Чем тяжелее грех, тем сильнее гнев 8 страница
Давид просил Бога пощадить ребёнка, постился, семь дней лежал на голой земле. Но ребёнок умер. Такого рода «наказание» ставит под вопрос адекватность классической концепции страданий. Да, Давид мучился несколько дней и дело для него кончилось плохо. Он страдал. Но умер-то не он, а ребёнок. А ребёнок ничего плохого не сделал. Убить одного человека, чтобы преподать урок другому — это вот так работает божественное правосудие? Если мы набожны, должны ли мы поступать подобным образом? Чтобы проучить родителей, надо убить их ребёнка?
Так или иначе, данный сюжет даёт возможность другого понимания смысла страданий, укладывающегося в настоящее обсуждение. Далее нам сообщается, что Давид «утешил» свою жену Вирсавию и они родили другого сына. Это был не кто иной как Соломон. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Соломон стал одним из величайших царей в истории Израиля, и через него Бог дал обетование установить вечное царство для своего народа (см. 2 Цар 7:14). Впоследствии носители традиции перенесли это обетование на грядущего мессию. От Соломона христиане ведут родословие Иисуса (Мф 1:6). Из данного контекста следует, что страдание Давида вело ко всеобщему спасению.
Прямая связь между страданием и спасением
Идея о том, что Бог может обратить зло во благо, что спасение может возникнуть из страданий, в конце концов развернула мысль некоторых древних писателей в сторону предположения, что страдание просто необходимо для спасения. Этот разворот проявился уже во времена Второ-Исайи, пророка вавилонского пленения, которого мы обсуждали в третьей главе. Как вы помните, Второ-Исайя говорит о «рабе Господнем», который пострадал за других и чьи страдания принесли спасение:
|
|
|
Но Он взял на Себя наши немощи
и понес наши болезни;
мы думали, что Он был поражаем,
наказуем и уничижен Богом.
Но Он изъязвлен был за грехи наши
и мучим за беззакония наши;
наказание мира нашего было на Нем,
и ранами Его мы исцелились. (Ис 53:4–5)
Как я показал, пророк сам ассоциирует «страдающего раба» с народом Израиля (напр., «Ты раб Мой, Израиль, в Тебе Я прославлюсь» в Ис 49:3). В оригинальном контексте Ис 53 говорится, что страдания вавилонского пленника стали платой за грехи народа, открывшей дверь для грядущего спасения. Люди получат прощение и вернутся в свою землю, где восстановят прежние отношения с Богом. Таким образом, страдания изгнанника были заместительными: боль и страдания одного считались своего рода жертвой за других.
Впоследствии христиане воспринимали этот отрывок точно так же, но с существенной поправкой. В их понимании «страдающим рабом» была не Иудея, а личность, грядущий мессия, чьи страдания и смерть стали бы жертвой за чужие грехи. Хотя ни один из авторов Нового Завета не цитировал Ис 53 открыто, дабы показать, что Иисус-то и был «страдающим рабом», «изъязвленным за грехи наши», соответствующее понимание Ис 53 очевидно стоит непосредственно за учением об искуплении, рассматривавшемся в третьей главе. Например, не цитируя Ветхий Завет явно, Павел говорит об искуплении «во Христе Иисусе, которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру» (Рим 3:24–25).
|
|
|
А ещё очевиднее эта связь в Первом послании Петра, где говорится о страданиях Христовых:
Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному. Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды: ранами Его вы исцелились. (1 Пет 2:22–24)
Хотя автор не цитирует здесь Исайю явно, он определённо имеет в виду именно Ис 53.
Когда я рассматривал подобные отрывки в третьей главе, то выделял их логику искупления, основанную на классическом понимании связки «грех-наказание», где невозможно искупить грех, не понеся наказания. Теперь мы рассматриваем схожую ситуацию, но с другой точки зрения. Дело не в том, что грех приводит к страданию (это означало бы, что Иисус пострадал по грехам), а в том, что само страдание может быть искуплением, приводящим к конечному спасению.
|
|
|
Это учение Павла часто звучит в его сочинениях. «Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию» (1 Кор 15:3). Павел особо привержен идее спасения, возможного только через страдания и смерть Иисуса. Как он сам напоминает коринфянам, «я рассудил быть у вас незнающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого» (1 Кор 2:2). То есть суть его евангельской проповеди в том, что лишь страдания смерти Христовой дают спасение.
Чтобы уловить смысл его доктрины, придётся чуть глубже покопаться в его мыслях. Хотя вдумчивые христиане читают Павла едва ли не чаще, чем других библейских авторов, он часто остаётся непонятым ими до конца. У него много сложных для понимания текстов, так что даже профессиональные паулинисты нередко толкуют их по-разному. Павел имел глубокие мысли, однако излагал их порой довольно бестолково. Но всё равно из его посланий можно чётко понять: человек может быть оправдан перед Богом не путем соблюдения предписаний еврейского закона, а только через веру в смерть Иисуса.
|
|
|
Одна из проблем, с которой Павел постоянно соприкасался в своей жизни и апостольском служении, это большое количество последователей Иисуса из числа бывших язычников. Ведь сам Иисус, как и его ученики, был иудеем. Иисус был иудеем по рождению (что Павел сам признаёт; Гал 4:4), иудеем по воспитанию, поклонялся Богу иудеев, хранил закон иудейский, соблюдал иудейские обычаи, стал иудейским учителем, собрал последователей из числа иудеев и учил их тому, что сам считал правильным пониманием иудейского закона. Для многих в Древней церкви это означало, что следовать Иисусу можно лишь став иудеем. То есть мужчины из числа язычников должны были сделать обрезание, поскольку Тора предписывала это всем иудеям, а женщины наравне с мужчинами должны были соблюдать субботу, иудейские пищевые ограничения и т. д.
Но Павел думал иначе. Он считал, что если бы человек мог оправдаться пред Богом принятием иудаизма и соблюдением его закона, то смерть Иисуса ему была бы ни к чему (Гал 3:21). Но раз Иисус, Мессия Божий, всё-таки умер, то этого хотел Бог. А почему? Потому что за грех должна быть принесена совершенная жертва: грех требует наказания, и его берёт на себя Иисус. Его боль приносит нам спасение; Иисус страдает, мы приобретаем.
Однако Павел видел за этим ещё кое-что. В одном месте своих посланий он особо подчёркивает, что Иисус должен был быть именно распят. Почему он не мог просто умереть от старости? Или если уж его должны были казнить, то почему не через побитие камнями? Здесь возникает некоторая сложность. Павел верил, что хотя закон Божий — вещь хорошая (всё-таки сам Бог его и дал), в конечном счёте для народа он был проклятием. Людьми владели силы зла, заставлявшие их нарушать закон вопреки собственной (и божественной) воле. Поэтому закон не столько спасал, сколько налагал проклятие. Он дал заповеди, но не дал сил, чтобы им следовать (см. Рим 7).
Павел считал, что проклятие закона Христос принял на себя. Он сделал это, будучи законом проклят. В одном отрывке так и говорится: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, — ибо написано: „проклят всяк, висящий на древе“» (Гал 3:13). Здесь Павел цитирует Тору — Второзаконие 21:23, где сказано, что если тело казнённого висит на дереве, то такой человек «проклят пред Богом». Ну, можно сказать, что тело Иисуса висело на дереве, поскольку он был распят (а не побит камнями, как мы говорили). То, что он висел на деревянном кресте (древе крестном), показывает, что он был проклят. Но он не мог быть проклят за какие-то свои дела — как никак, он был Мессией Божьим. Поэтому Павел и поясняет, что став проклятым на древе, Христос взял на себя чужое проклятие. И пострадав от смерти на кресте, Иисус разрушил проклятие, лежавшее на людях за их нарушение закона.
Для спасения нужно страдание. Согласно Павлу, для всеобщего спасения понадобилось ужасное страдание на кресте.
Яркий пример спасения через страдание
Послания Павла лет на пятнадцать-двадцать старше самого древнего из новозаветных Евангелий — от Марка. Учёные долго разбирались, оказали ли они влияние на евангелистов. В итоге однозначного мнения выработать не удалось. Евангелия никогда не цитируют Павла, а зачастую и противоречат ему. Согласно Матфею, например, последователи Иисуса должны исполнять еврейский закон (см. Мф 5:17–20), и большой вопрос, содержит ли Евангелие от Луки учение об искуплении.
Вот Евангелие от Марка его точно содержит, как мы уже видели. У Марка Иисус говорит, что «Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк 10:45; Лука опускает этот стих).
Мнение Марка, что ужасная мука смерти искупительна сама по себе, особенно хорошо видно в его описании распятия. Когда я объясняю этот отрывок своим студентам, то всегда обращаю их внимание, что когда они читают версию Марка, они читают не Луку и не Матфея. Каждый автор по-своему описывает страдание Иисуса, и мы обесцениваем их труд, если полагаем, что они говорят одно и то же или одинаково понимают значение распятия с богословской точки зрения.
Сцена у Марка столь выразительна, что не может оставить равнодушным (главы 14–15). Иисус безмолвен в течение всего процесса (в отличие от версии Луки). Его предал один из учеников, Иуда. От него трижды отрёкся ближайший последователь, Пётр. Его отвергла толпа иудеев, его приговорил к смерти римский наместник, над ним издевались, мучили и пытали римские солдаты. Когда его распинали, то над ним насмехались оба разбойника по сторонам, а с ними и старейшины иудейские и все, кто проходил мимо, чтобы посмотреть на него. В сцене нет ничего, способного приглушить ощущение, будто Иисус и сам не понимает, что с ним происходит и почему: предан, отвергнут, осмеян, забыт и брошен. В самом конце он в отчаянии выкрикивает единственные за всё это время слова: «Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» (Мк 15:34). Я считаю, этот вопрос подлинный. В конце он чувствует, что Бог его оставил, и он хочет понять почему. Затем он испускает громкий крик и умирает.
Но хотя у Марка Иисус может не понимать, что с ним происходит, читатель понимает. Потому что сразу по его смерти, говорит Марк, храмовая завеса разорвалась надвое и центурион, руководивший ходом казни, сказал: «Истинно Человек Сей был Сын Божий» (Мк 15:38–39). Оба события говорят о многом.
Разорванная пополам храмовая завеса была единственной преградой между Святая Святых и прочим пространством Храма. Святая Святых считалось тем местом, где сам Бог невидимо пребывает на земле и куда никто не мог входить, кроме первосвященника, и то лишь раз в год — в День Искупления (Йом-Киппур). Там он приносил одну жертву за свои грехи и другую за грехи людские. Завеса была тем, что отделяло Бога от людей. И когда Иисус умер, говорит Марк, она распалась. Со смертью Иисуса Бог стал доступен всем.
И центурион это понял. Многие (как мы дальше увидим) не могли поверить, что Иисус был мессией, Сыном Божьим, раз его казнили как последнего преступника. Разве Бог позволил бы такому случиться? В Евангелии от Марка центурион является первым человеком, осознавшим, что Иисус и есть мессия, не вопреки, а благодаря тому, что он был распят.
Согласно Марку, смерть Иисуса была искуплением. Стоит обратить внимание, что Марк изображает Иисуса словно бы недоумевающим пред лицом кончины. Возможно, члены общины, которой принадлежал Марк, сами страдали от преследований как христиане и тоже недоумевали почему, и кроется ли за этим какой-то божественный замысел. Марк отвечает положительно: тайным образом Бог действует через страдания. Ведь через страдание осуществилось искупление. Страдание принесло спасение.
Спасение, приходящее через отвержение
Смерть Иисуса, конечно, в Новом Завете является самым очевидным примером искупительного страдания, но есть и другие примеры, некоторые из которых касаются преследования и отторжения ранних христиан.
Книга Деяний святых Апостолов, будучи самой ранней историей христианской церкви, была написана где-то в конце первого столетия (часто её датируют 80–85 гг. н. э.) тем же автором, что написал и Евангелие от Луки.[42] Ученые традиционно называют его Лукой, хотя его работы анонимны и есть серьёзные поводы сомневаться, что именно он был тем врачом из обращённых язычников, что сопровождал Павла в его путешествиях. Из текста понятно, что Павел был его главным героем — книга Деяний, повествующая о распространении христианства по Средиземноморью, практически на две трети посвящена миссионерской деятельности Павла. (Некоторые вещи, которые он говорит об учении и путешествиях Павла, противоречат тому, что сообщает в своих посланиях сам апостол; это одна из причин думать, что Деяния не были написаны спутником Павла).[43]
Представление о том, что Бог способен обратить зло во благо, стоит за многими из сюжетов книги Деяний, в которых повествуется о миссионерской деятельности ранней христианской церкви. Ещё до появления в книге Павла (он обращается из гонителей церкви в девятой главе) христиане не раз показаны за проповедью Бога, радикально претворяющего человеческие злодеяния во что-то хорошее. Постоянной темой апостольских поучений служит ответственность иудеев за смерть Иисуса (понятно, что звучало это анти-иудейски). Бог же сделал по-своему и воскресил его. Так что люди должны раскаяться в содеянном и снова обратиться к Богу. Короче говоря, такая плохая вещь, как отвержение Иисуса, может дать весьма хороший результат — спасение, хотя и через страдание. Этот взгляд ясно выражен в речи, вложенной в уста апостола Петра:
Мужи Израильские! … Бог Авраама и Исаака и Иакова, Бог отцов наших, прославил Сына Своего Иисуса, Которого вы предали и от Которого отреклись пред лицом Пилата, когда он полагал освободить Его. Но вы от Святого и Праведного отреклись и просили даровать вам человека убийцу, а Начальника жизни убили. Сего Бог воскресил из мертвых, чему мы свидетели. (Деян 3:12–15)
Лука показывает, что Бог разворачивает ситуацию в противоположную сторону и через страдание дарует искупление.
Эту же тему Лука более тонко развивает в своём повествовании о преследовании христиан. В самом начале книги Деяний он рисует сцену, в которой уже воскресший, но ещё не вознесшийся Иисус заповедует своим ученикам быть его «свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян 1:8). Вы можете решить, будто его ученики приняли данное указание близко к сердцу и отправились путешествовать, делясь с каждым встречным благой вестью о воскресении. Ничего подобного, во всяком случае сначала. Да, они начали обрастать сторонниками, причём в большом количестве. Говорится, что тысячи иудеев в Иерусалиме стали их последователями. Но это происходило только там, где апостолы сидели в окружении своих приверженцев и ровно до тех пор, пока их не выгнали из города.
Разумеется, гонения влекут за собой кучу неприятных последствий — бегство, аресты, даже казни — в Деяниях говорится об этом. Но у автора книги есть определённый богословский взгляд на развитие ранней христианской миссии, подразумевающий особый смысл в тех страданиях, что обрушились на апостолов. В частности, Лука полагает, будто вся миссия осуществлялась по воле Божьей и под водительством Святого Духа, так что никакие препятствия были не в силах помешать ей. В сущности, всё произошедшее лишь помогло делу проповеди. Когда апостолы Петр и Иоанн оказались сначала под стражей и пред судом иудейских старейшин, а затем вновь на свободе за недостатком улик в пользу их прегрешений, то все ученики принялись проповедовать с ещё большим воодушевлением (гл.4). Когда чинивших беспокойства апостолов арестовали, побили и снова выпустили, они пошли «радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие» и стали проповедовать ещё энергичнее (гл.5). Когда первомученика Стефана забили камнями насмерть, сочтя его апологию Иисуса богохульной (гл.7), он умер с молитвой на устах. Бывшего при этом правоверного иудея Саула из Тарса мы через две главы увидим самого обратившимся в христианство из его прежнего гонителя.
Здесь самое примечательное, что христиане рассеялись по всей Иудее и Самарии лишь после того, как в Иерусалиме на них воздвигли великое гонение (Деян 8:1). Иными словами, вместо того, чтобы прихлопнуть христианскую миссию, её гонители своими действиями лишь вынудили последователей Иисуса сделать именно то, что им было наказано: нести благую весть за пределы Иерусалима в другие области Иудеи и дальше на север, в Самарию. Страдания, причинённые уверовавшим, привели к выполнению миссии. Таким образом Лука показывает, что нет худа без добра и страдание может оказаться спасительно.
Та же тема объединяет сюжеты о миссионерской деятельности Павла. По мысли автора книги миссия должна была распространяться не только географически, но и этнически: Христос спас не только евреев, но вообще всех людей, как иудеев, так и язычников. Но как новой религии удалось преодолеть разделение, как она смогла превратиться из просто иудейской секты, объединявшей еврейских последователей Иисуса, в религию, объединившую иудеев с язычниками? Согласно Луке, в немалой степени это произошло потому, что иудеи сами отвергли христианских миссионеров, так что тем поневоле пришлось обратиться с проповедью к внешнему миру. Автор очень ясно говорит об этом в нескольких местах, но особенно отчётливо в тринадцатой главе, где Павел обращается с длинным поучением в синагоге к иудейской общине города Антиохии Писидийской (в Малой Азии).
В следующую субботу почти весь город собрался слушать слово Божие. Но Иудеи, увидев народ, исполнились зависти и, противореча и злословя, сопротивлялись тому, что говорил Павел. Тогда Павел и Варнава с дерзновением сказали: вам первым надлежало быть проповедану слову Божию, но как вы отвергаете его и сами себя делаете недостойными вечной жизни, то вот, мы обращаемся к язычникам. … И слово Господне распространялось по всей стране. (Деян 13:44–49)
Когда иудеи устроили гонения против апостолов, те пошли проповедовать в другие земли, а потом всё дальше и дальше. Отвержение вкупе с гонениями послужило распространению евангелия. Согласно автору книги Деяний, Бог обратил зло во благо.
А что думал на сей счёт сам Павел?
Отвержение и спасение в посланиях Павла
Я уже говорил, что если внимательно посмотреть на то, как у Павла слова сочетались с делом, то станет заметно, что книга Деяний не всегда согласуется с посланиями Павла. Когда он сам описывает свою миссионерскую деятельность, то никогда не упоминает, чтобы в городах, куда он приходил, он шел проповедовать в местные синагоги. И никогда не говорит, чтобы шёл к язычникам только после того, как его проповедь отвергали иудеи. Похоже, что личное представление Луки о миссионерстве может отличаться от исторической действительности. Ведь в действительности миссия Павла изначально была нацелена на язычников и пресловутое отвержение иудеями он испытал сразу, когда последние неблагосклонно отнеслись к его заявлению, что наследниками обетований, данных Богом патриархам древности, стали уверовавшие в Иисуса язычники, а не иудеи — потомки Авраама. Иудеи не приняли проповедь Павла о том, что лишь смерть Иисуса оправдывает человека пред Богом. У апостола это вызывало сильную досаду. Вот как он изливает её в своём первом сохранившемся послании:
Ибо вы, братия, сделались подражателями церквам Божиим во Христе Иисусе, находящимся в Иудее, потому что и вы то же претерпели от своих единоплеменников, что и те от Иудеев, которые убили и Господа Иисуса и Его пророков, и нас изгнали, и Богу не угождают, и всем человекам противятся, которые препятствуют нам говорить язычникам, чтобы спаслись, и через это всегда наполняют меру грехов своих; но приближается на них гнев до конца. (1 Фес 2:14–16)
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 203; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!