Понятие тревожности в исследовательской научно-психологической литературе
Введение
В исследовании рассматривается вопрос о взаимосвязи уровня тревожности с особенностями пользования социальными сетями у женщин с разным социальным статусом. Специалистами признается, что чувство тревоги вполне естественно для человека, однако оно может играть и определенную негативную роль.
В то же время необходимо отметить, что следует различать «тревожность как эмоциональное состояние и как устойчивое свойство, черту личности, темперамента». [1] Впрочем, хотя Прихожан А.М. и говорит о том, что «в отечественной психологической литературе это различение зафиксировано соответственно в понятиях «тревога» и «тревожность», однако, «последний термин, кроме того, используется и для обозначения явления в целом».[2]
В связи с этим в исследовании рассматриваются следующие вопросы:
- социальный статус женщины в современном обществе;
- социальные сети как неотъемлемый компонент жизни современного человека;
- понятие «тревожности» (чувство, состояние тревоги и тревожность как свойство личности);
- виды и уровни тревожности у женщин с разным социальным статусом;
- особенности пользования сетями женщинами с разным социальным статусом;
- гипотеза о взаимосвязи уровня тревожности с особенностями пользования социальными сетями у женщин с разным социальным статусом.
Объектом исследования является тревожность и использование социальных сетей женщинами с разным социальным статусом
|
|
|
Предмет исследования: взаимосвязь тревожности и особенности пользования социальными сетями у женщин с разным социальным статусом
Цель исследования: выявить существование взаимосвязи, зависимости, взаимозависимости между тревожностью как свойством личности и особенностями пользования социальными сетями у женщин с разным социальным статусом.
Общая гипотеза состоит в предположении, что существует взаимосвязь между тревожностью как свойством личности и особенностями пользования социальными сетями у женщин с разным социальным статусом.
Частные гипотезы:
- тревожность как свойство личности может обусловливать особенности пользования социальными сетями;
- степень тревожности так или иначе может быть обусловлена степенью удовлетворенности личности собой и своим положением;
- удовлетворенность собой может обусловливать не только степень тревожности, но и особенности пользования социальными сетями;
- особенности пользования социальными сетями в большей степени зависят не от социального статуса женщины, а от степени тревожности и удовлетворенности своим положением;
- особенности использования социальных сетей могут усиливать или же уменьшать тревожность личности.
|
|
|
Авторы, исследования которых планируется использовать при написании теоретической части работы: Карен Хорни, Ролло Мэй, Прихожан, Мерлин, Юдеева, Холмогорова, Гаранян.
Методики, которые планируется использовать в исследовании:
- тест Спилберга-Ханина;
- тест Тейлора;
- опросы о времени, проводимом в сети, о целях пользования сетями.
Глава 1. Теоретический анализ проблемы тревожности и особенностей пользования социальными сетями у женщин с разным социальным статусом
Тревожность, социальные сети и социальный статус женщины в современном обществе
Современное общество и социальные сети как неотъемлемый компонент жизни современного человека
Стоит отметить, что хотя современное общество и характеризуется как информационное, по определению того, что играет ведущую роль в процессах жизнедеятельности, в частности, в процессах производства в современном обществе, многие специалисты характеризуют современное общество как общество риска.
Уже в 19-м в. такие совершенно разные по своим мировоззренческим установкам мыслители как С. Кьеркегор и З. Фрейд полагали, что тревога или страх играют чрезвычайно важную роль в жизни человека. Естественно, что страхи современного человека соотносятся с иными вещами, сферами, отношениями, чем страхи человека прошедших эпох, однако, само влияние страхов на жизнедеятельность человека продолжает играть существенную роль. Так по аналогии с обозначением 17-го в. веком становления новоевропейской науки, 18-го – веком Просвещения, а 19-го – веком бурного развития естественно-научного знания, 20-й многими мыслителями был охарактеризован как век тревоги.
|
|
|
Понятие «общество риска» уже имеет свою определенную историю. Считается, что один из первых предложил именно таким образом характеризовать современное общество Ульрих Бек в своей работе 1986-го г. «Общество риска. На пути к другому модерну». Так или иначе рассматривают проблемы современного общества в данном аспекте и такие известные исследователи как Никлас Луман и Энтони Гидденс[3].
Как утверждает У. Бек, современное общество определяется в большей степени не своим прошлым, как это происходило в архаическом и традиционном обществах, а своим будущим, что, естественно, в онтологическом смысле создает дополнительные ситуации опасности и, связанные с ними в психологическом плане ситуации риска, соответственно, повышение чувства страха и/или тревожности.
|
|
|
Определенная предопределенность действий в традиционных обществах создает по крайней мере некие психологические гарантии уверенности в правильности и возможной успешности действий.
В современном обществе это становится все менее реализуемым, соответственно, риск растет, повышается опасность, а с ними и психологическая неуверенность, чувства страха и тревоги.
В действительности о возникновении и предпосылках в современном обществе повышенной тревожности стали говорить разные исследователи уже после второй мировой войны.
Так, например, Г. Маркузе в своей работе «Эрос и цивилизация» (1955) говорит о преднамеренной дополнительной репрессивности современной цивилизации, а в работе «Одномерный человек» (1964) и вовсе описывает ситуацию, согласно которой тревожность в современном обществе, несмотря на то, что она подавляется и «снимается» различными искусственными методами, прежде всего с помощью индустрии развлечений, только увеличивается в следствии нарастания внутриличностных конфликтов[4].
В 1950-м г. Ганс Селье выпустил свою ставшую всемирно известной работу «Стресс без дистресса», в которой рассматриваются вопросы не только адаптации в стрессовых ситуациях, но также и вопросы тревожности и принципы поведения, которые могут помочь избегать стрессовых ситуаций[5].
Специально проблеме тревожности посвятил свою работу «Смысл тревоги» американский психолог, основоположник экзистенциальной психологии Ролло Мэй[6]. В предисловии к первому изданию (1950-го г.) он пишет: «Если бы тревога была просто патологическим феноменом, этот вопрос интересовал бы лишь специалистов, работающих с людьми, а подобная книга могла бы привлечь лишь профессионалов. Но мы все больше понимаем, что живем в «эпоху тревоги». Пытаемся ли мы разобраться в психологических причинах кризисов в политике, экономике, предпринимательстве, в причинах профессиональных или домашних неурядиц, хотим ли углубиться в сущность современного изобразительного искусства, поэзии, философии, религии – везде мы сталкиваемся с проблемой тревоги. Стресс и напряжение, которыми наполнена повседневная жизнь современного человека, настолько велики, что почти все мы так или иначе ищем ответ на вопрос: что нам делать с чувством тревоги?»[7]. В предисловии ко второму изданию 1977 г., Р. Мэй пишет от том, что хотя «феномен тревоги обсуждается уже не только в кабинетах специалистов, но и на публике» и «наши познания возросли», «но мы до сих пор не знаем, что нам делать с нашей тревогой. Мы все еще склонны полагать, что «психически здоровый человек может жить без тревоги». Мы не понимаем, что иллюзорный идеал жизни, из которой исключена тревога, представляет собой искаженное восприятие реальности. /…/ Тревога имеет смысл. Хотя она может разрушать жизнь человека, тревогу можно использовать конструктивно. /…/ тревога сыграла решающую роль в жизни человека, научив наших предшественников думать… /…/ Причины тревоги современного человека лежат в сфере психологии и духовности – в широком смысле этого слова, поскольку тревога связана с ощущением бессмысленности. Мы боимся потерять самоуважение, боимся отвержения со стороны нашей группы, боимся проиграть соревнование с другими людьми»[8].
В настоящее время социальные сети настолько устойчиво ассоциируются с интернет-пространством, что обычно даже не добавляется уточняющее слово – виртуальные, хотя самому понятию уже более ста лет и первоначально оно обозначало просто общности, группы людей, объединенных какими-либо интересами.
Функции в том числе и виртуальных социальных сетей различны. Это и получение информации, и развлечения, и работа.
Однако, по-видимому, прежде всего речь может идти о реализации посредством их потребности в общении. В некоторых случаях это вообще единственный способ общения, в некоторых один из наименее затратных, и чаще всего самый необременительный и доступный. Отсутствует необходимость в подлинной достоверной самоидентификации, вполне можно скрываться под маской и вести себя гораздо более раскрепощенно, что не всегда возможно в обычной повседневной жизни в процессе реального общения. При этом необходимо учитывать, что не только человек может создавать действительно виртуальный образ самого себя, оказывая влияние на тех, с кем он общается, кто так или иначе обращается к информации, которую он представляет, но и сами сети, другие люди оказывают серьезное влияние на человека, активно воздействуя на его собственное отношение к самому себе. Как бы то ни было социальные сети уже стали неотъемлемой составляющей жизни современного человека.
Поэтому важно выявить и уточнить наиболее значимые положительные и отрицательные моменты пользования социальными сетями, аспекты влияния на человека информации, содержащейся в социальных сетях, и способов взаимодействия с другими через социальные сети. Так, например, с одной стороны, с помощью социальных сетей можно в той или иной степени удовлетворять потребность в общении, с другой, само пользование социальными сетями может развивать и усиливать у человека чувство тревоги, тревожности, в особенности, если у него есть к этому предрасположенность, то есть тревожность является свойством личности.
Как утверждает Е.А. Лавренчук: «Социальная сеть как коммуникативная система деформирует внутренние коды вовлеченных в нее психических систем. В результате в психической системе, включенной в социальную сеть, происходит эрозия, вымывание прежних (закрепленных в прежней, до- интернетовой, коммуникации с социумом) жизненно-смысловых различений. На их месте выстраиваются различения, интегрированные социальной сетью. Субъект, можно сказать, проникается условиями взаимодействия, навязанными социальной сетью, что неизбежно ведет к трансформации его идентичности»[9].
Современное общество продолжает трансформироваться. Меняются формы и способы взаимодействия. В зависимости от социальной, половой, религиозной принадлежности меняется положение человека в обществе. В настоящее время существенным образом изменились роли мужчин и женщин и в семейной, и в профессиональной сферах, и в самом широком смысле слова в социальной жизни. Это можно говорить не только в сравнении с ролью мужчины и женщины в традиционном обществе, но даже и в сравнении с 19-м – первой половиной 20-го вв.
Жизнедеятельность в современном обществе выстраивается таким образом, что различение по половому признаку начинает играть все меньшую и меньшую роль. На лицо кризис традиционных семейных ценностей, под вопросом оказывается сам институт брака. Рождение и воспитание ребенка в семье без отца уже практически не рассматривается как нечто предосудительное, что было почти невозможным в традиционном обществе. В то же время желание самоидентификации по половому признаку и соответствующее отношение со стороны других сохраняется, и речь идет не просто об отношениях между мужчинами и женщинами в узком смысле межличностных отношений, но и взаимодействия в совершенно разных сферах деятельности, будь то профессиональная или в области отдыха и развлечений.
Несмотря на продолжающуюся внешнюю унификацию человека в современном обществе, социальный статус, как и прежде, играет серьезную роль и в плане самоидентификации, и в плане отнесения себя к определенной группе, в отношении определения потребностей, желаний, интересов, а также способов их реализации. В этой связи можно говорить о том, что и виртуальные социальные сети играют в данном процессе достаточно значимую роль.
Влияние социальных сетей на человека еще не достаточно изучено. Очевидно, что есть как положительные, так и отрицательные моменты. Из положительных можно отметить прежде всего, как уже отмечалось, доступность и простоту взаимодействия, реализацию потребности в общении, самоидентификации, признании со стороны других. В то же время можно отметить, что создаваемый человеком в социальной сети образ самого себя может не иметь с самим человеком ничего общего. По сути это вообще может быть вымышленный, воображаемый персонаж – плод реализации человеком своих фантазий, желаний, которые человек не может или не решается реализовать, создавая таким образом поистине «виртуальный» мир, «виртуальность», нереальность, вымышленность которого необходимо осознавать. Непосредственное, живое общение, естественно, создает серьезные ограничения в реализации подобного рода воображаемых проектов. Как бы то ни было, человек необходимо создает некий образ себя в реализации своих отношений с другими людьми. И взаимоотношения, взаимодействие с другими, естественно, привносят в этот образ определенного рода коррективы. Учитывая то, что у каждого человека имеется вполне здоровая потребность в признании со стороны других, и в то же время вполне может отсутствовать адекватная самооценка, очень важно разобраться, каким образом использование социальных сетей может влиять на формирование самооценки личностью, самоидентификации, в частности, что касается возможных негативных последствий, которые оказывает пользование социальными сетями.
Понятие тревожности в исследовательской научно-психологической литературе
Р. Мэй дает анализ понятия тревоги, начиная с работ новоевропейских философов 17-го в., нам представляется более важным анализ данного понятия в работах психологов, начиная с З. Фрейда. Как неоднократно отмечает Р. Мэй, по мнению З. Фрейда именно тревога является ключевой причиной невроза. И хотя дальнейшие исследователи по-разному понимали причины возникновения тревоги, многие из них согласны с мнением З. Фрейда. Если говорить о самом З. Фрейде, то отталкиваясь от его идеи «эдипова комплекса», можно сказать следующее. Ребенок испытывает инстинктивное влечение к близкому взрослому противоположного пола и одновременно испытывает как страх перед самим влечением, так и страх перед возможным наказанием. Это вполне может привести к неврозу уже в зрелом возрасте, поскольку противоречие между влечением и страхом наказания формирует повышенное чувство тревоги. В общем виде речь может идти о противоречии между возникающими желаниями в широком смысле слова и страхом наказания при их удовлетворении. Если брать психо-физиологический аспект проблемы, то здесь можно говорить о травме рождения, которую стоит понимать не только в буквальном, но и символическом смысле, как страх отделения от матери, страх утраты матери, хотя в строгом смысле слова речь должна идти именно о чувстве тревоги или даже состоянии тревожности, а не о страхе. В дальнейшем речь может идти о страхе отвержения прежде всего со стороны значимых близких – матери и отца. Вполне может сформироваться и внутриличностный конфликт, основанный на противоречиях между «Оно», «Эго» и «Супер-Эго». Стоит отметить, что если первоначально З. Фрейд обращал большее внимание на то, что желания провоцируют чувство тревоги, то в дальнейшем он стал говорить и о том, что само чувство тревоги может стать источником невроза. Получается своего рода замкнутый круг: противоречия между желаниями и страхами провоцируют невротическое состояние, усиливающее чувство тревоги, а последнее усугубляет болезненное невротическое состояние.
Отто Ранк, развивая идеи З. Фрейда, вводит динамический аспект и говорит уже о том, что личность сталкивается с двумя принципиальными моментами: это страх перед необходимостью отделения, необходимостью значимых изменений для ощущения себя собой, развивающейся личностью, и страх утраты себя, страх перед невозможностью реализации таких значимых изменений.
С точкой зрения О. Ранка перекликается мнение А. Адлера на то, что одной из причин тревоги является чувство неполноценности. Любой человек в биологическом смысле рождается в буквальном смысле неполноценным, так как в течении довольно длительного времени не способен самостоятельно себя обеспечивать и на первых годах жизни полностью зависит от значимых взрослых. Однако, если эту объективную неполноценность можно как-то преодолевать с помощью окружающих взрослых, с субъективной стороны, если такая достаточная поддержка отсутствует, у ребенка может сформироваться ощущение собственной неполноценности, которую он самостоятельно не может преодолеть конструктивным способом. Формированию такого чувства неполноценности может способствовать сравнивание себя с взрослыми или другими старшими детьми. А. Адлер говорит о том, что одним из наиболее распространенных способов избавиться о такого субъективного чувства неполноценности является желание установления господства над другими. Очень важно здесь различать так называемую объективную неполноценность – всегда есть кто-то сильнее, одареннее, богаче, и именно самоощущение, которое в значительной степени может быть спровоцировано неадекватным отношением к ребенку со стороны взрослых или старших детей. Формируется деструктивный способ ухода от ощущения собственной неполноценности за счет подавления и подчинения себе других. Однако такой способ, вследствие потребности общения и признания со стороны других, ведет и еще большей изоляции и соответственно усилению невротического состояния тревоги. Стоит отметить, что данный аспект достаточно подробно рассмотрен Карен Хорни.
Карл Юнг одной из основных причин тревоги полагает влияние на личность иррациональных сил и образов коллективного бессознательного. Здесь личность сталкивается с принципиальным противоречием. С одной стороны человек понимает, что действие на него иррационального коллективного бессознательного трудно контролируемо, с другой подавление собственных иррациональных влечений ведет к отказу от самореализации, подавлению творческих способностей, имеющихся у личности.
Дальнейшее развитие психоанализа привело к переключению с рассмотрения проблем преимущественно индивидуально-биологического характера в социально-культурную плоскость. Здесь можно отметить таких исследователей как Карен Хорни, Эрих Фромм и Гарри Стак Салливан. Естественно, что нельзя отрицать роль биологического начала в человеке, которая может спровоцировать развитие невроза, однако человек не только био-, но и социальное существо, и поэтому важную роль играет и то, как личность самореализуется в обществе. В этом смысле показательны несколько преувеличенные слова Э. Фромма о том, что «проблемы личности определяются не инстинктами, но формируются под воздействием всей совокупности условий нашей жизни». Соответственно, как пишет Р. Мэй, «источник тревоги не сводится исключительно к опасениям по поводу фрустрации инстинктивных или либидинозных потребностей. Нормальный человек может перенести значительную степень фрустрации таких потребностей (например, половой) без тревоги. Фрустрация инстинктов – сексуальность туту является удобным примером – приводит к появлению тревоги лишь тогда, когда эта фрустрация ставит под угрозу какую-либо ценность или форму межличностных отношений, которые с точки зрения человеке, жизненно важны для его безопасности». Здесь принципиальное отличие неофрейдистов от самого З. Фрейда. Последний считал, что условия окружающей среды лишь видоизменяют инстинктивные влечения, неофрейдисты же настаивают на том, что инстинктивные влечения важны лишь как значимые ценности в аспекте межличностных взаимоотношений.
Если З. Фрейд рассматривал проблему возникновения неврозов преимущественно в контексте индивида и его отношения к окружающей среде, отношения к возможности реализации собственных потребностей, его последователи значительно расширили возможный круг причин возникновения неврозов. При этом тревога по-прежнему рассматривается как основополагающий источник невроза.
Так, например, Карен Хорни настаивает на том, что в действительности отнюдь не базовые инстинкты и невозможность их удовлетворения, а именно тревожность являются причиной невроза. Принципиальными для становления ребенка являются его отношения с близкими ему значимыми взрослыми, прежде всего материю и отцом. Если отношения эти были отношениями отчуждения или даже отвержения, то вполне закономерно могут возникать невротические состояния. При чем здесь можно говорить о двух принципиальных аспектах возникновения чувства тревоги. Во-первых, это нереализованность чувства безопасности из-за отсутствия заботы со стороны значимых взрослых. Поскольку такое отношение к нему ребенком ощущается как ненормальное, то закономерно возникает ответная реакция злости, агрессии, которая не может быть реализована, блокируемая различного рода страхами. Таким образом получается, что чувство тревоги нарастает, по сути, как снежный ком: сначала отсутствие чувства безопасности, затем злость, бессилие перед невозможностью ее реализации, страх перед последствиями возможной реализации. К. Хорни говорит о том, что с источниками опасности сталкивается каждый человек регулярно, однако, отличие нормального человека от невротической личности заключается в том, что у нормального человека в детстве сформировались здоровые адекватные системы защиты от опасности, у ребенка же, выросшего в атмосфере отчуждения и/или отторжения, такие защитные механизмы не выработались, и поэтому в детстве сформировались механизмы подавления, а во взрослом возрасте он не может адекватно оценить степень опасности ситуации и, кроме того, срабатывают сформировавшиеся в детстве системы защиты.
Большое внимание К. Хорни уделяет также именно агрессивным импульсам, возникающим у человека, и чувству ненависти.
Если речь идет о ребенке, то чувство ненависти по отношению к значимым для него взрослым, которые его отвергают, формируют у него с одной стороны чувство страха, что за проявления своих агрессивных импульсов он будет наказан, с другой, с нравственной точки зрения, он, конечно же, начинает испытывать чувство вины, что он испытывает ненависть к значимым для него взрослым. И те, и другие переживания подавляются и вытесняются, тем самым только усугубляя чувство тревоги, которое уходит во все более глубокие уровни психики.
Как пишет К. Хорни, из-за отсутствия здоровых взаимоотношений в семье, у невротика формируются одинаково неприемлемые формы взаимоотношений с другими людьми. Он не готов безусловно проявлять свою агрессивность, что может быть следствием страха ответной реакции агрессии или отказа от отношений, но он не готов и подчиняться так, как вынужден был делать это в детстве. Поскольку навыки выстраивания здоровых отношений отсутствуют, то возникает желание ухода от отношений, что также отнюдь не ведет к снятию напряжения, так как без значимых здоровых взаимоотношений только усиливаются чувства одиночества и беспомощности, что естественно только усиливает чувство тревоги.
К. Хорни настаивает на том, что вовсе не фрустрация базовых инстинктов является основной причиной тревоги, а отсутствие чувства безопасности, которое может быть связано с совершенно разными моментами.
Так, например, мазохистическая личность может испытывать чувство тревоги из-за страха прекращения отношений. Нарциссическая личность, привыкшая к вниманию и заботе, испытывает чувство беспокойства из-за отсутствия внимания, причем в невротическом варианте человеку становится не важным из-за чего на него обращают внимание, для того, чтобы похвалить или наказать, главное, именно быть в центре внимания. Прямо противоположная ситуация с личностью, которая имела в детстве дефицит внимания и теперь испытывает страх, когда такое внимание на нее обращают, такой человек безусловно будет испытывать чувство тревоги, если возникнет необходимость выходить на люди, показываться на публике, оказываться в центре внимания.
Заслуга К. Хорни состоит в том, что она попыталась вскрыть социально-психологические причины невротических состояний, которые, по ее мнению, связаны прежде всего с переживанием человеком чувства тревоги, ощущением отсутствия безопасности.
Еще более общую причину тревожности называет Г. С. Салливан. По его мнению, это боязнь неодобрения. По сути, речь идет о тех же самых вещах – потребность в признании, ощущение себя частью целого, страх одиночества, беспомощности. Салливан уже однозначно утверждает, что так называемые базовые инстинкты вовсе не являются основной причиной невроза. В отличие от действительно жизненно необходимых потребностей в пище, воде, тепле, сексуальные потребности (они в данном случае показательны) оказываются источником невроза, тревоги, только в том случае, если личность связывает с ними реализацию своих жизненно значимых ценностей.
Салливан, так же, как и К. Хорни, уделяет большое значение тому, в какой атмосфере вырастает ребенок. Поскольку, если в детстве отсутствовала поддержка со стороны значимых взрослых, у ребенка формируется неадекватное отношение к действительности, что не позволяет ему самореализоваться. Так, например, если родители игнорировали потребность ребенка в общении, у ребенка на всю жизнь может сформироваться устойчивое ощущение того, что с ним в принципе никто не желает общаться. Как следствие, неудовлетворенная потребность во взаимодействии, общении вполне может спровоцировать невротические состояния, во всяком случае будет одним из источников повышенного чувства тревоги.
Так К. Хорни и Салливан переносят вопрос о причинах тревоги из чисто био-психо-физиологической в социально-психическую, культурную плоскости, что действительно является более конструктивным.
Э. Фромм рассматривает современного человека в контексте изменений, произошедших в эпоху Возрождения, и говорит о том, что сама система взаимоотношений в обществе выстраивается таким образом, что даже вполне здоровый человек неизбежно вынужден испытывать по крайней мере время от времени чувство одиночества и отчужденности, что естественным образом может вызывать и вызывает чувство тревоги.
Э. Фромм говорит о двух видах свободы: негативная представляет собой свободу от таких бы то ни было авторитетов, отношений, связей, стесняющих, ограничивающих свободу личности, возможность ее самореализации, но так как человек не способен жить в одиночку, то возникает вопрос о взаимодействии, и, соответственно, вопрос о свободе к установлению новых продуктивных, конструктивных значимых отношений, способствующих развитию личности.
Однако проблема заключается в том, что современный человек в эпоху капиталистический отношений является для другого прежде всего конкурентом на рынке труда, что естественно отнюдь не способствует установлению и налаживанию доверительных отношений. Собственно, об этом, хотя и в совершенно другом контексте писал еще Маркс. К сожалению, процесс производства ведет к обезличиванию людей, задействованных в нем. Человек оказывается своего рода лишь товаром на рынке, что естественно ведет его к необходимости подстраивания под запросы рынка. Здесь то и возникает проблема: с одной стороны, необходимость самореализации, ощущения себя личностью, с другой – жесткие механизмы рынка, необходимости соответствовать требованиям. Когда человек начинает ощущать себя всего лишь живым товаром. Естественно происходит обесценивание, разочарование, и отчуждение происходит уже не только от других, в том числе и значимых других, но даже и от самого себя. Таким образом получается, что вся система складывающихся взаимоотношений в современном обществе неизбежно ведет к увеличению ситуаций, которые провоцируют чувства одиночества, отчужденности и тревоги.
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 100; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!