Капитан Реаливаскес выходит на охоту 13 страница
Еще я заметил, как Джефф выглядывает в окно, изучая лес. Я понимаю, что у него на уме. Его заинтриговали, и теперь, когда призраки разгуливают по земле, он пытается увидеть хоть одного. Я пристально за ним наблюдаю.
Если он скажет, что увидел призрака, я с ним больше не буду разговаривать.
Чуть позже он возвращается, столь же понурый, как мы с Дебс. Меня утешает, что ему тоже не повезло.
Затем Хелен, выходившая на улицу покурить, возвращается и говорит, что слышала снаружи шаги.
– Не уверена, может, мне показалось. Но мы в деревне, и…
– Да, это точно были шаги, – говорит Джейн, подтверждая визит призраков.
Все напряженно и молча вглядываются во тьму.
Я уверен, что не увижу призрака и завтра.
Уже позже, в своей комнате, я включаю ноутбук и узнаю больше о волшебстве, готовясь к завтрашнему визиту в зачарованный лес.
Первым делом я узнаю, что мне нет смысла бояться этих милейших ведьм. Не они убивали людей, это их жестоко преследовали начиная с седьмого века, когда церковь украла их верования и символику для того, чтобы разделаться с идолопоклонничеством. В 601 году Папа Римский Григорий I выпустил указ, предписывающий миссионерам переделать древние языческие ритуалы в новые христианские праздники, чтобы уменьшить доходы язычников. Таким образом Самайн стал Хэллоуином, или Днем Всех Святых, праздником, восхваляющим души всех тех, кого канонизировали в тот год.
|
|
|
Потом он велел поносить ведьм. Для того чтобы создать зависимую и послушную христианскую нацию, духовные лидеры извратили самый святой символ Викки – языческого бога Фавна. Ведьмы называли его Рогатым богом. Он был всего лишь символом плодородия, но христиане добрались до него и переименовали в дьявола. На самом деле до появления христианства дьявола не существовало. Если верить профессору антропологии из американского Колгейтского университета Энтони Авени, автору книги «Что скрывается за магическим кристаллом», в XV веке ведьмам приписывались все возможные несчастья. Они делали мужчин импотентами, приносили младенцев в жертву дьяволу, сводили с ума лошадей, обращали реки вспять и пробуждали мертвецов. Именно церковь впервые предположила, что ведьмы получают силы от дьявола. До этого они вели тихую и мирную жизнь, проводя ритуалы плодородия и изготовляя растительные эликсиры.
Авени также указывает, что «черный силуэт ведьмы, пролетающей на фоне полной Луны, берет свое начало в документе IX столетия, в котором утверждалось, что проклятые женщины, мчащиеся по ночному небу с Дианой, богиней Луны, уничтожают всех на своем пути».
Женоненавистничество угнетает. В Викке принят матриархат. Виккане почитают трехголовую богиню – девушку, мать и мудрую старую женщину, или старуху. Эта богиня символизирует времена года – от весеннего перерождения до осенней смерти. Само собой, мир Средневековья, где доминировали мужчины, ответил на такое женоненавистническим Богом и полной ненависти Библией, которая вовсе не давала женщинам права голоса.
|
|
|
У Авени были теории, почему противоположный пол так внезапно возненавидели.
«Отцы Церкви обзывали женщин „слабым полом“, более уязвимым для зла», – поясняет он. И добавляет, что травницы, «осмелившиеся облегчать женщинам боль при родах, вмешивались в замысел Бога, который справедливо наказал Еву за грех».
Прочитанное заставляет меня проникнуться сочувствием к участницам шабаша. Теперь я понимаю, почему некоторые люди обращаются к Викке. Они боготворят природу, и у них есть четкое представление о морали. Об этом после ритуала мне рассказала Джейн:
– Все, что вы желаете людям, возвратится к вам. Если вы желаете кому‑то зла, это вернется к вам в шестикратном объеме.
Другое же викканское учение гласит, что люди должны жить в гармонии с собой, окружающими и со всей планетой в целом.
Кстати говоря, за ужином многие ведьмы утверждали, что обратились к Викке, потому что не принимали католическое учение.
|
|
|
– Меня постоянно заставляли чувствовать себя виноватой, – говорила Джейн. Для нее Викка – средство обрести уверенность в себе и примириться с собственной духовной сутью. Ну и колдовать, само собой.
В Англии преследование ведьм официально закончилось в 1951 году с появлением Закона о лжемедиумах, который, по сути, вывел колдовство за пределы законодательства. Причиной нового закона стало нашумевшее обвинение медиума Хелен Дункан в колдовстве в 1944 году. Она стала последним человеком в Англии, осужденным за это преступление. Впрочем, не одно дело Дункан способствовало принятию нового закона. Популярные астрологические колонки начали появляться в регулярной прессе, и было странно, что они вне закона. Новый закон проводил границу между мошенником и настоящим медиумом. С тех самых пор спиритуалисты почувствовали себя свободными.
Следующий день посвящен предсказаниям и заклинаниям, способным изменить наше будущее. Хелен рассказывает мне, что кельты полагали, будто присутствие духов помогало друидам (кельтским священникам) видеть будущее. Для людей, полностью зависимых от непредсказуемой природы, пророчества были источником успокоения и помогали пережить долгую темную зиму. А раз уж у нас зверствует финансовый кризис, Джейн решила, что мы произнесем четыре заклинания на богатство. Ведьмы всегда готовы победить крах кредитной системы.
|
|
|
Хелен напоминает, что сейчас можно просить духов о чем угодно. Хотя, говорит Джейн, стоя у огромной кучи пакетиков с травами, нельзя просить, не давая ничего взамен. То есть, если после сегодняшнего я разбогатею, мне придется пожертвовать большую часть денег на благотворительность.
Для начала мы произносим простенькое заклинание во славу Хэллоуина, чтобы воспользоваться истончением завесы между мирами. Что мы должны сделать, говорит Джейн, разрывая дорогую бумагу на маленькие листочки, так это записать наши желания и сложить записки в котел, чтобы впоследствии сжечь их в проклятом лесу. Мы все что‑то пишем, а потом Хелен берет бутылочку с драконьей кровью и рисует на каждом листочке бумаги пентаграмму.
– Драконья кровь усиливает заклинания, – поясняет она.
Хотя на самом деле это никакая не драконья кровь, а сок какого‑то кактуса.
Мы совершаем травное заклинание, заполнив кувшин сандаловой корой, окопником и маслом базилика. Нам придется подержать серебряную монетку под полной луной, а то, что сегодня луна не полная и мы ее не видим, это не важно, говорит Хелен, потому что пути магии неисповедимы. А потом, когда мы вернемся домой, нам нужно будет опускать серебряную монетку в кувшин каждый день в течение недели.
– А как понять, что заклинание работает? – спрашиваю я.
– Вы поймете, – загадочно отвечает Джейн. – Вероятно, вас ждет новая работа, какая‑нибудь хорошая возможность. Что угодно.
Для следующего заклинания нам надо произнести заговор шести монет. Джейн дает мне и Дебс денег, потому как у нас нет мелочи. Но Дебс волнуется, может ли она взять деньги у какого‑то человека и не попасть от него в зависимость. Ей нужны свои деньги. Она уходит к себе в комнату, чтобы принести собственные монеты. Прочитав еще несколько заклинаний и побрызгав монеты драконьей кровью, мы дружно направляемся под дождь, чтобы закопать деньги в лесу.
Проклятый лес
За ужином Брэнда устраивает импровизированный спиритический сеанс. Она совершенно пьяна. Покачиваясь из стороны в сторону, ведьма обращается ко мне так громко, что все взгляды устремляются на нас.
– Цифра семнадцать имеет для вас очень большое значение.
– Допустим, – отвечаю я.
– Вы из очень богатой семьи.
Джефф смеется:
– Едва ли, если он действительно вырос в Бирмингеме.
Джефф не медиум, но деталей не упускает.
– Нет, у вас очень богатая семья. Но и очень странная.
– Ну спасибо, – бормочу я себе под нос.
– И еще что‑то про львов… У вас будут львы!
Пользуясь приемом своего старого доброго знакомого Ричарда Вайзмена, я рассказываю, что ездил как‑то в отпуск в Гамбию, и Джейн предполагает, что львы в видении Брэнды именно оттуда. Правда, я забыл упомянуть, что львы в Гамбии не водятся.
Джейн, по какой‑то причине соперничающая с Брэндой, тоже начинает описывать мое будущее. Все молча смотрят на меня. Наверняка завидуют, что мне досталось столько внимания.
– Вы напишете бестселлер, и его экранизируют, но это займет много времени, потому что вы крайне ленивы.
Я разглядываю свою порцию яблочно‑ревеневого пирога и мечтаю не привлекать столько внимания.
Пару мгновений спустя Брэнда, отправившаяся за очередной порцией алкоголя, останавливается на полпути к бару и выкрикивает:
– Уильям очень привлекательный мужчина, но он интеллектуал и сноб!
Я еще ниже склоняюсь над тарелкой.
Маргарет, ведьма из Ливерпуля, за весь вечер не сказавшая ни слова, внезапно наклоняется ко мне и произносит:
– Похоже, она напилась.
– Ясное дело! – кричит в ответ Джефф.
– Ненавижу, когда они напиваются. У людей складывается о нас неправильное представление, – говорит Маргарет, не обращая внимания на Джеффа. Затем она наклоняется к Энди, другому новообращенному, чтобы и ему рассказать, что Брэнда очень‑очень пьяна. А то вдруг он не заметил?
Позже, уже ближе к полуночи, когда мне в очередной раз сообщают, что завеса тоньше тонкого, мы берем тяжеленный железный котел и отправляемся в лес. Котел пришлось нести Джеффу, но он честно попытался спихнуть его на меня.
Снаружи темно и дождливо, и все мы сбились в кучку. С нами двое мальчишек, Джек и Дэн, и они прячутся за спинами взрослых. Никто не знает, что произойдет в лесу. Мы идем, и темнота становится все чернее, а видимость угрожающе стремится к нулю.
Мы заходим в глубь леса и останавливаемся. Мне доверяют установить котел в ствол гниющего дерева. Я поджигаю бумагу, радуясь маленькому огоньку. Потом нас отвлекает инспектор Кей – она что‑то почувствовала.
– Не обращайте внимания, там ничего особенного, – говорит полицейская.
Джейн заглядывает в котел, дабы убедиться, что все наши желания обратились в прах. Я рассеиваю пепел по лесной подстилке, чтобы заклинания устремились к ночному небу и, если повезет, в мир духов.
Теперь я ощущаю себя куда более счастливым человеком, поскольку скоро стану в четыре раза богаче. Мы углубляемся в лес, разыскивая духов и элементалей.
Дебс в хорошем настроении. Боязнь оказаться во власти злых духов отступила, и она смеется по поводу и без, то и дело пытается меня напугать, осыпая опавшей листвой.
Интересный метод, но бесполезный. Мне нравится наша прогулка, и, оказавшись ночью в темном лесу, я, пожалуй, впервые в жизни совсем не чувствую страха. Я даже пытаюсь напугать других своим громким дыханием, но тут мы неожиданно останавливаемся. Где‑то вдалеке поднимается туман, а мы, напряженно оглядываясь, ждем во тьме. Мальчишкам все уже наскучило, поэтому я вклиниваюсь между ними и указываю куда‑то во мрак, вскрикнув:
– Ой, что это там?!
Моя попытка не вдохновляет их даже на то, чтобы глянуть в указанном направлении.
Потом Кей молча, словно она участвует в похоронной процессии, сигнализирует нам – она что‑то увидела.
– Слева от меня, – поясняет она, вытягивая руку. – Смотрите. Вон там, в том дереве, я вижу тень мужчины.
Все оборачиваются. Даже лихой подросток Джек начинает задыхаться.
– Это дух дерева, – шепчет Кей.
Все шепотом соглашаются: дерево очень древнее и совсем неудивительно, что в нем обитает какой‑то дохристианский дух.
Дэн теперь тоже видит его. Он говорит, что тень заинтересовалась и выглядывает – хочет посмотреть, что мы делаем.
– Он просто стоит там, показывается. Ему ничего от нас не надо, – подхватывает инспектор Кей.
Теперь и Джек его видит. И Джейн. Я подхожу ближе и становлюсь рядом с Кей. Склоняю голову, чтобы наши с ней глаза находились на одном уровне, и вглядываюсь, вглядываюсь, вглядываюсь – ни во что в своей жизни я еще не всматривался так старательно. Я отчаянно пытаюсь различить тень или хоть какую‑нибудь отчетливую форму. Что угодно. Но я ничего не вижу.
И тогда я совершаю безумный поступок.
Я прохожу мимо Кей и направляюсь прямо к дереву.
– Уильям, что вы творите! – выкрикивает кто‑то в священном ужасе.
– Он не причинит вам вреда, – уверяет меня Кей.
Я застываю под деревом. Ветки лезут мне в лицо. Я пинаю опавшие листья носком кроссовка. Если это действительно дух дерева, я хочу быть первым журналистом, который возьмет у него интервью. Я стою и смотрю, и все смотрят вместе со мной.
– Он ушел, – сообщает Кей. Полицейская разворачивается и направляется в глубь леса.
Мы движемся вслед за ней и тормозим у других деревьев. Стоим минут пять, вглядываясь в одни и те же ветки. Потом Джефф, остановившийся чуть поодаль, указывает в противоположном направлении и шепчет:
– Кажется, я что‑то вижу.
Никто не обращает на него внимания.
Потом Кей сигнализирует, что заметила кое‑что еще.
Она напряженно вглядывается в темный куст и видит там тень.
– Это оборотень, – говорит она.
– Он постоянно меняется, – подтверждает Джейн.
Джек тоже может его видеть, и даже Дебс заметила его, хотя всего несколько мгновений назад она пыталась в очередной раз осыпать меня листвой. Я ничего не вижу. Джефф держится чуть в стороне от нас – он обижен, что никто не проявляет интереса к его открытию.
Я отворачиваюсь от «оборотня» и проверяю, на что смотрит Джефф. Тут мое сердце замирает. Я тоже вижу! Это свет, зависший среди деревьев на небольшом расстоянии от нас. Яркое свечение в форме странного существа. Я долго его разглядываю, пытаясь осознать, что же это такое. А потом понимаю: это убывающая луна светит сквозь переплетенные ветви деревьев.
Сандра, еще одна ведьма, волнуется, что мы не сможем найти обратную дорогу. Она предлагает повернуть назад. Но Джейн и Кей не обращают на нее внимания и продолжают углубляться в лес. Мы останавливаемся, и Кей тут же делает знак – она снова что‑то увидела. На этот раз она заметила не оборотня и не духа, а человека или призрака человека.
– Странно, – удивляется она, – кажется, будто меня отталкивают. Такое сопротивление, напряжение… он меня отталкивает. Нам не стоит двигаться в этом направлении.
Я смотрю на Кей и вижу: ее тело заметно отклоняется назад, словно от сильного ветра. Все молчат, вглядываясь в пустоту, где должен быть мужчина, отталкивающий инспектора Кей.
Впервые я чувствую страх. Кей и другие ощущают чье‑то недоброе присутствие. Дебс уже не смеется, а мальчишки прижались к верховной жрице Джейн. Я опускаю на землю котел, который Джефф все же спихнул на меня, и подхожу поближе к Кей.
Она оборачивается. Ее все еще отталкивают.
– Чувствуете давление?
– Нет, – отвечаю я.
Я смотрю в том же направлении, что и она. Потом, не задумываясь, шагаю вперед, в мрачную тьму.
– Не надо! – кричит Дэн хриплым от страха голосом.
Я останавливаюсь. Я ничего не чувствую. И ничего не вижу. Меня никто не отталкивает и не затягивает в подземный мир.
– Кажется, он меня притягивал. Не отталкивал, – внезапно заявляет Кей.
Она поворачивается направо, в противоположную сторону. Все идут вслед за ней, и мне остается лишь любоваться их спинами. Я возвращаюсь за котлом, который мертвым грузом повис у меня в руках, и вглядываюсь во тьму.
– На нем старомодная шапка и твидовый костюм, – говорит инспектор Кей.
– Я его тоже вижу, – отзывается Дэн.
– И вот. – Кей обрисовывает силуэт руками. – Похоже на животное. Возможно, олень.
Дебс нагибается и движется вперед на четвереньках.
– Можно с ними поговорить?
– Конечно, – отвечает Кей. – Им очень любопытно.
– Здравствуй, дух. Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты вышел к нам, – говорит Дебс, глядя в пустоту. Потом она неожиданно выпрямляется. – Неужели я действительно веду себя так при нем! – восклицает она, имея в виду меня. – Теперь он точно напишет, что я чокнутая.
Она поднимается и подходит ко мне.
– Вы ведь теперь точно напишете, что я чокнутая?
– Нет.
– Да! – Дебс отходит прочь, и Кей направляется к ней.
Напуганный Джек остается со мной.
– Вы правда напишете, что мы все сумасшедшие?
– Нет. Я делал нечто подобное, когда был маленьким и мне становилось не по себе.
– Мне страшно.
– Это нормально, – уверяю я.
Кей твердо шагает впереди нас. Полагаю, она пришла в ярость из‑за того, что я усомнился в существовании духов и в ее способности видеть их. Но мне нечего бояться. Через несколько минут мы дружно останавливаемся, увидев дом.
– Мужчина в шапке как‑то связан с этим домом, – говорит полицейская.
– Ага, – соглашается Джек, заглядывая за ограду.
– Я тоже это чувствую, – говорит Джейн.
– Смотрите‑ка, сарай! Там он наверняка держал лошадь, – предполагает Джек.
– Наверняка, – поддакивает Кей.
Мы подходим к дому. Поняв, что Кей все же на меня не сердится, я приближаюсь к ней и расспрашиваю об элементалях.
– Это древние силы. Но в наши дни их невозможно точно описать, – отвечает она.
Я рад, что она со мной разговаривает. Мгновение назад я думал, что она меня ненавидит. Я с энтузиазмом предполагаю:
– Это как энты из фильма «Властелин колец»?
Ответом меня не удостаивают.
Внутри дома мы рассаживаемся вокруг обеденного стола. Уже почти час ночи, и мы наконец‑то собираемся всерьез поговорить с мертвыми.
Джейн, верховная жрица, предлагает провести сеанс.
Мы выключаем свет, и Энди и Кей тут же замечают кого‑то рядом со мной. Я оглядываюсь, но там никого нет.
– Я вижу человека рядом с Уильямом. Прямо рядом с ним, – говорит Энди.
Я снова оглядываюсь. Но все так же ничего не вижу.
Потом Сандра замечает странное красное пятно над дверью. Дэн встает и включает свет, и красное пятно оказывается пожарной сигнализацией. Мы снова выключаем свет. Неожиданно Джейн вскрикивает:
– Отвяжитесь от меня! Оба!
Скатерть на столе скомкалась, и Джек виновато оглядывается. Он дергал скатерть и пугал Джейн. Разозлившись, верховная жрица говорит, что пора серьезно взяться за сеанс. Мы вот‑вот погрузимся в неведомые глубины.
Двигаясь вокруг маленького столика, мы кладем пальцы на перевернутый винный бокал.
– Есть среди нас духи? Если да, передвиньте бокал к Уильяму. Если нет – к Сандре, – велит Джейн.
Дебс смеется.
– Если дух скажет «нет», нам попался дух‑лжец! – говорит она.
Бокал начинает двигаться в мою сторону.
– Кто здесь? Двигайтесь к Уильяму, если вы пришли поговорить с Сандрой, или к Кей, если вам нужна Дебс. Если же вы пришли ко всем, двигайтесь к Энди, – просит Джейн.
Бокал движется, но не в конкретном направлении. Он просто движется по кругу.
– Кажется, он рисует пентаграмму, – озабоченно произносит Энди.
– Господи, он рисует пентаграмму! – восклицает Джейн.
Бокал быстро движется по столу, очерчивая знак ведьм.
Но потом останавливается.
– Если вы хотите поговорить с Дебс, двигайте бокал к ней, – просит Энди. Бокал движется к Дебс.
– Хорошо, признавайтесь, кто двигает бокал? – спрашивает Дебс со страхом в голосе.
Мы дружно демонстрируем, что едва касаемся бокала.
– Если ты моя бабушка, двигайся к Кей, – велит Дебс.
Бокал медленно движется к Кей.
– Так, это не смешно! Если кто‑то двигает бокал, прекращайте! – Голос Дебс звучит напряженно.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 35; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!