Японский Путь как отражение сознания

 

Когда меня спрашивают, каким образом До выступает в роли Пути, а не просто навыка, пусть и очень высокого порядка механического движения, я часто объясняю, что тело является отражением сознания, а это означает, что любое искусство может выступать в роли видимого проявления нашего внутреннего душевного состояния. Все Движения нашего тела в танце или боевых искусствах, звуки флейты, линии чернил на холсте — все это действия, представляющие собой формы выражения нашего сознания через тело, а раз так, то они позволяют более полно взглянуть на нашу истинную природу. И именно на таком уровне понимания они начинают представлять собой практику различных форм Пути.

Также абсолютно верно то, что До — это всего лишь механическое движение, если сознание используется неправильно или вовсе не принимает участия в процессе. Чтобы более полно рассмотреть различные случаи, когда японские искусства выступают в роли внешнего проявления сознания и его деятельности, давайте проведем еще несколько экспериментов, подобных тому, который мы описали в начале этой главы. Так как сознание контролирует тело, то именно сила нашей концентрации и будет являться решающим фактором в этих экспериментах.

Сознание ведет тело и руководит его действиями. Подобная концепция отнюдь не ограничивается японскими До. Не так давно я читал о пианисте Лиу Чи Кунге. В 1958 году он занял второе место в Ван Клибурне на конкурсе пианистов имени Чайковского. Вскоре после этого во время культурной революции в Китае был заключен в тюрьму. В течение семи лет он находился в полном одиночестве в своей камере. Когда он вышел из заключения, то практически сразу дал несколько великолепных концертов. Публика была просто поражена — несмотря на семь лет, проведенных в тюрьме, не имея возможности играть на протяжении всего срока: заключения, он не потерял ни капли своего таланта. Когда же его спросили, как ему удалось сохранить навыки игры, не имея под рукой инструмента, чтобы играть, он сказал: «Каждый день я играл в уме».

 

Гармонизация сознания и тела

 

Для создания произведения искусства требуется вдохновение, знание используемых инструментов, а также эффективная техника для применения этих инструментов.

Способность выражать себя в искусстве (жизни), достигая максимального результата при минимальных усилиях, требует умения максимально эффективно использовать сознание и тело; в конце концов, наше сознание и тело являются единственными инструментами, которые у нас есть в этой жизни. Одновременное естественное, практичное и гармоничное использование сознания и тела обеспечивает свободу действий и самовыражения и является наиболее эффективной техникой использования дарованных нам природой инструментов. Когда эта связь между сознанием и телом отсутствует или слаба, новичок в любом искусстве видит мастерство, навык, демонстрируемый инструктором, или описание конкретного элемента в книге. Более того, интеллектуально он все понимает, но все равно на практике не может показать что-либо даже отдаленно напоминающее настоящее мастерство.

Понимая эту связь сознание-тело, создатели различных форм Пути, кажется, представляли себе свое искусство как в какой-то степени способ напрямую понять, как можно скоординировать действие этих основных инструментов. Объединяя сознание и тело в практике конкретного искусства, мы тем самым становимся способными научиться делать то же самое и в нашей повседневной жизни. На самом деле мы достигаем внутренней гармонии с самим собой только тогда, когда сознание и тело объединяются и действуют как одно целое. Учась фокусировать всю энергию, получаемую от скоординированного действия сознания и тела, для выполнения поставленной задачи мы также вовлекаем в работу все наше существо, открывая для себя, таким образом, наши скрытые таланты и возможности. В практике Пути эту полную и консолидированную энергию человека иногда называют Ки.

 

Ки

 

Во многих японских искусствах, и особенно в практике Пути, Ки считается очень важным аспектом учения. В некоторых искусствах также исследуется Ки и ее взаимосвязь с объединением сознания и тела. Однако это «исследование» происходит главным образом на интуитивном уровне, достижение которого требует многих лет усердной практики. Накамура Темпу Сенсей, основатель системы японской йоги Шин-шин-тойцу-до и дипломированный специалист западной медицины, использовал все свои научные и медицинские знания, чтобы найти способ сознательного и рационального изучения Ки и взаимосвязи сознания и тела. Его идеи в чем-то схожи с идеями основателей других форм До — каллиграфии, искусства составления букета и боевых искусств.

Накамура считал сознание невидимой частью тела, а тело — видимой частью сознания. Он говорил, что сознание и тело подобны течению реки, сознание его верхней части, тело — нижней. Негативные или не используемые по назначению, висящие балластом элементы, попадающие в поток в верхней его части, переносятся в нижнюю часть течения и оказывают, таким образом, негативное влияние на функционирование нашего тела, на наше здоровье и благополучие. Когда мы понимаем эту взаимосвязь, у нас не возникает никаких вопросов, почему в практике Пути уделяется такое большое значение достижению позитивного мышления.

Понятие «ки» используется в этой книге несколько иначе, чем в подобного рода литературе; это намеренная попытка лингвистически дать определение тому, что благодаря своей целостной природе находится вне всяких описаний и, тем не менее, является неотъемлемой частью нашей повседневной жизни. Возможно, если вы посмотрите на Ки под несколько непривычным углом, то поймете, что я все-таки имею в виду.

Физики утверждают, что в основе любого природного явления, лежит взаимодействие различного рода энергий и материи. Эти готовые комбинации элементов постоянно распадаются на отдельные составляющие, а потом вновь соединяются, чтобы создать новое явление. Материя может быть трансформирована в энергию, а энергия — в материю. Ничто не может исчезнуть безвозвратно, быть полностью уничтожено. С момента рождения нашей вселенной количество энергии и материи остается неизменным; таким образом, материя и энергия — сущность земли и неба — вечны. С этой точки зрения все многообразие живых форм, происходящих от соединения энергии и материи, тоже является бесконечно большим и вечным.

В последние годы очень большое распространение в популярных средствах массовой информации получили репортажи о неком объединении квантовой физики и глубокого мистицизма. Однако в разговорах с настоящими учеными и физиками выясняется, что некоторые из подобных заявлений основываются не на чем ином, как на слабом понимании вопроса, и далеко не все подобные новомодные взгляды находят понимание среди большинства ученых. Тем не менее, как было уже сказано выше, здесь мы ведем разговор о природе энергии и материи, и в данном контексте я использую термин Ки для обозначения неразрушимого союза материи и энергии — того, что находится в постоянном изменении и в то же время неизменно. Ки описывает саму сущность существования жизни, которая проходит через постоянно сменяющие друг друга фазы интеграции, разделения и повторного соединения. Ки можно рассматривать как соединительную ткань созидания, а более конкретно — как связующий элемент между сознанием и телом. Ки не дуальна по своей природе и, следовательно, не поддается никакому описанию, но, несмотря на это, ее можно почувствовать.

Кроме того, Ки не является чем-то только духовным или нефизическим. Ки настолько же материальна, насколько и духовна. Но, тем не менее, она всеохватывающая, вездесущая. Тело — это Ки, сознание — тоже; в каждой клетке тела происходят метаболические процессы, каждая клетка жива и следовательно, имеет энергию. Это видимая форма энергии, в то время как сознание представляет собой, так сказать, рафинированную, невидимую форму Ки. Ки становится материальной благодаря своим проявлениям в природе — безграничному количеству действий, осуществляемых несчетным количеством составных частей нашего физического мира. В человеческом теле проявления Ки также очень хорошо заметны.

Поскольку подобные рассуждения являются довольно абстрактными, доктор Накамура разработал ряд простых упражнений, позволяющих почувствовать взаимосвязь между сознанием и телом, внутреннюю энергию, получаемую при правильном взаимодействии сознания и тела, и явное действие Ки. Так как помимо Шин-шин-тойцу-до многие другие японские искусства также уделяют огромное значение развитию и культивации Ки и достижению гармонии между сознанием и телом, то многие инструктора, преподающие японские искусства, а через них и практику Пути, приняли учения Накамуры, и некоторые из его упражнений и концепций нашли свое применение в других дисциплинах, особенно в боевых искусствах (в частности в айкидо) и в искусстве врачевания.

В этой главе вы найдете упражнения, представляющие собой вариации на тему оригинальных упражнений Накамуры. Цель упражнений сознательно почувствовать Ки и взаимодействие сознания и тела.

Для проведения подобных экспериментов вам понадобится партнер, так как в одиночку эти упражнения делать не получится. Эти упражнения представляют собой не только средство познания взаимосвязи между сознанием и телом, но также подходят и для проверки межличностных взаимоотношений.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ПЕРВЫЙ

 

Сядьте на колени, ноги подобраны под себя, большой палец левой ноги находится на большом пальце правой ноги. Спина прямая, между коленями есть небольшое пространство. Эта позиция называется сейдза — «правильное спокойное сидение» — и используется практически во всех японских традиционных искусствах. Если в данном положении вам неудобно, попробуйте выполнить это упражнение сидя на стуле.

Плечи расслаблены, локти свободно свисают по бокам, ладони сложены вместе, пальцы направлены вверх. Партнер должен взять вас за запястья и постараться развести ваши руки в стороны. Напрягая мышцы рук, сопротивляйтесь партнеру. Если ваши силы примерно равны, то довольно скоро партнеру удастся развести ваши руки. Таким образом, упражнение дает вам наглядное представление о пределах вашей силы и иллюстрирует обычный способ поведения большинства людей в конфликтной ситуации, когда каждый из участников напрягается изо всех сил, чтобы достичь своей цели. Только не принимайте на веру все, что я вам говорю. Экспериментируйте и наблюдайте за собой и окружающими вас людьми, попытайтесь определить, так ли это на самом деле.

Теперь постарайтесь представить, что Ки течет сквозь ваши руки, встречается в ладонях и выходит вверх через пальцы. Представляйте, что две могучие реки сливаются воедино в ваших ладонях. Чтобы добиться нужного эффекта, почувствовать это слияние, крепко прижмите ладони друг к другу, пока не почувствуете четкое ощущение соединения, однако не переусердствуйте, сжимайте крепко, но избегайте излишнего напряжения. Снова попросите партнера развести ваши руки, как и прежде, используя такое же точно усилие (это необходимо для точного сравнения). На протяжении всего упражнения ваши ладони должны быть слегка сжаты, как было описано выше, но не допускайте дополнительного мускульного напряжения. Не сопротивляйтесь и не сдавайтесь. Ничего не делайте, просто старайтесь сохранить образ потока Ки, идущего через руки и соединяющегося в ладонях. Чтобы полностью почувствовать различия, может потребоваться несколько повторений каждого из вариантов выполнения упражнения (это справедливо и для всех последующих упражнений). Когда уясните суть выполнения упражнений, вы наверняка почувствуете ощутимую разницу между состоянием тела при напряжении/сопротивлении и без сопротивления с правильным использованием Ки.

Даже если вы достаточно сильны чтобы противостоять попыткам партнера развести ваши руки в первую попытку: какие у вас появляются ощущения, когда используется второй вариант упражнения без физического сопротивления? По сравнению со вторым вариантом выполнения упражнения, в первом случае требуется приложить намного больше силы и мускульного напряжения, чтобы по-прежнему сохранить начальное положение ладоней. Правильное и естественное использование Ки не является чем-то сверхъестественным, но, тем не менее, дает нам возможность добиваться максимального результата при минимальных затратах (в данном случае — физических усилий). Это качество, как известно, считается одним из самых ценных в практике любой формы Пути, а особенно большое значение придавал ему Сенсей Дзигоро Кано, создатель дзюдо.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ВТОРОЙ

 

Примите позицию на коленях или сядьте на стул. Визуализируйте течение Ки в ваши ладони и попросите партнера развести ваши руки в стороны. Они должны оставаться такими же неподвижными, как и раньше. Затем, в то время как партнер пытается развести ваши руки в стороны, внезапно поменяйте внутреннюю установку, представьте, что Ки течет в обратную сторону — от ладоней в вверх по рукам, уходя в тело. Обычно одновременно с этой внезапной сменой направления течения Ки, вбиранием ее в тело, руки разводятся в стороны. Но партнер не делает ничего нового, он просто продолжает оказывать то же самое давление на ваши кисти. В данном случае изменилось не физическое воздействие со стороны партнера — он по-прежнему прилагает такое же силовое воздействие, как и раньше. Таким образом, здесь мы не находим зависимости между мускульным напряжением и использованием Ки без какого-либо напряжения вообще. Разница в данном случае скорее обуславливается способом использования нашего сознания и движением самой Ки.

Когда Ки проявляется в человеческом теле, она подобна пламени. Когда огонь горит сильно и без каких-либо помех, он отдает большое количество тепла вовне. Когда огонь начинает угасать, теплоотдача снижается. Когда огонь гаснет, тепло перестает выделяться.

Напряжение и/или неправильное использование сознания в повседневной жизни в японском языке называется ки га нукеру, «отток Ки»; обычно это сопровождается потерей или нарушением взаимосвязи «сознание — тело». Когда же тело остается расслабленным и сохраняется позитивное внутреннее отношение, Ки беспрепятственно течет наружу, выделяется всеми частями тела, и скоординированность сознания и тела сохраняется. Второй эксперимент дает возможность наглядно убедиться в этом.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ТРЕТИЙ

 

Оставаясь в том же исходном положении, попросите партнера надавить на кончики ваших пальцев. Сначала фокусируйте свое внимание на точке, в которой ладонь партнера касается кончиков ваших пальцев, останавливая таким образом ваше сознание и Ки в этой точке. Ваше тело и руки не должны быть напряжены, но в то же время и не надо их полностью расслаблять, они не должны быть подобны желе. Пусть партнер нажимает вниз на ваши пальцы, пока они не согнутся и/или пока ваши руки не опустятся под действием его силы. Сколько сил потребовалось, чтобы выполнить эту задачу?

Теперь, сохраняя все то же положение тела и рук, представьте себе мощный поток Ки, идущий из ваших пальцев вверх — в небо. Старайтесь добиться чувства, что этот поток Ки никогда не прекратится, что он сливается с огромным количеством Ки, которым является сама вселенная, таким образом вы усилите свою концентрацию и не дадите ей ослабнуть в процессе выполнения упражнения. Добившись четкого ощущения, попросите партнера снова надавить на ваши пальцы, но на этот раз не останавливайте вашу Ки у кисти партнера; представьте, что она продолжает течь сквозь руки партнера и сквозь любые другие препятствия, встречающиеся на пути, ни на секунду не прекращая своего вечного плавного движения. Даже если партнер использует то же количество силы, что и раньше, вы наверняка чувствуете разницу, не так ли?

Правильное использование Ки требует не только правильного и расслабленного положения тела, но также и определенного состояния сознания, которое не останавливается на чем-либо конкретном или на отдельном временном интервале, так как это приведет только к прекращению естественного течения Ки.

Жизнь это постоянное изменение. Ки, приводящая в движение все во вселенной, тоже является постоянным движением. Все живущее не статично и как «жизненная энергия» Ки, тоже представляет собой непрерывное движение — движение, с которым Путь приходит в гармонию, а не борется, пытается что-либо изменить. Эта гармония с постоянно меняющейся природой существования достигается через отстраненность — качество, высоко ценимое во всех формах До. Наш третий опыт представляет собой внешнее проявление подобной отстраненности.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ЧЕТВЕРТЫЙ

 

Давайте попробуем что-нибудь другое. Приняв исходное положение сидя, сложите ладони вместе, как и в предыдущих упражнениях. Но на этот раз произнесите вслух громко и отчетливо «я не могу». Как только вы сказали это, партнер должен снова надавить вниз на ваши пальцы. Как много силы потребовалось приложить, чтобы опустить ваши руки?

Теперь, сохраняя то же вертикальное положение тела, что и раньше, не напрягаясь чрезмерно и не расслабляясь до состояния желе, произнесите «я могу». Партнер снова начинает давить на руки. Не сопротивляйтесь ему, но и не поддавайтесь. Что происходит?

При условии, что вы верите в то, что говорите, разница должна быть довольно ощутимой. Позитивный внутренний настрой, усиленный позитивной словесной установкой значительно усиливает течение Ки. Точно так же негативные мысли приводят к психологическому спаду, который вызывает или совпадает с практически молниеносным оттоком Ки, переходом энергии в негативное состояние.

Хотя внутренние образы, которыми мы пользовались в предыдущих упражнениях, в практике Пути и в повседневной жизни сознательно могут быть использованы только в определенное, специально выделенное для этого время, позитивный внутренний настрой можно культивировать и поддерживать практически постоянно.

Это состояние, позитивное и активное одновременно, является аналогом динамического движения Ки наружу, движения, при котором наша Ки взаимодействует с Ки вселенной.

Это постоянное взаимодействие и взаимообмен энергиями бесконечен и безграничен, он не поддается никакому описанию. Тем более ценными являются эти упражнения, позволяющие нам собственноручно напрямую прочувствовать то, о чем мы можем только догадываться и строить наши предположения относительно теории происходящего.

Но эти упражнения ни в коей мере не предназначены для того, чтобы удивить друзей, напустить туману на природу Ки или превратить японские искусства и практику Пути в нечто наподобие курсов по обучению оккультизму: вселенная сама по себе полна тайн, загадок и чудесных открытий, и то, что люди сами не в состоянии это увидеть, приводит к большому количеству проблем и неудовлетворенности жизнью и окружающим миром. Эти упражнения всего лишь средство, чтобы понять, что использование сознания и тела как одного целого намного более эффективно, чем расчет исключительно на физическую силу. Более того, правильное использование тандема «сознание — тело» значительно увеличивает эту самую физическую силу.

Кроме того, эти упражнения наглядно демонстрируют взаимосвязь сознания, тела и природы, и то, как с помощью, например, такого простого действия как «выпускание» энергии и гармонизация ее с природой, можно влиять на материальную составляющую нашего мира (в данном случае на тело).

Эти простые эксперименты позволяют нам попробовать иной режим взаимодействия с окружающим миром — режим, который является одновременно гармоничным и эффективным.

Однако недостаточно просто для себя уяснить эти важные и столь значимые принципы, необходимо дополнить знание практикой этих принципов в повседневной жизни. Упражнения с Ки дают нам своего рода понимание, помогающее найти способ естественного использования нашего тела, поддержания позитивного внутреннего настроя, концентрации сознания, которое принесет огромную пользу не только в практике Пути, но и в нашей повседневной жизни. Без этого понимания подобные упражнения являются всего лишь неплохими фокусами для использования на вечеринках.

Как только мы поняли преимущества, предоставляемые нам положительным внутренним настроем, концентрацией и естественным расслабленным положением тела, необходимо методично и дисциплинированно тренировать сознание и тело, чтобы выработать эти умения. И в этом нам как нельзя лучше могут помочь японские классические искусства.

 

 

Хара

 

Как и Ки, концепция хара имеет давние традиции в Японии и является важным аспектом практики во многих формах Пути. В Японии как, впрочем, в какой-то степени и в других странах Азии, сосредоточение на хара, «животе», всегда считалось средством познания полного потенциала человека. Японский взгляд на хара как на жизненно важный центр в человеческом теле в чем-то перекликается с западным подходом к сердцу или мозгу. Хотя между Востоком и Западом в этом вопросе и существуют некоторые различия, есть также и общие моменты которые позволяют западному человеку понять саму идею хара. Например, мы говорим «выйти из себя», а японцы говорят хара га татцу — «хара поднимается», что означает приходить в состояние бешенства, злости; таким образом, мы можем сделать вывод, что определение хара как места концентрации сильных эмоций является общим как для западной, так и для восточной традиций. Хара га пай хито обозначает робкого человека, «человека без хара», что в какой-то мере является синонимом выражения «не иметь мужества».

До настоящего момента, возможно, не был столь очевидным тот факт, что путем концентрации сознания на настоящем моменте мы увеличиваем силу сознания и повышаем способность к координации действий сознания и тела, а в японской классической традиции практики Пути место, на котором следует концентрироваться для достижения гармонии сознания и тела, находится как раз в центре живота — то есть в области хара. Для доказательства правомочности данного заявления имеется ряд очень веских доказательств.

Вес верхней части тела более или менее равномерно распределен в точке немного ниже пупка, и эта же точка является центром гравитации и балансировки тела. Если мы начинаем концентрировать наше внимание на точке, расположенной примерно на четыре пальца ниже пупка, то тем самым мы соединяем наше сознание и тело в одном и том же месте в одно и то же время. Так как наше тело существует только в настоящем моменте, то успокаивая наш ум и фокусируя сознание на хара, мы тем самым помещаем наше сознание в настоящий момент. То есть мы соединили наше сознание и тело.

В японских искусствах Ки, сконцентрированная в области хара, не только служит для координации взаимодействия сознания и тела, но также помогает достичь стабильности сознания и тела, восстановить спокойствие и самообладание. Успокоение сознания и помещение его в нижнюю часть живота может служить отличным подспорьем в достижении любых целей, начиная от развития чувства баланса в спорте, до успокоения ума и концентрации мыслей перед важным телефонным звонком. Чтобы удостовериться в правдивости данного утверждения, необходимо почувствовать это на собственном опыте; понять, что же такое хара на самом деле, и какое место занимает это понятие в нашей жизни, можно только через личную практику.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ПЯТЫЙ

 

Сядьте в позицию сейдза, как делали это в предыдущих упражнениях. Тело ровно, лоб и нижняя часть живота находятся в одной плоскости. Партнер сидит рядом, смотрит примерно туда же, куда и вы. Кончики пальцев его руки находятся на вашей груди. Партнер начинает слегка толкать вас в грудь. Давление постепенно усиливается, сила направлена параллельно земле. Фокусируйтесь на руке партнера и старайтесь не дать ему вас опрокинуть. Обычно при таких условиях и прилагаемой силе достаточно быстро ваш баланс — и ментальный и физический — будет нарушен, и вы потеряете равновесие.

Теперь соберите сознание в одну точку, такую маленькую, как только можете себе представить, и поместите эту точку на четыре пальца ниже пупка. Пусть партнер снова начинает оказывать такое же давление, ваша задача как можно дольше сохранить чувство вашего естественного центра. Не сопротивляйтесь и не сдавайтесь, просто сохраняйте центр и больше ничего не делайте. Как только удалось почувствовать центр, прекратите прикладывать силу для концентрации на этой области. Просто расслабьтесь и постарайтесь сохранить это чувство, дайте ему остаться в вашем теле. Что произошло?

То же самое можно попробовать и с давлением, направленным сзади в область между лопатками. Если сознание спокойно и уравновешено в харе, то будет такое ощущение, что тело практически неподвижно, — это и будет проявлением фудошин, «неподвижного сознания», — концепции, к которой мы скоро вернемся. Состояние сознания, которого вы достигаете в этом упражнении таково, что оно отмечает все как внешние, так и внутренние изменения, но не нарушает своего внутреннего баланса, не приходит в противоречие с чем-либо. С подобным спокойствием сознания приходит и подлинная релаксация, таким образом, при правильном выполнении этого упражнения достигается чувство глубокого расслабления под давлением со стороны. А это чувство расслабленности является жизненно важным для того, кто хочет жить здоровой жизнью, лишенной каких бы то ни было стрессов и напряжений. Это Упражнение также выявляет характерное для большинства людей заблуждение, что расслабленность означает комфорт и слабость. На самом деле расслабленное состояние — это состояние максимальной мобилизации нашей силы и энергии, готовности к ее эффективному использованию, но чтобы применить эту энергию, надо правильно понимать расслабленность как таковую. Развитие хара может способствовать достижению настоящей и правильной релаксации.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ШЕСТОЙ

 

Примите положение сидя на пятках или сядьте на стул, но теперь позвольте нижней части спины слегка округлиться. Сядьте, опустив весь вес на пятки, поза должна выглядеть «маленькой», как будто все тело обрушилось вниз (рис. 12). Вот это состояние негативного, неправильного расслабления, которое встречается очень часто. На самом деле для многих людей это и есть релаксация. Попросите партнера толкнуть вас в грудь, как и раньше. Возможно, вы обнаружите, что удержать вертикальное положение просто невозможно — даже если вы пытаетесь сконцентрировать сознание на хара. В таком положении вес тела не проецируется в точку ниже пупка и немного спереди от хара, наоборот, он смещается назад и немного вверх, перемещаясь в область поясницы. Фокусировать сознание на хара в данном случае нет никакого смысла, так как точка балансировки тела находится где-то в другом месте.

Концентрация в хара должна быть как ментальная, так и физическая, а состояние, когда тело «обрушилось» вниз, как мешок, не подходит для подлинной релаксации.

Теперь осторожно опустите ягодицы и поместите их на пятки (если сидите на стуле, просто перераспределите вес) таким образом, чтобы у вас получилась «расширенная» поза, и внешний вид и внутренние ощущения должны ясно свидетельствовать об этом. Нижняя часть спины держится ровно, грудь естественно раскрыта. Расслабьтесь и опустите плечи, направьте свое внимание в точку, расположенную на четыре пальца ниже пупка, при этом позвольте весу верхней части тела следовать за сознанием в эту точку. Теперь если партнер снова попробует опрокинуть вас, используя ту же силу, что и раньше, разница будет хорошо ощутима. Настоящая, правильная релаксация напрямую связана с одновременным расслаблением сознания в области хара, но в то же время огромное значение имеет и поддержание правильной естественной позы, вот откуда берется правильная величественная осанка в практике многих форм Пути.

Правильное положение тела, глубокая релаксация, спокойствие и позитивное отношение являются качествами, необходимыми для достижения успеха в боевых искусствах, искусстве врачевания, рисовании кистью и других формах японского Пути, но не менее важную роль они играют и в нашей повседневной жизни.

 

 

Очицуки

 

Очицуки, или «спокойствие», является очень важным качеством в любом виде деятельности, начиная от чайной церемонии до игры в го. Традиционно в практике Пути спокойствие сознания сравнивается с зеркалом: когда сознание спокойно, оно становится подобным тихому пруду, приобретает свойства зеркала, которое отражает жизнь такой, как она есть. Подобное внутреннее спокойствие имеет свое физическое проявление.

Так как тело является продолжением, даже можно сказать — отражением сознания, внутреннего состояния человека, то устойчивое положение тела свидетельствует о спокойном и уравновешенном состоянии сознания, точно также физическая потеря равновесия показывает, что сознание неспокойно. Тело — предмет живой и подвижный, но, тем не менее, предмет, а раз так, то на него естественно влияют определенные законы природы, например закон всемирного тяготения. Предметы, у которых большая часть веса сконцентрирована в верхней части, по своей природе нестабильны, менее устойчивы по сравнению с другими. Так, популярные сейчас автомобили, стилизованные под спортивные модели, представляют собой наглядный пример предметов с концентрацией веса в верхней части, а следовательно, с меньшей устойчивостью, в то время как последние спортивные модели «Порша», имеющие низкую посадку, демонстрируют низкое расположение центра тяжести и, соответственно, повышенную устойчивость. Спокойное сознание побуждает тело расслабиться, позволяя, таким образом, каждой части тела слегка опуститься вниз, принимая свое естественное положение. Хара, собственно говоря, и является одним из таких естественных положений, точкой, к которой опускаются, притягиваются расслабленные части тела, и эта «сборка» тела в одной точке делает его скорее подобным устойчивому спортивному автомобилю, чем новомодной игрушке со средними техническими характеристиками.

Следующие упражнения на практике доказывают состоятельность приведенной выше теории.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ПЕРВЫЙ

 

Примите позицию сейдза со сложенными вместе ладонями. Приподнимите плечи. Этим действием вы забираете, как бы вытаскиваете часть веса из области хара, разрушая, таким образом, оптимальную структуру тела. Теперь попросите партнера медленно поднять ваш локоть вертикально вверх по направлению к потолку. Как много силы требуется, чтобы поднять локоть? Теперь расслабьте плечи и позвольте им принять свое естественное положение. Попросите партнера снова попытаться поднять ваш локоть, используя то же количество силы, что и раньше. Какое положение является более устойчивым?

Так как сознание и тело являются одним целым, то нестабильность одного ведет к неизбежной нестабильности другого. Если в своей повседневной жизни вы все время поднимаете плечи вверх, то возможно, это свидетельствует о том, что ваше сознание постоянно находится в возбужденном или неспокойном состоянии.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ВТОРОЙ

 

Снова примите положение сейдза, ладони вместе, партнер сидит рядом, вы оба смотрите в одном направлении. Сконцентрируйте свое внимание, а следовательно, и сознание, на верхней части головы и расслабьтесь в этом положении. Попросите партнера медленно поднять ближайший к нему локоть вертикально вверх, применяя постоянное давление. Обратите внимание, какое незначительное усилие требуется для того, чтобы поднять локоть в таком положении.

Теперь постарайтесь представить, что по вашим рукам течет вода, она стекает с локтей, и капли падают на пол. Удерживайте это чувство, расслабьтесь и попросите партнера снова попытаться поднять ваш локоть, используя то же усилие, что и раньше. Теперь поднять ваш локоть стало намного труднее. Почему? В первом случае сознание было направлено вверх, что привело к небольшому нарушению оптимальной структуры тела, вывело его из равновесия. Вы стали похожи на автомобиль с повышенным центром тяжести. Во втором же случае образ стекающей вниз воды привел к тому, что тело «опустилось», собралось и приняло свое естественное положение, стало похоже на устойчивый «Порш». Обратите внимание, что когда человек удивлен или когда его застают врасплох, он подпрыгивает — нарушает баланс, правильную структуру. Разозленный же человек часто краснеет, что свидетельствует о приливе крови к голове. Оба эти примера показывают взаимосвязь между сознанием и телом. Напряжение, неестественность позы или нехватка самообладания, спокойствия — все это связано с разрушающим, не в прямом, конечно же, смысле, воздействием на тело, потерей баланса и правильной естественной структуры тела.

Как вы, наверное, уже успели заметить, опускание вниз это далеко не одно и то же, что и провисание или заваливание, безвольное обрушение. С другой стороны, с помощью напряжения мышц мы можем добиться того, что локти останутся внизу, но если при этом партнер приложит достаточно силы, тело просто перевернется и упадет на бок. Расслабленное (физически и ментально) состояние намного выгоднее, можно сказать — сильнее, чем напряженное, и именно потому, что настоящая релаксация приходит только при правильном положении тела, создании правильной структуры. Спокойствие это динамика, а не смерть.

Подобные упражнения позволяют понять эффект расслабления, принятия правильной позиции и концентрации внимания (а значит, и сознания) на хара, и хотя некоторым может показаться, что развитие хара требует постоянной концентрации сознания на этой области внизу живота, здравый смысл подсказывает что подобная цель труднодостижима, да и вообще это не самое мудрое решение. Например, я бы не хотел сидеть в машине на дороге с напряженным движением вместе с человеком, который концентрирует свое внимание на области ниже пупка, а не на дороге, даже если мы будем находиться в устойчивом «Порше». Смысл описанных выше упражнений в том, чтобы почувствовать то, что невозможно объяснить словами, и научиться точно определять, когда это состояние присутствует, а когда нет. С помощью постоянной тренировки можно добиться подсознательного чувства единства сознания и тела, сделать это своей второй натурой.

Я специально использовал одну и ту же позицию во всех упражнениях. Этим я хотел показать, что все эти концепции взаимосвязаны, и как каждый из экспериментов приводят к одним и тем же результатам, позволяют добиться одинакового чувствования своего тела как единого целого. Потому что именно это чувство и является самым важным элементом тренинга. Его невозможно описать словами, но можно почувствовать, испытать на себе, получить опыт, что называется, из первых рук. Вот этот опыт и есть сущность Пути.

 

 

Фудошин

 

Когда достигается настоящее спокойствие, сознание приобретает невозмутимость, известную в большинстве форм японской практики Пути как фудошин. Физическое выражение фудошин это настолько устойчивое положение тела, что может показаться, что оно тоже непоколебимо; фудотай — «неподвижное тело». (Фудошин и фудотай очень хорошо проявляются в пятом эксперименте.)

Фудошин обозначает не сознание, которое не может двигаться, а скорее сознание, которое не изменяется под воздействием явлений окружающего мира, не важно, являются ли они внешними или вызваны внутренними переменами в душе практикующего. Здесь довольно легко запутаться. Несколько лет назад я обучал престарелого американца, которого звали Чарли; во время Второй мировой войны он служил во флоте Соединенных Штатов. Однажды их корабль попал под бомбежку и начал тонуть. Вскоре после первого взрыва матросы принялись бежать с корабля, все кроме одного — друга Чарли, который просто замер на месте. Несмотря на все убеждения своих сослуживцев, он со стеклянными глазами продолжал стоять на месте, как статуя. Один из матросов попытался оттащить этого человека в безопасное место, но у него ничего не вышло. Вскоре уже несколько матросов изо всех сил пытались сдвинуть парня с места, но все безрезультатно. В конце концов Чарли пришлось хорошенько врезать своему остолбеневшему дружку, и только после того как он потерял сознание, матросы смогли утащить его с собой в безопасное место. Однажды Чарли спросил меня: «Это был фудошин, да, Учитель?» К сожалению, Чарли перепутал невозможность совершить ментальное, а следовательно, и физическое движение с состоянием фудошин. Олень, замерший в свете фар приближающегося автомобиля, тоже находится в состоянии, близком к трансу, но это не фудошин.

Достижение ментальной и физической устойчивости, стабильности — это совсем другое состояние. В этом состоянии сознание остается спокойным, оно не потревожено опасной или быстро меняющейся ситуацией; оно способно, благодаря своей отстраненности, к мгновенной реакции и незамедлительным ответным действиям. Более того, хотя тело настолько собрано и уравновешенно, что кажется абсолютно неподвижным, оно тоже готово к действию: сознание и тело спокойны и неподвижны, когда нет никакой необходимости в действиях, но в то же время готовы к немедленным действиям, если того требуют обстоятельства.

Эта идея очень тесно переплетается с древним азиатским высказыванием, характерным для практики Пути: «покой в движении, движение в покое». Когда мы находимся в состоянии фудошин, мы спокойны и физически устойчивы даже в движении, в то же время сознание находится начеку, даже во время отдыха оно следит за ситуацией, контролирует ее. Фудошин это состояние, когда тело и сознание спокойны в движении и активны в покое.

Чтобы на самом деле понять, что представляет собой это состояние, необходим личный опыт. Различные формы До зачастую требуют состояния фудошин при практике, и таким образом дают возможность нам самим познать, что же это такое на самом деле. Рисуем ли мы кистью или подаем чай во время чайной церемонии, мы должны концентрироваться. При этом если наше сознание будет привязано даже к одной-единственной мысли, то мы будем заморожены как дружок Чарли. Следовательно, концентрация, дающая возможность эффективно выполнять свои функции, очень даже желательна, привязанность, вызывающая неподвижность, инертность, — нет.

В одори, или будо, наши позиции и движения должны выражать спокойствие и устойчивость, но в тоже время мы должны быть способны продолжить движение. Так как в этих искусствах требуется достижение определенного психофизического состояния, в котором мы одновременно неподвижны и все же готовы к полной свободе действий, двигательной импровизации, то при подобной практике у нас имеется намного меньше шансов неправильно понять истинную природу фудошин, чем занимаясь исключительно сидячей медитацией, где наша двигательная активность существенно ограничена. Так как практика До постоянно ставит нас в условия, где требуются как неподвижность, так и быстрая и гибкая реакция, то по истечении многих лет мы также получаем возможность открыть для себя подлинный смысл фудошин.

Хотя практика Пути представляет собой своего рода медитацию или по крайней мере способ для достижения подобного состояния, используемые упражнения не похожи на те, которые применяются на занятиях по «стрессовому менеджменту», в которых зачастую смысл сводится к устранению стресса или избеганию стрессовых ситуаций. Избежать стресса это далеко не самое главное. В конце концов, смерть является свободным от стрессов состоянием, а, казалось бы, приятные и счастливые моменты жизни — рождение, свадьба и многие другие — часто представляют собой стрессовые ситуации для тех, кто принимает в них участие. Таким образом, хотя в практике некоторых форм Пути создается довольно спокойная атмосфера, это не мертвое спокойствие; это состояние заряженности энергией Ки.

Чайная церемония, например, однозначно требует успокоенности сознания, но спросите любого, кто серьезно изучал это искусство в Японии: на самом ли деле вся практика была спокойной, без малейшего признака стресса? Возможно, вы услышите только об одном или двух исключительных случаях, когда, несмотря на всю трудность ситуации или на непростительную ошибку, совершенную во время ритуала, человеку действительно удалось сохранить абсолютную невозмутимость и ощутить нечто сродни чувству человека, находящегося в самом эпицентре урагана: абсолютная неподвижность посреди хаоса и ни на секунду не прекращающегося движения.

Эта полная неподвижность, невозмутимость посреди бушующего урагана страстей абсолютно не похожа на спокойствие, к которому стремятся в других системах. В колледже я изучал хатха-йогу, причем мой учитель был настоящим профессионалом, и от него я узнал очень много важных вещей. Обычно мы занимались во время ланча. И она, будучи очень добрым и чутким человеком, старалась всячески помочь нам отгородиться от внешнего мира, погрузиться в покой и тишину: горел тусклый свет, повсюду были зажжены свечи, в качестве фона играла музыка, которую можно назвать предшественником популярного сейчас направления Нью Эйдж.

Во время наших сеансов медитации некоторые ученики даже засыпали. Почти все наслаждались нашими занятиями и получали от них огромное удовольствие, но некоторые также отмечали и тот факт, что выход из нашего обособленного мирка в залитый солнечным светом, шумом и повседневной суетой мир колледжа оказывал почти шоковое воздействие. Многие из студентов задавали себе один и тот же вопрос: почему, посвятив практике несколько лет, я так и не могу сохранять внутреннее спокойствие и умиротворенность, которой так легко достигаю во время занятий в течение второй половины рабочего дня? Проблема же была в том, что хотя создавались все условия для того, чтобы избежать стресса, ориентация в занятиях скорее подталкивала практикующих к избеганию стресса в повседневной жизни, а не к возвышению над ним.

В том, чтобы создавать себе спокойную и уютную обстановку для занятий медитацией, нет ничего плохого. Важно другое: какой подход мы используем в наших занятиях, такие результаты мы потом и получаем, и то, что мы делаем, должно иметь отношение к нашей повседневной жизни, ее реальностям. Если медитация используется в качестве средства избавления от стрессов или ухода от житейских проблем, то в этом случае она немногим отличается от применения наркотиков. Спокойствие — это не мертвая неправильная релаксация и не отсутствие стрессов. Тогда что же это такое?

В практике Пути используются действия, которые мы вынуждены выполнять практически каждый день, поэтому и сама практика «жива» и, конечно же, не обходится без стрессов. Цель не в том чтобы уничтожить стресс, избавиться от него; смысл в том, чтобы стать выше стресса, переступить через него, изменить наше понимание стресса как явления фудошин. Когда целью является фудошин, учитель часто намеренно ставит ученика в стрессовую ситуацию, создает ее для него, чтобы он смог сам более полно исследовать природу неподвижного сознания, узнать что-то новое. И быстро приближающийся удар мастера боевых искусств, и запрет мастера шодо подправлять или дорисовывать что-либо, независимо от того, о насколько сильно впитывает бумага и сколько человек смотрят на тебя в данный момент, наблюдают за тем, как ты работаешь, — все формы До требуют такого внутреннего отношения, которое превращает стресс из врага в союзника. Это отношение спокойного принятия событий как они есть, состояние, когда стрессовая ситуация рассматривается не как угроза жизни или репутации, но как возможность для самопознания, а такой подход полностью меняет само понятие стресса, приводит к такому состоянию как фудошин.

 

Шизей

 

Так же как сознание руководит движениями нашего тела, так и поза тела свидетельствует о внутреннем состоянии. Когда сознание неподвижно, тело очень устойчиво, и поза получается естественной и расслабленной. Шизей как раз и описывает такую позу, но так же относится и к внутреннему содержанию, которое как в зеркале отражается в позиции тела. Таким образом, во многих формах До очень большое внимание уделяется тому, как мы ведем и держим себя как физически, так и ментально. Некоторые мастера делают замечание по поводу позиции тела даже в таких, казалось бы, не связанных напрямую с этим аспектом искусствах как рисование, чайная церемония, драма Кабуки или Но.

Проницательный ученик поймет, что в данном случае критикуется не только его положение тела в пространстве, но также и его внутреннее состояние.

Так как в практике Пути сознание и тело представляют собой одно целое, то естественно, что положению тела в общем, и осанке в частности уделяется такое пристальное внимание. Фудотай обозначает неподвижное тело. Физическое равновесие и устойчивость позиции, которые мы проверяли в предыдущих упражнениях, представляют собой фудотай, который, в свою очередь, является внешним выражением психологической устойчивости фудошин. Фудотай как и фудошин очень ценятся в различных формах До (и далеко не всегда буквально значат «неподвижный»; любое тело можно сдвинуть с того места, где оно находится).

Здесь важно не количество, объем так сказать, неподвижности; дело в том, что фудотай культивируется в тесном взаимодействии с фудошин, и больше всего ценится именно эта взаимосвязь «фудотай-фудошин». Причем это справедливо и для боевых искусств, и для японского искусства танца, и для других двигательных форм искусства, в которых требуются хороший баланс и равновесие при движении.

Упражнения, представленные в этой книге, происходят из японской йоги — системы, разработанной Сенсеем Накамурой Темпу. После его смерти в 1960 году эти упражнения продолжали разрабатываться и вводиться в практику различных форм До его ближайшими учениками — Сенсеем Тохеем Коичи, Сенсеем Хирата Йошихико и многими другими. Хотя далеко не все учителя открыто ссылаются на концепции фудошин и фудотай, а иногда даже и шизей (при показе своего искусства они демонстрируют прекрасное понимание и способы применения этих принципов на практике), эти понятия очень важны во всех формах практики Пути.

Поэтому давайте вкратце рассмотрим правильное положение тела в практике До. Однако следует учитывать то, что интерпретация правильной позиции может существенно различаться в рамках различных направлений одного искусства, и тем более в разных искусствах. Тем не менее, есть общие для всех направлений черты — хотя это и может существенно отличаться от того, какую позицию вы используете в практике своего искусства, — которые могут оказать неоценимую помощь для тех, кто вообще не знаком с подобными вещами.

Практически все формы До стремятся к единству с природой и поэтому прилагают все усилия для достижения естественности. Эта естественность часто характеризуется как шизентай, или «естественная поза». В данном случае совсем не обязательно имеется в виду какое-то конкретное положение тела (хотя может быть и такое), но скорее обращается внимание на определенную физическую конструкцию, естественную и гармоничную. Такое положение тела гармонирует с самим собой и с природой: в покое или в движении каждая часть тела поддерживает все остальные части. В частности хара, представляющая собой середину, объединяет и координирует действия верхней и нижней частей тела, которые должны работать слаженно, или гармонии не получится.

В западных видах спорта, например, в бейсболе, игрок при нанесении удара битой сильно скручивается в пояснице. Удар, нанесенный с использованием только силы рук, значительно теряет в силе, так как движение «оторвано» от тела, не задействует всю конструкцию. Точно так же игрок в боулинг делает шаг вперед, перед тем как бросить шар, в момент броска он смещает область хара в сторону кегли. В обоих случаях действие, движение той частью тела, где находится хара, позволяет спортсмену объединить движения верхней и нижней частей тела, используя, таким образом, силу всего тела. До этого мы рассмотрели, как ментальная концентрация на хара позволяет объединить сознание и тело, а так как сознание ведет, а тело следует, то такое внутреннее сосредоточение поможет нам совершать все движения из хара, как бы отталкиваться от этой точки, как и в рассмотренных нами примерах.

В шестом эксперименте мы рассмотрели правильную позицию тела и ее взаимосвязь с хара. Короткий обзор самого упражнения поможет лучше понять последующее обсуждение такого понятия как шизей. Особенно это касается иллюстраций к упражнению, которые представляют собой своего рода руководство по формированию правильной осанки и положения тела, характерных для практики почти всех форм Пути и японских искусств, а также очень полезны и в повседневной жизни, так как способствуют улучшению здоровья, равновесия, координации и развитию самообладания.

Естественная и устойчивая позиция подразумевает расслабленность, вертикальное положение позвоночника и выравнивание тела. Такое положение тела является просто необходимым в повседневной жизни, в практике До поддержанию правильной позиции как правило уделяется много внимания. На рисунках хорошо видно, что сидящие в сейдза сидят на пятках, большие пальцы ног перекрещены, а между коленями имеется небольшое расстояние. Хотя для новичка эта позиция достаточно сложна, она способствует правильному расположению тела в пространстве и смещению веса тела вперед и вниз в область хара. Представляйте эту область в нижней части живота как естественный центр, — точку, в которой находится центр тяжести вашего тела и от положения которой зависит устойчивость тела. При нахождении в сейдза, или если вам пока трудно принять это положение, и вы сидите на стуле, вы должны сидеть мягко, как будто у вас есть какая-то ранка на ягодицах и поэтому вы не можете полностью опустить свой вес; поза должна быть расслаблена и выглядеть «крупной, расширенной». Избегайте провисания вниз, вы не должны сидеть как мешок, деформирующийся под собственным весом. Когда стоите или идете не поднимайте плечи, не сутультесь и ни в коем случае не ступайте жестко на пятку, тело не должно содрогаться при каждом шаге.

Часто во время медитации, практики искусства или в повседневной жизни голова начинает уходить вперед, шея изгибается и в ее основании появляется горб. Вскоре все остальные отделы позвоночника тоже начинают изгибаться, принимать неестественное положение. Это можно исправить, концентрируя внимание на хара и выравнивая положение головы. Волевым импульсом расслабьте мышцы, особенно это касается мышц шеи и спины, идущих вдоль позвоночника. Представьте, что хара это своего рода якорь, слегка тяните голову вверх от этого якоря, теперь немного подберите подбородок, ваш лоб должен оказаться на одной вертикальной линии с нижней частью живота. Растяните немного позвоночник и шею, выровняйте тело. Для этого постарайтесь представить, как мышцы спины удлиняются и утолщаются, попробуйте — это очень эффективная техника. Если вы хорошо сосредоточитесь и расслабитесь, то тело начнет двигаться естественно и расслабленно, само примет правильное положение. С другой стороны, не прилагайте чрезмерные мышечные усилия, чтобы выровнять тело, оно не должно быть неестественно прямым и напряженным. Вместо этого расслабьтесь и постарайтесь представить, что грудная клетка раскрывается, спина расширяется, плечи расправляются. Уши, плечи и таз должны быть параллельны земле и образовывать правильную геометрическую фигуру, что-то вроде прямоугольника, все углы прямые, никаких перекосов.

Практикуя шодо и суми-э, ученики часто сидят на стуле, особенно часто это можно видеть на Западе. Если вы сидите на стуле, ни в коем ‘ случае не вытягивайте вперед ноги. Это приводит к тому, что таз подается вперед, что приводит к наружному изгибу поясничного отдела позвоночника, он начинает «провисать». Ступни должны плотно стоять на полу или находиться под стулом, почти также, как вы подбираете под себя ноги, садитесь на них в сейдза. Таким образом, вы поддерживаете естественное положение таза и слегка смещаете вес тела вперед в район брюшной полости, как раз туда, где вы и хотите объединить сознание и тело.

Независимо то того, какое искусство вы практикуете или в какой позиции сидите, расслабьте глаза и мышцы лица, найдите наиболее удобное для вас положение, в котором, тем не менее, сохраняются все те принципы, о которых мы говорили выше. Такая отцентровка тела помогает добиться максимально устойчивой позиции. Чтобы оставаться в этом расслабленном и свободном состоянии, старайтесь сильно не отклоняться от вертикальной линии, не наклоняться настолько далеко, чтобы потерять равновесие; основная задача сохранять такое положение, в котором перемещения веса верхней части тела будут компенсироваться областью хара.

Правильно принятая позиция шизей объединяет сознание и тело, позволяет им работать как единому целому, выравнивает верхнюю и нижнюю части тела, создает условия, при которых каждая часть тела работает согласованно со всеми другими частями. Это позиция объединения, и она может быть очень полезна не только в практике Пути, но также и в повседневной жизни.

 

До чу но сей и хуоши

 

Хотя мы используем слово «позиция» для описания шизей, в практике Пути позиция редко бывает статичной. Занимаемся ли мы чайной церемонией, танцами или гончарным ремеслом раку, мы постоянно совершаем какие-то движения. Таким образом, в японском Пути мы говорим о шизей как о серии взаимосвязанных положений тела, представляющих собой основу любого движения. Совсем не удивительно, что в практике До делается такой акцент на движение: цель практики Пути заключается в том, чтобы посреди постоянного движения открыть для себя Путь самой вселенной. На самом деле различные формы До это наши повседневные действия — письмо кистью, заваривание чая, составление букета, — которые были «одухотворены» для того, чтобы придать им характер медитативных практик. Хотя в некоторых случаях практика Пути заключается исключительно в сидячей медитации, сама природа До динамична, это «медитация в движении».

Для большинства из нас наша жизнь состоит из постоянной деятельности, получения визуальной информации, шума; мы никогда не сидим с закрытыми глазами в абсолютной тишине. И все же многие люди занимаются именно такой сидячей медитацией в тихой, уединенной и слабо освещенной комнате. То, что такая медитация практически не отражает наших действий в повседневной жизни, возможно, и объясняет те трудности, с которыми мы сталкиваемся, пытаясь перенести медитативное состояние в нашу повседневную жизнь.

Конечно, объединить сознание и тело, находясь в полной тишине и отстраненности, намного легче; значительно трудней поддерживать психофизическую гармонию в движении, и еще труднее сохранять это состояние при взаимодействии с другими людьми. Так как многие варианты практики Пути подразумевают активные действия в тесном взаимодействии с другими людьми (примером могут быть будо, чадо, одори, музыка и многие другие), а также благодаря тому, что эти искусства практикуются с открытыми глазами, подобная практика намного сильнее связана с реальностью, повседневной жизнью. Кроме того, эти практики способствуют переносу положительных результатов, полученных во время сидячей медитации, в повседневную жизнь.

Вот это качество различных форм До, я имею в виду активную медитацию, выражается во фразе до чу но сей (сей «спокойствие», чу «в течение», до «движение»), которая может быть переведена как «покой в движении» или «спокойствие посреди движения».

Еще одним важным термином, имеющим отношение к движению в практике Пути, является хуоши. Хуоши означает «расчет времени, согласованность» или «ритм». В будо правильный расчет времени жизненно необходим. В дзю-дзю-цу и айки-дзю-дзюцу есть техника айки наге. Айки — аи «гармония» и Ки «жизненная энергия» — означает гармонию с жизненной энергией противника и вселенной; наге означает «бросок, бросать». (Некоторые адепты айкидо используют термин кокью наге — «бросок дыханием» — для описания этой и подобных ей техники.) В одном из базовых вариантов противник пытается сделать захват вашего запястья своими руками.

Выведение противника из равновесия — фаза, которая всегда предшествует собственно броску, — может быть достаточно трудной задачей, если противник держит вас за запястье, но начинающие часто, тем не менее, пытаются сопротивляться зачастую превосходящему их силой и более тяжелому сопернику. И хотя человек может обладать тяжелым телом, такой вещи как тяжелое сознание просто не существует.

В будо, как и в других формах Пути, сознание ведет тело, а действия тела отражают внутреннее состояние человека, его сознание. Следовательно, если вы можете привести сознание атакующего в выгодное для вас положение, то и тело последует за ним, окажется в том положении, которое выгодно для вас.

Это можно сделать достаточно просто — когда противник уже готов схватить вас за руку, он уже коснулся вас, позвольте своей руке упасть вниз, не ждите, пока нападающий схватит вас. Если вы опустите руку слишком рано, то противник остановится или отступит, выровняет положение тела; слишком поздно — и вас уже схватили, вам не остается ничего другого, кроме как бороться с противником, противостоять всей его силе и массе. Но если вы сможете убрать руку в последнюю секунду, плавно и спокойно, то противник пойдет за вашей рукой, сам выведет себя из равновесия.

Хуоши обозначает именно этот момент, когда все сделано «вовремя»: заставьте противника до последней секунды думать, что ваша рука будет именно там, где он и ожидает, а потом начинайте движение, но очень плавно, противник должен думать, что вот еще чуть-чуть, и он дотянется до вашей руки… схватит ее. Конечно, он схватит, но к этому времени он уже потеряет равновесие. Теперь он постарается как можно быстрее восстановить равновесие. Предвосхищая его движение вверх, добавьте силы его движению, помогите противнику выпрямиться, опережайте его всего на долю секунды, ведите его обеими руками.

Таким образом вы нарушаете баланс вашего противника — вы добавили его движению силы, которой он не ожидал — в результате его тело резко «выпрыгивает» вверх. Затем, благодаря нарушению баланса, его тело начнет опускаться, весь вес теперь будет приходиться на тыльную часть вашего предплечья. В тот момент, когда вес противника начинает опускаться на ваше предплечье, «уроните» ваше запястье и вторую поддерживающую руку, уберите ее из-под нападающего; в результате получится эффект, в чем-то сходный с тем, который получается, когда выдергиваешь стул из-под человека. Получается очень эффектный бросок; руки не остаются в том положении, как показано на рисунке, они продолжают опускаться вниз. Такой эффект достигается с помощью правильного расчета времени и ритма.

Первое движение — это опускание руки, бросание ее вниз, позволяя ей вернуться назад. С точки зрения ритма это движение можно рассматривать как один такт. Затем, производя бросок противника, вы бросаете обе руки одновременно — это второй такт. Таким образом, на выполнение всей комбинации этого варианта айки наге должно уходить не больше двух секунд, но новички часто сбивают ритм, делают три такта вместо положенных двух. Как это выглядит: они бросают запястье — останавливаются на мгновение, думают, что делать дальше — поднимают обе руки и на третий такт снова бросают их, совершают сам бросок.

Но бросок не получается, потому что хуоши был неправильным. Первый такт это вниз/вверх, а не вниз и вверх. Именно это резкое движение вниз/вверх дает преимущество, позволяет завладеть психофизическими реакциями нападающего. Срыв ритма только задерживает эти реакции. Поэтому хуоши играет решающую роль.

Расчет времени и ритм важны и в других формах Пути. Давайте посмотрим на внешний ритм в шодо.

Японские иероглифы, неподвижно сидящие на холсте, тем не менее, должны выглядеть так, как будто они двигаются. Это пример движения в покое в шодо — искусстве, выражающем внешний, визуальный ритм точно так же, как в музыке демонстрируется звуковой ритм. Достигнуть такого ритма в шодо, как, впрочем, и в будо, чадо и других формах Пути, можно только при условии глубокого и полного расслабления. Релаксация позволяет нам достигнуть спокойствия в движении и движения в спокойствии. Более того, мы только тогда можем найти и поддерживать ритм, когда мы спокойны, несмотря на внешние движения. До чу но сей и хуоши являются взаимозависимыми концепциями, их понимание необходимо для того, чтобы не мешать естественному течению Ки и соответственно динамическому движению самой кисти.

Расслабленность очень важна. Но расслабленность приходит только вместе с естественностью. Если мы чувствуем напряжение в какой-либо части тела или во время движения кисти мы должны найти причину, неестественность в нашей позе или способе движения. Например, движение может быть слишком размашистым или мы можем быть стеснены в движениях из-за неправильного положения тела. Самый простой способ понять, является ли наше положение тела или движение действительно расслабленным и естественным, это делать паузу, останавливаться в процессе рисования. Задержитесь в определенной позиции на несколько секунд, обратите внимание, можете ли вы «чувствовать» мышцы в какой-либо части тела. Если вы отчетливо ощущаете какую-либо группу мышц, то, скорее всего это свидетельствует о присутствии напряжения.

Правильное расслабление, естественность позы и движений сопровождаются отсутствием ощущения мышц. Мы не чувствуем, не осознаем наше тело и самих себя не в состоянии непонимания или онемения, а в моменты спокойствия и ясности. Состояние, когда мы забываем себя, приходит в момент кульминации какого-либо действия, на пике активности, когда мы полностью поглощены настоящим моментом и действием, совершаемым в это мгновение. Это состояние муга ичи-нен — «ни себя, ни мысли». Именно благодаря достижению подобного состояния во время практики шодо перестает быть просто мастерским владением кистью, становится чем-то большим.

В шодо кисть двигается в соответствии с определенным ритмом. Ритм одновременно свидетельствует о наличии координации и помогает ее выработке. Все искусства, включая шодо, имеют свой уникальный ритм. Точно так же и каждый иероглиф наносится в определенном ритме. Непревзойденное мастерство достигается и поддерживается благодаря правильному ритму. Срыв ритма свидетельствует о нарушении координации сознания и тела, подобные вещи чаще всего происходят в моменты неосознанности или при наличии напряжения.

Каждый иероглиф имеет фиксированное количество элементов, которые надо наносить в строго определенном порядке. Кисть плавно движется от одного элемента к другому, перетекая в свободной и непринужденной манере от элемента к элементу. Когда течение жизненной энергии плавно и ритмично переходит от иероглифа к иероглифу, от строчки к строчке, создается чувство динамики и баланса, а это приводит к тому, что вся работа имеет один общий ритм.

Для того чтобы поддержать правильный ритм и плавное течение Ки, новички могут считать вслух при рисовании элементов иероглифа. Каждое движение приходится на один такт, между ними пауза около секунды. Это достаточно простой способ научиться правильному ритму в шодо. С ростом практики и мастерства студенты замечают, что ритм между (как, впрочем, и во время них) некоторыми движениями ускоряется, во время других — замедляется. Как и течение реки, быстрые и медленные движения в шодо означают не срыв ритма, а скорее естественное изменение одного объединенного течения.

Все в жизни имеет свой собственный ритм, который надо найти, если мы хотим добиться успеха в данном виде деятельности. Сохранение правильного ритма, кроме всего прочего, позволяет нам расслабиться в процессе работы. Нарушение ритма, насильственное его изменение, не важно — в работе или в личных отношениях, только приводит к дополнительным проблемам и конфликтам. Даже природа имеет свой собственный ритм. Поиск этого ритма с помощью практики японских искусств или Пути представляет собой захватывающий и непрекращающийся процесс.

 

Кан

 

В то время как Путь включает в себя определенные движения и отрабатываемые техники, сами тренировочные методы базируются на кан. Когда же наше мастерство растет, наши движения и техники рождаются из кан. Однако сам по себе кан эфемерен.

Кан можно перевести как «интуитивное понимание», еще одним достаточно близким понятием является «проницательность, быстрое понимание»; это способность понять или почувствовать то, что вот-вот должно произойти, что еще даже не началось. В практике Пути кан обозначает обучение через собственный опыт, личные открытия, интуицию и само развитие способности к интуитивному познанию.

Развитие кан в До зависит от того, как ученик подходит к изучению и практике своего искусства. Как я уже не раз говорил, читать о принципах и концепциях полезно, но только через непосредственный контакт, личный опыт можно добиться истинного понимания. Эффективные методы обучения Пути это всего лишь указание направления и хороший учитель До старается найти лучший способ указать ученику верное направление, но в конечном итоге все зависит от самого ученика, от того, увидит ли он то, что показывает ему учитель, и захочет ли идти в указанном направлении.

Путь подразумевает деятельность, поэтому все основные принципы можно понять только через практику. А это означает сотни тысяч повторений базовых упражнений и техник. Через такую практику — практику, представляющую собой сознательное выполнение упражнений, а не просто механическое повторение, — ученики начинают чувствовать принципы, о которых говорит учитель. Важно помнить, что учитель подталкивает ученика к интуитивному (равно как и интеллектуальному) пониманию принципов. Вот почему учитель шодо кладет свою руку на руку ученика и показывает, как делать то или иное движение, — ученик должен почувствовать давление и ритм при нанесении каждого штриха на полотно; по этой же причине учитель, выслушав вопрос ученика, вместо того чтоб пуститься в рассуждения, начнет снова и снова рисовать иероглиф, давая возможность ученику смотреть, как правильно это делать. В будо учитель «объясняет» принципы выполнения важной техники путем многократного применения этой техники на ученике, раз за разом бросая его, давая почувствовать на себе действие техники, а затем, чтобы проверить эффективность действий ученика, дает ему возможность снова и снова бросать себя.

Преподавая различные формы Пути в течение ряда лет, я столкнулся с тем, что, например, американцы часто хотят знать, что представляет собой то или иное интересующее их искусство, даже не пытаясь попробовать свои силы в нем. Конечно, есть и исключения, но, тем не менее, мне встречалось очень много людей, которые хотели, чтобы я рассказал им, что представляет собой та или иная форма Пути, как ее надо практиковать, как выглядит сама практика — в общем, все, что только возможно, и при этом, даже не желая переступить порог додзе. Такой подход значительно ограничивает тот объем информации, который можно было бы объяснить и тем более понять.

Через сознательную практику и повторение ученик начинает интуитивно чувствовать основные принципы — генсеку, на которые указывает ему инструктор. За годы обучения эти принципы усваиваются. Но опять-таки не просто путем осмысления, логического понимания, но через выполнение упражнений и чувствование происходящего снова и снова. Когда приходит понимание генсеку, новичок исчезает, на его место приходит настоящий последователь Пути — ученик, способный варьировать и изменять фундаментальные техники и формы своего искусства, не нарушая при этом генсеку искусства. Другими словами, ученик теперь способен создавать хенка — личные формы, основанные на понимании фундаментальных принципов.

В процессе обучения и личного роста ученик может достичь такого уровня, например, в искусстве составления букета, что, кажется, что цветы сами находят свое место, делают всю работу за человека. В будо он начинает спонтанно создавать новые техники, максимально отвечающие требованиям боевой ситуации. В шодо такой мастер в ответ на изменение внешних условий, интуитивно изменяет иероглиф, пишет новый, не обрываясь на полуслове, а лишь внося необходимые изменения, добавляя новые элементы к тем, что уже были нарисованы, чтобы создать что-то более красивое, чем планировалось до этого. Таким образом, мы возвращаемся к кан: к мгновенному пониманию того, что необходимо в данный момент, что является наиболее верным решением в данной ситуации, но что не готовилось заранее. Кроме того, благодаря тому, что учителя Пути уделяют столько же времени показу и демонстрации искусства, сколько и словесному объяснению, а студенты изучают на практике то, что им только что показали, через какой-то промежуток времени у студента появляется повышенное чувство учителя. А эта повышенная чувствительность к Ки других людей тоже является выражением кан. В любом виде деятельности, где приходится взаимодействовать с другими людьми, особенно это касается японской музыки, танцев и боевых искусств, чувствование Ки другого человека очень важно, без этого очень трудно добиться гармонии. Музыкант, ждущий, пока начнут играть другие, чтобы услышать, что они собираются исполнять, неизбежно будет играть не в такт. Танцор, смотрящий на других, чтобы понять, что они собираются танцевать, какое движение делать, не попадет в ритм. В боевых искусствах если вы будете ждать явного проявления намерений вашего противника, то к тому моменту как вы поймете, что он замышляет, вас уже схватят или ударят. Тем не менее, всегда есть опасность неправильно понять намерения ваших партнеров — взять неправильную ноту, начать движение не в тот момент, приготовиться к защитным действиям от атаки другого. Способ избавиться от таких проблем и ошибок заключается в том, чтобы не только и не столько использовать свой интеллект, сколько развивать кан. Поэтому абсолютно не удивительно, что для познания кан необходим личный опыт, практика. Ниже будет представлено упражнение, которое поможет вам на личном опыте узнать, что такое кан, узнать природу этого явления.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ ДЕВЯТЫЙ

 

Как и в предыдущих случаях, вам нужен будет напарник, который поможет провести этот опыт. Сядьте в сейдза или станьте друг напротив друга, вытяните одну руку вперед, ладонь смотрит вверх. Партнер кладет свою ладонь сверху вашей и начинает медленно двигать свою руку вверх, вниз, в стороны — в любом направлении. Ваша задача прилипнуть к руке партнера. Руки не должны разъединяться, но и не должны сталкиваться, если, например, партнер резко начинает поднимать или опускать свою руку. Цель упражнения — достичь гармонии.

Достичь, а тем более поддерживать такую гармонию очень трудно, особенно с увеличением времени упражнения. Теперь закройте глаза, не напрягайтесь. Партнер продолжает двигать руку, и теперь вам как никогда приходится полагаться только на свои чувства, вы должны чувствовать, куда вы идете за партнером. Можно еще немного усложнить упражнение — вытяните обе руки, и пусть партнер двигает обеими руками одновременно, каждой в своем направлении. И наконец, попросите его постоянно менять темп движения — медленно, быстро, резкая остановка, все что угодно, но вы должны следовать за ним, сохранять постоянный контакт ладоней, не разрывать их, но и не сталкиваться с руками партнера.

Это очень веселый и интересный, но в то же время очень показательный и трудный тест на чувствительность, способность взаимодействовать с другими людьми и поддерживать гармонию. Кан это тот ключ, который помоет вам найти гармонию в действии в этом упражнении и в жизни вообще. Суть в том, что ждать, пока партнер сделает движение, или пытаться предугадать его действия чаще всего является далеко не самым эффективным способом действий, но есть один момент, который может помочь добиться успеха в выполнении упражнения.

Перед тем как партнер начнет движение, его сознание, а значит и Ки, начинает двигаться в этом направлении. Например, если я хочу взять стакан, то сначала у меня появляется намерение сделать это, моя Ки начинает течь в этом направлении, а лишь затем появляется видимое глазу движение. Тело не может двигаться, выполнять какие-то действия или говорить само по себе, это всегда сопровождается, вернее, даже предвосхищается, ментальными действиями.

Если мы успокоим сознание, то сможем почувствовать множество незначительных, едва заметных изменений в окружающем пространстве, включая движение Ки во вселенной. Если мы интуитивно чувствуем, куда течет энергия, чувствуем это еще до того как начала двигаться рука и не ждем визуального подтверждения своих чувств, пока не увидим, что рука партнера начала свое движение, а начинаем двигаться сразу же как только уловили момент течения Ки, то мы можем двигаться в гармонии с партнером, точно следовать его движениям.

Часто студенты слишком озабочены тем, чтобы достичь кан. Вы не можете заставить себя почувствовать, куда сейчас потечет Ки партнера, это просто не сработает. Лучше обратите внимание на то, что происходит в вашем сознании, когда вы открываете дверь или читаете эти строки. Очевидно, что вы намереваетесь сделать определенное действие, но это намерение такое быстрое, что его практически невозможно уловить в большинстве ситуаций, то же самое можно сказать и о течении Ки, предшествующем движению руки партнера: к моменту, когда вы прекратите пытаться почувствовать это течение, само действие уже давно произойдет.

Смысл в том, чтобы успокоить сознание и ничего более не делать. Двигайтесь только когда чувствуете, что надо двигаться. Если сознание действительно спокойно, то ваши чувства будут в точности отражать намерения партнера, направление его движения. В кан самое главное это подлинное спокойствие, плюс упорная практика упражнений, развивающих чувствительность. Есть много способов добиться спокойного состояния сознания, но одним из лучших, проверенных временем является способ, используемый в японских До, — успокоение сознания с концентрацией на точке, расположенной немного ниже пупка. Успокойте сознание, как это будет описано ниже, и снова попробуйте проделать приведенное выше упражнение, сравните результаты.

Сядьте или станьте ровно, тело расслаблено, спина прямая, вес тела и центр тяжести проецируются в точку, расположенную в нижней части живота. Сконцентрируйте внимание (сознание) на естественном центре тела, немного ниже пупка. Другими словами, сосредоточьте сознание на той же точке, где находятся центр тяжести и центр массы тела. Расслабьте и «уроните» плечи, расслабьте верхнюю часть тела. Как бы сбросьте вес тела в центр живота, но при этом не сутультесь и не нарушайте естественную структуру тела. Как только почувствовали свой центр, вытяните руки ладонями вверх и выполните то же упражнение, что и раньше, но в этот раз двигайтесь только тогда, когда чувствуете, что это действительно необходимо. В таком состоянии глубокой релаксации чувствование Ки приходит само, очень естественно.

Спокойное и уравновешенное сознание можно сравнить с абсолютно гладкой поверхностью водоема. Даже очень легкий ветерок моментально оставляет следы на такой поверхности. Если же вода сама по себе неспокойна, то только очень сильный ветер может существенно изменить рисунок на поверхности воды. Таким образом, когда наше сознание спокойно, даже малейшие изменения в окружающем мире моментально отражаются в нашем «зеркале», это в равной степени относится и к движению Ки. Но если сознание возбуждено, мы в состоянии заметить только самые большие возмущения внешнего мира, что делает наши реакции очень медленными или ненужными. Обратите внимание, что вода не старается почувствовать ветер. Ее поверхность спокойна и поэтому реакция естественна, и мы тоже можем научиться вести себя подобно воде в описанном упражнении и в повседневной жизни. Японские искусства и практика Пути дают нам возможность научиться этому и предоставляют целостную систему обучения этим качествам и навыкам.

Единственное, что осталось добавить, так это то, что необходимо отличать чувствительность, о которой говорилось выше, и ложные оккультные практики, проповедуемые некоторыми лжеучителями. Кан без сомнения включает в себя чувствование Ки, но Ки это целостное понятие, оно имеет как физический, так и ментальный аспекты. Сознание и тело это одно целое, и практика Пути основана на принятии этого факта. Таким образом, в девятом упражнении мы не развиваем так называемое шестое чувство, существующее отдельно от физических чувств — слуха, зрения и так далее. Такой подход просто-напросто разрушает единство сознания и тела, делает невозможным осознанное и гармоничное действие. Ки везде, во всех предметах и объектах вокруг нас. Кан как в практике Пути, так и в повседневной жизни требует естественного, целостного чувства всех проявлений Ки, физических и ментальных, видимых и невидимых.

 

 

Рю и ден

 

При практике Пути мы сталкиваемся с некоторыми концепциями — например, кан, — которые с течением времени очень часто недооцениваются или неправильно понимаются. Рю создали специально для того, чтобы помочь сохранить и передать последующим поколениям некоторые виды знаний и связанные с ними техники. Но перед тем как говорить непосредственно о рю, давайте немного поговорим о воде.

В японской культуре очень многие вещи ассоциируются с водой. Конечно, японские острова окружены водой, и рыболовство всегда являлось важной частью японской культуры и быта. Более того, благодаря влиянию Синтоизма, многое связывает японцев с водой в духовном плане. Синтоизм подчеркивает важность чистоты как духовной, так и физической. «Ритуальное очищение», или мисоги, являлось одним из основных аспектов учения Синто. Частично из-за того, что в Синтоизме придают такое большое значение чистоте, а частично благодаря географическому положению Японии и окружающим ее водам мирового океана, многие формы мисоги представляют собой медитацию под водопадом, в море или очищение в покрытых льдом реках. Причем довольно часто подобные ритуалы совершаются в самый разгар зимы при жутких морозах — верный путь вывести любые нечистоты из своего тела и души.

Таким образом, благодаря географическим, историческим и религиозным факторам, японское сознание буквально пропитано элементом воды, что также справедливо и для практики Пути. Вот теперь мы можем вплотную заняться и рю.

«Рю» это слово, обозначающее течение воды. Также это слово используется для описания идеи передачи знаний, вдохновения и техник от основателя формы Пути его последователям, следующим поколениям. Это же слово иногда используется для обозначения конкретного стиля, традиции или системы искусств. Например, последователи классического направления боевых искусств используют это слово, чтобы показать свою принадлежность, например, к стилю Теншин Шоден Катори Рю или Хонтай Йо-шин Рю. Человек, практикующий искусство составления букета, скажет, что он занимается Охара Рю, а другой, скажем, Согецу Рю.

На заре становления японских искусств лучшие и наиболее эффективные техники отыскивались методом проб и ошибок как, например, в гончарном искусстве, так и в ковке мечей, рисовании кистью. Чтобы не изобретать колесо по второму разу, на определенном этапе развития техник мастера каллиграфии, боевых искусств, икебаны и многих других искусств и ремесел начали вести записи, своего рода хронологию того, что уже было сделано. Часто случалось так, что несколько различных подходов приводили к получению одинаковых результатов, так появлялись новые традиции и направления. Из-за географических и исторических причин контакты между жителями разных частей Японии были ограничены, что тоже внесло свою лепту в развитие и формирование различных форм одного и того же искусства или практики Пути в разных регионах страны. Не менее важным фактором в развитии рю была японская традиция почитания предшественников. Если, например, человек, когда-то живший в феодальном поместье Айцзу (на острове Хонсю) изобрел, официально задокументировал или преподавал определенный очень эффективный вариант определенного стиля боевого искусства, то этот вариант будет очень сильно отличаться от направления этого же стиля, но практикуемого на южном острове Куйсю. Чтобы как-то подчеркнуть уникальность своего стиля, лидер клана и/или основатель стиля обязательно давал своему детищу характерное имя, указывающее на уникальность данного вида искусства. Более того, основатели подобных рю частенько заявляли, что получили свои знания от святых существ; если подобные заявления не делались, то такого человека считали особенно мудрым — личностью, способной самостоятельно додуматься и создать настолько эффективное искусство. Если теперь сложить воедино такую завышенную оценку основателя и традиционное почитание старшего со стороны его учеников, то получится очень благодатная почва для развития преклонения перед основателем и как следствие превращения его искусства в живое существо, передаваемое из поколения в поколение последователями. Вот именно такие искусства, практически живые создания, и называются рю и широко распространены во всех японских искусствах и формах Пути.

Относительно развития рю, Дэйв Лоури пишет в Мичи Он-лайн:

Частично благодаря тому, что массовый выпуск книжных изданий является относительно новым делом в Японии, а частично потому, что передача знаний Пути считалась слишком интимным и сложным процессом, чтобы положиться в этом вопросе на книгу, знания Пути тщательно кодировались и передавались лично от мастера ученику. В конечном итоге этот индивидуализированный метод передачи знаний привел к формированию отдельных школ, или рю, каждая из которых имела собственную, отличную от других программу. Хорошим примером является кадо, Путь работы с цветами. Для новичка две работы разных школ Охара и Икенобо могут быть совершенно одинаковыми. Для мастера же каждая обладает своей ярко выраженной индивидуальностью, характерными чертами школы в рамках которой она была создана. Различные рю заявляли о наличии своих особенных, свойственных только им и потому бережно охраняемых «секретных» техник, которые в конечном итоге служили для того, чтобы выделить их традицию среди себе подобных. Что касается искусства составления букета, то весь секрет мог состоять лишь в определенном способе обрезания стебля цветка, что позволяло ему простоять несколько дольше. В различных рю в кендо, Пути меча, секреты часто подразумевали особую манеру движения в момент атаки противника или в заманивании его в ловушку, где бы он был максимально уязвим. Сегодня, независимо от вида искусства, будь то фехтование или составление букета, школы Пути, возглавляемые различными мастерами, имеют своих верных последователей, собственные учения и традиции.

Тот факт, что рю это живая традиция, означает, что если последователи определенного учения вымирают или практикуемый в данной школе навык и знания утеряны, то рю перестает существовать. Рю это не просто набор техник и знание того, как их использовать, это на самом деле живая сущность, которая существует только в коллективном сознании, в группе последователей этого искусства. Так как эти традиции живые, то их, естественно, невозможно поддерживать и передавать исключительно через тексты или устные разъяснения, они должны перетекать как вода от одного последователя учения к другому, причем каждый из участников этого процесса должен прочувствовать и открыть для себя истинность конкретной традиции.

Например, в шодо довольно часто учитель берет руку ученика и использует ее и кисть как продолжение своей собственной руки. (Являясь учителем каллиграфии, я точно знаю, что выразить это словами намного легче, чем на деле применять подобный метод). Когда я изучал рю японской работы с телом, японский вариант акупунктуры, учитель часто применял какой-либо метод на мне, а потом просил другого ученика сделать то же самое. Моя задача заключалась в том, чтобы дать этому ученику знать, похоже ли было его воздействие на воздействие учителя, и если нет, то в чем было отличие. Потом мы обычно менялись ролями, и все происходило по новой. В другой раз учитель показывал мне определенный тип воздействия и просил меня попробовать то же самое на нем, снова сравнивая эффективность лечения, течение Ки и точное место воздействия. Именно таким способом сохраняется и передается живая традиция рю.

В начале этой части также было упомянуто слово «ден». Ден означает «переход», это качество, которое невозможно объяснить словами, и тем не менее, оно составляет саму суть рю. Хотя подобные вещи и не поддаются обычному словесному описанию, некоторые рю чайной церемонии, составления букета и многих других направлений имеют письменные наставления, передаваемые из поколения в поколения от учителей к последователям традиции. Подобные наставления, или ден-шо, очень часто могут расшифровать только люди, изучающие данную традицию, те, кто получил передачу знаний «от сердца к сердцу». Кроме своего основного значения ден может переводиться как традиция или учение, то есть в данном случае его значение полностью совпадает со значением рю. Например, учения, передаваемые только из уст в уста, называются куден, а тайные эзотерические традиции и методы носят название хиден. Хотя куден и хиден иногда можно найти в книгах, их истинное значение можно понять только в процессе практики, в этом сходятся представители многих поколений учителей и их последователей.

Передача рю носит очень интимный характер, и на протяжении многих веков довольно часто мастера имели учи деши, живущих вместе с ними учеников, которые не только формально проходили обучение, получали те же знания, что и все остальные, но и заботились об учителе, выполняли обязанности по хозяйству и другие поручения сенсея. В некоторых школах эта традиция жива и в двадцать первом веке.

Практика служила и служит самым, что ни на есть реальным целям: вовлечению в процесс и интимности передачи знаний. Хотя я никогда не жил ни с одним из моих учителей, довольно много времени я проводил с ними вне класса или додзе. В некоторых случаях я выполнял роль отомо для своего сенсея. Отомо это человек, в чьи обязанности входит все, начиная от помощи в проведении занятий в классе до переноски багажа учителя и приготовления чая, а кроме того, благодаря подобной близости, такой человек имеет возможность получить очень глубокие и часто сокровенные знания, например, я вынес для себя несколько очень важных уроков из таких, казалось бы, не имеющих никакого отношения к обучению ситуаций, как приготовление ванны для учителя или подъем учителя по утрам.

Однако такие формы обучения перестают удивлять, когда понимаешь, что искусство и Путь это не просто внешняя форма искусства, но Путь, образ жизни. Находясь рядом с учителем мы имеем возможность видеть Путь в действии, непосредственно понять, что то, что мы изучаем это подлинный Путь самой жизни. Однажды я обратил внимание на то, как практиковал мой учитель каллиграфии Сенсей Кобара Рансеки, глава изучаемой рю. Он продолжал ежедневную практику даже спустя пятьдесят лет после начала своих занятий. Каждое утро он вставал в пять часов и после молитвы начинал заниматься. Когда ему было семьдесят, Сенсей Кобара заболел и в течение определенного времени не мог проводить формальные занятия шодо в классе. Но я видел, что он все равно продолжал практиковать, и поэтому я оставался с ним на протяжении всей его болезни, видя, что он занимается своим искусством, даже несмотря на угрозу своей жизни. Однажды он сказал мне, что у него едва хватало сил поднять стакан воды, но «кисть не такая тяжелая, как стакан, поэтому я все же позанимаюсь». И он на самом деле занимался практически каждый день.

Некоторым может показаться, что эта история имеет мало общего непосредственно с рисованием, и это, в общем-то, правда, если смотреть с позиции обывателя, принимать во внимание только техническую сторону дела. Но в действительности здесь раскрываются Путь каллиграфии и душа, сама суть рю Сенсея Кобара. Сенсей, его работа и его рю имеют один и тот же тихий и в то же время неудержимый дух, особое упорство.

Хотя мало кто может позволить себе бросить все и жить вместе с учителем, необходимо стараться проводить как можно больше времени вместе с ним как в классе, так и вне его стен. Поступая таким образом, вы в конце концов поймете, что Путь стоит выше техник определенного искусства.

 

Сейшин танрен

 

Изучение рю и получение знаний данной традиции предполагают принятие на себя определенных обязательств, так как само изучение это не столько приобретение технических навыков, например, в рисовании или составлении букета. Само знание техники можно передать другому человеку, но обретение уровня реального владения этой техникой целиком зависит от конкретного человека, его мотивации и желания учиться, и здесь уже важно не то, насколько эффективен сам инструктаж, сколько целеустремленность и самоотверженность инструктируемого. Несмотря на иногда встречающиеся в Японии, как, впрочем, и на Западе попытки продать мастерство по сходной цене, никто не может просто отдать или продать вам искусство. Вы должны найти его сами.

Каждый раз когда вы достигаете нового уровня осознанности или понимания, вы тем самым учитесь, постигаете природу Пути. То есть, несмотря на бытующее мнение, практика будо направлена не на то, чтобы научить вас и каждого отдельного ученика побеждать противника (пистолет в этом случае намного более эффективен), да и хороший чай можно заварить гораздо быстрее, чем это делают в чадо. В практике Пути техники и методы это лишь средство для достижения сейшин танрен.

Сейшин значит «дух», а танрен — «ковка». В практике Пути дух выковывается так же, как и японский меч. Ниппон-то, меч самурая, известен во всем мире благодаря своей невероятной прочности и остроте. Меч начинает свой путь с куска железа, который впоследствии накаляют, выковывают, сворачивают и бьют, придавая ему нужную форму. Ниппон-то появляется на свет в результате многочисленного сворачивания, изгибания и ковки в раскаленной докрасна кузне. В конце он будет опущен в ледяную воду, выдержан там, закален, и готовый меч будет иметь столь прекрасную, сколь и наводящую ужас форму.

Меч самурая символизировал его дух: острый, гибкий, мощный и чистый. Принимая во внимание то доминирующее положение в японском классе воинов, которое занимали самураи, не удивительно, что дух самурая и сегодня, в двадцать первом веке, пронизывает все сферы японской культуры, искусств и Пути.

Ковка, выпестывание духа — эта идея является общей для всех форм До от чайной церемонии до каллиграфии, и конечно же в боевых искусствах и связанных с ними формах Пути, которые изначально представляли собой не духовную практику, а ремесло сословия воинов Японии. Также как создание великолепного меча требует интенсивного нагревания и мощной работы кузнеца, так и человек, изучающий Путь, должен через практику До очистить, укрепить и сделать острым свой дух; это процесс, который может показаться очень суровым и необоснованно жестким, но когда становится виден результат, все вопросы и сомнения отпадают сами собой.

Знакомые часто спрашивают меня о различных практикуемых мной формах До, просят рассказать, что представляет собой практика и к каким результатам приводит. В зависимости от конкретного человека и иногда от моего настроения я могу рассказать о моих регулярных занятиях, копировании работ моего сенсея, иногда как результат моего труда даже показываю свои работы. Они спрашивают, сколько раз мне пришлось рисовать, например, иероглиф канджи, пока я не добился желаемого результата, и приходят в полнейшее изумление, когда я отвечаю, что мои попытки насчитывают не десятки, а сотни работ. Еще больше их удивляет, что иногда на занятии я практикую только один-единственный элемент иероглифа, делая сотни и сотни повторений без перерыва.

Другие друзья интересуются, почему утром первого января после ночной вечеринки я иду в додзе. Я объясняю, что мне надо практиковать медитацию и дыхательные упражнения японской йоги с моими учениками, что подразумевает часовое неподвижное нахождение в сейдза в неотапливаемом помещении. Друзья, как японцы, так и американцы, которые не понаслышке знают, что такое сейдза, бледнеют при одной только мысли о часовой «пытке».

Иногда я упоминаю кап гейко, специальный тренинг, применяемый в самое холодное время года. Сама форма кан гейко может существенно меняться в зависимости от практикуемого искусства и конкретного учителя, но в будо является неотъемлемой частью тренировочного процесса. В практикуемом нами виде боевого искусства мы занимаемся следующим образом: отправляемся на ближайший пляж и тренируемся без перерыва в течение трех часов. Зимой на пляже достаточно холодно, но теплая одежда запрещена — только хлопчатобумажные тренировочные костюмы, похожие на те, что используют в дзюдо, и никакой обуви, все занимаются босиком. После того как мы «разогрелись», идут сотни повторений бросков и падений на песок.

«Больно?» — спрашивают друзья. Да, но только если ты обращаешь на это внимание. «Песок попадает в глаза?» Конечно, и во все другие отверстия! Но каким бы суровым ни казалось это испытание, оно все равно намного легче, чем подобная практика в снегу.

Зачем тратить так много времени на практику одного-единственного элемента иероглифа? Почему бы не поспать после новогодней вечеринки? Зачем кататься по холодному песку или, еще лучше, по снегу, чтобы научиться самозащите? После моих ответов неизбежно появляются подобные вопросы.

Однако, начав свои занятия в очень юном возрасте, я привык относиться к подобным вещам с позиции сейшин танрен. Поэтому я объясняю друзьям, что я отрабатываю единственное движение кистью не для того, чтобы в совершенстве овладеть им. Подлинное мастерство владения кистью приходит только после того, как ты обрел мастерство над собой, таким образом, совершенствуя свою каллиграфию, я тем самым совершенствую себя — если, конечно, я подхожу к практике с правильным внутренним отношением. И это справедливо для всех форм До.

Подобное мастерство над собой требует огромного числа повторений и упорнейшего труда, но дисциплина вырабатывается постепенно. При этом не забывайте, что сознание контролирует тело, а тело способно на куда большее, чем мы привыкли думать, особенно если присутствуют мотивация, и по-настоящему позитивная внутренняя установка. В До ценятся и культивируются позитивное отношение и упорство; именно на достижение подобных качеств и направлен уличный тренинг в разгар зимы. Вот что значит сейшин танрен.

И, наконец, не надо забывать о том, что всегда есть риск впасть в другую крайность. Бывало, что концепция сейшин танрен использовалась для оправдания некоторых перегибов в японских искусствах и практике Пути, начиная от чересчур рьяных учеников, до взимания непомерной платы за обучение и практически буквальной эксплуатации новичков. Опять, возвращаясь к аналогии с мечем, надо отметить, что в процессе его создания меч, безусловно, подвергается воздействию огромной температуры и мощнейшему физическому воздействию, но слишком большая температура или чрезмерное приложение силы приведет к появлению дефектов; при закалке лезвия, если мы поместим его в слишком холодную воду или продержим в воде больше, чем положено, дефектов тоже не избежать. Создание великолепного меча требует применения большой температуры и силы, но также чувствительности и осознанности, и точно так же сейшин танрен наряду с практикой и изучением Пути требует баланса и умеренности. Дух ученика нужно выковать, закалить, но не сломать.

 

Шугуйо

 

Если Путь это средство для достижения сейшин танрен, то это лишь потому, что Путь создан не только для того, чтобы предоставить способ выполнения определенного рода деятельности, будь то составление букета или игра на флейте шакухачи. Все формы Пути с их акцентом на сейшин тарен можно считать формами шугуйо.

Термин «шугуйо» имеет почти религиозный подтекст и в приближенном переводе означает «аскетичные практики». Иногда применяемые в японской йоге длительные медитации или специальный зимний тренинг в боевых искусствах представляют собой примеры шугуйо внутри форм До. Шугуйо это важная, неотделимая часть До, и этот аспект практики может быть очень полезен для современного общества.

Благодаря нашему сегодняшнему технологическому образу жизни, стиль жизни большинства из нас существенно отличается от того, как жили наши предки. Современные чудеса техники просто потрясающи, они позволяют нам жить в комфорте и безопасности. Но в древние времена человечество жило в тесной взаимосвязи с природой и неизбежно подвергалось далеко не самым благоприятным воздействиям, и как следствие, обладало сильно развитым чувством самосохранения — людям приходилось рассчитывать и полагаться только на себя. Когда наша жизнь стала намного комфортнее, мы потеряли определенную физическую и внутреннюю силу, чувство самостоятельности и ответственности за самих себя.

Следующий пример наглядно показывает мою точку зрения по этому вопросу. Много лет назад я услышал историю о японском солдате, который в течение многих лет скрывался в лесах в удаленной части какого-то острова, затерянного в Тихом Океане. Этот человек совершенно не подозревал, что вторая мировая война давным-давно закончилась. Всех жителей близлежащих деревень он считал врагами, и каждый раз, когда его замечали, он буквально растворялся в воздухе, исчезал каким-то непонятным образом, но, в конце концов, все-таки был «пленен» и отправлен в Японию. По его возвращении он сразу же стал знаменитостью, и многие средства массовой информации спешили взять у него интервью. Во время одного из таких интервью его спросили, не сожалел ли он о потерянных годах, проведенных в джунглях, где его единственными друзьями были дикие животные. Он немало удивил всех собравшихся, сказав, что наоборот, он получил огромный опыт, вынес для себя много полезного из своего «заключения» и так много потерял по возвращении домой.

Спустя годы пребывания в джунглях он обнаружил, что его чувства значительно обострились, он приобрел прочную связь со своим естественным окружением. Он мог по запаху определить возможность нахождения по близости воды или животных, чувствовал, когда должен пойти дождь или смениться климат, он также мог легко ощутить присутствие или приближение других людей задолго до того как они окажутся в поле зрения.

Вернувшись в Японию, он заметил, что его способности очень быстро сходят на нет, что, естественно, его нисколько не радовало. Также он обнаружил, что звонки телефонов, шум на строительных площадках, гудки автомобилей и многие другие звуки современного города и новых технологий расстраивали его и вызывали стресс. Улучшенное медицинское обслуживание и новая жизнь в Японии принесли ему комфорт, он был рад вернуться домой, но в то же время он потерял что-то очень существенное.

Многие из нас тоже потеряли что-то при вступлении в новую эру с ее технологическими достижениями, но очень часто мы сами не осознаем этих потерь. Наша чрезмерная надежа на чудеса техники уничтожает нашу способность полагаться на самих себя. Мне даже иногда кажется, что наше определение веселья и удовольствия значительно отличается от того, что подразумевали под этим словом наши предки. Например, в американском обществе мало кто получает наслаждение от тяжелой и интенсивной работы. Если это трудно, то это не может быть приятно. Если здорово, то это не работа.

Может, и так. Но как насчет великолепного чувства глубочайшей релаксации, которое как теплое полотенце окутывает все наше тело после долгого плавания. А чувство удовлетворенности, восторг от того, что нам удалось, казалось бы, невозможное — то на что, как мы думали, у нас никогда не хватит сил? Как быть с этим чувством после долгого и трудного путешествия на велосипеде? Если бы я провел это время в моем автомобиле, а не на сравнительно слабо технически оснащенном велосипеде, то, конечно же, я бы меньше вспотел, но в то же время я бы не смог заметить диких кроликов, скачущих рядом со мной, пропустил бы запахи сельской дороги, по которой ехал поздно ночью. Тем не менее, одним из моих самых любимых развлечений является скоростной спуск с горы на старом спортивном авто в морозное весеннее утро — завернутый в теплую куртку, с во всю работающим обогревателем и запахом весенних цветов, врывающимся в кабину моего родстера. Разве не проще ехать на машине с поднятым верхом или вообще кататься на велосипеде? Проще, но это не так весело.

Точно так же тяжелый физический труд в зимний мороз или летнюю жару больше не является необходимостью для многих из нас, но колка дров морозным утром или прополка сада под теплыми лучами летнего солнца помогают нам по-настоящему оценить природную теплоту и свежесть, а выращенная дома пища приближает к природе, окружающему нас миру.

Другими словами, попытки сделать жизнь слишком простой приводят к отрыву от природы, окружающей нас, и нашей собственной. Конечно, в двадцать первом веке мы не хотим, да и, наверное, не в состоянии обходиться без современных технологий. Но, тем не менее, нам нужны методы для тренировки нашего тела и сознания, которые помогут сохранить связь с окружающим нас миром. Практика Пути может способствовать этому, но только если мы практикуем Путь как шугуйо.

Большинство форм До имеют очень мало общего с высокими технологиями. Студенты чадо сидят в позиции сейдза на достаточно жестких татами матах в старомодной комнате для чайной церемонии, не оборудованной системой климат контроля. В зимний период первый раз на занятии по чайной церемонии они ощущают тепло только тогда, когда их губы наконец могут прикоснуться к горячему зеленому напитку. Это может казаться жестоким, но на самом деле это настолько неописуемое ощущение, столь не похожее на то, которое ты получаешь сидя в теплой комнате на массажном кресле, ожидая, пока микроволновая печь даст сигнал, что твой растворимый чай готов.

Возвращаясь к будо, в шочу гейко, специальный летний режим тренировок, адепты тренируют свое сознание и тело, доводя их до самого предела выносливости и даже дальше, открывая, таким образом, новые горизонты и пределы для совершенствования, и все это в самое жаркое время года. Само собой разумеется, что тренировочный зал не оборудован кондиционерами.

Студенты, изучающие искусство обустройства сада, проводят много дней в нива, не важно — идет дождь или светит солнце, зима сейчас или лето, холодно или жарко на улице. Наклоняясь для выполнения каждой операции, обрезая или подправляя что-то, они часто используют методы и инструменты, которые применялись несколько веков назад. Точно так же и Сенсей Накамура Темпу призывал своих студентов японской йоги тренироваться вместе с ним одетыми только в легкие шорты, он считал это средством «укрепления кожи и тренировки тела, развития их адаптивности». Они занимались на улице и в помещении, зимой и летом. Корю, или «старый стиль» владения мечем, тоже часто практикуется вне залов в любую погоду. Студенты шодо проводят долгие часы, сидя на полу в сейдза, переписывая древние японские поэмы, используя при этом такие же древние кисти. Сказать, что это низкие технологии, — значит не сказать ничего.

Однако подобные антитехнологичные виды деятельности очень эффективны, чтобы помочь нам окунуться в мир ваби-саби. Они возвращают нас к чему-то элементарному, можно сказать, изначальному и даже духовному по своему характеру. В практике До мы познаем правду, которая является универсальной, но которую так легко потерять, когда жизнь становится слишком легкой или когда мы слишком отдаляемся от природы, нашей естественной среды обитания. Практика японских искусств и Пути позволяет нам сохранить нашу внутреннюю связь с природой и заново открыть для себя ту ментальную и физическую гибкость, которой обладали наши предки. И если мы серьезно практикуем ту или иную форму До, то нам нет нужды прятаться в джунглях на маленьких островах в тихом океане — мы и без того можем достичь этого природного состояния.

Хотя особенно интенсивный тренинг шочу гейко и кан гейко несомненно является формой шугуйо, один из моих сенсеев предложил различную интерпретацию этих суровых тренировочных методов: «Шугуйо это пожизненная ежедневная практика Пути». В сравнении с медитацией под ледяным водопадом или практикой боевого искусства на улице в страшную жару, просто ежедневная практика на протяжении всей жизни не кажется чем-то уж слишком трудным. Те, кто легко утверждает, что ежедневные упражнения в течение всей жизни это не так сложно, возможно, никогда по-настоящему не практиковали До, и этим, возможно, и объясняется достаточно большое количество людей, бросающих практику Пути. Начать изучать японское искусство это одно, а упорно тренироваться с сенсеем другое. Еще сложнее продолжать тренироваться. Каждый день. До конца жизни. Есть довольно много студентов, изучающих кадо, чадо и другие формы Пути, они тренируются очень упорно и редко пропускают занятия — в течение какого-то времени. Настоящее испытание, вызов самому себе — это продолжать так же неистово заниматься спустя месяцы или даже годы.

Обсуждая этот феномен с другими учителями различных форм До, мы пришли к выводу что умеренная ежедневная практика на протяжении всей жизни является более трудным испытанием, чем суровый специальный тренинг шугуйо, предпринимаемый несколько раз в жизни. И конечно же, умеренный ежедневный тренинг в течение всей жизни намного более продуктивен и полезен, чем разовые ударные нагрузки.

Особые периоды интенсивной нагрузки приводят к обучению на пике своих возможностей, и хотя такие вещи довольно редки, но, тем не менее, результаты могут иметь значительные последствия на дальнейшую жизнь их практикующего. Определенные же действия являющиеся неотъемлемой частью повседневной жизни и повторяемые на протяжении многих лет, проникают в конце концов в подсознание, где и происходит настоящее обучение и понимание. Ели вы в течение всей жизни водили машину, то как вы можете забыть выжать сцепление при переключении передачи, управляя автомобилем с механической коробкой передач? Это произойдет инстинктивно, вы даже сами не заметите, как сделаете это. Вот в этом и состоит ценность повторяющихся действий, представляющих собой часть нашей повседневной жизни на протяжении нескольких лет.

В некоторых японских искусствах студентам приходится сдавать экзамены, чтобы получить сертификат на право преподавания, или подняться на один шаг выше в ученическом табеле о рангах. Хотя многие считают, что система рангов используется только в боевых искусствах, подобные схемы градации мастерства есть и в искусстве составления букета, в шодо и многих других формах До. Если подобная проверка необходима для получения сертификата, то ученика обычно приглашают на экзамены, приглашение делает сенсей. С течением времени большинство учеников получают приглашение пройти подобный тест, большинство, но не все. Некоторые ученики из тех, кто не получил подобного приглашения, иногда жалуются, что они наверняка прошли бы испытание, если бы только учитель позволил им попробовать — и возможно, они на самом деле прошли бы его.

Но в том то и смысл: один мой знакомый учитель говорит своим ученикам, что настоящее испытание происходит каждый день, когда они приходят на тренировку, или когда они не приходят. Это испытание продолжается довольно долго, на протяжении всего тренировочного периода. И в это время учитель наблюдает за учеником и его отношением — к тренировкам, к инструктору, к соученикам и, в конце концов, к Пути вообще. У такого учителя — а это и есть самый распространенный тип наставника в традиционной практике Пути — самое большое испытание это не экзамен, а именно приглашение пройти этот экзамен, и эта дверь редко открыта для тех, кто занимается нерегулярно или неискренне, и таланты здесь ни при чем. Проводя параллель с вышесказанным, получаем, что жесткий тренинг раз в месяц или год — это не так уж и трудно, да и не так важно, как простая искренняя регулярная практика своего искусства.

Рутинная практика иногда приводит к скуке и потере интереса, и в этом случае может помочь осознание того, что самая большая ценность Пути открывается нам, когда мы практикуем его. Преимущества, получаемые в процессе практики До, находятся в самом тренировочном процессе, а не где-то далеко в будущем. Изучающие Путь обнаруживают, открывают для себя пользу своих занятий в том, что эти занятия приносят им во время ежедневных тренировок, а не в виде какой-то удаленной перспективы. На самом деле Путь существует сейчас, в настоящем моменте, или не существует вообще.

Когда мы тренируемся не ради достижения чего-то далекого, то нет места расстройствам. Мы расстраиваемся, когда нам кажется, что мы двигаемся к намеченной цели не достаточно быстро. Делая же все от нас зависящее в настоящий момент, мы редко подвержены таким упадническим настроениям. Когда же мы осознаем, что теряем так много полезного из того, что нам уже дало наше искусство, теряем это только потому, что перестаем практиковать искусство, мы начинаем заниматься с удвоенной силой.

Возможно, вы слышали, как люди иногда говорят, что они «знают» каратэ, искусство составления букета и другие японские искусства. В этом и состоит типичный западный подход, который не имеет ничего общего с шугуйо. В До знать о Пути мало что значит. Искренняя практика Пути и достижение глубокого понимания того, что нам дает постоянный тренинг, вот что важно. Точно так же тот факт, что вы изучали Путь в прошлом, даже если вы это делали очень упорно, мало что значит для настоящего момента. Регулярная практика создания букета или чайной церемонии приносит большую пользу как на физическом, так и на духовном плане. Наш Путь стал шугуйо, слился с нашей жизнью, и наша жизнь стала шугуйо.

 

Кейко

 

Регулярное делание с полным вовлечением сознания и тела — вот ключ к успешному шугуйо и в практике Пути кейко, или «практика» является основой всего.

На Западе часто говорят о посещении занятий или о прохождении курсов, изучении определенного вида деятельности. Таким образом, подчеркивается разовость действия, цель состоит в том, чтобы посетить установленное количество занятий — и все, курс закончен. До, в противовес такому подходу, это не просто определенное количество уроков, которые надо посетить, и курс не имеет конца, так как практикуемые в До дисциплины представляют собой Путь жизни. Студенты собираются снова и снова, чтобы отрабатывать движения, которые они уже делали многие сотни раз в прошлом. Не всегда вводится новый материал, и учитель иногда за все занятие практически не произносит ни слова. Студенты не встречаются с преподавателем, чтобы заранее получить материал на следующее занятие, а учитель не всегда представляет «тему урока», она «находится» в процессе работы над базовыми упражнениями. Обучение имеет место быть, но это подсознательное обучение, оно происходит на уровне интуиции, а то, что выучено, зачастую невозможно выразить или описать словами.

Как уже говорилось выше, иногда человек, особенно новичок, заявляет, что он «знает» каратэ или шодо, и конечно же, большинство используют это выражение не для того, чтобы показать, что они овладели мастерством в полном объеме, а чтобы показать, что имеют общее представление о конкретном виде Пути. Большинство же мастеров, как на Востоке, так и на Западе, говорят, что они просто «практикуют» какой-то Путь, а «практика» это и есть наиболее часто используемый перевод кейко.

Слово «кейко» состоит из двух частей. Первая обозначает процесс размышления, вторая — «античность». Так как в практике Пути используются заранее установленные рисунки действий, формы, созданные в прошлом и передаваемые следующим поколениям, продолжительное применение этих форм подразумевает в каком-то смысле обдумывание прошлого. Затем в процессе бесконечного повторения древних наборов движений ученик открывает, разумеется, через личное прочувствование этих форм, пропускание их через себя, что-то новое. Возьмем, например учителя преподающего какую-либо точную науку, который в прошлом уже не раз проводил со своими студентами одни и те же эксперименты. Хотя учитель может просто рассказать студентам, что получится в итоге того или иного эксперимента, студентам приходится самостоятельно проводить опыт, они должны сами, на своем опыте убедиться в правильности проверяемой теории. Непосредственный опыт, что называется из первых рук, приходит только через делание, которое на самом деле значит намного больше, чем просто интеллектуальное схватывание сути или понимание теории.

В практике Пути ученики стремятся к единению сознания и тела. Практика — кейко — установленных последовательностей действий, называемых ката, осуществляется не только для отработки определенных техник, но и для того, чтобы прийти к пониманию принципов Пути.

 

Ката

 

Если Путь это философия, то это «философия», имеющая свое физическое выражение, или же философия, которую можно познать через ее физическое выражение. Чадо, шодо, кадо и другие формы можно рассматривать как Путь искусства и жизни, а физическим выражением этого пути является кейко. Но что лежит в основе кейко и почему? Давайте обратимся к ката, через практику которых, собственно, и изучается Путь.

Ката значит «форма», здесь имеется в виду заранее подготовленная форма или формальный рисунок, схема движения или действий. В шодо ученики стараются создать максимально точную копию техон, в качестве которой выступает либо классический трактат по каллиграфии, либо работа их сенсея. В суми-э каждый новичок копирует определенные работы и ему не разрешается приниматься за следующую работу, пока не будет сделана точная копия предыдущей. В чайной церемонии последователи чадо снова и снова повторяют ритуалы, которые использовались и двести лет назад, а в практике боевых искусств ученики безостановочно отрабатывают установленные последовательности действий.

И все же даже в Японии находятся люди, утверждающие что, например, в боевых искусствах использование ката с их заранее известным набором действий не соответствует реалиям современной жизни, и тем более — реального боя. Подобные заявления можно слышать в адрес не только будо, но и других японских традиционных искусств. И подобные критические замечания в какой-то степени правомерны — ката японских До искусственны, так как там все заранее известно и расписано каждое движение. С другой стороны, утверждения, что практика ката является пустой тратой времени и не способствует развитию способности к спонтанным действиям, в корне не верны.

Продолжая с нашим примером из области боевых искусств, следует отметить, что роль ката заключается в обучении, а не в боевой практике, ее в данном случае не надо принимать во внимание, для отработки боевых навыков существуют другие виды тренировки. Точно так же как простейшие, иногда даже шуточные задания на уроках арифметики или простейшая песенка, используемая на занятиях музыкой для повторения и шлифования основ, дают нам базовые, рудиментарные знания, которые потом пригодятся нам при решении проблем, так или иначе связанных с изучаемым предметом в реальной жизни (а надо признать, что этот способ намного более эффективен, чем попытка сразу бросить человека в реальную ситуацию и заставить его решить задачу, о которой он не имеет ни малейшего представления), так и практика ката в боевых искусствах дает понимание фундаментальных принципов, которые затем могут быть использованы в реальной жизни.

Иногда можно услышать замечания, что некоторые ката боевых искусств не содержат в себе реалистичных ударов и вариантов ведения поединка. Заблуждение в данном случае заключается в том, что некоторые люди считают, что возможно заранее предугадать природу или форму будущей атаки. Будет это школьный забияка, насмотревшийся реслинга и пытающийся испробовать понравившийся приемчик на одноклассниках, или грабитель с ножом, встретившийся вам в темном переулке? Несостоятельность боевых навыков отдельно взятого человека зависит не от использования им ката в своих тренировках, а от неправильного понимания методологии. Учителя будо используют ката не для обучения самозащите, а ката сами по себе не являются набором «трюков для самозащиты», которые надо выучить. Хотя многие дети, впрочем, как и некоторые взрослые, приходят в боевые искусства, чтобы научиться секретным техникам, и, к сожалению, находится немало мастеров-самозванцев, готовых продать этим неправильно информированным бедолагам секретные техники по высокой цене. На самом деле не существует никаких секретных техник. Я очень долго занимался японскими боевыми искусствами и даже однажды проводил своего рода исследования, пытался найти техники, которые «на самом деле работают», поэтому со всей ответственностью могу сказать — нет никаких секретов.

Ката используются для обучения принципам, а не техникам, универсальным принципам, которые применимы во всех областях жизни. И эти фундаментальные принципы, генсоку, нельзя выучить интеллектуально, вызубрить как некий учебный материал. Их надо учить через практику, познавать, в чем и заключается роль ката. Повторение ката дает нам возможность усвоить эти принципы настолько глубоко — не логически понять, а скорее прочувствовать их всем своим существом, что в итоге мы становимся способными создавать наши собственные варианты техник, хенка, и таким образом эффективно справляться с новыми ситуациями. То есть, через практику ката мы культивируем кан, или «интуитивное понимание», которое в конечном итоге позволяет нам выполнять и создавать новые спонтанные техники, максимально отвечающие требованиям настоящей ситуации. Это очень важно, так как мы не имеем ни малейшего представления о том, как нас могут атаковать; не важно, какие техники мы постоянно отрабатываем, нам все равно придется «подгонять» их под ситуацию. Общие принципы более универсальны, и поэтому их намного легче адаптировать, чем узконаправленные, специально заученные техники.

Еще одним очень важным аспектом практики ката является их тесная связь с эзотерической стороной практики. Основатели многих форм искусства, от чайной церемонии до одори, иногда заявляли, что получили свое искусство от божественных существ. Подобное озарение и священность, с которыми такая традиция сохранялась и передавалась из поколения в поколение, вообще не поддаются словесному описанию. В практике Пути то, что невозможно выразить, а следовательно, и передать словами, передавалось последователям опять таки через ката — особые формы, в процессе практики которых ученик помещается в условия, требующие развития определенных качеств. Если я не могу объяснить, что такое спокойствие, а только с помощью слов это действительно невозможно, я могу снова и снова создавать вам условия, в которых для достижения определенного результата от вас потребуется достижение этого самого спокойствия. Точно так же можно развивать и другие качества — координацию, концентрацию, настойчивость.

Ката используются и передаются от учителя к ученику именно потому, что они доказали свою эффективность как способ собственноручного постижения того, что невозможно передать в письменной или устной форме.

 

Заншин

 

Во время практики ката ученики, изучающие ту или иную форму Пути, обнаруживают, что неподвижность настолько же важна, как и движение, неделание равно деланию, и что момент, следующий за действием, определяет успех самого действия, а также успех всех последующих действий. Этот момент называется заншин.

Зан значит «промедление, задержка», «сохранение в определенном состоянии», то есть подразумевает продолженность чего-либо, шин значит «сознание». Заншин хорошо виден в движениях практикующего суми-э — кисть продолжает свое движение даже после того, как она оторвалась от бумаги, потеряла контакт с ней. В боевых искусствах примером заншин является момент, когда боец на мгновение застыл после последнего удара мечем или выполнения броска в дзю-дзюцу, — таким образом он позволяет течению Ки реализоваться в технике, после того как само действие уже было выполнено. Но эта пауза таит в себе огромный потенциал… боец ждет, будет ли необходимость продолжать действия.

Не важно, чем мы занимаемся, — изобразительными искусствами, боевыми искусствами или драмой Кабуки, заншин присутствует в любом из этих искусств. Это неподвижность, полная наблюдения, неподвижность, порождающая движение. Это не неподвижность кладбища, а неподвижность кота, замершего перед прыжком. Заншин присутствует в объединении сознания и тела, выраженном в форме физического присутствия.

В западном образе жизни тоже можно найти элементы заншин. Например, в движении руки игрока в боулинг — шар уже выпущен, но рука продолжает движение вниз, направляя Ки вниз и по линии движения шара, нацеливая его на кегли. То же самое можно видеть и в проносном движении игрока в гольф или бейсбол. Во всех этих примерах мы видим, что момент, следующий за действием, так же важен, как и само действие; именно таким образом действие и недействие, покой и движение сливаются в одно целое.

Есть очень интересное наблюдение — часто мы терпим неудачу в каком-либо действии за долю секунды до его завершения, в тот момент, когда мы думаем, что вот оно, мы сделали это. В этот момент мы нарушаем концентрацию, наша осознанность падает, мы «выпадаем» из настоящего момента и соответственно нарушаем координацию сознания и тела.

Однажды я был свидетелем очень интересного момента на соревнованиях по дзюдо. В дзюдо убедительный четкий бросок приносит полную победу. Не доведенный до конца бросок приносит только полпобеды и, следовательно, схватка продолжается. На этих соревнованиях один подросток очень сильно бросил своего оппонента, что привело зрителей в восторг, они начали кричать. Возможно, из-за шума он не услышал голоса судьи, или, может, он был полностью уверен в своей победе; одним словом, он отвернулся от противника, поднял руки и стал приветствовать зрителей. Не говоря уже о нарушении кодекса поведения, принятого в традиционном будо, само действие было далеко не самой блестящей идеей этого парня. Дело в том, что рефери дал только пол-очка за бросок, поэтому схватка еще не окончилась. Второй участник боя поднялся на ноги, схватил «победителя» мертвой хваткой и, завалив его на татами, начал душить, пока он не сдался (или не отключился, сейчас я уже точно не помню). Когда шум толпы утих, я услышал, как старый сенсей из Японии, сидящий недалеко от меня, сказал: «Так ему и надо! Никакой этики и полнейшее отсутствие заншин».

По этому поводу мой собственный учитель дзюдо сказал, что дзюдоист ничего не делает наполовину. Если он начал что-то делать, стал на одну тропинку, он продолжает — если нужно, то до смертельного исхода — невзирая на любые препятствия, даже если есть другой вариант действий. И если дзюдоист погибает на тропинке, которую выбрал, его тело падает в том направлении, куда он двигался. Вот это настоящий заншин!

Сила заншин красноречиво выражается в японском танце и драматическом искусстве. За движением или жестом следует очень короткая пауза, во время которой вся красота, сила и драма проникают в сердце зрителя. Действие не доводится до точки, но его эффект несколько замедляется, достигая глубин души зрителя. Представьте себе огромный колокол в храме, его мощный удар. Громкие звуки растворяются, уходят, но что-то остается, воздух как будто наэлектризован после удара…

Заншин это не просто концентрация, следующая за действием, но также и непрерываемая осознанность момента и неукротимого духа; это высочайшая проба всего Пути, начиная от айкидо и заканчивая шодо и одори.

 

Окуден

 

Ката, используемые в практике Пути, имеют как видимые, так и скрытые элементы. Эти скрытые, или «секретные», аспекты ката или рю называются окуден. Оку означает «внутренний», ден — «традиция» или «учение». Имелось несколько причин для использования окуден в классических японских искусствах. Несмотря на популярное мнение слишком романтичных писателей, посвящающих свои работы этому аспекту японской культуры, данное явление далеко не всегда было столь уж эзотерическим или духовным. В середине семидесятых мой друг сказал мне, что он знал человека, который только что получил окуден в бонсай. (Иногда помимо передачи тайных знаний окуден обозначает также и ранг последователя учения). После многих лет изучения и преподавания искусства бонсай этого адепта наконец-то приняли в ближайшие ученики традиции рю всего за 10000 долларов.

Я спросил, с чего вдруг кому-то надо платить такие огромные деньги, за что? Мой друг сказал, что его знакомый довольно серьезно занимался бонсай, даже более того, он сам был учителем бонсай. И он имел собственный рассадник бонсай. И жил он в Японии. Что само собой означало, что приобретение такого знания, — а особенно высокого ранга, полученного вместе с передачей традиции, — неминуемо вело к увеличению числа студентов, покупателей и соответственно получению большего количества денег. Это было своего рода вложение, которое было выгодно как для самого инвестора, так и для иемото («учителя, лидера») его школы бонсай, который получил очень значительное денежное вливание.

Это достаточно редкий пример, крайняя, так сказать, степень обмана. Очень часто окуден передается бесплатно, титул учителя и ранги в различных школах далеко не всегда стоят очень дорого. Но, как и везде, существуют свои исключения.

Исторически сложилось так, что передача ката системы, но не всего ее внутреннего содержания имела под собой определенные прагматические цели. Иногда учитель просто хотел знать, кто что знает. В других случаях учитель руководствовался соображениями относительно того, кто может быть поднят в системе рангов для предоставления возможности этому человеку преподавать продвинутую программу — то есть в основе лежал именно принцип контроля качества. Также бывало, что инструктор просто не хотел лишней конкуренции со стороны учеников, которые не уступали ему опытом и знаниями. Утаивание секретных техник было способом удержания превосходства.

В прошлом такой подход обуславливался историческими причинами и деловыми, можно сказать, личными корыстными мотивами, что, впрочем, и сегодня не редкость. Но давайте рассмотрим более глубокие аспекты концепции окуден. Окуден подразумевает, что то, что ты видишь, это далеко не все, что ты получаешь. В соответствии с космологией ин-йо если у предмета есть передняя часть, то должна быть и оборотная сторона. Соответственно если что-то можно увидеть, то должно быть и что-то что увидеть нельзя или, по крайней мере, это не так просто, как кажется. В наш материалистический век высоких технологий, с его звуками, «15 минутами славы», «десятью легкими уроками» по любому предмету, начиная от ремонта машины до обустройства брака, легко поверить, что любой предмет предстанет перед тобой во всей своей красе, покажет все свои грани в первую же секунду работы, и даже не работы, а знакомства с ним, причем без каких-либо личных усилий со стороны незадачливого исследователя. Так как Путь содержит некоторые аспекты, которые невозможно разглядеть с первого раза, без серьезного изучения предмета, причем это изучение представляет собой интенсивный личный опыт, в каком-то смысле даже переживание изучаемого объекта, то даже простое понимание того, что окуден существует, уже является большим открытием.

Предположим, например, что я хочу объяснить моему новому ученику шодо способ, как можно легко создать касуре — эффект притягательности — то, что позволяет белому фону бумаги показать свою сущность и свой смысл через чернила. Я говорю ему, что когда его кисть только касается бумаги, он должен нажимать сильнее обычного, слегка поворачивая кисть, а затем резко уменьшить давление, продолжая при этом движение и создавая великолепный рисунок практически сухой кисти в середине рисуемого элемента. Этот сухой эффект приводит к тому, что волосы, из которых состоит кисть, разделяются, поэтому мне нужно объяснить ученику, как слегка повернуть кисть на край и изменить направление, пойти влево и закончить одним плавным движением, четкой точкой. Конечно, я могу все это рассказать сразу, но какая польза в том, чтобы говорить ученику о том, как сделать что-то, отличающееся от обычного, когда он еще не до кона прочувствовал, что представляет собой «обычное», что это за техника. Многим новичкам едва хватает силы и концентрации, чтобы правильно удержать кисть и нарисовать прямую линию; просьба воспроизвести какой-то особый эффект типа касуре только вызовет ненужное напряжение, добавит сложности и замедлит процесс обучения. Очевидно, что ученик в данном случае получит чрезмерное количество информации, которую будет просто не в состоянии усвоить.

С этих позиций учитель уже не просто удерживает, скрывает от ученика определенные знания и техники, он ждет, пока ученик станет достаточно опытен, чтобы оценить аспекты искусства, которые были недосягаемыми на начальной стадии обучения. Эта тайная техника или даже всего лишь деталь может лишь немного отличаться от того, что выполняется в базовом варианте, это изменения, которые кажутся такими незначительными и все же столь важными.

Возвращаясь к нашему примеру с касуре, когда по истечении какого-то времени я все же решу открыть ученику тайну, это «секретное учение», конечно, если он сам еще не додумался до этого, не сделал это маленькое, но важное открытие, то кому-то может показаться, что это действительно откровение, и ученики могут спросить: «А почему нам сразу этого не сказали? Почему скрыли это от нас?» Однако подобное непонимание это всего лишь неправильное, даже, скорее, неполное понимание окуден. В силу исторических и культурных различий такое непонимание довольно часто встречается среди западных учеников, обучающихся у японского сенсея, и одна из причин по которой я, собственно, и пишу эту книгу, это моя надежда, что данная работа поможет избежать подобного непонимания в дальнейшем.

Обучение в практике Пути или в искусствах зачастую делится на уровни, шоден, чуден и окуден — начальный, средний и продвинутый. Хотя некоторые могут подумать, что эти уровни имеют какой-то скрытый смысл, на самом деле все достаточно прямолинейно и логично, как и в обычной школе. Разница между этими уровнями и привычным для нас делением в школе в том, что в традиционных искусствах это деление не иерархическое, все уровни обучения относятся к разным частям одного целого — Пути.

Иногда студенты неправильно понимают эту градацию и говорят, что им еще рано переходить к продвинутому разделу обучения, мотивируя свой отказ идти дальше тем, что они еще не готовы, они еще не достаточно хорошо овладели основами. Не говоря уже о том, что достижение абсолютного мастерства в практике Пути это вообще вещь невозможная, во многих искусствах только при изучении материала продвинутого уровня можно более досконально разобраться с фундаментальными вещами. Продвинутый тренинг открывает для ученика ту глубину основ, которая была недоступна ему на начальном этапе, — окуден базовых знаний. Таким образом последовательность шоден-чуден-окуден, через которую проходят все ученики До, представляет собой не вертикальную линию, а скорее круг; понимание основ ведет к материалу следующего продвинутого уровня, который в свою очередь помогает лучше понять основы. Отказ ученика перейти на следующий уровень обучения фактически означает отказ пройти полноценное обучение, так сказать, весь курс, а этот полный уровень знаний очень важен, так как Путь не только не дуален, но также и целостен.

Рассмотренное выше это то, что просто необходимо знать для правильного понимания куден. В настоящее время концепция куден применяется далеко не всеми учителями До, даже в Японии. А в некоторых случаях она используется просто неправильно, хотя некоторые студенты говорят, что получение новых знаний было для них очень важно, сильно помогло им. Самое главное, что нужно уяснить для себя, это то, что суть Пути в его основах, и во всем мире нет ничего действительно тайного или секретного, знание ждет того, кто готов его получить, сделать свое очередное открытие. Серьезные и упорные ученики часто открывают окуден самостоятельно.

С другой стороны, намеренное утаивание знаний может повредить учителю. Укрывание знаний очень опасно. Вселенная огромна, Путь вселенной безграничен, то же самое можно сказать и про До, конкретную форму Пути. Мы учимся до тех пор, пока верим, что есть еще знания, которые мы не получили. Как только мы начинаем хранить определенный ограниченный запас знаний, наше обучение прекращается. Мы становимся похожи на стакан, до краев заполненный водой, больше не войдет. Даже если мы остановимся на том, что уже имеем, будем опираться только на эти знания, то вскоре они устареют. Разве кто-нибудь хочет пить застоявшуюся воду? С другой стороны, если мы делимся тем, что есть у нас, мы освобождаем место для чего-то нового.

Давайте рассмотрим перспективы ученика. Большинство из нас хочет получить тайные знания, нам кажется, что намного легче получить то, чего у нас нет, чем изменить себя (равно как и наши привычки, которые сдерживают нас в нашем развитии). Собирание знаний ничем не отличается от коллекционирования домов, машин и других вещей. Завистливый, жадный человек все равно таким и останется, даже если у него будут дом за полмиллиона долларов и шикарная машина. Любой, у кого есть на то веские причины, может получить знания. Но мудрость и понимание того, как эти знания можно использовать, приходят только через личную трансформацию. Это вопрос не того, сколько мы успели насобирать, а того, что мы собой представляем, кто мы есть на самом деле.

Новые знания, новые методы и тому подобное не приводят к осознанию. Понимание приходит не из вне; его нельзя получить или купить — даже в форме окуден.

 

Омоте и ура

 

Окуден присутствует в До по двум причинам: японская культура основывается на двойственности «публичного лица» и «скрытого лица»; вселенная также состоит из видимого-невидимого начал ин-йо. Дуализм в японских искусствах часто обозначается понятиями омоте и ура. Омоте значит «перед, лицо» или «внешняя сторона, часть», ура означает «задняя часть» или «внутренняя часть». Омоте это то, что мы видим; ура, такая же важная часть, как и омоте, а возможно, и больше, это то, что незаметно с первого взгляда.

Как я уже говорил раньше, продвинутые ученики изучают искусство икебаны не просто для того, чтобы научиться правильно располагать цветы, любители чайной церемонии занимаются отнюдь не для того, чтобы приготовить свой любимый напиток, а студенты, изучающие боевые искусства, имеют своей главной целью далеко не самозащиту. Подавление противника, заварка чая и создание букета — это омоте в будо, чадо и кадо. Годы практики и тысячи долларов, потраченных на практику, — вложение времени и денег, которых с лихвой хватило бы на получение неплохого уровня мастерства и овладение базовыми техниками этих искусств — становятся намного более понятными при рассмотрении ура этих традиционных вариантов Пути.

Так как я преподаю различные формы Пути, меня часто просят рассказать о пользе обучения и практики. Давным-давно я решил, что первое, на что надо указывать в подобном случае, это то, что внешние формы этих искусств это только средство (омоте), помогающее ученикам достичь главной цели — глубокой концентрации, расслабления, силы воли и спокойствия. Я говорил, что эти цели — ура — и есть истинные причины, заставляющие людей практиковать. С течением времени я понял, что эти культивируемые черты на самом деле являются скорее побочным продуктом практики, чем собственно целью. Если улучшенная концентрация — это наша цель, мы часто упускаем из виду основы омоте, которые в конечном итоге и приводят к достижению искомого состояния. Даже если мы и достигаем улучшенной концентрации, мы можем забыть о том, что необходимо соединить воедино и все остальные важные черты. Опасность представления побочного продукта в качестве цели приводит к тому, что мы относимся к ура как к омоте. Тем не менее, возможно рассказать о подлинном смысле практики До, но, конечно же, не за десять минут по телефону. Когда я понял это, я подумал, что было бы неплохо, если бы была книга, к которой можно отослать человека, чтобы он смог сам разобраться с тем, что лежит глубже, чем собственно омоте. Поэтому, в общем-то, я и написал эту книгу. Хотя это далеко не единственная книга, освещающая важные аспекты искусств и Пути, существует огромная потребность в подобного рода литературе, особенно на Западе. В Азии существует довольно большая вероятность того, что практикующие поймут, что сущность До невозможно описать словами или любыми доступными для нас средствами, а также что внешняя форма практики — это далеко не единственная причина, подталкивающая людей к изучению той или иной формы Пути. В результате студенты склонны искать окуден, часть учения, которая не столь очевидна на начальном этапе, и терпеливо ждать, пока проявится ура их искусства. С другой стороны, благодаря культурным различиям и подходу азиатских учителей, не желающих объяснять на словах то, что можно только почувствовать в процессе практики, западные варианты практикуемых До зачастую имеют ярко выраженный характер омоте. Как это не печально, но очень часто наиболее популярные формы Пути, практикуемые за пределами азиатского региона, становятся слишком поверхностными формами учения, а иногда и просто карикатурными копиями своих реальных прототипов.

Однако, поскольку омоте и ура это всего лишь способы выражения самой жизни, то если хорошенько присмотреться, мы можем найти подобные аспекты и в западной культуре. Средний человек в большинстве вещей обычно видит только их омоте проявление, и без тренировки и внимательного рассмотрения ура даже такой тривиальной вещи как напиток остается для такого человека непостижимой или скучной. Если вы предложите мне, абсолютно не пьющему человеку, глоток вина, то возможно, единственное, что я смогу сказать, будет что-то типа: «По вкусу напоминает алкоголь» (то есть это только омоте данной вещи). Дайте попробовать то же вино ценителю этого напитка, и он наверняка расскажет массу интересного об этом вине, объяснит нюансы, недоступные несведущему в этой области человеку, использует массу метафор, чтобы более точно передать картину (это уже ура).

Омоте и ура, видимое и невидимое, красноречиво свидетельствуют о влиянии Даосской космологической концепции инь-ян на огромное множество японских культурных форм. Но это далеко не все, омоте и ура раскрывают нам подлинную природу существования. Мы живем в мире относительности, мире дуализма, который произошел из единой вселенной, представляющей собой абсолют. Наш относительный мир/абсолютная вселенная, омоте/ура, инь/ян, даже начало и конец представляют собой разные стороны одной и той же монеты, которой является жизнь. Это не один и не два.

 

Мио и йуген

 

Выполняя техники До, мы познаем Путь, используя конкретную форму До в качестве инструмента. В процессе практики мы можем испытать момент совершенства — момент, не поддающийся никакому описанию. Для описания неописуемого в японских искусствах и Пути используется мио.

Мио обозначает что-либо «мистическое», «экстраординарное» или «изумительное», но как и со всеми словами, касающимися описания форм До, эти понятия лишь намекают на истинное значение мио. В некоторых книгах по японской культуре и искусству упоминается связь мио с Ки-ин, то есть «духовным ритмом», или более буквально — с «ритмом Ки». В общих словах, Ки-ин описывает чувствительность и гармонию с Ки на всех уровнях. Когда практикующий икебану чувствует и объединяется с ритмом природной Ки, он способен выразить в своем искусстве сущность самой вселенной. Если он понимает ритм и изменения Ки растений и цветов — их развитие, упадок и смерть, то, как они изменяют чувство и форму в соответствии со временем года, — тогда у него получится правильно расположить цветы. В практике кадо ученик высвобождает дух всех цветов, а на самом деле дух самой природы. В рисовании чернилами или в каллиграфии, когда практикующему удается поддерживать плавное и ритмичное течение Ки и внимательное отношение к своей работе, происходит объединение сознания и тела, и следовательно, гармония искусства. С этой точки зрения шодо представляет собой несравненно большее, чем просто выведение красивых линий на бумаге: работа показывает жизнеутверждающий ритм и движение, которое отражает ки-ин и мио даже спустя века после ее создания.

Ки-ин соответствует ритму Ки на личном и неличном уровнях. Каждый вид деятельности имеет свой уникальный, свойственный только ему ритм; даже те действия, которые, на наш взгляд, не имеют ничего общего с ритмом (например, письмо), имеют свой индивидуальный ритм, который не всегда можно увидеть, но можно почувствовать. Правильный ритм, соответствующий мио, это то, что эксперт будо Сенсей Карл Скотт определил как «правильное место, правильное время, правильное состояние сознания». Когда мы чувствуем и поддерживаем правильный и естественный ритм данного рода деятельности, в правильном месте и в правильное время, мы получаем мио.

Йуген тесно связано с мио и более полно объясняет это понятие. Йуген подразумевает что-либо «мутное, неясное». И тем не менее, эта неясность не значит беспросветную тьму, а скорее состояние, находящееся за пределами разумного объяснения, но в то же время посильное для человеческого переживания.

Хотя это состояние и трудно описать, йуген можно почувствовать точно так же, как мы можем увидеть и познать синеву неба, даже если оно покрыто тучами. Надо понимать, что «неясная, затуманенная» сущность понятий «мио» и «йуген» совсем не преуменьшает их значимости.

Вся природа жизни бесконечной вселенной не подвластна логическому пониманию, но наша тяга к неизвестному и непознанному от этого нисколько не уменьшается.

Формы До открывают нам свой высший уровень только в состоянии объединения сознания и тела, состоянии гармонии с собой и вселенной. Когда такое состояние находит свое выражение в искусстве, создаются работы, резонирующие с ощутимым движением или вибрацией: Ки-ин. Эффект и чувства, получаемые при этом, невозможно описать словами, и в этом смысле они загадочны и непостижимы (мио). Это состояние позволяет нам заглянуть в загадочный мир йуген — мир, лежащий за пределами тотальности существования, мир многоуровневой жизни, далекий и непонятный. Те, кто серьезно практикует ту или иную форму Пути, иногда могут почувствовать это состояние при выполнении, казалось бы, обыденных действий. Этого и следует ожидать, так как Путь подразумевает искреннее переживание каждого момента жизни в настоящем, а не постоянную заботу о достижении чего-то потустороннего и непонятного.

Мио превращает простые действия чайной церемонии, шодо или будо в истинное искусство. При правильной практике эти искусства приобретают ясно ощутимую ауру, которую можно почувствовать, но невозможно описать. В случае с мио важным является то, как много ты делаешь, а не что именно ты делаешь, или возможно, что и как ты делаешь одинаково важно. Но это понимает далеко не каждый, точно так же, как не все замечают неописуемый процесс образования облака, которое исчезает так же быстро, как и появилось.

Несколько примеров, я думаю, помогут прояснить природу мио и йуген. В середине восьмидесятых я впервые принимал участие в Кокусай Шодо-тен, международной выставке каллиграфических искусств, спонсируемой Какусай Шодо Бунка Корю Куокай. Мой учитель был вице-президентом нашей группы, и я вместе с ним должен был получать награды, поэтому мы встретились на выставке в Урайсау, возле Токио.

Сенсей предложил перекусить вместе с Уено Сикушу, президентом Какусай Шодо Бунка Корю Куокай. У Сенсея Уено был диабет, он был очень стар и слаб. Во время ланча я вдруг осознал, что Сенсей Уено протянул мне и держал довольно тяжелую тарелку. Несмотря на то, что его рука была очень тонкая, она ни разу не дрогнула. Во время еды я наблюдал за тем, как он держал свою чашку и палочки для еды. Я ни разу не заметил ни малейшей дрожи в его руках. Когда я рассказал о моих наблюдениях своему учителю, он лишь пожал плечами и сказал: «Ничего удивительного. Просто постоянная практика шодо». В этом простом комментарии кроется суть мио.

Другой пример относится к тому времени, когда я изо всех сил старался добиться более мощного проявления энергии в своих иероглифах, не жертвуя при этом спокойствием самой работы. Во время одного из занятий я увидел, как мой учитель Сенсей Кобара Рансеки без малейших колебаний, одним решительным движением кисти сделал линию, являющуюся просто образцом мио в шодо. Стороннему наблюдателю его движение могло показаться всего лишь быстрым мазком кистью, но для меня, столько раз пытавшегося добиться именно такого эффекта, это было несравненно большим. В течение всего последующего занятия учитель периодически делал это же движение кистью, правда, при разных условиях. И каждый раз результат оставался прежним — тот же энергичный, но одновременно и абсолютно спокойный эффект, неизменно на том же самом месте, причем каждый раз. Что еще более примечательно, так это то, что иногда он добивался подобного эффекта, будучи, казалось бы, полностью поглощенным разговором со студентами, иногда даже не глядя на бумагу. Я никогда не спрашивал Сенсея Кобара о его удивительной способности, потому что знал, что ответ всегда будет: «Постоянная практика шодо». Когда-нибудь слышали высказывание, что секрет кроется в мелочах? Так вот это и есть мио.

 

Му

 

Так же как чувствование мио не поддается готовому описанию, так и сущность абсолютной вселенной не поддается названию. В До, представляющем собой особую форму выражения Пути вселенной, слово «му» наводит на мысль о природе вселенной. Связанное с Буддизмом, но отнюдь не ограниченное только этим учением, понятие «му» значит «вакуум, пустота», «ничто» как в космическом, глобальном смысле, так и в контексте повседневности.

Му это непознанное, но не непознанное, находящееся за пределами человеческих чувств; являясь постоянно меняющимися и полностью не познанными аспектами его, мы сами принадлежим неизвестному. Му это вакуум, но вакуум не пуст. Что-то, заключающее все, и поэтому не поглощающее ничего, не одна вещь, а все. Если я существую как часть всего, то индивидуальность Я растворяется в тотальности всего. «Я не существую» означает, что «Все существует». Я ничто; Я все. Я вселенная; вселенная это я. Кеннет Йасуда в Японском Хайку объясняет: Когда кому-то удается увидеть, например, замечательный закат или прекрасный цветок то этот человек настолько счастлив, что просто стоит без движения. Это состояние сознания можно было бы назвать «ах-красота», потому что наблюдатель может издать всего лишь один единственный восторженный возглас длинною в один такт дыхания: «Ах!» Объект захватил его, и он думает только лишь о формах, цветах и тенях… в этом состоянии решительно нет ни места, ни времени для размышлений, или суждений, или даже для чувств смотрящего. Накамура Темпу испытал то же чувство, когда жил в Гималаях, и в своей системе японской йоги Шин-шин-тойцу-до он назвал это состояние муга ичи-нен: «ни себя, ни мыслей». Возвращаясь к примеру Йасуды, закат — это момент, в котором наблюдатель и наблюдаемый им объект сливаются в одно целое. В этот момент единения нет самосознания, которое могло бы отвлечь, оттянуть наблюдателя от объекта, не дать ему получить этот опыт; этот момент «Ах!» можно почувствовать и испытать только когда мы перестаем существовать отдельно от получаемого нами опыта, от наших переживаний. Вот это и есть муга.

В практике Пути культивируемые качества, такие как, например, способность к концентрации, необходимые для достижения муга ичи-нен, также значимы, как собственно и сама конечная цель. Чтобы сконцентрировать Ки на каком-то роде деятельности и достичь муга ичи-нен, необходимо научиться избавлять ум от отвлекающих мыслей и воздействия внешних факторов; если сознание поглощено звуком или мыслью, оно больше не в состоянии концентрироваться на приготовлении чая, работе с цветами, игре на шакуха-чи. Даже попытка использовать сознание, чтобы освободить его, то есть какое-либо сознательное усилие, тоже является отвлекающим фактором.

Представьте, что вы находитесь в переполненном шумном ресторане и вдруг замечаете, что в доме напротив начался пожар. Пока вы смотрите на огонь, вы не думаете об окружающих вас людях и не слышите звуки ресторана; они осознаются вами, но вы полностью концентрируете свое внимание на огне. В состоянии муга ичи-нен внешние раздражители и внутренние мысли подобны спешащим мимо вас людям, а огонь это ваша работа над своим искусством — одна-единственная мысль. Мы «наблюдаем» за моментом и «ничего не делаем». В медитации неважно, какие приходят мысли или появляются внутренние конфликты — ничего не делайте. Не пытайтесь силой изменить или остановить их. И ничего не делайте в попытке успокоить сознание, заглушить страхи или решить конфликты — все это означает делать что-то, производить какие-то действия. Это ведет только к еще большему напряжению и мешает увидеть действительную природу мыслей и внутренних конфликтов. Истинное внимание не имеет мотивов.

Концентрация на наблюдении или слушании не подразумевает приложения усилий. Сознательное усилие отвлекает нас от того, что происходит в настоящий момент. Произвольная концентрация, которая получается, когда человек «потерян» в моменте, когда его внимание целиком и полностью захвачено музыкой или рассказываемой историей, или зрелищем подобным, например, бушующему огню, естественна по своей природе, не требует специального усилия. Эта идея легкости в чем-то созвучна муи — термину, который, как считается, пришел из Даосизма. Йоел Хоффман в «Японских Поэмах Смерти» определяет это состояние следующим образом:

Даосы определяют правильное действие как «недеяние» (кит. — ву вей, яп. — муи), что, однако, не значит, что надо «сидеть спокойно и ничего не делать». Скорее здесь имеется в виду действие, в естественный ход которого ничего не вмешивается, ничего ему не препятствует — действие такое же естественное, как и рост подсолнуха.

Здесь автор указывает на то, что подсолнух вырастает высоким благодаря своей природе, без чьей-либо помощи; нам не нужно каждый день тянуть его вверх, чтобы он стал таким. В отношении сидячей медитации муи на самом деле значит «сидеть спокойно и ничего не делать», но смысл здесь в том, чтобы показать, что «ничего не делать» не обязательно значит «не делать чего-нибудь». Природа подсолнуха такова, что он вырастает очень высоким, и для этого не требуется прилагать никаких усилий.

Концепция му это не чисто даосская концепция, аналоги можно найти, например, в Буддизме. Есть хорошо известная сутра, в которой говорится о форме, приобретающей пустоту, и пустоте (ку), принимающей форму. Эта пустота может именоваться как ку, так и му, что, в общем-то, одинаково.

Идея пустоты и формы, упоминаемая в этой сутре, находит свое отражение и в практике Пути. Например, икебана это не только расположение цветов и веток в соответствии с определенной идеей, но также и организация пустого пространства. Когда я изучал бонсай, мне часто говорили, что надо оставлять достаточно свободного пространства и подрезать ветки таким образом, чтобы между ними могла пролететь миниатюрная птичка. Пустое место, которое в западных искусствах считается упущенным, в искусствах и практике Пути, да, в общем, и во всей японской культуре считается очень важным, ему уделяется очень много внимания. Опять же практически везде мы можем найти пример того, насколько важную роль играют пространство и его правильная организация и заполнение.

Часто мы замечаем что-то только тогда, когда это что-то отсутствует. Например, я живу в сельской местности у въезда в долину. В определенное время года звук сверчков слышен всю ночь очень далеко. Этот звук настолько привычен для большинства людей, что мы его просто не замечаем. Тем не менее, когда я еду поздно ночью на велосипеде через долину, мое присутствие пугает сверчков, и они внезапно замолкают. И именно в этой наступившей тишине, можно сказать пустоте звука, первое, что я слышу, это трель сверчка, возобновляющего свою игру.

В японских искусствах необходима гармония, баланс между формой и пустотой, ин-йо, инь-ян. Реальность, как однажды заметил греческий философ Гераклит, в основе своей не содержит противоположностей, и в До мы тоже видим это цельное соединение пустоты и материи, отражающее саму жизнь. Новичок в японских искусствах имеет свободный, не отягощенный предрассудками ум и энтузиазм, но его техника еще очень слаба. Позже, с приобретением опыта и навыков, могут появиться самосознание и нехватка спонтанности и непосредственности. Но если ученик продолжает заниматься, лежащие в основе учения принципы усваиваются, и он снова возвращается к состоянию сознания новичка. Мастер начал с бесформенного состояния, приобрел форму и снова вернулся к бесформенности. Отсутствие формы — форма — отсутствие формы, как сказано в Ханнайа Шин-гуйо Сутре: Шику соку дзе ку, ку соку дзе шику — «От формы к пустоте, от пустоты к форме».

Сен но Рикью, основатель чайной церемонии в том виде, в каком ее практикуют сегодня, на чьи взгляды оказало большое влияние учение Дзен, так описал эту концепцию:

Кейко това Ичи йори нарай Йу о шири Йу йори каеру Мотто но сонно ичи. В твоей практике Начинай с изучения одного И продолжай, пока не поймешь десять, От десяти ты должен вернуться К самому первому, к тому, с чего начал.

В шестом веке индийский мудрец Нагархуна написал о буддийской секте Мадхуамика и указал на му. Как и большинство первых буддистов, он придерживался идеи взаимозависимости всех созданий. По его словам, если все существует во взаимосвязи со всем, то нет ничего, что могло бы существовать отдельно от других и в себе самом. Другими словами ты, каждое другое существо и я определяемся в сравнении с тем, чем мы не являемся. А без присутствия других такого отличия достичь невозможно. Мы все. Мы ничего. Му.

 

СЛЕДОВАНИЕ ПУТИ

 

При написании этой книги я рассчитывал на три типа читателей: тех, кто изучает До и рассматривает свое обучен как Путь; тех кто изучает До, но не считает это практикой Пути; и тех, кто никогда не изучал До и не знаком с практикой японских искусств и их использованием в качестве Пути жизни. Следовательно, в двух их трех случаев я пишу для читателей, не знакомых с изучением японских искусств в качестве духовной практики; и эта глава прежде всего адресована этой большой группе читателей.

Возможно, я немного удивлю вас, если скажу, что некоторые практикуют, а зачастую еще и преподают различные формы До, даже представляя себе, что значит действительно быть действительно вовлеченным в практику Пути. Люди часто делают многие вещи чисто автоматически, не осознавая, что на самом деле происходит в данную секунду. Наряду с этим есть также нездоровая тенденция постоянно делать выводы, приходить к каким-то умозаключениям. Одним из таких довольно распространенных умозаключений является следующее: если мы занимаемся искусством, название которого заканчивается на «До» и если наш учитель постоянно норовит вставить какой-нибудь азиатски звучащий афоризм, то мы непременно занимаемся не чем иным, как серьезным исследованием природы Пути. Однако предположения основываются на прошлом, реальность же находится здесь и сейчас и, надо сказать, довольно редко соответствует нашим представлениям о ней. Мы изучаем Путь, чтобы проснуться и увидеть эту реальность.

Поскольку многие из нас потенциально боятся встретиться лицом к лицу с реальностью, мы склонны полагаться на слова и мнения других, чтобы описать самим себе природу вселенной и нас самих. Склонность к тому, чтобы полагаться на то, что говорят другие, возможно, вызвана нашим страхом увидеть те вещи, которые мы предпочли бы не видеть, что в свою очередь может привести к огромным потрясениям в нашей привычной жизни. Настоящие перемены подразумевают необходимость сделать шаг вперед, в неизвестное, а это неизвестное может заполнить нас страхом, потому что мы цепляемся за ошибочное мнение, что мир неизменен.

Почему мы зависим от того, что говорят другие, и боимся увидеть истинную природу мироздания? Это очень важные вопросы, хотя вам, пожалуй, не стоит полагаться на мое мнение. Спросите себя, определите, важно ли это для вас, и, не делая никаких предположений, вглядитесь в происходящее вокруг вас в эту минуту.

Это существует только в данное мгновение. Это неопровержимый факт, так как прошлое и будущее существуют только в нашем воображении. И, тем не менее, наше сознание чаще находится в прошлом или будущем, чем в настоящем. Мы волнуемся по поводу того, что мы уже сделали, или беспокоимся о том, что может случиться в скором времени. Мы беспокоимся, не отдавая себе отчета в том, что беспокойство может существовать только в прошлом или будущем: в настоящий момент нет ни времени, ни места для беспокойства — только для действия. Когда вы беспокоитесь о чем-либо, где находится ваше сознание — в настоящем или, может, в прошлом или будущем?

Путь не имеет места для философских размышлений, в нем есть только действие, не важно какое — рисование, заваривание чая или борьба с противником. И это действие существует в настоящий момент, так же как и тело, позволяя нам таким образом исследовать, изучить объединение сознания и тела в настоящем моменте. Трудно придумать более ценный опыт.

Из всего вышесказанного следует вывод, что узнать или открыть для себя Путь только посредством чтения о нем — невозможно. Однако книги могут указать нам не некоторые важные и достоверные моменты. Также книга может вдохновить читателя, сподвигнуть его к началу практики До. И что, возможно, более важно, книги могут поставить перед нами вопросы, которые приведут нас, читателя или писателя, к отказу от стереотипов о жизни, дадут нам, таким образом, возможность на собственном опыте испытать красоту существования в ее истинном виде.

Возможно, сейчас вы уже подумываете о том, чтобы начать практиковать До, которое всегда вас привлекало. Возможно, вы обратитесь к Желтым страницам или к Мировой паутине и попробуете отыскать подходящую школу или учителя. Это может быть, хотя с равным успехом может и не быть полезным методом. Многие настоящие учителя не дают объявления в Желтые страницы или в Интернет. При этом надо помнить, что в японских искусствах нет учителей, только сенсеи. А сенсей не имеет школы или зала. У него также нет учеников, только деши, а деши не посещают занятия.

Растерялись? Давайте я объясню, в чем тут дело.

 

 

---

Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 154; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!