Вильгельм Блос о «послемартовских» в Пруссии и Австро-Венгрии
Победа берлинского народа заключалась в том, что 19 марта 1847 г. королевским войскам пришлось удалиться из прусской столицы. Казалось, сами граждане теперь граждане стали господами прусского военного государства. Но уже 27 марта 14 тысяч граждан подписались под требованием возвращения войска [11, с. 197][28].
В Берлине пробудилась живая политическая жизнь: газеты пользовались новой свободой печати, стены пестрели политическими прокламациями, возникали союзы и клубы. Например, «демократический клуб», имевший своей целью сохранение мартовских завоеваний, объединил буржуазную демократию, президентом был избран асессор Юнг, членами клуба были Гельд, Эйхлер, Г.Б. Оппенгейм и др. В «конституционном клубе» объединилась буржуазия, для которых, по мнению Блоса, важным была «гражданская свобода, неотделимая от филистерского порядка». Президентом был Летте, который позднее примкнул к Гагерну. В своих трудах Летте заботился о том, чтобы прибыль капиталиста не потерпела никакого ущерба [11, с. 200].
Среди этих течений вдруг возник крайне неудобный рабочий вопрос. Рабочие предъявляли свои требования к новому порядку вещей. Собственники постарались уговорить их воздержаться от всякого участия в общественных делах[29], но это не произвело на рабочих никакого впечатления. В воскресенье 26 марта двадцатитысячная толпа народа собралась на площади у Шепенгаузких ворот. Они требовали повышения заработной платы и сокращения рабочего времени[30]. Собрание выдвинуло социальные требования: 1) министерство труда, оставленное из предпринимателей и рабочих; 2) сокращение численности постоянного войска; 3) народное образование; 4) признание инвалидов труда; 5) удешевление правительства; 6) созыв нового ландтага на основе прямых выборов со всеобщим правом участвовать в выборах и быть избранным. В данном случае важно, что рабочие впервые заявили о себе как о политической силе со своими требованиями [11, с. 200–202].
|
|
|
Это застигло буржуазию и либералов врасплох и вынудило принимать меры. Городское управление было вынуждено заняться изысканием мер по помощи нуждающимся и безработным пролетариям. Частная благотворительность, сборы пожертвований, раздача марок на хлеб и суп. Скоро магистрат предпринял сооружение каналов и земляные работы для занятия масс безработных и голодных, наводнивших город. Постепенно берлинское городское управление дало работу почти 2,5 тысячам безработных, государство – почти трем тысячам. Плата составляла от 12,5 до 15 зибельгрошей. Блос пишет, что общественные работы были для правительства средством на время выйти из затруднительного положения, цель была только одна: «водить рабочих за нос, пока не уляжется революционный прилив». Но он забывает, что страна была наводнена безработными и голодными, требовавших работы, а не подаяния [11, с. 204].
|
|
|
Второго апреля в Берлине собрался соединенный ландтаг. Он принял «закон шести параграфов», который возвестил свободу печати, уничтожал залоги, раньше требовавшиеся для издателей, и постановил ввести суд присяжных для политических преступлений. Он также гарантировал независимость судей, свободу союзов, собраний и вероисповеданий. А в заключение установил тот принцип, что впредь без согласия народного представительства не может быть издан новый закон, не могут производиться никакие расходы и взиматься никакие налоги. Эти постановления ландтага получили название «Основ демократии». Также ландтаг разрешил взять займ в 40 миллионов, из которых 25 шли на вооружение и 15 миллионов – на меры для устранения тягостного положения торговли и промышленности. Блос, по мнению марксистской печати, справедливо подметил цель этого кредита: «вооружением для будущей борьбы с демократией» [11, с. 206; 24, с. 447].
Из Франкфурта-на-Майне, откуда Комитет пятидесяти наблюдал за соблюдением исполнений предпарламента, пришло известие, что там получат признание только те представители Пруссии, которые избраны «своим народом». В этих условиях реакционный ландтаг отменил «закон основ демократии» и предоставил для выборов во франкфуртское собрание такое же избирательное право, как и для прусского национального собрания, т.е. посредством выборщиков. Демократия энергично выступила против этой узурпации и нового избирательного закона. Второго апреля под палатками состоялось собрание, созванное «Народным союзом», председателем которого был Макс Шаслер. Началась активная агитация. Волны народного движения поднимались все выше, внимание Берлина целиком было приковано к избирательной борьбе, вопросам избирательного права и, особенно, рабочему вопросу. Среди рабочих не раз были столкновения, т. к. в организации общественных работ обнаруживались всевозможные беспорядки (например, сдельная плата) [11, с. 208].
|
|
|
Блос говорит, что рабочие колебались из-за отсутствия у основной массы политического опыта, понимания истинного положения вещей, поэтому незрелое рабочее движение приняло такой ход, какой оно должно было принять. Демократический комитет, который требовал отмены выборщиков и проведения прямых тайных выборов, попытался провести демонстрацию и привлечь для этого не менее 50 тысяч рабочих[31]. Но многие буржуа увидели в этом угрозу порядку и настояли на запрете ее проведения. Демонстрация могла привести к столкновениям с ополченцами, что было очень опасно для демократического движения. Власти предусмотрительно запретили эту демонстрацию и начали аресты наиболее активных сторонников. Например, был арестован доктор Зигерест (из-за долга в 12 талеров) и молодой Шеффель (за статью в «Друге народа»)[32]. Эти меры оказали действие – на Александровкой площади собралось лишь около полутора тысяч человек [11, с. 214].
|
|
|
Сохранение двухстепенной избирательной системы принесло желанное действие: демократия осталась в меньшинстве, восторжествовали представители бесцветных промежуточных партий и замаскированные реакционеры[33].
Неудача демонстрации в пользу прямых выборов отмечает конец первого периода после победы народа: провал избирательного закона, гражданское ополчение оказалось учреждением реакционным. По первому зову перепуганного министерства ополчение выступает ему на помощь и направляет свои штыки против мирной народной демонстрации против прямую избирательную систему. Реакция зародилась здесь, а не только в королевском дворце [11, с. 216]. По схожему сценарию развивались дальнейшие события и в столице Австро-Венгрии.
Мартовские события, казалось, разорвали все связи, сплачивавшие Австрийскую империю. Итальянские провинции отпали от нее, Венгрия достигла самостоятельности, в немецкой Австрии поднималось общегерманское движение. Так пробудилась совершенно новая жизнь – национальная борьба разгоралась, а венское правительство не знало, что делать.
В первых рядах движения стояли венские студенты[34], организовавшиеся в «Академический легион». Общественные дела в Вене в это время направлялись Центральным комитетом национальной гвардии («гражданского ополчения») и студенческим комитетом. Не менее опасными были массы безработных рабочих. Чтобы дать им заработок, правительство принялось за организацию общественных земляных работ, т.е. пыталось помочь теми же средствами, как в Париже и Берлине [11, с. 220].
Предприниматели под впечатлением мартовских событий тоже пошли на уступки. Известие, что в Париже установлен десятичасовой рабочий день, не оказало никакого влияния на венских рабочих, т. к. пресса не писала об этом. Тем не менее предприниматели стали сговорчивее – они видели рост влияния рабочих и не могли не опасаться новых взрывов ярости. Некоторые вводит десятичасовой рабочий день (например, железнодорожникам) «из признательности к похвальному труду рабочих», несколько увеличилось жалование (в среднем на 10%). С течение времени требования рабочих начали повышаться, но они по-прежнему были узкопрактическими. Блос объясняет это тем, что австрийские рабочие еще не дошли до понимания всех звеньев процесса развития нового общества. В них было много прогрессивного, но немало и реакционного. Ремесленные подмастерья тоже заволновались, что вынудило цеховых мастеров удовлетворять часть их требований [11, с. 221–223].
В марте общий промышленный кризис достиг апогея – рабочие тысячами устремились на общественные работы. Прилив оказался столь сильным, что правительство оказалось в затруднительном положении. Третьего апреля император Фердинанд помахал черно-красно-золотым знаменем из окна своего дворца, но конституция, выработанная Пиллерсдорфом, одобренная двором и октроированная 26 апреля совсем не выглядела «черно-красно-золотистой конституцией». Конституцию даровали, не прибегая к предварительному обсуждению её представителями народа. Неудовольствие вызывала создание аристократической первой палаты, абсолютное право «вето» императора[35], сохранение старых провинциальных собраний, т.е. конституция давала то, что сословия требовали еще до начала мартовских событий. Конституция сохраняла старый сословный строй, не уничтожала феодальные повинности и ничего не говорила об избирательной системе во вторую палату.
Буржуа с восторгом приняли конституцию, как новое завоевание. Рабочие и ремесленники поняли, что их, вероятно, лишат избирательного права. Демократическая пресса начала против нее решительную борьбу, увидев в ней реакционные поползновения.
Еще сильнее недовольство возросло, когда министр-президент Фильмон назначил венным министром генерала Латура, грубого солдата и аристократа и вечером 2 мая демонстрации добились сложения его полномочий. В этих условиях правительство решилось распустить центральный комитет студенчества и национальной гвардии. Студенты с этим не согласились и 14 мая собрался центральный комитет под председательством доктора Гольдмарка, который решил требовать отмены реакционного избирательного закона и выступить с «петицией натиска», под ней начали собираться подписи. Депутация ничего не добилась от власти. Казалось, что теперь столкновения неизбежны [11, с. 222–223].
Город переполнялся слухами. «Академический легион» и до 10 тысяч рабочих вышли на улицы с лозунгами: «Идем за вами на жизнь или смерть!». Пиллерсдорф запретил стрелять по вооруженной толпе, окружившей дворец. Император решил пойти на уступки и закончить кризис. Он заявил, что апрельскую конституцию следует рассматривать лишь как проект, подлежащий обсуждению и утверждению рейхстагом, который будет созван на основе всеобщего избирательного права. Остальные требования тоже получили удовлетворение, что вызвало восторг у народа. Таким образом, конституция господина фон-Пиллерсдорфа была уничтожена. С точки зрения Блоса, это было явным достижением демократических сил. Но он признавал, что сила либерально-демократических кругов была в единстве, между тем начали проявлять классовые противоречия [11, с. 224].
В Вене все совершалось так же, как и в Берлине. Министры вразумляли «буржуа», что народ еще не созрел ля прямых выборов, а мелкие буржуа старались всеми силами втолковать, что рабочим никак нельзя представить прямые выборы. Так все слои отреклись от прямых выборов [11, с. 225].
Правительство предприняло попытку перехватить инициативу и вечером 17 мая император Фердинанд бежал из Вены в Тироль. Это привело буржуазию в смятение: «город императора и вдруг без императора!». На следующий день упали курсы ценных бумаг Австрии. Правительство и городские власти учредило «стражу безопасности», которая запрещала собираться на улицах более пяти человек. 25 мая министр-президент Монтекуоли отдал приказ, чтобы легион сложил оружие и разошелся. Реакционеры были уверены в своем торжестве, роспуск академического легиона мог послужить реальным началом реакции [11, с. 226–228].
В ответ вооруженные студенты утром 26 мая потребовали не распускать академический легион. На улицы были выведены войска. Национальная гвардия дала сигнал тревоги и в центральной части города за несколько часов появилось до ста шестидесяти баррикад. Правительство было вынуждено уступить. Войска были выведены из города, национальная гвардия взяла город под контроль, приказ о роспуске академического легиона был отменен.
Вечером, благодаря стараниям Таузенау, организовался новый комитет безопасности из студентов и граждан, председателем был избран Фишгоф. Блос характеризует майское движение 1848 г. как достигшее своего зенита и соглашается с Виоланом: «В Вене фактически установилась республика, но, к несчастью, никто не видел этого; если бы кто-нибудь понял это и убедил комитет безопасности, будущее Австрии, несомненно, отлилось бы в другие формы». Император, по сути, бежал. Министерство теряло всякий вес и доживало последние дни. Войско было удалено из Вены (в распоряжении министерства было некоторое количество войск – главные силы боролись с восстаниями в Богемии и Италии), а рабочие не оставлявшие баррикад, были реальной силой. В Вене осталось только правительство, которое боролось с народным движением. Страх мещанства все более усиливался Учредительное собрание не было даже избрано. Над развалинами политического строя возвышался комитет безопасности с безграничными полномочиями. Теперь вся власть была в его руках, осталось только взять ее. Но комитет не понимал своего положения – демократы не знали как применить свою власть, завоеванную при посредстве рабочих, хотя последние туда не вошли [11, с. 229–230][36].
В Вене, как и везде, все надежды возлагались на парламент. Предстояло собрание трех важных парламентов: в Вене, в Берлине и во Франкфурте-на-Майне. Они должны были обновить разодранное одеяние германского единства. Но все три собрания не сумели достать нового материала на это одеяние, – они просто наложили заплатки из старых лоскутьев. Блос, опираясь на учение Маркса пишет, что революция 1848 г. в Германии и Австрии носила буржуазно-демократический характер. Главной исторической задачей этой революции являлось ликвидация политической раздробленности страны, освобождения крестьян от феодальных невинностей, упразднения сословных привилегий дворянства, установления в Германии буржуазно-демократической республики создание единого германского национального государства. Движущими силами германской революция 1848 г. он называет широкие народные массы – рабочие, ремесленники, крестьяне, мелкие торговцы и мелкие предприниматели, представители демократически настроенной интеллигенции [11, с. 115; 18, с. 32].
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 88; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!