости побеждает порок корыстолюбия.
Терпеливость(как добродетель) есть только страдательная сторона того душевного качества, которое в деятельном своем проявлении называется великодушием, или духовным мужеством. Смотря на одного и того же человека, спокойно переносящего бедствия или мучения, один назовет его великодушным, другой – терпеливым, третий – мужественным, четвертый увидит здесь пример особой добродетели – невозмутимости (Άtarazˆa) и т.д. Спор о сравнительном достоинстве этих определений может иметь только лексический, а не этический интерес. С другой стороны, единство внешних признаков может и здесь (как и впредыдущем случае щедрости) прикрывать существенное различие этического содержания. Можно терпеливо переносить физические и душевные страдания или вследствие малой восприимчивости нервов, тупости ума и апатичности темперамента – и тогда это вовсе не добродетель; или вследствие внутренней силы духа, не уступающего внешним воздействиям, – и тогда это есть добродетель аскетическая (сводимая к нашей первой нравственной основе); или вследствие кротости и любви к ближнему (caritas), не желающей воздавать злом за зло и обидой за обиду, – и в таком случае это есть добродетель альтруистическая (сводимая ко второй основе: жалости, распространяемой здесь даже на врага и обидчика); или, наконец, терпеливость происходит из покорности высшей воле, от которой зависит все совершающееся, – и тогда это есть добродетель пиэтистическая, или религиозная (сводимая к третьей основе).
VI
Между производными, или вторичными, добродетелями самою важною следует признать правдивостькак по ее специально-человеческому характеру (ибо, в точном смысле, она возможна только для существа словесного), так и по ее значению для общественной нравственности. Вместе с тем эта добродетель служила и еще служит поводом особых споров между моралистами различных направлений.
Те философы, которые особенно настаивают на правиле «не лги», как не могущем иметь никакого исключения, впадают сами вфальшь, произвольно ограничивая значение правды (в каждом данном случае) одною ее реальною или, точнее, фактическою стороной, в отдельности взятою. Становясь на эту точку зрения, приходят к такой нелепой дилемме (привожу общеупотребительный пример, как самый простой и ясный): когда кто-нибудь, не имея других средств помешать убийце, преследующему свою невинную жертву, скроет преследуемого у себя в долге и на вопрос убийцы, не находится ли здесь такой-то, ответит отрицательно, а для большей убедительности «отведет ему глаза», указав на совсем другое место, то одно из двух: солгавши таким образом, он поступил или согласно с нравственным долгом, или противно ему. В первом случае – оказывается позволительным нарушать нравственную заповедь не лги; а во втором случае – если этот человек погрешил своим вымыслом, то выходит, что нравственный долг правдивости обязывал его на деле стать решительным пособником убийцы в его злодеянии.
Как известно, моралисты такой величины, как Кант и Фихте, стоящие за безусловный и формальный характер нравственных предписаний, полагают, что и в подобных обстоятельствах ложь была бы непозволительна, что, следовательно, спрашиваемый обязан был исполнить долг правдивости, не думая о последствиях, которые (будто бы) не лежат на его ответственности. Другие моралисты, свозящие всю нравственность к чувству симпатии, или принципу альтруизма, полагают, что ложь позволительна и даже обязательна вообще для спасения и блага ближних – принцип слишком широкий и неопределенный, открывающий дверь всяким злоупотреблениям.
Как же, однако, решить вопрос: должен ли был тот несчастный человек солгать или не должен?
Одна из спорящих сторон утверждает: так как здесь есть ложь, то не следовало употреблять этого дурного средства, хотя бы для спасения ближнего. Другая сторона отвечает: хотя здесь была ложь, но так как обязанность спасти чужую жизнь важнее обязанности говорить правду, то позволительно было употребить это, хотя и дурное, средство для спасения ближнего. Оба эти фальшивые решения одинаково устраняются третьим, истинным: так как здесь не было лжи (в нравственном смысле), то употребление этого невинного средства, как необходимого для предупреждения убийства, было в данном случае вполне обязательно.
VII
Разбор так называемых добродетелей показал нам, что все они имеют нравственное значение, лишь поскольку определяются теми тремя нормами должного. А сами эти нормы, хотя они и опираются на соответствующие им первичные чувства (стыда, жалости и благоговения) как на свой психологический корень, однако не имеют в них как фактах своего окончательного основания, а развиваются логически из понятия должного, или правды (в широком смысле).
ТЕМЫ РЕФЕРАТОВ (ДОКЛАДОВ)
1. Нравственно-философская позиция Л.Н. Толстого
2. Глобальные проблемы XX века и идеи русского "космизма".
3. Проблема мирового зла в русской философии.
4. Русские философы о судьбе России. Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, евразийцы.
5. Философия любви В.С. Соловьева.
6. Тема свободы в творчестве Н. Бердяева.
ПРОВЕРОЧНЫЙ ТЕСТ ПО ТЕМЕ
В основе философского учения Вл. Соловьева лежит идея
а) всеединства
б) эмпиризма
в) биоцентризма
г) эгоцентризма
Представителями русского космизма были
а) А. Хомяков и И. Киреевский
б) Вл. Соловьев и Н. Бердяев
в) митрополит Иларион и Вл. Мономах
г) Н. Федоров и К. Циолковский
В каком варианте имена отечественных философов расположены в правильном хронологическом порядке?
а) митрополит Иларион, М. Ломоносов, П. Чаадаев, Н. Бердяев
б) Н. Бердяев, М. Ломоносов, митрополит Иларион, П. Чаадаев
в) П. Чаадаев, митрополит Иларион, Н. Бердяев, М. Ломоносов
г) митрополит Иларион, П. Чаадаев, М. Ломоносов, Н. Бердяев
Философия «общего дела» Н. Федорова содержала призыв:
а) к регуляции природы, обретению человеком бессмертия, воскресению всех ушедших предков
б) к обновлению России с приобщением ее к достижениям западноевропейской цивилизации
в) к покорности и непротивлению перед лицом таинственных сверхъестественных сил, действующих в земном мире
г) к критической оценке рационального научного познания и союзу с мистикой и оккультными науками
«Слово о законе и Благодати» — произведение
а) Владимира Соловьева
б) Владимира Мономаха
в) Григория Сковороды
г) митрополита Илариона
Основоположник русского марксизма
а) Н.Г. Чернышевский
б) В.И. Ленин
в) Г.В. Плеханов
г) П.Я. Чаадаев
Представители «славянофильского» направления в отечественной философии 40-х гг. XIX в.
а) видели в самобытности исторического прошлого России залог ее всечеловеческого призвания
б) считали, что Россия — страна, «забытая» Провидением, а ее история — урок другим народам «как не надо жить»
в) утверждали необходимость прохождения Россией тех же этапов развития, что прошла Западная Европа
г) занимались разработкой соотношения культур России и Азии и представляли будущее России в качестве центра особого мира Евразии
Наиболее характерной чертой отечественной философии является
а) системность, академический характер
б) преимущественное внимание к проблемам гносеологии
в) тесная связь с католической религией
г) обостренное внимание к проблемам этики, смысла человеческой жизни
Представители русской религиозной философии:
а) М.В. Ломоносов, В.И. Вернадский
б) А.И. Герцен, Н.Г. Чернышевский
в) В.С. Соловьев, С.Н. Булгаков
г) Г.В. Плеханов, В.И. Ленин
«Поучение» Владимира Мономаха — пример
а) практической философии
б) теоретической философии
в) подражания «отцам церкви»
г) синтеза науки и религии
Создателем религиозно-философского учения о всеединстве в русской философии был …
а) В.С. Соловьев
б) М.А. Бакунин
в) Н.Г. Чернышевский
г) А.И. Герцен
Первым русским философом, создавшим завершенную философскую систему был …
а) Хомяков А. С.;
б) Ломоносов М. В.;
в) Соловьев В. С.;
г) Радищев А. Н.
Найдите соответствие:
Философское течение Его представитель
А) Славянофильство; 1) Бердяев Н. А.;
Б) Западничество; 2)Вернадский В.И.;
В) Почвенничество; 3) Герцен А. И.;
Г) Космизм; 4) Данилевский Н.Я..;
Д) Персонализм. 5) Достоевский Ф. М.
Термин «всеединство» в философии В. С. Соловьева означает …
а) единство природы;
б) единство человека, природы и общества;
в) учение о сущности Единого;
г) единство Бога со всем миром.
Соотнесите:
Философ Основное понятие его философии
А) Киреевский И.В.; 1) соборность;
Б) Соловьев В. С.; 2) добро;
В) Бердяев Н. А.; 3) Ноосфера;
Г) Вернадский В. И. 4) Творчество.
Перу А. И. Герцена принадлежат ….
а) «Чтения о богочеловечестве»;
б) «Письма об изучении природы»;
в) Философические письма;
г) «Судьба России».
Впервые мессианские идеи об особой роли России во всемирной истории прозвучали в размышлениях …
а) Нила Сорского;
б) Филофея;
в) Иллариона;
г) А. Курбского.
Найдите соответствие между:
Философская концепция Ее автор
А) Концепция «общего дела»; 1) Соловьев В. С.;
Б) Концепция «всеединства»; 2) Федоров Н. Ф.;
В) Концепция ноосферы; 3) Холодный Н. Г.;
Г) Концепция антропокосмизма. 4) Вернадский В. И.
Наиболее влиятельным и известным русским философом на Западе в ХХ столетии был …
а) Соловьев В. С.;
б) Бердяев Н. А.;
в) Шестов Л. И.;
г) Розанов В. В.
Ноосфера, по В.И. Вернадскому, - это:
а) комбинация геометрических фигур, изображающих мироздание
б) специфическая оболочка Земли, создаваемая научной и творческой деятельностью человеческого разума
в) сфера вечных вопросов и проблем, рассматриваемых в философии
г) вся бесконечная в пространстве и времени ВСЕЛЕННАЯ
д) специфический метод научного познания
София, в учении В. Соловьева, - это:
а) высшая из всех наук
б) верховная языческая богиня
в) универсальный способ познания мира
г) широко распространенное философское учение
д) другое название материи
е) мировая душа
Философ русского зарубежья, автор исследования «О сопротивлении злу силой», …
а) А.Ф. Лосев
б) Н.О. Франк
в) П.А. Флоренский
г) И.А. Ильин
Первым теоретиком диалектического материализма в России был …
а) А.И. Герцен
б) П.Я. Чаадаев
в) П.А. Флоренский
г) Г.В. Плеханов
Представителями западничества являлись...
а) К.С. Аксаков
б) И.В. Киреевский
в) Т.Н. Грановский
г) А.С. Хомяков
д) К.Д. Кавелин
Представители революционно-демократической идеологии...
а) В.Г. Белинский
б) М.В. Ломоносов
в) Н.А. Бердяев
г) Т.Н. Грановский
д) А.И. Герцен
Представители либерального направления в русской философии - ...
а) Т.Н. Грановский
б) М.А. Бакунин
в) А.И. Герцен
г) К.Д. Кавелин
д) В.Г. Белинский
Материалистическую позицию в отечественной философии XIX-XX вв. представляют...
а) Н. Трубецкой, Г. Флоровский, В. Ильин
б) А. Герцен, В. Белинский, Д. Писарев
в) В. Соловьев, С. Булгаков, П. Флоренский
г) Н. Бердяев, В. Розанов, С. Франк
Соотнесите идейно-философские течения русской философии и их представителей:
| почвенничество | Бакунин М.А. |
| разночинство | Катков М.Н. |
| народничество | Герцен А.И. |
| либерализм | Кавелин К.Д. |
| консерватизм | Достоевский Ф.М. |
Соотнесите имена религиозных философов и произведения:
| Соловьев В.С. | «Путь духовного обновления» |
| Бердяев Н.А. | «Смысл жизни» |
| Ильин И.А. | «Русская идея» |
| Франк С.Л. | «Оправдание добра» |
Основная литература
1. Алексеев П. В. Философия: учебник для вузов / П. В. Алексеев, А. В. Панин; МГУ им. М.В. Ломоносова. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Велби, Проспект, 2008. - 592 с.
2.Мильдон В.И. Русская идея в конце XX века / В.И. Мильдон /\ Вопросы философии. – 1997. ‑ №3. – С.. 46‑57.
3. Межуев В.М. О национальной идее // Вопросы философии. –1997. ‑№12. –С.3‑15.
4. Плимак Е. Г., Сабурова Т. А. "Русская идея" Николая Бердяева как наследие русской интеллигенции? / Е. Г. Плимак, Т. А. Сабурова. – Вопросы философии. -2006. -№9. –С.84-102.
5. Спиркин А. Г. Философия: учебник для вузов / А. Г. Спиркин. - 2-е изд. - М.: Гардарики, 2008. - 736 с.
6. Философия: учебник для вузов / ред.: В. Н. Лавриненко, В. П. Ратников. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. - 622 с.
Справочная литература
1. Словарь философских терминов / науч. ред. В.Г. Кузнецов. - М. : ИНФРА-М, 2009. - 731 с.
2. Философский энциклопедический словарь / сост.: Е. Ф. Губский, Г. В. Кораблева, В. А. Лутченко. - М.: ИНФРА-М, 2009. - 570 с.
3. Хрестоматия по истории философии: В 3 ч. / Моск. пед. гос. ун-т ; ред. Л. А. Микешина. - М.: ВЛАДОС. – 1997 Ч. 2: Западная философия. Вторая половина XIX - начало XX века. XX век. На пороге XXI века. - М.: ВЛАДОС, 2001. - 528 с
4. Хрестоматия по философии: учеб. пособие / сост. П. В. Алексеев. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Велби, Проспект, 2005. - 576 с.
Литература для дополнительного чтения
1. Бердяев Н.А. О назначении человека. – М., 1993.
2. Бердяев Н.А.Русская идея. – М.: Эксмо, 2005. -832с.
3. Бердяев, Н.А. Философия свободного духа / Н.А. Бердяев.- М.: Республика,
1994.-480 с.
4. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии (XI-XX). – СПб., 2001.- 398 с.
5. Зеньковский В.В. История русской философии. В 2-х томах. – Ростов н/Д., 1999. – Т. I. – С. 13 – 26, 35 – 61, 78 – 202, 244 – 265; Т. II, гл. 1, 2. – С. 341 – 365.
6. Карлов, Н.В. Честь имени, или О русском национальном самосознании / Н.В. Карлов // Вопросы философии.–1997. ‑№ 4. –С.3.
7. Кузнецов, П.В.Метафизический нарцисс: П.Я. Чаадаев и судьба философии в России / П.В. Кузнецов // Вопросы философии.‑1997. ‑№ 8. –С.175
8. Лосский, Н.О. История русской философии: Пер. с англ. / Н.О. Лосский. - М.: Высш. шк., 1991. - 559 с.
9. Макаров В. Г. "Paxrossica". История евразийского движения и судьбы евразийцев /В. Г. Макаров. – Вопросы философии. – 2006. - №9. –С.102-107.
10. Макаров В.Г. Высылка интеллигенции из России / В.Г. Макаров // Вопросы философии. – 2002. ‑ № 10. – С.108‑155.
11. Малявин С.Н.История русской социально-философской мысли. – М.: Дрофа, 2003. – 256 с.
12. Мардов И.Б. О "новом жизнепонимании" Льва Толстого / И.Б. Мардов // Вопросы философии.‑1996. ‑№9. –С.39
13. Рашковский, Е.Б.Современное мирознание и философская традиция России: о сегодняшнем прочтении трудов Вл. Соловьева. / Е.Б. Рашковский // Вопросы философии.‑1997. ‑№ 6. –С.92.
14. Розов, Н.С. Национальная идея как императив разума / Н.С. Розов / Вопросы философии.‑1997. ‑№10. –С.13.
15. Русские философы (конец XIX - середина XX века): Антология в 2-х ч. - М.:Изд-во Инж. Палата, 1994. - Ч. 1. - 368 с, Ч. 2. - 424 с.
16. Соловьев В.С. Избранное. – М., 1990. – С. 133 – 216.
17. Философы России XIX - XX столетий. Биографии, идеи, труды. - М.: Книга и бизнес, 1995.-750 с.
18. Щукин, В.Г. Семейная разладица или непримиримая распря? Западничество и славянофильство в культурологической перспективе / В.Г. Щукин // Вопросы философии. – 2003. ‑ № 5. – С.103‑123.
Дата добавления: 2018-02-18; просмотров: 1112; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!