Дождь рекою лил им всем вслед.

Страшно умирать молодым -

В шестнадцать с четвертью лет...

 

 Мама, той самой ночью шёл дождь!

Над землёю тихо он плыл.

Он тогда хотел мне помочь.

Мама, той самой ночью я жил...

Проплывает тихо рассвет,

И встаёт за лесом заря,

Только вот меня уже нет -

Седьмой день пошел без меня...

 

 Эти слова...

 Они крутились в голове, мешая мыслить логически, что бы понять, где он был.

 А на самом деле, куда это его занесло? И как он ещё мог быть жив, если он точно помнил свою смерть на Сайлосе в момент триумфа Судьбоносного Трио. Он помнил свою боль в той страшной битве, наполненной жестокости. В битве, что отняла у него жизнь. Возможно, он как-то мысленно перенёсся сюда после Сайлоса, этого он не знал. А может, его закинуло сюда совершенно случайно, и он должен был попасть в рай или ад. Но он совершенно чётко понимал, что прошла неделя после его трагичной и во многом даже геройской смерти. Он до сих пор помнил, как прощался со своей любимой, умирая под толщей огня, крови и дыма на Сайлосе. Тогда, неделю назад, так вышло, что время для него остановилось навсегда.

 Сложно было сказать насчет и того, где он находился в данный момент. Под ногами был остров, это точно. Но вот вокруг был лишь какой-то серый туман. Густой серый туман. В нём было столько таинственности и жестокости. Вокруг он видел чьи-то злые глаза, что смотрели на него со злобой. От этих взглядов становилось тошнотворно, и хотелось убежать хоть куда-нибудь. Но он не мог или не хотел этого делать. Во всяком случае потому, что не знал, куда ему бежать. Он уже ничего не знал - что делать, как быть и, главное, почему он всё ещё живой и невредимый. Полученные на Сайлосе раны прошли практически сами собой, а все проблемы решились. Теперь появились ноовые проблемы, которые требуют его решения. Но опять же, он не знал, что делать - он даже не знал, где он находился. Что там говорить о таких глобальных вещах, как возвращение в мир смертных.

 И опять же, прошла неделя после уничтожения Сайлоса, а он всё ещё хочет сражатсья против Судьбоносного Трио, учитывая, что теперь он мертвец - ну, практически мертвец, что застрял между мирами, откуда не может вырваться без чьей-нибудь магической помощи. И он знал, что без помощи ему отсюда не свалить. А это место очень странное самое по себе. Крики боли и ужаса раздаются с периодичностью в полсекунды. От этих только звуков можно сойти с ума, потому что он понимал - это кричит какая-то женщина, а с каждым криком она всё ближе. Именно это начинало постепенно сводить его с ума. Именно это его ещё больше печалило. Находиться здесь уже равносильно смерти, а слышать с каждой секундой эти крики, причём такие надрывные, было очень жуткой. Сбежать хотелось отсюда очень сильно. Но он крепко застрял в этом месте и, как было уже упомянуто, без помощи кого-то постороннего не выберется. Но ещё нужно было найти этого постороннего. А в этом тумане не было видно даже половины собственного тела, не то что бы что-то вокруг. Но всё же он пытался сделать хоть что-то, ровно как и на Сайлосе, когда жизнь в буквальном смысле висела на волоске и в итоге так нелепо оборвалась от выстрела Камней Влияния, всех двенадцати Камней.

 Неожиданно та серая густая пелена, что перед ним была, начинала медленно исчезать, словно вода стекая куда-то в одну точку. Надо уточнить, что он тут находится всего некоторое время - меньше часа точно - но уже знает, что прошла неделя после его смерти. Это было странно, но в это же время это была полезная инфрация. Где-нибудь, да пригодится. Меж тем, туман таким неожиданным и странным образом стал исчезать, оставляя место всему тому, что было под ним. Как он понял, находился он сейчас как раз на Сайлосе, за несколько минут до начала битвы за Камень Ментальности. Но как?! Он же своими глазами видел разуршение острова и на своих двух ногах бегал по этим развалинам, спасая себя самого и своего друга. Сайлос разрушен на мелкие куски - таким он запомнил его перед смертью. Ну а сейчас это снова был целый кусок суши, ничем не отличающийся от других.

 - Айзек! Мы здесь! Повернись к нам!

 Наконец, услышав в этом хаосе своё имя, он повернулся на звук. Разумеется, тем парнем, что оказался в этом странном месте, был Айзек. Никто другой, не иначе, как он, не мог здесь оказаться. К тому же он умер, и его душа перенеслась в Измерение Кошмаров - место, созданное Судьбоносным Трио, в которое они вобрали самое страшное, что было на Земле, и что они только могли приудмать сами. Это страшное место, куда лучше уж не попадать. Но Айзек попал сюда, спустя неделю после битвы на Сайлосе и её трагичного для него исхода. И что примечательно - здесь находится именно душа Айзека, а не он сам. Сам-то он погиб как таковой. И погиб теперь навсегда. То он уходил из Содружества на четыре месяца, а теперь он безнадежно погиб. Причем погиб на войне.

 Тем не менее, в той стороне, куда Айзек повернулся, его глаза ждал сюрприз - там стояли Хот Род, Билли и Тиббс, радостно махая ему руками, словно на прощание. Айзек не понимал, что это значит, и что тут вообще происходило. Он не мог понять, как уплывшие с Сайлоса его друзья сейчас были тут с ним. Он не понимал этого ровно до того момента, пока не осознал - это же всё иллюзия. Иллюзия, подобная той, с которой он, Азазель и Хот Род столкнулись на Островах Батинского Архипелага. Тогда видения были намного короче и намного безопаснее, чем они выглядят здесь. Понять это можно по этой импровизированной тройке друзецй Айзека, что стояли сейчас вдали от него и этими помахваниями рук попросту прощались с ним перед тем, как свалить на Клесьерозу. Так вот! Выглядели парни намного страшней, чем в жизни, чем в тот пследний день, в который он их запомнил. У всех троих глаза были в прямом смысле залиты кровью, тела всех троих наполовину состояли из скелетов, лишь изредка на которых появлялись человеческие очертания. Это напомнило Айзеку о том, какое страшное видение его отца Джин создала на всё тех же Островах Батинского Архипелага. Тогда Айзек ужаснулся от вида этого страшного видения. Сейчас тоже.

 Дальше - больше. Парни выглядели просто страшно, учитывая тот факт, что некоторые части тел были похожи на огромное количетсво насекомых, находящихся в одном месте. Они просто сидели на телах Хот Рода, Билли и Тиббса. Каждый из таких насекомых - судя по всему, тараканов - лазил по телам друзей Айзека, желая просто спрыгнуть на поверхность острова и потом попросут кинуться на самого Айзека, что бы его, не знаю, просто убить или начать сжирать. Айзек отступил назад с мыслью просто убежать. Но опять же, он не знал, куда ему бежать и что вообще ему нужно было делать, что бы выбраться отсюда. Но выбраться. будем честны, нужно было. Это, на данный момент, сейчас было главной целью Айзека. Ну а ещё для начала нужно было бы понять, что тут вообще происходит. Это тоже было важно, потому как эта предельно важная информация станет важной и поможет. Как-то. Тем не менее, Хот Род стоял к Айзеку чуть ближе - может, из-за того, что эти двое за время войны успели стать хорошими друзьями. Билли и Тиббс стояли чуть подальше и не подавали особой заинтересованности в том, что бы хоть как-то подойти ближе - даже если были иллюзией. Хот Род же, показывая на лице сильно фальшивую улыбку, шел к Айзеку. При этом иллюзия Хот Рода, созданная явно с халтуркой, была плохо похожа на настоящего рыжеволосого засранца. Как раз понимая, какие бы действия в данной ситуации предпринял насятоящий Хот Род, Айзек захотел отойти назад - типа, ну его нахуй. Вполне логично, учитывая, что виденя, хоть как-то маломальски связанные с Судьбоносным Трио, могу токазывать материальное воздействие на живых людей, или хотя бы их души.

 Отходил Айзек назад не долго - как минимум полминуты. Потому как потом он услышал какое-то шипение за спиной, словно какая гадюка там затаилась и ждёт момента напасть. Айзек же в этот момент не мог отвлечься на то, что было у него за спиной. По крайней мере потому, что именно в этот момент Хот Род, Билли и Тиббс просто напросто разволились на мелкие куски - те самые насекомые, которые напрямую сьедали их, попросту разбежались в разные стороны, спрятавшись где-то в отступающем тумане. При этом Айзек просто не мог не заметить того, что тот же самый туман исчез слишком быстро, открыв для него обзор на то, каким был Сайлос вплоть до своего уничтожения неделю назад. Сайлос был таким же опустелым и заброшенным, ещё не знающим своей страшнй судьбы и судьбы своих защитников. Остров был безматежным, и ничего ещё не предвещало беды.

 Но вот где-то вдали, на иллюзийнм море, Айзек увидел их - корабли армии Трио, что медленно подплывали к берегу в спешке брошенного острова. А вот уже береговая линия начинает полыхать в огне, там где-то погибают пираты, на сушу выходят громадные отряды триовцев, начинается бой. Всё это Айзек ясно помнил, и всё это он сейчас видел в образе видений. Для Айзека это были страшные видения и очень личные. Зато теперь он мог сделать из этого всего выводы. Теперь Айзек понимал, насколько опрометчивым был его собственный поступок, когда он кинулся в бой против Трио, которые на тот момент уже получили двенадцатый Камень Влияния. Этот поступок был глупым и необдуманным, как и весь план о разделении Содружества на Сайлосе. Но что бы понять это, пришлось умереть и оказаться в этом странном месте.

 Шипение за спиной вдруг усилилось, и Айзеку по неволе пришлось повернуться. Сразу же он немного ужаснулся от нового видения. На этот раз видение было намного более личное для Айзека. Это было видение Азазель. Он понимал, что это видение, но в то же время что-то внутри него говорило, что это может быть и реальностью. Айзек просто не знал, могло ли это быть реальностью. Азазель в этом новом видении выглядела очень страшно, в понимании Айзека. Глаза её так же были в крови. Кровь даже стекала из глаза по щекам, капая на одежду. Кровь текла так же и со рта, стекая по губам и подбородку. Те самые по пять зелёных веснушек на щеках Азазель стали вмиг красными, словно тоже были небольшими кровавыми точками. Её волосы, словно порванная тряпка, развивались на сильном непонятно откуда взявшемуся ветру. На губах проскочила психоделическая улыбка, которая в кипе с большим обилие текущей крови была очень жуткой. Тело Азазель в этом видении так же было только наполовину нормальное. Другая половина тела в этом видении представляла из себя такой же скелет. Айзека это очень сильно расстраивало - такой Азазель он увидеть не хотел. Но куда он мог деться от "желаний" места, куда он попал. Плюс ещё Айзек не мог не заметить тех страшных ран на ногах Азазель. Там были по сути только кости, словно как обглоданные. С них вниз спускались какие-то рванные тряпки, что словно какой веник шли за Азазель. Руки же её, которые были пораненны в Логове Сирен, так же были словно обглоданными костями, которые свисали по швам. Но это сначала.

 Как только Айзек повернулся к ней, при этом чуть не врезавшись в лоб своей любимой, Азазель - её страшное видение - сразу же скрестила руки на груди, а после как раз выдавила на лице ту самую психоделическую улыбку. При этом Айзек успел заметить находящиеся за спиной своей любимой три чёрных силуэта. Не сложно было догадаться, что это за силуэты, и кому они принадлежат, если присмотреться. Там были три силуэта - двое явно были парни, третий девушкой. Тут как бы отет сам направшивается. Плюс ко всему, один из силуэтов имел отчетливо заметные черты дракона. Ну а после этого и так уже станет понятно, что это было Трио. Их появление в таком месте было более, чем ожидаемо. Поэтому этому Айзек не стал так сильно удивляться. Верней, он удивился, только совсем другому - тому, что Архангел, Джин и Седрик решили появиться в виде как раз таки тёмных силуэтов и без своего самого приближённого слуги, Анубиаса. Меж тем, Азазель как-то совсем по психически улыбалась, что в кипе с таким резким и странным повлением Трио было ещё более жутко.

 - Ты же хотел стрелять! Ну так давай! - произнес вдруг один из силуэтов - тот, что был как нельзя точно похож на Архангела.

 Моментально Айзек вспомнил тот момент на Острове Джунглей, когда они успешно выполнили задание и уже хотели сваливать, как вдруг появилось Трио и начало разгром. Тогда Азазель оказалась на мушке у Джин - та хотела выстрелить в девушку Айзека с Перчатки Влияния. Но Айзек тогда создал ситуацю-делему о том, что он хотел выстрелить, а Трио воспользовалось этим и поставило под удар Азазель. Тогда Айзек, конечно, не выстрелил в свою любимую. И сейчас, когда произошла ровно такая же ситуация, Айзек стрелять не будет. Он любит Азазель, пускай даже в таком обличии. Она просто немного видоизменилась в видении, только и всего. Поэтому у парня не было поводов не любить такое воплощение своей зеленоволосой королевы.

 - Стреляй, Айзек! Стреляй! - крикнула ему несколько демоническим голосом Азазель, сказав ровно такую же фразу, какую произнесла больше недели назад. На этот раз Азазель головрила эту фразу более злобно словно корила его за то, что он не стреляет. Но Айзек не собирался этого он делать - он просто не мог вот так взять и выстрелить в Азазель, пусть даже если она была такой плохо созданной и от того страшной иллюзией.

 И поэтому, можно сказать, все четыре иллюзии очень сильно разозлились на Айзека из-за его "нерешительности". Но Айзек и правда не мог стрелять в своих - не мог и уж тем более никогда не собирался. Возможно, Трио способны предать друг друга, но Айзек своих предавать никогда не станет. Возможно, правда, его самопожертвование для кого-то может стать предательством. Быть может, для "Азазель-классик" это может оказаться предательством - ну, они ведь хотели дожить до финала войны, а потом попросту завести семью. Но теперь, когда Айзек погиб на войне, семьи не будет. Он очень многое не успел рассказать Азазель и очень многое не успел сделать. Умирать в шестнадцать с половиной лет все таки очень страшно. А в таком возрасте Айзек как раз и умер. Но все таки теперь ему было очень страшно смотреть на свою милую девушку, превращённую, в угоду хоррора, в это страшное видение.

 Видя эту страшную улыбку на лице видения Азазель, Айзек сделал пару шагов назад.

 И сразу же эти видения пропали, так как он правалился сквозь туман, падая куда-то вниз. Парень кричал, глаза немного засверкали от той боли, что возникла от резкого падения вниз. То есть, он просто отошёл назад, а там оказалась пропасть, ведущая куда-то вниз. Айзек падал несколько долго. Вокруг него была лишь какая-то чёрная бездна. Что это было, Айзек обьяснить не мог - да и не хотел, честно говоря. Он просто хотел узнать, куда его выкинет, когда он окажется на "дне". Он просто пока что не мог представить, что это могло быть и, всё же, как он оказался в этом месте, если он и правда погиб и уже просто не мог никак контактировать ни с материальным миром, ни с какими-нибудь там измерениями. У него теперь была одна дорога - в Рай или в Ад.

 Но нет, блядь - это ёбанное место все карты смешало! Айзек упал. Но упал в итоге не на какую-то твердую каменную или землянную поверхность. Но удар всё равно был тяжелый. Ну, попробуйте вы упасть с большой высоты на кусок деревянного плота - больно тоже будет. Айзек упал непосредственно на деревянную поверхность. Если говорить конкретно, Айзек упал на что-то вроде плота, плывущего в открытом океане. Не сразу Айзек понял, куда его выкинуло. Но по крайней мере он, ощущая боль в спине, мог теперь наблюдать за тем, откуда он сюда упал. Это было небо, заволоченное тучами. Тут абсолютно всё было в серых тонах, что несколько могло свести с ума, учитывая, что се цвета в этом определённо странном месте - серый и красный. Ну, это основные цвета в этом измерении. На все иллюзии тут распределяются цвета разные. Но все же главные цвета вот эти два. Серость бытия и кроваво-алая кровь - именно это символизируют два основых цвета Измерения Кошмаров. Но этого Айзек ещё не знал - он ещё не знал, что попал в одно из измерений, созданных Судьбоносным Трио. Поэтому он был таким безмятежным и ещё не осозновавшим то, что ему теперь нужно было пройти, что бы вернуться в мир смертных - если он хочет этого. Так то теперь, по сути, Айзек должен пройти путь самопознания.

 Неожиданно Айзек немного привстал с плота, уловив боковым зрением, что он на этом вшивом куске скреплённой древесины был не один. Тут был ещё кто-то - возможно, кто-то знакомый. Это была девушка. И она была повернута к Айзеку спиной. Она сидела на коленях, а её руки были закинуты за спину и завязаны на лезвии торчащего из плота меча. И видимо, девушке было явно больней от того, что руки и ноги у неё были сломаны. По очертаниям конечностей девушки было ясно видно, что кости у неё были сломаны, и не находились на своих местах. Они хаотично двигались при каждом движении девушки и даже её вздохе. Из её рта, почему-то вдруг так же выдавливающего психическую улыбку, выходило горячее дыхание, которые на выдохе превращалось в пар. Это было странно в том плане, что тут не было так холодно, из-за чего дыхание могло бы вот так выходить наружу. И все таки, Айзеку стало интересно узнать, кто же эта девушка, и можно ли ей как-нибудь помочь. Поэтому он, опираясь на одну руку, стал тянуться до плеча девушки другой рукой. Он хотел просто докоснуться до её плеча, что бы это привело к тому, что бы она предоставила ему своё внимание. Но почему-то какой-то внутренний страх зставлял Айзека не касаться девушки. К тому же её рыжие волосы, длинными волнами пускающиеся на спину, несколько сбивали его с толку. Ну, в смысле, он знал одну особу с рыжими волосами, которую могли наказать таким образом. Но Айзеку не хотелось верить в то, что перед ним может быть она, даже в образе видения. Он и так слишком много и часто сражался с ней мире смертных. И уж тем более он не хотел встречать её сейчас.

 И все таки, когда Айзек коснулся плеча девушки, та всё таки повернулась к нему. Сразу же Айзеку пришлось несколько усомнить в своём действии, ведь повернулась к нему, мать её, Джин! Это было весьма ожидаемо, но Айзек все таки не хотел окончательно убедиться в том, что это была Джин. Однако, пришлось. Ему пришлось в очередной раз увидеть её наглую морду и взглянуть в этот вечно скрывающий злобу взгляд цвета травы. Снова пришлось видеть эту злобную улыбку, теперь только наполненную психоделических моментов. Всё это в кипе с привычной злостью и ненавистью делало Джин определенный образ корательницы пиратов. Корательницы, что сидела в таком затруднённом положении на самом обычном деревяяном плоту.

 Рассмеявшись, Джин практичеки пафосно произнесла:

 - Они всего пятнадцать минут назад отправили меня в это бессрочное плавание, а поклонники уже падают с неба!

 Айзек задумался насчет слова "поклонники" - как это может связывать его и Джин, учитывая, что это практически заклятые враги. Ну, в смысле практически. Главное в словах Джин, сказанных, надо упомянуть, по большей части демоническим голосом, было много злости и каких-то намёков на судьбу Айзека. Парню показалось, что соими словами Джин попросту пытается его подчинить своей воле или, наоборот, восстановить против себя как сильного противника. Быть может, Джин просто стала скучно, и она решила пойти на такой ход, как раззадоривание конфликта между собой и без того уже отчаянным пиратом, аля Айзеком. Во всяком случае, так было задумано изначально, и поэтому после произношения таких весьма странных слов Джин решила ничего больше не говорить, что бы просто заставить Айзека подумать. А подумать на самом деле было про что. Например, про многое то, с чем было связано такое положение Джин. Айзек, багодаря сводкам по завоевательной войне и Трио в часности, знает о том наказании, которое его родители - Самара и Эйизаноид - предприняли над ней. Они тогда сломали ей руки и ноги и, поместив на такой же обычный деревянный плот, попросту отправили Джин в бессрочное плавание по гордым морям Тихого Океана.

 Тем не менее, Айзек теперь наконец узнал, как именн "погибла" Джин в девятом противостоянии. Он знает, что её сьела акула. Но при каких обстоятельствах Джин её встретила - вот это вопрос. Теперь просто Айзек узнал об этом чуть больше. Но эта информация мало как могла ему помочь вырваться из этого места. Все таки перед ним сейчас была иллюзия, и это явно никак не помогло бы вырваться отсюда - просто интересная информация. Так вот! Джин же не просто так повернулась к Азеку. Когда он осознал, кто перед ним, он немного отполз назад по плоту, хоть и понимал, что величина плота не позволяла отползать далеко. Ну а Джин же лишь подмигнула ему, довольно кстати эротично. Айзека чуть не вывернуло от этого, но он все таки оставал самообладание прежним и никак не собирался как-то подхватывать эту тему с подмигиваниями. Он просто, можно сказать, ждал того, что будет дальше. Просто ждал и надеялся, что всё закончится быстро.

 И о чудо - всё и правда закончилось, с этим видением.

 А именно что произошло - из воды, впереди видения Джин, вынырнула большая белая акула. Айзек заволновался, так как он тоже остался под ударом. И ему ясное дело стало некомфортно в тот момент, когда та самая акула буквально в нескольких сантиметрах сомкнула пасть на Джин. Айзек при этом был максимально близок с этой катавасией и мог так же попать в пасть акуле. Но для него всё обошлось, и эта большая рыбина утащила Джин на дно, как бы та не сопротивлялась. При этом так же был сломан тот самый меч, который торчал из деревянной поверхности. Осталась лишь небольшая часть лезвия торчать из плота. Но и эта часть через несколько минут ушла на дно, так как одна из досок обвалилась, и уже нечему было держать меч - ну, его остатки. Айзек запомнил на долго, однако, крик боли Джин, когда акула утаскивала её на дно. Это в определённой степени должно было быть больно и жестоко со стороны судьбы. Но было ли Айзеку жаль насчет того, что была "убита" так жестоко - сказать это трудно. Но равнодушным он не остался точно. Он немного сопереживал этому, но не более.

 Вы скажите, теперь, когда Джин утащили вниз, и когда плот благополучно подразвалился, нём было полегче. Да, так и было. Но отнюдь не легче было от того, что Айзеку опять таки удалось заметить впереди. Прямо на него, словно на таран, нёсся корабль. И не где-то в нескольких метрах - он был уже буквально на расстоянии пяти - шести шагов от парня. Айзек был немножко в ахуе, так как заметил появление корабля только в самый распоследний момент и, к тому же, он бы не успел ничего сделать. По глупости он подпустил корабль слишком быстро для того, что бы хоть что-то делать. Так что теперь остаётся только лишь покорно сделать того, чего так хотела от него добиться судьба. А именно - гордо принять свое самое ближайшее будущее и погибнуть под килем корабля.

 Но умирать не пришлось. Во всяком случае потому, что вся носовая часть корабля, её доски, стали вдруг красными, как от пожара, и стали деформироваться, превращаясь в такое как пасть невиданного чудовища. Киль и нижние два трюма составляли нижнюю часть "тела" этого существа, а все остальные трюмы и верхняя палуба - верхнюю часть. Доски с обшивки корабля, аля острые зубы, нависли над Айзеком со страшным скрипом дерева. На парня уже падали всякие маленькие деревяшки, а в тело с них впивались небольшие занозы. Но это всё - лишь мелочь по сравнению с тем, что пришлось пройти дальше. Плот просто поплыл вперёд, в "пасть" неведомого существа. "Зубы" - эти острые доски, превращенные в некое подобие зубов - сомкнулись на конце плота, немного оторвав заднюю его часть. После этого и так не осозновавший что тут происходит Айзек стал это делать с большим рвением. Да и к тому же, теперь он остался не на плоту, а всего-то на нескольких вшивых досках, которые плыли по воде, залившей самый нижний трюм корабля практически по колено. Он ухватился за эти несколько досок и просто плыл, понимая, что ему нужно было это сделать. Он не понимал, зачем, но понимал, что нужно было. Он просто плыл вперёд.

 Однако, только сейчас Айзек стал осматриваться по сторонам, смотреть вправо и влево. Там как раз он увидел много интересного. Многих. Справа от него - слева по факту, в отношении носовой части - были его дед Раизаноида, Дима Скайуокер, Френки, Билджер, Би, Сайлас, Рокси и Сем. И они не просто стояли там обычными пустыми фигурами. Они сражались. Вот только Айзек пока что не понял, с кем они сражались. Но то, как они мастерски отражали атаки, а потом снова бросались в бой с новой силой, поражало. Особенно Айзека. Слева же от него - справа по факту, в отношении носовой части - набор персонажей был поскудней, и там были всего лишь Астрид Вечная, Бил Граиндер, Айс, Сьюзи, Банзай, Хедер, Нокаут, а так же Стю. Они все тоже сражались, так же непонятно для Айзека, с кем именно. В его понимании, они просто сражались. А с кем - не так-то уж и важно. Пускай даже если он сражались с каперами или триовцами. Опять же, никого не волновало то, с кем они сражались. Просто сражались - и то хорошо. Так что Айзек просто плыл мимо, не замеченный никем из сражавшихся. То есть, он и правда плыл по нижнему трюму, и при этом его не заметил никто из тех, кто тут находился. И хотел бы Айзек сказать, что это неуважение и все дела.

 Но он не успел.

 По крайней мере потому, что как только он более менее подплыл к корме, та сразу же начала деформироваться и исчезать, превращаясь в пепел. То же самое произошло и с остальным кораблем. Оглянувшись, Айзек заметил, как весь борт корабля и его носовая часть разрушаются, превращаясь в тот самый пепел. Корабль краснел, словно горел, а потом доски с его обшивки - и внутренней и внешней - просто тихо мирно сгорались, словно это была действительная имитация пожара. На самом же деле это и правда был небольшой пожар, просто его последствия Айзек не так сильно заметил. А ведь дальше - больше.

 Как только корабль исчез полностью таким странным образом, в парня прилетела самая настоящая молния. Она ударила в те самые несколько досок. Конечно, от этого они развалились на мелкие осколки, но Азек при этом не пострадал - всего лишь грузом ушёл на дно. Ну, при попадании в доски лучом молнии, Айзека откинуло в воду, и он на время отключился. Но ключевое слово - на время. Конечно, оказавшись в воде, Айзек ещё некоторое время не мог прийти в себя. Но когда через открытые нос и рот в его тело стала литься вода, прийти в себя пришлось. Айзек резко всплыл на повехрность, дабы выхлебнуть воду из легких и после вновь наполнить их воздухом. Но Айзеку сужденно было сделать только первое. Откуда он мог знать, что его кто-то опять потащит на дно. Находясь на поверхности воды, Айзек почувствовал по ноге словно удар кувалдой - на самом деле, это был укус. Айзек вскричал от боли, а после, таки успев наполнить легкие хоть каким-то количеством воздуха, снова упал на дно, только теперь с учетом того, что его кто-то тащил.

 Айзек в мире смертных любил читать. Поэтому он знал о таком далеко по времени четвертом противостоянии, именуемом так же как "Берега Смерти". Так вот! Команда пиратов в то время воевала с каперами - что сейчас для повествования не важно. И они, как-то плыв в открытом океане в лунню ночь, напоролись на Логово загадочных морских тварей, являющихся гибридом русалок и сирен. И это были гаиндальхии. Так вот на дно Айзека тащила такая вот тварь. Как было сказано, в этих тврях было общее и от русалок, и от сирен. И на оба этих вида гаиндальхии похожи. У них очень вытянутое и худощавое тело, покрытое сплошь и поперёком какими-то разрывами на коже и полипами. Руки у этих тварей довольно длинные - почти метр. На каждой руке по пять пальцев, и на каждем длинный острый коготь, которым можно вспороть жертву как консервную банку. Морда этих тварей оставляет желать лучшего - это вытянутое человеко подобное лицо, с черными пятнами вместо глаз и рта. Глаза конечно были, только полностью чёрные. Пасть была усеяна тысячами мелких, но острых зубов, предназначенных скорее для дробления мяса. С головы так же опускались длинные серые волосы, у которых был очень поношенный вид. Ну и еще у них был рыбий хвост, чем-то напоминающий русалочий.

 Такая вот тварь тащила сейчас Айзека на дно, что бы там его тупо сожрать. Но он сопротивлялся - делал это как мог. Как говорится, хотя бы пытался - и то хорошо. Но Айзек и правда пытался вырваться из хватки противника, сделать что было крайне трудно, так как гаиндальхия впилась ему когтем в ногу и за неё как раз тащила вниз. Айзека от его залпов пока что останавливала та жуткая боль, что он испытывал в той ноге, куда ударила эта недо-русалка, недо-сирена. Но Айзек был рад. Нет, он не радовался тому, что ему пробили ногу длинным когтем. Просто ему нравилось контактировать с теми морскими тварями, с которыми их команде уже пришлось столкнуться в прошлом. Пускай и было больно, но он все таки испытывал радостные ощущения.

 Айзека оттащили от поверхности как минимум метров на десять. Нельзя сказать, что тут было такое низкое дно. Просто на самом деле, гаиндальхии решили расправиться с ним здесь, а потом, растрезанного на кусокчки, потащить дальше на дно и там пожрать. Вокруг Айзека было уже множество гаиндальхий, и голод каждой из них точил острые зубы. В отличие от Сирен, которые кинулись на бомбочку большой толпой, желая узнать, что это, гаиндальхии были поумней. Об этом говорило то, что когда Айзека притащила сюда их "подруга", они сразу же стали поочередно нападать на него, лишая его возможности импровизировать. Они кусали его, некоторые даже умудрялись отрывать с силой большие куски плоти. Теперь-то Айзеку уже не было весело. Теперь он понял, что как и команда когда-то, он должен выпутаться из этой задницы. Но каждый раз ему мешали выпутаться из этой ситуации. Небольшими уккусами гаиндальхии разносили боль по телу Айзека, словно сотни и тысячи маленьких иголок впиваются ему в тело одновременно. Нужно было выпутываться. И Айзек это сделал.

 Но сделал как - для того, что бы выпутаться из такой сложной ситуации, ему пришлось использовать два своих залпа. Один залп полетел в поверхность воды, "пробив её насквозь и пойдя дальше. Потом Айзек использовал второй крупный залп, на этот раз намного действенный. Пустил он его с обоих рук, что бы сразу убрть гаиндальхий с двух направлений. Именно поэтому залп и можно считать действенным. Во всяком случае потому, что он раскидал гаидальхий по сторонам, как ветки по осени. Это снова подняло в Айзеке радостные чувства на новый уровень. По крайней мере потому, что Айзек уже выпутался из плена гаиндальхий и теперь мог спокойно выбраться на поверхность, продолжая активно не понимать, что с ним в данный момент происходило. Поэтому Айзек, получив возможность импровизировать, полетел - насколько это было максимально возможно под водой - к поверхности воды, желая оказаться там как можно скорей. Как удачно, что до поверхности оставалось всего нечего.

 Однако, проблемы всё таки были.

 Айзек понимал, что гаиндальхии просто так не дадут ему выбраться на поверхность, что они в любом случае нападут на него. Как раз это и стало происходить - гаиндальхии стали быстро плыть в сторону Айзека, разинув своии полные острых зубов пасти. Снова парню пришлось понять, насколько же страшными являются зубы гаиндальхий. Именно поэтому Айзек мог немного испугатться - да чего там, и подобосраться тоже - только увидев зубы этих морских тварей. Они были настолько же страшны по своему внешнему виду, ровно как и зубы сирен. И все таки, эти зубы были по-своему красивы. Все в каком-то иле, наполовину сломанные, или полностью отсутствующие, острые и обьятые кровью. И именно эти факты, которые могли свести на нет все его попытки выяснить, где он находится, заставили Айзека броситься в бой с гаиндальхиями, хоть и понимал, что будет тяжело. Ну, никто, никогда и ни в чем не обещал, что будет легко. Везде есть свои трудности. И конечно наш страждущий свободы Айзек тоже с этим столкнулся, решившись отправиться на заведомо фатальный бой с гаиндальхиями, ровно как и с Трио.

 Айзеку пришлось исполнять довольно странные пируэты в воде, дабы проплывать мимо гаиндальхий и спасаться от их не очень точных, но резких атак. Одну из них, предварительно выстрелив в неё, Айзек проплыл мимо, и гаиндальхия отправилась курсом на дно. Тогда Айзек немного обрадовался, но слишком рано. Встречи с "летящей" к нему на страшной скорости гаиндельхией он смог избежать, всего лишь нырнув вниз. Но все таки Айзек успел выстрелить в эту морскую тварь своим залпом экзоплазмы, и она так же уплыла на дно, издавая противный протяжный вой. За ним их теперь было две. Однако, и впереди они тоже были. Этот факт явно расстроил Айзека. Но видать не так сильно, как хотелось бы. Но и с этим пустяком - плывущей на него стаей гаиндальхий - Айзек тоже справился. С ноги Айзек ударил одну из самых близких к нему гаиндальхий, а после, использовав её временный ступор, стал буквально бежать по ней вверх, на поверхность. Запас воздуха уже кончался, и он мог просто утонуть, если бы вовремя не вынырнул бы. Гаиндаьхии, ясное дело, погнались за ним, желая вновь поймать парня и утащить на дно.

 Но парень таки смог стремительно вылететь на поверхность, после чего произошло ожидаемое Айзеком - он таки смог наполнить лёгкие воздухом. Он дышал так сильно, словно испытывал сильную отдышку после подьёма по лестнице. Однако, уже оказавшись на воздухе, набрав его в лёгкие и отдышавшись, Айзек стал стрелять своими залпами в вылетавших за ним из воды гаиндальхий, которые слетелись словно мухи на навоз. Айзек по возможности стрелял в каждую из них, но по иногда получались и "страйки", когда одна сбитая гаиндальхия при падения снимала ещё одну или две. Такими темпами Айзек быстро убрал снизу себя всех вырвавшихся за ним из воды гаиндальхий и сделал невозможным их дальнейшее сопротивление. Это уже радовало и все сяло призрачную надежду на то, что скоро весь этот бардак закончится. Айзек понимал, что всё с ним сейчас происходящее - по большей мере лишь видения. Поэтому он понимал не реальность всего окружающего его в данный момент. Именно это заставляло парня поверить в то, что просто так выбраться из этого места ему никто не позволит, и всё равно нужен будет какой-то помощник, аля гид, который вывел бы в мир смертных. Там всяко проще. Однако сейчас, находясь между чёрными волнами и серыми тучами, Айзек ощущал, что эти видения его ещё не скоро оставят на едине с его мыслями - такими свободными, лёгкими, пархающими словно пчела.

 Не думанно, не гаданно, в самый ответственный миг, когда Айзек уже начинал вспоминать нежное голое тело Азазель, в его сторону прилетел отнюдь не самый слабый залп экзоплазмы. Яркий свет и вспышка от него позволили парню боковым зрением заметить залп. Поэтому, отскочив в сторону и позволив залпу улететь в воду, Айзек с явно злым выражением лица обратил внимание, откуда был запущен этот самый залп. Вполне очевидная мысль о том, что в него мог выстрелить Архангел, уже промелькнула. Но, однако, нижняя челюсть Айзека волочилась по поверхности воды, - образно, конечно - когда он увидел, кто на самом деле в него стрелял. Это был не Архангел и никто другой из состава Трио. Это был Инифинити Дракс, мать его! Этот дракон, мутировав очень давно в Луче Эволюции драконов, превратился в кровожадного монстра, с вечно льющейся из тела кровью через множественные раны после мутации. После третьего противостояния, в котором команда Димы Скайуокера победила своего врага и разошлась, Драксу пришлось спасти Астрид Хофферсон на Берегах Смерти - небольшом островном архипелаге. Ну и после спасения они стали друзьями, после напарниками. Эти двое многое прошли на своём тернистом пути, полном взлётов и падений. А так же стоит упомянуть, что Астрид Вечная - это после мутации всё в том же луче эволюции драконов - и Дракс выступали как минимум два раза против одной неделимой команды пиратов. И это были противостояние на Берегах Смерти и Первая Силумская Война. В обоих случаях Астрид и Дракс проиграли в битве с пиратами.

 Зато после всех этих приключений, пройденных плечом к плечу, они нашли в себе силы подружиться с теми, с кем они воевали.

 Но это всё абсолютно не важно, потому что сейчас Инфинити Дракс летел тараном на Айзека, взмахами своих практически призрачных крыльев разгоняя от себя воздух. Дракс очень круто маневрировал. Он двигался очень быстро и мог в любой момент просто взять и убить Айзека, даже не применяя силу как таковую. Во всяко случае потому, что Айзек был в ступоре. И это не от осознания того, с каким величественным драконом ему придётся столкнуться в бою. Просто Айзек увидел за Драксом еще двоих драконов, тоже очень значимых для их команды. И это были Фризо - живое воплощение самолюбия, жестокости и алчности - и Трион - трёхголовая мразь, умеющая грамотно смешивать людей с говном. Фризо - это дракон из времён третьего противостояния. Он был напарником и, возможно, другом пирата по имени Сайдсвайп Вайлз - тоже перец не из приятных, намеревался вместе с Фризо уничтожить команду тогда ещё Димы Скайуокера, а после и всё хвалённое пиратство. Сам по себе Фризо довольно мерзкий тип. Он участвовал в драконьих турнирах - там, где всё основано на убийстве соперника. В каждом таком турнире Фризо выходил победителем. Лишь однажды он проиграл в вынужденно честном бою - но не абы кому, самому Архангелу! Что стоит сказать о Трионе - это трёхголовая летучая крыса. Он был участником Второй Силумской Войны, по сути как раз и развязав её вместе со своим напарником по имени Норим - так же как и Сайдсвайп, типок мерзкий. Второй муж Астрид Вечной и король возрождённой цивилизации острова Олух, которая, кстати, живёт и по сей день на давно забытом Новом Олухе. Норим всегда был мерзкой тварью, готовый предать даже своих родных и близких. Именно такое предательство Норима в шестом противостоянии заставило Астрид перейти на сторону пиратов.

 Так вот! Фризо и Трион зависли высоко в небе, в то время как Дракс нёсся на Айзека. Тот был в ступоре, не зная, что ему делать в такой ситуации. Он понимал, что придётся сражаться. Только вот он просто не знал, какой следующий шаг предпримет противник. Но все таки Айзек приготовился к выстрелам залпы экзоплазмы, перед этим, разумеется, заострив когти на руках. Как раз это вселило в него надежду на скорую победу в этой импровизированной вынужденной битве с архи важным драконом из прошлых уже пройденных противостояний. Просто Айзек ещё не был готов сражаться с такими важными перцами из прошлых приключений команды. Если говорить конкренто, то Айзек попросту не знал, как сражаться с Драксом, так как раньше не знал о нём. Даже когда Айзек читал сводки про завоевательную войну, про Трио, про некоторые прошлые противостояния, то ему не попадалась на глаза информация об Драксе и его последующей мутацией под названием Инфинити Дракс. Поэтому Айзек не знал ни силы противника, ни его способностей, ни как этому противостоять. В этом и состояло сейчас преимущества Дракса и главная проблема Айзека.

 Нападение таки состоялось.

 Долго Айзек оставаться на месте не мог - и вы должны это понимать. Поэтому в самый подходящий момент, по его мнению, он рванул с места, направившись на встречу с противником. Злость и банальное желание выжить точили когти обоих. Айзек и Дракс уже собирались сойтись в битве, ожесточённой и, как говоритсЯ, до последней капли крови. В случае с последним, это прям в точку. Зная Инфинити Дракса - обозлённого на весь мир и ненавидящего всё, хоть как-то мало-мальски связанное с пиратстсвом - он никогда не отступит от своего и будет сражаться с противником до тех пор, пока не убьёт. Бросить свою цель в убийстве противника Дракс может бросить только в тот момент, когда знает, что победы ему не сыскать - проще говоря, когда противник сильней, и когда нету путей отступления. Тогда он делает вид побеждённого, а после снова наносит сильный удар противнику. Удар, который противника убивает. Так что Дракс не просто какой-то малозначимый дракон. Он - тот, с кем пираты не обходились плохо в прошлом, как это было с случае с Трио. Он - тот, чья судьба стать вместе с Астрид вечной королём каперов стала добровольным выбором.

 В данный момент Дракс летел к Айзеку с жутким оскалом, открывая обзор на свои острые зубы, аля кинжалы для нарезания мяса. Эти "кинжалы" были длинной каждый по пятнадцать сантиметров, каждый был наклонён к узкому концу морды и, естественно, все они были в крови невинных жертв. Айзека перспектива битвы немного пугала, но он всё же летел в сторону противника, прекрасно понимая, что неизбежного не избежать, и драка всё таки состоится. Айзек всё ж был настроен на драку, просто не знал, как сражаться с Драксом. А вот тому было всё равно - он просто хотел сражаться, учитывая, что нормальной драки с хорошим противником он не испытывал давно. Иногда хорошая драка помогает очистить мысли, что уже само по себе позволяет понять, как ты в этом мире, и где в нём твоё место.

 Но об этом пришлось забыть, так как драка, которой совсем немного боялся Айзек, все таки началась.

 Дракс, подобно себе, поступил как крыса. Он долетел до Айзека и сразу же выстрелил в него своими залпами. Айзек попытался отвернться от этих залпов, но они, словно загипнотизированны, направились за ним. По крайней мере, за Айзеком направились шесть из восьми залпов. Те два остальных он успел отбить ответными залпами. Тем не менее, лучше от этого явно не стало, так как остальные шесть залпов экзоплазмы - горящие шары около-магической энергии среднего диаметра, летящие обычно на страшной скорости и которые могут запускать только драконы - полетели за Айзеком, словно коршуны за певчей птичкой. Но уйти от этих шести залпов Айзек не мог. Он лишь н пару метров улетел вверх, а уже там залпы его достали. Парень даже не успел среагировать, как вдругзалпы его просто облепили и стали приносить ему новую боль, сильно ошпаривая и обжигая его. Но Айзек, не имея отчёт своих действий, стал просто закрывать голову и лицо руками. Ну, каким бы видение не было бы здесь происходящее, но вот полученные Айзеком раны были чень даже реальны. Поэтому было логично просто закрыть жизненоважные части лица. Чисто по факту, это было важно, иначе, например, глаза могли в прямом смысле выгореть от соприкосновением с этими изрядно горячими залпами.

 Однако, бой на это не закончился, да и не должен был. Ведь после того, как Айзек оказался дезориентирован, находясь в дыме после взрыва залпов об его тело, Дракс решил "продолжить" бой. Использовав временное отвлечение Айзека на окружавший его дым, Дракс напал на него. Всего лишь ударом мощного хвоста вырвав парня из реальности, Дракс обеспечил Айзеку много новой боли. Во-первых, удар хвоса в височную область головы. Во-вторых, резкое падение Айзека вниз, в процессе чего в его теле даже хрустнуло пару - тройу костей в пояснице. В-третьих, из-за удара по голове хвостом Айзек внезапно стал испытывать странное для него чувство - в глазах немного потемнело от того самого резкого и подлого удара хвостом по башке. И это только от одного удара. Да уж, удар у Дракса довольно сильный, а учитывая внезапно полученный удар в дыме, так и вообще молниеносный. Плюс ко всему, Айзек попросту не был готов к такому резкому и хитрозадом нападению, когда противник просто ударил его хвостом, поэтому он и улетел вниз до воды, так быстро и резко. Во многом Айзек готов к такому некотролируемому падению явно не был готов. Раньше он так же неожиданно не падал вниз, если не учитывать тот случай в битве при Мотто, когда он рухнул вниз, на самое песчанное дно Засахшего Заванного Океана. Тогда Айзека кинули на дно пустыни. Сейчас же он падал на поверхность воды, кинутый сильным ударом хвоста.

 В глазах парня читалось удивление по этом поводу, и он явно не был радостен. Ну, быть радым за то, что его так подло кинули вниз он не должен был быть по факту, поэтому он просто летел к воде, думая сейчас в очередной раз окунуться и попасть в обьятия гаиндальхий. Айзек не думал, что на него снова нападут, просто подая вниз. Он лишь думал о скором оказывании на дне океана, каким бы иллюзийным он не был. Но Дракс всё таки напал дальше. Он полетел вслед за Айзеком, став в очередной раз готовить залпы экзоплазмы для убийства противника. Дракс больше не собирался как-то ранить Айзека, а уже целенаправленно хотел его убить. Айзек это понимал, поэтом уже и сам стал готовить на руках залпы. Но поскольку до воды было ещё далеко, а скорость падения была не такая большая, Айзек успел выстреллить в противника своими залпами. Но как такового эффекта это не принесло.

 Ну, конечно, кто б сомневался!

 Залпы долетели до Дракса, а после он всего лишь выстрелил в них ответными залпами. Результат выстрела Айзека пропал, а на него самого полетели вражеские залпы. Брови у него в удивлении поднялись, когда он, падая вниз, заметил новый летящий в его сторону залп. Но сделать он, конечн, ничего не смог, так как заметил залп уже слишком поздно и когда находился у самой поверхности воды. Все таки до воды Айзек долететь успел. Да, но вот когда залп обжигающим уколом его вновь кольнул, он не упал стремительно на дно, словно он подожжёный кусок говна. Нет, Айзек упал на что-то твёрдое. Мы говорим о воде. И тут Айзек падает на твёрдое. Всё очень просто - пока он в прямом смысле витал в облаках, вода либо спела стать твёрдой, либо кто-то в наглую поставил на ней барьер, который позволял воды касаться, но не позволял утонуть. Скорее всего, как раз второй вариант и будет правильным, потому что и правда - Айзек хоть и упал на что-то твёрдое, но чувство касания воды испытывал. Поэтому он и предположил, что на упал на водяной барьер, который не давал ему "скрыться" под водой.

 Но и это не самое главное. Ведь когда Айзек беспомощно упал на воду и на тот самый барьер, что на ней находился, он не обратил внимание вверх - как бы не до этого. А там, вверху, уже была новая угроза. Дракс решил ещё раз напасть. И на этот раз он решил использовать старые добрые кулаки. Айзек после падения на барьер уже не ощущал такой же прилив сил, как, допустим, пару минут назад. Поэтому он уже не мог на равных вести драку - хотя он и так не вел драку на равных, чего скрывать. Поэтому он просто лежал на поверохности воды, просто не зная, что делать, и как хотя бы двинуться в сторону, что бы удар пришелся не по нему. Но в данный момент он просто не знал, что делать, что бы обезопасить себя, учитывая, что он не мог двинуть даже кончиком пальца. Айзек просто смотрел на стремительно приближающийся кулак и понимал, что удар неизбежен, ровно как и столкновение кулака с его лицом.

 И все таки, как было сказано выше, неизбежного не избежать, поэтому Дракс, подлетя к Айзеку на страшной скорости с такой же силой врезал тому по морде с кулака, хоть тот и пытался как-то защищаться. Для этого Айзек, правда, использовал только руки, поставив недо-защитный блок. Но он, ясное дело, не спас, и парню пришлось лишь получить заслуженных пиздюлей по морде. Но вот после этого он снова упал. Спросите, куда упал, если барьер был прочный и стоял на всей поверхности воды? Всё просто, как открытая бутылка рома. Когда Дракс со всей силы ударил Айзека по лицу, последний затылком сильно ударился о барьер. И это уже приело к тому, что барьер треснул, как кусок льда. Причем потрескивания эти были поовсеметны, по всей поверхности барьера. Видать, не такой он был сильный. Но очень быстро до Айзека дошло, что это был сигнал того, что сейчас эти его видения вновь продолжатся. Барьер разломался как щепка, превратившись лишь в мелкие осколки, которые очень сильно расстроили и без того зашуганного парня.

 - Уже убегаешь!?? Ты жалок, мальчишка! - прохрипел Дракс, понимая, что Айзек сейчас свалится вниз. И хоть Дракс сейчас был иллюзией, он был наделен теми качествами для боя, какими обладал "оригинал". В том числе сда можно приписать общую способность говорить.

 Айзек лишь немного приподнялся, опираясь на локти, и стал смотреть в злые пустые глаза Дракса, видя там лишь боль и разрушения. Барьер сломался, но разрамываться окончательно пока явно не планировал. А раз это было так, можно было словесно попиздеть на такие отвлечённые темы с не самым слабым противником. Д и к тому же, когда ему ещё представится такой шанс. А пока этот шанс есть, нужно его с лихвой использовать, что бы попросту выяснить хоть какие-то тайны от первого лица со стороны прошлого врага. Это очень круто узнавать о прошлых приключениях пиратской команды, бок о бок с которой ты вырос, от лица третьих лиц этой жизненной истории, таких, например, как Дракс.

 - Жалок лишь тот, кто после сотен битв и драк принял сторону того, с кем дрался! - ответил Айзек вырвавшимся из грудной клетки порывом, наконец сказав хоть что-то после появления в этом странном месте.

 Дальше - больше. Айзек не успел даже пикнуть, как вдруг барьер под ним все таки развалился, а вся вода исчезла, словно её и не было вовсе. То есть, после того, как исчез этот самый барьер, сразу же исчезла и вся вода, а всё пространство внизу стало чёрным. Парень стал падать вниз, но Дракс успел его подхватить за кофту и чуть приподнять вверх. Ясное дело, Айзек своими псевдо-пафосными фразами ещё больше разозлил Дракса, и тот уже просто хотел его убить за такие слова. И да - Айзек может не знал внешности прежних врагов команды, но с историей проивостояний хоть как-то знаком был. И это ему в плюс. Но не в данный момент, когда он из-за этих резко сказанных слов вдруг оказался в прямом смысле между жизнью и смертью.

 - Мальчишке никогда не понять! Жизнь бывает жестока! А мы лишь в нужный момент встали на сторону победителя! - пояснил Дракс своим демоническим голосом.

 В данный момент Айзек нашел способ выкрутиться из той запутанной и сложно ситуации, в которой он оказался. Ему нужно было лишь порезать руку Дракса, которой он его держал, а потом уже смело падать на дно. Но пока что Айзек не мог поднять руку из-за боли в плече. Но даже превозмогая боль, Айзек стал доказывать, что он по-прежнему Последний Герой. Учитывая трагичную и героическую смерть Айзека на Сайлосе и то, как он пытался защищаться сейчас, можно сделать вывод о том, что ему не страшна боль, и он смотрит... смерти прямо в глаза - делает то, что обещали делать его родители, что бы за него же и отомстить. Просто Айзек немного оскалился из-за больного плеча, пытаясть дотянтуься до руки противника.

 Но когда это таки произошло, Айзек всего лишь полоснул руку Дракса свими когтями. И только после этого уже признавший своё превосходство в битве Дракс таи отпустил с рук противника.

 Это порадовало Айзека и он, наконец падая вниз, проговорил противнку:

 - Неужели!?

 Наконец Айзек падал вниз, и уже ничто, по его мнению, не могло просто так взять и остановить его падение. Он падал плавно, словно опавший с дерева листок. При этом он не издавал ни звука, потому как понимал, что скоро придется вновь столкнуться с очередными видениями, и крик может понадобиться там. Просто Айзек не хотел подавать признаки того, что ему страшно, особенно когда он видел удивлённое лицо Дракса где-то сверху. Он находился где-то сверху и просто смотрел вниз, туда, куда падал Айзек. Возможно, в этом можно было найти что-то радостное, но в самый последний момент Айзек заметил, как и с самим Драксом происходит что-то странное. Тот просто издал драконий рёв и, немного посмеявшись психическим смехом, распался на сотни мелких кусков мяса и костей. Не захотев на это смотреть, Айзек просто закрыл глаза и стал думать о скорейшем завершении этого безумия. Он уже просто не хотел, что бы всё это происходило с ним. Он просто хотел отдыха и развёрнутого оответа по поводу того, что с ним сейчас происходит, и где это он оказался по воле случая.

 Глухой удар спины о что-то по-настоящее твёрдое и каменистое дал Айзеку понять, что его падение закончилось. Но поскольку глаза у него всё время были закрыты, он не мог видеть, как далеко он упал в сравнении с другим местом или, лучше сказать, уровнем. Айзек упал на камень. Да, но не просто упал. Он стал катиться по камню вниз, отбивая телом всё ребра и тело. Мат из его уст изредка проскальзывал и касался в основном сына собаки и другого названия слово проститутка, не беря в счёт слово шлюха. Но опять же, попытаться остановить своё тело - это не наш метод! Куда уж лучше катиться по каменистому плато куда-то вниз, не представляя, что тебя там может ждать. Отличный план выяснить, где ты находишься! Прямо слов нет, какой он "прекрасный"! Тоже самое, что катить перекати-поле по пустыне. Так же сейчас и Айзек катился по каменистом плато, надеясь таким образом найти хоть что-то полезное.

 Резко Айзек немного подпрыгнул на какой-то калдобине, что немного ему врезалась в бок, а уже после этого он покатился дальше, не обращая внимание на боль и на тот кровавый шлейф, что шел за ним словно тень. Скорее всего, из-за чувства аффекта, Айзек не ощущал ничего, что с ним в данный момент происходило. По крайней мере потому, что всем своим телом он ощущал только одну эмоцию - боль. У него несколько болело тело, так как прокатывание по камням - дело не простое. Тут нужен особый подход, особую массу нужно прикладывать для избежания более мощных болевых ощущений. Ну, боль Айзек испытывал по крайней мере потому, что всё таки катился по этому самому каменному плато. Только и всего. Но всё таки да - боль от таких передвижений должна была возникнуть сильная.

 Все таки перекатушки закончились в тот момент, когда Айзек поймал себя на мысли, что всё закончилось. Закончилось в плане передвижений его по камню. Он прикатил куда-то к неизвестном месту. Открыв глаза, Айзек стал вглядывать в темноту. На самом деле, только ему казалось, что везде была темнота - это просто у него в глазах слегка потемнело после таких телодвижений. Но встать на ноги он всё же смог. После Айзек понял - всё таки вокруг него было темно. С глазами у него всё было нормально, в отличие от освещения в этом гористом помещении. Почему гористом, и как Айзек это понял? Дело плёвое - поскольку нормально освещался только верх, потолок, откуда кстати Айзек упал, было хорошо видно, что там были сталактиты. Но было это на высоте как минимум метров шесть. Ещё благодаря всё тому же свечению было хорошо заметно, что по всему помещению расходился чёрно-серый туман. Он-то во многом и мешал разглядеть всё находившееся вокруг. Но под ногами, определённо можно было сказать, находилось то-то вроде какого-то мусора. То есть, Айзек оказался там, где был всякий мусор и хлам. Как же он до такого докатился? Айзек протянул вперёд одну руку, другую оставил на глазах и таким образом шагал вперёд, стараясь что-то найти стоящего.

 Ногой Айзек неожиданно ударился о какой-то камень. Да уж, слишком много что-то камней! Тем не менее, Айзек ударился не ногой, а по большей части большим пальцем ноги, а после, согнувшись и выкрикнув что-то вроде "а, сука!", он, подобно своему отцу Эйизаноиду, стал прыгать на одной ноге, при этом хватаясь за другую. Эйизаноид тоже так когда-то давно делал в затонувшей Атлантиде, когда пытался успокоить боль от падения на пальцы ноги трезубца Посейдона. Тогда то вышло совершенно случайно. Сейчас же это было словно намеренно, словно Айзек и не видел вовсе, куда и по чем он идёт, словно само это место хотело насмехнуться над ним и показать, насколько же он ущербен, что даже пройтись нормально не может. И все таки Айзек, словно куда ужаленный, прыгал на одной ноге, пытаясь спасти своё и без того скудное положение. Он прыгал на ноге, ощущая как стопа этой самой ноги сейчас просто лопнет от напряжения на неё - разумеется, образно. Но упасть Айзек никак не планировал. Наоборот, он пытался как раз этого избежать.

 Но, как говорят великие диванные аналитики, неизбежного никому не избежать, и оно в любом случае ударит тебя кувалдой по башке.

 Вот и Айзек на себе испытал всю суть данного выражения. А именно - пока он прыгал, осуществляя мнимые попытки спасти себя от боли в ударенном пальце, ему под ногу попалась гладкая галька. Она была настолько гладкой, что в неё, при определённом освещении, можно было смотреть как в зеркало. Только Айзеку это явно помочь не могло. поэтому он кубарем рухнул вниз, как только его свободная от болевых ощущений нога коснулась гальки. Но упал же он с открытым ртом, выказывающим удивление взглядом, раскинутыми руками и, конечно, выражением лица, которое само за себя говорило "какого хрена тут творится!?" Упал Айзек ничком, ударившись затылком и, ясное дело, подумав, что его подставили. Ага, подлые камни! Вот камен твари какие - людей подставляют! Но очень быстро Айзек понял, что слишком переборщил со странностью на один квадратный метр, а посиму и решил, что надо быть серьёзным.

 Специально для этого, прямо не вставая с пола, Айзек нахмурился и подбоченился, думая о смысле жизни. Но с больными ногой, спиной и затылком - прямо дед какой, чес слово - Айзек не мог думать здраво и рассудительно - как, впринципе, и всегда. Именно поэтому Айзек решил полежать на том, куда его кинуло. Он не хотел сейчас идти дальше и что-то искать. Не потому, что устал. Дело в другом - в падлу. Даже если его ждали какие-то новые иллюзии - что очень сильно вероятно - то они могли бы подождать, пока он немного полежит и придёт в себя после всего того, что он уже увидел в этом месте. Никаких телодвижений Айзек не делал. Он просто лежал и думал. Хотя, нет, думать не получалось. Голова была занята совсем другим - например, мыслями об Азазель и размышлениями о том, жив ли он сейчас и, наконец, можно ли ему вернуться в мир смертных, как факт из этого.

 Думать об этом можно было бы и даже нужно, но неожиданно раздавшийся смех вывел Айзека из колеи и заставил понять суть некоторых вещей. Во-первых, он понял, что видения, окружающие его, вовсе не пропали, и его кошмар, аля страшный сон, продолжается. Во-вторых, Айзек осознал, что видения в каждом месте, куда он проваливался, становились всё более личные для него самого. Поэтому он стал размышлять над тем, когда же всё действительно закончится. В-третьих, он и обрадовался, и расстроилс одновременно, потому узнал, кому принадлежит смех. Смеялась девушка, которю Айзек, без сомнения, знает и даже намеревался жениться на ней. Естественно, это была Азазель. Именно это Айзека обрадовало. Но вспоминая то страшное видение, в котором она явилась к нему на, скажем так, "верхнем уровне", Айзек подумал, что она может вернуться в виде того же видения. Айзек уже запутался в этих иллюзиях и видениях, словно муха в паутине. И ясное дело, как и муха с паутины, он с этого места выпутаться не может. Ну, по крайней мере самостоятельно. Как раз расстроило Айзека то, что он видел Азазель в образе видения как образ эдакого мертвеца, на половину являющегося человеком - перспектива увидеть это ещё раз как раз пугала и расстраивала парня.

 Но поскольку там была его девушка, - не важно, в каком обличии - он обязан был встать и повернуться. Айзек это и сделал. И сразу же пожалел об этом. Дело-то абсолютно простое встать и повернуться к своей девушке, скажите вы. Ну а я вам отвечу - нихрена это дело не простое, когда ты поваричиваешься к своей девушке и видишь, что она лежит на руках у твоего лучшего, мать его, друга. Именно это сейчас застал Айзек, когда повернулся к "друзьям". Азазель, в своём обычном виде, почти не иллюзия, лежала на руках Хот Рода и словно таяла от его страсти, как тает снег от горячего Солнца. От удивления брови Айзека сползли на затылок - образно, конечно. Он и раньше считал Хот Рода мудаком, но теперь, хех, убедился в этом окончательно. Азазель, показушно показывая свою заинтересованность в Айзеке, попросту унижала его, водя руками по телу рыжеволосого засранца, нежно целуя его в щечку. Сам же Хот Род - ну, его видение, как и всё тут сущее - хитро улыбался, словно намекая Айзеку на то, что подобный любовный треугольник может существовать в мире смертных. И хоть Айзек был против измены со стороны Азазель, хоть и понимал, что она могла так поступить в угоду возраста - ей ведь двадцать шесть, она на десять лет старше Айзека и Хот Рода - он тоже ж ведь не был честен со своей благоверной. Он тоже ей изменял и, в отличие от данной иллюзии, вполне себе реально, препочитая в те моменты и душой и телом Самару - свою мать, на секундочку. Но даже измена со стороны Айзека никак не могла скрыть того подлого предательства, основанного на страхе. Сейчас зашла речь о прдательстве Хот Рода, который в крысу сидел на берегу разрушенного Сайлоса, смотря, как его самого наилучшего друга в буквальном смысле рарывает на части. Про Билли и Тиббса тут упоминать не стоит, хоть и они тоже были на том разрушенном берегу. Вся вина за смерть Айзека лежит на нём - за то, что бросился на Трио, у которых уже был Камень Ментальности - и на Хот Роде - за то, что у него сжалось очко, и он решил просто сидеть на месте и смотреть на смерть друга, нежели пойти и помочь. Но вспоминая момент смерти Айзека, нельзя не забыть про то иловое болото, что осталось от острова, и что разделяло берег и ту часть суши, где как раз и происходила кровавая казнь, в которой Айзек был "наказуемым" ну и логично, что Трио - его личными палачами и линчевателями.

 - Ребят, вы что творите?! Вы что, вместе?! - произнес Айзек скромным шепотом, разнесшимся эхом по каменным стенам пещеры.

 И да - теперь очетлииво стало понятно, что это всё таки была пещера. Когда Айзек встал с каменной поверхности - проще говоря, с каменного пола - он не обратил особого внимания на то, что окружавший его до этого туман в кипе с темнотой неожиданно пропали. Да и логично - Айзек ведь сразу стал смотреть на своих друзей, принявших резко такой предательский вид. Может, в каком-то роде Айзек тоже их предал, но это же не повод становится любовной парой за спиной у друга - лучшего друга для них обоих. Теперь Айзек был подавллен от того, насколько всё это было гнусно. Он же не мог знать, что в мире смертных такого любовного треугольника не было. А зная Азазель и идущую с ней в комплекте ревность, можно предположить, что она просто махинаторски использовала как и Айзека, так и мудака Хот Рода. В какой области и для чего именно она их использовала, понятно. Не ясно было только то, является ли это правдой в мире смертных. Если да, то у Айзека крупные проблемы на личном фронте, ведь у него теперь есть конкурент, и это его друг - который только казался другом, козёл самый натуральный.

 Двое друзей, прошедших практически всю войну бок о бок теперь могли стать врагами. Айзек старательно пытался скрыть всё о своих отношениях с матерью от Азазель, а оказывается, уже образно ходил с рогами - ну, если вы понимаете, о чем идет речь. Так что тут не всё так просто. Повод для взаимной ненависти был у всех троих, и а к соглашению они наверняка уже не прийдут. Да и кому оно теперь нужно, это соглашение, если все три стороны надуманного и эмоционально тяжелого конфликта начинают и правда созревать на вражду. Кому нужна такая дружба, в которой так называемые друзья попросту хотят гразться друг с другом как бешенные спущенные с цепи собаки. Они были готовы разорвать друг друга на части от ненависти. Им даже не нужно было официального повода для того, что бы начать взаимные казни друг над другом. Всего лишь даже, казалось, одного косого взгляда могло хватить для того, что бы между ними началась вражда. А ведь и не верится, в то, что такое вообще было возможно, учитывая, через сколького всего эти трои прошли. Все их приключения сделали из них настоящих друзей, а отношения Айзека и Азазель вышли на новый уровень. Как раз это и удивляло Айзека - он не верил в то, что их тройственная эгида утеряла гармонию и перестали быть друзьями. Такой вот бывает тяжелой и жестокой жизнь. Такие вот бывают отношения между лучшими друзьями. Ну и логично, что такие вот бывают переменными друзья.

 - Долго же ты думал! Полтора года потратил, что бы это понять! - выбросил Хот Род злобно, обратившись непосредственно к Айзеку.

 В этот же момент Хот Род держал на руках Азазель и явно размышлял о том, как бы скорее устроить с ней кувырки в постели. Эти двое прямо перед Айзеком показывали это словно специально, желая его только позлить. Они не обращали внимание на то, что ему эмоционально больно. Наоборот, это двое только больше радовались от того, что Айзек страдает от таких истин. И это его явно не радовало. И это явно приносило позитива Азазель и Хот Роду - ну, их видениям. Но благодаря этим самым видениями Айзек явно разозлился по отношению к настоящим Азазель и Хот Роду. Плюс ко всему, Азазель как-то слишком предательски смотрела на Айзека и словно хотела увидеть на его лице удивление за такое подлое предательство и более подлый удар судьбы. Во всяком случае, Айзек был подавлен, увидев своих друзей в таком положении.

 Хот Род - его видение, конечно - с насмешкой глядел на друга, желая в данный момент только поцеловать Азазель. Её тонкая нежная шея манила и завлекала, а запах, исходящий от тела этой прекрасной зеленоволоски, одурманивал носы обоих парней родным и знакомым запахом приятной еды. И как раз это заставило Хот Рода сделать то, что порадовало бы Азазель ии то, что явно разозлило бы Айзека. А именно - Хот Род, этот рыжеволосый засранец, нежно коснулся губами свободной от волос шеи Азазель. Та же лишь радовалась и злобно смотрела на Айзека, желая наверняка вызвать в нём чувства лютой ревности.

 Так и вышло - Айзек уже сжимал кулаки и явно хотел броситься в бой против Хот Рода, а после навалять и самой Азазель за то, что она посмела предать его. Подумать только - лучшие друзья сделали ему такую серьёзную подставу! Никого такое бы не обрадовало - в случае с Айзеком, так и подавно. Он много страдал от жизни и встречал на тернистом пути множество врагов. И каждый из них делал ему подставу. Но Айзек не думал, что это с ним сделают его самые наилучшие друзья. Однако, на месте сейчас Айзека держало осознание того, что и он тоже не совсем "чист" перед своей благоверной.

 - Не смей её трогать! Ты её у меня не отнимешь! - крикнул Айзек уже практически своему бывшему другу, что побоялся пойти по иловому болоту, что бы спасти его.

 Но Айзеку показалось, будто никто его не услышал, и что его слова раздались где-то в далеке, столкнувшись со стенами пещеры и создав эхо.

 Однако, ступор явно желавших тел друг друга Азазезль и Хот Рода продлился не так долго.

 Только прийдя в себя после "минутной слабости", Азазель хлопнула в ладони:

 - С чего ты взял, что нужен мне?!

 Сказано это было со злобой и ненавистью, с какой обычно Трио общается со своими врагами. К тому же, именно эти слова его благоверной заставили Айзека пустить взгляд вниз. Он был опечален, прчем очень сильно. Если всё здесь происходящее было иллюзией, - что, конечно, так и было - товсе равно слишком печально и обидно слышать такие слова из уст своей любимой. Айзеку, который привык воспринимать мир на уровне одних эмоций, это в особенности было обидно. Он любил Азазель, не смотря на то, что изменил той со своей собственной матерью. И поскольку Айзек её всё таки любил какой-то оставшейся частью души, то ему всё равно было больно это слушать от неё. Ну, то, что Айзек её любил - или, быть может, ещё любит - это понятно. Важное другое - сможет ли после такого показшного предательства Айзек вновь полюбить Азазель, учитывая, что у парня на месте души остались лишь обрывки. Всё изменил Сайлос.

 Но тут же парень нервно вздохнул, резко подняв взгляд вверх.

 "А что, если Азазель уже знает про измену?" - мимолётом пробежала искромётная мысль в голове Последнего Героя, как Айзека назвал Эйизаноид.

 - Ты просто ничтожество, самое обычное! Зачем ты кому-то нужен, когда рядом весь такой замечательный Хот Род? - произнесла Азазель всё тем же странным, особенно злым голосом, дополнив обидные для Айзека сллова о том, что он ей не нужен.

 Сжатые в кулак пальцы уже начинали болеть, а злость к уже бывшим друзьям стала становится больше с каждой секундой. Эти идеального вида видения стали для Айзека словно отправной точкой - точкой невозврата - в отношениях с друзьями, поскольку постольку Азазель и Хот Род его предали и автоматически перестали быть ему друзьями. Опять же - Айзека тже нельзя назвать "паинькой", которого всего лишь обделила судьба. В искусстве предательства Айзек тоже был не плох. В конце концов, согласившись на секс с Самарой, и в итоге сделав с ей это, Айзек автоматически стал предателем для своей горячо любимой девушки. Конечно, не стоило ложиться под Самару, совершая такой же опрометчивый поступок, как и его самопожертвование на Сайлосе.

 Но Айзек, конечно, хотел искупления за свои грехи. И это тоже характеризует Айзека как действительно праведного героя, ведь грешки имеются за каждым, но отнюдь не каждый хочет их искупить. Не у всех, скажем так, хватает смелости признать свои пороки. Но Айзек, однако, смог это сделать, и теперь, во время встречи с видениями фундаментально важных для него людей, слышать от них слова отвращения было особенно грубым. А ведь сколько они всего вместе прошли на своём долгом, трудном, тернистом пути, полном всяких опасностей и приключений - в основном, конечно, опасностей.

 Всё таки парень не выдержал такой жесткой психологической нагрузки. Поэтому Айзек сделал глубокий вздох, закрыл глаза и прдеставил свою жизнь - ещё такой, в которой не было важным каждый божий день сражаться с Судьбоносным Трио. Тогда всё у него было шикарно - была семья, команда с выделенным ему в ней местом участника, Возможно, и друзья какие-нибудь. Но встреча с Хот Родом и начало определённо трудных отношений с Азазель произошло из-за вмешательства Судьбоносного Трио - из-за их вмешательства, их возвращения, их Второго Пришествия, называйте, как хотите. Всё одно - именно с момента повторного появления Трио в списке врагов команды началось десятое противостояние, из которого, в период котороткого времени и конкретно психологично важной Битвы при Мотто, "родилось на свет" самое страшное океанское бедствие, когда-либо существовавшее - Тихоокеанская Война...

 Айзек открыл глаза.

 Сразу же он вновь разозлился после успокоения мыслями о прошлой жизни, увидев подлое и - в случае с Айзеком - даже мерзкое положение, которое заняли Азазель и Хот Род. Всё таки они не просто стояли державшись за руки - они показывали перед Айзеком измену, и это не могло обойтись без злобы, в этом роде, действующего лица. Но выдержать такого предательства друзей Айзек - в принципе, как и другой нормальный человек - просто не мог. Поэтому, очень сильно оскалившись, буквально до боли сжав зубы, Айзек решил разогнать этот "несакнционированный митинг". А именно - Айзек просто побежал в сторону друзей, не испытывая при этом никаккого чувства неправильности происходящего с ним данную секунду.

 Что стоит сказать насчет Азазель и Хот Рода. Эти двое даже бровью не повели, когда Айзек, разумеется злой, рванул в их сторону с одним вполне понятным и логичным для данной ситуации решением - убить. Убить их обоих. Убить за такое подлое предательство. И Айзека нисколько не грызло чувство вины за такие отстойные мысли. Азазель и Хот Род просто стояли на месту и думали о том. как бы сазаь их совместному горячо любимому другу, что они всего лишь видения - материальные копии самих себя, а значит Айзек не сможет хоть как-то им навредить. Из этого делаем вполне логичный вывод о том, что Айзек мог хоть как-то навредить видению Инфинити Дракса, но не смог бы даже кончиком пальца коснуться видений своих друзей.

 Как раз именно это пришлось понять Айзеку, когда он в прямом смысле пробежал сквозь своих друзей!

 А теперь давайте разбираться.

 Айзек пробежал сквозь своих друзей - это факт. Но как это было возможно, если со всеми другими видениями в этом очень странном месте Айзек мог в лёгкую контактировать? Тут скорее дело в другом. Во время контакта с предыдущими видениями Айзек был спокоен, а в определённых моментах даже весел - внимательно перечитайте отрывок с гаиндальхиями. Сейчас же, во время контакта со своими иллюзийными друзьми, Айзек был зол и эмоционально не стабилен. Поэтому он пробежал сквозь Азазель и Хот Рода. Хмм, весьма, однако, интересная теория. Не правда, господа? Ну, а вообще, и если серьёзно поднимать на обозрение этот вопрос - Азазель и Хот Род, будучи видениями, попросту расстворились в этом странном месте, а наш Последний Герой этого не заметил. Только и всего.

 Но в этот момент воспаленный злостными фантазиями мозг Айзека не мог сообразить, что произошло на самом деле, и куда так резко после не менее резкого появления подевались видения. Прерывисто дыша и оглядываясь по сторонам, Айзек как раз пытался понять это. Но надо уяснить одно - он ПЫТАЛСЯ понять, но не делал этого должным образом, как хотелось бы. Злость в нём стала потихоньку сходить на нет, - словно чайник после кипения - сменяясь сомнительной радостью и удивлением от попадания в такое странное и, без преувеличения, жуткое место. Но быстро Айзек встал перед вопросом - он всё ещё в этом жутком месте, или... или его перенесло на Клесьерозу в те дни, когда над её поверхностью в нескольких десятках сантиметров возвышается стелящийся по острову небольшими группами густой серый туман. В этом тумане трудно что разглядеть, поэтому дни его появления окрестили "Дни Мрачности". Именно в этом небольшом тумане и оказался Айзек.

 "Да что тут вообще происходит?" - подумал парень, почёсывая затылок.

 Смотреть вправо или же влево не было особо логичным - вокруг него был лишь тот самый густой туман. Казалось, низким туман был только в округе рядом с Айзеком. На самом же деле, так казалось только нашему последнему герою. Туман был низким везде - это просто свет сверху пещеры создавал такую странную световую иллюзию. Да и понять это можно было только по тому, что с каждым новым шагом уровень тумана вокруг становился одинаковым - возвышался он, к слову, приблизительно на уровне колен. Не ниже, не выше.

 Так вот! Айзек как-то слишком безразлично блуждал меж массивами серого тумана и, опять таки, только пытался осматриваться по сторонам, - делал хотя бы вид заинтересованности в этом - как вдруг - кто бы мог подумать - услышал такой мелодичный, родной, красивый, приятный, естественно неожиданный, а так же вечно выбиающий из колеи женский голос:

 - Привет, сынок!

 Айзек приоткрыл рот и, словно маленький ребёнок, потерявший мать и теперь нашедший, медленно повернулся лицом на источник звука. И ясень рангоут, по сказанной фразе можно было без запинок понять, кого теперь Айзеку придётся встретить в этом месте. Теперь, по воле случая - и по большей части, по своей глупости, заставившей его кинуться в последний бой, в котором он погиб - Айзек мог и должен был встретить Самару, свою мать. Если проанализировать здравым смыслом все предыдущие видения Айзека, то было логично, что к нему может явиться и мать. Поэтому если Айзек этого не знал наверняка, то хотя бы предпологал где-то в подкорах мозга. К тому же, повторюсь, это было логично. Поэтому-то Айзек и не стал удивляться. Больше скажу - Айзек в данный момент забыл про такую эмоцию, как удивление, ведь, в определённом смысле, попросту ждал появления Самары.

 - Мама... - тихо произнёс Айзек, увидев мать во тьме тумана.

 Повернувшись, Айзек думал, что его мать предстанет перед ним в таком же страшном образе, как и другие видения - аля призрак или фантом. Но нет. Самара выглядела ровно так же израненно, как и после первой битвы на Сайлосе. Тут мы все прекрасно помним - в процессе того сражения Самара попала под удар вражеского меча и в итоге чуть не погибла. Потом, при помощи Камня Исцеления, ей вернули жизнь, дав второй шанс. Как раз это "воскрешение" - кто это так окрестил, не понятно, потому что полноценно Самара не умирала, она лишь была ранена смертельно - заставило Генеральшу многое понять о природе Камней Влияния и их способностях. И же после битвы на Сайлосе наша Достопочтенная Госпожа Генерал отпрвилась на само вылазку на Скрамландию - где, к слову, находился и находится до сих пор архив Судьбоносного Трио. Там-то Самара и взяла машинально информацию про Камни Влияния, что бы в следующий раз обладать знанием о том, как противостоять этой мощи.

 Словно на ломанных ногах Айзек подошел к матери, желая в данный момент либо просто постоять рядом с ней, либо обнять на эмоциях. Но понимая, к чему это всё может привести, Айзек не стал никак контактировать с матерью. Он просто подошёл к Самаре и встал на месте, словно вкопанный. Кто бы что ни говорил, но Айзек боялся, что может произойти ситуация нечто подобная той, в которой Самара самолично ложилась на него, желая получить прощальный секс - теперь понимаю, насколько это... противно звучит, аж блевануть хочется, да боюсь клавиатуру заморать. Те, кто не поскупился на свободное время и всё ж прочел первую половину - "Последний Герой. часть 1", для особо одарённых - знают, что момент с прощальным сексом между Самарой и Айзеком произошёл в капитанской каюте корабля "Алый Парус". Именно в этой же каюте всвоё время Самара узнала, что беременна уже во второй раз. Так что, в определённом смысле, этот корабль так же важен Самаре, как, нипример, Палач - на котором она приняла гордое звание пиратской капитанши - и Незримая Длань - на которой она командовала со времён девятого противостояния, начииная с высвобождения корабля из Тёмной Бездны. Так что для Самары есть как минимум три важных корабля - перечеслять впадлу, просто прочтите предыдущее предложение.

 Самара - ну, конечно, её видение - понимала, что Айзек не хотел стоять с ней рядом, и так же, конечно, осозновала, почему это происходит. Но как-то исправить эту проблему Самара не пыталась, словно для неё это и не была проблема вовсе. Ну, с девушками иногда бывает такое - только создают проблемы парням, а поотом смотрят, как они их решают. Что таить - все девушки такие, хотите вы того, любезнейшие судари и господа, или нет. Самара и Азазель не исключение в этом деле - всего лишь небольшой отдельный "пункт". И в этом Айзек, по сравнению со всем остальным с ним случившемся конкретно в этом месте, был твёрдо уверен. Так же твёрдо, как ствол дерева, как упавший на голову кирпич, как у молодого перед свадьбой.

 И все таки, именно Самара, не Айзек, стала инициатором хоть какого-то действия. А то - стоять и ничего не делать по причине боязни непонятно чего.

 Мать Айзека подошла к своему сыну с довольно приятной улыбкой, я бы сказал, - заставившей, кстати, Айзека вновь встать перед вопросом, реально ли это всё, или видения ещё не закончились. Во всяком случае, в одном можно было быть уверенным - Айзек точно сейчас не был в мире смертных, а перед ним либо сомнительная реальность, либо видение. Просто Айзек не мог с вероятностью 100% сказать, что перед ним точно видение - так реально всё выглядело и казалось правдоподобным. Так вот! Самара немного подошла к сыну, испытывая как и он вполне понятную робость. Самара подошла, улыбнулась, и положила на его правое плечо расскрытю ладонь.

 Айзек вздрогнул.

 Когда Самара коснулась его, он понял - перед ним находится больше не его любовница, а его мать. Осознал это Айзек буквально одному касанию и том теплу, что расходилось по всму телу приятными покалываниями, словно тысячи маленьких иголок одновременно вонзались в кожу на плече. Теперь-то, конечно, он понял, насколько был опрометчивым его поступок согласиться на секс с Самарой. Как бы плохой матерью она не была, но она всё же была и остаётся матерью для Айзека - по сути, миссией, на которую он должен молиться и чуть ли не каждый день благодарить за то, что она подарила ему жизнь. Айзек готов говорить матери слова благодарности за "почти счасзлитвую жизнь". Жизнь, наполненную опастности, приключений и определённо трудных жизненных испытаний.

 Тем не менее, прикосновение Самары заставило Айзека понять, что теперь она стала для него вновь той прекрасной матерью - матерью, которая сможет в нужную минуту правильно наказать или прописать щей по затылку или лицу, указать на недостатки, специально для мотивирования немного унизить, сравни с отцом по уровню срачана корабле или ещё что в этом роде. К тому же, Самара ведь не только крутая мама, она и как капитан хороша. Уебать кого-то с ноги, мастерски использовать мечи для убийства противника, словесно кого-то задавить, вести корабль через смертельную опасность, сражаться с противником без использования меча, накричать на кого-нибудь за его тупость или, на крайняк, кинуть колкую шутку в бою - вот это уже настоящая Самара. Ей не страшны всякие битвы с многочисленным врагами. Она просто берёт в руки меч или пистолет и идёт вершить адский разгром. Из этого легко становится понятно, откуда в Айзеке столько воинственности - онпросто пошел в мать пафосом и боевым духом, а у отца перенял лень-матушку в тройном размере. Но появление Трио во время удачного хода десятого противстояния заставило Самару перестать быть той крутой, какой она была раньше, и какой она ещёмогла быть, если бы не та страшная война, в котрой пришлось много жертвовать участниками команды. Просто уже не перед кем было показыать свою крутость, и Самара показала истинную себя - что она всего лишь испуганная и загнанная в угол зверюшка, которой нужны постоянная дозоправка чайком и конфетками с печенюшками.

 Во время конфликта десятого противостояния пиратская команда, которой руководила Самара, проиграла впервые, и это сильно опечалило капитаншу. Ну, фиаско никого бы не обрадовало - особенно если мы говорим про Самару. И это, видимо, в основном и повлияло на то, что потом произошло между ней и Айзеком в одиннадцатом противостоянии. Что там случилось, знают только те, кто читал - Самара соблазнила Айзека, а он, в силу неопытности, не сдержался соблазна и поддался. И всё пошло по пизде ладошкой. Вообще всё.

 Однако сейчас, как только мать коснулась его плеча, Айзек понял - перед ним мать, добрая и одновременно строгая, способная в любой жизненной ситуации найти возможность стать крутой. И нет - я не пытаюсь прославить Самару. Любая мать крута - потому как любая из них даровала новую жизнь. А это ли не круто, друзья?! Как раз осознав это и вмесе с тем крутость Самары в качестве его матери, а так же поняв, что он мог говорить с ней на совершенно любые отвлечённые от основых диалогов темы, Айзек опять таки тихо и даже как-то сухо произнес:

---

Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 86; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!