БИТВЫ КОНЦА IX СТОЛЕТИЯ: СРАЖЕНИЯ ЗА «ЕПИСКОПСКИЙ ЛУГ» (863) И ЗА БАСИС РИАКС (878)
В связи с началом гражданской войны в халифате после смерти Муктасима в 842 г., Византия попыталась переломить в свою пользу стратегическую ситуацию на восточном фронте. Главного врага в лице объединенной арабской армии более не существовало, но появились вооруженные силы многочисленных эмиров, захвативших пограничные крепости, вроде Тарсоса в Киликии или Мелитены на востоке. Борьба до самого окончания столетия протекала более или менее ровно, хотя ромеям удалось добиться ряда громких побед и заставить арабов перейти к обороне. Защитная стратегия империи в течение этого периода не особенно отличалась от той, что привела к неудаче в 838 г., но была в целом успешна для предотвращения неприятельской оккупации византийской территории и причинения большего ущерба, чем кратковременного урона, нанесенного экономике областей, подвергшихся набегу. Действительно, в конце VIII столетия мусульманские набеги на византийскую территорию начали все более и более принимать ритуальный характер, поскольку ромеи представляли главного неисламского врага халифата и стали вследствие этого первой жертвой джихада, или священной войны. Захват добычи и сам факт набега заменили в глазах арабов присоединение территории или достижения долговременных стратегических преимуществ. В связи с этим затишье на фронте в IX столетии оказалось на руку византийцам, исподволь подготовившим полномасштабное наступление в следующем, X в.
|
|
|
Отличным примером имперской стратегии является кампания 863 г., когда объединенные силы эмиров Тарсоса и Мелитены, всего 15 000–20 000 бойцов, как в лучших традициях, проникли через Киликийские Ворота, грабя и разрушая все на своем пути. Предупрежденный о вражеском набеге, император Михаил III собрал две армии для защиты империи. По неясным причинам большая часть арабов, достигнув Каппадокии, повернула вспять. Только 8000 человек во главе с эмиром Малатеи (Мелитены) Омаром двинулись вглубь страны.
На плато, между Назианзосом и Ниссой, известном по арабским источникам как Епископские луга, у дороги из Тианы в Колонею они встретились с небольшой византийской армией, состоявшей из гвардии и фемных войск Каппадокии и Харзианона, под командованием самого Михаила. Численно ромеи несколько уступали неприятелю. После короткой, но ожесточенной битвы, унесшей много жизней с обеих сторон, Омару удалось отбросить ромеев и продолжить свой рейд на север, добравшись до города Амизоса на берегу Черного моря.
Ромеи все время шли за ним по пятам, и возле реки Лалакон, на границе фем Пафлагонии и Армениакона, командующий второй, намного более сильной ромейской армией Петрон сумел полностью окружить Омара. По плану ромейского полководца, шедшие порознь фемные войска Фракии, Македонии и гвардия под командованием самого Петрона — с запада; фемные войска Анатоликона, Опсикиона и Каппадокии, с небольшими отрядами клисуров из Харзианона и Селевкии — с юга; войска Колонеи, Пафлагонии, Армениакона и Букеллариона — с севера, сошлись вокруг горного пастбища у склонов Девечи Дага, прорезанным быстрой и холодной горной речкой. Подошедшие с юга части включали войска первой армии во главе с самим императором Михаилом, который к тому времени уже вернулся в Константинополь. Именно они замкнули кольцо вокруг арабов.
|
|
|
Несмотря на совет приближенных бросить свое воинство и спасаться в одиночку, Омар решил дать открытый бой ромеям. Превосходство имперских войск было как минимум троекратным. Ликвидация окруженных была безжалостной, почти все они были истреблены, сам Омар был убит на месте, и только его сын с маленьким отрядом сумел вырваться из западни, но вскоре и их перехватили конные части фемы Харзианон.
Эта битва, пусть с относительно небольшим войском захватчиков, оказалась весьма важной как с военной, так и с политической точки зрения. Она продемонстрировала успех имперской стратегии при умелом командовании и хорошо поставленной разведке.
|
|
|
Подобная ситуация имела место несколько лет спустя, на сей раз против павликиан, еретиков-дуалистов из восточной Анатолии, которые объединились с эмирами Мелитены в борьбе против тех, в ком они видели противников своей религии. Происхождение секты павликиан и ее вероучения неясно. Впервые она упоминается в источниках, относящихся к VII в., и с тех пор росла и крепла на Востоке. Византийские императоры, особенно в IX в., усилили давление на них, на что секта отвечала самым ожесточенным сопротивлением. В годы правления императора Василия I (867–886), после нескольких тяжелых кампаний, они были наконец побеждены и, по большей части принудительно, переселены на Балканы.
В весенней и летней кампании 878 г. против павликиан командующий императорской гвардией получил в свое распоряжение еще и фемные войска региона и двинулся на восток, чтобы принудить к бою и разбить руководителя мятежников, Хризохира. Последнему удавалось долгое время уклоняться от битвы, но он был не в состоянии оторваться от ромеев, изматывавших его армию и препятствовавших набегу на византийскую территорию за добычей. К концу лета ромейская разведка обнаружила лагерь Хризохира в Агране (около совр. Муслим Кале) в провинции Харзианон. Оттуда Хризохир выдвнулся к Басис Риакс, на северо-восточных склонах Ак-Дага, в 28 километрах от развилки дорог из Севастии, откуда один путь лежит на запад, а другой — на север. Это был важный стратегический пункт и обусловленное место встречи византийских войск в восточной Анатолии при проведении кампаний в регионе или для дальнейшего похода на восток. Византийский командующий отделил два фемных контингента Харзианона и Армениакона под командованием их стратегов, всего 4000–5000 человек, чтобы следовать за павликианами до Батис Риакс и сообщить, намерены ли они, двинувшись на запад, вторгнуться во внутренние области империи или повернуть домой, где на их пути уже расположились главные силы ромеев. В последнем случае оба стратега должны были присоединиться к основным войскам в Сибороне.
|
|
|
Хризохир, очевидно, понятия не имел о близости неприятеля. После короткого перехода он к вечеру устроил лагерь на равнине, у подножия гор, обрамляющих долину Батис Риакс. Преследователи незаметно подошли и расположились за ближайшим склоном. Здесь вспыхнул жаркий спор между начальниками и солдатами обоих фемных соединений, кто храбрее. В конце концов, согласились, что это лучше всего проявляется в бою. Тогда вопреки приказу главнокомандующего было решено перед рассветом атаковать еретиков. Впереди пошли 600 добровольцев из обеих фем, поддержанные оставшимися силами, которые с помощью труб, барабанов и других подручных средств подняли сильнейший шум, создавая впечатление о подходе всех имперских войск. Расчет на панику в рядах павликиан полностью оправдался. Захваченные врасплох, они словно потеряли голову. Кавалеристы вскакивали на коней и мчались куда глаза глядят. Пехотинцы пытались спастись на вьючных животных. Каждый думал о том, как прихватить побольше добра и унести ноги. Сам Хризохир сбежал с несколькими телохранителями, но был в дороге ограблен ими и убит. На свое несчастье, на пути домой беглецы столкнулись с главной ромейской армией, преследовавшей их еще 30 миль. Это сражение положило конец сопротивлению павликиан и покончило с их независимостью, поскольку их столица, крепость Тефрик, вскоре сдалась на милость победителей.
СРАЖЕНИЕ ПРИ АХЕЛОСЕ, 917 Г
Ситуация на Балканах улучшилась при Василии I, в связи с обращением в христианство болгарского хана Бориса, который принял христианское имя Михаил (852–889) и титул царя. Примеру государя последовала часть его окружения, и при дворе сложилась сильная провизантийская партия. Но в царствование Симеона (893–927), который вырос при императорском дворе в Константинополе и предъявил собственные имперские претензии, война вспыхнула снова и продолжалась с паузами до 920 г. В ходе военных действий даже Константинополь был однажды осажден мощной болгарской армией. Состояние имперских армий в этот период было совсем не блестящим, что отражает организационные и административные трудности империи, а также благодаря слабой дисциплине войск и, зачастую, некомпетентности командования. Сражение при Ахелосе — хороший пример роли случая в сражении, поскольку хорошо подготовленная и умело руководимая армия сумела потерять все из-за недоразумения на полпути к победе.
В 916–917 гг. империя подготовилась к решающему походу против Болгарии с намерением сокрушить царя Симеона и навсегда избавить Византию от его требований жениться на византийской принцессе и стать правителем объединенного византийско-болгарского государства. Планы ведения войны включали переправу византийскими судами через Дунай печенегов для нападения на болгар с тыла, при нанесении главного удара основными силами вглубь болгарской территории, также при поддержке флота. К августу имперская армия под командой Льва Фоки продвинулась до реки Ахелос в районе современного Помория.
Симеон оказался отлично информированным как о планах, так и о численности неприятеля. Со всеми своими войсками он выступил навстречу главной имперской армии и занял позицию на возвышенности, обрамляющей прибрежную равнину, где расположились ромеи (см. карту 9).
Численность болгар остается неизвестной. Византийцы располагали императорской гвардией, фемными соединениями из Малой Азии и армиями Фракии и Македонии — всего до 30 000 человек. Развернув войска в боевой порядок, Симеон начал общее наступление. Но ромеи устояли, и болгары на всех пунктах были отбиты с тяжелыми потерями. Отдав приказ о контратаке, Фока решил немного освежиться. Он подъехал к реке, слез с лошади и вошел в воду, но тут лошадь чего-то испугалась и помчалась сквозь ряды солдат обратно к лагерю. По рядам прокатился слух, что командующий убит. Возникло замешательство, и двинувшиеся вперед войска остановились. Симеон, наблюдавший за ходом боя с командной высоты, немедленно использовал подвернувшийся шанс. Он остановил отступление и, повернув свои войска, снова всеми силами обрушился на ромеев. Крича, что главнокомандующий убит, византийцы смешались, нарушив строй. Возникла паника, и вся армия ударилась в бегство. Преследование было долгим и беспощадным.
Потери имперской армии убитыми были чрезвычайно высоки. Даже полвека спустя огромные кучи черепов внушали ужас путникам в этих местах. Недаром всю долину по сей день зовут Долиной Смерти. На поле боя полегло и высшее командование гвардейских и фемных войск. Сам Лев Фока с трудом ушел от погони и укрылся в Месембрии.
Поражение при Ахелосе было одним из самых тяжелых в византийской военной истории за целое столетие, со времен Плиски. Важно отметить, что оно завершает драматический период с середины VIII до начала X столетия, когда недисциплинированность и элемент случайности играли такую важную роль в византийской военной истории. Даже при том, что армии империи в это время в значительной степени преуспели в защите территориальной целостности страны и достижении стратегического баланса на Востоке, на Балканах ситуация серьезно ухудшилась. Поражение 811 г. и расширение болгарского государства на юг и юго-запад позволило болгарам на равных конкурировать с Константинополем на протяжении всего следующего столетия. Обращение в христианство болгарской элиты после 860 г. внесло элемент стабилизации, но также вскрыло некоторую опасность, вроде попыток царя Симеона создать христианское Болгаро-Византийское царство, прекратившихся только с его смертью в 927 г. Последующее столетие явило полное изменение стратегической ситуации на обоих фронтах.
ВОЙНЫ ЭПОХИ ЗАВОЕВАНИЙ
РЕЙДЫ И НАБЕГИ
Если описанный нами период с 838 по 863 г. характеризовался широкомасштабными оборонительными и наступательными операциями, то в условиях устоявшихся границ, с тех пор и до середины X в., отмечается переход к партизанской тактике в ходе пограничных конфликтов, с непрерывными стычками и перестрелками. При этом особое внимание уделяется организации рейдов и набегов на территорию неприятеля. Много материала об этом стиле борьбы дошло до нас как от военных историков, так и из практических руководств того времени, зачастую написанных кадровыми военнослужащими. В своей «Тактике », датируемой концом IX — началом X в., император Лев VI, например, свидетельствует, что война на восточном фронте соответствовала этому принципу. В 950–960 гг. состояние дел несколько изменилось. В связи с успехами империи в расширении государственных границ, защитные меры стали понемногу отходить на второй план.
Восточная граница охранялась цепью сторожевых постов. Службу на них несли небольшие тактические единицы иррегулярных войск, в задачу которых входило ведение разведки и защита стратегически важных пунктов на границе. В связи с большой протяженностью границ, местоположение таких постов менялось в зависимости от обстановки, в частности, от уничтожения соответствующего неприятельского форпоста в результате успешного набега, иногда влиявшего на стратегическую обстановку на всем участке фронта.
В анонимном трактате, написанном в 960 г., излагаются ключевые аспекты такого рода боевых действий. Прежде всего, командующие округами должны были поддерживать постоянную боеготовность сторожевых постов. Разведчиков нужно было вербовать из числа местного населения. Обязательным для них было хорошее знание всех окрестных дорог и тропинок, а их личные качества не должны были вызывать подозрений. Небольшими группами разведчики уходили в пятнадцатидневный рейд, чтобы проверить все маршруты, которые могли бы использоваться врагом. На командующих лежала обязанность по вербовке шпионов, в первую очередь среди купцов. Деятельность разведчиков и шпионов подлежала контролю специальных офицеров. Другие офицеры отвечали за своевременное рекрутирование новобранцев.
Существовали заранее разработанные и утвержденные планы по эвакуации населения пограничных областей, чтобы уберечь его от зверств вторгнувшегося неприятеля и лишить врага продовольствия и пленников.
Самым важным фактором этой стратегии стала партизанская тактика «булавочных уколов». Основанная на лучшем знании местности, она предполагала создание своеобразной завесы вокруг неприятельской армии, изнуряя врага постоянными налетами и засадами, истреблением его фуражиров и разведчиков. Летучие отряды могли объединиться и дать открытый бой неприятелю, особенно при возможности двойного охвата, но обязательным условием при этом было численное превосходство над врагом. Если неприятель поворачивал восвояси, то следовало перехватить его пути отхода, чтобы внезапным нападением из засады отобрать у него часть добычи, а если повезет, то внести расстройство в его ряды или даже полностью разгромить. Чтобы собственные войска не стали жертвами подобной тактики, требовалась хорошо поставленная разведывательная служба и. постоянный контроль из Главной квартиры за действием летучих отрядов.
Одним из ключевых в военных руководствах того времени был вопрос о полной свободе действий командующих на местах. Мало того, что от них требовалось организовывать набеги на территорию неприятеля (если империя в то время не была формально связана перемирием с арабскими эмирами или непосредственно с халифатом); они должны были быть постоянно готовы дать отпор силам вторжения при первой же возможности, не дожидаясь прибытия подкреплений или распоряжений старшего командира.
Автор военного трактата говорит о трех типах вражеских набегов, различающихся по масштабам и по времени. Во-первых, рейды небольших кавалерийских частей, которые могли в любое время вторгнуться на ромейскую территорию и о нападении которых стратиг фемы должен был сразу же получить известия от своих разведчиков и со сторожевых постов. Против них нужно было организовать завесу, заманить их в засаду, окружить и уничтожить, или, в крайнем случае, отбросить их обратно за границу, по возможности, безо всякой добычи. Во-вторых, речь шла о массированных вторжениях, обычно в августе или в сентябре, неприятельских армий, состоящих из добровольцев джихада и регулярных войск арабских эмиров пограничных областей — Малатеи, Алеппо, Тарсоса и Антиохии. Такие походы имели экономическую и религиозную составляющую. Прежде всего речь шла о захвате добычи и разорении территории империи и о предоставлении всем желающим мусульманам возможности поучаствовать в джихаде. В этом случае стратигу фемы предписывалось использовать все возможности, чтобы узнать численность неприятеля, время вторжения и направление удара. Сила вторжения должна быть окружена плотной завесой. Население подлежало эвакуации, а запасы продовольствия, которые невозможно вывезти, — уничтожению. Врага требовалось постоянно тревожить и обстреливать: на марше, при организации лагеря, при фуражировках и т. д., отрезать его от источников воды, атаковать из засад на обратном пути, отбирая награбленную добычу.
Конечно, ромеям далеко не всегда удавалось успешно отразить врага. Мы знаем много примеров, когда все усилия византийских полководцев оказывались тщетными и им никак не удавалось выполнить требования подобных инструкций.
Стратиг фемы должен был быть начеку против внезапных набегов, начинавшихся прежде, чем местное население было эвакуировано и организованы завеса и засады. В стремлении задержать врага допускались различные меры, вроде маневрирования, демонстраций и отвлекающих атак, чтобы сковать противника и не допустить разграбления местности, которая при этом поспешно эвакуировалась. По мере подхода фемных войск на пути неприятеля устраивались постоянные дневные и ночные засады. Один из самых удачливых врагов империи, эмир Алеппо, трижды попадал в такие ловушки и однажды только чудом избежал верной гибели.
Партизанская война могла быть и наступательной. От стратигов фем требовалось создание отрядов для глубоких рейдов на вражескую территорию, способных подавить моральный дух неприятельских солдат и посеять панику среди местного населения. Одной из важнейших задач этих партий был захват языков, чтобы византийские военачальники всегда были осведомлены о намерениях неприятеля и передвижениях его сил. Подобные меры предпринимались и на Балканах, где вербовка проводилась среди местных жителей, поневоле знакомых с обычаями и традициями обеих сторон, что делало их незаменимыми для выполнения подобных задач. Хорошее знание всех дорог и путей в округе, включая и тропинки и тропки, а также удобных подходов к водным источникам и подходящих мест для лагерных стоянок было достаточной причиной, чтобы их охотно вербовали в регулярные части легкой кавалерии.
Ниже мы приводим рассказ о типичном рейде небольшой арабской армии в восточную Малую Азию. Описание его нам известно от участника событий — приближенного руководителя экспедиции, известного полководца Саифа ад-Дулаха, эмира Алеппо. Высокая точность автора, особенно в топографических деталях, помогает нам лучше понять византийские военные руководства X столетия в части стратегических мер по предотвращению подобных набегов.
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 141; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!