Заземление: связь с реальностью

Качество сексуальных ощущений человека зависит от его энергетического потенциала, так как сниже­ние энергетического уровня означает снижение уровня ощущений. Чувствительность зависит так­же от грации, которая позволяет энергетическому заряду в теле свободно перемещаться. Это зависит также и от того, насколько хорошо человек зазем­лен, укоренен, то есть энергетически соединен с почвой под ногами. Если какая-то энергетическая система, например, электрическая цепь не зазем­лена, существует риск, что слишком сильный за­ряд перегрузит ее и выведет из строя. Подобно это­му люди, не укорененные в реальности, могут стать рабами сильных чувств сексуального или другого характера. Для того, чтобы этого избежать, они вы­нуждены подавлять любые чувства, так как их ужа­сает мысль, что они могут быть ими побеждены. В противоположность им заземленный человек смо­жет выдержать сильное возбуждение, которое при­ведет его к радости и запредельному состоянию.

Мы, человеческие существа, похожи на деревья, один конец которых укоренен в земле, а другой устремлен в небо. Сила стремления вверх зависит от силы нашей корневой системы. У вырванного дерева отмирают листья. Если человек отрывается от корней, его духовность превращается в мертвую абстракцию.

Кто-то может возразить, что у людей нет таких корней, как у деревьев. Однако, как земные существа, мы связаны с землей ногами и стопами. Если эта связь живая, мы говорим, что человек зазем­лен. Тот же термин мы используем для соединения электрического проводника с землей с целью пре­дохранения электрической цепи от перегрузки. В биоэнергетике мы используем этот термин для ха­рактеристики связи человеческой личности с поч­вой и реальностью. Когда мы говорим, что человек хорошо заземлен, или что он крепко стоит на зем­ле, это означает, что человек осознает себя и окру­жающее. Быть заземленным – значит быть свя­занным с основными реалиями жизни: с телом, сексуальностью, окружающими людьми и т.д. Мы связаны с ними в той же самой степени, что и с землей.

В диагностике важно рассмотреть осанку чело­века и определить, насколько прочно он связан с землей. Это обычный подход в биоэнергетическом анализе. У человека, ощущающего силу и безопасность, естественная и прямая осанка. Когда он печален или подавлен, он горбится и становится размякшим. Когда человек пытается компенсиро­вать чувство внутренней неуверенности, тело ста­новится неестественно жестким. В позе человека сокрыт не только психологический, но и соци­альный смысл. Когда мы говорим, что какой-то че­ловек занимает какую-то позицию в обществе, мы имеем в виду то, что он является кем-то важным. Мы ждем от короля, что он будет стоять по- коро­левски, а от слуг, – что они примут покорную позу. Мы знаем, что "человек с характером" будет отстаивать свои убеждения несмотря на обстоятель­ства.

Известно, что некоторые взрослые люди, несмот­ря на прожитые годы, не могут стоять на собственных ногах. Речь идет о том, что такие люди зави­сят от других, стараются на кого-то опереться. Не­достаток чувствительности в их ногах приводит к тому, что их контакт с землей – чисто механичес­кий. У стола есть ножки для опоры, но мы никогда бы не сказали о нем, что он заземлен. Конечно, в противоположность материальным предметам, люди всегда имеют определенную степень чувстви­тельности в ногах. Однако, у некоторых эти ощу­щения настолько слабые, что не достигают созна­ния, так как они не концентрируют внимание на своем теле. Недостаточно просто знать, что наши стопы прикасаются к земле. Необходим энергети­ческий процесс, в котором волна возбуждения дви­жется вниз по телу к ногам и стопам. Чувство за­земления возникает в то время, когда волна возбуждения достигает земли, изменяя направле­ние, после чего движется вверх, как если бы земля возвращала силу вверх для того, чтобы поддержать нас. Стоя, таким образом, мы можем сознательно поддерживать единство противоположностей.

Когда мы говорим о ком-то, что он "витает в облаках", мы имеем в виду, что большую часть вни­мания человек уделяет своим мыслям или своим мечтаниям, а не ощущениям в своих стопах. Этот человек знает, куда он идет, но может быть так поглощен мыслями о том, что он будет делать, когда придет к месту назначения, что сам процесс ходь­бы становится автоматическим. Так как мы, чело­веческие существа, мыслим почти все время, за исключением сна, можно подумать, что рассеян­ность – это естественное состояние. Однако вни­мание может перемещаться так быстро, что мы можем одновременно осознавать и то, что находится в уме, и то, что происходит в теле. Я выработал в себе такой навык и во время лекций часто делаю паузы для контроля состояния напряжения своего тела и дыхания, а также, чтобы почувствовать, как мои стопы прикасаются к полу. Мои слушатели принимают эти короткие паузы с удовольствием, так как в это время они могут передохнуть, а я могу сконцентрироваться. Успех моей лекции пря­мо пропорционален степени моего контакта с те­лом и чувствами. Успех этой практики зависит от наличия в организме сильной энергетической пуль­сации, которая объединяет два полюса тела. Когда эта связь прерывается, человек утрачивает зазем­ление, что вызывает нарушение связи между гово­рящим и слушающими. Я долго работал со своим телом, чтобы развить хорошее заземление.

Качество заземления человека отражает его внут­реннее чувство безопасности. Когда человек хоро­шо заземлен, он уверенно чувствует себя на ногах и уверен, что имеет почву под ногами. Это зави­сит не от силы ног, а только от того, насколько мы их ощущаем. Сильные, мускулистые ноги могут казаться очень хорошей опорой для человека, но часто они очень механистичны. Такое строение ног указывает на глубокую неуверенность в себе, кото­рая компенсируется чрезмерным развитием мышц. Подобный недостаток уверенности – можно наблю­дать и у людей с недостаточно развитыми ногами, но с чрезмерно широкими и сильными плечами. Подсознательно опасаясь падения или поражения, такие люди поддерживают себя руками, вместо того, чтобы искать опору на земле. Такая осанка оказы­вает на тело сильное давление, углубляя лежащую в ее основе неуверенность.

Чувство безопасности человека определяется его отношениями с матерью в раннем детстве. Позитивные ощущения – опека, поддержка, нежность, одобрение – позволяют телу ребенка находиться в мягком, естественном состоянии. Ребенок ощу­щает свое тело как источник радости и удоволь­ствия, отождествляется с ним и испытывает един­ство со своей животной природой. Такой ребенок вырастет хорошо укорененным в реальности чело­веком, одаренным сильным чувством внутренней безопасности. И наоборот, когда ребенок чувству­ет недостаток любви и поддержки со стороны мате­ри, его тело становится жестким. Жесткость – естественная реакция тела, как на физический, так и на эмоциональный холод. Равнодушие со сторо­ны матери ослабляет у ребенка чувство безопасно­сти, разрывая его связь с первичной реальностью. Мать – наша личная земля, а Земля – наша об­щая мать. Любая неуверенность, которую ребенок испытывает в отношениях с матерью, находит от­ражение в структуре его тела. Ребенок будет под­сознательно напрягать диафрагму, сдерживать ды­хание и поднимать плечи от страха. Если неуверенность закрепится в структуре тела чело­века, он попадет в порочный круг, так как будет испытывать неуверенность еще долго после того, как станет независимым от своей матери.

Проблема недостатка чувства безопасности не­разрешима, пока человек не осознает, что недоста­точно заземлен. Он может верить, что находится в безопасности, потому что получает деньги, имеет семью и положение в обществе. Но если он не заземлен, он будет страдать от недостатка внут­реннего чувства безопасности.

Наиболее явным проявлением недостаточного за­земления является позиция с заблокированными коленями, что делает жесткими ноги и снижает чувствительность в них. Такая позиция делает не­возможным выполнение коленями функции амор­тизаторов тела. Так же, как амортизаторы в маши­не, коленные суставы сгибаются, когда тело перегружается, позволяя провести стресс по ногам в землю (рис. 7.1 А и 7.1 Б). Как видно на рисунке 7.1В, заблокированные коленные суставы перено­сят тяжесть стресса на нижнюю часть спины. Боль­шинство из нас понимают, что психический стресс вызывает в теле такое же напряжение, как и физи­ческое перенапряжение. Когда мы блокируем ко­лени, чтобы перенести эти перегрузки, мы наносим серьезный вред нижней части позвоночника.

Стоять на слегка согнутых коленях может быть поначалу неудобно. Когда мышцы утомляются, вместо того, чтобы блокировать коленные суставы, лучше позволить им отдохнуть. Блокирование ко­ленных суставов может ослабить боль, но только благодаря тому, что ноги становятся более жест­кими, и в них снижается чувствительность. Люди, которые научились правильно стоять, обычно на­чинают по-новому ощущать тело. Как написал мне один читатель: "Разблокировав мои коленные сус­тавы, вы разблокировали мою жизненную энер­гию". Учитывая сказанное, в процессе биоэнерге­тической терапии мы постоянно напоминаем пациентам, чтобы они всегда стояли, слегка согнув колени.

Однажды ко мне обратилась за консультацией молодая женщина, которая жаловалась на неудов­летворенность жизнью и недостаток самореализа­ции. Когда я попросил ее принять свою обычную позу, то заметил, что ее колени заблокированы, и вся тяжесть ее тела покоится на пятках. Я проде­монстрировал ей, насколько невыгодной и неустойчивой является такая позиция, легко надавив одним пальцем на ее грудную клетку, что вызвало ее падение. Когда мы выполнили это упражнение повторно, она снова упала, хотя предвидела, что это может случится. Она тут же осознала, какое значение имеет ее поза. Она отметила, что мужчи­ны говорят, что она имеет "округлые пятки". "Это значит, что я слишком легко поддаюсь," – сказа­ла она. И на самом деле, она не могла им противо­стоять. Я попросил ее согнуть колени и перемес­тить вес тела вперед, разместив центр тяжести на половине расстояния между пятками и большими пальцами. Приняв такую позицию, она перестала быть девчонкой, которую можно положить одним пальцем.

Многие люди принимают пассивную позу, из которой невозможно движение вперед. Когда я обращаю на это их внимание, они обычно призна­ют, что приняли пассивную позицию по отноше­нию к жизни вообще. Однако некоторые из них говорили, что они агрессивны в отношениях с людь­ми. В таких случаях с большой степенью уверен­ности можно предвидеть, что верхняя часть их тела выглядит готовой к атаке, в то время как нижняя пассивна. Такая диссоциация встречается часто. Так как агрессивность верхней части их тел выглядит неестественно, она часто имеет преувеличенный характер, что свидетельствует о том, что это не более, чем защитный маневр. Ни пассивная, ни псевдоагрессивная позиции не дают возможности получить мягкость в движениях, которая является обязательным условием того, чтобы человек чув­ствовал себя заземленным. Свободные движения возможны только тогда, когда мы стоим с легкосогнутыми коленями, и тяжесть тела перенесена вперед, или в естественно агрессивной позиции.

Следующее упражнение позволит вам оценить свою обычную позицию (Смотри рис. 7.1,).

Упражнение 7. 1

Примите исходное положение – стопы па­раллельны, колени слегка согнуты, таз расслаб­лен и слегка отодвинут назад. Сейчас позволь­те верхней части тела наклониться вперед, пока не почувствуете вес тела на подушечках пере­дних частей стоп. Вам может показаться, что вы сейчас упадете лицом вперед, но на самом деле, если потеряется равновесие, достаточно сделать шаг вперед. Равновесие не потеряет­ся, если ваша голова находится на одной ли­нии с телом.

Поднимите голову так, чтобы вы могли смот­реть прямо перед собой. С целью уравновеши­вания своего центра тяжести представьте себе, что несете на голове корзину.

Подняв голову, позвольте вашей груди стать впалой, а животу расшириться так, чтобы ваше дыхание стало полным и глубоким. Позволь­те земле поддерживать вас.

Поначалу такая позиция может казаться не­удобной. Она даже может причинять боль во время растяжения напряженных мышц. Когда мышцы расслабляются, боль, в конце концов, стихает, это нужно просто терпеливо принять. Не нужно бояться, что боль усилится. Ее мож­но легко перенести, особенно если вы очень хотите, чтобы жизненная энергия свободно дви­галась в вашем теле.

 

 

 

Рис.7.1. Заземление и стресс.

А. Когда колени расслаблены, мы стоим, полностью выпрямившись.

Б. Когда увеличивается стресс, вызванный физическим пере­утомлением или эмоциональными перегрузками, колени сгиба­ются для того, чтобы его амортизировать.

В. Когда колени заблокированы (что мешает им амортизиро­вать стресс), стресс концентрируется в нижней части спи­ны, что вызывает наклон верхней части тела.

Именно из этой позиции вы можете наиболее грациозно начинать движения. Разблокирование ко­ленных суставов позволяет получить пружинящий шаг, который дает чувство заземления.

Упражнение 7. 2

Во время ходьбы постарайтесь осознанно по­чувствовать, как ваши стопы прикасаются к земле при каждом шаге. С этой целью ходите очень медленно, позволяя весу тела перено­ситься попеременно на каждую из стоп. Рас­слабьте плечи и обращайте внимание на то, чтобы не сдерживать дыхание и не блокиро­вать коленные суставы.

Ощущаете ли вы снижение центра тяжести своего тела? Ощущаете ли лучший контакт с землей? Ощущаете ли вы себя в безопасности, более расслабленным? Такая манера ходьбы может показаться вначале странной. Если это так, то вы должны осознать, что под давлени­ем современной жизни вы утратили естествен­ную грацию своего тела.

Вначале ходите медленно, чтобы развить чув­ствительность в ногах и стопах. Когда вы ста­нете лучше чувствовать землю, можете изме­нять ритм шагов, в зависимости от настроения.

Ощущаете ли вы после этого упражнения лучший контакт со своим телом? Реже ли вы погружаетесь в свои мысли во время ходьбы? Чувствуете ли вы себя расслабленнее и сво­боднее?

Привлечение внимания к походке – только пер­вый шаг на пути возвращения грации. Мы должны также развить эластичность и чувствительность в ногах. Следующее упражнение я рекомендую сво­им пациентам выполнять регулярно, как во время терапевтических сессий, так и дома. Я назвал его основным упражнением для заземления и впер­вые оно было описано в моей книге, содержащей биоэнергетические упражнения, "The Way to Vibrant Health".Так как оно очень важное, я при­вожу его и в этой книге.

Упражнение 7.3

Встаньте прямо, стопы стоят параллельно на расстоянии около 45 см. Наклонитесь вперед и достаньте кончиками пальцев обеих рук до пола, сгибая колени настолько, насколько это необходимо. Основной вес тела – на поду­шечках стоп, а не на ладонях или пятках. Дот­рагиваясь до пола пальцами рук, постепенно выпрямите колени, но не блокируйте их, ос­таньтесь в этой позиции в течение 25 дыха­тельных циклов. Дышите свободно и глубоко. Вероятно, вы почувствуете, что ваши ноги нач­нут дрожать, это значит, что через них начи­нают проходить волны возбуждения.

Если дрожание не возникает, значит, ноги слишком напряжены. В этом случае можно спровоцировать дрожание, постепенно сгибая и выпрямляя ноги. Эти движения должны быть минимальными, их цель – расслабление ко­ленных суставов. Упражнение должно выпол­няться в течение не менее 25 дыхательных цик­лов, или пока не возникнет дрожание в ногах. Вы можете заметить, что ваше дыхание стано­вится глубже и спонтаннее. Вернувшись в по­зицию стоя, сохраните колени немножко со­гнутыми, стопы параллельными, а центр тяжести – смещенным вперед. Ваши ноги мо­гут все еще дрожать, что будет свидетельство­вать о их жизненности. Чувствуете ли вы сей­час свои ноги лучше? Чувствуете ли вы себя более расслабленным?

Если в этой позиции ноги не вибрируют, можно продолжить упражнение до 60 дыхательных цик­лов и повторять их несколько раз в день. (Можно также спровоцировать вибрацию ног, встав на одну ногу в той же позиции, как описано выше, и под­нимая ногу с пола. Это увеличивает напряжение в опорной ноге.) Это основное упражнение заземле­ния усиливает чувство "отпускания", или разряд­ки. Когда много лет тому назад я проводил цикл занятий по биоэнергетике с группой психологов в Институте Эссален, я продемонстрировал это уп­ражнение молодой женщине, которая была танцов­щицей, а также инструктором тайцзи-цюань. Ког­да ее ноги стали дрожать, она сказала: "Я всю жизнь провела на ногах, но впервые нахожусь в них". Когда в процессе биоэнергетической терапии человек слишком возбуждается, это упражнение возвращает ему самоконтроль. Один из моих па­циентов, комедийный актер, практиковал его, стоя за кулисами перед прослушиванием своей новой роли. Когда его коллеги разминались вокалом или упражнялись в пении, он принимал заземляющую позицию и доводил свои ноги до вибрации. Он рассказывал, что большинство его коллег были так напряжены во время прослушивания, что в резуль­тате этого напряжения у них ломался голос. В то же время, он чувствовал себя расслабленным, и поэтому часто роли доставались ему. Я сам регу­лярно выполняю это упражнение около 32 лет и повторяю его каждое утро, чтобы сохранить свои ноги гибкими и расслабленными. Оно может по­казаться не столь важным для молодых людей, но оно необходимо, если мы хотим сохранить в старо­сти немного грации в движениях. Возраст влияет на ноги больше, чем на другие части тела. Не будет преувеличением сказать, что человек настоль­ко молод, насколько молоды его ноги.

Другим упражнением, усиливающим чувство за­земления, является приседание, так как оно мак­симально приближает человека к земле. С легкос­тью эту позицию принимают дети, а также жители слаборазвитых стран и примитивные народы. Од­нако большинство западных людей не сможет его выполнить, не выворачиваясь при этом назад. Они могут удержать эту позицию только короткое вре­мя, держась за какую-нибудь опору. Такая неспо­собность к удержанию позиции на корточках без опоры вызвана огромным напряжением, присутству­ющим у большинства людей в бедрах, ягодицах и пояснице. Приседания необходимы для людей с такими проблемами.

Упражнение 7.4.

Поставьте стопы параллельно на расстоянии около 20 см. Попробуйте присесть на корточ­ки и удержать эту позицию без какой бы то ни было опоры. Если определенная опора необ­ходима, возьмитесь за какую-нибудь мебель перед собой. Правильная позиция на корточ­ках требует, чтобы обе пятки прикасались к полу, а вес тела покоился на передней части стоп.

Если вам требуется опора, другим способом выполнения этого упражнения является упот­ребление свернутого полотенца, которое подкладывается под пятки перед приседанием. Валик должен быть настолько толстым, чтобы обеспечить сохранение этой позиции. Эта опора не должна быть удобна, так как в этом случае цель упражнения – растяжение спазмированных мышц ног, – не может быть достигнута. Достижение этой цели можно приблизить, перенося попеременно тяжесть тела вперед и назад.

Если приседание начнет причинять боль, опуститесь на колени, отведите стопы назад и сядьте на пятки. Это может оказаться болез­ненным, если голени и стопы напряжены. Если это так, присядьте снова, чтобы расслабить ло­дыжки. Регулярные приседания и сидения на пятках ускоряют процесс "отпускания".

Следует помнить, что грациозное движение на­чинается от земли, от стоп. После окончания опи­санных выше заземляющих упражнений можно более выразительно почувствовать деятельность этого принципа, выполняя следующее упражнение, которое подражает одному из наиболее частых дей­ствий, которые мы ежедневно выполняем, а имен­но, вставанию с кресла.

Упражнение 7.5.

Сядьте в кресло, поставив обе стопы на пол, в своей обычной позиции. Поднимайтесь, от­талкиваясь от пола, а не опираясь о кресло. Чтобы это выполнить, перенесите вес тела на подушечки стоп, затем упритесь стопами в пол и оттолкнитесь прямо вверх. Выполняя это движение, вы имеете сильный контакт с поч­вой. Повторите еще раз это упражнение, но сейчас поднимитесь с кресла так, как делаете это обычно.

Чувствуете ли вы разницу между этими дву­мя способами вставания с кресла? Повторите упражнение два или три раза, пока разница не

станет очевидной. Отталкиваясь вверх, пол­ностью используйте свои ноги. При обычном подъеме с кресла наиболее вовлеченной ока­зывается верхняя часть тела, а также требует­ся больше усилий.

Кроме расслабленных мышц для того, чтобы до­стичь полного и свободного движения возбужде­ния в теле, необходима правильная геометрия тела. Она начинается со стоп, которые действуют как рессоры, гасящие сотрясения во время ходьбы. Если человек хорошо заземлен, при каждом шаге его стопа слегка уплощается. Очевидно, что человек не может быть хорошо заземленным, если свод сто­пы у него слишком высокий, или если стопы утра­тили свою эластичность и уплощились, что не по­зволяет полностью контактировать с землей. Плоскостопие вызывает утрату пружинящего шага. Уплощенные стопы недостаточно заряжены энер­гетически и перенапряжены. Тенденцию к плоско­стопию имеют тучные люди, а также люди, пере­груженные эмоционально или физически. В то же время высокий свод стопы встречается у людей с "птичьими" ногами. Такие люди обычно воспиты­вались неприступными или недружелюбными ма­терями. И они чувствуют необходимость держать­ся над землей.

Способ постановки стоп также важен для пра­вильной геометрии. В нашем культурном окруже­нии мы редко видим людей, которые стоят или хо­дят со стопами, направленными вперед. Большинство людей ходят со стопами, повернуты­ми в большей или меньшей степени наружу. Такая позиция вызывает перенесение веса тела на пят­ки, а напряжения на латеральные стороны ног. В соединении с плоскостопием, такая позиция мо­жет вызвать серьезные повреждения тела, как опи­сал это в письме ко мне один из моих приятелей-врачей: "Я все еще страдаю от избыточного веса, а мои стопы и колени предъявляют последствия дол­гих лет напряжения и нарушения симметрии. Бо­ковые поверхности хрящей моих коленных суста­вов стерлись до костей, и я не могу долго оставаться на ногах. Я спросил ортопеда, как это могло случиться. По его мнению, мои плоские стопы с раннего детства переадресовали большую часть на­грузки на внешнюю сторону коленных суставов, которые сейчас разрушилась, и в этом состоянии он не может мне помочь. Мне сейчас, как обычно, очень тяжело двигаться". Этих печальных последствий можно было бы избежать при помощи уп­ражнений. Каждый из нас должен научиться сто­ять со стопами, расположенными параллельно на расстоянии 20 см. и слегка согнутыми коленями, поставленными на одну линию с серединой каж­дой из стоп. Если мы страдаем от плоскостопия, мы должны переносить вес на ребра стоп, удержи­вая колени в описанной позиции. Ноги могут на­чать дрожать, что указывает на снижение напря­жения.

Стояние или ходьба со стопами, повернутыми наружу в виде буквы V, может также быть след­ствием хронического напряжения в ягодичных мышцах. В большинстве случаев это напряжение возникает в результате прошлого приучения к "чи­стоплотности", что вызывает "сжатие попы" и по­ходку "елочкой". Следующее упражнение показы­вает эффект воздействия этого напряжения на тело.

Упражнение 7.6.

Примите позицию стоя, поставив стопы иде­ально параллельно на расстоянии 20 см. Ко­лени должны быть слегка согнуты, а вес тела перенесен вперед. Положите ладонь на дно таза, пониже ануса. Затем поставьте пятки вместе, сделав латинскую букву V. Ощущаете ли вы, как ягодицы напрягаются и сжимаются?

Походите немного со стопами в позиции латинской буквы V и обратите внимание, как мало грации осталось в ваших движениях. А сейчас сделайте несколько шагов, ставя стопы параллельно. Ощущаете ли вы значительную разницу в своих движениях? Понаблюдайте за походкой других людей. Замечаете ли вы разницу у тех, кто ставит стопы параллельно, и тех, кто поворачивает их наружу?

Цель следующего упражнения – расслаб­ление стоп. Оно используется перед отходом ко сну и позволяет уснуть многим людям, стра­дающим от хронической бессонницы, а также снять напряжение в голове.

Упражнение 7.7.

Станьте одной или двумя стопами на дере­вянный валик или палку от щетки. Как и в других упражнениях, нужно разуться для того, чтобы усилить ощущения в стопах. Можете перемещать валик так, чтобы он надавливал на перед стопы, ее свод или вблизи пятки.

Увеличилась ли у вас после этого упражне­ния чувствительность в стопах? Улучшился ли контакт с почвой? Ощущаете ли вы разницу в степени расслабления тела?

Эти биоэнергетические упражнения, без сомне­ния, являются ценными, помогая людям почувство­вать, насколько сильно их стопы укоренены в зем­ле, однако для достижения значительных изменений в ощущениях и поведении необходимо постоянно осознавать свое тело. Важно, чтобы мы осознавали наши ноги и стопы, независимо от того, ходим мы, стоим или сидим. Во время сидения мы должны также осознавать те части тела, которые находятся в контакте с креслом. Большинство лю­дей сидят в кресле так, что центр тяжести тела падает на крестец или копчик, а не на седалищные бугры. Такая позиция может казаться удобной и способствующей расслаблению, но она отражает оп­ределенную степень замкнутости в себе, как у ре­бенка, который скручивается в калачик в каком-нибудь уголке, чтобы укрыться от мира. Такой позиции недостает настоящего чувства безопасно­сти, если человек, сидящий таким образом, не го­тов подставить голову реальности взрослой жиз­ни. Для того, чтобы сидеть в заземленной позиции, мы должны чувствовать, как ягодицы прикасаются к спинке кресла. В этом случае спина остается вып­рямленной, а голова направлена вперед.

Терапевт часто сидит лицом к лицу с пациен­том, обсуждая с ним его проблемы и чувства. Я заметил, что эти дискуссии являются более про­дуктивными и непосредственными, если мы с па­циентом сидим в заземленной позиции. Контакт между нами облегчается, если каждый из нас смот­рит другому прямо в глаза. Это чувство визуаль­ного контакта и контакта через землю привносит в терапию духовный элемент. Редуцируя тревогу и увеличивая чувство безопасности, оно оказывает позитивное влияние в любой ситуации, где люди сидят и разговаривают между собой. Контакт это­го типа бесценен в ситуации кризиса, чему я был свидетелем во время полета на маленьком гидро­плане, когда мы попали в ураган. Мне удалось избе­жать паники, которая охватила остальных пассажи­ров, концентрируясь на ощущении прикосновения спины к креслу и свободном, глубоком дыхании.

Так как боли в пояснице очень распространены, некоторые считают, что человек никогда не дол­жен был принимать вертикального положения. Но если бы проблемы с поясничным отделом позво­ночника возникали из-за ошибки природы, то все люди страдали бы от этого. Когда я исследую осан­ку многих людей с точки зрения биоэнергетики, становится ясно, что с проблемами в поясничном отделе позвоночника сталкиваются лишь незаземленные люди. Тот, кто заземлен и сохранил гра­цию движений, удерживается в вертикальной по­зиции жизненной силой, которая движется от земли через стопы, голени, бедра, таз, спину, шею и го­лову. Эта жизненная сила, или энергия, в йоге называется кундалини и считается, что она проте­кает вдоль позвоночника от крестца до головы, когда йог медитирует в позе лотоса. Во время ходь­бы или стоя это движение энергии ощущается, как идущее от земли. Несмотря на позицию, в которой мы находимся, такое движение энергии возможно, лишь когда мы заземлены. Некоторым людям это присуще от природы. Как утверждает Ли Страсберг, Элеонора Дьюс, известная преподавательни­ца актерского мастерства, "очень необычно улыба­лась". "Эта улыбка, казалось, начинается от самых кончиков пальцев ее ног. Казалось, что она путешествует по телу, прежде чем достигает лица и губ".

Исследуя вопрос вертикального положения че­ловека, следует вернуться к образу дерева. Спо­собность дерева сохранять вертикальное положе­ние больше зависит от силы его корней, чем от жесткости его структуры. На деле, чем жестче структура дерева, тем более оно податливо ветру. Корни важны не только потому, что они создают систему опоры, но и потому, что добывают из зем­ли питательные вещества, необходимые для роста дерева. Соки, переносящие эти вещества вверх к листьям, необходимы дереву для жизни. Но эти соки должны также оттекать вниз, после того, как зарядятся энергией Солнца. Также и в организме человека энергия течет вверх и вниз.

Конечно, человеческий организм сильно отли­чается от дерева, но на деле вся жизнь на Земле существует в атмосфере, там, где Земля встречает­ся с Небом. Именно здесь энергия Солнца преоб­разует материю Земли в протоплазму. Так же как дерево, мы, человеческие существа, смотрим на Небо, как на источник, дающий жизни энергию, но зависим также от Земли, которая доставляет нам питательные субстанции. Только ангелы не зависят от Земли, так как они не являются ни де­ревьями, ни животными. Человек не может, к со­жалению, быть одновременно и животным, и ан­гелом. Если мы оторвемся от нашей животной природы (и нижней половины тела), мы утратим заземление. Чтобы быть заземленным, надо быть сексуальным существом. А как мы видим из дис­куссии в главе б, по-настоящему сексуальным че­ловек может стать лишь тогда, когда движения его таза станут свободными.

Эти движения в предоргазмической фазе зави­сят от воли, но во время оргазмического пика ста­новятся спонтанными и неконтролируемыми. Не­контролируемые движения доставляют много удовольствия, но волевые движения также могут быть приятными, если они не вынуждены. При­нуждение вызывает напряжение. Короче говоря, наши движения являются грациозными, когда мы позволяем волне возбуждения протекать без пре­град вверх от земли. В этом помогает расслаблен­ный таз. Когда мы выдвигаем его вперед во время ходьбы или в сексуальном акте, мышцы вокруг таза напрягаются, что ограничивает чувствительность. Намного лучше позволить тазу самому двигаться вперед.

В шестой главе мы представили упражнения, цель которых – измерение зажатого в тазе напря­жения. Сейчас, используя понятие заземления, мы можем выполнить определенные упражнения, ко­торые помогут тазу свободно двигаться.

Упражнение 7.8.

Поставьте стопы параллельно на расстоянии около 20 см. Слегка согните колени. Накло­нитесь вперед, перенося вес тела на подушеч­ки стоп. Чувствуете ли вы, что вас как бы что-то толкает вперед? Именно таким образом мы ходим.

Затем сильнее согните колени и перенесите вес на передние отделы стоп. В этот раз не отрывайте пятки от пола. Передвинулась ли отраженная от пола сила вверх, выпрямляя ваши колени?

Повторите этот маневр в третий раз с со­гнутыми коленями и пятками прижатыми к земле. В этот раз наклонитесь вперед и рас­слабьте таз. Замечаете ли вы, как таз передви­гается вперед?

Я заметил, что большинству людей трудно вы­полнять это упражнение, так они никак не могут надавить пальцами стоп на землю, не напрягая ног. Если мы заземлены, это упражнение выполняется легко.

А вот другое упражнение, имеющее ту же цель, а именно – дать ощущение, что таз может дви­гаться снизу лучше, чем сверху. Это упражнение также является трудным, но при определенной практике мы можем освободить нижнюю часть тела до такой степени, что она становится чем-то зна­чительно большим, чем просто механической опо­рой. Когда таз двигается свободно, человек ощу­щает приподнятость духа, наполненность грацией и расслабленность.

Упражнение 7.9.

Стопы стоят параллельно на расстоянии око­ло 30 см. Колени немного согнуты, ладони помещены на коленях. Целью упражнения яв­ляется колебание таза со стороны в сторону при помощи только ног и стоп. Верхняя часть тела должна быть расслаблена и неактивна.

Перенесите вес тела на передний отдел пра­вой стопы, выпрямите правое колено и позволь­те тазу отклониться вправо. Перенесите вес тела на левую стопу, надавите на нее, после чего легко выпрямите левое колено. Вы должны почувствовать, что таз передвигается влево. Сейчас переместите вес на правую ногу и по­вторите маневр, стараясь вызвать передвижение таза вправо без участия верхней половины тела. Продолжайте упражнение, перенося по­переменно вес тела с одной стопы на другую около 5 раз.

Большинство людей может двигать тазом, скручивая верхнюю часть тела, но, так как это движение не соединяется с землей, оно вы­полняется без грации и не приносит никакого удовольствия. Заземленное движение возбуж­дает, в то время как вынужденное – прино­сит страдание.

Описанное упражнение похоже на основной шаг в традиционном гавайском танце хула. В исполне­нии гавайцев этот танец выглядит грациозным и кажется легким. Однако большинство западных людей, танцуя его, выглядят очень неуклюжими, так как их тела слишком напряжены, и, кроме того, они не могут начинать движение от земли. Незаземленные движения таза могут выглядеть сексу­ально и напоминать возбуждение, но это сексуальность, изолированная от чувств. Когда движения заземлены, они приобретают духовные черты, что объясняет их использование в ритуалах древних религий.

Можно недоумевать, какое отношение имеет не­обходимость заземления к половому акту, когда двое людей лежат, друг на друге в постели. Если мужчина находится сверху, он может заземлить­ся, упирая стопы в спинку кровати или в стену. Когда его колени согнуты, его таз будет двигаться естественным образом. Если у кровати нет спинки или поблизости нет стены, он может упереть пальцы стоп в матрац так, чтобы движения таза начина­лись от стоп. Если женщина лежит внизу, она мо­жет заземлиться стопами о матрац или оплетая ногами партнера так, что его тело становится для нее почвой (партнеры могут, конечно, сделать по­зицию наоборот). Использование этой основы для движений во время сексуального контакта может привнести значительную разницу в качество и ин­тенсивность ощущений. Возбуждение увеличива­ется, когда вся нижняя часть тела, а не только по­ловой аппарат, вовлекаются в сексуальный акт. Так как таз движется свободно, ощущения в этой обла­сти становятся более интенсивными. Когда в про­цессе полового акта мы заземлены, нам легче от­даться оргазмической разрядке.

С чисто медицинской точки зрения заземление имеет неоценимую важность. Оно непосредствен­ным образом благотворно влияет на высокое арте­риальное давление. В соединении с глубоким ды­ханием, упражнения в заземлении заметно понижают артериальное давление и могут оказы­вать определенное влияние на снижение "давле­ния жизни". Снижение давления, конечно, не бу­дет продолжительным, если человек не вносит существенных изменений в свое отношение к зем­ле, на которой он стоит, своему телу, своей сексу­альности, а также в свои отношения с другими людьми. В биоэнергетической терапии мы стремим­ся к тому, чтобы такие изменения проявлялись и в физическом облике пациентов. Когда терапия ус­пешна, стопы и ноги пациента становятся мягки­ми, таз расслабляется, дыхание углубляется. Как только человек заземляется, он позволяет Земле поддерживать его. Ступив на Землю, он отмечает, что снижается его артериальное давление. Однако для достижениий такого рода изменений необхо­димо уделять много внимания телу и придержи­ваться такого стиля жизни, при котором уважает­ся тело и принимаются его потребности.

К сожалению, наша культура все более отдаля­ется от тела, как источника чувств и духовности. Современные программы физических упражнений направлены не на развитие чувствительности тела, а на его эксплуатацию, как если бы оно было меха­низмом. В результате этих упражнений люди спо­собны только соревноваться с, жизнью. Я допускаю, что если достижение вершин становится для кого-то смыслом жизни, то современные програм­мы физического развития могут ему в этом помочь. Однако, если нашей целью является радость пол­ноты жизни и возбуждение, возникающее из того, что мы ощущаем себя частью пульсирующей Все­ленной, а также глубокое удовлетворение, от того, что мы являемся людьми грациозными и полными блаженства, то мы должны обратится к чему-то дру­гому.

Когда я был молодым человеком, "держаться земли" считалось добродетелью. Я давно уже не слышал, чтобы кто-то употреблял такое выраже­ние. Разве способность твердо стоять на земле ут­ратила свое значение? Я думаю, что существенно утратила. Для современного человека больше под­ходит определение, что "он летает высоко и быст­ро". Трудно снизить темп, когда мир вокруг нас стремится вперед. Трудно быть заземленным, ког­да сама культура не заземлена, когда она противо­речит реальности и пропагандирует иллюзию, о том что успех – высшее состояние существования, а люди, которые его достигли, живут более богатой и полной жизнью. Настоящими ценностями в жиз­ни являются здоровье, грация, удовлетворение, удовольствие и любовь. Эти ценности мы реализу­ем только тогда, когда крепко стоим на своих но­тах.

Глава 8

Структурная динамика тела

Человеческое тело уравновешено энергетически и структурно. Оно также уравновешено биохимичес­ки, благодаря способности к гомеостазу. С энерге­тической точки зрения, энергетическое равновесие в теле поддерживают две противоположные силы, из которых одна, действуя сверху, тянет организм вверх, а другая, действующая снизу, тянет орга­низм вниз. Снова в качестве метафоры мы исполь­зуем дерево. Его ветви тянутся вверх, к Солнцу, тогда как корни уходят в Землю. В традиционной китайской философии эти две силы, называемые инь и ян, представляют, соответственно, энергии Земли и Солнца. Корни растения поглощают энер­гию инь из Земли, а листья поглощают энергию ян от Солнца. В даосской мысли инь и ян находятся между собой в гармонии. Но жизнь не статична, она находится в состоянии постоянных изменений, благодаря взаимодействию этих двух сил, которые как бы постоянно перетягивают канат. Гармонией является срединный пункт в движении маятника, который существует только в тот момент, когда движение изменяет направление.

Жизнь развилась на поверхности Земли там, где ее энергия реагировала и соединялась с энергией Солнца. Для возникновения жизни такое единство противоположностей является основой половой репродукции. У китайцев эти противоположности ориентированы сексуально: инь становится женс­ким первоэлементом, а ян – мужским. Чтобы понять эти взаимодействия между противоположны­ми энергетическими силами, нам необходимо вве­денное Вильгельмом Райхом понятие суперимпозиции или наложения, означающее две энергетические волны, кружащиеся вокруг центра в творческом акте. (Wilhelm Reich "Cosmic Superimposition"Rangeley, 1951.) Этот процесс представлен на рисунке 8.1.

Рис. 8.1. Рейхианское понятие суперимпозиции.

В процессе эволюции уровень энергии некото­рых организмов сильно возрос, вследствие чего у всех животных заряд на противоположных полю­сах тела стал достаточно сильным, чтобы создать два центра. Верхний центр стал мозгом, нижний – половыми и репродуктивными органами. Централь­ным источником активности стало сердце, а пере­качиваемая им в обоих направлениях кровь соеди­няет противоположные полюса с центром (см. рис. 8.2). В случае с деревом связь полюсов достигает­ся посредством передвижения соков вверх и вниз.

Рис. 8.2. Энергетические центры тела.

Как мы заметили во втором разделе, перемещение жидкостей связано с соответствующими перемеще­ниями энергии и зависит от нее, она создает воз­буждение, распространяющееся по организму. В теле человека эти волны возбуждения становятся силой, которая удерживает его в вертикальном по­ложении. В целом, эти волны днем действуют силь­нее, чем во время ночных периодов отдыха.

Основное правило биоэнергетики состоит в том, что накопление энергии не может превышать ее расход. Несмотря на то, что можно съесть больше, чем требуется для выработки энергии в данный мо­мент, этот излишек будет откладываться в виде жира, готового к превращению в энергию, когда возникнет такая потребность. Таким образом, ког­да человек находится в безвыходной ситуации, на­пример, во время голода, он может отдавать больше энергии, чем способен получить. Однако ре­зервы энергии уменьшаются до такой степени, что в результате может наступить смерть. Равновесие тела можно нарушить на какой-то момент, напри­мер, задерживая дыхание, но оно должно через некоторое время возобновиться, для того, чтобы жизнь продолжалась.

Равновесие противоположных сил проявляется в пульсации, которая лежит в основе жизни. Пуль­сация, которая характеризуется процессом расши­рения и сжатия, наблюдаться в дыхании, перис­тальтике, сердцебиении и других функциях тела. Это основа жизни всех живых организмов, вне за­висимости от их размеров. У человека пульсация наблюдается не только в целом организме, но так­же в каждой клетке, ткани или органе.

Эта модель относится также и к поведению. Дви­жение наружу и движение внутрь являются фор­мой пульсации. Движение наружу приводит к кон­такту с внешним миром, в то время как движение внутрь приводит человека к контакту с самим со­бой. На эту пульсацию воздействует суточный ритм. Мы более открыты внешнему миру в течение дня и обращаемся внутрь ночью, во время сна. Ни одно из этих состояний не является лучшим, и оба они необходимы для здоровья. Постоянное пребы­вание в каком-либо из них патологично, так как жизнь складывается из пульсации, из способнос­ти контактировать с внешним миром и отдаляться от него, обращаясь внутрь себя в зависимости от ситуации.

Рисунок 8.ЗА представляет схему базовой пуль­сации расширения и сжатия в одноклеточном орга­низме. Для того, чтобы перенести эти правила на тело человека, представьте себе человека, стоящего с распростертыми руками на широко расстав­ленных ногах. Рисунок 8.3Б показывает тело, уподобленное шестиконечной звезде, где голова, руки, ноги и гениталии представляют шесть ее лу­чей. На эти фигуры можно наложить две концент­рических окружности, из которых одна соприкасается со всеми внешними лучами, а вторая – со всеми внутренними точками. Каждый из шести внешних лучей представляет важнейшие точки со­прикосновения с миром. Наружную окружность можно уподобить поверхности тела, в то время как внутреннюю окружность можно рассматривать, как сердцевину, из которой исходят импульсы. В че­ловеческом организме каждый сильный импульс заряжает в равной степени все шесть внешних то­чек, а каждая внутренняя зажатость отнимает тоже количество энергии из всех шести точек. У откры­тых и энергичных людей эти точки заряжены в боль­шей степени, чем у замкнутых и подавленных лю­дей.

Рис. 8.3. Процессы расширения и сжатия происходящие в теле.

А. Базовая пульсация в одноклеточном организме.

Б. Базовая пульсация в теле человека.

Как показано на рисунке 8.4, существует непос­редственная связь между энергетической заряженностью глаз и стоп, так как они располагаются на противоположных концах тела. Эту связь наибо­лее легко понять в категориях продольной пульса­ции в теле и протекания возбуждения вверх и вниз. Структура тел всех высших организмов повторяет структуру червя, трубки внутри трубки, и склады­вается из сегментов или метамеров. Наружная труб­ка складывается из дыхательной и пищеваритель­ной систем. Внутренняя трубка функционирует как система скелетных мышц, поддающихся волевому контролю. Червь движется, когда волна возбужде­ния проходит по его телу, вызывая расширение и сжатие последующих сегментов. Внутреннее пита­ние тела червя через трубку протекает согласно тому же образцу. Похожий принцип присутствует и в теле человека, с той лишь разницей, что структура его тела более сложна и дифференцирована. В про­цессе эволюции разные сегменты соединились меж­ду собой, чтобы создать три главных сегмента: голову, грудную клетку и таз, и два меньших сегмен­та: шею и талию. Слияние позволило этим сегмен­там создать высокоспециализированные структу­ры, которые в меньшей степени наблюдаются у низших позвоночных, и в большей – у млекопи­тающих. Основная сегментарная структура прояв­ляется в позвоночнике, но даже здесь некоторые сегменты, а именно, крестцовые позвонки, слив­шись, образуют крестец.

Рис. 8.4. Протекание возбуждения вдоль тела.

Главные сегменты охраняют заключенные в них чувствительные органы. Грудная клетка – цент­ральный сегмент тела, скрывает под ребрами два важнейших органа: сердце и легкие. Голова зак­лючает в себе мозг, который под покровом черепа управляет всем телом. На другом конце тела нахо­дится таз, костная структура, охраняющая поло­вые и выделительные органы. Шея и талия – ос­новные переходы от одного центра к другому. Через них проходят нервы, сосуды, дыхательная и пище­варительная магистрали. На рисунке 8.5 отражены различные сегменты тела. Соединение между эти­ми различными сегментами тела делает возмож­ным сгибание и повороты. Амплитуда возможного движения между сегментами зависит от длины со­единяющих их частей.

Рис. 8.5. Сегменты тела.

 

А сейчас мы исследуем проблемы, которые мо­гут возникать в результате нарушения структур­ной динамики.

Если соединяющий два энергетических центра отрезок удлинен, это отдаляет друг от друга две большие структуры, которые он соединяет, что ука­зывает на степень их разделения. Так, слишком удлиненная шея удерживает голову высоко над телом. Человек с такой шеей будет, вероятно, смот­реть свысока на свою животную природу. Он мо­жет производить впечатление утонченного, но он может лишь развить свои, чувства таким образом, чтобы они соответствовали, культурным стандартам, принятым в обществе. Люди с короткой шеей и более плотным строением тела, будут, вероятно, ближе к своей животной природе, они лучше отож­дествляются с физической силой своего тела. Конечно, особенно существенное влияние на строе­ние тела оказывают генетические факторы. Однако, как мы говорили в первой главе, влияние среды также играет роль в развитии и создании формы тела. Большое влияние на тело ребенка оказывает отношение к нему родителей.

Несколько лет тому назад я работал с одним молодым человеком, который был очень высоким, худым, имел впечатлительное лицо и красивые вьющиеся волосы. Я легко мог его себе вообразить в роли золотоволосого херувима. Мать воспиты­вала его с убеждением, что он опередит в жизни всех других мальчиков. Она считала, что он является для нее даром неба и видела в нем божествен­ные черты. В результате такого воспитания он от­далился от земли и "утратил заземление". Несмотря на то, что его ноги выглядели сильны­ми, он их почти не чувствовал. Он также не был связан с реальностью, так как считал себя выдаю­щейся личностью. Хотя он имел некоторые спо­собности, он не сумел проявить себя как худож­ник. Ему также трудно было контактировать с женщинами, потому что в каждой из них он видел тень своей матери.

Возникает вопрос: что вызвало удлинение тела этого молодого человека? Ведь у его отца был нор­мальный рост. Я допускаю, что его развитие мож­но понять в категориях продольных пульсаций тела. В длинном, худом теле волна возбуждения дви­жется вверх, что уменьшает ее интенсивность. Это движение вверх может иметь несколько значений: стремление к нежности и опоре, так как стремится ребенок, который хочет ее получить; отдаление от своей животной природы; а также стремление воз­выситься над другими. Упражнения в заземлении изменили направление течения энергии, принося больше энергии ногам и стопам, что помогло это­му молодому человеку преодолеть свои внутрен­ние барьеры. Терапия не сделала его ни на санти­метр ниже, тем не менее, она привела к тому, что он почувствовал себя увереннее и безопаснее. На­учившись дышать глубже, он повысил уровень своей энергии, что усилило пульсацию в его теле. След­ствием этого было то, что он ощутил себя более цельным и сильным.

Если длинное и худое тело отражает ослабле­ние энергетической пульсации, то короткое и тол­стое тело отражает усиление этой пульсации, так как укорочение волны увеличивает ее мощь. Люди с такой структурой располагают значительной фи­зической силой. Они склонны рваться вперед без оглядки на других. Мужчины с такой структурой своим видом и поведением часто напоминают быков. У Никиты Хрущева было именно такое строе­ние тела, в соединении с агрессивностью. Однако строению тела такого типа может сопутствовать позиция пассивной обороны, как это было в слу­чае с Арнольдом, мужчиной сорока пяти лет, кото­рый обратился ко мне за консультацией по поводу тревоги.

Несмотря на то, что Арнольд никогда интенсив­но не занимался спортом, он напоминал по виду тяжелоатлета с огромными ягодичными мышцами. Беседуя с ним, я быстро установил, что проблема его беспокойства проистекает из отношений с ма­терью. Арнольд был единственным ребенком. Его мать была агрессивной женщиной, главным инте­ресом в жизни которой был сын. Ничего удиви­тельного, что он характеризовал ее как личность вмешивающуюся, ревностную, стремящуюся им управлять. Когда он был ребенком, его сильней­шим стремлением было убежать от нее. Отец, к сожалению, не был в состоянии помочь ему осво­бодиться от нее. Когда Арнольд обратился ко мне, он все еще пробовал вырваться из ее объятий. Он освободился от нее на эмоциональном уровне только в минуту ее смерти, когда ему было около 50 лет. До этого времени он сумел жениться, но с женой также чувствовал себя в ловушке, как это было раннее с матерью.

Когда во время наших встреч Арнольд описы­вал мне свою мать, я представлял ее себе как танк, а его самого как маленькую жестяную коробочку для таблеток. Овальная коробочка не дает себя со­гнуть, но, хотя она может успешно противостоять танку, она не может его уничтожить, также, как не может и убежать от него. Арнольд, видимо, не мог убежать от матери, несмотря на то, что сумел ей противостоять. Терапевтическая проблема заклю­чалась в том, как переделать эту маленькую жестя­ную коробочку в боевую машину, что можно было сделать, мобилизуя сдерживаемый гнев. Это сле­довало делать постепенно. Арнольд боялся своего гнева, потому что это был убийственный гнев. Его беспокойство происходило из конфликта между стремлением действовать под влиянием гнева и страхом перед такими действиями. Он чувствовал, что если его гнев взорвется, он может уничтожить как его самого, так и других. Он был вынужден предохранить себя от этого, применяя защиту не менее мощную, чем сила, которой следовало про­тивостоять. Когда Арнольд понял динамику своей телесной структуры и свои проблемы, можно было освободить его подавленный гнев, рекомендуя ему наносить удары по топчану. Благодаря тому, что он был заземлен, пациент не вышел из-под контроля и не нанес никому повреждений. Постепенно его тело расслабилось и, что удивительно, у него увеличился рост.

Описывая таким образом Арнольда и его мать, я обращаю внимание на основной аспект их личнос­тей, который отразился в структурной динамике их тел. Корреляция между телом и психикой че­ловека является абсолютной в результате их функ­циональной идентичности. Однако тело не явля­ется просто инструментом ума, и ум не становится отдельной силой, действующей на него; дело в духе, присутствующем в живой ткани. В момент смерти дух угасает, а тело превращается в чистую мате­рию. Дух является как бы пламенем, которое пре­вращает материю в энергию. Сам огонь не являет­ся субстанцией или энергией, он – следствие процесса изменений. Когда этот процесс иссякает, пламя угасает и материя превращается в мертвый пепел.

Структурная динамика позволяет нам понять явление расщепления, серьезное нарушение в теле, которое может сопутствовать значительным нару­шениям в личности. То, что люди могут страдать от расщепления, не является новой идеей. Извест­но, что в одном человеке могут существовать не­сколько личностей. Согласно этому тезису, эти расщепления должны существовать в теле в такой же степени, в какой они проявляются в личности человека. Такая диссоциация является возможной, так как тело человека разделено на три главных отдела: голову, грудную клетку и таз. Расщепле­ние наступает тогда, когда нарушается чувство единства. Существует много людей, у которых го­лова не соединена с сердцем, а сердце – с генита­лиями. Во всех этих случаях можно найти напря­жение в мышцах шеи и талии, ограничивающее протекание возбуждения между главными участ­ками тела. Конечно, в буквальном смысле эти сег­менты остаются соединенными анатомически. От мозга, который регулирует и координирует жиз­ненные функции всех сегментов, нервы направля­ются без препятствий от одного отрезка к другому. То же самое касается кровеносных сосудов, кото­рые приносят кислород и питательные вещества каждой клеточке тела, а забирают продукты обме­на. Эта интеграция организма находит отражение в интеграции личности на уровне подсознания. Однако на поверхности, там, где царит сознание, интеграция разбивается, поскольку волны возбуж­дения, протекающие по поверхности, наталкива­ются на препятствия. В зависимости от интенсив­ности этих нарушений может наступить разрыв трех различных типов поведения, в которых каждый связан с одним из главных сегментов. Это иллюс­трирует следующий случай.

Несколько лет тому назад ко мне за советом об­ратился мужчина 50 лет, которого звали Роджер. Роджер жаловался на то, что он чувствует себя подавленным, так как теряет контроль над своей жизнью. Он осознавал, что слишком много пьет, плохо себя чувствует и пренебрегает своим телом. Немного оставалось до того, чтобы его оставила жена. Некоторые из своих проблем он считал ре­зультатом своих частых служебных поездок, во время которых он ходил в бары или на дискотеки, встречал там женщин и проводил затем с ними ночь. Роджер без труда мог найти себе женщину, так как он был симпатичным мужчиной и удачли­вым человеком. Однако его отношения с женой становились все хуже, он подозревал, что она от­крыла его секреты, так как их половая жизнь пре­кратилась. Роджер сказал, что его жена – при­стойная женщина, но она перестала его привлекать. Он не хотел однако положить конец этой связи, у них было трое детей, к которым он был привязан. Я заметил, что у Роджера быстрый логичный ум, что без сомнения, объясняло его успех. Одна­ко, когда он говорил, его голос был почти лишен чувств, а глаза были холодными и темными. Каза­лось, он полностью владеет собой, но этому про­тиворечило его поведение. Я понял, что Роджер сможет сохранить контроль, пока основой его дей­ствий остается голова. Во время первых месяцев терапии Роджер проявлял очень немного эмоций, когда говорил о своей прошлой или теперешней жизни. Однако в нем было что-то привлекатель­ное. Временами он смотрел на меня и улыбался. В это время его глаза сверкали, и на миг он превра­щался в невинного ребенка. Когда этот свет мерк, глаза Роджера снова становились мрачными. Вре­менами они блестели снова, когда он говорил о своих чувствах к матери и другим женщинам и выглядел так, как если бы его охватывало стран­ное возбуждение. Он признавал, что женщины его очаровывают, и признался, что в период семейной жизни кроме жены имел связь с несколькими дру­гими женщинами.

Чтобы помочь Роджеру, я должен был вначале понять, что за личность находится передо мной, но это было не так просто. Днем он был холод­ным, логичным инженером и отличным бизнесме­ном. Ночью он превращался в сатира. В редкие минуты он становился невинным ребенком со свер­кающими глазами. Эта часть его личности была ответственна за находчивость, которую он прояв­лял на работе, и за красоту, из-за которой он нра­вился женщинам. Как только я понял это тройное разделение его личности, я был в состоянии по­нять, что основой этого раздела является его тело, которое также было разделено на три части, а имен­но: на голову, грудной отдел и таз. Сильное на­пряжение в шее, а особенно у основания черепа изолировало его голову от остальных частей тела. Подобное напряжение в талии и вокруг таза отде­ляло половые органы от сердца и от головы.

Холодная, профессиональная сторона личности Роджера опиралась в своей деятельности, в основ­ном, на голову. В этой роли его глаза абсолютно ничего не выражали. Неожиданно страстная сто­рона Роджера действовала на основе его генита­лий. В этой роли Роджер зажигался безбожным пламенем. Трудно ожидать от кого-то, чтобы он оставался холодным и логичным, когда его охва­тывает горячка сексуального возбуждения, но обыч­но человек не теряет рассудка даже в таких ситуа­циях, как это имело место у Роджера. Как я указал в шестой главе, утрата эго проявляется в лучшем случае только во время пика оргазма. В таких слу­чаях отдача своего я проявляется как самореализа­ция. В противном случае отдача своего я сексу без любви действует саморазрушающе. Я был уверен, что Роджер способен к любви, и это убеждение давало нам возможность совместно решать его про­блемы. Но, когда мы начали терапию, он не был в состоянии ассоциировать ни своего мышления, ни сексуальных стремлений с любовью. Из-за расщеп­ления личности он не мог объединить эти различ­ные функции.

Как я говорил в первой главе, жизненный опыт человека формирует структуру его тела, которая, в свою очередь, формирует его личность. Именно таким образом его прошлое все еще живет в насто­ящем. Чтобы человек мог освободиться от ограни­чений прошлого, он должен осознать пережива­ния, вызванные этими ограничениями. Это цель анализа, так как он дает нам рамки, внутри кото­рых может наступить перемена структуры. Пере­стройка структуры требует непосредственной рабо­ты с телом с целью редуцирования напряжения мышц. Анализ и перестройка тела должны двигаться одновременно. Обычно я начинаю с истории па­циента, которая вначале всегда является неполной. В процессе терапии, по мере того как подавленные воспоминания появляются в сознании, образ па­циента становится более выразительным.

Роджер был единственным ребенком. Он опи­сывал свою мать как симпатичную женщину, гордящуюся своим внешним видом и общественным положением. Она любила принимать гостей и хо­дить на приемы. Его отец был бизнесменом, кото­рый много работал и часто возвращался из офиса поздно. Родители редко ругались, тем не менее Роджер чувствовал, что они не счастливы. Он ощущал свою близкую связь с матерью, но знал, что ее заинтересованность им не стабильна. Когда отца не было дома, она хотела, чтобы сын соста­вил ей компанию, жалуясь временами на то, что отец невнимателен к ее потребностям. Но когда был какой-то прием, она его игнорировала. У Род­жера было несколько приятных воспоминаний о игре в мяч с отцом и о совместных прогулках на рыбалку. Несмотря на то, что отец редко его бил или ругал, Роджер знал, что он склонен к гневу. В процессе терапии он осознал, что, будучи ребен­ком, он боялся его.

Пока в этих историях мы находим немного ин­формации, которая могла бы помочь нам выяснить источник происхождения таких серьезных нару­шений в личности Роджера. Однако перед нами едва различимые подсказки на тему настоящих от­ношений Роджера с матерью. Когда женщина не находит удовлетворения в замужестве, она, веро­ятно, обратится к сыну в поисках близкого кон­такта, которого не получилось с мужем. Роджер был для нее поверенным во многих делах. Одна­ко, как только подворачивался случай нанести кому-то визит или встретиться с другим мужчиной, она отворачивалась от него. Подобное отношение она проявляла к нему каждый вечер, когда закрывала двери в спальню, которую делила с его отцом. Ког­да я обратил внимание Роджера на этот факт, он понял, что все время чувствовал себя преданным. Я был обязан подробно исследовать эту часть ис­тории жизни Роджера, так как мне было ясно, что Роджер относится к женщинам так же, как мать в свое время относилась к нему. Он был симпатич­ным, но жил поверхностной жизнью и не сумел полностью отдаться ни одной женщине. Он вел себя с ними сексуально соблазняюще,"так же, как мать вела себя по отношению к нему. В основе этого поведения скрывался сильный гнев, который был перенесением злости из прошлого, той, кото­рую он испытывал к матери. Именно этот гнев вызвал в Роджере отделение сердечных чувств от сексуальных. Такое разделение отразилось в недостачном контакте его грудной клетки с тазом.

К сожалению Роджер должен был также отде­литься от своего чувства любви к отцу. Ребенком он оказался в эдиповом треугольнике. Став фаво­ритом матери, он был обречен на ревность и враж­дебность отца, который был мужчиной более силь­ным, чем он. Роджер сказал во время консультации, что в детстве он не осознавал, что боится отца. Однако со временем стало ясно, что он подавил в себе этот страх, подобно тому, как подавил свой гнев, направленный против соблазнительной матери. Этот страх всплыл позже. Он понял, что достиг боль­ших профессиональных успехов, потому что хотел перещеголять отца. Но он достиг этих успехов только благодаря усилению контроля своей потребности в любви и понимании. Такого рода успех оказался достижением, не имеющим значения, лишившим его жизнь чувств. Он искал убежища в алкоголе и сексуальности, для того чтобы вырваться из-под контроля головы. Это делало возможным возник­новение определенных чувств в его теле. Попав в сильный эдипов конфликт в детстве, Роджер приобрел расщепление. Однако в нем ос­талась определенная интеграция, которая привела его к терапии и поиску своего настоящего я. Это иногда проявлялось в ясных, невинных глазах скры­вающегося в нем ребенка. Когда я увидел этот взгляд, я понял, что младенцем и маленьким ре­бенком Роджер был объектом любви обоих родителей. Терзаемый взрослыми страстями эдипового конфликта, он подавил этого ребенка, закрыв его в своем сердце. Роджер стремился раскрыть свое сердце, но мог это сделать лишь в те редкие мо­менты, когда надеялся, что кто-то поймет его поте­рянность и страх. Именно страх отдаться чув­ствам – гневу, печали, любви – проявился в расщеплении его телесной интеграции.

Терапия такого рода расщепления личности, как у Роджера, нелегка. Анализ поведения, несмотря на то, что он обязателен, не является эффектив­ной интегрирующей силой, так как вовлекает, кро­ме прочего, ум. Роджер принимал мои интерпре­тации, но это оказывало небольшое влияние на его чувства и поведение. Эмоции, будучи функци­ей всего тела, обладают интегрирующей силой. Но как привести в движение эмоцию, которая была бы достаточно сильной, чтобы вызвать такие по­следствия? И какая это должна быть эмоция? Та­кую мощь имеют только две эмоции – любовь и гнев. Единственным человеком, способным выз­вать эти эмоции с напряжением, необходимым для интеграции личности, является психотерапевт. Я стал отцом, в котором нуждался Роджер, и стал также отцом, которого он боялся и по отношению, к которому он мог хранить гнев, пропорциональ­ный его страху.

Проекция подавленных в детстве чувств на лич­ность терапевта известна как трансфер или пере­нос. Все психоаналитики работают над этим ас­пектом, однако, в основном на интеллектуальном уровне. Этого абсолютно недостаточно для того, чтобы изменить психологическую и физическую структуру пациента. Перенос должен быть пережит максимально сильно и выразительно. В случае Род­жера это было непросто, так как он относился ко мне амбивалентно. Он нуждался в отцовской опоре и любви, но, в то же время, относился к своему отцу высокомерно. Он признавал мой авторитет как биоэнергетического терапевта и сотрудничал в ра­боте с телом, дыханием, заземлением и выражени­ем чувств. Однако, он всегда оставался под контро­лем своего ума и по этой причине был не в состоянии полностью отдаться ни терапии, ни себе и своей страстности.

Роджер также боялся меня, хотя не в физичес­ком смысле, так как был младше и сильнее меня. Однако он чувствовал и до определенной степени верил, что, подобно его отцу, я имел над ним власть, происходящую из того факта, что он нуж­дался в моей помощи. Потребность в помощи выз­вала у него чувство зависимости, что, учитывая его эдипову ситуацию в детстве, вызывало у него бессознательный страх кастрации. Гнев, направлен­ный против меня, с другой стороны, увеличивал риск, что я могу его оставить и прервать терапию. Он нуждался также в моей любви, так как в про­шлом требовал любви отца, стараясь произвести на меня впечатление, работая со своим телом и выполняя биоэнергетические упражнения. Одна­ко их прогресс был ограничен его амбивалентны­ми чувствами. С одной стороны, упражнения вызывали улучшение самочувствия, но с другой, он не был в состоянии полностью им отдаться, так как потребность произвести на меня впечатление раздражала его. Ситуация была безнадежной и пос­ле нескольких лет усилий казалось, что терапия обречена на неудачу.

В тоже время именно в этот период терапия име­ет настоящие шансы на успех. Если кто-то согла­сится смириться с неудачей, ничего не потеряно. Можно остаться верным себе. В этот момент Род­жер был в состоянии выразить весь свой гнев по отношению ко мне и к своему отцу. Он делал это, нанося удары кулаками о топчан и повторяя, что его сильно нервирует моя высокомерная позиция. Гнев быстро переносился на отца за то, что он не остался с ним для того, чтобы дать ему опору, по­зволяя ему открыто и по-мужски разрешить конф­ликты в своих отношениях с женой. Для этого он использовал фразу: "Ты не мужчина!». Это означа­ло, что его отцу недоставало характера. Он был также взбешен на мать за предательство его любви и недо­статочно уважительное отношение. Освобождение этого гнева происходило в течение некоторого вре­мени, и в этот период у Роджера развивалось чув­ство интеграции, позволяющее разблокировать лю­бовь.

Терапия Роджера продолжалась в течение не­скольких лет, однако он не жаловался, что она длится слишком долго, когда чувствовал, что она продвигается в правильном направлении. Он ощу­щал постепенные перемены к лучшему в своем теле, по мере того, как устанавливал с ним лучший кон­такт. Перемены в его теле находили отражение в соответствующих переменах в поведении и в отно­шениях с другими людьми. Он был в состоянии почувствовать глубокую любовь к своей жене, и они нашли обоюдное удовольствие в своем обнов­ленном сексуальном союзе. Его сексуальное пове­дение изменилось радикально. На определенное время, когда его состояние улучшилось, он утра­тил сексуальный инстинкт. Его это расстраивало, пока я ему не объяснил, что он перестал относить­ся к сексу, как к удовольствию, которому не мо­жет противостоять, и что секс отныне будет для него выражением любви, которую он не сможет запрограммировать или вписать в деловое распи­сание.

Классическим примером женщины с расщеплен­ной личностью является Мерлин Монро. Монро никогда не была моей пациенткой, и я знаю ее толь­ко по фильмам и фотографиям. В ее теле были нарушения, подобные тем, которые я обнаружил у Роджера, а именно – недостаточно сильное и це­лостное протекание энергии, соединяющей голову с грудной клеткой и грудную клетку с тазом. У Монро каждая из этих областей тела, казалось, двигалась независимо друг от друга, как у куклы с двигающейся головой и бедрами. Эта недостаточ­ная связь между сегментами тела, проявлялась в ее светском поведении на публике. Монро была профессиональной актрисой, ребенком и короле­вой секса, и каждая из этих субличностей функци­онировала в разных ситуациях. Когда она играла какую-то роль, ее поведение контролировал интел­лигентный и очень компетентный ум. В своих от­ношениях с мужчинами она была ребенком, нуж­дающимся в ласке и одобрении. Для публики она была светской и необычайно чувственной женщи­ной. Реальность противоречила этому имиджу. Мэрлин Монро не была интегрированной личностью с сильным внутренним чувством безопаснос­ти. В детстве она была травмирована в результате недостатка любви и сексуального злоупотребления.

Как мы предположили в шестой главе, ничто так не разрушает личность ребенка, как сексуальное злоупотребление, которое может варьироваться от эмоционального соблазнения ребенка родителем до фактического кровосмесительства. У Монро такая негативная среда вызвала сильный энергетический спазм в теле, что расщепило единство ее личнос­ти. Я вернусь к этой теме в последнем разделе.

Личность подвергается опасности расщепления в результате конфликта между рациональным умом и животной природой, между стремлением к до­минированию и потребностью в подчинениии. Этот конфликт коренится в человеческой природе. Он делает человека беззащитным перед лицом болез­ней, но, с другой стороны, он же бывает источни­ком творчества и основой сознательной духовнос­ти. Результат этого конфликта в жизни каждой личности зависит от его остроты, а также от того, насколько глубоко расщепление. Существенное влияние оказывает также то, как общество, в кото­ром личность живет, справляется с собственными противоречиями между культурой и природой. Рас­щепление в обществе, перенесенное на семейную территорию, становится войной между мужем и женой, родителями и детьми. В этой ситуации ре­бенок часто разделяется на две части. Как мы упо­минали в разделе 5, пока конфликт не слишком острый, а выступающие стороны в нем слишком сильны, ребенок может сохранить определенную интеграцию, делая тело жестким. Жесткость каса­ется обычно шеи и талии. В большинстве случаев это сдерживание не является настолько острым, чтобы стать медицинской проблемой, хотя может вызывать страдания, которые со временем будут требовать медицинского вмешательства. Снижение гибкости в шее может привести к артрозу межпоз­вонковых суставов, вызывая боль при поворотах головы. Подобное напряжение в талии отражается на состоянии поясничных позвонков, проявляясь в пояснично-крестцовых болях, раздражении не­рвных окончаний, а также выпадении дисков. Важ­но понять, что эта жесткость является защитной реакцией. Человек говорит языком тела: "Нет, вам не удастся меня сломать или расщепить". К сожа­лению, жесткость появляется после того, как ребе­нок уже в полной степени ощутил ломку и рас­щепление. Жесткость действует как шина, которая предотвращает перерождение небольшой трещины в перелом.

Однако интеграция, целостность, которую обес­печивает жесткость, основывается на обездвиженности, а не на свободном течении энергии, больше на воле, чем на чувстве. Жесткость является отри­цанием, а не утверждением. Она говорит: "Не ус­туплю, не поддамся, не размягчусь". Изначально направленная против требований или угроз со сто­роны общества или родителей, она, укоренившись в структуре тела, становится сопротивлением про­тив жизни вообще. Ограничивая свободное тече­ние энергии в теле, она нарушает жизненную пуль­сацию и ограничивает дыхание, что снижает энергетический уровень человека. Но, так как она является проявлением "выдержки" и "воли", люди часто считают жесткость скорее достоинством, чем недостатком. Это особенно касается тех случаев, когда человек не осознает свою жесткость, пока она не вызовет боль. Так как эго контролирует мышцы, поддающиеся волевому контролю, жест­кость является проявлением воли. Ее заявление: "Не хочу" могло бы также звучать: "Хочу и де­лаю"; "Не поддамся" могло бы звучать: "Я буду победителем и выиграю". У жестких людей силь­ная воля, но это не является признаком здоровья. Воля позволяет человеку достигать, но не позво­ляет наслаждаться достигнутым, так как это зави­сит от способности отдаваться. Воля сама по себе не является нездоровой или невротической. В опас­ных ситуациях она может спасти жизнь. Невроти­ческий характер она приобретает, если укореняет­ся в структуре тела до такой степени, что человек не в состоянии отбросить ее и отдаться своему сер­дцу или сексуальной страсти. Несмотря на мни­мую интеграцию, которую дает жесткость, личность страдает от расщепления между головой и телом, мышлением и чувствами. В итоге мы имеем дело с количественным фактором. Каждый человек в на­шей культуре в какой-то степени страдает от рас­щепления. Когда это противоречие не такое глубо­кое, ему сопутствует жесткость. Глубокое расщепление приводит к видимому разладу между главными сегментами тела. В той же самой степе­ни, в которой личность расщеплена, она теряет гра­цию и не обладает духовным опытом слияния со вселенной. Также как воля отделяет голову от тела, она изолирует человека от окружающих людей. С другой стороны, эта изоляция позволяет расцве­тать индивидуальности. Человек может быть кем-то именно потому, что использует волю. Исполь­зование воли и состояние упрямства – это две разные вещи. Жесткость в ситуации кризиса – это нечто совершенно иное, чем постоянная жест­кость, так как она дает движущую силу. Мы считаем, что очень важно достичь успехов, кого-то по­бедить, и не отдаем себе отчет в том, что в жизни нечего побеждать, кроме страха перед самой жизнью. Чем больше мы боимся, тем более жесткими становимся.

Следующее упражнение является тестом на же­сткость шеи и талии.

Упражнение 8. 1

Примите исходную позицию, описанную в предыдущих разделах. Оглянитесь через ле­вое плечо, поворачивая голову максимально влево. Удержите эту позицию в течение не­скольких дыхательных циклов и старайтесь почувствовать напряжение в мышцах, идущих от основания черепа к спине. Поверните голо­ву вправо, посмотрите через правое плечо, не­сколько раз глубоко вдохнув.

Это упражнение выполняется утром от пяти до десяти раз. Оно принадлежит к моей про­грамме личностного развития.

Для того, чтобы измерить гибкость талии, поднимите руки с согнутыми локтями на вы­соту плеч. Сейчас поверните тело максималь­но влево и удержитесь в этой позиции на не­сколько циклов дыхания. Затем поверните тело вправо и удержите позицию в течение несколь­ких циклов дыхания. Чувствуете ли вы, насколько напряжены мышцы спины и талии? Вы­полняя это упражнение, можете ли вы вдыхать нижней частью живота? Стоите ли вы в требу­емой позиции (стопы параллельны, колени слегка согнуты, тяжесть тела немного смеще­на вперед)?

Жесткость может охватывать всю спину, кото­рая становится доскообразной от головы до крестца. Я видел человека, который страдал от анкилоизирущего спондилита. Его позвонки стали слитной колонной, что является крайним вариан­том жесткости. Этот человек не мог сгибаться и поворачивать свое тело, а его отношения с людьми были такими же жесткими, как и его спина. Я знал, что его отец достиг в жизни успеха и был очень авторитарным человеком, который требовал от сына абсолютного послушания. Внешне мальчик был ему послушен, но внутри постоянно сопротивлялся. К сожалению, он подавил чувство сопротивления до такой степени, что оно укоренилось в структуре его тела. Этот человек не мог оплакивать даже тра­гедии своей болезни, потому что плакать означало для него сдаться, размякнуть, а это было для него невозможно.

В целом, подавленный гнев сопровождается на­пряжением мышц верхней части спины (рис. 8.6). В гневе волна возбуждения движется вверх вдоль спины до зубов (импульс кусания) к рукам (им­пульс удара). Когда животное злится, его хребет поднимается, а шерсть встает дыбом. Когда чело­века охватывает гнев, его спина также поднимает­ся, он поднимает хребет, что указывает, что он го­тов к атаке. Выражение гнева ослабляет возбуждение и позволяет хребту снова опустить­ся. Однако, когда гнев подавляется, напряжение сдерживается и становится хроническим. Такая ситуация возникает в детстве, во время первой ата­ки на интеграцию ребенка, когда родитель прика­зывает ему выполнить что-то, чего он не хочет де­лать. Если сопротивление этому заданию сопровождается наказанием, естественной реакцией ребенка будет гнев. К сожалению, его гнев мо­жет столкнуться с наказанием настолько суровым, что он будет вынужден подавить гнев. В таком слу­чае он сдастся, но только внешне. Внутри он оста­нется жестким, сопротивляясь и сдерживая выра­жение гнева, но его импульс останется в подсознании. Такой человек может не ощущать гнев, который он носит в себе, но он будет прояв­ляться в жесткости и напряжении верхней части спины. Человек не замечает этой жесткости, так как это происходит сзади. Даже если человек за­мечает ненормально согнутую верхнюю часть по­звоночника, он не знает, как это истолковать, так как это является компетенцией психотерапевта.

Рис. 8.6. Хроническое мышечное напряжение в результате подавления гнева.

Жесткость спины не будет снижена до тех пор, пока подавленный гнев не станет осознанным и отреагированным. Человек может подозревать о существовании в нем скрытого гнева, если с ним случаются неконтролируемые взрывы бешенства, или если его преследует постоянное чувство раз­дражения. Так как такие реакции не связаны с ре­альной причиной, они не позволяют разрядить на­пряжение. Только когда напряжение снова оживет, человек в состоянии почувствовать гнев и ассоци­ировать его с травмой, которая его вызвала. Как я упоминал в пятой главе, основным упражнением, которое я использую в биоэнергетической терапии для того, чтобы помочь пациентам освободить на­пряжение спины, являются удары по топчану ку­лаками или теннисной ракеткой. Никто не может повредить себе во время выполнения этого упраж­нения, которое является хорошим способом раз­рядки хронического напряжения, вызванного по­давленным гневом. Я использую это упражнение в своем кабинете, а также советую пациентам, что­бы они использовали его дома. Желательно, чтобы на топчане был матрац из резины, которая выдер­жит такое отношение. Мужчины обычно исполь­зуют кулаки, а женщины – теннисные ракетки, чтобы лучше почувствовать силу ударов.

Упражнение 8. 2

Станьте лицом к топчану. Стопы параллель­ны, колени слегка согнуты, чтобы обеспечить хорошую аммортизацию, так как движение ис­ходит из стоп. Поднимите кулаки или ракетку над головой, слегка прогибаясь назад. Не прогибайтесь далеко, так как это прервет контакт с землей. Вместо того, чтобы опираться на силу, протяните руки как можно дальше назад, удер­живая их как можно ближе к голове. Это мо­жет показаться трудным из-за напряжения в плечах, но если вы будете выполнять это уп­ражнение часто, напряжение разрядится.

С руками, поднятыми в таком положении, сделайте глубокий вдох и ударьте по топчану. Постарайтесь, чтобы это движение началось от стоп, тогда оно будет грациозным. Так как удар по принуждению является более слабым, не старайтесь ударять в топчан с максималь­ной силой. Так же как в стрельбе из лука, рас­стояние полета стрелы зависит от степени на­тяжения тетивы лука, сила каждого движения мышц зависит от длины их растяжения, а не от активности сокращения.

Постарайтесь, чтобы ваше дыхание было глу­боким и свободным, не сдерживайте его. Это упражнение может возбудить в вас сильное чувство гнева, но это не является целью. Сам удар является выражением гнева. Это упраж­нение освободит вас от напряжения в спине, если будет выполняться правильно и в течение длительного времени.

Я сам выполнял это упражнение много раз, что­бы помочь себе освободить гнев, который сдержи­вал в своей спине. Я давно знал, что моя спина закруглена и зажата. Однажды я сказал массажис­ту, работающему над моей спиной, причину моего напряжения, которую описал как сдерживаемый гнев. В это время я спонтанно сказал: "Не должно уже больше быть гнева". Когда я это говорил, я почувствовал, как что-то из моей спины уходит. Я почувствовал себя более свободным, словно кто-то снял с меня тяжесть. Я отбросил от себя не­множко жесткости и контроля, которые ограничи­вали мою жизнь.

Чтобы отбросить контроль, мы должны разрешить голове слушать тело. Как же трудно это для боль­шинства людей в нашем разумном мире! Слишком многие из нас живут, руководствуясь головой, вме­сто того, чтобы прислушаться к желаниям тела. Как сдержать безустанную активность нашего ума – это тема одного из следующих разделов. Но преж­де мы должны понять некоторые из функций, свя­занных с головой, той частью нашего тела, кото­рую мы обращаем к миру.

Глава 9

Лицом к миру

Лицо – это часть тела человека, более всего обра­щенная к внешнему миру. Лицо служит для про­явления чувств и является наиболее выразитель­ной частью тела. Практически, оно выполняет функцию передачи миру того, что мы чувствуем, если только мы не решаем скрыть свои чувства. Но даже в этом случае искушенный глаз быстро рас­познает неискреннее выражение лица. Люди, ко­торые стараются произвести впечатление счастли­вых, никогда таковыми не являются. Часто человек за счастливым выражением лица старается скрыть печаль. Я знал людей, которые нашли гармонию и удовольствие в жизни, но не считали себя счастли­выми. На их лицах не было приклеенной улыбки.

Однажды у меня был пациент, который считал себя счастливым человеком и утверждал, что его приятели тоже считают его счастливым. Когда я попросил его, чтобы он отбросил свою привычную улыбку, его лицо приобрело очень печальное вы­ражение. Мне стало ясно, что его лицо должно было скрывать печаль. Нетрудно было найти ис­точник этой печали. Когда пациент был ребенком, его мать страдала от депрессии, и он должен был поддерживать ее дух. Сейчас, в возрасте 50 лет, он постоянно сохранял счастливое выражение лица, чтобы поправить свое собственное самочувствие.

Застывшая улыбка очень часто является маской, скрывающей чувство печали, гнева и страха и ха­рактеризующей человека как "милую особу". Однако это только фасад. В частной жизни человек со счастливым выражением лица может проявить совершенно противоположную сторону своей лич­ности. Поэтому всегда следует с недоверием отно­ситься к застывшей улыбке. Когда я встречаю ее у пациента, я стараюсь довести это до его сознания, чтобы он вошел в контакт со своими настоящими чувствами. В противном случае, его личность рас­щепляется: эго пациента отождествляется с улы­бающимся лицом, в то время как его тело реагиру­ет на глубокие чувства. Такое расщепление нарушает не только интеграцию личности, но и грацию тела, и угрожает его здоровью. Скрывая болезненные чувства глубоко в теле, мы подверга­ем внутренние органы громадному стрессу. Напри­мер, человек, который противостоит своему дли­тельному гневу и печали, связанными с ранней утратой любви, с большой степенью вероятности подвержен заболеваниям сердца. (См. A. Low en "Love, Sex, and Your Hearth" New York, 1988.)

По моему мнению, другим заболеванием, тесно связанным с подавлением чувств, является рак. Я видел многих пациентов, страдающих раком, кото­рые перед лицом этой смертельной болезни улы­бались и считали, что победят ее. Один из моих пациентов, который был, без сомнения, на после­дней стадии заболевания, улыбался и постоянно утверждал, что выздоровеет. Однако борьба за здо­ровье, когда она не включает в полной мере чув­ства, не продуктивна. Если лежащее у истока мно­гих случаев рака отчаяние не будет выявлено и отреагировано, оно поглощает энергию больного и приводит к дегенерации тканей тела. (См. Wilhelm Reich "The Cancer Biopathy",New York 1973.)

Другой маской, которая часто встречается, явля­ется маска клоуна. Эта маска также основывается на улыбке, но выражает другую позицию, а именно то, что ситуация, в которой находится данный че­ловек, не является серьезной, даже когда она на самом деле трагична. Такую позицию можно выра­зить многими способами, например, прикидываясь дурачком или сардонически усмехаясь. Она наблю­дается у людей, которых травмировали и унижали родители. В детстве они научились спасать лицо любой ценой, так как признание своих эмоций рав­нялось бы утрате чувства собственного я.

Сохранить свое лицо очень важно для восточ­ных людей. Многие из них обрекают себя на не­имоверный труд ради того, чтобы не проявить сво­их чувств, так как это бы вызвало утрату социальной позиции. Так же как и люди Запада, жители Вос­тока носят маски. Однако, у них нет цели скры­вать настоящие чувства, проецируя противополож­ные чувства. Восточная маска выражает спокойствие и самообладание, поскольку филосо­фия Востока поощряет жизнь в концентрации, не нарушаемой волнами ярости и гнева. Восточные религии требуют от своих последователей успоко­ения тела. Речь идет о том, чтобы успокоить тело так, чтобы можно было почувствовать пульсацию в корне своей жизни, которая соединяет человека со Вселенной. Спокойный человек чувствует силь­но и глубоко. В странах Востока правильным спо­собом обращения к миру считается лицо без выра­жения. Так как такая позиция прививается в детстве, она является частью структуры тела вос­точного человека, так что ему трудно проявлять чувства или хотя бы позволить им проявиться вов­не. Дети естественным образом наследуют тело своих родителей, принимая те же позы и выраже­ние лица. Однако, так как такое маскирование не вызывает расщепления личности, это не нарушает естественности движений. Грация является важным аспектом восточной жизни, но в ней не присутствует эго. Обаяние естественности всегда было путем природы, или Дао. Однако я сомневаюсь, что такая позиция сохранится при наступающей индустриализации.

Разницу между естественной улыбкой и маской неизбежным образом выдают глаза. Естественная улыбка является результатом волны возбуждения, которая проплывает вверх, просветляя лицо и за­жигая глаза так же, как зажигаются окна, когда кто-то находится дома. Глаза без выражения со­здают впечатление, что дом этого человека пуст. Наиболее пустые глаза у мертвых. Как-то я по­смотрел в глаза пациента и увидел пустой взгляд. Это был взгляд смерти. Я не сомневался, что этот человек давно умер не физически, а психически. Я также видел пустой взгляд у шизофреников, ум которых находится где-то в другом месте. С их гла­зами невозможно установить контакт.

Когда-то, будучи студентом, в учебнике по глаз­ным болезням я нашел выражение: "глаза являют­ся зеркалом души". Я обрадовался мысли, что уз­наю больше об этом аспекте глаз. Но слова "зеркало" и слова "душа" больше не появились. Медицина, как наука, подробно интересуется толь­ко механическим функционированием органов, а не заключающейся в них духовности. Если что-то не удается измерить, это не поддается также науч­ному описанию. У нас нет объективных способов измерения любви или ненависти. Однако все ви­дели любящие глаза, ненавидящие глаза, глаза, наполненные чувством. Мы знаем, вне всяких со­мнений, что эти неуловимые черты существуют на самом деле.

Может быть, более правильно рассматривать глаза не как зеркала, а как окна, через которые мы не только смотрим на мир, но через которые также видят нас. Подобно окнам домов, у наших глаз также есть ставни в виде век и занавески в виде ресниц. Когда мы закрываем веки, мы не только закрываемся от внешнего мира, но также можем притушить свой внутренний свет, что позволяет нам укрыться от испытующего взгляда. Это стало для меня ясным во время работы с молодым чело­веком с задержкой в развитии, которого я назову Дэвидом. Дэвиду было около 23 лет, когда мать привела его на консультацию. Я никогда прежде не занимался умственным отставанием, поэтому неохотно согласился работать с ним. Однако меня интересовало состояние Дэвида. Однажды, когда он лежал на топчане, я наклонился над ним на расстоянии 25 см. от его лица. Я попросил его от­крыть глаза. Когда он это сделал, я слегка нажал двумя пальцами с двух сторон его носа. Лицо Дэ­вида обрело выражение, которое можно назвать "гримасой идиота", но мое надавливание на его мышцы, контролирующие улыбку, удержали его улыбку. К своему удивлению, я отметил, что в его глазах промелькнуло осмысленное выражение. Когда я увидел, что достиг этого, его лицо приня­ло прежнее выражение, как если бы он хотел ска­зать: "Это неправда. Я не умный." Но каком-то глубоком уровне мы установили контакт. Я думал, что не смогу ему помочь. Я сказал его матери, что направлю его к моему коллеге, энерготерапевту, который является также детским психиатром. Дэвид отреагировал на это предложение весьма ост­ро. Обращаясь к матери, он сказал: "Мама, мама, я хочу работать с доктором Лоуэном." Меня это так взволновало, что я не мог отказать такой просьбе. Я встречался с Дэвидом регулярно каж­дую неделю в течение четырех лет.

В процессе терапии Дэвид сделал значительные успехи. Однако я больше никогда не видел у него такого интеллигентного выражения лица. Он глу­боко хранил этот аспект своей личности и не был готов показать его. Он проявился во время нашей предыдущей консультации только потому, что я воздействовал на Дэвида неожиданно. Я задумал­ся над тем, был ли мозг Дэвида на самом деле поврежден, как думала его мать. Она сказала мне, что первые признаки умственного недоразвития появились у него в возрасте одного года. Она при­писала его состояние шоку, который он пережил, будучи свидетелем скандала между родителями, в процессе которого его отец ударил мать. Поведе­ние Дэвида с разных точек зрения следовало бы квалифицировать как недоразвитие, однако он справлялся со всеми своими основными потребно­стями. Эмоционально он вел себя как ребенок 4 или 5 лет. Создавалось впечатление, что он осоз­нает, что происходит вокруг него, но ищет у меня подтверждений своей отсталости. Он был также неуклюжим в движениях. Я отметил это, когда он протягивал мне руку, придя на сессию. Он брал мою руку, но не делал никакого усилия, чтобы ее пожать. В ответ на мою просьбу пожать мою руку сильнее, он напрягал плечи. Мы приложили мно­го усилий для того, чтобы он мог почувствовать способность рук устанавливать контакт с другим человеком. Он мог держать предметы, научился играть в гольф, но контакт с другим человеком был для него невозможен. Волна возбуждения задер­живалась в плечах и не достигала его рук. В его глазах не было сияния духа. Он отставал в разви­тии и был замкнут в себе. Я чувствовал, что он, прежде всего, должен открыться миру.

Для этого Дэвид должен был научиться выра­жать свою волю. Он зависел от своей матери, ко­торая его контролировала. Я предложил ему лечь на топчан с вытянутыми руками так, чтобы можно было наносить удары в знак протеста. Я предло­жил ему также одновременно выкрикивать "нет!" как можно более громко. Дэвид очень любил это упражнение. Он выкрикивал слово "нет!" радост­ным голосом и смотрел на меня в поиске поддерж­ки. Мне было ясно, что ему не очень трудно стало сказать "нет" своей матери. Однако у него была бунтарская сторона, которая проявлялась странным образом. Например, когда он оставался один на прогулке, он мог нажать на аварийный сигнал на одном из пожарных ящиков, которые он встречал по дороге и после этого наблюдал, как пожарные машины разъезжают по городу с воющими сирена­ми в поисках пожара. Так как он выглядел весьма невинно, пожарники никогда не спрашивали его о том, что случилось, хотя он был единственным человеком поблизости.

Несмотря на то, что мать исполняла многие его желания, его заветной мечтой было получить хо­рошую работу, где он мог бы встречаться с боль­шим количеством людей. Мать противилась это­му, пока я не объяснил ей подробно, что именно это сейчас ему и нужно. Он нашел работу, кото­рую очень полюбил, в посылочном отделе компа­нии, расположенной поблизости, но продолжалось это немногим более нескольких месяцев. Он хотел найти другое занятие, но мать не сделала ничего, чтобы помочь ему в этом. Его терапия продвига­лась успешно. Он двигался свободнее, стал лучше пользоваться голосом. Несмотря на то, что он ни­когда не упоминал о своем интересе к девушкам, я чувствовал, что он очень ими интересуется, и по­советовал его матери, чтобы она послала его на уро­ки танцев. Я знал, что танцы очень благотворно воздействуют на координацию движений и дадут ему возможность обнять девушку. Его мать могла с легкостью позволить себе такие затраты. С дет­ства она водила его по разным специалистам для диагностики и лечения. Но через небольшой про­межуток времени, после того как я вспомнил об уроках танцев, она отменила мои последние встре­чи с Дэвидом.

Тогда я понял, в чем заключалась проблема Дэ­вида. Его мать нуждалась в нем: опека над ним придавала смысл ее жизни. Ее мало что соединя­ло с мужем, который, как она подозревала, был связан с одной из женщин на своей фабрике. Без Дэвида ее жизнь стала бы пустой. Как же она мог­ла позволить, чтобы он стал мужчиной и вступил в связь с другой женщиной? Я так и не представил его матери своих наблюдений на эту тему, так как был уверен, что она бы почувствовала себя уязв­ленной и преданной. Несмотря на то, что терапия закончилась определенной неудачей, и Дэвид, и его мать до сих пор поддерживают со мной кон­такт. Дэвид звонит мне время от времени и выра­жает желание встретиться со мной, но она никогда его не приводит. Ничего в их взаимоотношениях не изменилось. Потеряв свою идентичность как личность и как мужчина, Дэвид нуждается сейчас в своей матери также сильно, как она нуждается в нем.

Я думаю, что этот анализ проясняет проблему позднего развития Дэвида. Возможно, он получил определенное повреждение мозга из-за пренебре­жения к своему интеллекту, но не в этом я усмат­риваю причину его проблемы. Мать запустила в него когти, когда он был младенцем и мог только уйти в себя. Он исключил осознавание этой ситуа­ции, чтобы выстоять.

Если бы мы могли посмотреть достаточно глубо­ко в глаза людей, мы увидели бы их сомнения, боль, печаль, гнев – все их чувства. Однако это те эмо­ции, которые люди не хотят показывать. На Вос­токе и даже на Западе показать себя в печали или гневе означает потерять лицо. Мы стараемся скрыть свои слабости от других и от себя. Мы как бы поддерживаем молчаливое соглашение: "Я не буду заглядывать в твою душу, если ты не будешь загля­дывать в мою". Мы считаем признаком хорошего воспитания не проникать под маски, которые но­сят люди. В результате мы редко видим сущности людей. Когда люди здороваются, они редко смот­рят друг другу в глаза. В ответ на вопрос: "Как поживаешь?" – мы автоматически отвечаем: "От­лично!" Как же это далеко от традиционного при­ветствия африканцев: "Вижу тебя!", которое опи­сывают путешественники.

Зрительный контакт является не только формой познания, но также способом установления энер­гетической связи с другим человеком. Мы букваль­но соприкасаемся глазами. Так происходит пото­му, что глаза заряжены энергетически, они посылают поток энергии. Люди, которые могут видеть ауру, окружающую человеческое тело, обычно видят этот поток, в то время как другие ощуща­ют его физически. Многие люди говорили, что чув­ствуют, как кто-то на них смотрит, даже когда они стоят к этому человеку спиной. Если энергетичес­кий поток, соединяющий глаза двух людей, явля­ется сердечным и мягким, он может пробудить в их сердцах чувство любви. Отсюда происходит вы­ражение "любовь с первого взгляда". Я сам не раз ощущал прикосновение глаз, которые вызвали в моем теле волны приятного возбуждения. Но гла­за могут излучать как любовь, так и гнев и нена­висть. Мы говорим о "дурном взгляде", который якобы имеет силу насылать на человека "порчу" или "сглаз". Гневный взгляд может быть так си­лен, что способен обездвижить человека. Ненави­дящий взгляд может быть достаточно мощным и "заморозить" впечатлительного человека.

Наш дух проявляется в наших глазах и из них излучается. Глаза являются наиболее простым и наиболее коротким путем выражения духовности тела. Широко открытые глаза, мягкие и излучаю­щие любовь, выражают высокую степень духовно­сти. Такие глаза смотрят на мир с восхищением и некоторым страхом одновременно. К сожалению, мало у кого такие глаза. Мир их детства не мог вызывать подобные чувства. Я имею в виду не физический мир, в котором мы росли, а эмоцио­нальную среду, взаимоотношения между ребенком и родителями.

Ничто так не описывает отношения между мате­рью и ребенком, как степень зрительного контакта между ними. Когда ребенок видит удовольствие и любовь в глазах матери, он растворяется в этом тепле и удовольствии. Моя работа с пациентами и наблюдения людей свидетельствуют о том, что немногие дети имели счастье видеть любовь в глазах своих матерей. Если мать удручена, ее пустые гла­за нависают над ребенком, как туча. Если она име­ет склонность к отклонениям в психике, ее взгляд нарушает чувство безопасности ребенка и его чув­ство реальности. В таком случае его глаза стано­вятся пустыми.

От боли мы сжимаемся физически и психичес­ки. Нам не хочется видеть болезненные и непри­ятные сцены, боль на лицах людей. Если нежела­ния этого типа становятся хроническими и неосознаваемыми, это может нарушить функцио­нирование глаз. Миопия или близорукость – это неспособность видеть дальше собственного носа. Близорукий глаз испуган, но человек редко ощу­щает этот страх. Его страх происходит из пережи­ваний детства, это страх увидеть полные ненавис­ти и гнева глаза родителей. Особенно разрушителен для ребенка направленный на него враждебный взгляд матери. В мгновение ока тело ребенка сжи­мается от страха, он зажмуривает глаза, чтобы не допустить к себе взгляд матери. Со временем заж­муривание глаз врастает в структуру его тела. Заж­муривание – это попытка проигнорировать реаль­ность угрожающей ситуации. Сужая поле зрения, мы как бы отдаляем угрозу. Однако, если враждеб­ность матери продолжается долго, такая защитная позиция изменяется, и глаза ребенка остаются ши­роко раскрытыми от страха. Близорукость часто проявляется с достижением половой зрелости, и, с моей точки зрения, ее можно связать с беспокой­ством и тревогой на сексуальной почве. Связь бли­зорукости с сексуальностью подтверждает пережи­вание одной из пациенток, которая сообщила, что как только волна возбуждения достигает ее гениталий, ее зрение тотчас же улучшается. После про­текания волны возбуждения вниз, наступает вол­на возбуждения такой же силы вверх, к глазам, тогда глаза моей пациентки расслаблялись, и ожи­вали.

Терапевтической целью является возвращение чувствительности глазам. Это означает, что надо добиться того, чтобы близорукий почувствовал страх в своих глазах, а тот, у кого глаза пустые, устано­вил зрительный контакт с глазами другого челове­ка, например, терапевта. Своим пациентам я реко­мендую, чтобы они смотрели мне в глаза; в большинстве случаев я приближаю свое лицо к их лицу, так как я это сделал в случае Дэвида. Благо­даря этому они могут посмотреть мне в глаза так­же, как я смотрю в их глаза. Большинство людей говорили мне, что мои глаза ясные, но многие ви­дели в них печаль, в которой я сам не отдаю себе отчет. Работая с близорукими, я мобилизую гнев­ный взгляд в своих глазах, чтобы вызвать страх в их глазах. Когда чувства выражаются глазами, зре­ние всегда улучшается. Помогают также заземляю­щие упражнения, так как они увеличивают поток энергии не только вниз, к стопам, но и вверх, к глазам. Однако это не вызовет длительного улуч­шения, пока не произойдут значительные измене­ния личности, которые помогут человеку глубже понять себя и свою жизнь. Зрительный контакт невозможен, когда человек носит очки. Поэтому я всегда прошу пациентов снять очки, чтобы я мог смотреть им в глаза. Многие делают это неохотно, так как не видят выражения моего лица. Однако сосредоточение взгляда на моем лице улучшает их зрение. Я передвигаю свое кресло поближе, чтобы облегчить им эту задачу.

Очки не только делают невозможным поддер­жание зрительного контакта, но также блокируют доступ света. В методике Бейтса улучшение зре­ния у близоруких предполагает открытие глаз све­ту. Одна из техник заключается в воображении себе образа пляжа залитого солнцем. Солнечный свет заставляет забыть тяжелый взгляд матери, ко­торый вынудил ребенка к ограничению зрения. Увидев вновь мир ярким и ясным, мышцы глаз расслабляются. Я открыл это в возрасте 14 лет, когда мне сказали, что мне нужны очки. Я полу­чил их, но не хотел носить и держал их в футляре. Не прошло и недели, как я их потерял. Моя мать заказала новую пару, которую я снова потерял. Несмотря на то, что очки стоили около 7 долла­ров, у моей матери не было возможности купить следующую пару. Я читал и учился при солнеч­ном свете, много играл в теннис на открытых кор­тах, где свет был достаточно ярким. Мое зрение существенно поправилось. Это удивительно, но с тех пор я никогда не нуждался в очках. В настоя­щее время в возрасте 77 лет, я все еще обхожусь без них, может быть, потому, что как в жизни, так и в работе мне необходимо видеть и понимать. Склонность к дальнозоркости является чертой моей личности. Говоря вообще, я ориентирован зритель­но, что может проистекать и из другого источника, например, из блокирования сексуального любопыт­ства в детстве. Несмотря на причины, я благода­рен судьбе за то, что мои глаза все еще живы.

Челюсть соединяется с глазами энергетической линией. Значительное напряжение в челюстях уменьшает приток энергии к глазам и снижает зри­тельные возможности, как показывает следующее упражнение.

Упражнение 9.1

Выдвиньте челюсть вперед и напрягите мыш­цы челюсти как можно более сильно. Чувству­ете ли вы какую-либо перемену в остроте зре­ния? Стали ли предметы менее четкими? Напряжение в челюсти не позволяет волне на­пряжения достичь глаз.

Несколько лет тому назад ко мне на консульта­цию обратилась женщина, которой ампутировали грудь по поводу рака. Луис было около 50 лет, она была замужем, и у нее были взрослые дети. Она вошла в мой кабинет в темных очках. Когда я по­просил ее их снять, она ответила, что без них не сможет меня видеть. Она была очень близорука. Вдобавок ее губы были тонкими и узкими, рот был сжат, а то, как выглядела ее челюсть, можно было описать только как выражение удрученности. Луис уверила меня, что детство у нее было счастливое, а замужество было идеальным. Однако тело опро­вергало ее слова. Глаза были расширены от страха, который она решительно хотела побороть, а ее лицо выражало неодобрение фривольности и удоволь­ствий. Когда она была ребенком, ее отец ждал от нее силы, выдержки и успехов. Она решила, что никогда не будет бояться и не будет печальной. Когда Луис выросла, она стала деловой женщи­ной, была весьма работоспособной, интеллигент­ной, быстрой и очень решительной. Когда она ко мне пришла, то была уверена, что победит болезнь силой своей воли. Но она не могла выиграть этой схватки. Она должна была почувствовать свой страх и понять, чего боится. Если бы ей это удалось, то та же энергия, которую она использовала для подавления своих чувств, могла бы быть использова­на ее иммунной системой для борьбы с болезнью.

Мы сжимаем челюсти в состоянии решительнос­ти. В большинстве случаев напряжение снижает­ся, когда уходит потребность в решительной моби­лизации воли. Хроническое напряжение в челюсти характерно для человека, находящегося в состоя­нии хронической решительности. В случае с Луис мы увидели, что источником этого напряжения яв­ляется страх и печаль. На самом деле решитель­ность не способна победить страх. Страх можно подавить, и в этот момент мы его не ощущаем, но он сохранится, несмотря на защиту, которую мы против него выстроили, как и было в случае Луис. Конечно, бывают ситуации, когда нельзя поддать­ся ужасу, как, например, во время пожара, когда ни в коем случае не стоит впадать в панику. Тогда мы сознательно напрягаем свою волю. Этого не происходит, когда решительность является характерологической чертой, встроенной в структуру тела.

Твердое решение не бояться – это больше, чем просто мыслительный процесс. Подбородок дол­жен быть зажат, чтобы человек не мог осознавать страх. Это напряжение не позволяет разрыдаться, пока подбородок не расслабится настолько, чтобы он мог дрожать. Неспособность большинства ро­дителей терпеливо относиться к плачу своих детей вызывает у тысяч детей задатки хронической ре­шительности в дальнейшей жизни. Вначале роди­тели предпринимают усилия для того, чтобы успо­коить ребенка, но когда плач продолжается долго, они могут разгневаться настолько, что будут его пугать или ударят. Плач ребенка приводит неко­торых родителей в бешенство, и ребенок делает вывод, что его следует сдерживать любой ценой. В таких обстоятельствах ребенок начинает подавлять свой плач. Когда он станет взрослым, он, возмож­но, сможет еще уронить несколько слез, но глубо­кие всхлипывания и рыдания будут для него невозможны. К сожалению, подавляя свой плач, человек подавляет свою способность к любви. На­пряженный подбородок блокирует приток чувств к губам, что делает поцелуи пустым жестом.

Зажатый подбородок может немного выдаваться вперед или назад. Выдвинутый подбородок озна­чает агрессивную позицию, выражая готовность к борьбе, и ему часто сопутствуют сжатые кулаки и гневный взгляд. Если подбородок заблокирован и обездвижен, подавленная агрессивность не осоз­нается. Втянутый подбородок означает торможе­ние импульса агрессии. Людей с таким строением нижней челюсти иногда называют слабохарактер­ными, пугливыми. Человек не осознает, что сдер­живает какой-то агрессивный импульс. В обоих случаях человек должен освободить свой подборо­док, чтобы он мог свободно двигаться вперед и на­зад, а также в стороны. Во время терапевтических сессий я предлагаю пациентам выдвигать свой под­бородок максимально вперед для того, чтобы они смогли почувствовать агрессивность этого движе­ния. Если человек подавляет в себе гнев, выдвига­ние челюсти может позволить ему это почувствовать. Если подбородок выдвинут вперед достаточно сильно, гнев становится видимым на лице и в гла­зах, к ним приходит энергия. Я предлагаю также сопровождать это упражнение словесными выра­жениями. Человек может произносить фразы "не­навижу тебя" или даже "убью". Кулаки должны быть сжаты, чтобы вовлечь тело в выражение злости. Сильно выдвинутый подбородок является так­же проявлением непослушания и вызова окружа­ющим. Как мне говорит опыт, каждый пациент должен научиться выражать такую позицию, так как очень немногие из них умеют высказаться от­крыто и прямо против превосходящей силы, показывая, таким образом, свою волю. В детстве этой превосходящей силой были родители. Во взрос­лой жизни это может быть супруг или начальник. Некоторые пациенты явно проявляют бунтарские черты, в то время как другие это скрывают. Их сопротивление принимает формы неосознанного напряжения тела, которое, таким образом, принимает позицию, выражающую "нет". В то время, когда они собираются выполнить какое-то распо­ряжение или просьбу, они внутренне сдерживают­ся от исполнения, что затрудняет достижение ре­зультата. Податливые и бунтарские личности являются в действительности двумя сторонами од­ной медали. Так же как бунтарь подавляет в себе тенденции податливости, человек со слабой волей носит в себе внутреннее бунтарство.

Следующее упражнение призвано освободить на­пряжение мышц подбородка. Установление кон­такта с этим напряжением, а также с чувством гне­ва или убийственной страсти, которая лежит у его основания, является позитивным опытом, дающим человеку больший самоконтроль.

Упражнение 9. 2

Примите исходную позицию стоя, так, как описано в предыдущем разделе. Выдвиньте подбородок вперед и удерживайте его в этой позиции в течение 30 секунд, дыхание равно­мерное. Чувствуете ли вы какую-либо боль ввисочно-челюстном суставе? Напряжены ли мышцы? Подвигайте напряженной челюстью вправо-влево, удерживая ее выдвинутой впе­ред. Это движение может вызвать боль в за­тылке. Сейчас откройте рот как можно шире и отметьте, сможете ли вы положить между зу­бами три средних пальца ладони. У многих людей напряжение мышц подбородка настоль­ко сильное, что они не могут широко раскрыть рот.

Позвольте подбородку расслабиться. Сейчас выдвиньте его снова вперед, сожмите кулаки и скажите несколько раз: "Не буду!" – соот­ветствующим тоном. Звучит ли ваш голос убе­дительно? Можете также выполнить это уп­ражнение произнося: "Нет!" В биоэнергетической терапии мы призываем па­циента использовать голос и произносить: "Не буду!" и "Нет!" – как можно более громко для утверждения своей воли. Чем сильнее она будет выражена, тем сильнее будет вызванное этим способом чувство собственного "Я".

Кусание является последним проявлением на­пряжения мышц подбородка, которое требует опи­сания. Во время сосания ребенок часто сжимает десны на груди матери, чтобы успешнее втягивать пищу. Зубы – наш первый орган обороны и атаки. Младенец обретает способность кусаться прежде, чем обретает способность ударить. В детстве неко­торые дети кусаются, выражая, таким образом, гнев. Мой собственный сын, когда ему было 4 года, уку­сил нашего пса афганской породы, чтобы не дать ему столкнуть себя с дороги. Для большинства ро­дителей удары более приемлемы, чем кусание, которое большинство из них воспринимают как не­что иррациональное и ужасающе животное. Куса­ние груди создает особенные проблемы. Оно часто появляется в тот момент, когда мать пробует отнять грудь, прежде чем младенец закончил сосать. В такой ситуации укус бывает болезненным, но если мать отреагирует гневом, ребенок может ис­пугаться. Он будет после этого подавлять куса­ние, напрягая мышцы челюсти. Я склонен утверж­дать, что каждый из страдающих синдромом височно-челюстного сустава или напряжением мышц подбородка, подавлял кусание. Освобожде­ние этих движений освобождает напряжение и рас­слабляет челюсти. Подавление их ослабляет зубы и вызывает стоматологические проблемы.

Много лет тому назад, я занимался с пациент­кой, которой часто снилось, что когда она пробо­вала что-то укусить, зубы у нее крошились. Когда мы с ней познакомились, она страдала острым за­болеванием надкостницы, в результате которого у нее выпало несколько зубов. Она находилась под опекой дантиста, но я видел, что она должна дать больше энергии зубам и лицу. Она рассказала мне историю, которую услышала от своей матери. Это была грустная история, которая прояснила ее сон.

Пациентка рассказала, что когда она была ма­ленькой, ее мать играла с ней в следующую игру: давала ребенку свою грудь, но когда ребенок дос­тигал ее губами, забирала ее. Мать забавляло вы­ражение лица ребенка, которое искривлялось в подковку, когда она начинала плакать. В этот мо­мент она снова давала ребенку грудь, для того, что­бы снова ее забрать. В конце концов, девочка полу­чала грудь, но эта забава оставила у нее сильный испуг. Способность достигать, схватить и держать грудь ассоциировалась у нее с неуверенностью и беспокойством. Одним из естественных движений было желание укусить грудь, когда она ее получа­ла, чтобы ее задержать. Но она чувствовала, что такое действие могло означать утрату груди. Быть может, она действительно укусила грудь, что мог­ло спровоцировать очень гневную реакцию. Моя пациентка очень рано поняла, что кусание имело бы суровые и неприятные последствия. Опасаясь этого, она изымала всю энергию из зубов и подав­ляла желание кусать. Но это желание не исчезло, так как кусание лежит у истоков животного орга­низма. Однако, как показали сны, реализация этой функции воспринималась ею как опасность. Био­энергетическое лечение и хорошая опека дантиста значительно улучшили состояние пациентки.

Вонзание зубов в какой-то предмет означает, что мы его достигли, это знает каждое охотящееся жи­вотное. Пациенты должны чувствовать, что они в состоянии укусить, и оценить чувство силы, кото­рое они получают от этого. Упражнение, позволя­ющее достичь этого, заключается в кусании скру­ченного полотенца. Я никогда не перестаю удивляться, как часто люди опасаются, что повре­дят себе зубы. Я часами забавляюсь с ними в пере­тягивании полотенца зубами. Как два пса, борю­щихся за кость, каждый из нас кусает за один конец полотенца и старается вырвать его у другого. Это упражнение активизирует также мышцы шеи, ко­торые у многих людей очень зажаты. Оно не вы­зывает большого риска, если полотенце схвачено коренными зубами.

Конечно же, не каждое движение рта является враждебным движением. Младенцы тянутся губа­ми для получения пищи у матери. Взрослые вытягивают губы при поцелуе. Многим людям трудно деликатно тянуться губами. Когда они пробуют это сделать, то выдвигают вперед подбородок. Как мы видели, это движение выражает негативную позицию "Не буду!", которая сводит на нет позитив­ный жест губ, тянущихся для поцелуя. Выдвиже­ние подбородка говорит: "Не уступлю!" Это типичный признак амбивалентности, которая ха­рактеризует поведение невротических личностей. Одна их часть хочет достигать, в то время как дру­гая сдерживается в страхе и гневе. Результат – отсутствие какого-либо чувства при поцелуе. Что­бы осознать возбуждение и радость жизни, надо уметь полностью отдаться своей тоске или жела­нию близости и контакта. Проблема амбивалент­ности должна быть разрешена. Это не удается сде­лать только на уровне психологическом, когда амбивалентность уже "встроена" в напряжение мышц вокруг рта. Необходимо много упражнять­ся, чтобы активизировать губы независимо от под­бородка. Когда напряжение покинет мышцы рта, они будут дрожать от возбуждения, так же, как дрожат ноги от упражнения на заземление. Паци­енты чувствуют в это время свои губы по-новому, живыми.

Большинству людей трудно двигать верхней гу­бой. Их научили сохранять лицо "игрока в покер" ("каменное лицо") с жесткой верхней губой, что равнозначно наложению запрета на тонкие чувства. Когда человек не стремится к контакту, он не мо­жет быть отвергнут, а его чувства не могут быть ранены. Ясно, что такого человека сильно травмировали в детстве, когда он, со всей невинностью и открытостью, с открытым сердцем стремился к любви. В то же время жесткая верхняя губа, означает кое-что еще, а именно, что когда человека ра­нят, он не плачет. В западной культуре существу­ет точка зрения, что плач – это признак слабос­ти. Некоторые люди гордятся своей способностью не поддаваться чувствам боли и печали. Даже ког­да они оказываются перед лицом утраты кого-то близкого, многие из них считают сдерживание пла­ча признаком силы. Могут быть ситуации, когда полезнее не сломаться и не заплакать, но это дол­жна быть здоровая реакция. Должен быть созна­тельный выбор, а не позиция, укорененная в струк­туре тела. Если кто-то не может плакать, он не может получать удовольствие.

Плач как дождь: временами он деликатный, а временами – неожиданный и сильный, но всегда необходимый для жизни земли. Так же как земля без дождя высыхает и трескается, жизнь без слез становится пустыней. Если мы не можем плакать, мы отгораживаемся от других людей. Люди опаса­ются, что если они расплачутся, то потеряют лицо. Часто я слышу, как женщины после глубокого плача говорят, что они выглядят ужасно. Это правда, что их лица немного несобраны, но часто они выгля­дят посветлевшими. Их блестящие глаза и порозо­вевшее лицо напоминают небо после дождя. Оно чистое, ясное и свежее.

Когда проходит буря, умытое свежее небо стано­вится чистым, а мир кажется погруженным в по­кой. К сожалению, у человеческих существ эмоцио­нальные бури редко очищают атмосферу до конца. Причиной этого является тот факт, что спокойствие ума зависит от спокойствия тела. Тело в состоянии покоя не неподвижно. Возбуждение проплывает как большая река – глубокое и полное. Так же, как камни в реке нарушают ее течение, вызывая завих­рения, так же и хронические напряжения мышц в теле затрудняют протекание чувств, вызывая конф­ликты и эмоциональный "шум". Эти нарушения делают из человеческих существ создания, которым не достает спокойствия духа. Проблема обретения покоя будет темой следующей главы.

Глава 10

Успокоение ума

На физическом уровне конфликт между духом и телом ведет к утрате грации. Тот же конфликт на­рушает спокойствие ума. У большинства людей, когда они не спят, ум постоянно активен и одна мысль обгоняет другую, часто без какого-либо по­рядка. Поток мыслей или "поток сознания" рас­сматривается как позитивное явление, но часто ум захватывает слишком большую территорию. Лич­ность поглощается мыслями о себе и о своих про­блемах, в определенной степени отделяется от сво­его окружения. Постоянная занятость тем, что происходит в уме, затрудняет эмоциональный кон­такт с другими людьми и со средой, ослабляет ду­ховное сознание и снижает способность к любви, так как любовь и духовность зависят от способнос­ти переступить границы себя. Поглощение мысля­ми не только нарушает способность выхода за пре­делы своего "я", но также ограничивает возможность отождествления личности со своим истинным "Я", частью которого является ощуще­ние своего тела. Настоящая грация невозможна без спокойствия ума.

У некоторых, очень умных людей, такая гипе­рактивность ума может породить блестящие науч­ные теории, но существует множество примеров творческого вдохновения, которое пришло неожи­данно, когда человек совсем не старался мыслить. У среднего человека любая умственная активность вращается вокруг личных проблем, которые не имеют обычно никаких логических решений. Боль­шинство проблем возникает из конфликта между чувствами и мышлением, между тем, что человек хотел бы сделать и тем, что, по его мнению, он должен делать. Если бы мы верили своим чувствам и поступали в соответствии с ними, мы бы наслаж­дались покоем ума. В то же время человеческие существа на свое счастье или беду обладают умом, который старается понять и контролировать при­роду и тело. Но человек – не Бог, его знания ограничены, а способность понимать несовершен­на. Думая, что он знает все, человек поворачива­ется против природы. Это битва, которую он не может выиграть, но боится проиграть. Пока он бо­рется, пока существует конфликт внутри его лич­ности, до тех пор он не может познать спокой­ствия ума. Конечно, напряжение этого конфликта и интенсивность борьбы может различаться у раз­ных людей. Мы должны понять, что спокойствие ума возникает из внутренней гармонии и гармо­нии с природой.

Во втором разделе я указал на тот факт, что для того, чтобы уметь расслабляться, нам нужна энер­гия. Также справедлив противоположный тезис. Если мы не успокоимся, то не сможем собрать энер­гию, нужную для того, чтобы противостоять стрес­сам социальной жизни. А для того, чтобы успоко­иться, мы должны полностью жить в своем теле. Чем больше нам это удается, тем меньше мы будем опираться на исключительность своего "я". Основ­ное правило биоэнергетики заключается в том, что человек утрачивает контакт с каждой частью тела, в которой присутствует хроническое мышечное напряжение. Чем более жестким является тело, тем меньше в нем ощущений, и тем больше оно уподобляется машине. Одновременно мозг становит­ся более активным, и человек начинает основы­вать "самоощущение" исключительно на своих мыслительных процессах. Тело становится только аппаратом для переноса головы и производства ею мыслей. В таком человеке очень мало жизни и ду­ховности.

Жизнь жесткой личности становится со време­нем безустанной борьбой за разрешение ее внут­ренних конфликтов. В течение дня мозг работает без перерыва. Ночью человеку постоянно снятся сны. Сны предпринимают бессознательную попыт­ку разрешения конфликтов и снижения напряже­ния в теле. Несмотря на то, что образы сна возни­кают в мозгу, в сон вовлекается все тело. Мы знаем, что снам сопутствуют быстрые движения глаз и сексуальное напряжение. Сновидящий может раз­говаривать, а также плакать и кричать во сне, и даже бить руками и ногами со злости. Во время сна защитная функция эго ослаблена. Напряже­ние, порождающее сны, может возникать из све­жих впечатлений или из подавленных пережива­ний детства. Сон может произрастать из напряжения, источник которого коренится в чело­веческой природе, а именно в конфликте между всезнающим умом и инстинктивным телом, между индивидуальностью и самостью, между контролем и верой.

Конфликт обладает в одинаковой степени как творческой, так и разрушительной силой. Дебаты между приверженцами двух противоположных взглядов могут привести к глубокому пониманию. В то же время война между ними была бы разру­шительной для обеих сторон, вне зависимости от того, кто одержал бы победу. Древние китайцы осознавали, что существует потребность в гармо­нии между противоположными состояниями и про­тивоположными силами. В современном мире мы могли бы достичь такой гармонии через интегра­цию философии Востока с философией Запада. Западный путь к спокойствию ума проходит через анализ или терапию. Восточный метод – это медитация. Рассмотрим сейчас оба способа и попро­буем показать, как их можно интегрировать.

Прежде всего, надо отдать себе отчет в том, что большая часть терапевтических усилий не помога­ет людям разрешить конфликты и успокоить ум. Я считаю, что у этого существуют две основные при­чины. Одна из них состоит в том, что терапевт не вполне понимает сущность проблемы, а другая, связанная с первой, состоит в том, что мы возлага­ем слишком большие надежды на изменение пове­дения. Я очень часто подчеркивал в этой книге, что нужно смотреть на тело, наблюдать его движе­ния, читать его выражения для того, чтобы понять человека, распознать и лечить его эмоциональные нарушения. Эти нарушения отпечатываются в структуре тела и нарушают пластичность и грацию. Анализ или терапия, концентрирующаяся в основ­ном на жалобах или симптомах, не является цело­стным подходом, так как не рассматривает челове­ка в целом. Обаяния невозможно достичь, работая исключительно с умом. Ошибочно полагать, что глубокие эмоциональные конфликты удастся раз­решить только через сознательное понимание. Значительно большую часть наших действий и пове­дения направляют чувства и импульсы, в которых мы можем, но не должны давать себе отчет. Ана­лиз старается вскрыть эти неосознаваемые силы, какими бы грозными они не были, и привести их в сознание. Психоанализ основывается в основном на свободных ассоциациях, на толковании снов, оговорок и опирается на перенесение. Вся эта ра­бота должна пролить свет на бессознательное. Юнгианский анализ основывается в большей сте­пени на интерпретации снов. Однако, так как эти методы опосредованы, в большинстве случаев они не достигают достаточной глубины. Даже если па­циенты начинают осознавать свои подсознательные мотивации, такое понимание не приводит, в ос­новном, к выразительным переменам. Невротичес­кое поведение, в основном, "встроено" в тело по­средством хронических мышечных напряжений, которые ум совершенно не может контролировать. Эти напряжения должны быть освобождены, пос­ле чего может наступить разрешение конфликта.

Биоэнергетика – более сильная и эффективная техника, чем обычный анализ, так как она позво­ляет напрямую прикоснуться к тому, что не осоз­нается. Читая "язык тела", терапевт может немед­ленно увидеть личностные конфликты пациента, проявляющиеся в жестких хронически напряжен­ных областях. Работая с телом, как описано в пре­дыдущих разделах, пациент учится чувствовать эти напряжения, и входит в контакт именно с тем, что не осознавалось. Такой подход не игнорирует при­менение словесного анализа, в том числе толкова­ние снов и анализ сопротивления и переноса, но концентрируется, прежде всего, на теле. Жесткость и хроническое напряжение поддаются разрешению и расслаблению, а тело освобождается, чтобы оно могло ощущать жизнь духа. В результате этого тело возвращает свое естественное обаяние. В большин­стве случаев люди не могут достичь этого сами. Чувства, которые были подавлены, являются слишком устрашающими и вызывают сильное сопротив­ление. В этом случае необходим терапевт, кото­рый выполняет роль проводника по бессознатель­ному пациента. Насколько хорошим проводником он оказывается, зависит от того, в какой степени он исследовал незнакомый мир своего собствен­ного бессознательного. Я люблю сравнивать тера­певтические переживания с приключениями Дан­те в "Божественной комедии". Когда поэт потерялся в лесу, где к нему обращаются три диких бестии, он вызывает Беатриче, свою опекуншу в небе. Так как дорога к дому проходит через ад и чистилище, Беатриче посылает римского поэта Вергилия, что­бы тот его проводил. Проходя через ад, Данте смот­рит на те кары, которые предназначены грешни­кам. Этот переход очень опасен, один неосторожный шаг может навсегда оставить его в аду. Только благодаря проводнику Вергилию, Данте удается безопасно пройти через ад и чистилище. В процессе терапии пациент проходит через похожий опыт, проходя по дороге самопознания к здоро­вью. Его собственный ад складывается из пережи­ваний – отчаяния, паники, злости, унижения, ко­торые он подавляет, чтобы выстоять. Хронические мышечные напряжения, которые провоцируют эти подавленные чувства, не удается полностью осво­бодить, пока сами чувства не придут в сознание и не выразятся. Этот процесс требует помощи тера­певта, который уже прошел через свой собствен­ный ад, открывая опасные зоны и отыскивая из них выход.

Большинство современных людей зависли меж­ду раем и адом, откуда они могут заглядывать и туда и сюда. Мы переживаем взлеты, но довольно часто переживаем и падения. Единственное, что можно сделать в этой опасной ситуации – это то, что сделал Данте, – мы должны, исследуя свой собственный ад, опуститься в глубины своего существования со светом сознания. Ад будет поверг­нут, так как он может существовать только в тем­ноте. То же самое относится и к подавленным чувствам. Как только они осознаются и принима­ются, они уже не могут нас беспокоить.

На рабочем семинаре по биоэнергетике, одна из моих пациенток стояла перед группой участников и выкрикивала свою ненависть к матери за то, что та не позволяла ей быть личностью и сама не была личностью. Мать Жанет никогда сама не проявля­ла своих чувств и не позволяла своей дочери их выражать. Она была женщиной покорной, кото­рая одевала на лицо улыбку и считала, что все идет так, как должно идти. Отец Жанет был тупо­ватым, хамским и замкнутым в себе человеком, который с бешенством относился ко всем женщи­нам, не исключая дочери. Жанет, которая была привлекательной женщиной с немного кукольной красотой, обратилась за помощью, жалуясь, что ее тело "одеревеневшее и нечувствительное с головы до стоп". Несмотря на то, что у нее не было ника­ких органических нарушений, она никогда не ис­пытывала никаких сексуальных чувств. Ее един­ственным стремлением было получить немножко доброты. Она встречалась с мужчинами, которые ее использовали, и работала для работодателей, которые ее эксплуатировали. У нее были все при­чины ощущать гнев.

В процессе длительной терапии Жанет немного оживилась. Ее телу вернулась чувствительность, она начала ощущать себя личностью и стала наста­ивать на своем. В то время, когда она выступила на семинаре, она еще не вернула себе своей сексу­альности, несмотря на то, что чувствовала, как глу­боко была ранена и какой печалью она объята из-за того, что так много потеряла в жизни. Когда она выкрикивала свою ненависть перед группой, ее лицо было искривлено, глаза стали маленьки­ми, и она потрясала при этом сжатыми кулаками. Она выглядела демонически. Создавалось впечат­ление, что в ней произошел взрыв, и спущены с цепи все адские фурии. Позже она призналась, что на определенном уровне знала, что в ней таится такая ненависть, но не могла ее достичь, так как чувствовала, что ее ненависть была монстром. Ког­да она выплеснула из себя эту ненависть, ее лицо расслабилось и стало мягким, а глаза приобрели блеск. Она почувствовала себя более свободной.

Мы представляем себе ад, как место, располо­женное глубоко в недрах земли. Наш собственный ад находится глубоко в недрах нашего тела, в по­лости таза, где покоится наша сексуальность, зако­ванная в цепи. Тут находятся корни нашей настоя­щей духовности, таится энергия кундалини. Это здесь, в лоне, начинается жизнь, и здесь мы впер­вые получаем опыт райского счастья. Когда мы по­являемся на свет, мы как бы изгоняемся из рая. Мы можем быть счастливы, когда лежим в безопасно­сти на руках у матери и сосем ее грудь. Мы также можем познать счастье, когда мы в безопасности, благодаря любви нашего партнера или партнерши, соединяемся в сексуальном объятии. Случаются также другие ситуации, в которых мы переживаем радость удовлетворения, однако я думаю, что это мы можем познать, когда находимся в контакте с глубокой частью себя. Мы знаем, что это случается тогда, когда мы чувствуем, как волна возбуждения поднимается со дна таза и проходит вдоль ног к земле.

Восточные религии оценили насколько важно выйти из головы и войти в глубины своего суще­ствования. Для этой цели используется медитация. Успокоив ум, мы можем услышать звуки души. Основы медитации весьма просты. Надо найти спо­койное место, где мы будем свободны от шума и беспокойств со стороны внешнего мира. Жители Востока обычно принимают позу лотоса или са­дятся на пятки на подстилку. Западные люди, ве­роятно, предпочли бы сесть в кресло. Для того, чтобы успокоить ум, повторяется мантра или ко­роткая молитва. Часто используется звук "ом", который звучит как звук колокола. В трансцен­дентальной медитации каждый человек получает свою собственную мантру. Я считаю, что содержа­ние ее маловажно. Это звук и повторение оказы­вают успокаивающий эффект. Известно, что когда мы думаем, голосовые связки активны, несмотря на то, что слов человек не произносит. Когда го­лосовые связки заняты созданием простых звуков, они не могут одновременно формировать слова. Для того, чтобы правильно медитировать, не обя­зательно произносить звуки. Ключом к медитации является глубокое дыхание, которое помогает рас­слабиться. Однако в этом случае мы сталкиваемся с тем фактом, что не удается освободить хроничес­кое напряжение мышц, которое мы не осознаем. Большинству людей требуется аналитическая и физическая работа с этими напряжениями, чтобы освободить тело из их объятий. Я отметил, что медитация более успешна для людей Востока, чем для жителей Запада, которые более напряжены. Однако, если мы сможем расслабиться и глубоко дышать, медитация позволит достичь определен­ного успокоения ума, что показывает следующее упражнение.

Упражнение 10. 1

Найдите спокойное место. Сядьте в кресло таким образом, чтобы стопы находились на полу и были поставлены параллельно. Держите го­лову немножко поднятой и сидите прямо. Чув­ствуйте, как ягодицы прикасаются к креслу. Руки расположите на коленях. Не напрягай­тесь, так как это сведет на нет цель упражнения.

Закройте глаза и сконцентрируйтесь на ды­хании, не делая при этом специальных усилий. Осознайте, что вдох и выдох происходят самопроизвольно. Почувствуйте волны дыха­ния (возбуждения), проходящие через тело, движущиеся вверх при вдохе и вниз при вы­дохе. Сконцентрируйтесь на этой волне, по­зволяя ей проходить каждый раз все глубже до низа живота и таза. Чтобы этого достичь, вы должны расслабить нижнюю половину тела, позволяя нижней части живота выпячиваться вперед, а ягодицам опускаться. Большинство людей подтягивает дно таза вверх, как мы об­ратили внимание в одном из предыдущих раз­делов. Ощущаете ли вы, как дыхательная вол­на движется с самого низа, со дна таза? Если сможете, делайте это упражнение в течение 10 минут. Пусть ваш ум останется сконцентрированным на вдохе и выдохе так, чтобы вы почувствовали пульсацию своего тела. Ощу­щайте ее всем телом от стоп до головы. Если вам это удастся, можете в течение не­скольких секунд осознавать, что вы являетесь частью пульсирующей Вселенной. В этот мо­менты вы раздвигаете свои границы, растворя­ясь во Вселенной.

У меня есть свой собственный способ медита­ции, который, как я убедился, является весьма ус­пешным. Во время ходьбы я концентрирую внима­ние на своем теле, чтобы почувствовать каждое его движение. Когда я позволяю своим ногам самим нести меня, я чувствую, что объединяюсь со своим телом, Землей и окружающим миром. Мое дыха­ние самопроизвольно становится более глубоким, достигая таза. Ум перестает формулировать слова, отслеживая ощущения, появляющиеся в теле. Эту технику я применяю даже тогда, когда выполняю биоэнергетические упражнения. Основой здесь является ощущение тела, а упражнения построены так, чтобы этой цели достичь. Это является осно­вой, которую можно применять к любой деятель­ности.

Мы сможем жить в настоящем мгновении, когда полностью обживем свое тело. Сознание прости­рается так глубоко в тело, что мы ощущаем пульс жизни. Именно таким образом функционируют животные. Кошка, нежащаяся на солнце, являет­ся великолепным примером организма в состоя­нии покоя и гармонии с самим собой и с миром. Мы, человеческие существа, переживаем эти со­стояния, когда наше настоящее включает наше про­шлое и будущее, а традиция соединяет их. Веками люди жили в климате мифологии, которая под­держивала прошлое, жили в настоящем и ясно очерчивали будущее. Их культура была приземленной, в ней происходили лишь небольшие изме­нения, и она имела небольшой возраст. В такой культуре как наша, в которой происходят постоян­ные перемены, связь между прошлым, настоящим и будущим часто прерывается. По мере того, как прошлое замалчивается и подвергается забвению, будущее становится опасным и неуверенным. В восьмом разделе мы показали, какое разрушитель­ное влияние на личность оказывают нарушения связи между главными сегментами тела. Здесь мы обсуждаем ту же самую проблему, но с более гло­бальной перспективы. В самом корне нашего су­ществования находится животная душа, остающа­яся в гармонии с природой, миром и Вселенной. Если мы от нее оторвемся, наш ум будет и далее функционировать логично, но мысли не будут пред­ставлять человеческой ценности. Как писал Делоу: "Среди наибольшего замешательства существует открытый канал связи с душой. Его может быть трудно отыскать, но канал этот всегда там нахо­дится, и наше дело поддерживать его открытым для того, чтобы иметь доступ к своим глубинам, которые соединяются с высшим сознанием".

В уме нет такого канала. Он существует в теле, как канал, в котором волны возбуждения достига­ют таза. Но так как он имеет колеблющийся харак­тер, волна движется настолько далеко вверх, на­сколько до этого шла вниз. Высшее сознание соединяется с наиболее глубоким сознанием. Де­рево может подняться к небу настолько высоко, насколько его корни углубляются в землю. В сле­дующем разделе мы поговорим о высшем сознании.

Глава 11

Любовь и вера

Утверждение, что не хлебом единым жив человек, показывает, что для жизни кроме пищи требуется еще и вера. Сам хлеб питает тело, но человеческо­му существу требуется другая пища для того, что­бы укрепить свой дух. Такой духовной пищей является любовь, глубокая и сердечная связь с другой личностью или личностями, с другим существом, с природой или с Богом. Я не думаю, что эта по­требность – монополия человеческих существ. Дух каждого животного слабеет, когда оно лишается контакта с жизнью. Многие живущие на свободе звери умирают, когда попадают в неволю, и их дух ломается. Они были частью определенной среды, которая поддерживала их тело и давала смысл их жизни. Этот смысл основывался на возбуждении, связанном с добыванием пищи и поисками сексу­ального партнера. Единение животного со своей средой и существами, в ней живущими, я описал бы как любовь, ничем не отличающуюся от любви, которую может чувствовать человек к своему дому или земле. Некоторые животные, например, гуси и лебеди, соединяются в пары и так привязывают­ся к партнеру, что его утрата может вызвать их смерть. Можно ли ставить под вопрос силу любви и уничтожительный результат, который оказывает на личность ее утрата?

Какая связь существует между любовью и ве­рой? Есть ли у животных вера? Ответ на этот воп­рос зависит от того, говорим ли мы здесь о вере как системе убеждений или как о телесном переживании. Это различие является очень важным, так как существует возможность, что личность бу­дет декларировать свою веру, однако ее действия будут противоречить словам. В первом разделе мы рассматривали случай Руфь, которая удивительным образом выздоровела от серьезного заболевания, когда поверила в бессмертие души, лечебную мощь Христианской Науки. Ее выздоровление не оказа­лось достаточно длительным, "и мы можем считать, что ее вера уменьшилась или ослабла. Однако это не вера ее вылечила, а приток духа, как реакция на веру. Мы можем также сказать, что эта успеш­ная сила является силой напряжения чувства, сто­ящего за верой. Чувством может быть любовь, до­верие, так как это позитивные и сильные импульсы, сопутствующие сильной энергетической волне или состоянию возбуждения. Любовь – это мощная оздоравливающая сила, вне зависимости от того, кого мы любим. Оздоровительной силой обладает сам акт любви. Не изощренность религиозной сис­темы дает силу вере. Сила находится в характере самой веры.

Если любовь является телесным чувством, а вера – телесной установкой, можно сказать, что жи­вотные способны испытывать любовь и иметь веру. Позиция, которая характеризует их веру, является подсознательным принятием того, что мир, в ко­тором он живет, хорошо организован. Об этом го­ворит тот факт, что животное и его среда подходят друг другу так, как будто они созданы друг для друга. Тигр находит зверей, на которых он может охотится, бобр живет в воде, а белка – на дереве, на котором растут орехи. Мы говорим, что живот­ное приспособлено к среде, что означает, что оно может рассчитывать на нее, не опасаясь, что будет ею предано. Если есть чувство безопасности, животные чувствуют себя свободно в своем естествен­ном окружении.

Таким было состояние человека в раннем пери­оде его существования, прежде чем он получил самосознание. В это время его вера в природу и жизнь были очерчены биологически посредством полного и свободного протекания возбуждения в теле. Он принадлежал естественному порядку и был его частью. Мы читаем в Библии, что после сотворения мира Бог посмотрел на человека и ос­тался доволен. В те времена человек жил в райс­ком саду. После того, как человек съел яблоко с древа познания, он был изгнан из райского сада и был вынужден работать в поте лица для того, что­бы заработать хлеб насущный. Он стал пахарем зем­ли и этим актом был оторван от природы.

Возникновение земледелия не привело полнос­тью к отрыву от природы или утрате веры, однако это породило новый этап отношения человека к миру. Он перестал быть одним из созданий земли, питающихся жизненным духом, который следова­ло бы беречь; он стал другим созданием: совершен­ным и выдающимся. Он, однако, осознавал, что все еще зависит от природы и от того, даст ли ему пищу возделываемая земля. Он ощущал существование силы большей, чем всякая другая, которую он до сих пор знал, и стремился быть с ней в хороших отношениях. Хорошее отношение этой силы он мог получить благодаря приношениям и жертвам. Ри­туалы, сопровождающие эти практики, стали сис­темой верований, которые основывали его веру. Эта сила стала богами и богинями, которых он по­читал. Он, представляя их себе в своем собствен­ном обличий, что было естественным, он чувство­вал себя близким к ним. Он также стал похожим на бога в том смысле, что имел в себе творческую силу. Он назвал эту силу своей душой и стал счи­тать ее божественной и бессмертной. Великие ре­лигии Запада опираются именно на такое видение мира. Религия – это источник веры человека, не­смотря на то, является ли эта религия анимисти­ческими верованиями первобытного человека или одной из сложнейших религиозных систем совре­менности.

Интересно отметить, что восточные религии со­храняют больше анимистических представлений в своем религиозном понимании, чем западные ре­лигии. Например, буддисты считают, что все веще­ства черпаются из природы Будды. Даосы верят в гармонию естественных сил и подчеркивают по­требность этой гармонии на уровне личности. На Западе процесс индустриализации зашел так дале­ко, что подорвал веру большинства людей в хоро­шую организацию их мира и существование доб­рой силы во Вселенной, которая могла бы обеспечить им благосостояние и помогла бы им выстоять. Вме­сто этой веры, мы живущие в западном мире, ве­рим науке, представляющей силу человеческого разума в преодолении различных трудностей, ко­торые нам угрожают. Некоторые люди убеждены, что все, что нам нужно – это добрая воля и доста­точное количество денег на выполнение этого дела. Однако такое доверие к науке наивно, если оно опирается на представление, что человек более со­вершенен, чем природа, и что он сам может стать богом, всемогущим и всеведущим. Человек мечта­ет даже, что ему удастся когда-нибудь побороть старость и смерть. Эта мечта, однако, нереальна, так как человек, будучи частью природы, никогда не сможет охватить умом целостности – его знания всегда будут ограничены. Нереально оно также потому, что игнорирует взаимоотношения между человеком и природой. Иллюзия своего более вы­сокого состояния по отношению к природе, унич­тожает его связь с окружением, которое дает смысл и радость жизни. Это противоречит также духов­ной природе человека.

Я бы грешил недостатком реализма, если бы иг­норировал тот факт, что разум и наука очень обо­гатили нашу жизнь. Ни один цивилизованный че­ловек не захотел бы и полностью не смог бы вернуться к примитивному способу жизни. Нам бы недоставало красоты и разнообразия, привне­сенного в нашу жизнь культурой. Мы не смогли бы выжить, так как утратили способность понимания природы, которую имел первобытный человек. Мы не должны, однако выбирать ни одну из этих край­ностей – пассивной зависимости от природы или рафинированной независимости от нее. Здесь нам нужно тонкое равновесие и гармония между про­тивоположными силами в нашей личности, между рациональным умом и животным телом, между стремлением возвыситься и потребностью укоре­нения в реальности нашей зависимости от земли, которая обеспечивает нам питание и опору.

На Востоке люди не только сохраняют анимис­тические представления, но и больше верят в оз­доровляющую мощь тела. Эта вера не отбрасыва­ет, конечно, помощи, которую, например, может оказать антибиотик в борьбе с острой инфекцией. Тем не менее, убеждение, что вера творит чудеса, правдиво. В очень многих документально подтвер­жденных случаях вера изменила прогноз смерти, и излечение выглядело как чудо. Эти чудеса однако не являются результатом деятельности таинствен­ных внешних сил, которые входят в тело, чтобы вылечить болезнь. На этой основе действует в ос­новном современная медицина, обращаясь к помо­щи лекарств и инструментов. Вера действует из­нутри, хотя может быть заменена опытом любви. Например, обращение к божьей милости положи­тельно влияет тело, оказывая возбуждающее и от­крывающее действие. Когда человек объединяется со Вселенной (а это и есть познание милости Бога), его энергия возрастает до такой степени, что пере­полняет тело, излучаясь наружу радостным возбуждением. Это внутреннее излучение может при­нять образ прекрасной ауры вокруг тела. А так как любое возбуждение или энергия является источ­ником жизни, она может временами победить раз­рушительное действие болезни. Можно было бы привести доводы, что вера не всегда приводит к такому результату. Это неправда, если мы представляем себе веру как телесную реакцию на жизнь. Открытое восприятие жизни (что происходит и в акте любви) увеличивает уровень энергии в теле и поэтому всегда дает положительный эффект. По­этому веру следует описать как состояние откры­тости, которое позволяет естественному возбуж­дению свободно протекать по телу.

Нельзя закрыться от жизни и продолжать жить. Поэтому, пока мы живы, у нас есть какая-то вера в жизнь и в источник всех жизненных сил. Только смерть полностью уничтожает веру. Из тех же со­ображений нельзя совсем закрыться от любви, по­тому что вследствие этого наше сердце остынет и перестанет биться. К сожалению, многие люди ча­стично закрылись от жизни и любви, когда были преданы в детстве, что вынудило их тела напря­гаться, снижая уровень энергии и уменьшая их веру. Это породило хроническое напряжение мышц, ко­торое можно сравнить с панцирем в том смысле, что оно не только защищает человека от дальней­ших травм, но и замыкает его в жесткой скорлупе. Человек только частично открыт жизни и недо­верчив по отношению к каждому, кто хочет проникнуть через эту броню и достичь сердца. Но именно этот способ защиты подтачивает оборону и открывает путь заболеваниям.

Если свободный энергетический поток от повер­хности тела – позитивное явление, то хроничес­кое мышечное напряжение, которое блокирует этот поток – явление негативное. Если открытость – позитивное отношение к жизни, то замкнутость в какой-либо степени является позицией, направлен­ной против жизни. Мягкость – черта, сопутству­ющая жизни и любви, напротив, хроническая жес­ткость связана со смертью и ненавистью. Ненависть делает человека холодным и твердым, также как и смерть. В то время, как эти негативные черты име­ют непосредственную связь с травмами, которые человек получил в детстве, у взрослых людей они сохраняется как страх "отпустить себя", поддав­шись телу и убрав контроль.

Человеческий разум не устает искать безопас­ность. Наибольшей угрозой безопасности человека является природа, собственная природа человека и полная неожиданностей игра сил природы в его окружении. Так как человеку никогда не удается полностью победить природу, он ведет с ней по­стоянную борьбу. Эта борьба человека с природой, отражением которой является борьба между эго и телом человека, отнимает у человека покой ума, который нужен ему для того, чтобы познать ра­дость, которую несет ему жизнь. Маленькие дети и дикие животные знают эту радость, которую До­стоевский назвал даром Бога. Эта внутренняя борь­ба более интенсивна у неврастеничных личностей, чем у здоровых людей. Часто она приобретает вид борьбы за власть, успех или любовь.

Глубоко религиозным людям удается избежать этой борьбы благодаря вере в Бога. Если человек верит, что его жизнь находится в руках Бога, и то, что с ним происходит, является исполнением бо­жьей воли, он не должен бороться. Он может не быть счастливым, но, отбрасывая саму мысль, что он сумеет контролировать жизнь и природу, он хотя бы немного познает спокойствие ума. Отбросив по­пытки контроля посредством эго, человек может отдаться радостному течению жизни и ощущений в теле. Для народа, культура которого опирается на достижения разума, религия, требующая при­глушения голоса эго, действует как противоядие на нарциссизм, скрывающийся в культуре.

Восточные религии не поклоняются антропомор­фному богу, всеведущему и всемогущему. Покой ума связывается на Востоке с принятием идеи судь­бы. Жизнь человека, несмотря на его действия, не находится в его собственных руках. Коль он бессилен по отношению к своей собственной судьбе, борьба бессмысленна.

Независимо от того, поддаемся ли мы силе Бога или судьбе, мы перестаем бороться за то, чтобы из­менить условия жизни. Это противоречит совре­менной вере в прогресс. Сделан, конечно, опреде­ленный шаг вперед, и определенные группы людей получили возможность существовать в лучших материальных условиях. Однако это не влечет за собой успокоение ума. Напротив, сегодня люди более беспокойны, более подавлены, более не­уверенны, чем когда-либо раньше. Это может зву­чать как противоречие, но, побеждая природу, мы подрезали собственные корни. Несмотря на то, что прогресс нам помогает, мы должны знать, что направление, которое он взял, ведет всегда вверх, все дальше от земли. В слаборазвитых странах люди отдыхают, приседая. В нашей культуре никто не приседает и немногие люди отдыхают. Вместо это­го, мы пренебрегаем ходьбой и ездим на автомоби­лях и еще больше отдаляемся от земли, летая на самолетах. Когда мы улетаем в космос, мы покида­ем землю совсем.

Интегрированная личность строится от земли вверх, так же как при строительстве дома вначале закладывается фундамент. Не удастся найти безо­пасность в каком-либо мыслительном процессе, отделенном от своих корней и чувств тела. Отсю­да следует, что ни одна мысль не является хоро­шей для человека, если с ней не чувствует себя хорошо его тело. Я недавно пережил кое-что, что подтвердило эту точку зрения. Я проснулся однажды утром с наисладчайшим чувством во всем теле, которого никогда перед этим не переживал. Тотчас в голове промелькнула такая мысль: "Если остаешься верен себе, не боишься смерти." Я знал, что это правильная мысль, и очень сильно ощу­щал ее правильность. Я вспоминал, что предыду­щим вечером смотрел фильм "Плутон". Я не помню, снился ли он мне, но почувствовал, что именно он дал толчок этой мысли. В этом фильме американские солдаты убивали не только вьетнам­цев, но также друг друга, пытаясь преодолеть страх смерти. Познание и принятие этого страха сняло бы его давление и сделало бы их более человечны­ми. Многие люди сталкивались лицом к лицу со смертью без страха, так как для Них важнее было остаться честными по отношению к самим себе, чем жить во лжи. Быть верным себе означает по­знать и принять все свои чувства.

Я описал проблему, подавляющую современно­го человека, как нарциссизм (Подробнее об этой проблеме смотрите: A.Lowen «Narcissism: Denial of the True Self»New York, 1985.) Нарциссическая личность не доверяет своим чувствам, не может себя принять, так как чувствует, что личность, ко­торой она является, не сравнима с той, которой она должна быть. Мы, жители современного мира, вовлечены в безрезультатные усилия, чтобы стать кем-то другим и быть выше природы. Не способ­ные доверять себе, мы не можем доверять и дру­гим. Без доверия и веры в себя мы не сможем дове­рять природе. В конце концов, так же как во Вьетнаме, мы уничтожим других, а затем самих себя.

Темной силой в этом сценарии всегда выступает эго, со своей потребностью контролировать жизнь. Конечно же, эго является также творческой силой, но оно может быть и разрушительным, если не будет заземлено, укоренено в теле, усиленно ве­рой в тело и природу. Без этой веры мы обречены, контролировать и держать вожжи своих естествен­ных реакций, и таким образом создаем в мышцах такие взрывоопасные напряжения, что боимся по­терять контроль. Человек, который верит, не со­здает взрывоопасных напряжений, требующих по­давления из-за их уничтожительного потенциала, и поэтому не боится потерять контроль. Доверяя жизни, он может позволить импульсам свободно течь в своем теле, модифицируя их лишь настоль­ко, чтобы обеспечить их подходящее выражение, что мы рассмотрим в следующем разделе. Момент утраты контроля, который имеет место в сексуаль­ном оргазме, танцах суфиев или практике дзен, ведет к радости и удовлетворению – ощущению духовности тела.

Глава 12

Сознание сердца

Как мы уже заметили, доверие к природе является основой животной жизни, эссенцией животной духовности. Духовность человека является духов­ностью высшего порядка в том смысле, что его эго также должно быть включено в процесс существо­вания. Когда эго хорошо интегрировано, мы мо­жем достичь состояния блаженства – поднимая животную духовность до человеческого уровня.

Отношения эго или ума к телу достаточно слож­но. Уже само существование воли подразумевает, что личность может действовать вопреки желани­ям тела. Такое действие может быть позитивным в ситуации, когда человек пытается победить пани­ку в обличии опасности и спасти свою жизнь. В то же время воля играет негативную роль, когда че­ловек без нужды играет с опасностью и наносит себе повреждения или лишается жизни. Распоря­жение волей позволяет человеку быть творческим или деструктивным, благородным или подлым, божественным или демоническим. Поэтому все религии считают, что человеческое существо дол­жно выбирать между добром и злом, тем, что хорошо, и тем, что плохо. Однако, несмотря на то, что человек очень давно утратил блаженство, он не является потерянным существом. Потерянным он становится только тогда, когда зло в нем преоб­ладает над добром. Когда он отдан правде, благо­родству и блаженству, он может достигать очень высокой степени обаяния, здоровья и духовности.

Однако трудно установить, какую роль в жизни человека играет выбор. Как социальные существа мы должны принять, что у людей есть свобода вы­бора, если бы было иначе, мы не могли бы их ка­рать за нарушение общественных законов. Но ког­да во время своей практики я анализирую поведение своих пациентов, я неизменно нахожу подтверж­дение, что оно определяется переживаниями дет­ства, большинство из которых были за пределами их контроля. Ни один ребенок не выбирает утрату блаженства и не утратит своей невинности из-за неправильной оценки ситуации. Он проходит от состояния, где неведение является счастьем, к об­щественному сознанию. На этом пути родители и учителя учат его, что приемлемо в обществе, а что – нет. Если эти правила поведения находят­ся в согласии с общественной практикой, а не вво­дятся в жизнь грубо, то это не вызывает наруше­ний в личности ребенка. Так как человеческие существа являются общественными созданиями, большинство из них хотят жить и поступать в соответствии с этими правилами, даже если это вле­чет за собой утрату свободы.

Каждая религия ставит себе целью примирить человека с тем, что борьба со страданием является неизбежной. В монотеистических религиях пред­лагается решение этой проблемы таким образом, что человек отдает свою судьбу в руки Бога, игно­рируя свой эгоизм и веру в собственную силу. Во­сточные религии также советуют игнорировать свой эгоизм и власть. В индуизме и буддизме целью является соединение индивидуального "я" с уни­версальным сознанием, через стремление к отож­дествлению себя с Брахманом или Буддой. В ки­тайской философии целью является отыскание равновесия между двумя противоположными си­лами природы – инь и ян. Во всех религиях клю­чевым моментом является смирение.

Насколько мы не замыкаемся в себе и не отгора­живаемся от мира, путь добрых дел и добродетель­ность жизни, моральность поступков является единственным способом достижения успокоения ума и настоящей духовной жизни. Для описания позиции, охватывающей эти духовные ценности, я использую термин graciousness – блаженство. В этом разделе я намереваюсь провести идею, что су­ществует биологическая основа для этого пути. Я считаю, что личность, будучи естественным обра­зом блаженной – gracious, является также есте­ственным образом обаятельной, полной грации – graceful.

На животном уровне жизнь переживается с под­сознательной правдой. Подсознательная честность означает, что животное действует в соответствии с тем, что ощущает как правильное и приятное. По­добным образом живут и функционируют и ма­ленькие дети. Однако вместе с развитием эго и познанием того, что такое хорошо и что такое пло­хо (в представлении родителей), они больше не могут основываться на подсознательных, происте­кающих из глубины организма, правилах. Как об­щественные существа, мы не можем делать всего, что нам хотелось бы. Даже в некоторых животных сообществах молодые особи обучаются кодексу поведения, который регулирует отношения внутри группы с целью сведения к минимуму конфлик­тов. Намного более сложному человеческому об­ществу требуются более развитые нормы. Подсоз­нательная интеграция должна быть дополнена интеграцией сознательной – правилами. Однако правила, которые человек принимает и воплощает в жизнь, не могут противоречить подсознательной интеграции его тела, так как это вызывает у него серьезные сложности.

Блаженный человек – это человек с правила­ми, который в своем поведении руководствуется кодексом, происходящим из внутреннего ощуще­ния того, что хорошо, а что плохо. Его кодекс мо­жет содержать моральные установки созданные его окружением, если только они согласуются с его собственным чувством морали. Например, большинство людей принимают такие моральные уста­новки как не убий, не укради, не лжесвидетель­ствуй, не прелюбодействуй и т. д. Подобные основы полностью соответствуют личному чувству интег­рации. Мой учитель Вильгельм Райх сказал мне однажды: "Лоуэн, если не можешь сказать правду, не говори ничего". Если мы решили не получать корысти от лжи, несмотря на то, что ложь бы оплатилась, мы делаем сознательный выбор. Мы вы­бираем правду, так как это укрепляет интеграцию эго и тела, сознательного ума и подсознательных инстинктов.

Личность без правил функционирует в катего­риях своих непосредственных потребностей и же­ланий. Этот тип действий характерен для невроти­ческих особ, которые мыслят исключительно в категориях собственной личности. Это является также характерной чертой инфантильного поведе­ния. В противоположность маленьким детям, взрос­лые могут откладывать на более поздний срок по­лучение удовольствия. Когда ребенок голоден, он сразу же хочет что-то съесть. Он может, есть все, что попадается под руку. В то же время взрослый может переносить голод до того момента, когда пища и способ ее получения удовлетворят его ожи­дания.

Способность откладывать получение удоволь­ствия или логически из него возникающую спо­собность переносить боль и фрустрацию является функцией эго. У младенца эго еще недостаточно развито для того, чтобы оно могло тормозить чув­ства и импульсы. Развитие эго происходит в тече­ние трех лет, между тремя и шестью годами. Та же самая энергетическая пульсация, которая вызыва­ет доминирование генитальности, устанавливает также гегемонию эго. У нарциссической личности это развитие заблокировано кровосмесительным характером эдиповой ситуации, которая вынужда­ет "я" отделяться от своей генитальной основы. Это отделение нарушает, как мы видели, интегра­цию личности и отрезает эго от своей основы в теле. Сдерживаться становится очень трудно, если не невозможно, следствием чего является невоз­можность установления правил.

Правила увеличивают приятные ощущения и удовольствие посредством сдерживания импульса сиюминутного удовлетворения. Как мы показали на примере секса, удовлетворение будет максималь­ным, если тело человека и вся его личность сексуально возбуждена другим человеком. Сдержива­ние начального возбуждения позволяет углубить это чувство. В его наиболее глубокой точке вовле­кается сердце, и чувство перерастает в любовь. Это означает, что чувство любви к партнеру является необходимо для полного расслабления в оргазме. То же самое относится к любой другой активнос­ти. Только вкладывая сердце в то, что мы делаем, мы можем достичь чувства полного удовлетворе­ния и самореализации.

Личные правила являются важными и с другой точки зрения. Возьмем, например, человека, кото­рый влюбился по уши в жену приятеля. Если он подумает, что сексуальная близость ранит прияте­ля, он будет не в состоянии продолжать связь. Сексуальное вовлечение в этих условиях наруши­ло бы удовольствие. Можно найти много доводов, чтобы объяснить такую сексуальную связь. Супру­жество может быть несчастливым. Можно также утверждать, что любовь должна перевесить все дру­гие аргументы. Однако человек с правилами будет поступать согласно им. Другие варианты поведе­ния он почувствовал бы неподходящими. Произош­ло бы расщепление его личности, одна часть кото­рой говорила бы "да", а другая – "нет". Как мы видели, такое расщепление разрушает интеграцию личности.

Недостаток правил явно виден у мужчины, ко­торого называют "бабником", и у женщины, часто меняющей партнеров. В том и другом случае сек­суальная активность возникает из-за недостатка чувств и является попыткой оживить сексуальные ощущения. Женщины, которые вели распутную жизнь, часто говорят, что перестали бы так посту­пать, если бы оживили свои сексуальные чувства. Мужчине, который гоняется за женщинами, мо­жет казаться, что он является самцом, но на деле это не так. Вследствие того, что он не может сдер­жать возбуждение, он не достигнет удовлетворе­ния в половом акте и из-за этого вынужден далее бегать за женщинами в призрачной надежде, что найдет удовлетворение через секс. Радость секса доступна только тем, кто переполнен любовью и разделяют эту любовь с партнером. Ничего странного, что распутных людей рассматривают как лю­дей без правил.

В биоэнергетике термин "интеграция" исполь­зуется для описания беспрепятственного движения возбуждения в теле от головы до стоп и обратно. Мы имели возможность увидеть, что у многих лю­дей этот поток нарушен напряжениями, которые отделяют голову от грудной клетки и грудную клет­ку от таза. Эти расщепления явно видны на повер­хности тела, а не в глубине организма, где сердце посредством артерий и вен соединено со всеми ча­стями тела. Однако человек с такими напряжени­ями, не осознает своего основополагающего един­ства. В процессе терапии, когда энергетический ток восстанавливается, такой человек часто неожидан­но заявляет: "Я чувствую себя полностью соеди­ненным, цельным." Основа интеграции опирается на ощущении целостности. Без такого единения человек не сможет почувствовать разницу между тем, что хорошо и что плохо, несмотря на то, что он может это знать на уровне мышления.

У некоторых утрата интеграции является такой мучительной, что их поведение становится полно­стью лишенным правил. Они начинают руковод­ствоваться максимой "все дозволено". В психиат­рической литературе таких людей описывают как нарциссические личности. (Подробнее смотри в книге A. Lowen "Narcissizm: Denial of True Self” New York 1985.) В более экстремальной форме этот тип личности характеризуется недостатком совес­ти, что ведет к поведению описываемом как пси­хопатическое и социопатическое. Психопат не мо­жет отличить правды от фальши и может повторять явную ложь, будучи убежденным, что это правда. В то же время социопат не умеет отличить добро от зла. Оба они являются крайними типами, так как интеграция всех нарцистических личностей в какой-то степени нарушена их расщеплением.

Нарциссизм – наиболее распространенная па­тология психики современного человека. Нарциссическая личность живет, скрываясь за фасадом, цель которого с одной стороны – получение одоб­рения и восхищения, а с другой – компенсация и отрицание внутренних чувств неполноценности, отчаяния и печали. Хорошим примером личности этого типа является мужчина, который развивает свои мышцы для того, чтобы произвести впечатле­ние силы, мужественности и власти. В большин­стве случаев за фасадом "мачо" скрывается поте­рянный и напуганный ребенок. Расщепление между внешним видом культуриста и внутренним чув­ством одиночества расщепляет внутреннюю интег­рацию его личности.

В такой культуре как наша, ориентированной в основном на такие ценности эго, как власть и ус­пех, в структуре личности большинства людей есть доля нарциссизма. Основным вопросом здесь яв­ляется то, до какой степени человек остается в кон­такте со своими глубокими чувствами и со своим телом. Чем лучше у нас с ними контакт, тем более мы интегрированны.

Таким образом, ясно, что насильственное при­вивание моральных основ не может привести к успеху. Основы морали должны опираться на чув­ства, а этому нельзя научить. Я считаю, что при­вивание моральных ценностей, даже если это про­исходит дома, имеет какую-то ценность только в такой степени, в какой родители сами материали­зуют эти основы и поступают согласно им в своих отношениях с детьми. Нам не удастся научить любви, уважению, благородству или чему-либо друго­му только с помощью слов. Научить этому мож­но лишь на собственном примере. Нам не удастся научить интеграции, если мы будем игнорировать гот факт, что интеграция непосредственно связана с телом и проявляется в манере человека стоять, двигаться и самовыражаться. Мы должны отдавать себе отчет в том, что ум не настолько силен, и что частые поучения не помогут что-либо понять. Бо­лее верным будет утверждение, что даже очень длительное обучение не позволяет человеку почувствовать, справедливы или несправедливы его по­ступки, если его тело не интегрировано, так как оно расщеплено напряжениями. Вера в то, что ум осуществляет контроль над поведением, является продуктом рассудка, который не в полной мере со­единен с телом и его чувствами.

Однако существует потребность формулировать основы этики и обучать им, чтобы человеческие существа могли основывать на них свое поведе­ние. Чтобы такое обучение могло быть успешным, следует признавать ту основополагающую роль, которую тело и чувство играют во всех проявлени­ях морали. Это подчеркивает тот факт, что мораль­ное поведение развивает добрые чувства у челове­ка и одновременно приносит благо обществу, в котором он живет. Если главная цель жизни (а в этом я убежден) – быть человеком полным гра­ции и обаяния, то именно такой должна быть так­же цель образовательных программ, а не простое приобретение знаний. Мы не должны считать, что знания и власть, которую они дают, являются пу­тем "правильной" жизни. Жизнь, лишенная ос­нов, опирающихся на высокие этические стремле­ния, влечет за собой утрату наибольшего дара, который дает жизнь – радости. Не будучи интег­рированными физически и психически, мы не по­лучим глубокого удовлетворения и хороших чувств, которые дает обаятельное движение, и не получим духовного экстаза блаженства. Несмотря на свою власть и богатство, человек, не имеющий этих черт, живет в мрачной тюрьме страха, недоверия и враж­дебности.

Нелегко противостоять очарованию власти и принуждению инстинктов. Все мы временами из­меняем возлагаемому на нас доверию. К сожале­нию, такое иногда бывает даже в отношениях меж­ду терапевтом и клиенткой, когда клиентка является отчаявшейся женщиной, а терапевт – не­удовлетворенным мужчиной, и оба подсознатель­но ищут любви. В атмосфере интимности, кото­рую создает ситуация, где одна сторона открывает свое сердце другой, иногда пробуждаются сексу­альные страсти, которые могут привести к теле­сному сближению. Почти все терапевты придер­живаются этического кодекса, который считает такое поведение непрофессиональным и неэтич­ным. Несмотря на то, что клиентка является взрос­лым человеком, сознательно идущим на сближе­ние, терапевт должен охранить ее от какого-либо действия со своей стороны, которое в результате нарушило бы доверие к нему и уничтожило бы те­рапевтическую атмосферу. Это моральная основа, которую каждый терапевт должен уважать, несмот­ря на свои потребности. Никто из нас не может руководствоваться исключительно чувствами, так как мы никогда не можем утверждать, является ли действие справедливым или несправедливым, пока оно не переродится в поступок. Мы не должны так­же основываться только на рассудке, так как аргументация дьявола может быть более убедительной, чем аргументация Бога. Разум и чувства должны соединяться в основах, которые ведут нас к здоро­вым и правильным поступкам в жизни.

Следование основам и приспособление к ним лежит в хорошо понятном интересе личности. Это может быть также высоко духовным актом. Чело­веческие существа могут получать любовь Бога к человеку через любовь, которая дарится взаимно. Бог является не только всевидящим, но также и вездесущим. Он во всех нас. Мистики разных религиозных направлений писали, что Бог живет в человеческом сердце. Когда мы чувствуем в сердце любовь, мы находимся в единении с Богом. Когда мы любим, это часто позволяет нам соединиться со своим ближним. Обаятельная улыбка способна согреть другого человека как луч солнца. Ласко­вый поступок может пробудить и открыть душу, к красоте жизни. Обаятельный и блаженный чело­век принимает других не из чувства обязательства, а из любви. Это не означает, что он никогда не взрывается гневом, однако его гнев – как гнев Бога – непосредственный и кратковременный. После такой бури небо становится чистым и яс­ным, а солнце светит радостно.

Душа – это имя, которое мы даем энергетичес­кой системе, оживляющей каждый организм. Ког­да мы ненавидим, наше сердце сжимается, а душа – съеживается. Когда мы ласковы, сердце раскрывается и душа воспаряет. Лучезарность лас­ковой улыбки исходит из сердца, исполненного хо­рошим чувством. Тепло ласкового человека про­исходит от его большой жизненности и малой жесткости. Невозможно быть одновременно лас­ковым и стремиться к какой-то цели. Блаженный человек настолько терпелив, что сможет установить искренние и теплые отношения со всеми, с кем встречается.

Блаженный человек чувствует, что подчиняется чему-то большему и мощному, чем он сам. Я имею в виду, конечно, Бога и веру, о которой мы говори­ли в предыдущей главе. Без такой силы, что могло бы противостоять эгоизму человека, который смот­рит на Землю и на ее обитателей, как на вещи, которые можно использовать для собственных це­лей и удовлетворения? Из-за своей гордыни чело­век уничтожает Землю, от которой зависит его су­ществование. Все мы хорошо знаем проблему загрязнения воздуха, земли и воды вместе с утра­той лесов и вымиранием многочисленных живых существ. Этой разрушительной деятельности сопут­ствует пренебрежение моральными ценностями и соответствующее ухудшение здоровья и жизни людей. Депрессия стала эндемическим явлением, а многие люди почувствовали потребность возвра­щения в сторону тех или иных средств, чтобы как-то выдержать.

В западном мире жизнь подверглась значитель­ной секуляризации. Понятие духовности упрости­лось до того, что стало набором убеждений и сим­волов. В дальнейшем она оказывает значительное влияние на жизнь некоторых людей. Однако веро­вания и символы являются процессами мышления, не принимающими во внимание тело. Согласно западным взглядам, тело помещается в категорию светских вещей, вульгарных и материальных. Это провоцирует расщепление между умом и телом, что, как я указал, является корнем эмоциональ­ных страданий человека.

В этой книге я хотел показать, что тело не явля­ется просто материальным предметом, который можно понять в чисто физических категориях. Нет, тело является не сосудом для духа, а духом, кото­рый стал телом. Как мы увидели, дух размещается в протоплазме, где проявляется способностью орга­низма к реагированию на среду, таким образом, ко­торый служит его собственным жизненным про­цессам. Такова история жизни на Земле в течение нескольких миллиардов лет. По моему убеждению, ум со своим упором на знания и мышление, явля­ется мирским, в то время как тело священно. Не­смотря на то, что нам кажется, что мы можем вы­яснить механизмы функционирования тела, в их центральной точке находится тайна любви. Серд­це человека, где живет любовь, является также святыней в человеческом существе, в которой жи­вет также и Бог. Основой для такого взгляда явля­ется, возможность человека к ощущению резонанса пульсации своего сердца с пульсацией Вселенной. Пульс жизни присутствует в каждой клетке и в каждом органе тела, однако наиболее ощутима пуль­сация сердца, и она ощущается как чувство любви. Я описал живой организм как состояние контро­лируемого возбуждения, источником которого яв­ляется сердце. Это возбуждение усиливается и рас­пространяется за границы организма, когда мы влюблены. В этот момент мы ощущаем наше един­ство со вселенной. Любовь является настоящим ду­ховным чувством. Я убежден, что большинство чи­тателей когда-то в своей жизни это ощутили.

Но почему только когда-то? Немного неожидан­ным является ответ, что мы недостаточно любим себя. Любовь к себе не означает самовлюбленнос­ти, проявления нарциссизма, состояния, в кото­ром недостаточно возбуждения и любви. Любить себя – означает любить жизнь и все, что живет. Мы не сможем по-настоящему любить кого-то, если мы не любим самих себя. Без любви к себе человек только принимает и ничего не отдает взамен.

С любовью к себе мы сможем достичь трех упо­мянутых в предисловии к этой книге форм грации, которые описал Олдос Хаксли: грацию животных или интеграцию, которая основывается на полном и свободном протекании возбуждения в теле; человеческое обаяние, благодаря применению в жиз­ни правила "быть верным самому себе" и благода­ря перенесению этого правили на ближних через ласковые поступки; и духовного блаженства, по­средством единения с высшим порядком. Только через интеграцию личности на этих трех уровнях нам удается раскрыться к запредельности, которую мы называем "состоянием блаженства", а в сущно­сти – настоящей духовностью тел.

---

Дата добавления: 2021-04-15; просмотров: 117; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!