ДВОЙНОЙ БЛАНШ : ЭРЗАЦ И ЭКСТРА

В 80-х годах успешное освоение двойных сальто с перекладины естественным образом подвело гимнастов к цели освоения двойного прогнувшись. Но вскоре же выяснилось, что задача здесь далеко не только в том, чтобы «выкрутить» и встать на ноги. Полностью рас­крытое положение тела в полете создает здесь новые для гимнаста условия движения относительно снаряда. Проще говоря, в конце первого сальто можно не успеть отойти от грифа и, как следствие, удариться о него ногами. Ожидание такого исхода всегда неприятно, и не столько даже оттого, что он опасен, сколько потому, что это все­гда — сбой, нарушение нормального течения событий и вероятность закрепления ложного навыка вместе с психической травмой.

Как реакция на эти опасения сразу же появился вариант двойного сальто, выполняемого ранним отходом (рис. 21-а): не доходя до тра­диционной горизонтали, (к.к. 5—6), гимнаст откровенно «бросает» опору (часто с признаками срыва, см. 22) и его сразу относит далеко вперед от перекладины, снимая тем самым опасность попадания на гриф. Таким образом, главная проблема, беспокоившая исполните­ля, решается, но... полученное при этом сальто — явный суррогат. Гимнаст уходит от снаряда по низкой, отлогой траектории; имея явно небольшое время в полете, он компенсирует его ускоренным враще­нием, полученным благодаря раннему, срывному переходу в полет. Это лихорадочное вращение по сальто ухудшает ориентировку в про­странстве-времени, осложняет подготовку к приземлению и сам дос-кок, поскольку быстрое смешение по горизонтали, свойственное этой форме отхода, провоцирует снос тела вперед во время прихода на опору. Наконец, шансы на высококачественное исполнение в этом случае поворотов и других усложняющих движений, весьма со­мнительны. Это движение — типичный пример утилитарного ис-

72

_____________ 26. Двойной бланш: эрзац и экстра

пользования упражнения, не дающего в дальнейшем достойных пер-спектив.

Практики возразят в том роде, что, мол, гимнасты делают такое сальто и — ничего, выступают, получают сносные оценки. Но это — аргумент слабый. Мало ли мы знаем примеров, когда приходится включать в программу недоученные элементы за неимением более полноценных! Но это ведь не то, к чему надо стремиться...

А к низко-срывному двойному сальто прогнувшись нужно отно­ситься именно как к проходному учебному движению, которое мо­жет —да, может — применяться на ранней стадии освоения упражне­ния, но в дальнейшем обязательно должно доводиться до нормы. А норма здесь — это все же более поздний и более высокий отход, по­зволяющий получить мягкий уверенный отход от снаряда без риска удара о гриф. В этом варианте двойного «бланша» (напомним, что французское «плянш» означает «прямой») есть все основные атрибу­ты грамотного и активного движения на сальто (рис. 21-6): энергич­ный спад (к.к. 1—5), бросковое движение при отходе, ускоряющее «крутку» (к.к. 5—8) и последующее, в полете, выпрямление тела.

73

ПЕРЕКЛАДИНА

27. Б о й к о , Марченко ... Ковач !

 

Именно такое движение и должно быть целью освоения двойного сальто выпрямившись.

Возможны возражения некоторых тренеров, которые скажут: но именно такого сальто и боятся гимнасты, делая ставку на более низкое движение, гарантирующее быстрый уход от турника. Что ж, мы это и сами понимаем. Но все дело в том, чтобы не останавливаться на срыв-ной форме движения и не заучивать ее как окончательную. Такое дви­жение может быть только начальным пробным вариантом соскока, ко­торый вдальнейшем нужно настойчиво подтягивать до нормы. Вспом­ните, как разучиваются, например, подлеты, перелеты. Ведь сначала вы делаете упражнение в грубой форме, в «недохват», и настойчиво работа­ете над механизмом управления движением. Многократно повторяя элемент, вы постепенно добиваетесь все большей точности. При этом, если раньше гимнаст далеко отлетал от опоры, тотеперьон «подбирает­ся» к ней все ближе. И хоть опасность неточного прихода на гриф все­гда сохраняется, вы же не откажетесь от своего и будете совершенство­вать движение до тех пор, пока уверенный дохват станет возможным. Чем же, скажите, отличается в этом смысле работа над двойным сальто прогнувшись от освоения перелета в вис? — Да ничем в принципег*В одном случае вы уточняете движение, пока не станет возможным воз­вращение в вис на снаряд, а в другом «подтягиваете» сырое срывное сальто до культурной формы с мягким высоко-далеким вылетом... Вся разница, не беду, лишь в том, что работу над соскоком можно — в отли­чие от перелета — бросить на полпути, убедив себя, что и так «сойдет». Но нужно понять, что в сущности это так же странно, как если бы вы прекратили добиваться исполнения перелета в дохват и решил и демон­стрировать на соревнованиях как вы умеете падать с него на живот...

И в заключение еще один аргумент. Опасность прихода на опору сопровождает разучивание и исполнение целого ряда других полет­ных упражнений, но это никогда не останавливает исполнителей от их полноценного разучивания. Отсылаем читателя в связи с этим к сюжету 36, где рассматриваются особенности исполнения сальто прогнувшись в вис. Там ситуация, казалось бы, совсем уж патовая: и о гриф легко можно удариться, и уходить от него нельзя. Но ведь и здесь есть разумный способ правильно построить движение!

27. БОЙКО , МАРЧЕНКО ... КОВАЧ !

В свое время автор этих строк, работая на учебно-тренировочном сборе в Цахкадзоре, ненавязчиво предложил членам сборной коман­ды СССР ряд совершенно новых упражнений, биомеханически

разработанных и представленных в виде кукольных мультиплика­ций ⁷. Среди них были оригинальный соскок и перелет типа двойно­го сальто назад через перекладину. Движение взялись попробовать два молодых мастера — В. Бойко и В. Марченко. Взялись сразу, без «подводящих» упражнений, рассчитывая «взять быка за рога». И действительно, в течение считанных попыток каждому удалось по­лучить черновой перелет, а Вячеслав Бойко попробовал даже «соска­кивать» с поворотом на 360°. Но... Дальше, увы, дело не пошло. Дви­жение выходило вялым, с многочисленными сбоями, а главное — вращение в полете получалось малоактивным. Попытки автора разъяснить особенности движения и внушить гимнастам, что упраж­нение требует, все-таки, внимательной и нестандартной работы, не возымели успеха. Молодым «сборникам» не терпелось: хотелось или получить эффектную новинку немедленно, или уж вообще с нею не валандаться...

А основная причина, по которой движение не шло, была чисто техническая. Для сальто-перелета требовались несколько перестро­енные по акцентам быстрые обороты назад с нарочито поздним брос­ ком. И вот оказалось, что отличным мастерам, способным многое схватывать на лету, трудно делать обороты как нужно в данном слу­чае: вместо необходимого здесь «прогонного» оборота с поздним броском вверх-назад, все время получался традиционный оборот с разгибанием в зоне стойки (рис. 22-а на с. 76). При этом скорость вращения «по обороту» неизбежно падала (5), и гимнаст, «бросая» опору в стойке (к.к. 8—9), далее вращался на остаточной скорости, которая, конечно, не могла обеспечить нужного движения. Да и ак­тивного вылета вверх в этом случае быть не может.

Правильное же движение, которое было разработано нами на ос­нове биомеханического анализа, требует иного подхода (рис. 22-6). Большой оборот должен делаться, в сущности, как обычно, броском, но в ярко разгонной форме, и все подготовительные (к.к. 1—6) и основные действия (к.к. 6—10) смещаются на более позднее время.

⁷ На стене зала были вывешены плакаты, имевшие вид реальных кинограмм, сделанных с помощью специальной, очень точно выполненной и «одетой» кук­лы. На них впервые демонстрировались упражнения, которых никто тогда не только не делал, но, естественно, и не видел. Это были будущие «ткачевский» (в форме соскока и перелета), «перелет Ковача», соскок (подлет) махом назад сальто назад и др. Тренеры, работавшие на сборе, были озадачены: кто-то уже Делает такие веши, а они — тренеры сборной! — ничего об этом не знают... Когда же выяснилось, что это мультипликация, все облегченно вздохнули... Общее Мнение было такое: «все равно этого никто никогда делать не будет»!..

 

74

75

ПЕРЕКЛАДИНА _________________________ ._______

При этом главное действие, бросок ногами, должно попадать на вто­рую половину подъема и выполняться так, чтобы общее перемеще­ние тела к моменту перехода в полет (к. 10) было направлено «на взлет», вверх-назад. Если это условие выполняется, то движение мо­жет быть совершенно великолепным: высоким, отлично «прокру­ченным», с большими возможностями дальнейшего усложнения. Надо подчеркнуть, что эта двигательная форма — одна из самых гар­моничных для турни ста, так как правильно построенный поздний бросок биомеханически идеально здесь работает, одновременно да­вая и высокий вылет в нужном направлении, и активное вращение по сальто.

...Прошло время. Невостребованный элемент (как и целый ряд других, включая те, что фигурировали на плакатах в гимнастическом зале Цахкадзора) был опубликован автором этих строк в одной из книг, в статьях. А в 1979 году появился и исполнитель — Петер Ко­вач, да не соскока, а — сальтового перелета в вис! Движение получило имя его реализатора и стало называться, увы, не именем Бойко или Марченко, а «перелетом Ковача». А еще позднее появились движе­ния типа «хоффманн» (2'/₂ сальто в соскок), а также аналоги этих элементов, исполняемые на махе назад («гейлорд»-1 и II)... Но это уже другая история.

76

___________________________________ 28. На этажах мощности

НА ЭТАЖАХ МОЩНОСТИ

Класс исполнения гимнастического упражнения зависит от мно­гих причин, но одна из важнейших — физический потенциал движе­ния, о смысле которого — чуть позже. От него зависят многие другие показатели — легкость выполнения программного вращения, воз­можность варьировать позу (например — допустимая степень вып­рямления в полете), свобода управления двигательным действием и др. Рассмотрим в этой связи некоторые моменты.

На рис. 23 — матрица, в которой отражены два важнейших при­знака движений на перекладине (хотя всё здесь говорящееся в той же степени существенно вообще для любых гимнастических упражне­ний, носящих динамический характер). Первый из этих призна­ков — программное движение; здесь это — вращение тела, обозна­ченное буквой ф, «фи» (изменение программы вращения показано по горизонтали рисунка четвертями сальто, начиная с полного одинар­ного; каждый вид программы обозначен строчными буквами). Вто­рой признак — интересующий нас потенциал движения, обозначен­ный буквой «Т» (его изменение показано по вертикали в виде услов­ных этажей, помеченных римскими цифрами ⁸). На пересечении полученных «строчек» и «столбцов» — конкретные варианты движе­ний (в том числе чисто учебных), различающихся программой и (или) физическим потенциалом.

Погуляем немного по этим клеткам и вообразим себе ситуации с изменением техники, например, сальтовых движений в зависимости от фазы их освоения и совершенствования.

Под номером «1» показано самое примитивное сальто назад, какое только может быть: высота вылета и «крутка» настолько малы, что единственная задача исполнителя (не будем называть его «гимнас­том») — встать на ноги. Примерно так иногда делают сальто солдаты,

"Формально, физический потенциал движения наиболее естественно опреде­лять через полную величину кинетической энергии, включающую в себя энер­гию поступательного и вращательного движения тела гимнаста. Но в примене­нии к полетным гимнастическим движениям это не совсем показательно и порой может вводить в заблуждение. Например, резко «срывное» движение с низким, непродолжительным полетом и быстрым вращением, характеризуется значительной кинетической энергией, но продуктивно использовать ее невоз­можно. Поэтому весьма важно учитывать не только энергонасышение, но и время безопорного движения (определяемое высотой подлета относительно опо­ры). В нашем примере мы используем условный критерий потенциала движе­ния, который можно представить себе как произведение от кинетического мо­мента тела гимнаста и времени полета.

77

ПЕРЕКЛАДИНА _________________________________________________

никогда не занимавшиеся гимнастикой, но достаточно смелые и азартные, чтобы, не снимая сапог и гимнастерки, показать этакий «трюк». При серьезной работе над движением, гимнаст никогда не станет даже пробовать такое «солдатское сальто», а будет продвигать­ся к цели, опробовав хотя бы сальто прогнувшись «2» (но также не заучивая его) и сосредоточившись далее на освоении и совершенство­вании одинарного сальто выпрямившись «3». Это последнее движе­ние — не просто «бланш», но — «бланш» профилирующий (25). Он от­крывает пути к освоению многих других упражнений этого «профи­ля». Некоторые из них отражены и на нашем рис. 23.

Поднимемся еще на один этаж по вертикали «а». Это упражнение «4», представляющее собой одинарное сальто, скорее всего выпря­мившись, и по общей мощности превосходящее базовое сальто «3». Поразмышляем, чем случай «4» должен отличаться от случая «3». Если движение будет делаться на той же высоте, но быстрее (ведь его

78

На этажах мощности

потенциал выше), то гимнаста неизбежно ожидает «перекрут». Если же прирастут только высота и время в полете, исполнитель все равно получит избыточное вращение, отличающееся от программного. Что же нужно делать, чтобы после такого форсированного сальто все же оказаться на ногах, а не на спине или голове?

Решение такой задачи возможно только на основе введения в со­став основных действий этого сальто некоторого «контртемпа», по­добного описанному в связи с сальто сгибаясь-разгибаясь (23), и это серьезно меняет технику упражнения, которая будет существенно отличаться от базовой техники, присущей варианту «3». Так что саль­то «4» это вовсе не «улучшенный» вариант профилирующего «блан-ша» «3», это вообще структурно другое движение, могущее давать даже отрицательный перенос навыка!

Вернемся еще раз к профилирующему сальто «3». Его потенциал оказывается достаточным, чтобы, нисколько не прибавляя мощнос­ти движения и ничего не меняя в исходных параметрах полета (крут­ка, возможная высота вылета) освоить и выполнять двойное сальто в группировке. Можно, например, все больше и быстрее подгруппиро-вываясь после отхода в полет, сначала попробовать «перекрученное» сальто с четвертью на спину «5», затем, пропуская неприятный вари­ант полуторного сальто «6», сразу перейти к неполному двойному на живот «7», а после этого и «выкрутить» полное двойное «8».

Такой путь работы, действительно, возможен (соответствующее сальто разучивали и делали еще в 60-х годах, до эпохи поролоновых ям), но по нынешним меркам он бесперспективен, так как движение, получаемое в итоге, есть лишь простейший небазовый вариант, вы­полняемый в относительно плотной группировке, а значит плохо управляемый и совершенно непригодный для введения поворотов.

Более перспективен и естествен путь от профилирующего сальто «3» к двойному с увеличенным потенциалом «9». В этом случае гим­наст тоже использует для «подкрутки» группировку, но всё менее плотную, и все больше интенсифицирует действия на опоре включая «накат» и «курбет» (20). Результатом такой работы становится перс­пективное сальто в полугруппировке, о качествах которого мы уже говорили (25). Но и это, конечно, не идеал. Совершенствуя подобные Движения, гимнаст должен постоянно работать над повышением фи­зического потенциала упражнения. В нашем примере достойной целью такой работы является двойное сальто выпрямившись «10», которое — при правильной технике — может стать для гимнаста ос­новной множества самых удивительных достижений, включая перс­пективные тройные «11»,«12» и многое другое.

79

ПЕРЕКЛАДИНА

29. Одно равно д в у м , а два...

 

29. ОДНО РАВНО ДВУМ , А ДВА ...

Обсуждая соотношение движений по их физическому потенциа­лу (28), мы уже имели возможность заметить, что в одном полноцен­ном одинарном сальто выпрямившись как бы содержится скромное двойное, для которого достаточно группировки в полете. Тем более это справедливо в отношении дополнительно «подкрученных», осо­бо мощных движений, на основе которых можно осваивать двойные сальто в полугруппировке и другие, еще более сложные элементы.

Но тогда естествен вопрос о том, что же гимнасту сулит освоение базового двойного сальто, а тем более — хорошего двойного выпря­мившись (26)?

Здравый смысл подсказывает, что, по всей вероятности, гимнаст может в этом случае подняться еще на ступень и делать уже тройное сальто, что, собственно говоря, давно уже произошло на практике.

Но кроме житейской логики есть еще и более точные выкладки, которые позволяют заглянуть несколько дальше.

Напомним, что успех исполнения вращательных движений в по­лете в физическом смысле зависит, прежде всего, от суммы двух ком­понентов, о которых мы уже говорили в предыдущем сюжете. Эти компоненты — кинетический момент тела гимнаста, то есть общее количество вращательного движения, полученного спортсменом на снаряде перед переходом в безопорное положение, и — время, в тече­ние которого гимнаст может этим вращением распоряжаться. Проще говоря, физический потенциал гимнаста в полете тем больше, чем сильнее у него начальная «крутка» и чем выше он вылетел после отхо­да с опоры.

Какова же энергетика двойного сальто? Вопрос, впрочем, не вполне корректный: ведь мы уже знаем (см. предыдущий сюжет), что движение может существовать на разных «этажах» мощности. Сальто может называться во всех случаях одинаково («двойное в группиров­ке»), а его реальный потенциал будет совершенно разный. Действи­тельно, элементарное двойное назад можно «превратить» только в то движение, от которого оно и произошло — в одинарное прогнувшись или выпрямившись и им подобное. Совершенное двойное, взятое в базовой форме («10» нарис. 23), то есть — на хорошей высоте, в полу­группировке и с ранним раскрытием перед приземлением, дает не только возможность уверенного исполнения самого этого соскока, но и открывает возможности для его усложнений (двойное согнув­шись, «цукахара», двойное согнувшись с полувинтами и проч.). Од­нако, главный скачок в усложнении, который позволяет сделать та -

кое базовое сальто, будь оно освоено, это выход на уровень тройного сальто.

Но есть еще мощностной уровень двойного сальто прогнувшись или выпрямившись. Сразу оговоримся, что, конечно, мы имеем в виду не абы какое движение с таким названием, а полноценное двой­ное выпрямившись (26), потенциал которого еще выше, чем в базо­вом двойном сальто.

Что же сулит гимнасту освоение и дальнейшее развитие такого соскока?

Во-первых, как мы уже отмечали, это — высшая базовая форма для подобных движений, то есть она открывает самые широкие воз­можности для успешного разучивания и исполнения многих других, еще более сложных и эффектных упражнений профиля. Каких?

Ну, все движения мы здесь просто не назовем, ибо их — десятки. Но прежде всего отметим, что по своим характеристикам базовое двойное выпрямившись — идеальная основа для исполнения самых сложных пируэтных вращений; хорошо «обкрученный» гимнаст мог бы делать на этой основе аж до пяти «пируэтов». Далее: хорошая вы­сота полета и полноценное вращение тела дают в этом случае возмож­ность свободного исполнения тройного сальто, надежность которого обеспечивается неполным группированием (25) либо в форме полу­группировки, либо движением согнувшись, что тоже возможно (см. движения «11—12» на рис. 23). Тройные сальто могут, в свою очередь, насыщаться многочисленными вариантами усложняющих действий (подробнее об этом — в сюжете 30).

Однако, приведенные примеры развития двойного выпрямив­шись и тройного сальто, как ни парадоксально, движения более сложные и, пожалуй, менее доступные, чем... четверное сальто, кото­рое можно делать на той же основе, так как энергетика двойного «бланша» вполне позволяет это сделать.

Здесь автор слыши,т голос своих оппонентов, которые качают го­ловой и говорят что-то вроде: это сальто неуправляемое, никому не захочется ломать шею, пусть «ученые сами делают» и проч. Но ведь скептики были всегда, и если не наука (к которой они всегда относят­ся пренебрежительно), то сама жизнь всегда их посрамляла. Автор прекрасно помнит как кое-кто из тренеров сборной СССР яростно твердил когда-то, что «тройное сальто невозможно», а по поводу предложенных нами оригинальных элементов на перекладине и дру­гих снарядах (в числе которых были «ткачевский», «перелет Ковача» идр.), иронически говорилось, что это, мол, «элементы для манеке­нов, а не для живых людей»... Где эти скептики теперь?

 

80

81

ПЕРЕКЛАДИНА

Уплотненное сальто

 

30. УПЛОТНЕННОЕ САЛЬТО

В гимнастическом (акробатическом, батутном) обиходе принято связывать усложняющие действия, выполняемые в полете (поворо­ты, изменения позы и др.), с фазами вращения вокруг фронтальной оси. Особенно это характерно для двойных сальто. Говорят, допус­тим, так: «пируэт — сальто» (то есть—двойное сальто с поворотом на 360° «в первом» и без поворота «во втором»), или: «полпируэта — сальто вперед» (значит, в двойном сальто первое из них делается с поворотом кругом, а второе — просто «гладкое» вперед). Так или ина­че, всегда выходит, что усложняющие действия в полете «закрепле­ны» за конкретным сальто. Так ли это?

И да, и нет.

Да, потому что гимнасты, акробаты, действительно, очень часто строят полетное движение «посальтово». Это вполне естественно, привычно и, до известной степени, связано с особенностями ориен­тировки в пространстве. Да и логически это убедительно: первое сальто — такое, а второе — вот такое...

Но и — нет. Поскольку, чем сложнее становятся соскоки, прыж» ки, тем условнее становятся и эти связи между вращениями «по саль­то» и сопутствующими им дополнениями. Достаточно сказать, что и повороты и любые другие усложняющие действия в полете могут со­вершенно независимо от вращения в сальто смещаться из одной фазы полета в другую (35), попадая при этом, например, на окончание од­ного и начало другого сальто-мортале. И тут уж вообще невозможно сказать куда относится поворот — «к первому»? «ко второму»?

Наш недремлющий критик уже готов возразить. Не в этом дело! — Воскликнет он. Суть в том, чтобы как-то уточнить структуру движе­ния, отметить его сложность, уметь его правильно называть, отличая от других вариантов упражнения. Что ж, с этим можно бы и согла­ситься, но нельзя не видеть, что эти определения движений все равно очень не точны, да и в принципе не могут быть точными, так как на самом деле усложняющие действия, строго говоря, вообще никак не привязаны к вращению «по сальто». Полетная стадия в упражнениях гимнастического типа — независимо от числа и углового пути саль-товых вращений — представляет собой как бы единое свободное про­странство, которое может заполняться как угодно (187). Оно подоб­но кузову грузовой машины: его можно загрузить, а можно про­ехаться порожняком; можно забить до отказа или оставить пустое место; маленький груз можно приткнуть к кабине водителя, а можно передвинуть к заднему бортику...

Какое отношение это имеет к вопросу о соскоках или перелетах, исполняемых на перекладине? Да самое прямое!

Дело в том, что сложные полеты на перекладине (особенно, конечно, соскоки, поскольку они имеют наибольшие ресурсы движения в безопорном положении) на нынешнем этапе развития гимнастики могут и должны строиться по принципу независимо­сти вращения по сальто и их усложнений. Следуя этому принципу, можно выполнять интереснейшие каскады движений, могущие решительно изменить наше представление о полетных упражне­ниях. Поясним сказанное примером. Представим себе некое двойное сальто, которое можно усложнить введением дополнительных дей­ствий в полете. Если мыслить по-старому, то в каждом сальто этого воображаемого соскока должно быть по одной усложняющей добав­ке, как в приводившихся выше примерах. Но в действительности это совсем не обязательно, и картина усложнений может быть более интересной и прихотливой! Так, соскок, начинающийся по факту отхода как профилирующее двойное назад, может, к примеру, получить такой вид: полпируэта назад прогнувшись — сальто вперед согнувшись с полпируэтом на разгибании — сальто назад прогну­ вшись. Каждая из этих частей полета не займет полного сальто, но будет просматриваться как самостоятельная фаза, притом, что на базе двойного сальто будет показано как бы три формы движе­ния, составляющих каскад. Аналогичный пример с соскоком по сальто вперед: полпируэта вперед прогнувшись — сальто назад прогнувшись — сгиб-разгиб и — пируэт назад. Здесь на двойное сальто приходится даже четыре формы движения. Нечто подобное может быть проделано и в тройных сальто при условии, что гим­наст владеет полетом на уровне базовых требований, в против­ном случае ни о какой «свободе маневра» не может быть, конечно, и речи.

Разумеется, все сказанное относится к гимнастике высшего класса и, быть может, не самого ближайшего дня. Но нет никакого сомнения в том, что все это доступно, что бы об этом ни говорили скептики. Именно на пути освоения таких каскадов — будущее гимнастики, так как их выполнение не требует невозможного — ни нечеловеческих усилий, ни фантастических полетов, ни «супер­менских» двигательных качеств. Основные требования к исполните­лям подобных движений хоть и не просты, но обычны и понятны. Это — высококачественная функциональная подготовка, интен­сивная разносторонняя «обкрутка», быстрая реакция и — ясная голова...

 

82

83

ПЕРЕКЛАДИНА _____________________________________

НИЗКОЕ НАЧАЛО - НЕ ПОМЕХА

Мы знаем, что в принципе самые высокие и длительные по време­ни вылеты достигаются при вертикальной траектории движения. На перекладине такие движения возможны. Они, действительно, могут дать и высокий вылет, и очень активную «крутку» в упражнениях типа сальто, но... малосимпатичны по причинам, о которых мы уже говорили: даже при сальто в группировке вертикальный вылет не­приятен для гимнаста и даже для зрителя, так как протекает в угрожа­ющей близости от опоры. Тем более это относится к сальто прогнув­шись (26), которые требуют более растянутой траектории; она хоть и пониже вертикальной, но обеспечивает безопасность и, к слову ска­зать, более зрелищна.

Однако, проблема более высокого вылета, особенно при соско­ках, где предельно мощное движение наиболее доступно, всегда су­ществовала и тем более существует теперь.

Тогда естествен вопрос: как построить сальто, в котором доста­точно удачно сочетались бы признаки высокого, хорошо «прокру­ченного», эффектного и безопасного движения?

Сразу скажем: приобрести всё, ни в чем не теряя, трудно. Почти невозможно. Но, однако, существуют некоторые рациональные тех­нические схемы, в которых все необходимые признаки наиболее удачно сбалансированы. Прокомментируем одно из таких решений.

На.рис. 24схематически показан отход на двойное или тройное сальто, отличающийся рядом особенностей.

Движение должно делаться, конечно, на полной мощности, чтобы обеспечить хороший накат (к.к. 1—5, см. также 20—21). Как при сальто в группировке (или согнувшись), так и выпрямившись, важную роль играет здесь хорошо организованное бросковое движе­ние в форме активного курбета при отходе (20), дающее дополни­тельную крутку в сальто (к.к. 4—7). Впрочем, все это —очень важ­ные, но обычные элементы техники. Особенности данного отхода в другом.

Выполняя отход на «пробросе», то есть в данном случае — в про­цессе броскового движения со сгибанием тела, гимнаст будет неиз­бежно притягиват ься к опоре (19), и если отход будет нормальным по времени, то есть на уровне грифа, то неизбежно движение с вылетом к перекладине, а это здесь совсем-совсем ни к чему... Как быть?

Выход существует. Гимнаст может технически обрабатывать все подготовительные и основные, бросковые действия так, чтобы пере­ход в полет происходил несколько раньше, чем у горизонтали, что

84

Низкое начало — не помеха

обеспечивает вылет по крутой, но все же растянутой в передне-зад­нем направлении траектории (к.к. 7—8).

Анализ показывает, что при верном сочетании всех признаков описываемая работа может дать отличный эффект в виде высокого сальто с очень активным вращением. Особое свойство этого отхода в том, что гимнаст выигрывает на нем не только, а в известном смысле даже не столько за счет максимальной высоты подлета (хотя она очень недурна!), сколько благодаря великолепному общему времени безопорного движения, которое заметно возрастает здесь за счет вос­ходящей части траектории («п» на рис. 24). Более всего подходяща данная техника для исполнения, например, тройного сальто согнув­шись или его комбинированных форм, до сих пор не освоенных. На­пример: первое сальто в группировке (гимнаст будет спокоен за уход от снаряда), второе — с раскрыванием — прогнувшись, третье — в группировке или, по возможности, согнувшись (см. предыдущий сюжет).

85

Возможно использование описанного отхода и для исполнения двойных сальто выпрямившись. В этом случае также обязательно используется бросок ногами, но необходимое при этом сгибание тела

ПЕРЕКЛАДИНА _________________________________________________

(к.к. 5—8на рис. 24) должно быть небольшим, «сухим» (1), а раскры­вание производится тут же, после перехода в полет (но не раньше!). В зависимости от нюансов индивидуальной техники, а также от длины тела гимнаста, описанный отход на двойной бланш будет более или менее вариативен, в том числе по времени перехода в полет.

ДЛЯ ЧЕГО НУЖНА ЛЮФТПАУЗА

Мы знаем, что действия так называемой «основной стадии» гим­настического движения, то есть наиболее ответственные, энерго-обеспечивающие, а также управляющие действия, всегда исполняе­мые гимнастом на опоре, в известном смысле неприкосновенны и при любых обстоятельствах не должны страдать, не должны подми­наться никакими другими действиями. Последними, в частности, могут быть действия «стадии реализации», связанные с выходом в конечное положение (например, в подъемах, оборотах), с вращением по сальто и, что довольно типично, с поворотами.

Сказанное весьма актуально в отношении соскоков с поворотами и сложными сальтовыми вращениями. Одна из характерных и очешг неприятных ошибок, возникающих порой при освоении пируэтных

86

соскоков, это разного рода сбои во вращении, сбросы тела, перекосы в движении, возникающие из-за того, что гимнаст, торопясь успеть сделать поворот, особенно слож­ный и быстрый, начинает «рабо­тать по винту» раньше, чем долж­ным образом будут выполнены бросок и отход. При этом действия «основной стадии» и «стадии реа­лизации» перекрывают друг друга, в результате чего ни те, ни другие не бывают полноцен­ными. Так, при исполнении двойного пируэта назад всег­да есть соблазн начать поворот пораньше, поспешным темпом {рис. 25-а). Гимнаст начинает по­ворот до перехода в полет: руки еще удерживают гриф, а ноги, на­чиная со стоп, уже скручиваются

__________________________ 32. Для чего нужна люфтп а у з а

по продольной оси, провоцируя при этом выход тела из основной плоскости движения. Еще хуже, если в той же фазе упражнения гим­наст не просто сохраняет опору о гриф, но специально отталкивается от нее руками, стремясь форсировать поворот. Такие действия преж­де всего чреваты последующими перекосами в полетном движении и непредсказуемыми осложнениями в доскоке.

Как этого избежать?

В принципе ответ уже понятен: не следует торопиться с началом поворота; начинать его следует только после полного окончания дей­ ствий на опоре.

Но этот верный принцип не так легко воплотить в жизнь. Легче всего, если необходимый поворот несложен, а гимнаст хорошо владе­ет техникой. Тогда можно без труда выждать необходимое время и затем сделать быстрый, компактный поворот (как это и нужно уметь делать в профилирующем пируэте!). Но даже и в этом случае не все­гда удается преодолеть психологический барьер, заставляющий гим­наста торопиться с началом поворота. Тем более это трудно в случае со сложными «винтами», которые в любом варианте будут требовать больше времени, чем простые повороты.

Как практически работать над такими движениями, не рискуя попасть в ситуацию, связанную с поворотами от опоры?

Исследования и широкая практика показывают, что наиболее ра­зумный и грамотный путь здесь таков.

1. В любом случае гимнаст, ориентированный на высокие дости­жения, должен в совершенстве владеть пируэтной техникой, осно­ванной на механизме безопорного поворота. Это, в частности, озна­чает основательную и постоянную батутную «обкрутку».

2. Гимнаст должен безупречно владеть «профилирующим пируэ­том», в котором поворот выполняется быстрым, точным движением в высшей точке полетной траектории, именно это является нормой для поворота (рис. 25-в). При этом до и после него должны быть люф-тпаузы (33,150) — то есть хорошо выраженные, а главное — ощущае­ мые, осознаваемые и контролируемые гимнастом фазы «гладкого» вращения по сальто без всякого поворота;

3. Начиная осваивать или возобновлять в тренировке пируэтный соскок, следует начинать с достаточно позднего темпа (рис. 25-г), при котором гимнаст будет делать поворот не раньше, чем четко осознает наличие достаточной паузы между моментом потери опоры и нача­лом «винтообразующих» действий;

4. Совершенствуя пируэтное движение, следует — опять-таки под контролем сознания! — постепенно укорачивать люфтпаузу,

87

П Е Р Е К Л АДИНА

Капризные пируэты

 

переходя, если это необходимо, к более раннему темпу исполне­ния поворота {рис. 25-6). Технология этой работы весьма сходна с «подтягиванием» движения во время разучивания подлетов или пе­релетов, которые сначала делаются в «недохват», а затем постепенно перестраиваются вплоть до состояния, при котором возвращение на опору становится возможным. При условии владения компактным -поворотом его «подтягивание» к моменту отхода позволяет соответ­ственно увеличить вторую, концевую «люфтпаузу» — между окон­чанием пируэта и приземлением. Тем самым создаются условия и для усложнения поворота, «расчищается место» для более сложных дей­ствий.

Техника люфтпаузы весьма актуальна и в отношении «гладких» кратных сальто. Раннее, еще на опоре, группирование в двойных, тройных сальто назад (случай более типичный, чем сальто вперед), несмотря на широкое распространение этого приема, — признак на­дежной, но посредственной техники (см. рис. 16-а). Эффективность броскового отхода при этом снижается, возникает опасность «задер­гивания» на перекладину, сам отход приобретает смазанный харак­тер. Наиболее же виртуозные исполнители отходят от опоры, выдер­живая осознанную паузу (порядка нескольких десятых секунды) и лишь после этого, но еще на взлете, форсируют «крутку», группиру­ясь. Заметим, что такое исполнение не только гораздо эффектнее обычного, но и, несмотря на задержку с группированием, превосхо­дит его по характеристикам вращения в полете, так как активный бросковый отход выполняется здесь техничнее. Как правило, более выразительной, красивой и рациональной получается в этом случае и финальная люфтпауза, позволяющая на полностью раскрытом теле уверенно идти в приземление.

КАПРИЗНЫЕ ПИРУЭТЫ

Пируэтные соскоки сперекладины, вкоторых основу трудности составлял бы именно поворот, а не его «носитель» — сальто, всегда были довольно редки. И это несмотря на то, что ныне — золотой век пируэтных вращений, так как даже двойные сальто теперь стали де­латься с прямым телом (26,156). Трудно было бы объяснить такое прохладное отношение гимнастов к пируэтам только тем, что это элементы не слишком «солидные» для мастера. Напротив, сейчас, когда двойные сальто, в том числе с поворотами в полугруппировке, уже заметно приелись и стали почти стандартом, виртуозное испол­нение сложного пируэтного соскока выглядело бы наособицу. На-

88

пример, даже одинарное сальто выпрямившись, но с тройным «вин­том» — элемент, реально не менее сложный и достойный, чем трой­ное сальто. Но и более доступные пируэтные соскоки появляются нечасто. Чем же, все таки, это можно объяснить?

Объяснение сводится, конечно, к тому, что сложные пируэтные соскоки с перекладины по-настоящему трудны в освоении и каприз­ны в исполнении, они гораздо менее надежны, чем другие сальто.

Рассмотрим несколько характерных затруднений, возникающих при работе, например, над двойным пируэтом назад.

Одно из них — усложненная ориентировка в пространстве, не сходная с тем, к чему гимнаст привык в акробатике. Как известно, отход на сальто с перекладины происходит у горизонтали (рис. 25, к.3),и при одинарном «бланше» высшую точку движения гимнаст проходит в положении вниз головой (к. 4). В этой зоне сальто (зона в иг рис. 25) гимнаст и должен наиболее активно делать, а при хорошем одинарном пируэте, фактически уже и закончить весь поворот! Не каждый гимнаст свободно ориентируется в этих условиях, особенно если поворот нужно делать быстро. Не случайно поэтому некоторые мастера хитрят и как бы разбивают двойной пируэт на две неравные части, которые можно было бы условно определить как «полпируэт назад» и «полтора пируэта вперед». В этом случае поворот на первые 180° (более трудный для гимнаста в смысле пространственной ориен­тировки) выполняется относительно медленно, а когда плечи уже поднимаются в сальто к горизонтали, и гимнаст лучше ориенти­руется, воспринимая движение как сальто вперед, следует основная, более удобная для него и более быстрая часть поворота (в зоне г на рис. 25).

Конечно, такая работа «по винту» снижает качество движения, но простительна в стадии его разучивания. В дальнейшем гимнасту сле­дует, совершенствуя поворот, все более активно делать начало дви­жения, так, чтобы видимого «раздвоения» поворота не было. Но хуже, если движение в таком виде закрепляется и выносится на со­ревнования. Это — суррогат.

Заметим, что потребность в такого рода технических ухищрениях возникает у гимнастов, не обладающих должной пируэтной «обкрут-кой», мало или плохо работавших на батуте. Не случайно такого рода особенности исполнения поворотов чаще наблюдались в прошлые времена, когда вращательная подготовка не была столь основатель­ной. При хорошей вращательной подготовке гимнасту⁹, в принципе,

⁹ Наиболее отточенным в этом отношении мастерством отличаются батутисты.

89

П ЕРЕКЛАДИНД

Лунная история

 

все равно в какой фазе и на каком направлении сальто начинать вин-тообразующие действия.

Еще одна любопытная, но очень неприятная особенность крат­ных «пируэтов» с перекладины — их склонность к «перекруту» по сальто. Типичная картина: «гладкое» сальто назад гимнаст делает нормально, но как только оно дополняется сложным быстрым пово­ротом, возникает избыточное вращение с падением назад.

Дело здесь в следующем. Как уже отмечалось, при достаточно ранних темпах на поворот (зоны а-бнарис. 25) начало винтообразую-щих действий в сальто назад падает на разгибание тела (рис. 25, к.к. 2—3). Но разгибание, запускающее действия поворота в сальто назад, функционально связано, в свою очередь, с предшествующим сгибанием тела при броске: чем активнее бросок, тем, как правило, быстрее и последующее разгибание тела, а значит — интенсивнее и стартовые действия поворота. Но эта причинно-следственная цепоч-каимееткакбы и обратное действие: чем активнее гимнасту требует­ся сделать поворот, тем больше он (часто сам того сознавая!), интен­сифицирует все предшествующие ему действия, в том числе те, от которых зависит и вращение по сальто. И «перекрут» готов!

Как же разорвать эту нежелательную связь?

Существует несколько путей. Один из них, пожалуй, самый эф­фективный, мы уже рассматривали. Это работа через люфтпаузу (предыдущий сюжет). Но при этом гимнаст должен вполне владеть быстрыми «винтообразующими» действиями в полете, никакие за­висящими от условий перехода в безопорное положение.

Другой путь — сознательный контроль мощности броскового движения, которое не должно необоснованно усиливаться, несмотря на интенсификацию поворота (21). Путь этот трудный и неблагодар­ный, так как гимнаст вынужден умышленно разрывать естествен­ную связь, существующую в цепочке движений при броске и пово­роте. Но полезно иметь в виду и его, так как понимание взаимозави­симости действий и их эффектов никогда не будет лишним.

Третий путь, достаточно эффективный, хотя координационно и не простой — введение (или усиление) контрдействий на отходе

(23).

Хлопоты при разучивании сложных пируэтов на перекладине не ограничиваются, конечно, перечисленными ситуациями, и эти труд­ности тем значительнее, чем неувереннее гимнаст чувствует себя при исполнении поворотов с помощью безопорных механизмов. Поэто­му наиболее универсальное правило: «обкручиваться и еще раз об­кручиваться! Батут и еще раз батут!».

90

ЛУННАЯ ИСТОРИЯ

Двойные сальто с перекладины гимнасты стали делать в начале 60-х годов (цирковые турнисты — значительно раньше). Затем пона­добилось около Шлет, чтобы появились смельчаки, делающие двой­ное сальто с поворотом. В гимнастическую историю таким храбре­цом вписал себя японец Мицуо Цукахара, который, надо признать, вообще внес в гимнастическую жизнь немало свежих идей и фактов. В 1972 г. в Мюнхене он первым в мире показал двойное сальто назад с поворотом на 360°, которое по праву получило его имя.

Любопытна история первой печатной публикации этого «ультра-си». В Японии вышел номер журнала, в котором на полный разво­рот — на искусственном фоне голубой лунной поверхности — были разбросаны по дуге позы, будто бы изображающие полет М. Цукаха­ры. Картинка была рекламно-эффектная, но... очень невразуми­тельная, так как авторы публикации, вырезав фигурки кинограммы, расположили их в явно неестественных положениях, исказив при­знаки и траекторного, и вращательного движения. Можно было спи­сать это на гимнастическую некомпетентность дизайнеров журнала, но, скорее всего, то была «военная хитрость»: японцам хотелось сде­лать новому элементу рекламу, не раскрывая при этом его «техноло­гические секреты»...

Однако, эти уловки не только теперь, но уже и тогда должны были вызвать у специалистов лишь улыбку. Дело в том, что если у Мицуо Цукахары и был секрет его «фирменного» сальто, то заклю­чался он в том, что на самом деле замечательный гимнаст просто... не умел еще делать поворот как надо, и сальто его было суррогатным. Спасали только азарт, стремление рискнуть и выиграть.

Цукахара таки выиграл: сальто в его исполнении было, в техни­ческом смысле, из рук вон плохое, но оно было первое, и достаточно было благополучно встать на ноги, чтобы получить свое. Цукахара встал и получил.

Нов чем же пороки «лунного сальто» Цукахары?

Техника и биомеханика поворотов как таковых — тема особая и очень непростая. Напомним лишь, что для их результативного ис­полнения весьма желательно раскрытое положение тела (в идеале — прямое), хотя бы только на время исполнения поворота. Кроме того, наиболее надежна и эффективна техника чистого безопорного пово­рота, начинающегося только после потери контакта со снарядом.

Цукахара нарушал оба этих условия: сгруппировавшись уже к моменту перехода в полет, он отталкиванием от опоры задавал пово-

91

ПЕР ЕКЛ АД И Н А

От « Делчева» к «Гингеру»

 

рот и, медленно, неуправляемо поворачиваясь вокруг всех трех осей тела, фактически — «кувыркаясь» в полете, демонстрировал свой трюк. При этом группированная поза не менялась на протяжении всего движения, и даже приход на маты происходил без предвари­тельного выпрямления тела. Вообще, знаменитый соскок Цукахары был своего рода «рулеткой»: до самого доскока зрителю (а, скорее всего, и самому гимнасту!) было не ясно, чем это закончится... Ко­нечно, подобные веши должны были щекотать нервы зрителей и су­дей, хотя на мастерство это было мало похоже.

Но победителей не судят. И несмотря на то, что уже скоро на меж­дународной арене появились исполнители технически гораздо более совершенных вариантов двойных сальто с поворотом, словцо «лун­ное» вошло в обиход, как и именной термин «цукахара», распростра­нившийся на все другие двойные сальто с поворотом.

Номы должны знать, что корректное двойное с поворотами долж­но делаться и давно делается совсем не так, как это впервые показал когда-то японский мастер. Прежде всего отметим, что технически виртуозное двойное сальто с поворотом на 360° в прогрессивной фор­ме «пируэт-сальто» раньше, чем Цукахара, демонстрировал в СССР блестящий турнист (впоследствии цирковой артист высшей катего­рии , автор книги «Гимнаст в воздухе», а затем и доктор наук, профес­сор) Николай Сучилин. Ауже через считанные месяцы после дебюта Цукахары двойные с поворотами стали делать многие советские гим­насты, притом сразу показывая более грамотное движение.

Как мы увидим вскоре же (35, 36), с исполнением поворотов в сальто вообще может происходить довольно много любопытного.

АНДРИАНОВСКИЕ ИГРЫ

Выше нам уже доводилось говорить о том, что вращения «по саль­то» и «по винту» связаны лишь общим временем исполнения и неко­торыми косвенными признаками (33). Но давайте рассмотрим здесь еще один конкретный поучительный пример.

Энное число лет назад автор этих строк работал на очередном сбо­ре сильнейших гимнастов СССР и наблюдал как тренируются кан­дидаты на участие в Кубке Европы по гимнастике. Был среди них и тогдашний отечественный и мировой лидер Николай Андрианов. Комбинация Андрианова на перекладине была, в общем, уже обката­на, но что-то неясное оставалось с соскоком — двойным сальто назад с поворотом на 360°. Делал его гимнаст без проблем, достаточно уве­ренно приземлялся, но не было устойчивой картины с поворотом; он,

поворот, все время... смещался у Николая по времени, да как! За пол­торы недели до отъезда на соревнования поворот получался «ран­ним» — гимнаст быстро поворачивался сразу после отхода в полет (зона бнарис. 25). За три дня до отлета на соревнования пируэт ока­зался уже несколько за высшей точкой движения по траектории (в). Но каково же было видеть, что на самих соревнованиях в Барселоне Николай Андрианов делал свой поворотне просто на втором сальто, а в самый последний момент, незадолго до приземления (начало зоны д)\

Мы не знаем почему или зачем наш чемпион так «играл» с «пиру­этом» (или сам «пируэт» шутил с ним свои шутки). Дело в другом. Пример этот наглядно показывает, что поворот вокруг продольной оси — если только он основан на безопорной технике! — независим от вращения по сальто и может (при условии, что гимнаст свободно вла­деет техникой безопорного «винта»), произвольно смещаться по вре­мени и месту безопорного движения. При этом, строго говоря, ника­кой принципиальной привязки поворота к вращениям по сальто нет и быть не может. Так, в случае с Андриановым поворот вначале попа­дал на первое сальто, затем на границу между первым и вторым, а в итоге — на второе сальто.

Конечно, есть косвенные факторы, заставляющие делать пово­рот в определенной фазе сальто. Один из них — особенности ориен­тировки в пространстве (33), и тогда гимнасту вряд ли удастся так играть временем поворота, как это получалось у Н.Андрианова. Но это уже вопрос привычки и мастерства.

ОТ «ДЕЛЧЕВА» К «ГИНГЕРУ»

В 1977 году молодой болгарин Стоян Делчев продемонстрировал подлет в форме полпируэта назад, получивший его имя (справедли­вости ради нужно сказать, что идея этого движения, не будучи слиш­ком оригинальной, многим приходила в голову задолго до Делчева, и многие это движение пробовали, втом числе в нашей стране. Такчто дело не в идее). А уже год спустя немец Эберхард Гингер сделал и свой именной подлет, который, формально говоря, тоже не что иное как полпируэт в вис, но — в другой технической форме. С тех пор соб­ственно «делчевское» исполняется довольно редко, тогда как «гин­гер» вошел в моду и до сих пор используется в практике, хотя и поре­же, чем во времена своего появления.

В чем разница между этими движениями, и почему «гингеровс-кое» сальто оказалось предпочтительнее?

 

92

93

П ЕРЕКЛ АДИНА

Полет стоя

 

Подлет Делчева исполняется с четким делением на фазы по схеме: быстрый полпируэт назад в прямом положении — вращение по саль­то вперед согнувшись ноги врозь — перемах ноги врозь в вис. Движе­ние требует от гимнаста очень уверенного, компактного исполнения поворота, после чего следует не очень приятная фаза вращения по сальто вперед, в ходе которой гимнаст долго не имеет эффективного зрительного контроля движения относительно перекладины.

Подлет Гингера строится иначе. В отличие от «делчевского», его полетная часть как бы не носит четкого пофазного характера: после броска гимнаст еще на опоре начинает поворот в согнутом положе­нии и, стабильно сохраняя это положение в дальнейшем, постепен­но, монотонно поворачивается кругом. Уже вскоре после перехода в полет он может контролировать зрением ход движения и свое распо­ложение относительно опоры. При этом даже при неполном поворо­те он довольно рано получает возможность, возвращаясь в вис, дох-ватиться рукой, одноименной повороту.

Этими особенностями и объясняется, прежде всего, предпочте­ние, которое гимнасты оказывают «гингеру», хотя следовало бы от­метить, что в стилевом отношении «делчев» — сальто более эффект­ное.

Любопытно, что два описанных варианта подлета, будучи суще­ственно различными в своих традиционных формах, практически сливаются по структуре и технике, как только дело доходит до ус­ложнения движения. Так, если представить себе на базе того и друго­го подлетов сальто с поворотом на 540° (элемент, впервые показан­ный в нашей стране А. Погореловым, но приписанный французу Ж. Дефу), то сразу станет ясно, что от наиболее специфических при­знаков того и другого движений придется отказаться и нужно будет перестраивать их технику так, что она придет, фактически, к единой рациональной форме. Эта форма, конечно, — сальто выпрямившись. При этом, если гимнаст идет к полуторному пируэту в вис от «делчев­ского», ему придется делать в прямом положении не поворот кругом, а весь полуторный пируэт и соответственно дольше вращаться в пря­мом положении. Если после этого исполнитель и сделает характер­ный для «делчевского» перемах ноги врозь в вис (для которого оста­ется очень мало времени), он будет носить, скорее, формальный характер. Что до «гингеровского», то необходимость быстрого пово­рота также заставит гимнаста разогнуться и вращаться в прямом по­ложении, так что большая часть подлета будет происходить точно так же, как в «делчевском», а финал может отличаться разве что тем, что гимнаст не будет разводить ноги. В том и в другом движениях будут и

94

другие черты сходства, о которых мы поговорим отдельно в следую­щем сюжете.

Приведенный разбор говорит об одной общей важной закономер­ности. Она заключается в том, что технические и структурные воль­ ности, вариативность движения возможны только в относительно простых случаях. Но чем выше сложность упражнения, чем рацио­нальнее должна быть его техника, тем меньше остается простора для произвольного решения двигательной задачи.

ПОЛЕТ СТОЯ

Как известно, типичный путь усложнения и повышения эф­фективности полетных, а часто и опорных движений— переход к ва­риантам движения с прямым телом. Это могут быть как «гладкие», «бланшевые» варианты движения, так и элементы с усложненными поворотами, также требующими выпрямления тела. Не являются ис­ключением и движения типа «делчев-гингер» и разнообразные саль­то вперед в вис.

Возникает вопрос: как и насколько должно измениться движе­ние, чтобы его исполнение в прямом или прогнутом положении стало возможным?

Очевидный ответ гласит, что переходя к «бланшевому» варианту, гимнаст должен обеспечить, прежде всего, возможность необходи­мого полного вращения тела в полете, которое в прямом положении протекает относительно медленно и требует компенсации за счет других параметров движения. Такими параметрами являются, как мы знаем, скорость вращения тела в полете и время в полете, прямо связанное с высотой вылета. И это верно. Но этого здесь мало.

Представим себе, что гимнаст, как при обычном сальто в вис пере­ходит в полет в зоне горизонтали, но вращается в прямом положении (рис. 26-а на с. 96). Если траектория в полете будет близка к верти­кальной (хотя и обращена, конечно, в сторону опоры), то при прямом теле гимнаст будет вынужден оставаться все время на значительном расстоянии от опоры (иначе он просто ее зацепит во время перемаха ногами), а значит, и не будет иметь должной гарантии дохвата. По­этому схема построения этих подлетов несколько иная: основная часть вращения и момент прохождения ног мимо грифа («перемах») как бы переносятся ближе к верхней вертикали (рис. 26-6). Это озна­чает, что и накат (19), и броско вое движение должны делаться мощ­нее обычного, переход в полет получается позднее, а вылет происхо­дит по крутой траектории, заметно идущей на перекладину. Благода-

95

ПЕРЕКЛАДИНА _______________________________________

ря такому построению движения гимнаст подлетает высоко над сна­рядом, не удаляясь от него в горизонтальном направлении. Наиболее показательный, индикаторный момент этого движения—перемах но­гами через перекладину, происходящий как бы в положении стоя (рис. 26-6). Заметим еще раз, что если бы стопы гимнаста миновали гриф при отклоненном назад или, тем более, близком к горизонтальному поло­жении тела, то шансы на дохват у гимнаста были бы минимальными.

Справедливости ради остается отметить, что положение «стоя», при всей его импозантности, тоже — не идеал. Приход в вис из верти­кального положения носит, обычно, достаточно тяжелый, «разрыв­ной» характер, а мах после этого оставляет желать лучшего. Если бы гимнаст имел в полете еще более мощное, быстрое вращение по саль­то, то дохват мог бы произойти в гораздо более эффектном и техни­чески благоприятном положении, более близком к горизонтально­му, но не на уровне опоры, как на рис. 26-а, а гораздо выше. И к этому, конечно, нужно стремиться, совершенствуя движение!

В заключение добавим, что все сказанное относится и к пируэт-ным подлетам типа сальто назад прогнувшись с поворотом на 540° в вис («деф»), а также сальто вперед прогнувшись или с пируэтом в вис (впервые исполненное в нашей стране А.Погореловым, но в запад­ных каталогах именуемое «винклер»).

96

______________________________________ 38. Задернутое сальто

ЗАДЕРНУТОЕ САЛЬТО

Как известно (69, 73, 92), существует структурная симметрия между большинством движений, исполняемых на махе вперед и на­зад. С этой точки зрения сальто вперед из виса на перекладине долж­ны быть «отражениями» задних сальто мортале. И действительно, «перелицовывая» технику сальто назад, можно получить все необхо­димые компоненты броскового сальто вперед.

Однако, функциональная асимметрия (69,73) тела человека нет-нет, но напомнит о себе и здесь.

До сих пор встречаются, например, отдельные исполнители саль­то вперед, особенно двойного, применяющие отход «накатом» (рис. 27-аиз.с. 98). При этом действует стереотип одноименного обо­рота вперед (11), который отдает сальто не только накопленную энергию движения, но и координацию. Что ж, в принципе можно действовать и так, но нельзя не отметить, что в этом случае исполни­тель не только лишается преимуществ, которые имеет бросковое движение на махе назад, но и может потерять крутку. Ведь нетрудно заметить, что при отходе согнувшись ноги гимнаста еще на опоре со­вершают противодвижение в форме курбета (к.к. 1—4). Полбеды, если гимнаст использует пассивный отход (20) и целиком полагается на накат, то есть в момент перехода в безопорное положение не ме­ няет ранее принятого положения согнувшись. Если же в момент от­хода сгибание продолжается, то вращение, полученное благодаря большим оборотам, гаситсятш сильнее, чем активнее был курбет.

Техничнее и прогрессивнее бросковое движение на махе назад, которым в норме и исполняются все сальто вперед из виса на пере­кладине (рис. 27-6). Принципиальная схема этого движения — точно такая же, как в аналогичном обороте (10), где наиболее правильной является техника броска ногами с одновременным прогибанием тела и «проваливанием» в плечах (к.к. 1—4).

Отметив это, обратимся к собственно сальто вперед.

Прежде всего обратим внимание на то, что нормальный (у гори­зонтали) отход с выталкиванием (19) здесь возможен только в том случае, если после броска с прогибанием тела (рис. 27-в, к.к. 1—4) гимнаст выпрямляется (к.к. 4—5), то есть выталкивается назад и сра­зу после этого покидает опору (к. 5). Однако это действие довольно коварно. Дело в том, что выпрямиться в этих условиях это значит сгибаться из прогнутого положения до прямого (к.к. 3—5). Но по­скольку это движение выполняется после активного броска, и мыш­цы-сгибатели тела натянуты, его трудно сдерживать, и гимнаст часто

97

98

_________ 39. Поворот сгибанием или разгибанием?

проскакивает прямое положение, сразу же переходя к собственно сгибанию (к.к. 4—6). Последнее субъективно воспринимается гим­настом как вполне естественное движение, поскольку нормальная поза в полете при сальто вперед — слегка «закрытая» или с явным сгибанием. Однако, в таком естественном ходе событий таятся не­приятности, так как нужное для отхода выталкивание от опоры сразу после прохождения прямого положения (к. 5) сменяется (при сохра­нении опоры!) притягиванием к ней (к. 6). Результатом такого запаз­дывания с переходом в полет является «задергивание» сальто с опас­ностью прихода ногами на гриф.

Как избежать этой неприятной ошибки?

Главное, наиболее радикальное здесь средство это повышение культуры броскового движения, воспитание навыков тонкой диф-ференцировки основных элементов движения — по времени «удара пятками» при броске, по высоте и направлению маха, по степени прогибания тела и его последующего выпрямления и др. В качестве же более конкретного средства предупреждения или исправления «задернутого» движения может быть рекомендовано исполнение неоформленного сальто вперед (в поролон) в положении прогнув­шись или с осознанным поздним сгибанием тела в полете. Впрочем, на рис. 27-6 показан еще один характерный отход на сальто вперед прогнувшись. Он характерен тем, что гимнаст переходит в полет пря­мо «с броска», без выпрямления тела. Такое действие аналогично от­ходу на сальто назад с активизирующим бросковым движением «на курбете» (20,31). Оно сопровождается более интенсивным вращени­ем вперед (что совсем нелишне в сальто прогнувшись), но при нор­мальном, то есть у горизонтали, отходе в полет также может привести кдвижениюнагриф, фактически — к тому же «задергиванию», толь­ко не на сгибании, а на прогибании тела. Поэтому здесь требуется корректировка времени отхода с несколько более ранним исполне­нием всех опорных движений, начиная от подготовительных дей­ствий (19). Наконец, от столкновения с грифом можно уйти и за счет ухода от него не назад, а вверх (как на рис. 27-6), но это «темп» не столько для соскока, сколько для сальто в вис (37).

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 486; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!