Сборъ подаяній на крестовый походъ.

 

 

II. Нѣмецкое ополченіе.

Фридриху I, Барбароссѣ (Барбаросса — рыжебородый), второму нѣмецкому королю, первому императору изъ рода Гогенштауфеновъ было много лѣтъ, когда начались но­выя проповѣди объ организаціи третьяго Крестоваго похода. Какъ человѣкъ, Фридрихъ былъ великодушенъ, честенъ и бла­городенъ. Доброе, справедливое отношеніе къ людямъ всѣхъ званій, щедрость и мило­сердіе заставляли народъ и всѣхъ близкихъ къ нему людей глубоко уважать и любить императора. Но, несмотря на все это, не­смотря на силу и могущество своего ору­жія, Фридрихъ все-таки не сразу рѣ­шился на крестовый походъ, понимая, ка­кая тяжелая забота предстоитъ ему на Востокѣ; понимая и то, что внутри имперіи ему грозятъ большія опасности, если не будетъ въ ней на-лицо его настоящей силы.

Важный противникъ его, Генрихъ Левъ, былъ смиренъ, но теперь возсталъ противъ Фридриха архіепископъ Кёльнскій Филиппъ.

1-го декабря 1187 года въ Страсбургѣ былъ собранъ совѣтъ для обсужденія об­щаго положенія дѣлъ, но архіепископъ на это совѣщаніе не явился. Слѣдовательно, Фридрихъ могъ видѣть изъ этого, что Фи­липпъ держитъ противъ него «камень за пазухой», и, въ случаѣ отъѣзда Фридриха во главѣ крестоваго ополченія, не заме­длитъ воспользоваться его отсутствіемъ для расширенія и укрѣпленія своей власти въ имперіи.

На проповѣдь Крестоваго похода въ Страс­бургѣ первымъ откликнулся эльзасскій ры­царь Зигфридъ, который увлекъ своимъ примѣромъ около 2,000 другихъ рыцарей и множество народа. Но Фридрихъ оконча­тельнаго согласія на участіе въ крестовомъ походѣ своего все еще не давалъ.

III.  Соглашеніе.

Вся зима прошла въ подготовительныхъ работахъ императора и присланнаго отъ па­пы кардинала Генриха Альбано къ созыву всѣхъ враждующихъ съ императоромъ вас­саловъ, особенно архіепископа Филиппа, для совмѣстныхъ совѣщаній.

Въ мартѣ въ Майнцѣ былъ собранъ но­вый имперскій совѣтъ, «Христовы! Съѣздъ», на который явились и Филиппъ, и другіе враждовавшіе съ императоромъ и держав­шіеся самостоятельно вассалы. На призывъ къ общему миру всѣ отвѣтили своимъ согласіемъ; но все еще Фридрихъ, сознавая всѣ трудности предстоявшаго похода, коле­бался дать свое согласіе. Тогда всѣ вѣрные ему люди стали горячо просить его, — одни, руководимые религіознымъ чувствомъ, дру­гіе, боясь болѣе крупныхъ разладовъ импе­ратора съ вассалами и розни съ наро­домъ,— и Фридрихъ, наконецъ, уступилъ этимъ просьбамъ. Его примѣру послѣдовали многія тысячи рыцарей, духовенство и «не­счетное множество народа». Такимъ обра­зомъ, нѣмецкія силы отдѣльныхъ государей послѣ этого совѣщанія были, собственно, привлечены къ общему дѣлу.

Выступленіе въ походъ было отложено на слѣдующій 1189 годъ, на апрѣль мѣ­сяцъ, въ день св. Георгія, покровителя пи­лигримовъ. За это время предстояло при­вести въ порядокъ всѣ дѣла внутри го­сударства и сдѣлать необходимыя пригото­вленія къ трудному походу,

IV.  Сборы въ путь.

Помня прежнія неудачи даже чрезмѣрно большихъ крестоносныхъ ополченій, Фрид­рихъ рѣшилъ составить свое ополченіе бо­лѣе строго. Участники въ немъ должны были быть люди, имѣвшіе въ своемъ рас­поряженіи хотя небольшія деньги (около 60 рублей), притомъ люди способные къ войнѣ, и къ труднымъ переходамъ, готовые подчиняться строжайшей дисциплинѣ.

Путь былъ избранъ старый, Готтфрида Бульонскаго, — черезъ Венгрію, Грецію, Малую Азію и Иконію. Отправили заранѣе пословъ во всѣ эти страны уговориться относительно прохода черезъ нихъ и про­довольствія; кромѣ этого, Фридрихъ послалъ предложеніе Саладину освободить Іерусалим­ское королевство, выдать Святой Крестъ и удовлетворить семьи всѣхъ погибшихъ въ битвахъ съ мусульманами христіанъ.

Въ декабрѣ 1188 прибыли посольства изъ Венгріи, Сербіи, Греціи и Иконіи, гдѣ правилъ Килиджъ-Арсланъ, врагъ Нурредина и Саладина, другъ Фридриха I.

Всѣ выразили согласіе своей помощи, причемъ греческій посолъ потребовалъ ру­чательства отъ Фридриха, что онъ не имѣетъ никакихъ враждебныхъ замысловъ противъ Византійской имперіи.

Прислалъ свой отвѣтъ и Саладинъ, ко­торый, конечно, отвергнулъ всѣ требованія Фридриха I и, въ свою очередь, требовалъ сдачи ему всѣхъ сирійскихъ городовъ, и только тогда обѣщалъ выдать Святой Крестъ, плѣнниковъ-христіанъ, разрѣшить паломничество въ Іерусалимъ и допустить ко Гробу Господню христіанскаго священ­нослужителя.

Этотъ высокомѣрный отвѣтъ Саладина, котораго, собственно, и надо было ожидать, сдѣлалъ неизбѣжнымъ третій Крестовый походъ.

 

 

V. Походъ.

Назначенное на 23-е апрѣля выступленіе задержалось до начала мая. Подъ знаме­немъ Фридриха собралось до 100.000 че­ловѣкъ. Это войско, хотя и не отличалось громадностью, но зато все состояло изъ хорошо вооруженныхъ и привычныхъ къ оружію людей, было правильно построено и находилось подъ командой опытныхъ кня­зей и лучшихъ рыцарей того времени. Строгая дисциплина въ войскѣ поддержива­лась самимъ императоромъ, который не спускалъ ни одного проступка.

Мирно миновали крестоносцы Венгрію, и король Бела дружески встрѣтилъ и про­водилъ императора Фридриха; такъ же бла­гополучно былъ совершенъ переходъ и че­резъ Сербію, откуда путь уже шелъ черезъ владѣнія Византійской имперіи.

VI.  Дѣла въ Греціи.

Въ Греціи послѣ смерти императора Мануила, въ 1180 году, корона Византіи пе­решла къ его малолѣтнему сыну, Алексѣю II. За него Византіей правили его мать, Марія Антіохійская, и двоюродный братъ импера­тора, Алексѣй Комненъ.

И возстали противъ нихъ завистники- вельможи, и во главѣ ихъ— двоюрод­ный братъ императора Мануила, Андро­никъ. Онъ напалъ на Константинополь въ 1182 году, избилъ воиновъ и гра­жданъ и сталъ соправителемъ Алексѣя II. Честолюбіе неотразимо влекло его на импе­раторскій престолъ, и онъ ради этого по­шелъ на то, что умертвилъ и императора, и мать его и вступилъ на престолъ едино­державнымъ правителемъ.

Это былъ жестокій, дурной человѣкъ, но, ставъ императоромъ, онъ сразу какъ-то измѣнился и сдѣлалъ много улучшеній для блага народа. Все время правленія онъ бо­ялся за свое положеніе и, желая обезпечить себя, жестоко преслѣдовалъ и изводилъ потомковъ императорскаго дома. Тогда во многихъ частяхъ имперіи вспыхнуло воз­станіе противъ тирана. Андроникъ не обращалъ вниманія на это недовольство народа, а когда спохватился и сталъ гото­виться къ самооборонѣ, было уже поздно.

Византійцы всѣхъ сословій единодушно избрали императоромъ Исаака Ангела, пра­внука Алексѣя I, который въ отчаяніи вмѣстѣ съ разгнѣванными византійцами свергнулъ стараго Андроника и предалъ его казни.

Исаакъ, трусливый, незначительный че­ловѣкъ, только довершилъ упадокъ Ви­зантіи своимъ неумѣлымъ правленіемъ, тя­желыми налогами, произволомъ чиновни­ковъ и распущенностью своего двора. Его тѣснили со всѣхъ сторонъ заговоры, воз­мущенія, измѣна. Границы Византіи все уменьшались; сербы, болгары, валахи на сѣверѣ Балканскаго полуострова возстали и отложились, рѣшивъ основать самостоятель­ныя царства.

VII.  Греки во время третьяго Крестоваго похода.

Въ эпоху третьяго Крестоваго похода Ви­зантія попала въ еще болѣе худшее поло­женіе. Исаакъ и греки со злобой слѣдили за послѣднее время за дѣйствіями запад­ныхъ христіанъ и за магометанскими госу­дарствами передней Азіи.

Поэтому Исаакъ сталъ искать помощи у Саладина, видя въ этомъ единственный исходъ и поддержку. Но Килиджъ-Арсланъ, исконный врагъ грековъ, вызнавъ это, обер­нулся врагомъ и противъ Саладина и тѣснѣе сблизился съ крестоносцами.

Въ 1189 году Исаакъ заключилъ формаль­ный союзъ съ Саладиномъ въ то время, когда Фридрихъ со своимъ крестоноснымъ войскомъ приближался уже къ границѣ греческихъ владѣній. Исаакъ предоставилъ магомета­намъ въ Константинополѣ мечеть, обѣщалъ всячески мѣшать походу крестоносцевъ и выслать вспомогательный флотъ въ коли­чествѣ 100 судовъ на помощь Саладину, ко­торый, въ свою очередь, разрѣшилъ грекамъ свободу вѣроисповѣданія въ церквахъ Па­лестины, обѣщая, кромѣ того, поддерживать. Исаака въ войнѣ съ Килиджъ-Арсланомъ.

Вотъ до чего дошла Византія; сто лѣтъ, тому назадъ она призвала западныхъ хри­стіанъ на борьбу противъ ислама, а теперь, заключила союзъ съ главнымъ противникомъ христіанства.

Такимъ образомъ, каждый изъ христіан­скихъ государей находился въ союзѣ съ однимъ изъ двухъ султановъ передней Азіи. Натурально, эти странные союзы должны были сдѣлаться пагубными для обѣихъ христіанскихъ партій.

Фридрихъ Барбаросса со своими кресто­носцами вступилъ въ предѣлы Византійской, имперіи въ моментъ страшныхъ безпоряд­ковъ и народнаго возстанія. Византійскіе чиновники дѣлали видъ, что относятся дру­жественно къ крестоносцамъ; въ то же время отъ сербскихъ и болгарскихъ госу­дарей являлись послы къ Фридриху, прося, заключить союзъ именно съ ними для общей войны съ греками.

Фридрихъ уклонялся и говорилъ, что цѣль его похода—Палестина, что съ греками онъ. только тогда будетъ воевать, если они сами обнаружатъ къ нему свою враждебность. Между тѣмъ общіе безпорядки, партизанскіе отряды, разбойничьи шайки сильно безпо­коили его. Приходилось тяжелыми битвами съ ними и жестокими наказаніями обезпе­чивать себѣ здѣсь покои и продовольствіе.

Двинулись дальше, и чѣмъ ближе подхо­дили къ Константинополю, тѣмъ очевиднѣе становились для всѣхъ враждебныя отно­шенія грековъ къ нѣмцамъ-крестоносцамъ.

Наконецъ, императоръ Исаакъ прислалъ письмо Фридриху, будто бы онъ достовѣр­но знаетъ о враждебныхъ намѣреніяхъ Фридриха противъ него, почему и требуетъ заложниковъ, которые поручились бы за то, что ничего подобнаго нѣтъ; кромѣ того, онъ потребовалъ обѣщанія со стороны Фридриха уступить половину всѣхъ буду­щихъ завоеваній въ Сиріи въ пользу Ви­зантіи. Такимъ образомъ, нѣмецкое кресто­носное войско очутилось во враждебной землѣ и должно было каждую минуту ожи­дать предательства и нападенія со стороны грековъ. Однако, нѣмцы не уступали и, слѣдуя своимъ путемъ, вооруженной силой подчиняли себѣ разные мелкіе города и мѣстечки и тѣмъ добывали себѣ продоволь­ствіе. Такимъ образомъ они постепенно распространили свое владычество на всю сѣверо-западную часть Ѳракіи.

VIII.  Неожиданное препятствіе.

Все это создало для Фридриха неожидан­ное препятствіе къ совершенію задуманна­го имъ похода Войско пришлось теперь во­лей-неволей разбить на части, а отъ этого страдала дисциплина. Боясь, что такимъ пу­темъ все ополченіе его можетъ безслѣдно разсѣяться повсюду и нарушить дисциплину, Фридрихъ долженъ былъ съ неумолимой строгостью преслѣдовать всюду насиліе и распутство. Онъ раздѣлилъ все. войско на пятисотенные отряды, командованіе кото­рыми поручилъ лучшимъ рыцарямъ; онъ далъ имъ, кромѣ того, судебно-разбирательную власть, такъ что начальники могли сами судить и карать ослушниковъ.

Въ то же время христіанскіе послы Фридриха въ Константинополѣ терпѣли оскор­бленія и насилія отъ византійцевъ. Надо было скорѣе кончать враждебное отношеніе съ греками, освободить пословъ и идти дальше къ главной цѣли крестоваго похода.

Большихъ трудовъ стоило Фридриху уре­гулировать всѣ эти дѣла, но на все это потребовалось много времени, и наступила зима, когда уже нечего было и думать о даль­нѣйшемъ походѣ.

Правда, сила оружія нѣмцевъ застави­ла Исаака даже обѣщать суда для перевозки воиновъ въ Азію и продовольствіе войску, но въ то же время очевидно обнаружился союзъ его съ Саладиномъ и коварное жела­ніе византійцевъ погубить все крестоносное ополченіе по частямъ во время переправы моремъ.

Фридрихъ разбилъ лагерь подъ Адріано­полемъ и рѣшилъ дѣйствовать болѣе твер­до и прямо. Посланы были отряды, чтобы силой внушить страхъ и покорность мѣст­нымъ жителямъ и добыть продовольствіе для людей и конной части. Успѣхъ этихъ ре­когносцировочныхъ отрядовъ былъ полный. Греки во многихъ случаяхъ потерпѣли жестокое пораженіе, и въ руки нѣмцевъ достались земли на сѣверъ до Балканъ, на югъ до Эгейскаго моря и на западъ до Родопскихъ горъ.

Все это было прекрасно, и крестоносное ополченіе не нуждалось ни въ чемъ рѣши­тельно, но Фридрихъ серьезно опасался, какъ бы не произошло страшной войны за са­мое существованіе Византійской имперіи, въ которой могло погибнуть все его опол­ченіе. Въ виду этого Фридрихъ намѣревался просить помощи у Пизы, Генуи и Венеціи, а также у папы противъ коварства гре­ковъ. Но еще покамѣстъ онъ всячески пытался устранить эти недоразумѣнія мирнымъ путемъ и въ февралѣ 1190 года достигъ того, что всѣ плѣнные и послы были осво­бождены греками и крестоносцамъ предо­ставлены для переправы свыше 200 судовъ и продовольствіе на все время прохожденія по византійскимъ владѣніямъ.

Въ концѣ - концовъ всѣ эти неурядицы и непріязненныя столкновенія главнымъ образомъ обрушились всей своей тяжестью на самихъ же грековъ, которые въ частыхъ стычкахъ значительно ослабили свои силы. Войско Фридриха почти не пострадало, и численность его не уменьшилась, такъ какъ къ нимъ присоединились запоздавшіе въ Европѣ отряды.

IX.  Дальнѣйшій путь.

Войско двинулось дальше, отъ Геллеспон­та на юго-востокъ, по внутреннимъ обла­стямъ западной Малой Азіи. На пути прихо­дилось переносить и трудности перехода по горамъ, лѣсамъ, черезъ рѣки, приходилось силой добывать провіантъ, оберегаться отъ частыхъ нападеній разбойничьихъ отрядовъ. Чѣмъ дальше, тѣмъ путь становился труд­нѣе, такъ какъ онъ шелъ черезъ мѣстности, страшно разоренныя во время войны ви­зантійцевъ съ сельджуками.

Отъ Лаодикеи войско повернуло на вос­токъ внутрь Малой Азіи. Здѣсь, уже на пути, крестоносцевъ стали часто тревожить отря­ды сельджуковъ и туркменовъ. Приходилась иногда дѣлать большіе обходы, когда дорога проходила въ опасныхъ мѣстахъ — черезъ узкія ущелья, чтобы не попасть въ засаду.

Войско было образцово дисциплинировано и выдержано, поэтому подвигалось впередъ успѣшно, удачно отстраняя неожиданныя на­паденія мусульманъ. По все-таки неожидан­ности подобнаго рода значительно утомляли его, утомляли и лошадей. Всѣ утѣшались только надеждой, что скоро можно будетъ вздохнуть легче въ области султана Иконійскаго, съ которымъ Фридрихъ находился въ дружбѣ. Но надежда эта въ концѣ-концовъ оказалась тщетной, потому что около того времени Килиджъ-Арсланъ отказался отъ престола въ пользу своихъ сыновей, и Иконія находилась подъ властью Кутбеддина. А послѣдній говорилъ одно, а дѣлалъ со­вершенно другое. На словахъ онъ увѣрялъ христіанъ въ дружбѣ, на дѣлѣ стоялъ за Саладина, съ которымъ породнился даже, взявъ за себя замужъ его дочь.

Когда открылось это предательство, кре­стоносцы поняли, что теперь ихъ ждутъ впереди страшныя бѣдствія и опасности.

X.  Бѣдствія христіанъ.

Двинулись прямо на Иконію, но совер­шать походъ было болѣе нежели трудно. Отряды сельджуковъ,тревожившіе ихъ, раз­рослись до цѣлыхъ скопищъ, и бороться съ ними становилось день ото дня затруд­нительнѣе. Одно нападеніе шло за другимъ, а въ то же время христіане изнемогали отъ зноя, голода и жажды. Убивали лоша­дей и ѣли ихъ мясо; вмѣсто воды пили кровь; но всѣхъ поддерживали любовь и уваженіе къ Фридриху Барбароссѣ, и преж­нее вдохновеніе конечной цѣлью мучитель­наго похода. Поддерживалъ въ войскѣ бод­рость и примѣръ самого Фридриха и его главныхъ рыцарей, которые и въ страда­ніяхъ, и въ битвахъ шли впереди всѣхъ, презирая опасность.

Въ ущельяхъ Тавра.

 

Дошли до Иконіи совсѣмъ измученные, уставшіе. Нуженъ былъ немедленно полный, продолжительный отдыхъ, а тутъ предстояло брать приступомъ богатый, сильно Укрѣпленный городъ. Но помогло кресто­носцамъ то, что сами сельджуки, тревожа ихъ, пришли въ разстройство, такъ какъ крестоносцы въ отчаяніи все время сра­жались крайне мужественно. Видя это, не­пріятель самъ предложилъ миръ, хотя и не­выгодный, но крестоносцы не приняли его.

Войско было раздѣлено на двѣ части; одна устремилась въ городъ и захватила его; другая, подъ командой самого Фридри­ха. вышла противъ превосходно устроеннаго, сильнаго непріятельскаго войска. Самъ Фрид­рихъ смутился при видѣ его и покорно рѣ­шилъ принять на одного себя позоръ, по­терпѣть униженіе своего императорскаго са­на, .если только войско его не одержитъ побѣды.

Онъ обернулся къ своимъ людямъ и вдохновенно воскликнулъ:

— Христосъ управляетъ!.. Христосъ по­бѣждаетъ!.. Христосъ господствуетъ!..

Непреодолимой силой все войско, какъ одинъ человѣкъ, устремилось на ряды не­пріятелей,—и въ нѣсколько сильныхъ уда­ровъ ихъ войско было разсѣяно...

Войско вошло въ городъ и могло, нако­нецъ, отдохнуть и подкрѣпить силы.

Конечно, сельджуки не замедлили заклю­чить перемиріе, снабдили войско провіан­томъ, лошадьми, мулами и выдали залож­никовъ, благодаря которымъ были сдержаны дальнѣйшія разбойничьи нападенія врас­плохъ мелкихъ непріятельскихъ отрядовъ.

XI.  Смерть Фридриха Барбароссы.

26-го мая крестоносцы, подкрѣпленные, отдохнувшіе, выступили изъ города и двину­лись дальше къ юго-востоку. Сначала пере­ходъ не представлялъ большихъ трудностей, но чѣмъ дальше, тѣмъ трудности увеличи­вались, потому что дорога пересѣкала го­ристыя, пустынныя мѣстности, вродѣ Тавра.

Изнемогая отъ голода и жажды, съ трудомъ карабкались несчастные по крутымъ тро­пинкамъ, по глухимъ ущельямъ и только черезъ двѣ недѣли достигли береговъ рѣки Салефа. гдѣ были богатыя пастбища и обра­ботанныя поля. Но здѣсь ждало всѣхъ са­мое крупное бѣдствіе этого похода.

Императоръ съ незначительнымъ отря­домъ опередилъ войско и остановился на привалъ на берегу Салефа. Здѣсь онъ по­обѣдалъ и рѣшилъ переправиться на дру­гую сторону рѣки.

Напрасно спутники его убѣждали подо­ждать прихода войска; онъ настоялъ на своемъ и бросился со своимъ конемъ въ быструю горную рѣку; стремнина захва­тила, закружила его. Конь напрягалъ всѣ силы, чтобы выбиться изъ шумнаго потока на берегъ, но тяжелые доспѣхи императора, тяжелая броня самого коня подломили его силы, и онъ пошелъ ко дну... Поднятый изъ воды, императоръ былъ уже бездыханенъ.

Лѣтописецъ того времени съ ужасомъ от­мѣчаетъ этотъ фактъ и говоритъ: «Перо отказывается служить, и рѣчь нѣмѣетъ, по­тому что ея недостаточно, чтобы изобра­зить страхъ и скорбь пилигримовъ въ этомъ величайшемъ бѣдствіи»...

И точно, бѣдствіе было слишкомъ велико; и именно въ то время, когда измученные люди, перенесшіе невѣроятныя усилія, съ оружіемъ пробившіеся черезъ Малую Азію, вблизи недалекой цѣли своего похода, оно должно было произвести потрясающее впе­чатлѣніе на всѣхъ участниковъ этого похода. Конечно, главный успѣхъ этого похода заключался въ нравственной силѣ, въ умѣніи героя-императора вдохновить людей и все время поддерживать вдохновеніе и полный порядокъ въ войскѣ. Теперь сила крестонос­цевъ послѣ цѣлаго ряда усилій и лишеній не могла не сломиться передъ отчаяніемъ. Слишкомъ сильная воля человѣка нужна была, чтобы сдерживать плотно сплоченной огромную армію, которой каждый шагъ да­вался послѣ неимовѣрныхъ усилій и тру­довъ. Фридриха люди любили, слушались его и довѣрчиво безъ малѣйшаго колебанія слѣдовали за нимъ.

 

 

Вѣсть крестоносца съ битвы.

 

Со смертью героя - императора отлетѣла душа войска, и все оно распалось, обезси­ленное, потерявшее всякую надежду, напу­танное и растерянное.

 

XII.  Гибель нѣмецкихъ крестоносцевъ.

Саладинъ все время съ тревогой слѣдилъ за передвиженіемъ Фридриха. По тактич­ности и осторожности послѣдняго онъ сра­зу понялъ, какой опасный противникъ приближается къ нему, и всѣми силами подготовлялся къ наступающей грозѣ.

Многіе сирійскіе города и крѣпости были разрушены имъ, чтобы въ будущемъ Фрид­риху нельзя было укрываться за ними вмѣстѣ со своимъ войскомъ.

Извѣстіе о смерти Фридриха дало ему возможность сразу вздохнуть легче, и теперь онъ уже не опасался грознаго ополченія.

И дѣйствительно, опасаться было нечего. Смерть Фридриха однимъ ударомъ разрубила узы, крѣпко связывавшія все ополченіе: одинъ по болѣзни, другой по бѣдности, тре­тій по недовѣрію къ дальнѣйшему успѣху похода отказывались идти дальше и стре­мились возвратиться на родину.

Пока еще большая часть ихъ находилась подъ властью Фридриха Швабскаго. Но, разбившись на отряды и вступивъ въ антіохійскія владѣнія, они неожиданно на­ткнулись на войска Саладина и потерпѣли жестокія пораженія.

Съ оставшимися въ живыхъ немногими воинами Фридрихъ достигъ 21-го іюня Анті­охіи: но здѣсь снова какой-то неумолимый рокъ обрушился на несчастныхъ. Отъ изли­шества среди нихъ началась страшная опу­стошительная моровая язва, отъ которой ежедневно гибло до тысячи человѣкъ. Гердогъ Фридрихъ осенью съ остаткомъ вой­ска соединился съ христіанами подъ Ак- кономъ и вскорѣ преждевременно умеръ, подъ его стѣнами.

 

 

XIII. Участь второй нѣмецкой арміи.

Большая часть нѣмецкихъ крестоносцевъ отправилась съ Фридрихомъ Барбароссой, другая же, менѣе численная армія двину­лась весной 1189 года по Рейну, намѣре­ваясь перебраться въ Сирію морскимъ пу­темъ. Въ морѣ къ нимъ присоединились датская, фландрская, фризская эскадры, и весь этотъ сборный флотъ поплылъ вдоль береговъ Франціи и Испаніи до Лиссабона. Король Санчо I предложилъ крестоносцамъ помочь ему и отнять у мусульманъ крѣпость Альвору; это было удачно выполнено кре­стоносцами, послѣ чего они прибыли въ Си­рію къ осадѣ Аккона.

Слѣдомъ за этимъ флотомъ у Лиссабона собрались новыя эскадры изъ Кёльна и Фландріи; и имъ Санчо I предложилъ помочь ему взять у мусульманъ городъ Сильвесъ. Крестоносцы съ большимъ трудомъ, но все- таки успѣшно выполнили эту задачу и уже только послѣ того отплыли въ Сирію, куда и прибыли осенью 1189 года.

 

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.

Крестовый походъ Англіи и Франціи

I.  Рѣшеніе.

Броженіе умовъ и волненіе народа и въ Англіи, и во Франціи начались почти одно­временно съ другими государствами; и тамъ эта возбужденность давно уже готова была вылиться черезъ край и вырваться, какъ изъ омута, на просторъ, въ далекій, невѣ­домый путь, къ далекому, отвлеченному идеалу, который создали народу религія, съ одной стороны, и съ другой—насиліе, обиды и притѣсненія народа. Крестовый по­ходъ нуженъ былъ имъ какъ частичка чи­стаго, свѣжаго воздуха, потому что подъ гнетомъ закованнаго въ латы барства было уже невозможно дышать свободно. «Святая Земля» влекла людей къ себѣ по рели­гіознымъ воспоминаніямъ и по возмож­ности легче вздохнуть вдали отъ тѣхъ мѣстъ, гдѣ съ дѣтства приходилось тер­пѣть одну нужду, страхъ за свою жизнь, угрозы гордаго баронства и безпощадные налоги.

Но вырваться на волю народу было нельзя. Правители откладывали это дѣло, такъ какъ они безъ конца ссорились и другъ съ другомъ, и со своими поддан­ными-вассалами, на что уходили почти всѣ силы и средства.

Каждая крупная неудача въ Палестинѣ не разочаровывала въ дальнѣйшихъ похо­дахъ, а, наоборотъ, воодушевляла всѣхъ.

И главная побѣда Саладина надъ кресто­носными ополченіями тотчасъ вызвала все­общее одушевленіе, но оно не скоро было приведено въ исполненіе.

Въ декабрѣ 1187 года дошла вѣсть объ ужасномъ сраженіи при Гаттинѣ. Старшій сынъ англійскаго короля Генриха II, Ри­чардъ, и графъ Пуату послѣ перваго же извѣстія дали обѣтъ принять участіе въ крестовомъ походѣ. А когда узнали о па­деніи христіанскаго Іерусалима, самъ Ген­рихъ II и французскій король Филиппъ II выразили желаніе принять на себя зна­меніе креста.

До тѣхъ поръ эти короли находились въ глубокой непрерывной враждѣ между собою, но теперь они протянули другъ дру­гу руки, обнялись и приняли на себя крестъ. Это случилось 21-го января 1188 года.

Примѣръ королей сразу увлекъ всѣ со­словія; жены убѣждали мужей, матери - дѣтей зачислиться въ крестоносное ополче­ніе, а старые люди отдавали послѣднія свои сбереженія на нужды крестоваго ополченія. Вновь раздался голосъ папы, обѣщавшаго отпущеніе грѣховъ, прощеніе долговъ и по­винностей принимающимъ на себя крестъ. Для покрытія расходовъ по составленію этого ополченія былъ объявленъ особый на­логъ—«Саладинова десятина», сборъ десятой части съ доходовъ и имущества.

Но такъ горячо и дѣятельно начатое дѣло очень скоро омрачилось новой междо­усобной враждой.

II.  Вражда.

«Саладинова десятина» произвела первый глухой ропотъ, такъ какъ сборъ ея сопро­вождался притѣсненіями и насиліемъ со стороны сборщиковъ. Затѣмъ поднялось не­довольство евреевъ, надъ которыми производили настоящія мучительства, вымогая отъ нихъ огромныя суммы. Въ концѣ-концовъ вновь вспыхнула старинная вражда королей Англіи и Франціи, и снова поло­вина Франціи была объята пламенемъ раз­дора, и снова на землю ея полилась хри­стіанская кровь. Тщетно нѣкоторые фран­цузскіе вассалы старались примирить вра­ждующихъ королей; тщетно папа усовѣщевалъ ихъ и грозилъ имъ карой церкви,— вражда не утихала. Короля Генриха II очер­нили передъ сыномъ его, Ричардомъ, въ измѣнѣ, и тогда Ричардъ соединился съ Филиппомъ II и пошелъ противъ старика-отца. Цѣлый годъ войны кончился пораженіемъ Англіи, и Генрихъ II долженъ былъ заключить позорный миръ; въ томъ же году онъ умеръ, проклиная сына.

III.  Сборы въ походъ.

Благодаря этимъ событіямъ, Ричардъ, вступивъ на престолъ Англіи, какъ бы примирилъ обѣ страны, самъ находясь въ дружескихъ отношеніяхъ съ Филиппомъ II. Оба короля начали спѣшно, ревностно со­бираться въ походъ. Ричардъ, человѣкъ вспыльчивый, горячій, страстный, прямо рвался въ битву; спѣшно продавалъ онъ замки, помѣстья, епископскіе престолы, со­бирая деньги для похода.

Весной 1190 года англійскіе крестоносцы собрались для слѣдованія на Востокъ съ Ричардомъ. Часть ополченія отправилась во Францію, чтобы примкнуть къ французскимъ войскамъ, а другая часть отплыла па огромномъ флотѣ.

Строгая дисциплина была введена Ричардомъ во флотѣ; за малѣйшій проступокъ назначались тяжелыя наказанія.

Въ началѣ іюля въ городѣ Везелау, въ Бургундіи, англійскія войска соединились съ французскими и двинулись въ Мессину, откуда рѣшено было отплыть въ Сирію. Морскимъ путемъ рѣшили отправиться потому, что ни для кого не былъ тайной союзъ византійцевъ съ Саладиномъ.

Въ сентябрѣ мѣсяцѣ въ Сициліи, въ Мессинѣ, крестоносцы снова сошлись вмѣ­стѣ; туда же одновременно прибылъ и флотъ, высланный Ричардомъ. Крестоносцы могли бы осенью того же года перебраться въ Сирію, но они задержались въ Сициліи неожиданными государственными переворо­тами. Кромѣ того, въ обоихъ молодыхъ ко­роляхъ уснувшая, было, родовая вражда мало-по-малу начала разгораться снова. Англія въ то время владѣла землями за­падной Франціи, отъ Нормандіи до Аквита­ніи; онѣ, такъ сказать, мозолили глаза французамъ и легко приводили ихъ въ враждебное настроеніе. Прочный миръ между ними былъ невозможенъ, пока земли эти не были еще присоединены къ Франціи.

Помимо этого, оба короля совершенно не походили другъ на друга характерами и взглядами. Филиппъ II былъ умный, често­любивый человѣкъ, у котораго, однако, на первомъ планѣ стояли интересы родины. Ричардъ, воинственный, сильный человѣкъ, жаждалъ личной славы, іромкихъ, честолю­бивыхъ подвиговъ. Уже одна эта разница во взглядахъ давала поводъ къ частымъ спорамъ, ссорамъ и враждѣ.

IV.  Дѣла въ Сициліи.

Между тѣмъ въ срединѣ ноября въ Си­циліи умеръ король Вильгельмъ II изъ нор­мандскаго рода и престолъ его былъ захва­ченъ графомъ Танкредомъ, который взялъ въ плѣнъ вдову-королеву, Іоанну, сестру Ричарда.

Ричардъ сталъ требовать возстановить ея права, освободить изъ плѣна и до­стигъ этого. Мало-по-малу начались ча­стыя ссоры между англичанами и сицилій­цами, которыя разрѣшились тѣмъ, что Ричардъ осадилъ Мессину, разбилъ ихъ войско и сталъ творить надъ побѣжденными жестокій судъ и расправу. Ричардъ за свою удаль и небывалую отвагу здѣсь получилъ прозвище «Левъ» и «Львиное сердце». Танкредъ долженъ былъ заключить миръ съ Ричардомъ, выдавъ королевѣ Іоаннѣ все, что слѣдовало ей по завѣщанію короля Вильгельма II.

Сначала Филиппъ II держался въ сторо­нѣ отъ этихъ распрей, хотя онъ все время относился враждебно къ англичанамъ. Но когда Мессина сдалась, онъ сталъ требо­вать части завоеванной добычи. Раздоръ уладили новымъ договоромъ, которымъ оба короля снова дали слово поддерживать другъ друга. Прошло немного времени, и вдругъ Танкредъ представилъ Ричарду письмо, будто бы написанное Филиппомъ. А въ письмѣ томъ Филиппъ яко-бы пред­лагалъ помочь ему противъ англичанъ.

Ричардъ вышелъ изъ себя, и хотя Фи­липпъ отвергалъ подлинность этого пись­ма, Ричардъ не хотѣлъ вѣрить ему. Онъ даже отказался отъ даннаго слова сестрѣ Филиппа, Алисѣ, не желая родниться съ нимъ, и это явилось новымъ оскорбле­ніемъ для французовъ. Около того времени прибыли въ Мессину мать Ричарда, коро­лева Элеонора, и новая невѣста Ричарда, Беренгарія Наваррская.

Въ этихъ мелочныхъ, чисто личныхъ непріятностяхъ и проходило время. А. между тѣмъ средства крестоносцевъ изсяк­ли, и среди нихъ уже начинался недоволь­ный ропотъ.

Надо было всячески успокоить народъ, и на первое время оба короля принуждены были щедрыми подарками заставить стих­нуть ропотъ.

Наконецъ, король Филиппъ, видя, на­сколько осложняются ихъ отношенія съ Ричардомъ, въ глубокомъ раздраженіи про­тивъ послѣдняго отплылъ моремъ въ Аккону 30-го марта 1191 года.

 

 

V. Отъѣздъ Ричарда. Его подвиги.

Вскорѣ послѣ этого отплылъ къ сирій­скимъ берегамъ и англійскій флотъ, съ которымъ слѣдовали также королева Іоан­на, принцесса Беренгарія и самъ Ричардъ.

Сильная буря разбила нѣсколько кораб­лей у береговъ о. Кипра, но большая часть судовъ благополучно пристала къ берегу въ гавани Лимиссоль.

Кипромъ въ то время управлялъ принцъ Исаакъ Комненъ, союзникъ Саладина, че­ловѣкъ грубый и жестокій. По его прика­занію потерпѣвшіе крушеніе англичане бы­ли ограблены; онъ даже едва не захватилъ хитростью въ плѣнъ невѣсту и сестру Ри­чарда. Къ счастью, на выручку вскорѣ подоспѣлъ Ричардъ и, узнавъ о жестокости и коварствѣ Исаака, высадился на берегъ, напалъ на его войска и въ короткое время сломилъ ихъ, послѣ чего Лимис­соль достался Ричарду. Императоръ бѣжалъ внутрь острова.

Ричардъ и его люди отдыхали здѣсь нѣсколько времени, когда къ нимъ явились три корабля, на которыхъ пріѣхали король Гвидо Іерусалимскій и его приближенные изъ Сиріи; этимъ они хотѣли расположить Ричарда къ себѣ.

А между тѣмъ императоръ Исаакъ уже понялъ свою ошибку въ отношеніи къ такому воинственному рыцарю, какъ Ри­чардъ, и началъ мирные переговоры, кото­рые были уже кончены, когда Исаакъ не­ожиданно скрылся; говорятъ, онъ бѣжалъ, спасаясь отъ вѣроломства Ричарда, о чемъ его будто бы предупредили раньше.

Ричардъ объявилъ императора клятво­преступникомъ, нарушителемъ мира, оста­вилъ свой флотъ у береговъ Кипра, а самъ спѣшно направился внутрь страны, разбилъ Исаака, захватилъ сильные крѣ­пости и замки кипрскіе, послѣ чего Иса­акъ сдался на милость побѣдителя, былъ закованъ въ серебряныя цѣпи и заключенъ въ одномъ изъ сирійскихъ замковъ, гдѣ и умеръ.

 

 

VI. Новая христіанская колонія. Подъ Ак­кономъ.

Совершенно неожиданно, благодаря слу­чайностямъ, христіане пріобрѣли на Вос­токѣ новую прекрасную колонію. Ричардъ быстро устроилъ здѣсь дѣла, поручилъ островъ вѣдѣнію и защитѣ рыцарства, оставилъ въ нѣсколькихъ городахъ гарни­зоны и 5-го іюня отплылъ въ Сирію; до­рогой онъ истребилъ непріятельскій ко­рабль съ войскомъ и провіантомъ и при­былъ 8-го іюня въ станъ крестоносцевъ подъ Аккономъ, когда имя его, какъ гроз­наго побѣдителя, гремѣло уже на Востокѣ.

Вы видите, насколько постепенно измѣ­нялись взгляды на основную цѣль кресто­выхъ походовъ у главарей ихъ. Европа теперь поднималась на это дѣло горячѣе, увѣреннѣе и единодушнѣе, чѣмъ прежде: но чистаго, идейнаго взгляда на это,—взгля­да Готтфрида Бульонскаго, Фридриха Бар­бароссы,—ихъ преданности этому дѣлу не было и въ поминѣ; не было и объ­единяющей силы, и вскорѣ послѣ едино­душнаго выступленія крестоносное опол­ченіе разбивалось на части и въ та­комъ видѣ прибывало въ Святую Землю, гдѣ оно скорѣе умирало по частямъ, не­жели наносило серьезные удары могуще­ству мусульманъ на Востокѣ.

Въ концѣ-концовъ уже дорогой начав­шіе вѣковые раздоры Ричардъ и Филиппъ внесли смуту свою подъ Аккономъ и въ ряды своихъ единовѣрцевъ, которые и сами- то находились въ обостренныхъ отношені­яхъ другъ къ другу. Тысячи людей при­носили въ жертву героически и самоот­верженно свою силу, свою жизнь, и все это должно было гибнуть отъ ничтожности душевныхъ качествъ ихъ руководителей, которые были самыми обыкновенными ме­лочными людьми. А для такой отвѣтствен­ной роли необходимы были люди особенные, люди, стоящіе на много выше уровня обыкновеннаго человѣка.

VII.  Подъ Аккономъ.

Вы помните, что король Гвидо, осво­божденный Саладиномъ, собралъ остатки своего войска и хотѣлъ соединиться съ Конрадомъ Монферратскимъ въ Тирѣ, но тотъ сурово отстранилъ его.

Тогда Гвидо направился къ Аккону и 27-го августа 1189 года обложилъ его и нѣсколько разъ штурмовалъ крѣпость.

Саладинъ поспѣшилъ на выручку Акко­ну, и горсть христіанъ была бы неми­нуемо раздавлена, если бы въ это время какъ-разъ не подоспѣли имъ на помощь значительныя флотиліи европейцевъ съ тысячами крестоносцевъ изъ Даніи, Флан­дріи, Англіи, Франціи и Италіи.

Нужно ли было именно теперь браться за такое трудное дѣло, какъ осада Аккона? Историки утверждаютъ, что важнѣе всего въ то время было подорвать силу Сала­дина на открытомъ мѣстѣ, потому что слу­чись это, крѣпости и города не могли бы сопротивляться болѣе и сами бы сдались безъ бою. Кромѣ того, у христіанъ были въ Сиріи важные пункты, какъ Антіохія, Триполисъ, Тиръ, и Акконъ пока не могъ имѣть большого значенія для крестонос­цевъ. Нѣкоторые приписываютъ это просто капризу и взбалмошности короля Гвидо. Дѣло въ томъ, что Тиръ являлся послѣднимъ остаткомъ Іерусалимскаго королев­ства; но онъ былъ въ рукахъ Карла Монферратскаго, враждебно настроеннаго про­тивъ Гвидо. Эти обстоятельства будто бы и побудили Гвидо во что бы то ни стало занять Акконъ, чтобы имѣть свой пунктъ, который не уступалъ бы Тиру.

VIII.  Крѣпость Акконъ.

Съ давнихъ поръ Акконъ былъ много­люднымъ, крѣпкимъ городомъ; Саладинъ еще больше укрѣпилъ его и оставилъ въ немъ сильный гарнизонъ подъ командой эмира Богаэддинъ-Каракушъ.

Въ началѣ сентября крестоносцы коль­цомъ обложили весь городъ. Съ великимъ трудомъ, послѣ долгаго боя магометане прорвали это живое кольцо и пробрались въ городъ. Но христіане не дрогнули и ущерба отъ того не испытали никакого, такъ какъ силы ихъ время-отъ-времени все увели­чивались. Прибыли новыя полчища кресто­носцевъ, прибылъ ландграфъ Людвигъ Тюрингенскій, а съ нимъ—Конрадъ Монферратскій, убѣжденный первымъ къ перемирію съ королемъ Гвидо.

Вскорѣ послѣ этого крестоносцы сдѣлали попытку сразиться па открытомъ мѣстѣ съ Саладиномъ, и сначала счастье какъ бы покровительствовало имъ. Но въ концѣ- концовъ они отступили къ Аккону съ боль­шими потерями. Здѣсь они укрѣпились новыми валами, бастіонами, предполагая надолго осаждать крѣпость и оказывать отчаянное сопротивленіе натискамъ Салади­на. Но и гарнизонъ въ то время получилъ подкрѣпленіе, готовясь къ долгой «отсид­кѣ» за стѣнами крѣпости.

Наступила зима, съ нею— холодъ, сы­рость дожди, слякоть. Лагерь христіанъ представлялъ изъ себя какое-то грязное болото; къ этому примѣшивалась нужда въ съѣстныхъ припасахъ, и, наконецъ, все разрѣшилось повальной болѣзнью—моровой язвой, отъ которой погибла не одна тысяча людей. Саладинъ отослалъ часть войска на зимнія квартиры, а самъ съ другой частью отступилъ въ глубь страны. Христіанъ поддерживала надежда на весну и тепло и на помощь импе­ратора Фридриха Барбароссы, который въ то время находился еще въ пути, какъ они слышали.

IX.  Тревога Саладина.

Мрачныя думы одолѣвали могуществен­наго султана за послѣднее время все боль­ше и больше. Съ тревогой и боязнью пытливо вглядывался онъ въ будущее и не находилъ тамъ ничего отраднаго, успо­коительнаго для себя и народа.

Правда, у крестоносцевъ нѣтъ главы, руководителя, но это восполнялось тѣмъ, что Европа непрерывно посылала имъ на подмогу все. свѣжія и свѣжія силы. Кромѣ того, крестоносцы были, каждый порознь, предпріимчивы, неутомимы и при толко­вомъ управленіи могли совершать чудеса храбрости.

А у него? Вся сила, вся защита лежала на немъ одномъ. Лучшія части его войска открыто негодовали на продолжительность войны, и онъ, султанъ, съ трудомъ уже сдерживалъ ихъ. А сколько у него вра­говъ среди мелкихъ владѣтелей Ирана, Аравіи, Марокко, Багдадскаго халифата!.. Онъ обращается къ нимъ за помощью,—они въ отвѣтъ съ улыбкой льстиво восхваля­ютъ его героизмъ,—и только, а призывъ его оставался неуслышаннымъ. Мелочная зависть и злоба противъ его генія выжи­дательно смотрѣли на него, и только. Они всѣ забывали общее дѣло во имя личнаго, мелочного чувства.

Наступила весна, и крестоносцы дѣятель­но стали готовиться къ разрушенію Ан­кона. Изъ Италіи доставили лѣсъ и бы­стро построили огромныя осадныя башни, выше стѣнъ Аккона.

Саладинъ снова собралъ свои силы и на­чалъ безъ устали дѣлать одно нападеніе за другимъ на лагерь крестоносцевъ. Жесто­кій бой шелъ изо дня въ день съ пере­мѣннымъ счастьемъ. Непріятелю удаюсь сжечь башни и тѣмъ обречь крестоносцевъ на временную бездѣятельность. Но зато когда Саладинъ черезъ нѣкоторое время снова ударилъ на нихъ, отчаяніе оса­ждающихъ дошло до крайности, такъ что даже Саладинъ отступилъ съ большимъ урономъ.

X.  Подкрѣпленіе.

Въ концѣ іюля къ крестоносцамъ по­дошло новое подкрѣпленіе—изъ Франціи и Англіи. Главнымъ лицомъ этихъ опол­ченій являлся графъ Генрихъ Шампанскій. Силы прибыли, но внутренніе раздоры все росли и росли. Они происходили отъ ста­ринной вражды Гвидо съ Конрадомъ и, кромѣ того, отъ племенной вражды фран­цузовъ, англичанъ, итальянцевъ къ нѣм­цамъ, которымъ не везло на Востокѣ съ давнихъ поръ.

И вдругъ въ довершеніе всего приходитъ вѣсть о гибели Фридриха Барбароссы и раздробленіи нѣмецкой арміи. Вѣсть эта поразила всѣхъ страшно и еще болѣе об­острила общія отношенія къ нѣмцамъ.

Миновалъ еще годъ, а дѣло съ осадой

Аккона не подвигалось впередъ, хотя уже; стоило большихъ жертвъ со стороны крестоносцевъ.

XI. Тяжелое положеніе.

Зима 1190 —1191 года была особенно тяжела для христіанъ. Нужда, голодъ въ лагерѣ достигли послѣдняго предѣла. Падаль считалась лакомствомъ, отнимали кости у собакъ и обгладывали; отъ голодовки нача­лись страшныя болѣзни, и нерѣдко изъ-за хлѣба воины переходили на сторону непрі­ятеля и отрекались отъ христіанства...

Лучшіе благочестивые люди того времени пришли на помощь страданіямъ несчаст­ныхъ. Вытащили на берегъ корабль и устроили въ немъ лазаретъ, гдѣ больнымъ и слабымъ оказывали хорошій уходъ и вниманіе. Это учрежденіе, вродѣ Іоаннитскаго ордена въ Іерусалимѣ, явилось на­чаломъ нѣмецкаго рыцарскаго ордена.

Осенью 1190 года умерла жена короля Гвидо, и маркграфъ Конрадъ заявилъ свое притязаніе на іерусалимскій престолъ, ко­торый, какъ онъ смѣло и открыто увѣ­рялъ, былъ потерянъ Гвидо, благодаря его неумѣлости. Понятно, это дало поводъ къ новымъ ссорамъ и непріятностямъ, и только сознаніе близости Саладина еще-мало-мальски сдерживало враговъ, чтобы не начать междоусобную войну открыто.

Кое-какъ перебились зиму, зато весна принесла крестоносцамъ громадную помощь.

XII.  Англичане и французы.

Весной 1191 года высадились на Сирій­скомъ побережьѣ Филиппъ II, а слѣдомъ за нимъ Ричардъ. Кромѣ того, подоспѣло не­большое нѣмецкое войско герцога Леополь­да Австрійскаго. Но они вмѣстѣ съ живою силой внесли сюда и новую вражду. Какъ образчикъ ея, приведемъ вотъ какой случай.

Филиппъ II и Леопольдъ стояли на сто­ронѣ Конрада; но вы помните, что Ричарда на о. Кипрѣ предупредительно встрѣтилъ король Гвидо и тѣмъ какъ бы завербовалъ его на свою сторону. Такимъ образомъ, христіанскій лагерь разбился на двѣ силь­ныя партіи.

Ричардъ сталъ предлагать воинамъ при­соединиться къ нему, давая по 4 червонца, тогда какъ Филиппъ давалъ всего 3. Раздра­женный этимъ, Филиппъ напомнилъ Ричарду о договорѣ между ними передъ началомъ крестоваго похода, чтобы всѣ завоеванія дѣлить поровну, и потребовалъ половину о. Кипра. Хорошо,—сказалъ Ричардъ, но тогда Филиппъ долженъ предоставить ему половину имущества только - что умершаго графа Фландрскаго, Филиппа.

Вотъ какими ссорами занимались пред­водители тысячъ крестоносцевъ, да еще въ виду такого опаснаго сосѣда-врага, ка­кимъ былъ султанъ Саладинъ. И, конечно, всѣ эти пререканія страшно вредили дѣлу осады Аккона, а слѣдовательно,—и дальнѣй­шимъ дѣламъ. И тѣмъ не менѣе, значитъ, велика была сила крестоносныхъ ополче­ній, если, 'несмотря на все это, они мало- по-малу дѣлали значительные успѣхи.

Между тѣмъ Саладинъ всѣми силами под­держивалъ Акконъ и звалъ на помощь дру­гихъ владѣтелей, указывая на то, что за христіанами — море, которое безпрерывно приноситъ все новыя и новыя силы, и пол­чища христіанъ растутъ день-ото-дня; ука­зывалъ опасности въ будущемъ, если хри­стіане окрѣпнутъ и утвердятся въ Святой Землѣ. Но всѣ эти призывы были тщетны.

Съ іюня 1191 года уже начались пере­говоры между начальниками крѣпости Аккона и крестоносцами о сдачѣ крѣпости со всѣми ея запасами и снарядами, о выдачѣ святого креста и объ освобожденіи христі­анскихъ рыцарей и латниковъ изъ плѣна. Гарнизонъ могъ вернуться къ Саладину, который обязанъ за то уплатить 200.000 червонцевъ, въ обезпеченіе чего было оста­влено большое число заложниковъ.

Переговоры эти были вскорѣ закончены, такъ какъ гарнизонъ отчаялся въ возмож­ности сдержать силу крестоносцевъ, и по­слѣдніе съ восторгомъ заняли Акконъ, и на стѣнахъ и башняхъ поднялись христі­анскія знамена.

Съ горечью подписалъ Саладинъ это пе­ремиріе и удалился въ глубь страны соби­рать новыя силы для дальнѣйшихъ битвъ и защиты Іерусалима.

Цѣлый рядъ неудачъ, сопровождаемыхъ гибелью людей, нуждой, униженіемъ, все- таки не могли образумить главныхъ пред­водителей крестоносныхъ ополченіи. И послѣ этой побѣды вражда не только не угасла, а, напротивъ, разросталась все шире и ши­ре, разливаясь огнемъ по всему лагерю.

И только вражда Конрада съ Гвидо, на­конецъ, окончилась условіемъ, что послѣ смерти короля Гвидо ему наслѣдуетъ Конрадъ; пока же послѣдній долженъ былъ по­лучить Тиръ, Бейрутъ и Сидонъ, а братъ Гвидо, Готфридъ Лузиньянскій,—Іоппе.

XII.  Отъѣздъ Филиппа II.

Вскорѣ послѣ того Филиппъ сталъ соби­раться уѣзжать домой, ссылаясь на бо­лѣзнь; но говорили, будто онъ опасался за свою жизнь, такъ какъ яко-бы былъ составленъ противъ него заговоръ между Ричардомъ и Саладиномъ.

Проще же всего было предполагать, что Филиппъ торопился предъявить свои права на наслѣдство умершаго недавно графа Фландрскаго, Филиппа.

Ричардъ Львиное Сердце былъ крайне возмущенъ этимъ. Во-первыхъ, борьба съ Саладиномъ только еще начиналась, а во- вторыхъ, онъ боялся, какъ бы въ отсут­ствіе его Филиппъ не напалъ на англійскія владѣнія, и во избѣжаніе этого потребо­валъ отъ Филиппа клятвы, что онъ не тронетъ англійскихъ владѣній.

Французское войско раздѣлилось на двѣ части; одна осталась въ Сиріи подъ коман­дой герцога Бургундскаго Гуго и Генриха Шампанскаго, а другая отплыла съ коро­лемъ во Францію.

 

ХІII. Подъ Аскалономъ.

Саладинъ не могъ уплатить 200,000 чер­вонцевъ сразу, и тогда Ричардъ позволилъ себѣ отвратительный поступокъ: избилъ 2,000 ни въ чемъ неповинныхъ заложни­ковъ. Этимъ онъ лишилъ крестоносцевъ денегъ и, кромѣ того, побудилъ и Саладина устроить страшную рѣзню христіанскихъ плѣнниковъ.

Черезъ нѣсколько дней послѣ того Ри­чардъ вывелъ войско изъ Аккона. Задача предстояла впереди тяжелая. Необходимо было сломить силу Саладина и вернуть Іерусалимъ, какъ главу владычества хри­стіанъ на Востокѣ. Но вмѣсто этой прямой цѣли главное войско рѣшило почему-то тратить свои силы на побочныя дѣла. Те­перь представилась мысль взять Аскалонъ, уклонясь отъ прямого пути. Передвигаться пришлось но берегу на югъ, п передвиже­ніе это было сопряжено съ большими труд­ностями, такъ какъ почва и климатъ не благопріятствовали этому, и попутные го­рода и мѣстечки были заранѣе намѣренно разрушены Саладиномъ.

По пути, подъ городомъ Арзуфомъ, сул­танъ попытался, было, остановить христі­анъ, но Ричардъ разбилъ его и двинулся дальше, къ разрушенному уже Іоппе, гдѣ и остановился на отдыхъ передъ приступомъ къ Аскалону.

Не хотѣлось султану разорять Аскалона— этой «Сирійской невѣсты», которая слу­жила какъ бы соединительнымъ звеномъ между Сиріей и Египтомъ. Но у него въ войскѣ шли нелады, и крестоносцы были еще очень сильны. Съ болью въ сердцѣ отдалъ онъ распоряженіе подкопать и раз­рушить стѣны Аскалона.

Идти на Аскалонъ было теперь поздно, и рѣшили лучше возстановить Іоппе и начать отсюда войну съ Іерусалимомъ.

Но Ричардъ, несмотря на свою удиви­тельную отвагу и пренебреженіе къ смерти, не годился въ военачальники и не обла­далъ достаточной выдержкой, чтобы довести до конца большое предпріятіе. Онъ размѣ­нивался больше на мелкія стычки съ не­пріятелемъ, па рискованные наѣзды и еди­ноборства.

Часть войска была оставлена для возве­денія Іоппе, другая часть отправилась въ глубь страны, возстановила нѣсколько замковъ и остановилась, наконецъ, въ раз­валинахъ Рамлы и Лидды.

 

XIV. Печальныя послѣдствія.

Дѣло велось, что называется, спустя ру­кава, и это отразилось на войскѣ и пили­гримахъ, которые стали вести веселую, разгульную жизнь, уклонялись отъ рабо­ты, переходили къ непріятелю. Съ трудомъ короли Гвидо и Ричардъ возстанов­ляли порядокъ и возвращали бѣглецовъ. Но хуже было то, что Конрадъ Тирскій, отчаявшись, что такимъ путемъ можно сломить Саладина, началъ вести мирные пере­говоры съ послѣднимъ. Да и Ричардъ, напуганный вѣстями съ родины, будто бы ему угрожаютъ его братъ, Іоаннъ, и ко­роль Филиппъ, тоже началъ подобные переговоры съ Саладиномъ, — и миръ былъ бы заключенъ тотчасъ же, если бы христіане удовлетворились скромными тре­бованіями — оставить имъ мѣстности, гдѣ они теперь находились, и получить Іеру­салимъ. Но Ричардъ былъ неустойчивъ,— давалъ слово и нарушалъ его, и, нако­нецъ, неожиданно двинулся въ походъ про­тивъ Іерусалима. Уже на полпути Ричардъ сталъ сомнѣваться въ успѣхѣ этого пред­пріятія, составилъ военный совѣтъ, чтобы обсудить, предпринимать ли осаду Іеруса­лима, который былъ, конечно, сильно укрѣ­пленъ Саладиномъ. Совѣтчики сознались, что городъ едва ли можно взять силой, и совѣтовали не идти; большинство же, съ которымъ и не совѣтовались, рвалось къ Іерусалиму, желая хотя бы подорвать силу Саладина. Но Ричарду первое предположеніе было болѣе необходимо,. и онъ остановилъ походъ на Іерусалимъ а отдалъ приказъ идти на Аскалонъ.

 

Ричардъ Львиное Сердце въ битвѣ при Арзуфѣ.

 

Была буря, лилъ дождь, когда дошелъ до раздраженныхъ, измученныхъ крестонос­цевъ приказъ Ричарда. Съ бранью, прокля­тіями и слезами на глазахъ направились они къ Аскалону, вѣрнѣе—къ развалинамъ города; но тамъ работа закипѣла живо. Словно по волшебству, выростали дома, поднимались стѣны, выпучивались валы.

Однако, дружную работу внезапно пре­рвала кровавая распря подъ Аккономъ сре­ди крестоносцевъ-итальянцевъ, пизанцевъ и генуэзцевъ. Первые перешли на сторону англичанъ и короля Гвидо, а вторые — къ маркграфу Конраду. И послѣдній пошелъ уже приступомъ на Акконъ, на своихъ же, и только подоспѣвшій Ричардъ остановилъ во-время эту междоусобицу.

XV.  Конрадъ-король.

Это было въ 1192 году. Ричардъ началъ, было, рѣзкій споръ съ Конрадомъ, осу­ждая его въ этомъ безпорядкѣ; но въ это время дошли до него новые слухи, что въ Англіи его престолу грозитъ неминуемая бѣда, и Ричардъ объявилъ, что онъ дол­женъ покинуть Сирію. Теперь надо было только поскорѣе уладить все разраставшій­ся споръ за Іерусалимское королевство, назначить, наконецъ, законнаго короля. Большинствомъ голосовъ выбранъ былъ Конрадъ, какъ единственный храбрый, рас­порядительный и дальновидный военачаль­никъ того времени, который одинъ еще могъ, хотя и съ трудомъ, поддержать іе­русалимскій престолъ.

Не но душѣ было Ричарду это избраніе, но онъ спѣшилъ отплыть на родину и со­гласился на все.

Объявленіе Конрада королемъ во многихъ городахъ встрѣтили охотно; особенно лико­валъ Тиръ, тѣмъ болѣе, что въ это самое время пришло согласіе Саладина заключитъ, союзъ съ Конрадомъ, причемъ султанъ оста­влялъ въ рукахъ христіанъ все, чѣмъ они уже владѣли, кромѣ Аскалона и нѣкоторыхъ частей Палестины и Святого Города.

Все было прекрасно, но внезапно 28-го апрѣля 1192 года въ Тирѣ Конрадъ былъ убитъ, кѣмъ — неизвѣстно, и все дѣло приняло неблагопріятный для крестоносцевъ сразу оборотъ.

XVI.  Избраніе новаго короля.

Теперь снова внутреннему и внѣшнему миру Іерусалима стала грозить жестокая опасность. Но раздумывать да горевать дол­го было некогда. Время было для того слишкомъ опасное. Короля Гвидо никто не же­лалъ, и выборъ палъ на французскаго вель­можу, графа Генриха Шампанскаго, который пріобрѣлъ любовь и уваженіе всего Тира и даже своего дяди, Ричарда Львиное Сердце. Графъ Шампанскій взялъ за себя замужъ вдову Конрада Монферратскаго и тѣмъ наслѣдовалъ послѣднему іерусалим­скій престолъ. Король Гвидо былъ назна­ченъ Ричардомъ правителемъ о. Кипра.

 

Свиданіе Ричарда съ Саладиномъ.

 

И все-таки, хотя дѣла теперь были уже улажены, Ричардъ не поѣхалъ въ Англію, а направился на сосѣднюю съ Аскалономъ крѣпость Дарумъ. А въ это время печаль­ныя извѣстія изъ Англіи все усиливались. Ричардъ, было, снова заявилъ о своемъ отъ­ѣздѣ, но этимъ только раздражилъ все вой­ско. Пусть ѣдетъ,—говорили досадливо всѣ, они и безъ него отважатся напасть на Іе­русалимъ. Испугался гордый Ричардъ этого рѣшенія, долго ломалъ голову, какъ посту­пить ему, и рѣшилъ, наконецъ, остаться въ Сиріи еще на годъ—лѣто и зиму,—какія бы извѣстія ни приходили съ его родины.

XVII.  Опять неудачи.

Да, неудачи преслѣдовали христіанъ сно­ва. А между тѣмъ виды на успѣхи были немалые. Лѣто стояло сухое, благопріят­ное. Сила войскъ у Саладина была на мно­го меньше, такъ какъ онъ еще не собралъ отпущенныхъ имъ зимой значительныхъ войскъ, не разсчитывая на стойкость хри­стіанъ. Кромѣ того, немногіе стояли за то, чтобы защищать Іерусалимъ; большинство предлагало разбить сначала крестоносцевъ въ открытомъ полѣ.

Ясно видѣлъ Саладинъ, какое настро­еніе царитъ въ его арміи, которая не хо­четъ вторично выносить тяжелую, утоми­тельную осаду за стѣнами Іерусалима. И этотъ сильный человѣкъ, непобѣдимый до того вождь, въ тишинѣ ночей проливалъ горькія слезы, чувствуя свое полное одино­чество и ясно видя, какъ гибнетъ мало- по-малу, гибнетъ безповоротно такъ успѣш­но начатое имъ дѣло...

Но Ричардъ не былъ страшенъ для Сала­дина, благодаря его горячности, взбалмош­ности и неспособности съ выдержкой вести

все дѣло. Дойдя до одного пункта передъ Iерусалимомъ, Ричардъ остановился и здѣсь съ увлеченіемъ занимался стычками съ мел­кими отрядами, ограбленіемъ каравановъ, а самъ жаловался на то, что стѣны Іеруса­лима неодолимы и взять городъ невозможно.

Подъ впечатлѣніемъ этого у него даже возникла мысль, что лучше идти на Египетъ, на Дамаскъ. И его рыцари охотно согла­шались съ этимъ, но французы съ сердцемъ издѣвались надъ непостоянствомъ короля. Весь лагерь былъ охваченъ открытой, ядо­витой враждой, а изъ этого могло выйти въ дальнѣйшемъ очень мало толку.

XVIII.  Защита Іоппе.

Тогда Ричардъ возобновилъ переговоры о мирѣ съ Саладиномъ, но послѣдній держалъ себя крайне сдержанно, потому что видѣлъ, насколько его положеніе лучше положенія крестоносцевъ; онъ даже перешелъ, нако­нецъ, въ наступленіе, двинулся къ Іоппе и захватилъ его ворота и цитадель.

Положеніе христіанъ было особенно тя­желое, тѣмъ болѣе, что значительное число пилигримовъ разошлось, скорбя объ об­щемъ положеніи дѣла и разочаровавшись въ военномъ талантѣ Ричарда, который выказывалъ свое неумѣніе справиться съ общимъ дѣломъ борьбы съ Саладиномъ. Англичане открыто возставали противъ французовъ, и вождь послѣднихъ, Гуго Бур­гундскій, даже отказался отъ союза съ Ри­чардомъ и удалился въ Тиръ.

Ричардъ былъ въ Акконѣ, когда до него дошла печальная вѣсть о нападеніи мусуль­манъ на Іоппе. Съ быстротой молніи со­бралъ онъ свою армію, отплылъ къ Іоппе и 1-го августа 1192 года напалъ на му­сульманъ, отбилъ ворота, ворвался въ городъ и выгналъ непріятеля изъ цитадели.

 

Ричардъ освобождаетъ Іоппе.

 

Нѣсколько дней спустя, Саладинъ снова думалъ смять небольшой отрядъ короля. Но Ричардъ не сдался, не отступилъ и все время отражалъ нападенія противниковъ на­столько смѣло, богатырски и стойко, что не только удержалъ за собой всѣ позиціи, но нанесъ значительныя потери мусульманамъ....

XIX.  Перемиріе.

Около этого времени отъ чрезмѣрныхъ трудовъ и волненій въ теченіе цѣлаго ряда лѣтъ здоровье Саладина пошатнулось, и онъ слегъ. Неудачи привели ратное дѣло къ миру; впрочемъ, Ричардъ и тутъ не сумѣлъ воспользоваться своими побѣ­дами. Ему было теперь не до того; онъ рвался домой, въ Англію, и, чтобы уско­рить вопросъ о мирѣ, пошелъ на значи­тельныя уступки и еще болѣе ухудшилъ общее положеніе христіанъ на Востокѣ по­зорнымъ заключеніемъ даже не мира, а пе­ремирія на три года. По этому договору Іерусалимъ-остался за мусульманами, свя­той крестъ не былъ выданъ; плѣнные хри­стіане были оставлены на произволъ судь­бы въ ихъ тяжеломъ положеніи; Аскалонъ подлежалъ полному уничтоженію.

У христіанъ оставался только берегъ отъ Іоппе до Тира да остатки сѣверно-сирій­скихъ владѣній. Пилигримамъ позволено посѣщать Іерусалимъ для поклоненія Гробу Господню и молитвъ, но безоружнымъ.

Горе, досада, ярость охватили кресто­носцевъ при извѣстіи о подобномъ мирѣ. И это послѣ тѣхъ неимовѣрныхъ трудовъ и жертвъ, которые принесли они и павшіе ихъ товарищи!.. Даже плѣнные, которые ранѣе сражались на-ряду со всѣми, не мог­ли вздохнуть, наконецъ, свободно послѣ тяжелыхъ испытаній и должны были по- прежнему томиться въ сырыхъ тюрьмахъ, окованные ржавыми цѣпями!..

Не удовлетворяло это перемиріе и Сала­дина. Дѣло его было совершено наполови­ну,—много замковъ и крѣпостей еще нахо­дилось въ рукахъ у крестоносцевъ, и духъ

Готтфрида Бульонскаго не покидалъ послѣд­нихъ. Если возникали ссоры и распри, то благодаря алчности, самолюбію и неумѣнію предводителей, которые своими промахами унижали достоинство и національную гор­дость своего народа. Бывали и отдѣльные случаи, когда пилигримы внезапно уни­жали свое святое, великое дѣло необуздан­ными злодѣяніями и невоздержностью. Но, въ общемъ, старое стремленіе освободить Святой Гробъ и распространить господство христіанъ надъ Востокомъ оставалось въ прежней силѣ.

Третій Крестовый походъ завершился та­кими крупными, безотрадными результатами, благодаря геніальности и рѣдкой силѣ воли Саладина, съ одной стороны, и ничтожества предводителей крестоносцевъ, особенно же благодаря взбалмошности, непостоянству и узкости взглядовъ короля Ричарда. Историки прямо утверждаютъ, что онъ почти способ­ствовалъ тому, чтобы Іерусалимъ не былъ снова завоеванъ, хотя и отличался своею неудержимой отвагой и рѣдкой физической силой...

9-го октября Ричардъ отплылъ изъ Си­ріи. Но путь его въ Англію былъ преис­полненъ неудачъ и затрудненій. Его на­мѣстникъ въ Англіи, епископъ Эли, нажилъ за время отсутствія короля множество вра­говъ, во главѣ которыхъ стоялъ братъ Ричарда, Іоаннъ Безземельный. Свергнувъ Эли, послѣдній добивался овладѣть англій­скимъ престоломъ, и ему помогала, въ этомъ французскій король Филиппъ, ко­торый лично ненавидѣлъ Ричарда Львиное Сердце. Германія тоже была сердита па Ричарда, который способствовалъ униженію въ Сиріи нѣмецкихъ крестоносцевъ, особен­но герцогъ Леопольдъ, оскорбленный въ Анконѣ Ричардомъ, и сынъ Фридриха I, Генрихъ VI.

Ричардъ все-таки рѣшилъ тайкомъ про­браться по враждебнымъ землямъ, но подъ Вѣной герцогъ Леопольдъ схватилъ его и заточилъ въ замкѣ, на берегу Дуная.

Императоръ Генрихъ, обрадованный тѣмъ, что страшный противникъ его очутился въ заточеніи, выкупилъ его у Леопольда за 50,000 марокъ и сталъ требовать съ короля болѣе крупную сумму за выкупъ и, кромѣ того, военной помощи и признанія Ричарда себя вассаломъ Генриха VI. И ко­роль Филиппъ, и Іоаннъ были противъ Ри­чарда; но ужъ тогда весь англійскій народъ поднялся на защиту своего короля Ричарда, узнавъ объ его нежданной-негаданной бѣдѣ; вступился за Ричарда и папа Целестинъ III.

Все это принудило Генриха VI отпустить короля на свободу за 150,000 марокъ се­ребра и за ленную присягу Ричарда.

Съ восторгомъ принялъ народъ Ричарда, но король оказалъ ему мало помощи. Онъ покорилъ Іоанна, вступилъ въ продолжи­тельныя войны съ королемъ Филиппомъ и всѣмъ этимъ только утомлялъ народъ все больше и больше. Онъ умеръ 6-го апрѣля 1199 года, въ одномъ изъ незначительныхъ сраженій.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.

Четвертый Крестовый походъ.

I.  Смерть Саладина.

Султанъ Саладинъ послѣ перемирія съ Ричардомъ объѣхалъ Сирію, разстроенную войнами, возвелъ новыя укрѣпленія, успо­коилъ народъ; но это были уже послѣднія его распоряженія, и въ началѣ 1193 года онъ умеръ въ Дамаскѣ, такъ какъ бурныя событія, волненія боевыхъ операцій окон­чательно подорвали его силы.

Смерть его избавила христіанъ отъ са­маго страшнаго ихъ противника, который обладалъ не только смѣлостью и ловкостью командованія своими силами, но и широ­той взглядовъ на дѣло и рѣдкой дально­видностью. Военные таланты его, щедрость, доброта и справедливость оставили рѣдкую добрую память о немъ въ современникахъ и въ дальнѣйшихъ потомствахъ.

Послѣ Саладина осталось семнадцать сы­новей, между которыми онъ самъ такъ раз­дѣлилъ свои обширныя владѣнія: старшій, Алафдаль, получилъ Дамаскъ и Южную Сирію, съ титуломъ султана; Аназисъ— Египетъ, а Азагиръ — Галебъ. Остальные сыновья Саладина, какъ и братъ его, Альмеликъ Аладинъ, должны были удоволь­ствоваться отдѣльными крѣпостями.

II.  Вражда.

Самое раздѣленіе государства должно бы­ло непремѣнно гибельно подѣйствовать на цѣльность и мощь Саладиновыхъ областей. Недальновидный, неспособный Алафдаль быстро возбудилъ противъ себя вражду неумѣлымъ правленіемъ и потерялъ свое могу­щество въ пользу Аназиса Египетскаго. Но Аназисъ скоро умеръ, оставивъ послѣ себя малолѣтняго сына; и тогда всю власть, всѣ земли постепенно захватилъ въ свои руки умный, хитрый Альмеликъ, братъ Саладина.

Онъ сталъ повелителемъ Египта, Сиріи, Месопотаміи, затѣмъ — горной страны Сѣ­верной Месопотаміи и Аравіи и былъ объ­явленъ султаномъ, а калифъ наградилъ его титуломъ «короля королей, друга кня­зей вѣрныхъ». Въ лицѣ его поднималась новая, страшная сила противъ христіанъ, но на это потребовалось очень много лѣтъ.

III.  Силы христіанъ.

Между тѣмъ силы христіанъ на Востокѣ были незначительны. По берегу отъ Тира до Іоппе правилъ графъ Генрихъ Шампанскій, у котораго въ рукахъ были пока остат­ки рыцарскихъ отрядовъ и пилигримовъ послѣ окончанія Крестоваго похода. Да и на сѣверѣ Сиріи, въ Антіохіи и Триполисѣ дѣла обстояли не лучше; тамъ за счастье считали, что удалось удержать отъ дѣйствій враговъ главные города и области кня­жествъ Антіохіи и Триполиса.

Оба эти княжества какъ бы слились вмѣстѣ. Въ Антіохіи правилъ Боэмундъ III; въ Триполисѣ въ 1187 году послѣдній графъ Тулузскаго рода, Раймундъ Щ, пе­редалъ передъ смертью Триполисъ старше­му сыну Боэмунда III, Раймунду Антіохій­скому. А затѣмъ оба княжества такъ и остались подъ одной властью до конца гос­подства на Востокѣ христіанъ.

IV.  Новый противникъ Антіохіи.

Освободясь отъ Саладина, Антіохія, од­нако, нажила себѣ новаго опаснаго врага, и тѣмъ болѣе опаснаго, что онъ явился совершенно неожиданно. Это былъ князь Армянскій, Левъ II, человѣкъ хитрый, че­столюбивый, не стѣснявшійся, гдѣ нужно, прибѣгать и къ насилію.

Подъ шумокъ, во время исполненія гран­діознаго замысла Саладина, Левъ II прочно устраивалъ свое княжество и, смотря по надобностямъ, сражался то съ Византіей, то съ Антіохіей, то съ мусульманами.

Такимъ путемъ удалось ему захватить всю Киликію, Исаврійскій берегъ — на за­падѣ и мѣстности на востокъ отъ Киликіи, въ Эвфратезе. Однако, всего этого ему ка­залось мало, и для достиженія большаго онъ лицемѣрно сближалъ своихъ поддан­ныхъ съ франками. Ради болѣе тѣснаго сближенія онъ, въ концѣ-концовъ, мечталъ подчинить всю страну римскому папѣ, осво­бодившись отъ византійской опеки, и за то получить королевскую корону. Устройство правленія, обычаи, законы онъ перенялъ отъ крестоносцевъ. Онъ строилъ замки, сажалъ туда своихъ вассаловъ, пригла­силъ на службу бароновъ, рыцарей духов­ныхъ орденовъ, купцамъ давалъ огромныя льготы.

Наконецъ, онъ даже женился на дочери Боэмунда III, хотя это не помѣшало ему, выждавъ случая, напасть тайкомъ на Боэмунда и захватить его въ плѣнъ. Отпустивъ его затѣмъ на свободу, Левъ взялъ за то съ антіохійскаго князя ленную присягу, а свою племянницу выдалъ замужъ за стар­шаго сына Боэмунда III, Раймунда. Рай­мундъ вскорѣ умеръ, но послѣ него остался сынъ Рубенъ, на котораго Левъ II смот­рѣлъ какъ на законнаго наслѣдника Ан­тіохіи.

Планъ его былъ—слить своихъ подданныхъ съ выходцами Запада, чтобы впослѣд­ствіи остановить побѣдоносный походъ ис­лама противъ христіанъ вообще. Но соб­ственно крестоносцы, сами по себѣ, не были способны оказать ему теперь такую под­держку. Они были слишкомъ разстроены. Вся надежда была на Западъ, который могъ продолжать присылать на Востокъ свѣжія подкрѣпленія или нѣтъ.

V. Взгляды Запада.

На Западѣ, несмотря на неудачные похо­ды, которые истощали его, стремленія отвоевать-таки Іерусалимъ далеко не осла­бѣли. На воззванія къ новому Крестовому походу папы Целестина III ни Франція, ни Англія не могли откликнуться только по­тому, что въ то время неугомонный Ри­чардъ Львиное Сердце велъ кровопролитныя битвы съ французами. Но зато въ отвѣтъ на это воззваніе подалъ свой голосъ нѣмец­кій императоръ Генрихъ VI.

Уже въ 1194 году Генрихъ VI поми­рился съ враждовавшими съ нимъ васса­лами и тѣмъ укрѣпился въ Германіи; вслѣдъ за тѣмъ Сицилійское королевство за смертью сицилійскаго короля перешло къ нему по наслѣдству черезъ его жену.

Послѣ этихъ событій взгляды Генриха VI все расширялись и расширялись. Въ Ита­ліи у него были друзья и сторонники, и большая часть областей итальянскихъ была подчинена ему. Затѣмъ, вы помните, что Генрихъ отпустилъ изъ плѣна Ричарда, под­чинивъ его себѣ ленной зависимостью; слѣ­довательно, со стороны Англіи у него всегда была важная поддержка. Франція и Италія тоже признавали господство Генри­ха, а мусульмане съ береговъ Африки, ле­жавшихъ противъ Сициліи, посылали ему огромныя дани для поддержанія мирныхъ отношеній.

Генрихъ VI началъ мечтать о расширеніи своего могущества и на Востокѣ, завоевавъ Іерусалимъ и тѣмъ докончивъ дѣло, нача­тое его отцомъ, Фридрихомъ I, а также ослабивъ константинопольскаго императора.

Въ Византіи правилъ ничтожный Исаакъ Ангелъ, который своимъ неумѣлымъ прав­леніемъ ронялъ имперію годъ-отъ-году. Генрихъ VI потребовалъ отъ него прежде всего всѣхъ западныхъ провинцій, отъ Диррахія до Ѳесалоники, и помощи для Крестоваго похода. Но какъ-разъ въ это время Исаакъ былъ сверженъ съ престола (1195 г.), который былъ занятъ братомъ его, Алексѣемъ III.

Дальновидный Генрихъ VI въ бытность свою въ Палермо встрѣтилъ тамъ дочь Исаака Ангела, Ирину, вдову Рожера Сици­лійскаго, и рѣшилъ обвѣнчать ее со сво­имъ братомъ Филиппомъ, чтобы тотъ могъ предъявить права на константинопольскій престолъ. Такимъ образомъ, послѣ свер­женія съ престола Исаака въ рукахъ Ген­риха VI были права на престолъ Византіи, и онъ поставилъ это на видъ Алексѣю III.

Алексѣй III испугался этихъ домога­тельствъ и пошелъ на всѣ уступки, чтобы удовлетворить требованіямъ германскаго императора, и прежде всего внесъ огром­ный «нѣмецкій оброкъ».

Возвышеніе могущества германскаго им­ператора повліяло на всѣ европейскія госу­дарства и отразилось даже на христіан­скихъ владѣніяхъ на Востокѣ. Боэмундъ ІІІ находился въ ленной зависимости отъ него, и то же самое намѣревались произвести княжества Арменія и о. Кипръ, съ тѣмъ, чтобы имѣть надежное покровительство во всякое время.

Въ 1195 году правитель о. Кипра, Гвидо, умеръ, и ему наслѣдовалъ братъ, Амальрихъ Лузиньянскій, который обратился съ предложеніемъ къ Генриху VI стать его вассаломъ.

VI.  Приготовленія къ походу.

Между тѣмъ у нѣмцевъ шли уже дѣя­тельныя приготовленія къ новому Кресто­вому походу. Лѣтомъ 1195 года установле­ны были и крестовыя проповѣди; Ген­рихъ VI объявилъ, что въ теченіе года онъ будетъ содержать въ Святой Землѣ 1,500 рыцарей на свой счетъ. Онъ самъ лично началъ вести это дѣло, но ему мѣ­шали то частыя болѣзни его, то ссоры съ папой, который боялся возвышенія Ген­риха VI: нѣмцы могли стѣснить въ Свя­той Землѣ Римскую Церковь. Но твердая воля Генриха VI не падала, и въ те­ченіе полугода, къ веснѣ 1196 года были устроены имперскіе съѣзды, которые об­наружили, что во всѣхъ слояхъ общества сохранилось жгучее одушевленіе къ дѣлу освобожденія Іерусалима, какъ и въ былое время, причемъ самымъ рѣшительнымъ былъ Вормскій сеймъ, въ декабрѣ 1195 г. Уже зимой 1196 года двинулись первые отряды пилигримовъ въ Италію, а осенью 1197 года сильная армада (флотъ) изъ 44 судовъ съ 70,000 человѣкъ подъ командой императорскаго канцлера Конрада вышла въ море.

Генриха во главѣ похода не было, его задержали въ Европѣ домашнія дѣла.

Начало сраженій въ Святой Землѣ было не очень счастливо. Французы графа Ген­риха Шампанскаго встрѣтили нѣмцевъ край­не недружелюбно, съ насмѣшками ожидая ихъ подвиговъ.

Нѣмцы, желая зарекомендовать себя, не дождались прибытія всего войска и начали войну съ Альмеликомъ Аладиномъ, который вскорѣ разбилъ ихъ на-голову, а затѣмъ разрушилъ до основанія Iоппе.

Въ это время неожиданно умеръ графъ Шампанскій, и смерть его произвела замѣ­шательство среди христіанъ. Долго спори­ли, кого избрать преемникомъ ему, и нѣм­цы настояли на выборѣ Амальриха Кипр­скаго. Этотъ выборъ возмутилъ францу­зовъ, и они почти всѣ покинули Святую Землю, возвратясь на родину.

Амальрихъ съ радостью принялъ коро­левское достоинство и женился на вдовѣ графа Шампанскаго, Елизаветѣ.

Оставшись одни, нѣмцы не смутились, но рѣшили приступить къ исполненію ши­роко задуманнаго плана.

На Іерусалимъ было идти опасно, и они осадили Бейрутъ, который раздѣлялъ Акконъ, и Тиръ съ Триполисомъ и Антіохіей. Магометане заранѣе разрушили Бейрутъ, а у Сидона произошла между ними и хри­стіанами кровопролитная битва, изъ кото­рой христіане вышли побѣдителями и овла­дѣли Бейрутомъ. Въ городѣ были устроены празднества, тѣмъ болѣе, что въ это вре­мя король Амальрихъ вѣнчался государемъ Іерусалимскаго королевства.

VII.  Смерть Генриха VI.

Ободренные этимъ успѣхомъ, нѣмцы уже готовились идти на Іерусалимъ, какъ вдругъ пришла вѣсть о смерти Генриха VI. Тре­вога среди князей и рыцарей нѣмецкаго ополченія, растерянность самого войска до­вели армію до того, что она и на этотъ разъ быстро распалась и погибла въ мел­кихъ стычкахъ съ мусульманами.

 

Битва подъ Аккономъ.

 

Князья рвались на родину, чтобы уча­ствовать въ государственныхъ переворотахъ послѣ смерти короля. Теперь они уже не интересовались дѣлами на Востокѣ. Такъ; напримѣръ, осаждая замокъ Туронъ, вдругъ всѣмъ войскомъ овладѣла какая-то паника, и оно бросилось бѣжать къ берегу, снявъ осаду города. Послѣ этого, въ мартѣ 1198 года, нѣмецкіе пилигримы отправились на ро­дину, а король Амальрихъ, оставшись безъ поддержки, заключилъ перемиріе съ Ала­диномъ.

Этимъ были разбиты гордыя, благород­ныя мечтанія нѣмцевъ, которымъ положи­тельно не было счастья и удачи въ Пале­стинѣ.

Этотъ походъ доставилъ мало пользы, только немного тѣснѣе сблизилъ между со­бою разныя христіанскія владѣнія на Си­рійскомъ побережьи, да, кромѣ того, въ Сиріи за время третьяго Крестоваго похода нѣмецкое госпитальное братство святой Ма­ріи было обращено въ сильный рыцарскій орденъ.

Могущество рода Штауфеновъ, къ кото­рымъ принадлежалъ Генрихъ VI, достигло высшей точки, но со смертью его сразу упало, и послѣ него не явилось продолжа­теля стремленій короля достигнуть всемір­наго владычества.

Послѣ Генриха VI остался малолѣтній сынъ его, впослѣдствіи—императоръ Фрид­рихъ II; пользуясь малолѣтствомъ наслѣдни­ка, нѣмецкую корону принялъ на себя братъ покойнаго короля, герцогъ Филиппъ Шваб­скій, а Фридриху II досталось Сицилійское королевство.

Съ большимъ трудомъ, путемъ долгихъ, изнурительныхъ войнъ пришлось Филиппу защищать престолъ отъ старыхъ противни­ковъ ихъ рода, Штауфеновъ, которыхъ усмирилъ нѣсколько Генрихъ VI.

Большая часть Европы въ то время ис­ходила кровью, пылала страшными пожа­рами, такъ какъ войны Франціи съ Англіей все еще не прекращались; въ Сициліи тоже шли кровавыя распри.

Въ такое тревожное время неизмѣримо­трудно было вызвать новое крестовое опол­ченіе для отвоеванія Святого Города.

VIII.  Могущество папы.

Палъ Генрихъ, но сейчасъ же появи­лась другая сила, которую вынесъ на сво­ихъ плечахъ умный, сильный волей и пре­красно образованный кардиналъ Лотаръ, графъ Сеньи. Послѣ смерти престарѣлаго папы Целестина, въ 1198 году, Лотаръ былъ избранъ его замѣстителемъ подъ именемъ папы Иннокентія III. И тутъ-то онъ заду­малъ привести въ исполненіе давнишнія свои мечтанія—поставить папскій престолъ надъ всѣми сильными міра сего.

И съ той поры онъ начинаетъ дѣятельно вмѣшиваться во всѣ политическія дѣла, стараясь подчинить себѣ властителей и на­роды Запада и возможно шире раздвинуть предѣлы государства Римской Церкви.

Въ это время, понимая силу Римской Церкви, король Левъ Армянскій обратился за помощью къ папѣ. И папа далъ слово заботиться о поддержкѣ восточныхъ хри­стіанъ, послалъ Льву освященное знамя, отправилъ армянскимъ князьямъ и баро­намъ увѣщательныя письма твердо дер­жаться противъ магометанъ, а также, ви­зантійскому императору Алексѣю и Болга­ріи, предлагая послѣдней помощь, если только опа примкнетъ къ Римской Церкви.

Но главное вниманіе папы Иннокентія было обращено на то, чтобы сразу воспла­менить всѣ западные народы, поднявъ ихъ на защиту креста. И ни при комъ церковь не призывала христіанъ къ священной войнѣ съ такимъ жаромъ, такъ настойчиво и увлекательно, какъ при папѣ Иннокентіи.

Папскіе послы развозили грамоты по Гер­маніи, Франціи, Англіи, Шотландіи, Венгріи и Италіи, обѣщая вымолить прощеніе всѣхъ грѣховъ крестоносцамъ и жертвуя на ну­жды Крестоваго похода десятую долю со всѣхъ своихъ огромныхъ доходовъ.

 

IХ. Новый проповѣдникъ.

Старанія папы вскорѣ нашли себѣ от­кликъ среди мелкаго духовенства. Выше всѣхъ сталъ между прочимъ священникъ Фулько изъ Нельи, въ Эннѣ. Человѣкъ гру­бый, мало образованный, склонный къ аске­тизму, но краснорѣчивый и фанатически настроенный, — Фулько словно гипнозомъ дѣйствовалъ на народъ своими проповѣдя­ми, такъ что тысячи изъ народа принимали отъ него крестъ, видя въ немъ человѣка святого, угоднаго Богу.

Природная хитрость и дальновидность удержали Фулько до конца жизни во всемъ величіи вдохновеннаго проповѣдника въ гла­захъ возбужденной толпы, которую онъ отлично изучилъ и съ которой понималъ, какъ надо обращаться. Кромѣ Фулько, изъ подобныхъ проповѣдниковъ выдѣлился аб­батъ цистерціанскаго монастыря Периса, невдалекѣ отъ Пареля. И онъ увлекъ за собою проповѣдями многія тысячи кресто­носцевъ. Опять-таки, какъ во времена Урба­на II, эти экзальтированные люди дѣй­ствовали направляемые на то искусствомъ папы и его легатовъ.

И тѣмъ не менѣе, несмотря на такія усилія, въ общемъ ополченіе собиралось довольно туго. Причиной тому не было охлажденіе къ религіозной и нравственной идеѣ въ средѣ народа, но общее матеріаль­ное состояніе римскихъ христіанъ. Ужъ очень много пришлось вынести имъ за по­слѣдніе годы священныхъ и внутреннихъ войнъ!..

Князья, рыцари, духовенство медлили да­вать клятву на дѣло, которое на цѣлые годы могло оторвать ихъ отъ родины. Ду­ховенство, къ тому же, роптало на тяжелые поборы съ нихъ въ пользу крестоваго ополченія.

X.  Рѣшеніе похода.

Тѣмъ не менѣе, въ концѣ-концовъ папѣ Иннокентію III удалось преодолѣть тысячи мелкихъ затрудненій. Благотворно повліяло на это перемиріе между французами и ан­гличанами, улаженное кардиналомъ Петромъ Капуанскимъ въ декабрѣ 1198 года. Но только осенью слѣдующаго года, на бле­стящемъ турнирѣ въ Экри, на рѣкѣ Эннъ, убѣжденные проповѣдниками, первыми изъ рыцарей приняли крестъ графъ Тибо Шам­панскій и Людовикъ Шартрскій и Блуасскій, а за ними устремились многія сотни рыцарей и дворянъ.

Извѣстіе о томъ подняло во многихъ замкахъ и городахъ Сѣверной Франціи ты­сячи латниковъ и зятя Тибо, графа Бальдуина Фландрскаго, и его братьевъ, Евстахія и Генриха. Графъ Бальдуинъ былъ во мно­гомъ схожъ съ Готтфридомъ Бульонскимъ своимъ простымъ и добрымъ характеромъ и безусловными честностью и благород­ствомъ.

Союзъ этихъ рыцарей и дворянъ соста­вилъ видное, мощное крестоносное ополче­ніе, которое въ теченіе 1200 года тщатель­но обсудило все это отвѣтственное дѣло. Главой ополченія былъ избранъ графъ Тибо; затѣмъ отправили посольство въ Вене­цію съ просьбой переправить крестоносное ополченіе на берега Нила, въ Египетъ. Этотъ новый путь былъ избранъ съ тѣмъ разсчетомъ, что все могущество эйюбитскихъ султановъ имѣло главную коренную поддержку въ Египтѣ.

XI.  Дожъ Дандоло.

Былъ въ то время правителемъ Венеціи дожъ Генрихъ Дандоло; старикъ лѣтъ девя­носта, онъ обладалъ свѣтлымъ, яснымъ умомъ и необычайной предпріимчивостью, цѣлью жизни своей положившій охранять «честь и выгоду» своего отечества.

Просьба крестоносцевъ сначала смутила его, и переговоры затянулись очень долго. Венеція обѣщала широкую помощь, но тре­бовала огромнаго вознагражденія, и, нако­нецъ, поладили вотъ на чемъ. Венеціанцы обязывались переправить 4.500 рыцарей и 30.000 пѣшихъ латниковъ и оруженосцевъ и содержать цѣлый годъ ихъ за плату 85.000 марокъ серебра (1.700.000 рублей); всѣ будущія завоеванія и добыча должны были быть раздѣлены поровну между фран­цузами и венеціанцами.

XII.  Опасенія Венеціи.

Сильный ударъ нанесла бы эта много­численная армада мусульманамъ, но бѣда была въ томъ, что никогда еще Венеція съ такой халатностью не принималась за дѣло, какъ на этотъ разъ. Венеція въ то время находилась въ дружественныхъ сношеніяхъ съ Египтомъ, благодаря торговлѣ съ Каи­ромъ и Александріей, что приносило ей огромную выгоду. И хотя папа старался всѣми силами нарушить эти отношенія, но венеціанцы этому не поддавались.

Примкнуть же къ крестоносцамъ побу­дила ихъ ненависть къ Византіи, съ кото­рой они враждовали уже съ давнихъ поръ, да и самъ дожъ питалъ личную злобу про­тивъ Византіи за то, что въ 1172 году ви­зантійцы почти ослѣпили его, какъ посла отъ Венеціанской республики. Помимо этого, своимъ участіемъ въ дѣлѣ крестоваго по­хода венеціанцы думали улучшить торго­выя сношенія съ византійско-магометан­скимъ міромъ.

XIII.  Новый вождь.

И снова тяжелое событіе омрачило начало четвертаго Крестоваго похода. 24-го мая 1201 года внезапно умеръ графъ Тибо Шам­панскій, избранный главой всего ополченія. Правда, онъ завѣщалъ половину своего иму­щества на нужды крестоносцевъ, тѣмъ не менѣе почти всѣхъ охватили уныніе и сомнѣніе. Общее настроеніе было таково, что думали даже — походъ не состоится вовсе.

Долго судили, рядили рыцари, кого из­брать на мѣсто его, и выборъ ихъ, нако­нецъ, остановился на маркграфѣ Бонифаціи Монферратскомъ, братѣ знаменитаго Конра­да, умершаго передъ тѣмъ, какъ надѣть на себя корону Іерусалимскаго королевства.

Это былъ смѣлый, предпріимчивый чело­вѣкъ, съ благородными стремленіями, съ хорошо образованнымъ вкусомъ и наклон­ностями, такъ что его даже сравнивали съ знаменитымъ Боэмундомъ I. Согласіе Бони­фація было встрѣчено всѣми радостно, и, благодаря этому, число крестоносцевъ во Франціи, Германіи и Италіи увеличилось неизмѣримо. И дожу пришлось по душѣ избраніе маркграфа, потому что его можно было легко увлечь въ случаѣ надобности ради выгоды на всякую борьбу, хотя бы она и уклонялась отъ основной цѣли Кре­стоваго похода,—настолько Бонифаціи былъ увлекающійся и довѣрчивый человѣкъ.

 

 

Призывъ дожа Дандоло къ походу.

XIV.  Послѣдній толчокъ.

Толковъ, предположеній о походѣ было много, по точно опредѣленнаго и единодушно принятаго плана все какъ-то не было выра­ботано. Но въ это время какъ - разъ случилось одно происшествіе, которое само­-собою дало опредѣленное направленіе чет­вертому Крестовому походу. Все началось изъ-за междоусобій въ Византійской импе­ріи. Дѣло въ томъ, что, какъ вы помните,  братъ византійскаго императора Исаака, ослѣпивъ послѣдняго, захватилъ въ свои руки византійскій престолъ и сталъ угро­жать всѣмъ членамъ императорскаго дома. Сынъ Исаака, византійскій принцъ Алексѣй Ангелъ, въ отчаяніи бѣжалъ изъ Греціи, въ чемъ помогли ему пизанцы, съ которыми Алексѣй III былъ во враждѣ.

Принцъ явился въ Италію лѣтомъ 1201 года за помощью, потому что онъ рѣшилъ во что бы то ни стало вернуть своему отцу византійскій престолъ и для этого рѣшилъ вооружить весь Западъ противъ него и прежде всего обра­тился къ папѣ Иннокентію, но папа отклонилъ его просьбу; принцъ отправился въ Германію, гдѣ и нашелъ сердечный пріемъ при дворѣ Штауфеновъ. Вѣдь король нѣмецкій Филиппъ былъ женатъ на Иринѣ, дочери Исаака, слѣдовательно, считался родствен­никомъ несчастнаго Исаака. Здѣсь и было рѣшено начать четвертый походъ борь­бой не съ исламомъ, но съ Константи­нополемъ, чтобы свергнуть Алексѣя III и возвратить престолъ ослѣпленному Исааку.

Такимъ образомъ, планы нѣмецкаго коро­ля отклонили отъ пути на Египетъ кресто­носцевъ, указавъ имъ на Византію. Этотъ планъ былъ болѣе чѣмъ пріятенъ для дожа Дандоло, потому что онъ неожиданно осу­ществлялъ его давнишнія мечтанія. И послѣ этого рѣшенія дожъ сталъ какъ бы главой всего крестоноснаго ополченія, такъ какъ онъ былъ больше всѣхъ заинтересованъ въ этомъ походѣ.

XV.  Общее настроеніе.

Общее настроеніе французскихъ и вене­ціанскихъ рыцарей склонялось въ ту же сторону, — идти на византійцевъ. Во-пер­выхъ, торговля въ Византіи была стѣснена для Венеціи; во-вторыхъ, у венеціанцев съ давнихъ поръ существовала непріязнь къ Византіи, и эта непріязнь переходила изъ рода въ родъ. Наконецъ, не мало бы­ло рыцарей и князей, которые, увлекаясь былымъ счастьемъ нѣкоторыхъ крестонос­цевъ, рвались на всякаго рода приключенія, лишь бы добиться выгоднаго и незатруд­нительнаго завоеванія, а всѣ знали тяже­лое положеніе Византіи.

Противъ такого измѣненія первоначальна­го пути возставали только люди, исполнен­ные религіознаго стремленія погибнуть за Гробъ Господень и свободные отъ всякихъ политическихъ разсчетовъ.

ХѴІ. Сборы въ Константинополь.

Лѣтомъ 1902 года въ Венецію прибыли значительные отряды крестоносцевъ,—нѣм­цевъ, французовъ и итальянцевъ. Но все- таки общее число ихъ было меньше, не­жели ожидали всѣ. Это произошло оттого, что извѣстная часть ополченія, не согласная со взглядами Венеціи, разошлась отдѣль­ными отрядами, намѣреваясь самостоятель­но пробраться въ Сирію. Но изъ-за этого крестоносцы не могли уплатить всѣхъ 85,000 марокъ, а заплатили меньше по­ловины.

Вотъ тутъ-то дожъ и воспользовался случаемъ и предложилъ недоплаченныя день­ги уплатить службой и будущей военной добычей, если они пойдутъ по его указа­нію на враговъ-сосѣдей Венеціи.

Нечего дѣлать, согласились иные на такое предложеніе, а дожъ имъ для на­чала и указываетъ на жителей города Царры, которые на морѣ преслѣдовали и истребляли венеціанскія суда. Не согласились на это только немногіе, а осталь­ныхъ дожъ Дандоло самъ повелъ на войну и отплылъ для этой цѣли на великолѣп­номъ флотѣ изъ 72 галеръ, силой ворвался въ гавань Царры и взялъ городъ.

 

XVII. Послѣдствія похода.

Папа Иннокентій былъ крайне недово­ленъ этимъ завоеваніемъ, но потомъ дѣло уладилось, и папа простилъ крестоносцевъ. Послѣ этого онъ, однако, предостерегалъ ихъ снова отъ нападеній на христіанскія владѣ­нія, а въ особенности на Византію. «Не дѣло пилигримовъ,—писалъ онъ,—наказы­вать за грѣхи Алексѣя III, который страшно виноватъ передъ Богомъ, и передъ Нимъ и будетъ отвѣчать самъ»..

Но походъ на Константинополь былъ твердо рѣшенъ, и вотъ почему. Во- первыхъ, договоръ крестоносцевъ съ дожемъ относительно нападенія на Византію былъ уже законченъ; во-вторыхъ, о томъ же договорились король Филиппъ и принцъ Алексѣй; наконецъ, Филиппъ настойчиво требовалъ этого, а принцъ Алексѣй, съ своей стороны, обѣщалъ войску полное со­держаніе—200,000 марокъ серебра, 10,000 войска для борьбы съ мусульманами, въ концѣ же концовъ—подчинить Греческую имперію Римской Церкви. Вообще, обѣща­нія были болѣе чѣмъ щедрыя и настолько заманчивыя, что дожъ Дандоло въ 1203 году, весной спѣшно вывелъ свой флотъ въ Эгейское море.

 

 

ГЛАВА ДВѢНАДЦАТАЯ.

Крестоносцы въ Византiйской имперіи.

I.  Положеніе Константинополя.

Константинополь былъ прекрасно укрѣп­ленъ, и войска въ немъ было достаточно, такъ что сорокатысячному войску крестоносцевъ было бы не подъ силу овладѣть имъ. Но дѣлу помогало то, что Алексѣй III былъ ничтожный, трусливый и притомъ лѣни­вый человѣкъ. Достигнувъ престола, онъ удовлетворился тѣмъ, что могъ жить въ роскоши, въ праздности въ роскошномъ дворцѣ, предоставивъ все правленіе своей женѣ и ея любимцамъ.

Народъ страдалъ отъ неурядицъ въ правленіи и отъ страшныхъ, обремени­тельныхъ поборовъ. И всѣ деньги шли не на нужды народныя, не на укрѣпленіе го­рода и страны, а на безумныя выходки сытыхъ людей, на одни развлеченія и баснословныя пиршества. Войско было распущено, флотъ лишенъ снастей, кото­рыя были проданы въ виду нехватки де­негъ. Въ провинціяхъ начальники и бо­гатые землевладѣльцы устраивали родъ осо­быхъ независимыхъ княжествъ. Границы имперіи отпадали, и Византія могла легко пасть отъ одного рѣшительнаго и смѣлаго удара.

 

 

II. Завоеваніе Константинополя,

Въ концѣ іюля флотъ прибылъ въ Босфоръ и бросилъ якорь вблизи Скуттари.

Первое время Алексѣй III безучастно отно­сился къ этому, а когда опомнился, сталъ спѣшно собирать изъ провинцій въ Кон­стантинополь воиновъ, кое-какъ заперъ оставшимися судами и цѣпью входъ въ бухту Золотой Рогъ. Но всѣ суда его были никуда негоднымъ хламомъ, а солдаты трусливы и плохо обучены.

Передъ битвой Алексѣй III предложилъ откупиться деньгами, но крестоносцы и слышать ничего не хотѣли.

Крестоносцы подошли къ европейскому берегу, оттѣснили византійское войско въ Константинополь и затѣмъ, затопивъ ко­рабли, ворвались въ гавань Золотой Рогъ.

Пѣхота приближалась къ Константино­полю по берегу залива и остановилась у сѣвернаго угла крѣпости. Флотъ слѣдовалъ за ними. 12-го іюля началась ожесточенная битва.

Греки сначала старались частыми вылаз­ками ослабить силу крестоносцевъ, но не успѣли въ этомъ, хотя и отбили приступъ ихъ на слѣдующій день.

Между тѣмъ венеціанцы взяли башню и часть стѣны города и утвердились здѣсь довольно прочно.

Отчаяніе охватило грековъ и императора, и послѣдній рѣшилъ выйти противъ оса­ждающихъ съ стотысячнымъ войскомъ. Но непоколебимо выдержали рыцари это гроз­ное наступленіе, и греки дрогнули и въ замѣшательствѣ отступили въ городъ.

О, какъ враждебно встрѣтилъ народъ возвратившагося съ битвы императора—на­смѣшками, бранью и угрозами! Въ отчаяніи и въ страхѣ императоръ ночью тайно поки­нулъ столицу, захватилъ царскія цѣнности и десять центнеровъ золота и бѣжалъ. А вслѣдъ ему понеслись проклятія и угрозы обманутыхъ и покинутыхъ гражданъ.

На-утро 18-го іюля оробѣвшіе граждане вывели слѣпого Исаака изъ заключенія и торжественно снова провозгласили импера­торомъ. Крестоносцы согласились на это, и въ сопровожденіи ихъ принцъ Алексѣй торже­ственно вступилъ въ Константинополь, гдѣ его провозгласили какъ соправителя отца.

Завладѣніе Константинополемъ произошло такъ просто, но византійскій народъ былъ раздраженъ и внезапными услугами кресто­носцевъ, и предполагаемымъ подчиненіемъ Греческой Церкви Риму, и уплатой денегъ по договору крестоносцамъ.

Раздраженіе къ крестоносцамъ и запад­нымъ колонистамъ росло часъ-отъ-часу, и, наконецъ, вспыхнуло кровавое столкно­веніе между греками и крестоносцами и кончилось страшнымъ пожаромъ Констан­тинополя и убійствами. Но императоръ Исаакъ и Алексѣй IV сдерживали всѣми силами враждебныя отношенія между гре­ками и крестоносцами. Помощь послѣднихъ была еще нужна имъ. Власть ихъ про­стиралась только надъ Константинополемъ, а въ провинціи ихъ не признавали, между тѣмъ какъ бѣжавшій Алексѣй III господ­ствовалъ, какъ императоръ, во Ѳракіи.

И точно, при помощи крестоносцевъ ви­зантійцамъ удалось покорить въ нѣсколько мѣсяцевъ цѣлый рядъ городовъ, но, вернув­шись въ Константинополь, какъ побѣдите­ли, Алексѣй IV и Исаакъ увидѣли, что отъ союзниковъ имъ грозитъ опасность и поло­женіе ихъ на тронѣ болѣе чѣмъ шаткое.

 

III. Разрывъ.

Исаакъ, слѣпой, безпомощный, не могъ, конечно, устроить прочно положеніе Византіи,  а Алексѣй IV сдѣлалъ худшее. Во время до­говора онъ наобѣщалъ крестоносцамъ на­столько много, что не могъ выполнить сво­ихъ обязательствъ, и теперь, понимая это, рѣшилъ нарушить свое слово и отказаться отъ дружескихъ сношеній съ крестоносцами.

О, какъ были взбѣшены крестоносцы и венеціанцы!..

Посольство ихъ явилось къ Алексѣю IV во дворецъ и тамъ объявило ему войну. Это было что-то необычайное!.. Но все-же Алексѣй IV не бралъ слова своего назадъ и отказывался отъ всякихъ обязательствъ.

Назначили свиданіе съ дожемъ Дандоло, и тому Алексѣй IV дерзко отвѣтилъ то же самое. Старый дожъ внѣ себя, не сдер­живаясь, напалъ на него со словами: «Безстыдный негодяй!.. Мы вырвали тебя изъ грязи и униженія!.. Такъ теперь мы сами же снова втолкнемъ тебя въ ту же грязь!»...

Война была объявлена. Это случилось въ ноябрѣ 1203 года.

IV.  Новые правители.

Плохо, отчаянно плохо было положеніе византійцевъ, но не лучше было и поло­женіе крестоносцевъ. Собранные жизненные припасы пришли къ концу, и ряды кресто­носцевъ значительно стали рѣдѣть. Да и греки, помимо Алексѣя IV, котораго они не могли уважать, рѣшились отчаянно, до послѣдней крайности защищать свою сво­боду и землю. Высланъ былъ противъ вра­говъ значительный флотъ, да и въ Кон­стантинополѣ произошелъ большой перево­ротъ, который значительно ухудшилъ поло­женіе крестоносцевъ.

Въ январѣ 1204 года народъ свергнулъ Алексѣя IV и передалъ императорскій вѣ­нецъ одному храброму юношѣ, Николаю Канабусу.

Алексѣй IV обратился съ помощью къ крестоносцамъ. А былъ у него за послѣд­нее время помощникъ, душа всѣхъ отчаян­ныхъ воинскихъ предпріятій, Алексѣй Дука Мурзуфлъ.

Это былъ умный, рѣшительный, предпріим­чивый, властолюбивый человѣкъ, мечтавшій о возможности завладѣнія византійскимъ престоломъ.

Видя удобный случай воспользоваться этимъ, Мурзуфлъ поднялъ народъ и войско, умертвилъ Алексѣя IV и Канабуса и всту­пилъ на престолъ подъ именемъ Але­ксѣя V.

Крестоносцы сразу почувствовали, что власть попала въ сильныя руки, притомъ власть была полная, ничѣмъ неограниченная. Самоувѣренно, твердо приказалъ Алексѣй V крестоносцамъ въ теченіе восьми дней осво­бодить византійскія земли, грозя имъ страш­нымъ сопротивленіемъ. Но крестоносцы при всемъ желаніи не могли бы очистить вла­дѣній грековъ въ такой короткій срокъ, иначе греки могли напасть на нихъ во время отступленія. Оставалось одно—взять Константинополь или погибнуть въ послѣд­немъ славномъ бою.

V.  Пораженіе грековъ.

Дѣятельно принялся Алексѣй V воздви­гать стѣны и укрѣпленія Константинополя, посылалъ свой флотъ противъ венеціанскаго. Но когда онъ задумалъ напасть на тысяч­ный отрядъ крестоносцевъ и искусно под­стерегъ его,—крестоносцы смяли и разсѣ­яли все его войско, такъ что Алексѣй V въ страхѣ заперся за стѣнами съ остатками своей арміи и съ тѣхъ поръ уже не рѣшался выступать противъ непріятеля.

 

Мурзуфлъ и Дандоло.

 

VI.  Планы крестоносцевъ.

Крестоносцы ликовали и теперь уже за­ранѣе предопредѣляли дальнѣйшую судьбу

Византійской имперіи. Они рѣшили, что когда Константинополь будетъ взятъ, то предста­вители двухъ группъ—венеціанцы и кре­стоносцы—изберутъ шестерыхъ достойныхъ людей, а тѣ назначатъ дѣйствительно до­стойнѣйшаго изъ ихъ боевыхъ товарищей императора всей Византійской области. Но онъ будетъ владѣть безконтрольно только одной четвертью всей области, а три чет­верти ея будутъ распредѣлены на двѣ ча­сти—венеціанцамъ и крестоносцамъ, и эти владѣтели за то будутъ нести ленную служ­бу императорамъ новой Латинской импе­ріи. Венеціанцамъ будутъ возвращены всѣ права, обычаи и имущества, которыя при­надлежали имъ раньше въ Византіи. А часть крестоносцевъ, изъ которыхъ не избирался императоръ, пользовались правомъ духов­наго владычества въ Византіи, такъ какъ они могли избрать римско-католическаго константинопольскаго патріарха.

VII.  Осада Константинополя.

Но прежде всего надо было взять штурмомъ стѣны Константинополя и одолѣть грековъ. Спѣшно начали готовиться къ этому, и уже 9-го апрѣля все войско переправилось на флотѣ черезъ Золотой Рогъ и заняло выгод­ныя позиціи подъ стѣнами Константинополя.

Но съ первыхъ же шаговъ пришлось на­ткнуться на отчаянное сопротивленіе со сто­роны грековъ, и послѣ упорнаго боя и большихъ потерь штурмъ пришлось пре­кратить.

Греки издѣвались, но крестоносцевъ эта неудача научила многому, и прежде всего— необходимости вооружиться болѣе основа­тельно. Кромѣ того, духовенство и воена­чальники воодушевляли крестоносцевъ и убѣжденіями, и денежными наградами.

Рано утромъ 12-го апрѣля штурмъ крѣпост­ныхъ стѣнъ возобновился, и послѣ долгихъ усилій одна изъ башенъ была взята, и сильный отрядъ занялъ ее, а въ то же время рыцарь-гигантъ Петръ Амьенскій устремился во главѣ небольшого отряда избранныхъ охотниковъ и выломалъ городскія ворота.

Словно морскія неудержимо - бѣшеныя волны хлынули толпы крестоносцевъ черезъ ворота въ городъ, опрокидывая и разру­шая на своемъ пути рѣшительно все. На­прасно императоръ Алексѣй I силился удер­жать отступавшихъ и обезумѣвшихъ отъ ужаса грековъ,—войско ихъ изъ отступле­нія перешло въ безумное бѣгство. Самъ императоръ бѣжалъ черезъ Золотыя Ворота и вышелъ тайно въ море, озаряемый за­ревомъ пылающаго Константинополя.

Только въ Софійскомъ соборѣ заперлась часть знатныхъ и богатыхъ людей, которые мечтали еще поддержать господство визан­тійцевъ. Но на-утро они поняли вполнѣ ясно, что всякое сопротивленіе теперь будетъ напрасно, и вышли навстрѣчу побѣдителямъ, прося о помилованіи. Побѣдители были слишкомъ раздражены, и просьбы покорен­ныхъ остались неуслышанными. Пожаръ, убійства, грабежи, насилія господствовали вокругъ нихъ въ полной силѣ, и ничто не могло сдержать этого.

Совершилось, наконецъ, то, что грозило Византіи уже нѣсколько лѣтъ подъ-рядъ. Сто лѣтъ тому назадъ Алексѣй I обратился за помощью къ Западу, теперь и Западъ вы­шелъ на помощь ему, а онъ выступилъ противъ него. Виновата была сама Византія, которая сумѣла до такой степени возстано­вить противъ себя своихъ единовѣрцевъ. Дружественное настроеніе, благодаря ковар­ству Византіи, благодаря корыстолюбію правителей, которое заставляло ихъ измѣнять своему слову и не пренебрегать всевозмож­ными средствами для достиженія личной выгоды, возстановило противъ себя всѣхъ.

 

Вступленіе крестоносцевъ въ Константинополь.

 

Мечтанія Византіи о господствѣ надъ цѣлымъ міромъ рушились; знамя западныхъ крестоносцевъ развѣвалось надъ развалинами гордой Византіи, которая отнынѣ не могла уже защищать Европы отъ вторженія въ ея предѣлы азіатской силы.

VIII.  Дѣла въ Антіохіи.

Въ началѣ ХIII вѣка, о которомъ идетъ рѣчь, въ христіанской Сиріи жизнь шла тревожная и тяжелая. Были недороды, землетрясенія, голодъ. Помимо этого, началась междоусобная война у крестоносцевъ съ армянами. Въ 1201 году умеръ князь Боэмундъ III, и Антіохіей завладѣлъ графъ Триполиса, Боэмундъ VI, хотя наслѣдникомъ Антіохіи долженъ былъ быть Рубенъ, внукъ Льва Армянскаго, какъ вы помните. Это положило начало крупному раздору между христіанами Востока. Часть общества присоединилась къ Боэмунду IV, другая—къ партіи Льва Армян­скаго, и дѣло 'дошло до оружія. О войнѣ съ исламомъ и рѣчи не было. Въ 1203 году въ Сирію прибыли тѣ крестоносцы, которые, какъ вы помните, отказались идти войной противъ Византіи. Эти крестоносцы и напра­вились въ сѣверную Сирію, чтобы кончить раздоръ между Антіохіей и Львомъ Армян­скимъ. Но на мѣстѣ они снова раздѣлились на двѣ партіи, изъ которыхъ одна примкнула къ князю Боэмунду IV, а другая—къ коро­лю Льву Армянскому, и поэтому произошло то, что обѣ стороны хотя и усилились, но общее положеніе дѣлъ не измѣнилось.

Происходили мелкія стычки между кре­стоносцами и магометанами. Амальрихъ Іерусалимскій не рѣшался выступать про­тивъ магометанъ съ рѣшительной войной и всѣми силами поддерживалъ перемиріе. Но это перемиріе все меньше и меньше вооду­шевляло христіанъ на войну съ исламомъ, и рыцари, жаждавшіе воинскихъ подвиговъ и военной добычи, уходили со своими от­рядами на греческіе берега искать прибыль­ныхъ и славныхъ подвиговъ. Ополченія, приходившія съ Запада, устремлялись туда же, какъ и всѣ силы венеціанцевъ.

VIII.  Латинская имперія.

Крестоносцы торжествовали въ Констан­тинополѣ и жаждали возможно скорѣе овла­дѣть всей Византійской имперіей, наиме­новавъ ее "Романіей». Рѣшили прежде всего избрать императора, но тутъ-то и пошли междоусобныя распри.

Главными претендентами на престолъ Ви­зантіи были маркграфъ Бонифацій Монферратскій, глава крестоноснаго ополченія, и могущественный крестоносный князь Бальдуинъ Фландрскій. Маркграфъ Бони­фацій женился на вдовѣ императора Исаака, Маргаритѣ Венгерской, у которой былъ сынъ Мануилъ Ангелъ отъ перваго брака. Явно, что Бонифацій былъ наиболѣе законнымъ наслѣдникомъ византійскаго престола; но большинство французовъ-крестоносцевъ бы­ло противъ Бонифація, да и венеціанцы боялись имѣть на престолѣ Византіи такого сильнаго и рѣшительнаго императора. Та­кимъ образомъ, избрали Бальдуина Фландр­скаго, а Бонифацію предложили собствен­ными силами подчинить Критъ и греческія провинціи.

Теперь крестоносцамъ надо было немед­ленно же браться за оружіе, чтобы упро­чить за собою тѣ земли, надъ которы­ми они хотѣли владычествовать. Въ сосѣд­ствѣ греки соединились вокругъ прежнихъ императоровъ, Алексѣя III и Алексѣя V, Мурзуфла.

Оба они поссорились между собою, и Алексѣй III ослѣпилъ соперника и вы­гналъ его вонъ. Бъ то же время между Бальдуиномъ и Бонифаціемъ начались раздоры, которые грозили обратиться въ жестокую, кровопролитную войну. Насилу- то дожъ Дандоло помирилъ ихъ, и Бальдуинъ передалъ Бонифацію Ѳессалоники. Бонифацій быстро подчинилъ себѣ окрестную Македонію и основалъ изъ этихъ вла­дѣній «королевство Ѳессалоникское», кото­рое не было подчинено Византійской импе­ріи, а жило самостоятельной жизнью.

Вскорѣ послѣ того король Бонифацій от­правился для новыхъ завоеваній на Элла­ду, а императоръ Бальдуинъ—на Малую Азію, гдѣ ему предстояла большая работа, такъ какъ греки рѣшили оказать отчаянное сопротивленіе. Въ Трапезунтѣ основали они крѣпкое, самостоятельное государство и владѣли почти всѣмъ сѣвернымъ берегомъ Малой Азіи. Кромѣ того и на западѣ Малой Азіи множество военачальниковъ основали самостоятельныя владѣнія.

Крестоносцы въ ноябрѣ 1204 года за­хватили много этихъ мѣстечекъ и разбили болѣе сильное греческое войско, но зато почти тотчасъ же попали въ неожиданную, но страшную бѣду.

IX.  Король болгарскій Іоаннъ.

Около десяти лѣтъ до того византійцы съ трудомъ боролись съ болгарскимъ коро­лемъ Іоанномъ. Одно время послѣдній самъ предлагалъ помощь крестоносцамъ, да тѣ съ пренебреженіемъ и насмѣшками отвергли это. Разгнѣванный Іоаннъ, начиная съ начала 1205 года, началъ наступленіе на Ѳракію, перебилъ войско, захватилъ въ плѣнъ даже самого императора и отнялъ у крестоносцевъ всю Ѳракію при помощи союзныхъ грековъ. Дожъ Дандоло умеръ, пораженный этимъ извѣстіемъ, въ томъ же году. Крестоносцамъ на сѣверѣ Малой Азіи, гдѣ они совершали побѣды, пришлось бро­сить все дѣло и спѣшить въ Европу.

Но рыцари не упали духомъ. Собравшись подъ начальствомъ умнаго, даровитаго и благороднаго рыцаря графа Генриха, брата императора Бальдуина, они быстро вернули себѣ всю Ѳракію, и тѣмъ легче, что греки охотно перешли отъ болгаръ на ихъ сто­рону. Когда въ слѣдующемъ году импера­торъ Бальдуинъ умеръ, — Генрихъ былъ избранъ на византійскій престолъ.

X.  Маркграфъ Бонифацій.

Между тѣмъ и маркграфу Бонифацію Манферратскому изъ Ѳессалоники (собствен­но Греція) приходилось вести неустанныя войны съ различными мелкими и крупными княжествами, покорить Ѳессалію, взять Элладу и островъ Пелопонесъ. Тамъ соеди­нился онъ съ двумя новыми ополченіями крестоносцевъ, и дѣла пошли удачнѣе; когда же болгары Іоанна напали на его владѣнія и взяли уже Ѳессалоники, Онъ поспѣшилъ вернуться туда и прогналъ болгаръ изъ своихъ владѣній.

Онъ охотно помирился съ императоромъ Генрихомъ, призналъ его своимъ вассаломъ и породнился съ нимъ, выдавъ за него свою дочь Агнессу незадолго передъ своей смертью.

Послѣ смерти Бонифація начались смуты въ его владѣніяхъ, гдѣ каждый князь или графъ, посаженный правителемъ, хотѣлъ непремѣнно основать самостоятельное ко­ролевство. Генрихъ съ величайшимъ тру­домъ усмирилъ ихъ и подчинилъ себѣ.

XI.  Правленіе Генриха.

Генрихъ сдѣлалъ слишкомъ много для сохраненія Латинской имперіи и во внѣш­нихъ дѣлахъ, и во внутреннемъ государ­ственномъ устройствѣ. Во времена его прав­ленія западное духовенство боролось съ греческимъ; князья, графы, бароны не довольствовались своими владѣніями, гра­нили сосѣдей, мирныхъ жителей, монастыри, наводя даже между собою отвратительные споры о добычѣ. 11 во всѣхъ этихъ недо­разумѣніяхъ Генрихъ являлся посредни­комъ и примирителемъ враждующихъ лицъ, отстаивая лишь во имя совѣсти и справед­ливости имущества и своихъ соотечествен­никовъ, и грековъ.

Венеціанцы тоже владѣли теперь значи­тельной частью Греціи и играли значитель­ную роль въ господствѣ надъ торговлей въ греческихъ водахъ.

Несмотря на военную сумятицу того, времени, они даже проникли за границы Латинской имперіи и завели торговлю съ русскими, Никеей, сельджуками.

Тѣмъ не менѣе, несмотря на такіе успѣхи крестоносцевъ въ предѣлахъ Византійской имперіи, не имѣвшіе ничего общаго съ основной идеей Крестоваго похода, завое­ваніе латинянами Константинополя не имѣло никакого значенія въ борьбѣ христіанства съ исламомъ.

И можно пожалѣть только того, какая сила, сколько затратъ должно было про­пасть безслѣдно, исключительно только ради удовлетворенія жадности къ добычѣ единич­ныхъ личностей. Мало того, это нашествіе принесло жестокое зло, такъ какъ отняло у Святой Земли много силъ и разрушило прочный оплотъ въ Византійской имперіи, которая сдерживала до тѣхъ поръ насту­пленіе малоазійскихъ магометанъ.

Непрекращающіяся войны въ предѣлахъ Византійской имперіи и прилегающихъ гре­ческихъ поселеній уносили множество лю­дей, средствъ, причемъ военное счастье по- перемѣнно переходило то на одну, то на другую сторону. Военныя дѣйствія сопро­вождались кознями, коварствомъ, обманомъ. Но было очевидно, что владычество кресто­носцевъ надъ Византійской имперіей было временнымъ и случайнымъ. Въ то же вре­мя тяжелый гнетъ ихъ властительства дав­но образумилъ грековъ, а завоеваніе ихъ области научило ихъ цѣнить свою родину, пробудило въ нихъ охоту грудью выстоять за нее.

Въ 1224 году крестоносцы едва вынесли тяжелый ударъ грековъ, и Романской имперіи грозилъ бы немедленный конецъ, если бы не начались ссоры и междоусобныя войны между двумя греческими правителями—Ѳес­салоники и Никеи, кому владѣть Констан­тинополемъ, занять первое мѣсто въ буду­щей Греческой имперіи. Владычеству кре­стоносцевъ дана была небольшая отсрочка, но въ общемъ положеніе ихъ было крайне опасное, и надо было искать помощи извнѣ. Помощь была найдена, но греки соединились съ болгарами и съ двухъ сто­ронъ теперь тѣснили Константинополь—съ моря и съ суши.

Дѣло снова было бы проиграно для кре­стоносцевъ, но имъ помогли обычныя въ союзныхъ войскахъ ссоры между главаря­ми войскъ. Болгарія не хотѣла позволить могучей Никеѣ занять Константинополь и вступила въ союзъ съ осажденными кресто­носцами.

XII.  Тяжелое положеніе въ Константинополѣ.

Ничего, конечно, этимъ не было выиграно. Въ Константинополѣ шла глубокая вражда между венеціанцами и европейскими кре­стоносцами, между католическимъ духовен­ствомъ, греческимъ и венеціанскимъ. А императоръ, владѣя только однимъ Константинополемъ, не могъ даже оплачивать служ­бу воиновъ. Западъ- Франція, Англія, па­па—помогалъ немного, но эта помощь могла только поддержать владычество христіанъ, но не одолѣть грековъ и болгаръ оконча­тельно.

Греческій императоръ Никеи, Іоаннъ Ватацесъ, оттого и не старался слишкомъ давить крестоносцевъ, а предоставилъ ихъ собственному паденію, самъ же онъ пока­мѣстъ расширялъ свои окружныя владѣнія,— разбилъ болгаръ, завоевалъ по берегамъ Малой Азіи нѣсколько греческихъ и кресто­носныхъ владѣній и завладѣлъ Ѳессалоникой.

XIII.  Никея.

Власть Никеи крѣпла. Умеръ Іоаннъ Ватацесъ, умеръ его сынъ, Ѳеодоръ, оставивъ восьмилѣтняго сына. Но въ это время вы­двинулся одинъ изъ греческихъ вельможъ, Михаилъ Палеологъ, который свергнулъ сына Ѳеодора и все управленіе и самъ вступилъ на императорскій престолъ подъ именемъ Михаила VIII. Дѣятельно сталъ онъ распространять свою власть надъ со­сѣдними владѣтельными князьями; счастье благопріятствовало ему, и Константинополю грозила неминуемая бѣда. Тѣ, кто могли бы быть ему помощниками, болгары и сельджуки, сами были страшно истощены всѣми этими войнами, и Михаилъ VIII от­лично понялъ выгоду своего положенія.

Это было въ 1260 году, а въ 1261 Кон­стантинополь былъ уже взятъ имъ, и Ми­хаилъ Палеологъ съ большой торжествен­ностью вступилъ во вновь возвращенную столицу Византійской имперіи. Латинская имперія была мертва, и возвратить ее къ жизни было уже невозможно.

XIV.  Паденіе владычества латинянъ.

Дѣло Михаила шло мало-по-малу впередъ. Онъ дружилъ съ Генуей, ладилъ съ папой по духовнымъ вопросамъ, возбуждалъ чув­ство національной гордости и самолюбія въ грекахъ, и послѣ его смерти, его сынъ, Андронисъ II, продолжаетъ это дѣло въ томъ же направленіи, но съ меньшимъ успѣхомъ. Онъ былъ маловоинственъ и то скупъ, то расточителенъ. Чтобы удержаться на пре­столѣ, онъ, какъ и отецъ его, не жалѣлъ осыпать деньгами властныхъ вельможъ и возвращать минувшій блескъ столицѣ, на что шли средства провинцій.

Между тѣмъ войско и флотъ упадали. Вся имперія впадала въ какую-то старческую дряхлость.

XV.  Новая бѣда.

А горе, а ужасъ Византійской имперіи были уже не за горами. Еще съ начала ХIII вѣка новыя, огромныя толпы турк­меновъ начали отступать передъ монголами изъ Средней Азіи къ Западу, гдѣ и соеди­нились съ сельджуками, въ Иконіи на ви­зантійской границѣ, невдалекѣ отъ Дорилеума. Число ихъ быстро возрастало, и они понимали свою свѣжую, ненадломленную силу и выступили между византійцами и сельджуками подъ начальствомъ воинствен­наго вождя Ѳсмана. Часто тревожа и разо­ряя окрестности Византійской имперіи, они заставляли ее трепетать. И силѣ этой, силѣ османскихъ турокъ, — способство­вало именно то, что христіане не уставали истреблять самихъ себя. Внутри Византій­ской имперіи боролись латиняне, генуэзцы, венеціанцы; съ сѣвера надвигались на смѣну болгарамъ сербы.

Османскіе турки, собравшись съ силами, перешли, наконецъ, проливъ Геллеспонтъ, утвердились на Балканскомъ полуостровѣ, разбили сербовъ и завладѣли мелкими ла­тинскими государствами и Константинопо­лемъ.

 

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Пятый Крестовый походъ.

I.  Положеніе Сиріи въ 1205 году.

Пока въ Византіи крестоносцы старались, хотя и тщетно, утвердить свое господство, сирійскіе христіане бѣдствовали до послѣд­ней крайности.

Боэмундъ Антіохійскій велъ свои без­конечныя войны съ Львомъ Армянскимъ.

Въ то время, о которомъ мы здѣсь гово­римъ, въ началѣ 1205 года, умеръ король Амальрихъ.

Іерусалимское королевство перешло къ его падчерицѣ Маріи-Іолантѣ. Вѣдь его же­на Елизавета раньше была замужемъ за Конрадомъ Монферратскимъ,—ей, слѣдова­тельно, и принадлежалъ іерусалимскій пре­столъ. Сыну Амальриха, Гуго, достался въ наслѣдство о. Кипръ. Но и Марія, и Гуго были еще несовершеннолѣтніе; за нихъ правили опекуны ихъ, т. е. регенты.

Стали подыскивать супруга Маріи, и выборъ палъ на рыцаря Іоанна Бріенна, который былъ регентомъ въ Константино­полѣ,—помните?.. Но, ставъ Іерусалимскимъ королемъ въ 1210 году, Іоаннъ все-таки не могъ начать завоеванія Іерусалима. И средствъ, и людей было у него для этого слишкомъ мало. Вотъ и надо было, слѣдо­вательно, поэтому крестоносцамъ жить въ мирѣ да согласіи съ мусульманами да под­жидать какого-нибудь новаго крестоваго ополченія съ Запада для поддержки.

Но дѣло въ томъ, что во время этого перемирія султанъ Альмеликъ Аладинъ все укрѣплялъ да укрѣплялъ свое могущество въ передней Азіи и въ Египтѣ; вотъ поче­му умный султанъ охотно шелъ на пере­миріе,—за это время онъ успѣлъ настоль­ко прочно укрѣпить за собой землю, что у крестоносцевъ не могло быть никакой надежды когда-нибудь вырвать ее у него изъ рукъ. Въ то же время онъ завязалъ съ венеціанцами тѣсныя, дружескія отно­шенія.

II.  Мысли о новомъ Крестовомъ походѣ.

Положеніе крестоносцевъ въ Сиріи было ужасное; но и въ Европѣ шли все войны и войны безъ конца. Въ Италіи, въ Германіи, во Франціи шли междоусобныя войны; Англія вела наслѣдственную войну съ Франціей. Но зато папа Иннокентій не упу­скалъ изъ виду положенія восточныхъ кре­стоносцевъ. Онъ мечталъ съ полнымъ убѣ­жденіемъ о власти Западной Церкви надъ европейскими государствами, а также надъ греками и надъ мусульманами, и завоеваніе Іерусалима стояло въ его мысляхъ на пер­вомъ планѣ.

Благодаря своимъ уполномоченнымъ, папа успѣвалъ повсюду склонять вѣрующихъ къ возобновленію новыхъ крестовыхъ по­ходовъ. И странное дѣло, несмотря на цѣлые ряды неудачъ, одушевленіе среди вѣрующихъ къ новымъ Крестовымъ похо­дамъ не прекращалось; даже усилилось оно за послѣднее время, когда достигли до нихъ вѣсти о геройскихъ подвигахъ крестонос­цевъ въ Византійской имперіи, тѣмъ бо­лѣе, что разорившіеся въ Европѣ дворяне и князья тамъ, на Востокѣ, обладали те­перь значительными владѣніями. Жажду къ подобнымъ пріобрѣтеніямъ разжигали отча­сти особые искатели приключеній.

III.  Новые монашескіе ордена.

На мечтанія папы откликнулись и новыя силы. Глубоко мечтательный, идеалистъ въ душѣ Францискъ Ассизскій и дѣятельный, правдивый человѣкъ Доминго Осма неожи­данно явились на помощь могущественному папѣ Иннокентію III, который былъ занятъ болѣе широкой идеей о созданіи церковнаго мірового владычества. Увлекаясь всѣмъ серд­цемъ нестяжательной, чисто духовной жизнью апостоловъ, Францискъ и Доминго основали нищенствующіе монашескіе ордена фран­цисканцевъ и доминиканцевъ. Члены этихъ новыхъ орденовъ въ основу своей дѣятель­ности ставили идеальное служеніе людямъ, примѣромъ своей жизни и вдохновенными проповѣдями направляя народныя массы на

путь безгрѣховной жизни, на взаимопомощь другъ другу. Но въ то же время по внуше­нію со стороны папы они стремились под­чинить возможно полнѣе весь свѣтскій міръ, весь народъ Церкви и главѣ ея. Подъ вліяні­емъ сильныхъ волею людей, фанатически на­строенныхъ и аскетической жизнью доведен­ныхъ до духовнаго экстаза, стремленіе къ свя­щенной войнѣ за Гробъ Господень прини­мало острый, фанатическій характеръ. По­всюду ходили легенды, сказанія о разныхъ чудесныхъ видѣніяхъ, предсказаніяхъ, кото­рыми будто бы Богъ заранѣе хотѣлъ пока­зать людямъ Свое покровительство въ даль­нѣйшихъ походахъ и тѣмъ разсѣять страхъ и колебанія малодушныхъ участниковъ крестоваго ополченія.

IV.  Крестовое ополченіе дѣтей.

Неудачи Крестовыхъ походовъ и мисти­ческое настроеніе служителей церквей и монаховъ все болѣе и болѣе развивали въ народѣ вѣрованіе въ то, что главная при­чина неудачъ и бѣдствій—одинъ гнѣвъ Божій. Это создавало вѣру въ то, что всѣмъ дѣломъ должно руководить нѣчто сверхестественное. Никто не хотѣлъ видѣть мелочныхъ споровъ и ссоръ вождей Кресто­выхъ походовъ; никто не видѣлъ политиче­скихъ разсчетовъ венеціанцевъ, властолюбія Ричарда Львиное Сердце, ничтожества Гуго, геніальности и энергіи Саладина, измѣны византійцевъ, отчего главнымъ образомъ борьба между христіанствомъ и исламомъ не могла быть приведена къ концу. Рели­гія совершенствовала нравственность людей, поднимала духъ, скрѣпляла воиновъ во­едино. Но изъ-за этого нельзя было пренебре­гать искусной подготовкой войскъ, улуч­шеніемъ оружія, выборомъ болѣе искус­наго предводителя. Припомните Готтфрида Бульонскаго, Фридриха Барбароссу. Они были люди глубоко религіозные, набожные; но они понимали, что человѣкъ долженъ надѣяться на Бога да и самъ не плошать, и изо всѣхъ силъ старались возможно лучше устроить свои войска, вооружить ихъ и подчинить строгой дисциплинѣ. Вотъ и по­смотрите, чѣмъ разрѣшились новые взгляды на дѣло, что главнымъ образомъ надо на­дѣяться на одну сверхестественную по­мощь, не обращая вниманія больше ни на что.

Это случилось во Франціи и Германіи. Какъ-то въ іюнѣ 1212 года появился въ деревнѣ около г. Вандама мальчикъ-пастухъ Стефанъ.

Всюду ходилъ онъ и вездѣ объявлялъ, что онъ посланъ Богомъ на то, чтобы со­брать ополченіе, стать во главѣ его и за­воевать Святую Землю христіанамъ.

Куда бы ни приходилъ этотъ настроен­ный монахами до экстазовъ мальчикъ, всюду вызывалъ онъ своими дѣтскими рѣ­чами и описаніями своихъ видѣній бурное воодушевленіе. Всѣ считали его, дѣйстви­тельно, святымъ, посланнымъ отъ Бога. По взглядамъ того времени было очень правдоподобно, что Богъ благословилъ и воодушевилъ чистаго, непорочнаго ребенка на такой великій подвигъ.

Само собой, появленіе одного мальчика вскорѣ вызвало во многихъ мѣстахъ Франціи подражателей. Стали все чаще и чаще появляться мальчики-проповѣдники Кресто­ваго похода. И всѣ старшіе смотрѣли на это дѣло такъ, что Богъ хочетъ кресто­носнымъ ополченіемъ дѣтей смягчить свой гнѣвъ за грѣхи взрослыхъ людей, отцовъ и матерей ихъ.

Конечно, находились люди благоразумные, которые рѣшили воспротивиться этому по­рыву. Они спрашивали дѣтей, куда же именно они отправятся, что будутъ дѣлать, и по­лучали неизмѣнно одинъ и тотъ же отвѣтъ, — что они идутъ къ Богу за море.

Дошла эта вѣсть до короля, и онъ не­медленно приказалъ остановить дѣтей и вернуть домой. Но это невозможно было уже сдѣлать. Словно пожаръ какой-то охватилъ всѣхъ, и воодушевленіе общее доходило до того, что взрослые сами посылали своихъ дѣтей на этотъ подвигъ. Дѣло въ томъ, что отцы и матери скорбѣли душой о нихъ, глазъ отъ слезъ не осушали; но суровые монахи- проповѣдники грозили имъ гнѣвомъ Божіимъ, который все равно могъ обрушиться и на нихъ, и на ихъ дѣтей въ случаѣ сопроти­вленія волѣ Божіей.

Кое-кто изъ дѣтей но приказу короля вернулись домой, но къ остальнымъ дѣ­тямъ примкнули священники, ремесленники, крестьяне, преступники, скрывающіеся отъ суда, женщины, дѣвушки.

V.  Бѣдствія крестоносцевъ.

Ополченіе быстро разросталось, и валомъ валилъ народъ изъ всѣхъ городовъ, мѣсте­чекъ, деревень вослѣдъ ополченія, во гла­вѣ котораго ѣхалъ на колесницѣ, увѣшан­ной коврами, мальчикъ-пастухъ. Численность этого ополченія достигала до 30.000 человѣкъ.

Прибыла эта толпа въ Марсель, и тутъ  двое торговцевъ рабами рѣшили восполь­зоваться удобнымъ случаемъ нажить деньги, явились къ предводителю ополченія и пред­ложили ему за «воздаяніе Божіе» перевезти на корабляхъ въ Святую Землю «поборни­ковъ Христа».

Ну, вотъ они и размѣстили юныхъ крестоносцев ъ на корабли и направились къ Египту. Дорогой два корабля потерпѣли кру­шеніе, а остальные прибыли въ Египетъ, гдѣ негодяи продали многія тысячи не­счастныхъ въ рабство.

VI.  Ополченіе дѣтей въ Германіи.

Примѣръ французскихъ дѣтей увлека­тельно подѣйствовалъ и на нѣмецкихъ дѣ­тей. Тамъ возбужденіе началось въ нижне­рейнскихъ областяхъ. Здѣсь появился де­сятилѣтній мальчикъ, по имени Николай, и началъ проповѣдывать ополченіе дѣтей. Къ этому принудилъ его отецъ, торговецъ невольниками. Гдѣ ни появлялся ребенокъ, онъ всюду увлекалъ за собою сотни и ты­сячи сверстниковъ, такъ что вскорѣ во­кругъ него собралась толпа около 20,000 мальчиковъ и дѣвочекъ, а къ нимъ присо­единилось множество досужаго, праздноша­тающагося люда, и всѣ они двинулись на югъ, черезъ Альпійскія горы. Это было пе­чальное и въ то же время трогательное до слезъ зрѣлище. По дорогѣ извивались тол­пы маленькихъ крестоносцевъ. Все это— истощенные переходомъ, изголодавшіеся, но въ то же время возбужденно настроенные цѣлью своего похода маленькіе люди. Боль­шая часть дѣтей, около 15,000 человѣкъ, погибла по дорогѣ отъ истощенія силъ, и только небольшая сравнительно толпа при­была въ Геную 25-го августа.

VII.  Суровая доля.

Но какой же суровый пріемъ ожидалъ ихъ здѣсь. Генуэзцы объ одномъ только и мечтали,—какъ бы имъ скорѣе избавиться отъ изголодавшихся, измученныхъ ребятъ, думая о томъ только, какая тягота можетъ лечь на нихъ, если они пріютятъ у себя этихъ несчастныхъ, бездомныхъ людей.

Генуэзцы торопили отправить ихъ на полный произволъ судьбы, прямо-таки про­гнали отъ себя, и дѣти еле-еле добрели до Бриндизи, откуда надо было имъ отпра­виться моремъ на Востокъ. Воодушевленіе среди нихъ еще не улеглось, и они, на­вѣрное, рѣшились бы на этотъ безумный шагъ и, конечно, сдѣлались бы жертвой новаго наглаго обмана, но за нихъ энер­гично вступился мѣстный епископъ, кото­рому жалость несчастныхъ дѣтей положи­тельно не давала покою. Онъ энергично- воспротивился этому переселенію и пред­ложилъ имъ вернуться домой.

Дѣти были смущены, испуганы. Кромѣ, того, они были такъ настроены, монахами, что страдали нравственно, думая, что они совершаютъ неискупимый грѣхъ тѣмъ, что не исполняютъ принятаго ими на себя обѣта крестоносца. Часть ополченія поэтому отпра­вилась въ Римъ, къ папѣ вымолить себѣ разрѣшеніе отъ крестоноснаго ополченія. Но папа не далъ имъ этого разрѣшенія. Онъ только отсрочилъ имъ до совершеннолѣтія исполненіе ихъ нравственнаго долга; то- есть они должны были, выросши, непре­мѣнно примкнуть къ крестоносному ополче­нію. Обратный путь дѣтей-крестоносцевъ почти совершенно уничтожилъ все ополченіе, и только немногіе вернулись домой, нѣкото­рые по дорогѣ пріютились въ добрыхъ, радуш­ныхъ семьяхъ, гдѣ имъ оказали ласку и пріютъ.

 

 

Крестовый походъ дѣтей.

 

VIII. Проповѣдь священной войны.

Несмотря на явное безразсудство дѣтска­го Крестоваго похода, онъ все-таки сдѣ­лалъ большое дѣло. Современники были пристыжены дѣтьми и поражены тѣмъ ве­ликимъ духомъ, которымъ были проникну­ты дѣти-крестоносцы. И это сознаніе снова подняло духъ общества. Именно теперь па­па Иннокентій III особенно дѣятельно началъ собираніе свѣжихъ силъ новаго Кре­стоваго похода, понявъ, что для такой про­повѣди наступило удобное время.

Весной 1213 года папа письменно на­чалъ призывать христіанъ къ борьбѣ съ исламомъ. Тысячи монаховъ и папскихъ пословъ отправились по всѣмъ уголкамъ христіанскаго міра собирать воиновъ кре­ста для крестоваго ополченія. При этомъ теперь уже не справлялись, кто годенъ для ополченія, кто имѣетъ извѣстный доста­токъ; нѣтъ, изображеніе креста давалось всякому, кто этого желалъ; даже искрен­но кающимся преступникамъ не отказывали въ этомъ, такъ какъ надо было во что бы то ни стало набрать какъ можно болѣе народа.

Эти мѣры способствовали значительному успѣху въ дѣлѣ составленія крестоваго ополченія. Монахи призывали крестоносцевъ всюду—по городамъ, селеніямъ, поселкамъ, на большихъ дорогахъ и мостахъ. Напоми­ная о бѣдствіяхъ Святой Земли и неудачахъ прежнихъ Крестовыхъ походовъ, они раз­жигали своими проповѣдями все больше и больше общее крайне возбужденное на­строеніе людей того времени.

Значительныя народныя массы приносили свою присягу въ участіи въ крестовомъ опол­ченіи во Франціи, въ Англіи, въ Италіи и Германіи. Кто не принималъ личнаго уча­стія въ походѣ, помогалъ деньгами: бѣдные клали свои гроши въ многочисленныя кружки, развѣшанныя по всѣмъ церквамъ, богатые отдавали крупныя суммы на под­держаніе ополченія въ Святой Землѣ. Фран­цузскій король Филиппъ-Августъ отдалъ даже на эти нужды сороковую часть годо­вого дохода Франціи.

Повторяю, что сбору пятаго Крестоваго похода особенно помогло могущество папы Иннокентія III, который достигъ, наконецъ, отчасти своей цѣли, какъ и мечталъ. Вни­мательно слѣдилъ папа изъ года въ годъ за политикой Европы, заблаговременно узнавая сильныя и слабыя стороны вою­ющихъ между собой и со своими подданны­ми государей, и всегда во-время помогалъ болѣе сильнымъ. Этимъ онъ какъ бы обязывалъ побѣдителей быть впослѣдствіи благодарными ему и зависѣть отъ него.

Такъ, папа помогъ въ Германіи юному Фридриху II Штауфену утвердиться на престолѣ, и за то Фридрихъ въ порывѣ юношескаго увлеченія произнесъ крестонос­ную присягу и склонилъ къ этому многихъ подданныхъ ему герцоговъ и бароновъ. Точно такъ же, находясь подъ вліяніемъ могущества папы, Іоаннъ Англійскій и Петръ Аррагонскій объявили свои страны ленниками папской Церковной Области и готовы были по увѣщанію папы принять присягу участвовать въ крестовомъ опол­ченіи.

IX.  Соборъ въ Римѣ.

Чтобы скорѣе надежно закрѣпить дѣло Крестоваго похода, папа назначилъ всеоб­щій соборъ христіанской церкви въ Римѣ въ ноябрѣ 1215 года.

 

Пѣсни трубадуровъ о подвигахъ крестоносцевъ.

 

До семидесяти патріарховъ и архіеписко­повъ, 400 епископовъ, около 900 абба­товъ и пословъ свѣтскихъ государей со­ставили этотъ пышный соборъ, который считался первымъ по своей грандіозности и назывался современниками съѣздомъ, на которомъ «собралась вся земля». Помимо рѣшенія многихъ мелкихъ вопросовъ свѣт­скихъ и церковныхъ, этотъ соборъ поста­новилъ, что всѣ крестоносцы должны быть готовы выступить въ походъ непремѣнно къ 1-му іюня 1217 года. Всякій, кто ока­зывалъ содѣйствіе этому общему дѣлу, заранѣе получалъ отпущеніе всѣхъ грѣховъ, а кто противодѣйствовалъ ему,— отлучался отъ церкви. Въ продолженіе всего этого времени христіане не должны были воевать между собой, а также воздерживаться отъ турнировъ; духовныя же ли­ца должны были жертвовать двадцатую часть своихъ доходовъ, а папа и кардина­лы—даже десятую часть на нужды кре­стоносцевъ.

Энергично и искусно велъ свое дѣло со­биранія крестоноснаго ополченія папа Инно­кентій III. Но ему не пришлось порадо­ваться на благіе результаты своихъ тру­довъ, потому что онъ внезапно умеръ лѣтъ 54. На мѣсто его былъ избранъ папа Гонорій III. Насколько папа Иннокентій былъ смѣлъ, рѣшителенъ и твердъ харак­теромъ, настолько папа Гонорій III былъ слабохарактеренъ, уступчивъ, слабъ здо­ровьемъ и старъ годами.

X.  Продолженіе проповѣди.

Тѣмъ не менѣе папа Гонорій ревностно принялся за продолженіе дѣла Иннокентія III, и его призывъ къ крестовому ополченію вызывалъ сочувствіе во многихъ. Въ то же время и въ Сиріи среди христіанъ шла дѣятельная проповѣдь къ священной борь­бѣ съ сельджуками. Краснорѣчивый про­повѣдникъ епископъ Яковъ Витри, дѣй­ствительно, успѣлъ значительно воодуше­вить на это дѣло крестоносцевъ; онъ даже писалъ папѣ, что теперь и незначительное ополченіе легко можетъ опрокинуть силы султана Альмелика Аладила.

И тѣмъ не менѣе послѣ смерти энергич­наго Иннокентія III возстаніе Запада про­тивъ Востока стало почти невозможнымъ. Фридрихъ II Штауфенъ отложилъ Кре­стовый походъ на неопредѣленное время, объявивъ, что ему надо находиться пока­мѣстъ на родинѣ для сохраненія своего престола. Король англійскій Іоаннъ умеръ въ 1216 году, причемъ оставилъ послѣ себя государство въ страшно разстроенномъ состояніи. Французы тоже не хотѣли начинать похода, такъ какъ для этого имъ при­шлось бы слишкомъ тѣсно соединиться съ нѣмцами, а этого они не желали. Такъ по­степенно какъ-то и замирало ревностно на­чатое дѣло; крестоносцы медлили съ испол­неніемъ своего обѣта, и только немногіе рыцари со своими отрядами латниковъ дѣя­тельно собирались въ далекій путь на Востокъ.

XI.  Рядъ небольшихъ походовъ.

Весной 1217 года собрались значитель­ныя ополченія въ Венгріи и въ сосѣдней части Германіи. Съ большими трудами со­бралъ венгерскій король Андрей крестовое ополченіе, исполняя тѣмъ невыполненный обѣтъ своего отца, Белло III Венгерскаго, и вмѣстѣ съ герцогомъ Австрійскимъ и герцогомъ Оттономъ Меранскимъ отпра­вился въ Сирію и прибылъ въ Акконъ. Въ октябрѣ этого года въ Сиріи собрались, громадныя толпы крестоносныхъ воиновъ, но всѣ они были какъ-то разрознены; не было среди нихъ сильнаго, дальновиднаго вождя, и все это предпріятіе въ концѣ- концовъ разрѣшилось цѣлымъ рядомъ не­большихъ, безрезультатныхъ походовъ.

Султанъ Альмеликъ Аладилъ вообще на­стойчиво избѣгалъ открытыхъ стычекъ и старался только заводить крестоносцевъ въ глушь степей, гдѣ тѣ изнемогали отъ голо­да, жажды, разочаровывались, не встрѣчая ни вооруженныхъ силъ непріятеля, ни бо­гатыхъ крѣпостей, и вяло возвращались въ Акконъ. Король Андрей въ слѣдующемъ же году вернулся домой, равнодушный къ даль­нѣйшимъ послѣдствіямъ Крестовыхъ похо­довъ, довольный тѣмъ, что снялъ съ памя­ти своего отца невыполненный обѣтъ.

 

Нападеніе на Даміетту.

 

Только нѣмцы и австрійцы остались въ Сиріи, куда въ 1218 году прибыли еще свѣжія силы изъ Европы, — жители Рейн­скихъ земель и Фризы, подъ начальствомъ графа Георга Видскаго и Вильгельма Гол­ландскаго. Подкрѣпленіе это сразу подняло упавшій, было, духъ крестоносцевъ въ Акконѣ, но не надолго.

XII.  Осада Даміетты.

За послѣднее время у всѣхъ участниковъ Крестовыхъ походовъ сложилось мнѣніе, что для сверженія магометанъ необходимо ударить главнымъ образомъ не на Святой Городъ, а на Египетъ, откуда постоянно выходили новыя, свѣжія силы магоме­танъ. Теперь крестоносцы въ Акконѣ съ прежнимъ воодушевленіемъ рѣшили привести въ исполненіе этотъ планъ. Съ чего же было начать? При общемъ об­сужденіи дѣла выборъ палъ на Даміетту, которая считалась какъ бы ключемъ Ниль­ской долины.

Съ лихорадочнымъ рвеніемъ принялись крестоносцы къ спѣшнымъ, неотложнымъ приготовленіямъ.

Въ концѣ мая къ Даміеттѣ уже пристали первые корабли крестоноснаго флота и высадились на берегъ, гдѣ и разбили огромный лагерь. Во главѣ ополченія стоя­ли англійскій король Іоаннъ, патріархъ Іерусалимскій, герцогъ Австрійскій Лео­польдъ, графы Видскій, Голландскій и три магистра духовныхъ орденовъ.

Сильная крѣпость была Даміетта; она занимала собой большое пространство на полуостровѣ Нила и была прекрасно и сильно укрѣплена. Три кольца толстыхъ стѣнъ окружали городъ, а на этихъ стѣ­нахъ, кромѣ того, были укрѣплены без­численные бастіоны и крѣпкія башни.

Огромная башня была выстроена на не­большомъ островѣ посреди Ни,іа; она соеди­нялась висячимъ мостомъ съ городомъ. Здѣсь стояли сторожевые магометанскіе ко­рабли, а вся бухта, гдѣ помѣщались они, была заграждена цѣпями.

Крестоносцы, считая эту башню глав­ной обороной Даміетты, рѣшили устремить на нее всѣ свои силы. Множество судовъ быстро превратили въ сильныя плавающія осадныя машины, на которыхъ находились огромныя штурмовыя лѣстницы, а на мач­тахъ—небольшія крѣпостцы.

Осажденные въ крѣпости отчаянно защи­щались, такъ что первый приступъ на крѣ­пость совершенно не удался христіанамъ.. Не отчаялись, однако, моряки; соединили они небольшія крѣпостцы на мачтахъ двухъ судовъ перекидными мостами, собрались здѣсь съ подвижными штурмовыми лѣст­ницами, съ боевыми снарядами и подвели корабли къ осаждаемой башнѣ.

Началась отчаянная битва, и послѣ цѣ­лаго дня, къ вечеру только удалось захва­тить небольшую часть башни. Отчаянные приступы крестоносцевъ смутили защитни­ковъ башни и бухты настолько, что они ясно увидѣли теперь всю безвыходность своего положенія и то, что имъ положитель­но невозможно дольше поддерживать защи­ту. На-утро всѣ единодушно согласились сдаться крестоносцамъ на капитуляцію.

XIII.  Смущеніе магометанъ.

Султанъ Аладилъ всю жизнь старался утишить воинственный пылъ крестоносцевъ. Когда послѣдніе обратили свое оружіе на Египетъ,—онъ началъ упорно тревожить сирійскихъ христіанъ, съ тѣмъ, чтобы отвлечь общее вниманіе на Египетъ; и ему удалось нанести значительный ущербъ кре­стоносцамъ. Онъ радовался этому, видя, что планъ его дѣйствій удается ему, но въ то же время онъ узналъ о паденіи башни, главной защитницы Даміетты; и тогда онъ понялъ, что теперь христіане мало-по-малу начинаютъ пробивать себѣ дорогу сначала къ Даміеттѣ, а потомъ къ Египту. И это обстоятельство настолько поразило его, что онъ не вынесъ такого неожиданнаго удара судьбы и умеръ въ августѣ 1218 года.

Султану Аладилу наслѣдовали его сы­новья: Альмуаззамъ —въ Сиріи и Алька­милъ—въ Египтѣ.

Тяжело было ихъ положеніе въ то смут­ное, неопредѣленное время. Война за Даміетту грозила имъ обоимъ, тѣмъ болѣе, что среди туземцевъ ихъ владѣній распро­странялось все больше и больше мятежное настроеніе, которое, конечно, въ концѣ- концовъ не могло окончиться добромъ.

XIV.  Ошибка крестоносцевъ.

Магометане были стѣснены; смущеніе охватило ихъ, но крестоносцы все-таки не сумѣли воспользоваться выгодностью сво­его положенія. Какъ и прежде, первые внѣшніе успѣхи какъ-будто удовлетворили ихъ, и они безпечно опустили руки. Одни отдыхали, другіе, удовлетворившись этой побѣдой, поспѣшили вернуться на родину, такъ какъ считали, что они достаточно по­трудились во имя Бога и теперь какъ бы получили нравственный отпускъ для себя, тѣмъ болѣе, что изъ Европы прибывали все новыя и новыя подкрѣпленія имъ на смѣну. Между тѣмъ магометане даромъ времени не теряли. Изъ этого промедленія со стороны крестоносцевъ они постарались извлечь для себя возможно большія выгоды.

Прежде всего они живо и прочно под­чинили строгой дисциплинѣ разрозненныя части своего войска, пополнили его новымъ составомъ, призвавъ своихъ единовѣрцевъ къ священной войнѣ. Алькамилъ распоря­дился перекинуть мостъ черезъ Нилъ выше Даміетты съ тѣмъ, чтобы его войска могли такимъ образомъ безпрестанно тревожить христіанскій лагерь. Терпѣли значительно и магометане отъ этого, но все-таки по­ложеніе христіанъ значительно ухудшилось, тѣмъ болѣе, что начало зимы, разливъ Ни­ла, повальныя болѣзни, голодовки уничто­жили почти пять шестыхъ ихъ войска, и оставшаяся въ живыхъ часть твердо рѣ­шила пойти напроломъ, лишь бы какъ- нибудь выбраться изъ своего стѣсненнаго положенія. Прежде всего надо было пере­браться на восточный берегъ и искать рѣ­шительной войны. Снарядили суда, приго­товили войско и въ началѣ 1219 года стали готовиться къ переправѣ. Но въ это время непріятель выставилъ противъ нихъ значительныя силы, притомъ совершенно готовыя къ бою, а затѣмъ налетѣвшая буря и волненіе рѣки на много утишили общее воинственное настроеніе.

XV.  Мятежъ мусульманъ.

Христіанамъ пришлось бы очень плохо, если бы въ этомъ дѣлѣ сами магометане не повредили себѣ. Въ войскѣ ихъ вспых­нулъ заговоръ и общій мятежъ, который поднялъ одинъ офицеръ, намѣреваясь сверг­нуть Алькамила и провозгласить султа­номъ младшаго брата его, Альфаиза. Аль­камилъ бѣжалъ, и большая часть войска его распалась. Обрадованные христіане легко разогнали слабые отряды непріяте­лей вокругъ стѣнъ Даміетты и тѣсно окру­жили городъ со всѣхъ сторонъ.

Но Алькамилъ вскорѣ соединился съ Альмуаззамомъ, усмирилъ бунтовщиковъ и двинулся противъ крестоносцевъ. Тогда на­чались подъ стѣнами Даміетты частыя, без­пощадныя битвы. Христіане разбивали стѣны Даміетты, а Алькамилъ нападалъ на нихъ съ тылу, разрушалъ мосты и ихъ укрѣпленія.

Между тѣмъ жизнь за стѣнами Даміетты часъ-отъ-часу становилась все невыносимѣе,  такъ какъ съѣстные припасы приходили къ концу; чтобы помочь несчастнымъ осажден­нымъ, Алькамилъ употреблялъ всякаго рода хитрости; между прочимъ, по его распоря­женію, выпотрошили убитыхъ верблюдовъ, начинили ихъ съѣстными припасами и спу­стили по Нилу. Но христіане замѣтили это и выловили всѣ припасы.

Волей-неволей, продержавшись съ боль­шимъ трудомъ еще нѣкоторое время, Аль­камилъ обратился къ крестоносцамъ, сми­ренно прося ихъ о заключеніи мира.

XVI.  Взятіе Даміетты.

Алькамилъ предложилъ крестоносцамъ отступить отъ Даміетты и за это обѣщалъ прекрасныя условія мира. Онъ обѣщалъ выдать Святой Крестъ, вернуть Іерусалим­ское королевство и уплатить большую сум­му денегъ. Но бѣда въ томъ, что кресто­носцы разбились на двѣ партіи: одни счи­тали эти условія вполнѣ удовлетворяющими ихъ требованіямъ, и къ нимъ присоеди­нялся король Іоаннъ, большая часть нѣм­цевъ, французовъ и англичанъ; но про­тивъ мира возстали патріархи, рыцари орденовъ и итальянцы, выставляя на видъ то, что крестоносцы не должны успокаи­ваться до тѣхъ норъ, покамѣстъ вся сила магометанъ не будетъ окончательно уничто­жена. Особенно стоялъ за продолженіе войны папскій посолъ Пелагій, и партія послѣдняго одолѣла въ концѣ-концовъ, по­слѣ чего приверженцы Пелагія немедлен­но же выбрали его главнокомандующимъ войска.

Въ ближайшую ночь Пелагій рѣшилъ окончательно покончить съ вопросомъ о Даміеттѣ, не теряя времени даромъ. Го­родскія ворота были подожжены, а затѣмъ выбиты. Крестоносцы ворвались въ городъ воротами; другіе воины перелѣзли черезъ стѣны, и утромъ 5-го ноября 1219 года крѣпость была взята, и флагъ крестонос­цевъ побѣдоносно взвился надъ взятымъ приступомъ городомъ.

Даміетта предоставила богатую добычу крестоносцамъ. Большинство жителей отъ продолжительнаго голода и упадка духа находились въ болѣзненномъ состояніи и, конечно, не могли оказать серьезнаго со­противленія. Громадныя суммы денегъ, богатая обстановка, драгоцѣнная утварь,— все это досталось крестоносцамъ. Мечети были обращены въ христіанскія церкви. Но этого мало,—послѣ такой побѣды вла­дычество христіанъ могло распространить­ся и на окрестности Даміетты, гдѣ крѣпость Танисъ, напримѣръ, сдалась почти безъ бою. А крѣпость эта была очень важна, такъ какъ она главнымъ образомъ достав­ляла Даміеттѣ продовольствіе.

XVII.  Смуты.

Да, не разъ приходилось вамъ, читая исторію Крестовыхъ походовъ, видѣть, ка­кихъ неимовѣрныхъ усилій стоило заво­еваніе и временное владычество въ Свя­той Землѣ христіанамъ. Каждый шагъ бра­ли съ бою; каждый шагъ покрывали кровью нѣсколькихъ живыхъ жизней и потомъ опять упускали изъ рукъ такъ до­рого купленную землю. Почему такъ? По многимъ причинамъ, изъ которыхъ главныя заключались въ ошибкахъ, въ небрежно­сти, въ непростительной жадности коман­дующихъ лицъ. Нѣтъ достойнаго названія тѣмъ лицамъ, которыя ставятъ на карту чужую жизнь, чужіе интересы ради лич­ныхъ соображеній, ради личныхъ счетовъ. А между тѣмъ, почти на каждомъ шагу прихо­дилось намъ отмѣчать именно такіе случаи.

Военачальникъ — въ личной ссорѣ съ военачальникомъ союзнаго войска. И ради того только, чтобы отплатить ему за лич­ное оскорбленіе, онъ жертвуетъ тысячами жизней своихъ воиновъ и воиновъ союз­ника. Страшно это, непростительно это!..

Завоеваніе Даміетты произвело благо­пріятное впечатлѣніе на христіанъ, а на Западѣ вновь вызвало цѣлое броженіе въ народѣ, который снова сталъ собираться идти воевать въ Святую Землю.

Даміетта не представляла особенной вы­годы, какъ это казалось тогда, но, благо­даря завоеванію ея, теперь можно было болѣе твердыми шагами идти на завоева­ніе всего Египта, нельзя было только да­ромъ терять времени. Христіане вѣрили, что теперь вскорѣ уже владычество ихъ на Нилѣ и на Іорданѣ будетъ обезпечено разъ навсегда. Населеніе Каира и Дамаска было исполнено сомнѣній, горя и ужаса.

И такія удобныя для священной войны обстоятельства крестоносцы снова упустили изъ рукъ!.. Упоенные завоеваніемъ Да­міетты, начальники опустили руки; многіе участники, считая, что они исполнили свой нравственный долгъ въ отношеніи къ обѣту участвовать въ Крестовомъ походѣ, стали отправляться обратно на родину. Но са­мое главное было то, что снова начались въ средѣ вождей крестоносныхъ ополченій мелочные, отвратительные раздоры. Король Іоаннъ Іерусалимскій вступилъ въ споръ съ папскимъ легатомъ Пелагіемъ, требуя, чтобы Даміетта была присоединена къ его владѣніямъ.

Рѣзко и надменно сталъ возражать ему легатъ, и только въ концѣ-концовъ со­гласился на это. Но его тонъ, его над­менность произвели слишкомъ дурное впе­чатлѣніе на Іоанна, такъ что дѣло дохо­дило даже до кровавыхъ стычекъ между крестоносцами. Не ужасно ли было по­ступать такъ въ виду непримиримаго, озлобленнаго противника?.. Въ то же вре­мя и въ Сѣверной Антіохіи личныя ссоры значительно вредили дѣлу завоеванія Свя­той Земли. Вы помните, что внукъ армян­скаго короля Льва, принцъ Рубенъ, владѣлъ только Триполлисомъ и пользовался покро­вительствомъ своего дѣда. Такъ вотъ онъ и задумалъ завладѣть всей Антіохіей, со­бралъ войско и выгналъ князя Боэмунда въ 1216 году изъ Антіохіи. Но прошло три года, и король Левъ умеръ. Рубенъ остал­ся безъ поддержки, и Боэмундъ IV снова овладѣлъ Антіохіей, а Арменія, благодаря такимъ смутамъ, сама впала въ бѣдствен­ное положеніе.

Король Іоаннъ, услыхавъ о томъ, немед­ленно бросилъ всѣ дѣла въ Египтѣ и дви­нулся въ Антіохію, надѣясь извлечь себѣ какую-нибудь пользу изъ этихъ внутрен­нихъ междоусобицъ.

Вы видите, какъ вредили сами себѣ христіане на Востокѣ, какъ они сами же разбивали свои силы. Конечно, король Іоаннъ только даромъ потратилъ свои силы и людей, не добившись рѣшительно ничего въ Сиріи, и въ 1221 году вернулся оттуда, чтобы завершить египетскій походъ.

XVIII.  Новыя силы.

Магометане, конечно, прекрасно восполь­зовались какъ этимъ случаемъ, такъ и без­смысленными планами папскаго легата Пе­лагія. Алькамилъ сталъ лагеремъ невдалекѣ отъ города Мансура, на рѣкѣ Нилъ, невдалекѣ отъ Даміетты. Помощью своихъ развѣ­дочныхъ кораблей магометане подстерегали суда съ прибывающими сюда пилигримами. Въ это же время Альмуаззамъ громилъ границы христіанской Сиріи, но, оттѣс­няемый крестоносцами, все-таки отступилъ въ свои владѣнія.

Общее положеніе было какое-то странное и крайне натянутое, и весной 1221 года наступило разрѣшеніе этого неопредѣлен­наго состоянія.

Сильныя нѣмецкія ополченія прибыли изъ Европы въ маѣ мѣсяцѣ. Ими командо­вали герцогъ Людовикъ Баварскій и епи­скопъ Ульрихъ Пассаускій; за ними надви­гались еще болѣе сильныя крестоносныя ополченія, которыя должны были быть на мѣстѣ черезъ нѣсколько мѣсяцевъ. Ихъ долженъ былъ вести самъ императоръ Фридрихъ II.

Конечно, лучше всего было бы дождаться прибытія этихъ силъ, но легату Пелагію не терпѣлось. Онъ мечталъ устроить все дѣло завоеванія Святой Земли своими си­лами. Успѣхъ завоеванія Даміетты вскру­жилъ ему голову; Пелагій всѣми силами давно уже уговаривалъ двинуться дальше, чтобы разгромить Египетъ. И когда прибы­ли передовые отряды Фридриха II, онъ рѣ­шилъ воспользоваться ихъ свѣжими силами.

XIX.  Планы Пелагія.

Папскій легатъ немедленно же обратился къ вновь прибывшимъ передовымъ кресто­носцамъ съ предложеніемъ единодушно и сразу ударить на магометанъ, чтобы сбить всѣ непріятельскія позиціи и идти дальше на Каиръ.

Вновь прибывшіе воины, дѣйствительно, рвались къ бою и легко поддались на уговоры Пелагія. Но они стали открыто и не спѣша приготовляться къ своему походу и тѣмъ какъ бы предупредили самихъ ма­гометанъ не зѣвать тоже. Крестоносцы бы­ли готовы только къ половинѣ іюля, къ тому времени, когда начинается ежегодный разливъ Нила, а это обстоятельство гро­зило гибели войска отъ голода и всевоз­можныхъ лишеній.

Среди магометанъ, въ Каирѣ, вѣсть объ этомъ походѣ произвела страшный перепо­лохъ, но султанъ Алькамилъ не испугался.. Онъ всѣ силы употребилъ на то, чтобы уговорами, угрозами успокоить свой народъ и сформировать изъ него стойкое, вы­носливое войско. Онъ также одновремен­но съ этимъ просилъ помощи у своихъ друзей и родныхъ, правившихъ въ Си­ріи и въ Мессопотаміи. Но, выйдя на бит­ву съ крестоносцами, онъ снова предло­жилъ имъ перемиріе, обѣщая вернуть христіанамъ все Іерусалимское королевство, требуя со стороны крестоносцевъ только одного — очистить Даміетту. Большинство крестоносцевъ готово было идти на уступ­ку такого рода, но противъ подобнаго мира горячо и твердо возсталъ Пелагій, и по его настоянію былъ посланъ султану Алькамилу надменный и рѣшительный отказъ кресто­носцевъ.

XX.  Неудача.

Этотъ отвѣтъ страшно раздражилъ ма­гометанъ, и они рѣшили жестоко отпла­тить христіанамъ. Христіане разбили ла­герь вблизи Мансуры, окружили его рва­ми, валами и укрѣпленіями и засѣли здѣсь поджидать непріятеля. Этимъ они только еще болѣе помогли магометанамъ, потому что за это время къ послѣднимъ подошли свѣжія, хорошо обученныя войска мусульманъ изъ Сиріи и Мессопотаміи. Къ тому же, за это время вода въ Нилѣ значительно поднялась и залила всѣ низ­менности, рвы и канавы. Мусульмане на корабляхъ подошли къ крестоносному фло­ту, и значительная часть его была бы­стро уничтожена ими. Затѣмъ все еги­петское войско было разбито на множество сильныхъ отдѣльныхъ отрядовъ, которые расположились вокругъ лагеря пилигри­мовъ. Всѣ дороги, мосты и плотины между Мансурой и Даміеттой были разрушены, и несдерживаемыя нильскія воды хлынули на лагерь христіанъ, который превратился въ какой-то островъ посреди могучей рѣки, за которымъ слѣдили съ отдаленныхъ береговъ хорошо вооруженные отряды непріятелей. Тяжелое положеніе христіанъ не замедлило отразиться на общемъ настроеніи ихъ; дисциплина поколебалась, хотя воины все еще продолжали стойко держаться до конца августа. 26-го числа они рѣшили ночью бѣжать со своей стоянки и пробраться за стѣны Даміетты. Но они не сохранили втайнѣ даже этого, и непріятель заранѣе узналъ объ ихъ планѣ отступленія.

Была ночь, холодная, сырая ночь, когда крестоносцы начали отступать тѣсно спло­ченными отрядами, нерѣшительно, ощупью, безпрестанно скользя и падая на мокрыхъ, склизкихъ тропинкахъ и переходахъ. И вдругъ изъ мрака на несчастные, шаткіе отряды со всѣхъ сторонъ набросились по­строенныя правильными рядами силы не­пріятеля, и началось положительное избіеніе крестоносныхъ воиновъ.

Ночь прошла, наступило утро, но оно не принесло утѣшенія, даже, наоборотъ, при дневномъ свѣтѣ ярче и безотраднѣе вырисовалась картина отчаяннаго положенія христіанъ. Рыцари бились съ отчаяніемъ, видя неминуемую гибель и страстно желая, только одного—какъ можно дороже продать свою жизнь.

Снова наступила ночь, христіане медлен­но, шагъ за шагомъ продолжали отступать во мракѣ, наобумъ отражая непріятеля, тѣс­нившаго ихъ со всѣхъ сторонъ. Наконецъ, новое горе постигло ихъ,—всѣ съѣстные припасы пришли къ концу, и тогда всѣ увидѣли, что смерть ихъ неизбѣжна. Дѣ­лать было нечего; теперь оставалось одно—  униженно просить мира у Алькамила.

 

XXI. Миръ.

Мусульмане знали весь ужасъ и тяже­лое положеніе крестоносцевъ и рвались къ тому, чтобы окончательно истребить все крестоносное ополченіе. Но Алькамилъ былъ на много дальновиднѣе и, услышавъ отъ посольства просьбу крестоносцевъ, согла­сился на миръ, разрѣшая христіанамъ сво­бодно вернуться къ себѣ, но очистить Даміетту и весь Египетъ и въ теченіе восьми лѣтъ не начинать войны, если этого не пожелаетъ коронованный король изъ Запад­ной Европы: Заключенію этого мира много мѣшало то, что въ это время къ Даміеттѣ пристало войско, посланное императоромъ Фридрихомъ II, которое и слышать не хо­тѣло объ отдачѣ Даміетты. Всѣ здѣсь бы­ли озлоблены противъ пострадавшихъ кре­стоносцевъ и особенно противъ легата Пе­лагія. Но въ концѣ-концовъ защитники Даміетты поняли, что въ случаѣ отказа они могутъ подвергнуться такой же пла­чевной участи, какъ и ихъ товарищи, и 7-го сентября Даміетта была ими сдана магометанамъ.

 

 

XXII. Общій обзоръ событій.

Несмотря на то, что Іерусалимское ко­ролевство и завоеваніе Святого Города представляли конечную цѣль Крестовыхъ походовъ, за послѣднее время кресто­носныя ополченія какъ-то обходили этотъ вопросъ и вмѣсто Іерусалима завоевывали города, крѣпости и земли на Сирійскомъ побережья или на югѣ, въ Египтѣ. Исто­рики усматриваютъ въ этомъ двѣ причины. Первое—то, что переходъ къ Іерусали­му представлялъ большія трудности, бла­годаря. пустынной мѣстности и отсутствію воды. Другою же причиной было то обстоя­тельство, что Сирійское побережье къ сѣве­ру отъ Аккона было густо заселено, и горо­да, благодаря торговлѣ и земледѣлію, здѣсь процвѣтали и богатѣли изъ года въ годъ, а мѣстности къ югу отъ Аккона представ­ляли пустыню послѣ Саладиновыхъ погро­мовъ. Явное дѣло, что крестоносные князья и итальянскіе купцы не интересовались вовсе ни этой запустѣвшей областью, ни Іерусалимомъ, а мечтали какъ можно шире раздвинуть владѣнія внутри страны, поднять и развить торговлю въ Даміеттѣ и Александріи. Поэтому они всячески искусно старались отклонить общее стремленіе довѣрчивыхъ крестоносныхъ массъ къ Свя­тому Городу и ради собственныхъ инте­ресовъ направляли ихъ на богатый, пло­дородный Египетъ.

Пораженіе легата Пелагія произвело на всѣхъ тяжелое впечатлѣніе, которое было особенно чувствительно послѣ той радости, которую вызвало завоеваніе Даміетты. Об­щій подъемъ духа во многихъ смѣнился упадкомъ и состоящемъ, близкимъ къ равнодушію.

 

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.

Крестовый походъ Фридриха II.

I. Начало похода.

Фридрихъ II принялъ обѣтъ совершить Крестовый походъ лѣтомъ 1215 года со всѣмъ пыломъ юношеской легкомысленной души. Честолюбивыя мечты не давали ему покою, въ мысляхъ его носились воспо­минанія о Фридрихѣ I и Генрихѣ VI, по стопамъ которыхъ ему страшно хотѣлось слѣдовать. Главнымъ образомъ, его поддер­живало и вдохновляло желаніе распростра­нить свое могущество на Востокѣ. Но ему нельзя было въ то время тотчасъ же при­ступить къ выполненію своихъ плановъ въ виду того, что положеніе его въ Европѣ было не вполнѣ прочно, и онъ могъ по­терять здѣсь свою власть и могущество, отлучившись на Востокъ со своей арміей. Въ 1220 году его сынъ, Генрихъ, былъ избранъ его преемникомъ, нѣмецкимъ ко­ролемъ, а самъ онъ коронованъ импера­торомъ. Тогда онъ увидѣлъ, что теперь наступило время, когда онъ можетъ серьезно начать собирать крестовое ополченіе для борьбы съ исламомъ, потому что теперь германскій престолъ былъ формально упро­ченъ за его родомъ. Въ это-то время онъ и послалъ въ Египетъ часть своего вой­ска, которое, мы видѣли, высадилось въ 1221 году въ Даміеттѣ.

 

Процессія въ память погибшихъ крестоносцевъ.

 

II.  Политика папы.

Со времени Иннокентія III папа и кардиналы привыкли смотрѣть на себя какъ на единственныхъ, могущественныхъ владыкъ всего міра. Поэтому они боялись и ненавидѣли всякую свѣтскую власть, ко­торая почему-либо возвышалась и стано­вилась могущественной. Фридрихъ II сна­чала не казался имъ такимъ лицомъ, и они всячески поддерживали его.

Но дарованія Фридриха II, его удачи, ловкость быстро возвысили его на нѣмец­комъ престолѣ, и такое быстрое возвыше­ніе не могло, конечно, понравиться владыкѣ Римской церкви. Наоборотъ, въ немъ онъ видѣлъ себѣ соперника, который тѣснитъ его, который впослѣдствіи будетъ угро­жать духовному міру, и онъ готовъ былъ на всякія средства, чтобы какимъ бы то ни было образомъ унизить его.

Теперь собственно представлялся именно такой удобный случай.

Потеря Даміетты Пелагіемъ падала тем­нымъ пятномъ на духовную власть Рим­ской церкви. Чтобы сложить съ себя этотъ тяжелый упрекъ, лучше всего было втя­нуть въ это дѣло свѣтскую власть. Фрид­рихъ II самъ вызвался на это. Такимъ образомъ, папа могъ одновременно и осво­бодить себя отъ нареканій, и унизить Фрид­риха II. Вотъ почему папа Гонорій втайнѣ обрадовался желанію Фридриха и всѣми силами, хотя и не показывая явно вида, старался возможно больше разжечь само­любіе и властолюбивые планы императора.

III.  Неудачныя приготовленія къ походу.

Въ 1223 году, въ мартѣ императоръ, папа, епископы Германіи и Италіи, а также пріѣхавшіе исключительно на этотъ случай изъ Сиріи кардиналъ Пелагій, ко­роль Іоаннъ и іерусалимскій патріархъ собирались въ Ферентино, въ Кампаньи, и здѣсь Фридрихъ II вторично повторилъ свою присягу совершить Крестовый походъ въ Палестину.

Собраніе постановило выступить въ по­ходъ 24-го іюня 1225 года, то-есть черезъ два года. Въ это же время Фридрихъ II, овдовѣвшій недавно, принялъ предложеніе обвѣнчаться съ дочерью короля Іоанна Іерусалимскаго, Изабеллой, вмѣстѣ съ кото­рой къ Фридриху II переходило и Іеруса­лимское королевство. На два же года Кре­стовый походъ былъ отложенъ въ виду вотъ какихъ причинъ. Фридрихъ II вла­дѣлъ Сицилійскимъ королевствомъ, въ которомъ уже два-три года происходило страшное возстаніе мусульманъ; нужно было усмирить ихъ, прежде чѣмъ начинать Крестовый походъ; во-вторыхъ, эти два года требовались на то, чтобы собрать на­сколько можно больше участниковъ кре­стоваго ополченія.

Благодаря уму и энергіи, Фридрихъ II скоро подавилъ возстаніе мусульманъ, и первая причина была устранена. Но что касается сбора крестоносцевъ, то это не такъ-то легко было сдѣлать теперь.

IV.  Общее настроеніе.

Всѣ старанія вызвать вновь одушевленіе вѣрующихъ идти на освобожденіе Святого Города потерпѣли неудачу. На всѣ письмен­ныя увѣщанія папы Гонорія, на всѣ про­повѣди его пословъ народъ безмолвствовалъ, недовѣрчиво глядя на дѣло Крестовыхъ по­ходовъ. Ни Франція, ни Англія, которыя въ то время враждовали между собою, не откликнулись на это воззваніе; только нѣ­которыя отдѣльныя лица давали деньги на поддержку крестоваго ополченія. Въ Герма­ніи дѣло обстояло нисколько не лучше. Проповѣдниковъ слушали крайне равно­душно и свои личныя дѣла предпочитали такому общественному дѣлу, какимъ явля­лось крестовое ополченіе. Кто былъ вино­ватъ въ этомъ? Изслѣдователи этого вре­мени прямо-таки обвиняютъ папу и всю Римскую Церковь.

 

Проводы крестоносцев

 

За все послѣднее время папа, опьянен­ный своимъ могуществомъ и властью, пе­решелъ границы своего властолюбія и этимъ самъ заставилъ народъ въ отчаяніи остановиться на мѣстѣ и взглянуть болѣе равнодушнымъ взглядомъ на общее положе­ніе дѣла. Христосъ проповѣдуетъ любовь, всепрощеніе, безконечную милость, а папа, намѣстникъ Христа, все время угрожаетъ, налагаетъ наказанія, отлученіе отъ церкви на провинившихся. И стоило подобной мысли только разъ овладѣть мозгомъ че­ловѣка, какъ уже сразу измѣнился взглядъ на папу и на его власть. И чѣмъ дальше шло время, тѣмъ болѣе распространялось всеобщее недовѣріе и равнодушіе къ дѣлу.

V.  Хлопоты Фридриха II.

Фридрихъ II все - же исполнялъ въ точ­ности свой обѣтъ, снаряжалъ богатый флотъ, привлекалъ крестоносцевъ и го­товъ былъ выступить въ походъ. Но, какъ опытный военачальникъ, онъ ясно видѣлъ, что такихъ силъ, какія были у него, слиш­комъ недостаточно, чтобы отправиться на Востокъ. Къ тому же, и здѣсь, дома, онъ не хотѣлъ сейчасъ же бросить все, пред­видя впереди многія обстоятельства, кото­рыя могли принести существенную пользу его народу и цѣлости государства. Въ виду этихъ соображеній онъ и рѣшилъ еще разъ отложить начало Крестоваго похода. Онъ не зналъ только, какъ отне­сется къ его рѣшенію Римская Церковь съ папой во главѣ.

VI.  Недовольство папы.

Вы видѣли только- что, каковы были взгляды папы на возвышеніе германскаго императора и съ какой непріязнью вслѣд­ствіе этого могъ онъ взглянуть на рѣшеніе императора Фридриха II. Но въ то время папа боролся съ возмутившимися римляна­ми и самъ находился въ стѣсненныхъ обстоятельствахъ. Поэтому онъ не рѣшился слишкомъ тѣснить Фридриха II и согла­сился заключить новый договоръ, по кото­рому императоръ во имя своего обѣта обязанъ былъ начать Крестовый походъ съ тысячью рыцарей и съ флотомъ болѣе ста кораблей въ августѣ 1227 года, и въ теченіе двухъ лѣтъ сила эта будетъ нахо­диться въ Святой Землѣ. Помимо этого, много и другихъ обязательствъ было воз­ложено на Фридриха II за то, что онъ такъ оттягивалъ выступленіе въ походъ. Но это требованіе тяжелой жертвы только все болѣе обостряло отношеніе между папой и императоромъ. Понимая изъ поступковъ папы, что послѣдній хочетъ всячески наси­ловать его, Фридрихъ II, получивъ отсроч­ку, рѣшилъ въ теченіе этихъ двухъ лѣтъ до начала Крестоваго похода быстро до­стигнуть высшаго величія и могущества.

Прежде всего, въ томъ же году онъ отправилъ въ Сирію флотъ за своей не­вѣстой, Изабеллой, и повѣнчался съ ней, послѣ чего предъявилъ свои права на Іеру­салимское королевство. Онъ, конечно, имѣлъ законное право, тѣмъ не менѣе этимъ поступкомъ онъ возстановилъ противъ себя короля Іоанна, папу и все духовенства Римской Церкви.

Но планы Фридриха II не останавлива­лись на этомъ. Онъ задумалъ захватитъ, въ свои руки долину рѣки По, въ Ломбар­діи, ввести туда войско и подчинить своей власти могущественные города, которые управлялись совершенно свободно. Онъ на­чалъ съ того, что предложилъ собрать совѣтъ въ Ломбардіи о Крестовомъ походѣ. Но ломбардцы поняли его замыслы и, въ свою очередь, настолько стѣснили его, что императоръ не зналъ, какъ ему и выпутать­ся изъ этой бѣды.

Только одинъ папа Гонорій, сильно раз­гнѣванный противъ Фридриха II, кое-какъ помирилъ императора съ ломбардцами. Въ томъ же году папа Гонорій умеръ, передавъ престолъ Григорію IX, восьмидесятилѣтнему старику.

Григорій IX былъ вѣрный послѣдователь Гонорія III, ревностно мечтавшій объ утвержденіи власти духовенства надъ всѣмъ міромъ. Въ правленіе его и возгорѣлась дав­но подготовлявшаяся открытая борьба ме­жду папской властью и властью императора.

VII.  Сборы къ походу.

Между тѣмъ Фридрихъ II успѣшно го­товился къ Крестовому походу. Во Фран­ціи, истощенной войнами, нашлось немно­го охотниковъ вступить въ ряды кресто­носнаго ополченія, зато Англія, Италія и Германія выставили многочисленное войско.

Пилигримы въ томъ же году прибыли на югъ Италіи, въ Апулію, въ Бриндизи. Здѣсь не были готовы къ пріему та­кого многочисленнаго воинства. Ни кораб­лей, ни провіанта не было въ достаточ­номъ количествѣ. Голодъ и страшныя ли­ры, какъ всегда въ такихъ случаяхъ, про­извели повальныя болѣзни, отъ которыхъ погибали тысячи крестоносцевъ, а другія тысячи, боясь заразы, возвращались на родину.

Только въ сентябрѣ началъ Фридрихъ II отправлять сильный флотъ въ Сирію подъ командой герцога Генриха Лимбургскаго, послѣ чего поплылъ слѣдомъ за ними вмѣ­стѣ съ Людвигомъ Тюрингенскимъ. Но доро­гой они оба заразились болѣзнью и пристали къ берегу, чтобы хотя немного поправить­ся; Людвигъ вскорѣ умеръ, а Фридрихъ II сталъ медленно поправляться и потому во­лей-неволей долженъ былъ еще отсрочить Крестовый походъ.

 

VIII. Вражда съ папой.

Фридрихъ II немедленно извѣстилъ папу Григорія IX, какая случайность остановила его на пути, но папа не внялъ его оправ­даніямъ. Онъ рѣшилъ, что теперь настало самое удобное время нанести уничтожаю­щій ударъ могуществу Фридриха II, и тотчасъ же произнесъ торжественное от­лученіе отъ церкви императора, о чемъ въ окружномъ посланіи увѣдомилъ весь христіанскій міръ. Но въ этомъ посланіи онъ не постыдился оклеветать императора въ потерѣ Даміетты, въ повальной болѣзни войска въ Бриндизи, въ недоставленіи вой­ска на помощь крестоносцамъ, въ притвор­ной болѣзни, благодаря которой онъ откла­дывалъ Крестовый походъ. Фридрихъ II шагъ за шагомъ опровергнулъ въ своемъ посланіи всѣ взводимыя на него обвине­нія; затѣмъ при помощи римскаго народа, который вообще относился враждебно к папѣ, вернулъ свои земли, которыя преж­ніе папы отобрали въ свою пользу.

Папа Григорій, въ гнѣвѣ отлучивъ Фрид­риха II отъ церкви, даже запретилъ ему начинать Крестовый походъ, прежде чѣмъ онъ не принесетъ покаянія церкви.

Но Фридрихъ не обратилъ на это внима­нія, быстро и дѣятельно сталъ собираться въ походъ и 28-го іюня 1228 года отплылъ въ Сирію самъ, напутствуемый раздраженны­ми обвиненіями папы Григорія IX въ томъ, что онъ—служитель Магомета и ѣдетъ въ Сирію какъ хищникъ-«пиратъ».

Эта рознь, эта ссора папы, главы духов­наго міра, съ императоромъ была неизбѣжна въ силу того, что уже давно подготовлялось въ народѣ непріязненное чувство противъ духовенства. Но жаль, что Фридрихъ II, отправляясь на Востокъ, покинулъ свою имперію именно во время такой ссоры. Ему вслѣдствіе того пришлось вести одновре­менно двѣ войны—въ Италіи и въ Сиріи. Еще болѣе жаль, что неосторожный папа Григорій IX такъ разжегъ свою опасную игру, добиваясь своего возвышенія и уни­женія императора, что она должна была повліять тяжело на Римскую Церковь. Папа связалъ руки Фридриху II въ то время, когда онъ шелъ на освобожденіе Іерусали­ма; народъ, который уже нѣсколько охла­дѣлъ къ Крестовымъ походамъ, теперь болѣе свободно отрѣшался отъ мысли за­воеванія Святой Земли, потому что ясно видѣлъ личную борьбу, личныя дѣла между папой и императоромъ.

 

IX. Мечты Фридриха II.

На Востокѣ въ то время мусульмане не тревожили христіанъ, но у тѣхъ и безъ того дѣло не ладилось, благодаря междо­усобицамъ въ Арменіи, въ Триполисѣ, въ Антіохіи, гдѣ все еще держался Боэмундъ IV. На о. Кипрѣ послѣ короля Гуго остал­ся малолѣтній Генрихъ I, за котораго правилъ островомъ опекунъ, вельможа, Іоаннъ Гибелинъ; въ іерусалимскихъ городахъ и замкахъ среди рыцарей и тор­говцевъ царили вражда, зависть, насиліе и вѣроломство.

Фридрихъ II рѣшилъ разобраться во всей этой путаной исторіи и прочно утвердить свою власть на Востокѣ. Лѣтомъ 1228 года онъ высадился на Кипрѣ, уда­лилъ Іоанна Гибелина отъ опекунства и устроилъ правленіе по своему плану, а затѣмъ отплылъ въ Сирію.

Торжественный пріемъ, оказанный ему въ Акконѣ, крайне утѣшилъ его, и тутъ же онъ твердо рѣшилъ вернуть Святой Городъ христіанству, но вернуть не воору­женной силой, а помощью дипломатическихъ переговоровъ.

 

X. Нелады у мусульманъ.

Послѣ паденія Даміетты начались не­скончаемые раздоры среди мусульманъ,— главнымъ образомъ, конечно, между Алькамиломъ Египетскимъ и Альмуаззамомъ Дамас­скимъ. Но они оба были крайне напуганы вѣстями о вооруженной силѣ Фридриха II, и это еще какъ-будто сдерживало ихъ. Альмуаззамъ разрушилъ многія укрѣпле­нія въ Сиріи, чтобы затруднить высадку и походъ европейцамъ, но Алькамилъ рѣшилъ дѣйствовать путемъ хитрыхъ и искусныхъ переговоровъ. Онъ заранѣе отправилъ въ Сицилію къ Фридриху II пословъ, которые предложили ему выдать Святой Городъ съ тѣмъ, чтобы Фридрихъ помогъ ему, Алькамилу, свергнуть Альмуаззама. Фридрихъ обрадовался этому и поспѣшилъ закрѣпить добрыя отношенія.

Въ 1227 году Альмуаззамъ умеръ, но вражда среди мусульманъ не кончилась. Альмуаззаму наслѣдовалъ сынъ Анназиръ Даудъ, у котораго Алькамилъ отнялъ Іеру­салимъ и часть Сиріи и сталъ готовиться въ походъ противъ Дамаска.

Алькамилъ боялся, что Фридрихъ сойдется съ Анназиромъ, и мысленно рѣшилъ отдать за свое спокойствіе Святой Городъ. Въ свою очередь, Фридрихъ обладалъ слиш­комъ незначительнымъ войскомъ, чтобы начинать открытую войну съ мусульманами, и потому всѣми силами старался о томъ, чтобы мирнымъ путемъ овладѣть Іеруса­лимскимъ королевствомъ и Святымъ Горо­домъ. Кромѣ того, противъ Фридриха II были крайне враждебно настроены въ Си­ріи, благодаря его отлученію отъ церкви и рѣзкой энергичной расправѣ его съ пра­вительствомъ о. Кипра и союзными войска­ми. Нѣкоторые отряды наотрѣзъ отказались подчиниться его распоряженіямъ, тѣмъ болѣе, что папа Григорій IX прислалъ монаховъ-пословъ, которые запрещали это именемъ церковнаго владыки.

Но Алькамилъ пока все еще медлилъ вступать въ окончательный договоръ съ императоромъ, разсчитывая на то, что послѣдній слишкомъ занятъ раздорами сре­ди крестоносцевъ, а Анназиръ Даудъ пред­ставлялъ теперь для него не слишкомъ опаснаго противника.

Фридрихъ II рѣшилъ, однако, какъ можно скорѣе окончить это дѣло. Съ большимъ трудомъ собралъ онъ всѣ войска, убѣдилъ ихъ послѣдовать за собою „во имя Бога и христіанства" и пошелъ вдоль по берегу изъ Анкона въ Іоппе. За зиму укрѣпленія тамъ были возстановлены, и въ то же время Фридрихъ II закончилъ переговоры съ Алькамиломъ; 11-го февраля 1229 г. договоръ о возвращеніи христіанамъ Свя­того Города былъ подписанъ.

XI.  Сущность договора.

По договору вмѣстѣ съ Святымъ Горо­домъ къ христіанамъ переходили многіе

городки, Виѳлеемъ, Назаретъ, мѣстечки, и поселки по дорогѣ отъ Іерусалима къ Аккону. Кромѣ того, всѣ плѣнные долж­ны были быть отпущены султаномъ. Въ свою очередь, Фридрихъ II обязал­ся охранять султана отъ всѣхъ его вра­говъ, даже христіанъ, и слѣдить за тѣмъ, чтобы Антіохіи и Триполису и всѣмъ сѣ­верно-сирійскимъ городамъ ни откуда не приходили помощь и подкрѣпленія. Дого­воръ былъ заключенъ на 10 лѣтъ.

Вы видите, что миролюбивымъ путемъ императору удалось совершить то, къ чему такъ упорно, но тщетно стремились хри­стіане въ теченіе десятковъ лѣтъ,—Фрид­рихъ Барбаросса, Ричардъ Львиное Сердце, Филиппъ и Пелагій.

Мусульмане были поражены, и на султана сыпались горькіе упреки и осужденія. Но христіане были внѣ себя отъ радости, и прежнее былое религіозное чувство съ но­вой силой охватило массы народа, который все дѣло приписывалъ императору Фрид­риху II.

XII.  Недовольство папы.

Иначе было встрѣчено извѣстіе о пере­ходѣ Іерусалима въ руки христіанъ на За­падѣ. Дѣло въ томъ, что папа, а за нимъ и все духовенство вообще старались найти возможно болѣе порицанія дѣйствіямъ Фрид­риха II. Они открыто осуждали его за союзъ съ мусульманами, за обѣщанія даже помогать послѣднимъ, за то, что импера­торъ обязался слѣдить, чтобы никакая по­мощь не приходила къ Антіохіи и сѣверно­сирійскимъ владѣніямъ.

Рыцарскіе ордена примыкали къ партіи папы и потому всячески вредили императору въ его дѣлахъ и не разъ жестоко оскорбляли его.

Фридрихъ видѣлъ все это и понималъ свое трудное положеніе. Къ тому же, въ это время пришло извѣстіе, что папское войско напало на его владѣнія въ Южной Италіи и подчиняетъ ихъ своей власти. Медлить было нельзя. Надо было скорѣе закончить всѣ дѣла въ Палестинѣ и вер­нуться домой.

XIII.  Мѣры Фридриха II.

Прежде всего Фридрихъ занялъ своими войсками освобожденный Іерусалимъ. Общее настроеніе христіанъ іерусалимскихъ и крестоносцевъ доходило до восторга. Встрѣ­чали другъ друга какъ братья, обнимались, пѣли духовныя пѣсни и шли на поклоненіе Гробу Господнему. Фридрихъ торжественно надѣлъ королевскую корону; затѣмъ всена­родно было прочтено полное описаніе всѣхъ препятствій, которыя ставили императору духовныя власти, хотя самъ императоръ старался всячески выгородить папу Гри­горія IX. Но посолъ папы па слѣдующій же день произнесъ интердиктъ на святыя мѣста. Тогда ярость охватила пилигримовъ противъ папы и его легатовъ. Надо было ожидать крупныхъ междоусобицъ; Фридриху нельзя было болѣе оставаться здѣсь, и онъ спѣшно удалился въ Акконъ.

Теперь нужно было бы какъ можно тверже обезпечить перемиріе съ Алькамиломъ, чтобы Іерусалимъ снова не очутился во власти мусульманъ, но послы папы, наоборотъ, снова начали возбуждать воз­станіе въ Акконѣ противъ невѣрныхъ, желая нарушить «ложный миръ». Фридрихъ вооруженной силой заставилъ принять свои распоряженія и, уѣзжая въ Европу, по­ставилъ вѣрныхъ и преданныхъ ему людей для исполненія въ Святой Землѣ его рас­поряженій, хотя въ безсильной злобѣ мо­нахи яростно проклинали повсюду всѣхъ приверженцевъ Фридриха II.

Въ іюнѣ Фридрихъ прибылъ уже въ Италію и высадился въ Апуліи.

XIV.  Примиреніе съ папой.

Трудное дѣло предстояло ему здѣсь: надо было изгнать папское войско изъ своихъ владѣній и помириться съ папой. Нѣсколько разъ Фридрихъ тщетно предлагалъ папѣ примиреніе, но папа отвергалъ это и ста­рался еще болѣе подкрѣпить свое войско. Фридрихъ оружіемъ быстро изгналъ пап­ское войско и усмирилъ свои владѣнія. Папской области грозила великая опасность, но Фридрихъ умно сдержалъ себя, и снова предложилъ папѣ примиреніе съ нимъ. На этотъ разъ папа согласился, и въ слѣдую­щемъ году миръ между папой и импера­торомъ былъ заключенъ, и отлученіе съ императора снято.

Послѣ этого наступило счастливое время жизни Фридриха II. Перемиріе съ папой способствовало возвышенію его могущества надъ Италіей и Германіей; помимо этого, Фридрихъ поддерживалъ дружескія отноше­нія съ мусульманами, развивая богатую торговлю Европы съ Азіей и Африкой.

XV.  Дѣла въ Палестинѣ.

Вражда папы съ императоромъ и ошибки послѣдняго принесли печальныя послѣдствія для Святой Земли. Послѣ ухода Фридриха II положеніе христіанъ и особенно іерусалимцевъ сдѣлалось крайне тяжелымъ. Іеру­салимъ былъ окруженъ мусульманами. Самъ Алькамилъ твердо держалъ слово, но от­дѣльные отряды мусульманъ знать ничего не хотѣли о перемиріи и безпрестанно тревожили христіанъ, то врываясь въ Іеру­салимъ, то избивая по дорогѣ толпы па­ломниковъ.

Въ это же время на сирійскомъ побе­режья и на о. Кипрѣ мало-по-малу начались междоусобицы, готовыя перейти въ откры­тую войну. Дѣло въ томъ, что Фридрихъ слишкомъ рѣзко вмѣшался въ дѣла о. Кипра и сирійскихъ городовъ и своими дѣйствіями крайне возстановилъ противъ себя сирій­скихъ христіанъ—дворянъ Кипра и Іеруса­лима. Однимъ изъ главныхъ противниковъ явился Іоаннъ Гибелинъ, опекунъ мало­лѣтняго Генриха I Кипрскаго. Онъ теперь только ждалъ удобнаго случая, чтобы свергнуть съ правленія ставленниковъ Фридриха. Это вскорѣ удалось ему, и пять бароновъ-ставленниковъ были низвергнуты.

Услышалъ о томъ Фридрихъ и отправилъ войско въ Палестину. Но о. Кипръ не поддался вооруженной силѣ, и Гибелинъ удержалъ его за собой. Тогда маршалъ Ричардъ, начальникъ войска, явился въ Акконъ, предлагая идти противъ Гибелина, но сирійскіе христіане отказались, выражая ненависть свою къ Фридриху. Послѣ нѣ­сколькихъ кровопролитныхъ войнъ, импе­раторское войско было разбито, и маршалъ скрылся въ постыдномъ бѣгствѣ.

Прошло нѣсколько лѣтъ, и снова между папой и Фридрихомъ отношенія стали на­тянутыми. До сихъ поръ еще кое-какъ, благодаря вмѣшательству папы, нѣкоторый мѣста Сиріи были удержаны Фридрихомъ, и сынъ послѣдняго, юный Конрадъ, былъ провозглашенъ наслѣдникомъ Іерусалима. Но послѣ новыхъ ссоръ папы съ импе­раторомъ власть Германской имперіи на Востокѣ была почти уничтожена.

Крестовый походъ, вернувшій христіа­намъ Святой Городъ, въ общемъ кон­чился крайне печально. Положеніе хри­стіанъ въ Палестинѣ было стѣсненное, особенно въ Іерусалимѣ. Поддержать ихъ и отсрочить паденіе владычества христіанъ на Востокѣ могло только новое значитель­ное крестоносное ополченіе; но не скоро рѣшилась Европа съ прежнимъ увлеченіемъ пойти па новыя тяжкія жертвы на помощь Палестинѣ, тѣмъ болѣе, что папа Гри­горій IX за это время явно показалъ, на­сколько важнѣе ему возвышеніе папской власти, нежели участь Святой Земли. Благодаря этому обстоятельству Римская Церковь потеряла даже свое прежнее влія­ніе на религіозное чувство своихъ духов­ныхъ дѣтей.

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.

Шестой Крестовый походъ.

I. Настроеніе на Западѣ.

Перемиріе съ мусульманами было заклю­чено на 10 лѣтъ, но папа Григорій IX вскорѣ уже снова сталъ призывать хри­стіанъ къ новому крестовому ополченію. Горячія проповѣди его посланцевъ и письма заставляли многихъ давать свое согласіе и пожертвованія, но покамѣстъ ничего суще­ственнаго для пользы Святой Землѣ не дѣлалось. Фридрихъ II сначала не препят­ствовалъ папѣ нарушать перемиріе, но когда между ними начались новыя ссоры и недо­разумѣнія на почвѣ владѣній въ Италіи, онъ рѣзко объявилъ крестоносцамъ, чтобы они отказались отъ этого похода, такъ какъ миръ съ мусульманами еще не окон­чился.

Конечно, это сильно расхолаживало кре­стоносцевъ, какъ расхолаживали грубость и жадность къ деньгамъ монаховъ. Ради платы они легко освобождали кого угодно отъ обязательства выполненія дан­наго обѣта. А это производило крайне дур­ное впечатлѣніе на довѣрчивыхъ людей.

А что дѣлалось на Востокѣ!.. Вотъ гдѣ ужасъ-то былъ!.. Тамъ неустанно шла междоусобная война между оставшимися ставленниками Фридриха II и приверженца­ми папы; кромѣ того, враждовали духовныя власти, и во всѣхъ городахъ царили без­нравственность, насиліе и грубость. Пере­миріе съ мусульманами нарушили самовольно отдѣльные отряды рыцарей, а это страшно раздражило мусульманъ. Между тѣмъ въ 1238 году умеръ Алькамилъ, и между его сыновьями, Абу-Бекромъ и Ассали-Эйюбомъ, начались новыя междоусобныя войны. Это обстоятельство нѣсколько отвлекало силы мусульманъ отъ христіанъ.

II.  Походъ Тибо Наваррскаго.

Въ слѣдующемъ году въ Ліонѣ собрались король Тибо Наваррскій, герцогъ Гуго Бур­гундскій, графъ Петръ Бретанскій, Амальрихъ Монфорскій съ значительными отрядами французскихъ крестоносцевъ для обсужде­нія вопроса о новомъ Крестовомъ походѣ, и часть этого воинства дѣйствительно отпра­вилась въ Палестину. Сила эта въ соеди­неніи съ іерусалимскимъ воинствомъ могла бы оказать большое сопротивленіе мусуль­манскимъ войскамъ. Но не было среди нихъ людей, истинно преданныхъ дѣлу, которые объединили бы ихъ и твердо направили тѣсно сплоченной массой на непріятеля.

Какое тамъ! Каждый изъ поименованныхъ выше предводителей старался только объ одномъ,—какъ бы самому скорѣе выдвинуть­ся впередъ и захватить въ свои руки бога­тую добычу. Результатомъ этого было то, что всѣ они перессорились между собою, и мусульмане перебили каждый отрядъ по­одиночкѣ, между тѣмъ какъ остальные рыцари преспокойно созерцали это избіеніе и пальцемъ не двинули для помощи, под­жидая и себѣ такой же участи. Теперь смот­рите, что было дальше.

Мусульмане ободрились, и одинъ изъ мелкихъ князей Сиріи, Анназиръ Даудъ,сынъ Альмуаззама, внезапно напалъ на Іеруса­лимъ и завоевалъ его. Тутъ бы и конецъ пришелъ христіанамъ, да снова среди му­сульманъ произошелъ расколъ, и христіане успокоились.

 

Прибытіе помощи подъ Даміетту.

 

Ассали-Эйюбъ покорилъ Египетъ и про­гналъ своего брата, Абу-Бекра. Но зато дядя его, Измаилъ, захватилъ Дамаскъ и сошел­ся съ Ибрагимомъ, владѣтелемъ Гимса, чтобы охранить Сирію отъ Ассали. А затѣмъ предложилъ и христіанамъ соединиться съ ними противъ Египта, обѣщая имъ за то большія области, смежныя съ Аккономъ и Тиромъ. Христіане согласились, но дѣло вышло плохое. Мусульмане въ Сиріи не­навидѣли Измаила и при столкновеніи съ египтянами перешли на ихъ сторону, такъ что Измаилъ безъ войска едва спасся въ Дамаскъ, а христіане понесли тяжелое пора­женіе. И тотчасъ же они раздѣлились на двѣ партіи: одна стояла за Ассали-Эйюба, а другая—за Измаила. Все это наскучило и королю Тибо, и графу Бретанскому, и они бросили начатое дѣло и отплыли домой.

III. Походъ графа Ричарда.

Слѣдомъ за французами двинулись въ Сирію англичане подъ начальствомъ графа Ричарда Корнваллійскаго, племянника Ри­чарда Львиное Сердце. Радостно встрѣтили его крестоносцы въ Святой Землѣ, но Ричардъ, узнавъ объ общемъ положеніи дѣла въ Палестинѣ, рѣшилъ ограничиться не военными успѣхами, а искусными, мирными переговорами. Онъ вступилъ въ дружествен­ныя сношенія съ султаномъ Эйюбомъ и отправилъ къ нему посольство, чтобы за­ключить миръ, по которому христіане могли владѣть землями, обѣщанными имъ Измаи­ломъ,— Тиверіадой, Сафедомъ и Бофоромъ, и многія сотни рыцарей были освобождены изъ плѣна. Кромѣ того, Ричардъ успѣлъ сильно укрѣпить Акконъ и въ 1241 году отплылъ домой; Іерусалимское королевство было снова предоставлено своимъ собствен­нымъ силамъ...

Миръ съ египетскимъ султаномъ устра­нялъ отъ христіанъ самаго опаснаго врага ихъ. Но въ средѣ христіанъ образовались партіи, которыя преслѣдовали одна другую съ непримиримой ненавистью. Тампліеры, венеціанцы и приверженцы кипрскаго на­мѣстника Гибелина дерзко нападали на іоаинитовъ и рыцарей нѣмецкаго ордена.

Главнымъ образомъ они хотѣли свергнуть власть Фридриха окончательно; въ это время сыну Фридриха, Конраду, исполнялось совершеннолѣтіе. Но сирійскіе христіане отреклись и отъ него и немедленно при­ступили къ дѣлу уничтоженія партій Фрид­риха II. Это имъ вскорѣ удалось, и там­пліеры себя не помнили отъ радости, что они могутъ теперь полновластно, распоря­жаться дѣлами Востока. Этимъ они дока­зали свою несостоятельность и недально­видность.

Христіане все еще вели войну съ завое­вателемъ Іерусалима, Анназиромъ Даудомъ.

Тѣснимый султаномъ Эйюбомъ, Анназиръ предложилъ христіанамъ союзъ, обѣщая отдать имъ Іерусалимъ, и предложеніе это поддерживали Измаилъ Дамасскій и Ибра ­гимъ Гимскій. Христіане охотно согласились на это и попали въ бѣду.

IV. Новая сила.

Въ глубинѣ Азіи, въ странѣ Харизима, еще со временъ перваго Крестоваго похода образовалось новое туркменское государство, которое постепенно покорило своей власти Мессопотамію и Персію. Монголы разбили какъ-то эту страшную орду, которая сформировалась въ отдѣльныя дружины. Эти дружины впослѣдствіи, кочуя то тамъ, то здѣсь, поступали на службу къ сельджу­камъ и князьямъ, потомкамъ Саладина.

То были дикіе, грубые воины, варвары въ полномъ смыслѣ этого слова. По зову сул­тана Эйюба они, словно ураганъ, неожиданно напали на сирійскихъ христіанъ, оставляя за собою страшный путь огня и смерти.

Крестоносцы въ ужасѣ покинули Іеруса­лимъ въ 1244 г., и харизмійцы напали на городъ, гдѣ много беззащитныхъ жертвъ пало подъ ихъ оружіемъ. Они оскверняли христіанскіе храмы, убивали молящихся, стариковъ, дѣвушекъ, дѣтей, даже вырывали изъ могилъ останки іерусалимскихъ королей и надругались надъ ними.

Оттуда страшная орда съ тѣми же ужасами прошла черезъ Виѳлеемъ и Газу и здѣсь соединилась съ войскомъ султана. Іерусалимъ былъ снова отнятъ у христіанъ. и теперь уже разъ навсегда.

Теперь среди крестоносцевъ разныхъ пар­тій утихли всякіе раздоры; они единодушно рѣшили возстать противъ султана и страш- ныхъ харизмійцевъ. Съ ними соединились Измаилъ и Ибрагимъ, такъ что составилось большое войско, но оно было не такъ на­дежно устроено, какъ непріятельское. Му­сульмане не хотѣли драться со своими еди­новѣрцами, и сначала военоначальники рѣшили утвердиться подъ Аскалономъ и выждать время, чтобы въ войскѣ султана началось недовольство и распаденіе. Но пат­ріархъ Роберто и часть рыцарей постано­вили идти на рѣшительный бой, и доводы ихъ пересилили. Однако, когда въ октябрѣ 1244 г. крестоносцы и ихъ союзники по­дошли къ Газѣ,—видъ суровыхъ харизмій­цевъ и страшной силы египтянъ поразилъ ихъ ужасомъ. До начала сраженія войска Измаила и Ибрагима покинули театръ вой­ны, а христіане были быстро разсѣяны непріятелемъ, окруженные со всѣхъ сторонъ живымъ кольцомъ. Только незначительная часть ихъ спаслась бѣгствомъ.

Теперь христіане напрасно обратились къ султану съ просьбой о мирѣ,—султанъ отвѣчалъ имъ насмѣшливымъ отказомъ, предлагая имъ одно—искать заступничества у Фридриха II и Ричарда Корнваллійскаго, которыхъ онъ крайне уважалъ за ихъ тактичность.

V.  Замыслы султана.

Харизмійцы окончательно сжали бы хри­стіанъ, заперевшихся въ Акконѣ, но по­литика султана Эйюба дала послѣднимъ возможность немного отдохнуть. Султанъ рѣшилъ сначала покорить возставшихъ про­тивъ него сирійскихъ мусульманъ. Онъ изгналъ изъ Дамаска дядю своего, Измаила, и тѣмъ возстановилъ великое государство Саладина. Нѣсколько времени шли еще войны, оспаривавшія у него власть,—вой­ны со стороны Измаила и харизмійцевъ, но Ибрагимъ перешелъ на сторону Эйюба, послѣ чего султанъ и сталъ полновласт­нымъ повелителемъ Египта и Сиріи.

Султану оставалось теперь одно — раз­бить окончательно христіанъ. Въ 1247 г. онъ пошелъ на Аскалонъ, разрушилъ его стѣны и истребилъ весь гарнизонъ, изъ котораго спаслись только очень немногіе.

Палестинскіе христіане стояли на краю пропасти, и все рушилось,—рушилось без­поворотно. Сѣверная Сирія терпѣла въ то время тоже много горя. Послѣ Боэмунда IV съ 1233 года правилъ Антіохіей и Трипо­лисомъ его сынъ, Боэмундъ V. Ему угро­жали со всѣхъ сторонъ монголы, и если бы послѣдніе не разбивались междоусоби­цами и Жаждой грабежа, Антіохія не вы­держала бы и пала. Но въ концѣ-концовъ она вмѣстѣ съ Арменіей ограничились тѣмъ, что обязались платить дань монго­ламъ.

Іерусалимское королевство, отказавшись отъ опеки Фридриха, перешло къ королю Генриху Кипрскому. Но онъ, несмотря на свою отвагу и энергію, ни за что не удер­жалъ бы въ своихъ рукахъ крестоносныхъ государствъ, если бы совершенно неожи­данно западное христіанство еще разъ не поднялось съ самоотверженіемъ на борьбу съ исламомъ.

VI.  Крестовый походъ Людовика IX.

Въ то время, съ 1243 года, папой былъ Иннокентій IV, которому осталось за­вѣщаніе отъ умершаго папы Григорія IX— поддерживать разрушающееся Іерусалимское королевство и всѣми силами способствовать паденію Фридриха II.

И снова полетѣли по всѣмъ странамъ грамоты и письма, призывающія къ но­вому Крестовому походу, снова пошли всю­ду странствовать монахи, проповѣдывавшіе крестовое ополченіе. Собрался въ 1245 году большой соборъ въ Ліонѣ, и на немъ былъ объявленъ четырехлѣтій всеобщій миръ и предположенъ новый Крестовый походъ.

Но мало находили отклика въ народѣ всѣ эти усилія папы Иннокентія. Всѣмъ было даже вспоминать тяжело о неудачахъ про­шлыхъ тяжелыхъ Крестовыхъ походовъ; кромѣ того французы и англичане неустан­но враждовали другъ съ другомъ, а другіе постоянно были готовы къ защитѣ своихъ владѣній отъ вторженія монголовъ. Но особенно мѣшала общему подъему духа не­искренность этого дѣла. Но не о защитѣ Іерусалима, не о сверженіи ига мусуль­манскаго хлопотали и Григорій IX, и Иннокентій, а о сверженіи Фридриха II. Иннокентій снова проклялъ императора на соборѣ въ Ліонѣ, объявилъ Фридриха ли­шеннымъ престоловъ, а подданнымъ далъ разрѣшеніе не повиноваться императору. Собирали ополченіе не противъ мусульманъ, но къ священной войнѣ съ Фридрихомъ!..

Всѣ ясно видѣли это, и ни у кого охоты не было давать средства, обрекать себя на гибель ради того только, что папа преслѣ­дуетъ чисто личныя чувства по отношенію къ Фридриху. Помимо этого, безпрестанно уличали монаховъ въ утаиваніи обществен­ныхъ денегъ. Дѣло дошло до того, что одно напоминаніе о крестоносномъ ополче­ніи возбуждало волненіе въ народѣ.

Французы, англичане, нѣмцы наотрѣзъ отказывались склониться на увѣщанія па­пы Только одинъ случай поправилъ нѣ­сколько это дѣло, и вотъ какимъ образомъ.

VII.  Людовикъ IX.

Рѣдкій примѣръ благороднаго, искренняго и честнаго до идеальности человѣка пред­ставлялъ изъ себя французскій король Людовикъ IX Святой. Онъ особенно ярко выдѣлялся душевными своими качествами въ то суровое, грубое время средневѣковья. Умный, тонкій политикъ, онъ умѣлъ ис­кренно ладить со своими приверженцами и вассалами. Простой народъ чувствовалъ къ нему тоже великую любовь и уваженіе, по­тому что онъ являлся идеальнымъ образцомъ средневѣкового аскетизма. Онъ проводилъ цѣлыя ночи на молитвѣ, бичевалъ себя, со­блюдалъ строжайшіе посты. Въ 1244 г. тяже­лый недугъ овладѣлъ имъ, такъ что онъ былъ близокъ къ смерти. Придя въ себя, онъ попросилъ прикрѣпить у него на груди знакъ пилигримства — красный крестъ. И когда онъ совершенно всталъ съ постели, то созвалъ своихъ приближенныхъ и вель­можъ со всѣхъ концовъ государства на пар­ламентъ въ Парнасѣ и склонилъ ихъ на новый Крестовый походъ. Но это было еще далеко не все. Трудно было теперь мечтать о сочувствіи народа къ этому дѣлу, да и мно­гіе рыцари, графы и герцоги не раздѣляли взгляда короля. Своихъ французовъ во вся­комъ случаѣ было недостаточно, сосѣднія государства на предложеніе это не отклик­нулись; только въ Англіи, съ которой Лю­довикъ заключилъ, наконецъ, миръ, нашлось нѣсколько бароновъ и духовныхъ лицъ, принявшихъ знаки крестоноснаго ополченія. Фридрихъ II самъ идти въ походъ не рѣ­шался, но онъ обѣщалъ отпустить сына своего Конрада и снабжать войско Лю­довика судами, оружіемъ и продовольствіемъ. Но даже и при такомъ отношеніи одно осложненіе смѣнялось другимъ. Всѣ видѣли несправедливость папы и желаніе Церкви захватить надо всѣмъ міромъ исключительную власть. И во всѣхъ стра­нахъ, особенно въ самой Франціи, состави­лись протестующіе союзы для ограниченія властолюбивыхъ плановъ папы, хотя папа хитро подрывалъ силы союзовъ, ис­кусно привлекая всевозможными одолже­ніями главарей этихъ союзовъ. Но рѣшеніе Людовика было твердо, и оно разрѣши­лось, наконецъ, тѣмъ, что Крестовый по­ходъ былъ утвержденъ окончательно.

 

 

Людовикъ Святой у Даміетты.

VIII.  Походъ.

Весной 1248 года началось дѣятельное приготовленіе къ походу. Людовикъ IX отправился въ Сенъ-Дени принять священ­ное знамя Франціи, посохъ и суму пили­грима. Ему послѣдовали многіе рыцари. Войско двинулось въ путь въ полномъ порядкѣ, причемъ оно отличалось отсут­ствіемъ всякой роскоши и красоты внѣш­ней: самъ король былъ одѣтъ просто, въ темные цвѣта, конскій уборъ тоже отли­чался простотой, а ему подражали и все рыцарство Франціи, и простые крестоносцы- латники. Дорогой не обошлось безъ того, что многіе участники, устранись тяжелыхъ послѣдствій похода, вернулись назадъ. Въ концѣ августа Людовикъ IX отплылъ со своимъ воинствомъ съ родныхъ береговъ къ Святой Землѣ, и уже въ половинѣ сентября они достигли о. Кипра, гдѣ и остались зимовать, поджидая отставшія части ихъ войска.

IX.  Разстройство войска.

Эта зимовка на о. Кипрѣ принесла боль­шой ущербъ войску Людовика IX. Король Генрихъ Кипрскій согласился присоеди­ниться къ нему, но даже это не помогло настолько, насколько повредила французамъ долгая бездѣятельность. Продовольствія бы­ло достаточно, но отъ бездѣйствія францу­зы предавались всякаго рода излишествамъ, и это собственно свело въ могилу очень мно­гихъ. Армія ослаблена была и тѣмъ еще, что король Людовикъ отправилъ отрядъ воиновъ па помощь Боэмунду V въ Антіо­хію противъ монголовъ. Въ то же время армянскіе послы при дворѣ кипрскомъ сманили выгодными обѣщаніями многихъ французскихъ воиновъ на службу къ армян­скому королю Гетуму, и все въ такомъ же родѣ. Во время этой зимы созрѣлъ планъ военныхъ дѣйствій, который рѣши­ли начать съ нападенія на Египетъ. Весной 1249 года начали дѣятельно собирать большой флотъ для переправы въ Африку изъ разныхъ судовъ, даже изъ незначи­тельныхъ плоскодонныхъ судовъ, чтобы можно было прямо напасть на непріятель­скій флотъ, 30-го мая весь этотъ флотъ, состоявшій изъ 120 большихъ судовъ и 1600 мелкихъ, вышелъ въ море, и послѣ нѣсколькихъ дней плаванія крестоносцы завидѣли берега Египта.

Начало военныхъ дѣйствій было удачно для крестоносцевъ. Правда, мусульмане дѣятельно приготовились къ оборонѣ,—и войска, и флотъ надежно прикрывали га­вани,—но рыцари и воины послѣ долгаго бездѣйствія были охвачены жаждой руко­пашнаго боя, и ихъ рѣшительный, смѣ­лый натискъ смутилъ мусульманъ настоль­ко, что они послѣ недолгаго сопротивле­нія отступили и дали французамъ возмож­ность сдѣлать правильную высадку на за­падъ отъ устья Нила, на низменныхъ бе­регахъ. Мусульмане отступили и скрылись за стѣнами Даміетты, гдѣ поднялась все­общая паника. И въ ту же ночь изъ горо­да тайкомъ бѣжали сначала воины, а за ними и простые обыватели.

 

Султанша Шедшеръ-Эддуръ.

 

Радостно на-утро крестоносцы заняли покинутую Даміетту, обратили мечети въ христіанскіе храмы и захватили боль­шую добычу. Но недолго продолжалось это необычайное счастье. Султанъ Эйюбъ строго наказалъ бѣглецовъ и нагналъ этими мѣрами такого страха на свои войска, что дальнѣйшее трусливое от­ступленіе прекратилось сразу. Помимо это­го, войско ежедневно пополнялось под­крѣпленіями, и эйюбиты начали уже тревожить христіанъ. А христіанъ было такъ мало, что ихъ было достаточно, чтобы только защищать Даміетту. Кромѣ того, ждали разлива Нила и не рѣша­лись покидать безопасное мѣсто на бе­регу, чтобы не очутиться въ такомъ по­ложеніи, въ какомъ очутился, какъ вы помните, папскій легатъ Пелагій.

Людовикъ расположилъ одну часть въ Даміеттѣ, а другую—подъ ея стѣнами въ лагерѣ, окруживъ его окопами, и пригото­вился къ осадѣ. Но бездѣятельность снова пагубно отразилась на крестоносцахъ; сре­ди нихъ снова началась вражда, пошли ссоры, дѣленіе на партіи, пиршества, пол­ный разгулъ. Благодаря слабому характеру и добротѣ Людовика, въ очень скоромъ вре­мени дисциплина въ войскѣ разстроилась совершенно.

Въ срединѣ 1249 года подошли боль­шія подкрѣпленія англичанъ и францу­зовъ подъ командой брата Людовика, Аль­фонса Пуатье. Тогда рѣшили начать во­енныя дѣйствія противъ мусульманъ, но снова вся армія разбилась на двѣ партіи: одни хотѣли начать осторожно шагъ за ша­гомъ пріобрѣтать себѣ твердое положеніе на египетскомъ берегу, а другіе рвались на Каиръ, чтобы сразу свергнуть главу му­сульманскаго міра. За послѣднихъ стоялъ другой братъ короля, Робертъ д’Артуа, и по настоянію этой партіи въ ноябрѣ двинулись вдоль Нила, на югъ, къ Каиру.

Крестоносцы шли очень медленно, почти мѣсяцъ. Въ то время умеръ султанъ Эйюбъ, и сильный ударъ крестоносцевъ, дѣйстви­тельно, нанесъ бы мусульманамъ значи­тельный ущербъ. Мусульмане оповѣстили сына Эйюба, Тураншу, о грядущей бѣдѣ, но султанша Шедшеръ-Эддуръ тщательно скры­вала смерть султана и всячески возбуждала мусульманъ къ священной войнѣ.

21-го декабря 60,000 крестоносцевъ подо­шли къ Мансурѣ и очутились на неудач­ной позиціи: направо отъ нихъ шелъ глу­бокій притокъ Нила, передъ ними—каналъ Ашмумъ, а налѣво находились боевыя силы мусульманъ. Рѣшили преградить каналъ Ашмумъ плотиной и перевести войско по дну его. Египтяне гибельно мѣшали кре­стоносцамъ, осыпая ихъ стрѣлами, пиками и камнями; временами отдѣльные отряды нападали на занятыхъ работой христіанъ, нападали на корабли, которые слѣдовали за христіанами по притоку, переходили Нилъ въ мелководьи и неожиданно ударяли на крестоносцевъ съ тылу. Укрѣпили лагерь окопами, построили башни, съ которыхъ тоже метали стрѣлы и камни на непрія­тельское войско. Но непріятели неожиданно отвели воду и направили ее на плотину и въ то же время подожгли башни францу­зовъ. Крестоносцы смутились, впали въ отчаяніе, среди нихъ началось открытое возмущеніе.

X.  Проблескъ удачи.

Тогда явился къ Людовику одинъ беду­инъ и говоритъ, что-де онъ проведетъ войско черезъ каналъ и безъ плотины, — черезъ тайный, никому невѣдомый бродъ. Часть войска пошла за бедуиномъ и благо­получно перебралась на другую сторону. Но здѣсь все дѣло испортилъ графъ Ро­бертъ д’Артуа съ тампліерами. Они съ яростью, не сдерживая себя, бросились на непріятелей передъ Мансурой, напали на нихъ на всемъ скаку, ворвались въ городъ и пронеслись черезъ него, давя и уничто­жая всѣхъ, кто ни попадался имъ на пути. Мусульмане живо заперли Мансуру и тѣмъ отрѣзали Роберта д’Артуа отъ войска Лю­довика и быстро истребили весь отрядъ. Тогда бросились на вражій лагерь подъ Мансурой остальные крестоносцы, но и ихъ смяли мамелюки и туркмены. Между тѣмъ самый отчаянный бой возгорѣлся съ отрядомъ, которымъ руководилъ Людовикъ IX. Бѣшеныя силы враговъ оттѣсни­ли христіанъ къ каналу; многіе бросались въ воду, гдѣ теченіе уносило ихъ съ ко­нями цѣлыми массами. И весь отрядъ, и самъ король неминуемо погибли бы, если бы оставшіеся въ лагерѣ крестоносцы не перекинули спѣшно мосты и не поспѣшили на выручку къ королю. Мусульмане сами были страшно истощены и отступили. Хри­стіанскій лагерь былъ въ плачевномъ состо­яніи, оставшись на южномъ берегу канала.

 

Людовикъ Святой въ плѣну.

 

XI.  Новый ударъ.

Нѣсколько дней прошло въ спокойствіи, по потомъ снова мусульмане, собравшись правильнымъ войскомъ, ворвались въ ла­герь Людовика и произвели здѣсь страш­ный разгромъ. Только одно отчаяніе, жела­ніе лучше умереть, чѣмъ достаться въ плѣнъ, создало страшную силу въ кресто­носцахъ, которые заставили мусульманъ отступить и оставить ихъ въ покоѣ.

Недѣли двѣ можно было отдохнуть послѣ всѣхъ этихъ несчастныхъ случаевъ и не­удачныхъ сраженій, но теперь оставался уже только одинъ исходъ,—какъ можно ско­рѣе начать отступленіе къ Даміеттѣ. Одна­ко этого не позволяли гордость и самолюбіе крестоносцевъ, которые и оставались въ своемъ лагерѣ, выжидая невѣдомо чего.

XII.  Гибель крестоносцевъ.

27-го февраля въ Мансуру прибылъ юный султанъ Туранша. Египтяне ожили и вос­кресли духомъ. Тайно отправили они мно­го кораблей на Нилъ между Мансурой и Даміеттой, напали на христіанскій флотъ и истребили его почти весь. Теперь Людовику было отрѣзано отступленіе къ Даміеттѣ.

Бъ христіанскомъ лагерѣ начались страшный голодъ и моровая язва. Тогда рѣшено было начать отступленіе къ Даміеттѣ въ надеждѣ прорвать живое кольцо непрія­телей. Но послѣдніе зорко слѣдили за хри­стіанами, и когда тѣ начали отступать, они слѣдовали за ними по пятамъ и избивали ихъ на выборъ, не щадя никого или цѣлы­ми отрядами забирая въ плѣнъ несчастныхъ крестоносцевъ. При этомъ едва не погибъ самъ король Людовикъ IX. Вѣрный своему долгу, онъ ни за что не хотѣлъ бѣжать, какъ это предлагали ему, и все время на­ходился во главѣ войска. Онъ лежалъ за­раженный моровой язвой, и всѣ окружаю­щіе съ часу на часъ ожидали его смерти.

Непріятель подступалъ все ближе и бли­же, и, наконецъ, все войско было прину­ждено сдаться на милость побѣдителя вмѣ­стѣ съ умирающимъ королемъ и его бра­томъ, Альфонсомъ Пуатье.

XIII.  Мирные переговоры.

Плѣнныхъ отвели въ Мансуру, и тотчасъ же султанъ Туранша началъ вести мирные переговоры, надѣясь заключить выгодный для себя миръ. Что оставалось дѣлать Людовику, какъ не соглашаться на всѣ предложенія? За освобожденіе короля Ту­ранша требовалъ освобожденія Даміетты, а за освобожденіе крестоносцевъ 800,000 червонцевъ, что равнялось 8,000,000 фран­камъ. Но этимъ только не кончились зло­ключенія и страданія христіанъ. Своимъ легкомысліемъ, надменностью и самоувѣрен­ностью Туранша возбудилъ противъ себя въ Египтѣ всеобщую ненависть. Всѣ боялись, что, завладѣвъ Даміеттой, онъ окончательно утвердится могущественнымъ султаномъ, и тогда отъ него никому житья не будетъ. Противъ султана составился заговоръ, и Туранша былъ убитъ.

 

Ветеранъ крестоваго ополченія

 

Весь ужасъ этого убійства видѣли не­счастные плѣнники и страшно боялись, что- всеобщее возмущеніе уничтожитъ безслѣдно и ихъ. Но волненіе улеглось. Султанша Шедшеръ-Эддуръ была провозглашена ре­гентшей, эмиръ Эйбекъ—намѣстникомъ, и договоръ Туранши съ Людовикомъ былъ подтвержденъ и даже нѣсколько облегченъ, такъ какъ Людовикъ долженъ былъ неме­дленно уплатить только половину выкупа, а остальныя деньги—по прибытіи въ Сирію.

 

 

ХIIІ. Смута въ Даміеттѣ.

Вѣсть обо всемъ этомъ смутила всѣхъ въ Даміеттѣ, такъ что жители хотѣли даже покинуть городъ, но жена Людовика IX, Мар­гарита, остававшаяся тамъ, богатыми подар­ками и увѣщаніями уговорила всѣхъ терпѣливо дождаться возвращенія короля.

Въ началѣ мая крестоносцы покинули Даміетту. Многіе рыцари покинули несчаст­ные египетскіе берега и отплыли на родину, по самъ король еще оставался здѣсь нѣкоторое время, чтобы выкупить изъ плѣна заложниковъ, своего брата Аль­фонса Пуатье и остальныхъ пилигримовъ.

Съ большимъ трудомъ собралъ Людовикъ требуемые 400.000 червонцевъ и вмѣстѣ съ братомъ и крестоносцами, страшно из­мученные, изстрадавшіеся физически и нрав­ственно, отплыли въ Акконъ, гдѣ, несмотря на страшныя неудачи, имъ былъ оказанъ самый радушный пріемъ.

 

 

XIV. Волненія во Франціи.

Что было теперь дѣлать? Войска не было, оставшіеся рыцари тоже стремились домой; ждать новой помощи съ Запада было не­возможно. Во Франціи, къ тому же, весь народъ былъ охваченъ вполнѣ понятнымъ волненіемъ. Неудачи крестоносцевъ пора­зили всѣхъ, и теперь боялись, что вѣчная недоброжелательница Франціи, Англія, вотъ-вотъ поднимется на нее, пользуясь разстройствомъ французской арміи. Мать Людовика, королева Бланка, неотступно умо­ляла сына вернуться скорѣе домой, чтобы устроить государственныя дѣла. Собранный въ Акконѣ военный совѣтъ отвергалъ вся­кую новую попытку воевать съ мусульма­нами, и только одинъ король Людовикъ твердо и упорно настаивалъ на этомъ. Прежде всего, ему хотѣлось окончить рас­плату съ мусульманами и освободить изъ плѣна многихъ христіанъ. На просьбы Лю­довика за нихъ египтяне не отвѣчали, и тогда пришлось обратиться къ угрозамъ. Случай представился вотъ какой.

Сирійскіе мусульмане, негодуя на егип­тянъ за убійство султана Туранши, пред­ложили христіанамъ составить союзъ и пойти войной на Египетъ. А тамъ произо­шелъ тоже переворотъ. Шедшеръ-Эддуръ была удалена, и на ея мѣсто возведенъ принцъ Муза, внукъ султана Алькамила.

Угроза Людовика и князя Юзуфа Галебскаго устрашила египтянъ, такъ что они даже второй половины выкупа за плѣнныхъ не потребовали, а прямо отпустили ихъ на свободу.

 

XV. Проповѣдь во Франціи.

Рыцари и графы уѣзжали изъ Святой Земли, но Людовикъ все еще разсчиты­валъ на новыя войны съ мусульманами. Для исполненія этой цѣли ему нужна была помощь Запада, и онъ обратился прежде всего къ своимъ подданнымъ.

Знатные, богатые вельможи наотрѣзъ отказались отъ новаго похода, но зато поднялся простой народъ, весь охваченный фанатизмомъ. Снова пошли бродить среди народа проповѣдники, которые говорили, что гордостью, тщеславіемъ, богатствомъ рыцари, графы навлекли на себя гнѣвъ Божій и оттого и не могли завоевать у мусульманъ Святой Земли. «Теперь же, — говорили они,—Богъ даруетъ силу бѣднѣйшимъ лю­дямъ, чтобы возвеличить ихъ передъ глазами всего свѣта». Огромныя толпы собирались воедино вокругъ подобныхъ проповѣдниковъ; общее число всѣхъ доходило до 100,000. Эти люди чувствовали свою силу, съ ко­торой невозможно было справиться такъ легко. Но какъ скоро главный предводитель- проповѣдникъ ихъ былъ убитъ, вся толпа тотчасъ же безслѣдно разсѣялась.

Такъ Франція и не дала Людовику нуж­ной помощи, короли Кастиліи и Англіи— тоже. Мѣшалъ дѣлу крестовой проповѣдии папа Иннокентій IV, который сначала велъ непримиримую войну съ Фридрихомъ, какъ вы помните, а послѣ смерти послѣд­няго—съ его сыномъ Конрадомъ IV. И въ силу своей вражды онъ натравливалъ крестоносцевъ именно на Германію, требуя распространять господство Церкви не на Востокѣ, а здѣсь. Понятно, что Людовику нельзя было ждать помощи и отъ папы.

Но все - же онъ не падалъ духомъ и ждалъ, что ему удастся достигнуть своей цѣли — сбросить иго мусульманъ съ Святой Земли. Но чѣмъ дальше, тѣмъ по­ложеніе христіанъ становилось все хуже и хуже. Египтяне заключили миръ съ сирій­цами и благодаря этому составили могу­щественную силу, которая безпрестанно угрожала христіанамъ. Пребываніе Людо­вика, такимъ образомъ, было болѣе чѣмъ безплодно, даже опасно для сирійскихъ христіанъ, такъ какъ присутствіе короля только сильно возбуждало къ возстанію противъ магометанъ. Поэтому они даже стали просить Людовика удалиться отъ нихъ.

Въ то же время умерла королева Бланка. Франція терпѣла ужасныя невзгоды отъ междоусобныхъ войнъ, и весной 1254 года Людовикъ отплылъ домой съ дѣтьми и же­ной. Народъ встрѣтилъ его съ восторгомъ, хотя походъ кончился полной неудачей. Народъ уважалъ короля и видѣлъ въ немъ истиннаго рыцаря; онъ, дѣйствительно, былъ отваженъ, какъ рыцарь, непреклоненъ пе­редъ неудачами, самоотверженъ, щедръ ко всѣмъ окружающимъ и крайне умѣренъ въ своей жизни. Это все создало Людовику наименованіе „Святого".

 

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.

Положеніе христіанъ.

I. Начало конца.

Послѣ отъѣзда Людовика положеніе хри­стіанъ было тяжелое, но не безнадежное. По-прежнему вскорѣ разгорѣлась борьба между египетскими и сирійскими мусуль­манами, а это только ослабляло ихъ силу. Христіанскіе города и крѣпости были многолюдны, очень богаты и хорошо защищены. Вся слабость и неустойчивость восточныхъ христіанъ происходила отъ того, что правители разныхъ областей и городовъ, забывая объ единеніи, о цѣломъ, вели каждый свою политику съ непріяте­лемъ, изъ-за личной выгоды то заключая съ нимъ перемиріе, то вступая въ бой. Мало того, подобно тампліерамъ и іоаннитамъ, они всячески старались вредить одинъ другому съ цѣлью нажиться воз­можно скорѣе на счетъ другого. Особенной безцеремонностью въ грабежѣ и насиліи надъ своими же сотоварищами и надъ прибывающими съ Запада пилигримами  отличались жители Аккона. Конечно, вполнѣ естественно, что государственный порядокъ былъ слишкомъ неустойчивымъ и поддерживался кровавыми законами.

Гибели крестоносныхъ государствъ на Востокѣ способствовали и враждебныя отно­шенія другъ къ другу между итальянскими приморскими городами. Богатые города Ве­неція, Генуя, Пиза, имѣя крупныя торго­выя колоніи въ Сиріи, завели между собою цѣлый рядъ торговыхъ войнъ. Сначала въ Акконѣ генуэзцы стѣснили венеціанцевъ и истребили ихъ флотъ; но Венеція соста­вила могущественный союзъ съ Пизой, нѣмцами-тампліерами, побила генуэзцевъ на сушѣ и на морѣ и заняла большую часть Аккона. Тогда Генуя вошла въ союзъ съ Ви­зантіей, чтобы, въ свою очередь, выгнать венеціанцевъ изъ Константинополя и тѣмъ досадить имъ хоть этимъ. Венеція только- что, было, готова заключить перемиріе, какъ это новое обстоятельство заставило ее продолжать торговую войну съ преж­ней свирѣпостью.

Гибли торговыя суда, неисчислимыя богатства колоній истреблялись, и въ концѣ-концовъ въ это дикое смятеніе были вовлечены и сирійскіе христіане. Они осаждали Тиръ съ венеціанцами, а Генуя нападала на Акконъ; въ это самое время христіанамъ грозила неминуемая гибель отъ восточныхъ мусульманъ.

Въ концѣ-концовъ побѣдителями изъ этой борьбы вышли венеціанцы, только въ 1288 году, т. е. спустя болѣе тридцати лѣтъ съ начала торговыхъ войнъ.

Понятно теперь, что, несмотря на ме­ждоусобную вражду среди крупныхъ му­сульманскихъ князей, и христіане не могли объединиться и сплотиться, чтобы дать отпоръ ихъ силамъ и чѣмъ-нибудь оградить собственную безопасность.

II.  Новая сила.

Но всѣ эти мелкія распри были ничто въ сравненіи съ надвигавшейся за послѣднее время новой дикой, страшной силой монголовъ, которые распространили свои завоеванія въ Персіи, Месопотаміи, вплоть до Сиріи и Палестины. Это монгольское нашествіе одинаково страшно было и для христіанъ, и для мусульманъ. А эту страшную лавину направила на нихъ Арменія, которая въ то время была крайне стѣснена мусульманами. Монгольскій ханъ Гулагу въ 1256 г. захватилъ Персію, истре­билъ мусульманъ, затѣмъ напалъ на Ба­гдадъ, разграбилъ Багдадское калифатство, избилъ мусульманъ и положилъ конецъ этому калифатству. Въ 1259 году ханъ Гулагу ворвался въ Сирію, захватилъ Галебъ и Дамаскъ, потому что всѣ бѣжали передъ нимъ въ паническомъ ужасѣ, спа­саясь въ Египетъ. Вся внутренняя Сирія подпала во власть ужасныхъ варваровъ.

III.  Политика христіанъ.

А христіане въ это время только все больше и больше подливали масла въ огонь. Преслѣдуя мусульманъ, монголы дружились съ христіанами и присоединяли ихъ къ своему ополченію.

На Западѣ извѣстіе объ этомъ союзѣ радовало всѣхъ, благодаря тому слуху, что будто бы Гулагу хочетъ принять христіанство и упрочить его на Востокѣ.

 

Французскіе рыцари въ Каирѣ, въ плѣну.

 

Какъ никакъ, но пока Гулагу обладалъ страшной силой, не слѣдовало бы рядомъ дерзкихъ выходокъ нарушать мирныя отношенія съ ними. Однако, тампліеры и іоанниты и слышать не хотѣли объ этихъ мирныхъ переговорахъ и сдѣлали грабительскій на­бѣгъ на подвластныя уже монголамъ об­ласти и избили ихъ посольство.

Само собой, монголы немедленно жестоко отплатили имъ, напавъ на христіанскія области и разрушивъ до основанія Сидонъ. Акконъ едва держался.

Двойственная политика христіанъ созда­вала мало-по-малу страшную бѣду. Пока война монголовъ съ христіанами не кон- чилась, дѣло лѣпилось кое-какъ; но въ будущемъ всѣмъ христіанскимъ врагамъ надо было ожидать обиженнаго и раздра­женнаго новаго врага—или Гулагу, или мусульманъ.

Въ 1260 году Гулагу умеръ, и съ этого времени начались неудачи монголовъ. Какъ быстро они явились, такъ быстро и были истреблены окончательно окрѣпшими му­сульманами. И теперь передъ христіанами они стояли снова во всеоружіи, готовые свести съ ними послѣдніе счеты.

IV.  Султанъ Бибарсъ.

Побѣдитель монголовъ султанъ Котузъ въ томъ же году былъ убитъ эмиромъ Бибарсомъ. Послѣдній былъ замѣчательный въ своемъ родѣ человѣкъ. Жестокій, бездуш­ный, вѣроломный,—онъ всѣхъ заставлялъ трепетать передъ собою. Въ свое время убилъ онъ султана Тураншу. Войска возвели Бибарса на султанскій престолъ; вскорѣ ему подчинились Сирія и Египетъ. Мысль султана Саладина объединить подъ своей властью всѣхъ мусульманъ не давала по­кою и Бибарсу.

Оставаясь жестокимъ и вѣроломнымъ по отношенію къ своимъ врагамъ, Бибарсъ въ то же время правилъ съ рѣдкою мудростью и благородствомъ. Онъ былъ крайне строгъ, жилъ умѣренно и воздержанно, подавая примѣръ своимъ подданнымъ, и, благодаря этому, создалъ народу жизнь безопасную и свободную.

Главная задача его была полное уничто­женіе власти христіанъ на Востокѣ. Тѣмъ не менѣе онъ не пренебрегалъ полезными союзами съ нѣкоторыми европейскими дер­жавами, какъ, съ Византіей, Сициліей.

Христіанамъ было невыносимо тяжело,, тѣмъ болѣе, что Западъ положительно отка­зывался приносить еще какія бы то ни было жертвы для Святой Земли. Что касается пап­ской власти, то она тоже охладѣла къ этой мысли и проповѣдывала Крестовый походъ противъ нѣмецкихъ государей. Единственно во Франціи, по требованію короля Людовика IX, были собраны денежныя суммы въ пользу несчастныхъ восточныхъ христіанъ, и только такимъ образомъ всѣ обстоятель­ства складывались какъ-то въ пользу му­сульманъ, которые могли теперь завершить дѣло совершеннаго истребленія христіан­ской власти на Востокѣ.

V.  Первые натиски.

Они начались съ 1262 года, когда Би­барсъ сдѣлалъ родъ испытанія, насколько сильны еще христіане. Онъ опустошилъ Антіохійское княжество, часть Сиріи и внушилъ великій страхъ гордому и надмен­ному Аккону, который долженъ былъ вы­нести сильное нападеніе.

Вскорѣ послѣ того султанъ началъ дѣ­ятельно подготовляться къ серьезной войнѣ съ христіанами, подготавливая осадныя ма­шины, камнеметы и общее вооруженіе. И когда онъ твердо и рѣшительно выступилъ въ походъ въ 1264 году, то безъ особаго труда одолѣлъ и разрушилъ до основанія крѣпость Цезарею, а затѣмъ и Арзуаръ, не оставивъ камня на камнѣ и захвативъ болѣе тысячи плѣнныхъ.

Въ Акконѣ уже серьезно приготовились, къ рѣшительной оборонѣ, призвали войско съ о. Кипра; но султанъ Бибарсъ былъ доволенъ первыми успѣхами и благополучно вернулся въ Египетъ.

VI.  Дальнѣйшія завоеванія.

Спустя около года, султанъ Бибарсъ выступилъ въ Сѣверную Сирію, на сво­емъ пути истребляя все безъ всякой жалости. Сильная, считавшаяся неприступ­ной крѣпость тампліеровъ Сафедъ, вблизи Тиверіадскаго озера, сдалась; вышедшіе на подмогу рыцари и латники съ о. Кипра были совершенно уничтожены, какъ и мон­гольское полчище короля Гетума. Христіане были стѣснены крайне, и перемиріе было куплено ими цѣной отказа получать дани и поборы съ нѣкоторыхъ отдѣльныхъ пле­менъ мусульманской Сиріи.

Теперь у султана явилось желаніе уничто­жить приморскіе города христіанъ, благодаря которымъ они получали подкрѣпленія и продовольствіе морскимъ путемъ.

Нѣсколько страшныхъ набѣговъ на об­ласти Тира и Аккона, гдѣ въ это время какъ-разъ шли войны съ генуэзцами, окон­чились опустошеніемъ земель и захватомъ множества плѣнныхъ, которые были всѣ до одного казнены султаномъ.

Прошло еще два года, и султанъ Би­барсъ съ новой силой обрушился на хри­стіанскія владѣнія. Прекрасная, гордая Ан­тіохія сдалась, — до 100,000 защитниковъ ея были взяты въ плѣнъ, а городъ весь сожженъ и разрушенъ до основанія.

Вмѣстѣ съ гибелью Антіохіи вся сѣвер­ная Сирія была потеряна для христіанъ разъ навсегда...

 

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.

Конецъ владычеству христіанъ на Востокѣ.

I. Проповѣдь новаго похода.

Бѣдствія Святой Земли, отчаянное поло­женіе пилигримовъ еще разъ подняли въ Европѣ значительное ополченіе крестонос­цевъ, во главѣ котораго снова сталъ ко­роль Людовикъ Святой.

Весной 1267 года Людовикъ созвалъ въ Парижъ французское рыцарство и принялъ крестъ и обѣтъ идти на новый Крестовый походъ вмѣстѣ съ братомъ, Альфонсомъ Пуатье, и сыновьями, Филиппомъ, Іоанномъ, Тристаномъ и Петромъ. Но рыцарство Франціи долго упорствовало принять подобный же обѣтъ на себя, и только неотступ­ныя побужденія со стороны папы Климента IV и Людовика Святого подвигнули рыцарство и духовенство къ участію въ походѣ.

На этотъ призывъ, кромѣ того, отклик­нулся въ Испаніи король Яковъ Аррагонскій, который велъ удачныя войны у себя съ магометанами, но послѣ первыхъ не­удачъ отказался отъ своего обѣта.

Между тѣмъ Людовикъ пріобрѣлъ себѣ еще новыхъ союзниковъ,—своего брата, ко­роля Карла Сицилійскаго, и англійскихъ прин­цевъ Эдуарда и Эдмунда, сыновей короля Генриха III, и фризовъ.

Сборы были долгіе; Людовикъ сначала при­велъ въ порядокъ всѣ свои дѣла, словно предчувствуя свою смерть, и только весной 1270 года крестоносцы выступили въ путь и добрались до сборнаго пункта, въ Эгмортъ.

Флотъ генуэзцевъ, нанятый для пере­правы войска, запоздалъ, и за это время въ войскѣ поднялся бунтъ, который Людо­викъ усмирилъ только съ большимъ трудомъ.

Съ самаго начала дѣло все какъ-то не ладилось, и никто не вѣрилъ въ его счастливый исходъ.

Наконецъ, перебрались на Сардинію, со­брали военный совѣтъ, на которомъ было рѣшено идти не въ Сирію и не въ Египетъ, но сначала въ Тунисъ. Тунисъ платилъ дань королевству Сициліи, пока тамъ правили германскіе императоры, но отказался платить французамъ. Нѣмцы же южной Италіи имѣли всегда поддержку и пристанище въ Тунисѣ отъ эмира Тунисскаго. Такимъ образомъ, снова къ общему дѣлу Крестоваго похода присоединялось личное дѣло короля Си­цилійскаго.

17-го іюля король Людовикъ со своими подданными высадился въ Тунисскомъ рей­дѣ, на узкой полосѣ берега. Безъ большого труда Христіане побѣдили мусульманскія войска и двинулись нѣсколько дальше и расположились лагеремъ на мѣстѣ древняго Карѳагена.

Тунисъ очутился въ серьезной опасности. Эмиръ собралъ всѣ свои силы и продоволь­ственные запасы, а султанъ Бибарсъ от­правилъ къ нему значительное войско изъ Египта. Всѣ эти приготовленія можно было устроить благодаря тому, что Людовикъ замѣшкался и тѣмъ самымъ упустилъ удоб­ный моментъ для нападенія на тунисцевъ. Людовикъ собственно поджидалъ Карла Си­цилійскаго съ его войскомъ и безъ него не хотѣлъ начинать рѣшительнаго наступленія.

 

 

III. Повальная болѣзнь.

Въ этотъ періодъ времени на христіан­скій лагерь налетѣла страшная бѣда—мо­ровая язва, благодаря изнурительному зною, и много народа умирало каждый день; умеръ Тристанъ, сынъ Людовика, епископъ Ру­дольфъ; наконецъ, захворалъ и самъ ко­роль Людовикъ; онъ былъ такъ слабъ и разстроенъ, что нельзя было ожидать отъ болѣзни хорошаго исхода. Въ нѣсколько дней Людовикъ понялъ и самъ, что жизнь его приходитъ къ концу. Но до послѣдней минуты онъ свято исполнялъ свои обязан­ности, написалъ поученіе своему наслѣд­нику, Филиппу «Смѣлому», и 25-го августа 1270 года тихо скончался.

 

IV. Новый оборотъ дѣла.

Послѣ смерти Людовика характеръ Кре­стоваго похода сразу измѣнился. Король Филиппъ «Смѣлый» не раздѣлялъ идеаль­ныхъ мечтаній отца; онъ видѣлъ впереди только ясно очерченныя военныя и полити­ческія цѣли. Къ этому времени прибылъ со своимъ войскомъ Карлъ Сицилійскій, и въ нѣ­сколько дней крестоносцы не только оста­новили нападенія мусульманъ, но и перешли въ наступательное положеніе.

Побѣда надъ мусульманскимъ войскомъ быстро подготовила почву для перемирія, по которому было договорено что жи­тели обоихъ государствъ могутъ безъ страха безопасно жить въ любомъ госу­дарствѣ, исповѣдывать свою религію, строить храмы и вести общую торговлю. Плѣнные выдаются безъ выкупа, на обмѣнъ. Эмиръ Туниса платитъ военныя издержки около 4.500.000 рублей на наши деньги и впредь обязанъ платить сицилійскому королевству двойную дань.

 

Набѣгъ крестоносцевъ.

 

Зимой французы, итальянцы и англій­скій принцъ Эдуардъ отплыли въ Сицилію.

Фризы отправились въ Сирію, а за ними слѣдомъ и англичане.

Но Филиппъ стремился во Францію, тѣмъ болѣе, что все войско было страшно исто­щено болѣзнями и лишеніями. Принцы и короли разъѣхались по своимъ домамъ, давъ слово собраться для продолженія Крестоваго похода черезъ три года.

Антіохія была завоевана, и Бибарсъ какъ- будто оставилъ въ покоѣ сирійскихъ хри­стіанъ. Онъ болѣе опасался монголовъ и за­падныхъ крестоносцевъ. Современемъ онъ заключилъ съ однимъ монгольскимъ ханомъ союзъ, чѣмъ нѣсколько оградилъ себя отъ дальнѣйшихъ вторженій монголовъ. Въ 1271 году онъ снова обратилъ оружіе про­тивъ христіанской Сиріи, взялъ сильныя крѣпости Кракъ, Аккаръ, Монфоръ и по­будилъ побѣжденныхъ купить перемиріе съ нимъ крупной жертвой. Прибыли фризы, принцъ Эдмундъ съ англичанами, но и этихъ силъ было слишкомъ мало для борь­бы съ Бибарсомъ.

А Бибарсъ пока не трогалъ главнаго гнѣзда вражьей силы, а отправилъ флотъ противъ о. Кипра. Однако, здѣсь онъ потерпѣлъ круп­ную неудачу. Кипряне же призвали мон­головъ, которые обрушились на сѣверъ Сиріи. Бибарсъ быстро сдержалъ ихъ и снова стѣснилъ ободрившихся, было, крестонос­цевъ, но не надолго. Въ 1272 году онъ согласился заключить съ ними десятилѣтнее перемиріе.

V.  Смерть Бибарса.

Бибарсъ хранилъ перемиріе, но въ то же время пользовался всякимъ случаемъ, чтобы выиграть за это время какъ можно больше. Главную силу устремилъ онъ на ослабленіе силы монголовъ, и хотя съ большимъ тру­домъ, но это удалось ему. Стѣснилъ онъ также Антіохійское княжество, Арменію, Персію, но главное—старался, чтобы не было новаго ополченія съ Запада.

Собственно, теперь султанъ стоялъ на высотѣ своего величія; вся Сирія почти была въ его власти; изъ Египта онъ про­стеръ свою власть до Нубіи. Снова исламъ возвысился надъ христіанами; слава Бибарса гремѣла по всему Востоку, и теперь онъ какъ бы указывалъ мусульманамъ на возможность ихъ единаго и нераздѣльнаго господства въ областяхъ передней Азіи.

Въ 1277 году Бибарсъ умеръ, незадолго передъ чѣмъ чуть-было не возникло новаго грознаго возстанія христіанъ.

VI.  Папа Григорій X.

На папскій престолъ Григорій X былъ избранъ въ то время, когда самъ онъ на­ходился въ Святой Землѣ, въ 1271 году, въ качествѣ пилигрима. Будучи на папскомъ престолѣ съ 1274 года, онъ дѣятельно сталъ призывать къ новому Крестовому походу западныхъ европейскихъ христіанъ. Но сначала призывъ его не имѣлъ успѣха, и только послѣ долгихъ усилій на пропо­вѣдь его откликнулось болѣе половины За­падной Европы. Однако, до дѣла не до­шли,—домашнія дѣла государей задерживали ихъ, а послѣ смерти папы Григорія X идея Крестоваго похода распалась сама собою, и Святая Земля была какъ бы от­дана на произволъ врагамъ христіанства.

VII.  Дѣла мусульманъ.

Эта бездѣятельность христіанъ оказала значительную поддержку мусульманамъ. Послѣ смерти Бибарса сынъ его, Альмеликъ, не долго удержался на престолѣ, какъ и малолѣтній братъ его, у, котораго отнялъ власть его опекунъ, эмиръ Килавунъ. Еги­петъ поддерживалъ его, но зато въ Сиріи противъ него возстали эмиръ Сонкоръ Алашкаръ и монголы.

 

За Акконъ!..

Съ большимъ трудомъ Килавунъ одолѣлъ ихъ, но на это потребовалось около пяти лѣтъ.

За это время Крестовый походъ могъ бы значительно поддержать сирійскія владѣнія христіанъ. Но вмѣсто этого среди христіанъ шли отчаянные внутренніе раздоры то въ Триполисѣ, то въ остаткахъ Іерусалимскаго государства, то на о. Кипрѣ.

Словомъ говоря, за время тѣхъ лѣтъ, когда султанъ Килавунъ упрочивалъ свое могущество, христіане дѣятельно вредили самимъ себѣ, подрывали свою же силу, какъ бы спѣша разъ навсегда покончить со своимъ могуществомъ на Востокѣ. Своими грабительскими набѣгами на мусульманскія владѣнія они только разжигали все больше и больше противъ себя злобу султана Килавуна, а затѣмъ, видя, что дѣло ихъ плохо, смиренно начали просить о перемиріи. Сул­танъ соглашался на это, въ виду того, что еще не всѣ дѣла его были приведены въ порядокъ и войско было ослаблено борьбой противъ монголовъ.

VIII.  Наступательныя дѣйствія.

Султанъ неуклонно стремился къ поко­ренію всей Сиріи, а раздоры въ средѣ хри­стіанскихъ партій только давали поводы ему къ началу военныхъ дѣйствій. Съ 1285 года захватъ султаномъ нѣсколькихъ важныхъ крѣпостей навелъ уже на хри­стіанъ смертельный, паническій ужасъ.

Султану покорно сдались крѣпости Маркасъ, Маранія, богатая Лаодикея, Триполисъ, гдѣ все еще продолжались жалкія междо­усобицы изъ-за престолонаслѣдія.

Тщательно приготовясь къ осадѣ, султанъ весной 1289 года обложилъ Триполисъ могу­щественнымъ войскомъ и сильными осад­ными, стѣнобитными машинами.

Христіане прекратили распри, съ о. Кипра прибыла помощь, но нападете мусульманъ было непреодолимо; черезъ какой - нибудь мѣсяцъ стѣны были разрушены, войска разсѣяны, и побѣдители бурнымъ потокомъ ворвались въ осаждаемый городъ.

Немногіе спаслись на о. Кипръ, боль­шинство попало въ плѣнъ, богатства города были разграблены, постройки подожжены.

Ужасное дѣло это кончилось разрушеніемъ многихъ мелкихъ городковъ и мѣстечекъ, принадлежавшихъ графству Триполисскому.

Съ горечью узнали въ Европѣ о страш­ныхъ дѣлахъ въ Святой Землѣ, но уже ни одна проповѣдь о новомъ Крестовомъ походѣ не находила нигдѣ себѣ отклика. Монголы тоже были слишкомъ заняты личными своими дѣлами и не могли остановить стихійнаго дви­женія мусульманъ. Но сознаніе неизбѣжнаго конца христіанскому владычеству на Востокѣ стало болѣе чѣмъ опредѣленнымъ послѣ того, какъ генуэзцы заключили торговый до­говоръ съ египетскими купцами въ 1290 году, а короли аррагонскіе, сицилійцы, неаполитанцы составили съ могуществен­нымъ султаномъ тѣсный оборонительный и наступательный союзъ.

IX.  Гибель Аккона.

Нападеніе мусульманъ на послѣдніе остатки Іерусалимскаго королевства началось около этого же времени намѣреніемъ султана идти на Акконъ. Акконъ былъ въ то время бо­гатѣйшимъ и оживленнымъ городомъ во всемъ мірѣ; широкая торговля позволяла жителямъ роскошно украшать зданія, устра­ивать себѣ рѣдкіе сады, парки, водопроводы.

Вѣсть о приготовленіяхъ султана идти на Акконъ привела весь городъ въ ужасъ и смятеніе и въ то же время воодушевила всѣхъ до послѣдней капли крови на то, чтобы защищать «великолѣпный Акконъ—эти ворота въ Обѣтованную Землю. До 20,000 человѣкъ собралось на защиту города изъ окрестностей и съ о. Кипра. Этого войска по численности было бы достаточно для защиты города до­вольно долгое время; но у войска не было твердаго, опытнаго предводителя, потому что молодой король Генрихъ II Кипрскій не пользовался уваженіемъ и популярностью и все время оставался въ Кипрѣ. Въ войскѣ не было дисциплины, строгаго порядка и общаго плана единодушной обороны.

Между тѣмъ, Килавунъ продолжалъ дѣя­тельно собираться къ походу, уговаривалъ нѣкоторыхъ эмировъ, которые противились его планамъ, и, наконецъ, самъ отправился въ лагерь своихъ войскъ, но дорогой вне­запно умеръ. Однако, это нисколько не улуч­шило положенія христіанъ. Его сынъ, Альмеликъ Алашрафъ, такъ же дѣятельно повелъ начатое отцомъ дѣло.

X.  Осада Аккона.

Весной 1291 года огромное войско съ сотней осадныхъ машинъ расположилось ла­геремъ передъ Аккономъ. Начались мелкія схватки между мусульманами и крестонос­цами. Хотя послѣдніе и храбро вели свое дѣло, но дальновидные люди среди осажденныхъ по­нимали, что настоящее дѣло кончится далеко неблагополучно, и заранѣе начали перегово­ры о мирѣ; султанъ гордо отклонилъ ихъ. Такъ шло дѣло до мая мѣсяца, когда, на­конецъ, воины султана внезапно начали наступательныя дѣйствія. Бой свирѣпство­валъ изо дня въ день, и, наконецъ, бога­тѣйшіе люди, рыцари и ихъ слуги, король Генрихъ II и его войска ночью бѣжали на о. Кипръ, покинувъ городъ съ его двѣна­дцатитысячнымъ гарнизономъ.

XI.  Взятіе Аккона.

Въ срединѣ мѣсяца мусульмане броси­лись на штурмъ города, разрушили кое-гдѣ стѣны и уже ворвались въ городъ. Но отчаяніе осажденныхъ достигло своего пре­дѣла; единодушіе ихъ всей тяжестью обру­шилось на осаждавшихъ, которые и были выгнаны изъ крѣпости. Въ одну ночь стѣ­ны были возобновлены. Но теперь всѣмъ уже стало очевидно, какой конецъ ожидаетъ Акконъ, и обманывать себя несбыточными надеждами было нечего.

Монахи читали проповѣди, защитники Аккона смиренно каялись въ своихъ про­ступкахъ и причащались, какъ передъ смертью.

На-утро штурмъ мусульманъ возобно­вился съ новыми усиліями. Они тоже были воодушевлены до крайнихъ предѣловъ проповѣдями и со всѣхъ сторонъ густыми толпами надвинулись на городъ. Много разъ осажденные отбивали всѣ приступы. Но напрасно было ихъ небывалое му­жество и самопожертвованіе, — рокового исхода избѣжать было уже невозможно. Невозможно было и сдержать надвигавшіяся, какъ страшная лавина, полчища непрія­телей. Они сваливали, убивали, топтали тысячи на своемъ побѣдоносномъ пути, а женщинъ и дѣтей захватывали въ плѣнъ для обращенія ихъ въ рабство. Несчастные бросались на корабли въ гавани; но въ морѣ свирѣпствовала буря, и корабли гибли одинъ за другимъ вмѣстѣ съ не­счастными, избѣгнувшими меча и насилія.

Нѣсколько тысячъ заперлись въ крѣп­комъ замкѣ тампліеровъ и начали вести переговоры, но мусульмане и слушать не хотѣли о томъ и продолжали свое ужасное дѣло грабежа и насилія... Вслѣдъ за тѣмъ страшный пожаръ охватилъ великолѣпныя зданія богатаго Аккона, и весь онъ былъ сравненъ съ землей, гдѣ погибли и сози­датели его, и ихъ созданія...

Паденіе Аккона какъ бы провозгласило конецъ сирійскому христіанству. Еще зна­чительныя укрѣпленія находились въ ру­кахъ христіанъ, какъ Тиръ, Сидонъ, Бей­рутъ, замокъ пилигримовъ; но всѣ слиш­комъ ясно видѣли, что дальше продолжать войну съ мусульманами уже нѣтъ никакой возможности. Христіане бѣжали рѣшительно отовсюду, еще заранѣе слыша о побѣдахъ мусульманъ и объ ихъ приближеніи.

Прошло нѣсколько недѣль, и весь сирій­скій берегъ былъ покинутъ крестоносцами.

На Западѣ ужасъ овладѣлъ всѣми при вѣсти о колоссальныхъ побѣдахъ мусуль­манъ. Короли, духовенство рвались въ Святую Землю, но сознаніе всей трудности послѣ столькихъ вѣковыхъ, безплодныхъ усилій начинать все дѣло сызнова неволь­но парализовало всѣхъ. Поднималось нѣ­сколько почти не организованныхъ ополче­ній, но всѣ они по-прежнему не достигали своей цѣли.

XII.  Гибель тампліеровъ.

Въ началѣ своего возникновенія тампліе­ры всюду возбуждали удивленіе своей организаціей и всеобщимъ уваженіемъ, благодаря своему безкорыстному служенію общему дѣлу. По съ теченіемъ времени ихъ исключительное положеніе, большой притокъ средствъ совершенно извратили основную идею ордена. Изнѣженная, обезпеченная жизнь, наслажденія ею, корыстолюбіе, спо­собность ради выгоды идти на всякаго рода сдѣлки съ честью и совѣстью, вѣро­ломство по отношенію къ другимъ орденамъ и къ крестоносцамъ—постепенно уронили сочувствіе всѣхъ къ этому учрежденію. Если въ началѣ дѣла цѣль ордена была—служеніе обществу, взаимопомощь всѣмъ страдаю­щимъ. и угнетеннымъ, то впослѣдствіи все это приняло совершенно обратное дѣй­ствіе. Тампліеры, укрѣпляя свою власть, охраняя свои владѣнія, самостоятельно вое­вали со своими единовѣрцами, даже соеди­нялись для борьбы противъ нихъ съ врага­ми христіанскаго міра.

Мало того, тампліеры даже сдѣлали важный шагъ, непростительный для ду­ховной общины. Они отстранили католи­ческое правовѣріе, отвергая христіанское вѣроученіе, и составили предосудительную тайную религію на основѣ превратнаго еретическаго ученія.

Папы иногда для виду упрекали ихъ за крайне безнравственную жизнь, за демони­ческія лжеученія, въ которыхъ отвергалась вѣра въ существованіе идеальнаго образа Христа, въ которыхъ учили вѣровать въ су­ществованіе истиннаго высшаго Бога, пра­вящаго Вселенной, и низшаго бога, руко­водящаго вещественнымъ міромъ, насла­жденіями и удовольствіями земной жизни.

Орденъ владѣлъ богатыми имѣніями; болѣе легкія житейскія обязанности новой лжерелигіи были крайне соблазнительны, и число послѣдователей тампліеровъ быстро разросталось отъ этого.

Но не въ этомъ даже заключалась причи­на распаденія ордена тампліеровъ, а въ поли­тическомъ положеніи его. До паденія Аккона тампліеры сильно возбудили противъ себя всѣхъ крестоносцевъ и западныхъ христіанъ.

Деньгами, поддержкой папства, желав­шаго распространить свою власть надъ всѣмъ міромъ, тампліеры искусно набира­лись силы, чтобы добиться обособленности въ военныхъ дѣйствіяхъ на Востокѣ и привести къ концу стремленіе образовать самостоятельное государство.

Но французскій король Филиппъ IV «Красивый» былъ заклятый врагъ могу­щества и власти высшаго духовенства, отчасти опасаясь этого новаго нарождаю­щагося врага свѣтской власти, отчасти прельщаясь огромными богатствами его, король твердо рѣшилъ уничтожить этотъ орденъ, который рука-объ-руку съ папской властью серьезно угрожалъ французскому государству. Начался ужасный процессъ противъ духовнаго ордена съ 1307—1313 годъ, когда много сотенъ рыцарей толпами заточали въ тюрьмы п предавали жесто­кимъ казнямъ. Наконецъ, подъ сильнымъ давленіемъ короля папа Климентъ I окон­чательно уничтожилъ этотъ орденъ.

XIII.  Орденъ іоаннитовъ.

Этотъ орденъ въ то время достигалъ новаго расцвѣта, хотя іоанниты шли такимъ же роскошнымъ и эгоистичнымъ путемъ, тоже поддерживая папство противъ свѣтской власти и всѣми силами добиваясь вполнѣ самостоятельнаго политическаго положенія.

Акконъ палъ, Сирія была закрыта для нихъ, и они двинулись на берега Эгей­скаго моря, гдѣ въ 1310 году подчинили своей власти цѣлый рядъ острововъ южныхъ спорадовъ, прочно утвердившись на о. Родосѣ. Болѣе двухсотъ лѣтъ родос­скіе іоанниты поддерживали свою власть, развивая торговлю, промышленность и го­сударственное устройство при помощи своихъ доходовъ на Западѣ, которые да­вали имъ возможность содержать большое войско. Но въ началѣ XV столѣтія ихъ рыцарское государство погибло отъ меча воинственныхъ турокъ.

XIV.  Арменія.

Послѣ паденія Аккона и изгнанія хри­стіанъ изъ сирійскихъ владѣній Арменія не только не погибла, но нѣсколько утверди­лась. При нашествіи монгольскихъ ордъ Арменія вступила съ ними въ союзъ, и это сначала помогло ей. Но когда впослѣдствіи власть осталась за мусульманами, Арменіи тяжело досталось отъ нихъ. Когда же за­тѣмъ въ XIV столѣтіи монголы приняли исламъ и тѣмъ присоединились къ мусуль­манамъ, они отказались отъ помощи сво­имъ прежнимъ союзникамъ.

Армянскіе короли тщетно просили За­падъ помочь имъ, обѣщая присоединиться къ Римской Церкви, и это маленькое государ­ство неминуемо погибло бы тогда же, но его поддерживали многіе крестоносцы, бѣжавшіе изъ Сиріи. И тѣмъ не менѣе дни его были сочтены.

Гибель его особенно усиливали внутрен­нія распри, неудачи въ сношеніяхъ съ монголами и враждебныя отношенія съ му­сульманами. Наконецъ, во второй половинѣ XIV вѣка мусульмане разсѣяли армян­ское войско, истребили замки и города и послѣдняго короля Льва V отправили въ плѣнъ, въ Каиръ, послѣ чего самостоятель­ность Арменіи была уничтожена навсегда.

 

 

XV. О.Кипръ.

Королевство Кипрское пережило Арменію немногимъ больше ста лѣтъ, но пережи­ло въ блескѣ и счастьи. Со времени третьяго Крестоваго похода прекрасный, благодатный островъ густо заселился за­падными колонистами,—рыцарями, купца­ми, духовенствомъ. Земледѣліе, торговля, промышленность ожили; замки, колоніи, монастыри, церкви выростали одни за дру­гими и способствовали развитію и крѣ­пости этого государства. Единственно, что мѣшало правильному развитію его — это непреодолимое отвращеніе греческаго насе­ленія подчиниться папской власти. Но Римская Церковь вводила католичество не насиліемъ, а убѣжденіями, и это не доводило до обостренія отношеній между жителями и не производило среди нихъ рѣзкаго и гибельнаго раскола. Бѣглецы изъ Аккона и со всего сирійскаго побережья, не послѣ­довавшіе за іоаннитами, также поселились на о. Кипрѣ и своей дѣятельностью во многомъ способствовали процвѣтанію остро­ва. Кромѣ того, самое блестящее время средневѣковаго богатаго Кипра привлекало сюда не мало поселенцевъ съ далекаго За­пада.

Послѣ гибели Аккона здѣсь въ огромномъ количествѣ стали сосредоточиваться восточ­ные и западные товары; въ домахъ и зам­кахъ пріютились рѣдкая восточная роскошь, изысканныя удовольствія, изнѣженныя на­слажденія.

Въ концѣ XIV столѣтія началось посте­пенное паденіе Кипрскаго королевства. На­чались тяжелыя столкновенія съ гордыми итальянскими колоніями, затѣмъ разрывъ съ генуэзцами, которые, наконецъ, захва­тили въ свои руки всю торговлю и тѣмъ сломили могущество Кипрскаго королевства. Въ то же время короли вели войны съ египетскими султанами, и это, какъ и бо­евыя схватки съ генуэзцами, годъ-отъ-году значительно ослабляло силу королевства.

Казна пустѣла, торговля упадала, нача­лись междоусобицы при дворѣ и между ка­толиками и греками на религіозныхъ убѣ­жденіяхъ. Послѣдній король, Яковъ II от­нялъ у генуэзцевъ торговлю, но уже самъ одинъ не могъ удержать государство отъ распаденія и обратился за помощью къ Венеціи, которая послѣ его смерти и подчинила себѣ о. Кипръ. Около ста лѣтъ владѣла она островомъ, но въ концѣ-концовъ въ началѣ XVI столѣтія должна бы­ла уступить его наступающей силѣ осман­скихъ турокъ.

[1] Фанатикъ—человѣкъ, дѣйствующій слѣ­по по убѣжденію, не отдавая никакого отчета ни уму, ни добрымъ порывамъ сердца.

[2] Бывшая сѣв.-вост. провинція Франціи; главный городъ—Аміенъ, потому и Петръ Пу­стынникъ получилъ прозвище Петра Аміенскаго.

«Такъ хочетъ Богъ!»...

[3] Піаченца — итальянская провинція, въ области притоковъ рѣки Потидона, Троббія и друг.

[4] Магометанская религія.

[5] См. стр. 70.

---

Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 106; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!