Глава 13. Первое крещение на юге Украины
Наконец в Рорбах приехали из Базелевской миссии два миссионера. В Основу к сапожнику приехал из Рорбаха пастор Шенейман и привез целый мешок товара для заказа обуви и радостно известил семью Федора о приезде братьев.
Миссионеры привезли такое решение миссии: крещение открыто не проводить, это вызовет протест законников (духовенства) России, и въезд миссии будет закрыт. Крестить негласно одного мужественного, молодого человека, горящего огнем для евангелизации.
Крестить кому бы то ни было в другую веру из православия в России было строго запрещено. Все крестятся в церкви младенцами и считаются православными. А распад веры в православии идет, появляются и зреют протестанты, рождается новое разумение жизни. Можно ли остановить поток воды, идущей с гор?
Крещенный должен стать крестителем, готовым взять на себя всю ответственность за совершаемое. Готовый, как зерно, лечь в землю, умереть и принести плод. Иван Онищенко сам добровольно, по собственному побуждению пошел на это. Можно ли ожидать кого другого? И Шенейман предложил, не откладывая, совершить это завтра, 28 мая, в реке Буг, в укромном заливе, который он хорошо знал, где совершали крещение немецкие братья. Совершить, когда стемнеет. Пусть от Ивана едут только отец, мать и младшая сестра Надя.
— А приезжайте к обеду. Братья побеседуют с Иваном, зададут ему вопросы, - сказал добрый немец, уезжая в Рорбах.
|
|
|
На другой день из Основы по направлению в Рорбах выехали дрожки, запряженные старой, но еще резвой лошадью. На дрожках сидели Федор Петрович с женой и Иван с сестрой Надей. К Шенейману приехали к обеду. В комнате сидели два миссионера из Базеля. Они поднялись, стали улыбаться. Этим заменяли незнание ими русского языка, чтобы сказать доброе слово. Федор сдержанно, но тепло протянул руку, которую те усердно и долго трясли. Затем подошел Иван, потом мать и дочка.
— Хорошо! - часто повторял один из них, через очки всматриваясь в открытое, умное лицо Ивана. Хозяйка пригласила всех к столу. Хозяин немного знал английский язык, на котором изъяснялся миссионер в очках, и служил всем переводчиком. Но имея впереди беседу, все ели молча, сосредоточенно, только глазами изучая друг друга. После обеда все пошли в другую, знакомую уже Федору и Ивану комнату с круглым столом. Хозяин помолился, и все сели.
Чтобы сблизить этих людей, собравшихся у него в такой день, хозяин обратился к англичанину в очках с просьбой поделиться с ними о своем крещении. Тот начал рассказывать. И хотя никто его сначала не мог понять, но по его топу, манере говорить задушевно, мягко и по немногим словам перевода все поняли, о чем шла речь. Этот уже немолодой человек рассказывал о своей жизни: как он стал читать Евангелие, как он обратился, как принял крещение. Все это было в другой стране, в других условиях, но как это одинаково совершается в душах людей. Шенейман узнавал во всем свое обращение: и он так жил, так каялся и его также крестили в маленькой речке, притоке большого Рейна. Не мог удержаться и не рассказать о себе другой миссионер, швейцарец. Но у него была более суровая школа. Незаметно прошло время и стало темнеть.
|
|
|
— А теперь, брат, - сказал англичанин, - мы зададим вам несколько вопросов. Надеемся, что вы знакомились с историей развития баптизма?
— О да! - воскликнул Шенейман. - Я неоднократно рассказывал братьям, как все возникло и в Голландии, и в Германии.
— Вот и хорошо. Это важно. Но важнее все же, как вы понимаете само крещение?
Иван поднялся и, поощряемый глазами матери, стал рассказывать:
— Крещение я хочу принять так, как его принял Иисус Христос: «Ибо так надлежит нам исполнить всякую правду». Это не плотской нечистоты омытие, хотя может быть и как омытие. Вот я вхожу в воду старый, а выхожу новый, другой, чистый, готовый служить Богу чистой совестью.
— Верно, - сказал швейцарец, - верно, брат, говоришь.
|
|
|
— А как ты думаешь, Иван, - сказал Шенейман, - а если бы не креститься, что было бы? Можно ли так служить Богу?
— Нет, - твердо сказал Онищенко, - ведь Иисус Христос для нас образ совершенный. «Кто Мне служит, Мне да последует». Почему же я не должен так делать? Иоанн крестил в покаяние. И люди шли, крестились и становились новыми. И я должен веровать и креститься во имя Отца и Сына, и Святого Духа.
— Братья, - торжественно сказал англичанин, - брат Иван подготовлен для принятия крещения, и я со всей ответственностью перед Богом также готов совершить его.
Все встали на колени. В глазах Ивана показались слезы, но он сдержал себя и, вытирая лицо, стал молиться. Вытирал слезы отец, плакала мать. Молились по очереди все.
Когда стало темнеть, запрягли лошадей и поехали к речке. Впереди ехал Шенейман и с ним двое приезжих, за ними поодаль следовали дрожки Онищенко. Все молчали. Когда приехали к косогору у реки, было уже темно, но луна еще не всходила. Небо было чистое, звездное. Лошадей привязали к стоящим у воды развесистым вербам. Все подошли к реке и остановились. Мужчины сняли шапки, а Шенейман помолился на русском языке. Затем Ивану и Шенейману подали узелки с бельем. Все трое: Иван, миссионер-англичанин и Шенейман - встали за бричкой и, невольно торопясь, стали переодеваться. Швейцарец, Федор, мать и сестра стояли в ожидании и с волнением смотрели на воду. Самой реки видно не было. Берег у места крещения был песчаный и пологий. По бокам росли камыши. В камышах кричала какая-то птица, квакали лягушки, иногда всплескивала большая рыба. Была тихая, теплая украинская ночь.
|
|
|
Необычно было видеть эти белые фигуры, входящие в воду. Но цель всем была известна, и все казалось до слез торжественно и... нормально. Вперед пошел пастор, который знал это место, за ним шел Иван, держа за руку грузного англичанина. Войдя в воду по грудь, Шенейман остановился, к нему подошли и остальные. Англичанин положил левую руку на сложенные на груди руки Ивана, а правую положил на спину, сказав: «Крестится Иван Федорович Онищенко во имя Отца и Сына, и Святого Духа», - и трижды погрузил его в воду, запрокинув голову.
Переодевшись, все встали на молитву. Швейцарец помолился, вручая крещенного в руки Отца всемогущего. Теперь было все совершено, можно было громко разговаривать и даже петь, но все молчали. Каждый думал о совершившемся, переживал его по-своему. Но одно у всех было одинаково - удовлетворение.
Вместе доехали, до Рорбаха. У поворота на Основу сердечно распрощались. «С Богом!» - сказал один. «С Богом!» - ответили другие.
Глава 14. Миссионер
Для Ивана Онищенко началась новая жизнь. Совсем новая. И он глубоко призадумался о себе. Он теперь не просто Иван Онищенко, не просто личность, могущая жить для себя, он теперь слуга Бога. Он ответственен теперь не только за свою душу, но и за других людей. Познав истину сам, применив ее к своей жизни, он должен нести ее другим, чтобы и они познали, чтобы применили, чтобы жили ею.
Все, что он слышал от пастора, от братьев, которые крестили его, он вспоминал и записывал себе в тетрадь. Все должно быть уяснено, все должно быть на своем месте. Но это крохи по сравнению с тем, что надо взять извне. Можно много спросить, взять опыт Базеля, но это далеко. Связь с ними должна идти или через цензуру, или ждать, когда кто-нибудь приедет.
Иван весь отдался внутреннему голосу: надо быть в Боге, и все будет, как захочет Бог. Он этому твердо верил. Во-первых, он будет читать Евангелие людям где придется и куда пойдет его нога; будет проповедовать людям покаяние, перемену жизни в свете учения Христа, проповедовать веру в жизнь вечную. Покаявшихся он будет крестить в знак перемены жизни. Он будет способствовать обновившимся людям собираться в собрания, чтобы находить там поддержку, разъяснения, напоминания. Сам Иван будет жить не плотью, а духом. Жизнь его не должна быть соблазном, а, наоборот, добрым, святым примером. Он, при всей отдаче себя служению: своего времени, своего отдыха, - не должен есть хлеба, отнятого у страдальцев. Где он ни будет: дома ли, в селах ли, в пути - он должен трудиться своими руками. Ящик с сапожными инструментами должен быть его ношей. Ноша эта непременно будет благо. «Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко». Миссионер ли он? И какими являются труженники миссий, скажем, Базелевской? Или его миссия другая, самобытная, личная, трудовая? И он часто думал о своей миссии.
Глава 15. Базелевская миссия
Неожиданно Онищенко получил пакет с гербовыми печатями и марками. С волнением распечатав его, он увидел письмо от Базелевской миссии. Ничего не упоминая о крещении, братья послали ему несколько книжечек о деятельности миссии и указания о практической деятельности их миссионеров.
Базелевское общество евангельских миссий основано в 1815 году. Задачей его работы являлось обращение язычников в христианство. Все расходы на содержание миссионеров, печатание книг и на другие нужды оно покрывало из пожертвований на миссию. Общество имело у себя несколько миссионерских школ, где обучали грамоте и закону Божьему. В Базелевской миссии учился и Иоганн Бонекемпер, который потом пробыл двадцать четыре года пастором немецких колоний в России. Из них - добрую часть в Рорбахе. Там же трудился и сын его Карл, проработавший в России более десяти лет. В Базелевской миссии трудился и Заремба Ф., который до того был министром по особым делам Александра I. В Базель он попал, став евангелистом, отрекшись от службы у царя. В1823 году Заремба был направлен миссией на Кавказ для работы среди мусульман, где он пробыл до 1838 года. Базелевская миссия является одной из самой близких евангельскому учению. Большой заслугой миссии явилось распространение Священного Писания по всем странам, в том числе и в России.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 90; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!