БРОШЕННОЕ СУДНО И МЕРТВОЕ МОРЕ 10 страница
По сути, у них была просторная тюремная камера, плывущая в море по прихоти стихии и течения, либо чего-то еще. У них была еда. Вода. Весла.
Вот только спасение оставалось под вопросом.
Все при параде, - подумал Кук, - только пойти некуда.
- Боже, - произнес Крайчек. - Когда уже этот чертов туман рассеется?
Кук не потрудился ответить. По его мнению, он мог никогда не рассеяться. А если это и произойдет... Да, неважно. Он слышал рассказы моряков накануне крушения. И был уверен, что Крайчек их тоже слышал.
- Он все еще без сознания? - спросил Кук, глядя на Хаппа.
- Да, - ответил Крайчек. - Сомневаюсь, что он вообще когда-нибудь очнется.
Хапп, старший помощник механика, был совсем плох. Он сильно обгорел и был контужен одним из взрывов. Как и Крайчек, Кук плохо разбирался в медицине. Он осмотрел Хаппа при свете химического фонаря, но мало что понял. Судя по лихорадке и жуткому, горячему смраду, исходящему от него, дела были очень плохи.
Кук первым увидел спасательную шлюпку. Ее, видимо, сорвало со шлюпбалки - вместе со всем оборудованием, во время одного из последних взрывов. Он нашел ее через несколько минут, когда плыл от места крушения. Спустя некоторое время, примерно через час, он нашел двух членов экипажа. На Крайчеке был защитный костюм, а на Хаппе только спасательный жилет. Крайчек поддерживал Хаппа, не давая его голове погрузиться под воду. Сказал, что нашел его плавающим почти без сознания.
|
|
|
И теперь они сидели и ждали.
Думали.
И гадали.
Кук хотел бы, конечно, лучшей компании, чем Крайчек. Парень просто задумчиво сидел в темноте, сжимая химический фонарь и не желая с ним расставаться. Как и не желая расставаться со своим ярко-оранжевым защитным костюмом. Как будто, ждал, что в любой момент они пойдут ко дну. Но Кук знал, что тут все было гораздо серьезнее. Потому что Крайчек был в одной из спасательных шлюпок, когда тот Стокс сошел с ума и прыгнул за борт. Он продолжал всматриваться в туман, словно ожидая чего-то.
Кук был довольно тихим по своей природе. Не очень разговорчивым. Но даже, когда он попытался вытянуть из Крайчека хоть что-нибудь про поиски Стокса в тумане, то ничего не добился. Крайчек сильно занервничал, когда Кук заговорил об этом мимоходом.
И почему это?
Крайчек сказал лишь: "Забавные вещи творятся в этом тумане". И по тону его голоса было понятно, что он намекал не на клоунов с пляшущими медведями.
Кук сразу вспомнил все те истории, ходящие среди матросов, о Треугольнике Дьявола и о том, что на Стокса что-то напало, перед тем, как он сошел ума. И еще он вспомнил, как один из портеров рассказывал, что поисковая команда столкнулась в тумане с чем-то странным и жутким.
|
|
|
Куку это не нравилось.
Ему много что не нравилось.
Среди находящегося на лодке оборудования были сигнальные устройства и огни, ручной радиомаяк и даже портативный УКВ-радиоприемник. Кук, казалось, уже несколько часов посылал сигналы бедствия, и взывал по радио о помощи.
Но пока ничего, кроме статического шума.
Этот самый шум и беспокоил его больше всего. Потому что иногда он звучал, словно в нем что-то пряталось. Странное, далекое жужжание, накатывающее короткими нерегулярными волнами. Казалось, оно усилилось и снова затихло, прежде чем его уши смогли отличать его от фонового шума. Но оно осталось, он был уверен, что осталось.
А может, это ничего и не значило... хотя Кук сомневался в этом. Те короткие моменты, когда он слышал этот шум, вселяли в него беспокойство, ибо он не казался ему случайным. В этом должно было быть что-то положительное... но по какой-то причине ему так не казалось.
Что? - спросил он себя. Что в нем тебя так беспокоит? То, что ты слышишь, может быть всего лишь мертвым шумом, атмосферными помехами... а может, тебя ищет береговая охрана. Разве это не хорошо?
Он не был уверен.
Ибо все здесь было непонятно - от тумана до густого, замершего моря. И отчасти он был уверен, что если и было в этом жужжании что-то разумное, то отнюдь не доброжелательное по своей природе.
|
|
|
Это были мысли параноика, но что-то в этом тумане вдохновляло на столь абсурдные предположения. Эти жужжащие импульсы или сообщения появились вскоре после того, как Кук послал голосовой сигнал. Возможно, это совершенно ничего не значило... но что если кто-то перехватил сигналы и сейчас искал их?
Именно это и беспокоило Кука, но он не смел признаться в этом даже себе. Поскольку не мог прогнать от себя главную мысль - что бы ни появилось из тумана, оно не принесет ничего хорошего.
Возясь с радио, Крайчек тоже услышал эти звуки. Вытащив из уха наушник, он сказал:
- Какой странный, мать его, звук... ты слышал? Какое-то жужжание. Как будто с нами хочет связаться саранча.
Именно эта мысль въелась Куку под кожу - звук походил на жужжание саранчи. Словно некое жуткое насекомое пыталось установить с ними контакт.
Конечно, если кто-то или что-то пыталось найти их, ему нужно было лишь следовать аварийным радиосигналам, автоматически посылаемым шлюпкой.
Прекрати, - сказал себе Кук. Прекрати немедленно.
Он знал, что должен остановить эти мысли. Он не был по своей природе нервозным или истеричным, именно поэтому эти чувства и мрачные мысли беспокоили его еще больше.
|
|
|
Но он не должен был терять присутствие духа, потому что чувствовал, что Крайчек находится на грани. Достаточно одного маленького толчка.
Еще Кук думал о других. Спасся ли кто-нибудь еще из членов экипажа? Или из строительной команды? Он не мог поверить, что море могло забрать Сакса. Что такой человек мог просто взять и утонуть. Он мог умереть от пули или ножа, но только не такой прозаичной смертью.
А остальные?
Да, он мог себе представить, как их поглощает море.
Но только не Сакса.
Сакс очень напоминал Куку отца - жестокого, упрямого сукина сына, забившего до смерти его мать. В течение долгих лет Кук наблюдал это. Каждую пятницу отец приходил со смены домой пьяным, ощущая себя непобедимым великаном, и искал повод подраться. Такие люди всегда находили его, рано или поздно. А если не находили, то создавали этот повод сами.
В генах было дело или в окружающей среде, Кук не знал, но был уверен, что отец был натуральным куском дерьма. Прожженным мудаком.
Доставалось не только матери Кука, но и ему самому. Всем, кто попадался отцу на пути. А потом, когда старик потерял работу и решил, что пьянство - его призвание, избиения стали ежедневными. Со временем - крайне жестокими. Мать регулярно лежала в больнице. Сломанные ребра. Сломанная челюсть. Вывихнутое запястье. Разорванное легкое. Отбитые почки. И она всегда покрывала ублюдка. Но она больше не смогла его покрывать, когда он в пьяном угаре сбросил ее с лестницы, свернув ей шею.
Кук пришел домой из школы и обнаружил отца плачущим над ее телом, пьяного и безобразного.
"Она сама упала", - рявкнул он. "Это все, что ты должен знать, маленький ублюдок."
Кук хорошо помнил чувство странного спокойствия, охватившее его, когда он понял, что худшее, наконец, случилось. Он поставил сумку с учебниками, вошел в кабинет отца и взял дробовик. Он помнил, как усмехался, когда вставлял в него патрон. Помнил, как усмехался, когда стрелял отцу в грудь.
Самооборона, как было сказано позже.
Но они ошибались.
Это была не самооборона, но и не убийство. Это было искоренение, истребление. Подобно тому, как искореняют сорняк, угрожающий саду или истребляют поселившихся в доме термитов. Некоторые вещи необходимо делать ради всеобщего блага.
Да. Сакс был реинкарнацией его отца.
Кук в этом не сомневался.
И Кук знал, что случилось бы, если бы они вдвоем оказались выброшенными на необитаемый остров или были единственными пассажирами в спасательной шлюпке. Как только Сакс закрыл бы глаза, он прикончил бы ублюдка.
И сделал бы это с улыбкой.
5
- Ты когда-нибудь терпел кораблекрушение?
- Один раз, - ответил Гослинг, - у берегов Лабрадора.
- Как долго?
- Шесть часов, пока меня не подобрали. Я был первым помощником на рудовозе. Потом сказали, он был неправильно загружен. Руда сместилась и переломила его пополам. Мы потеряли двадцать человек. Мне повезло. Я плавал на куске обшивки, пока не увидел фарватерный буй. Добрался до него и стал ждать. Меня подобрал катер береговой охраны.
Джордж плавал в склизкой воде, гадая, не заражена ли она чем-нибудь. Может, судно перевозило химикаты, и вода такой странной консистенции потому, что они барахтались в токсических отходах. Он поймал себя на мысли, что он, возможно, уже заражен, и то дерьмо въелось ему в кожу.
Подобное объяснение его почти устраивало.
- Хуже было? - спросил Джордж. - Имею в виду, в тот раз?
- Ну, вода была холодной, - уклончиво ответил Гослинг. А вокруг меня кружила акула. Но не приближалась. Просто кружила. Когда я добрался до буя, она, наконец, сдалась.
- Черт, наверно натерпелся страху.
- Было дело. Поначалу. Но поскольку она не атаковала, то со временем я к ней привык. Назвал ее Чарли. И постоянно с ней разговаривал. Страшно было только ночью, когда я перестал ее видеть.
- Она так и не напала?
- Не-а. Даже не приблизилась.
- Значит, если акула плывет рядом, - сказал Джордж, - нужно просто разговаривать с ней.
Его слова развеселили Гослинга, только это был недобрый смех.
Они продолжали плавать в студенистой, липкой воде. Время от времени мимо проплывали скопления водорослей. Вода была теплой, как грязевая ванна, но воздух оставался сырым и холодным. От этого с поверхности моря поднимался пар. А туман? Бледно-желтого цвета, клубящийся и густой, похожий на развевающуюся хлопчатобумажную ткань, искрящуюся призрачными огнями. Он оставлял на коже влажный, жирный осадок.
Смрад тоже никуда не ушел, но они уже к нему привыкли и не чувствовали, как бродяга не чувствует исходящий от него запах.
Джордж гадал, когда его спасательный жилет намокнет, и он камнем пойдет ко дну, в те жуткие черные глубины. Он даже содрогнулся от этой мысли, несмотря на стоящую вокруг жару. Сложно было представить глубину скрывающейся под ним пучины. Этого огромного чуждого мира, который видели лишь рыбы, рептилии и утопленники. Он представлял его себе. Пустынные горные хребты и черные подводные пропасти. Словно пейзаж какой-то далекой планеты или ушедшего под воду кладбища.
Он понимал, что эти нездоровые мысли не приведут ни к чему хорошему. Вдруг меньше, чем в десяти футах от него он заметил нечто, плывущее в их направлении. На гладкой, влажной, неестественно округлой поверхности отражалось безумное свечение тумана.
- Что за черт? - воскликнул Гослинг с ноткой паники в голосе.
Джордж с содроганием смотрел на предмет. Тот походил на гигантское, эластичное глазное яблоко, поднимающееся из глубин. При этой мысли он почувствовал себя каким-то опустошенным.
- Господи... Я думаю... - начал Гослинг. - Думаю... Думаю, это спасательный плот.
Они стали грести в направлении предмета, Гослинг плыл первым. Джордж старался не отставать. Когда они приблизились, Джордж увидел, что предмет уже не напоминает какое-то фантастическое глазное яблоко, а имеет, скорее, форму бублика. Он не очень походил на плот, но потом Джордж понял, что тот просто перевернут вверх дном. Когда они сели на борт "Мары Кордэй", Гослинг устроил им брифинг по безопасности. Рассказал, где находятся спасательные шлюпки и все такое. Объяснил им, что спасательные плоты находятся в контейнерах и надуваются автоматически. Если контейнеры погружаются на десять-двенадцать футов в воду - как если бы судно тонуло - гидростатический механизм высвобождает плоты, и те надуваются, всплывая на поверхность.
Ухватившись за выпрямляющий ремень, они с Гослинг что было силы потянули назад. С третьей попытки плот, наконец, поддался и перевернулся, отправив Джорджа под воду. Тот вынырнул, хватая ртом воздух и отплевываясь. Может, он уже и не чувствовал запах... но вкус и ощущение во рту были ужасными. Словно он глотнул теплой слизи. Отвратительное ощущение.
Гослинга это явно забавляло.
- Я хотел тебя предупредить, что он очень быстро перевернется, но не успел, - сказал он.
Джордж ничего не ответил. Плот оказался довольно большим и напоминал плавающую на камерах палатку. Одно прикосновение к нему вызвало у Джорджа ощущение уверенности и силы. Его пальцы сомкнулись на перекладинах небольшого подвесного трапа. Какое-то время они с Гослингом висели, держась за него и переводя дух. Они решили, что им просто невероятно повезло. Учитывая густой туман, так оно и было.
Гослинг забрался на плот, потом помог залезть Джорджу.
- Дом, милый дом, - пробормотал Джордж, свернувшись калачиком на настиле палубы.
Он был рад, выбраться, наконец, из той воды. Над плотом был натянут тент, который можно было отстегнуть в случае необходимости. Как замечательно было оказаться в сухом, закрытом помещении! Плот был рассчитан на дюжину человек, так что свободного места было предостаточно.
- Да он просто красавец, - воскликнул Гослинг. - Наш спаситель.
И это было действительно так.
Как Джордж отметил, плот был хорошо оснащен, и Гослинг показал ему все конструкторские особенности. Там были многочисленные карманы для оборудования, сигнальных факелов, воздушных клапанов, которые можно было надувать с помощью мехов, и набор средств для выживания. Этот набор средств был, наверное, самым интересным из всех. Он находился в водонепроницаемой прорезиненной коробке. И содержал 18 пинт свежей воды, 8 сигнальных факелов, 2 черпака, рыболовные крючки, леска, сигнальное зеркало, проблесковый маяк, дополнительные ласты, мехи, аптечку, и съестные припасы. Последние состояли в основном из шоколада, хлеба, сублимированных супов и тушенки, глюкозы и соляных таблеток.
С одного конца плота в воду уходила леска. Джордж осмотрел ее.
- Для чего она?
- Это наш плавучий якорь, - объяснил Гослинг. - Типа водный парашют. Не даст нам дрейфовать от ветра.
- Обо всем подумали, - сказал Джордж. Действительно, продумано было все до мелочей.
Там находился даже маленький водонепроницаемый фонарик, запасные батарейки, и связка химических фонарей. С помощью одного такого Гослинг настроил радиомаяк и УКВ-радиоприемник. И сразу начал подавать сигнал.
Джордж отхлебнул из пластиковой бутылки с водой.
- Черт, теперь с нами все будет в порядке. То есть, по крайней мере, мы не утонем. Рано или поздно этот туман рассеется и тогда...
Но он не закончил фразу, и Гослинг никак ее не прокомментировал. Потому что этот вопрос действительно беспокоил их обоих - что будет дальше? Что случится потом? Потому что что-то должно было случиться. И оно могло быть либо хорошим, либо плохим. Конечно, они были на плоту, живы-здоровы, а Гослинг был опытным специалистом по средствам спасения. Он не даст им погибнуть. А после этого?
Нет ответов.
Наконец Гослинг бросил возиться с радио.
- Ничего там нет. Одни помехи. Иногда какое-то жужжание.
- Думаешь, это сигнал? - спросил Джордж, стараясь, чтобы в голосе не прозвучали оптимистичные нотки.
Гослинг лишь пожал плечами. В свете химического фонаря его лицо выглядело каким-то искусственным.
- Если это сигнал, то раньше я ничего подобного не слышал.
Джордж продолжал убеждать себя, что нужно радоваться тому, что они имеют, потому что их дела определенно улучшились. И он должен быть счастлив, что так получилось. Но он не был счастлив, и ничто его не радовало.
- Пол, - сказал он, осознавая, что он впервые обращается к Гослингу по имени. - Пол... что за чертовщина тут творится? Туман, крушение... все это как-то неправильно, и мы оба знаем это. Раньше тебе приходилось следить за языком, потому что я был пассажир, а ты - ответственное лицо. Но теперь это не имеет значения... так, где же мы находимся?
Гослинг поджал губы, его лицо посуровело. Возможно, он придумывал какую-то ложь, полуправду, что-то, что поможет Джорджу не упасть духом. Но он лишь покачал головой и пробежал пальцами по седеющим волосам.
- Не знаю, Джордж. Я не знаю, где мы и как сюда попали. Я знаю не больше твоего. - Он сделал глоток воды. - Моряки любят травить байки, и одна из них, которую они продолжают повторять веками, - про Саргассово море, Кладбище Дьявола, Море Потерянных Кораблей и все такое... какие-то жуткие места, из которых никогда не возвращаются корабли и их экипажи...
Он рассказал Джорджу истории про мифическое Саргассовое море, объяснив, что на самом деле в нем нет ничего мистического. Да, там исчезало множество судов, там часто находили брошенные корабли, но он не сказал бы, что там было хуже, чем в любом другом морском регионе. Это было море морских водорослей, плывучая пустыня. Местами скопления водорослей достигали размеров островов. Это море напоминало водоворот, в котором ограничивающие его течения создавали огромную мертвую, заполненную водорослями область. Во времена парусников корабли, попавшие в штиль, зачастую оставались там навсегда. Их находили с командами скелетов на борту. Поэтому моряки и рассказывали неприятные, шокирующие историю о том, что они видели.
- Но это ничего не значит, Джордж. Правда. Ничего не доказывает, - сказал он, пытаясь развеять мрачную подоплеку своих слов. - Для большинства этих случаев существуют нормальные, логичные объяснения. Но матросы зачастую предпочитают более жуткие, диковинные истории. Чтобы было с чем коротать время.
Джорджу не нравились все эти россказни, и он верил в них не больше Гослинга... Но они кое-что объясняли, и это заставляло его нервничать.
- Говоришь, наше последнее подтвержденное местонахождение было на краю Саргассова моря? Это правда? - спросил он.
Гослинг кивнул.
- Да. А потом…
Но Джордж знал, что случилось потом.
На них накатил туман, стало нечем дышать... навигационные приборы сошли с ума, и они заблудились. Да, он хорошо знал, что случилось потом. Гослингу очень хотелось закрыть тему, но, как говорится, шила в мешке не утаишь.
- Что если в этом что-то есть, Пол? Что если мы заплыли в одну из тех мертвых зон, про которые ты говорил? В мертвое море? Что тогда? Что с нами будет? Что нам делать?
Но Гослинг лишь покачал головой.
Он взял химический фонарь, подошел к выходу из тента и проверил натяжение плавучего якоря. Он объяснил, что пока не было ветра, они продолжали двигаться, предположительно, из-за подводных течений.
- Благодаря якорю мы будем двигаться более-менее по прямой, - сказал он. - Потому что... да, мы движемся... напряжение в леске есть. Нас куда-то тянет.
Джордж стоял рядом с ним у двери, глядя на клубящийся вокруг туман. В нем отражались красные всполохи от мигающего на плоту маяка. В остальном, туман был иногда темнее, иногда ярче. Отбрасываемое им свечение напоминало сумерки - вроде бы, все видно, но не очень отчетливо.
Гослинг зачерпнул рукой воду и всмотрелся в нее в свете химического фонаря. Это была не совсем вода, а какая-то водная суспензия, склизкая смесь из жидкого желе и взвеси. Розовая, почти красная. И пахла тухлыми яйцами.
- Что-то с ней не так, - сказал Джордж. - Никогда не видел такой воды.
Гослинг согласился с ним, хотя вспомнил про "красный прилив", когда от скопления микроскопических водорослей вода приобретает красный цвет.
- Не рекомендую пить ее.
Джордж впервые увидел это вещество при настоящем свете. И вспомнил, что когда переворачивали плот, оно попало ему в рот. Но он не глотал его... так, по крайней мере, ему показалось.
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 80; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!