Гости, бабы, девки, народ на свадьбе. 8 страница
Явление второе
Те же и Сахатов.
Сахатов. Там у Анны Павловны сели в винт, а я, как остающийся за штатом… да, кроме того, интересующийся сеансом, вот являюсь к вам… Что ж, будет сеанс?
Леонид Федорович. Будет, непременно будет!
Сахатов. Как же, и без медиумической силы господина Капчича?
Леонид Федорович. Vous avez la main heureuse.[19] Представьте себе, тот самый мужик, о котором я вам говорил, оказался несомненный медиум.
Сахатов. Вот как! О, да это особенно интересно!
Леонид Федорович. Да, да. Мы после обеда сделали с ним маленький предварительный опыт.
Сахатов. Успели сделать и убедиться?..
Леонид Федорович. Вполне, и оказался замечательной силы медиум.
Сахатов (недоверчиво). Вот как!
Леонид Федорович. Оказывается, что в людской давно уж замечали. Он сядет к чашке, ложка сама вскакивает ему в руку. (К профессору.) Вы слышали?
Профессор. Нет, этого, собственно, я не слыхал.
Сахатов (профессору). Но все‑таки и вы допускаете возможность таких явлений?
Профессор. Каких явлений?
Сахатов. Ну, вообще, спиритических, медиумических, вообще сверхъестественных явлений.
Профессор. Дело в том, что мы называем сверхъестественным? Когда не живой человек, а кусок камня притянул к себе гвоздь, то каким показалось это явление для наблюдателей: естественным или сверхъестественным?
Сахатов. Да, конечно; но только такие явления, как притяжение магнита, постоянно повторяются.
|
|
|
Профессор. То же самое и здесь. Явление повторяется, и мы его подвергаем исследованию. Мало того, мы подводим исследуемые явления под общие другим явлениям законы. Явления ведь кажутся сверхъестественными только потому, что причины явлений приписываются самому медиуму. Но ведь это неверно. Явления производимы не медиумом, но духовной энергией через медиума; а это разница большая. Все дело – в законе эквивалентности.
Сахатов. Да, конечно, но…
Явление третье
Те же и Таня (входит и становится за портьеру).
Леонид Федорович. Одно только знайте, что как с Юмом и с Капчичем, так и теперь с этим медиумом вперед ни на что рассчитывать нельзя. Может быть неудача, а может быть и полная материализация.
Сахатов. Даже и материализация? Какая же может быть материализация?
Леонид Федорович. А такая, что придет умерший человек: отец ваш, дед, возьмет вас за руку, даст вам что‑нибудь; или кто‑нибудь вдруг подымется на воздух как прошлый раз у нас с Алексеем Владимировичем.
Профессор. Конечно, конечно. Но главное дело – в объяснении явлений и подведении их под общие законы.
Явление четвертое
Те же и толстая барыня.
Толстая барыня. Анна Павловна мне позволила пройти к вам.
|
|
|
Леонид Федорович. Милости просим!
Толстая барыня. Но как, однако, Гросман устал. Он не мог чашки держать. Вы заметили, как он побледнел (к профессору) в ту минуту, как приблизился? Я сейчас же заметила, я первая сказала Анне Павловне.
Профессор. Несомненно, трата жизненной энергии.
Толстая барыня. Вот и я говорю, что этим злоупотреблять нельзя. Как же, гипнотизатор внушил одной моей знакомой, Верочке Коншиной, – да вы ее знаете, – чтоб она перестала курить, а у ней спина заболела.
Профессор (хочет начать говорить). Измерение температуры и пульс очевидно показывают…
Толстая барыня. Я сию минуту, позвольте. Я ей и говорю: уж лучше курить, но не страдать так нервами. Разумеется, что курить вредно, и я бы желала отвыкнуть, но, что хотите, не могу. Я раз две недели не курила, а потом не выдержала.
Профессор (опять делает попытку говорить). Показывают несомненно…
Толстая барыня. Да нет, позвольте! Я в двух словах. Вы говорите, что трата сил? И я хотела сказать, что когда я ездила на почтовых… Дороги тогда были ужасные, вы этого не помните, а я замечала, и, как хотите, наша нервность вся от железных дорог. Я, например, в дороге спать не могу, – хоть убейте, а не засну.
Профессор (опять начинает, но толстая барыня не дает ему говорить). Трата сил…
|
|
|
Сахатов (улыбаясь). Да, да.
Леонид Федорович звонит.
Толстая барыня. Я одну, другую, третью ночь не буду спать, а все‑таки не засну.
Явление пятое
Те же и Григорий.
Леонид Федорович. Скажите, пожалуйста, Федору приготовить все для сеанса и позовите Семена сюда – буфетного мужика, Семена, слышите?
Григорий. Слушаю‑с! (Уходит.)
Явление шестое
Леонид Федорович, профессор, толстая барыня и Таня (спрятанная).
Профессор (к Сахатову). Измерение температуры и пульс показали трату жизненной энергии. То же будет и при медиумических проявлениях. Закон сохранения энергии…
Толстая барыня. Да, да. Я только еще хотела сказать, что я очень рада, что простой мужик оказался медиум. Это прекрасно. Я всегда говорила, что славянофилы…
Леонид Федорович. Пойдемте пока в гостиную.
Толстая барыня. Позвольте, я в двух словах… Славянофилы правы, но я всегда говорила своему мужу, что ни в чем не надо преувеличивать. Золотая середина, знаете. А то как же утверждать, что в народе все хорошо, когда я сама видела…
Леонид Федорович. Не угодно ли в гостиную?
Толстая барыня. Вот такой мальчик и уж пьет. Я его сейчас же разбранила. И он благодарен был потом. Они – дети, а детям, я всегда говорила, нужна и любовь и строгость.
|
|
|
Все уходят, разговаривая.
Явление седьмое
Таня (одна выходит из‑за двери).
Таня. Ах, удалось бы только! (Завязывает нитки.)
Явление восьмое
Таня и Бетси (входит поспешно).
Бетси. Папá нет тут? (Вглядываясь в Таню.) Ты что тут?
Таня. А я так, Лизавета Леонидовна, взошла, хотела… так вошла… (Смущается.)
Бетси. Да ведь тут сеанс сейчас будет? (Замечает, Таня собирает нитки, пристально смотрит на нее и вдруг заливается хохотом.) Таня! это ведь ты все делаешь? Да уж не отпирайся. И тот раз ты? Ведь ты, ты?
Таня. Лизавета Леонидовна, голубушка!
Бетси (в восторге). Ах, как это хорошо! Вот не ожидала! Зачем же ты это делала?
Таня. Барышня, милая, да вы не выдайте!
Бетси. Да нет, ни за что. Я ужасно рада! Да как же ты делаешь?
Таня. Да так и делаю: спрячусь, а потом, как потушат, вылезу и делаю.
Бетси (показывая на нитку). А это зачем? Да, не говори, понимаю, задеваешь…
Таня. Лизавета Леонидовна, голубушка, я только вам откроюсь. Прежде я так шалила, а теперь дело хочу сделать.
Бетси. Как, что? Какое дело?
Таня. Да вот, видели, мужики пришли, хотят землю купить, а папаша не продают и бумагу не подписали и им назад отдали. Федор Иваныч говорит: духи ему запретили. Вот я и вздумала.
Бетси. Ах, какая же ты умница! Делай, делай. Да как же ты будешь делать?
Таня. Да я так придумала: как они свет потушат, сейчас я начну стучать, швырять, ниткой их по головам, а под конец бумагу об земле – она у меня – и брошу на стол.
Бетси. Ну и что ж?
Таня. А как же? Они удивятся. Бумага была у мужиков, и вдруг здесь. А тут же велю…
Бетси. Да ведь Семен нынче медиум!
Таня. Так я ему велю… (Не может говорить от смеха.) Велю давить руками, кто под рукой будет. Только не папашу, – это он не посмеет, – и пусть давит кого других, пока подпишут.
Бетси (смеется). Да ведь так не делают. Медиум сам ничего не делает.
Таня. Да ничего, это все одно, – авось и так выйдет.
Явление девятое
Таня и Федор Иваныч. Бетси делает знаки Тане уходит.
Федор Иваныч (Тане). Ты что тут?
Таня. Да я к вам, Федор Иваныч, батюшка!..
Федор Иваныч. Чего же ты?
Таня. Да об деле моем, к вам, что я просила.
Федор Иваныч (смеясь). Сосватал, сосватал, и по рукам ударили. Только не пили.
Таня (взвизгивает). Неужто заправду?
Федор Иваныч. Да уж я тебе говорю. Он говорит: со старухой посоветуюсь, да и с богом.
Таня. Так и сказал?.. (Взвизгивая.) Ах, голубчик, Федор Иваныч, век за вас буду бога молить!
Федор Иваныч. Ну, ладно, ладно. Теперь некогда. Велено убирать для сеанса.
Таня. Дайте я вам пособлю. Как же убирать?
Федор Иваныч. Да как? Да вот: стол посреди комнаты, стулья, гитару, гармонию. Лампу не надо – свечи.
Таня (устанавливает все с Федором Иванычем). Так, что ли? Сюда гитару, сюда чернильницу… (Ставит.) Так?
Федор Иваныч. Да неужели в самом деле Семена посадят?
Таня. Должно быть. Ведь уж сажали.
Федор Иваныч. Удивление! (Надевает pince‑nez.) Да чист ли он?
Таня. Почем я знаю!
Федор Иваныч. Так ты вот что…
Таня. Что, Федор Иваныч?
Федор Иваныч. Поди ты, возьми щеточку ногтяную и мыла Тридас, – хоть у меня возьми… И все ты ему остриги когти и вымой чисто‑нáчисто.
Таня. Он и сам вымоет.
Федор Иваныч. Ну так скажи только. Да белье вели надеть чистое.
Таня. Хорошо, Федор Иваныч. (Уходит.)
Явление десятое
Федор Иваныч один, садится в кресло.
Федор Иваныч. Учены, учены, хоть бы Алексей Владимирович, профессор он, а все другой раз сильно сомнение берет. Народные суеверия, грубые, истребляются, суеверия домовых, колдунов, ведьм… А ведь если вникнуть, ведь это такое же суеверие. Ну, разве возможно это, чтобы души умерших и говорили бы и на гитаре играли бы? А дурачит их кто‑нибудь или сами себя. А уж это с Семеном и не поймешь что. (Рассматривает альбом.) Ведь вот их альбом спиритический. Ну, возможное ли это дело, чтобы фотографию с духа снять? А вот изображение – турок и Леонид Федорович сидят. Удивительна слабость человеческая!
Явление одиннадцатое
Федор Иваныч и Леонид Федорович.
Леонид Федорович (входя). Что, готово?
Федор Иваныч (встает не торопясь). Готово. (Улыбаясь.) Только не знаю, как бы ваш новый медиум не скомпрометовал вас, Леонид Федорович.
Леонид Федорович. Нет, мы испытывали с Алексеем Владимировичем. Удивительно сильный медиум!
Федор Иваныч. Уж этого не знаю. Только чист ли он? Вы вот не позаботились руки ему велеть вымыть. А то все‑таки неудобно.
Леонид Федорович. Руки? Ах, да. Нечисты, ты думаешь?
Федор Иваныч. Да как же, мужик. А тут дамы, и Марья Васильевна.
Леонид Федорович. Ну и прекрасно.
Федор Иваныч. Да еще я хотел вам доложить: Тимофей, кучер, приходил жаловаться, что нельзя ему чистоту соблюсти от собак.
Леонид Федорович (устанавливая предметы на столе, рассеянно). Каких собак?
Федор Иваныч. Да Василью Леонидычу нынче борзых привели тройку, в кучерскую поместили.
Леонид Федорович (досадливо). Скажи Анне Павловне, как она хочет, а мне и некогда.
Федор Иваныч. Да ведь вы знаете их пристрастие…
Леонид Федорович. Ну, как хочет она, так и делает. А от него мне, кроме неприятностей… да и некогда.
Явление двенадцатое
Те же и Семен (в поддевке, входит, улыбается).
Семен. Приказали прийти?
Леонид Федорович. Да, да. Покажи руки. Ну, и прекрасно, прекрасно. Так вот, дружок, ты так же делай, как давеча, садись и отдавайся чувству. А сам ничего не думай.
Семен. Чего ж думать? Что думать, то хуже.
Леонид Федорович. Вот, вот, вот. Чем менее сознательно, тем сильнее. Не думай, а отдавайся настроению: хочется спать – спи, хочется ходить – ходи; понимаешь?
Семен. Как не понять? Хитрости тут нисколько.
Леонид Федорович. И главное – не смущайся. А то ты сам можешь удивиться. Ты пойми, что как мы живем, так невидимый мир духов тут же живет.
Федор Иваныч (поправляя). Незримые существа, понимаешь?
Семен (смеется). Как не понять? Как вы сказывали, так это очень просто.
Леонид Федорович. Можешь подняться на воздух или еще что‑нибудь, то ты не робей.
Семен. Чего ж робеть? Это все можно.
Леонид Федорович. Ну, так я пойду позову всех. Все готово?
Федор Иваныч. Кажется, всё.
Леонид Федорович. А грифельные доски?
Федор Иваныч. Внизу, сейчас принесу. (Уходит.)
Явление тринадцатое
Леонид Федорович и Семен.
Леонид Федорович. Ну, так хорошо. Так ты не смущайся и будь свободнее.
Семен. Нешто поддевку снять: оно слободнее будет.
Леонид Федорович. Поддевку? Нет, нет, не надо. (Уходит.)
Явление четырнадцатое
Семен один.
Семен. Опять то же велела делать, а она опять будет свое швырять. И как она не боится?
Явление пятнадцатое
Семен и Таня (входит без ботинок, в платье цвета обой); Семен хохочет.
Таня (шикает). Шш!.. Услышат! Вот на пальцы спички наклей, как давеча. (Наклеивает.) Что же, все помнишь?
Семен (загибая пальцы). Перво‑наперво спички намочить. Махать – раз. Другое дело – зубами трещать, вот так… – два. Вот третье забыл.
Таня. А третье‑то пуще всего. Ты помни: как бумага на стол падет – я еще в колокольчик позвоню, – так ты сейчас же руками вот так… Разведи шире и захватывай. Кто возле сидит, того и захватывай. А как захватишь, так жми. (Хохочет.) Барин ли, барыня ли, знай – жми, все жми, да и не выпускай, как будто во сне, а зубами скрыли али рычи, вот так… (Рычит.) А как я на гитаре заиграю, так как будто просыпайся, потянись, знаешь, так, и проснись… Все помнишь?
Семен. Все помню, только смешно больно.
Таня. А ты не смейся. А засмеешься – это еще не беда. Они подумают, что во сне. Одно только, взаправду не засни, как они свет‑то потушат.
Семен. Небось, я себя за уши щипать буду.
Таня. Так ты смотри, Семочка, голубчик. Только делай все, не робей. Подпишет бумагу. Вот увидишь. Идут… (Лезет под диван.)
Явление шестнадцатое
Семен и Таня. Входят Гросман, профессор, Леонид Федорович, толстая барыня, доктор, Сахатов, барыня. Семен стоит у дверей.
Леонид Федорович. Милости просим, все неверующие! Несмотря на то, что медиум новый, случайный, я нынче жду очень знаменательных проявлений.
Сахатов. Очень, очень интересно.
Толстая барыня (на Семена). Mais il est très bien.[20]
Барыня. Как буфетный мужик, да, но только…
Сахатов. Жены всегда не верят в дело своих мужей. Вы совсем не допускаете?
Барыня. Разумеется, нет. В Капчиче, правда, ест что‑то особенное, но уж это бог знает что такое!
Толстая барыня. Нет, позвольте, Анна Павловна это нельзя так решать. Когда еще я была не замужем, видела один замечательный сон. Сны, знаете, бывают такие, что вы не знаете, когда начинается, когда кончается; так я видела именно такой сон…
Явление семнадцатое
Те же, Василий Леонидыч и Петрищев входят.
Толстая барыня. И мне многое было открыто этим сном. Нынче уж эти молодые люди (указывает на Петрищева и на Василья Леонидыча) всё отрицают.
Василий Леонидыч. А я никогда, я вам скажу, ничего не отрицаю. А, что?
Явление восемнадцатое
Те же. Входят Бетси и Марья Константиновна и вступают в разговор с Петрищевым.
Толстая барыня. А как же можно отрицать сверхъестественное? Говорят: не согласно с разумом. Да разум‑то может быть глупый, тогда что? Ведь вот на Садовой, – вы слышали? – каждый вечер являлось. Брат моего мужа – как это называется?.. не beau‑frère,[21] а по‑русски… не свекор, а еще как‑то? Я никогда не могу запомнить этих русских названий, – так он ездил три ночи сряду и все‑таки ничего не видал, так я и говорю…
Леонид Федорович. Так кто же да кто остается?
Толстая барыня. Я, я!
Сахатов. Я!
Барыня (к доктору). Неужели вы остаетесь?
Доктор. Да, надо хоть раз посмотреть, что тут Алексей Владимирович находит. Отрицать бездоказательно тоже нельзя.
Барыня. Так решительно принять нынче вечером?
Доктор. Кого принять?.. Ах да, порошок. Да, примите, пожалуй. Да, да, примите… Да я зайду.
Барыня. Да, пожалуйста. (Громко.) Когда кончите, messieurs et mesdames, милости просим ко мне отдохнуть от эмоций, да и винт докончим.
Толстая барыня. Непременно.
Сахатов. Да, да!
Барыня уходит.
Явление девятнадцатое
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 141; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!