ПОЛИКУЛЬТУРНЫЙ МИР И АКТУАЛЬНОСТЬ ГОТИКИ.
Неоготика как способ самовыражения ХIХ в. является одновременно и его правом на оформление и представление своего мироощущения. Именно целостно представляемый жизненный мир города дает возможность взращивания поликультурного эстезиса как положительно-приемлющего воспитывающего отношения к миру[cccx]. Внутреннее единство культуры “прорастает” сквозь множественность истолкований и внешнюю несопоставимость форм. Ясное представление целостной логики может быть направляющим ориентиром понимания современности. “Свое” и “чужое” в диалоге приобретают в начале ХХI столетия особую социально-культурную значимость: поликультурность выходит за пределы социальной коммуникации и становится сферой формирования “практического” поведения.
Особенностью ситуации является противоречие между очевидной раздробленностью культурного пространства и усиливающимся стремлением к целостности. На современном этапе универсальность понимается не как некая абстрактная логика развития, а как реальный результат усложнения межкультурных и цивилизационных связей. В то же время универсализирующая унификация порождает негативные процессы, которые ведут к утрате культурной идентичности.[cccxi] Культура нередко становится полем разногласий, а различия в отношении к ценностям в сфере культуры и образования приобретают драматический характер.[cccxii] В этом случае обращение к феномену готики оказывается полезным: особенностью средневековой культурной историографии является родственное современному стремление совместить противоречивость религиозного объяснения истории с действиями отдельных людей, конкретных действия которых могут быть далеки от божественного замысла.[cccxiii]
|
|
|
При обращении к пониманию готики и неоготики культуролог становится “переводчиком”: поликультурно ориентированной мысли свойственно выраженное стремление к созданию общего поля понимания. Можно сказать, что в этом случае культурология характеризуется гораздо большей предрасположенностью к нравственной и этически-образовательной проблематике, сближаясь с теориями социально-культурного действия, цель которого состоит в создании продуктивного обмена значениями, ценностями и смыслами между людьми. Аналитический интерес с необходимостью обращается к вопросам ценностных ориентаций, усвоения языков поликультурного города и исследованию “культурологии повседневности”. И в этой ситуации необходим анализ не только конструктивных, но и деструктивных процессов поликультурной ситуации.
Принципиально значимым является особый “культурологический парадокс” того, что готика, будучи несомненно связанной с построениями схоластики, в целом как бы вовсе не укладывается в общие объясняющие схемы. Главное качество готического искусства может быть определено как сингулярность. “Поскольку каждый готический артефакт сингулярен, то есть соотнесен лишь с фантазией и мастерством художника, он не может быть вписан в идеологическую историю культуры”.[cccxiv] Готика находится как бы на границах упорядоченной культурной историографии, что говорит о ее особой “внеисторичности” и определенной оппозицией в отношении норм и правил. Готические “химеры” показывают тревожащее становление жизни, порыв и стремление: искусство выступает как кульминационный момент культурной истории, чему свойственно внимание к сверхприродным духовным сущностям.
|
|
|
Дело в том, что феномен готики отличается высокой степенью универсализации культурных смыслов: “дух форм” готики объемлет собой все культурное пространство, своеобразно проявляясь в отдельных составляющих и формах жизненного мира. Эрвин Панофский отмечает, что тесное взаимопроникновение готической живописи, архитектуры и схоластики является не внешним параллелизмом, а именно причинно-следственным отношением, которое возникает в результате распространения определенной доминантной идеи: это именно “духовное состояние” или “умственная привычка” готики.[cccxv]
|
|
|
Отметим, что значимая для Санкт-Петербурга тема перспективы может быть непосредственно связана с культурологией готики: перспектива не просто форма живописной техники, а определенная философия видения - это видение проникает все объемное пространство готического жизнетворчества. Для поликультурного города важна тема типологии понимания - можно вспомнить, что обязательное требование схоластических трактатов предполагает определенное соотношение “частей”. И это находит зримое воплощение в единообразном разделении и подразделении всех составляющих готической постройки (“гомологические соответствия”). Архитектурное сознание как бы вовсе перестает быть архитектурным и становится зримо представленной философией культурно-исторического творчества.[cccxvi] Отмеченная тесная связь философии и готического искусства оказывается очень важной не только при понимании унифицирующих процессов культуры от Возрождения до современности, но важна при исследовании внутренней (“автономной”) природы культуры в целом.
|
|
|
Другой аспект “культурологического парадокса” готики связан с ее “натуралистическим” прочтением, при котором актуализированы природные и художественный соответствия. “Идеальное подражание”... здесь постепенно превращается в “простое подражание” природным формам”.[cccxvii] Причудливость готики оказывается как бы аналогом многообразия форм - любовь к естественным природным формам превращает художника в смиренного делателя (“ремесленника”) форм, интерпретация натурализуется: в таком случае знаки готики как бы вовсе не предполагают метафизической интерпретации, а прочитываются согласно правилам естественной природы и ее истории. Все - искусство и природы - предстает в целостности. “Всякая цивилизация - вопреки постоянному конфликту интересов и страстей, которые стремятся расшатать ее, и как раз благодаря этому конфликту - кажется нам одной нерасщепленной единицей”.[cccxviii] В этой традиции понимания культуры готика предстает как идеальной воплощение идейной и органической целостности, причем центральным элементом культуры - “готического произведения” - является человек в его укорененностью в христианскую традицию и с возможностью свободного ответственного творчества.
Если для Западной Европы готический стиль отождествлялся с национальным самосознанием, то для России он был веянием заграничной моды. Готика для России являлась одновременно антиподом практицизма и выражением романтичности мировоззрения. Стрельчатые арки, окна-розы, готически спроектированные пейзажные “натуральные” сады были поняты в России как одновременное стилевое выражение величия, красоты, роскоши и простоты, тяжести и легкости. Готика одновременно могла выступать как выражение возвышенных индивидуальных чувств, нежности и чувствительности, восприимчивости красоты природы. В ряде случаев архитекторы соединяли черты православного и готического храмового строительства.
В советское время готика не была актуально представлена в культурном контексте прошлого и настоящего. Но поликультурный мир современного Петербурга нуждается в мудром и максимально деликатном понимании своей готической составляющей. Воссоздание образа готики и изучение его в среде Петербурга подразумевает не только полное изучение фактов, но и познание готики во взаимосвязи внешней и внутренней логики. Неоготику можно условно отнести к такому разряду явлений, для которых “идея определяет облик”, материальность подчеркивает реальность вымышленного. Исследование неоготических тенденций на региональном уровне необходимо для создания новой обобщающей концепции архитектуры и ее роли в общем историко-культурном процессе. В результате будет сохранено звено для представления о целостном мире поликультурного Петербурга.
ЧАСТЬ VII
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 211; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!