В российском революционном движении 32 страница
Эту активность не приходится отнести всю на счёт одного Бунда. «Во главе этого процесса [ускоренного создания самообороны] стоят сионисты и партии, примыкающие к сионистам, – сионисты‑социалисты и “Поалей‑Цион”». Так и в Гомеле в 1903 «большинство отрядов было организовано партией “Поалей‑Цион”» [[1171]]. (Противоречие с Бухбиндером, превозносителем Бунда, – не предпочту, кому верить.)
Когда достигло Петербурга известие о погроме в Гомеле – Бюро Защиты евреев командировало туда двух адвокатов: тех же Зарудного и Н.Д. Соколова – для быстрейшего частного расследования. – Зарудный опять собрал «абсолютные доказательства», что погром организован Охранным отделением [[1172]], – и опять же они остались не опубликованы и не использованы к выгоде публичности. (Вслед за ним, но 30 лет спустя, и Слиозберг, участвовавший в гомельском процессе, в своих трёхтомных воспоминаниях с непостижимой для юриста бездоказательностью, ошибаясь при этом и во времени события, и эти огорчительные промахи пожилого возраста так никем и не исправлены, – считает гомельский погром искусственно организованным полицией. Он также исключает любое нападающее действие со стороны самооборонных отрядов Бунда и Поалей‑Цион. Пишет о них крайне неразборно и неясно, вроде: «молодёжь из самообороны быстро ликвидировала бесчинство и прогнала крестьян», «быстро стекались молодые люди евреи и во многих случаях им удавалось отогнать погромщиков» [[1173]], – как будто даже и без применения оружия?..)
|
|
|
Официальное расследование шло размеренно, последовательно – между тем Россия уже вдвинулась в Японскую войну. И гомельский процесс состоялся только в октябре 1904 – уже в раскалённой политической атмосфере.
Перед судом предстали 44 христианина и 36 евреев, и вызвано около 1000 свидетелей [[1174]]. От Бюро Защиты туда были посланы адвокаты – Слиозберг, Куперник, Мандельштам, Кальманович, Ратнер, Кроль. С еврейской точки зрения несправедливым было то, что среди подсудимых вообще состоял кто‑либо из евреев: этим всему русскому еврейству «было как бы дано предостережение не прибегать к самообороне» [[1175]]. С точки: же зрения русской и правительственной «самооборона» в данном случае таковой и не являлась. Но адвокаты подсудимых евреев даже не занимались деталями, не указывали: на реальные уничтожения еврейского имущества, а только: вскрыть «политические мотивы» погрома, например акцентировать, что еврейская молодёжь в той свалке кричала «долой самодержавие!». Вскоре же сами адвокаты решили: покинуть своих подзащитных и всем вместе уйти с суда в знак ещё большей демонстрации – повторить кишинёвский прецедент [[1176]].
|
|
|
Этот находчивый и революционный ход либеральной адвокатуры был вполне в духе декабря 1904 – взорвать само судоговорение!
После их ухода «процесс стал быстро подвигаться к концу», уже по сути событий. Часть евреев была оправдана, другая часть получила наказание не строже 5 месяцев, «осуждённым христианам было назначено наказание такое же, как и евреям» [[1177]]. В результате, осуждено было тех и других примерно поровну [[1178]].
Вползая в японскую войну, недальновидно упорствуя в конфликте о правах на Корею, ни император Николай II, ни окружавшие его высшие сановники начисто не понимали, насколько уязвимо международное положение России со стороны Запада, и особенно со стороны «традиционно‑дружественной» Америки. Они совсем не учитывали и быстрорастущую силу западных финансистов, уже значительно влиявших на политику великих: держав, при растущей их зависимости от кредита. В XIX веке такого явления ещё не было – и медлительное российское правительство не угналось уследить за ним.
А на Западе после кишинёвского погрома прочно укрепилось отвращение к России, представление как о засидевшемся чучеле, азиатской деспотической стране, где царит мрак, эксплуатация народа, безжалостное содержание революционеров в нечеловеческих страданиях: и лишениях, а теперь вот – и массовые «тысячные» убийства евреев, и направляемые ведь самим правительством! (А правительство, как мы видели, не угналось расселять эту извращённую версию вовремя, доказательно и энергично.) И на Западе стало вполне возможным, даже достойным, надеяться на скорейшую революцию в России: она была бы благом для всего мира, а в частности – для российских евреев.
|
|
|
И на всё это тут же наложились – и бездарность, и беспомощность, и неготовность в ведении той дальней войны против, тогда казалось, слабой, маленькой страны, и это – при открытой раздражённой оппозиции российской общественности, страстно желающей своей стране поражения.
Сочувствие Соединённых Штатов к Японии активно выражалось американской печатью. Американская пресса «приветствовала каждую японскую победу и не скрывала надежд, что Россия будет быстро и решительно побеждена» [[1179]]. О том, что симпатии президента Теодора Рузвельта были на стороне Японии и он поддерживал её, дважды упоминает Витте [[1180]]. И сам Рузвельт: «как только эта война разразилась, я довёл самым вежливым и дискретным образом до сведения Германии и Франции, что в случае антияпонской комбинации» в союзе с Россией, «я тотчас встану на сторону Японии и не остановлюсь в дальнейшем ни перед чем, что окажется нужным в её интересах» [[1181]]. Можно предположить, что такое отношение Рузвельта не могло остаться тайной для Японии.
|
|
|
И в этом на первый план выступил уже известный, крупнейший тогда банкир Яков Шифф – один «из величайших евреев, душевные стремления которого могли получить осуществление, благодаря его исключительному положению в мире экономическом» [[1182]]. – «Шифф рано стал заниматься коммерческими делами», из Германии переехал в Нью‑Йорк, вскоре стал во главе банка Кун, Леб и К°. К 1912 «является в Америке железнодорожным королём, ему принадлежат 22 тыс. миль рельсового пути», он «известен также в качестве щедрого и энергичного благотворителя; в особенности отзывается он на еврейские общественные нужды» [[1183]]. Шифф горячейше принимал к сердцу судьбы российского еврейства, и был поэтому враждебен России до самого 1917. По современной Еврейской (иерусалимской, на английском языке) энциклопедии, «Шифф выдающимся образом участвовал в даче займов своему правительству и иностранным, из которых самым впечатляющим был заём Японии в 200 млн. долларов во время русско‑японской войны 1904‑05. Чрезвычайно разгневанный антисемитской политикой царского режима в России, он с радостью поддержал японские военные усилия. Он последовательно отказывался участвовать в займах для России и использовал своё влияние, чтобы удержать и другие фирмы от размещения русских займов, в то же время оказывая финансовую поддержку группам самообороны русских евреев» [[1184]]. Но если деньги на своё вооружение получали революционные Бунд и Поалей‑Цион, то не менее вероятно, что такая помощь могла идти и другим российским революционерам (включая эсеров, в те годы резко действовавших террором). Есть свидетельство, что в разговоре с чиновником российского министерства финансов и своим дальним родственником Г.А. Виленкиным Шифф «признал, что через него поступают средства для русского революционного движения», а для остановки такой помощи «дело зашло слишком далеко» [[1185]].
В России же барон Г.О. Гинцбург продолжал ходатайствовать за еврейское равноправие. В 1903 он во главе еврейской делегации посетил Витте: выразить пожелание российского еврейства об уравнении в гражданских правах. Витте (который в роли главы кабинета министров и раньше занимался еврейским вопросом) тогда им ответил: равноправие евреям может быть дано лишь постепенно, но, «чтобы он мог поднять этот вопрос, евреи должны усвоить себе “совсем иное поведение”» – отказаться бы от участия в общей политической деятельности. «Это не ваше дело, предоставьте это русским по крови и по гражданскому положению, не ваше дело нас учить, заботьтесь о себе». Гинцбург, Слиозберг и Кулишер согласились тогда с его мнением, остальные присутствующие – нет, и в особенности возражал Винавер: «настал момент… полно[го] равноправия для всех подданных [России]… евреи должны всеми своими силами поддерживать русских, которые этого добиваются и за это воюют с властью» [[1186]].
А от японской войны, уже в начале 1904, российское правительство стало искать западной финансовой поддержки – и ради неё готово было обещать расширение прав евреям. По поручению Плеве видные лица снеслись об этом с бароном Гинцбургом – и был послан за границу Слиозберг для зондирования мнений среди крупнейших еврейских финансистов. Я. Шифф в принципе «отклонил всякий торг о количестве и качестве прав евреев». Он может «вступить в финансовые сношения только с правительством, которое стоит на почве признания равенства всех граждан в политических и гражданских правах… “Финансовые… отношения можно поддерживать только с цивилизованными странами”». И парижский барон А. Ротшильд также отказался: «Не расположен пойти на финансовую комбинацию даже при тех облегчениях, которые русским правительством могут быть даны евреям» [[1187]].
Витте удалось получить крупный заём без содействия еврейских финансовых кругов. Тем временем российское правительство в 1903‑1904 предприняло шаги (частью упомянутые выше) к ослаблению ограничений еврейских прав. Первым и самым значительным из них, ещё при жизни Плеве, было, в исключение Правил 1882 г., освобождение от запрета для евреев 101 крупного населённого пункта, не считавшихся ещё городами, но многие – с оживлённой торгово‑промышленной деятельностью и торговлей хлебом [[1188]]. Затем – распоряжение о переводе группы евреев в присяжные поверенные из помощников, что было преграждено с 1889 [[1189]]. – А после убийства Плеве и с «эпохи доверия» кратковременного министра внутренних дел Святополк‑Мирского ослабления продолжались. Тут – снятие ограничений 1882 с евреев, получивших высшее образование, включая жительство в запретных дотоле областях Войска Донского, Кубанской и Терской. Тут был и отменён запрет жительства в 50‑вёрстной приграничной полосе; а также возвращено (отнятое при Александре II после 1874) право повсеместного в Империи жительства и «воинским чинам из евреев… беспорочно служивши[м] в действующих войсках» [[1190]]. И, по случаю рождения наследника трона в 1904, прощены евреям денежные взыскания за уклонения от воинской повинности.
Однако – опозданы были эти уступки. В крутом узле японской войны, куда увязла Россия, уже не принимали их, как видим, ни еврейские финансисты Запада, ни большинство еврейских деятелей России, ни, тем более, – еврейская молодёжь. И в ответ на обещательные заявления Святополк‑Мирского при вступлении в должность, что евреям будет облегчена и черта оседлости и право избирать занятия, – было выдвинуто заявление «свыше 6.000 лиц» (подписи собирала Еврейская Демократическая группа): «Считаем бесплодной всякую попытку удовлетворить и успокоить еврейское население какими‑либо частичными улучшениями. Считаем несостоятельной всякую политику постепенного устранения тяготеющих над нами ограничений… Мы ждём уравнения нас в правах… как дела чести и справедливости» [[1191]].
А от правительства, увязшего в войну, – требовать стало легче.
Само собой, при том презрении к власти, каким кипело в те годы российское образованное общество, было бы странно ожидать массовый патриотический энтузиазм от еврейской молодёжи. По данным долголетнего тогда военного министра, а затем главнокомандующего на Дальнем Востоке генерала Куропаткина, «в 1904 году число не явившихся к призыву евреев увеличилось вдвое против 1903 года. Призвано было 66.000 евреев; не явилось без уважительных причин свыше 20.000. На каждую тысячу призываемых недобор был свыше 300 человек, в то время как недобор среди русского племени составил на 1.000 человек – всего 2 человека. Да и те евреи, которые были призваны из запаса, массами бежали с пути на театр военных действий» [[1192]].
Косвенная американская статистика подсказывает, что с начала японской войны потекла массовая эмиграция евреев призывного возраста. А именно, за два военных года иммиграция евреев в Америку возросла особо резко среди рабочего (14‑44) возраста и мужчин. За 1904 и 1905 – рабочего возраста приехало на 29 тысяч больше, чем следовало бы ожидать (сравнительно с остальными иммигрантами), а мужчин прибыло на 28 тысяч больше, чем следовало бы ожидать (сравнительно с женщинами). После этих двух лет соотношение восстановилось [[1193]]. (Газета «Киевлянин» привременно утверждала, что «20‑30 тысяч солдат и запасных солдат из евреев… чуть не поголовно скрылись и бежали за границу во время японской войны» [[1194]].)
В статье «Воинская повинность в России» та же Еврейская энциклопедия приводит сравнительную таблицу недобора призывников христиан и евреев; и по официальным цифрам относительный недобор евреев в сравнении с христианами составлял, на тысячу призывников: в 1902 – соответственно 30 и 1, в 1903 – 34 и 1. По утверждению Энциклопедии, еврейские призывники могли не явиться и по причинам эмиграции, незарегистрированной смерти, неправильного учёта. Но необъяснённое отсутствие в её таблице именно 1904 и 1905 годов лишает всякой возможности прямо судить о недоборе во время войны [[1195]].
О воевавших же Энциклопедия утверждает, что в войне участвовало тоже от 20 до 30 тыс. евреев, не считая 3 тысяч евреев‑врачей; и указывает, что даже «Новое время», враждебно относившееся к евреям, признавало мужественное поведение евреев на той войне [[1196]]. – Это вполне согласуется со свидетельством ген. Деникина: «В российской армии, солдаты‑евреи, сметливые и добросовестные, создавали себе всюду нормальное положение и в мирное время. А в военное – все перегородки стирались сами собой и индивидуальная храбрость и сообразительность получали одинаковое признание» [[1197]]. – И исторический факт: геройство Иосифа Трумпельдора, который, и руку потеряв, пожелал остаться в строю [[1198]]. Отличился и не он один.
В конце неудачной для России японской войны президент Теодор Рузвельт согласился на посредничество в переговорах с Японией (в Портсмуте, США). Ведший эти переговоры Витте вспоминает о «депутации еврейских тузов, являвшихся ко мне два раза в Америке говорить об еврейском вопросе». Это были Яков Шифф, крупнейший юрист Луи Маршалл, Оскар Страус и др. – Теперь положение России было весьма ущемлённое, и оно диктовало российскому министру более уступчивый тон, чем в 1903. Доводы Витте «вызвал[и] резкие возражения Шиффа» [[1199]]. Пятнадцать лет спустя член той делегации Краус, к 1920 Президент ложи Бней Брит, вспомнил их так: «Если царь не даст своему народу те свободы, на которые он имеет право, то революция сможет установить республику, через которую те свободы и будут достигнуты» [[1200]].
В тех же неделях проявилась и ещё одна зреющая мина под русско‑американскими отношениями. Провожая Витте, Т. Рузвельт передал предупреждение русскому императору, что давний (с 1832) взаимовыгодный русско‑американский торговый договор пострадает, если в России будут применять вероисповедные ограничения к приезжающим американским деловым людям [[1201]]. Этот протест – с одной стороны, конечно, принципиальный – на практике касался, в основном, уже заметного числа российских евреев, от эмиграции получивших американское гражданство. Они снова возвращались в Россию, – часто и для революционной работы, – но уже как купцы, которые не должны испытывать теперь ограничений в деятельности и местности. Этой мине предстояло взорваться несколькими годами позже.
К 1904 в Штутгарте уже не первый год издавалось «Освобождение» и большая масса русского образованного общества почти нескрываемо принадлежала душой к нелегальному Союзу Освобождения. Осенью 1904 по всем крупным городам России прокатилась «банкетная кампания» с накалёнными и вещательными тостами к свержению «режима». Из‑за границы на банкеты тоже подоспевали, с публичными речами (например Тан‑Богораз).
«Политическое оживление охватило все крути еврейского общества». Оно готовно втягивалось в это политическое кипячение, уже и без различия классов и партий. И «многие выдающиеся еврейские деятели, даже национально настроенные, входили… в нелегальный “Союз Освобождения”» [[1202]]. Вместе со всем русским либеральным обществом они были «пораженцами» в японской войне. Вместе со всем обществом восторгались удавшимися «казнями» министров Боголепова, Сипягина, Плеве. А вся русская «прогрессивная» общественность даже толкала евреев в эту сторону, не допускала, чтобы еврей был правее левого демократа, а ещё бы естественней – социалист. Еврей‑консерватор – это отталкивало! Даже в академической Еврейской Историко‑Этнографической комиссии «в бурные годы уже не было времени для спокойной научной деятельности… надо было “делать историю”» [[1203]]. – «Радикальные и революционные течения в русском еврействе всегда исходили из того, что проблема равноправия евреев… основная историческая задача российского еврейства будет разрешена только тогда, когда будет отрублена вся голова Медузы, со всеми вьющимися из неё змеями» [[1204]].
В эти годы сильно активизировалось петербургское Бюро Защиты евреев, с задачей «бороться против антисемитской литературы и распространять надлежащие сведения о правовом положении евреев, с целью, главным образом, влиять на общественное мнение русских либеральных кругов». (В этом, пишет Слиозберг, широко помогали средства международного ЕКО.) [[1205]] Но влиять – не столько на русское общество. В самой России не возникало филиалов Бюро – ни даже в Москве, Киеве и Одессе: с одной стороны, пропаганда сионизма поглотила «всю энергию наиболее интеллигентных евреев», с другой – пропаганда бундистская захватила большую часть еврейской интеллигентной молодёжи. (Слиозберг настаивал осудить Бунд, Винавер препятствовал тому, считая, что не следует ссориться с Бундом: он «обладает энергией, пропагандистской силой».) [[1206]] – Однако Бюро Защиты вскоре установило прочные связи взаимной информации и взаимопомощи с Американским Еврейским комитетом (президентами которого были Я. Шифф, затем Луи Маршалл), Англо‑Еврейским комитетом (Клод Монтефиоре, Люсьен Вульф), Альянсом в Париже и Комитетом помощи немецким евреям (Hilfsverein der deutschen Juden, Джеймс Симон, Поль Натан) [[1207]].
Описывает М. Кроль: «Жизненным нервом нашего кружка было “бюро прессы” [для распространения] достоверной информации о положении евреев в России в современной печати русской и иностранной». Эту работу взял на себя А.И. Браудо. «Он выполнял её превосходно. При тогдашних русских условиях такая работа должна была вестись с большой осторожностью», требовала соблюдать «строжайшую конспирацию. Даже члены “Бюро Защиты” не знали, каким образом и какими путями ему удавалось провести ту или иную кампанию в прессе… целый ряд статей, появившихся в русской или заграничной повременной печати, и нередко производивших большое впечатление, были доставлены в соответственные газеты и журналы или лично Браудо, или благодаря его усилиям» [[1208]].
«Доставка достоверной информации» ради возбуждения «той или иной кампании в прессе» – производит несколько жутковатое впечатление, особенно зная уже весь опыт XX века. На сегодняшнем языке это называется: умелое манипулирование прессой.
В марте 1905 Бюро Защиты созвало в Вильне организационный съезд «Союза для достижения полноправия еврейского народа в России» [[1209]], но на том вскоре самораспустилось, перетекло в руководство Союза Полноправия. (Термин «полноправие» как более сильный, чем «равноправие», предложил Винавер. Ныне его смягчённо вспоминают как «Союз для достижения полного равноправия» [[1210]].)
Хотели, чтобы этот новый Союз объединил все еврейские партии и группы [[1211]]. Но бундисты порочили тот съезд и Союз, считая его буржуазным. Однако многие сионисты – не удержались в своей сионистской отдалённости. Поток начавшейся российской революции внёс в их ряды раскол за расколом. И из разных течений повлеклись: ну как не принять участие в том великом, что совершается вот прямо тут? А приняв участие – они повлияли на задуманное чисто гражданское направление съезда. Крепло сознание, что нельзя бороться только за гражданские права – но с той же энергией и за национальные [[1212]].
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 52; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!