Марта — Федор Тирон и Маремьяна.
Деревенские святцы
Иван Дмитриевич Полуянов
Полуянов, Иван Дмитриевич.
Деревенские святцы [Текст] : По уст. народ. календарям / Иван Полуянов. - Москва : Технол. шк. бизнеса, 1998. - 351 с. : ил.; 22 см. - (Библиотека Технол. шк. бизнеса. Социокультур. истоки).; ISBN 5-86073-070-5
https://www.booksite.ru/fulltext/pol/uia/nov/
МАРТ — ПОЗИМЬЕ
ИЗБРАННЫЕ ПАМЯТНЫЕ ДНИ ПРАВОСЛАВИЯ И ПРАЗДНИКИ МАРТА
1 марта — Мучеников Персидских в Мартирополе (IV).
2 марта — Великомученика Феодора Тирона (ок. 306). Священномученика Ермогена, Патриарха Московского и всея России, чудотворца (1612). Праведной Мариамны, сестры апостола Филиппа (I).
3 марта — Святителя Льва, Папы Римского (461). Преподобного Космы Яхромского (1492).
4 марта — Апостолов от 70-ти: Архиппа и Филимона и мученицы равноапостольной Апфии (I). Преподобных Евгения и Макария исповедников, пресвитеров Антиохийских (363).
5 марта — Преподобного Льва, епископа Катанского (ок. 780). Преподобномученика Корнилия Псково-Печерского (1570). Священномученика Садока, епископа Персидского, и с ним 128-ми мучеников (342–344).
6 марта — Святителя Евстафия, архиепископа Антиохийского (337). Козелыцанской иконы Божией Матери (1881).
7 марта — Мучеников Маврикия и 70-ти воинов (ок. 305). Преподобного Афанасия исповедника (821).
8 марта — Священномученика Поликарпа, епископа Смирнского (167). Преподобного Поликарпа Брянского (1620–1621). Иконы Божией Матери Кипрской.
9 марта — Первое (IV) и второе (452) обретение главы Иоанна Предтечи.
|
|
|
10 марта — Святителя Тарасия, архиепископа Константинопольского (806).
11 марта — Преподобного Севастиана Пошехонского (ок. 1500).
12 марта — Преподобного Прокопия Декаполита исповедника (V1I1).
13 марта — Преподобного Василия исповедника (750). Блаженного Николая, Христа ради юродивого, Псковского (1576).
14 марта — Преподобномученицы Евдокии (ок. 160–170). Преподобного Мартирия Зеленецкого (1603).
15 марта — Священномученика Феодота, епископа Киринейского (ок. 326). Святителя Арсения, епископа Тверского (1409). Иконы Божией Матери, именуемой «Державная» (1917).
16 марта — Мучеников Евтропия, Клеоника и Василиска (ок. 308). Волоколамской иконы Божией Матери.
17 марта — Преподобного Герасима, иже на Иордане (475). Преподобного Герасима Вологодского (1178). Благоверного князя Даниила Московского (1303).
18 марта — Мученика Канона Исаврийского (I). Мученика Канона градаря (огородника) (III). Иконы Божией Матери, именуемой «Воспитание».
19 марта — Обретение Честного Креста и гвоздей святою царицею Еленою во Иерусалиме (326). Иконы Божией Матери «Благодатное Небо».
20 марта — Священномучеников, в Херсонесе епископствовавших: Василия, Ефрема, Капитана, Евгения, Еферия, Елпидия и Агафодора (IV). Иконы Божией Матери «Споручница грешных».
|
|
|
21 марта — Преподобных Лазаря (1391) и Афанасия (XV) Мурманских, Олонецких. Иконы Божией Матери «Знамение» Курской (1898).
22 марта — 40 мучеников, в Севастийском озере мучившихся (ок. 320). Святого Кесария, брата святителя Григория Богослова (ок. 369). Праведного Тарасия. Иконы Божией Матери, именуемой «Слово плоть бысть» (1666).
23 марта — Преподобной Анастасии (567–568).
24 марта — Святителя Софрония, Патриарха Иерусалимского (638–644). Святителя Евфимия, архиепископа Новгородского, чудотворца (1458).
25 марта — Преподобного Феофана исповедника, Сигрианского (818). Святителя Григория Двоеслова, Папы Римского (604). Преподобного Симеона Нового Богослова (1021). Лиддской, нерукотворной (на столпе), иконы Божией Матери (I).
26 марта — Перенесение мощей святителя Никифора, Патриарха Константинопольского (846).
27 марта — Преподобного Венедикта (543). Святителя Феогноста, митрополита Киевского и всея России (1353). Благоверного великого князя Ростислава-Михаила (1167). Феодоровской иконы Божией Матери (1613).
28 марта — Священномученика Александра, иерея в Сиде (270–275). Мученика Никандра (ок. 302).
29 марта — Мученика Савина (287). Священномучеников Трофима и Фала, пресвитеров Лаодикийских (ок. 300). Святителя Серапиона, архиепископа Новгородского (1516).
|
|
|
30 марта — Преподобного Алексия, человека Божия (411). Преподобного Макария, игумена Калязинского, чудотворца (1483).
31 марта — Святителя Кирилла, архиепископа Иерусалимского (386).
* * *
Уплотнилась паутина ветвей, гуще, четче тени, отбрасываемые березами. Береста стволов ослепляет, невозможно представить что-нибудь ее светлей. Похоже, роща устремлена вершинами в небесную синь — напиться солнца и добытое передать сугробам. Что ни береза, то родник света. Снег сияет, искрится, сверкает, а тени синие-синие, с лиловым отливом. Мартовские, самые глубокие тени на самых светоносных в году снегах.
Недра чащи по-прежнему нетревожны. Сумрак — в нем отдыхают глаза. Холод — от него на душе неуютно. Начинаешь сомневаться, неужели где-то солнцем залита роща, пряди березовых ветвей поалели, блестят, как под лаком, и ожили тени, привольно стелются, такие зыбкие, такие ласковые? В чащобе комья мерзлой нависи, уцелевшие на елках от ветров-вьюговеев, заледенели, сучья будто в оковах. Здесь только иглопад о весне свидетель. Да вон на мутовке ели переливается, горит розово одинокая блестка.
|
|
|
Шепот в хвойнике: сеются иглы, и взойти посеву — в оврагах бурными потоками, на еловой лапе птичьей хороминкой, у калинового куста колоколенкой ландыша…
Лучилась искра инея вверху и погасла на пригреве.
Ей взамен певучая трель, зачин таежной весны — песенка крохи-королька высоко-высоко с ели.
Старается птаха — клюв тоньше шильца, на темени, словно корона, золотистые перышки. Матеро исполинское дерево, слаб голос, едва ли дано песне достичь подножия громадины. Холод, покой, сквозь сумрак шепоты, скрип ледяных оков.
Ополдень пригревает ровно настолько, чтобы отмякли запахи снега, хвои, чтобы висячий сугроб елки-горюньи солнечного затишья нацедил росинку влаги. Там не менее росинка больше убеждает в наступающих переменах, чем с крыш сосульки, чем лужа под водостоком.
У порога хлопотная страдная пора: вестимо, вешний день весь год кормит, Возрастала потребность заглянуть вперед. Деревенские святцы, живо откликаясь, не пропускали сколь — нибудь важных, зримых признаков пробуждения природы.
«Красными днями снег сгонит — родится хлеб».
«Ранний прилет жаворонков — к ранней весне».
«Лед весенний тонет — на бесхлебье».
«Во время разлива лед на берегах обсох — к тяжкому году».
«Водополь велика — и урожай велик».
«Весной ручьи маловодны — к засухе».
«Птицы вьют гнезда на солнечной стороне — лето будет холодное».
«Поздний расцвет рябины — протяженная осень».
«Весной паутины много — на жаркое лето».
«Много комаров — готовь коробов (под ягоды), много мошек — готовь лукошек (под грибы)».
Э, небось рано забегать из сыпучих сумётов в паровитую грибную теплынь, из продутых вьюгами полей — в листопадные перелески! Как бы заглянуть к первой на ниве борозде?
В любой округе найдется знаток месяцесловов. К нему в избу набивался народ. Вдумчиво дымя махоркой, судили, так и этак примеривались. Мол, «нет подрядчика, чтобы к сроку весну выставлял». «Бывает год — на дню сто погод». Вот-вот, «обнадейчива весна, да и обманчива!» Мнения разделялись, примет-то каждый помнит немало, чьи же точнее?
Помимо общероссийских, единых примет о погоде, видах на урожай, охотничьи и рыбачьи промыслы, в каждой деревне были и свои, местные, имевшие ограниченное распространение. Они брали на учет, образно истолковывали и проталину под окнами, и шум водопольной речки за околицей, даже мух на бревнах избы на пригреве. Как нет двух полей, одинаковых по составу почвы, луговин — по травам, так не могло быть примет, верных на все случаи. Обычно верх оставался за своими, проверенными местным опытом.
Сходились в конце концов мужики на том, что весна сама покажет, когда полоз на колесо менять, на пашню с плугом выезжать.
«Час придет и пору приведет».
«Всякое семя знает свое время».
Притом держи на уме:
«Весной запашку затянешь — зимой ноги протянешь!»
Март для Севера лишь к своему завершению «позимье», первенец весны. «Марток — надевай двое порток» — о нем присказка. «Протальником» назван он устными численниками, но пока земля освободится из-под снега, терпеть и ждать.
Северных крестьян устраивали мартовские холода: «Рано затает — долго не стает». К добру осадки, когда «встоячь собаку снегом заносит». Ветры дули, зиму выдували, и сейчас им честь и место, по праву март прозывался «свистуном». В целом на будущее благоприятный прогноз таков: «Март сухой, апрель сырой, май холодный — год хлебородный». Не спеши весну объявлять, «календарным теплом не угреешься».
В рукописи XVII века из Соловецкого монастыря утверждалось: весна длится с 24 марта по 24 июня, лето укладывается в сроки до 24 сентября, затем осень — до 24 декабря. Каждый сезон включает 91 1/4 суток. Короче говоря без недели весь протальник занимает у нас зима.
* * *
Марта — новичок.
Помин по летосчислению дедов-прадедов, когда март, возглавляя строй месяцев, открывал гулянья Новогодья.
Из обычаев упомянем древнейший: до середины XV века у нас на Руси к этому празднику выращивали вишни. Дома, в кадках. К миру и ладу, на счастье и благоденствие, дескать, вишня в Новогодье расцветает.
Нежные бутоны и лепестки, набухшие зеленью почки, на ветвях свечи — прелесть, правда? Не перенять ли обычай, как к тому призывают некоторые ревнители старины?
Задуматься — чего хорошего, если современное Новогодье «обращает елки в палки», как высмеивал поэт. Радовались пушистой, наряжали, украшали, а миновала надобность — валяется на помойке хранительница домашнего очага, душа жилища! Это ли урок нравственности детям? Воспримут они проповедь природу любить и беречь? Не знаю, не уверен. Зато наглядные уроки двоедушия, лицемерия им преподают, кто поспорит. Встречи Новогодья обходятся в миллионы деревьев, да притом хвойных, наиболее ценных. Только… Чем лучше — вишни губить? Праздник сегодня в разгар зимы, тогда как в прошлом он падал на середину марта (14-е число по новому стилю). Разница, верно? Не перенесешь вишенку из кадки в сад, как раньше, вероятно, делалось где-нибудь под Киевом, Рязанью, Черниговом.
Нарочитое, из одной моды подражание традиции, которая в минувшие века была полна высокого смысла, не менее противоестественного, чем подмена весны зимою.
Впрочем, к вишням вернемся. В свое время.
Протянем дальше нить месяцесловов. Жившие единственно в народной молве, они поражены потерями: что-то в годы давние забыто, что-то устарело, стерлось от ветхости, искажено в устной передаче. С пробелами сталкиваешься часто, особенно в марте.
марта — Федор Тирон и Маремьяна.
Мариамну духовных святцев деревня переиначила в Марьяну: знать, так, для слуха привычней кликали нынешних именинниц. Стужа, тиранит стужа — пустое, зима-то на исходе!
3 марта — день отмечен краткой приметой:
«Весной напахивает — к большой водополи».
Марта — Архип и Филимон.
Последнего именинника вспоминали разве что ворчуньи-няньки, урезонивая непослушливое дитё: «Ой, неумоя, ой, Филимон-гулемон, задалось тебе варзать! В корчагу с угольями залез — кто просил? Ну-ка, к рукомойнику, ужо я вицу возьму!» Доставалось и детям постарше. Усадят хмель щипать или сметану пахтать. Очень интересно: скреби мутовкой в кринке, когда ребята на улице. Поголовно с санками! «Куда, Филимон, нос тянешь?» — от бабушки окрик. Пальцем еще грозит…
Марта — катыш.
Стоял, говорят, в численнике, масленице подспорье, советовал ребятне накататься досыта. Вываляешься в снегу, одежонка обледенеет: снимешь в избе штаники — колом стоят.
Отголосок суеверий звучал в народной молве: «На Льва Катанского нельзя смотреть на падающие звезды». Нечаянно взглянул, и что будет? А нельзя, и почему — не допытывайся.
Марта — Тимофей.
В устных календарях — весновей.
«Как ни злись метелица, все весной повеивает».
Прилучаются бури — вихори, «мартушка крутит вертушку», да «тепло веет, стариков греет»: хворые, самые немощные покидали обжитые за зиму печи и лежанки.
Детвора неужто пропустит солнечный денек, коль «веет теплом, пахнет от него добром»?
Деревенька моя, вижу тебя, вижу: пяток изб среди берез, у амбаров черемухи, гумна за околицей, бани у ключа! Щемит сердце, как напахнет сегодня ветер талой свежестью — взял и убежал бы обратно в страну детства, к тем избам, к следочкам кошки Мурки у крыльца!
Мохнатые, угрюмые окружали деревню леса — суземья. Жались к подворьям пашни, сенокосные угодья. В обход логов с ручьями, через ельники, сосновые раменья петляли дороги на устюгский тракт, на «волость» — к мельнице в устье Светицы, к Киселеву и Чернецову, горбившим кровли по-над Городишной лет по четыреста-пятьсот.
Березняк на Лесных осыпала стая тетеревов. Один черныш забулькал, заворковал: почек краснобровому не клюется, ворожит проталины: рокот вешних вод.
— Ур-р… ур-р-ру-ру, — поплыло над разливами снегов. Грусть в воркующих звуках, вместо радости печаль, — вздыхаешь, сам не зная отчего.
В избе Агрены бухают кроены. Тетка Павла развешивает по изгороди постирушку: домотканую пестрядь, порты, рубахи и половики.
К Овчищам трюхает лошадка, запряженная в розвальни.
Кругом родное — от сосен-вековух у гумна, алых вербушек и синего следа лося вдоль Сиенца до стука ткацкого стана, до визга полозьев саней по льдистой колее. И кажется, это вовек не кончится, как оборвалась на тоскливой ноте песня краснобрового черныша с березы.
Таскаешься под окнами, молишься, запрокидывая вверх голову: «Белая морковка, зимой растешь, пади мне на руки!» Сосульку и полизать можно, и откусить — льдинка приятно холодит во рту, долго не тает…
Снег возле гумен примят, у зайцев ночью опять была сходка. Смотри, косой следы ляпал, ухарь, хвост одуванчиком — на полном скаку повороты, вверх прыжки! Перед зайчихой выставлялся, вон она сидела на задних лапках, передние держа, точно дама для поцелуя.
Горластые сойки-ронжи от кладей соломы исчезли.
Не слышно у деревенских крылечек сорок.
Шмыгая под стрехи, оголтело чирикают воробьи.
Пора сорокам в лес, пора воробьям под стрехи — хлопоты о гнезде, о потомстве для птиц не за горами.
Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 36; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!