АРТХАШАСТРА - ВАЖНЕЙШИЙ ПАМЯТНИК ИНДИЙСКОЙ

КУЛЬТУРЫ

Артхашастра — замечательный политико-экономический трактат древней Индии, приписываемый Каутилье, — получила в настоящее время широкую известность. Этот своеобразный литературный па­мятник, содержащий ценнейшие сведения по вопросам государствен­ного, экономического и политического устройства древней Индии, став доступным в подлиннике более полвека тому назад, естественно, привлек к себе большое внимание многих специалистов Индии и Европы и вызвал уже обширную литературу.

Время создания Артхашастры окончательно не установлено, так как вопрос о датировке этого памятника представляется до сих пор весьма сложным и трудным, а потому решают его различно. Труд­ным он представляется потому, что трактат этот, составленный на основании предшествовавших сочинений такого рода, не заключает в себе каких-либо упоминаний исторических событий или лиц, а представляет собой скорее идеал управления государством. Изло­женными в этом трактате правилами должны были руководство­ваться цари и правители, если они были заинтересованы в безопас­ности и благосостоянии своей страны. С другой староны, в настоя­щее время нет ни новых археологических данных, ни новых пись­менных источников, которые могли бы способствовать установлению более точной даты этого памятника.

50|2i                                  В. И. Кальянов

! ! у-------- '--------------------------------------------------------------------

Почти во всех исследованиях, посвященных Артхашастре, рас­сматривается или затрагивается вопрос о времени создания этого трактата. Несмотря на большое разнообразие доводов, приводимых для выяснения этого вопроса, все они могут быть разделены на две группы: в одних, согласно установившейся индийской традиции, создание Артхашастры относится к периоду между IV и III вв. до п. э., в других, согласно европейской традиции, — к первым векам нашей эры, например к III в.

Индийской традиции придерживаются такие исследователи, как Р. Шамашастри, которому принадлежит заслуга открытия Артха­шастры, первое издание текста памятника и его перевода на англий­ский язык; ' Ганатгати Шастри, издавший в 1924—1925 гг. текст Артхашастры со своим к нему комментарием на санскритском языке;² Герман Якоби, своими исследованиями способствовавший выяснению многих вопросов, связанных с историей и происхожде­нием Артхашастры; ³ Отто Штейн, посвятивший свой труд Мегас-

¹ Kautiliyam Arthacastram. Arthasastra of Kautilya, revised and edited
by R. Shaina Sastri. Mysore, 1919 (University of Mysore. Oriental Library
Publications. Sanskrit Series, No 54), стр. Ill, XI; Kautilya's Arthasastrn.
Translated by dr. R. Shamasastry, with an introductory Note by the late dr. J. E.
Fleet. Third edition, Mysore, 1929, Preface, стр. VIII, XXV (в дальнейшем:
R. Shamasastry. Preface). См. также его «Introduction» к первым опублики-
ванным извлечениям из Артхашастры (в английском переводе) под общим назва­
нием «Chanakya'S Land and Revenue Policy» (The Indian Antiquary, vol. XXXIY,
Bombay, 1905, стр. 5; в дальнейшем: R. Shamasastry. Introduction).

² Kautallyam Arthacastram. The Arthasastra of Kautalya, with the com­
mentary Srimula of Mahamahopadhyaya T. Ganapati Sastri. Edited by the
commentator. Parts I—III. Trivandrum, 1924—1925 (Trivandrum Sanskrit Se­
ries, LXXIX, LXXX и LXXXII), Introduction, стр. 5 (в дальнейшем:
Т. G. Sastri. Introduction).

³ Hermann Jacobi. 1) Zur Friihgeschichte der indischen Philosophic
Sitzungsberichte der K. Preussischen Akademie der Wissenschaften, Phil.-hist.
Klasse (SBA), 1911, стр. 732; 2) Kultur-, Sprach- und Literarhistorisches aus
dem Kautiliya. SBA, стр. 954; 3) Uber die Echtheit des Kautillya. SBA, 1912,
стр. 832. См. также: Sten К о now. Kautalya Studies. Oslo, 1945 (Avhandli-
ger utgitt av Det Norske Videnskaps-Akademi i Oslo, Hist.-filos. Klasse, № 1).
стр. 3; Otto Stein. Megasthenes und Kautilya. Wien, 1921 (Akad. der Wis­
senschaften Wien, Phil.-hist. Klasse Sitzungsberichte,191 Bd. 5, Abhandl.), стр. 11.

Лртхашастра — важнейший памятник индийской культуры         503

фену и Каутилье; * ттандит Удаявир Шастри, подготовивший к из­данию санскритский комментарий Мадхава Яджвы к Артхашастре ⁵ и опубликовавший перевод этого памятника на хинди; Гопал Дамо-дар Тамаскар, опубликовавший на хинди исследование об Артха­шастре Каутильи; ⁶ Джаганлал Гупта и Бхагавандас Кела, написав­шие на хинди исследование «Экономические взгляды Каутильи»;⁷ И. Я. Мейер, опубликовавший в 1926 г. немецкий перевод Артха-шастры и исследование в области сравнительного изучения древне­индийского права; ⁸ Н. Ч. Бандьйопадхьяя, автор труда «Каутилья, или изложение его социального идеала и политической теории», первый том которого «Искусство хорошего управления» вышел в 1927 г.»;⁹ Бернгард Брелёр, посвятивший свое исследование изу­чению труда Каутильи в связи с землевладением и частным правом в древней Индии; ¹⁰ В. Р. Рамачандра Дикшитар, опубликовавший

⁴ Dr. Otto Stein. Magasthenes und Kautilya, стр. 3, 6 и ел., 15 и ел.
и др.

5 KautallyarthaQastra-vyakhya Nayacandrika... $riman-Madhava-Yajva-Mi<j-ra-pranlta sa ceyam p. Udayavira-Castri-sanskrta. В кн.: Artha^astra of Kauti­lya. A new edition by J. Jolly and R. Schmidt. Vol. II. Notes, with the com­mentary Naya Candrika of Mahamahopadhyaya Madhava Yajva. Lahore, 1924 (The Punjab Sanscrit Series, № 4), стр. 12; см. также предисловие на санск­рите Удаявира Шастри (там же, стр. 12).

6 Gopal Damodar Т a m a s k а г. Kautiliya artliacastia-mimaiisa. Prayag (Аллахабад), 1925, стр. 3.

⁷ Jaganlal Gupta aur Bhagavandas К e 1 a. Kautilya ke arthik vicar.
Vrndaban, 1933.

8 Das Altindische Buch vom Welt- und Staatsleben. Das Arthafastra des
Kautilya. Aus dem Sanskrit ubersetzt und mit Einleitung und~ Anmerkungen
versehen von Johann Jakob Meyer. Leipzig, 1926, стр. XX, XXII; Johan Ja­
kob Meyer. Tiber das Wesen der Altindischen Rechtsschriften und ihr Verhal-
tniss zu einander und zu Kautilya. Leipzig, 1927.

⁸ Narayan Chandra Bandyopadhyaya. Kautilya or an Exposition of his social ideal and political theory, vol. 1 (The art of good governement), Cal­cutta, 1927.

i° Berhard В r e 1 о e r. • Kautallya Studien. I. Das Grundeigentum in In-dien. Bonn, 1927, стр. 13—14, 48, 68; II. Altindisches Privatrecht bei Magas­thenes und Kautalya. Bonn, 1928, стр. 167.

504

В. И. Кальянов

труд о государстве Маурья; ^п акад. С. Ф. Ольденбург, исполнивший в 1931—1932 гг. русский перевод первой книги Артхашастры, а также опубликовавший три статьи, где были затронуты вопросы, связанные с изучением этого памятника;¹² Стен Конов, посвятивший свой труд анализу содержания произведения Каутильи;¹³ Вальтер Рубен, опубликовавший недавно два обширных исследования по введению в индологию и истории индийской философии,¹⁴ и другие.

Главные доводы ученых, придерживающихся индийской тради­ции, в основном можно свести к следующим положениям.

1. В различных литературных памятниках: в «Вишнупуране», в «Нитисаре» («Компендиум политики») Камандаки, который счи тает себя учеником Каутильи,¹⁵ в «Нитивакьямрите» («Нектар из речений по политике»), принадлежащей джайнскому автору Сама-девасури, современнику царя Яшодхары,¹⁶ в романе Дандина «Даша кумарачарита» («Приключения десяти принцев»), в «Катхасарит сагаре» («Океан из рек рассказов»), в «Мудраракшасе» («Печать и министр Ракшаса»), драме Вишакхадатты, в «Чанакьякатха» («Рассказы о Чапакье»), написанном Равинартакой, и в других — упоминается о том, что брахман Каутилья сокрушил владычество Нан-

¹¹ V. R. Ramachandra Dikshitar. The Mauryan Polity. Madras,
1932, стр. 6 и др.

¹² Акад. С. Ф. Ольденбург. 1) Современная постановка изобразитель­
ных искусств и их техники в Индии. Изв. Гос. акад. истории матер, куль­
туры, т. VIII, вып. 1, Л., 1931, стр. 7; 2) О документе в феодальной Индии.
Сообщ. Гос. акад. истории матер, культуры, № 9—10, Л., 1932, стр. 42—45;
3) О некоторых новых индийских работах по истории и экономике Индии.
Библиография Востока, вып. 2—4, Изд. АН СССР, Л., (1933) 1934 (Инг/г.
востоковедения АН СССР).

¹³ Sten К о п о w. Kautalya Studies, Oslo, 1945 (Avhandliger utgitt av Det
Norske Videnskaps-Akademi i Oslo, Hist.-filos. Klasse, № 1), стр. 3, 5, 65 и др.

¹⁴ Walter Ruben. 1) Einfuhrung in die Indienkunde. Ein Uberblick iiber
die Historische Entwicklung Indiens. Berlin, Deutscher Verlag der Wissen-
Schaften, 1954, стр. 72 и ел.; 2) Geschichte der indischen Philosophie. Berlin,
Deutscher Verlag der Wissenschaften, 1954, стр. 107.

¹⁵ N. Ch. Bandyopadhyaya, ук. соч., стр. 6.

¹⁶ R. Shamasastry. Preface, стр. XVIII; N. Ch. Bandyopad­
hyaya, ук. соч., стр. 6.

Артхашастра — важнейший  памятник индийской культуры         505

дов и возвел Чандрагупту на трон, а также о том, что Вишнугуптой (он же Чанакья, или Каутилья) составлено руководство по политике для царя Маурья. Из этого делается вывод, что Каутилья был пер­вым министром Чандрагупты и написал для него руководство поли­тики в период между 321 и 298 гг. до н. э. Что же касается самого Чандрагупты Маурья, который правил царством в эти годы, то это подтверждается и индийскими эпиграфическими данными.¹⁷

2. В отчетах Мегасфена об Индии содержатся сведения о царе Чандрагупте (греч. EavSpaxoTto;), при дворе которого в Патали-путре (греч. ПаХЦ^обра) Мегасфен находился посланником Се-левка Никатора с 315 по 291 г. до н. э.¹⁸ Поэтому определение времени создания Артхашастры связывается со временем пребыва­ния Мегасфена в Индии.

3. Для доказательства того, что Артхашастра относится к эпохе династии Маурья, приводятся названия монет, упоминаемых в этом памятнике, а именно: рапа, masa (Artha. II, 12, 19).¹⁹ Поскольку эти монеты упоминаются еще у Панини, то, следовательно, они имели хождение во времена Панини и продолжали употребляться в эпоху царствования Чандрагупты, пока не были заменены дина­рами (dlnara, греч. Sijvapiov, римск. denarius) незадолго до Патан-джали (около II в. до н. э.).²⁰

4. Поскольку дата «Камасутры» («Наука любви») Ватсьяяны в позднейшей своей редакции может быть определена не древнее III в. н. э., то создание Артхашастры, из которой многое заимство­вано Ватсьяяной, следует отнести к гораздо более раннему времени (не менее чем на пять или шесть столетий).²¹ Это аргументируется:

w Т. G. Sastrl. Introduction, part I, стр. 5; R. Shamasastry. Pre­face, стр. VII.

!8 Otto Stein, ук. соч., стр. 3, 6—7, 15—16 и др.; Bernard Breloer, ук. соч., I, стр. 13, 48, 68 и др.

¹⁹ Здесь и далее ссылки даются на издание санскритского текста Артха­
шастры: Kautillam Arthacastram. Arthasastra of Kautilya. A new edition by
J. Jolly and R. Schmidt. Vol. I (Text). Lahore, 1923.

²⁰ R. Shamasastry. Preface, стр. XXVIII.

²¹ Hermann J a cob i. Uber die Echtheit des Kautillya, стр. 841; Sten
Ко now, ук. соч., стр. 5; Kautillyam Arthacastram. Arthasastra of Kautilya.

506

В. И. Кальянов

во-первых, тем, что некоторые греческие астрономические термины, содержащиеся в Камасутре(Ката. III, I),²² в Артхашастре не встре­чаются; во-вторых, знакомством Ватсьяяны (в разделе об определе­нии любви) с философией вайшешика, тогда как Каутилья в своем определении философии — Anviksaki— ее игнорирует (Artha. 1,2); в-третьих, тем, что в Камасутре объявляется похвальным воздержа­ние от употребления мяса (Kama. I, 2), между тем как Каутилья в главе «Sunadhyaksa»— «Надзиратель за скотобойнями» (Artha. II, 26) разрешает продажу мяса и предусматривает возмещение мясом за продажу костистого мяса.²³

5. Некоторые термины, применяемые в Артхашастре, соответ­ствуют терминам, которые встречаются в древних литературных памятниках. Так, военный термин caturangin (caturafiga), встре­чающийся в Архашастре²⁴ для обозначения армии, состоящем из четырех родов войск, не найден ранее, чем в Махабхарате и Ра маяне.²⁵ Встречающиеся в Артхашастре (Artha. II, 10) грамматиче­ские термины: naman, akhyata, upasarga и nipata для обозначения соответственно имени, глагола, предлога и союза — согласуются с «Нируктой» («Этимология») Яски (I, 8) и «Махабхашьей» («Боль­шой комментарий») Патанджали (стр. 3, 17), а также и с грамматл кой Панини (I, 4, 56), за исключением терминов naman и akhyata, которые употребляются для обозначения имени и глагола. Послед ние два термина заменены у Панини техническими терминами sup и tin.²⁶ Некоторые политические термины, как mahSmatra — «глав­ный чиновник», «министр» или «сановник», samaja — «собрание» и др., являются общими в Артхашастре ²⁷ и в надписях императора

A new edition by J. Jolly and R. Schmidt. Vol. I (Text), Introduction, стр. 2i (в дальнейшем: J. Jolly. Introduction).

²² Здесь и далее ссылки даны на издание санскритского текста Kamasut-
га — сочинения Ватсьяяны (Vatsyayana).

²³ J. Jolly. Introduction, стр. 24—25; Sten Konow, ук. соч., стр. 7.

²⁴ Artha. II, 33/12; 1/51; IX, 2/52; X, 4/16.
²³ Sten Konow, ук. соч., стр. 54.

²⁶ Там же, стр. 14

²⁷ Artha. I, 10,10; 21/46: II, 25/35; X, 1/13; XIII. 5/11.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры              507

Ашоки (Гирнарский вариант). Предполагают, что эти термины Могли быть переведены с санскрита на пракриты (т. е. на народные языки соответствующих областей) для употребления должностными лицами Ашоки.²⁸

Таковы основные аргументы, которые приводятся сторонниками индийской традиции.

Европейской традиции придерживаются Дж. Джолли и Рихард Шмидт, издавшие текст Артхашастры вместе с комментарием «Ная Чандрика» Мадхавы Яджвы;²⁹ Морис Винтерниц, автор обширного трехтомного труда по истории индийской литературы, а также ряда статей, посвященных Артхашастре; ³⁰ А. Берридейл Кит, автор труда по истории санскритской литературы; ³¹ акад. Ф. И. Щербатской, руководивший работой коллектива по переводу на русский язык Артхашастры; ³² Д. А. Сулейкин, посвятивший себя изучению исто­рии Индии, главным образом древней и средневековой; ³³ А. М. Оси­пов, написавший краткий очерк по истории древней Индии,³⁴ и др.

Точка зрения сторонников этой группы ученых в общих чертах сводится к следующему.

²⁸ Sten К о п о w, ук. соч. стр. 5.

²⁹ Kautillyam Arthagastram. Arthasastra of Kautilya. A new edition by
J. Jolly and R. Schmidt. Vol. I (Text). Lahore, 1923; vol. II (Notes, with the
commentary Naya Candrika of Mahamahopadhyaya Madhava 'Jajva). Lahore
1924. См.: J. Jolly. Introduction, стр. 29, 43, 46.

, зом. Winternitz. 1) Geschichte der indischen Litteratur, Bd. III. Leipzig, 1920, стр. 518; 2) Surunga and the Kautillya Arthacastra. The Indian Historical Quarterly, vol. I, № 3, Calcutta, 1925.

³¹ A. Berriedale Keith. A History of Sanskrit Literature. London, 1928,
«тр. 450—462.

³² К этой точке зрения Ф. И. Щербатской нришел в результате работы
над переводом Артхашастры; ранее он придерживался индийской традиции
(см.: Ф. И. Щербатской. К истории материализма в Индии. Восточные
записки, I, Л., 1927).

³³ Д. А. Сулейкин. Основные вопросы периодизации истории древней
Индии. Уч. зап. Тихоокеанск. инст. АН СССР, т. II. Индийский сборник,
М.—Л., 1949, стр. 185, 190.

³⁴ А. Осипов. Краткий очерк истории Индии до X в. Изд. МГУ, М.,
1948, стр. 44 и ел.

508

В. И. Кальянов

1. В отчетах греческого посла Мегасфена, о котором говорится выше, упоминается об индийском царе Чандрагупте (Eavopax6xxo<;) но ничего не сообщается о Каутилье. Нет также сведений и о его произведении Артхашастре. В самом памятнике Артхашастра также отсутствуют какие-либо упоминания о царе Чандрагупте и его сто­лице Паталипутре. Все эти обстоятельства свидетельствуют о том, что автор Артхашастры не был современником царя Чандрагупты.³^ Об этом свидетельствует также и тот факт, что в известном сочи­нении Патанджали «Махабхашья» встречаются ссылки на Маурьев и на собрание царя Чандрагупты (Candragupta-sabha), но совер­шенно отсутствует упоминание о Каутилье и его произве­дении.³⁶

2. На основании сравнительного изучения Артхашастры и дру­гого памятника, Камасутры, явствует, что авторам обоих этих про­изведений были известны среди других имен и такие редкие имена ученых древней Индии, как Гхота(ка)мукха и Чараяна (Ghota(ka)-mukha и Сагауапа). Эти и другие ученые, на которых ссылаются оба автора, приводятся в их произведениях под общим названием acaryah— «учителя». Все это свидетельствует о близком родстве между двумя этими памятниками.³⁷ Что же касается некоторых гре­ческих астрономических терминов и названий планет, встречаю щихся в Камасутре, то в Артхашастре упоминаются только две пла­неты: Юпитер (Brhaspati) и Венера (Cukra).³⁸ Кроме того, автор Артхашастры говорит о расположении звезд, высмеивая тех, кто ве­рит в то, что они влияют на человеческую судьбу.³⁹ Далее, хотя философская система вайшешика не нашла отражения в труде Каутильи, но можно предполагать, что он все же мог быть знаком

³³ J. Jolly. Introduction, стр. 30, 43, 47; ср.: R. Shamasastry. Pre­face, стр. XXV и ел.

³⁶ J. Jolly. Introduction, стр. 47; см. также: The-Vyakarana-Mahabha-
shya of Patanjali. Edited by F. Kielhorn, ph, D. Second Edition revised. Vol. 1
Bombay (The Department of Public Instruction), 1892, стр. 177.

³⁷ Там же, стр. 24.

38 Artha. II, 24/8, 10—11.
за Artha. IX, 4/36—37.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры             509

с ней, ибо его философия носит материалистический оттенок и вклю­чает в себя локаяту. Наконец, воздержание от мясной пищи, счи­тающееся в Камасутре похвальным, не находится в прямом проти­воречии с Артхашастрой, где обычай ahimsa — «отсутствие насилия» предписывается для всех четырех ступеней жизни (Artha. I, 3). Близкое сходство жежду Артхашастрой и Камасутрой, которая испы­тала значительное влияние первой, позволяет заключить, что Артха­шастра была создана самое большее на столетие раньше Камасутры, т. е. в III в. н. э.⁴⁰

3. Сопоставление многочисленных и поразительных соответствий, обнаруженных в сводах законов и в Артхашастре, приводит к заклю­чению, что Каутилья был знаком с основным содержанием Дхарма-сутр (т. е. сводов законов). Утверждают поэтому, что правила Дхармашастры (Наука о законе или морали), составленные в метри­ческой форме, были Каутильей изложены в прозе; особенно же это относится к правилам, взятым из сочинения Яджнявалкьи: между этим сочинением и Артхашастрой наблюдается весьма близкое соот­ветствие.⁴¹

4. Согласно описанию Артхашастры, выплавка металлов и до­быча руды в древней Индии были высоко развиты. В произведе­ниях же более ранних авторов, как Мегасфен и Страбон, говорится обратное, что индийцы в этот период были еще малоопытными в рудничном и плавильном деле.⁴²

5. Артхашастра упоминает о книгах, письмах и паспортах, о ре­гистрации и корреспонденции, о писцах и счетчиках и посвящает целую главу изложению правил для составления царских указов (Artha. II, 10). Мегасфен же сообщает, что индийцы не были зна­комы с письмом и все воспроизводится ими по памяти.⁴³

⁴" J. Jolly. Introduction, стр. 24—29.

⁴¹ Там же, стр. 17, 20; ср. также: R. Shamasastry. Preface, стр. XXV;
Uten К о now, ук. соч., стр. 6, 64—65.

⁴² J. Jolly. Introduction, стр. 34—35; М. Winternitz. Surunga and
the Kautillya Arthacastra, стр. 429—432; R. Shamasastry. Preface,
стр. XXVI.

43 J. Jolly. Introduction, стр. 35; ср. также: R. Shamasastry. Pre­
face, стр. XXVI; Otto Stein, ук. соч.,. стр. 69.

510

В. И. Кальянов

6. Общественный старой и государственное устройство, экономи­ческие и политические учреждения, а также производственные отно­шения, описанные в Артхашастре, представляются гораздо более развитыми и сложными и выступают более рельефно, нежели те, о которых упоминается в заметках Мегасфена и надписях царя Ашоки. На основании этого Д. А. Сулейкин считает, что Артха-шастра является источником для изучения периода с I в. до н. э. по III в. н. э., который он характеризует как период разложения древнеиндийского рабовладельческого общества.⁴⁴

Таковы основные доводы, которые приводятся сторонниками европейской традиции.

* * *

Независимо от того, к какому заключению относительно времени создания Артхашастры приходили исследователи данного памятника, все они внесли свой вклад в изучение этого вопроса, и многие их до­воды заслуживают серьезного внимания. Однако, признавая спра­ведливость ряда доводов, приводимых в защиту обеих точек зрения, следует отметить, что некоторые из них, особенно основывающиеся на сообщениях Мегасфена, вызывают серьезные возражения. Как известно, труд Мегасфена об Индии сохранился лишь в пересказе Арриана и других древних авторов. Поэтому к сведениям, припи­сываемым Мегасфену, необходимо относиться весьма критически. Нельзя, например, согласиться с сообщениями Мегасфена о том, что индийцы в те времена будто бы не были знакомы с письмом. Против такого утверждения Мегасфена здесь прежде всего можно привести более раннее показание другого грека — Неарха, «который говорит о существовании в Индии писем на материи, что в Индии по отно­шению к очень многим текстам предпочиталось запоминание, а не записывание».⁴⁵

Вопрос о письме в Индии является весьма сложным. Письменные памятники на индийских языках, дошедшие до нас, относятся к III в. до н. э. Древнейшие из этих памятников — надписи импе-

⁴⁴ Д. А. Сулейкин, ук. соч., стр. 190.

⁴⁵ С. Ф. Ольденбург. О документе в феодальной Индии, стр. 43.

Артхашастра—важнейший памятник индийской, культуры           511

ратора Ашоки, сделанные на лракритах, восходят к 270—250 гг. до н. э. Но и это еще не дает оснований для утверждения, что до этого времени в Индии не было письменности.⁴⁶

История общества показывает, что с развитием производства и появлением классов, с зарождением государства и развитием тор­говли появляется и настоятельная необходимость в письменности. Следовательно, древнее классовое общество Индии должно было иметь свою письменность. Подтверждением этому служат такие сложные лингвистические исследования индийцев, предпринятые еще задолго до нашей эры, как разложение основного текста вед (Samhitapatha) на отдельные элементы для чтения по слогам (Padapa{,ha), составление санскритской грамматики в форме крат­ких алгебраических сутр, изобилующих техническими терминами, и другие сочинения, свидетельствующие о длительном предшествую­щем развитии индийской письменности. То же самое относится и к самим надписям Ашоки.

Недавно открытые при раскопках в Мохенджо-Даро и Хараппе надписи, представляющие собой образец протоиндийских письмен, проливают иной свет на решение вопроса о происхождении индий­ской письменности и делают вполне допустимой гипотезу о возмож­ности какой-то связи между этими древними письменными знаками и последующими письменными системами Индии.⁴⁷ Но остается пока нопонятным, почему письменные памятники в последующую эпоху развития древнеиндийского общества не дошли до нас.

Таким образом, вопрос о времени возникновения письменности в Индии не может служить опорным пунктом для определения даты создания Артхашастры.

При рассмотрении проблемы датировки Артхашастры нельзя обойти без внимания и такие вопросы, как классификация наук и оп­ределение философии, которые имеют место в этом памятнике.

⁴⁶ М. Мюллер. Шесть систем индийской философии. Перевод с англий­
ского П. Николаева. М., 1901, стр. 190; Ч. Лоукотка. Развитие письма.
Перевод с чешского Н. II. Соколова. М., 1950, стр. 192.

⁴⁷ Акад. В. В. Струве. Дешифровка протоиндийских письмен. Вестн.
АН СССР, 1947, № 8, стр. 52.

512

В. 0. Кальянов

В первом разделе трактата, где дается определение наук, мы чи­таем: «Философия (anviksaki), учение о трех ведах (trayi), учение о хозяйстве (varta), учение о государственном управлении (dang!anlti)— это науки. . . Наук именно четыре, так считает Кау-тилья. Так как ими познаются закон и польза, то в этом и заклю­чается понятие науки.

«Философия — это санкхья, йога и локаята.

«Философия тем, что исследует при помощи логических доказа­тельств: в учении о трех ведах — законное и незаконное, в учении о хозяйстве — пользу и вред, в учении о государственном управле­нии — верную и неверную политику — и исследует при этом силь­ные и слабые стороны этих наук, приносит пользу людям, укрепляет дух в бедствии и в счастии и дает умение рассуждать, говорить и действовать.

«Философия всегда считается светильником для всех наук, средством для совершения всякого дела, опорою всех установлений» (Artha. I, 2/1, 8-12).

Наряду со своей классификацией наук Каутилья приводит точки зрения других древних ученых по этому вопросу, а именно:

, «Учение о трех ведах, учение о хозяйстве, учение о государствен­ном управлении — (это науки) — так считает школа Манава, ибо философия, говорит она, это раздел учения о трех ведах.

«Учение о хозяйстве, учение о государственном управлении — так считает школа Брихаспати, ибо учение о трех ведах для знаю­щего житейской обиход только (внешняя) оболочка.

«Учение о государственном управлении — единственная наука — так считает школа Ушанаса, ибо с ним связаны начала всех наук» (Artha. I, 2/2-7).

Следовательно, данное Каутильей в трактате перечисление и определение четырех наук, среди которых философия трактуется как самостоятельная наука, является шагом вперед в развитии науч­ных знаний в древней Индии по сравнению с учением школы Ма­нава, признающей три науки, школы Брихаспати, признающей две науки, и школы Ушанаса, признающей одну единственную науку о государственном управлении.

Артхашастра—важнейший памятник индийской культуры              513

Философские взгляды в древности всегда были тесно перепле­тены с естественнонаучными и политическими взглядами. Так, на­пример, древнейшие греческие философы Фалес, Анаксимандр, Анаксимен были в то же время и естествоиспытателями.⁴⁸

Однако по мере развития научных знаний о природе и обществе от философии постепенно отделялись одна за другой конкретные науки, область философии все более сокращалась. Этот процесс имел положительное значение для развития как философии, так и есте­ственных и общественных наук.⁴⁹ Правда, этот процесс в Артха-шастре представлен еще в зачаточном состоянии. Некоторые поло­жительные (конкретные) науки: фонетику, грамматику, астрономию и др. — Каутилья считает вспомогательными, несамостоятельными науками (allga), входящими в состав trayl — учения о трех ведах: «Сама-, Риг-, Яджур-веды составляют троицу (вед). Атхарваведа и Итихасаведа тоже веды. Учение о произношении (т. е. фонетика, $iksa), обрядовый ритуал (kalpa), грамматика (vyakarana), этимо­логия (nirukta), метрика (chandas или chanoviciti), астрономия {jyotisa)— это вспомогательные науки» (Artha. I, 3/1—3).

В Артхашастре сильно ощущается влияние философии на дру­гие области знания. При этом следует отметить то, что из шести ортодоксальных (идеалистических) философских систем Каутилья признает только две: санкхья и йога, которые являются родствен­ными и считаются основными—sanatane dve, т. е. «двумя предвеч­ными философиями».⁵⁰ Наряду с ними он упоминает и учение индий­ских материалистов, представленных школой локаята, иначе назы­ваемой школой червака, отводя ей равное место с остальными школами. Очевидно, в этом следует усматривать дальней-

⁴8 ф. Энгельс. Диалектика природы. М., 1952, стр. 147.

⁴⁹ См.: А. А. Жданов. Выступление на дискуссии по книге Г. Ф. Алек­
сандрова «История западноевропейской философии», 24 июня 1947 г. Гос.
изд. полит, лит., М., 1952, стр. 10.

so Mahabharata. XII (Santiparva), 13711; Ф. И. Щербатской. Теория познания и логика по учению позднейших буддистов, ч. II. СПб., 1909, стр. 4; S. Radhakrishnan. Indian Philosophy, vol. II. London, 1948, стр. 254.

514

В. И. Кальянов

шую критическую переработку установившихся ранее фило­софских взглядов, которые нашли свое яркое выражение в Артха-шастре.

Сопоставление данных Артхашастры с данными истории древней Греции позволяет сделать предположение, что засвидетельствованное в этом литературном памятнике начало дифференциации наук можно отнести ко времени разложения рабовладельческого строя и зарождения феодальных отношений. Более глубокое и всестороннее выяснение вопроса о положении философии в древней Индии и ее отношении к другим наукам несомненно поможет исследователям в определении даты этого памятника.

Такое произведение, как Артхашастра, представляющее собой весьма сложный компендиум политики, не могло появиться сразу, как не могли появиться сразу знаменитая грамматика Панини п. Большой комментарий на нее, составленный Патанджали, а также основные сутры всех шести главных философских систем Индии. Все эти произведения могли возникнуть только благодаря весьма длительной традиции изучения всех сторон жизни общества древней Индии. Весьма показательно, что Артхашастра начинается такой фразой: «Это единое руководство политики составлено на основании извлечений из большей части тех руководств по политике, которые были созданы древними учителями с целью овладения землею и для ее охраны» (Artha. 1,1).

Об этом же свидетельствуют многочисленные ссылки автора на учителей, встречающиеся на протяжении всего трактата. Некоторые из них считаются последователями тех или иных школ и носят имена их подлинных или предпологаемых основателей: Manavah — «после­дователи школы Ману», Barhaspatyali — «последователи школы Брихаспати», Aucanasah— «последователи школы Ушанаса» и Ambhiyah — «последователи школы Амбхи (?)». В числе упомяну­тых учителей приводятся также 13 собственных имен: Вишалакша. Парашара, Пишуна, Бахудантипутра, Каунападанта, Ватавьядхп. Катьяяна, Канинко (Канинка), Бхарадваджа, Бхарадваджа, Дирг-хашчараяна (Диргха Чараяна), Гхотамукха, Кинджалка и Пишуна-путра (сын Пишуны).

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры            515

Таким образом, по свидетельству самого памятника, создание Артхашастры было возможно благодаря длительной традиции, суще­ствовавшей в изучении политической науки. Из этого также следует, что и данное руководство в том виде, в каком оно до нас дошло, подвергалось многочисленным обработкам и редакциям.

Здесь необходимо отметить также и то, что Каутилья, предпо­лагаемый автор Артхашастры, па которого имеются многочисленные ссылки в самом произведении, цитируется в 3-м лице: iti Kautilyah— «так считает Каутилья», neti (па iti) Kautilyah—-«нет, говорит Каутилья». В других философских произведениях также встречаются ссылки в 3-м лице на их предполагаемого автора.⁵¹ Однако некоторые авторитетные исследователи полагают, что древ­ние авторы обычно выражают свое мнение в 3-м лице для того, чтобы не казаться эготистом, как это отмечено ранними авторами, такими, как Медхатитхи и Вишварупа.⁵²

В этой связи небезынтересно отметить, что многие надписи импе­ратора Ашоки (которые относятся к III в. до и. э.) также начи­наются формулой: Devanam-priyo PiyadasI Raja evam aha — «так говорит царь Приядаршип (Пиядаси), любимый богами». Так обычно начинаются и воззвания Ахеменидов от Дария до Артаксеркса III, например: thatiy Darayavansh kshaya-thiya — «так говорит царь Дарий». Хотя в обоих случаях форма обращения начинается с фразы в 3-м лице, заслуживает внимания то, что за этой фразой непосред­ственно следует употребление 1-го лица. Это говорит о том, что еще до времен Ашоки в Индии был распространен стиль протокольной записи царской канцелярии, отмеченный в Артхашастре.⁵³

⁵¹ См.: Ф. И. Щер бате кой. Теория познания и логика по учению позднейших буддистов, ч. II, стр. 11—12; см. также: S. Radhakrishnan, ук. соч., vol. II, стр. 23; V. R. Ramachandra Dikshitar, ук. соч., стр. 308; А. В. Keith, ук. соч., стр. 458 и ел.

⁶² Pandurang Vaman Kane. History of Dharmas5stra. (Ancient and Me­diaeval Religions and Civil Low). Vol. I. Bhandarkar Oriental Research Insti­tute Poona (Govornment Oriental Series, Class B, № 6), 1930, стр. 90.

⁵³ Prof. D. R. Bhandarkar. Asoka. (Third edition). University of Cal­cutta, 1955 (The Carmichael Lectures, 1923), стр. 7—8.

516

В. И. Кальянов

Как известно, древние трактаты по различным вопросам знаний составлены на языке сутр. Само слово «сутра» (sutra) означает «нить», «краткое правило или изречение» и в дальнейшем «трактат или руководство, содержащее такие правила или изречения». Язык сутр отличается алгебраической краткостью стиля.⁵⁴ Сутры должны передавать существо изречения и не должны содержать ничего из­лишнего и сомнительного. Они должны избегать повторений и соблюдать большую экономию слов. Литература сутр возникла в тот период, когда ведическая литература стала громоздкой и ведические мыслители вынуждены были систематизировать свои взгляды.⁵⁵ Это способствовало в дальнейшем быстрому развитию специальной (на­учной) литературы — шастр (castra) излагавшихся в краткой, сжа-•той форме, т. е. стилем сутр. Этим стилем были написаны изложения и всех шести основных систем индийской философии. Максимальная краткость сутр делает трудным понимание их без комментария.⁵⁶

Достоверность существования того или иного санскритского текста, в особенности научного содержания, подтверждается обычно каким-либо комментарием (bhasya), написанным на него, ибо без таких комментариев сутры философские, грамматические или какие-либо иные были бы непонятны и даже невозможны. Между основ­ным санскритским текстом (mula) и написанным на него коммента­рием (bhasya) не может лежать сколько-нибудь значительный про­межуток времени, так как в характере вопросов, их трактовке и раз решении не наблюдается существенных различий.⁵⁷ Что касается Артхашастры, то текст этого памятника представляет собой смешан­ный стиль, состоящий из сутр (butra) и комментария, или, точнее, толкования (bhasya), причем комментарий составлен самим же авто-

⁵⁴ Ф. И. Щ е р б а т с к о й. Теория познания и логика по учению поздней­
ших буддистов, ч. II, стр. 22.

55 s. Radhakrishnan. Indian Philosophy, vol. II, стр. 22. (Русский
перевод: С. Радхакришнан. Индийская философия, т. II. Перевод с ан­
глийского. Изд. иностр. лит., М., 1957, стр. 15 и ел.).

⁵⁶ Там же; см. также: В. И. Кальянов. О датировке Артхашастры.
Вестн. древн. истории, № 3, М., 1953, стр. 202.

⁵⁷ Ф. И. Щербатской. Теория познания и логики по учению поздней­
ших буддистов, ч. II, стр. 4—5.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры.            517

ром. Об этом говорится в заключительном стихе Артхашастры: «Видя многочисленные противоречия в трудах комментаторов, Вишнугупта сам составил основной текст (сутры) и толкования к нему».

В этой связи следует указать также, что текст Артхашастры на­писан в полемическом духе. Автор трактата, как бы отдавая должное заслугам своих теоретических противников, стремится путем приве­дения противоречивых суждений установить истину, которая в боль­шинстве случаев заключается в том, чтобы избегать крайностей и найти приемлемую середину. Любопытно, что аналогичный способ рассуждения мы находим в приписываемом Бодхисаттве Майтрее философском трактате «Мадхьянта-ипбханга-тастра» (Madhyanta-vibhanga-castra) — основном сочинении школы иогачаров северного буддизма, посвященном вопросу о том, как избежать крайностей и придерживаться середины во всех своих суждениях.⁵⁸

Изучение философских сутр имеет в России и Европе более чем столетнюю традицию, которая выработала определенный метод, при­меняемый в рассмотрении языка и стиля сутр и в их датировке.

Рассматривая вопрос о времени возникновения философских сутр, крупнейший и общепризнанный авторитет в области буддий­ской культуры и индийской философии Ф. И. Щербатской считал, что «сутры главных философских систем в той форме, в которой они до нас дошли, вовсе не принадлежат к той глубокой древности, к какой их обыкновенно причисляют, и не принадлежат к тем полумифическим авторам, с именами коих их связывает традиция. Философские системы существовали гораздо раньше составления сутр, которое относится к эпохе начинавшегося расцвета средневеко­вой санскритской литературы. Сутры были составлены вскоре после появления буддийской школы иогачаров и лишь приписаны

⁵⁸ Первая часть этого сочинения переведена впервые акад. Ф. И. Щербатским и опубликована под названием: Madbyanta-vibhanga. Discourse on Discrimi­nation between Middle and Extremes, ascribed to Bodhisattva Maitreya and commented by Vasubandhu and Sthiramati. Translated from the Sanskrit by Th. Stcherbatsky. Moscow—Leningrad, 1936, Academy of Sciences of USSR Press (Bibliotheca Buddhiea, XXX).

518

В. И. Кальянов

древним авторам, очевидно, для придания этим сочинениям боль­шей авторитетности. Время их составления, следовательно, есть V век после Р. X.».⁵⁹

Для подкрепления этой точки зрения Ф. И. Щербатского можно указать также на некоторые стилистические и смысловые параллели из Артхашастры и других известных санскритских памятников, от­носящихся к нашей эре, как Камасутра (Kamasutra) Ватсьяяны (Vatsyayana), Мудраракшаса (Mudraraksasa) Вишакхадатты (Vicakhadatta), Рагхуванша (Raghuvanca) и Кумарасамбхава (Kumarasambhava) Калидасы (Kalidasa), Дашакумарачарпта (Dacakumaracarita) Дандина (Dandin), Нитисара (Nitisara) Ка-мандаки (Kamandaka), многочисленные смрити (smrti) — законо­дательные книги и т. д. Такие параллели уже приводились рядом исследователей (Р. Шамашастри, Дж. Джолли, Дашаратха Шарма, Рамачандра Дикшитар и др.). Ряд соответствий между произведе­ниями Калидисы и Артхашастрой рассматривается также и в работе проф. В. Рагхавана, недавно нам любезно присланной автором.⁶⁰ Несколько дополнительных сопоставлений из Дашакумарачариты (конец VI или начало VII в. н. э.) и Артхашастры были приведены и в наших статьях.⁶¹

⁵⁹ Ф. И. Щербатской. Теория познания и логика по учению поздней­
ших буддистов, ч. II, стр. 29.

⁶⁰ Kalidasa and Kautilya. By Dr. V. Raghavan, Madras. All India Orien­
tal Conference. Thirteenth session: Nagpur University, 1946, Section: Classical
Sanskrit, стр. 102—108.

⁶¹ В. И. Кальянов. 1) О датировке Артхашастры, стр. 196—208;
2) О времени составления «Артхашастры». Доклады советской делегации на
XXIII Международном конгрессе востоковедов. Секция индоведения. Изд.
АН СССР, М., 1954, стр. 23—39 (V. Kalyanov. Dating the Arthasastra.
Papers presented by the Soviet delegation at the XXIII International Congress
of Orientalists. Indian Studies. Moskow, Publisching House of USSR Academy
of Sciences, 1954, стр. 40—54). См. также: Proceedings of the Twenty-Third
International Congress of Orientalists. Cambridge 21-st—28-th August 1954.
Edited by Denis Sinor. London, б. r. (The Royal Asiatic Society), стр. 223—
225; R. N. Dandekar. The Twenty-Third International Congress of Orienta­
lists. Combridge 21-st—28-th August 1954. Annals of the Bbandarkar Oriental
Research Institute, vol. XXXV. Poona, 1955, стр. IX, XVIII.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры            519

В частности, мы указывали на соответствие некоторых терминов и фраз, встречающихся в тексте обоих памятников. Так, например: 1) trayl varta anvlksikl dandanlti (Daca.) соответствует anviksakl trayl varta dandanlti (Artha.), что означает «учение о трех ведах, учение о хозяйстве, философия и учение о государственном управ­лении»; 2) trivarga (dharma, artha, kama)— «тройка», т. е. три фак­тора, три ценности или три главные цели в жизни человека (закон, польза и любовь), — употребление и значение этого термина одина­ково в обоих памятниках; 3) arjana-vardhana-raksana (Daca.) соот­ветствует labha, vivardhana, pariraksana (Artha.), что означает «при­обретение, приумножение у сохранение»; 4) krsi-pacupalya-vanijya (Daca.) соответствует krsi-pacupalye vanijya ca (Artha.), что означает в обоих памятниках «земледелие, скотоводство и торговля»; 5) tirtha-pratipadana (Da$a.) соответствует tirthesu pratipadana (Artha.) и переводится «распределение среди достойных лиц».

Хотя по справедливому мнению большинства индийских и евро­пейских ученых, язык Артхашастры во многом сохраняет архаиче­ский характер, тем не менее сопоставление Артхашастры с другими произведениями, составленными на языке сутр (шастр) или же номинальным стилем (роман), позволяет сделать заключение, что и Артхашастра составлена на языке сутр. Об этом свидетельствует ее близкое сходство в отдельных своих частях с сопоставленными про­изведениями как в отношении стиля, так и в отношении терминов и содержания. Если предположить, что наиболее ранние из этих произ­ведений — Камасутра и Дхармасутра — относятся приблизительно к первой четверти I тысячелетия н. э., а более поздние, Дашакумара-чарита и др., к концу VI или началу VII в. н. э., то очевидно, что окончательное оформление Артхашастры как цельного произведения в дошедшем до нас виде не могло произойти в период, слишком от­даленный от эпохи создания этих памятников. Подтверждением та­кому предположению служит также Нитисара Камандаки, которая характеризуется самим автором как извлечение из Артхашастры Каутильи и может быть отнесена к периоду не ранее III в. н. э.⁶²

⁶² Относительно даты Нитисары существуют различные мнения, указан­ная дата нам кажется более вероятной.

520

В. И. Кальянов

Приведенные выше сопоставления свидетельствуют о том, что сама Артхашастра и те санскритские памятники, с которыми она перекликается, принадлежат в дошедшей до нас форме приблизи­тельно к одной и той же литературной эпохе или разделяются между собой весьма небольшими периодами. Можно считать вполне веро­ятным, что рассматриваемое нами руководство политики составля­лось или записывалось последователями школы Каутильи в более позднюю эпоху по сравнению с той, когда возникла идея такого произведения и его основное ядро. Руководство же в целом, как это предполагается и в отношении философских сутр, могло быть при­писано Каутилье, как древнему учителю, родоначальнику особой школы политики, для придания этому сочинению большей автори­тетности.

По стройности изложения и единству замысла Артхашастра мо­жет являться «продуктом единого блестящего ума»,⁶³ однако едва ли можно считать, что в целом произведение это не испытало на себе различных влияний. Напротив, следует предположить, что в нем сделано множество интерполяций в более позднее время. Так, па-пример, полагают, что упоминание в Артхашастре (Artha. II, 11/118) о «китайских тканях, происходящих из китайской земли» (clnapattac ca cina-bhnmijah), является интерполяцией,⁶* некоторые даже находят в этом подтверждение для отнесения Артхашастры к более позднему времени или даже к первым векам нашей эры, поскольку во времена династии Маурья Индия будто бы не имела никаких связей с Китаем.⁶⁵ В подтверждение более позднего времени составления Артхашастры приводятся также и такие доводы, как сведения о металлургии и алхимии (Artha. II, 12 и 13), которые признаются науками греко-сирийского происхождения,⁶⁶ а также

⁶³ Р. V. Капе, ук. соч., т. I, стр. 93.

⁶⁴ Там же, стр. 101.

⁶⁵ Н. К. Синха, А. Ч. Банерджи. История Индии. Перевод с ан­
глийского Л. В. Степанова, И. П. Ястребовой и Л. А. Квяжинскои. Редак­
ция и предисловие К. А. Антоновой. Изд. иностр. лит., М., 1954, стр. 64.

⁶⁶ Р. V. Капе, ук. соч., т. I, стр. 103.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры            521

факт употребления санскрита в качестве официального языка (Artha. II, 10), что не является характерным для эпохи Маурья.⁶⁷

Весьма важным и заслуживающим внимания представляется в связи с этим и свидетельство китайского паломника Сюань-Цзяна, посетившего Индию в VII в. н. э. Его сведения, дошедшие до нас, о денежной системе в древней Индии, о кастах, об обязательствах по уплате за перевозку через реку, о земельных налогах, налоговых обложениях вообще, о штрафах и т. п. перекликаются с аналогич­ными данными, содержащимися в Артхашастре.⁶⁸

Таким образом, приведенные здесь соображения и доводы хотя и позволяют отнести появление Артхашастры к периоду раннего средневековья (I—III вв. н. э.), однако не следует отрицать и того факта, что идея создания данного произведения, представляющего собой весьма сложный компендиум политики, могла возникнуть еще во времена династии Чандрагупты Маурья, когда появилась настоя­тельная необходимость в организации прочной государственной власти для борьбы против ига, навязанного народам Индии чужезем­ными вторжениями. Весьма важным моментом в этом отношении явилось антимакедонское движение, которое, согласно преданиям, возглавил Чандрагупта при помощи своего мудрого советника и и учителя Чанакьи (он же Каутилья). И вполне вероятно, что основное ядро трактата возникло в школе Каутильи.⁶⁹

Отдавая должное той и другой традиции, соблюдая некоторую осторожность в окончательном решении этого вопроса, а также учи­тывая все точки зрения, будет единственно разумным и справедли­вым в заключение сказать, что Артхашастра возникла не сразу, а оформлялась на протяжении длительного периода между первыми

⁶⁷ Н. К. Синха, А. Ч. Банерджи, ук. соч., стр. 64.

⁶⁸ J. Jolly. Introduction, стр. 41.

⁶⁹ В. И. Кальянов. 1) О датировке Артхашастры, стр. 207 и ел.;
2) О времени составления «Артхашастры», стр. 38 и ел. См. также: Дшава-
харлал Неру. Открытие Индии. Перевод с английского. Изд. иностр. лит.,
М., 1955, стр. 126 и ел.; Всемирная история, т. II. Гос. изд. полит, лит.,
М., 1956 (Академия наук СССР), гл. XVII (статья Г. Ф. Ильина «Индия
в VI—II вв. до н. э.»), стр. 545 и ел.

522

В. И. Кальянов

йенами до нашей эры и первыми веками нашей эры, суммируя и критически воспринимая то, что было создано до нее. Подобное наше заключение не расходится и с точкой зрения акад. С. Ф. Ольден-бурга, который хотя и придерживался индийской традиции в вопросе о датировке памятника Артхашастры и относил ее к IV в. до н. э., но все же считал нужным в 1932 г. открыто заявить следующее: «Нельзя, однако, не признать, что это определение вызывает и серь езные возражения, которые заставляют других исследователей пред­полагать возможным отнесение нашего памятника к III — IV в. н. э. Лично я считаю аргументы обеих сторон недостаточно решающими и убедительными и думаю, что при нашем крайне еще недостаточ­ном знании истории Индии приходится считать вопрос пока откры­тым».⁷⁰

В этом отношении заслуживает особого внимания та осторожная и глубоко обдуманная позиция, котарую занял маститый индийский ученый с мировым именем махамахопадхьяя Пандуранг Ваман Кане, автор широко известного капитального труда по истории Дхарма-шастры.⁷¹ П. В. Кане, соблюдая исключительную осторожность, присущую большому ученому, а также учитывая имеющиеся по этому вопросу данные современной науки, считает, что создание Артхашастры может быть отнесено к периоду не ранее 300 г. до н. э. и не позднее 100 г. или по крайней мере II в. н. э.⁷²

* * *

Согласно установившейся традиции, как индийской, так и евро­пейской, трактат Артхашастра приписывается ученому индийскому

⁷⁰ С. Ф. О л ь д е н б у р г. О документе в феодальной Индии, стр. 45.

⁷¹ Р. V. Kane. History of Dharmaeastra. (Ancient and Mediaeval Reli­
gions and Civil Low). Poona, Bhandarkar Oriental Research Institute (Govern­
ment Oriental Series, Class B, № 6), vol. I, 1930; vol. II, parts I—II, 1941;
vol. HI, 1946; vol. IV, 1953.

⁷² Там же, т. I, стр. VII, 99—104; т. II, ч . I, стр. XI (Chronological Ta­
ble); т. Ill, стр. XVII (Chronological Table); т. IV, стр. IX (Chronological
Table), где из указанных крайних дат (300 г. до н. э.—100 г. н. э.) автор
склонен придерживаться ранней даты, нежели поздней.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры               523

брахману Каутилье (Kautilya), которого обычно отождествляют ■с именами Чанакья (Canakya) п Вишнугупта (Visnugupta). О лич­ности самого Каутильи нет сколько-нибудь достоверных данных. Одни считают его простым брахманом, другие — государственным деятелем, а некоторые считают его министром или даже канцлером Чандрагупты I, основателя династии Маурья.⁷³ Так, например, Г. Якоби называл Каутилью «индийским Бисмарком»,⁷⁴ а С. А. Данге называет его «величайшим организатором царства и твердой царской диктатуры».⁷⁵ Другие склонны видеть в Каутилье индийского Ма­киавелли ⁷⁶ или сравнивают его с Клаузевицем.⁷⁷ Однако подобные •сравнения не могут являться вполне доказательными, ибо они основываются либо на индийском предании, а именно Вигпнупу-ране,⁷⁸ либо на некоторых литературных памятниках, где так или иначе имеется упоминание о том, что Каутилья был сокрушителем Нандов, предшественников Чандрагупты, и возвел последнего на трон.⁷⁹ Для выяснения личности Каутильи небезынтересно также отметить, что даже среди индийских ученых нет твердо установлен­ного чтения имени автора Артхашастры, этимология его объясняется различно. Так, Н. Ч. Бандьйопадхьяя читает: Kautilya, что в бук­вальном переводе означает «кривизна», «извилина», т. е. как абстрактное имя, произведенное от слова kutila — «кривой», «изогну-

⁷³ V. R. Ramachandra Dikshitar, ук. соч., стр. 304, 307.

⁷⁴ Bernhard Breloer, ук. соч., I, стр. 68; V. R. Ramachandra Di­
kshitar, ук. соч., стр. 303.

⁷⁵ С. А. Данге. Индия от первобытного коммунизма до разложения
рабовладельческого строя. Перевод с английского А. М. Осипова. Предисло­
вие А. М. Дьякова и А. М. Осипова. Изд. иностр. лит., М., 1950, стр. 80.

^?б См.: Th. Stcherbatsky. Buddhist Logic. In two volumes, vol. I. Изд. АН СССР, Л., 1932 (Bibliotheca Buddhica, XXVI), Introduction, стр. 15— 16; Джавахарлал Неру, ук. соч., стр. 126.

⁷⁷ Джавахарлал Неру, ук. соч., стр. 126.'

^?8 Visnupurana, IV. 24; см об этом: R. Sham asas try. Preface, стр. VI; G. D. Tamaskar, ук. соч., стр. 2; В. И. К а л ь я н о в. Артхашастра — по­литико-экономический трактат древней Индии. Вестн. древн. истории, № 2, М., 1939, стр. 95.

³⁹ См. выше, стр. 504 и ел.

524

В. И. Кальянов

тый». Ганапати Шастрп производит это имя от слова kutala, которое обозначат название готры (рода), и читает Kautalya, что означает буквально «происходящий из готры (рода) Кутала».⁸⁰

Однако на основании эпиграфических и других данных перво­начальным именем следует считать Каутилью, а не Кауталью. На Нидхапурской плите Бхаскаравармана упоминается о готре (родр) Каутильи; во втором действии драмы «Малатимадхава» Бхавабхутп содержится ссылка на имя Каутильи и его учение.⁸¹ А в Мудрарак-шасе (первое действие) отождествляются Чанакья и Каутилья и подсказывается этимология последнего имени от kutila — «изворот­ливый» :

Kautilyah kutila-matih sa esa yena krodhagnau prasabham adahi

nanda-vancah |

т. е. «Тот самый Каутилья с изворотливым умом, которым яростно был сожжен в огне гнева (словно тростник) род Нандов» (Mudra. I, 7).⁸² Кроме того, в «Праварадарпане» Камалакары Kautali считается одной из групп Джамадагнья-Ватса, входящей в древний род Бхригу, a Kautilya приписывается к группе Яски из рода Бхригу, в то время как Kutala не упоминается ни в Ашвалаяна-Шраутасутре, ни в Апастамба-Шраутасутре среди различных родовых групп.⁸³ Поэтому утверждение, что имя Kutala или Kautalya было известно среди риши (мудрецов), которые принадлежали к той или иной готре (роду), в древние времена, представляется крайне сомнительным.⁸⁴

⁸⁰ См.: N. Ch. Bandyopadhyaya, ук. соч., стр. 1; Jaganlal Gupta
aur Bhagavandas К el a. Kautilya ke artbik vicar (на хинди). Vrndaban, 1933,
стр. 3; V. R. Ramachandra Dikshitar, ук. соч., стр. 310—313.

⁸¹ P. V. Kane, ук. соч., т. I, стр. VI и ел.

⁸² Mudrarakshasa by Vi^akhadatta, with the commentary of Dhundhiraja.
Edited with Critical and Explanatory Notes by KaSinath Trimbak Telang. Sixth
Edition. Revised by Professor V. S. Ghate. Bombay, 1918, стр. 61; см. также:-
P. V. Kane, ук. соч., т. I, стр. 88.

⁸³ P. V. Капе, ук. соч., т. I, стр. 91.

⁸⁴ Там же.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры             525

Как уже отмечалось выше, в заключительном стихе Артха-шастры говорится: «Видя многочисленные противоречия в трудах комментаторов, Випшугупта сам составил основной текст и толко­вания к нему». Хотя имя Каутильи обычно отождествляется с Ча-■накьей и Вишнугуптой, но на основании этого заключительного •стиха памятника явствует, что имя Впшнугупты не может быть идентичным с Каутильей, которому, согласно традиции, приписы­вается составление Артхашастры. Ибо здесь говорится, что Артха­шастра составлена Вишпугуптой, а пе Каутильей. Согласно же традиции, авторство этого трактата приписывается последнему, ко­торый в тексте памятника цитируется 72 раза в 3-м лице: iti Kaufilyah — «так считает Каутилья» или noti (па iti) Kautilyali — «нет, говорит Каутилья»,⁸⁵ в то время как на Вишнугупту во всем трактате нет ни одной такой ссылки.⁸⁶ На этом основании, согласно установившейся уже традиции, Артхашастра часто называется «Каутилия» (Kautillya) или «Кауталня» (Kautallya)— т. е. «Про-лзведение Каутильи» или «Произведение Каутальи».

* * *

Ознакомление с содержанием всего памятника приводит нас к убеждению, что он отражает переходный период — период разло­жения рабовладельческого строя и складывания феодальных отно­шений. Акад. С. Ф. Ольденбург в ряде своих работ считает Артхашастру памятником, отражающим строй феодальной Индии.⁸⁷ Такое мнение разделялось тогда большинством ученых-индологов. В последнее время среди некоторых западных ученых наблюдаются

в⁶ V. R. Ramachandra Dikshitar, ук. соч., стр. 308; Р. V. Капе, ук. соч., т. I, стр. 89.

⁸⁶ На это обстоятельство обратил наше внимание известный ученый Ин­дии наш почтенный друг махамахопадхьяя П. В. Кане в личной беседе с нами В Кембридже во время работы XXIII Международного конгресса востокове­дов 21—28 августа 1954 г.

8' С. Ф. Ольденбург. 1) О некоторых новых индийских работах по истории и экономике Индии, стр. 3; 2) О документе в феодальной Индии, стр. 45.

526

В. И. Кальянов

попытки пересмотреть эту точку зрения. Так, в некоторых своих ра­ботах, вышедших недавно в Германской Демократической Респуб­лике, известный немецкий санскритолог академик Вальтер Рубен относит Артхашастру к III в. до н. э. и считает, что в ту эпоху общество в северо-западной Индии было рабовладельческим.⁸⁸ По­добную же мысль высказал еще в 1949 г. Д. А. Сулейкин, который также утверждал, что в Индии в этот период существовало рабовла­дельческое общество, хотя и с присущими ему специфическпмп чертами.

«Своеобразие древнеиндийского общества состоит в том, — писал Д. А. Сулейкин, — что оно представляет собой органическое соеди­нение двух антагонистических элементов — рабовладельческого ук­лада и сельских общин, несмотря на то что развитие первого воз­можно только на основе разрушения второго, т. е. сельских общин».⁸⁹ Рабство в Индии носило примитивный характер. «Древняя Ин­дия, — говорит далее Д. А. Сулейкин, — не знала крупных рабовла­дельческих предприятий, но существо дела от этого не изменяется^ это означает лишь то, что Индия в силу отмеченных выше обстоя­тельств не достигла и не могла достигнуть высших форм рабовла­дельческого общества».⁹⁰

Правда, и сам автор Артхашастры говорит о рабстве и называет различные формы рабовладения, которые более рельефно выступают в книгах законов Ману и Нарады. Как видно из свидетельств Артхашастры, рабовладение в древней Индии по своему характеру резко отличалось от классического рабовладения, существовавшего в древней Греции.⁹¹ Рабы в Греции не имели никаких личных прав,

⁸⁸ Walter Ruben. 1) Einfiihrung in die Indienkunde, стр. 72 и ел., 160
и др.; 2) Geschichte der indischen Philosophie, стр. 107, 150 и др.; 3) Inter-
State Relations in Ancient India and Kautalya's ArthaSastra. Indian Yearbook
of International Affairs, Madras, 1955, стр. 1; 4) Die Lage der Sklaven in der
altindischen Gesellschaft. Berlin, Akademie-Verlag, 1957, стр. 6, 103 и др.

⁸⁹ Д. А. Сулейкин, ук. соч., стр. 188 и ел.
эо Там же, стр. 188.

⁹¹ R. Shamasastry. Preface, стр. XXXII; см. также: Bernhard Bre-loer, ук. соч., II, раздел «Der dasa des Kautalya».

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры               527

их даже не считали за людей, в Индии же, согласно данным памят­ника, рабы имели некоторые личные права: кабальный раб мог от­купиться сам или быть выкупленным другими за известную сумму. Особенно большие преимущества предоставлялись рабам из ариев в зависимости от их кастовой принадлежности по сравнению с пред­ставителями других этнических групп, именуемых Каутпльей млеччхами (mleccha) — «варварами». Если последним не возбраня­лось продавать или закладывать свое потомство, то для ариев это не дозволено было делать, в противном случае с виновных взыски­вался большой штраф.⁹²

Из этого явствует, что преследовалась продажа в рабство несо­вершеннолетнего из ариев. Очевидно, продажа в рабство или пре­вращение в раба, при соответствующих обстоятельствах, совершен­нолетнего ария было обычным и законным явлением в тогдашней Индии.⁹³

Различные неопровержимые факты, встречающиеся в памятнике, ярко свидетельствуют об узаконении социального неравенства и кастового деления общества, которое должно считаться незыблемым. Каждый должен строго соблюдать свой закон и исполнять предпи­санные ему обязанности. «Соблюдение (каждым) своего закона, — говорит Каутилья, — ведет на небо и к вечности. При его наруше­нии мир погибает от смешения каст. Поэтому царь не должен до пускать нарушения своего закона живыми существами, ибо соблю­дающий свой закон радуется здесь и после смерти. Ведь мир

⁹² См.: Артхашастра, отдел III, глава 13 (данного издания).

⁹³ В. Кальянов. Артхашастра — политико-экономический трактат древ­
ней Индии, стр. 97 и ел. Более подробно о рабстве в Индии см.: Д. А. С у-
лейкин, ук. соч.; Г. Ф. Ильин. 1) О некоторых особенностях рабства
в Индии в эпоху Маурьев. Доклады и сообщения Исторического факультета
МГУ, вып. VIII, Изд. МГУ, М., 1948, стр. 98—101; 2) Шудры и рабы в древ­
неиндийских сборниках законов. Вестн. древн. истории, № 2, М., 1950,
стр. 94—107; 3) Вопрос об общественно-экономической формации в древней
Индии в советской литературе. Вестн. древн. истории, № 2, М., 1950,
стр. 174—178; 4) Индия в VI—II вв. до н. э.; Всемирная история, т. II,
гл. XVII, стр. 546—551; см. также: Walter Ruben. Die Lage der Sklaven
in der altindischen Gesellschaft.

528

В. И. Кальянов

с твердо установленными разграничениями между ариями, при уста­новлении каст и ступеней жизни, охраняемый тремя ведами, про­цветает и не гибнет» (Artha. I, 3/13—16).

Как из этого отрывка, так и из других мест памятника, где, например, говорится, что для ария не должно быть рабства (Artha. Ill, 13/7), явствует, что здесь «имеются в виду не жители Индии вообще, а лишь „ария", т. е. представители господствующих классов».⁹⁴ Соблюдение каждым своего закона могло обеспечиваться применением наказания, т. е. особым аппаратом, созданным для по­давления эксплуатируемого большинства общества эксплуатирую­щим меньшинством. Узаконение социального неравенства здесь представляется как необходимое условие благополучия господствую­щих классов общества.

«Люди, — говорит Каутилья, — принадлежащие к четырем кас­там и к четырем ступеням жизни, охраняются царем при помощи наказания; преданные своим обязанностям и занятиям, они благопо­лучно живут в своих обиталищах» (Artha. I, 4/16).

Узаконение социального неравенства в Артхашастре весьма на­глядно показано, например, в тех многочисленных фактах, которые предписывают особые привилегии брахманству. Эти привилегии, в частности, выражаются в том, что ученым брахманам (crotriya) предоставляются полошенные им земли (brahmadeya), свободные от штрафов и налогов и приносяпще соответствующий доход (Artha. II, 1/8); в том, что брахманы наряду с некоторыми другими категориями лиц должны бесплатно переправляться через реку, имея лишь документы с печатью надзирателя за судоходством (Artha. Ill, 28/24), и, наконец, в том, что брахманы освобождаются от платы за перевоз и от платы при проходе военных постов и что в противном случае с нарушителя взимается штраф в размере 12 пана (Artha. И, 20/18) .^9S

⁹⁴ С. Ф. О л ь д е н б у р г. О некоторых новых индийских работах по исто­
рии и экономике Индии, стр. 5.

95 См. об. этом: Ram Sharan S harm a. Some Economic Aspects of the
Caste System in Ancient India. Patna, Swatantra Nava Bharat Press, 1952,
стр . 6 ел. и др . Мы глубоко благодарны шри Рам Шаран Шарме за его

Артхашастра — важнейший памятник, индийской культуры         529

Среди разнообразных методов государственной политики, реко­мендуемых Каутильей в качестве эффективных средств, способных удержать в повиновении подданных царя, широко использовалась религия и связанные с ней религиозные предрассудки и суеверия.⁹⁶

В настоящей работе не ставится задача осветить все богатство мысли, изложенной в Артхашастре, или дать окончательное опре­деление характера общественно-экономической формации эпохи, от­раженной в памятнике. Это дело историков и экономистов, занимаю­щихся изучением древнего индийского общества. Однако вполне возможно предположить, что в этот период мы наблюдаем уже сло­жившееся раннее феодальное общество, с присущими ему специфи­ческими чертами, а именно: наличие элементов рабовладения и т. п., аналогично тому, что мы находим в странах Ближнего и Среднего Востока.⁹⁷

* * *

Название памятника Артхашастра мы условно переводим «Наука политики», что более соответствует ее содержанию. В этимологиче­ском смысле Артхашастра (artha-$astra) означает «наука о выгоде», или «руководство к достижению полезного», т. е. «наука о накопле­нии ценностей». Почему произведение, приписываемое Каутилье, называется именно Артхашастрой (artha-castra), а не Нитишастрой (nlti-castra) — «наука политики» (в буквальном смысле), явствует из самого понимания автором значения слова artha.

По мнению Каутильи, царь и те высокопоставленные лица, для которых составлялось руководство политики, должны были служить в равной мере трем главным целям в жизни человека, трем факто-

интересную статью, которая вместе с другими важными его работами была столь любезно преподнесена нам автором во время нашего посещения города Патны в конце 1956 г.

³⁶ Подробнее об этом см.: Ram Sharan S barm a. Superstition and Politics in the ArthaSastra of Kautilya. Journal of the Bihar Research Society, vol. XL, part 3, Patna, 1954, стр. 7 и ел.

⁹⁷ См.: Н. Пигулевская. Города Ирана в раннем средневековье. М.—Л., 1956.

530

В. И. Кальянов

рам, т. е. «тройке» (trivarga), состоящей из закона, или религии (dharma); пользы, или богатства (artha), и любви, или наслажде­ния (kama). Предпочтение, отдаваемое тому или другому фактору нарушает их единство. В главе об отвержении объединения шести врагов (в разделе «Победа над чувствами») Каутилья говорит: «Пусть он (т. е. царь) отдается любви, не нарушая закона и пользы: пусть не будет лишен наслаждения или пусть в равной мере от­дается трем целям, части которых связаны друг с другом. Ибо одно из трех — закона, пользы и любви — чрезмерно чтимое, вредит себе и двум другим» (Artha. I. 7/6—9).

Однако предпочтение из этих трех факторов Каутилья отдает пользе, считая ее главной, ведущей. Об этом далее говорится: «Кау­тилья считает, что главное — польза, ибо закон и любовь основаны на пользе» (artha eva pradhana iti Kautilyah | artha-muJauhi dharma-kamav iti | . — Artha. I, 7/10—11).

Очевидно, автор трактата исходил из этих именно установок, когда дал своему трактату название Артхашастра (artha-castra).

Артхашастра — большое произведение, состоящее из 15 отделов, или книг. Каждый отдел в свою очередь имеет разделы и главы. Всего насчитывается 150 глав, 180 разделов, или 6000 шлок (сти­хов) ; в число последних включается и общее количество всех фраз трактата.

Первый отдел памятника начинается вступительной (пер­вой) главой, где дано перечисление отделов и разделов всего трак­тата, и излагает правила поведения царя. Он заключает в себе раз­делы и главы о классификации наук, общении с учеными, подавле­нии чувств, назначении министров и главного советника, об испы­тании честности и нечестности министров, о назначении тайных агентов и руководстве ими, о наблюдении в своих и чужих пределах за враждебными и дружескими партиями, о совещаниях и о направ­лении послов, о наблюдениях за царскими сыновьями, о царском жилище и о самоохранении царя.

Второй отдел, наиболее обширный в памятнике, говорит об обязанностях многочисленных надзирателей за рудниками и ма­стерскими, за добычей золота и его обработкой, за складами припа-

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры            531

сов и сырыми материалами, за арсеналом, за прядильным делом, хмельными напитками и гетерами, за земледелием, скотом и торгов­лей, за лошадьми, слонами, колесницами и пехотой, за судоходством, за мерами веса, пошлинами и печатями и др. Здесь также говорится об обязанностях хранителя казны, собирателя дохода, военачаль­ника, градоначальника и др. Сюда также входят положения о засе­лении страны, распределении земли, постройке крепостей, ведении счетов, составлении указов, об испытаниях чиновников, о действиях различных агентов и др.

Третий отдел — судебный. В нем рассматриваются дела, свя­занные с браком, с разделом наследства, с исполнением договоров и взысканием долгов; дела, касающиеся вкладов и закладов рабов и работников, совместных предприятий, прав собственности, насилия, различных видов оскорбления, игр об заклад и др.

Четвертый отдел говорит об устранении препятствий на пути к общественному порядку, о наблюдении за ремесленниками и купцами, о противодействии стихийным бедствиям, об охране нра­вов, задержании по подозрению, о расследовании случаев внезапной смерти, допросах словесных и посредством пыток, о наблюдении за всеми ведомствами, способах наказания — простых и осложненных, о наказании за различные проступки и др.

Пятый отдел излагает действия тайных агентов и утончен­ные средства государственной политики. В этом отделе говорится также о назначении тайных наказаний, пополнении казны, поведе­нии придворных, укреплении государства, единовластии и др.

Шестой отдел посвящен основам государственности — о со­вершенствах основ государства, о мире и труде.

Седьмой отдел излагает шесть методов внешней политики, дает определение состояния упадка, застоя и прогресса. Здесь рас­сматриваются различные вопросы военной хитрости, двойственной политики, приобретения друзей и союзников; вопросы о причинах разорения, жадности и недовольства подданных царя; способы от­ражения врага, вопросы заключения мира, заключение и разрыв до­говоров, образ действий в отношении круга государств и ряд других вопросов.

532

В. И. Кальянов

Восьмой отдел трактует о различного рода бедствиях, сти­хийных, внутренних и др., о непорядках, подрывающих основы го­сударства и власть царя и нарушающих спокойствие его державы.

Девятый отдел говорит о действиях намеревающегося на­пасть. Сюда входят такие вопросы, как: время и место применения войск, их вооружение и подбор для отражения врага; соображения о волнениях в тылу, о гибели людей и потере имущества; меры про­тив волнений внешних и внутренних; соображения об опасностях, возникающих от предателей и врагов, о предупредительных мерах и др.

Десятый отдел трактует о войне. Сюда включены такие вопросы, как расположение лагеря и его продвижение, охрана войска во время бедствий и нападений, различные способы ведения войны хитростью, воодушевление собственного войска, расположение собственного и чужого войска, поле битвы, действия пехоты, кон­ницы, колесниц и слонов, боевое построение войска и противострое-ние ему.

Одиннадцатый отдел излагает образ действий по отно­шению к союзам и объединениям, а именно: действия, вызываю­щие разногласия в объединениях и применение тайных карательных мер.

Двенадцатый отдел говорит о положении сильнейшего правителя и освещает вопросы внешней политики. В нем рассматри­ваются также обязанности послов, вопросы войны при помощи ин­триг, подстрекательство, вызывающее раздоры цреди соседних го­сударств, вопросы шпионажа, говорится об уничтожении врага при помощи тайных мер, одолении врага при помощи войска и едино­личной победе.

Тринадцатый отдел трактует о средствах к овладению крепостью, о подстрекательстве, выманивании врага из крепости по­средством тайных мер, применении тайных шпионов, осадных опе­рациях, захвате крепости и умиротворении захваченной области.

Четырнадцатый отдел говорит о применении тайных средств и обмана, направленных на уничтожение врага, о противо­действии вреду, наносимому собственным силам.

Артхашастра — памятник большой исторической ценности             533

Пятнадцатый отдел посвящен методике трактата и изла­гает различные методы науки.

Таково краткое изложение содержания Артхашастры Каутильи.

* * *

Заслуга открытия текста Артхашастры и его опубликования при­надлежит известному индийскому ученому Р. Шамашастри. Ему же принадлежит заслуга опубликования первого перевода этого трак­тата на английский язык, выдержавшего пять изданий.⁹⁸ Первые образцы пробного перевода на английский язык отдельных извлече­ний из Артхашастры были опубликованы на страницах журнала «The Indian Antiquary» в 1905 г. под общим заглавием «Земельная и налоговая полигика Чанакьи».⁹⁹ Пробный английский перевод всего памятника, исполненный Р. Шамашастри, появился в 1906— 1908 гг. в журнале «The Mysore Review» (отделы I—IV) и в 1909— 1910 гг. в «The Indian Antiquary» (отделы V—XV) под названием «Артхашастра Чанакьи».¹⁰⁰

Первое издание текста Артхашастры, подготовленное Р. Ша­машастри, вышло в 1909 г. в Майсоре в серии «Bibliotheca Sanskrita». Второе издание также было подготовлено Р. Шамашастри и вышло в Майсоре же в 1919 г.¹⁰¹ Кроме того, Р. Шамашастри был опубли-

98 Перевод Р. Шамашастри вызвал острую критику со стороны Н. Н. Лоу (Narendra Nath Low). См. его статью «The English Translation of the Kautaliya (a rejoinder)» в журнале «The Indian Historical Quar­terly» (vol. VIII, № 1, Calcutta, March 1932, стр. 165—220).

99 R. Shamasastry. Chanakya's Land and Revenue Policy. The In­dian Antiquary. A Journal of critical Research, vol. XXXIV, Bombay, 1905, стр. 5—10, 47—59, 110—119.

wo The Artbasastra of Chanakya (Books V—XV). Translated by R. Shama­sastry. (Note. The first four books have been published in the Mysore Review, 1906—1908). The Indian Antiquary, vol. XXXVIII, Bombay, 1909, стр. 257— 264, 277—284, 303-310; vol. XXXIX, 1910, стр. 19—28, 44—63, 83—96, 100— 118, 131—144, 161—177. .

!0i Kautiliyam Arthacastram. Arthasastra of Kautilya, revised and edited by R. Shama Sastri. Mysore, 1919 (University of Mysore. Oriental Library Publication, Sanskrit series, № 54).

534

В . И . Кальянов

кован в 1924—1925 гг. указатель к двум изданным текстам Артха-шастры (Arthacastra-suci).¹⁰² Новое, третье по счету, издание текста памятника появилось в 1923—1924 гг. в Лахоре в «Punjab Sanskrit Series». Это издание было подготовлено Дж. Джолли и Р. Шмидтом и вышло в свет вместе с санскритским комментарием Мадхава Яджвы, подготовленным пандитом Удаявиром Шастри.¹⁰³

К этому времени были уже известны два комментария к Артха-шастре. Один — «Pratipadapancika»,—написанный на вторую книгу (отдел) памятника, принадлежит Бхаттасвамину, о времени жизни которого пока ничего неизвестно.¹⁰⁴ Другой — «Naya Candrika»,— написанный на книги VII—XII, очевидно, сравнительно ранний, принадлежит упомянутому выше Мадхава Яджве.¹⁰⁵ Об этом ком­ментарии также ничего достоверного не известно, хотя пандит Удая-вир Шастри и предполагает, что «Мадхава Яджва — это какой-то весьма древний учитель» (ayarh Madhavayajva kaccana sutaram praclna eva acaryah).¹⁰⁶

Двумя годами позже опубликования лахорского издания Артха-шастры, в 1924—1925 гг., в Тривандруме вышло новейшее, четвер­тое по счету, издание текста этого памятника, которое подготовил махамахопадхьяя Ганапати Шастри вместе со своим санскритским комментарием, названным им «Crlmula» («Источник благосостоя-

¹⁰² Arthacastrasucl. Index Verborum to the published Texts of the Kauti-
lya Arthasastra by dr. R. Shama Sastry, parts I—-HI. Mysore, 1924—1925.

¹⁰³ Kautiliyam Arthacastram. Arthasastra of Kautilya. A new edition by
J. Jolly and R. Schmidt. Vol. I (Text), vol. II (Notes, with the commentary
Naya Candrika of Mahamahopadhyaya Madhava Yajva). Lahore, 1923—1924.

!04 Bhatta-Swamin's Commentary on Kautilya's Artha-eastra. Edited by K. P. Jayaswal and A. Banerji-Sastri. The Journal of the Bihar and Orissa Research Society, vol. 11 (1925), parts 1—4; vol. 12 (1926), parts 1—3; Bern-hard Breloer, ук. соч., II, стр. 69.

¹⁰⁵ Kautallyarthacastra-vyakhya Nayacandrika. . . sriman-Madhava-Yajva-
Micra-pranita sa ceyam p. Udayavlra-Castri-sanskrta (см.: Kautiliyam Art­
hacastram. . . A new edition by J. Jolly and R. Schmidt, vol. II).

¹⁰⁶ См. санскритское предисловие пандита Удаявира Шастри к этому
комментарию: Kautiliyam Arthacastram. . . A new edition by J. Jolly and
R. Schmidt, vol. II, стр. 4.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры            535

ния»).¹⁰⁷ Этот комментарий составлен на основе двух уже упомя­нутых комментариев Бхаттасвамина и Мадхава Яджвы. Кроме того, в качестве дополнительных материалов была использована рукопись на пальмовых листьях, которая представляет собой древнюю малая-ламскую версию Лртхашастры, написанную в соответствии с ком­ментарием Бхаттасвамина; эта версия охватывает первые 7 книг (отделов) памятника и считается предположительно 200- или 300-летней давности.¹⁰⁸ Таким образом, комментарий Ганапати Шастри до настоящего времени остается пока наиболее полным коммента­рием к Артхашастре.

В 1936 г. проф. Куппусвами Шастри был обнаружен новый ком­ментарий— «Jayamangala» («Счастье победы»), написанный на I, II и частично III книги Артхашастры.¹⁰⁹

Только совсем недавно этот частичный комментарий (на I книгу), подготовленный к изданию Г. Харихарой Шастри, был опубликован на страницах «Journal of Oriental Research» и в настоящее время выходит отдельной книгой.¹¹⁰ Как бы продолжением этого коммен­тария является другой частичный комментарий к Артхашастре (на II и III отделы) «Canakya-jjka» («Комментарий к Чанакье»), на­писанный Бхикшупрабхамати (Bhiksuprabhamati), находящийся

¹⁰⁷ Kautaliyam Arthaijastram. The Arthasastra of Kautalya, with the com­mentary Srlmula of Mahamahopadhyaya T. Ganapati Sastrl. Edited by the commentator. Parts I—III. Trivandrum, 1924—1925.

Ю8 Там же, ч. I, Introduction, стр. 3. См. также санскритское предисло­вие Удаявира Шастри к комментарию Мадхава Яджвы (Kautillyam Artha-Sastram.. . A new edition by J. Jolly and R. Schmidt, vol. II, стр. 2).

109 об этом в «The Journal of the Bihar and Orissa Research Society» (Patna, 1936, September, vol. XXXII, part III, стр. 286) появилось сообщение К. П. Джаясвала под названием «A new Arthasastra Commentary», где было также сказано, что комментарий этот будет опубликован в означенном жур­нале. Однако, насколько нам известно, в этом журнале пока такой публика­ции не было.

но Jayamangala on Arthasastra, edited by G. Harihara Sastri. Journal of Oriental Research, Madras, 1955—1958. — За эти сведения мы глубоко при­знательны профессору санскрита Мадрасского университета д-ру В. Рагха-вану, с которым мы- имели удовольствие встречаться и беседовать во время посещения им Ленинграда в октябре 1958 г.

536

В. И. Кальянов

в рукописи.¹¹¹ Помимо этого, имеются еще два частичных коммента­рия к Артхашастре: один Йогтхамы, называемый «Nltinirniti» (Nltinirnaya) — «Определение политики», другой — анонимный, пред­ставляющий собой тамильско-малаяламскую версию, составленную по типу комментария Бхаттасвамина (который использован Гана-пати Шастри для своего комментария).¹¹²

Первое издание полного английского перевода Артхашастры, ис­полненного Р. Шамашастри, вышло в Майсоре в 1915 г., второе — там же в 1923 г.; третье, последнее при жизни Р. Шамашастри из­дание — там же в 1929 г.¹¹³ Кроме того, в 1951 г. появилось четвер­тое издание, исполненное фототипным способом. В 1956 г. в Май-соре же вышло последнее, пятое, издание английского перевода Р. Шамашастри без существенных изменений, с предисловием, напи­санным М. С. Шринивасом, сыном Р. Шамашастри.¹¹⁴

В 1926 г. в Лейпциге вышел немецкий перевод этого памятника, исполненный И. Я. Мейером. Перевод этот, отличающийся большой добросовестностью, сделан с учетом трех изданных текстов и из-

¹¹¹ См.: G. Harihara Sastri. Artha Sastra Vyakhya. Jayamangala—Intro­
duction. Madras, 1958, стр. II. Мы здесь глубоко благодарны проф. В. Раг-
хавану за любезно присланную нам из Мадраса корректуру предисловия
Г. Харихары Шастри к его публикуемой работе.

¹¹² См.: Р. К. God е. Studies in Indian literary History. Vol. I. With a fo-
reward by Acarya eri Jina Vijaya Muni. Bombay, Bharatiya Vidya Bhavan
1953 (Shri Bahadur Singh Singhi Memoirs, vol. 4; Singhi Jain Series, 37),
стр. 146. — Как нам любезно сообщил проф. В. Рагхаван, первый из этих
двух комментариев уже напечатан и скоро выйдет в Бомбее в издании
«Bharatiya Vidya Bhavan», а второй находится в печати в «Government Press»
в Тривандруме.

¹¹³ Kautilya's Arthasastra. -Translated by [dr. R. Shamasastry, with an
introductory Note by the late dr. J. F. Fleet. Mysore, 1929.

¹¹⁴ Kautilya's Arthasastra. Translated by late dr. R. Shamasastry. Fifth
edition, with Preface by M. S. Srinivas. Mysore, Shri Radhuveer Printing
Press, 1956. — В своем предисловии к этому изданию от 30 марта 1956 г.
М. С. Шринивас пишет: «... in the present reissue, except for some minor
changes in spelling and head-lines, no fundamental alterations have been made
from the previous editions».

Артхашасгра — важнейший памятник индийской культуры             537

вестных к тому времени комментариев к ним и снабжен введением, подробными комментариями, примечаниями и указателями.¹¹⁵

В самой Индии появился целый ряд переводов Артхашастры на различные новоиндийские языки. В 1923 г. опубликован первый пе­ревод этого памятника на языке хинди, исполненный Видьяланкаром Праннатхом (Vidyalankar Prannath).¹¹⁶ В 1925 г. вышел в Лахоре второй перевод на хинди, исполненный пандитом Удаявиром Шастри (pandit Udayavlr Castri). По словам Г. Д. Тамаскара, перевод этот представляется более точным, чем английский.¹¹⁷ Появились также переводы Артхашастры и на другие новоиндийские языки: на ма-лаялам и бенгальский. Перевод на бенгальский язык исполнен Радха Говинд Басаком (Radha Govind Basak) и опублико­ван в 1950—1951 гг. в Калькутте (в двух томах).¹¹⁸ В 1956 г. в Дели вышел новый перевод Артхашастры с санскрита на хинди, который выполнен проф. Индрой (из Симлы). Перевод этот несколько сокра­щен.¹¹⁹

¹¹⁵ Das Altindische Buch vom Welt- und Staatsleben. Das Arthacastra des
Kautilya. Aus dem Sanskrit iibersetzt und mit Einleitung und Anmerkungen
versehen von Johann Jakob Meyer. Leipzig, 1926.

¹¹⁶ См.: Jaganlal Gupta aur Bhagavandas К el а, ук. соч., стр. 16.

¹¹⁷ См.: G. D. T a m a s k а г, ук. соч., предисловие.

us Об этом нам любезно сообщил в личной беседе наш друг, известный индийский ученый, профессор Мегхнат Шаха во время пребывания его. в Ленинграде осенью 1954 г.

¹¹⁹ Prof. Indra. Kautilya Arthacastra. Dilll, Rajpal end Sanz, 1956.

И. П. Байков

Артхашастра - Памятник большой исторической

Ценности

Артхашастра является одним из важнейших литературных па­мятников, сохранившим исключительно ценные сведения об обще­ственно-экономическом устройстве древней Индии и системе ее го­сударственного управления. В этом историческом трактате изложены также методы ведения сельского хозяйства, ремесел и торговли, внешней политики и войны, принципы строительства вооруженных сил, вопросы права и др.

Мы не ставим себе целью в краткой статье дать глубокий анализ всех вопросов, которые заключает в себе Артхашастра, — это дело будущего, и оно достойно внимания многих исследователей различ­ных специальностей. Здесь мы коснемся только тех вопросов, кото­рые представляются для нас наиболее важными.

Место те ории в Ар тхашастр е

В процессе длительного социального и экономического развития. складывания и развития классовых отношений и возникновения го­сударств, борьбы между классами и самими государствами в индий­ском обществе был накоплен большой опыт по государствен­ному строительству и организации экономической жизни. Этот мно­говековой опыт нашел свое обобщенное выражение в тех философ-

Артхашастра—памятник большой исторической ценности               539

ских, социально-политических и экономических взглядах, которые отражены в Артхашастре.

Уже в самом начале этого памятника указывается, что данный трактат есть «единое руководство политики, составленное на основа­нии извлечений из большей части тех руководств по политике, ко­торые были созданы древними учителями с целью овладения землею и для ее охраны»,¹ «поэтому три науки, — говорится в разделе 2 (главе 5), — корнем своим имеют науку о государствен­ном управлении». Еще в разделе 1 (главе 2) «Установление места философии» дано оригинальное и по тому времени глубокое опре­деление этой науки. «Философия тем, что исследует при помощи логических доказательств: в учении о трех видах — законное и неза­конное, в учении о хозяйстве — пользу и вред, в учении о госу­дарственном управлении — верную и неверную политику — и иссле­дует при этом сильные и слабые стороны этих наук, — приносит пользу людям, укрепляет дух в бедствии и в счастии и дает умение рассуждать, говорить и действовать».

«Философия всегда считается светильником для всех наук, средством для совершения всякого дела, опорою всех установлений» (там же).

Не подвергая подробному анализу древнюю философию Индии, насколько она идеалистична или материалистична, хотя в этом оп­ределении заметно и то и другое, необходимо подчеркнуть главное назначение ее в древней Индии, как в древние времена и в других странах, что она (философия), охватывая широкий круг вопросов, освещала путь практики. Несомненно, что такое представление о фи­лософии, как всеобъемлющей науке, было бы невозможно без дли­тельной, глубокой, всесторонней работы человеческой мысли в пе­риод, предшествовавший появлению Артхашастры.

В связи с этим следует подчеркнуть два положения: во-первых, такое понятие о философии указывает на борьбу противоположно­стей: законное и незаконное, пользу и вред в учении о хозяйстве, верную и неверную политику в учении о государственном управле-

¹ Здесь и далее разрядка наша,— И. В.

540

И. П. Байков

нии — и, во-вторых, что философия является «опорою всех установ­лений», т. е. теоретической основой общественно-государственной и экономической жизни.

Правда, хотя философия и рассматривает противоположности в их связи, но существовавший к тому времени общественный строй признается автором Артхашастры незыблемым, неизменным. Эта мысль нашла свое яркое выражение в разделе 1 (главе 3) трак­тата, где говорится: «...пусть царь не допускает нару­шения своего закона живыми существами, ибо соблюдающий свой закон радуется здесь и после смерти. Ведь м и р с твердо установленными разграничениями между ариями, при установлении каст и ступеней жизни, охраняемый тремя ведами, процветает и не гибнет».

Вопросы государственного и экономического устройства и право

Коснувшись философских взглядов древней Индии, о которых шла речь выше, мы не можем не остановиться на характеристике существа государственного строя. Какой же социально-экономичес­кий строй отражают эти теоретические взгляды, экономические ос­новы и правовые нормы, изложенные в Артхашастре?

Не претендуя на законченность определения социально-экономи­ческой формации рассматриваемого периода древней Индии, мы на ос­нове анализа экономических и социально-юридических положений, имеющихся в Артхашастре, а также учета взглядов многих извест­ных индийских историков считаем, что этот трактат отражает сло­жившийся феодальный строй с особенностями, присущими ряду госу­дарств Востока. Это видно прежде всего из того, что Артхашастра отражает классовое общество. Так, например, в разделе 1 (главе 3) трактата, где определяются место и положение людей в данном об­ществе, мы читаем:

«Закон для брахмана — учение, обучение, жертвоприношение для себя и для других, раздача даров и их получение.

Артхашастра — важнейший памятник индийской культуры              541

«Закон для кшатрия — учение, жертвоприношение, раздача даров, добывание средств к жизни военным делом и охрана жи­вых существ.

«Закон для вайшьи — учение, жертвоприношение, раздача да­ров, земледелие, скотоводство и торговля.

«Закон для шудры — послушание и ведение хозяйства в пови­новении у дваждырожденных, ремесло и актерство».

Эти четыре касты ариев, говорится в Артхашастре, о чем также свидетельствуют и другие древние документы и памятники, явля­ются основными группами населения страны. Как известно, К. Маркс считал, что в основе возникновения каст лежит разделе­ние труда (соч., т. IV, стр. 30, т. V, стр. 385), а определение назна­чения этих каст, приведенное выше, вскрывает их социальную суть. Отсюда можно сделать заключение, что они (касты) представляют определенные социальные группы, которые между собой находятся в определенных экономических отношениях.

К этому следует добавить, что, как видно из текста Артхашастры, данными четырьмя кастами (варнами) не исчерпывается все насе­ление древней Индии. Существовал еще целый ряд племен и групп населения, не говоря уже о том, что и принадлежавшие к кастам по причинам нарушения правил и устоев последних выпадали из них, становились внекастовыми, дополняли внекастовую часть на­селения.

Принадлежавшие к кастам ариев вайшьи и шудры, а также те, которые не принадлежали к этим кастам по своему социальному по­ложению и месту в процессе производства, как раз и составляли большую, эксплуатируемую часть населения. Эта основная часть населения, производившая матв|риальные ценности, блага жизни, занималась, как видно из трактата, земледелием, скотоводством и ремеслом.

Однако наиболее важное свидетельство того, что общество, кото­рое отражает Артхашастра, является феодальным, — это положения о натуральной ренте. Земледелец, являясь основным производителем материальных ценностей — продуктов сельского хозяйства, а также и ремесленник должны были отдавать одну шестую часть (sad-bhaga)

542

И. П. Байков

своих продуктов царю (государству). «Люди... сделали Ману, сына Вивасвана, царем и определили шестую долю зерна и деся­тую долю товаров и золота как его (царя) долю» (раздел 9, глава 13).

Доходные статьи государства (царя) ² также могут служить сви­детельством феодального характера общества. В разделе 33 (главе 15) дается обобщающая характеристика всех доходов госу­дарства от страны, а именно: «общий налог, шестая доля, воен­ный налог, подношения, рента, поборы, взимаемые по случаю высо­ких торжеств (рождение сына у государя и т. п.), побочный налог, возмещения (за потраву),³ подарки, казенные подати», а также зерно всех видов, мука, масла, хлопок, соль, сахар и мед, плоды, кислое молоко, имбирь, тмин, горчица, сушеная рыба, мясо, лук, коренья.

Однако шестая доля не являлась постоянной, неизменной вели­чиной. Государь в определенных условиях мог увеличивать взимае­мую им долю. В разделе 90 (главе 2) «О пополнении государствен­ной казны» сказано, что «государь, находясь в затруднитель­ном положении, должен собирать средства для пополнения казны». И он собирал их, прибегая при этом ко всевозможным ме­рам.

В данном случае источниками этого пополнения являлись по­боры с сельского населения, устанавливаемые в размере от 'Д до 7з части урожая с плодородных полей. Кроме того, примерно 7б часть запасов хлопка, овощей, полотна, шелка, мяса и т. п., принад­лежавших трудовому населению, также поступала в государствен­ную казну.

Наряду с повышением доли, взимавшейся с населения в пользу царя, широко применялись и различные штрафы, которые накла­дывались на трудовое население за малейшее нарушение установ-

² Согласно Артхашастре, все порядки, правила и установления вводились
и издавались в стране от имени царя, а весь государственный аппарат,
многочисленный и разветвленный, обеспечивал выполнение всех этих уста­
новлений.

³ Речь идет, видимо, о потраве государственных лугов, посевов и т. д.

Артхашастра — памятник большой исторической ценности                   543-

ленных порядков, иногда специально вызываемое провокациями государственных чиновников. Все это делалось для увеличения на­копления казны царя.

В целях обеспечения и соблюдения правопорядков, установлен­ных в данном государстве, т. е. в целях сохранения и укрепления системы эксплуатации господствующим классом народных масс, ут­вердились и соответствующие юридические и социальные инсти­туты. Существовала система повинностей, штрафов и наказаний, которые налагались на лиц, нарушавших установленные правила, обычаи и порядки. Существовала также детально разработанная си­стема судопроизводства, преследовавшая ту же цель — защиту со­циальных интересов правящего класса во главе с царем. Естест­венно, что для обслуживания этих юридических институтов, состав­лявших государственный аппарат, потребовалась огромная армия различных категорий чиновников. Были даже разработаны своеоб­разный «табель о рангах» лиц, занятых на государственной службе, и соответствующая система оплаты их.

Для содержания государственных чиновников и придворной челяди требовались огромные расходы, чтобы они имели «всяческие удовольствия», и царь делал их, так как он считал, что именно эти люди обеспечивают незыблемость установленного строя (см.: Артха­шастра, раздел 91, глава 3).

Таким образом, основными классами древнего индийского об­щества являлись, с одной стороны, трудовое население деревни, про­изводящее продукты сельского хозяйства, и ремесленный люд, ко­торый являлся составной частью деревенской общины древней Ин­дии; он обеспечивал все необходимые для общины работы, а в го­роде — все необходимое для нужд государства, в том числе в значи­тельной мере для войны и торговли. Это были вайшьи и шудры. С другой стороны, привилегированную часть древнего индийского общества составлял класс, представленный придворной челядью («сословием или кастой высших») во главе с царем и многочислен­ной армией чиновников государственных ведомств. Из этих аристо­кратических, привилегированных кругов вербовались советники, министры, военачальники и прочие служилые лица государствен-

544

И. П. Байков

ного аппарата, которые и составляли опору царя. Весь этот госу­дарственный аппарат давил на трудовое население. И если учесть частые войны (а война была одной из важнейших функций фео­дального государства, обусловленной тоже экономическими причи­нами), требовавшие громадных расходов (а также и людских ре­зервов для ведения войны), то станет ясным, что одной шестой доли, отчислявшейся в пользу царя, было недостаточно. В таком случае, чтобы заставить трудовое население страны отдавать значи­тельную часть произведенного им продукта в пользу царя, приме­нялось условие «затруднительного положения», закрепленное спе­циальными законоположениями. А это значит, что было юриди­чески и политически оформлено внеэкономическое принуждение, т. е. форма эксплуатации, характерная для феодализма.

Вместе с этим юридическое оформление обязательной отдачи части, а не всего продукта государству доказывает и другое — что социально-экономический строй, отражаемый Артхашастрой, не мо­жет быть отнесен к рабовладельческому, хотя элементы рабовладе­ния имели место.

В древней Индии, как и в ряде других стран Востока, государ­ство (т. е. царь) являлось юридическим собственником земли, земля же фактически принадлежала деревенской общине, которая и распоряжалась ею и обеспечивала уплату установленной нату­ральной ренты государству.

Конституция этих древних общин различается в разных районах Индии. В простейших из них земля обрабатывается сообща и про­дукты делятся среди членов общины. В то же самое время пряде­ние и ткачество осуществлялось в каждой семье как дополнительное занятие. Кроме того, имелись люди, которые содержались за счет общины — это ремесленники, плотник, кузнец и т. д., выполнявшие свои работы традиционным способом.

Главное официальное лицо, которое назначалось вышестоящими властями, называлось махаматра. Он определял долю государства. Иногда это делал сельский староста (грамабходжака). Доля госу­дарства выделялась в соответствии с традициями, зафиксирован-.ными в древних индийских и законодательных книгах.

Артхашастра — памятник большой исторической ценности                   545

Доля государства называлась бхага. Другие налоги, в случае войны и голода, назывались бали. В сельской общине преобладала форма деревенской взаимопомощи — общинного труда — для выпол­нения полевых работ, для создания водоемов, постройки и ремонта дорог, для постройки общественных помещений и площадей.

Таким образом, мы не находим в индийской деревенской общине и среди правящего класса феодала такого типа, который был в ряде других стран Европы. Но это положение вовсе не означает, что главное и принципиальное — экономические отношения между ос­новными производителями и классом, который существовал за счет этих производителей, — носит иной, нефеодальный характер.

Кроме того, отсутствие у феодалов или крестьян частной собствен­ности на землю (что, кстати сказать, нельзя утверждать абсолютно) показывает лишь историческую особенность экономического разви­тия древней Индии, во многом обусловленного определенными гео­графическими факторами, например трудными климатическими условиями, когда нередко происходили засухи или, наоборот, навод­нения. Для борьбы с этими стихийными бедствиями нужны были усилия в государственном масштабе. Недостаток воды, малочислен­ность рек и других естественных водоемов, длительные нормальные периоды отсутствия дождей — все это также выдвинуло создание системы искусственных орошений на первый план. Осуществление таких работ было непосильным для отдельных крестьянских хо­зяйств и даже для крупных деревенских общин. Естественно, что правительство было вынуждено взять и это дело в свои руки, для того чтобы обеспечить нормальное функционирование экономиче­ской жизни в своем государстве.

Из памятника не видно, была ли в древней Индии частная соб­ственность на землю или нет, этот вопрос требует дальнейшего исследования. Одно ясно, как это следует из раздела 2 (глава 5) Артхашастры, что всей землей безраздельно владел царь, который обязан был заботиться о материальном благе своих приближенных, несших службу при дворе и в армии, чтобы они не испытывали ни­какой нужды и чтобы среди них не было недовольных. Эта забота царя проявлялась' в первую очередь в дарении земли (дающей до-

546

И. П. Вайкоз

статочный продукт и освобожденной от налогов и штрафов) том, которые совершают жертвоприношения, осуществляют духовное руководство, священнослужителям и тем, кто просвещен в ведах. Кроме того, царь наделял землей также надзирателей, учетчиков, священнослужителей, ветеринаров, врачей, объезжающих копей и посыльных. Последние же, получив землю, не имели права отчу­ждать ее путем продажи или заклада (см. раздел 19, глава 1).

Отсюда следует, что царь, т. е. государство, не всегда владел всей землей. Какая-то часть ее отдавалась во владение определен­ной группы людей. Предупреждение же, что они не имеют права ее продавать, указывает на существование продажи земли.

Какое значение придавалось экономике, сельскому хозяйству, видно из того, что в древней Индии были разработаны специальные учения о земледелии, о животноводстве, о торговле. Они, эти учения, составляли варту, т. е. учение об экономике. Варта полезна главным образом тем, что доставляет зерно, скот, золото, лесоматериалы и бесплатный труд. Именно при помощи тех богатств, которые получал царь от экономики, он мог держать под своим контролем как своих подданных, так и враждующие силы врага (раздел 1, глава 4).

Сосредоточение огромных богатств в руках царя заставляло его в свою очередь заботится о хозяйстве в целом. С этой точки зрения большой интерес представляет роль государства в деле создания го­сударственных резервов. В разделе 33 (главе 15) указывается, что одну половину всех продуктов (т. е. доходов казны) царь должен оставить на несчастный случай, а другую половину пустить в упот­ребление. Кроме того, он должен обновлять старые запасы.

Эти условия определяли и требования к сельскому хозяйству. «Сельская местность,—говорится в разделе 96, главе 1, — должна обладать укрепленными пунктами и быть способной содержать себя... давать средства к существованию... (населения страны). содержать войско и платить налоги».

Такая оценка значения сельской местности свидетельствует, кроме указанного, еще раз о том, что основой экономической жизни и военной деятельности было главным образом сельское хозяйство.

Таким образом, философия, наука о хозяйстве и наука о госу-

Артхашастра — памятник большой исторической ценности                   547

дарственном управлении, о которых говорится в Артхашастре, пре­дусматривали достижение определенных целей. Сохранение единства философии, троицы вед и учения о хозяйстве, умелое применение их в жизни составляли основу государственного управления, науку, которая есть «средство для обладания тем, чем не обладали, для сохранения приобретенного, для увеличения сохраненного» (раздел 1, глава 4). Это означает, что наука выражала активное стремление царя к увеличению приобретенных богатств. Вместе с тем этой наукой предусматривалось распределение приращенного добра среди «достойных». Наука, применяемая с истинным понима­нием ее, «приносит людям чувство законности, пользу и наслажде­ние» (там же), а царь, воспитанный в духе этих наук, «заботится о воспитании своих подданных, владеет землей безраз­дельно, радуясь благу всех существ» (раздел 2, глава 5). Эти фи­лософские, экономические и политические взгляды, которые нашли свое обобщенное выражение в Артхашастре в виде руководств для царя и государственных чиновников, свидетельствуют о высокой культуре народов древней Индии.

Вопросы внешней политики

Артхашастра не отражает наличия единого государства, кото­рое территориально совпадало бы с современным Индийским полу­островом, замкнутым с севера, запада и с востока горными систе­мами, а с южных границ омываемого водами Индийского океана. Вернее будет сказать, что Артхашастра отражает наличие на этом полуострове целого ряда государств, которые были сходны по об­щественно-экономическому строю, по оословно-кастовому делению населения и в значительной мере связаны относительной общностью религиозных и этических взглядов, а, возможно, в какой-то мере и общностью основных языков.

Существование ряда мелких и крупных государств, одинаковых в основном по социальному строю, но не одинаковых по экономи­ческим и военным возможностям, сопредельных и удаленных друг от друга на большие расстояния, привело к необходимости выра-

548

И. П. Байков

ботки соответствующих норм и положений в отношении внешней по­литики и установления международного права, регламентировав­шего взаимоотношения этих государств, а нередко случавшиеся военные конфликты, основным содержанием которых было стремле­ние более сильного государства захватить земли, скот и богатство .другой страны, в свою очеред привело к развитию военного дела, военного искусства, о чем более подробно будет идти речь ниже.

В связи с расширением экономических связей и внешнеполити­ческих отношений возникла и утвердилась дипломатия. Дипломатии, судя по всему, придавалось большое значение, и целью ее было по­литическими средствами и искусными методами обеспечить интересы своего государства, предотвращать войну, когда она была невыгодна, укреплять мир, а при соответствующих обстоятельствах обеспечить наиболее благоприятные условия для успешной войны. В этих целях дипломаты должны были обеспечивать заключение соответствую­щих договоров с соседними и дальними государствами, позиция п интересы которых соответствовали позиции и интересам данного государства.

«Правила для послов» (дипломатов), изложенные в разделе 12 (главе 16), определяют обязанности послов, там указывается, что «царское послание должно быть изложено врагу (главе другого государства) так; он ответит так; ему (посол) должен на это возра­зить (так); таким образом (он должен) над ним взять верх. Пусть он (посол) отправляется (в путь), изучая эти указания. Пусть он общается с охранителями лесов и границ и главными лицами в го­родах и во (всей) стране. Места для расположения своих войск и войск врага, для сражений и для отступления пусть он наблюдает. Пусть он узнает размеры государства и (количество) крепостей и пусть собирает сведения о драгоценностях, средствах к пропитанию, об охране и слабых местах».

В этих целях он в случае необходимости должен терпеливо пе­реносить лишения, изворачиваться, проявлять гибкость, избегать хмельных напитков, женщин, но в то же время подпаивать врага, использовать агентуру с той целью, чтобы выявить сильные и сла­бые стороны в стане врага и окружающих его государств.

Артхашастра — памятник большой исторической ценности             549

Далее конкретизируется задача посла, который обязан способ­ствовать выполнению заключенных договоров между государствами, поддерживать престиж своего государства (царя), приобретать дру­зей, осуществлять подговоры, вызывать ссоры среди союзников про­тивной стороны, обеспечивать тайную перевозку войск, похищать родственников и драгоценности (врага), получать сведения от шпионов. В случае необходимости расторгать соглашения, а также применять тайные средства.

В этой же главе Артхашастры рекомендуется назначать лиц в ка­честве послов с большим выбором и предоставлять им большие пол­номочия. «Кто обладает полнотой качеств министра, тот посол, ко­торому поручено ведение дела». Что это за качество министра, ко­торыми должен обладать дипломат? Это должен быть житель дан­ного государства, «развитый, легко руководимый, искусный в реме­слах, прозорливый, умный, с хорошей памятью, ловкий, красноречи­вый, самоуверенный, искусный в ответах, одаренный предприимчи­востью и храбростью, выносливый, честный, дружественно располо­женный, устойчивый в преданности, доброжелательный, сильный, здоровый, стойкий, не упрямый и не легкомысленный, с приятным обращением, не ссорящийся» (раздел 5, глава 9). Эти качества де­лают министра совершенным и этими же качествами должен обла­дать и посол, дипломат.

Широкий круг обязанностей дипломата, сложные задачи, допу­стимость применения тайных средств — шпионажа, подговоров, организация отравления и убийств важных деятелей, влияющих на политику данного государства, — все это говорит о том, что действи­тельно дипломат должен был обладать весьма разносторонними качествами. Лишенный четверти и половины этих качеств — это средний и плохой дипломат.

Международное право, как можно сделать вывод на основании Артхашастры, уже тогда признавало неприкосновенность диплома­тической персоны. Из «посланцев» (дипломатов) даже люди низших каст не могут быть убиваемы, тем более брахманы. Это и понятно, ибо наиболее сложные вопросы отношений с другими государствами, от которых зависела судьба своего государства, прежде всего должны

550

И. П. Байков

были решаться дипломатами. Они были особо активны, когда назре­вала война, когда возникала необходимость упрочения положения своего государства. От дипломатов требовалось, чтобы они смогли урегулировать спорные вопросы и наладить хорошие отношения с другими государствами, когда война считалась невыгодной или нельзя было сохранить нейтралитет, а когда изменившаяся обста­новка становилась более благоприятной, суметь использовать ее в интересах своего государства.

Таким образом, от дипломатов древней Индии требовалась боль­шая гибкость, изворотливость и коварство, чему и учат «Правила для послов», содержащиеся в Артхашастре.

Вопросы войны и строительства вооруженных сил

Артхашастра представляет собой редчайший документ огромного научного значения не только потому, что в ней разработаны вопросы политики, науки государственного управления, но также и потому, что в ней наиболее полно, из доставшихся в наследство современной науке от древнего мира литературных памятников, разработаны вопросы военной политики, строительства вооруженных сил и воен­ного искусства. Этим вопросам посвящена значительная часть Артхашастры. Это и понятно, ибо одной из важнейших областей деятельности государств древней Индии была вооруженная борьба.

Вооруженная борьба, война преследовала определенные цели, а именно: овладение лучшими землями, запасами зерна, скотом, деньгами (разделы 103—107, глава 4), подрыв экономической и во­енной мощи соседа (разделы 111 и 112, глава 6), который может угрожать данному государству, в ходе боевых действий приобрести друга, союзника (раздел 116, главы 9 и 10). Причем в связи с этим указывается, что из трех возможностей — приобретение друга, денег или земельных владений — приобретение земель считается лучшим, так как «при приобретении земли приобретаются также и друзья и деньги» (там же).

Приобретение земель достигалось не только путем завоеваний, но и мирным путем, путем соглашений, но и в последнем случае сила

Артхашастра — памятник большой исторической ценности             551

играла решающую роль. Царь ставил перед собой цель приобрести новые земли, пригодные для земледелия, на которых «можно обильно а постоянно заниматься хлебопашеством». Однако преимущество отдавалось тем землям, среди населения которых преобладали представители низших каст, живущие раз­общенно (раздел 116, глава 11).

Известное марксистское положение гласит, что победа насилия основывается на производстве оружия, а производство оружия на производстве вообще. Следовательно, для того чтобы вести военные действия, государство должно опираться на определенный уровень производства, производительные силы в данном государстве должны быть настолько развиты, чтобы обеспечить успешное ведение войны.

Развитие производительных сил древней Индии достигло опреде­ленного, можно сказать, высокого уровня для своего времени и было в состоянии обеспечить войско необходимым вооружением. Воору­женные силы древней Индии были оснащены разнообразными боевыми машинами, передвижными орудиями, разнообразными копьями и пиками, воины были защищены доспехами, располагали дополнительным вооружением для слонов, коней, располагали также средствами маскировки.

Производству оружия в древней Индии придавалось огромное значение. Это видно из того, что в государстве было создано спе­циальное ведомство по надзору за оружейными складами (арсена­лами). Обязанностью этого ведомства было: изготовление боевых машин, оружия, создание оборонительных сооружений, производство разных приспособлений для боя, изготовление оборонительных средств для защиты крепостей, средств для разрушения вражеских укрепленных городов и хранение военных материалов в надлежащем месте. На обязанности этого ведомства был также подбор специали­стов, мастеров и работников, труд которых оплачивался деньгами (раздел 36, глава 18).

К числу неподвижной боевой техники относятся десять видов различных метательных машин, баллист, зажигательных приспо­соблений, балок, машин для тушения и т. д. (раздел 36, глава 18). Передвижные орудия (машины), выбрасывающие те или иные сна-

552

И. П. Байков

ряды, представлены четырнадцатью видами и предназначены для овладения крепостями, для борьбы против пехоты, конницы, колес­ниц и слонов. Эти средства борьбы применялись как в наступатель­ных, так и в оборонительных боях.

Виды оружия с ножеобразными металлическими остриями пред­ставлены большим разнообразием копий, пик, трезубцев, мечей, секир, топоров и т. п.

Все эти виды орудия борьбы носят характерные национальные индийские названия, часто легендарного или устрашающего харак­тера. Например, машина для метания стрел (баллиста) названа име­нем легендарного брахмана-мудреца Джамадагни, который был иску­сен в военных науках и являлся отцом знаменитого воина Парашу-рамы Джамадагнья. Другой вид баллисты назван бахумукха — «мно-гопастное», передвижная машина —шатагхни — «убивающаясотню». Доспехи, защищающие воинов, представлены металлическими сетями, сетчатыми панцирями, кольчугами, изделиями из хлопчато­бумажной ткани, кожи, шлемами, безрукавками, наплечниками, наколенниками, железными перчатками и другими видами.

Боевые колесницы представлены семью видами как для боя, так и для разрушения вражеских городов. В колесницах помещалось от 1 до 12 воинов (разделы 49—51, глава 33).

Кроме пехоты как основного рода войск комплектовались и более подвижные войска — кавалерия, слоны и боевые колесницы. Для обеспечения этих родов войск существовали специальные ведомства, занимавшиеся разведением лошадей, ловлей слонов и их обучением, производством колесниц и т. п. Таким образом в древней Индии уже на ранней стадии вооруженные силы состояли из 4 родов войск: пехоты, конницы, колесниц и слонов. Во главе перечисленных родов войск стояли начальники, которые подчинялись главному воена­чальнику.

Главный военачальник должен был быть сведущим во всех отраслях науки, знать, как руководить всеми родами войск, знать, как и когда применять те или иные рода войск, уметь выбирать наиболее выгодное место для боя, знать, когда начинать сражение, уметь расчленять сомкнутые ряды врага, уничтожать разобщенных

Артхашастра — памятник большой исторической ценности                   553

и сокрушать укрепления, уметь собирать разрозненные части своих войск, знать, когда следует выступать в поход, т. е. уметь побеждать войска врага. Вместе с этим, что говорит о высокой военной куль­туре, он должен организовать управление войсками: установить сигналы горном, музыкальными инструментами, знаменами и флаж­ками, установить сигналы, когда следует стоять на месте, наступать и атаковать (разделы 49—51, глава 33), и в целом он должен за­ботиться о дисциплине своих войск.

Войско в государстве древней Индии являлось одним из шести основных устоев государства наряду с самим государем как главой государства, министрами, территорией (сель­ской местности), городами и казной.

Важнейшее значение придавалось качеству войска. «Оно должно быть таким, которое досталось государю от отца и деда, постоянным, послушным, таким, в котором воины, равно как их жены и дети, довольны, выносливы в походах, неотразимым, переносящим стра­дания, испытанным в боях, опытным и сведущим во всех видах оружия, верным (царю), ибо в благополучии и несчастии он связан с ним, и состоящим главным образом из кшатриев» (раздел 96, глава 1).

Войско делилось на шесть видов (в качественном отношении), а именно: 1) постоянные войска; 2) наемные войска (bhrtaka);

3) предоставленные объединениями, т. е. территориальные войска;

4) войска, предоставляемые союзными государствами; 5) перешед­шие от врага (amitra); 6) из лесных племен.

Известно, что боевое качество войск определяется многими усло­виями — однородностью классового состава, пониманием армией целей войны, наличием опытного и авторитетного военачальника, его отношением к подчиненным, закалкой, боевой подготовкой, т. е. обученностью войск, вооружением, прочностью тыла, т. е. теми условиями, которые в советской военной науке получили название . постоянно действующих факторов. Хотя об этих факторах и не было представления в такой классической формулировке во времена древности, но из текста Артхашастры следует, что царь и военачаль­ники при строительстве своих войск и при ведении войны исходили

554

И. П. Байков

из учета только что названных условий. Причем, кроме своих воз­можностей, готовящий нападение учитывает и возможности против­ной стороны.

При характеристике населения и тыла в целом в Артхашастре указывается, что сельская местность должна располагать всем необ­ходимым, чтобы содержать себя и войско, жители ее должны со­стоять из трудолюбивых земледельцев, и вообще население должно быть честным, преданным царю (раздел 96, глава 1).

Что касается учета прочности своего тыла и тыла противника, то считалось более выгодным начинать войну, когда население против­ника возмущено несправедливостью своего правителя и не оказывает ему поддержки. Если царь «видит, — говорится в разделе 103—107 (глава 4), — что его собственные подданные полны энергии, спло­чены, пребывают в состоянии преуспеяния и в будущем могут беспрепятственно исполнять свои начинания и наносить ущерб на­чинаниям врага, то он также может, объявив войну, занять выжида­тельное положение». И далее, если «подданные врага терпят лише­ния, истощены, вместе с тем алчны, теснимы своими собственными войсками и лесными племенами и поэтому сами по себе или же при помощи интриг будут искать помощи у меня, (то это значит, что) мои начинания преуспевают, а дела врага находятся в состоянии упадка».

Поэтому, если царь желает победить в готовящейся им войне, он должен учесть свои сильные и слабые стороны, а также сильные и слабые стороны врага, учесть все возможности, место, время (выгод­ное для начала войны и необходимое для собирания своих сил), волнения в тылу противника, предусмотреть возможные потери в людях и в военном имуществе, — после этого он может выступить в поход. В противном случае ему лучше не трогаться с места (раз­делы 135 и 136, глава 1).

Большое значение придавалось боевой подготовке войск. «Воины — пешие, конные, на колесницах и на слонах — должны с восходом солнца вне города производить учение... При этих упра­жнениях царь должен постоянно присутствовать и постоянно произ­водить смотр их искусству» (раздел 91, глава 3). Наряду с боевой

Артхашастра — памятник большой исторической ценности                   55а

подготовкой большое значение придавалось и моральному состоянию войск. «Войско считается воодушевленным, когда оно поднимается для наступления (легко), находясь (даже) не под одним началь­ством, состоя из уроженцев разных мест. . . Оно является единодуш­ным и могущественным, если оно творит дела храбрости» (разделы 137—139, глава 2).

Отмечая важность морального фактора для исхода войны, автор Артхашастры указывает способы, при помощи которых можно воодушевить войско на подвиг. Это прежде всего религиозно-этиче­ская подготовка.

В памятнике приводятся два стиха из священного писания, кото­рые должны служить примером обращения к воинам перед сра­жением.

«То, что брахманы, желающие неба, получают многими жертвами и покаянием, а также с помощью богатых даров достойным лицам, то в одно мгновение получают герои, отдающие жизнь в сражении».

«Да не будет нового глиняного корыта, наполненного водой, украшенного сверху травой дарбха (священная трава, применяе­мая при жертвоприношениях), у того, кто не сражался, хотя и имел поддержку от господина. Ему следует идти в ад» (разделы 150— 152, глава 3).

Такую подготовку ведут советники и жрецы. Вместе с этим -«певцы и барды должны воспевать для героев небо, а трусов (стращать) адом, так же как и восхвалять касты, сообщества, род, дела и поведение сражающихся» (там же).

Но не только религиозными церемониями достигалось воодушев­ление, значительную роль в этом играла материальная заинтересо­ванность. Главный военачальник, ублажив войско деньгами и поче­стями, должен обратиться к нему со следующими словами: «100 000 пана тому, кто убьет (вражеского) царя. 50 000 — за (убийство) полководца и царевича-наследника, 10 000 —за (убий­ство) главы храбрецов, 5000 — за уничтожение слона и колесницы, 1000 — за (уничтожение) коня, 100 за (убийство) главы пехоты, 20 — за голову (убитого) простого воина» (там же).

556

И. П. Байков

Военным действиям обычно предшествовала всесторонняя раз­ведка сил противника. Выяснились положение государства и его союзники, состояние населения внутри страны, количество и каче­ство войска. Основную роль в добывании таких сведений играла дипломатия, которая широко применяла тайные средства: шпионаж, подкуп, подговоры/ и даже насильственное устранение/ наиболее видных деятелей.

Перед тем как принять решение начать военный поход, прави­тель государства обстоятельно изучал этот вопрос совместно со сво­ими советниками, министрами и военачальниками. Выяснялось, куда, в каком направлении лучше, выгоднее нанести удар. Напасть ли на врага с фронта своими силами, а силы своих союзников на­править для удара в тыл врагу или наоборот. Намеревающийся напасть старался вызвать ссору внутри лагеря союзников врага или привлечь их на свою сторону, тем самым ослабить врага и нанести ему поражение вооруженной силой.

Но в Артхашастре рассматриваются не только наступательные действия, в ней обстоятельно рассматриваются и вопросы обороны. В даном случае к оборонительным действиям прибегают не только слабые государства, которые стараются выиграть время или сохра­нить свою независимость и свои позиции, но и сильные, если они считают, что наступательные действия в данный момент им вести невыгодно.

Характер военных действий определяется не только боеспособ­ностью и количеством применяемых войск, построением боевых по­рядков и т. п., но и зависимостью от сил противника, местности, на которой предстояло вести боевые действия.

Следует указать, что военное искусство, представленное в соот­ветствующих главах Артхашастры, находилось в древней Индии на весьма высоком уровне. Это видно из того, что всесторонне учитыва­лись как свои силы, так и силы противника, тщательным образом оценивалась местность, по которой должны проходить войска, и местность, на которой должны были развернуться боевые действия, разрабатывался порядок построения боевого лагеря и укрепленной крепости, тактические приемы борьбы (обороны и наступления)

Артхашастра — памятник большой исторической ценности             557

и широкое развитие получили разнообразные боевые порядки, со­вершенно определенно оценивалось значение резерва, большое зна­чение придавалось маневру, военной хитрости. Вместе с этим было определено назначение каждого рода войск, а также дана класси­фикация войск по их качественному состоянию.

Войско в целом, как мы уже отмечали, делилось на шесть кате­горий по своему качеству. Выше всех расценивались наслед­ственные войска, выходцы из касты кшатриев. Эти войска были основной опорой правителя госуда|рства, и это вполне понятно, так как сам царь зачастую принадлежал к той же касте, что и эти войска. Наемные войска следовали за наследственными, их качество заключалось в том, что они всегда готовы к походу и по­слушны. Территориальные войска расценивались ниже наемных, но выше союзных. Их достоинства выражались в том, что они были укомплектованы из людей одной области. Эти войска имели одинаковое чувство воинской доблести, ярости и желание достичь цели. Союзные войска находились на четвертом месте, но выше перешедших от врага войск и войск из лесных племен. Союзные войска имели лишь одну цель — в силу договора участво­вать против общего врага. После решения этой задачи они обычно возвращались к себе. Перешедшие от врага войска зани­мали предпоследнее место, они ценились выше, чем войска из лес­ных племен, но при тех условиях, если они возглавлялись воена­чальником из ариев. И последнее место занимали войска лесных племен. Оба последних войска были охотники до грабежа. «При отсутствии добычи и неудачах их следует опасаться, как прячу­щейся змеи». Иными словами, «в соответствии с достоинствами своих воинов пусть он (т. е. царь), смотря по выбору того или иного рода войска, производит снаряжение войск, способных отразить силы врага» (разделы 137—139, глава 2).

Военный поход начинался с устройства лагеря. В зависимости от обстановки и местности устраивался лагерь круглый, прямо­угольный, квадратный с 4 воротами и 6 дорогами, 9 подразделени­ями. Опасные направления обеспечивались рвами, валами, стенами, воротами и башнями. Кроме того, применялись меры. предосторож-

558

//. П. Байков

ности: устраивались волчьи ямы, ямы для слонов, колючие заграж­дения, устанавливалась сменная стража, выделялся специальны]! надзор за шпионами, запрещались споры, продажа хмельных напит­ков, сборища и игры. Начальник охраны лагеря наблюдал за пове­дением войск и задерживал воинов, отлучавшихся без разрешения. Начальник охраны двигался вперед со строителями и работниками и делал колодцы для воды. Царь со свитой размещался в середине лагеря.

Лагерь в движении соблюдал походный порядок. Впереди войска — главный военачальник, в середине — государь и его жены, с флангов — конница и пешая разведка, за этим кругом следуют войско на слонах и добывающие продовольствие, вокруг следуют войска, приспособленные к лесным условиям. Обоз и союзные войска следуют по местности, удобной для боевых действий. Темп продви­жения для войск низкого качества — одна йоджана в сутки (т. е. 14.6 км), среднего — две йоджаны или по мере сил.

В случае угрозы нападения применялся соответствующий строй и намечались определенные методы для отражения противника. Против слонов применялись слоны, машины. Против войск с колес­ницами — камни, пускаемые метательными машинами, бамбуковые шесты с крючьями и т. п.

Водные преграды преодолевались при помощи слонов, мостов на опорах, плотин, лодок, плотов и т. д. Если противник противодей­ствовал переправе, в таком случае переправляли ночью в другом месте слонов и конницу для его отражения (разделы 148 и 149, глава 2).

Большое значение придавалось оценке местности и способности войск действовать на данной местности. Выбор местности и время для сражения должны соответствовать войскам, привыкшим сра­жаться в пустыне, в лесах, в низинах, в горной местности, на пере­сеченной и равнинной местности, днем или ночью, с применением конницы и слонов.

Для действий колесниц местность должна быть ровной, твер­дой. Слоны, конница и пехота могли действовать как на ровной. так и на пересеченной местности.

Артхашастра — памятник большой исторической ценности             55i>

В Артхашастре весьма подробно говорится об общем назначении

различных родов войск.

Конница применялась для разведки местности, стоянок и лесов; для держания канатов при спусках через труднопроходимые места, уничтожения и обороны складов и союзных войск; для установления надзора за порядком в своих войсках; для охвата войск противника; для начальной атаки, рассеивания войск противника; для прорыва обороны противника и его пленения; для обеспечения передышки своим войскам; для захвата противника, спасения своих; для охра­нения находящихся на марше; для похищения казны (противника) и царевичей; для атаки во фланг и тыл; для сопровождения слабых; для преследования и сплочения своих расстроенных войск.

Слоны применялись для создания авангарда, устройства спусков, стоянок и дорог; для охвата противника; для помощи при преодо­лении водных преград; для проникновения в трудные и опасные места; для поджога лагеря врага и тушения пожара в своем ла­гере; для победы над отдельной частью противника; для уничтоже­ния войск противника; для наведения страха и паники в войсках врага; для взламывания стен, ворот и башеп и для перевозки казны.

Действия колесниц выражались в защите своих войск, противо­действии всем четырем родам войск врага, захвате войск против­ника, сплочении своих, расчленении вражеских сил; в наведении страха во вражеских войсках и в создании пугающих шумов.

Назначение пехоты выражалось в действии с оружием в любое время и на любой местности и в целом в напряженной боевой дея­тельности. Это краткое, но глубокое определение значения пехоты го­ворит о том, что уже древние полководцы Индии понимали преиму­щества ее перед другими родами войск (разделы 153 и 154, глава 4).

Наряду с назначением войск были точно разработаны дистанции и интервалы в боевых порядках и строях как между рядами и ко­лоннами, так и между каждым отдельным воином, конным, колес­ницей и слоном — с тем расчетом, чтобы было «удобно сражаться, не мешая друг другу».

При построении боевых порядков точно соблюдалось соотноше­ние: 3 пехотинца на одного коня, 15 — на слона или колесницу

560

И. П. Вайков

или же 5 конных на колесницу и одного слона. При производстве расчета применялись гибкие формы строев и боевых порядков, при­чем всегда считалось необходимым создавать резерв как общий, так и частный. Резерв наступающего должен быть в 4—8 раз больше резерва противника.

Для каждого рода войск были разработаны свои строи, которые составляли самостоятельный боевой порядок или входили в общий боевой порядок.

Построения войск для боя, строй и порядки в общем называ­лись — «ровный», т. е. удлиненный по фронту, «неровный» при сле­довании друг за другом, т. е. многоэшелонный, «кольцевой», т. е. закругленный со всех сторон, и «расчлененный», при котором войска в центре, на крыльях и флангах отделялись друг от друга, имели значительные интервалы. «Ровный» строй мог иметь 17 разных строев, отвечающих задаче, «неровный» — 4 и «расчлененный» 3. Всего было 25 разновидностей боевых построений. Однако эти четыре порядка содержат в себе много особенностей, все это свиде­тельствует о большой гибкости и довольно совершенной тактике войск древней Индии.

Большое внимание уделялось также управлению войск во время марша, боя и т. д., для чего были разработаны соответствующие сиг­налы для всех родов войск.

В заключение следует отметить, что высокая организация войск, гибкая тактика и развитая теория военного дела могли быть достиг­нуты в результате длительных войн, накопления и обобщения опыта боевой деятельности и, конечно, в результате наличия крупных во­енных талантов, к числу которых несомненно следует отнести и ав­тора Артхашастры.

КОММЕНТАРИИ

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 276; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!