Образ жизни и ценностные ориентиры монашества.
Монашество на Западе, в 9-11 веках унифицированное на основе Устава святого Бенедикта Нурсийского, с 12 в. стало подразделяться на ордена. Высокий духовный авторитет обусловил в католичестве попытки организовать по образцу монашества белое духовенство (каноникаты), совместить монашеские обеты с рыцарским служением (духовно-рыцарские ордена). Многочисленны были и полумонашеские братства мирян (бегинки, бегарды и др.). В 13 в. возникает новое, городское, монашество - нищенствующие ордена, которые соединяют идеалы бедности и целомудрия с активным пастырским служением в миру.
Монашество не было изобретением западноевропейского средневековья. Уже в первые века нашей эры в Египте, Сирии, Палестине и Малой Азии появились люди, желавшие "послужить Богу" своим, особенным образом. Они поселялись в пещерах, пустынях, других труднодоступных местах, питались дикими плодами, корешками трав, съедобными насекомыми. Этих отшельников почитали как святых праведников - ведь они отказались от жизни в грешном мире рядом с грешными людьми и выбрали самый прямой путь к спасению. Первые монахи помнили о словах Иисуса, обращённых к ученикам; Христос советовал им не заботиться о еде и крыше над головой. Если человек по-настоящему верит в Бога, то Бог даст ему всё необходимое, как даёт птицам небесным. Поэтому уединённая и скудная жизнь монахов-отшельников была знаком истинной, непоколебимой веры.
|
|
|
Многие из восточных монахов придумывали для себя дополнительные испытания на стойкость: они годами не выходили из специально вырытых ям или же не сходили с особых возвышений, называвшихся "столбами". Некоторые брали на себя обязательство молчать всю жизнь, не менять одежду и не мыться... Таких монахов называли "подвижниками" (по "подвигу" веры, который они совершали); они-то чаще всего и селились в горах и пустынях.
Подвижники стремились избежать людского соседства и жили каждый поодиночке. На западе Европы такое монашество прививалось с трудом - климат здесь был более суровым, да и привычка к общественной жизни была сильна ещё с римских времён. Поэтому в западной части Римской империи (в первую очередь - в Италии) распространилась другая разновидность восточного монашества: монашеские общежития, монастыри.
Первоначально они были очень невелики. Несколько "братьев" (так называли себя монахи) объединялись для праведной жизни под руководством настоятеля (его называли "отцом"), которого выбирали все члены монашеской общины. Нельзя сказать, что братья, вступившие в монастырь, порывали с миром полностью, как это делали египетские столпники и молчальники. Просто монашеская община заменяла им большой мир, полный несправедливостей и насилия. Всё имущество братьев было общим, общим было и их небольшое хозяйство. Братья совместно молились Богу, вознося молитвы как за себя, так и за всех христиан, живущих мирской жизнью. Считалось, что молитвы монахов, людей "святой жизни", легче всего достигают Господа.
|
|
|
Количество таких маленьких общежитий, обителей (каждую из них населяли, как правило, 5- 10 человек) стало быстро увеличиваться примерно с 500 г., когда Западная Европа подверглась разрушительным варварским вторжениям. Теперь в обителях нередко спасали не только душу, но и жизнь, подчас - и богатство. Варвары не всегда щадили монастыри, попадавшиеся на их пути, но безоружные монахи не вызывали у них серьёзных опасений, да и располагались монастыри на отшибе от больших дорог, крупных городов и укреплённых сельских поместий знати. Монашеские обители превращаются в убежища множества случайных людей, нередко далёких не только от высоких помыслов о Боге, но и от веры вообще. Церковь ощущает, что монастырская жизнь начинает выходить из-под её контроля: нравы монахов портились, дисциплина падала, а произвол настоятелей возрастал. К началу VI в. всем было ясно, что обители Запада нуждаются в самой серьёзной реформе. Кто-то должен был подать пример монастырской жизни, в которой братское обращение монахов друг с другом сочеталось бы со строжайшей дисциплиной. Молитву следовало сочетать с физическим трудом - ведь разрастающиеся монастыри вынуждены были содержать себя сами. Наконец, новичок, вступающий в братство, должен был проходить испытательный срок и заслужить одобрение братьев своим поведением. Все эти новшества были введены итальянским монахом святым Бенедиктом, происходившим из города Нурсия. В деятельности Бенедикта Нурсийского заметен последний отблеск римского административного гения - гения организации и порядка.
|
|
|
Главным творением святого Бенедикта стал устав монашеской жизни - правила, которыми монахи должны были руководствоваться во время труда и отдыха. По имени создателя устав этот стал называться бенедиктинским, а исполнявшие устав монахи - бенедиктинцами. До конца XI в. бенедиктинский "орден" (так называлось объединение всех монастырей, признающих устав святого Бенедикта) был наиболее многочисленным и почитаемым из всех монашеских орденов Западной Европы.
|
|
|
В обитель вступали для того, чтобы служить Богу, поэтому устав организовывал всю жизнь монастыря вокруг церковных служб, в которых несколько раз в день участвовали все братья. Размеренный ритм монастырской жизни обозначался ударами колокола, сзывавшего братию то к совместной молитве, то к общей трапезе. Даже сон бенедиктинцев был подчинён церковному ритму и разделялся на две части всенощной службой, проходившей глубокой ночью: "первый сон" - до всенощной, и "второй" - после неё. Правда, разрешён был и короткий дневной отдых. От участия в совместных молитвах разрешение настоятеля освобождало лишь больных и занятых работой в дальних монастырских владениях.
Часть дня, свободную от божественных служб, монахи посвящали труду - как физическому, так и умственному. Все они так или иначе занимались хозяйством - заготовкой дров, помолом зерна, уходом за скотом, пахотой; умственный же труд сводился к чтению, размышлениям над прочитанными богословскими книгами и переписыванию книг. Последнее из занятий считалось особенно угодным Богу; даже совсем маленькие бенедиктинские монастыри непременно обзаводились "скрипториями" (так назывались мастерские по переписыванию и украшению книг) и библиотеками. Именно бенедиктинцам мы обязаны тем, что, хотя бы некоторые произведения греческих и римских авторов дошли до наших дней. В основном же монахи, конечно, переписывали Библию и сочинения отцов церкви. Книга рассматривалась в бенедиктинских монастырях как сокровище, она могла изготавливаться несколько лет, украшалась богатыми иллюстрациями, фигурными заглавными буквами...
Наконец, устав святого Бенедикта учил братьев доброте и терпимости друг к другу. Бенедикт не был сторонником сурового отношения к себе и к ближним людям. Он считал, что от человека не нужно требовать полного самоотречения и самоуничижения - любовь к Господу может быть доказана и более простыми и скромными средствами. Монаха украшают не столько "подвиги", сколько смирение и послушание...
Но не для всех христиан Западной Европы вера была делом кротости и милосердия. В то же время, когда святой Бенедикт основывает свою образцовую монашескую общину в Монтекассино (к югу от Рима), примерно в 529 г. в Европе расцветает и другое направление в монашеском движении - монашество "подвига". Зародилось оно в стране, населённой людьми с горячей кровью и неуёмной фантазией, любителями приключений и опасных схваток - в Ирландии. Ирландские монахи отчасти были похожи на своих египетских и сирийских предшественников - они творили чудеса, жили на скалах, едва выступающих над поверхностью океана, совершали морские путешествия в никому не ведомые страны. Обаяние ирландского монашества было настолько велико, что в VI-VII вв. основанные выходцами из Ирландии монастыри появляются во многих странах Европы. Ирландские монахи вместе с бенедиктинцами сыграли исключительную роль в распространении христианства на окраинах Европы.
Таким образом, в монастырях находилось дело и любителю приключений, и скромному труженику, и почитателю мудрости Аристотеля и Платона.
Обитель была не только местом бегства от мира; она быстро превратилась в одну из важнейших частей мира средневековья. Долгое время монастыри оставались главными центрами науки, культуры и искусства: они задавали моду в архитектуре и книжной иллюстрации, содержали монастырские школы, в которых обучались дети знатных сеньоров. Именно монастырские мыслители напряжённо обдумывали ответы на главные вопросы, волновавшие средневекового человека: когда и как Бог будет вершить Страшный суд? Что ждёт людей после смерти? Свободен ли человек в своих действиях в этой жизни или все его поступки раз и навсегда предопределены волей Господней? Оторванные от семейных связей и общественных обязанностей монахи остро ощущали каждый свою индивидуальность, неповторимость. Их внутренняя, эмоциональная жизнь была намного богаче переживаний, доступных мирянам. Лишь постепенно, к XIII-XIV вв. мысли и чувства, углублённых в себя монахов, будут переняты и усвоены средневековыми горожанами, а позднее - развиты философами Возрождения. Средневековая личность, подобно слабому ростку, пробивается наружу и укрепляется в тени монастырской стены, после чего укореняется в тени другой стены - городской. И там, и здесь она была надёжно защищена от слишком жарких лучей прямого солнечного света - отношений власти, силы и принуждения.
Немалую роль сыграло монашество и в хозяйственной жизни средневековья. Владения монастырей не дробились при наследовании, как это было с землями светских феодалов, а постоянно увеличивались за счёт пожертвований и дарений. Монахи, не отвлекавшиеся военными походами и развлечениями, вели своё хозяйство более умело, чем рыцари. Новые типы упряжи лошадей, садовые и огородные культуры, более производительные мельницы, плуги - всё это появлялось в первую очередь в монастырских владениях и лишь потом распространялось в хозяйствах светских сеньоров и крестьян. Крупные монастыри располагали достаточными средствами, чтобы проводить расчистку лесов под пашни и осушать болота. В VIII-X вв. многие аббатства ("аббатом" на Западе называли настоятеля монастыря; слово образовано от "авва" - отче, отец) превращаются в обширные феодальные сеньории, в которых крестьянам жилось, пожалуй, потяжелее, чем под властью светских сеньоров. В монастырских хозяйствах лучше был поставлен учёт и контроль за исполнением крестьянских повинностей; вдобавок к этому грамотные монахи оформляли все свои отношения с крестьянами на бумаге и в спорных случаях умели доказать суду свою правоту. От крестьян требовали такого же беспрекословного послушания, как и от братии: один английский аббат предписал своим крестьянам пользоваться только монастырскими мельницами (разумеется, за плату); крестьяне отказались повиноваться. Тогда аббат добился своего силой, отняв у крестьян все мельничные жернова. В назидание непокорным он велел вымостить этими жерновами пол своей приёмной комнаты.
Удавалось ли обитателям монастырей сочетать возрастающее богатство и могущество с исполнением устава святого Бенедикта? Внешне - да. Колокола всё так же отбивали всенощные и заутрени, монахи постились, молились, пели гимны в церкви и переписывали книги. Но физическим трудом разбогатевшие бенедиктинцы занимались всё реже и всё неохотнее. Посты аббатов в крупных монастырях были захвачены представителями видных феодальных родов и по существу передавались по наследству. С середины X в. часть бенедиктинцев выдвигает идею реформы монастырской жизни; реформаторы, объединившиеся вокруг французского монастыря Клюни, считали необходимым избавить монастыри от контроля со стороны местной знати и вернуться к простым и строгим требованиям устава.
С конца XI в. в Западной Европе начинают оформляться новые монашеские ордена, отчасти противопоставлявшие себя бенедиктинцам. Отличие подчёркивалось тем, что "новые" ордена предпочли другой цвет одежд и носили рясы из простого белёного полотна (бенедиктинцы традиционно одевались в чёрный цвет). Самым популярным из новых орденов стал цистерцианский; название его было образовано от латинского написания французского города Сито, где располагалась главная обитель ордена. Уставы новых орденов требовали возврата монахов к ручному труду и удаления от мира; по мнению их основателей, бенедиктинцы слишком сильно погрязли в мирских делах. Церковные службы отходят в жизни "белых" монахов на второй план, главным же делом монаха становятся спасение своей собственной души, попытки "увидеть" Бога мистическими средствами. Монастыри "новых" орденов делаются прибежищем восторженных фанатиков веры и тонких богословов, вдохновенных проповедников крестовых походов и почитаемых народом пустынножителей. Основание новых монашеских орденов в XII в. превращается в моду: достаточно было слегка изменить один из уже существующих уставов, ввести новые элементы одежды и добиться разрешения папы на устройство монашеской общины - и новый орден появлялся на свет. Опасаясь, как бы монашеское движение не вышло из-под римского контроля, Папы запретили основание новых орденов.
И всё же в начале XIII в. этот запрет был нарушен, причём новые ордена - нищенствующих монахов-проповедников - были созданы по почину самих Пап. В Риме поняли, что для борьбы с ересями и свободомыслием необходимо новое оружие, и увидели такое оружие в монашеском движении святого Франциска из итальянского города Ассизи. Франциск начал свою проповедь в 1206 г.; через 20 лет он скончался, изнурённый нищетой и болезнями. Первое время Франциск сам изрядно походил на еретика и выглядел в глазах римской церкви очень сомнительно: он отказался от владения имуществом (а Франциск был сыном богатого купца), не брал в руки денег и вместе со своими учениками вёл бродячую жизнь. Франциск явно подражал Христу, чего он и не пытался скрывать. Уже это сближало Франциска в глазах Рима с еретиками-вальденсами; мало того, и ученики Франциска, уничижительно называвшие себя "меньшими братьями", миноритами, бродили по дорогам в рясах из грубой мешковины, перепоясанные верёвками, группами из двух человек, точно так же, как и вальденсы.
Папа Иннокентий III пожелал встретиться с подозрительным проповедником в Риме. Он смог оценить и чистоту помыслов Франциска, и искренность его веры, и его огромное личное обаяние. Франциск не был опасен для церкви, но он мог стать ей полезен. Папа согласился утвердить сообщество миноритов при условии, что они станут настоящими монахами, примут свой устав и подчинятся церкви. В противном случае над Франциском и его друзьями постоянно нависала бы угроза обвинений в ереси.
Франциск согласился на предложение Папы, но руководство орденом миноритов (его ещё называли францисканским) передоверил своим более предприимчивым товарищам. Второе поколение францисканцев во многом отказывается от легендарной простоты основателя ордена. Францисканцы пользовались огромной популярностью; орден принимает множество дарений, которые он расходует на угодные Богу дела: устройство больниц, школ и приютов. Монастыри францисканцев основываются в самой гуще тогдашней жизни - в центре крупных городов; минориты видят смысл своей деятельности не в бегстве от мира, а в проповеди слова Христова среди мирян.
Схожие изменения на протяжении XIII в. происходят и со вторым орденом нищенствующих монахов, основанным примерно в то же время, что и францисканский, - доминиканским. Он был назван по имени испанского монаха святого Доминика, учёного богослова, специалиста по борьбе с ересями. Оба ордена пользовались особым покровительством пап и нередко соперничали в учёных диспутах, благотворительных делах и распространении христианской веры. Постепенно между орденами сложилось распределение обязанностей: минориты в основном "работали с народом", проповедовали среди самых широких слоёв населения, а доминиканцы больше занимались церковной наукой, богословием - ведь именно в богословских спорах католики в прежние времена подчас уступали еретикам.
Позднее средневековье окончательно превращает монашество в одно из главных орудий "воинствующей церкви". Орден иезуитов (правильное название "Общество Иисуса") создаётся его основателем Игнатием Лойолой и Папами как мощное средство влияния на души и умы верующих. Монастырские стены, в прежние времена, отделявшие братию от мира, становятся тонкими и прозрачными, как стекло. Иезуиты живут "в миру", как обычные люди, носят ту же одежду, что и все, занимаются преподаванием в школах и университетах, литературным творчеством, ведут политические интриги, ухаживают за дамами. В то же время они остаются преданными слугами церкви, тайно и явно отстаивающими интересы Рима.
Средневековый монах мог укрываться от мира за толстыми монастырскими стенами, как это делали бенедиктинцы, или же проводить между собой и миром незримую грань подобно иезуитам - в любом случае он оставался частью общества, которое покидал. Монах не был свободен от печалей и забот большого христианского мира; этому миру он дарил свои чувства и идеи, рождённые уединением и покоем. Средневековый монах вовсе не презирал оставленное им общество, просто он хотел жить в обществе, которое выбрал он сам.
Рассмотрев образ жизни и ценностные ориентации монашества и рыцарства, можно сделать вывод о том, что несмотря на видимые различия между монашеством и рыцарством имеется одно сходство, ставшее основой как монашества, так и рыцарства – это служение Богу. [1,c.45]
2.2. Роль монашества и рыцарства в европейской культуре
Рыцарство было неотъемлемой частью средневековой культуры и вместе с тем имело свою особую культуру.
Рыцарская культура представляет собой сложное переплетение светских и религиозных компонентов. Истинный рыцарь, прежде всего – правоверный христианин, однако жизнь его проходит не в молитве и благочестивых деяниях, а на полях сражений. Это порождает сложные антиномии, лежащие в основе мировоззрения рыцарства. Основными антиномиями рыцарской культуры являются:
1. Христианская заповедь «не убий» и принцип воинского служения;
2. Антиномия чести и славы (слава как проявление личной воинской доблести и честь как сословная добродетель);
3. Противоречие религиозной аскезы и рыцарской щедрости;
4. Противоречие земной славы и небесного воздаяния.
Важную роль в формировании рыцарской культуры сыграли крестовые походы (XI-XIII вв.). К этому времени церковь наконец находит компромисс между христианским принципом «не убий» и германским принципом «убей кого сможешь». Такой идеологией становится концепция «священного воинства». Период зрелого средневековья, с его растущими городами, торговлей и ремеслом, требовал контроля за торговыми путями в богатые восточные земли. Это становится скрытой причиной первых крестовых походов. Однако важно и то, что церковь предлагает рыцарю-воину служить Богу не молитвой, а мечем. Возникают духовно-рыцарские ордена как синтез монашеского служения и воинской доблести. Главные из них – тамплиеры (1118г.), госпитальеры (1070 г.) (мальтийский орден), тевтоны (1190 г.). Крестовые походы привнесли в культуру западноевропейского средневековья много нового. Это касается не только художественной традиции, но повседневной жизни рыцарства: пряности, шелк, дамасское оружие. Рыцарь, вернувшийся с Востока, уже иначе воспринимал свое положение в обществе и хотел, чтобы его привилегии имели зримое воплощение.
Начиная с XII века, при дворах королей и крупных феодалов развивается богатая придворная жизнь с пирами и турнирами, представлениями гистрионов и жонглеров. Важнейшим феноменом придворной культуры этого периода становится куртуазная культура. В основе куртуазной культуры лежит культ «Прекрасной Дамы». Любовь рыцаря и прекрасной дамы при все этикетности и идеализации такого рода отношений, превращала женщину из «сосуда греха» в объект поклонения и почитания. Кроме того, куртуазная любовь выступает способом разрешения противоречия между сословным браком и индивидуальным чувством. Лирика трубадуров и миннезингеров, рыцарский куртуазный роман – этим обогатила мировую литературу куртуазная культура средневекового рыцарства. Развитие светской литературной традиции связано с появлением новых поэтических форм: рифмы, аллегорического языка. И, пожалуй, самое главное – провансальская лирика и рыцарский роман создается на национальных языках, вопреки господству латыни в культуре средневековья. История куртуазной литературы оставила нам имена знаменитых трубадуров и авторов романов (Сордель, Гильем Орантский, Кретьен де Труа, Вольфрам фон Эшенбах). Произведения рыцарской литературы создавали идеальный образ рыцаря - бесстрашного война и верного вассала. Но этот образ переплетался с авантюрным сюжетом, фантастическими персонажами и событиями, и, конечно, любовью к Прекрасной Даме. Одной из важнейших коллизий рыцарского романа становится противоречие долга и чувства. Так, например, в знаменитом романе «Тристан и Изольда» страстная любовь героев, вспыхнувшая под влиянием любовного напитка, вступает в неразрешимое противоречие с долгом вассальной верности для Тристана и супружеским долгом для Изольды.
Таким образом роль рыцарства в средневековой культуре очевидна.
Рыцарская культура стала одним из основных факторов развития европейской культуры, изменив не только отношение к женщине и введя новые идеалы и стремления. Наибольшее влияние она оказала на литературу, создав принципиально новый жанр рыцарского романа. Но это не самое главное достижение рыцарской культуры.
Крестовые походы значительно расширили не только экономические, торговые контакты и обмены, но и способствовали проникновению в варварскую Европу более развитой культуры арабского Востока и Византии. В самый разгар крестовых походов арабская наука стала играть огромную роль в христианском мире, способствуя подъему средневековой культуры Европы XII в. Арабы передавали христианским ученым греческую науку, накопленную и сохраненную в восточных библиотеках, которая жадно впитывалась просвещенными христианами. Авторитет языческих и арабских ученых был настолько силен, что ссылки на них были в средневековой науке почти обязательными, им порой приписывали свои оригинальные мысли и выводы христианские философы.
В результате длительного общения с населением более культурного Востока европейцами были восприняты многие достижения культуры и техники византийского и мусульманского мира. Это дало сильный толчок для дальнейшего развития западноевропейской цивилизации, что нашло отражение прежде всего в росте городов, усилении их экономического и духовного потенциала. Между X и XIII вв. произошел взлет в развитии западных городов, и образ их изменился. [5, c.115]
Монашество же сыграло важнейшую роль в средневековой культуре, имея, как и рыцарство собственную культуру.
Монастырская культура-очаг культуры. Первоначально монастыри были самостоятельными, но потом стали создавать сеть аббатств с собственной иерархией. Долгое время монастыри оставались главными центрами науки, культуры и искусства: они задавали моду в архитектуре и книжной иллюстрации, содержали монастырские школы, в которых обучались дети знатных сеньоров. Именно монастырские мыслители напряженно обдумывали ответы на главные вопросы: когда и как Бог будет вершить Страшный суд?
Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 75; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!