Достоверность и условность в биографии героя
Биографическое произведение в романтизме отличает тонкое сочетание элементов правды и вымысла в воссоздании картин прошлого. Свою роль в образовании подобного рода синтеза играла и природа жанра. Портретная биография с присущей ей высокой долей условности нейтрализовала ее подчеркнутой достоверностью материала, тогда как художественная биография, правдиво отражая в целом перипетии жизненного пути героя, сознательно романтизировала его личность, вводила в ее трактовку элементы обобщенности, художественный образ благодаря этому обретал большую емкость и включал “гораздо большее содержание, нежели образы, создаваемые на бытовой, исторически конкретной основе, художник таким путем обретал возможность покорять пространство и время.” (Гуляев; Карташова 1991:80)
В ткань художественного произведения широко вводились вымышленные эпизоды, и порой это обуславливало модификацию личных имен героев. Так, в художественно-биографической новелле “Равнина под снегом” Эдгар По предстает под своим вторым именем – Аллан; несколько изменяется и имя его жены (Вирджиния, в литературном портрете Эдгара По Паустовский именует ее Виргинией; полное имя Виргиния Клемм; Е. А. Алексанян также считает,что в новелле “Равнина под снегом” речь идет о жизни и судьбе Эдгара По. (Алексаням 1969:132)). Подобная трансформация повышала свободу автора в трактовке биографического материала героя. Поэтому именно в новелле “Равнина под снегом” мы сталкиваемся с наиболее вольным изложением судьбы писателя Эдгара По в целом. Гений Моцарта и Грига действительно был признан уже их современниками, стал известен при жизни и Андерсен, хотя путь его к славе был труден и тернист. Трагичная судьба Аллана, представляемая автором, в этом плане более всего расходится с действительной судьбой Эдгара По. Однако авторский вымысел помогает придать характеру героя необходимую для романтизма цельность. Художественно-биографический жанр был столь убедительным по своей природе, что это позволяло романтикам порой обходиться без хронологической и территориальной точности в изложении биографии героев. Романтизм ограничивался лишь национальной идентификацией личности. Аллан - “великий и никому не нужный поэт Америки”, Андерсен “своего рода бедный принц из той страны, где некогда жил Гамлет”. Национальные черты нашли яркое проявление и в образах Грига и Моцарта. Точное место и время действия в художественно-биографических новеллах ни разу не названы. В одном случае это берег океана (“Равнина под снегом”), в другом и вовсе центральное действие разворачивается в катящемся по дорогам Италии ночном дилижансе где-то по пути из Венеции в Верону. В обеих случаях читатель так до конца и не осознает, что же занесло Андерсена в далекую Италию и каким образом Аллан оказался в избушке на берегу океана.
|
|
|
|
|
|
Пунктуальность важна там, где создаваемый образ и картина происходящего от начала до конца недостоверны, художественно неубедительны для читателя, именно пунктуальность в таких случаях призвана создать иллюзию подлинности описываемых событий. Действие при этом имеет биографически верные координаты пространства, а порой и времени ( “В один из зимних вечеров 1786 года на окраине Вены...”). Вена и Берген - города, где жили и творили великие композиторы. В новелле “Корзина с еловыми шишками” писатель идет даже дальше этого, пунктуально воссоздавая действительный образ великого Грига. Композитор действительно всю жизнь отличался простотой и скромностью. Он легко сходился с простыми людьми, любил уединенные прогулки. Музыка Грига, в которой Дагни слышит то пение пастушьего рожка, то шум ветра и перезвон лесных колокольчиков, носила глубоко романтический характер, изобиловала вставками в духе народных наигрышей. Восприятие ее слушателем было примерно таким, как это и изображено писателем. (Левашева 1962:328)
|
|
|
Сравнение художественной и портретной биографий показывает, таким образом, что первая, опираясь на биографический материал, тяготела к созданию художественно убедительного для читателя образа. Вымысел,используемый ею, призван был усилить драматизм судьбы героя, сделать его образ более цельным и потому понятным для читателя. Эти качества роднили художественную биографию с литературным портретом,что позволило Паустовскому позднее написать на основе новелл “Ночной дилижанс” и “Равнина под снегом” произведения в жанре литературного портрета. Напротив, высокая степень условности портретной биографии сближала ее с художественным произведением, обуславливая порой и их композиционное единство. Так, новелла “Старый повар”, по замыслу автора, должна была стать составной частью художественной “Повести о музыкантах”.
Герой и среда
Характер отношений
Портретная и художественная биография являют собой пример различных трактовок отношения героя с окружающим его обществом.В первом случае перед нами ярко выраженная идеализация. Творец изначально знал свое предназначение и был уверен в правильности выбранного пути, а один единственный случай, эпизод, раскрывавший масштаб его дарования, представлялся как яркое воплощение всего жизненного пути. Таков, например, концерт Моцарта в избушке старого повара. Потрясение, испытанное Марией и стариком-поваром, предстает образцом того, как воспринимали музыку Моцарта его современники. И оттого символическими становятся заключительные строки новеллы:
|
|
|
Мария отступила от кровати и низко, почти касаясь коленом пола, склонилась перед великим музыкантом.(Паустовский 1969:6:538)
Последний эпитет, дословно повторяющийся и при характеристике Грига (“волшебник и великий музыкант”) призван убедить в том, что герои новелл уже при жизни испытали всю доступную полноту счастья (ведь, по словам не столь удачливого Аллана, “самое большое счастье - в понимании”) и сами осознавали это.
“Я видел жизнь, - говорит Григ, - Что бы тебе ни говорили о ней, верь всегда, что она удивительна и прекрасна. Я старик, но я отдал молодежи жизнь, работу, талант. Отдал все без возврата. Поэтому я, может быть, даже счастливее тебя, Дагни.” (Паустовский 1969:7:469)
Портретная биография, как видим, ограничивается показом лишь одного ракурса из сложных и порой противоречивых отношений творца с окружающим его миром. Ракурс этот,который можно обозначить как отношения творца и поклонников его таланта, не позволяет автору увидеть каких-либо иных аспектов в отношениях людей друг с другом. Культ искусства царит в разговорах персонажей “Корзины с еловыми шишками” - дядюшки Нильса и тетушки Магды. Перед нами отношения не реальных индивидуумов, а поклонников искусства друг с другом:
Нильс любил выражаться возвышенно и туманно... “Музыка, - сказал он, - это зеркало гения”... О Дагни он говорил, что она похожа на первый аккорд увертюры. А у Магды, по его словам, была колдовская власть над людьми.(Паустовский 1969:7:471)
Художественная биография значительно полнее отражает сложную палитру человеческих отношений. Ведь жизнь героя протекала в конкретную историческую эпоху, войны и социальные конфликты были неотъемлемой ее частью, а судьба часто оказывалась неблагосклонной к герою. Поэтому в биографическом повествовании неизменно присутствовали элементы реализма.
Мир искусства и жизнь общества предстают здесь великими антитезами. Общественные и политические отношения людей оказываются глубоко враждебны миру искусства, несовместимы с ним. Андерсен, даже при его легком нраве и умении сходиться с людьми, в глазах окружающих выглядит странным и чудаковатым:
При виде Андерсена женщины затихали. Их смущал этот худой и элегантный господин с тонким носом. Они считали его заезжим фокусником, хотя и называли почтительно “синьор поэт”. По их понятиям, это был странный поэт. В нем не бурлила кровь. Он не пел под гитару раздирающие сердце баркаролы и не влюблялся по очереди в каждую из женщин. Только один раз он вынул из петлицы алую розу и подарил ее самой некрасивой девочке-посудомойке. Она была к тому же хромая, как утка.(Паустовский 1973:79)
Еще труднее приходится Аллану, творчество которого так и не нашло признания среди его современников:
Усталое от дороги лицо молодой женщины, визг чайки над тусклой водой, фырканье лошадей, скрип песка под колесами - и потом, после нескольких его слов, мир каким-то чудом зацветет вокруг. Женщина поднимет глаза, улыбнется, и он заметит смятение на ее лице...Он знает, что она права, что он разрушил освященное годами течение жизни, что отныне ее комната с полосатыми обоями, голос мужа, треск кофейной мельницы и добропорядочные гости - все это покажется мертвым и скучным, как обыденный день, заполненный заботами свыше сил. (Паустовский 1969:7:376)
Сохраняя присущую портретной биографии схематичность образов, максимализм суждений и оценок героев, художественная биография, однако, излагает позиции не только поклонников, но и критиков гения. Автор не предлагает здесь готового ответа на непростые вопросы жизни. Терзается , но так и не решает их для себя Аллан:
Зачем отравлять сердца и рассказывать прекрасные небылицы? Для лишних слез? Для разочарований? Для чего? (Паустовский 1969:7:380)
Думает над этим и Андерсен и, как ему кажется, он находит решение:
“Мое единственное занятие - делать людям маленькие подарки и совершать легкомысленные поступки, лишь бы они радовали моих ближних... Сердце ( у них - ВП) не так легко очерствеет, как у тех, кто не пережил этой сказки.” (Паустовский 1973:61)
Но решения в художественной биографии редко носят универсальный характер, особенно, если речь идет о сложных аспектах человеческих отношений. Не только священник в карете, спутник Андерсена, но и случайная попутчица Аллана совсем иного мнения об этом:
Почему дрожит ее рука и губы силятся сказать: “Кто вы? Не надо было говорить мне этого.” (Паустовский 1969:7:376)
Художественная биография по природе своего жанра слишком правдива для того, чтобы скрывать от читателя обоснованность подобного рода оценок. Сказка и жизнь в ней редко целиком совместимы друг с другом и датский сказочник понимает это:
Он знал,что можно до боли в сердце любить каждое слово женщины, каждую ее потерянную ресницу, каждую пылинку на ее платье. Он понимал это. Он думал,что такую любовь, если он даст ей разгореться, не вместит сердце. Она принесет столько терзаний и радости, слез и смеха, что у него не хватит сил, чтобы перенести все ее перемены и неожиданности. И кто знает, может быть от этой любви померкнет, уйдет и никогда не вернется пестрый рой его сказок. Чего он будет стоить тогда! (Паустовский 1973:63)
Возникающий здесь аспект любви качественно меняет саму сущность отношений творца с окружающим его обществом. Любовь - особая сфера человеческих отношений, на ее терзания и радости, слезы и смех даже у гения может оказаться недостаточно сил.
“Оказывается, в своей жизни вы боитесь сказок, - говорит Елена Гвиччиоли Андерсену, - У вас не хватает силы и смелости даже для короткой любви.” “ Это мой тяжкий крест”, - сознался Андерсен. (Паустовский 1973:64)
Многое оценивая по-другому с высоты прожитых лет, он останется верен главному своему кредо: творец сталкивается в жизни с трудной дилеммой, но он должен выбирать. Пытавшийся же совместить волшебный мир своей фантазии с реальным суровым миром Аллан терпит неудачу: гибнет вверивший свою судьбу в его руки единственный его близкий человек - Вирджиния, умирает и сам Аллан.
Предназначение творца
Роль творца в романтизме не ограничивалась только его служением искусству. Отмеченный божественной искрой талант этих людей позволял им соприкасаться с высшими, астральными силами, обретать дар провидца. “Подлинный поэт - всеведущ... Художники через современность связывают мир прошедший с миром будущего.” “Было время когда поэт и пророк значили одно и то же. Я и теперь не считаю эту мысль устаревшей”, - утверждал Гофман.” (Ванслов 1966:169) Подобная способность героя особенно ярко раскрывается в биографических новеллах с сильным элементом социального романтизма:
“ Я предсказатель, -ответил, не задумываясь Андерсен. - Я умею угадывать будущее и видеть в темноте. Но я не шарлатан. И, пожалуй, я своего рода бедный принц из той страны, где некогда жил Гамлет...” Он сказал это и почувствовал, как у него холодеет лицо. Приближалось то состояние, какое он всякий раз испытывал, выдумывая свои поэмы и сказки. В этом состоянии соединялись легкая тревога, неизвестно откуда берущиеся потоки слов, внезапное ощущение своей власти над человеческим сердцем. (Паустовский 1973:56)
В новеллах Паустовского сказочники - особые люди, носители сокровенных тайн. “Они обладают глубинной мудростью, являются выразителями народной философии.”(Померанцева 1988:91)
Специфика жанра биографической новеллы, однако, обуславливала реалистичность мировидения даже самых романтичных ее персонажей.
Андерсен берется предсказывать будущее, но он не в силах что-либо изменить в нем, и потому потаенные желания его случайных попутчиц, в глубине души верящих именно в это, исполняются лишь частично. Андерсен не сулит им ни безмятежной жизни, ни богатства. Правда жизни оказывается сильнее самых притягательных романтических мечтаний, и обещать своим героиням легкой судьбы Андерсен не может:
“ Вы очень много хотите получить от жизни, хотя вы и простая крестьянская девушка. Поэтому вам нелегко быть счастливой. Но вы встретите в своей жизни человека, достойного вашего требовательного сердца. Ваш избранник должен быть, конечно, человеком замечательным. Может быть, это будет живописец, поэт, борец за свободу Италии... А может быть, это будет простой пастух или матрос, но с большой душой. Это, в конце концов, все равно.”(Паустовский 1973:59)
В будущем другой героини Андерсен угадывает судьбу “или очень печальную, или очень счастливую.”(Паустовский 1973:58) И на сей раз он не в силах повлиять на рок судьбы. Это не в его силах. Единственное, что он может, так это сделать окружающих его людей чуть добрее, ведь сердце их “не так легко зачерствеет, как у тех, кто не пережил этой сказки.”(Паустовский 1973:61)
Выбор героев автором становится при этом отражением своеобразной иерархии романтического образа. Чем более крылатым и образным становился язык искусства, тем более оно ценилось в романтизме. Потому устное слово всегда было предпочтительней письменного, а поэзия выгодно отличалась от прозы. Весомость устного слова, его побудительные, призывные функции еще более возрастали благодаря усилению в нем элементов драматизации. Театральное действо как никакой другой вид искусства помогало слову обрести необходимую пластическую образность. Актер в романтизме - культовая фигура, обладающая “колдовской”, магической властью над людьми:
Дагни часто ходила в театр. Это было увлекательное занятие. Но после спектаклей Дагни долго не засыпала и даже плакала иногда у себя в постели. (Паустовский 1969:7:771).
Соединяя малое и необозримое, веселое и сакрально-таинственное, театр становился художественно-убедительной метафорой реального мира. Поэтому театральное действо выполняет для Дагни роль прелюдии к еще более сильному чувству. Препочтение устного слова в романтизме письменному обусловило то, что в новеллах Аллан и Андерсен предстают в роли сказителей, а не писателей, каковыми в действительности они были. Устами же других людей называется истинная природа их творчества. В коротком предисловии к новелле об этом пишет и сам автор: “Я написал...рассказ о поэте Андерсене. Мне кажется, что он даст... более ясное представление о воображении.”(Паустовский 1967:43)
“Я узнала, кто вы,- глядя ему в глаза, сказала Елена Гвиччиоли. - Вы знаменитый сказочник и поэт.”(Паустовский 1973:64)
Но то, что для одних представляется редким природным даром, для других становится объектом злобы и ненависти:
Как смеет этот нищий поэт разрушать своим острым и сверкающим словом добропорядочность и твердые понятия и преврашать трезвый мир в чучело для насмешек!(Паустовский 1967:7:379)
Возникающий здесь социальный мотив новеллы далеко не случаен. Сказитель, поэт традиционно олицетворяли в романтизме мотив страдания. Характер творчества обрекал их на стремление к признанию таланта, а так бывало далеко не всегда. Потому высшую ступень в иерархии художественных образов романтизм отводил музыканту. Музыкальное сочинение является результатом вдохновения творца, свободного от общественных настроений и поклоняющегося лишь музе искусства. Невзирающий на капризы переменчивой моды, такой герой сполна соответствует требованиям портретной биографии с ее ярко выраженной идеализированностью сюжета. Его музыкальное сочинение непереложимо не только на словесный : ”...невозможно, конечно, передать музыку словами, как бы ни был богат наш язык”(Паустовский 1969:7:469), но и на нотный текст. Исполнение такой музыки - всегда результат экспромта и вдохновления. Под чарующим действием этих сил играет на клавесине Моцарт. Преисполнены вдохновления и музыканты оркестра, исполняющего музыку Грига в городском парке Христиании, Искусство гибнет от попыток объяснить его, и потому оркестранты не заглядывают в нотные записи концерта:
Несмотря на вечер, ни дирижер, ни оркестранты не включили лампоче над пультами. Вечер был настолько светлый, что фонари, горевшие в листве лип, были зажжены, очевидно, только для того, чтобы придать нарядность концерту.(Паустовский 1969:7:472)
Не знает и Андерсен, как точнее передать свое поэтическое состояние:
Одни считали его вдохновением, другие восторгом, третьи - даром импровизации. (Паустовский 1973:57)
Гармония музыки, недосягаемая для других жанров искусства, сполна воплощала в себе романтический идеал, каким бы грандиозным, миражным, или трепетным он ни был. В романтической культуре музыка подразумевает слитность и целостность мировой жизни. В музыке оглашается тайна, скрытая в недрах космоса, недоступное, через звуки ставшее доступным. Роль музыканта еще значительней в том случае, если он - гений. Тогда магическая власть творца достигает своего апогея. Моцарт соглашается быть исповедником, которому старик раскрывает всю свою душу. Власть искусства, однако, сильнее и значительнее власти религии, и Моцарт исповедует умирающего по законам добра и высшей справедливости:
“ Так вот, Иоганн Мейер, - сказал незнакомец и положил ладонь на слепые глаза старика, - вы невинны перед людьми. То, что вы совершили, не есть грех и не является кражей, а,наоборот, может быть зачтено вам как подвиг любви.” (Паустовский 1967:6:537)
И исполняя последнюю волю старика,он делает то, что священнику оказалось бы не под силу: возвращает его в чудесные мгновения молодости. Его власть больше власти священника, ибо она - от искусства. Вспомним и Эдварда Грига из новеллы “Корзина с еловыми шишками”. Духовный мир Дагни преобразился под влиянием его музыки, а, значит, он повлиял и на ее будущее.
Роднит же блистательных творцов с их менее удачливыми собратьями главное - стремление к беззаветному служению искусству.
9.3 К проблеме “романтического пьдестала”
Живые, общительные, чуть насмешливые герои новелл Паустовского, даря тепло и очарование своего воображения, нисколько не стремятся выделиться среди людей,их окружающих. Их отличает скромность, и в добрых своих делах они предпочитают не называть свое имя. Андерсен представляется своим попутчицам простым поэтом. Моцарт на протяжении всей новеллы выступает в качестве незнакомца и называет свое подлинное имя лишь в финальной сцене. Также в финале узнает и Дагни, кем в действительности был ее случайный попутчик. Писатель как бы лишний раз хочет подчеркнуть ту мысль, что художник, сколь бы гениальным он ни был, способен творить лишь до тех пор, покуда заботы и чаяния простых людей находят отклик в его душе. “Артист, писатель, композитор находит восхищенных слушателей где-нибудь в деревенской глуши, он открывает в них свою народную аудиторию, а вместе с тем и подлинный адрес собственного творчества.” (Трефилова 1983:87)
Проблема поэта и толпы была глубоко чужда романтизму нашего века. Герои Паустовского ведут жизнь обычных людей того времени:
Все, что могло приглушить звуки, - ковры, портьеры и мягкую мебель - Григ давно убрал из дома. Остался только старый диван. На нем могли разместиться до десятка гостей, и Григ не решался его выбросить. Друзья говорили, что дом композитора похож на жилище дровосека. (Паустовский 1967:7:468)
Перед нами сознательная дегероизация главного персонажа. Такой прием помогает, однако, автору в кульминационный момент стремительно вывести героя на авансцену, подчеркнув тем самым исключительность его таланта. Так построен, в частности, феерический образ Моцарта в “Старом поваре”.
Если же героем становится человек известный, но не столь удачливый и гениальный, автор идет другим путем. Поэтичность усиливается исподволь оттеняется соприкосновением героя с грубыми реалиями окружающей жизни. Таков Андерсен в “Ночном дилижансе”. Его облик контрастирует с пошлой атмосферой гостиницы (“оловянная чернильница без чернил, моль на портьерах, фаянсовый таз с изображением купальшиц, канделябр с остатками сальной свечи, нечищенный, должно быть, со времен Тициана”) и с удручающим видом ее обитательниц, молодых женщин в потертых бархатных корсажах, кое-как затянутых порванными тесемками, которые “весь день оглушительно хохотали и ссорились <...>, а иногда дрались, вцепившись друг другу в волосы.”(Паустовский 1973:49) Под стать им оказывается ленивый и нечистый на руку слуга, педантичный и скучный священник, спутник Андерсена в дилижансе, пошлость и скука жизни контрастируют с той поэзией и красотой, что вызываются к жизни силой фантазии Андерсена. Внутренний монолог, несобственно-прямая речь, искусно вводимые автором в новеллу, раскрывают как бы изнутри характер героя:
Андерсен рассмеялся. Он ничуть не был рассержен. Его страсть к путешествиям усиливалась изо дня в день даже от самых забавных пустяков. Путешествия всегда сулили неожиданности. Никогда ведь не знаешь, когда блеснет из-под ресницы лукавый женский взгляд, когда покажутся вдали башни незнакомого города и закачаются на горизонте мачты тяжелых кораблей. (Паустовский 1973:50)
Такими средствами писатель придает своим героям полностью земной облик, делает их более доступными читателю. Жанр, как видим, обуславливая различие в методах, используемых автором для создания образа, неизменно сохраняет его глубоко романтическую природу.
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 168; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!