Завершение объединения Японии в начале 17 века и провозглашение сёгуната Токугава
Содержание
| Введение………………………………………………………………………... 1 Историография и источники………………………………………………… 2 Завершение объединения Японии в начале 17 века и провозглашение сёгуната Токугава..………………………………………………………….. 3 Организация системы управления страной и социально-экономическая политика Токугава…........................................................................................ 4 Культура, общественная мысль, идеология и религия Японии в эпоху Токугава………………………………………………………………………. 5 Внешняя политика Токугава………………………………………………… Заключение……………………………………………………………………... Список использованных источников…………………………………………. | 3 5 15 19 31 42 49 51 |
Введение
В конце 17 столетия Япония находятся в огне гражданской войны, которая длилась уже более столетия, с того момента как сёгунат Асикага утратил власть над большей частью страны. На её периферийных территориях образовались независимые от сёгуната княжества, которые вели между собой постоянные междоусобные войны. Императорский дом был выброшен за пределы военно-политической сферы и сохранял своё влияние только в религиозной жизни. В условиях, когда каждый правитель пытался возвыситься над остальными, увеличивалась автономия крупных экономических центров, городов, где процветала деятельность торговых и ремесленных гильдии, для которой внутренний конфликт постепенно становился сдерживающим, негативным фактором. Многочисленные таможенные сборы делали себестоимость продукции очень высокой для её потребления широкими слоями населения. В тоже время правители княжеств, стремившиеся за собой юридически закрепить право на земельные владения, также понимали бесперспективность продолжения гражданской войны и стремились сделать общую цель (объединение страны) более реальной. Однако, как показало время, ни Ода Набунага, ни продолживший его дело Тоётоми Хидэёси не смогли реализовать задуманное. Единственным, кому удалось объединить разрозненные японские территории, используя достижения своих предшественников, оказался Иэясу Токугава. Подчинив все удельные княжества, он смог заложить основы централизованного государства и передать обретённую военно-политическую власть своему наследнику.
|
|
|
В представленной работе мы постараемся в очередной раз рассмотреть и проанализировать историю существования сёгуната Токугава и ответить на вопросы, на которые спустя несколько столетий современные историки не могут дать точного ответа. Так, например, существует неоднозначная оценка действий сёгуната в общественно-политической, социально-экономической сферах. Кроме того мы полагаем, что именно существование сёгуната Токугава оставило огромный след, который прослеживается в мировоззрении, культуре современных японцев, и поэтому необходимо провести более углубленное изучение исторической проблемы.
|
|
|
Объект исследования: Япония в начале 17 - середине 19 в.
Предмет исследования: сёгунат Токугава
Цель работы: изучить особенности государственно-политической, социально-экономической и религиозно-культурной жизни Японии в период сёгуната Токугава.
В соответствии с поставленной целью необходимо решить следующие научно-исследовательские задачи – изучить завершающую стадию процесса объединения Японии в начале 17 века; проанализировать созданную Токугава систему управления страной и их социально-экономическую политику; охарактеризовать особенности культуры, общественной мысли, идеологии и религии токугавской Японии, рассмотреть внешнюю политику Токугава.
В процессе исследования были применены историко-генетический, историко-сравнительный и историко-системный методы научного исследования.
Историко-генетический метод нацелен на изучение происхождения, этапов развития конкретных исторических явлений и анализ причинности изменений. В данной работе он применяется при изучении внешней политики сёгуната Токугава, которая эволюционировала под влиянием целого ряда внешних и внутренних факторов.
|
|
|
Историко-сравнительный метод позволяет выявить и сопоставить уровни эволюции изучаемого объекта, происшедшие изменения, определить тенденции его развития. В частности, он применяется при изучении социально-экономической политики сёгуната Токугава. Проникая в прошлое, мы выявляем основные предпосылки, факторы, которые подтолкнули сёгунское правительство в последние десятилетия существования режима к проведению социально-экономических реформ и понимаем их бесперспективность.
Историко-системный метод направлен на изучение объектов и явлений прошлого, как целостных исторических систем: анализ их структуры и функций, внутренних и внешних связей (морфологии), а также динамических изменений (генезис). В нашей работе, данный метод применяется при изучении сёгуната Токугава, как специфической формы государственного устройства, которая имела чётко выстроенную систему органов власти, обладающих функциями законодательного, исполнительного и контролирующего характера, и изменялась под влиянием внутренних и внешних факторов.
|
|
|
Историография и источники
История Японии долгое время была практически не освещена в европейской исторической науке. Первые сведения португальских и голландских путешественников, миссионеров содержали минимальные сведения об этой стране. Японское правительство старалось препятствовать распространению информации, которая угрожала социально-политической и экономической стабильности, могла повлиять на массовое общественное сознание японцев. Только в эпоху Мэйдзи европейская наука смогла в полной мере заняться исследованием истории этой страны.
После победы Октябрьской революции 1917 года в России изучение истории Японии происходило на базе марксистско-ленинской методологии. В 1920-х годах в Ленинграде и Москве были созданы Восточные институты с японскими отделениями, а результаты их исследовательской деятельности после Второй мировой войны объединены коллективной работе «Очерки новой истории Японии» [1] под редакцией Александра Львовича Гальперина. В этом издании советские историки старались отразить борьбу маргинальных и малоимущих слоёв общества с правительством, как ответную реакцию на проводившуюся социально-экономическую политику. В нём подчёркивалось негативное влияние финансовых сделок (сити ирэ), которые стали итогом непродуманной налоговой политики государства и одной из причин кризиса феодального хозяйства. Решения, принятые правительством Токугава в конце 18 – первой половине 19 столетия, исследователями были оценены, как попытка остановить рост набирающего силу экономического влияния купеческого сословия, их репрессивный характер только способствовал увеличению социального напряжения в японском обществе и лишил политическим режим социальной базы.
Н. И. Конрад и Х. Т. Эйдус, используя достижения дореволюционного периода, попытались раскрыть основные закономерности развития японского империализма, осветить важнейшие этапы исторического развития японского народа, показать положение рабочего класса и крестьянства в далёкой восточноазиатской стране. В 1968 году в монографии «История Японии с древнейших времён до наших дней» [2] Эйдус Хаим Тевелевич дал краткую характеристику эпохи, сконцентрировав своё внимание на социально-экономических отношениях в позднефеодальном обществе. Он отметил, что крестьянство, как и другие сословия, в эпоху Токугава подверглось социально-экономической дифференциации, образовались отдельные группы (гэнин, каго, мидзунобякусё, хикан), которые находились в разной степени зависимости от других, свободных представителей сословия (хомбякусё) и земельных собственников. Многие из их в поисках дополнительного заработка вынуждены были искать работу в городах, заниматься торговлей, ремёслами и тем самым постепенно утрачивали связь с деревенской общиной.
В статье 1974 года «Кодан и Ракуго» [3] Конрад Николаевич Иосифович показал, что для периода Токугава было характерно существование такой прослойки людей в японском обществе как странствующие рассказчики, которые путешествовали по стране, рассказывая истории о военных подвигах самураев. В большинстве случаев, как отмечает автор, ими становились покинувшие службу воины, которые со временем стали распространителями самурайской этики среди больших масс японского населения.
Важной для советской науки была также деятельность историка-этнографа Спеваковского Александра Борисовича. Свои исследования по проблеме формирования, рассвета и разложения военного сословия в Японии специалист объединил в работе «Самураи – военное сословие Японии» [4], опубликованной в 1981 году. Изучая традиции, религиозно-философские установки, материальную культуру самураев и их семей, исследователь утверждает, что эпоха Эдо стала периодом одновременного рассвета и упадка сословия самураев. С одной стороны под влиянием религиозно философских верований своего наивысшего развития достигает самурайская идеология, теоретическим базисом которой стал кодекс «путь воина» (бусидо), а с другой страна постепенно становится на путь развития рыночных отношений, что превращает военное сословие в ненужный элемент общества. Кроме того, кодекс воина автор характеризует как инструмент по созданию идеального человека, подходящего на роль машины.
Не менее ценной по данной проблеме стала монография востоковеда-япониста Искандерова Ахмеда Ахмедовича «Тоётоми Хидэёси» [5], посвящённая японскому политическому деятелю, который приложил усилия для объединения Японии в единое централизованное государство. В своём исследовании историк показывает, что социально-экономические преобразования, которые продолжил Иэясу после провозглашения сёгуната, проводились его предшественниками. Сам Токугава, по его мнению, был расчётливым человеком, который в конце 16 века временно ушёл из политики, сконцентрировал свои усилия на подготовке к новому военному противостоянию, а после смерти своего главного политического противника дипломатическими и военными способами уничтожил опекунский совет, объединившиеся вокруг Хидэёри военные силы и узаконил верховенство личной власти.
После распада Советского Союза изучение японской истории продолжилось в рамках мировой исторической науки. Используя ранее созданную базу источников, исследователи начали рассматривать историю сёгуната Токугава с учётом либерально-демократических установок. Отдельные труды начали издаваться в непосредственном сотрудничестве с иностранными специалистами.
В 1995 году была начата работа над выпуском шеститомного издания «История Востока» [6, 7]под редакцией Л. Б. Алаева. В третьем и четвёртом томе была рассмотрена история Японии 16 – 19 столетия, дана общая характеристика политике ограничений и запретов, реформам периода Эдо, общественной мысли, которая формировалась в стране под влиянием философско-религиозных учений (буддизм, конфуцианство, синто), отмечены основные тенденции в проводимой правительством внешней политике. По мнению авторов, политика изоляционизма была направлена первостепенно на противостояние политической оппозиции, поддерживаемой колониальными западными державами, а также католическому христианству, китайскому конфуцианству, которые могли подорвать идеологическую основу существования сёгуната и остановить процесс объединения страны во главе с домом Токугава. Постепенная консервация феодальных отношений только усиливала социально-экономические проблемы, одной из которых был рост численности свободных самураев, постепенно становившийся источником инакомыслия. В середине 19 века великие державы начали активное проникновение в Китай, стремясь превратить его в колонию. Японию как одну из стран региона эти процессы также не обошли стороной. Внутренняя социально-экономическая нестабильность, связанная с упадком феодального хозяйства, и добавившаяся к этому сложная внешнеполитическая ситуация привели к тому, что в рядах политических сил сёгуна произошёл раскол, усилилась антиправительственная оппозиция, объединившаяся вокруг императора. Одним из важных моментов, который предопределил судьбу политического режима в 1868 году, стал вопрос об открытии портов около Киото, при разрешении которого силы, объединившиеся вокруг императора, добились политического влияния, в то время как сёгун окончательно утратил его.
Значительных успехов в исследованиях истории сёгуната Токугава достигла Лещенко Нелли Фёдоровна, которая в 2010 году опубликовала результаты своих трудов в книге «Япония в эпоху Токугава» [8]. В издании был рассмотрен весь период правления сёгуната Токугава, от первых шагов его основателя в военно-политической сфере до реставрации императорской власти. Историк отметила, что военно-политический успех Иэясу Токугава в начале 17 столетия был обеспечен политикой перераспределения земельных владений между феодалами, политической изолированностью императорского дома. Последовавший в первые десятилетия существования сёгуната рост японской экономики был во многом продиктован возможностью внутренней колонизации страны, освоением северных территорий. Положительная оценка даётся реформам 1716-1736 гг. Они позволили купеческому сословию на государственном уровне защитить свои интересы, а правительству получить новый источник налоговых поступлений. Последующие манипуляции правительства в финансово-экономической системе страны, по мнению автора, носили в большей степени репрессивный характер, являлись попыткой дома Токугава сохранить политическое лидерство в стране. Вместе с тем в страну через голландскую факторию в Нагасаки проникали европейские знания и опыт, которые помогли сформировать основы будущей капиталистической экономики. Положительно исследователь оценивает и внешнеполитическую изоляцию позднефеодальной Японии. Страна смогла избежать возможных военных конфликтов и направить свои силы на внутреннее развитие, придав новый импульс развития национальной культуре, религии. Успех продолжительной изоляции во многом определялся отсутствием сильного военно-политического присутствия ведущих стран мира, регулярно происходившими общеевропейскими конфликтами и возникновением внутренних проблем в каждом из государств.
Не менее серьёзного внимания требует работа Софьи Чунуновны Лим «История айнского сопротивления японской экспансии в 1669 – 1789 годах в Эдзо» [9]. Автор, используя материалы японских исследователей, акцентировала своё внимание на предпосылках, подтолкнувших племена к сопротивлению. Первостепенное значение отводится проблеме захвата колонистами угодий рыбного и охотничьего промыслов, которые являлись основными источниками для существования этих племен, и стали первопричиной организованного сопротивления.
Отдельной проблеме посвящена также статья Кудоярова Владимира Николаевича, который, рассматривая внешнюю политику сёгуната Токугава в статье «Японско-голландские отношения в эпоху Эдо (1603 – 1867)» [10], приходит к выводу, что Корея оставалась единственной, с кем в период изоляции Японии была выстроена система дипломатических отношений. Упоминая о Китае и Голландии, востоковед говорит, что с этими странами существовали очень слабые непостоянные контакты, которые сводились, прежде всего, к установлению правил пребывания в стране торговых миссий.
Не обходит стороной проблему японо-голландских отношений и Гришачёв Сергей Викторович. В статье «Объект и пространство: геополитические традиции Японии в эпоху Токугава (1600 – 1867)» [11] он стремиться показать, что внешняя политика Японии в начале 18 века претерпевает значительные изменения. Сёгунат, заинтересованный в развитии местного промышленного производства, стремиться ограничить экспорт ценных металлов, таких как медь и в тоже время проявлял интерес к иностранным знаниям и идеям, позволял голландским торговцам заниматься импортом европейской нерелигиозной литературы. Политику изоляционизма исследователь называет массовым явлением среди стран Востока в Новое время, направленным исключительно на противостояние торгово-экономическому влиянию европейских государств. Она не препятствовала возможному развитию японской экспансии в направлении Курильских островов, а отношения с голландскими торговыми партнёрами рассматривала не более как благодарность одному из европейских народов за оказанную помощь в подавлении Симабарского восстания 1637-1638 гг.
В 2017 году в статье «Основные черты социально-экономических и политических структур Японии в период сёгуната Токугава (1603 – 1867)» Иващенко Александр Стефанович [12] сделал акцент на том, что сёгунат Токугава в 18 веке из абсолютистского государства трансформируется в конфедеративное государственное образование, состоящее из более двух с половиной сотен княжеств. По мере того, как пост сёгуна занимают слабые в физическом, умственном развитии личности, увеличивалась роль «совета старейшин», члены которого проявляли инициативу в управлении японским государством. В тоже время историк признаёт невозможным существование военно-политического режима без функционирования системы заложничества, которая обеспечивала территориальную целостность государства и способствовала быстрому подавлению оппозиционного движения.
Кроме российских специалистов в середине 19 столетия изучением истории Японии стали активно заниматься выходцы из Англии, Франции, Германии. Немного позже к исследованиям приступили исследователи из США, которые после Второй мировой войны заняли лидирующие позиции. Интерес к восточноазиатской стране во многом определялся её империалистическими устремлениями, обострением дипломатических и торгово-экономических отношений с западными капиталистическими странами. В 1950-1960-х годах начался выпуск общеисторических работ и исследований, посвящённых конкретной проблеме. В книге «Политика правительства Токугава» [13] американский исследователь Конрад Дэвис Тотман рассмотрел формирование и функционирование системы управления страной. Исследователь отметил, что первостепенными в этой системе и социально-эконмической политике сёгуната были меры репрессивного характера, которые со временем стали малоэффективными. Постоянное ужесточение порядка, проведение фискальных мероприятий, замена кадров в административном аппарате только обострили социально-экономические проблемы и подвергли последующей трансформации структуру военного сословия.
Его американский коллега Рональд Тоби в 1977 году опубликовал статью под названием «Вновь открывая проблему сакоку: дипломатия для признания правительства Токугава» [14]. Наравне с такими причинами, как стремление японского правительства искоренить христианство в Японии, преодолеть последствия военного поражения в Корее, стабилизировать внутриполитическое и социально-экономическую ситуацию, в работе исследователя приводились аргументы того, что политика изоляции также ставила целью признать на международной арене сёгунат как легитимную форму правления. К середине 17 столетия данная цель в политике изоляции была достигнута – власть сёгуната получила политическую устойчивость.
В начале 2000 годов некоторые труды иностранных специалистов были переведены на русский язык. Одной из таких работ стала книга Сэнсома Джорджа Бэйли «Япония. Краткая история культуры» [15]. Английский историк на фоне общих социально-экономических и политических тенденций рассмотрел особенности развития культуры, религиозной жизни Японии, объяснил причины упадка таких направлений как архитектурное строительство и скульптура. Большое внимание он акцентировал на том, что сёгунат пытался противостоять развивающейся городской культуре, стремился подавить проявлявшиеся в ней элементы свободы, человеческие пороки путём популяризации норм идеологии самураев в массах. Постепенное развитие рыночных отношений, во второй половине правления Токугава, по его словам, разрушило социально-экономические основы японского феодализма, и потребовало вывести страну из внешнеполитической изоляции.
Американский специалист по военной истории Стивен Тёрнбулл объединил результаты своих исследований в книге «Самураи. Военная история» [16]. В ней он рассмотрел двенадцать столетий японской истории как период наибольшего влияния сословия самураев на военно-политические события страны, неоднозначно оценил ситуацию начала 17 века. Во многом исход сражений этого периода, по мнению историка, определили не только умения и способности Иэясу Токугава, но и случайное стечение обстоятельств. Наступление войск Западной армии на замок Фусими позволило войскам Токугава проникнуть в тыл войск противника, после чего войска Западной Армии утратили возможность блокировать противника в Восточной Японии, что делало битву у деревни Сэкигахара неизбежной.
В работе «Религия в истории Японии » [17] американский историк японского происхождения Джозеф Мицуо Китагава отметил, что религия и общественная мысль в эпоху Токугава находились тесном взаимодействии. На фоне упадка буддизма, санкционированного режимом, происходил рост интереса конфуцианских мыслителей к синтоизму, как источнику «духовного начала», истории японского народа. Многие из них пересмотрели свои взгляды, и перешли в оппозицию, объединились вокруг культа императора. Общественные массы, утратившие под влиянием религиозной политики сёгуната духовные ориентиры, начали практиковать религиозно-магические ритуалы, в надежде избежать страданий, несчастий, преодолеть материальные трудности. Последние десятилетия правления Токугава, исследователь характеризует как наиболее важный период развития синтоизма. Конфуцианские мыслители обновили его теоретические основы и таким образом предложили японскому народу альтернативу идеологии сёгуната.
Будет не лишним акцентировать внимание на статье Митико Икута «Образ Японии в России в период Эдо (17-19 вв.)» [18], в которой была рассмотрена история развития русско-японских отношений. Исходя из её содержания, можно утверждать, что российские путешественники в 18 веке только начали знакомство с Японией и получили первые, порой неполные, фрагменты информации о местном населении, его быте, а немного позже создали первые торгово-экономические контакты. Успех миссии А. К. Лаксмана автор считает преувеличенным, так как Россия лишь на непродолжительный период получила права, аналогичные предоставленным ранее голландцам, и эти права не выходили за рамки японской политики изоляционизма. Её неудачный финал сформировал в российском просвещённом обществе представление о том, что японцы являются достаточно хитрым, самодостаточным народом.
Современный взгляд на историю японской культуры, религии периода Токугава постарались предоставить востоковеды Франсуа и Миёко Масе в работе «Япония эпохи Эдо» [19]. Многообразие форм искусства, по их словам, стало следствием интенсивного роста городов, стремлением имущих слоев восполнить свои духовные потребности. По мере того, как сёгунат популяризировал «путь воина» (бусидо), обычные самураи, в прошлом участники постоянных сражений, стремились найти своё призвание в мирное время, создавали новые школы и совершенствовали стили боевых искусств. В целом в работе эпоха Токугава оценивается исследователями как период постоянных противоречий: общественно-политическое лидерство самураев в мирное время, рост городов в стране с преобладающим аграрным сектором экономики, большие группы населения вынуждены заниматься торговлей, не имея для этого призвания.
Таким образом, проанализировав историографию, можно сказать, что она в значительной степени проливает свет на интересующую нас историческую проблему, объясняет основные тенденции развития внешней и социально-экономической политики, культуры, общественной мысли и религии Японии в эпоху Токугава. Однако этого явно не достаточно для того, чтобы сформировать полную картину, необходимо обратиться к историческим источникам, которые позволят определить точность выводов, сделанных исследователями-историками, дополнить или изменить существующее научное видение исторической проблемы.
Для оценки социально-экономической политики позднефеодальной Японии необходимо в первую очередь обратиться к законодательству сёгуната Токугава. Одним из первых такого рода правовых актов был издан в 1615 году под названием «Правила для императорского двора» (Киндзю нараби-ни кугэ сёхатто) [20]. Документ состоит из 17 пунктов, которые юридически закрепили политическое бесправие придворной аристократии (кугэ), регламентировали жизнь императора и его приближённых, установили новые нормы в присвоении церковных санов.
Тем же годом датируется «Княжеский кодекс» (Букэ сёхатто) [21], включающий в себя тринадцать положений о регламентации жизни правителей территорий, которые были направлены на обеспечение в стране общественный порядка и сохранение верховенства власти сёгуна за счёт ослабления военного потенциала каждого из княжеств.
В 1636 году вступил в силу «Дворянский кодекс» (Сёси-хатто) [22]. В отличие от предыдущего документа его юридическая сила распространялась на всё сословие самураев. Он предписывал соблюдать экономию, содержать оружие и обмундирование в надлежащем состоянии, не допускать в обществе волнений и беспорядков.
Положениями, которые должны были устранить проявления экономического кризиса и укрепить основу действующего политического режима, были наполнены «Указ о регламентации крестьянской жизни» (Домин сиоки обоэ) [23], «Правительственное распоряжение о сельскохозяйственных работах и пр. изданное в годы Кэйан» (Кэйкан офурэгаки) [24] и «Указ о запрете купли-продажи полей» (Табэтакэ эйдай байбай го-сиоки) [25]. Они запрещали крестьянскому населению продавать земельные участки, использовать предметы роскоши, потреблять дорогостоящие продукты питания, посещать и проживать в городах, предоставлять приют посторонним, не платящим налоги лицам.
В свою очередь «Правила для буддистского духовенства» (Сёсюдзин хатто) [26] и «Правила для синтоистского духовенства» (Сёся нэнги кануси хатто) [27] ограничивали самостоятельность храмов. Законодательные акты запрещали строительство новых или дорогостоящий ремонт старых храмов, продажу земельных участков, ограничивали использование предметов роскоши, обязывали служителей содержать помещения храма в чистоте и порядке, не нарушать церковную иерархию и не допускать распространение ересей.
Важным свидетельством, подтверждающим наличие в крестьянском сопротивлении петиционных выступлений, является «Петиция крестьян 389 деревень княжества Хотта» [28] от 1653 года. Документ даёт подтверждение того, что главной причиной недовольства крестьян явилась смена правителя, который увеличил размер налоговых сборов и тем самым ухудшил экономическое положение жителей деревни. Требование сёгуном было удовлетворено, однако, последовавший после этого «Смертный приговор Согоро и его детям» [29] является ярким примером вынесения наказания за несоответствующее отношение к представителям высшего сословия и организацию несанкционированных собраний.
«Описание современником инспекционной поездки дайкана в деревню с целью проведения земельного обследования» [30] показывает исследователю масштабы такого явления как произвол сборщика налогов в японской деревне. В документе изложено состояние дел в деревне на период 1680-1747 года и говорится о том, что все её жители регулярно вынуждены были одаривать чиновника и его свиту щедрыми подарками, полагая что за этим последует снижение величины государственных налогов.
Большое влияние на развитие идеологии, культуры и общественной мысли в Японии оказал трактат «Книга пяти колец» [31] созданный Мусаси Миямото в 1645 году. Произведение состоит из пяти книг – «Книги Земли», «Книги Воды», «Книги Огня», «Книги Ветра» и «Книги Пустоты», в которых возвеличивается роль самурая как воина, постоянно практикующегося во владение мечом и пером. В нём автор даёт оценку социально-экономической ситуации в стране, с отрицанием отмечает факт продажи военных должностей и сана. Как мечник, Мусаси предлагает читателю, воину ряд предписаний, советов по фехтованию, которые позволяют выработать правильную стойку, научиться держать меч и наносить с высокой эффективностью удары по противнику. В свою очередь «Письма мастера дзэн мастеру фехтования» [32] являются документальным доказательством применения медитации дзэн-буддизма как способа увеличить степень контроля воина над своим телом, обрести уверенность и хладнокровие перед лицом смерти.
После Реставрации Мэйдзи писатель, дипломат, лорд Алджернон Митфорд в составе британской дипломатической миссии посетил Японию. В свободное от работы время он собирал занимательные истории, повести, сказки, предания, отчёты о воспитании детей, свадебных церемониях, ставшие наследием предыдущей эпохи. Среди всего перечня полученного материала была также «Повесть о сорока восьми ронинах» [33], дословное название которой с японского языка переводится как «Странствующие самураи из Ако». В основу сюжета произведения были положены реальные события, доказательством которых служат могилы главных участников событий, находящиеся в предместье Эдо, около храма Сэнгакудзи. Произведение повествует о событиях 18 века, в которых ключевым моментом является процесс кровной мести (катакиути), совершённой советником правителя замка Ако Оиси Кураносукэ.
Из «Отчёта об обряде харакири» [34] следует, что перенятый самураями у племён айну обряд в эпоху Токугава претерпел значительные изменения. Место, действующие лица церемонии, порядок её проведения, согласно документу, в эпоху Токугава во многом определялись социальным статусом воина, совершающим обряд.
Подтверждением социально-экономического кризиса во второй половине 18 столетия служат записи Мацудайра Саданобу «Беседа под кровлей родного дома» [35]. В них глава правительства и советник сёгуна пытается самостоятельно обосновать причины продовольственного кризиса 1787 года. Среди таковых он отмечает взяточничество налоговых чиновников, политику разграбления народа под видом режима экономии, стремление торговцев получить сверхприбыль за счёт повышения цен.
Примерно в тот же время Хонда Тосиаки в своём произведении «Секреты управления страной» (Кэйсэй хисаку) [36] предлагает отказаться от политики изоляции и использовать иностранные технологии и опыт для восстановления могущества страны, что характеризует его как одного из последователей школы голландоведов (рангакуся).
Попытку сохранить феодальные отношения во главе с домом Токугава подтверждают «Указ об аннулировании самурайских долгов от 1789 г.» (Киэн-рэй) [37] и «Указ об аннулировании долгов» (Касицкэкин-но киэн) [38]. Согласно их содержанию долги вассалов сёгуна (даймё, хатамото, гокэнин) были реструктуризированы, установлены новые, более низкие ставки по кредитам. Правительство за счёт ухудшения экономического благополучия четвёртого сословия стремилось укрепить социальную основу правящего режима, средне и малообеспеченных самураев. В свою очередь «Указ 1841 года о роспуске купеческих объединений (кабунакама)» [39] объясняет стремление правительства отменить преобразования 1720-х годов, взять под контроль деятельность наиболее влиятельных купцов, а также поддержать развитие мануфактур и ремесла вне торговых объединений через введение свобод на перемещение и реализацию товаров на рынке. Окончательную утрату лидерства сёгуната Токугава в социально-экономической сфере подтверждает «Записка устного распоряжения его светлости сёгуна, отданного Мидзуно Этидзэн-но-ками» [40]. В ней объясняются причины конфискации княжеских владений вокруг Эдо и Осака, главные цели проводимого мероприятия.
На фоне внутренних потрясений в середине 19 в. Японии столкнулась также с внешнеполитическими трудностями. Японские власти попытались продолжить политику изоляции, сохранив государственный контроль над внешней торговлей, что нашло отражение в подписанных в 1854 году американо-японском и русско-японском договорах «о мире и дружбе» [41, 42]. Однако военно-экономическое отставание Японии делало невозможным продление изоляции страны и неизбежно вело к подписанию неравноправных договоров. В 1858 году был подписан «Американо-японский договор о мире и дружбе» [43], состоящий из одиннадцати пунктов. Он открывал доступ иностранцев в столицы, расширял список портовых городов для ведения торговли, обязывал Японию ввести свободный обмен иностранной валюты и снять ограничения на распространение в стране христианской религии.
В 1864 году было заключено «Соглашение по инциденту в Симоносеки» [44], в котором официально признавалось поражение японских сил перед объединённым флотом четырёх держав (Англии, США, Франции, Голландии). Из условий договора следует, что Япония брала на себя обязательства выплатить контрибуцию, покрыть все затраты и потери западных государств, понесённые за период военного конфликта. Третьим положением настоящего договора предлагалось альтернативное разрешение вопроса – расширение практики заключения неравноправных соглашений на европейские государства.
Как видно из вышесказанного, мы постарались предоставить достаточное количество источников и трудов историков, посвященных изучению исследуемой исторической проблемы. Следует отметить, что наименьшее внимание в представленных работах уделяется проблеме завершения объединения Японии в начале 17 века и провозглашению сёгуната Токугава. Большинство исследователей рассматривают, прежде всего, социально-экономическую и внешнюю политику сёгуната Токугава. Кроме того, имеются работы, в которых основное внимание исследователя сконцентрировано на идеологии, культуре, общественной и религии Японии в эпоху Токугава.
Завершение объединения Японии в начале 17 века и провозглашение сёгуната Токугава
В конце 16 столетия закончилась Эпоха воюющих провинций (Сэнгоку дзидай). Сёгунат Асикага окончательно был уничтожен. Приостановилось междоусобное противостояние японских феодалов. Правители центральных провинций Ода Нобунага, Тоётоми Хидэёси, Токугава Иэясу практически завершили объединение японских земель в единое государство и тем самым открыли широким массам населения новые возможности в области торговли, развития промыслов и культуры. Барьеры, созданные за период гражданской войны, были практически разрушены [6, с. 364-367]. Многие правители небольших владений получили возможность закрепить своё право на владение теми или иными территориями, прекратить восстания, бегство крестьян, а также поддержку противостоять набиравшего силу торговому капиталу [1, с. 13].
Родившись в семье Мацудайра 26 декабря 1542 года Иэясу с первых лет своей жизни прочувствовал всю тяжесть того положения, в котором находилась страна и её жители. С каждым разом, смотря на своего отца, феодала провинции Минакава, лавировавшего между воюющими кланами Ода и Имагава, молодой Токугава всё больше и больше убеждал себя в том, что военно-политическая ситуация в стране желает оставлять лучшего и необходимо вести постоянную борьбу чтобы продолжить свое существование [8, с. 49]. Став главой дома, он оказаться в центре государственных дел. Со временем его главной целью в ситуации, когда в стране царит политические разногласия, а из европейских стран в Японию проникают «интервенты», стал поиск союзников-единомышленников, которые бы поддержали его проект по созданию единого централизованного государства. И такой союзник нашёлся, им стал правитель провинции Овари Ода Нобуга. Они официально заключили союз, укрепив его браком между Иэясу Такэтиё и Нобунага Токихимэ. По итогам переговоров союзники произвели раздел сфер влияния: за Иэясу закреплялись земли на востоке, а Ода Нобунага расширял границы своих владений в направлении запада и юга страны [8, с. 54].
Однако со смертью Ода Нобунага союз утратил силу. Начался очередной этап гражданской войны, в котором Иэясу, взявший фамилию Токугава, вступил в конфронтацию с Тоётоми Хидэёси [5, с. 125-126]. После поражения в противостоянии и присоединения региона Канто Иэясу вынужден был подчиниться своему политическому противнику и развивать новые, слабо развитые территории. Началось создание основ нового сёгуната. Осваивая полученные земли, Токугава превращал их в мощный бастион. Эдо из обычной рыбацкой деревушки с каждым годом становился всё более похожим на мощный экономический центр [8, с. 61]. Прибывая в нём, будущий правитель выжидал момента, когда сможет подчинить страну своей воле, тайно готовился к этому и старался преждевременно не вмешиваться в политические интриги, которые возникали по мере приближения кончины тогдашнего правителя Японии [5, c. 381].
В 1598 году после неудачной военной компании на Корейском полуострове, Тоётоми Хидэёси вернулся в замок Фусими, где и прожил остаток своей жизни. Последние дни своего существования он провёл в раздумьях и тревогах, пытаясь найти возможность передать свою власть сыну и не допустить военно-политического усиления дома Токугава в будущем. Однако его смерть, в конечном счете, послужила только причиной для усложнения политической ситуации в стране. Иэясу Токугава и другие подобные ему феодалы стали предпринимать попытки уничтожить порядки, созданные Хидэёси. Маэда Тосииэ, возглавляя опекунский совет, имел возможности только снизить нарастающее напряжение, сохранить равновесие политических сил в стране и защитить сына Хидэёси. В 1599 году он ушёл из жизни, оставив тем самым опекунский совет и наследника перед потенциальным агрессором в беззащитном состоянии [8, с. 63].
И вот с началом 17 столетия под политическим давлением будущего сёгуна опекунский совет распался. Единственным положительным результатом его работы стало принятие решений о выводе японских войск из Кореи, которое завершило активную фазу японо-корейского конфликта. Заключённые политические браки между членами семей влиятельных феодалов и домом Токугава стали стремительно изменять расстановку политических сил. Образовались две враждующих коалиции, которые объединили вокруг себя главные военно-политические силы страны. Однако Иэясу не остановился на достигнутом. Он продолжил переписку с другими правителями земель, стремился как можно быстрее собрать военные силы для обеспечения военно-политического лидерства и посеять семя противоречий среди сил противника [5, c. 383-384].
Напротив Исида Мицунари, переняв политическую эстафету у Маэда Тосииэ, собрав военно-политические силы, попытался защитить наследника Тоётоми Хидэёси и не допустить усиления единоличной власти Иэясу Токугава. К лету 1600 года под его командованием оформилась так называемая Западная армия, под знамёна которой стали участники недавней войны в Корее, войска феодалов-христиан и те, кто в общей степени был недоволен проводимой политикой дома Токугава. Однако деятельность этой военной группировки оставляла желать лучшего. Мицунари и его союзники, не обладая точной информацией о войсках Токугава, действовали нерешительно и скованно. Кроме того, некоторые феодалы, такие как Симадзу Такахиса, кто изначально поддерживал Мицунари, перед самым началом боевых действий заняли нейтральную позицию, чтобы после встать на сторону победителя [8, с. 64-65].
Развязка очередного противостояния наметилась в начале сентября, близ крепостей Гифу и Киёсу. Контроль этих опорных пунктов обеспечивал связь восточных районов с центральной частью страны. Каждая из крепостей к этому моменту принадлежала союзникам враждующих сторон. Однако вскоре ситуация изменилась. Войска Исиды начали поход к замку Фусими в попытке выровнять фронт, укрепить оборону. Союзные войска Иэясу воспользовались ситуацией, перешли в атаку с целью захватить крепость Гифу, окружить силы Западной армии в крепости Огаки и продолжить наступление в центральные районы страны. Поняв замысел противника, войска Исиды совершили марш-бросок в направлении деревни Сэкигахара, где и попытались остановить наступление Восточной армии. У населённого пункта группировку войск Западной армии пополнили отряды Кониси Юкинага и Укита Хидэиэ, а спустя несколько часов подошли передовые отряды противника [16, c. 277-280].
Утром 15 сентября 1600 года у деревни Сэкигахара провинции Мино состоялось решающее сражение между войсками двух военно-политических группировок. В нём по общим подсчётам участвовало около 200 тысяч человек. Около 60% из этой численности солдат сражалось на стороне Токугава. За счёт численного превосходства и высокого уровня управления эти военные силы смогли одержать победу и разгромить противника. Кроме того, немалую помощь в сражении войскам Восточной армии оказало голландское судно «Лифде», прибывшее к японским берегам в 1600 году и предоставившее свой боезапас, который эффективно был использован в военном конфликте [8, с. 65].
Западная армия пала, а её командующие Исида Минцунари и Кониси Юкинага под арестом были доставлены в Киото для вынесения смертельного наказания. В тоже время, несмотря на успех в битве при Сэкигахара, положение Иэясу на политической арене страны по-прежнему оставалось нестабильным. В любой момент феодалы могли изменить своё отношение к дому Токугава и перейти на сторону противника. Стремясь не допустить для себя ухудшения ситуации, Иэясу Токугава вновь стал активно использовать дипломатические приёмы: заключил мир с кланом Симадзу, переместил владения Уэсуги Кагэкацу и других неблагонадёжных, могущественных феодалов на север страны, а своим ближайшим и более надёжным союзникам даровал экономически более развитые владения в центральной Японии [8, с. 66-67]. В 1601 году Иэясу потребовал от вассалов дать ему клятву верности и обещание не предоставлять защиту и убежище врагам его дома [15, с. 470]: «Нельзя укрывать того, кто нанёс вред своему хозяину (сюзерену) [21, c. 175]. Каждый князь большого или малого владения или их вассалы должны высылать из своих владений любое лицо виновное в восстании или убийстве»; [22, с. 179].
Тем временем результаты битвы заставили императорский дом трезво пересмотреть сложившуюся обстановку в стране и в 1602 году выступить с предложением начать приготовления к процедуре по провозглашению Иэясу «главой дома Минамото». В Киото недалеко от императорского дворца был возведён замок Нидзё, ставший официальной резиденцией сёгуна и подтверждением того, что Токугава намерен сохранить императорский дом как важный элемент японского общества. Проведение официальной церемонии было назначено на 12 февраля 1603 года. Прибыв в замок Фусими, делегация императорского дома даровала главе дома Токугава титул правого министра (удайдзин), возвела в сан сёгуна объединенной империи [8, с. 68], что положило начало процедуре отстранения императора от управления мирскими делами [6, с. 374].
Пробыв на посту сёгуна до 1605 года, Иэясу передал полномочия своему сыну Хидэтада, а себя нарёк «сёгуном, отошедшим от дел» (огосо). Он отстранился от политики, разрабатывал проекты последующих преобразований государства, проводил своё время в беседах с конфуцианскими мыслителями. Однако военные устремления для его на этом не закончились [8, с. 73]. В 1611 году произошло восхождение на престол императора Го-Ёдзэй Котохито. Чтобы выразить своё почтение и поздравить нового императора в Киото прибыли правители княжеских домов со всей страны. Прибытие Иэясу Токугава и Тоётоми Хидэёри не стало исключением. Во время личной беседы первый сёгун ещё раз убедился, что, если ничего не сделать, потомок Хидэёси сможет отобрать у его власть [8, с. 74]. Началась подготовка к военной кампании, которая включала зимнее и летнее наступление 1614-1615 годов. 5 ноября правительственные войска выдвинулись в направлении города Осака и в первых числах января 1615 г. предриняли штурм южных укреплений замка, закончившийся провалом. Началась осада замка, а после последовали безрезультативные сражения за северные оборонительные укрепления. Периодически войска сёгуна совершали бомбардировки замка, а сам Иясу «хитростью» и «переговорами о мире» стремился вынудить защитников прекратить сопротивление. Летом, нарушив перемирие, войска Восточной армии возобновили атаку на город. 3 июня состоялось решающее сражение на открытой местности при Тэннодзи. В конце сражения оппозиционные войска были отброшены обратно к стенам замка и цитадели, в которой Хидэёри свёл счёты с жизнью [16, c. 291-301].
Таким образом, захватив в 1615 году замок Хидэёри, Токугава завершил объединение страны. Он прервал род Тоётоми Хидэёси, уничтожил около 100 тысяч ронинов, являвшихся источником инакомыслия в стране [6, с. 625]. Было положено начало «Ближней эпохе» (кинсэй), за которой в исторической науке закрепилось устойчивое определение – «Великий мир в Поднебесной» (Тэнка тайхэй). Это вполне оправдано, если учитывать, что последние десятилетия страна находилась в состоянии непрерывных конфликтов между феодалами, которые тормозили развитие культуры, торговли, экономики, ремесленного производства и сельского хозяйства в стране. Новое государство стало детищем сразу трёх личностей – Ода Нобунага, Тоётоми Хидэёси и Иэясу Токугава. Первые два в своё время разрушили старые устои и порядки средневекового государства и помогли последнему Иэясу Токугава создать основу для будущего централизованного японского государства, которое просуществовало вплоть до второй половины 19 века, когда Япония вступила в новую капиталистическую эру. Следует отметить, что важную роль в военных событиях 1600 г. сыграло такая черта японцев как традиционализм. Увидев в стремлениях Иэясу вернуть страну к понятным всем старым порядкам, сохранить существующий с древних времён институт верховной власти императора, большинство представителей военного сословия решились подчиниться и поддержать дом Токугава.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 632; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!