Третий период (2016 г. – н.в.)
НАУЧНАЯ работа
на тему:
«Стратегия Турецкой Республики на Западных Балканах:
взгляд из России»
Автор:
Бакалавр СЗИУ РАНХиГС МО-3-16-03
___________/__Андреев Владислав Витальевич_
Руководитель:
Санкт-Петербург, 2021 г.
Содержание
Введение 3
Эволюция стратегических подходов турецкой дипломатии_ 4
Первый период (середина 1990-х – конец 2000-х гг.). 4
Второй период (2009 – 2016 гг.). 7
Третий период (2016 г. – н.в.). 11
Экономическое взаимодействие 14
Взаимная торговля и двустороннее взаимодействие. 14
Инвестиционные проекты.. 16
Энергетика. 18
Гуманитарное сотрудничество и «мягкая сила»_ 20
Политическое сотрудничество_ 24
Борьба с “гюленизмом”. 24
Двустороннее сотрудничество Турции с партнерами в регионе. 26
Многосторонние форматы.. 27
Выводы_ 31
Введение
Турецкая Республика является значимым региональным актором, осуществляющим независимую внешнюю политику в отношении широкого спектра регионов, ключевые из которых: Южный Кавказ, Восточное Средиземноморье, Центральная Азия и Ближний Восток. Активизация внешнеполитической деятельности Турецкой Республики с середины 2010-х годов также делает актуальным рассмотрение ее стратегических концепций внешней политики в контексте приложения их к региону Западные Балканы.
Данная работа ставит своей конечной целью охарактеризовать современные внешнеполитические принципы Турецкой Республики применительно к странам региона Западных Балкан в вопросах политического, экономического и гуманитарного сотрудничества, а также выделить ее возможные стратегические приоритеты на ближайшие годы. Важным вопросом является также оценка успехов и неудач опыта других государств применительно к проводимой Россией политики в регионе Западных Балкан.
|
|
|
В данной работе под странами региона Западные Балканы понимаются страны близкие по уровню развития в экономических, политических, социальных аспектах: Сербия, Черногория, Республика Северная Македония, Босния и Герцеговина, а также Албания – в ряде публикаций западных исследователей эти страны сокращенно называются WB6 (Western Balkans Six), так как Косово рассматривают в качестве независимого субъекта мировой политики.
Эволюция стратегических подходов турецкой дипломатии
Стоит отметить, что при рассмотрении современной внешнеполитической деятельности Турции в регионе Западные Балканы некоторые исследователи выделяют[1] несколько этапов становления ее стратегии. Считаем, что имеет смысл описать временные рамки трех обозначенных этапов и их влияние на политику Анкары в регионе.
|
|
|
Первый период (середина 1990-х – конец 2000-х гг.)
Первый период мы определяем с середины 1990-х годов до конца
2000-х, когда Турция следовала в фарватере политики «атлантизма» – правительство Бюлента Эджевита поддерживало боснийских и албанских сепаратистов на территории Боснии и Герцеговины и Республики Косово, обеспечивая транзит оружия и добровольцев на их территорию; осуждало военные преступления сербских военных, а впоследствии военный контингент Турции активно участвовал в операции НАТО «Союзная Сила» в 1999 году. Впоследствии Анкара включилась в формирование миротворческих сил в Косово под руководством НАТО и участвовала в операциях «Насущный урожай», «Янтарная лиса» и «Союзническая гармония» в Македонии.[2]
Вместе с тем, с 1999 по 2008 годы Турецкая Республика принимала участие в Пакте стабильности для Юго-Восточной Европы, который был призван восстановить разрушенную войнами экономику региона посредством спонсорства со стороны стран-доноров, прежде всего, Европейского Союза и США. В инициативе принимали участие ЕС, страны бывшей Социалистической Югославии (кроме Черногории и Сербии), Россия, Турция, США и ряд других балканских государств. При этом Анкара не имела какого-либо существенного влияния в данном формате в силу скромного ресурсного потенциала и политического окраса проблематики, решаемой Пактом.
|
|
|
Кроме того, что в 1996 году на территории бывшей СФРЮ с целью поддержания добрососедских отношений был оформлен Процесс сотрудничества стран Юго-Восточной Европы, куда помимо Боснии и Герцеговины, Северной Македонии, Сербии, Хорватии и Черногории вошли также Албания, Болгария, Румыния, Греция, Молдова и Турция. Председательство Анкары в данных организациях проходило в 1998-1999 и 2009-2010 гг. и в настоящее время на период 2020-2021 гг. Таким образом была организована площадка для регионального сотрудничества, в которую вошли все страны юго-восточной Европы, главная цель которых – поддержание мира и добрососедских отношений. Кроме того, в соответствии с п.I.2 Хартии организации, фиксировалось стремление к «…полной интеграцией в европейские и евроатлантические структуры.»[3], а п.I.6 одобрял «…решимость НАТО активно способствовать формированию более прочных отношений сотрудничества со странами нашего региона и между ними.».
Внешнеполитический курс Турецкой Республики не изменился и в 2003 году, когда к власти пришла «Партия справедливости и развития» (далее – ПСР) Реджепа Эрдогана. Так, страна вносила вклад в проведение операций и миссий по поддержанию мира под руководством ЕС – таких как Европейские силы АЛТЕА, Полицейская Миссия ЕС в Боснии и Герцеговине и миссия ЕС по верховенству права в Косово[4]. Турция признала Косово 18 февраля 2008 года, в первый день после провозглашения независимости.
|
|
|
По мере развития внутренних экономических успехов страна обретала все более и более выраженную субъектность в международных отношениях на мировой арене, стараясь активнее участвовать в качестве третьей стороны в сложных переговорных процессах. Так, в 2004 году в рамках ЛАГ Турция выступала медиатором в переговорах между Сирией и Ираком; в 2007 году предпринимала попытки сформировать прообраз «ядерной сделки» – соглашение о техническом взаимодействии между Ираном и МАГАТЭ; в мае 2008 года турки организовали переговоры представителей Сирии и Израиля в Стамбуле, а в августе 2008 года Анкара предлагала проект Платформы сотрудничества и стабильности на Кавказе[5].
Также 27 февраля 2008 года на смену утратившему актуальность Пакту стабильности для Юго-Восточной Европы пришел формат Совета регионального сотрудничества – балканской региональной организации, которая включала в себя страны WB6, Турцию, а также Болгарию, Грецию, Молдову, Румынию, Словению и Хорватию – представители Брюсселя остались спонсорами организации, предоставив странам право самостоятельно развивать региональное сотрудничество на пути к европейской интеграции.
И все же, по нашим оценкам, на Балканах до окончания 2000-х годов Анкара выступала преимущественно инструментом по приведению в жизнь политики стран Запада, в частности, США и Германии. Очевидно, что ограниченный ресурсный потенциал и относительно статичное состояние внутренней и мировой политики не давали Турции перспектив на проведение сколько-нибудь активной независимой внешней политики на этом направлении. Косвенно это подтверждается и статистикой ЮНКТАД по региональному товарообороту – взаимные экономические отношения переживают бурное развитие лишь с середины 2000-х годов, достигая локального пика к мировому экономическому кризису 2008 года, а общая ориентированность стран WB6 на Турецкую республику и вовсе стагнирует.
Рисунок 1. Товарооборот Турецкой Республики со странами WB6 в млн $ долл.[6]
Второй период (2009 – 2016 гг.)
Второй период мы определяем рамками с 2009 по 2016 гг. Он связан с пребыванием на высших партийных позициях Ахмета Давутоглу – видного общественного турецкого политика, который с 2009 по 2014 гг. был Министром иностранных дел, а с 2014 по 2016 гг. – Премьер-министром страны.
Специфика каденции Давутоглу заключалась в том, что в это время были введены в оборот внешнеполитические концепции «Нулевых проблем с соседями» и «Стратегической глубины» для Турции. Они подразумевали интенсификацию сотрудничества со всеми соседями Республики невзирая на исторические или политические разногласия. Не разрывая связей с Западом, Анкара взяла курс на развитие отношений со странами бывших османских территорий, в первую очередь на Ближнем Востоке и Западных Балканах.
Так, в рассматриваемый период Турция наладила отношения с правительством Башара Асада в Сирии, активно развивала торговые связи с Ираком, странами Персидского залива, Сирией, Ливаном, Иорданией, странами Магриба. Нарратив «нулевых проблем с соседями» привел к десекьюритизации отношений Турции со своими ближневосточными соседями в период с 2008 по начало 2011 года, когда события «Арабской весны» внесли определенные коррективы во внешнюю политику Республики.
В контексте политического присутствия Турции в Западнобалканском регионе мы можем отметить, что в 2010 году, будучи председателем Процесса сотрудничества в Юго-Восточной Европе, Анкара инициировала создание трехсторонних консультативных механизмов «Турция - Босния и Герцеговина - Хорватия» и «Турция - Босния и Герцеговина - Сербия».
Важно, что переговоры привели к временной нормализации отношений внутри Боснии и Герцеговины, кроме того, впервые встретились президент Сербии Борис Тадич и президент БиГ Харис Силайджич. Со стороны Белграда был сделан весьма серьезный политический шаг – в 2010 году сербский парламент осудил «Резню в Сребренице», которая являлась одним из камней преткновения в отношениях между сербами и бошняками. Результатом дипломатических усилий Турции стало также подписание «Стамбульской декларации» 2010 года, в которой, помимо прочего, было признание Белградом границ Боснии и Герцеговины и официальный отказ Сербии от «неправильных шагов по дестабилизации Боснии и Герцеговины»[7].
Таким образом, Турция обозначила себя как конструктивную силу, которая смогла найти общий язык и с традиционными союзниками мусульманами, и с сербами, которые никогда не питали доверительных отношений к туркам. Примечательно, что во всех своих дипломатических инициативах в регионе Анкара, в частности, тогдашний президент Абдуллах Гюль, подчеркивала свою надежду на скорейшую интеграцию Западных Балкан в Европейский Союз, сравнивая его с “зонтиком для Балкан” и постоянно подчеркивая необходимость евроинтеграции региона.
Подобная дипломатическая активность обоснована: к этому времени Турция демонстрировала впечатляющий экономический рост – с 2002 по 2012 гг. ВВП страны вырос с 238,4 до 873,9 млрд. $ долл. США и вела переговоры о вступлении страны в Евросоюз с 2005 г. [8]
Рисунок 2. Совокупный ВВП Турецкой республики, млн. $ долл. США
Несмотря на стартовавшее сокращение притока прямых иностранных инвестиций в страну, которое косвенно повлияло на постепенную девальвацию турецкой лиры, страна активно диверсифицировала собственную экономику, а Западные Балканы стали[9] одним из источников дешевого импорта сырьевых ресурсов, продуктов нефтепереработки и базового машиностроения. Для нетто-импортера Турции это являлось приоритетной целью экономической политики. Подобному положению дел способствовала и проводимая Давутоглу политика двусторонних отношений.
Рисунок 3. Приток прямых иностранных инвестиций (млн. $ долл. США) и курс турецкой лиры
Рисунок 4. Совокупно экспорт в Турцию стран WB6 после 2008 года в млн $ долл.
Так, если в 2000 году соглашение о свободной торговле (далее – ССТ) было заключено только с Македонией, то в период с 2006 по 2010 гг. подобные соглашения были подписаны и вступили в силу с Албанией, Сербией, Черногорией, Боснией и Герцеговиной. Таким образом, к 2010 году Турция сформировала политическую платформу для развития двусторонних отношений со всеми странами региона, а в 2015 году Турция «добрала» в этот состав и Республику Косово.[10]
На наш взгляд, каденция Ахмета Давутоглу ознаменовала возвращение Турции в «Большую политику» на Балканах, заложив современные принципы стратегического подхода страны к региону. Он характеризуется стремлением к прагматичному сотрудничеству со всеми игроками, вне зависимости от политических и исторических противоречий на основе упомянутых концепций «Стратегической глубины» и «Нулевых проблем с соседями». Если держать во внимании тот факт, что большая часть территорий современных Западных Балкан когда-то являлась частью Османской империи, то кейс Турецкой Республики по преодолению «имперского комплекса» кажется нам весьма интересным и полезным для рассмотрения в контексте российской политики в регионе.
Третий период (2016 г. – н.в.)
Третий, современный этап турецкой политики мы рассматриваем с начала 2016 года, когда случались важные политические события внутри Турции, которые завершили переход страны от парламентской республики к президентской во главе с Реджепом Эрдоганом. Так, 5 мая подал в отставку влиятельный и популярный премьер-министр Ахмет Давутоглу, а затем с 15 по 16 июля в стране была предпринята попытка военного переворота против режима Эрдогана; в 2018 году Эрдоган вновь обновил свои полномочия в роли президента Республики. Данные обстоятельства во многом замкнули управленческую систему Турции на первое лицо государства, следовательно, внешнеполитические отношения получили более «персонифицированный» характер.
Важнейшим из упомянутых событий с точки зрения международных отношений является неудачная попытка июльского госпереворота 2016 года, которая привела к охлаждению отношений между Западными странами и Анкарой. Так, президент Эрдоган обвинил Запад «в поддержке терроризма и военного переворота в Турции», выразив досаду на то, что США неспособны быть надежным международным партнером.[11] Кроме того, американская сторона не обозначила должной аккуратности во взаимных отношениях и лишь вызвала эскалацию конфликта, когда глава Центрального командования вооруженных сил США Джозеф Вотел, выразил обеспокоенность, что «массовые чистки в турецкой армии могут ослабить военное сотрудничество Турции и США.»[12].
Подобные события не могли не вызвать «дрейфа» Анкары в сторону отхода от традиционной лояльности Западу и попытки «прагматической перезагрузки» Эрдогана, в частности, в формате развития двусторонних экономических отношений с соседями. В контексте рассмотрения региона Западные Балканы подобные характеристики не противоречат стратегическим идеологемам, выработанным за предыдущие периоды, они лишь определяют характер отношений Турции с теми внерегиональными игроками, которые реализуют собственные интересы в регионе. В этой связи целесообразно рассматривать в первую очередь отношения Европейского Союза и Турции.
Отмечаем, что стратегические интересы Турции в плане экономического развития стран Западных Балкан могут совпадать с интересами Европейского Союза. На наш взгляд, разумной политикой для Анкары было бы создание из Западных Балкан стабильного транзитного региона, в котором Турция могла бы получить особые зоны влияния благодаря внушительному влиянию на определенные этнические и религиозные группы, при этом сохраняя и развивая отношения с традиционными “оппонентами” в лице сербов и хорватов.
Вместе с тем мы можем констатировать, что в политическом плане правительство Эрдогана имеет ряд разногласий со странами-партнерами по НАТО. В частности, сложные отношения с Грецией и Германией вполне могут приводить к некоторым корректировкам действий Анкары в регионе. Интеграция государств Западных Балкан в Европейский союз также вызывает сомнения относительно соответствия стратегическим интересам Турции.
Экономическое взаимодействие
В связи с общей десекьюритизацией отношений в регионе и переходом их в более мирное и конструктивное русло, правительство Эрдогана с самого начала своей деятельности было сконцентрировано прежде всего на развитии торгово-экономических связей с западнобалканскими странами. При этом с 2016 года мы видим резкое усиление объемов взаимной торговли сторон. В этой связи главной частью работы будет экономическое, а не политическое взаимодействие Анкары со своими западнобалканскими партнерами.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 64; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!