МЕДИЦИНСКИЙ ПОДХОД К ВОПРОСАМ ПСИХИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ И ЕГО НАРУШЕНИЙ
Что же такое аномальное*1 поведение?
"Объективного ответа на этот вопрос не существует - отвечает психолог (35), - он зависит исключительно от тех критериев, которые приняты у представителей данной культуры в определенную историческую эпоху. То, что вчера считалось ненормальным, завтра, возможно, будет казаться нормальным, а то, что нам представляется неприемлемым, иногда очень хорошо вписывается в жизнь других народов".
Часто люди дают определение "ненормальное поведение" относительно других людей, включая сюда поведение, вызывающее у них раздражение или недоумение, редкие формы поведения, формы поведения, представляющие опасность для самого человека и его окружения, например, суицидные*2 действия, злоупотребление наркотиками*3, поведение, создающее угрозу для общественного порядка. Внимание к человеку могут привлечь яркие эмоциональные проявления грусти или гнева, страха или депрессии, вызванные травмирующими событиями. Человек может оказаться неспособным преодолеть жизненный стресс, что ведет к уходу в себя или просто уединению и тем самым к разрыву общения с другими людьми. Обращаясь к своим собственным схемам мышления в суждении о "нормальном", человек легко может посчитать сумасшедшим того, например, кто ведет себя в соответствии с обычаями, присущими другим культурам, как только его поведение начинает отличаться от нашего и мы перестаем его понимать.
|
|
|
Психологи считают, что не существует "идеальной нормы", и всякий человек в той или иной степени ненормален. Выбор помощи людям, нуждающимся в ней, зависит от того подхода, к которому прибегают в попытках объяснить аномальное поведение, а также определяется историей борьбы с "безумием" в том или ином обществе. Споры идут, какой должна быть поддержка таких людей - социальной, психологической или медицинской.
На протяжении всего средневековья безумие считалось следствием одержимости бесом. Аномальное поведение человека объясняли присутствием "злого духа", которого во что бы то ни стало нужно было изгнать с помощью заклинаний и дурного с ним обращения. Чаще всего, однако, подобные меры не действовали; церковь пребывала в убеждении, что ведьмы и колдуны заключили с дьяволом нерасторжимый договор, и поэтому их нужно просто уничтожать, сжигая на костре. В 1484 г. папа Иннокентий VII издал даже специальное распоряжение, призывающее духовенство к безжалостному истреблению "ведьм".
На протяжении последующих столетий "безумцев" продолжали подвергать изоляции, избегая общения с ними или даже изгоняя их. В некоторых странах их бросали в тюрьмы, где содержали вместе с преступниками. В других странах их помещали на особые суда - "корабли сумасшедших", которые спускали по рекам и время от времени у пристаней устраивали зрелища для публики (183).
|
|
|
В XVI и XVII вв. начинают (особенно в Англии) открываться приюты, предназначенные для изоляции лиц с психическими расстройствами. Здесь, однако, их ждала не более завидная участь, чем в тюрьмах. Очень часто их заковывали в цепи или сажали в клетки, чтобы утихомирить.
В конце XVIII в. безумием занялась медицинская наука, назвав это расстройство, подобно органическим нарушениям, болезнью, что привело к рождению психиатрии и возникновению понятия "психическое заболевание". На протяжении XIX столетия ученые исследовали симптомы различных психических нарушений, описывали и классифицировали их, а также разрабатывали методы лечения. В 1883 г. немецкий психиатр Эмиль Крепелин опубликовал первое "Руководство по психиатрии", в котором даются названия, описания и систематика "душевных болезней". В 50-е гг. нынешнего столетия начала бурно развиваться психофармакология, были открыты успокаивающие или возбуждающие действия некоторых лекарственных препаратов. С этого времени началась длительная борьба между различными школами и направлениями. Многие психотерапевтические школы отвергают медицинский подход к психическим нарушениям.
|
|
|
Рассматривая нарушение поведения в рамках понятий "симптомы", "заболевание", "диагноз" и "лечение", медицинский подход в значительной мере пренебрегает динамикой поведения и переживаниями индивидуума. Проблема человека таким образом превращается в медицинскую проблему, которая в связи с прогрессом химиотерапии все чаще и чаще решается с помощью лекарственных препаратов, а не психологической или социальной поддержки.
Сколь не конструктивен и опасен данный путь, можно судить по работе Д.Л.Розенхана с сотрудниками (204). В 1973 г. профессор психологии Стэнфордского университета (Калифорния) Дэвид Розенхан попытался ответить на вопрос: "Можно ли быть уверенным в том, что тебя сочтут "нормальным" человеком в таком месте, где ухаживают за людьми, считающимися "ненормальными"?".
Он и еще семь человек образовали группу, куда входили три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка (три женщины и пять мужчин), которые появлялись поочередно в двенадцати психиатрических клиниках пяти штатов США. Все члены группы были нормальными людьми и никогда в жизни не обнаруживали никаких психических расстройств.
|
|
|
Каждый участник группы получал следующую инструкцию: обратившись в клинику, он в ответ на соответствующий вопрос должен был сообщить, что иногда слышит незнакомый голос, принадлежащий человеку одного с ним пола и произносящий какие-то малозначащие слова; затем ему следовало, изменив только свое имя, без утайки рассказать все, что касается его реальной жизни со всеми ее радостями и горестями. По мнению Розенхана, в этих рассказах не могло быть ничего похожего на патологию.
Как бы то ни было, большинство участников группы были приняты в клинику с диагнозом "шизофрения". Быть может, случившееся объясняется ошибкой медицинского персонала клиники или тем, что они хотели проверить диагноз?
С момента поступления в клинику и на протяжении всего пребывания в ней псевдопациенты вели себя совершенно нормально, не упоминая больше о "голосах", в надежде быстро выписаться. Такого внезапного улучшения состояния, однако, не заметил ни один из медицинских работников, и только после многочисленных попыток убедить персонал в том, что они находятся в достаточно здравом рассудке, чтобы покинуть больницу, смогли они вернуться домой, проведя в ней в среднем по три недели (один из "исследователей", которого держали в клинике семь с половиной недель, вынужден был бежать из нее, так и не убедив "опекунов", что он здоров и телом и душой).
Когда Розенхан ознакомил сотрудников психиатрических клиник с этими результатами, они возмутились, отказались верить в то, что подобное могло случиться в обычных условиях.
Тогда Розенхан предупредил медицинский персонал одной из клиник, ознакомленный с результатами его первого эксперимента, что в ближайшие три месяца им следует ожидать обращений псевдопациентов. Из 193 человек, принятых за это время в клинику, 41 вызвал подозрения по меньшей мере у одного представителя персонала, 23 были объявлены псевдопациентами по крайней мере одним психиатром и 19 вызвали подозрение одновременно у одного психиатра и одного представителя персонала без медицинского образования... А между тем в клинику за все это время не обратилось ни одного псевдопациента.
Таким образом, следовало признать очевидность того факта, что нет ни малейшей уверенности в том, кого следует считать нормальным, а кого ненормальным человеком. Тогда на чем же основана такая уверенность у некоторых психиатров? По мнению Розенхана, большей частью на ошибках восприятия или на ошибочной интерпретации действительности.
Во время пребывания в клинике псевдопациенты записывали все свои наблюдения за происходящим вокруг, и это никого не обеспокоило и не побудило проверить цель этих наблюдений. Наоборот, их "писательское поведение" рассматривалось как характерный признак шизофрении и лишь подтверждало поставленный ранее диагноз. Однако 30 % настоящих пациентов клиники разгадали мошенничество псевдопациентов; они заявили: "Вы ведь не сумасшедший, правда?.. Вы, наверное, журналист или ученый?.. Держу пари, что вы наводите справки о больнице!.."
Исследователи отметили также, насколько был трудно доступен персонал клиники, шла ли речь о психиатре, психологе, медицинской сестре или служащем. Они подсчитали, что в среднем контактировали с тем или иным представителем персонала 6,8 минуты в день. Кроме того, эти контакты чаще всего были испорчены отношением персонала, о чем прекрасно знают все, кто часто попадает в больницы. Так, например, на ежедневно задававшийся вопрос: "Доктор, не могли бы Вы мне сказать, когда меня выпишут?" - психиатр тотчас же, не услышав даже вопроса, отвечал: "Здравствуйте, Дэвид. Как вы сегодня себя чувствуете?"
Как отмечает Розенхан, побывав в такой атмосфере, не трудно понять, как здоровые люди рискуют получить диагноз психоза и казаться безумными просто в силу того обстоятельства, что они очутились в столь необычном месте, как обезличивающая и вызывающая чувство обреченности психиатрическая больница. Как только человек оказывается в психиатрической больнице, его свобода распоряжаться собственной жизнью ограничивается и он должен подчиняться больничной дисциплине и распоряжениям врача, от которого зависят все "больные". С этого момента у человека может начаться процесс психиатризации, в результате которого он попадает в полную зависимость от психиатрической системы и произвола психиатров (35).
Каждому подходу к объяснению аномального поведения соответствует тот или иной способ лечения, основанный на тех представлениях, которые формируются относительно заболевания данного пациента. Если эти представления соответствуют медицинскому подходу, следует ожидать, что такой будет и терапия, а забота о больном будет обеспечиваться биологическими методами. Если же эти представления будут носить более психологический характер, то могут быть представлены разные формы терапии, особенности которых будут зависеть от того, с каким научным направлениям они связаны. Психоаналитик займется изучением конфликтов, источники которых, по его убеждениям, лежат в сфере подсознания; бихевиорист проведет "отучение от дурных привычек" и попытается восстановить приемлемое поведение; когнитивисты сделают попытку изменить восприятие человеком испытываемых им трудностей; гуманисты постараются пробудить его собственные силы, которые помогли бы ему самому найти выход из кризиса.
Медицинский подход торжествовал долгие годы, распространялся не только на случаи органических нарушений, но и на чисто функциональные расстройства, использовались при этом такие средства, как шоковая терапия, нейрохирургия и химиотерапия.
Терапия инсулиновым*4 шоком. Дозу препарата, который первоначально использовался лишь в эндокринологической практике при лечении диабета*5, стали доводить до таких пределов, которые вызывали кому*6 у перевозбужденных пациентов, у пациентов с диагнозом шизофрении. Для достижения наибольшего эффекта рекомендовалось погрузить больного в кому не менее чем на тридцать-пятьдесят часов. При этом врачу надлежало быть "особенно осторожным" при введении инсулина, чтобы избежать риска необратимой комы (то бишь смерти!) или же кровеносного или дыхательного коллапса*7. Пациент выходил из инсулиновой комы в состоянии регрессии. Его приходилось кормить внутривенно или через зонд, он длительное время зависел от посторонней помощи.
Электрошоковая терапия. В 30-е гг. под влиянием неких умозаключений ученые решили пропускать через головной мозг больного в течение нескольких секунд довольно сильный электрический ток, который вызывал общее повышение мышечного тонуса и судороги. Последние, однако, оказались настолько сильными, что больного приходилось предварительно усыплять, чтобы он не поломал себе ребра или зубы. Электрошоковую терапию продолжали использовать, несмотря на ее многочисленные побочные эффекты: повреждение мозга, сердца, легких и др. До сих пор нет ни доказательств эффективности такой терапии, ни каких-либо указаний на механизм ее действия. В тяжелых случаях ее продолжают использовать до сих пор.
"Сегодняшняя шоковая терапия состоит в том, что через электроды, прикрепленные к голове пациента, пропускается ток напряжением от 70 до 130 вольт в течение от одной до пяти долей секунды. Обычно проводятся три процедуры в неделю; в целом оптимальное количество процедур может быть от 5 до 35. При такой довольно-таки зверской процедуре побочные эффекты незначительны, и пациент даже не испытывает боли (так считают сами врачи - авторы статьи, которую мы используем - 5). Опасность перелома костей снизилась за счет применения сахароподобных веществ... Пациент теряет сознание сразу же в момент процедуры, поэтому сопротивление дальнейшему ходу лечения не связано с воспоминанием о физической травме. Самая поразительная черта послешокового состояния в том, что пациент получает различной степени потерю памяти в отношении недавних событий. Амнезия*8 может длиться несколько недель или месяцев после лечения, но в конечном счете память восстанавливается. Изменения в мозгу, если и случаются, обратимы. Устойчивое поражение мозга наблюдается очень редко".
И затем там же делаются следующие выводы: "Электрошоковая терапия зарекомендовала себя как весьма эффективное средство при глубокой депрессии*9 - дегенеративной*10 меланхолии*11 - которая встречается в преддверии старости. С другой стороны, шоковое лечение приносит лишь облегчение симптомов. Оно не ликвидирует причин глубинного психологического расстройства, лежащих в основе болезни, и пациенты, получавшие электрошок без сопровождения психотерапии - которая добирается до истоков болезни, - часто испытывают рецидив. Это характерно даже для тех, кто страдает психической депрессией, при которой электрошок в ряде случаев категорически необходим. Например, когда требуется спасти жизнь пациента с суицидальными наклонностями или жизнь других людей, окружающих особенно агрессивного больного.
Мнения о способе действий при применении электрошока разделяются, грубо говоря, на две группы: одна основывается на вероятном психологическом воздействии лечения, другая - на возможном физиологическом воздействии. Так одна из психологических теорий утверждает, что пациент настолько страшится лечения, что он "убегает в здоровье", лишь бы не испытать вновь этой процедуры; другая предполагает, что лечение удовлетворяет потребность пациента в наказании. Если бы, однако, это и было так, то избиение пациентов или заковывание их в цепи - как это практиковалось в средние века - скорее излечило бы их... Третья психологическая теория утверждает, что пациент высвобождает свои подавленные агрессивные и враждебные импульсы через сильнейшие мышечные конвульсии. Но если это так, то почему пробежка вокруг дома или отжимание на полу до изнеможения не воздействуют столь же эффективно? Наконец, еще одна психологическая теория предполагает, что пациент рассматривает электрошок как угрозу его жизни и именно против этой угрозы он мобилизует все свои защитные силы... В целом можно сказать, что все эти психологические теории могут быть применимы к отдельным случаям, однако не выдерживают обобщения".
Использование неконвульсивной электротерапии как способа "облегчения симптомов" через внушение восходит, как считают некоторые источники, к Скрибониусу Ларгусу (р. 47 г. н.э.), лечившему головные боли при помощи электрического угря. Как Вы сможете увидеть из представленных материалов, история столь "гуманного" метода лечения насчитывает тысячи лет.
Психиатры аргументировали применение данного метода простотой исполнения и благоприятными результатами, которые позволили электрошоку к сороковым годам вытеснить терапию инсулиновым шоком при лечении шизофрении (5).
Нейрохирургия*12. В 30-е гг. была разработана и другая методика, находящая сейчас все меньшее применение. Речь идет о хирургических операциях на головном мозге, включающих разрушение отдельных участков лобных долей (лоботомия) и перерезку нервных пучков, связывающих их с некоторыми нервными центрами. У человека лоботомию впервые произвел португальский психиатр Мониз (Moniz), за эти свои работы он в 1949 г. получил Нобелевскую премию. Однако скоро было замечено, что наряду со снижением агрессивности у пациента происходит изменение личности, проявляющееся в исчезновении интереса к повседневной жизни и отсутствии эмоций. Многие из тех, кто прошел эту процедуру, теряли честолюбие, такт, воображение; страх и беспокойство уменьшались, но за счет потери самоуважения и чувства сопереживания с другими. А ведь восстановить что-либо после такой операции нельзя, и поэтому больные были обречены на бесцветную жизнь автоматов.
Относительно химиотерапии к настоящему времени известно, что применяемые препараты излечить заболевание не могут и приводят лишь к медикаментозной зависимости человека, чаще всего сопровождающейся его психиатризацией. Поэтому не будем рассматривать никакие препараты и рассуждать о способах их действия, хотя фармацевты и медики не теряют надежду: "На смену старым лекарствам придут новые средства, учеными будет проведено немало новых испытаний и проб. Вряд ли стоит ожидать, что какое-то чудодейственное средство сможет решить проблему психических болезней, но исследования того, каким образом действуют эти лекарства на нервную систему, окажут нам неоценимую помощь в более полном понимании принципов функционирования мозга... Придет день, когда мы поймем, что такое разум; каким образом беспокойные мысли, чувства, ощущения, одним словом, тот психологический феномен, который мы называем разумом, передается, откладывается в памяти и влияет на нас" (5).
По данному вопросу привожу мнение заведующего Московским городским нейроэндокринологическим центром Льва Григорьевича Герцика: "Русская психиатрия начала двадцатого века славилась в мире гуманным отношением к больным и могла гордиться своими традициями. В ней никогда не применялись репрессивные меры - цепи, смирительные рубашки и другие орудия, широко использовавшиеся во всем мире. Но эта традиция была во многом утрачена за годы советской власти. В отечественной психиатрии возобладал примитивно-биологический подход. Считалось, что душевные заболевания имеют биологическую причину, устранить которую можно фармакологическими методами. И возникла иллюзия, что с помощью химических веществ мы скоро будем управлять человеческой психикой.
Больше того, многие медики ухитрились применять лекарства даже как наказание. Если врачу не нравится поведение больного, ему колют сульфазин. Возникает боль во всем теле, температура подскакивает под сорок. Право, мне было горько читать об этом в американских журналах, которые публиковали результаты работы в СССР комиссии из США. Вместо гордости за отечественную психиатрию ощущаешь чувство стыда...
Вот почему нам так необходимы гуманные методы. Надо как можно шире внедрять их в практику. Чтобы психиатр имел какой-то выбор, а то сейчас в его распоряжении только лекарства, о других средствах он просто не знает" (48).
Гипноз и суггестивная*13 терапия. Психологические явления, объединяемые в настоящее время термином "гипноз", известны с древнейших времен. Характерно, что во все времена гипнотические явления связывались с религиозно-мистическими и метафизическими воззрениями, служили доказательством раздельного существования духа и тела и господства первого над вторым (36).
Будучи очень модным в XIX в., изучение гипноза в первой половине XX в. перестало вызывать интерес. К 50-м гг. некоторые ученые снова энергично взялись за эту тему, и интерес проявляется до сих пор.
Гипнотизировать кого-нибудь - значит подчинять его посредством внушения своей власти, своему влиянию. Но для осуществления власти гипнолога*14 или гипнотизера*15 необходимы податливость гипнотизированного, его бессознательное соучастие. Достигается это при помощи методик, позволяющих усилить либо внушение, либо внушаемость. Для облегчения процедуры прибегают и к психофармакологическим средствам, уменьшая настороженность, ослабляя бдительность субъекта.
Субъект должен сосредоточиться на каком-то одном сенсорном стимуле, например, при воздействии на зрительные анализаторы пристально смотреть в глаза экспериментатору или фиксировать взгляд на точке на стене, блестящем шарике в руках воздействующего; при воздействии на тактильные анализаторы ощущать направляемые волны тепла на кожу; на слуховые анализаторы - ритмический шум, удары метронома. А в это время ему предлагается ни о чем другом не думать и постепенно засыпать. Если субъект легко поддается гипнозу и полностью доверяет гипнотизеру, то очень узкая направленность внимания позволяет ему расслабиться и полностью сосредоточиться на внушениях гипнотизера. Начиная с этого момента он проявляет интерес только к тем событиям, которые ему предлагается воображать, независимо от всего остального, что происходит вокруг. Он соглашается выполнять действия, подчас очень насыщенные эмоционально или же такие, которые он никогда не стал бы совершать в состоянии бодрствования.
Проснувшись, испытуемый забудет все или почти все, что происходило во время сеанса, или, наоборот, вспомнит все подробности. Это будет зависеть от того, что ему внушалось: забыть или помнить. Точно так же, если испытуемому внушается, чтобы он совершил определенное действие после пробуждения, то, проснувшись, он может вести себя довольно странно, например, открыть зонтик прямо в зале или вдруг неудержимо раскашляться, но будет не в состоянии точно указать причину этого.
Но как можно объяснить, что загипнотизированный человек способен пройти через всю комнату, ни на что не наткнувшись, или может правой рукой описать на бумаге болезненные ощущения, которые испытывает в левой руке, в то время как сам вслух утверждает, что ничего не чувствует? Хильгард (184), чтобы объяснить такого рода явления, выдвинул гипотезу о существовании внутреннего "скрытого наблюдателя", который, видимо, не сознавая этого, находится в курсе того, что "переживает" другая часть личности. Он высказал мысль, что сознание не является чем-то неделимым и что между различными его элементами, определяющими поведение, гипноз в зависимости от обстоятельств может вводить "барьеры" разной степени эффективности.
Наиболее широко освещен вопрос о сущности гипноза в известной специалистам монографии Леона Шертока "Гипноз" (165). Что мы можем понять из нее, так это то, что не существует теорий, дающих исчерпывающее объяснение гипноза; что простое снятие симптомов признается теперь недостаточным, так как оно не предотвращает появление более серьезных симптомов и даже психотических реакций; что методика лечения находится в стадии экспериментальной разработки и опубликованные наблюдения полученных результатов не позволяют еще сформулировать определенное заключение об эффективности этой терапии; что гипнотерапия представляет определенную опасность, когда она проводится неквалифицированными людьми; что некоторые исследователи говорят также о привыкании к гипнозу.
Фрейд отказался от гипноза и внушения по нескольким причинам: во-первых, он непонятен, ограничивает свободу пациента, мешает осознанию врачом сопротивлений больного и, стало быть, прошлых травм, а кроме того, число больных, способных входить в глубокое гипнотическое состояние, несомненно меньше, чем число больных, которых можно подвергать психоаналитическому лечению, - оно практически не ограничено (166). Отказ Фрейда от гипноза основывался на соображениях технического порядка, современными специалистами гуманистического направления отказ оправдывается прежде всего по моральным соображениям.
Естественно возникает вопрос: дозволен такой "взлом" личности, эта зависимость пациента по отношению к гипнологу или гипнотизеру? Действительно, если гипнотизер - "все", а гипнотизированный - "ничто", если уподоблять гипноз "пожиранию змеей загипнотизированной жабы", то такое порабощение одного другим было бы просто чудовищно. Однако это не так, считает Henri Ey (58). "Гипнотизер может повлиять только на то, с чем бессознательно соглашается пациент. Таким образом, проблема сводится к следующему: имеет ли право гипнотизер воспользоваться бессознательным согласием пациента, чтобы освободить его от груза, накопившегося в подсознании? Думаю, что ставить вопрос - значит решать его так, как вполне законно (и было бы абсурдно думать иначе), ведь врач, который хочет победить болезнь, использует средство (в том числе и гипноз), помогающее больному выздороветь. Впрочем, эта аргументация относится ко всем приемам и методам лечения, воздействующим на пациента, иногда против его воли, с целью избавить его от болезни (психохирургия, снотворные средства, психоаналитическая терапия и др.)". Сделаем поправку, что это высказывание относится к 1961 г., но многое ли изменилось с тех пор в подходе к данному вопросу?
Групповой гипноз - это способ одновременной гипнотизации нескольких пациентов. Его не следует смешивать с собственно групповой психотерапией, в которой участники свободно общаются между собой и со своим руководителем. Главным преимуществом группового гипноза, как отмечает Л.Шерток, является экономия времени, кроме того, групповой гипноз служит экспериментальным целям - для отбора лучших, поддающихся воздействию субъектов. Леон Шерток пишет о применении группового гипноза в клинике, когда пациенты находятся под контролем медицинского персонала, мы же стали свидетелями применения группового гипноза в массовом масштабе. Подборку по материалам зарубежной печати «Убийца по имени "гипноз"» подготовил журналист Сергей Самойленко (129). Он приводит примеры, когда недобросовестные гипнотизеры проводят сеансы массового гипноза в театрах, клубах и университетах как развлечение, нанося ущерб здоровью людей, некоторые из которых стали жертвами даже помимо своей воли, наблюдались случаи и со смертельным исходом. В статье приводятся данные врачей, к которым обращались пациенты с ухудшением своего психического состояния после подобных мероприятий. Один из британских журналистов совершенно справедливо сравнил сеансы массового гипноза с оружием массового поражения. Мы были свидетелями подобных явлений и у нас.
Шерток Л. заканчивает свой обзор по методам гипноза на оптимистической ноте, считая, что ученые должны прибегнуть к многоотраслевым исследованиям эффекта гипноза, рекомендует не отказываться от его практического применения, особенно в связи с глубоким кризисом, в который погрузился психоанализ на Западе.
Рассмотрим некоторые психические расстройства, которые разбиты на определенные симптомы (96) по видимым проявлениям аномального поведения, объяснения их причин у ученых нет, в то время как нашим направлением исследований, о котором поговорим ниже, эти причины обнаруживаются и устраняются.
Большую часть психических нарушений составляют функциональные расстройства. Речь идет о нарушениях, для которых не удалось выявить причинного фактора "органической природы", - добавляет психотерапевт, - это главным образом расстройства поведения или психических функций, которые серьезно затрудняют или делают невозможными нормальные способы адаптации к социальным коллизиям. Прежде (по старой классификации психических расстройств) эти нарушения относили к категории психозов или неврозов (35).
В США более четверти всех больных, подвергавшихся лечению по поводу поведенческих нарушений, имели диагноз "шизофрения", и около 50 % последних были моложе 25 лет (177). Речь идет о людях, у которых появляется дезорганизация поведения, в том числе и о тех, которые чувствуют себя вполне адаптированными. Проблема, с которой сталкивается психиатрия, имея дело с этим расстройством, заключается в том, что о нем трудно говорить как об одном психическом заболевании; неспособность психиатрии рассматривать его иначе приводит к тому, что в эту плохо ограниченную категорию попадают очень многие больные. До сих пор не выявлено с определенностью ни одного биологического фактора, который позволял бы объяснить развитие этого расстройства. После длительного изучения данного заболевания ученые склоняются в пользу наследственного фактора или прирожденной хрупкости данных пациентов, делающей их более чувствительными к травмирующим факторам среды (35). О параноидной шизофрении или бредовых расстройствах говорят в случаях стойкого бреда*16, связанного с манией величия, преследования или ревности, превращающегося у больного в навязчивую идею.
В тех случаях, когда в поведении проявляется утрата контроля в эмоциональном плане, например, чрезмерный прилив энергии или, наоборот, глубокая депрессия, говорят об аффективных расстройствах настроения. Биполярное расстройство характеризуется чередованием двух состояний - маниакального*17, когда больной крайне возбужден, говорит без умолку, перескакивая с одной мысли на другую, или то и дело разражается невротическим смехом, и глубокой депрессии, повергающей больного в состояние полной пассивности, пронизанной чувством бесполезности и ничтожности жизни. Глубокая депрессия может быть и единственным "полюсом" аффективного расстройства. Речь идет в этом случае о доходящей до отчаяния тоске, сопровождающейся болезненными мыслями и отказом от пищи или просто нежеланием покидать постель. Невротическая депрессия отличается меньшей тяжестью и чаще всего возникает в результате утомления или стресса. Она выражается в более или менее сознательном отказе от всякой деятельности, которая теряет для человека смысл.
Тревожно-фобические*18 состояния входят в группу заболеваний, названных в свое время З.Фрейдом неврозами, - иррациональных*19 форм поведения, когда человек при столкновении с ситуацией, порождающей тревогу, не может преодолеть ее обычными способами, но не теряет при этом контакта с реальностью. Характерной особенностью тревожных состояний является четко выраженное переживание тревоги, которая может быть либо генерализованной (как в случае панических расстройств), либо связанной с каким-либо предметом, мыслью или действием, как, например, при фобиях и репрессивно*20-компульсивных*21 расстройствах.
Травмирующие жизненные обстоятельства, риск, которому приходится подвергаться, ожидание того, что может произойти, - таковы источники порождающего тревогу стресса, над которым более или менее сознательно мы пытаемся ежедневно одерживать верх. Бывает, однако, и такое, что человек уже не в состоянии регулировать стресс, и тогда без видимых причин его захлестывает ужас, сдержать который он не в силах; именно это происходит в случае панических расстройств.
Приступ ужаса развивается внезапно и может длиться несколько минут, а иногда и несколько часов. Но Дениза знает, что этот приступ беспричинный. Сердце начинает биться чаще, на коже выступает пот, и она чувствует, как у нее сжимается горло. Ей кажется, что скоро не сможет дышать, что она жертва сердечного приступа, что вот-вот сойдет с ума или умрет... Больная осознает, что ее ужас иррационален, но сопротивляться ему не в состоянии.
В других случаях это фобии. Фобия представляет собой иррациональную, сильную и не имеющую под собой реальной основы боязнь чего-либо - открытого пространства, например, страх перед площадями, парками или большими магазинами (при агорафобии), тесного замкнутого пространства (при клаустрофобии), высоты (при акрофобии), безобидных животных (при зоофобии) или какого-либо объекта (обычно живого), который у других людей чрезмерного страха не вызывает. Как, например, у Вас обстоит дело со страхом перед змеями?
Жанна, находясь на одном из верхних этажей дома, не может подойти к окну (даже закрытому), чтобы у нее не подкашивались ноги (акрофобия).
Пьер может спать только в том случае, если в комнате есть хотя бы два окна и дверь, которую он оставляет на ночь приоткрытой (клаустрофобия).
Лиза не может отойти от дома дальше, чем на сотню метров, - ужас начинает сжимать ей грудь и горло, заставляя повернуть назад (агорафобия).
У Поля от одного вида муравья начинается сердцебиение (зоофобия).
Навязчивые репрессивные и компульсивные расстройства проявляются в мыслях или побуждениях, которые принимают навязчивый характер и часто порождают непреодолимое желание совершить определенное действие (компульсия) или, наоборот, не совершать его (репрессия). Больной с навязчивыми идеями пытается избежать связанного с ними дискомфорта, но это выражается главным образом в том, что он бесконечное число раз повторяет те действия, совершать которые он чувствует себя "обязанным", сознавая при этом всю их бессмысленность.
Жак чувствует необходимость вымыть руки всякий раз, когда он дотронулся до дверной ручки или какого-либо предмета. Поэтому он десятки раз подходит к умывальнику и еще по десять раз моет руки перед едой.
Жанну преследует навязчивая мысль, что ее четырехлетний сын может порезаться ножом или какой-нибудь другой кухонной принадлежностью. Поэтому она вынимает их из выдвижного ящика и кладет в стенной шкаф, а после этого ее охватывает сомнение: "А вдруг он заберется на стул?" В результате она перекладывает их на самый верх, откуда и вынуждена доставать каждый раз, когда нужно заняться приготовлением пищи.
Соматоформные расстройства. Речь идет о расстройствах с физическими симптомами. Больной жалуется на паралич или на боли в груди, не обнаруживая при этом, однако, никаких органических признаков заболевания.
Конверсионные расстройства. Аномалии этого типа Фрейд называл конверсионной истерией. Речь идет о нарушении какой-либо физиологической функции организма, проявляющемся в виде паралича конечности, нервного тика, полной или частичной потери голоса, внезапной слепоты и тому подобного. Хотя такие симптомы и развиваются в отсутствие каких бы то ни было физических аномалий, больные их не симулируют.
В момент отправки на фронт у молодого солдата, которому предстояло впервые участвовать в бою, внезапно развивается паралич правой ноги, что, однако, нельзя было связать с каким-либо органическим поражением.
Психосоматические расстройства. Человек жалуется на болезненные ощущения, не имеющие четкой локализации, что заставляет его обращаться к разным врачам и одно за другим пробовать разные лекарства, ни одно из которых ему не помогает.
Лори 25 лет. Уже несколько месяцев она ощущает различные боли в животе, но не может определить, в чем их причина - желудок, печень или кишечник. Она сообщает, что ей нельзя есть определенные мясные блюда и жирную пищу, но эти специфические ограничения невозможно объяснить с точки зрения диетологии. Испытывая иногда невыносимые боли, она консультируется с разными врачами, но никто не может установить их причину. Лори тем не менее уверена, что расстройство, безусловно, имеет органическое происхождение и, по ее мнению, требует хирургического вмешательства; она отвергает все психологические объяснения.
Ипохондрия - это преувеличенная озабоченность собственным здоровьем, свойственная некоторым людям зрелого возраста. Как правило, эта озабоченность касается состояния определенного органа или какой-то болезни, о которой человек узнал из телевизионной программы или прочитал в журнале и все симптомы которой он у себя находит. Склонность к ипохондрическому синдрому*22 обнаруживают иногда и студенты, изучающие медицину и психологию, когда они приобретают знания о физической и психической патологии человека.
С тех пор, как Марсель прослушал радиопередачу о болезнях сердца и прочел на эту тему несколько статей, он "знает", что возникающие у него иногда боли в груди - верный признак неизбежного инфаркта. Болевые симптомы появляются, как правило, после пробуждения ото сна, из-за чего он часто не выходит на работу, а его жена вынуждена заботиться о нем. До сих пор, однако, медицинские обследования не выявили никаких предвестников сердечного приступа.
Диссоциативные*23 расстройства, так же как и соматоформные, Фрейд относил к истерическим неврозам. Новая классификация выделяет их в особую категорию.
Психогенная амнезия - это амнезия, развивающаяся без видимой физической причины в результате психического шока или стресса. Речь идет в этом случае об активном "забывании", избирательно затрагивающем одно или несколько травмировавших человека событий.
Множественная личность свойственна человеку, у которого в разные периоды времени проявляются как бы разные личности, обладающие высокой сложностью и целостностью. Каждая из таких "временных" личностей позволяет человеку переживать чувства и побуждения, которые его "главная" личность отвергает и игнорирует (212). Известны случаи, когда в одном человеке таким образом чередовалось более 20 разных личностей.
Тело Сабины поочередно становилось местообитанием 16 личностей разного пола и возраста. Каждая их них обнаруживала характерные особенности голоса, используемого словаря, походки и даже силуэта. Одни из этих личностей были крупными, другие - незначительными; одни - стройными и белокурыми, другие - невысокими и темноволосыми. У всех - разные представления о жизни, и каждая "заступала на дежурство" сообразно с той ситуацией, в какой оказывалась Сабина. Мэри была задумчивой и замкнутой, Пэгги - холеричной*24, Сид и Майкл были столярами и характером походили на отца и деда Сабины. Ненси была нежной и набожной, но только утонченная и пылкая Викки знала о существовании других.
Деперсонализация характеризуется потерей контакта человека с повседневностью, что приводит его к восприятию жизни как сновидения и к формированию у него впечатления, что все его мысли и действия находятся вне его контроля. Это расстройство не следует смешивать с шизофренией, при которой имеет место полный отрыв от реальности. В случае диссоциативных расстройств человек нормально "функционирует" во всех сферах, которые воспринимает его личность.
Из всех симптомов, свойственных человеку с параноидными*25 или шизофреническими расстройствами, на первом месте стоят бред и галлюцинации.
Бред, сопровождающийся параноидными расстройствами, как правило, сосредоточен вокруг определенной темы, связанной с преследованием, ревностью или величием, и больной абсолютно уверен в истинности своих представлений, которые совершенно не соответствуют действительности.
"Мой сосед делает все, чтобы мне навредить. Он знает, что я не люблю шума; тем не менее каждый вечер он включает свой телевизор именно в тот час, когда мне нужно отдохнуть. Я слышу его через стену. Он это делает назло. Когда мы сталкиваемся в коридоре, он не осмеливается даже взглянуть на меня; но я уверен, что в это время он про себя смеется надо мной. Наконец, что это за сомнительные личности, которых он часто принимает у себя по вечерам? Иногда они часами разговаривают, но стоит мне приложить ухо к стене, как они замолкают. Мне нужно сообщить об этом в полицию...".
Сосед, разумеется, даже не подозревает о том, в чем его обвиняют.
Галлюцинации*26 могут быть вкусовыми, обонятельными или зрительными. Чаще всего возникают слуховые галлюцинации:
"Это голоса хирургов... Они опять хотят вынуть кусок моего мозга... Нет, я вам не дамся".
"Я знаю, что меня пытаются отравить запахами из углов моей комнаты... Даже у супа вкус изменился... Но они не знают, что я могу преодолеть действие отравы, стоит мне только сосредоточить свои мысли...".
На первый взгляд, эти речи полностью иррациональны, и именно это безрассудство, считающееся болезнью, и призвана сдерживать, если не подавлять, психиатрия. Но каков глубинный смысл этих речей? Какие внутренние переживания они могут отражать? Где начинаются их корни? Эти вопросы задает психотерапевт и не получает ответа. (Потерпите, мой дорогой читатель, Вы-то получите ответы на эти вопросы несколько позже.) Лэинг (208) и ряд других исследователей пытаются связать некоторые сновидения или галлюцинации с тем, что человек пережил раньше, иногда, быть может, в первые дни после рождения или даже в период внутриутробной жизни.
К психосексуальным расстройствам причисляются случаи нарушений половой идентификации*27, сексуальных отклонений, ориентированных на необычные объекты, нарушений половых функций или тревоги, связанной с гомосексуализмом. Нарушения половой идентификации включают главным образом транссексуализм, то есть желание быть существом противоположного пола. Часто подобные личности принимают гормональные препараты, и к ним применяют хирургическое вмешательство с целью изменения пола.
Эту главу закроем словами психиатра Д.Демерса, который признался журналисту (180): "Нужно смиренно признать, что диагноз ставят, не зная причин болезни, и что людей не лечат, а скорее опекают".
Глава 5
ВНЕТЕЛЕСНЫЙ ОПЫТ ПЕРЕЖИВАНИЙ, ОПИСАННЫЙ В ПРАКТИКЕ РЕАНИМАТОЛОГИИ*1, И ДРУГИХ КРИЗИСНЫХ СОСТОЯНИЙ
К настоящему времени имеются тысячи сообщений о внетелесном опыте, исходящих от лиц различных возрастов и профессий. Переживания такого рода играли важную роль в шаманских ритуалах и эзотерических школах многих предшествующих культур. Этот опыт способствовал возникновению оккультизма - учения, практически полностью построенного на исследовании и интерпретации внетелесных переживаний и возникшего в седой древности у самых различных народов.
Непроизвольные выходы из тела имеют место вследствие гипноза, глубокого расслабления при медитации, анестезии, стресса, употребления наркотиков, в результате несчастных случаев и в состоянии клинической смерти. Серьезные исследования данного явления проводились рядом исследователей - доктором Э.Кублер-Росс из Чикаго, профессором Войно-Ясенецким (архиепископ Лука) (28), докторами Георгом Ритчи, Михаилом Сабомом, Петром Калиновским и другими.
Наибольшую известность в мире получила книга американского психиатра и доктора философии Раймонда Моуди "Жизнь после жизни" (102), которая вышла в свет на английском языке в 1975 г. Р.Моуди за пять лет исследовал 150 случаев, в которых больные, признанные клинически мертвыми, были оживлены. "Несмотря на большое разнообразие обстоятельств, связанных с близким знакомством со смертью, а также типов людей, переживших это, несомненным является то, что между рассказами о самих событиях в этот момент имеется поразительное сходство". У людей появлялась способность слышать и видеть происходящее, причем видеть все, включая свое тело, со стороны, чаще всего сверху.
Небольшой отрывок из его книги: остановка дыхания у женщины, реанимация. Она рассказала: "Я видела, как они старались оживить меня. Все это было очень странно. Я была выше их и будто смотрела на них сверху... я пыталась говорить с ними, но никто не замечал меня. Доктор и сестры колотили мое тело, пытались делать вливание в кровь... Я, все время стараясь привлечь их внимание, говорила им: "Оставьте меня в покое, я хочу остаться одна...", но они меня не слышали. Тогда я попыталась убрать их руки, чтобы они больше не били меня, но у меня ничего не выходило. Это было, я не знаю как... я видела, что я трогаю их руки, стараясь оттолкнуть их, но они все еще были там же. Я не понимала. Я не чувствовала давления их рук, может быть, мои руки проходили сквозь них или еще что?"
Есть много описаний того, как душа человека, выйдя из тела, пытается войти в контакт с врачами или сестрами, старающимися оживить безжизненное тело. Душа женщины, умершей во время остановки сердца, чувствовала себя совершенно реальной и удивлялась безуспешности попыток: "Почему они не видят, не отвечают? Может быть, это они не реальны? Как в зеркале?" Иногда душа, парящая над своим телом, может вдруг мгновенно перенестись в другое место. Солдат, тяжело раненный во Вьетнаме, во время операции вышел из тела и наблюдал, как врачи пытались вернуть его к жизни. "Я старался остановить их, потому что там, где я был, мне было хорошо. Я был там, а он (доктор) был, но как будто его не было. Я схватил его, а его не было. Я вроде прошел просто насквозь него... А потом я вдруг оказался на поле боя, где я пострадал. Санитары подбирали раненых, я хотел помочь им, но вдруг оказался снова в операционной... Это будто вы материализуетесь там, а потом снова здесь, будто моргнули глазами..." Другой пациент сказал, что он мог посмотреть близко или вдаль, как в телефотолинзу (203).
Такие сообщения были получены даже от людей, которые ослепли. Имелись медицинские подтверждения органического поражения их зрительных систем: во время клинической смерти они могли видеть обстановку и окружение (38).
Кризисные явления затрагивают самые фундаментальные представления об устройстве мироздания, о жизни и смерти, о сущности живого, о соотношении в нем таких компонентов бытия, как материя, энергия и информация. Этот опыт пребывания вне тела, внетелесное переживание, мистики называют "астральным*2 выходом", а парапсихологи - "билокацией", то есть это одновременный обзор двух различных мест, что можно определить как наблюдение какого-либо явления из точки, не совпадающей с нашим физическим телом. При этом нередко ощущается, что сознание переместилось из физического тела в некое иное тело, называемое опять же мистиками астральным, эфирным или двойником. В других случаях человек может переживать себя как простую точку сознания вне физического тела.
Более двадцати лет посвятила исследованию феномена смерти доктор медицины американка Элизабет Кублер-Росс (204, 205). По данному поводу она приводит слова одной из своих умиравших пациенток: "Я выхожу, а тело - пустая оболочка". И эта женщина, и все другие никогда не говорили, что из тела вышла их личность или душа. Из тела вышло "Я", и "Я" потом наблюдало со стороны свое тело и все, что с ним делали врачи и сестры.
В предисловии к книге Р.Моуди Э. Кублер-Росс пишет: "Исследования, подобные тем, о которых рассказывается в книге, подтверждают то, чему нас учили в течение двух тысяч лет, - что есть жизнь после смерти... эта книга откроет новые двери для людей с распахнутым сознанием и даст им уверенность и смелость в разработке новых проблем. Они увидят, что данная публикация доктора Моуди вполне достоверна, так как написана искренним и честным исследователем. Полученные данные подтверждаются моими собственными исследованиями и изысканиями других вполне авторитетных ученых, исследователей и представителей духовенства, которые имеют смелость исследовать эту новую область в надежде помочь тем, кто хочет знать, а не просто верить".
Опыт переживаний смерти оказал на жизнь вернувшихся к ней умиротворяющее воздействие. Многие говорят, что после того, что произошло, они чувствуют, что их жизнь стала глубже и содержательнее, так как благодаря этому опыту они стали гораздо больше интересоваться фундаментальными философскими проблемами. У людей пропадал страх смерти. Основная причина, из-за которой смерть перестает быть чем-то устрашающим, заключается в том, что человек, переживший подобный опыт, уже не сомневается в том, что жизнь не прекращается со смертью тела. Причем для такого человека это уже не абстрактная возможность, а факт из собственного опыта. У этих людей развивается твердая вера в жизнь после смерти. Их типичное объяснение этого звучит приблизительно следующим образом: "Я больше не верю в жизнь после смерти - я знаю, что мое сознание будет жить после смерти, ибо я опытно переживал свое сознание существующим вне моего физического тела".
Р.Моуди пишет о том, что некоторые его коллеги говорили ему, что "они просто не в состоянии понять, каким образом пациенты, которые не имели никаких медицинских знаний, могли так детально и правильно описать процедуру реанимации*3, тогда как врачи, проводившие реанимацию, точно знали, что пациенты мертвы". Надеюсь, что по прочтении данной книги Ваши представления по этому вопросу расширятся.
В нашей стране также опубликована книга австралийского врача, хирурга, православного христианина Петра Петровича Калиновского "Переход: Последняя болезнь, смерть и после" (65). В своей книге он сопоставляет опыт реанимационной медицины с трудами христианских богословов и ведущих современных ученых. "В настоящее время у ученых, изучающих проблему смерти, нет никаких сомнений в продолжении жизни после смерти тела".
Жизнь вне тела испытал и описал Карл-Густав Юнг. В книге "Воспоминания, сны и размышления" он пишет о своих восприятиях вне тела во время сердечного приступа: он был в пространстве и видел Землю - пустыни, моря - с высоты 1000 миль.
Доктор Георг Ритчи в своей книге "Возвращение из завтра" (210), вышедшей в 1978 г., описывает случившееся с ним самим в 1943 г. Предисловие к его книге написано Раймондом Моуди. "Его книга, - пишет доктор Моуди, - один из наиболее фантастических и хорошо документированных отчетов о переживании смерти, известных мне".
Профессор медицинского факультета в университете Эмори в США, кардиолог с большим практическим опытом реаниматологии Михаил Сабом собрал и опубликовал 116 подобных случаев (203). Все они проверены им лично. Он сверял рассказы больных с историями болезни, расспрашивал тех людей, которых видели и слышали его пациенты, возвращенные к жизни, опять-таки сверял показания тех и других. Так, например, он проверял, действительно ли описанные люди находились в комнате для ожидающих и в какое именно время. Он составлял точные протоколы с учетом места, времени, участников, произнесенных слов и так далее. Для своих наблюдений он отбирал только психически здоровых и уравновешенных людей. Такая проверка полностью подтвердила существование изучаемого феномена. Подтвердилось, что после смерти тела существование личности продолжается. Какая-то часть человека остается жить, она видит, слышит, думает и чувствует, как и раньше (65).
Переведена и многократно за последнее время издавалась "Бардо Тёдол (Тодоль)" - "Тибетская книга Великого освобождения" (часто называемая "Тибетской книгой мертвых"), ее полное название "Великое освобождение в результате услышанного в Бардо". "Бардо" переводится с тибетского как "промежуточное состояние" (38, 84, 145, 146). Этот философско-религиозный трактат почитается как священная книга в странах Восточной Азии, является практическим руководством для умирающего и умершего, помогает умершему распознать с помощью компетентного ламы различные стадии промежуточных состояний между смертью и последующим возрождением. Она составлялась в течение многих веков и передавалась в устной форме, была записана в VIII в. н.э., но длительное время оставалась для внутреннего пользования среди посвященных. Авторство приписывается великому гуру Падмасамбхаве, духовному учителю, принесшему буддизм в Тибет.
Чтение книги было частью похоронной церемонии, или ее читали умирающему в последние минуты его жизни. Книга рассматривает умирание как искусство, как чрезвычайно значимый, имеющий глубинные последствия для последующей жизни процесс и направлена на помощь как самому умирающему пережить момент умирания, так и родственникам, окружающим справиться со своими эмоциями, чтобы умирающий уходил в спокойном духовном состоянии. Описывается, что душа покойного покидает тело, лишается чувств и затем переходит в состояние пустоты. Умирающий сохраняет сознание, но его контакт с окружением оказывается неполным, ограниченным. В частности, он уже не в состоянии передать то, что с ним происходит, что он слышит и видит. Вместе с тем до усопшего долетают необычные звуки и образы - гром, сверкание молний, непонятный грохот. Тело свое он видит как бы со стороны, или скорее даже с высоты, что приводит его в изумление. Вместе с тем он видит своих близких и друзей, ясно различает погребальную церемонию, но близкие его не видят и не слышат. Связь оказывается разорванной. Постепенно усопший осознает, что он уже покинул подлинный мир. Душа не может покинуть родные места и еще продолжает блуждать возле тех мест, которые усопший покинул.
В последних разделах "Тибетской книги мертвых" рассказывается о реинкарнации, то есть об очередных воплощениях души, о возвращении к земному существованию и о влиянии минувшей жизни на характер нового воплощения.
При сравнительном анализе стадий перехода, которые приводит в своей книге Р.Моуди, он находит, что между отчетами его респондентов*4 и этой древней рукописью очень много общего.
К образам и темам "Тибетской книги Великого освобождения" обращались многие европейские мыслители. Как рассматривалось выше, К.-Г.Юнг разглядел в символике "Бардо Тёдол" внушительные иллюстрации к своей теории архетипов - изначальных врожденных психических структур, которые, по представлению Юнга, составляют содержание коллективного бессознательного. Долгие годы, пишет он, книга была его постоянным спутником, и ей он обязан не только плодотворными идеями и открытиями, но также и многими самыми основными откровениями (176).
Когда древние египетская и тибетская книги мертвых впервые предстали перед вниманием западных ученых, их посчитали воображаемыми описаниями посмертного путешествия души, вольным продуктом фантазии таких людей, которые не могли принять неумолимую реальность смерти. Они были отнесены к той же категории, что и сказки - творениям человеческой фантазии, которые определяются художественной красотой, но не соотносятся с повседневной реальностью. Критики ученых, занятых данным вопросом, начали с того, что объяснили все эти сообщения фантазией, а труды ученых - желанием вызвать сенсацию и заработать. Однако с появлением все новых данных о жизни души эти обвинения пришлось снять, так как для всех становилось очевидным, что что-то во всех этих сообщениях все-таки есть. Таким образом, спустя некоторое время наличие самого феномена было признано.
Переживания "по ту сторону" уже стали предметом научных разработок, для них даже создан специальный термин NDE (Near Death Experience). Создана научная дисциплина, специально изучающая смерть и умирание и названная танатологией. Знаком времени стало восхищаться бестселлером Р.Моуди, который привлек внимание средств массовой информации. Околосмертным переживаниям было посвящено множество материалов на Западе, а теперь и у нас. На Западе этому посвящались и телепередачи, наше телевидение, надеюсь, тоже созреет для серьезного разговора на эту тему. При просматривании многих популярных голливудских и европейских фильмов обращает на себя внимание тот факт, как легко герои манипулируют понятиями "реинкарнация", "прошлая жизнь".
Доктор медицинских наук, реаниматолог Александр Маркович Гурвич обратился к анестезиологам, реаниматологам, кардиологам, невропатологам - врачам, непосредственно сталкивающимся с состоянием, пограничным со смертью, с предложением обратить внимание на возможность особых переживаний у их пациентов, фиксировать эти наблюдения и сообщать о них в Институт общей реаниматологии Российской академии медицинских наук. Он подчеркнул настоятельную необходимость организации в нашей стране сбора, объективного обобщения и анализа явлений, имеющих место на грани жизни и смерти (79).
Знакомство с данной темой необходимо для всех нас, но особенно для представителей медицинской профессии, которые постоянно имеют дело с рождением и смертью. Каждый врач должен обладать представлениями о смерти не как об абсолютном конце бытия, а помнить, что сознание или жизнь продолжает существовать и после физической кончины. Какие бы свои, особенные концепции ни превалировали в различных странах и эпохах, смерть везде и всегда, кроме нашего общества в настоящий период истории, рассматривалась как переход или преображение, а не как окончательное уничтожение.
Многими умирающими старческого возраста, например, этот момент воспринимается как освобождение от мук. В тяжелых страданиях человек часто просит, чтобы скорее наступило освобождение. В такой ситуации в задачи врача будет входить не основанное на нашем материалистическом представлении и деонтологических*5 принципах продление этих мук агонии, а помощь участием, пониманием. Врач должен помнить, что человек в этом состоянии все чувствует, слышит, понимает. Он не должен допускать при умирающем некорректного поведения, шокирующих разговоров, позволять родственникам создавать траурную атмосферу. Необходимо помнить, что в этот момент как никогда человеку требуется мягкое участие, психологическая поддержка. Даже тот, кто всю жизнь не верил в возможность иного существования, в этот момент с благодарностью примет слова о том, что не надо бояться смерти.
Врач должен советовать родственникам не оставлять своего близкого умирать в больнице, где он будет чувствовать себя столь одиноко именно тогда, когда ему необходимы прощальные слова участия; научить родственников вести себя достойно, не проявлять своего эгоизма в аффективных реакциях, мысленно сопровождать в пути уходящего. Если Вы желаете добра своим близким в их дальнейшей жизни, важно, как произойдет прощание с покинувшим Вас человеком. Необходимо выполнить ритуальную часть так, как желал ушедший. Если он, например, при жизни высказывался, что хорошо, когда кремируют, то так и следует поступить с его телом.
Информация о существовании жизни за пределами смерти физического тела может изменить отношение человека к старости, болезням и к самому процессу умирания. В обществе должны быть сформированы определенные принципы социальной организации, помогающие своим членам достойно принимать смерть.
Дополнительная литература: (3, 29, 30, 95, 135).
Глава 6
ОПЫТ СПОНТАННОГО*1 ВЫХОДА НА ПЕРЕЖИВАНИЯ ЖИЗНИ В ДРУГИХ ТЕЛАХ
Эммануэль Сведенборг (1688-1772), шведский ученый, изобретатель, владеющий многими языками, принимающий активное участие в общественной жизни в качестве асессора Шведской горной коллегии и члена высшей Палаты парламента, опубликовавший 150 научных трудов по анатомии, физиологии, психологии, в конце жизни пережил кризисное состояние и описал, как он ощущал себя, когда останавливается дыхание и циркуляция крови, и что представляет из себя жизнь после смерти. "Человек не умирает, он просто освобождается от физического тела, которое ему нужно, когда он был в этом мире... Человек, когда он умирает, лишь переходит из одного состояния в другое". Сведенборг утверждал, что он сам проходил эти ранние стадии смерти и ощущал себя вне тела: "Особенно ясно я запомнил ощущение выхода сознания, то есть моего духа из тела". Р.Моуди отмечает удивительные совпадения между тем, что пишет Сведенборг, и тем, о чем свидетельствуют другие люди, перенесшие клиническую смерть (55, 102, 125).
В 1721 г . в Любеке, морском порту северо-западной Германии, родился знаменитый "младенец из Любека" (полное имя его было Христиан-Генрих Гейнекен), который заговорил в первые часы после рождения и обнаружил такие необычайные умственные дарования, что воспитание его уже в этом возрасте родители нашли необходимым вверить опытному наставнику. Выбор пал на Т.Шенейха (автор книги о Христиане), который всецело посвятил себя воспитанию и образованию малютки. Чудесному ребенку не было и года, как он уже знал основное содержание первых частей Ветхого Завета; в полтора года он знал весь Ветхий Завет; в течение следующего месяца прошел и весь Новый Завет. Весь следующий год был посвящен изучению истории Древнего мира, всеобщей географии и латинского языка, так что в два с половиной года Христиан знал уже более 8000 латинских слов. Когда ему минуло три года, наставник начал проходить с ним догматическое богословие и историю церкви; изучение же всеобщей истории Средних и Новых веков служило маленькому ученику отдохновением от более серьезных занятий. Король Дании, прослышав об этом чудесном ребенке и не поверив слухам, послал за ним и был поражен. Христиан оказывал любезный прием посетителям и с большим тактом самым изящным французским языком отвечал на предлагаемые вопросы. Этот ребенок предсказал свою собственную смерть, которая случилась, когда ему было четыре года (63).
Примерно в то же самое время ребенок, которого звали Жан Кардьяк, знал алфавит в возрасте трех месяцев, а в год мог свободно разговаривать на своем родном французском языке. Он говорил на латыни в возрасте трех лет, на английском языке - в четыре года, на греческом и иврите - в шесть лет, помимо разных других языков. Он также успел обучиться ряду других искусств и навыков, прежде чем умер в возрасте семи лет в 1726 г.
Эти и другие чудо-дети способствовали возрождению веры в реинкарнацию. Павел Гелева в своей статье (31) приводит примеры подобных свидетельств, опубликованных в работах начала века.
Более современные примеры:
В американском городе Буффало произошел редкий случай, взбудораживший умы многих психиатров. В 1963 г. в семье Генри и Эйлин Роджерс произошла трагедия: перебегая улицу, попал под грузовик и погиб двенадцатилетний сын Теренс. Потрясенные горем, родители долго не могли привыкнуть к мысли, что нет больше их единственного ребенка... Спустя три года 38-летняя Эйлин родила второго мальчика. Вначале родители не обращали внимания на то, что все движения Френка были буквально копией жестов погибшего старшего брата. Известно, что почти все новорожденные ведут себя одинаково. Однако позже, когда Френку исполнилось два года, с ним стали случаться удивительные вещи.
Однажды Эйлин Роджерс вязала в гостиной. Ребенок подошел к матери, обхватил руками ее ноги (это было привычкой покойного мальчика) и сказал голосом Теренса: "Включи телевизор, я хочу посмотреть кино о шерифе из Додж-сити". Женщине чуть не стало дурно. Дело в том, что вот уже по крайней мере десять лет фильм о шерифе из Додж-сити не появлялся на экране. Он был одним из любимых фильмов старшего сына. Где мальчик узнал название фильма? Вряд ли кто-нибудь из взрослых мог вспомнить старую картину. Но это еще не все. В тот же вечер Френк встретил отца радостным восклицанием: "Па пришел!" Этим уменьшительным обращением называл отца Теренс, однако со дня его смерти никто в доме ни разу не произнес этого слова. Спустя некоторое время малыш вдруг поинтересовался, где их старый красный автомобиль "понтиак". Действительно, у Роджерсов лет семь назад была такая машина, на которой они вместе с Теренсом совершили как-то длительное путешествие по Западному побережью. В следующий раз Френк попросил отца отремонтировать трехколесный велосипед. Тот не понял, о каком велосипеде идет речь, но потом вспомнил, что давным-давно у Теренса был велосипед со сломанным колесом... Собачку Тутса окрестил вдруг в Батча: Батчем называли спаниеля, с которым любил играть Теренс, но собака эта умерла несколько лет тому назад. Бабушку Френк спросил однажды: "Вы привели с собой Робби?" Робби - кличка собаки, умершей восемь лет назад, но ребенок не видел ее даже на фото.
Долго удивлял родителей второй ребенок, пока они не решились наконец обратиться к знакомому священнику, а тот в свою очередь рекомендовал им одного психиатра. Ребенку показывали фотографии школьных товарищей, учителей Теренса, двоюродных братьев, дальних родственников. Врач был поражен: Френк назвал всех по именам, перечислил их привычки, вспомнил некоторые эпизоды, происшедшие с тем или иным школьником задолго до рождения самого Френка (68).
Один из ведущих психологов мира, директор Индийского института парапсихологии Хименура Нат Бенерджи рассказывает: "Некто Габриель Оребэ, живший в Швейцарии, смутно чувствовал, что не эта страна является его родиной... Однажды он поехал в Испанию. Там у него родилось ощущение, что он тесно связан с этой страной, что имя его на самом деле Рафаэль и он - политический деятель. Он вспомнил имена своих прежних детей и жены, а также то, что его убили ударом топора по голове.
Были проведены расследования, и оказалось, что действительно живший давно Рафаэль имел жену и детей с такими именами и что он был убит ударом топора, раскроившего ему череп. Интересно, что Оребэ имел на лбу врожденную деформацию на том самом месте и часто жаловался на сильные головные боли" (68).
Джой Фишер - профессиональный журналист. После долгих лет путешествий по свету начал серьезно заниматься исследованием явлений реинкарнации. Опубликовал две книги - "Предсказания" (1980) и "Аргументы в пользу реинкарнации" (1984). Предисловие к последней книге написал Далай-Лама (149). Д.Фишер исследовал и обобщил опыт современных ученых, врачей, психоаналитиков всего мира, занимающихся проблемами реинкарнации, и утверждает, что реинкарнация это реальность.
Среди многочисленных документальных свидетельств Д.Фишера есть и такое. Когда Рине Гупте из Нью-Дели было менее двух лет, она уверяла свою бабушку: "У меня был муж. Мой муж был очень плохим человеком. Он убил меня". Она пробиралась на балкон своего дома и пристально всматривалась в уличные толпы; она искала, всегда искала. Выходя из семейного автомобиля, она вечно была настороже. "Я ищу своего мужа и моих детей",- говорила она каждому, кто спрашивал ее, что она замышляет. Странности в поведении Рины становились невыносимыми. Маленькая девочка продолжала выражать любовь к своим детям, боль за насильственную разлуку с ними. К счастью, объяснение, которого требовала эта двойная жизнь, было на пороге.
Виджендра Каур, друг семьи, прослышал о семье Сингхов, проживающих в другой части города. Эта семья пережила то, что, казалось, соответствовало рассказам Рины. Заинтересованные возможной связью этих рассказов со своей мертвой дочерью, Сингхи посетили семью Гуптов. Рина крепко спала, но, проснувшись, она взглянула на Сингхов и бросилась к ним со словами: "Вот мои отец и мать".
Только откровенные скептики не поверят в возможность реинкарнации, когда увидят, как мальчик по имени Раму всего двух лет и девяти месяцев, но уже необычайно увлекающийся вертолетами, умеет отдавать точные указания пилоту индийских воздушных сил в том, как надо летать на машине. Только самые нечувствительные не придадут значения крикам другого двухлетнего ребенка из Торонто. Он был панически напуган при виде открывающихся дверей лифта. "Не будь глупеньким. Он не убьет тебя",- сказала ему мама. "Он уже это сделал",- ответил ребенок.
Приведенные примеры явно свидетельствуют в пользу существования души. Все мгновения жизни наслаиваются друг на друга и как бы стирают прежнюю информацию, и только слишком заметные случаи, наиболее задевающие нашу психику, наш внутренний мир, вызывающие обостренное восприятие, оставляют след в памяти. Именно эту информацию мы чаще всего запоминаем и вспоминаем. Для любого человека не является новостью, что иногда кажется: это уже когда-то было со мной, это я уже где-то слышал, но не помню где, здесь я уже был, но не знаю когда. Это и есть проблески нашей памяти души, памяти подсознания о прошлых жизнях, накрепко закрытые, усыпленные сознанием.
Ученый Йен Стивенсон основательно обследовал более 200 родинок на телах детей, утверждающих, что они были убиты в прежней жизни пулями и режущими орудиями, пронзившими соответствующую часть их тела. В семнадцати таких случаях медицинские документы, а именно больничные записи и документы вскрытий, подтверждают, что люди, которых дети никогда не видели, были убиты именно так, как они рассказывали.
Американский психолог Хелена Вомбах, проведя работу с 750 пациентами, обнаружила, что индивидуальная суть предпочитает материализацию по определенной наследственной линии. Восемьдесят семь процентов пациентов сообщили, что им известны родители, родственники и друзья из нынешней жизни по самым разнообразным родственным отношениям в прошлых жизнях и по состоянию между жизнями. Более того, связи прежних жизней намного сильнее, чем существующие кровные. Идея групповой реинкарнации может показаться некоторым людям такой же странной. На самом же деле это не такое уж и сверхъестественное утверждение. Джой Фишер рассказывает, как снова и снова пациенты доктора Вомбах погружались в транс, чтобы поведать ту же самую историю. Мы возвращаемся с теми же душами, чтобы участвовать в разнообразных родственных отношениях. Причем не только с теми, кого мы любим, но и с теми, кто внушает нам страх и ненависть.
Доктор Ричард Олперт, американский социолог, подчеркнул ведущую роль подсознания во время отбора жизней, когда писал, что до рождения люди знают, что они приобретают. Они говорят: "Я приобретаю этих родителей, этот опыт. Я собираюсь быть в этой жизни тем-то и тем-то. Я собираюсь иметь один глаз. Я собираюсь быть калекой. Я собираюсь умереть, будучи избитым до смерти на улице в Бенарисе. И это как раз то, что мне необходимо".
Но самое поразительное, замечает Д.Фишер, что возможно лечение прошлой жизнью. Более того, эффект такого лечения несомненно доказан. В течение последних тридцати лет сотни тысяч страдающих людей были на время погружены в особое состояние сознания и проведены сквозь вуаль времен, с тем чтобы снова пережить многие эпизоды прежних существований (к сожалению, в данной статье не указывается метод, которым достигался данный результат). При этом они переживают другую реальность, полную неожиданностей психического самоанализа. Соответственно стремительной перемене места действия пациенты лечения прежней жизнью обнаруживают, что присваивают себе образы людей, живших сотни и даже тысячи лет назад. Одни люди наблюдают свое перевоплощение, как бы сидя на первом ряду в театре памяти, другие входят в самое тело героя. Некоторые ощущают, чувствуют события, развертывающиеся на расстоянии. Но как бы ни воспринималась прежняя жизнь, цель лечения - овладеть опытом души и исцелиться путем самопознания.
Не имеет никакого значения, верят ли при этом пациенты в реинкарнацию. Воспоминания протекают одинаково, не ограничиваясь ни убеждениями, ни цветом кожи. Белые, например, возвращаются назад к жизни рабов-негров. Индейцы вспоминают о том, как сражались, будучи британскими солдатами, во время второй мировой войны. И, как бы перечеркивая крест-накрест генетическое толкование памяти, многие рассказывали, что жили в момент жизни своих родителей.
Это подтверждают и те специалисты, которые официально не верят в реинкарнацию. Например, американский врач Джеральд Эдельштейн обнаружил, что, несмотря на его предубеждение, несколько его пациентов вспомнили прошлые жизни. Он признается: "Эти переживания, причины которых я не могу объяснить, почти всегда ведут к быстрым улучшениям в состоянии больных".
Еще один психотерапевт доктор Эдит Фиор считает, что никто никогда не бывает жертвой без причины, ее пациенты всегда заслуживали свой дискомфорт своими собственными действиями.
Конечно, можно задать вопрос: "Не притворяются ли все они?" Наблюдая за людьми во время их возвращения к прошлым жизням под гипнозом, Д.Фишер пишет, что ни у кого не было ни преднамеренных, ни осознанных попыток обманывать. Слезы, озноб, дрожь, улыбка, судорожное глотание воздуха, стоны, испарина и другие физические проявления сопутствовали воспоминаниям.
Годами психиатры и психологи расценивали случайные спонтанные воспоминания своих пациентов из других жизней как умственное расстройство. В 1950 г. доктор Александр Каннон, англичанин, награжденный степенями девяти европейских университетов, обнародовал свидетельства, посвященные реинкарнации, представленные 1382 добровольцами. Александр Каннон сказал тогда: "Годами теория реинкарнации была кошмаром для меня, и я старался изо всех сил опровергнуть ее и даже спорил со своими впадающими в транс пациентами по поводу результата, доказывая, что они говорят чепуху. Сейчас, после того как были изучены более тысячи случаев, я должен признать, что такое явление как реинкарнация существует". Каннон специализировался в раскрытии комплексов и страхов, вызванных травматическими эпизодами в прежних жизнях.
В нашей литературе стали появляться сообщения о подобных переживаниях и у наших соотечественников. Так в первом номере журнала "Путь к себе" за 1997 г. о своих исследованиях в области "бытовой" реинкарнации рассказывает москвичка Светлана Данилина (41). Лет в девять Светлана заболела, и ей приснился удивительный сон. Во сне она ощущала себя кошкой, лежащей у кого-то на коленях. У нее был очень странный ракурс зрения: она все видела как-то не по-человечески. Она испытала смерть в кошачьем теле, а утром проснулась практически здоровой. Этот сон запомнила на всю жизнь и постепенно поняла, что каким-то непостижимым образом стала свидетельницей - и участницей - ритуального жертвоприношения, имевшего место в Древнем Египте. "Но откуда я могла узнать о благовониях, причудливо расписанных колоннах, тяжелых занавесях? Я была самой обыкновенной московской девочкой, исторических книг в руки не брала, в кино не ходила, а телевизора дома не было... Лет в тринадцать-четырнадцать я начала писать стихи, причем, на мой взгляд, достаточно неплохие. Однако через какое-то время выяснилось, что мое творчество не так оригинально, как я полагала. Как-то ко мне в руки попала тетрадка со стихами моей бабушки, умершей в Чите еще до моего рождения. Я была поражена: ее стихи во многом совпадали с моими... Повторялись целые четверостишия.
Я отдавала себе отчет в том, что знаю о жизни своей бабушки слишком много, хотя о читинских родственниках мне почти ничего не рассказывали. Меня преследовало ощущение, что я хорошо помню двадцатые годы - время ее молодости. Мне даже казалось, что я знаю ее няньку-китаянку... Рассматривая фотографии бабушки, я удивилась своему сходству с ней. И вскоре мои смутные догадки превратились в уверенность: раньше я была своей бабушкой". Светлана ведет детскую студию, и дети рассказывают о своих ощущениях в других телах, то, что испытали до данного рождения.
Журнал "Путь к себе" в ряде номеров (1996, NN 6,7,8; 1997, N 1) знакомит своих читателей с некоторыми героями нового бестселлера английской журналистки Вики Маккензи "Перерождение на Западе". Это сборник историй о европейцах, которые в своей прошлой жизни помнят себя мастерами тибетского буддизма. Героями ее книги также стали западные ученые, психологи, религиозные деятели, посвятившие всю свою жизнь изучению феномена реинкарнации.
Корреспондент вышеназванного журнала Саша Несмелова (106) сообщает некоторые факты. Так двадцатипятилетняя москвичка Ольга Сологубова рассказала, что с некоторых пор в их роду проявилось странное качество - память о том, что было до рождения. Она рассказала о своих дородовых переживаниях и ощущениях в родах своей маме, которая, потрясенная, полностью подтвердила, что именно так все было при родах, что Ольга дала абсолютно точное описание внешности принявшей ее акушерки. Впоследствии в специализированной лаборатории, занимающейся изучением сенсорных качеств человека, она повторила свой рассказ в состоянии глубокого гипноза, затем была проведена через сложнейшие тесты, доказавшие, с одной стороны, ее полное психическое здоровье, с другой - отсутствие какой бы то ни было лжи или выдумки. Сын Ольги так же сохранил память о внутриутробном периоде и, будучи маленьким ребенком, рассказывая маме о своих переживаниях, попросил ее спеть песенку, которую она пела тогда и которую он никогда не слышал после рождения.
Приведенные выше примеры представляют собой незначительную часть огромного фактического материала, рассеянного буквально по всему миру на протяжении всей истории человечества. Можно сослаться, в частности, на хорошо документированные сообщения о реинкарнационных воспоминаниях, собранные в четырех книгах И.Стивенсона (213), в которых приводится серия рассказов о детях, вспоминающих и остро переживающих свое существование в недавнем прошлом рождении. Речь идет в большинстве случаев о воспоминаниях ранних детских лет (от двух до четырех), которые с возрастом обычно затухают. Детские воспоминания свободны от возможных наслоений, относящихся к настоящей жизни.
Подобраны воспоминания, которые подверглись тщательному расследованию. Стивенсон заканчивает третий том своей работы "Общей дискуссией", в которой приведено следующее высказывание: "Прежде всего мы должны перестать рассматривать младенцев и детей как рождающихся только от случайного столкновения спермы с яйцеклеткой, вместо этого мы должны думать о них как об имеющих опыт до зачатия так же, как мы можем ожидать, что они будут иметь дальнейший опыт после смерти".
Интересны работы Розена в изучении людей, совершивших суицид, тех, которые прыгали в Сан-Франциско с восьмидесятиметрового моста. Большинство погибает, а каждый десятый остается живым. Почему выжили? До сих пор нет объяснения. Например, одну сорокалетнюю женщину, которая и плавать-то не умела, пронесло очень далеко, и она даже не захлебнулась. Люди, которые спаслись, принимали положение, которое по теории вероятности становится спасительным один раз на миллиард. Механизм самоспасения, как будто Бог протянул свою руку, потряс исследователей. После этого жесточайшего шока люди менялись к лучшему, они избавились от невротических состояний, стали мягче, сопричастнее ко всем людям. С ними происходила глубинная трансформация личности (77).
В современной психологии понятию восточной философии "самадхи"*2 приблизительно соответствует термин "измененные состояния сознания"*3 (altered states of consciousness - ASC), в которые включаются и некоторые другие смысловые оттенки, например, гипноз или даже патологические психические процессы. Спонтанное возникновение самадхи у "обыкновенных" людей зачастую связано с тяжелыми переживаниями, критическими жизненными периодами, внезапными душевными травмами.
Интереснейшее описание этого прорыва встречаем у Л.Н.Толстого в романе "Война и мир", когда Пьер Безухов, находясь в плену, будучи свидетелем гибели Платона Каратаева, внезапно понял, что душа действительно бессмертна, как и сказано в Писании. Это внезапное прозрение вызвало у него безудержный смех: действительно, как можно убить его бессмертную душу.
Волнующие нас вопросы до сих пор вызывают негативную реакцию со стороны официальных научных кругов, но это в достаточной степени закономерно. Всегда существовала критика взглядов, расходящихся с общепринятыми, и всегда находились люди, чей пытливый ум пытался приподнять завесу тайны, заглянуть за горизонт, за ту черту, за которой начинается неведомое. Это естественный ход развития, ведь то, что сегодня считается еретическим, становится нормой дня завтрашнего дня.
Глава 7
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 180; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!