Квалификация преступлений, совершенных в соучастии специальным субъектом
Границы объекта преступления определяются признаками субъектов общественных отношений. Особенно наглядно это проявляется при установлении объекта преступления, совершить которое может только лицо, обладающее определенными признаками [14. С. 12].
В Особенной части Уголовного кодекса РФ достаточно норм, где указаны признаки специального субъекта преступления, ограничивающие круг лиц, которые могут исполнителями. Согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ, участвовавшее в преступлении, предусмотренном этой статьей, несет ответственность за данное преступление как его организатор, подстрекатель либо пособник. Но это правило не абсолютно, так как вследствие специфики описания объективной стороны ряда преступлений лицо, не являющееся специальным субъектом, может быть соисполнителем в преступлениях со специальным субъектом [12. С. 131]. Применение ч. 4 ст. 34 УК РФ определяется критериями выделения специального субъекта: его личностными качествами, правовым положением, указанным в норме или вытекающим из ее толкования (все элементы состава преступления в зависимости от отношений, участником которых выступает субъект, являются специальными) и специфики совершаемых им действий (специальным является только субъект, статьи 131, 106 УК РФ) [1. С. 4 - 5]. Представляется, что положение ч. 4 ст. 34 УК РФ о том, что лицо, не являющееся специальным субъектом, подлежит ответственности только как организатор, подстрекатель и пособник, применимо, если специальные признаки субъекта определяются особенностями объекта преступления. Но при этом возникают проблемы.
|
|
|
Во-первых, субъекты, социальное положение которых определяет или ужесточает уголовную ответственность, при совершении преступлений действуют посредством других лиц [11. С. 82]. Так, заведующий складом, которому имущество вверено, по договоренности с водителем, которому оно не было вверено, на основании им же выданных документов незаконно поручает последнему вывезти имущество с охраняемой территории. Возникает вопрос, как квалифицировать эти действия, так как объективную сторону преступления выполняет лицо, не являющееся субъектом (исполнителем) преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, а коль нет исполнителя, то нет и соучастия.
Во-вторых, если в качестве квалифицирующего признака специального состава предусмотрено совершение преступления группой лиц, например ч. 2 ст. 160 УК РФ, то действия субъекта-исполнителя следует квалифицировать по ч. 1 ст. 160 УК РФ, а действия субъекта-пособника - по ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 160 УК РФ, хотя совершение присвоения или растраты группой лиц повышает общественную опасность этих деяний по сравнению с его совершением одним лицом, что должно влечь более строгое наказание [3. С. 2]. Так, К., работая дояркой и будучи материально-ответственным лицом, скрыла отел коровы. Через день она вместе со своим сожителем С. проникла на территорию фермы и похитила теленка. К. была осуждена по п. "а" ч. 2 ст. 160 УК РФ (присвоение, совершенное группой лиц по предварительному сговору), а С. - по пунктам "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ(архив Назаровского городского суда Красноярского края от 04.09.2001). Следовательно, осужденные совместно совершили два разных преступления, ответственность за которые предусмотрена не в конкурирующих нормах, а в смежных составах, что противоречит понятию соучастия как умышленного совместного участия в совершении умышленного преступления, а не преступлений. Таким образом, в ч. 4 ст. 34 УК РФ создано непреодолимое препятствие для квалификации действий лиц, не являющихся специальными субъектами, но непосредственно участвовавших в преступлении, так как частные лица фактически могут выполнить объективную сторону преступлений, например предусмотренных статьями 292, 303 УК РФ [13. С. 274].
|
|
|
В теории обозначенную проблему предложено решить, изменив формулировки квалифицирующих признаков, характеризующих соучастие со специальным субъектом, изложив их в следующей редакции: "Те же деяния, совершенные по предварительному сговору группой лиц либо с лицами, не указанными в части первой настоящей статьи". Тогда действия лиц, непосредственно изымающих имущество, следует квалифицировать не как пособничество в совершении "простого" присвоения или растраты, а как присвоение или растрату, совершенные группой лиц [3. С. 2]. Другие предлагают указать в ч. 2 ст. 33 УК РФ следующее: "Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, обладающее специальными признаками субъекта преступления и совершившее преступление посредством использования лица, на стороне которого указанные специальные признаки субъекта преступления отсутствуют" [2. С. 4]. По мнению С.А. Семенова, понятия "исполнитель" и "соисполнитель" не тождественны, и поэтому соисполнитель (лицо, непосредственно принимавшее участие в преступлении совместно с исполнителем, но не обладающее его признаками) должен рассматриваться как самостоятельный вид соучастника, а ч. 4 ст. 34 УК РФ следует исключить [14. С. 20 - 22]. Н.А. Егорова предлагает дополнить перечень исполнителей указанием на лицо, выполняющее управленческие функции, совершившее преступление в связи с осуществлением этих функций путем действий, указанных в частях 3 и 4 ст. 33 УК РФ, в отношении лиц, подчиненных ему по службе, или иных лиц, обязанных выполнять его требования, что позволит относить к исполнителю того, кто явился главной фигурой преступления, а также дополнить ч. 5 ст. 33 УК РФ после слов "устранение препятствий" словами "использованием управленческих полномочий или иным способом" [6. С. 51].
|
|
|
|
|
|
Наиболее обоснованным представляется предложение дополнить ч. 4 ст. 34 УК РФ после слова "пособника" формулировкой "за исключением случаев, когда неспециальный субъект является членом организованной группы или в составе иной группы выполняет хотя бы частично объективную сторону преступления и, следовательно, является исполнителем".
Верховный Суд РФ обозначенную проблему решает просто - расширительно трактуя соисполнительство в отдельных преступлениях. Так, согласно п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 28.12.2006 N 64 "О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления" к субъектам преступления, предусмотренного ст. 199 УК РФ, могут быть отнесены руководитель организации-налогоплательщика, главный бухгалтер (бухгалтер при отсутствии в штате должности главного бухгалтера), в обязанности которых входят подписание отчетной документации, предоставляемой в налоговые органы, обеспечение полной и своевременной уплаты налогов и сборов, а равно иные лица, если они были специально уполномочены органом управления организацией на совершение таких действий. К числу субъектов данного преступления могут относиться и лица, фактически выполнявшие обязанности руководителя или главного бухгалтера (бухгалтера). Согласно п. 10 Постановления Пленума ВС РФ от 18.11.2004 N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем" субъектом преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ, является не только лицо, на которое официально возложены обязанности по руководству организацией, но и лицо, фактически выполняющее обязанности или функции руководителя организации. Тем самым ВС РФ расширил круг лиц, не имевших полномочий, но фактически выполнивших юридически значимые действия, признавая их исполнителями преступлений, основываясь на "теории работника". Согласно этой теории на индивида, занимающего ответственное положение в системе управления юридическим лицом, т.е. наделенного правом совершать от его имени и в его пользу юридически значимые действия, возлагается также уголовная ответственность за незаконные действия, совершенные от имени и в пользу юридического лица, образующие объективную сторону состава преступления [7. С. 123].
Вместе с тем юридически значимые действия может совершать от имени юридического лица и субъект, не являющийся сотрудником организации. Поэтому, учитывая количество участников экономической деятельности, обладающих различными полномочиями, в теории предложено расширить круг лиц, которые могут быть исполнителями преступлений, предусмотренных статьями 195, 196 УК РФ, дополнив их диспозиции формулировками: "...иное лицо, обладающее правом принятия решения, обязательного для исполнения" или "...иных лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия". Это позволит относить к субъектам преступлений арбитражных управляющих, руководителей ликвидационных комиссий, бухгалтеров [15. С. 149; 8. С. 18].
Другие авторы предлагают решить вопрос в рамках института посредственного причинения вреда, признав исполнителем преступления любое лицо, хотя и не обладающее признаками специального субъекта, указанного в соответствующей статье Особенной части УК РФ, но представляющее интересы юридического лица, обязанное или фактически действующее в интересах другого лица и нарушившее запреты и предписания, адресованные лицу, в интересах которого оно действует, что даст правоприменителю большую маневренность [19. С. 299; 10. С. 84 - 85; 5. С. 19].
Таким же образом решен рассматриваемый вопрос и в законодательстве зарубежных стран. Согласно ч. 1 § 14 Уголовного кодекса ФРГ, если кто-либо действует как орган юридического лица или как член такого органа, как полномочный член торгового товарищества или как законный представитель другого, то закон, согласно которому наказуемость обосновывается особыми индивидуальными качествами, отношениями или обстоятельствами, можно применять также и к представителю, даже если данные признаки ему не присущи, но они есть у представляемого. Согласно ч. 2 § 14, если лицо действует на основе поручения, полученного от управляющего предприятием, то закон, согласно которому наказуемость обусловливает особые индивидуальные признаки, следует применять также и к лицу, исполнившему это поручение, даже если эти признаки присущи только управляющему предприятием. Эти положения имеют особое значение для привлечения к ответственности за экономические преступления, поскольку без этой нормы нельзя было привлечь к ответственности ни прямого адресата, так как он сам не действует, ни другое лицо, которое не является адресатом нормы [18. С. 15].
В ст. 31 Уголовного кодекса Испании указано, что тот, кто действует как руководитель или от имени юридического лица либо от имени или как представитель другого лица (по закону или по воле данного лица), отвечает лично, даже если он не подпадает под условия, свойства или отношения, которые необходимы для субъекта преступления, если под них подпадает организация или лицо, от имени или как представитель которого данное лицо действует [17. С. 21].
Согласно § 25 Уголовного кодекса штата Нью-Йорк лицо несет уголовную ответственность за поведение, представляющее собой посягательство, которое оно осуществляет от имени или в интересах корпорации, в такой же степени, если бы такое поведение было осуществлено от его собственного имени или в его собственных интересах [17. С. 105 - 106].
Таким образом, возможность признания частных лиц соисполнителями в специальных составах обосновывается тем, что фактически выполнить объективную сторону преступлений со специальными составами может и общий субъект преступления. Все специальные составы преступления со специальным субъектом можно разбить на те, объективную сторону которых может совершить фактически любой субъект, и те, объективную сторону которых можно выполнить (совершить юридически) только при наличии у субъекта определенных полномочий. Фактическое и юридическое совершение преступления обусловлено механизмом причинения вреда общественным отношениям посредством воздействия на его структурные элементы. Так, воздействие на предмет внешнего мира и субъект отношений характеризует фактическое совершение преступления. Например, объективную сторону фальсификации доказательств (ст. 303 УК РФ) фактически может выполнить любое лицо. Поэтому обоснованным является предложение дополнить ч. 1 ст. 303 УК РФ формулировкой "равно другим лицом с ведома лица, производящего дознание, следователя, прокурора" [4. С. 22]. Юридическое совершение преступления возможно, если объективная сторона состоит в выполнении действий, которые можно совершить, лишь обладая определенными полномочиями, где исполнителем преступления может быть только специальный субъект. Так, часть объективной стороны получения взятки (ст. 290 УК РФ), выражающейся в получении вознаграждения, может выполнить любое лицо, но это лицо не может совершить действия, которые входят в полномочия должностного лица. Поэтому исполнителями и соисполнителями получения взятки могут быть только специальные субъекты - должностные лица. Учитывая взаимосвязь Общей и Особенной частей УК РФ в нормах Особенной части УК РФ, предусматривающих наказание за преступления, объективную сторону которых фактически могут совершить любые лица, считаем, что следует отказаться от указания на специального исполнителя.
24. Понятие группы лиц по предварительному сговору и особенности квалификации ее действий
Группа лиц по предварительному сговору — более опасная форма соучастия, в которой участвуют лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления (ч. 2 ст. 35 УК). При этой форме соучастникам известны не только общий характер, но и некоторые детали предполагаемого преступления. Однако степень согласованности, которая появляется в результате сговора, остается достаточно низкой (отсутствие конкретизации деталей преступления, его планирование в самой простейшей форме, простейшее или полностью отсутствующее разделение ролей и т.д.). Законодатель характеризует данную форму, указывая на такой существенный момент, как «заранее договорившиеся о совместном совершении преступления». Таким образом, от простой группы лиц данная форма отличается наличием сговора и временем достижения такого сговора — заранее. В содержание предварительного сговора входит соглашение, во-первых, о совместности, т.е. о функциях в совершении преступления, и, во-вторых, о самом совершении преступления. Чаще всего сговор касается таких элементов состава преступления, как место, время, способ совершения преступления. Он может достигаться словами, жестами, условными знаками, а иногда даже взглядами. Сорганизованность соучастников при данной форме соучастия незначительна.
Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступлении (ч. 2 ст. 35 УК РФ).
Под предварительным сговором (предварительным соглашением) понимается сговор исполнителей до начала совершения действий, составляющих объективную сторону преступления, хотя бы одним из соучастников. В результате сговора могут проясняться предмет, потерпевший, время, место, средства и другие обстоятельства совершения преступления, в ряде случаев разделяются роли соисполнителей. Сговор может быть устным, письменным, реже - в форме конклюдентных действий.
Группа лиц, действующих по предварительному сговору, предполагает наличие хотя бы двух соисполнителей, действия которых могут составить всю или часть объективной стороны преступления.
Группа лиц по предварительному сговору – лица заранее договорились о совместном совершении преступления. Заранее обговоренные совместные действия двух или более соисполнителей с прямым умыслом направлены непосредственно на совершение преступления.
Соисполнители – лица, выполняющие объективную сторону преступления (в отношении убийства – лица, непосредственно участвовавшие в лишении потерпевшего жизни и оказывавшие на него соответствующее физическое воздействие, например, держал жертву за руки, в то время как другой наносил ей ножевые ранения).
Предварительность сговора – это договоренность лиц о совместном совершении преступления, достигнутая любым способом до начала выполнения объективной стороны преступления.
По общему правилу невменяемые и лица, не достигшие возраста уголовной ответственности, юридически в состав группы входить не могут. Исключение составляют грабежи, разбои, изнасилования, совершенные группой лиц, где данное правило не действует.
В случаях, когда имеет место разделение ролей, организаторы этого преступления, подстрекатели и пособники, не выполнявшие объективную сторону преступления, однако способствовавшие его совершению другими лицами, не несут ответственности за преступление, совершенное группой лиц.
В уголовном праве выделяют две разновидности такого соучастия:
1. соисполнительство по предварительному сговору, когда два или более лица, заранее договорившись, совместно участвуют в совершении преступления. В этом случае группа обладает всеми перечисленными признаками, однако, наличие предварительного сговора свидетельствует о качественно ином содержании - группе лиц по предварительному сговору;
2. cоучастие в преступлении по предварительному сговору с распределением ролей. Содержание понятия "группы" здесь несколько иное, чем в соисполнительстве.
Группа должна состоять как минимум из трех человек, причем два должны быть соисполнителями, а третий либо организатором, либо подстрекателем или пособником.
Если одно лицо организовало преступление, а второе его выполнило, то в данном случае нет не только группы лиц, но и группы лиц по предварительному сговору (хотя сговор и был), поскольку отсутствует соисполнительство, т.е. участие в выполнении объективной стороны двух лиц. Если лицо организовало кражу, а другое ее совершило, то организатор несет ответственность по п. 3 ст. 33 и ч.1 ст.158 УК, а исполнитель по ч.1 ст. 158 УК.
Ситуация меняется, когда лицо организовавшее преступление участвует в нем в качестве соисполнителя. Согласно ч.3 ст.34 УК Российской Федерации он должен признаваться соисполнителем и действия виновных квалифицируются как совершенные группой лиц по предварительному сговору. Применительно к краже действия виновных будут квалифицироваться по ч.2 ст.158 УК.
Таким образом, группа лиц по предварительному сговору в качестве обязательных признаков предполагает:
· наличие сговора на совершение преступления до момента начала выполнения объективной стороны преступления;
· выполнение объективной стороны двумя лицами, т.е. наличие двух исполнителей;
· действия соисполнителей квалифицируются непосредственно по статье Особенной части (п."а" ч.2 ст. 158 УК);
· действия других соучастников, если они не участвовали в преступлении в качестве соисполнителей, квалифицируются по п."а" ч.2 ст.158 УК со ссылкой на ст.33 УК Российской Федерации.
Иное толкование рассматриваемых видов соучастия будет при совершении преступлений со специальным субъектом. Группа лиц (соисполнительство) предполагает участие в выполнении объективной стороны двух лиц, обладающих признаками специального субъекта. Получение взятки группой лиц по предварительному сговору означает получение по предварительному сговору двумя должностными лицами предмета взятки. Если же, например, между секретарем и руководителем учреждения была договоренность о получении взятки секретарем, то его действия не могут рассматриваться как соисполнительство в получении взятки. В соответствии с ч.4 ст.34 УК Российской Федерации такие действия квалифицируются как пособничество в получении взятки (ч.5 ст.33 ч.1 ст.290 УК).
Законодатель при конструировании многих составов в качестве квалифицирующего признака предусматривает группу лиц по предварительному сговору. Значительно реже применяются в качестве такого признака группа лиц (п."б" ч.2 ст.131., п."а" ч.2 ст.213 УК). В этой связи важное значение приобретает правильное определение вида соучастия и роли соучастников в совершении преступления. Придание группе лиц статуса группы лиц по предварительному сговору повлечет за собой необоснованное повышение наказания. Неправильная квалификация действий соучастников , без учета роли в совершении преступления противоречит ч.1 ст.34 УК Российской Федерации, поскольку ответственность соучастников определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления.
25. Ответственность соучастников при добровольном отказе от преступления исполнителя
Согласно ст. 32 УК соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.
Совместность преступных действий соучастников, как правило, повышает общественную опасность содеянного. Поэтому в соответствии с п. «в» ч. I ст. 63 УК отягчающим обстоятельством при назначении наказания признается совершение преступления в составе группы лиц, группы лип по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации).
Соучастники в зависимости от их роли в совершении преступления могут быть следующих видов:
· исполнитель;
· организатор;
· подстрекатель;
· пособник.
Соучастники в преступлении:
· исполнитель:
o лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями);
o лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств;
· организатор:
o лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением;
o лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими;
o подстрекатель – лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом;
· пособник:
o лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий;
o лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем;
o лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы.
Формы действия организатора:
· организация конкретного преступления;
· организация группы для совершения преступлений.
Признаки подстрекательства:
· направлено на определенных лиц;
· направлено на подстрекательство к конкретному преступлению;
· совершается в форме действия.
Добровольный отказ от преступления — это прекращение лицомприготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершениепреступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца (ч. 1 ст. 31 УК).
Добровольный отказ может быть выражен как в действии, так и в бездействии. Это зависит от того, на какой стадии он осуществляется, и от характера совершаемого преступления. На стадии подготовки к совершению преступления достаточно бездействия — отказа от перехода к исполнению состава преступления.
Для большинства преступлений характерно то, что вслед за исполнением состава преступления сразу наступают общественно опасные последствия. В этих случаях добровольный отказ может состоять в невыполнении всех действий, образующих объективную сторону состава преступления. В противном случае результат неизбежен. Если же последствия несколько отдалены от деяния, а последнее уже выполнено, добровольный отказ также возможен, но только в форме действий по предотвращению вреда. Например, в случае отравления до момента наступления смерти потерпевшего возможна дача ему противоядия.
Отказ должен быть добровольным, что означает отсутствие причин, препятствующих доведению преступления до конца. Если лицо, угрожающее убийством с целью изнасилования, понимает, что не может его осуществить по физиологическим причинам, и прекращает свои действия, это не добровольный отказ от совершения преступления, поскольку Дальнейшее совершение преступных действий объективно невозможно по обстоятельствам, не зависящим от воли лица.
При этом мотивы отказа значения не имеют, если они не связаны с существенным снижением возможности совершить преступление.
Мотивы добровольного отказа могут быть различными: жалость к потерпевшему, раскаяние, страх наказания, утрата интереса к результату преступления. Однако у лица должно сохраняться понимание того, что оно способно завершить начатое преступление.
Инициатива отказа может исходить от потерпевшего или от соучастников. Но в любом случае решение принимается самим лицом, сознательно выбирающим вместо продолжения прекращение преступления.
Отказ должен быть окончательным, т.е. не связываться с желанием продолжить осуществление преступного намерения в более подходящее время. Например, понимая, что могут быть замеченными в утренние часы, виновные решают совершить хищение со склада в ночное время, когда легче скрыться с места преступления. При этом окончательность отказа не означает полного отказа от какой бы то ни было преступной деятельности в будущем, такого требования законодатель не предъявляет. В ст. 31 УК речь идет об отказе только от данного, конкретного, начатого преступления.
До момента отказа лицо осознает возможность доведения преступления до конца. Это означает понимание лицом того, что оно может беспрепятственно или с небольшим риском для себя завершить начатое преступление. При этом в действительности такой возможности может и не быть. Однако для принятия во внимание добровольного отказа достаточно того, чтобы лицо, отказывающееся от совершения преступления, считало, что может его завершить. Так, например, лицо, проникшее в квартиру с целью хищения дорогого украшения, отказывается от совершения преступления и покидает квартиру, ничего не взяв, не зная при этом, что драгоценная вещь передана в дар музею и ее похищение объективно невозможно.
При добровольном отказе отсутствует состав как оконченного, так и неоконченного того преступления, от совершения которого лицо отказалось. Отсутствие состава оконченного преступления связано с незавершенным характером деяния и отсутствием общественно опасных последствий. Для оконченного преступления необходимо наличие в деянии всех признаков состава того преступления, предусмотренного Особенной частью УК, которое лицо планировало совершить. В случае добровольного отказа всех признаков состава соответствующего преступления не имеется.
До момента добровольного отказа лицо, особенно если речь идет о начале исполнения объективной стороны состава преступления (вторая стадия), может причинить какой-либо вред: например, при изнасиловании - ограничить свободу потерпевшей путем связывания, причинить психический вред, высказав угрозу нанесением телесного повреждения, и т.п. Однако добровольно отказавшийся от совершения этого преступления не подлежит ответственности за покушение на изнасилование, поскольку при покушении деяние прерывается, а преступный результат не наступает по обстоятельствам, не зависящим от воли покушавшегося лица. Здесь же он не наступает по воле самого лица.
Уголовная ответственность при добровольном отказе невозможна в силу отсутствия ее основания — совершения деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК.
Ответственность за иные самостоятельные преступления, которые лицо совершает до или после момента добровольного отказа, наступает на общих основаниях. Так, если лицо незаконно изготовило наркотические средства, которые оно намеревалось использовать для приведения потерпевшей в беспомощное состояние при совершении изнасилования, но добровольно отказалось от совершения этого преступления, оно, при наличии соответствующих условий, подлежит уголовной ответственности за самостоятельное преступление — незаконное изготовление наркотических средств (ст. 228 УК).
Причинение до начала полового сношения с потерпевшей, с которымуголовный закон связывает момент окончания изнасилования (ст. 131 УК), например, тяжкого вреда ее здоровью также оценивается как самостоятельное преступление (ст. 111 УК). Однако угрозы, связывание, причинение физической боли и тому подобные действия, совершенные до начала полового сношения, при их малозначительности не влекут уголовной ответственности.
В УК установлены особенности добровольного отказа соучастников преступления (ч. 4 ст. 31).
Добровольный отказ не следует смешивать с деятельным раскаянием.
Деятельное раскаяние представляет собой позитивное постпреступное поведение субъекта преступления, которое может заключаться в добровольном оказании потерпевшему медицинской помощи, возмещении причиненного ущерба, явке с повинной и оказании помощи следствию, раскрытии соучастников преступления и др.
Отличие добровольного отказа от деятельного раскаяния состоит в следующем. Во-первых, они различаются по времени их осуществления: добровольный отказ возможен только до наступления общественно опасных последствий (на первой и второй стадиях совершения преступления), деятельное раскаяние, напротив, только после их наступления, т.е. когда преступное деяние уже окончено. В связи с этим при добровольном отказе нет состава преступления, при деятельном раскаянии он налицо.
Во-вторых, деятельное раскаяние, в отличие от добровольного отказа, не может быть связано с пассивным поведением лица. В выражении «деятельное раскаяние» акцент необходимо делать на слове «деятельное», т.е. активное, выраженное в конкретных действиях. Если для добровольного отказа в некоторых случаях достаточно прекращения начатых действий при осознании возможности доведения их до конца, то деятельное раскаяние представляет собой активное поведение по минимизации или устранению наступивших общественно опасных последствий.
В-третьих, различие касается правовых последствий того и другого: добровольный отказ в силу отсутствия состава преступления полностью исключает уголовную ответственность за данное преступление (как оконченное, так и неоконченное), деятельное раскаяние уголовную ответственность не исключает, поскольку преступление совершено.
Вместе с тем деятельное раскаяние как позитивное поведение субъекта преступления, направленное на устранение или уменьшение причиненного вреда, учитывается законодателем и влияет: 1) на назначение более мягкого наказания в рамках санкции (ст. 61 УК); 2) на назначение наказания с обязательным его смягчением до определенной доли наказания, предусмотренного в санкции статьи Особенной части (ст. 62 УК); 3) на назначение наказания ниже низшего предела или иного более мягкого наказания, чем предусмотрено в санкции (ст. 64 УК); 4) на решение вопроса о предоставлении полного освобождения от уголовной ответственности на основании ст. 75,761 УК и примечаний к статьям Особенной части (см., напр., примечания к ст. 126,127.1, 222, 228, 275 УК).
Вышеизложенное позволяет сформулировать следующее: 1) добровольный отказ от совершения преступления представляет собой окончательное, независимое от мотивов, прекращение подготовительных действий или исполнения состава преступления при осознании лицом возможности доведения преступления до конца; 2) при добровольном отказе отсутствует состав как оконченного, так и неоконченного преступления, в силу чего уголовная ответственность невозможна; 3) ответственность за иные преступления, совершенные до или после добровольного отказа, наступает на общих основаниях; 4) добровольный отказ отличается от деятельного раскаяния по времени осуществления, по содержанию, по правовым последствиям.
Добровольный отказ от совершения преступления – добровольное и окончательное прекращение начатого преступления при осознании лицом возможности доведения его до конца.
Признаки добровольного отказа:
· добровольность – совершение действий на прекращение преступления по своей воле при осознании возможности доведения преступления до конца;
· окончательность – полное и окончательное прекращение начатого преступления и отсутствие намерения продолжить его в будущем.
Особенности добровольного отказа соучастников вызваны тем, что действия исполнителя и соучастников могут быть разорваны во времени. Поэтому добровольный отказ соучастников возможен только до момента окончания преступления исполнителем и должен заключаться в предотвращении преступления. Добровольный отказ подстрекателя и организатора предполагает активную форму поведения. Добровольный отказ пособника может быть и пассивным. Например, пособник добровольно прекращает работу по изготовлению приспособления, без которого совершение преступления исполнителем невозможно. Добровольный отказ участника преступной группы может служить основанием для освобождения лица от уголовной ответственности в случае предотвращения группового преступления.
При добровольном отказе исполнителя остальные участники несут ответственность за приготовление к преступлению по правилам, предусмотренным ст. 30 УК. В случае когда добровольный отказ организатора или подстрекателя не увенчался успехом, действия указанных лиц не привели к предотвращению совершения преступления исполнителем, их поведение может быть учтено судом в качестве обстоятельства, смягчающего наказание в процессе его назначения.
26. Квалификация при эксцессе исполнителя преступления
Эксцесс исполнителя – совершение исполнителем общественно опасных действий, выходящих за умысел других соучастников.
Виды эксцесса исполнителя:
· количественный – совершение исполнителем преступленияоднородного, но более или менее опасного по сравнению с задуманным, либо тождественного ему;
· качественный – совершение исполнителем преступления, отличного от задуманного ранее.
Неудавшееся соучастие – несовершение исполнителем в силу различных причин преступления, на совершение которого были направлены действия организатора, пособника, подстрекателя.
Причины несовершения исполнителем преступления:
· добровольный отказ;
· болезнь или смерть исполнителя;
· непреодолимая сила (разлилась река).
Прикосновенность к преступлению – умышленная преступная деятельность, связанная с совершенным или готовящимся другими лицами преступлением, но не содействующая его совершению.
Формы прикосновенности к преступлению:
· недонесение – бездействие, выраженное в несообщении властям о готовящемся и совершенном преступлении (в УК РФ уголовная ответственность за недоносительство не предусмотрена);
· укрывательство – какие-либо заранее не обещанные активные действия, направленные на сокрытие преступника или следов преступления, орудия и средства совершения преступления либо предметы, добытые преступным путем, в отношении особо тяжких преступлений;
· попустительство – невоспрепятствование лицом совершению преступления в тех случаях, когда лицо могло воспрепятствовать или принять те или иные меры к предотвращению преступления.
Эксцессом исполнителя признается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников.
Эксцесс исполнителя возможен при любой из предусмотренных УК РФ форм соучастия. При эксцессе исполнителя он самостоятельно выходит за рамки ранее согласованного с другими соучастниками и совершает более тяжкое преступление.
При эксцессе отсутствует причинная связь между действиями соучастников и совершенным преступлением. Кроме того, выходя за пределы заранее оговоренного, исполнитель тем самым изменяет содержание умысла, и, следовательно, теряется субъективная связь между соучастниками.
Различают два вида эксцесса исполнителя:
· качественный эксцесс – характеризуется тем, что исполнитель совершает другое преступление, которое не охватывалось умыслом остальных соучастников. При качественном эксцессе исполнитель прерывает исполнение совместно задуманного и выполняет действия, которые не охватывались умыслом других соучастников;
· количественный эксцесс исполнителя – может быть в случае, если исполнитель совершает преступление, охватываемое умыслом остальных соучастников, но с более тяжкими последствиями, с иным результатом или с использованием иного способа совершения преступления. Количественный эксцесс не прерывает совместно начатого преступления и поэтому согласованное деяние в целом совершается.
При совершении исполнителем менее тяжкого преступления по сравнению с тем, что было оговорено, у него имеется добровольный отказ от совершения более тяжкого преступления.
При количественном эксцессе соучастники отвечают либо занеоконченное преступление (приготовление, покушение), либо заоконченное преступление, которое охватывалось их умыслом.
При качественном эксцессе исполнитель отвечает по совокупности за приготовление совместно задуманного преступления (если преступление является тяжким или особо тяжким) и другое, фактически совершенное, преступление либо по совокупности совершенных преступлений. Другие соучастники привлекаются к ответственности либо за приготовление к совместно задуманному преступлению, либо за то преступление, которое изначально охватывалось их умыслом.
Соучастие необходимо отличать от прикосновенности к преступлению. Это такие ситуации, когда действия человека (лица) не находятся в причинной связи с действиями соучастников по достижению преступного результата, но касаются этих действий.
Виды прикосновенности:
1. недоносительство – несообщение в соответствующие органы о достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении. Оно характеризуется:
o пассивным поведением;
o несообщением;
o качеством информации;
2. попустительство – невоспрепятствование преступлению. Попустительство характеризуется бездействием, оно имеет место в период совершения преступления;
3. укрывательство может быть в отношении самого преступника, средств или орудий совершения преступления, следов преступления, предметов, добытых преступным путем. Заранее не обещанное укрывательство является преступлением, если оно осуществляется в отношении особо тяжких преступлений;
4. приобретение или сбыт имущества, добытого заведомо преступным путем, – это активные действия после совершения преступления.
Эксцесс исполнителя преступления- это совершение исполнителем преступного деяния, которое не охватывалось умыслом других соучастников (ст. 36 УК РФ).
За эксцесс отвечает только сам исполнитель, а соучастники несут ответственность лишь за те деяния, которые охватывались их сознанием.
Виды эксцессов выделяют в зависимости от того, в каком направлении деятельность исполнителя уклонилась от замысла соучастников: 1) количественные и 2) качественные эксцессы исполнителя.
Под количественным эксцессом понимают случаи, когда исполнитель совершает преступление, однородное с тем, которое он должен был совершить по замыслу соучастников. Например, если подстрекатель склонил исполнителя к совершению кражи, а он совершил грабеж. Подстрекатель должен отвечать за приготовление к краже, а исполнитель - за реально совершенное преступление. При количественном эксцессе исполнитель совершает преступление, которое выходит за пределы умысла соучастников, и совершает однородное менее опасное или более опасное преступление.
При качественном эксцессе исполнитель совершает неоднородное преступление с тем, к которому его склонили или в котором ему оказали содействие соучастники. В этих случаях исполнитель посягает совсем на другой объект, который не охватывался сознанием соучастников. Так, А. подстрекает Б. совершить убийство, а В., забравшись в квартиру и не застав там потерпевшего, совершает кражу.
При эксцессе исполнителя (см. 12.5) организатор, подстрекатель и пособник отвечают только за ранее обговоренное преступление (приготовление к нему, покушение на него). За вышедшие из рамок договоренности преступления исполнитель отвечает единолично (см. ч. 5 ст. 34, ст. 36 УК). Например, если подстрекатель уговаривал исполнителя совершить квартирную кражу, а исполнитель совершил не кражу, а грабеж, то действия подстрекателя надобно квалифицировать как приготовление к совершению кражи по ч. 3 ст. 158 (как минимум) со ссылкой на ч. 1 ст. 30 и ч. 4 ст. 33 УК, а действия исполнителя - как грабеж по соответствующей части ст. 161 УК.
Таким образом, в соответствии со статьёй 36 УК РФ, за эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат.
27. Квалификация необходимой обороны
Право на необходимую оборону существует независимо от имеющейся возможности избежать общественно опасного посягательства, например путем бегства или уклонения от посягательства, либо возможности обратиться за помощью к другим лицам или органам власти (ч. 3 ст. 37 УК).
В нарушение закона российские правоприменители нередко признают, например, убийством, совершенным при превышении пределов необходимой обороны, такое лишение жизни посягающего, при котором у оборонявшегося имелась возможность избежать посягательства или причинить менее серьезный вред.
Так, К. была осуждена по ч. 1 ст. 108 УК. Суд в приговоре констатировал, что К., увидев в руках С. нож, могла реально опасаться за свою жизнь. Однако, вырвав из его рук нож, К. не попыталась покинуть квартиру или предотвратить конфликт иным путем, менее опасным для жизни С, а из чувства ненависти, сознательно допуская возможность причинения смерти, нанесла ему со значительной силой удар ножом в жизненно важную часть тела — грудь, причинив повреждение сердца, от чего он скончался на месте преступления.
Президиум Мосгорсуда признал такой вывод суда ошибочным и указал, что согласно ч. 3 ст. 37 УК право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти. Как видно из материалов дела, К. находилась наедине с С. в закрытой комнате, в отсутствие соседей по коммунальной квартире. Он был в состоянии алкогольного опьянения, вел себя агрессивно, подошел к К., держа нож на уровне ее груди. Она, понимая, что для ее жизни существует реальная угроза, защищаясь, вырвала нож и нанесла им С. удар в грудь. Следовательно, действия К. соответствовали характеру и степени общественной опасности посягательства. Поэтому ее осуждение за убийство при превышении пределов необходимой обороны необоснованно. Дело было прекращено за отсутствием состава преступления.
Необходимая оборона– защита личности и прав обороняющихся или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства путем причинения вредапосягавшему лицу.
Виды необходимой обороны:
· при посягательстве, сопряженном с насилием, опасным для жизни, – защита обороняющегося и других лиц, во время которой возможно причинение любого вреда (в т. ч. лишение жизни нападающего);
· при посягательстве, не сопряженном с насилием, опасным для жизни, – защита обороняющегося или других лиц, во время которой не было допущено превышение пределов необходимой обороны;
· при неожиданном посягательстве – защита от быстро протекающего и непредвиденного нападения, когда невозможно было объективно оценить степень и характер грозящей опасности; любой причиненный вред будет правомерен.
Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к нападению:
· общественная опасность посягательства – действия посягавшего должны причинять или создавать угрозу причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам личности, общества и государства;
· наличность – существование в данный момент времени этого обстоятельства. Начальный момент посягательства – момент непосредственно самого общественно опасного посягательства или реальная угроза посягательства. Конечный момент – момент, когда угроза причинения вреда оборонявшемуся миновала;
· действительность – посягательство должно существовать в реальной действительности, а не в воображении обороняющегося.
Необходимая оборона – это причинение вреда посягающему лицу при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, а также защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.
Различают два вида необходимой обороны:
· необходимая оборона, не связанная с превышением пределовнеобходимой обороны;
· необходимая оборона, связанная с превышением пределовнеобходимой обороны.
Основанием необходимой обороны в любом случае является совершение общественно опасного посягательства, под которым следует понимать деяние, предусмотренное Особенной частью уголовного закона, независимо от того, привлечено ли лицо, его совершившее, куголовной ответственности или освобождено от нее в связи сневменяемостью, недостижением возраста привлечения к уголовной ответственности или по другим основаниям. Признаки общественно опасного посягательства:
· наличность – существование от момента его осуществления до момента прекращения;
· действительность (реальность) – существование в действительности, а не в воображении лица.
Когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство и лицо лишь ошибочно предполагает наличие такого посягательства, то это мнимая оборона.
Условия правомерности защиты при необходимой обороне:
1. целью причинения вреда посягающему со стороны обороняющегося должна быть только защита от посягательства;
2. обороняющийся может защищать от посягательства как свои интересы, так и интересы третьих лиц;
3. вред, причиняемый при необходимой обороне, направлен исключительно на посягающего;
4. вред должен быть причинен с учетом характера посягательства:
o при посягательстве, сопряженном с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, опасного для жизни, – любой вред;
o при посягательстве, не сопряженном с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, – не должно быть превышения пределов необходимой обороны.
Превышением пределов необходимой обороны признается явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред.
Не являются превышением пределов необходимой обороны при защите от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.
Уголовная ответственность наступает только за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенного при превышении пределов необходимой обороны.
Необходимой обороной является правомерная защита личности, прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства путем причинения вреда посягающему лицу (ст. 37 УК). Причинение в процессе ее осуществления вреда посягающему лицу вызвано совершением с его стороны противоправных действий.
Необходимая оборона является правом личности. Служебным долгомнеобходимая оборона является для лиц, в чьи обязанности входит на основании закона или иных нормативных правовых актов борьба с преступностью, охрана интересов личности, общества, государства.
Необходимая оборона правомерна при наличии условий, относящихся к посягательству и к защите.
Посягательство должно быть общественно опасным, наличным, действительным (реальным).
Под общественно опасным понимается такое посягательство, которое может причинить существенный вред только охраняемым уголовным правом интересам.
Не допускается необходимая оборона против правомерных действий, в случаях провокации и предлога необходимой обороны, против действий, которые сами совершаются в состоянии необходимой обороны.
Вторым условием необходимой обороны является наличность посягательства. Посягательство признается наличным, если оно причиняет вред, еще не закончилось или когда имеется реальная и непосредственная угроза причинения вреда.
Причинение вреда со стороны обороняющегося не считается правомерным, если к моменту такого причинения посягательство было предотвращено или окончено и явно отпала необходимость в применении средств зашиты. Посягательство признается оконченным: а) когда охраняемому законом благу уже нанесен ущерб и цель преступления достигнута; б) когда лицо заведомо прекратило общественно опасную деятельность и угроза правоохраняемым интересам отсутствует. Однако обороняющийся не всегда может объективно оценить все обстоятельства, относящиеся к посягательству и защите. В связи с этим законом признается состояние необходимой обороны и в том случае, если защита последовала непосредственно за актом оконченного посягательства, момент окончания которого не был ясен для обороняющегося. Переход предметов, использующихся при нападении (например, оружия), от посягающего к обороняющемуся не может свидетельствовать об окончании преступления.
Посягательство должно существовать реально, а не в воображении лица. В противном случае действия лица будут расценены как мнимая оборона.
Необходимая оборона будет правомерной при соблюдении следующих условий, относящихся к защите: а) вред должен причиняться непосредственно посягающему, а не третьим лицам; б) защита не должна превышать пределов необходимой обороны.
Возможность причинения вреда посягающему, предусмотренная в законе, предопределяется тем, что право на необходимую оборонувозникает из-за спровоцированных посягающим общественно опасных действий, которые следует пресечь.
Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства (ч.3 ст.37 УК). Это положение закона не означает, что причиненный в результате необходимой обороны вред должен быть меньшим или равным по сравнению с вредом, который мог причинить посягающий.
Превышение пределов необходимой обороны может быть только умышленным. В УК совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны признается обстоятельством, смягчающим наказание (п. «ж» ч. 1 ст. 61).
Квалификацией преступления принято считать установление точного соответствия (тождества) совершенного лицом деяния (действия или бездействия) всем и в полном объеме признакам конкретного состава преступления, предусмотренного данной нормой Особенной, а в надлежащих случаях и Общей части УК[1]. Для установления этого тождества необходимо:
1) установить объект посягательства;
2) точно, а не приблизительно, и в полном объеме установить соответствие совершенного преступления признакам, описанным в применяемой норме Особенной части УК;
3) установить тождества всех без исключения признаков деяния, описанных в конкретной статье УК;
4) решить вопрос о конкуренции уголовно-правовых норм в тех случаях, когда содеянное попадает под признаки более общей и специальной нормы;
5) определить, является ли данное преступление оконченным или незавершенным, совершено ли оно виновным в одиночку или совместно с другими лицами[2].
Объективная сторона превышения пределов необходимой обороны характеризуется следующими признаками:
а) общественно опасное действие обороняющегося;
б) общественно опасное последствие в виде смерти нападающего (ст. 108 УК РФ) или причинения тяжкого вреда его здоровью (ст. 114 УК РФ);
в) причинная связь между действиями и указанным последствием.
При этом будем подразумевать, что ситуация, в которой находится обороняющийся, действительно попадает под признаки необходимой обороны, поскольку, как уже неоднократно отмечалось, что если нет необходимой обороны, то невозможно превысить ее пределы.
В ряде случаев преступление при превышении пределов необходимой обороны может сопровождаться наличием отягчающих обстоятельств, указанных в других нормах Особенной части УК РФ. В этом случае возникает ситуация конкуренции уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за более опасный и менее опасный составы одного и того же преступления (например, ч.1 ст. 108 и ч.2 ст. 105 УК РФ)[6]. В такой ситуации преступные действия охватываются двумя конкурирующими правовыми нормами. Исходя из общих правил конкуренции данного вида применению подлежит норма, предусматривающая состав преступления со смягчающими обстоятельствами. Так, Пленум Верховного Суда СССР в п. 12 постановления от 16 августа 1984 года разъяснил, что убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны при таких обстоятельствах, как совершенное способом, опасным для жизни многих лиц; женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности; двух или более лиц, подлежит квалификации только по статьям, предусматривающим ответственность за убийство при превышении пределов необходимой обороны. Этой же позиции придерживается и Пленум Верховного Суда РФ: «Убийство не должно расцениваться как совершенное при квалифицирующих признаках, предусмотренных п.п. «а», «г», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также при обстоятельствах, с которыми обычно связано представление об особой жестокости (в частности, множественность ранений, убийство в присутствии близких потерпевшему лиц), если оно совершено в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения либо при превышении пределов необходимой обороны»[7].
Субъективная сторона является ключевым признаком, имеющим решающее значение для принятия правильного решения о квалификации деяния. Поэтому для констатации убийства при эксцессе обороны следует выяснить, имеется ли вина в действиях обороняющегося, и если имеется, то в какой форме – умышленной или неосторожной.
До принятия ныне действующего УК РФ в юридической литературе высказывались различные мнения касательно характера и содержания субъективной стороны преступлений, совершенных при превышении пределов необходимой обороны. Одни авторы считали, что такие преступления могут быть совершены только по неосторожности[8]. Другая группа ученых отстаивала позицию, что превышение пределов необходимой обороны может быть как умышленным, так и неосторожным[9].
Введением в ст. 37 УК РФ положения «умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства» законодателем были сняты спорные вопросы о форме вины при превышении пределов необходимой обороны.
По приговору суда К. осужден по ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 114 УК РФ. Он вошел в подъезд и закурил. К нему подошли двое и попытались снять с руки кольцо и часы. Когда К. попытался оказать сопротивление, его сбили с ног, стали бить руками и ногами по лицу. Тогда К. достал имевшийся в куртке складной нож и нанес удары, в результате которых один из нападавших скончался, а другой получил тяжелое расстройство здоровья. Как показал К., он с целью самозащиты вытащил нож и стал им отмахиваться, чувствуя, что задевает нападавших, но специально ударов не наносил. Президиум областного суда отменил первоначальное решение, поскольку К., действуя в состоянии необходимой обороны, не имел умысла на лишение жизни или причинение тяжкого вреда здоровью[10].
Таким образом, причинение нападающему при отражении его общественно опасного посягательства вреда по неосторожности не может влечь уголовной ответственности ввиду отсутствия состава преступления, предусмотренного как ч.1 ст.108 УК, так и ч.1 ст.114 УК РФ, а с субъективной стороныпревышение пределов необходимой обороны предполагает вину только в форме умысла (прямого или косвенного).
В случае прямого умысла обороняющийся:
а) осознает общественную опасность совершаемых действий, а именно, что предпринятые для обороны меры более чем достаточны для пресечения посягательства;
б) предвидит неизбежность или реальную возможность причинения напрасно смерти или тяжкого вреда здоровью посягающего (интеллектуальный элемент);
в) желает наступления этих последствий (волевой элемент умысла).
При косвенном (эвентуальном) умысле виновный:
а) осознает общественную опасность совершаемых действий, а именно, что предпринятые для обороны действия более чем достаточны для пресечения посягательства;
б) предвидит реальную возможность напрасного причинения смерти или тяжкого вреда здоровью посягающего (интеллектуальный элемент);
в) руководствуясь мотивом пресечения посягательства, не желает причинить смерть или тяжкий вред здоровью посягающего, сознательно допуская наступление указанных последствий, либо безразлично к ним относится (волевой элемент умысла).
Изучение судебной практики показывает, что преступления при превышении пределов необходимой обороны чаще всего совершаются с косвенным умыслом (в 75% от общего числа изученных уголовных дел)[11].
Однако указанные преступления могут быть совершены и с прямым умыслом. Прямой умысел, скорее всего, характерен для ситуаций, в которых потерпевший своими агрессивными действиями постепенно, чаще всего продолжительно, нагнетает негативную, нестерпимую обстановку в определенном замкнутом пространстве (комната, квартира, дом и т.д.) и виновный, предупреждая действия потерпевшего, при очередном издевательстве, угрозах, нанесении побоев, причинении вреда здоровью стремится обезопасить себя, третьих лиц, желая лишить жизни посягающего либо причинить тяжкий вред его здоровью. Для прямого умысла характерна и ситуация при защите жизненно важных интересов третьих лиц (например, близких родственников) от особо опасного посягательства на них, когда обороняющийся преднамеренно причиняет посягающему тяжкий вред.
В ходе следствия по обвинению Д. в совершении убийства при превышении пределов необходимой обороны выяснились следующие обстоятельства. Д. совместно проживала с И. Последний неоднократно вел себя агрессивно, избивал Д., выражался в ее адрес нецензурной бранью, систематически находился в состоянии алкогольного опьянения. В один из вечеров после распития спиртных напитков И. в очередной раз начал избивать Д. Тогда Д. взяла кухонный нож и потребовала от И. прекращения неправомерных действий. И. стал надвигаться на нее, высказывая угрозы «размазать по стенке». Тогда Д. ударила его ножом, намереваясь «раз и навсегда покончить с этими издевательствами»[12].
В отличие от конкретизированного (определенного) умысла, когда виновный желает причинить потерпевшему точно определенный вред (смерть, тяжкий вред здоровью), при неопределенном умысле виновный желает (или сознательно допускает) причинить потерпевшему любой вред, не представляя себе точно его размер и тяжесть. Поэтому квалификация действий лица, допустившего эксцесс обороны при неконкретизированном умысле определяется не направленностью умысла, а фактически наступившими общественно опасными последствиями. Как показывает практика, превышение пределов необходимой обороны совершается, как правило, с неконкретизированным умыслом[13].
Анализ субъективной стороны превышения пределов необходимой обороны требует затронуть еще одну важную проблему. Преступления, совершенные в состоянии аффекта (ст. ст. 107, 113 УК РФ), имеют ряд общих признаков с преступлениями, совершенными при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108, ч. 1 ст. 114 УК РФ). Общими для них являются объект преступления, действие, выражающееся в насилии, вина, субъект преступления. Сходной является и обстановка совершения преступления, а точнее, его повод, которым в обоих случаях выступает насилие, оскорбление и другие противоправные деяния. Наличие большого числа сходных признаков этих преступлений на практике ведет иногда к их смешению. Как разграничить эти преступления?
Для преступлений, предусмотренных ст. ст. 107, 113 УК РФ, обязательным признаком состава, относящимся к их субъективной стороне, является аффект. Психология различает несколько видов проявления аффекта: радость, печаль, отчаяние, гнев, ненависть, страх, ужас. Для названного преступления характерны гнев, ненависть и отчаяние. Они вызываются индивидуально - неприятными поводами и являются агрессивной реакцией на них.
По мнению Р.М. Юсупова, в состоянии «аффекта страха» может совершаться только необходимая оборона[14]. Если обороняющийся преувеличил опасность, что обусловило возникновение аффекта и последовавшее объективное превышение пределов необходимой обороны, то это не меняет правовой оценки обороны. Ведь превышение пределов необходимой обороны - действие умышленное. При ошибке в оценке посягательства, преувеличении под влиянием «аффекта страха» его опасности ответные действия не являются умышленными. Более того, они просто невиновные, ибо в таком состоянии обороняющийся не сознавал и не мог сознавать реальную степень опасности посягательства.
Р.М. Юсупов утверждает, что для преступлений, предусмотренных ст. ст. 107, 113 УК РФ, обязательным признаком состава являются аффекты гнева, ненависти, отчаяния. В субъективной стороне преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 108, ч. 1 ст. 114 УК РФ, эти аффекты отсутствуют. Отличают названные группы преступлений также мотивы и цель. В преступлениях, предусмотренных ст. ст. 107, 113 УК РФ, аффект занимает господствующее положение в мотиве. Иные мотив и цель действий в случаях, предусмотренных ч. 1 ст. 108, ч. 1 ст. 114 УК РФ. Мотивом в них является потребность в устранении созданной посягательством угрозы общественным отношениям общественно опасным способом. Целью действий является защита личности, общественных и государственных интересов общественно опасным способом[15].
По-другому решает эту проблему И. Фаргиев. По его мнению, лицо, превышающее пределы необходимой обороны, может находиться в состоянии аффекта, поэтому основное различие между составами преступлений, предусмотренными ст.ст. 107, 108, 113, 114 УК должно производиться по факту оконченности посягательства со стороны потерпевшего[16].
Ряд ученых разграничительным признаком между эксцессом обороны и преступлениями, совершенными в состоянии аффекта, считают характер насилия. Так, по мнению В.А. Владимирова, причиной возникновения аффекта может быть только насилие, не являющееся тяжким, которое по своему характеру и обстановке совершения не создает реальной угрозы жизненно важным интересам личности. Если же насилие окажется тяжким, то у подвергшегося ему лица безусловно возникает право на необходимую оборону[17].
Судебная практика твердо исходит из того, что если обороняющийся превысил пределы необходимой обороны, находясь при этом в состоянии сильного душевного волнения, вызванного фактом нападения, то он подлежит ответственности по ч.1 ст.108 УК, а не по ст.107 УК[18]. П. 11 Постановления Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 года говорит о том, что если обороняющийся превысил пределы необходимой обороны в состоянии аффекта, действия виновного надлежит квалифицировать как эксцесс обороны. Обоснованность позиции Верховного Суда СССР заключается в том, что преступления, совершенные при эксцессе обороны, признаются законодателем менее общественно опасными, чем в состоянии аффекта, о чем свидетельствует сравнение санкций ч. 1 ст. 108, ч. 1 ст. 114 и ч. 1 ст. 107, ст. 113 УК соответственно.
И. пыталась спастись от домогательств водителя-частника Б., который, взявшись подвезти пассажирку, напал на нее, свернув в темный переулок и заблокировав двери авто. И. смогла выбраться из заблокированной машины только после того, как ударила насильника ножом в ногу, но попала в бедренную артерию. «Скорую» и милицию И. вызвала сама, однако Б. скончался от потери крови.
Прокурор районной прокуратуры утверждал, что И. надо признать виновной в убийстве в состоянии аффекта. Суд согласился с прокурором и назвал действия И. убийством, совершенным «в состоянии аффекта в результате насильственных действий и аморального поведения потерпевшего». Женщине дали два года условно. Городская прокуратура внесла в судебную коллегию по уголовным делам горсуда кассационное представление на приговор районного суда. Она просила городской суд отменить приговор и признать И. действовавшей в состоянии необходимой обороны. Что и было сделано[19].
Таким образом, аффект — сложная психологическая категория. Поэтому глубокое и аргументированное заключение о наличии или отсутствии физиологического аффекта у конкретного лица могут дать только специалисты — психиатры и психологи. Представляется целесообразным по каждому делу о совершении преступлений в состоянии аффекта и при эксцессе обороны проводить комплексную психолого-психиатрическую экспертизу. Психологическая часть экспертизы на основании психического статуса подсудимого или обвиняемого (темперамента, характера), наличия обстоятельств, влияющих на возникновение сильной эмоции, данных о внешнем их облике и поведении и результатов биохимического исследования вещественных доказательств дает заключение о том, переживал ли исследуемый аффект, какой именно и какой степени. При этом следует иметь в виду, что аффекты страха и ужаса являются оборонительными реакциями и действия, совершенные под их влиянием, подпадают под признаки ст. 37 УК.
При квалификации преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 108 и ч.1 ст. 114 УК РФ следует грамотно отграничивать их от непреступного деяния в виде необходимой обороны и от ст.ст. 105-107, 111, 113 УК РФ. От правомерного поведения их отделяет всего один, и притом трудно устанавливаемый признак: имело ли в реальной действительности место, как с объективной, так и субъективной стороны, превышение обороняющимся пределов необходимости.
В апреле 2003 года Х. нашел гранату, присвоил ее, то есть незаконно приобрел, и незаконно хранил боеприпас среди личных вещей. 13 июня 2003 года в процессе распития спиртного между Х. и потерпевшим Э. произошла ссора, инициатором которой был Э. Не желая конфликтовать, Х. решил незаметно уйти от него и вышел за двор дома. Э. пошел следом за ним, и между ними произошла драка, в ходе которой они обменялись ударами. После этого Х. ушел, а Э. и Т. на велосипедах стали догонять уходившего Х. Увидев догонявших его лиц, Х. выдернув чеку имевшейся у него гранаты, бросил ее с расстояния пяти метров в приближавшихся к нему Э. и Т. Несмотря на то, что действия виновного и являлись умышленными, их нельзя рассматривать как покушение на убийство. Целью осужденного являлось предотвращение наступления опасных последствий для жизни и здоровья, хотя пределы необходимой обороны и были превышены[20].
Таким образом, проводя разграничение между преступными деяниями, предусматривающими ответственность по разным статьям Особенной части УК РФ следует иметь в виду, что при эксцессе обороны, равно как и при необходимой обороне, вред, причиняемый посягающему, не представляет самоцели для обороняющегося. Он причиняется вынужденно, так как является средством (но не целью), препятствующим совершению общественно опасного деяния, средством защиты от нарушения тех правоохраняемых интересов, которые выступают в качестве объекта оборонительных действий. Вместе с тем превышение — это следствие нарушения определенных условий, несоблюдение которых хотя и не превращает содеянное в обычное преступление против личности, однако лишает его признака общественной полезности, что позволяет рассматривать деяние как эксцесс обороны.
Рассматривая стадии совершения преступлений при превышении пределов необходимой обороны, следует отметить, что закон и теория уголовного права различают три стадии, через которые проходит в своем развитии умышленное преступление: приготовление, покушение и оконченное преступление.
Приготовлением к преступлению с объективной стороны, согласно ч. 1 ст. 30 УК, признаются приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления, сговор на совершение преступления либо иное умышленное создание условий для совершения преступления. С субъективной стороны приготовление к преступлению характеризуется только прямым умыслом.
Необходимо отметить, что преступления при эксцессе обороны совершаются под влиянием общественно опасного посягательства или реальной угрозы такого посягательства со стороны потерпевшего. До начала посягательства виновный не замышляет совершение преступления и уж тем более не готовится к нему. Стало быть, эти преступления совершаются по внезапно возникшему побуждению, вызванному посягательством, что исключает приготовление к ним. Таким образом, умысел в данном случае будет внезапно возникшим. Поэтому невозможно представить себе такой случай, когда лицо, совершившее преступление при эксцессе обороны, заранее могло бы приготовиться к этому. Отсутствуют подобные примеры и в судебной практике.
Правда, ситуация может измениться, если применение технических средств, срабатывающих в отсутствие владельца (вышеуказанные примеры по охране огородов), будет признано необходимой обороной. В таком случае можно будет говорить о приготовлении к превышению пределов необходимой обороны. Но согласно ч. 2 ст. 30 УК, уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлениям. Как известно, перечисленные законодателем преступления, совершенные при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108, ч. 1 ст. 114 УК), к указанным категориям не относятся. Действующий УК декриминализировал приготовительные действия к преступлениям небольшой и средней тяжести. Таким образом, приготовление к преступлениям при эксцессе обороны не признается уголовно наказуемым деянием. Следовательно, ни теоретически, ни практически невозможно приготовление к преступлениям, совершенным при превышении пределов необходимой обороны.
Дискуссионным в теории уголовного права является вопрос о возможности покушения на совершение преступления при эксцессе обороны. Так, В.Ф. Кириченко, Н.И. Загородников, С.В. Бородин, Н.Ф. Кузнецова и другие полагают, что вполне возможно покушение на совершение убийства либо на причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны[21]. При этом они исходят из общего положения о возможности покушения на любые преступления, совершение которых возможно с прямым умыслом, к которому они относят и рассматриваемые деяния. Напротив, М.И. Якубович, Н.Д. Дурманов, И.С. Тишкевич, Т.Г. Шавгулидзе, В.И. Ткаченко считают, что не может иметь места покушение на преступления, совершенные при эксцессе обороны[22].
Действительно, обязательным объективным признаком преступного превышения пределов необходимой обороны является наступление последствия, ибо только при его наличии правомерно говорить о наказуемом эксцессе обороны вообще. Однако представляется, что умышленные действия, непосредственно направленные на причинение посягающему вреда, явно не соответствующего характеру и степени общественной опасности посягательства, но не достигшие такого результата по не зависящим от обороняющегося обстоятельствам, необходимо квалифицировать как покушение на преступление при превышении пределов необходимой обороны.
Покушение на совершение преступления представляет собой целенаправленную деятельность лица и может быть совершено только с прямым конкретизированным умыслом. Применительно к преступлениям, совершенным при эксцессе обороны, это означает, что обороняющийся:
а) осознает, что его действия являются общественно опасными, явно не соответствуют характеру и степени общественной опасности посягательства, и непосредственно направлены на причинение ненужного вреда посягающему;
б) предвидит возможность или неизбежность причинения последствий соответственно в виде смерти либо тяжкого вреда здоровью посягающего (интеллектуальный элемент умысла);
в) желает наступления указанных последствий (волевой элемент), однако преступные последствия не наступают, преступление не доведено до конца по не зависящим от обороняющегося обстоятельствам (например, ввиду активного сопротивления посягающего, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.)[23].
В судебной практике дела о покушении на преступление при превышении пределов необходимой обороны встречаются крайне редко. Но интересен тот факт, что подобные дела рассматривались и высшими судебными инстанциями.
Подсудимый И.., потерпевший С. распивали спиртные напитки. В процессе застолья С. стал приставать к жене И., вульгарно с ней обращался, сквернословил. С. на очередные замечания И. ответил нецензурной бранью и несколько раз ударил И. кулаком по лицу. Последний сумел вырваться, схватил попавшийся под руку нож и нанес им удар С. в грудь, причинив тяжкий вред здоровью. Следствие и суд квалифицировали действия И. как покушение на убийство при превышении пределов необходимой обороны, так как он, защищаясь, нанес сильный удар ножом С. в грудь, который, однако, по случайности не повредил крупных кровеносных сосудов и не привел к смерти потерпевшего[24].
Говоря о соучастии в преступлениях при превышении пределов необходимой обороны, следует отметить, что для него с объективной стороны необходимо установить наличие причинной связи между действиями каждого из соучастников и наступившим преступным результатом в виде смерти посягавшего либо тяжкого вреда его здоровью. Необходимо также, чтобы лица, участвующие в совершении одного и того же преступления при эксцессе обороны, действовали совместно (сообща).
Внутренняя согласованность действий отдельных лиц является необходимым признаком соучастия, так как в этом случае совместность не заключается в простом объединении людей в пространстве и времени даже при единой цели, а требует строго согласованного выполнения взаимосвязанных действий. Причем согласованность должна быть внутренней, психической, ибо внешняя форма сама по себе еще не свидетельствует о соучастии.
Иными словами, взаимная согласованность действий как субъективный признак, обязательный для соучастия в преступлении при эксцессе обороны, состоит во взаимном выражении намерения лица участвовать в совершении преступления совместно с другим лицом (лицами), следовательно, согласованность действий соучастников преступления представляет внутреннее выражение совместной деятельности виновных, ту необходимую психическую связь между соучастниками, которая характеризует совместность их деятельности с субъективной стороны.
Анализируя проблему соучастия, на наш взгляд, можно считать допустимым проведение аналогий между ст.ст. 105 и 108, 111 и 114 УК РФ. В случае убийства и причинения тяжкого вреда здоровью возможность соучастия не вызывает никакого сомнения. А от ст.ст. 108 и 114 они отличаются лишь одним обстоятельством – совершением преступления в состоянии необходимой обороны. Такая позиция кажется достаточно надуманной, однако судебная практика подтверждает возможность соучастия в совершении преступлений при превышении пределов необходимой обороны.
Вечером П. поссорился с Т., стал оскорблять ее и нанес ей один удар рукой в область плеча, а затем схватил Т. за одежду и та, имея умысел на причинение смерти П., нанесла один удар ножом в область шеи. Т.В. (сын Т.), увидев, как П. держит Т. за руки, выбежал на веранду, где вооружился имевшейся на веранде штыковой лопатой. После этого нанес П. удар ребром металлической части лопаты плашмя сзади в область головы. От полученных телесных повреждений П. упал на пол, после чего в силу полученных телесных повреждений не мог подняться. После чего Т.В., действуя умышленно, совместно и согласованно с Т., влил некоторое количество уксусной кислоты в полость рта П. От полученных телесных повреждений П. скончался.
Когда на улице стемнело, Т.В. и Т. с целью сокрытия трупа и следов совершенного преступления погрузили труп на имевшуюся у них тележку и вывезли труп П. в промышленный район, где притопили труп в пожарном водоеме.
Первоначально действия Т. и Т.В. были квалифицированы как убийство, совершенное группой лиц. Верховный Суд республики Коми переквалифицировал их действия как совершенные в состоянии необходимой обороны, хотя и превысившие ее пределы[25].
Таким образом, возможность соучастия в преступлении при превышении пределов необходимой обороны в свете данного примера представляется очевидной.
К субъективным признакам соучастия при превышении пределов необходимой обороны следует отнести:
а) умышленный характер совместной деятельности соучастников преступления, который, в свою очередь, характеризуется взаимной осведомленностью соучастников о характере совершаемых ими действий (бездействия) (интеллектуальный момент умысла) и их согласованностью (волевой момент умысла);
б) умышленный характер совершаемого участниками преступления при эксцессе обороны.
Объективно совместная деятельность двух или более лиц, совершивших неосторожное преступление, исключает юридическую оценку поведения виновных по правилам соучастия. Это означает, что субъективная сторона соучастия в преступлении предполагает только умышленную вину. Причем умысел на присоединение лица к преступным действиям других лиц может быть только прямым, а по отношению к преступным последствиям — как прямым, так и косвенным[26].
Что же касается видов возможного соучастия, то по мнению К.И. Попова, оно возможно в виде подстрекательства или пособничества (физического или интеллектуального) и в форме соисполнительства (простого соучастия)[27].
Следует подчеркнуть, что невозможна организация преступления при эксцессе обороны и руководство им, поскольку в таких случаях предварительный сговор обязателен, а у соучастников в совершении преступлений при превышении пределов необходимой обороны предварительный сговор отсутствует.
28. Квалификация причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление
Причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений также не рассматривается как преступление при условии, что иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для задержания мер (ч. 1 ст. 38 УК).
Задержание лиц, совершивших преступление, является одним из элементов борьбы с преступностью. Правом задержания указанных лиц, как и правом необходимой обороны, обладает любой гражданин. Для некоторых должностных лиц задержание лиц, совершивших преступление, как и пресечение общественно опасных посягательств, является служебной обязанностью (сотрудники полиции, федеральной службы безопасности, вневедомственной охраны и др.). Содержание этой обязанности определяется специальным законодательством.
Условия правомерности причинения вреда при задержании делятся на две группы: 1) условия, относящиеся к факту совершения преступления, и 2) условия, относящиеся к осуществлению задержания.
Первая группа условий характеризует преимущественно основания задержания. Бесспорным основанием задержания является побег из местлишения свободы, где лицо отбывает уголовное наказание. Отбывание наказания свидетельствует об осуждении за ранее совершенное преступление, и, кроме того, сам побег — преступление средней тяжести (ч. 1 и 2 ст. 313 УК) или тяжкое (ч. 3 ст. 313 УК).
В случаях, когда лицо еще не осуждено, основаниями для задержания служат предусмотренные в ст. 91 УПК обстоятельства, при которых допустимо задержание подозреваемого лица: 1) лицо застигнуто наместе совершения преступления или непосредственно после его совершения; 2) очевидцы, в том числе потерпевшие, прямо укажут на данное лицо как на совершившего преступление; 3) на подозреваемом или на его одежде, при нем или в его жилище будут обнаружены явные следы преступления.
Здесь не исключены фактические ошибки. Так, одно лицо может застать другого в процессе производства выстрела, изъятия какого-либоимущества и т.п. и решить, что в данный момент совершается преступление. В действительности это могут быть правомерные действия: акт задержания, необходимой обороны или крайней необходимости. В указанных случаях задержание неправомерно. То же самое можно сказать и о двух других основаниях. К примеру, лицо, являющееся действительным исполнителем преступления, укажет на другого как на лицо, совершившее преступление, прибегнув к оговору. Думается, что в случаях осуществления задержания гражданами, не владеющими достоверной информацией о совершении преступления, причинение вреда задерживаемым недопустимо: слишком велик риск ошибки. Для задержания, а тем более причинения вреда должны быть веские основания. Уверенность в том, что задерживается преступник, — необходимое условие правомерности его задержания.
Основанием для задержания может служить совершение как оконченного, так и неоконченного преступления (напр., в случае, когда лицо стреляет в потерпевшего из ружья, но промахивается). Неоконченное преступление, хотя и не влечет определенных в статье Особенной части последствий, а только создает угрозу причинения вреда, обладает общественной опасностью и дает основание для привлечения лица к уголовной ответственности. Однако следует иметь в виду, что приготовление и покушение суть прерванные по не зависящим от виновного лица обстоятельствам деяния; если же посягательство еще не прервано, а продолжается, задержание невозможно, а возможна необходимая оборона.
Некоторые юристы считают недопустимым задержание лица, совершившего неосторожное преступление. На практике сложилось также мнение о невозможности применения насильственного задержания к лицам, совершившим преступления небольшой тяжести, напримервандализм и пр. Считается, что в подобных случаях физический вред, причиняемый задерживаемому лицу, всегда более значителен, чем вред от преступления.
Думается, что право задержания не должно ограничиваться определенными видами преступных деяний, в противном случае существенно снизится профилактическая функция данного уголовно-правового института. В частности, исключение из круга преступлений, дающих основания для задержания, неосторожных деяний необоснованно. Лицо может нарушить правила дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (ст. 264 УК) и, причинив тяжкий вред здоровью потерпевшего или даже смерть, попытаться скрыться с места ДТП. В этих случаях задержание виновного водителя и причинение ему определенного вреда могут быть необходимыми мерами. При этом задержание должно осуществляться в строго очерченных законодателем пределах, соблюдение которых — одно из основных условий правомерности причинения вреда. В процессе задержания за умышленные нетяжкие или неосторожные преступления может быть ограничена свобода, причинен какой-либо имущественный ущерб и т.п.
Условия, относящиеся к осуществлению задержания: а) наличие двух целей: 1) доставление органам власти и 2) пресечение возможности совершения задерживаемым новых преступлений.
Причинение вреда при задержании в отличие от причинения вреда при необходимой обороне осуществляется не с целью пресечения общественно опасного посягательства, а главным образом для доставления лица, уже совершившего оконченное или неоконченное преступление, в правоохранительные органы или другие органы государственной власти. Эта цель является основной, определяющей смысл рассматриваемого института. В связи с этим ответ на вопрос о возможности причинения смерти задерживаемому лицу в процессе задержания может быть только отрицательным. Если ставится цель доставления лица органам власти, то причинять ему смерть нельзя.
При задержании вред не может причиняться из мести, допустим, за оказанное сопротивление, совершенное тяжкое преступление или по иным каким-либо мотивам.
Второй целью причинения вреда при задержании является пресечение возможности совершения задерживаемым лицом новых преступлений. Если осуществляется задержание особо опасного преступника, совершившего тяжкое или особо тяжкое преступление, в особенности насильственное, причинение существенного вреда задерживаемому лицу допускается, например, при его попытке скрыться. Здесь опять-таки возникает вопрос о возможности причинения смерти такому опасному преступнику. Вспомним финальный эпизод фильма «Место встречи изменить нельзя», в котором Глеб Жеглов стреляет в одного из членов банды, предпринявшего попытку бегством избежать задержания, и причиняет ему смерть. Подобные ситуации отличает невозможность или крайняя затруднительность задержания. На первое место в этом случае выдвигается цель предупреждения новых преступлений, которые, предположительно, могло бы совершить данное лицо. Вместе с тем в случае причинения смерти, пусть и с целью предупреждения новых преступлений, о задержании говорить нельзя. Причинение смерти лицу не есть его задержание. Думается, в подобных случаях необходимо говорить о другом обстоятельстве, исключающем преступность деяния, — крайней необходимости; б) задержание лица возможно лишь после того, как преступление стало оконченным либо было прервано по не зависящим от виновного лица обстоятельствам. До этого момента можно воспользоваться правом на необходимую оборону. В то же время задержание лица, совершившего преступление, допустимо до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности (ст. 78 УК) либо до истечения срока давности исполнения обвинительного приговора (ст. 83 УК) - если лицо уже осуждено, но по каким-либо причинам не отбывало наказание. Таким образом, задержание осуществляется в определенных временных границах: начиная с момента окончания или прерывания преступления по не зависящим от виновного лица причинам и до истечения давностных сроков; в) адресатом причинения вреда может быть только лицо, совершившее оконченное или какой-либо из видов неоконченного преступления
(приготовление или покушение). Вред не может причиняться третьим лицам (родственникам, супругу задерживаемого, прохожим, государственным или общественным организациям и др.). Если в процессе задержания возникает необходимость причинения вреда таким лицам, этот вред оценивается по правилам крайней необходимости. К примеру, в случае преследования опасного преступника, пытающегося скрыться на автомобиле, в условиях крайней необходимости изымается частный автотранспорт; г) причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, — крайнее средство, прибегать к которому можно только тогда, когда иначе задержать преступника невозможно. В этом сходство данного обстоятельства с крайней необходимостью. Если лицо, совершившее преступление, не уклоняется от уголовной ответственности и наказания, известны его личность и место жительства, оно в данный момент не представляет опасности для окружающих, если имеются не связанные с причинением вреда способы задержания, причинение вреда в процессе задержания недопустимо.
Причинение вреда при задержании может быть осуществлено только в форме активных действий, бездействие невозможно. Характер вреда, причиняемого задерживаемому лицу, может быть различным: ограничение или лишение свободы, связывание, надевание наручников, причинение боли или другого физического вреда различной степени тяжести, повреждение или изъятие имущества, принадлежащего задерживаемому лицу, и др.; д) непревышение мер, необходимых для задержания.
В процессе задержания лица, совершившего преступление, допустимо причинение ему большего вреда, нежели тот, что причинен преступлением, за исключением превышения мер, необходимых для задержания. Таким превышением признается явное несоответствие указанных мер характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред (ч. 2 ст. 38 УК). Другими словами, меры задержания должны соответствовать тяжести преступления и обстановке задержания.
Вид и интенсивность мер задержания определяются с учетом объекта и способа совершенного посягательства, использованных орудий и средств, характера и размера причиненных общественно опасных последствий, формы и степени вины и др. Например, при задержании лица, совершившего карманную кражу, являющуюся ненасильственнымпреступлением против собственности, недопустимо причинение тяжкого вреда здоровью. Если же лицо совершило разбойное нападение иубийство потерпевшего, причинение тяжкого вреда здоровью задерживаемого правомерно. Чем тяжелее совершенное преступление, чем опаснее личность преступника, тем больший вред ему может быть причинен при задержании. Так, если задерживается преступник, неоднократно судимый за совершение преступлений, то ему может быть причинен более тяжелый вред, чем лицу, совершившему преступление впервые. Следует учитывать и такие обстоятельства, как пол, возраст, состояние здоровья и другие физические данные задерживаемого лица.
Необходимо также учитывать обстановку, в которой происходит задержание. В процессе задержания преступник может оказывать активное сопротивление, создавать своими действиями опасность для окружающих лиц, нарушать общественный порядок, препятствовать работе транспорта и т.п. Таким образом, меры задержания определяются с учетом не только уже совершенного преступления, но и обстоятельств, в которых такое задержание осуществляется.
К., совершившего карманную кражу, преследовала группа граждан и потерпевший Б. Спасаясь от преследователей, К. забежал в подъезд дома и стал подниматься по лестнице. В это время Б. выстрелил в него из пистолета в спину, тяжело ранив.
В такой ситуации не было необходимости в применении огнестрельного оружия, поскольку ни преступление, совершенное К., ни обстановка задержания не давали оснований для этого. К. совершил нетяжкое преступление, посягающее на имущественные отношения, а не на личность, к тому же был безоружным. С учетом обстановки избежать задержания ему бы не удалось. Следовательно, вместо задержания преступника был осуществлен самосуд. Суд, рассматривавший уголовное дело, обоснованно осудил Б. за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью К.
Причинение смерти задерживаемому лицу в ходе задержания недопустимо, поскольку, как уже отмечалось, основная цель задержания -предать преступника правосудию. Однако, если в процессе задержания преступник совершает общественно опасное посягательство на лиц, осуществляющих задержание, или иных лиц, возникает ситуация необходимой обороны, при которой причинение смерти возможно — при условии непревышения пределов такой обороны.
Превышение мер задержания влечет уголовную ответственность только при умышленном причинении вреда задерживаемому лицу, неосторожное превышение указанных мер непреступно.
Задержание лица, совершившего преступление, и необходимая оборона имеют как общие черты, так и отличия. Общие черты двух обстоятельств состоят в том, что они суть общественно полезные и исключающие преступность деяния обстоятельства; соответствуют задаче борьбы с преступностью; совершаются в форме активных действий; правом необходимой обороны и задержания обладают все граждане независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки; рассматривают в качестве адресата причинения вреда лицо, совершившее преступление (общественно опасное посягательство), а не третьих лиц; допускают причинение большего вреда, нежели вред, причиненный преступлением (общественно опасным посягательством), за исключением явно чрезмерного вреда; причиненный посягающему или задерживаемому лицу вред не подлежит возмещению.
Отличия можно провести по следующим признакам:
· по времени осуществления: необходимая оборона возможна только до момента окончания посягательства или его прерывания по не зависящим от лица обстоятельствам, задержание — после этого;
· по целям: при необходимой обороне целью является пресечение общественно опасного посягательства, при задержании — доставление органам власти и пресечение новых, будущих преступлений;
· при задержании причинение вреда - крайнее средство, когда нет другого способа задержать преступника. Если существует возможность избежать причинения вреда при задержании, такой возможностью необходимо воспользоваться. При необходимой обороне могут быть и другие способы избежать вреда, хотя лицо вправе его причинить;
· по понятию превышения пределов — при необходимой обороне причиняемый посягающему вред должен соответствовать характеру и степени опасности посягательства, а при задержании помимо характера и степени опасности преступления учитывается обстановка задержания;
· по возможности причинения смерти посягающему или задерживаемому лицу — при необходимой обороне причинение смерти возможно, при задержании — нет.
В УК предусмотрены привилегированные составы преступлений, совершенных при превышении мер задержания: 1) убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108), и 2) умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 114). Таким образом, уголовная ответственность устанавливается лишь за такое умышленное превышение мер задержания, которое повлекло причинение смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью задерживаемого лица. Иные случаи умышленного причинения физического вреда (легкий вред, побои), а также причинение имущественного ущерба при превышении мер задержания уголовной ответственности не влекут. Это связано с тем, что в подобных случаях само превышение мер задержания вряд ли возможно.
Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108), наказывается строже, чем убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108). Различие в наказуемости этих видов Убийства, как представляется, связано с тем, что при необходимой обороне преследуется более весомая цель — пресечение начатого или угрожающего общественно опасного посягательства. В случае задержания лица, уже совершившего преступление, цели иные: осуществление правосудия, предупреждение новых преступлений со стороны задерживаемого лица и, в некоторых случаях, надлежащее исполнение наказания.
Отметим также отличие в перечне тех видов вреда здоровью, которые влекут уголовную ответственность в случае превышения пределов необходимой обороны и в случае превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Законодатель предусмотрел уголовную ответственность лишь за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 114). В то же время применительно к превышению мер задержания ответственность установлена за умышленное причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью (ч. 2 ст. 114). Это объясняется более строгими условиями правомерности причинения вреда при задержании, в частности требованием учитывать не только характер и степень опасности совершенного преступления, но и обстановку, в которой осуществляется задержание. Совершение преступления при нарушении условий правомерности задержания лица, совершившего преступление, признается обстоятельством, смягчающим наказание (п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК). Вместе с тем возможность учесть это обстоятельство в качестве смягчающего при назначении судом наказания вызывает сомнения, поскольку помимо привилегированных составов убийства и причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью задерживаемого лица иной вред вряд ли может быть оценен как превышение мер задержания. При этом дважды одноименный признак учитываться не может: если законодатель учел превышение мер задержания при конструировании привилегированного состава, это же обстоятельство не может учитываться повторно при назначении наказания подсудимому.
Не следует смешивать задержание лица, совершившего преступление, как обстоятельство, исключающее преступность деяния, и задержание лица, подозреваемого в совершении преступления как уголовно-процессуальное действие (ст. 91 УПК), которое может осуществляться не любым лицом, а лишь специально уполномоченными субъектами.
Кушнир И.В.
Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, – задержание лица, совершившего преступление, для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений путем причинения вреда, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным.
Условия правомерности причинения вреда преступнику при его задержании:
· вред причиняется лицу, совершившему преступление;
· вред причиняется для доставления лица в органы власти или пресечения возможности совершения новых преступлений;
· вред причиняется, когда другими средствами задержать лицо невозможно;
· вред должен соответствовать характеру и степени общественной опасности деяния, совершенного задерживаемым, и недопустимопревышение мер, необходимых для задержания.
Исполнение приказа или распоряжения – причинение вреда охраняемымуголовным законом интересам лицом, действующим во исполнение обязательного для него приказа или распоряжения.
Условия правомерности деяния, совершенного при исполнении приказа или распоряжения:
· приказ или распоряжение являются для подчиненного обязательными, если они отданы с соблюдением надлежащей формы;
· приказ или распоряжение должны быть законными.
Заведомо незаконный приказ – приказ (распоряжение), который явно, вне всякого сомнения, выходит за рамки компетенции отдавшего его лица и противоречит содержанию закона, охраняющего права и свободы человека и гражданина.
Не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного уголовным законом, но направленное на задержание лица в связи с совершением им преступления, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени совершенного задерживаемым преступления и обстоятельствам задержания.
Практика показывает, что примерно в 52% случаев преступник задерживается потерпевшим, в 40 — посторонними лицами и лишь в 6,2% — правоохранительными органами. Поэтому институт задержания преступника имеет важное значение как для освобождения задерживающих от ответственности, так и для гарантии прав задерживаемых.
Однако не всякий акт задержания преступника является правомерным. Для этого он должен удовлетворять нескольким условиям.
1. Лицо совершило оконченное преступление или часть объективной стороны преступления и пытается скрыться, в противном случае был бы применим институт необходимой обороны. Однако практика показывает, что основанием для насильственного задержания может быть не всякое преступление, а лишьумышленное и представляющее большую общественную опасность неосторожное преступление.
2. Рядовые граждане имеют право на задержание преступника тольково время совершения или непосредственно после совершения преступления. В других случаях это могут делать только правоохранительные органы.
3. Задерживающие преступникадолжны быть точно уверены,что именно это лицо совершило преступление, т. е.:
§ когда лицо застигнуто на месте преступления;
§ когда очевидцы прямо укажут на данное лицо как на совершившее преступление;
§ когда на подозреваемом, на его одежде, при нем, в его жилище будут обнаружены явные следы преступления.
4. У задерживающих допустимы только две цели -доставление подозреваемого в правоохранительные органы и пресечение возможности совершения им новых преступлении.Нельзя использовать институт задержания преступника в целях расправы над ним. Также недопустимо причинение смерти задерживаемому.
5. Задержание с причинением вреда правомерно, только если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным.
6. Не допускаетсяявное несоответствие вреда, причиненного задерживаемому:
§ тяжести преступления — так, лицу, совершившему карманную кражу на небольшую сумму, неправомерно причинить тяжкие телесные повреждения;
§ характеру оказываемого им сопротивления — сопротивление есть активное поведение, его нужно отличать от неповиновения, пассивного поведения (например, отказ лица следовать в органы органов внутренних дел); когда преступник не уклоняется от ответственности, известна его личность, место жительства, нет никаких оснований для причинения ему вреда;
§ личности задерживаемого — при задержании особо опасного рецидивиста допустимо причинение более тяжкого вреда, чем при задержании лица, впервые совершившего преступление; большое значение имеют также число правонарушителей, их пол, возраст;
§ обстановке задержания — военное положение, чрезвычайное положение позволяют применять более суровые средства.
Таким образом, вред, причиняемый задерживаемому, должен быть минимальным. Он применяется лишь в случаях, когда иными, не сопряженными с вредом мерами осуществить задержание невозможно. Превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда. Например, К., совершившего карманную кражу, преследовала группа очевидцев и потерпевший Б. Спасаясь от преследователей, К. вбежал в подъезд дома и стал подниматься по лестнице на верхний этаж. В это время Б. выстрелил и ранил его. В подобной ситуации необходимости в ранении не было, так как, во-первых, совершенное преступление не представляет большой общественной опасности, а во-вторых, преступник не мог уже уклониться от задержания. Б. был признан виновным в причинении тяжких телесных повреждений.
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 827; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!