Глава 2.Советская историография
Министерство образования и науки Российской Федерации
федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего образования
«Московский педагогический государственный университет»
Институт истории и политики
Кафедра истории России
Котовой Юлии Сергеевны
Проблема оценки последствий установления системы ордынского ига в научной литературе.
Научный доклад
по дисциплине «История России»
Код и направление подготовки:
44.03.05 Педагогическое образование
Направленность (профиль) образовательной программы:
История и обществознание
Форма обучения: очная
Курс: 1
Научный руководитель –
профессор кафедры новой и новейшей истории,
кандидат исторических наук, доцент
Г.А. Артамонов
Проверка на объем заимствований:
_______% авторского текста
Оценка:
Москва
2019 год
Оглавление
| Стр. | |
| Введение..............................................................................................3 | |
| Глава 1.Дореволюционная историография......................................3 1.1.Карамзин и его последователи....................................................3 1.2.Государственная школа...............................................................7 Глава 2.Советская историография....................................................10 2.1.Марксисткая школа......................................................................10 2.2.Евразийство..................................................................................13 Глава 3. Современная историография.............................................16 3.1.Историография центральных регионов России........................16 3.2 Историография Татарстана.........................................................17 Заключение.........................................................................................21 Список использованных источников и литературы.......................23 | |
|
|
|
Введение
Монголо-татарское иго - система зависимости русских княжеств от Золотой Орды, которая установилась с 40-х гг. XIII в. и продлилась почти два с половиной столетия.
Актуальность: В историографии никогда не отрицалась разрушительность установления монголо-татарского владычества, однако вопрос о том, какие именно последствия принесло оно для российского государства, по-прежнему остается дискуссионным. Так, одни исследователи считают, что иго вообще не повлияло на развитие Руси, другие оценивают его последствия крайне отрицательно, а, по мнению третьих, без монголо-татарского ига не было бы и России. Дискуссия является ключевой для русской идентичности.
Если монголы вообще не оказывали никакого влияния на Россию или если такое влияние было незначительным, то сегодняшнюю Россию можно считать европейской державой. Но если Россия была сформирована непосредственно под монгольским влиянием, то это государство оказывается частью Азии или «евразийской» державой.
|
|
|
Объектом исследования является комплекс существующих в историографии точек зрения по вопросу последствий монголо-татарского ига; предметом исследования – процесс накопления научных знаний по истории Древнерусского государства, которое подверглось изменению после монгольского нашествия и многолетнего периода зависимости от Золотой Орды.
Цель данной работы – исследовать, как менялось в исторической науке представление о последствиях установления ордынского ига на Руси с первых научных работ в отечественной историографии по этому вопросу до трудов современных историков. Для достижения данной цели мной поставлены следующие задачи:
1.Исследовать концепцию Карамзина и его последователей;
2.Проанализировать точку зрения государственной историографической школы;
3.Изучить вклад марксисткой школы;
4.Установить мнение евразийства по проблеме;
5.Рассмотреть историографию центральных регионов России
6.Выявить концепцию современных татарских исследователей
Глава 1.Дореволюционная историография
|
|
|
Карамзин и его последователи
Проблема оценки последствий монголо-татарского ига долгое время не рассматривалась в отечественной историографии. Лишь в конце XVIII – начале XIX в. данный вопрос приобрёл важность и всё чаще стал подниматься в трудах российских историков. Интерес к проблеме был связан, прежде всего, с процессом самоутверждения русского менталитета, ростом национального самосознания и небывало высоким патриотическим подъемом. Эти факторы способствовали и формированию особенностей русской дореволюционной историографии, среди которых наиболее характерной чертой стало эмоционально-драматическое, даже трагическое восприятие событий древней русской истории, тем более таких, как монголо-татарское иго.[1]
Н. М. Карамзин был первым историком, который выделил влияние монголо-татарского нашествия на политическое и культурное развитие России в большую проблему российской исторической науки. В своей «Истории государства Российского» он пишет о последствии ига в драматическом контексте: «Сень варварства, омрачив горизонт России, сокрыла от нас Европу...», «Россия терзаемая Моголами, напрягала силы свои единственно для того, чтобы не исчезнуть: нам было не до просвещения!». Таким образом, можно отметить, что одним из главных последствий ига Н.М. Карамзин считает отставание от европейских государств.
|
|
|
Другое последствие, вычленяемое Н. М. Карамзиным, несколько противоречит первому, таким образом, в его работе прослеживается неоднозначность оценки феномена ига. По его мнению, монголо-татарское иго, в то же время, способствовало внутриполитическому развитию государства, вследствие чего прекратились междоусобные войны, и было восстановлено самодержавие: «Рождалось самодержавие. Сия перемена, без сомнения, неприятная для тогдашних граждан и Бояр, оказалась величайшим благодеянием Судьбы для России» [2]. Историк считает, что, если бы не монголы, Россия, ослабленная междоусобицами, была захвачена соседними западными державами. «Москва была обязана своим величием хану» [3], – пишет Н.М. Карамзин.
Концепция Н.М. Карамзина была поддержана многими видными историками дореволюционной России, среди которых особенно стоит выделить Н. И. Костомарова. Исследуя последствия монголо-татарского ига, он подходит к проблеме в широком масштабе, на фоне истории всех славян. По его мнению, «там, где славяне были предоставлены самим себе, они оставались со своими первобытными качествами и не развивали никакого прочного общественного строя… только могущественное завоевание или влияние иноземных элементов могло бы привести их к этому»[4]. Так, Н. И. Костомаров, наследуя Н.М. Карамзину, объяснял происхождение самодержавной власти на Руси татарским завоеванием.
Такого же объяснения придерживался и Н.И. Хлебников. В своей работе «Общество и государство в домонгольский период русской истории» он пишет о том, что в условиях Руси до монголо-татарского ига ни при каких обстоятельствах нельзя было бы создать федерацию или парламентарную монархию, так как нужна была, прежде всего, централизация. Вечевой порядок и удельная система, по мнению историка, также с самого начала носили в себе болезнь, которая рано или поздно привела бы к падению государства.[5]
Ещё одним сторонником концепции Н.М. Карамзина был Д.И. Иловайский. По мнению историка, княжеская власть в условиях внешнего давления со стороны Золотой Орды значительно усилилась. Кроме того, Д.И. Иловайский отмечал роль ига в становлении местничества, которое сформировалось после отъезда служилых монголо-татар из Орды в Москву в борьбе среди знати за старшинство.[6]
Таким образом, учитывая значительный вклад Н.М. Карамзина в разработку вопроса о влиянии монголо-татарского ига на Русь, и наличие в его среде множества влиятельных последователей, можно говорить о сложении в дореволюционные годы карамзинской школы, которую помимо самого Н.М. Карамзина составили Н.И. Костомаров, Д.И Иловайский, Н.И. Хлебников и другие исследователи. Отличительной особенностью трудов этих ученых было следование концепции дворянской историографии, ярким выражением которой стало признание за Ордой решающей роли в становлении российского самодержавия.
Государственная школа
Другим важным направлением дореволюционной историографии стала государственная школа. Историки этого направления считали государство главным двигателем исторического процесса. Также учёные придавали большое значение внешнему влиянию – норманнам, петровским реформам по европеизации, монголо-татарскому игу и т.д. Большое значение в своих трудах учёные отводили идентификации русского народа как народа европейского.[7]
Самым ярким представителем государственной школы стал С.М. Соловьев. В своей концепции он, очевидно, исходил, прежде всего из собственного понимания исторического развития России. Важнейшее значение в истории Руси он отводил смене порядков: переходу от родовых княжеских отношений к государственным отношениям. От этого, по его мнению, зависела сплоченность и могущественность государства. Он отмечал, что, так как данный переход наблюдался в эпоху монголо-татарского ига, то русско-ордынские отношения имеют значение, и их нужно рассматривать в той мере, в какой они содействовали или препятствовали утверждению этого нового порядка.[8] В целом историк считал, что влияние ига не было решающим, так как Золотая Орда находилась слишком далеко от Руси, чтобы оказывать на неё сильное влияние, поэтому, по его мнению, монголо-татары не вмешивались во внутренние дела Руси, заботясь лишь о сборе дани. Таким образом, концепция С.М. Соловьева стала альтернативой преобладающей до этого времени точки зрения Н. М. Карамзина.
У истоков становления государственной школы стоял также К.Д. Кавелин. Он считал, что ордынцы не повлияли на формирование российской государственности, так как тенденции к прекращению междоусобиц и объединению земель вокруг Москвы наблюдались в древнерусской истории гораздо раньше ордынского завоевания. Тем не менее, так как монголы-татары выдавали князьям ярлыки на княжение исключительно из-за их личностных качеств, а не родственных связей, как это было ранее, это отчасти способствовало разрушению родовой славянской общины и воссозданию политического единства, проявлению личности. Этим и воспользовались князья московские.[9]
Следовательно, по мнению учёного, ордынцы абсолютно не внесли никаких новшеств, которые способствовали бы разложению родового быта славян. Но, все же при этом они разрушили удельную систему и усилили власть великого князя, способствуя складыванию центра русской земли и единодержавия[10].
Продолжателем традиций государственной школы был В.О. Ключевский. Особенностью его размышлений было то, что при историческом анализе он, в отличие от Соловьёва и Кавелина, рассматривал последствия монгольского ига не с государственно-правовой позиции, а с общественно-экономической. Учёный не придавал решающего значения монголо-татарскому завоеванию в вопросе формирования единодержавной власти, отмечая, как и Кавелин, что эти тенденции имели место на Руси задолго до нашествия. По данному вопросу он писал: «Московское государство вышло не византийским, не татарским и не литовским… Оно вышло самобытным чисто русским государством и в этом его особенность»[11]. Концепция Ключевского неоднократно подвергалась критике, преимущественно за то, что он игнорировал новую обстановку существования княжеств после завоевания и не брал во внимание разрушительность как одно из последствий монгольского ига.
Итак, для государственного направления была характерна точка зрения, согласно которой монголо-татарское иго не оказало особого влияния на формирование государственности Руси. Данная школа вобрала в себя, по сути, лучшие умы отечественных историков, труды которых нашли преемственность в марксистской и постсоветской историографии.
Вывод. В дореволюционной историографии сформировались два самобытных пути изучения вопроса о монголо-татарском иге и его последствиях. Первый, восходящий к традициям, заложенным Н.М. Карамзиным, исходит из значительной, а временами определяющей роли монголов в средневековой русской истории. Второй представлен государственной школой, которая связана, прежде всего, с именем С.М. Соловьева, а также его продолжателей. Для этих ученых главным остается естественный ход внутренней жизни средневековой Руси, не подверженной, по крайней мере, кардинальным образом, изменениям. Словом, однозначности в монгольском вопросе не было ни в целом, ни в конкретных сюжетах. Едва ли можно указать на какой-либо другой вопрос в русской истории, который был бы так мало разработан, как вопрос о татарах.
Глава 2.Советская историография
Марксисткая школа
Историографию советского времени нельзя назвать объективной: труды историков были в руках существовавшей идеологии. Но, тем не менее, именно господствующая идеология способствовала углубленному изучению отечественной истории, в том числе по вопросу ордынского ига.
Главным постулатом идеологии марксистов стал, как известно, формационный подход, который отводил первостепенное место производственным отношениям. Национальные, этнические, региональные черты часто игнорировались в угоду формационного подхода.[12]
Особое место в разработке вопроса о монголо-татарском влиянии на Русь принадлежит трудам М.Н. Покровского. В первую очередь стоит отметить, что взгляды М.Н. Покровского на иго восходят своими корнями к концепциям дореволюционных историков. Например, он придавал большое значение нашествию и был в этом вопросе последователем взглядов Н.М. Карамзина. Однако первостепенной причиной развития государственности на Руси М.Н. Покровский считал не монголо-татарское иго, а перемещение мировых торговых путей.[13]
Историк высказывался о том, что Орда, поддерживая князей и бояр в борьбе с простым людом, создала самодержавие Московского государства, которое упразднило впоследствии и саму Орду.[14] Главной причиной возвышения Москвы М.Н. Покровский считал покровительство ордынского хана местным князьям. Кроме того, историк придавал большое значение монголо-татарам в упорядочении русской фискальной системы: якобы они были родоначальниками русской податной статистики, разделения платящего населения на сотни с сотниками во главе, появления новых налоговых единиц.[15]
Другими известными представителями марксистской концепции были Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский, в 1937 году совместно выпустившие работу «Золотая Орда», которая состоит из двух частей: «Золотая Орда» и «Золотая Орда и Русь». Они, следуя К. Марксу, выдвигали тезис об отрицательном влиянии монголо-татарского ига на российскую историю. Тем не менее, они не рассматривают последствия ига лишь с негативных сторон. Авторы считали, что в процессе борьбы против ордынского владычества, на Руси возросло национальное самосознание и появилось стремление к объединению. Таким образом, Московское государство, по их мнению, возникло не благодаря монголо-татарскому игу, как считали представители карамзинской школы, а, наоборот, вопреки интересам ханской власти.[16]
Большой вклад в понимание марксисткой концепции последствий монголо-татарского ига внёс А.Н. Насонов. В своей работе «Монголы и Русь» он критикует и объясняет причины концепций дореволюционных историков исходя из общественно-политических условий своего времени. Он полагал, что в той обстановке, когда славянский народ доминировал над другими народами многонациональной России, лучше воспринималась концепция активной политики русских князей в ставке монгольского хана, чем активной политике монголо-татар на Руси. Таким образом, они как бы перенесли своё видение современной им России в старые времена. Они охотно говорили о результатах политики русских князей в Орде, но не изучали проблему татар в России. В большинстве своём они полагали, что процессу государственного объединения России способствовало именно пассивное поведение монголо-татар.[17]
Эти рассуждения о влиянии общественных условий на формирование концепций дореволюционных историков можно применить и к происхождению собственной концепции А.Н. Насонова. Он доказывал, что монголо-татары вели активную политику на Руси, которая имела своей целью не создание единого русско-ордынского государства, а поддержание земель Руси в состоянии раздробленности, то есть, по его мнению, монголо-татары стремились различными способами препятствовать объединению русских земель в централизованное государство. Таким образом, по мнению историка, Московское государство образовалось в процессе борьбы с татарами, в период ослабления Золотой Орды.[18]
Следовательно, формирование централизованного государства произошло, по мнению исследователя, не вследствие пассивной деятельности монголо-татар, как считали дореволюционные историки, а в результате борьбы с ними русского населения. Это способствовало всплеску на Руси народного движения за объединение земель и свержение монголо-татарского ига.[19]
В 60-х годах прошлого века видный исследователь В.В. Каргалов также предложил свою оценку последствий монголо-татарского ига в духе марксистской концепции. В ходе изучения вопроса историк пришел к выводу о том, что «производительным силам русской феодальной деревни монгольское нашествие нанесло страшный удар»[20]. Тем не менее, это не помешало русскому народу в условиях ордынского господства сохранить самобытность и продолжить своё национальное развитие.[21]
В целом историк оценивал последствия монголо-татарского ига для экономики, политики и культуры Руси крайне негативно, что сказывалось ещё в течение нескольких столетий. По мнению исследователя, именно оно стало главной причиной отставания Руси от развитых государств Запада, для ликвидации которого потребовались усилия всего русского народа.[22]
Таким образом, советская марксистская историография рассматривала последствия монголо-татарского ига как крайне отрицательные, оказавшиеся для населения страны страшным бедствием и надолго задержавшие экономическое, политическое и культурное развитие страны.
Евразийство
Евразийство - историко-философское направление, возникшее зарубежом в среде российской эмиграции в 1920-х годах. Концепция идеологии евразийства имела цель, состоящую в том, чтобы свергнуть большевистскую власть мирными методами, путём естественного перерождения. Так они выдвинули идею того, что советское государство должно рано или поздно стать евразийским, в ценностном приоритете которого будут патриархальность, религиозность, симбиоз славянско-восточной культуры. Следовательно, историки данного направления видели прямую связь в преемственности Руси институтов и культуры Золотой Орды. Они признавали огромную роль татаро-монгольского ига в формировании самодержавной монархии Московского государства.[23]
Передовым исследователем данного направления был Н.С. Трубецкой. Историк утверждал, что монголо-татары помогли Руси защитить православную культуру от влияния Запада: «туранская психика сообщает нации культурную устойчивость и силу, утверждает культурно-историческую преемственность и создает условия экономии национальных сил, благоприятствующие всякому строительству»[24] .
Благодаря своим выдающимся лингвистическим и этнографическим знаниям исследователь выдвинул тезис о заимствовании из татарского языка таких важных отечественных государственных терминов, как деньга, алтын, казна, тамга (откуда таможня), ям (откуда ямская гоньба, ямщина, ямской и т.д.). Это говорит, по мнению ученого, о влиянии ордынской практики на финансовую политику и организацию почтовых сообщений. В целом Н.С. Трубецкой оценивает последствия монголо-татарского ига положительно. По его мнению, Россия благодаря ему научилась единству, скрепленному православием и внутренней духовной дисциплиной.[25]
Географ и экономист П.Н. Савицкий также был одним из основателей и наиболее деятельных представителей евразийского движения. Он подчеркивал, что татаро-монгольское иго играло основополагающую роль в русском историческом процессе. Россия для него была «наследницей великих ханов, объединительницей Азии, частью особого окраинно-приморского мира, носительницей углубленной культурной традиции»[26]. По его мнению, без татаро-монгольского ига не было бы и самой России.
Одним из самых выдающихся историков евразийского направления был Г.В. Вернадский, все предыдущие изыскания по сравнению с его вкладом скорее можно назвать историософскими рассуждениями. В частности, он выдвинул теорию преемственности Русью институтов Золотой Орды. Положительное влияние монголов Г.В. Вернадский отмечал в том, что они предотвратили захват Руси со стороны Запада. Он считал, что монгольское иго не было обременительным для Руси и не мешало ее внутренней культурной жизни. Г.В. Вернадский единственным способом сохранить русскую самобытность во время ига считал вхождение в «мировую татаро-монгольскую историю»: «Монгольство несло рабство телу, но не душе. Латинство грозило исказить саму душу»[27]
Таким образом, главная историческая миссия евразийцев заключалась в том, что они смогли пробудить широкий общественный интерес к 250-летнему периоду ордынского владычества над Русью. Это нашло отражение как в исторических диспутах, не прекращающихся и в настоящее время. Однако переоценивать научную значимость и глубину выводов евразийской школы не стоит, так как они, за исключением работ Вернадского, были по большей части историософскими.
Вывод. Итак, обе концепции признают в той или иной мере зависимость Руси от монголов. Но евразийская концепция предполагает статус русских земель в качестве «русского улуса», т. е. их вхождение в состав Золотой Орды. Однако они не считают период господства Золотой Орды застоем во внутренней жизни страны. Более того, благодаря монголо-татарскому игу она обогатилась многими приобретениями в различных сферах жизни общества. Согласно же противоположной марксистской концепции, последствия монголо-татарского ига оказались, напротив, крайне отрицательными, и способствовали застою во всех сферах жизни общества. Нужно признать, что в научно-методологической разработке вопроса о влиянии монголо-татарского ига на Русь евразийская школа заметно уступала представителям марксистского направления.
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 449; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!