Взаимоотношения властей с этническими меньшинствами

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 4

Кавказские диаспоры координируют свои действия. Мы, например, не видим в столице противоречий между выходцами с Северного Кавказа, хотя на самом Кавказе эти противоречия очевидны. Более того, между кавказскими диаспорами наладилось неплохое сотрудничество, в том числе и в сфере экономики. Пример тому – недавняя покупка лезгином Сулейманом Керимовым акций ингушского Бин-банка.

Когда в начале 1990-х гг. шла легализация теневого бизнеса, без боевых действий, носивших выраженный межнациональный характер, не обошлось. Сейчас сферы влияния диаспор поделились, и процесс взаимодействия между ними вошел в цивилизованное русло. Однако вероятно, что это – временное состояние и боевые действия возобновятся при очередном переделе собственности. Или, что - то же самое, власти в Москве. Начало ему положат выборы в Мосгордуму 4 декабря. Смена власти неизбежно затронет интересы этнических кланов, а следовательно, между ними возникнут серьезные конфликты. Прежде всего, на рынке недвижимости, в гостиничном бизнесе, сфере торговли вообще и торговле нефтепродуктами в частности. Словом, во всех сферах, которые близки к городским полномочиям. Действующая мэрия ныне успешно делит их между известными бизнесменами, но что будет после ухода лужковской команды?[13]

В столь же неопределенном состоянии находятся у диаспор взаимоотношения с террористами – помогать или противодействовать боевикам? Ущерба этническому бизнесу теракты не приносят, и экономической заинтересованности в противодействии терроризму у диаспор нет. Поэтому пока здесь могут действовать принципы укрывательства и круговой поруки, основанные на клановых традициях. Положение могла бы изменить государственная политика, будь она выстроена так, чтобы диаспоры несли наказание за укрывательство или теряли бы преференции в экономической сфере. Тогда их члены будут заинтересованы в недопущении терактов и по своим внутренним каналам нейтрализовали бы попытки их проведения. Однако пока этого не происходит.

В качестве позитивных достижений можно рассматривать публичное признание государством этнического и языкового плюрализма страны, поддержку государственными институтами республик в составе РФ языков и культур их «титульных» этнических групп, свободу использования языков в неофициальной сфере, законодательное закрепление возможности пользования различными языками в официальном общении и в системе образования, законодательные гарантии права на ассоциацию и относительную свободу деятельности неправительственных организаций, право граждан на информацию и возможность создания негосударственных СМИ, в том числе на языках меньшинств, возможности для граждан и организаций устанавливать международные контакты, сохранение государственных СМИ и образовательных институтов на иных, кроме русского, языках, свободу культурного самовыражения, демонстрацию федеральными и региональными властями интереса к решению проблем коренных народов, декларации властей всех уровней о необходимости противодействия экстремизму и возбуждению этнической и религиозной вражды, относительную активность региональных властей в поддержке этнокультурных проектов и организаций «нетитульных» меньшинств.[14]

Однако, применение законодательства зачастую характеризуется большой дистанцией между риторикой и действиями власти. Законодательство, содержательно касающееся равенства прав и свобод и защиты меньшинств, в значительной степени остается декларативным и не подкрепленным соответствующими механизмами реализации. Законодательство по-прежнему не содержит дефиниции дискриминации и не предусматривает эффективных правовых механизмов ее предотвращения и ликвидации, а также возмещения жертвам понесенного вреда. В целом в неприкосновенности остается паспортная система, создающая предпосылки для дискриминационного обращения со стороны правоохранительных органов, социального исключения, в том числе исключения меньшинств, и, в отдельных случаях, целенаправленной массовой дискриминации по этническому признаку. Правоохранительная система, за изъятием единичных эпизодов, игнорирует проблему возбуждения этнической вражды и преступлений по мотивам расовой, этнической и религиозной ненависти.

Позитивные обязательства государства в области защиты меньшинств изложены в законодательстве крайне нечетко, не подкреплены институциональными гарантиями, а их исполнение зависит от усмотрения институтов исполнительной власти и отдельных должностных лиц. Реальное финансирование федеральных и региональных программ, имеющих отношение к меньшинствам, как правило, существенно меньше запланированного. Статус образовательных учреждений, где иные, кроме русского, языки используются как средство или предмет обучения, остается законодательно не определенным и лишенным гарантий.

В 2000-2005 гг. был отмечен ряд позитивных тенденций. Высшие должностные лица сделали ряд заявлений, в которых признали проблему массового этнически мотивированного насилия и разжигания вражды, и осудили эти явления. В 2002 г. принят Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности». В 2001 г. принят новый Трудовой кодекс РФ, запрещающий дискриминацию в трудовых отношениях и дающий возможность судебного обжалования дискриминации. Власти нескольких регионов приняли ряд законов и целевых программ, касающихся поддержки образования и культуры меньшинств, а также помощи этническим НПО. [15]

Одновременно проявился ряд негативных тенденций. В 2002 г. было принято новое ограничительное и репрессивное законодательство о гражданстве и о правовом положении иностранцев, которое поставило многих бывших граждан СССР, законно живущих в РФ, в положение нелегальных иммигрантов. Фактически в стране ведется инициированная государством перманентная антимигрантская кампания, которая вносит большой вклад в общий рост ксенофобии.

Федеральный закон 2001 г. о политических партиях не допускает создание партий на этнической основе и региональных партий. Поправки к избирательному законодательству 2005 г. запрещают избирательные блоки и сокращают применение мажоритарной системы в пользу пропорциональной. Это практически исключает возможность самостоятельного участия организаций меньшинств в выборах в органы государственной власти. Дополнения в Закон о языках 2002 г. допускают использование только кириллического алфавита как графической основы государственных языков республик в составе РФ, если иное не установлено специально принятым федеральным законом. Поправки 2003-2004 г. к Федеральному закону «О национально-культурной автономии» дискриминационным образом ограничили круг этнических общностей, от имени которых могут создаваться эти организации, понизили статус федерального консультативного совета по делам НКА и практически аннулировали позитивные обязательства государства по отношению к НКА. В 2004 г. была свернута работа федерального консультативного совета по делам национально-культурных автономий. На федеральном уровне были упразднены консультативные органы, занимающиеся проблемами коренных народов Севера. Изменения в федеральном законодательстве фактически положили конец государственной поддержке СМИ, в частности, бюджетному субсидированию местной прессы, в том числе на языках меньшинств. Реформа Всероссийской государственной телерадиовещательной компании (ВГТРК) 2004 г. привела к пересмотру сетки вещания в пользу федерального центра и сокращению вещания республиканских станций на региональных языках. [16]

Реформа местного самоуправления и кампания по слиянию некоторых субъектов РФ потенциально создает новые риски для сохранения культуры меньшинств и их участия в общественной и политической жизни.

В целом на положение национальных меньшинств в 2000-2005 гг. влияют следующие факторы: более широкое использование авторитарных методов правления, ужесточение миграционного законодательства и кампании по борьбе с т.н. «нелегальной» миграцией, бесконтрольное расширение полномочий правоохранительных органов, резкое сокращение социальных обязательств государства, в том числе в отношении культуры, образования и СМИ, унификация и централизация языкового, медийного и образовательного пространства, различная государственная политика по отношению к разным конфессиям, сворачивание взаимодействия власти с гражданским обществом. Общим фоном ситуации служит, с одной стороны, резкий рост числа, масштаба и жестокости акций насилия по мотивам этнической, религиозной и расовой ненависти, все более частые публичные проявления ксенофобии, в том числе респектабельными в прошлом СМИ, с другой – попустительство проявлениям вражды или прямая их поддержка со стороны власти. Важным обстоятельством являются также война в Чечне и кампания по борьбе с терроризмом, сопровождающиеся безнаказанными нарушениями закона со стороны правоохранительных органов и армии и общим нагнетанием ксенофобии.

Нынешний всплеск «кавказофобии» в Москве, несмотря на отдельные «прорывы» в официальную сферу, пока все же удерживается на бытовом уровне и проявляется не в виде организованной массовой агрессии в отношении представителей кавказских этносов, а в виде грубости в транспорте и на улицах, излишней подозрительности к приезжим «неславянского» вида и т.п. Это значит, что подобные предрассудки все еще не имеют под собой ни твердого идейного фундамента, ни концептуального обоснования.[17]

Но, во-первых, и этого достаточно, чтобы представители меньшинств в Москве, притом не только кавказских, чувствовали себя обиженными и на общество, и на городские власти и испытывали неуверенность в завтрашнем дне. Во-вторых, с учетом воздействия на массовое сознание горожан этнических факторов, существует опасность перехода от во многом ситуативной бытовой недоброжелательности к агрессивно-националистическим формам социального поведения и конфликтной модели развития в столице межэтнических отношений.

Заключение

В последние годы, наряду с самоорганизацией национальных диаспор и стремлением стать органической частью российского общества, выявились неблагоприятные тенденции: постепенная ориентация на обособленность этнокультурной жизни наиболее крупных диаспор города (татары, азербайджанцы, грузины, армяне), ослабление организующего влияния общегородских межнациональных объединений, усиление противопоставления в массовом сознании «коренных жителей», под которыми подразумеваются русские, и «чужих», «пришлых» - всех остальных, независимо от реального статуса. Со стороны городских властей внимание к этнической проблематике в основном декларируется и/или используется в политических кампаниях. Значительный гражданский потенциал национально-культурных объединений практически не востребован. Общечеловеческие и юридические права (хоть групповые, хоть индивидуальные) лиц многих национальностей, как граждан РФ, так и апатридов и иностранцев, постоянно и повсеместно нарушаются в силу этнической принадлежности или региона миграции. Отказ властей разного уровня, вплоть до федерального, признать расизм и агрессивный национализм реальными болезнями российского общества, препятствует борьбе с ними.

Реакция российских властей на проблему расистского насилия носит неадекватный характер. В частности, милиция и прокуратура отказывались признавать расистский характер нападений и убийств, несмотря на наличие в российском Уголовном кодексе статьи, предусматривающей уголовное наказание за преступления, совершенные по расовым мотивам. Неспособность государства действовать с должным усердием в деле предотвращения, расследования и наказания за преступления на почве расовой ненависти и нападения на борцов с расизмом и экспертов, как кажется, только способствует усилению крайних проявлений ксенофобии и неофашизма в России. И хотя в настоящее время власти, включая различные правоохранительные органы, всё более отдают себе отчёт в существовании проблемы расистских нападений на представителей меньшинств, создаётся впечатление, что не существует всестороннего плана действий по борьбе с расизмом и дискриминацией, в том числе и со стороны официальных представителей государства.

В заключение можно констатировать, что ввиду перечисленных причин негативное отношение к национальным меньшинствам в России будет только увеличиваться. Кардинально можно изменить ситуацию только соответственным изменением государственной политики в области межэтнических отношений. Пока таких изменений нет межэтническая обстановка будут постоянно ухудшатся. Это ухудшение будет отрицательно влиять не только на дальнейшую демократизацию, но и на стабильность России, и вызовет новые сепаратистские настроения в национальных республиках страны.

Список использованной литературы

Андреев А. Этническая революция и реконструкция постсоветского пространства // Общественные науки и современность. 2006, № 1. Авксентьев В.А. Феномен этнопрофессионализма и этнические процессы на Северном Кавказе // Проблемы населения и рынки труда России и Кавказского региона. М.- Ставрополь, 2003.
Айрапетян А. Этнические меньшинства России: учебник. М.: Гласо, 2007.
Бардиер Г.Л. Психологические аспекты развития этнокультурных отношенийв поликультурных средах: учебник. М.: Феликс, 2006.
Ветютнев Ю.Ю. Дискриминация мигрантов с точки зрения современных правовых ценностей: учебное пособие. М.: Просвещение, 2003.
Гессен М. Кавказ в Москве http://www.stengazeta.net/article.html?article=1680
Девяткин С.В. К вопросу о причинах ксенофобии (Ксенофобия как философская проблема): учебник. М.: Вестник, 2004.
Дидигова И.Б. Чечня и Ингушетия: территория, границы, управление. М., 2003.
Зубаревич Н. Взаимодействие России с южными соседями: проблемы и перспективы // Что хотят регионы России. 2005. №6.
Кузьмина Н.В. Правовые положения этнических меньшинств в России: проблемы центрального и регионального регулирования // Современные проблемы государства и права. Сборник научных трудов. Вып. 1 / Под ред.: Никитин А.В., Панченко П.Н.; Редкол.: Галай Ю.Г., Парфенов А.В., Смоленцев А.В., Штефан А.Н. - Нижний Новгород: Изд-во Нижегор. филиала МГЭИ, 2003. С. 113-115
Кисриев Э. Дагестан // Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах. Ежегодный доклад / Под ред. В. Тишкова и Е. Филипповой. М., 2003.
Кукса В.П. Государственное регулирование вынужденной миграции на Северном Кавказе // Северо-Кавказское обозрение Центра системных региональных исследований и прогнозирования. Вып. №8.
Крехер К.В. Миграция и урбанизация в СНГ и Балтии в 90-е годы. М., 1999.
Межуев Б.С. Транснациональное гражданство» в фокусе постколониальной трансформации: учебник. М.: РОСМЭН, 2005.
Рязанцев СВ. Демографическая ситуация на Северном Кавказе // Социст. 2004. №1.
Смирнова Т.М. Общественные объединения этнических меньшинств Петербурга на современном этапе: деятельность, проблемы, тенденции: учебное пособие. Спб, 2006.
Топилин А. Демографический потенциал стран Закавказья, Центральной Азии и общий рынок труда СНГ // Центральная Азия и Кавказ. 2003. №3.
Туровский Р. Знакомые незнакомцы http://regionalistica.ru/library/articles/rft25/

[1] Айрапетян А. Этнические меньшинства России: учебник. М.: Гласо, 2007г. С.123.

[2] Авксентьев В.А. Феномен этнопрофессионализма и этнические процессы на Северном Кавказе // Проблемы населения и рынки труда России и Кавказского региона. М.-Ставрополь, 2003. С. 90.

[3] Бардиер Г.Л. Психологические аспекты развития этнокультурных отношенийв поликультурных средах: учебник. М.: Феликс, 2006г. С.56.

[4] Девяткин С.В. К вопросу о причинах ксенофобии (Ксенофобия как философская проблема): учебник. М.: Вестник, 2004г. С. 200.

[5] Дидигова И.Б. Чечня и Ингушетия: территория, границы, управление. М., 2003. С.45.

[6] Зубаревич Н. Взаимодействие России с южными соседями: проблемы и перспективы // Что хотят регионы России. 2005г., №6, С.67.

[7] Кукса В.П. Государственное регулирование вынужденной миграции на Северном Кавказе // Северо-Кавказское обозрение Центра системных региональных исследований и прогнозирования. Вып. №8, С.78.

[8] Крехер К.В. Миграция и урбанизация в СНГ и Балтии в 90-е годы. М., 1999г., С.12.

[9] Крехер К.В. Миграция и урбанизация в СНГ и Балтии в 90-е годы. М., 1999г. С.17.

[10] Рязанцев СВ. Демографическая ситуация на Северном Кавказе // Социст. 2004г. №1, С.34

[11] Зубаревич Н. Взаимодействие России с южными соседями: проблемы и перспективы // Что хотят регионы России. 2005г. №6, С.69.

[12] Туровский Р. Знакомые незнакомцы http://regionalistica.ru/library/articles/rft25/

[13] Там же.

[14] Авксентьев В.А. Феномен этнопрофессионализма и этнические процессы на Северном Кавказе // Проблемы населения и рынки труда России и Кавказского региона. М.-Ставрополь, 2003г. С. 93.

[15] Андреев А. Этническая революция и реконструкция постсоветского пространства // Общественные науки и современность. 2006г., № 1,С. 11.

[16] Айрапетян А. Этнические меньшинства России: учебник. М.: Гласо, 2007г. , С.133.

[17] Девяткин С.В. К вопросу о причинах ксенофобии (Ксенофобия как философская проблема): учебник. М.: Вестник, 2004г., С. 190.

Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 268; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 34

Мы поможем в написании ваших работ!