О настоящей системе относительно предстоящаго мира
Цели Рoccии в предстоящих переговорах о мире заключаются в трех главных пунктах:
1-й—имеющий в виду покорение Пруссии, был объявлен и разьяснен.
2-й—обещающий союзникам удовлетворение и вознаграждение, был слегка, хотя и с большим пафосом, упомянут.
3-й—еще не провозглашается открыто, но он тем не менее существует и близок сердцу русскаго министерства. Poccия намерена явиться в предстоящих переговорах не только участницей, но распорядительницей и поручительницей в том, что все, что порешать на счет Германской империи, непременно будет исполнено. Таким образом она будет допущена до соучастия с Францией и Швецией в гарантировании новой германской системы, или старой, если та в предстоящих переговорах не подвергнется радикальным изменениям. Вестфальский мир по прежнему останется основанием этой системы, но Poccия с той минуты, за одно с Францией и Швецией, сделается охранительницей его.
Хотя она ухе давно стремилась вмешаться в домашния дела Германскаго союза, венский кабинет, однако, даже в тех случаях, когда призывал ее на помощь во время войны, при заключении мирных договоров всегда старался отстранять ее от участия в них и всегда этого достигал. До сих пор Poccия не участвовала ни в одном из общих конгрессов, которыми оканчивались большия европейския войны. Ныне-же русский двор поставил для себя вопросом чести достигнуть того, чтобы играть одну из первых ролей в предстоящем конгрессе, а главное—приобрести в Германском союзе столь желанное право покровительства и власти под именем гарантии.
|
|
|
Из этих трех пунктов последний так тесно связан с первым, то есть с тем, который касается покорения Пруссии, и так необходим для России, чтобы дать ей возможность управлять Германией, смысл его так осязателен и обусловлен местностью, что безполезно долго на нем останавливаться.
308
Замечу только, что разумное существо не может желать цели, не желая средств, и прибавлю этот довод ко всем тем, которые уже привел выше в объяснении, почему Poccия упорствует в своем требовании на счет покорения Пруссии.
Кроме того, доходы этой последней, хотя и умеренные, однако не кажутся вполне безразличными в глазах петербургскаго кабинета. Оценивая их самым скромным образом и предполагая, что Poccия отнесется к своему новому приобретению с той же политической умеренностью, какую Петр Великий выказал в отношении Лифляндии и других завоеванных стран,—все таки тут следовало расчитывать на 6 или 7 сот тысяч золотых монет чистой прибыли, так как для охранения Пpyccии не потребовалось бы ни одним человеком и ни одним рублем больше чем в настоящее время. То был бы передовой пост, который служил бы прикрытием для Лифляндии. В мирное время в этой провинции обыкновенно бывает расположен шестидесяти и семидесяти-тысячный корпус. Стоило-бы только часть этой армии выдвинуть авангардом в Пруссию. Вследствие этого раздела содержание всей армии облегчилось бы и удешевилось.
|
|
|
В силу всех этих соображений, а еще более того, что я мог наблюсти и проникнуть сам, я признаюсь, что в эпоху своего отъезда считал весьма не легким побудить русский двор отказаться от стольких существенных выгод, ради безплодной и романической славы, какую он приобрел-бы, даром раззоряя чужия владения и в то же время свои собственныя.
Тем не менее я был далек от того, чтобы не видеть или не вполне давать себе отчет в возражениях, какия могли бы быть подняты против этой системы. Напротив, я даже их себе весьма отчетливо представлял. Вот они все (как мне кажется) и с ответами. .
Возражение 1-е. Польша станет-ли спокойно смотреть на то, как Poccия, посредством приобретения Пруссии, окончательно запрет ее со стороны Балтийскаго моря и даже получит возможность по произволу воспретить ей навигацию по Висле и прервать всякия сношения между Варшавой и Данцигом?
|
|
|
204
Ответ: Польша, конечно, будет роптать, но она, по обыкновению, подчинится тому, чего не в состоянии избежать. Мы в другом месте будем говорить о ея положении в отношении к России и о системе этой последней в отношении к ней, но и теперь уже достаточно доказано, что страх возбудить неудовольствие этой сарматской анархии еще никогда никого не останавливал в исполнении своих планов. В настоящем случае слабая оппозиция, какую она могла бы противопоставить, только послужила бы новым поводом к осуществлению задуманнаго плана. Это будет вполне выяснено в указанной статье.
Возражение 2-е. Допустит-ли это Порта, покровительница н охранительница польской независимости? Отнесется-ли она спокойно к этому новому требованию Poccии? Прусский король уже давно вступил в сношение с Константинополем; там даже начались переговоры. Не могут-ли они иметь в виду поддержку для Пpyccии со стороны Порты? Захочет-ли Poccия подвергнуться новой, отдаленной и раззорительной войне?
Ответ: Турки с давних пор слывут покровителями Польши и с давних пор никому не препятствуют ее притеснять. Прусский король действительно ведет переговоры с Портой, но к чему привели они до сих пор? Диван так мало знаком с положением дел в Европе и так мало заботится об интересах, не касающихся его непосредственно, что ему не легко объяснять далекую связь, существующую между Пруссией и Турцией. Он мог-бы по той же самой причине гораздо более встревожиться обменом Пруссии на польскую Россию. Но какия бы заявления петербургский кабинет уже не делал по этому вопросу, ему нетрудно будет успокоить Порту, доказав ей, что намерение это не более как мечта и осуществление его несбыточно. Допустим однако, что Порта примет к сердцу положение короля прусскаго и на столько поймет свои собственные интересы, что не захочет его гибели; допустим, что она объявит себя его защитницей,—у Poccии найдется еще не мало средств отвратить грозу. Ей не впервые придется затыкать глаза и рот кичливым оттоманам и осуществлять у них под носом такие планы, которые даже прямо
|
|
|
205
нарушают только что составленные с ними договоры. В другом месте я буду говорить о системе и об успехах Poccии в этом отношении; причем приведу несколько из новейших примеров (в статье о системе Poccии в отношении к Порте). Замечу только, что петербургский кабинет нынешней зимой нисколько не тревожился вмешательством Порты в настоящую войну. Он твердо верит, что прусский король погибнет или будет спасен гораздо прежде чем турки успеют двинуться. Одним словом, он смотрит на переговоры короля прусскаго с Константинополем как на пугало.
Возражение 3-е. Самые союзники Poccии, не возстанут-ли они против ея намерения овладеть Пруссией и может-ли она надеяться на успех, вопреки их сопротивлению? Швеция, уже и без того находящаяся в зависимости от русскаго двора и существующая отчасти только по его доброй воле, потому что снабжается хлебом изъ лифляндских портов, может ли она без опасений видеть, как Россия займет позицию, в которой будет в состоянии по произволу лишать ее съестных припасов, перерезывая им путь из Польши через Неман и Вислу? Венский двор, столь-же заботливо удаляющий от себя русских, сколько усердно призывающий их на помощь в минуты опасности, неужели он без зависти станет смотреть, как те овладеют пунктом, откуда им так легко будет, даже незванным, проникнуть в Германию? А Франция, наконец, не рискует-ли она утратить все свое значение и влияние на севере, если Poccия, покорив Пруссию, успеет водворить в этой части Европы свой деспотизм?
Ответ. Швеция, конечно, не без зависти увидит это новое распространение русских владений вдоль Балтийскаго моря, но ей придется уступить, потому что она не может иначе как под этим условием получить то, чего сама желает в Померании. К тому же, ея положение в отношении России таково, что если петербургский двор и обратится к ней за согласием, то единственно для проформы. Пусть она откажет в этом согласии — и без него съумеют обойтись. До сих пор Швеция играла самую незначительную роль, как в союзе, так и
206
в войне. С ней вообще не много советуются, a Poccия—меньше прочих держав. Эта мысль будет мною подробно развита в статье о системе России в отношении к Швеции.
Допустим даже, что Швеция при заключении мира будет лишена обещанных ей выгод, что она разсердится и сделает вид, будто противится покорению Пруссии,—на ея оппозицию будет обращено так же мало внимания, как на протест Тевтонскаго ордена.
Примечание. Здесь оканчивается рукопись, написанная рукою Лафермиеpa и сохранившаяся в его бумагах, принадлежащих Павловской дворцовой библиотеке Его Императорскаго Высочества Государя Великаго Князя Константина Николаевича. Ред.
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 47; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!