Старый китайско-русский словарь епископа Иннокентия. Пекин, 1909 102 страница
Предлагаемое читателю последнее произведение А. Кларка "Космическая одиссея 2001 года" - переработанный в роман литературный сценарий одноименного кинофильма. Фильм этот, поставленный знаменитым американским режиссером Стэнли Кубриком с небывалым для этого жанра размахом, вызвал большой резонанс во всем мире.
Центральная тема "Космической одиссеи" - контакт с внеземной цивилизацией - занимает ныне не только писателей-фантастов, но и ученых. Кларк обращается к ней не впервые. По существу, этот роман (и предшествовавший ему сценарий) является развитием и продолжением замысла, получившего начальное выражение в давно написанном рассказе Кларка "Часовой". повествующем о загадочной пирамиде, оставленной представителями древней космической цивилизации на Луне, чтобы, просигнализировать на далекие звезды, откуда они прилетели, о том, что на Земле возникла и вышла в космос новая разумная раса.
Я не пересказываю здесь содержания романа-читатель сам ознакомится с ним. В некоторых главах "Космической одиссеи" Артур Кларк вышел из рамок строго научной фантастики, устремившись в сферы чистой фантазии, не имеющей под собой научной основы. Видимо, это следует объяснить влиянием Стэнли Кубрика, в соавторстве с которым написан киносценарий, лежащий в основе романа.
В некоторой мере это относится к первой части романа, героями которой являются пралюди -человекообезьяны плейстоценовой эпохи и "часовой", установленный где-то в Африке. Гипотеза о вмешательстве внеземных сил в эволюцию человека на Земле, конечно, ненаучна. Совершенно фантастичны и противоречат всему строю романа его заключительные главы. Как помнит читатель, американский космонавт Дэвид Боумен, единственный член экипажа планетолета "Дискавери", уцелевший после схватки с "взбунтовавшимся" электронным мозгом корабля, обнаруживает на одном из спутников Сатурна Япете гигантский черный обелиск - форпост могущественной инозвездной цивилизации. Подлетев к нему на космической капсуле, Боумен попадает во власть высшего космического разума, который увлекает его за тысячи световых лет от нашей Солнечной системы. В описании этого невообразимого полета Кларк пытается передать нам через конкретные ощущения человека и. действие парадокса Эйнштейна, и положения теории гиперпространства, доступные только в форме дерзких математических абстракций. Читатель сам увидел, насколько это ему удалось, но эти страницы так или иначе соответствуют материалистическому представлению о мире. Возражения вызывают несколько очень коротких, почти фрагментарных последних глав. Из них явствует, что высший космический разум не имеет вещественной оболочки и представляет собой чистую энергетическую "субстанцию", свободно перемещающуюся в пространстве. Человек Земли Дэвид Боумен, унесенный в галактические дали, неожиданно оказывается в привычной для себя обстановке комфортабельного номера американского отеля (позднее выясняется, что она была воспроизведена с американской телевизионной передачи, которую записал и передал сюда черный монолит"часовой" космического разума, оставленный им на Луне). Боумен засыпает, претерпевает во сие, таинственные метаморфозы, приобщается к высшей мудрости Вселенной и, утратив свой телесный облик, летит к родной Земле, чтобы предотвратить нависшую над ней ядерную катастрофу.
|
|
|
|
|
|
Роман, как и фильм, по существу не закончен. Повествование о подвиге и свершениях живого человека не доведено Кларком до развязки. Последние страницы совершенно Чужды, я бы сказал-антагонистичны, реалистичной атмосфере романа, не согласуются с собственным, вполне научным мировоззрением Кларка, что и вызвало отсечение их в русском переводе. Конечная судьба астронавта Боумена остается неизвестной.
|
|
|
Повествование о космической одиссее представляет большой интерес для нашего читателя. Перед нами тот Кларк, которого мы знаем и любим, во всем блеске литературного мастерства- и разносторонней научной эрудиции.
Очень интересна история обнаружения загадочного монолита на Луне. Заметим попутно, что А. Кларк еще раз оказался пророком, предсказав аномалии геофизических, точнее, селенофизических характеристик на Луне, открытые ныне, правда, в гораздо большем масштабе.
Страницы частей романа, посвященных описанию устройства космического корабля, даны Кларком со всей присущей ему технической фантазией; правдивы и убедительны картины быта и работы астронавтов - исследователей космоса; величественны космические пейзажи и описания огромных небесных тел - Юпитера и Сатурна.
С большой силой написаны главы, рисующие драматические события, разыгравшиеся на корабле. Вряд ли научно обоснована возможность трагического конфликта между роботом и людьми: создатели столь сложного электронного мозга могли предусмотреть какие-нибудь предохранительные устройства и мгновенное переключение на "человеческое" управление. Однако, как бы мы ни оценивали убедительность исходных обстоятельств, дуэль между Боуменом и ЭАЛом производит впечатление на читателя.
|
|
|
Среди множества откликов мировой прессы на фильм и роман (в большинстве весьма положительных) раздавались голоса, упрекавшие Кларка в том, что машины у него выразительнее и сильнее, чем образы людей. Действительно, характеры людей астронавтов, исследователей, покорителей космоса, ученых, управляющих полетом гигантского корабля к окраинам Солнечной системы, - выписаны в романе недостаточно ярко. Они раскрываются только в борьбе с силами природы и особенно в отношениях с техникой, однако настолько достоверно, с такой изобретательностью технического вымысла, что посвященные космическому полету части следует отнести к числу лучших в романе.
К сожалению, в "Космической одиссее", как и в большинстве произведений Кларка, отсутствует лирическая тема. В его романах и рассказах почти нет женских персонажей. Возможно, это своего рода протест против изобилия "секса" в современной западной научной фантастике, но нельзя не отметить, что, ограничивая своих героев в естественных человеческих чувствах, Кларк неизбежно обедняет их образы.
Все ато не умаляет интереса к новому роману Кларка. Советский читатель оценит "Космическую одиссею" как рассказ о человеческом мужестве, стойкости, техническом гении, готовности к подвигу во имя всего человечества.
И. А. Ефремов
Сражение за будущее
Источник: журнал "Наука и жизнь", 1962, № 8, с. 14-17.
| НАШ ПОЛИТСЕМИНАР НАУКА И ОБЩЕСТВО | Выступает профессор И. А. ЕФРЕМОВ |
ЕФРЕМОВ Иван Антонович (р. 1907), палеонтолог, доктор биологических наук, член Союза писателей СССР.http://iae.newmail.ru/science/N_ZH62-8/e1.JPG
И. Ефремов родился в деревне Вырица, Ленинградской области. Он рано осиротел. Во время гражданской войны был воспитанником красноармейской части. В 1922 году сдал экзамен на аттестат зрелости. С 1925 года участвовал во многих палеонтологических экспедициях в Закавказье, Средней Азии, Якутии и т. д. и, хотя был лишь любителем, несколько лет возглавлял экспедиции. В 1934 году экстерном окончил Ленинградский горный институт; в 1940-м защитил докторскую диссертацию.
И. А. Ефремов — крупный советский палеонтолог и не менее крупный писатель-фантаст. Его многочисленные рассказы, повести и романы («На краю Ойкумены», «Звездные корабли», «Туманность Андромеды» и др.) широко известны в СССР и за рубежом.
В 1951 году за научную работу И. А. Ефремов был удостоен Государственной премии.
ПРЕДВИДИМОЕ
БУДУЩЕЕ НАУКИ
ЧЕЛОВЕК ЧЕЛОВЕКУ — ДРУГ, ТОВАРИЩ И БРАТ
(Из Программы КПСС)
Все понимают, как велика роль науки в решении сложнейших проблем питания, жилья, здоровья, обучения и развлечения колоссальных масс населения нашей планеты, увеличивающегося ежегодно на 25 миллионов человек.
При всем том многие ли отдают себе отчет, какими темпами растет сейчас наука и какие горизонты раскрываются перед ней.
В капитальном исследовании путей современной науки, сделанном для ЮНЕСКО, профессор Пьер Оже подсчитал, что сумма научных исследований во всем мире в среднем удваивается каждые десять лет. Удваивается количество научных работников, научных журналов, научных статей, расходы на исследования и даже число существенных открытий. Общая численность ученых, занятых в науке в настоящее время, составляет 90% всех ученых, когда-либо живших на Земле за всю историю человечества! По сравнению с наукой все другие формы человеческой деятельности развиваются примерно в четыре раза медленнее.
С развитием кибернетики и созданием вычислительных самоуправляющихся, регулирующихся машин назревает новая техническая революция (одна из тех, какие предвидел Энгельс в своей «Диалектике природы»), которая оставит далеко позади рост производительных сил в XIX веке, обусловленный изобретением паровой машины.
Пожалуй, только сами ученые или близко стоящие к науке люди ощущают то великое переплетение разных наук, которое характерно для настоящего времени. Это взаимопроникновение самых различных отраслей знания наиболее поражает в тех науках, развитие которых раньше шло далекими, несходящимися путями, как, например, физики и биологии. Физика, вооруженная пониманием исторически сложившихся биологических механизмов, создает автоматически управляющиеся, саморегулирующиеся, «запоминающие» и «думающие» машины. Биология, вооруженная точнейшими и тончайшими аппаратами исследования современной физики и химии, уверенно овладевает основными законами живой природы, раскрывает тайну наследственности, выясняет сущность неимоверно сложных физических и химических процессов, составляющих жизнедеятельность организма.
Несмотря на то, что фотосинтез — процесс, превращающий энергию Солнца и газы атмосферы в пищевые вещества растений,— оказался бесконечно более сложным, чем он рисовался, например, Тимирязеву, уже намечается путь к овладению им. А это значит, что мы сами сможем создать механизмы, производящие сахар и жиры из света и воздуха. За возможностью превращения первичных составных частей белковых молекул — протеинов и аминокислот — стоят гигантские механо-химические «коровы» будущего, перерабатывающие растительную массу океана и суши в целые реки «настоящего» молока.
Овладение биологическими механизмами наследственности — дело уже более далекого будущего. Но и теперь правильное понимание наследственности незамедлительно даст плоды, позволив изменять строение полезных животных и растений или даже исправлять врожденные недостатки человека.
Как убедительно доказывает И. В. Лада в своей только что вышедшей очень интересной брошюре «Если бы не было войны», производительная мощь человечества настолько возросла, что людям уже сейчас по плечу самые невероятные задачи по переделке природы... если бы удалось осуществить всеобщее и полное разоружение и колоссальные средства военных расходов бросить на общепланетные работы.
Даже головокружительно смелые проекты переделки солнечного освещения нашей планеты, с созданием климата Италии в Сибири, Ленинграде, Норвегии, Канаде, Аляске оцениваются по стоимости всего в половину современных годовых военных расходов человечества. Плотина в Беринговом море, обводнение Сахары, строительство всемирной дороги — все это потребует тоже немногим больше одного года экономии мировых военных затрат. Дух захватывает, как подумаешь о невероятной технической мощи, ныне возможной для соединения усилий человечества, но пока не только пропадающей впустую, а вследствие гонки вооружений идущей к рассеянию и растрате энергетических и ископаемых запасов планеты.
Многое из того, что четверть века назад было не более чем грезой о сказочном, несбыточно далеком будущем, теперь уже ясно видится впереди. Мы идем к нему, мы даже можем приблизительно оценить расстояние, которое осталось пройти! Но мы остаемся диалектиками-марксистами и знаем, что каждое научное достижение, каждое явление жизни и природы двойственно, обладает, так сказать, оборотной стороной, иногда противостоящей полезному значению того или другого научного достижения. Так случилось с ядерной энергией, например.
Чем большую власть мы приобретаем над природой с помощью науки, тем большую враждебную силу наука может дать в руки тем, кто не оставил мечты о господстве меньшей части человечества над другой, гораздо большей.
Так раздвоился, изменился исторический идеал науки, созданный в образе гетевского Фауста.
В ходе своего развития наука встречает бесчисленное множество тупиков, неразрешимых для формальнологического, дедуктивного метода мышления или для математической абстракции. Все эти тупики, временно неразрешимые, преодолеваются путем исследования, направляемого диалектическим мышлением. Вновь возникающие идеи и методы становятся на короткий срок ведущими, пока, логически продолженные и развитые, они не приходят к новому тупику, нередко преодолеваемому путем возврата к старому, оставленному методу или гипотезе, которые снова становятся ведущими, но на новом уровне научных достижений.
Этот извилистый, вернее, спиральный путь всякого научного исследования и науки в целом не раз подчеркивался классиками марксизма-ленинизма. Тем не менее в представлении большинства людей сохраняется легендарно мудрый прогресс науки с мнимо прямолинейной и логически обоснованной направленностью.
Равным образом перспективы науки обычно составляют самую слабую сторону всех утопических и научно-фантастических произведений литературы. Не случайно, едва тот или другой ученый берется за построение картины будущего, ему приходится избегать собственно научных прогнозов и отделываться общими соображениями экономико-социального или морально-этического характера.
В свете сказанного понятна неудача различных попыток «научного» обозрения будущего — от научно-философских работ ученых начала нашего века, как, например, А. Пуанкаре, до современных эскизов Дж. Томсона, Н. Винера, А. Н. Колмогорова и др.
Томсон в своем «Предвидимом будущем» основывается исключительно на известном ему современном состоянии науки на Западе, откровенно не делая попыток предвидеть новые возможности науки, открытые в настоящем. Главное содержание книги Томсона — эклектичные попытки прогнозировать социально-экономическое будущее. По существу, его положения не дают ничего принципиально нового. Некоторые «прогнозы», вроде возможности воспитания обезьян для тяжелого труда, звучат просто комично.
Практика строительства коммунистического общества в корне опровергает «прогнозы» Томсона, позволяет не только увидеть действительные контуры грядущего, но и наметить пути его построения.
Великое значение воспитания в формировании нового человека коммунистического общества предельно ясно очерчено в новой Программе КПСС. XXII съезд КПСС сформулировал великолепную гуманистическую основу нового общества — «человек человеку — друг, товарищ и брат».
В мире, которому мы противостоим, принципиально иное отношение к формированию необходимых обществу людей. Оно нашло свое отражение в упоминавшейся уже книге Дж. Томсона «Предвидимое будущее». Томсон пишет, что, согласно британской статистике, всего 20% мальчиков в каждом поколении обладают врожденными способностями, достаточными для окончания средней школы. Среди этих 20% очень мало «по-настоящему» одаренных — потенциальных ученых, художников или искусных мастеров. Томсон призывает «мудро гуманизировать нашу слишком механическую цивилизацию», для того чтобы огромное большинство малоодаренных людей могло найти свое место в жизни. Исходя из того, что современные условия воспитания в капиталистических странах создают тенденцию к общему понижению интеллигентности в ряду поколений, Томсон предсказывает, что в ближайшем будущем одной из важнейших забот всех политических систем будет подыскание занятия для малоодаренных человеческих масс.
Здесь как нельзя лучше отражена основа основ буржуазного общества — «свободная конкуренция» между личностями и автоматический отбор врожденно одаренных из общей массы. Для последней предназначено серенькое существование в однообразном труде, а то и прямое нисхождение на низкие уровни жизни.
Насколько прекраснее и гуманнее выглядит перед этим принцип социализма и коммунизма — повышение интеллигентности и увеличение способности подавляющего большинства людей как путем поднятия жизненного уровня для всех без исключения, так и путем оздоровления, образования и воспитания огромных масс людей! Есть ли для этого, помимо общих экономических условий, какие-либо специально научные предпосылки! Разумеется, есть!
Как только последние достижения современной науки позволили нам ближе познакомиться с устройством и работой человеческого мозга, нас сразу же поразила его гигантская резервная мощность. Человек в средних условиях своего труда и жизни использует лишь малую часть мощности своего мыслительного аппарата, развившегося в очень трудной, сложной и опасной жизни первобытного общества. Если бы мы умели заставить наш мозг работать хотя бы вполовину его возможностей, то для нас никакого труда не составляло бы выучить десятка четыре языков, запомнить «от корки до корки» Большую Советскую Энциклопедию, пройти курс десятка высших учебных заведений.
Объем статьи не позволяет объяснить, как развивается в мозгу сложное защитное торможение, мешающее нам не только «развернуться вовсю», но и подчас заучить элементарные, но нелюбимые предметы школьного курса, вызывающие иногда вредные для здоровья перегрузки учащихся. Во всяком случае, наши школьные и вузовские программы представляют собою только крохи того, что может усвоить обычный средний человек — тот самый, который считается Томсоном и иже с ним неинтеллектуальным и малоспособным.
Человечество за многие тысячелетия своего существования еще не научилось учиться. Открытие секретов учения, преодоление мощных защитных систем психики, немедленно вступающих в действие при отсутствии интересов, при утомлении однообразием, должно стать одной из главных возможностей общего подъема интеллектуального уровня здорового человека коммунистического будущего. Другой могучий рычаг умственного прогресса — общие требования окружающего мира, так сказать, давление условий существования на всех членов общества. Если главным требованием этих условий будет интеллектуальная развитость (а оно уже вступило в силу у нас), то общий подъем способностей человека будет неизбежен. Почему-то про это забывают буржуазные идеологи, считающие современный уровень способностей единственным стандартом для оценки социальных возможностей среднего человека в будущем. Следовательно, вся система подхода естественных наук к человеку и обществу у нас должна быть иной, чем в капиталистическом мире.
С каждым новым шагом вперед биологических наук, вооруженных теперь тончавшими и точными методами физики и химии, раскрывается нам величайшая сложность человеческого организма. За полмиллиарда лет исторического развития от морских рыбообразных предков до мыслящего человека наши организмы накрепко связались с окружающим миром, частицу которого (во всей его сложности) они составляют. Каналы информации нашего тела несравненно более многочисленные, чем те, какие мы знали до сих пор, равно как и системы памяти. Все яснее становится, что, кроме сознательной памяти нашего мозга, гораздо более гигантской, чем мы это себе раньше представляли, существуют еще другие хранилища информации, памяти подсознательной, клеточной, как там ее ни назовут будущие исследователи. Системы памяти связывают нас со всеми миллионами миллионов прошедших поколений.
Эта страшная бездна прошлых времен, тяжелого и медленного пути развития иногда ощущается почти физически. И в то же время это миллиарды нитей физических, химических, электрических, магнитных и гравитационных ощущений, сплетенных длиннейшей эволюцией в неисчерпаемый клубок нашей психической деятельности, связывающей нас с окружающей природой. С этой связью человек — сын своей планеты Земли в гораздо большей степени, чем это мы себе представляем (а это вовсе немаловажно для будущих космических устремлений человечества).
Дата добавления: 2020-04-25; просмотров: 139; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!