Н. В. Шелгунов. К молодому поколению (сентябрь 1861 г.)
«...Государь обманул ожидание народа: дал ему волю не настоящую, не ту, о которой народ мечтал и какая ему нужна... Нам нужен не царь, не император, не помазанник божий, не горностаевая мантия, прикрывающая наследственную неспособность, мы хотим иметь главой простого смертного, человека земли, понимающего жизнь и народ, его избравший. Нам нужен не император, помазанный маслом в Успенском соборе, а выборный старшина, получающий за свою службу жалованье...
Молодое поколение! Мы обращаемся к вам потому, что считаем вас людьми, более всего способными спасти Россию, вы настоящая сила, вы вожаки народа... Мы верим в свои свежие силы; мы верим, что призваны внести в историю новое начало, сказать свое слово, а не повторять зады Европы...
Если для осуществления наших стремлений — для раздела земли между народом — пришлось бы вырезать 100 тысяч помещиков, мы не испугались бы и этого...
Мы хотим, чтобы власть, управляющая нами, была власть разумная, власть, понимающая потребности страны и действующая в интересах народа. А чтобы она могла стать такой, она должна быть из самих масс выборная и ограниченная.
Мы хотим свободы слова, т. е. уничтожения всякой цензуры. Мы хотим развития существующего уже частью в нашем народе начала самоуправления... Наша сельская община есть основная ячейка, собрание таких ячеек есть Русь. Везде должно проходить одно начало... Мы хотим равенства всех перед законом, равенства всех в государственных тягостях, в податях и повинностях.
|
|
|
Мы хотим, чтобы денежные сборы не шли неизвестно куда, чтобы их не крали, чтобы правительство давало народу отчет в собранных с него деньгах. Мы хотим открытого и словесного суда, уничтожения императорской полиции — явной и тайной, уничтожения телесного наказания.
Мы хотим, чтобы земля принадлежала не лицу, а стране, чтобы у каждой общины был свой надел, чтобы личных землевладельцев не существовало... чтобы каждый гражданин, кто бы он пи был, мог приписаться к общине новую общину. Мы хотим сохранения общинного владения существующей, или несколько граждан могли бы составить землей с переделами через большие сроки. Правительственная власть не должна касаться этого вопроса... Мы хотим, чтобы срок службы солдату не был целая вечность, убивающая в нем все гражданские способности, все человеческие силы, делающая его никуда не годным к отставке... Пусть паше войско будет ополчением: пусть каждая губерния составляет свою дружину...
Мы хотим сокращения расходов на царскую фамилию...
Наконец, мы хотим совершенного изменения основных законов.
Довольно дремать, довольно заниматься пустыми разговорами... Довольно корчить либералов, наступила пора действовать» (Хрестоматия... 1990. С. 112-114).
|
|
|
Экономическое развитие страны: от промышленного переворота к капиталистической индустриализации
ИСТОРИЯ В АФОРИЗМАХ
«Недоедим, но вывезем». Эта краткая формула имеет ключевое значение для понимания отечественной истории, характера взаимоотношений власти и народа. Принадлежат данные слова министру финансов Российской империи И. А. Вышнеградскому. Вывоз хлеба, продовольствия был основным источником доходов государства и казны. Министры финансов и остальные члены правящей российской элиты сами, понятно, не были ограничены в продуктах. С остальным населением дело обстояло по-разному. Например, в 1891 г. в России разразился настоящий голод, который вызвал мощное движение общественности в пользу голодающих.
Интересно, что В. М. Молотов, второй человек после Сталина в 1930-40-х гг., будучи на пенсии, в 1976 г. на рассказ своего собеседника об исчезновении мяса из свободной продажи, прореагировал не менее примечательно: «Черт с ним, с мясом, лишь бы империализм подох!» Ни Молотов, ни большинство сталинской номенклатуры не были вегетарианцами. Вкусы же и потребности народа властью в расчет никогда особенно не принимались.
|
|
|
УДИВИТЕЛЬНЫЕ СУДЬБЫ
Сергей Юльевич Витте вошел в историю России как выдающийся реформатор. Он родился в 1849 г. в семье потомственных дворян. Отличался незаурядными дарованиями, но в силу семейных обстоятельств должен был искать хорошо оплачиваемую работу. После окончания Киевского университета (физико-математический факультет) он отказался от научно-педагогической карьеры и работал в качестве управляющего на частной Юго-Западной железной дороге. После инцидента с крушением императорского поезда у станции Борки (С. Ю. Витте протестовал против графика движения слишком тяжелого и быстроходного царского поезда) он был приглашен Александром III для работы сначала в Министерстве путей сообщения, а с 1893 по 1903 г. был министром финансов, т. е. возглавлял министерство, игравшее ключевую роль в экономической жизни страны.
С. Ю. Витте покровительствовал развитию отечественной промышленности. При нем развернулось и по существу завершилось строительство Великого сибирского пути, от Челябинска до Владивостока. Министр финансов умело привлекал иностранный капитал, послуживший двигателем развернувшейся капиталистической индустриализации страны. Была введена монополия государства на продажу водки, которая заключалась в том, что сей продукт изготавливался по установленной технологии и продавался через казенные винные лавки. В 1897 г. в результате сложной и хорошо подготовленной денежной реформы денежной единицей России стал золотой рубль. Он содержал 0,774235 грамма золота и в переводе на иностранную валюту составлял: 1,51 доллара США, 2,61 французского франка, 2,16 германской марки, 0,11 английского фунта. В 1989 г. такой рубль равнялся примерно 45 советским рублям1. С. Ю. Витте являлся сторонником гибкой внешней политики, противником вовлечения России в международные конфликты. При С. Ю. Витте возрос приток иностранных капиталов в различные отрасли отечественной экономики. Доля иностранных капиталовложений с 35,5% в 1893 г. выросла до 39% в 1900 г. Впоследствии иностранные капиталовложения составляли примерно одну треть всех инвестиций. К 1913 г. на 14 млрд руб. отечественных капиталовложений приходилось 7,5 млрд иностранных средств. Как крупный государственный деятель С. Ю. Витте понимал необходимость основательной аграрной реформы. Под его руководством были разработаны те проекты, которые несколько позже будут реализованы П. А. Столыпиным.
|
|
|
История в свидетельствах современников
Из воспоминаний А. Г. Болдыревой, работавшей на фабрике Паля в Петербурге с 70-х гг. XIX в.: «Когда меня привезли из деревни, мне было, должно быть, лет семь. Мы жили так: в комнате стояло 8 кроватей деревянных. На каждой кровати по семье. Это быт текстилей.
У моих родителей нас было двое: я и мой старший брат. Родители спали на кровати, а мы — под кроватью. Может быть, я не так искусно описываю, но это — самая соль, как жили текстили. У каждой кровати вплотную — столик. Это очень характерно — у всех рабочих одинаково: кровать и столик со шкафчиком, и по скамейке, где можно сесть двоим. Когда родители садились за стол, отец брал мясо, резал его на куски и клал в чашку; из первой чашки никто не смел таскать мясо, а когда наливали вторую, отец стучал ложкой по чашке, и тогда разрешалось есть мясо. Дети около стола стояли, а взрослые сидели.
В такой комнате жило человек по 30. Кровати установились на кирпичах: днем туда ставили сундуки, а на ночь их выдвигали и клали под кровать детей, в том числе и я так спала.
В половине пятого текстили должны были быть на работе (и это было не только у нас), в половине пятого уже на фабрике и продолжали работать до восьми часов, когда минут на 10 отрывались, заваривали чай, и затем до двенадцати часов работали до обеда. На обед полагался час, так что час был всегда не 60 минут, а 55. Перед воскресеньем все ходили в баню, после бани приносили баранки и пили чай. По праздникам развлекались тем, что отец будил утром, чтобы идти к заутрене. Да еще у нас в семье было правило — по воскресеньям второе мясное, картошка и мясо пареное — жаркое, а затем по ломтику ситника. Родители после обеда ложились спать, а молодежь шла гулять, ребята играли, парни ходили на кулачные бои, куда сходились и торнтоновцы. и семянниковиы, и алексанлровцы, и другие, наставляли друг другу синяки, иногда даже ломали ребра... Во время гулянья молодёжь наряжалась: девицы в сарафаны русские с широкими рукавами, а у парней сапоги в гармошку.
Русский человек в историческом контексте
«В народной педагогике складывались свои приемы воспитания. Мальчиков начинали приучать к работе с 9 лет. Первые поручения были — летом стеречь лошадей, загонять свою скотину из общего двора на двор, пригонять гусей и т. п. С 11 лет обучали садиться верхом на лошадь. В этом возрасте дети начинали "скородить" — участвовать в бороньбе пашни ("скорода" — борона). Мальчик, правящий лошадью при бороньбе, назывался бороноволок. Достижением возраста бороноволока гордились — и сам мальчик, и семья. "Свой бороноволок дороже чужого работника", — утверждала пословица.
На четырнадцатом году на Орловщине начинали учить пахать, брали на сенокос подгребать сено, поручали водить лошадей на луга. На семнадцатом году подростки учились косить: сначала только чечевицу и некоторые другие культуры. А на восемнадцатом — траву, рожь, овес. И только на девятнадцатом году их допускали навивать на возы сено и зерновые: здесь требовалась мужская сила. В это же время учились "отбивать" косу, то есть острить холодной ковкой лезвие косы. На девятнадцатом году парень мог уже сам сеять рожь, овес, гречиху. Полноценным работником он считался здесь на двадцатом году, хотя с восемнадцати лет мог быть женихом и имел право участвовать в сходках своей общины...
У девочек на первом месте стояло обучение домашнему мастерству. На одиннадцатом году учили прясть на самопрялке; на тринадцатом — вышивать; шить рубахи и вымачивать холсты — на четырнадцатом; ткать кроены — на пятнадцатом или шестнадцатом; устанавливать самой ткацкий стан — на семнадцатом. Одновременно в 15-16 лет девушка училась доить корову; на шестнадцатом году выезжала на сенокос грести сено, начинала жать и вязать в снопы рожь. Полной работницей она считалась в 18 лет. К этому времени хорошая невеста в Тверской губернии должна была еще уметь испечь хлеб и стряпать, ценилось также владение всеми стадиями обработки льна на волокно (таскать, стлать, мять, трепать, спускать, чесать), знание сортов холста, умение подобрать бредни (гребни в ткацком станке) соответственно желаемому виду ткани.
Крестьяне резко осуждали лень, неумелое или недобросовестное отношение к труду». (Громыко М. М. Мир русской деревни. М., 1991. С. 106-107.)
***
Хозяйственно-бытовой уклад основной массы крестьянства не менялся столетиями. Он определялся циклом крестьянских сельскохозяйственных работ, традиционными семейными отношениями и общинными распорядками. В дореформенный период жизнь крепостных крестьян зависела от помещика или управляющего, государственных крестьян — от администрации и общины. В пореформенный период резко возросла роль общины. Крестьяне приобрели опыт решения общих вопросов в качестве земских гласных, сельских старост, волостных старшин. «Большаки» участвовали в выборах общинных должностных лиц, в работе волостных судов.
Материальные условия существования оставались убогими. Основная масса крестьян жила в деревянных избах, крытых соломой, которую ближе к весне, случалось, скармливали скотине. Избы чаше всего топились по-черному. Убранство избы составляли деревянные некрашеные столы, лавки и полати. Использовались деревянная и глиняная посуда, домотканая одежда, самодельные лапти, валенки, нехитрый инструмент.
Смертность, особенно детская, была высокой, а медицинского персонала в сельской местности — мало. Крестьяне лечились «домашними средствами», приглашали знахарей, костоправов, коновалов. Беременные женщины выполняли тяжелые физические работы до самого момента родов и летом часто рожали в поле или на покосе. Если у кормящей матери пропадало молоко, то младенец получал «рожок» — тряпицу с жеваным ржаным хлебом. Более половины из числа родившихся детей умирали, не дожив до пяти лет.
В пореформенный период зажиточные крестьяне начали приобретать стулья, комоды, зеркала, стенные часы, лубочные картины. В крестьянских семьях женщины стали предпочитать домотканой одежде покупную: вместо сарафана появились юбки, вместо повойника — головные платки. Левушки стремились у офеней-коробейников или в городах купить духи, румяна, белила, помаду, туалетное мыло. Мужчины стали носить картуз вместо валяной шляпы, сапоги вместо лаптей, кумачовые рубахи. Появились гитары и гармоники. На повышение культурного уровня крестьян заметное влиянии оказывал промысловый отход в города. В крупных промышленных селениях — Павлове, Вичугах, Кимрах, Гжели и др. — занятия ремеслом приносили главные доходы.
ИСТОРИОГРАФИЯ
Одни авторы полагают, что в результате 40 лет пореформенного развития Россия оставалась отсталой аграрной страной с полукрепостническим сельским хозяйством. Промышленность же зависела от государства и иностранного капитала. Другие авторы считают темпы роста экономики страны беспрецедентными. Утверждается, что в стране произошли такие значительные перемены в экономическом развитии страны, на которые другим странам потребовались десятки и даже сотни лет. Правда, до фундаментальных сравнительно-исторических исследований, в которых материал сопоставлялся бы на основе научно-методологических подходов, дело пока не дошло.
СПРАВОЧНИК
К середине 1863 г. было составлено около 113 тыс. грамот па 10 млн ревизских душ. К этому времени крестьяне отказались подписать около 60% грамот, в чем выразилось их недовольство условиями освобождения. В результате отрезки земли при составлении грамот крестьянское землепользование сократилось по некоторым губерниям до 40%. Под влиянием Польского восстания 1863-1864 гг. в Литве, Белоруссии, на Правобережной Украине вводился обязательный выкуп, выкупные платежи уменьшались на 20%, крестьянам возвращались утраченные ранее наделы. По Минской губернии крестьянские наделы достигли размера, превышавшего первоначально установленный на 40%.
К 1877-1878 гг. в Европейской России 9,86 млн. душ крестьян получили в надел 33,728 млн. десятин земли (в среднем на душу 3,4 десятины). У 115 тыс. помещиков осталось 69 млн. десятин (в среднем по 600 десятин на владельца), К 1881 г. во временнообязанных отношениях оставались 1,552 млн. ревизских душ, или 15%. С 1883 по 1895 г. эти крестьяне выкупили свои земли в обязательном порядке на выгодных для помещиков условиях.
***
В начале XX в. чистый доход с десятины земли составлял в среднем по России 3 руб. 77 коп. В Московской губернии, где крестьянин владел в среднем 7,5 десятинами земли, чистый доход составлял чуть меньше 40 руб. в год. Если же добавить сюда все его побочные заработки, то доход крестьянской семьи в Московской губернии составлял 130-190 руб. в год. В то же время лошадь стоила от 30 до 100 руб., корова — около 50 руб., свинья — примерно 30 руб., овца — 5-8 руб. За плуг платили до 20 руб., цена сохи доходила до 8 руб. Урожайность оставалась низкой. Налоговое бремя возрастало. За счет хлебопашества крестьяне покрывали от четверти до половины своих расходов. Приходилось наниматься в батраки, брать землю в аренду у того же помещика, отрабатывая у него в хозяйстве. Широко развито было отходничество, уход на заработки в города. Дополнительный доход давали народные промыслы и ремесло. К 1905 г. крестьяне Европейской России владели, преимущественно на общинном праве, 160 млн. десятин и арендовали еще 20-30 млн. В целом к 1905 г. в Европейской России 35% земельных площадей принадлежало государству, 35% приходилось на надельную крестьянскую землю, 26% находилось в частной собственности, оставшиеся 4% составляла земля удельная и различных учреждений. Средний размер крестьянского хозяйства составлял 11 десятин, дворянского — 496 десятин, купеческого — 564 десятин.
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 294; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!