Оборона в ходе наступления на Пагман
Рассказывает полевой командир Шир Хабиб
Хабиб командовал отрядом «Фронта Ибрагимхейль» к северу от уездного центра Пагман. В зону его ответственности входили восточные и северо-восточные подходы к Кабулу (примерно 20 км от афганской столицы).
В августе 1982 года советские и афганские войска провели операцию по обнаружению и уничтожению баз моджахедов в Пагмане. Противник разбился на две колонны. Основная колонна вышла из Кабула и двинулась в северо-западном направлении по главной дороге, ведущей к Пагману. В ее задачи входило уничтожение баз сопротивления в центре уезда, а также к югу и юго-западу от Пагмана. Другая, малая колонна выдвинулась к северу от Кабула, а затем повернула на северо-запад. В задачи этого формирования входило блокирование возможных путей отхода моджахедов по северо-восточной оконечности уезда через деревни Газа и Зар-Шах.
По всей видимости, в главной колонне шли подразделения советской 108-й мотострелковой дивизии, афганской 8-й пехотной дивизии, 37-й бригады «коммандо» и 15-й танковой бригады. Северная колонна состояла из подразделений советской 103-й дивизии ВДВ.
Поначалу движение колонн в разных направлениях ввело моджахедов в заблуждение относительно истинных целей противника. Однако, когда они поняли, что основная колонна движется к уездному центру Пагман и его западным и юго-западным окраинам, моджахеды быстро заняли заранее подготовленные позиции, приготовившись к отражению атаки. Однако они потеряли контроль над северной колонной, которая прошла через населенный пункт Кариз-е Мир и двинулась незамеченной к возвышенностям между Сомо-Чак и Газа. С позиций на господствующих высотах противник отлично контролировал основную трассу от Пагмана к равнине Шамали, к северу от Кабула.
На следующее утро я отрядил двух своих бойцов в Шамали: они должны были доставить туда раненого на лечение. Но в долине Сомо-Чак их ждала засада и они были убиты. Местные моджахеды из деревни Сомо-Чак пошли на разведку и выяснили, что советские войска заняли гребень холма, откуда кишлак просматривался как на ладони. Они атаковали позиции шурави, но силы противника были превосходящими. Другие моджахеды, действовавшие в этом районе, также обнаружили присутствие противника. Бойцы формирований, дислоцированных на базах в Кала-е Хаким и Исакхейль, а также на базе в долине Дара-е Заргар, объединили свои силы. Я повел отряд численностью в 30-40 штыков на возвышенность Лой Багал Гар, в то время как моджахеды из Сомо-Чак укрепили свои позиции вокруг деревни. В то же время моджахеды из Зар-Шах и Газа пошли разблокировать вражеские заслоны к востоку от холмов Тургондай. В северо-восточном секторе примерно 100 моджахедов окружили противника.
Боевые действия шли по всему Пагману. Мы прижали советские блоки и вели с противником перестрелку на протяжении трех дней и двух ночей. На третий день примерно в полдень командиры отрядов на короткой встрече приняли решение атаковать и уничтожить шурави. Мы начали свое контрнаступление с западного направления, тогда как другие моджахеды сдерживали противника с восточной стороны. Однако наше продвижение было очень медленным ввиду отсутствия достаточного количества оружия поддержки. У нас на вооружении были только автоматы Калашкникова, винтовки Enfields-303, несколько РПГ-7 и 60-миллиметровых минометов с минимальным количеством боеприпасов, а нам требовались тяжелые пулеметы, 82-миллиметровые минометы и реактивные снаряды. Когда моджахеды стали приближаться к позициям противника, картину происходящего изменили 14 советских вертолетов, в том числе Ми-24, которые начали вести по нам мощный огонь. Мы понесли тяжелые потери и были вынуждены остановить атаку. Транспортные вертолеты приземлились и начали забирать с поля боя шурави и перебрасывать их в Кабул. Мы выиграли эту битву, но понесли значительные потери: 23 человек убитыми и множество ранеными...
Бой за уезд Кама
Рассказывает полевой командир Абдул Баки Балутс
Балутс примкнул к «Исламской партии Афганистана» Гульбеддина Хекматиара, когда учился 10 классе лицея. Руководство учебного заведения пыталось заставить вступить его в Демократическую организацию молодежи Афганистана (ДОМА), однако отец отсоветовал ему делать это и предложил вступить в ряды вооруженной оппозиции. Став членом ИПА, Балутс прошел всю войну. Его отряд воевал в уезде Кама провинции Нангархар.
Уезд Кама расположен к северо-востоку от Джелалабада и имеет площадь примерно в 87 квадратных километров. С запада он граничит с рекой Кунар, а с севера и востока опоясан горами. Это обширная, хорошо орошаемая зеленая зона, которая до войны была густо населена. Все моджахеды, воевавшие в этом районе, были местными жителями и защищали свою землю. В феврале 1983 года я командовал группой в составе 35 человек, дислоцировавшейся в моей родной деревне Сама Гарай, что в 1 километре восточнее уездного центра Кама. На вооружении у нас были винтовки Enfield, G-3 (так моджахеды называли американскую винтовку Springfield М1917) и несколько автоматов Калашникова. Возможности осуществлять крупные операции у нас не было и мы проводили точечные скоротечные нападения. При этом у нас не было своей базы в горах и все мы жили в деревне. В других деревнях уезда существовали аналогичные отряды. Моджахеды в уезде Кама были очень разрознены. Они не имели связи с другими группировками, а потому не могли в случае необходимости придти друг к другу на помощь. Шурави имели возможность уничтожить нас по отдельности и когда они пришли нас ликвидировать, моджахеды не имели единого плана обороны. Но даже, если бы такой план и существовал, средства коммуникации между группами были в то время очень примитивными: обычно сообщения доставлялись через посыльных.
Шурави стояли рядом: их группировка «Гром» (так моджахеды называли 66-ю отдельную мотострелковую бригаду) дислоцировалась в районе Самархейль к востоку от Джелалабада. Переправившись через реку Кунар, шурави основали свой плацдарм в районе Тирана Гаши. Пятнадцатого февраля 1983 года от 20 до 25 вертолетов противника высадили советских солдат в горах к северу и северо-востоку от Кама. Вертолеты приземлялись в районах гор Машинган Гар, Спинкай Гар, Дерги Гар, Вут Гар, Кокай-Баба Гар, Какай Гар и Тирана Гаши. Отряды шурави, высадившиеся в горах, напрочь заблокировали нам все возможные пути отхода. Одновременно одно из подразделений с советской базы в Самархейле переправилось через реку Кабул, чтобы установить блоки на южном направлении. Основные силы противника развернулись в районе Тирана Гар и двинулись в восточном направлении.
Мы проснулись от шума лопастей вертолетов и вспышек осветительных ракет и увидели, что на нас наступают огромные силы противника, вероятно врагов было больше, чем полк. Я совершал утренний намаз, когда один из моих телохранителей прибежал и сказал мне: «Командир, посмотри, что происходит»! Я ответил ему: «Не беспокойся, наши жизни находятся в руках Аллаха, а не в руках шурави. Мы умрем лишь в тот день, который нам предопределен - не раньше, и не позже»! Вертолеты продолжали пролетать над нами волна за волной.
Я увидел, как группа моджахедов из деревни Мастали убегала вдоль дороги между горами Вут Гар и Дерги Гар, а шурави, сидевшие в горах, открыли по ним огонь. Двое из бежавших упали: это были Гольранг и сын Гуляма Сарвара, работавшего шофером. Оба погибли, но остальным удалось укрыться в горах.
Наш отряд располагался близко к реке и мы пошли на южную окраину Кама, туда, где стояла мечеть и были заросли кустарника. Там мы и спрятались. В течение нескольких часов там было все спокойно. Было 11 часов утра, когда мои моджахеды спросили меня о том, что происходит и что делать. Я ответил, что «русские придут тогда, когда они придут, но сейчас-то мы голодны» и отправился в деревню за едой. Один из местных жителей посоветовал нам не покидать своего схрона, так как вражеские танки, по его словам, были всего в пяти минутах хода от деревни. Я вернулся в укрытие. Около 14.00 еще один местный житель пришел предупредить нас о том, что пора уходить, так как шурави намереваются поджечь кустарники, чтобы выкурить нас оттуда. Он сказал, что в нашем направлении движутся восемь танков и БТР. Мы выдвинулись на край небольшого леса к берме (так называется пространство между верхним краем канавы и нижним краем откоса выемки или не покрытая насыпью часть кордона стены) и заняли там огневые позиции. У нашей небольшой группы был всего один РПГ-7 с тремя гранатами, два автомата Калашникова и несколько китайских винтовок Marko. Лесок, в котором мы укрылись, был полон местными жителями, которые также прятались от шурави, и мы приняли решение защищать этих людей и эту рощу, которую шурави могли спалить. Я увидел, как по направлению к нам движутся БМП. Но они, не доехав до рощи, повернули на Кама. Было уже 15.00, когда я получил донесение от основной группы отряда, которая звала меня назад. Бойцы указали свое местоположении и сообщили, что шурави движутся на деревню Машинган. Я со своей группой в 12 человек отправился по направлению к к основной группе. Недалеко от нашей деревни на главной трассе стоял мост Таудо Обо, где и произошла встреча с основным отрядом. Мы предположили, что наступавшие шурави обязательно должны проехать по этому мосту, а потому стали оборудовать огневые позиции по обе стороны от переправы. И в это время передовая группа противника открыла по нам огонь. Пуля разбила приклад винтовки у моего двоюродного брата по материнской линии. «Что же я буду делать?», - воскликнул он. «Найдем тебе другую», - ответил я. Я пополз к дороге, к тому месту, откуда мой друг Хабиб Нур, сидевший примерно в 30 метрах от меня, стрелял по двум шурави, которых в результате и убил. «Получай Калашниковы, командир!», - заорал Нур. Я бросился через дорогу, чтобы схватить автоматы, но мне мешала болтавшаяся на спине винтовка, которую я никах не мог бросить. Я видел много стреляющих в меня шурави, в моих широких шальварах их пули оставили 10 дыр. Они летали вокруг меня, я пытался маневрировать и совершать перебежки, но висевшая на спине винтовка здорово мне мешала. У меня при себе была ручная противотанковая граната, которую я за неимением танка хотел бросить просто для того, чтобы произвести шум, Таким образом я намеревался отвлечь внимание противника, что позволило бы мне убраться восвояси. Я бросил гранату, которая разорвалась через 4 секунды. Сразу после взрыва я бросился к тому месту, где сидел мой друг Хабиб Нур. Нур заявил мне, что пока мы не пересечем речку в северном направлении, стрелять по противнику не сможем. Он сказал, что так как он длинный, а я ростом мал, то у меня больше шансов переправиться через поток незамеченным, и что я должен сделать это сейчас. Я ответил, что хотя и командир, но подчинюсь сейчас его приказу. Я бросился через дорогу, прыгнул, но угодил в самую стремнину. «О, Аллах, ты послал мне недостойную смерть!», - закричал я. И тут, набравшись сил, я сделал гигантский прыжок, преодолев бурный поток, который, наверное, не мог бы преодолеть даже танк, и выбрался на берег. Сегодня, когда я прохожу мимо это места, то вспоминаю как все это было...
Я занял позицию и начал стрелять из Калашникова по шурави, который вел перестрелку с Нуром. В результате я его убил. Хабиб Нур крикнул мне, что шурави все еще находятся в располагающихся поблизости домах деревни Шна Кала. Я спустился вниз и под мостом двинулся в их сторону. Подобравшись поближе к их позиции, я бросил туда гранаты и открыл огонь из автомата Калашникова. После этого все стихло. Я оглянулся назад на дорогу: там стоял Нур. Я крикнул ему, чтобы он немедленно лег на землю, но он продолжал стоять, посылая проклятия в адрес шурави на языке пушту и требуя от них немедленно сдаться. И в тот момент я увидел вспышку у его живота: он был сражен вражеской пулей и упал. Я переправился обратно через стремнину, чтобы оттащить его с дороги, но когда я добрался до него, Нур уже был мертв. В его автомате оставалось всего пять патронов. Он был моим хорошим другом, не из нашей деревни. Он принадлежал к племени ахмадзай, которое в этих местах не проживало.
Вокруг продолжался бой, я слышал выстрелы отовсюду, но мог контролировать ситуацию только в непосредственной близости от меня самого. Ко мне на помощь бросился боец из моего отряда Шейх Бамбар. На мою позицию он добрался с РПГ-7 и одной гранатой, так отдал свой Калашников другому моджахеду. Как только он прибежал, мы увидели, что в нашу сторону по пашне, со стороны деревни Шна Кала движутся танки. Солнце уже садилось. Высадившийся в горах десант начал спускаться с гор и двигаться в нашу сторону, а танки двигались на нас с западного направления. Мы хотели забрать тело Хабиба Нура и перенести его в Рангин Кала, чтобы позже вынести в безопасное место. Я схватил РПГ и мы побежали к убитому, завернули его в цадар (шерстяная накидка - прим. А. Грешнова). Я выстрелил из РПГ по танку, но танки были вне зоны его досягаемости, так что граната разорвалась среди вражеской пехоты. Танки и пехота резко остановились, поняв, что у нас есть противотанковое оружие. Их замешательство позволило нам подхватить тело Хабиба Нура и отнести его с поля боя в деревню Гербаб, расположенную в шести километрах к востоку от места событий. Там я арендовал верблюда и мы доставили тело Хабиба Нура его родственникам в лагерь беженцев на территории Пакистана. Мы похоронили его на кладбище беженцев в Пешаваре, хотя его родной дом был в провинции Пактия. Его семья сейчас живет более-менее благополучно, так как один из сыновей Нура нашел работу в Саудовской Аравии...
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 321; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!