РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ 6 страница
Но как ни решительно мы должны, с одной стороны, отвергнуть механический способ рассмотрения там, где. он претендует занять вообще место постигающего в понятиях познания и признает механизм абсолютной категорией, с другой стороны, мы все же должны определенно требовать для механизма права и значения всеобщей логической категории, и его применение, согласно с этим, отнюдь не должно быть ограничено пределами той области природы, от которой эта категория получила свое название. Следовательно, нельзя возражать против того, чтобы и вне области механики в собственном смысле, например в физике и физиологии, обращалось внимание на механические действия (например, на действие силы тяжести, рычага и т. д.); не следует только при этом
==386
упускать из виду, что в этих областях законы механики уже не играют решающей роли, а занимают, так сказать, подчиненное положение. К этому мы должны прибавить, что там, где в природе нормальное проявление высших, а именно органических, функций так или иначе нарушается или задерживается, механизм, играющий вообще подчиненную роль, тотчас же выступает как господствующий. Так, например, страдающий слабостью желудка чувствует давление в животе после приема в небольшом количестве некоторых видов пищи, между тем как другие люди, пищеварительные органы которых здоровы, потребляя ту же пищу, свободны от этого ощущения. То же применимо и к общему чувству тяжести в членах при болезненном состоянии тела. В области духовного мира механизм тоже занимает свое, подчиненное место. Справедливо говорят о механической памяти и о всякого рода других механических деятельностях, как, например, о механическом чтении, письме, музицировании и т. д. Что касается, далее, памяти, то механический способ деятельности представляет даже, можно сказать, ее сущность. Это обстоятельство нередко упускалось из виду новейшей педагогикой в ее плохо направленном ревностном стремлении отстоять свободу интеллекта, что послужило к немалому вреду для дела образования юношества. Тем не менее тот, кто прибегнул бы к механике для исследования природы памяти и без дальнейших околичностей применил бы ее законы к душе, показал бы себя плохим психологом. Механическое в памяти состоит лишь в том, что здесь известные знаки, звуки и т. д. схватываются в их только внешней связи и затем воспроизводятся в этой связи, не нуждаясь для этого в определенном направлении внимания на их значение и внутреннюю связь. Не нужно никакого изучения механики, чтобы понять этот характер механической памяти, и таковое изучение не принесло бы никакой пользы психологии как таковой.
|
|
|
§ 196
|
|
|
Несамостоятельностью, благодаря которой объект терпит насилие, он обладает (см. предшествующий параграф) лишь постольку, поскольку он самостоятелен. Так как объект есть положенное в себе понятие, то одно из этих определений снимается не в его другом, но объект посредством своего отрицания себя, посредством своей несамостоятельности смыкается с самим собой, и лишь
==387
после этого он самостоятелен. Таким образом, в отлично от внешности (der Äußerlichkeit) и отрицая ее в своей самостоятельности, эта самостоятельность образует отрицательное единство с собой, центричность (Zentralität), субъективность, в которой сам объект направлен на внешнее и соотнесен с ним. Внешнее также центрировано в себе и в этой центрированности также соотнесено с другим центром, также имеет свою центрированность в другом. Это 2) небезразличный различенный механизм (падение, влечение, потребность в общении и т. д.).
§ 197
Развитие этого отношения образует умозаключение, состоящее в том, что имманентная отрицательность как центральная единичность некоего объекта (абстрактный центр) приходит в отношение с несамостоятельными объектами как с другой крайностью посредством некоторой середины, которая соединяет в себе центричность и несамостоятельность объектов (относительный центр).Это 3) абсолютный механизм.
|
|
|
§ 198
Указанное умозаключение (Е — О — В) есть тройственное умозаключение. Дурная единичность несамостоятельных объектов, в которых формальный механизм чувствует себя как дома, есть (вследствие этой несамостоятельности) в то же время внешняя всеобщность. Эти объекты суть поэтому середина также между абсолютным и относительным центром (форма умозаключения В — E — О), ибо благодаря такой несамостоятельности эти два центра, с одной стороны, отсекаются друг от друга и становятся крайностями, а с другой — соотносятся друг с другом. Точно так же абсолютная центричность как субстанциально-всеобщее (остающаяся тождественной тяжесть) , центричность, которая, будучи чистой отрицательностью, заключает в себе также и единичность, есть посредствующее звено между относительным центром и несамостоятельными объектами, есть форма умозаключения О — В — Е. Это посредствующее звено в силу своей имманентной единичности столь же существенно разделяет, сколь в силу своей всеобщности образует тождественную связь и ненарушимое в-себе-бытие.
Примечание. Подобно Солнечной системе государство, например, представляет собой в практической области
|
|
|
==388
систему трех умозаключений. 1) Единичное (лицо) смыкается посредством своей особенности (посредством физических и духовных потребностей, которые в своем дальнейшем самостоятельном развитии дают гражданское общество) со всеобщим (с обществом, правом, законом, правительством). 2) Воля, деятельность индивидуумов есть то посредствующее звено, благодаря которому удовлетворяются потребности в обществе, праве и т. д., равно как и общество, право и т. д. получают благодаря ей наполнение и осуществление. 3) По всеобщее (государство, правительство, право) есть та субстанциальная середина, в которой индивидуумы и их удовлетворение находят и получают свою наполненную реальность, свое опосредствование и устойчивое существование. Каждое из этих определений, в то время как опосредствование смыкает его с другим крайним членом, смыкается в этом самом процессе с самим собой, продуцирует себя, и это продуцирование себя есть самосохранение. Лишь посредством природы этого смыкания, посредством этих трех умозаключений с одними и теми же терминами подлинно постигается целое в его организации.
§ 199
Непосредственность существования, которой объекты обладают в абсолютном механизме, подвергается в себе отрицанию тем, что самостоятельность этих объектов опосредствуется их отношениями друг с другом, следовательно, их несамостоятельностью. Таким образом, объект должен быть положен как небезразличный (different) в своем существовании к своему другому.
00.htm - glava53
Ь. Химизм
§ 200
Небезразличный (différente) объект обладает некой имманентной определенностью, которая составляет его природу и в которой он обладает существованием; но как положенная тотальность понятия он есть противоречие этой своей тотальности и определенности своего существования. Он есть поэтому стремление снять это противоречие и сделать свое наличное бытие соответственным понятию.
Прибавление. Химизм есть категория объективности, которую, как правило, не особенно выделяют, а соединяют
==389
с механизмом и в этом соединений под общим названием «механического отношения» противопоставляют обычно отношению целесообразности. Повод к этому следует искать в том обстоятельстве, что механизм и химизм, конечно, имеют то общее, что они суть лишь в себе существующее понятие, между тем как цель, напротив, следует рассматривать как для себя существующее понятие. Но механизм и химизм при этом очень определенно отличаются друг от друга, и это отличие состоит именно в том, что объект в форме механизма есть ближайшим образом только равнодушное отношение с собой, а химический объект, напротив, оказывается непременно соотнесенным с другим. Правда, уже в механизме, когда он развивается дальше, также выступают отношения с другими. Однако отношение механических объектов друг с другом есть пока что лишь внешнее отношение, так что соотнесенные друг с другом объекты сохраняют видимость самостоятельности. Так, например, в природе различные небесные тела, образующие нашу Солнечную систему, находятся друг к другу в отношении движения и оказываются отнесенными друг к другу посредством этого движения. Движение как единство пространства и времени есть, однако, лишь совершенно внешнее и абстрактное отношение, и кажется поэтому, что внешне соотнесенные, таким образом, друг с другом небесные тела будут и останутся тем, что они суть также и помимо этого их отношения друг с другом. Иначе обстоит дело с химизмом. Химически небезразличные объекты суть то, что они представляют собой, явно лишь благодаря их небезразличию (Differenz) и суть, таким образом, абсолютное влечение соединиться в одно целое друг с другом и друг через друга.
§ 201
Химический процесс имеет поэтому своим продуктом нейтральное своих напряженных крайних членов, и последние в себе суть это нейтральное. Понятие, конкретновсеобщее смыкается посредством дифференции (Differenz) объектов, обособления с единичностью, с продуктом, и в этом смыкании оно смыкается лишь с самим собой. Точно так же содержатся в этом процессе и другие умозаключения. Единичность как деятельность есть опосредствующее, равно как и конкретно-всеобщее, сущность напряженных крайностей, которые в продукте получают существование,
К оглавлению
==390
§ 202
Химизм как рефлективное отношение объективности имеет еще своей предпосылкой вместе с небезразличной (differenten) природой объектов также и их непосредственную самостоятельность. Химический процесс представляет собой переход туда и обратно от одной формы к другой, которые вместе β тем остаются еще внешними друг другу. В нейтральном продукте определенные свойства, которыми обладали крайности по отношению друг к другу, сняты. Этот продукт, правда, соответствует понятию, но одушевляющего принципа дифференцирования (der Differentiierung) не существует в нем, так как он впал обратно в непосредственность; нейтральное есть поэтому нечто, могущее распасться. Но судящий, различающий (urteilende) принцип, который разъединяет нейтральное на небезразличные (différente) крайности и вообще сообщает безразличному объекту небезразличие. (Differenz) и одушевление по отношению к другому, этот принцип, а также процесс как отделение, сообщающее напряжение, угасают вне первого процесса, вне процесса, произведшего этот продукт.
Прибавление. Химический процесс есть еще конечный, обусловленный процесс. Понятие как таковое есть пока лишь внутреннее этого процесса и еще не приходит здесь к существованию в своем для-себя-бытии. В нейтральном продукте процесс угас, и побудительное начало находится вне его.
§ 203
Внешний характер каждого из этих двух процессов — сведения небезразличного (des Differenten) к нейтраль-
!' ному и дифференцирования безразличного (des Indifferenten), или нейтрального, —который сообщает им вид самостоятельных по отношению друг к другу процессов, обнаруживает, однако, их конечность в переходе в продукт, в котором они сняты. И обратно, химический процесс выявляет ничтожность предполагаемой непосредственности небезразличных (differenten) объектов. Посредством этого отрицания внешности и непосредственности, в которые было погружено понятие как объект, понятие положено перед лицом этой внешности и непосредственности как свободное и для себя существующее, т. е. оно теперь положено как цель.
Прибавление. Переход от химизма к телеологическому отношению совершается благодаря тому, что обе формы
==391
химического процесса взаимно снимают Друг друга. Благодаря этому получается освобождение понятия, которое в химизме и в механизме налично лишь в себе, и понятие, существующее, таким образом, для себя, есть цель.
00.htm - glava54
С. Телеология
§ 204
Цель есть понятие, вступившее посредством отрицания непосредственной объективности в свободное существование, есть для-себя-сущее понятие. Она определена как субъективная цель, так как это отрицание сначала абстрактно, и поэтому пока что объективность лишь противостоит ему. Но эта определенность субъективности есть односторонняя определенность по отношению к тотальности понятия, а именно односторонняя для самой цели, так как всякая определенность положила себя в ней как снятую. Таким образом, и для цели предполагаемый ею объект есть лишь идеальная, ничтожная в себе реальность. В качестве такого противоречия ее самотождественности с положенными в ней отрицанием и противоположностью сама цель есть снятие, деятельность, отрицающая противоположность, так что полагает ее тождественной с собой. Это есть реализация цели — реализация, в которой цель, сделав себя иным своей субъективности и объектировав себя, снимает различие субъективности и объективности, смыкается лишь с самой собой и сохраняет себя.
Примечание. С одной стороны, понятие цели излишне, но, с другой стороны, оно справедливо было названо понятием разума и противопоставлялось абстрактно-всеобщему рассудка, которое лишь подводит особенное, под себя, но не имеет его в самом себе. Далее, следует сказать, что различие между целью как конечной причиной и целью как лишь действующей причиной, т. е. тем, что обычно называется причиной, в высшей степени важно. Причина принадлежит сфере еще не раскрытой, слепой необходимости; она выступает поэтому как переходящее в свое другое и теряющее при этом свою первоначальность в положенность; лишь в себе или для нас причина впервые есть причина в действии и возвращается β самое себя. Цель, напротив, положена как содержащая в самой себе определенность, или действие (то, что в причине еще представляется как инобытие), так что цель в своей дея-
==392
тельности не преходит, а сохраняет себя, т. е. имеет своим результатом лишь самое себя, и в конце она есть то же самое, чем она была вначале, в своей первоначальности; лишь благодаря этому самосохранению она есть истинно первоначальное. Цель требует спекулятивного понимания как понятия, которое само в собственном единстве и в идеальности своих определений содержит суждение (Urteil) или отрицание, противоположность между субъективным и объективным, и в такой же мере содержит снятие этой противоположности.
Когда мы думаем о цели, мы не должны приравнивать ее исключительно к той форме, в которой она находится в сознании как форма наличного в представлении определения. Своим понятием внутренней целесообразности Кант снова возродил идею вообще и в особенности идею жизни. Определение жизни, которое дает Аристотель, уже содержит в себе внутреннюю целесообразность и стоит поэтому бесконечно выше новейшего понятия телеологии, которое имело в виду лишь конечную, внешнюю целесообразность.
Потребность, влечение суть ближайшие примеры цели. Они суть чувствуемое противоречие, которое имеет место внутри самого живого субъекта, и переходит в деятельность отрицания этого отрицания, которое еще есть голая субъективность. Удовлетворение восстанавливает мир между субъектом и объектом, так как объективное, стоящее по ту сторону, пока продолжает существовать противоречие (потребность), снимается в этой его однородности благодаря его соединению с субъективным. Тот, кто так много говорит о прочности и непреодолимости конечного — как субъективного, так и объективного, — имеет перед собой в каждом влечении пример обратного. Влечение есть, так сказать, уверенность в том, что субъективное только односторонне и так же мало истинно, как и объективное. Влечение есть, далее, осуществление на деле этой своей уверенности; оно осуществляет снятие этой противоположности — субъективного, которое есть и остается лишь субъективным, и объективного, которое есть и остается лишь объективным, — и тем самым снятие этой их конечности.
Что касается деятельности цели, то можно еще обратить внимание читателя на то, что в умозаключении, которое представляет собой эта деятельность, цель смыкается с собой через посредство реализации, через суще-
| ==393 |
ственное отрицание терминов. Это отрицание есть только что упомянутое отрицание имеющейся в цели как таковой непосредственной субъективности, а также непосредственной объективности (средства и предпосылаемые объекты). Это—то же самое отрицание, которое мы совершаем по отношению к случайным вещам и явлениям мира, а также по отношению к собственной субъективности, когда наш дух возвышается к богу; это — тот момент, который, как мы указали во «Введении» и в § 192, упускается из виду, и упускается в той форме умозаключений рассудка, которая придается этому возвышению души в так называемых доказательствах бытия божия.
§ 205
Телеологическое отношение как непосредственное есть ближайшим образом внешняя целесообразность, и понятие противостоит объекту как чему-то предпосылаемому ему. Цель конечна отчасти по своему содержанию и отчасти потому, что она имеет некоторое внешнее условие в преднаходимом объекте как материале для ее реализации; ее самоопределение постольку лишь формально. Эта непосредственность цели означает точнее то, что особенность (которая как определение формы есть субъективность цели) является как рефлектированная в себя, содержание выступает как отличное от тотальности формы, субъективности в себе, понятия. Это различие составляет конечность цели внутри самой себя. Содержание цели вследствие этого есть ограниченное, случайное и данное содержание, равно как и объект цели есть некое особенное и преднайденное.
Прибавление. Когда мы говорим о цели, мы при этом обыкновенно имеем в виду лишь внешнюю целесообразность. При этом способе рассмотрения мы видим в предметах не нечто, носящее свое предназначение в самом себе, а лишь средства, которые употребляются и потребляются для осуществления лежащей вне их цели. Это вообще точка зрения полезности, которая некогда играла большую роль также и в науках, но затем была заслуженно дискредитирована и признана недостаточной для достижения подлинного понимания природы вещей. Мы должны во всяком случае отдавать конечным вещам как таковым справедливость, признавая их не чем-то последним, а тем, что указывает за пределы самого себя. Эта отрицательность конечных вещей представляет собой,
==394
однако, их собственную диалектику, и, чтобы познать последнюю, мы должны прежде всего вникнуть в их положительное содержание. Впрочем, поскольку в телеологическом способе рассмотрения руководятся честным стремлением показать проявление в природе мудрости божьей, то нужно заметить, что изыскание целей, для которых предметы служат средствами, не выводит нас за пределы конечного и легко вовлекает в забавные рассуждения. Например, не только виноградные лозы рассматривают с точки зрения той всем известной пользы, которую они приносят человеку, но продолжают в том же духе и относительно пробкового дерева, назначение которого якобы состоит в том, чтобы доставлять нам приготовляемые из его коры пробки для бутылок с вином. В былые времена писали целые трактаты в этом духе, и легко понять, что такого рода рассуждения не приносят пользы ни истинным интересам религии, ни истинным интересам науки. Внешняя целесообразность непосредственно предшествует идее, однако часто бывает, что воззрение, стоящее на пороге истины, является как раз наименее удовлетворительным.
§ 206
Телеологическое отношение есть умозаключение, в котором субъективная цель смыкается с внешней ей объективностью через некоторый средний термин, который есть единство обеих; это единство есть, с одной стороны, целесообразная деятельность, с другой стороны, непосредственно подчиняемая цели объективность, средство.
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 189; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!