Отдел III. Обязательственное право 29 страница
Кто может настаивать на исполнении обязанности содержания? Не остается ли эта обязанность без санкции? Сами дети в состоянии несовершеннолетия настаивать в судебном порядке на обязанности родителей не могут. Но нельзя сказать, чтобы обязанность оставалась без санкции. Так, наша практика признала, что совершеннолетняя дочь, не имеющая личных средств к жизни, может требовать от родителей содержания (кас. реш. 1907, N 94). Можно себе представить случай, когда брошенный родителями ребенок будет принят посторонними, которые, по нахождении отца или матери, потребуют от них возвращения всех расходов по временному содержанию.
Из сущности родительской власти следует необходимость для детей жить при родителях. Совместное сожительство является условием воспитания, если последнее не поручено родителями другим лицам. Место жительства детей определяется местом жительства родителей. Так как право личной власти принадлежит к абсолютным, то родители могут требовать возвращения к себе детей от всякого лица, удерживающего их при себе (кас. реш. 1897, N 81). Однако на обязанности полиции не лежит оказывать содействие родителям к осуществлению власти родительской вообще и, в частности, к водворению детей в дома родителей (I департамент Сената 1903, ноября 5). Обязанность совместного сожительства устраняется при ссылке родителей. Дети свыше 14 лет могут следовать за ними по собственному своему желанию (Устав о ссыльных, ст.258). Дети моложе 14 лет следуют за родителями при отправлении обоих, а когда один из супругов остается, то и дети остаются при нем (Устав о ссыльных, ст.259 и 260). Грудные младенцы остаются при матерях (ст.261). Дети, находящиеся в казенных заведениях и на казенном содержании, не могут быть требуемы родителями к следованию за ними в место их ссылки (Устав о ссыльных, ст.261 и 262). Вопрос особенно затрудняется при раздельной жизни супругов - при ком из них должны находиться дети, если не установилось между ними соглашения. Если власть над детьми принадлежит родителям и один из них находится во власти другого, то, по строгому выводу, необходимо признать, что дети всегда подчиняются воле отца. Следовательно, при раздельной жизни последний всегда вправе вытребовать к себе детей, тем более что он вправе вытребовать и саму мать. Однако родительская власть вручается как средство воспитания, и потому суду необходимо принять в соображение образ жизни того и другого родителя и отдать детей тому, при ком воспитание может дать наиболее нравственные основы, что вполне согласуется с целью родительской власти. Сенат признал, что преимущественное право на воспитание детей (и на совместное их жительство с родителями) принадлежит отцу как главе семейства, доколе суд не решит, что, ввиду особых обстоятельств (например, пьянства отца, содержания им в своем доме любовницы), польза детей требует воспитания их матерью (кас. реш. 1890, N 18). Если факт раздельной жизни супругов не имеет значения с юридической точки зрения, то развод, прекращающий брак, ставит юридический вопрос о судьбе детей, не разрешаемый действующими законами. Этот вопрос, трудный с точки зрения политики права, создает на практике непреодолимые трудности, когда законодатель обходит его полным молчанием, как это имеет место у нас. Духовным судам, решающим вопрос о разводе, не предоставлено право распределять детей между родителями, а светские суды не имеют для того никакой почвы, потому что все соответствующие постановления, т.X, ч.1, рассчитаны на существование брака. Только Закон 3июня 1902 года постановляет, что в случае недействительного брака вопрос о том, у кого быть детям, от него происшедшим, определяется прежде всего согласием родителей, а за отсутствием такового - надлежащим опекунским установлением (т.X, ч.1, ст.1312). В этом случае родительская власть присваивается тому из родителей, у кого ребенок оставлен, другому же предоставляется лишь право свиданий, условия которых, в случае разногласия родителей, определяются местным мировым либо городским судьей или земским начальником (т.X, ч.1, ст.1314). В случае смерти родителя, у которого оставлены были дети, находившиеся при нем, дети поступают под родительскую власть другого родителя, разве бы опекунское установление ради блага детей сочло необходимым назначить особого над ними опекуна (т.X, ч.1, ст.1316).
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Дети обязываются к почтительности в отношении к своим родителям (т.X, ч.1, ст.177). С этим чисто нравственным предписанием соединяются юридические положения. Дети обязаны сносить родительские увещания без ропота, поэтому в личных обидах и оскорблениях от детей на родителей не принимается никакого иска ни гражданским, ни уголовным порядком, если только они не переходят границ, за которыми следует уголовное наказание на общих основаниях (т.X, ч.1, ст.168). Дети должны отзываться о родителях с почтением, даже и по кончине их, поэтому не допускаются свидетельства детей против родителей в гражданских делах безусловно (Устав гражданский, ст.371 п.3), тогда как в уголовном процессе они могут, если пожелают, устранить себя от показаний (Устав уголовный, ст.705). Дети обязаны сносить исправление родителей, если только оно не переходит в истязание и изувечение.
|
|
|
Родители для исправления детей строптивых и неповинующихся имеют право употреблять домашние исправительные меры (т.X, ч.1, ст.165). В случае же безуспешности этих средств дети, по требованию родителей, без особого судебного рассмотрения, подвергаются за упорное неповиновение родительской власти, развратную жизнь и другие явные пороки заключению в тюрьме на время от 2 до 4 месяцев, причем за родителями признается право во всякое время уменьшить срок заключения или совершенно простить виновных (Уложение о наказаниях, ст.1592). Суд не вправе отказать просьбе родителей, так как ему не предоставлено входить в рассмотрение существа дела. Совершенно напрасно Сенат считает невозможным применять это постановление ввиду: а) отмены некоторых статей, определяющих порядок содержания детей в смирительных домах, и b) ввиду противоречия его Судебным уставам, которые требуют, чтобы каждое дело подвергалось судебному рассмотрению в установленном порядке (реш. Общ. собр. I и кассационного департамента Сената, 1888, N 4). Из того, что Закон 25 ноября 1885 г. отменил смирительные дома, не вытекает вовсе, что он тем самым отменил и право родителей заключать детей если не в смирительные дома, то в другие соответствующие карательные учреждения, что и обнаруживается из неприкосновенности текста ст.1592 Уложения о наказаниях. Постановление о внесудебном заключении заимствовано из романских законодательств, ближе всего из Французского кодекса (§ 375-383), который дает право отцу заключить своего ребенка, не достигшего 15 лет, на время не свыше месяца, и председатель суда обязан дать требуемый отцом приказ о заключении. Если дело касается детей в возрасте свыше 15 лет, но не достигших совершеннолетия, то отец может только просить председателя суда о принятии этой меры, и председатель, по совещании с прокурором, удовлетворяет просьбу отца или отказывает в ней. В законе содержатся также указания на ограничения этого права для отца и особенно для матери. Французскому праву следуют Итальянское (§ 222) и Испанское (§ 156) уложения. Если французские суды находят возможным исполнять требование отца без судебного рассмотрения и притом не опасаются впасть в противоречие с основными началами уголовного процесса, то нет основания и у нас видеть несоответствие там, где его в действительности нет. Рассматривая вопрос не с точки зрения догматической, а политико-правовой, мы должны признать более основательной точку зрения германского уложения, которое отказывает родителям в судебном содействии при осуществлении ими их власти. Само собой разумеется, что родителям не воспрещается приносить на общем основании жалобы в судебные установления на поступки детей, подходящие под предусмотренные уголовными законами и наказуемые действия (т.X, ч.1, ст.165, п.2).
II. Установление родительской власти. Родительская власть устанавливается одним из следующих трех фактов: законным рождением, узаконением или усыновлением.
А. Необходимость законного рождения связывается с установленной формой полового сожительства, так как родительская власть составляет одно из последствий брака. Зачатие и рождение ребенка могут совпадать с браком, но могут и выходить за временные его пределы - зачатие может произойти до брака, рождение может наступить после брака.
1. Если зачатие и рождение произошли в браке, то предполагается, что отцом ребенка является муж его матери. Это предположение основывается на наблюдении, которое указывает, что в громадном большинстве случаев действительно так и бывает. Закон предполагает, как общее правило, соблюдение женой супружеской верности. Допустить противоположное значило бы признать преступное прелюбодеяние общим правилом. Но так как указанное правило составляет только предположение, то оно допускает и опровержение.
Опровергать происхождение ребенка от мужа матери, т.е. законность ребенка, рожденного в браке, могут только муж и, при наличии некоторых условий, его наследники (Устав гражданский, ст.1348 и 1352). Следовательно, право опровержения не принадлежит матери (т.XVI, ч.2, Закон гражданский, ст.464), а также всем прочим родственникам и с той и с другой стороны, а тем более посторонним лицам, каков бы ни был их интерес в том - нравственный или материальный. Так, например, Сенатом отвергнуто право опекуна над имуществом душевнобольного предъявлять иск о признании внебрачным ребенка, рожденного его женой и записанного в метрике происшедшим от законного супруга (кас. реш. 1906, N 29). Однако и со стороны отца опровержение не допускается, если младенец записан в метрической книге законнорожденным и при этой записи расписался муж матери младенца или кто-либо другой по его просьбе (Устав гражданский, ст.1349). Право вчинать или продолжать иск о незаконном рождении переходит к наследникам мужа по закону при следующих условиях: a) если муж умер до рождения младенца или до истечения предоставленного ему законом срока для начатия спора против законности рождения, b) если муж прежде смерти не объявлял, что признает младенца законным (Устав гражданский, ст.1352).
Основанием опровержения законности рождения может служить невозможность сожития мужа с женой в то время, к которому приблизительно относится зачатие ребенка. Такую невозможность наш закон видит в разлуке супругов (Устав гражданский, ст.1348). Доказательство возможности зачатия по отдаленности их друг от друга представляет, конечно, значительные затруднения, особенно при современных путях сообщения. Необходимо удостоверить, что ни один из супругов в течение известного времени не был в том месте, где находился другой. Когда один из супругов жил долгое время за границей, то отметка в паспорте о времени выезда и возвращения может доказывать разлуку, если будет сверх того доказано, что другой супруг из России не выезжал. Доказательством разлуки служит тюремное заключение, продолжительное морское плавание. Следует ли, однако, ограничивать возможность опровержения законности указанным в законе основанием? Например, в то время, к которому относится зачатие, мужу произведена была хирургическая операция, сделавшая его временно неспособным к сожитию. Ограничение оснований противоречило бы смыслу закона, который противится допущению в семью посторонних детей.
Для опровержения законности рождения как со стороны самого мужа, так и его наследников закон устанавливает особую краткую давность, чтобы не оставлять долгое время в неизвестности состояние младенца. Со стороны мужа срок для возбуждения дела - годовой со времени рождения ребенка или, если жена нашла средства скрыть от него рождение младенца, - со дня, в который муж узнал об этом обстоятельстве (Устав гражданский, ст.1351). Для наследников мужа этот срок - 3 месяца, считая со дня его смерти или же со дня рождения ребенка, если он родился после смерти мужа (Устав гражданский, ст.1353).
2. Строго говоря, можно признать ребенка законным только тогда, когда зачатие имело место во время брачного сожития. Поэтому если роды произошли слишком скоро после венчания, то, очевидно, зачатие произведено было вне брака и само рождение ребенка не может считаться законным. Однако наш закон признает всех детей, рожденных в законном браке, законными, хотя бы они родились по естественному порядку слишком рано от совершения брака, т.е. прежде 180 дней после венчания (т.X, ч.1, ст.119, 125), если только отец не отрицал законности их рождения. Судьба детей, зачатых вне брака, хотя и рожденных в браке, находится в руках мужа их матери - он может признать их своими или закрыть им вход в свою семью. Если отец не возражает, то ребенок, родившийся через неделю после венчания, должен быть записан законным. Если же отец не желает признать его своим, ему достаточно сослаться на тот факт, что ребенок родился ранее законного срока, т.е. 180 дней от венчания, не приводя никаких иных доказательств в пользу того, что ребенок не мог быть от него зачат. Однако письма его и удостоверение, что он обращался с новорожденным, как с своим сыном или дочерью, заботился о его содержании и воспитании, допускал пользование его фамилией, - все это опровергает его спор о незаконности происхождения (т.X, ч.1, ст.125).
Спрашивается, почему закон признает законным ребенка, зачатого вне брака? Основанием к тому служит желание поощрить браки лиц, близкие отношения которых привели к беременности, надеждой устроить судьбу будущего ребенка. Следовательно, признание законности детей, зачатых до брака, представляет форму узаконения через последующий брак, которое приводит к признанию законности ребенка не только зачатого, но и рожденного до брака.
3. Возможен противоположный случай, именно тот, когда зачатие произошло во время брака, а рождение после прекращения брака. Дети признаются законными, хотя бы они родились по прекращении или расторжении брака, если только между днем рождения и днем смерти отца или расторжения брака прошло не более 306 дней (т.X, ч.1, ст.119). Закон, рассчитывая на самую продолжительную беременность, относит зачатие к тому времени, когда брак еще не прекратился, и предполагает отцом ребенка мужа матери. Это предположение может быть опровергаемо на указанных ранее началах.
Возникает вопрос о значении истечения приведенного предельного срока. Признается ли ребенок, рожденный после 306 дней, внебрачным в силу постановления закона, или необходимо, если он был записан законнорожденным, опровержение его законности со стороны заинтересованных лиц? Следовало бы остановиться на первом решении. Закон допускает наибольший срок беременности; если рождение произошло после 306 дней, значит и зачатие, в силу законного предположения, имело место вне брака. Поэтому такой ребенок должен считаться внебрачным вследствие одного факта позднего рождения, не ожидая каких-либо опровержений. Однако категорический смысл ст.131, т.X, ч.1 приводит к иному решению. Законность лица, рожденного по истечении 306 дней после прекращения брака смертью мужа или после расторжения этого брака, установленным на то порядком могут оспаривать все те, коих права, личные или по имуществу, были бы нарушены через признание его незаконнорожденным, но не позднее как через 6 месяцев после рождения младенца. С этой точки зрения приходится признать законными детей, рожденных спустя два года после смерти мужа или после окончания развода. Можно усомниться, насколько такое решение вопроса способно "обратить и поддержать нравственно-общественное положение членов семейного союза", как это полагал Государственный Совет. Объяснение странного текста ст.131 следует искать в редакции § 315 Codи Napoleon, из которого наше положение заимствовано и который возбуждает те же сомнения среди французских юристов.
Рождение ребенка после прекращения брака еще более усложняет дело, когда мать ребенка в этот момент состояла уже в новом браке; например: через два месяца по смерти мужа А. жена его выходит замуж за В. По ст.119 п.2 ребенок может быть приписан первому мужу, а по ст.119 п.1 - второму. Во избежание таких недоразумений французский законодатель запрещает женщине вступать в новый брак ранее 10 месяцев со времени прекращения первого (Французский кодекс, § 228 и 296). У нас то же правило установлено для лютеран, а именно: женщина, состоявшая в браке, не может вступить в новый брак до истечения 306 дней со времени прекращения первого (т.XI, ч.1, ст. 333 и 334; см. Положение о союзе брачном, ст.168, 125).
В. Другим способом установления родительской власти является узаконение. Под именем узаконения понимается признание в установленном порядке за внебрачными детьми юридического положения законных.
Жалкое положение внебрачных вызывает потребность в способах выхода из него. Прежде всего, в противоположность кратким срокам, установленным для опровержения законности рождения, наш закон постановляет, что право доказывать законность рождения не прекращается никакой давностью (Устав гражданский, ст.1347). Главным средством улучшения положения внебрачных является узаконение их, т.е. признание незаконных детей, при наличии известных условий, законными. По действующему законодательству существуют следующие способы узаконения: в силу закона, через последующий брак и по Высочайшему указу.
1. Дети от брака, признанного недействительным, сохраняют права детей законных (т.X, ч.1, ст.1311), без всякой особой о том просьбы, как это требовалось до Закона 3 июня 1902 года. Это относится не только к детям рожденным, но и к зачатым в таком браке до того момента, как состоялось решение суда о признании брака недействительным. Новый закон, в отличие от западных законодательств, например Германского уложения (§ 1699), не ставит законность детей, происшедших от недействительного брака, в зависимость от добросовестности одного или обоих родителей, вступивших в сожительство. В случае признания брака родителей незаконным и недействительным права узаконенных этим браком детей определяются на том же основании, как и права детей, рожденных в браке (т.X, ч.1, ст.1441, п.4), т.е. дети считаются законными с самого момента рождения.
2. Узаконение через последующий брак состоит в том, что родители внебрачного ребенка вступлением в брак между собою после рождения последнего создают ему юридическое положение законных детей. Этот способ узаконения, известный еще римскому праву (legitimatio per subsequens matrimonium "Узаконение вследствие заключения супружества (лат.)") принят в настоящее время почти во всех странах, кроме Англии. В пользу такого узаконения приводят то соображение, что мысль о возможности исправить положение ребенка, интересы которого способны преодолеть все иные соображения родителей, заставят родителей перейти от нелегального сожительства к браку. Англичане, впрочем, держатся иного мнения: они думают, что надежда на возможность поправить дело в будущем толкает на легкомысленные связи в настоящем.
В России узаконение через последующий брак введено Законом 12 марта 1891 года. В духе французского права, которое служило ему образцом, Закон преграждал возможность узаконения детей, происшедших от прелюбодеяния. В духе самобытности закон 1891 года ограничивает свое действие христианским населением - из страха перед евреями, проявляющими "наклонность обращать каждое новое право в средство для обхода существующих законов". Закон 3 июня 1902 года, составленный уже в духе германского права, не устраняет прелюбодеянных детей от действия узаконения через последующий брак. Самобытность сохранена и в новом законе, не распространяющемся на нехристианское население.
Узаконение предполагает следующие условия: a) Принадлежность отца и матери к христианскому вероисповеданию. Поэтому браком родителей-евреев не могут быть узаконены добрачные их дети, хотя бы и крещеные по обряду христианской веры (кас. реш. 1903, N 147). b) Вступление родителей внебрачного ребенка в брак после его рождения. c) Судебное определение об узаконении, потому что у нас узаконение достигается не самим браком, а определением суда, для которого брак является только основанием. Это видно уже из того, что суду подаются "просьбы об узаконении детей" (Устав гражданский, ст.14601).
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 112; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!