Численность заболевших с начала войны по сентябрь 1917 г. (по данным доктора Аврамова)
| Офицерские чины | Нижние чины | Всего | |
| С начала войны по 1 января 1917 г. | 61551 | 2 946 728 | 3 008 279 |
| С 1 января 1917 г. но 1 октября 1917 г. | 27 285 | 2 034 356 | 3 061641 |
| Всего: с начала войны до 1 октября 1917 г. | 88 836 | 4 981 084 | 6 069 920 |
Доктор Аврамов считает, что по отношению к среднему наличному составу заболеваемость должна исчисляться для офицеров в 10,5%, для солдат — 13,1%.
Если мы сравним среднюю месячную заболеваемость с начала войны до 1 января 1917 г. с такою же среднею величиною для революционного 1917 года, мы получим:
Средняя месячная заболеваемость
| Офицерских чинов | Нижних чинов | Общая | |
| С начала войны по 1 января 1917 г. | 2 122 | 101612 | 103 734 |
| С 1 января 1917 г. по 1 октября 1917 г. | 3 032 | 226 039 | 229 071 |
Из сопоставления этих данных мы видим, что «заболеваемость» увеличилась в 1917 г. по сравнению с предыдущими годами в 21/5 раза. А между тем никаких эпидемий в 1917 г. в Русской армии не было. Более подробное изучение заболеваемости в 1917 г. показывает нам, что рост ее начинается после начала революции. Таким образом, причина этого роста лежит всецело в области психико-социальных, а не санитарных факторов. С начала революции солдатская масса потянулась домой, но так как нижние чины в начале революции не решались просто дезертировать, то они пользовались всякой небольшой болезнью или даже симулировали ее, чтобы на законном основании уйти в тыл. Санитарный персонал не мог этому противиться, так как был терроризирован массой. Пишущий эти строки знает несколько случаев в июле 1917 г., когда эвакуационные свидетельства выдавались под угрозой штыков солдатской толпы. Эта «тяга» домой сказалась на офицерском составе с его более развитым чувством долга слабее, чем у солдат. В самом деле, «заболеваемость» офицеров увеличилась на 43%, в то время как «заболеваемость» солдат на 121%.
|
|
|
Усилившаяся с началом революции «заболеваемость» сопровождалась «насильственной» эвакуацией больных в тыл. Поэтому нужно иметь в виду, что с началом революции наряду с закономерной эвакуацией во внутренние военные округа действительно тяжелобольных происходила еще и «самоэвакуация» мнимых больных. В учет Ставки попали только первые, что и будет принято нами во внимание, когда в следующей главе мы будем рассматривать «возвращаемость» в армию выздоровевших эвакуированных больных.
Процент смертности среди заболевших в войны, предшествующие нами изучаемой, исчисляется для Русской армии:
В войну 1854–1856 гг. — 22,9%
В войну 1877–1878 гг. — 6,6%
В войну 1904–1905 гг. — 2,5%
Наша война с Японией считалась особенно благополучной в санитарном отношении. Таковой же является и минувшая мировая война. Несмотря на продолжительность войны, все острые инфекционные болезни получили слабое развитие[66].
|
|
|
Поэтому мы согласны с доктором Бинштоком, который в своей работе «Военные потери России в войну 1914–1918 гг.»{105}принимает для Русской армии процент смертности от болезней в течение минувшей войны — 2,5%.
Всех больных, как было уже указано, зарегистрировано 5 069 920, что при 2,5% умерших должно дать общую цифру умерших в 126 778, а за округлением — 130 000. Эта цифра, утверждает доктор Биншток, не противоречит общему числу умерших от инфекционных болезней (42 670), составляющему, как это обычно наблюдается у нас, треть общего числа умерших от болезней.
К указанному выше числу умерших от болезней нужно еще прибавить умерших скоропостижно и умерших в плену.
Согласно данным доктора Аврамова, численность скоропостижно умерших равняется 7196.
Таким образом, общее число смертей от болезней может считаться близким к 140 000.
Приведенная выше цифра умерших от болезней требует ряда оговорок. С одной стороны, надо помнить, что цифры доктора Аврамова не включают в себя данных с Кавказского фронта и о русских войсках, дравшихся за границей, и по этой причине численность умерших от болезней является преуменьшенной. С другой стороны, число смертей выведено не из числа болезней, а из числа бывших заболеваний. Очевидно, что последних было больше, чем первых, так как одно и то же лицо могло хворать несколько раз. Невозможность учесть сейчас это обстоятельство может возбудить подозрение, что приведенная выше цифра является преувеличенной. Но сомнение в этом рассеется, если обратиться к статистике о потерях французской армии. Доктор J. Toubert в неоднократно цитированном нами труде{106} исчисляет число умерших от болезней во французской армии равным 175 000.
|
|
|
Следовательно, во французской армии в среднем ежемесячно умирало от болезней 3400 человек.
Если мы выведем такое же среднее число для нашей армии при 140 000 смертей, мы получим около 3600 смертей в месяц. Но Русская армия была гораздо более многочисленна людьми, а следовательно, выведенная цифра в 140 000 ни в коем случае не может считаться преувеличенной.
Число чинов Русской армии, умерших в плену, определяется для пленных, находившихся в Германии:
— 210 офицерских и 47 934 нижних чинов{107}.
Для пленных, находившихся в Австро-Венгрии:
— 241 офицерских и 27 497 нижних чинов{108}.
Число умерших чинов Русской армии в турецком и болгарском плену нам не известно. Но ввиду ничтожного количества этих пленных число умерших среди них не может оказать влияния на общий итог, закругленный в десятках тысяч.
|
|
|
Таким образом, общее число наших чинов, умерших в плену (за исключением тяжелораненых, скончавшихся до прибытия во внутрь вражеской страны), должно измеряться в округленных числах — в 70 000.
Интересно отметить здесь, что по отношению к установленному нами итогу наших пленных (2 400 000) это составит 2,9%, т.е. процент, немного превышающий процент смертности, принятый нами согласно с доктором Бинштоком для смертности от болезней в Русской армии; такое превышение совершенно естественно.
Подведем теперь итог числу убитых, умерших от ран и болезней в Русской армии в войну 1914–1917 гг. (до большевистского переворота). Этот итог должен выражаться примерно так:
Зарегистрированные убитые … 626 000[67]
Неизвестные убитые … 674 000
Умершие от ран … 350 000
Умершие от болезней … 140 000
Умершие в плену … 70 000
________
1 860 000
ИНВАЛИДЫ
Дабы закончить рассмотрение вопроса о потерях Русской армии, необходимо еще попытаться определить, каково число инвалидов, которое должно было остаться в Русской армии после большой войны. Под словом «инвалид» мы будем понимать раненых и больных, которые после выздоровления признавались, согласно существовавшим у нас правилам, совершенно не годными к военной службе, а посему подлежащими увольнению от нее.
Изучение регистрационных карточек на 103 194 раненых и 70 755 больных, пользованных в санитарных учреждениях Петроградского городского комитета Всероссийского союза городов, показывает, что уволено было вовсе от службы: раненых — 25,2%, а больных — 14,9%. Если применить этот масштаб ко всему числу эвакуированных раненых (2 425 000) и больных (1 875 000), мы получим, что общее число уволенных вовсе от службы во время войны достигает:
Для раненых — 611 000
Для больных — 279 375
________
890 375
Несомненно, что это число является несколько преувеличенным. Действительно, мы имели уже случай указывать на то, что в Петроград эвакуировались раненые и больные, требовавшие сложного лечения; естественно, что среди таких раненых и больных процент инвалидности должен быть очень повышенным.
Как мы приводили выше, Ставка в своем ответе начальнику Французской военной миссии насчитывала, что к октябрю 1917 г. было вовсе уволено от службы тяжелораненых 348 508. В том же ответе указывается, что, кроме того, было еще уволено до выслуги обязательного срока службы 170 210. Несомненно, что причиною этих увольнений могли являться только последствия тяжелой болезни. Следовательно, число инвалидов к октябрю 1917 г., по счету Ставки, равнялось 518 718. К этому числу нужно еще прибавить 37 295 русских инвалидов из числа чинов Русской армии, попавших в плен и возвращенных в течение войны в порядке обмена. Это доведет общий итог до 556 013.
Но и это число не может выразить собой общий итог инвалидов, оставшихся после войны 1914–1917 гг. В сентябре 1917 г., т.е. к тому времени, к которому относятся цифры, приведенные в ответе Ставки, большое число инвалидов не могло быть еще учтено Ставкой: они находились еще на излечении в санитарных учреждениях или были уволены в долгосрочный отпуск, и вопрос об их окончательном увольнении со службы должен был решиться только впоследствии. Вот почему мы думаем, что Л.И. Сазонов прав, когда в своей статье «Потери России в войну 1914–1918 гг.»{109} утверждает, на основании данных Главного военно-санитарного инспектора, что число уволенных от службы за ранами, контузиями и болезнями должно измеряться в круглых цифрах в 700 000.
Такова и должна быть общая численность наших инвалидов.
Приложение
Взаимоотношение кровавых потерь и пленных в различных контингентах России (составлена на основании таблицы доктора И.И. Волощого, напечатанной в вып. 1 «Трудов Комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914–1920 гг., с. 214–217)
| Губернии и области России | Абсолютные числа | Процентное отношение | ||||
| Кровавые потери | Пленные | Всего | Кровавые потери | Пленные | Всего | |
| Акмолинская | 1735 | 1420 | 3155 | 55 | 45 | 100 |
| Архангельская | 1685 | 1239 | 2914 | 58 | 42 | 100 |
| Астраханская | 1825 | 1071 | 2896 | 64 | 36 | 100 |
| Бессарабская | 12165 | 8094 | 20 259 | 60 | 40 | 100 |
| Варшавская | 3411 | 4778 | 8189 | 42 | 58 | 100 |
| Виленская | 3805 | 6302 | 10107 | 38 | 62 | 100 |
| Витебская | 6325 | 6140 | 12 468 | 51 | 49 | 100 |
| Владимирская | 7280 | 4299 | 11579 | 63 | 37 | 100 |
| Вологодская | 5997 | 4035 | 10 032 | 60 | 40 | 100 |
| Волынская | 19 464 | 11194 | 30 658 | 63 | 37 | 100 |
| Воронежская | 9805 | 6197 | 16 002 | 61 | 39 | 100 |
| Вятская | 11109 | 7830 | 18 939 | 59 | 41 | 100 |
| Гродненская | 4456 | 4684 | 9140 | 49 | 51 | 100 |
| Донская | 5181 | 2176 | 7357 | 70 | 30 | 100 |
| Екатеринославская | 10 777 | 5872 | 16 649 | 65 | 35 | 100 |
| Елизаветпольская | 1312 | 509 | 1821 | 72 | 28 | 100 |
| Енисейская | 2104 | 1366 | 3470 | 61 | 39 | 100 |
| Иркутская | 1047 | 774 | 1821 | 57 | 43 | 100 |
| Казанская | 9331 | 6942 | 16 273 | 57 | 43 | 100 |
| Калишская | 1647 | 1817 | 3464 | 48 | 52 | 100 |
| Калужская | 4614 | 3187 | 7801 | 59 | 41 | 100 |
| Келецкая | 1083 | 1704 | 2787 | 39 | 61 | 100 |
| Киевская | 18 674 | 10 505 | 29179 | 64 | 36 | 100 |
| Ковенская | 3201 | 6414 | 9615 | 33 | 67 | 100 |
| Костромская | 7020 | 5058 | 12 078 | 58 | 42 | 100 |
| Кубанская | 3217 | 557 | 3774 | 85 | 15 | 100 |
| Курляндская | 2013 | 2500 | 4513 | 45 | 55 | 100 |
| Курская | 12 225 | 7029 | 19 254 | 63 | 37 | 100 |
| Кутаисская | 2664 | 1252 | 3196 | 68 | 32 | 100 |
| Лифляндская | 3291 | 3297 | 6588 | 50 | 50 | 100 |
| Ломжинская | 861 | 985 | 1846 | 47 | 53 | 100 |
| Люблинская | 3973 | 5577 | 9550 | 42 | 58 | 100 |
| Минская | 5840 | 5372 | 11212 | 52 | 48 | 100 |
| Могилевская | 6497 | 4840 | 11337 | 57 | 43 | 100 |
| Московская | 5883 | 5591 | 11474 | 51 | 49 | 100 |
| Нижегородская | 7380 | 5068 | 12 448 | 59 | 41 | 100 |
| Новгородская | 7891 | 4472 | 12 633 | 62 | 38 | 100 |
| Олонецкая | 2378 | 1412 | 3790 | 63 | 37 | 100 |
| Оренбургская | 6373 | 3399 | 9772 | 65 | 35 | 100 |
| Орловская | 6603 | 4724 | 11327 | 58 | 42 | 100 |
| Пензенская | 7965 | 4779 | 12 744 | 63 | 37 | 100 |
| Пермская | 10 218 | 6858 | 17 076 | 60 | 40 | 100 |
| Петроградская | 4414 | 2271 | 6685 | 66 | 34 | 100 |
| Петроковская | 2744 | 3408 | 6152 | 45 | 55 | 100 |
| Подольская | 18 662 | 9365 | 28 027 | 67 | 33 | 100 |
| Полоцкая | 534 | 468 | 1002 | 53 | 47 | 100 |
| Полтавская | 17 421 | 8267 | 25 688 | 68 | 32 | 100 |
| Приморская | 635 | 607 | 1242 | 51 | 49 | 100 |
| Псковская | 5634 | 4772 | 10 406 | 54 | 46 | 100 |
| Радомская | 1678 | 2766 | 4444 | 38 | 62 | 100 |
| Рязанская | 7070 | 4865 | 11935 | 59 | 41 | 100 |
| Самарская | 9506 | 6981 | 16 485 | 58 | 42 | 100 |
| Саратовская | 9380 | 5607 | 14 987 | 63 | 37 | 100 |
| Симбирская | 6677 | 5367 | 12 044 | 55 | 45 | 100 |
| Смоленская | 6205 | 4716 | 10 921 | 57 | 43 | 100 |
| Ставропольская | 1284 | 632 | 1916 | 67 | 43 | 100 |
| Сувалкская | 1297 | 1726 | 3023 | 43 | 57 | 100 |
| Таврическая | 8036 | 4942 | 12 978 | 62 | 38 | 100 |
| Тамбовская | 12 335 | 7443 | 19 778 | 62 | 38 | 100 |
| Тверская | 9205 | 6684 | 15 889 | 58 | 42 | 100 |
| Тифлисская | 2907 | 1769 | 4676 | 62 | 38 | 100 |
| Тобольская | 5219 | 3721 | 8940 | 58 | 42 | 100 |
| Томская | 8123 | 6456 | 14 579 | 56 | 44 | 100 |
| Тульская | 4733 | 3613 | 8346 | 57 | 43 | 100 |
| Тургайская | 800 | 280 | 1080 | 74 | 26 | 100 |
| Уфимская | 9954 | 7833 | 17 787 | 56 | 44 | 100 |
| Харьковская | 14 394 | 7111 | 21505 | 67 | 33 | 100 |
| Херсонская | 19 507 | Э466 | 28 973 | 67 | 33 | 100 |
| Холмская | 2706 | 3175 | 5881 | 46 | 54 | 100 |
| Черниговская | 8459 | 5866 | 14 325 | 59 | 41 | 100 |
| Эриванская | 1174 | 957 | 2131 | 55 | 45 | 100 |
| Эстляндская | 1413 | 641 | 2054 | 69 | 31 | 100 |
| Ярославская | 5688 | 2597 | 8285 | 68 | 31 | 100 |
| Всего | 458 122 | 315 961 | 774 083 | 59 | 41 | 100 |
Глава шестая.
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ПРИЗВАННЫХ НА ВОЕННУЮ СЛУЖБУ ЛЮДЕЙ МЕЖДУ ВОЙСКАМИ И ТЫЛОМ
Численность Действующей армии. — Численность боевого и обслуживающего элемента в Действующей армии. — Численность людей в общественных и тыловых организациях. — Окончательный расчет соотношения между боевым и обслуживающим элементами. — Численность людей в глубоком военном тылу (в подчиненных Военному министерству запасных войсках, заведениях и учреждениях). — Численность военнообязанных, работавших в оборонной промышленности. — Возвращаемость личного состава Действующей армии. — Дезертирство.
ЧИСЛЕННОСТЬ ДЕЙСТВУЮЩЕЙ АРМИИ
Словами «Действующая армия» у нас назывались сухопутные и морские вооруженные силы, военные управления и учреждения, подчиненные Верховному главнокомандующему. Территория же, предназначенная для развертывания и размещения Действующей армии, называлась «театром военных действий»[68].
Кроме элементов нашей вооруженной силы, составлявших Действующую армию, внутри страны оставались многочисленные учреждения, обслуживавшие Действующую армию, а также «запасные войска», т.е. те войсковые части, в которых происходило обучение призываемых новобранцев и ратников; внутри страны для охранной службы оставалась также часть дружин ополчения. Все части и учреждения, оставшиеся внутри страны, подчинялись военному министру. Действующая армия разделялась на фронты и отдельные армии; при этом нужно иметь в виду, что, согласно нашему «Положению о Полевом управлении войск в военное время», под словом «фронт» (армий) называлось то, что у наших союзников понималось под словами, «группа армий»[69].
В начале войны у нас имелись два фронта и две отдельные армии:
Северо-западный фронт — включавший в себя армии, действовавшие против Германии;
Юго-западный фронт — состоящий из армий, действовавших против Австро-Венгрии;
Отдельная армия № 6 (Петроградская), охранявшая побережье Балтийского моря;
Отдельная армия № 7 (Одесская), охранявшая побережье Черного моря.
С объявлением нам войны Турцией была сформирована Отдельная Кавказская армия, развернувшаяся с дальнейшим течением войны в Кавказский фронт.
Осенью 1915 г., после отхода наших вооруженных сил из Польши и Литвы, Северо-западный фронт был разделен на два:
Северный — составлявшийся из армий, действовавших на путях к Петрограду, с присоединением к ним 6-й отдельной армии;
Западный — составлявшийся из армий, действовавших на путях к Москве.
Наконец, после поражений, понесенных румынскими армиями, ввиду необходимости для спасения этого неудачного союзника двинуть на помощь наши многочисленные войска создался Румынский фронт.
Таким образом, к 1917 г. у нас имелось уже пять фронтов: Северный, Западный, Юго-западный, Румынский[70] и Кавказский.
Выяснить численность Действующей армии в минувшую войну очень трудно. Трудность эта проистекает не столько от утери многочисленных документов, а главным образом от того, что надлежаще поставленного учета численности армий не было. Подобно тому, как и в деле отчетности о потерях, войсковые части были завалены перепиской об их численном составе, но вся эта отчетность, хотя и чрезвычайно объемистая, была настолько кустарно поставлена, что привела к полному расхождению данных о численности армии по сведениям строевых штабов и по сведениям Интендантства. Различие между этими двумя родами сведений оказалось столь велико, что вызвало даже особую переписку между Ставкой и Военным министерством. В октябре 1916 г. начальник Генерального штаба пишет по этому поводу Дежурному генералу Ставки: «Во время последнего посещения Ставки военный министр получил от Полевого интендантства сведения о числе состоящих на довольствии людей в Действующей армии и на театре войны, а именно:
Северный фронт — 2 127 000
Западный фронт — 1 651 000
Юго-западный фронт — 3 640 000
Кавказская армия — 851 000
Итого — 8269000
Согласно же полученным от фронтов сведениям, в Действующей армии насчитывалось к 1-му сентября 1916 года:
Человек.
Ввиду сего военный министр просит разъяснения получающейся разницы между этими сведениями, достигающей 2 078 000 нижних чинов, с установлением, из каких именно категорий нижних чинов складывалась эта разница»{110}.
Вскоре после Февральской революции на совещании 30 марта 1917 г. в Ставке вновь возник вопрос о разнице между сведениями Интендантства и сведениями строевых штабов о численности войск. На этом совещании было признано, что сведения Интендантства о числе состоявших на довольствии «в значительной степени оказывались основанными на теоретических расчетах».
С целью проверить правильность интендантского учета по распоряжению генерала Алексеева была произведена 20 апреля/3 мая 1917 г. однодневная перепись. Эта перепись выяснила, что наличное количество довольствовавшихся в Действующей армии в этот день от Интендантства исчислялось в 9 050 924. Это число на 2 200 000 превосходило численность Действующей армии, согласно исчислениям войсковых штабов[71]. Таким образом, выяснилось, что причиной расхождения являлось то, что войсковые штабы исключали из своего счета целую категорию обслуживающих Действующую армию учреждений, а именно — так называемые Организации. Мы вернемся к этому вопросу далее, теперь же попробуем установить численность Действующей армии по исчислениям войсковых штабов; для этого в нашем распоряжении имеется два документа:
а) сводка сведений, доставленных фронтами Дежурному генералу Штаба Верховного главнокомандующего,
б) данные о численности войск, управлений и учреждений Действующей армии, составленные по материалам Ставки.
Первый документ напечатан в виде таблицы № 2 на странице 209 «Трудов комиссии по обследованию санитарных последствий войны 1914–1920 гг.».
Второй документ напечатан в виде таблицы № 9 на странице 23 «России в мировой войне 1914–1918 годов (в цифрах)».
Между данными вышепоименованных таблиц существуют различия, причем цифры второй из таблиц всегда несколько больше соответствующих чисел первой. Объясняется это, по-видимому, тем, что в первой из таблиц не приняты во внимание: Ставка, части и учреждения, непосредственно подчиненные Верховному главнокомандующему, а также отдельные армии № 6 и № 7 (Петроградская и Одесская). Вот почему мы считаем, что цифры второй из таблиц ближе к общему итогу численности Действующей армии, нежели цифры первой из таблиц; мы и придерживаемся их в наших исчислениях. К сожалению, указания второй из таблиц относятся к меньшему числу периодов, чем указания первой из таблиц. Поэтому для определения общей численности Действующей армии в те периоды, для которых нет указаний во второй таблице, мы придерживаемся следующего метода: в основу берем соответствующие числа первой из таблиц, считая, что они указывают численность фронтов и Кавказской армии; для того же, чтобы определить численность элементов Действующей армии, не подчиненных фронтам, мы берем разницу между ближайшими предыдущими соответствующими числами обеих таблиц, предполагая, что за истекший срок численность Ставки, войск и учреждений, непосредственно подчиненных Верховному главнокомандующему, не изменилась. Такое допущение не может привести к большой ошибке, поэтому, прибавив полученные нами разницы к соответствующим цифрам первой таблицы и округлив полученные числа до сотен тысяч, мы найдем довольно верное выражение численности Действующей армии в различные периоды войны.
До мобилизации мирный состав русской вооруженной силы, как мы видели выше, исчислялся в 1423 000. По укомплектовании ее призывами запасных она была доведена до 4 700 000 человек{111}. Из этих 4 700 000 в Действующую армию сразу было предназначено не более 3 500 000. Ввиду того, что сосредоточение сил, предназначенных в Действующую армию, закончилось лишь через 21/2 месяца, установить численность войск и учреждений, бывших на театре военных действий ранее 1/14 октября, не представляется возможным. Но к этому времени уже разыгрался целый ряд кровавых сражений, в которых Русская армия понесла огромные потери. Поэтому к 1/14 октября 1914 г., т.е. ко времени окончания своего сосредоточения, численность Действующей армии измеряется всего:
2 700 000.
К 1/14 декабря эта численность падает до:
2 000 000.
Это новое уменьшение Действующей армии объясняется теми громадными потерями, которые продолжали нести наши войска в начальный период войны, когда им приходилось спасать от разгрома Францию; укомплектования же вследствие непродуманности устройства наших запасных войск не успевали своевременно прибывать в Действующую армию. В дивизиях вместо 15 000 бойцов в среднем было около 7000–8000.
К 1/14 января 1915 г. нужные пополнения прибыли в Действующую армию, и численность ее возросла до:
3 500 000.
Кровопролитные январские бои вновь понижают численность Действующей армии к 1/14 февраля до:
3 200 000.
К 1/14 апреля 1915 г. благодаря укомплектованию и новым формированиям численность Действующей армии возрастает до:
4 200 000.
Германский прорыв в Галиции вызывает в русских войсках, терпящих в это время острый недостаток в огнестрельных припасах, большие потери; численность Действующей армии опять падает, и к 15/28 мая 1915 г. она равняется 3 900 000.
Один из офицеров Британской военной миссии, капитан Нейльсон, бывший свидетелем тяжелой борьбы 3-й русской армии (Юго-западного фронта), на которую прежде всего обрушился удар Макензена, пишет в своем донесении от 11 июня:
«Все последние наступления были просто убийства, так как мы атаковали без артиллерийской подготовки неприятеля, обладающего многочисленной легкой и тяжелой артиллерией»{112}.
Чтобы охарактеризовать «таяние» числа бойцов в этот трагический период для Русской армии, мы приведем указания о численности бойцов в вышеупомянутой 3-й Русской армии:
а) 19 мая капитан Нейльсон, донося о потерях этой армии{113}, пишет: «Потери колоссальны. Мне сказали, что к 16-му они были более 100 000, но я думаю, что они больше… В X корпусе в одной дивизии осталось 1000 человек, в другой 900; в 12-й Сибирской стрелковой дивизии осталось только 2000 человек».
б) 6 июня тот же капитан Нейльсон пишет про 3-ю армию: «…Вот некоторые данные о численности после влития укомплектований, прибывавших начиная с 14 мая (по 2000–4000 в день); 12-я сиб. стрелковая дивизия — 18 офицеров и 3000 солдат; X корпус, во всех трех дивизиях, взятых вместе, — 14 000 человек; в XXIX корпусе, являющемся в армии самым сильным, — 20 000 человек. XXIII корпус потерял половину своего состава в одну атаку. IX корпус потерял 3500 человек в три дня… У нас очень мало снарядов и ружей. Все показывает на бесплодность посылать людей в атаку при таком колоссальном различии в артиллерийском вооружении»{114}.
в) 9 июля, несмотря на продолжающие прибывать подкрепления, состав пехоты 3-й армии хотя и увеличивается в числе батальонов, но число штыков достигает лишь следующих цифр{115}:
IX корпус (5-я и 42-я пех. дивизии) — 6000 штыков
X корпус (9-я и 66-я пех. дивизии) — 2000 штыков
III Кавказский корп. (25-я и 52-я пех. дивизии) — 2000 штыков
XIV корпус (18-я и 70-я пех. дивизии) — 8000 штыков
XXIV корпус (48-я и 49-я пех. дивизии) — 7000 штыков
Только что прибывшие на подкрепление армии:
II Сибирск. корп. (4-я и 5-я Сиб. стр. див.) — 32 000 штыков
Гвард. корпус (1-я и 2-я гвард. дивиз. и гвард. стрелк. бригады) — 40 000 штыков
Итого — 97 000 штыков
Вместо — 232 000 штыков
Один из командиров корпусов, генерал Зуев, пишет военному министру в августе 1915 г., что есть полки по 200 человек, дивизии — по 3–4 тысячи. Командуемый генералом Зуевым XXIX корпус, состоявший одно время из 20-й, 45-й и 81-й пехотных дивизий, насчитывал в это время только 11 000 штыков{116}.
Английский генерал Нокс наблюдает такое же быстрое «таяние» войск на большей части русского театра:
«Русские имели на фронте от Ломжи до Влодавы (ок. 200 миль) двадцать три корпуса, но каждый из таковых не имел в своих рядах более 12 000 ружей, при 150–200 выстрелах на орудие, считая все парки и запасы.
…В 1-й армии XXVII корпус имел численность в 27 000 человек, но начальник Штаба армии сказал мне, что в прочих корпусах в среднем только по 5000 в каждом»{117}.
Вследствие вышеуказанного «таяния» к 15/28 августа 1915 г., несмотря на прибытие многочисленных укомплектований, численность Действующей армии еще уменьшается, измеряясь в:
3 800 000.
К 15/28 сентября эта численность начинает немного восстанавливаться, доходя до:
3 900 000.
В октябре месяце 1915 г. интенсивность боевых действий значительно понижается и численность Действующей армии быстро возрастает, доходя к 1/14 ноября 1915 г. до:
4 900 000.
Вступление генерала М.В. Алексеева в должность начальника Штаба Верховного главнокомандующего знаменует начало применения в деле высшего управления войсками современных научных методов. Происходит энергичная и в то же время продуманная работа по восстановлению нашей вооруженной силы после потрясений, пережитых в летнюю кампанию 1915 г. Существующие части укомплектовываются, производятся новые формирования, улучшается организация запасных войск. В результате численность нашей Действующей армии быстро растет. 1/14 февраля 1916 г. она достигает:
6 200 000.
1/14 апреля 1916 г. она еще возрастает, доходя до:
6 300 000.
А к 1/14 июня 1916 г. до:
6 800 000.
Победоносные бои, которые мы вели в Галиции для оказания помощи Франции, атакованной под Верденом, и для спасения Италии, кровопролитны и понижают численность Действующей армии к 1/14 сентября 1916 г. до:
6 500 000.
К 1/14 октября 1916 г. она остается такой же, т.е.
6 500 000.
Но к 1/14 ноября 1916 г. с затишьем в боевых действиях она быстро возрастает, доходя до:
6 900 000.
Эта же численность указана на 1/14 января 1917 г. в Секретном отчете военного министра за 1916 год[72].
С началом революции начинается развал Русской армии. Дезертирство явное, а в особенности замаскированное (симулянты, делегаты различных солдатских советов) достигает, как мы видели в предыдущей главе, угрожающих размеров.
Вследствие всего этого определить истинную численность Действующей армии после революции невозможно. Можно лишь утверждать, что она должна быть ниже той, которая помечалась в донесениях и отчетах. Данные последнего рода мы имеем для двух периодов:
К 1/14 мая 1917 г. — 6 800 000{118}
К 1/14 сентября 1917 г. — 6 000 000[73]
Сводя установленную нами численность Действующей армии в различные периоды войны, мы получим следующую таблицу:
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 207; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!