Вмешательство в личные чувства 34 страница
Следующие, о ком Энни узнала чуть больше от своей «сказочно-мифологической» подруги, были Дасса и Тилла. Дасса была сестрой Дэламио и матерью Леллеты и Карото, а Тилла матерью Шетти, Дорамо, Скаро и Вассы. Дассе было сорок лет, а Тилле уже больше пятидесяти, но женщины дружили (раньше в их компанию входила Адалла, но она переселилась в собственный дом, и теперь все трое виделись даже не каждый день). Дружба эта была своеобразная. Так как у обеих были дети, а девочки очень дружили между собой, то женщины каждый день занимались тем, что перечисляли все поступки детей, и каждая стремилась, разумеется, оправдать своих и осудить детей подруги. Особенно это касалось Вассы и Леллеты, которые оказались почти ровесницами. И вот каждая из двух женщин старательно учила дочь другой, «как жить», на примере собственной дочери. Дассе в этом плане везло больше, потому что Васса, дочь Тиллы, уже прославилась своей способностью травиться по любому поводу и без. И это было предлогом её пошпынять. Васса была недовольна, и пару раз у неё уже случались конфликты с Дассой. Тогда Дасса распылялась перед Леллетой, какая невоспитанная Васса и как Летечке не стоит с ней дружить. Леллета возмущалась и доказывала, что она уже взрослая и сама выбирает, с кем ей дружить. Происходило объединение – Тилла, Васса и Леллета против Дассы. Потом что-нибудь случалось с Леллетой, и на её сторону становилась мать и подруга, а Тилла оказывалась против них троих. Но такого, чтоб никто никого не учил жить, в этой своеобразной компании не случалось. Дасса и Тилла считали, что каждая из них лучше знает, как и что делать, причём в любой области. Это их качество дорого стоило всем остальным жителям дворца, потому что девушки работали на кухне, помогая Твиглу, а матери приходили «помогать» дочерям. Твигл приходил в бешенство, но ничего не мог поделать.
|
|
|
Впрочем, это уже было не секретом для Энни. Все помнили, как однажды весь дворец хихикал потихоньку (а Твигл злился) из-за банальной бытовой истории, когда – стандартный и предсказуемый сюжет – суп оказался посолен пять раз. Сначала самим Твиглом, потом по очереди Вассой и Леллетой, а потом их матерями, которые решили помочь бедным растерявшимся девочкам. А в другой раз три одинаковых салата пришлось уничтожать три дня, потому что сначала как следует нарезали овощей девочки, потом ещё больше Дасса, а потом больше всех постаралась Тилла. То, что помощь уже не требуется, мамаши просто не заметили. А чего стоили бесконечные подгорания, когда кто-то из женщин приходил на кухню всё в том же порыве «помочь» и ставил продукты на плиту, а потом убегал и забывал? При этом Твигл не мог отказаться от помощи вовсе. В одиночку он не мог наготовить на столько человек. Может, и смог бы, но не было практики.
|
|
|
А теперь Сильвия пыталась разобраться, что собой представляют новенькие. И помочь с этим Энни.
Ламенто был в меру честолюбив, практичен, и обладал хорошими математическими способностями. Счёт в уме ему давался легче, чем иным на бумаге. Он любил кабинетную работу и не слишком любил двигаться. Сидеть, уткнувшись в цифры и отчёты – вот это было его любимое занятие. Из него вышел бы неплохой бухгалтер, если бы таковая должность нужна была в Жёлтом дворце. По характеру он был вполне благодушен и не скандалист, но были у него какие-то чисто женские черты – любовь к пересудам, разговорчивость и, пожалуй, некоторая истеричность, которую иногда можно было услышать даже в голосе. В противоположность ему, Стаффида, его супруга, была желчной, скупой на слова, но столь же любящей сплетни. Ей было трудно угодить. Ей не нравилось всё, что она видела, слышала и ощущала. Переселившись наверх, она регулярно пилила своего мужа за то, что он не обеспечил должное место их дочери и им самим, брезгливо относилась к любой работе, которую ей давали, а повод для недовольства вовсе находился каждую минуту: слишком светло, слишком жарко, слишком мокро (дождь идёт), слишком шумно, слишком непривычная еда, слишком непривычное обращение… А уж когда случился скандал с Таисой, когда о ней стали ходить неприятные сплетни, Стаффида и вовсе вышла из себя. Никому это, правда, не было заметно. Намного заметнее переживал Ламенто. Он возмущался, переживал, но как-то слишком внешне, не столь глубинно, как Стаффида. Она же готова была испепелить всех кругом. Таиса с родителями не ладила, но всё-таки они были одной семьёй.
|
|
|
А сама Таиса и в самом деле не понимала, что она сделала не так и почему на неё все ополчились. Всё общение её с остальной молодёжью состояло из «огрызаний» друг на дружку. Ей не доверяли. В принципе, нельзя было сказать, что она привыкла к всеобщей дружбе и поклонению, но к столь агрессивному негативу точно не привыкла. Это были уже не просто внутренние интриги, Таиса считалась всеобщим врагом.
Когда Сильвия и Энни завели об этом «разговор», у Энни даже проявилось некоторое сочувствие к новенькой. К тому же Энни ощущала, что она и сама немного виновата. Во-первых, с Алармом надо всё-таки вести себя более осторожно и сдержанно (Сильвия не одобрила этой идеи, но Энни стояла на своём). А во-вторых, и правда не надо было позволять такого неузнавания и панибратства. Принцессой, к сожалению, тоже надо уметь быть.
|
|
|
«Но нельзя взваливать всю вину на себя, - считала Сильвия. – Может быть, ты и виновата, но основная вина всё же на Таисе. Она начала разносить сплетни и говорить о делах, которые её не касались. Она заслужила наказание».
- Я не хочу, чтобы кто-то заслуживал наказание, - упрямо ответила Энни. – Воспитывать надо не наказаниями. Мы неправильно сделали, и это только ухудшило положение. Надо было придумать, чем занять Таису вместо сплетен.
«Она любит собирать новости».
- Должности журналиста в Жёлтой стране ещё нет, - усмехнулась Энни.
«Что такое журналист?».
- Человек, который собирает интересные новости и пишет об этом в газеты и журналы. Другие люди их читают и узнают о том, что произошло. Но у нас слишком маленький коллектив. Здесь не нужны новостные газеты и журналы. Все важные новости мы и так узнаём друг от друга, а неважные не стоят того, чтоб их распространять. А кроме того, новости, которые пишет журналист, должны быть правдивыми и без домыслов.
«Способности Таисы должны быть направлены на доброе дело».
- Да я с тобой согласна, - вздохнула Энни. – Но как это сделать, куда её направить?
Целый день она размышляла на эту тему. Что можно поручить Таисе в пределах Жёлтого дворца и посёлка, такое, чтобы ей нравилось, но не вредило остальным? Какую пользу извлечь из её любопытства? Журналист из неё и в самом деле вышел бы отменный, но, как и многие другие профессии, это было совершенно не нужно для Жёлтой страны. И всё-таки. Может, стоит поручить ей какую-нибудь творческую работу? Ведь уже понятно, что для работы физической Таиса не лучший кандидат.
Энни решила поговорить об этом с Алармом, который уже справился снова со своим зрением, и неловкость в общении тоже потихоньку сгладилась. Но как раз перед тем, как Энни собиралась отправиться к нему за разговором, случилось другое неожиданное событие. [А49]
Энни искала Аларма, Логон сказал, что он в саду. Девочка отправилась туда, по дороге встретила Сильвию, с хорошим настроением отправилась дальше вместе с ней. Внезапно от Сильвии она ощутила беспокойство – но за кого-то ещё. Сильвия чувствовала чьё-то глубокое переживание. Внезапно, проигнорировав недоумённый окрик Энни, единорожица прямо сквозь кусты ломанулась куда-то вглубь.
Энни поспешила за ней и обнаружила, что Сильвия стоит, участливо склонившись над Таисой, а та всхлипывает, гневно отталкивая единорожицу.
- Уйди! Что тебе надо от меня? Что вы все вечно ко мне лезете? И без вас тошно! Зачем я вообще сюда согласилась переехать?!
- Таиса, - негромко позвала Энни, - Сильвия такое же разумное существо, как и ты. И не стоит быть с ней невежливой.
Таиса вскочила и склонилась в неискреннем реверансе.
- Прошу прощения, ваше высочество, - с плохо скрываемой (а может, это было сделано нарочно) неприязнью проговорила она. – Я не хотела вам мешать.
- Нет, подожди, - остановила её Энни, видя, что девушка хочет уйти. – Да постой ты, я вовсе не собираюсь тебя ругать. Давай поговорим.
Таиса остановилась, но не поверила.
- Вам не стоит тратить на меня время.
- Стоит. Я сама решаю, на кого мне тратить время. А у тебя проблемы. Давай разберёмся, я тебе хочу помочь, - дружелюбно предложила Энни, садясь рядом с Сильвией на траву. Таиса, помедлив, подошла ближе. – Садись! – предложила Энни и ей, с дружеской улыбкой. Таиса последовала совету не сразу.
- Ваше высочество, я клянусь, что не замышляю и не замышляла ничего плохого против вас, - несколько натянуто, но искренне проговорила она (а Энни чувствовала через Сильвию – Таиса не лжёт; впрочем, сомневаться в этом и так не приходилось). – И я вовсе не имела намерений обратить на себя внимание Белого рыцаря. Это просто…
- Сплетни? – подхватила Энни. – А я знаю. На этот счёт можешь совершенно не волноваться.
Таиса смотрела недоверчиво.
- Тебе здесь плохо? – осторожно поинтересовалась Энни. – Плохо потому, что тебе здесь вообще не нравится, или только из-за того, что тебя не приняли остальные?
В этот момент из-за поворота дорожки вышел Аларм и крайне удивился. Энни приглашающе махнула ему рукой.
- О, иди сюда! Мы тут совет держим. Ты как раз вовремя.
Аларм настороженно подошёл. Таиса и вовсе напряглась, как струна.
- Какой совет?
- Я хочу придумать Таисе занятие, которое ей бы нравилось, а нам всем приносило пользу, - пояснила Энни, и удивились все. Кроме, пожалуй, Сильвии, которая и подала эту идею. – Но никак не могу придумать, что это такое может быть. Но сначала мне всё-таки хочется понять, - Энни снова повернулась к Таисе: - ты переживаешь из-за проблем с остальными ребятами, или ты в принципе не хотела бы жить здесь, наверху?
- Я хотела бы, - пробормотала Таиса. – Но поверьте, я…
- Я уже сказала, - перебила её Энни. – Мы знаем, что ты не злоумышленница. Это ерунда. Так что, если мы тебе придумаем интересную работу, то ты не будешь переживать, что осталась здесь жить?
- Нет, - слегка с недоумением отозвалась Таиса. – А какую работу?
Сильвия транслировала её эмоции для Энни: Таиса боится. Боится физического труда, и боится неприятия остальных. Боится вынужденного, но нелюбимого дела. Возразить принцессе она сейчас не сможет – не то у неё сейчас положение, - но внутренне не согласится на то, что её не устроит.
- Не волнуйся, мы тебе дадим что-нибудь такое, что тебе понравится, - пообещала Энни. – Вот только надо придумать. Тебе бы очень подошла работа журналиста, но у нас в стране эта профессия ещё долго не понадобится. Ты могла бы собирать последние новости, где что произошло, и писать об этом, или просто докладывать кому-то. Только это надо было бы делать с высокой точностью и без прикрас. Ведь правда, тебе такое нравилось бы?
Таиса нерешительно кивнула. Ей действительно понравилось бы такое занятие. Вот только не в качестве профессионального журналиста. Она всё-таки дочь министра, а это рангом повыше будет, чем автор газетных статеек. К тому же это неподходящее занятие для девушки. Это работа мужчин.
- Аларм, давай, включайся, - Энни подпихнула его локтем. – Что ты можешь предложить?
Аларм в раздумье потёр подбородок.
- У нас и новостей-то нет. Всё, что важно, мы и так знаем, а что неважно, то нам и не нужно, - высказал он ту же мысль, к которой не так давно пришла и Энни. – У нас нечего собирать и не о чем писать.
«Людям всегда надо что-то записывать, чтоб не забыть, - уловила Энни идею Сильвии. – Они пишут длинные книги, а потом их читают другие люди. Если прочитать такие книги, можно узнать о прошлом. Жаль, что никто не написал книгу о моём племени».
Энни заинтересованно подняла голову.
- Сильвия, ты предлагаешь сделать Таису летописцем?
- Это скучно, - невежливо протянула Таиса, быстро перестав бояться.
- К тому же у нас всё равно слишком мало всего происходит, - поддержал её Аларм. – Нет, летопись – неподходящее занятие.
- Летопись как точные даты и унылые сводки – в самом деле скучно, - согласилась Энни. – Но у нас во дворце достаточно происшествий, хоть книгу пиши. Причём юмористическую. Таиса, как тебе кажется, ты могла бы писать книги?
- Я никогда не пробовала, - ответила Таиса. – Я не очень люблю писать.
- Это то же самое, что и разговаривать, только не языком, а на бумаге, - убедительно заявила Энни.
- Энни, от того, что Таиса будет записывать ежедневные сплетни, пользы никому и никакой, - возразил Аларм.
- А кто сказал, что сплетни? – удивилась Энни. – Сплетни нам и самим не нужны. Но события записывать можно. Хотя бы самые главные… и забавные. О, а ещё можно оформлять это как стенгазету.
- Что такое стенгазета? – не понял Аларм.
- Фактически то же, что обычная газета, только она пишется в одном экземпляре, вешается где-нибудь на стенке, и её читают все желающие, - объяснила Энни. – В ней может содержаться много чего – новости, творчество, какие-нибудь развлекательные колонки, обсуждение происшествий и даже поведения кого-либо из заметных членов того общества, для которого делается эта стенгазета. Как правило, она не для широкой публики, но у нас широкой публики и нет. А что, это идея! – Энни даже сама вдохновилась. – Таиса, хочешь делать стенгазету? Я тебя научу. Это очень интересно.
- Зачем нам стенгазета? – не согласился Аларм. – Нам и без того есть чем заняться.
- А зачем люди читают книги? Слушают музыку? Смотрят на картины?
- Чтобы быть культурными и образованными. Но стенгазета этому никак не поможет! – заспорил Аларм.
- Ты не понимаешь, - ответила Энни. – В любом культурном коллективе должно быть какое-то средство массовой информации, кроме сплетен, которые зачастую лживы по своей сути. Мы в этом сами убедились. – Энни говорила свободно и бесстрастно, никак не намекая ни на произошедшее с ними обоими, ни на то, что случилось с Таисой. Но все поняли.
- У нас слишком маленький коллектив. Ты сама понимаешь, что у нас и без стенгазеты распространится любая информация.
- Стенгазета – это не только средство информации, - эмоционально взмахнула руками Энни. – Это ещё и первый шаг к культурному просвещению. У нас ведь среди новичков никто ничего даже не читает.
- Потому что им некогда.
- Ну, предположим, никого работой не перегружают настолько, чтоб вот прямо совсем некогда было.
- Просто кто-то не умеет читать, - робко вклинилась в спор Таиса.
Энни уставилась на неё.
- Как это? Кто?!
- Ну… Локко и Деондо, например. Они говорят, что в молодости умели читать, но потом им это стало не нужно, - объяснила Таиса.
- А ты откуда знаешь? – спросил Аларм и тут же махнул рукой. – А, бессмысленно спрашивать.
- Чудесно, - мрачно проговорила Энни. – Чего нам не хватало – так это безграмотных стариков.
- В этом нет ничего удивительного, - возразил Аларм. – Им действительно не нужно было умение читать при их прежней работе. Да и при теперешней, в общем-то.
- А молодёжь умеет читать? – поинтересовалась Энни.
Таиса кивнула.
- Конечно. Все получили начальное образование.
- А начальное образование – это на уровне первого класса, - сказала Энни больше для себя самой. – Читать-писать-считать научился, и спасибо.
- Ну… да, - подтвердила Таиса. – Но те, кто работает в шахтах, получают те знания, которые пригодятся им в работе. Правда, уже не в школах, а от своих руководителей или родителей, если в шахте вся семья. Ну и в остальных профессиях так же…
- Мы поняли, - остановил её Аларм. – Ну и что делать будем? – обратился он к Энни.
- А что? – отозвалась Энни. – Есть ещё возражения против стенгазеты?
- Я не вижу в ней смысла, - сказал Аларм. Энни взглянула на Таису. Та неуверенно пожала плечами.
- Я не знаю, как это делается, но если мне объяснят…
- Объясним, - деловито и радостно кивнула Энни. – Аларм, а ты вот сам потом убедишься, насколько это интересная вещь. И полезная. У нас не пять человек в коллективе, чтобы всё передавать из уст в уста. К тому же, знаешь, иногда собственные газеты или журналы делали даже в кругу семьи. Это очень интересное занятие.
- Но бесполезное, - продолжал упорствовать Аларм.
- Вовсе нет, - горячо возразила Энни. И повернулась к Таисе: - Зайди ко мне вечером, хорошо? Мы придумаем, о чём можно написать и как оформить. – Таиса с энтузиазмом кивнула, уже заранее вдохновлённая новой, неизвестной работой. А Энни вцепилась в Аларма. – Я тебе объясню, почему стенгазета и любая общественная культурно-просветительская работа полезна для коллектива в целом… и в частности для тех, кто этим коллективом вынужден управлять. – Аларм кивнул, не в силах противостоять такому напору. А как только Таиса ушла, заметил:
- Я пока вижу только одну пользу: Таиса будет при деле. Но ты уверена, что она не раздует очередные сплетни вместо того, чтобы писать точные и проверенные данные?
- Уверена, потому что любой выпуск стенгазеты буду редактировать лично я.
- Тебе делать нечего? У тебя и так внешняя политика, - начал перечислять Аларм по пальцам, - уроки верховой езды со всеми нами, твои личные занятия с Виллиной, твои личные занятия с Роханом, Сказочный народ, Живые растения, занятия с Сильвией, и ты ещё умудряешься выкроить время, чтобы поработать на огороде или на стройке, почитать книжки и погулять. И ещё всякие мелкие дела и новые исследования, возникающие время от времени. Тебе не мало?
- Ерунда, - отмахнулась Энни. – Стенгазета – это не книга. Раз в неделю прочитать две-три страницы и ткнуть пальчиком в ошибки – как-нибудь уж найдётся время.
- Хорошо, - решительно кивнул Аларм. – Если тебе так хочется, то я не буду возражать. Но тогда я буду тебе помогать.
- Договорились, - довольно кивнула Энни.
Принцы и принцессы
Конюшня и телега с рессорами были готовы, и теперь надо было выкроить время, чтобы съездить за лошадьми в Зелёную страну. Несколько леших из Сказочного народа пожелали переселиться на юго-восток Фиолетовой страны, и Энни вела активную переписку с Дровосеком. У Живых растений возникли проблемы – на равнине возле бывшего Города Теней было слишком мало воды, и часть растений обиделась и хотела вернуться в свою долину. В принципе, их право, но вот обид и скандалов ни Энни, ни Аларму, ни Элли было совсем не надо. Все переговоры с растениями велись через Кустара, но в любом случае троим идейным зачинщикам (то есть Элли, Энни и Аларму) пришлось ещё раз собраться и полететь туда, чтобы выслушать претензии растений от Кустара и дать ему указания и советы, как поступить. Кустар же, в свою очередь, передавал их Пеняру, а уже Пеняр командовал дальше.
Постепенно так получилось, что именно Пеняр стал более уважаемой личностью, чем Кустар. Потому что Кустар в понимании остальных растений был всего лишь колючим кустом. Что такое кустик для каких-нибудь зрелых дубов или тополей в пять обхватов? А вот Пеняр – дело другое, это пень уважаемого дерева, достойно выигравшего битву за жизнь в тесноте других растений, под ветром и солнцем, в засуху и дожди, честно состарившегося, давшего много семян и сломавшегося в солидном возрасте. Был бы Пеняр дубовым, к нему было бы ещё больше почтения. Но и сосна тоже ничего, сойдёт. Кое-какие молодые сосенки даже величали его дедушкой. А почему нет? Даже если он им не прямая родня, то в каком-то поколении они вполне могут оказаться родственниками. В любом случае, они одного вида.
От Юфины, через Стеллу, пришло два письма. Первое – паническое, на тему «ой, это так страшно, я не справлюсь и не смогу». А второе было уже вполне нормальным, в определённой степени хладнокровным и в определённой – позитивным, и по нему видно было, что Юфина к делу подошла не только ответственно, но и заинтересованно. Попутно она набиралась знаний и по кое-каким другим отраслям медицины. Правда, набиралась бессистемно, схватывая то там, то здесь всякие мелочи, и даже не всегда понимая, для чего они могут пригодиться. Если Энни что-нибудь в этом понимала, она объясняла, как могла. Кстати, Юфина писала не только Энни. Вместе с письмами для принцессы передавались письма для Станны, для Мериссы и для Греана – коротенькие, они были скорее знаками дружеского участия, чем подробными рассказами.
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 119; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!