Не прошло и получаса после окончания ее завтрака, как в палату ворвались Рон и Кристина.
— Как ты? — сказали они в один голос.
— Нормально, когда вы все рядом, — улыбнулась староста.
— Ты представляешь, сегодня Снейп снял со Слизерина около сотни баллов, — радостно заявил Рон.
— Да?! — Гермиона искоса посмотрела на друга. — И за что?
— Ну, сначала… — начала Кристина. — Крэбб и Гойл сварили что-то взрывоопасное и подпалили нашему Малфою мантию, — Гарри бросил быстрый взгляд в сторону сестры и злобно улыбнулся. — А тот решил отомстить, и они получили свое.
— Так им и надо, — прошипел Гарри. — Я так рад, что Снейп снял очки не с нашего факультета.
— Да, согласен, не все же нам сносить лишения, — заметил Рон, а ловец Гриффиндора посмотрел на него, но его взгляд наткнулся на появившегося в дверях Снейпа.
— Профессор?! — Гарри выпрямился и сосредоточено посмотрел в темные глаза.
— Вы принесли Поттеру домашнее задание? — Снейп вопросительно посмотрел на Рона и Крисс. — Или прогуливаете урок Защиты?
— Ах, да, — Кристина протянула юноше тетрадь. — Мы пойдем.
— Пока, — сказали в один голос Гарри и Герми.
— Я провел анализ, — Снейп глубоко вздохнул. — И думаю, вы в любом случае должны знать результат.
— Говорите все, как есть, — Гермиона вскинула глаза на профессора.
— Яд уже почти сделал свое дело. Поражено более половины сердца… — юноша с ужасом раскрыл глаза, а профессор, быстро на него посмотрев, продолжил. — Но он пока еще не затронул жизненно важных артерий, — Гарри облегченно выдохнул. — Но… скоро и это случится… Я думал, что этот яд не настолько сильный, но ошибался, — алхимик провел рукой по лбу и попытался, продолжить, но был уже не в состоянии выдержать взгляд зеленых и карих глаз. — Я буду делать все, чтобы найти противоядие.
|
|
|
— Профессор, — Гарри, наконец, справился с непослушным голосом. — Сколько у нас времени?
— Пару дней — не больше, — Снейп быстро посмотрел в полные боли и горя зеленые омуты глаз юноши и отвернулся. — И даже я это признаю… Вас может спасти только чудо, мисс Грейнджер.
— Но ведь это чудо есть, я знаю, — девушка сжала пальцы любимого и смотрела на Снейпа.
— Я буду его искать, — алхимик развернулся. — Сейчас постоянно пейте это зелье, и если у вас заболит сердце, сразу зовите мадам Помфри. И еще хочу попросить вас обоих, постарайтесь не думать о смерти, жить как раньше и думать, что это всего лишь болезнь, которая обязательно пройдет. Это помогает и придает силы… — а потом добавил тихим и чужим голосом. — Только это помогало мне, когда я пытался спасать сына…
— Профессор, я могу хоть чем-то помочь?.. Хоть что-то сделать? — Гарри пытался проглотить застрявший ком в горле.
|
|
|
— Нет смысла, будьте лучше с ней. Вы сейчас нужны друг другу… — Снейп выдавил что-то похожие на кривую улыбку и, сгорбившись, вышел из палаты.
— Мне его так жаль, — прошептала Гермиона. — Он винит в смерти сына только себя, и что он был так безрассуден…
— Когда тоже самое случилось и с тобой, он совсем расклеился, — закончил Гарри.
— Давай не будем об этом. Профессор сказал, что нам нужно думать о лучшем, жить как обычно. Что там за домашняя по Зельям?
— Гермиона?!
— Я не могу позволить нам отстать по программе.
Они занимались уроками до обеда. Девушка все же заставила любимого поесть, а потом пришли Рон и Кристина, принесся кучу подарков от Гриффиндорцев, желающих скорейшего выздоровления старосты. Они вчетвером сидели до самого вечера в палате. Мадам Помфри была не прочь, она понимала, что девушке сейчас важно быть в кругу друзей и не думать о смерти. Но к вечеру Гермионе стало немного хуже, она устало опустилась на подушки. Гарри старался держать себя в руках, но взгляд на ее бледное лицо и потухшие глаза, разрывал его сердце, и оно словно останавливалось, не давая дышать. С большим трудом мадам Помфри и Гермионе удалось заставить Гарри вернуться в гостиную, потому что пациентке нужен был уход. Хотя медсестра надеялась, что сам Гарри хоть немного отдохнет. Юноша взял с нее слово, что если что-то случиться — его сразу позовут.
|
|
|
Когда юный волшебник вошел в спальню Гриффиндорцев, друзья молча посмотрели на него и не стали задавать вопросы. Он был им благодарен и, плотно задернув полог, лег в одежде. Рон посмотрел на скрывающую друга ткань и, глубоко вздохнув, тоже лег. Гарри не мог спать, сон просто не шел. Он пролежал в одежде пару часов и когда комната, наконец, погрузилась в царство Морфея, вышел в гостиную. Она была освещена только парой факелов на лестнице и камином. Юноша опустился на пол рядом с камином и уставился в огонь. Сердце болезненно сжалось, и воспоминания нахлынули против воли. Первый день в школе в этом году, когда он так же сидел у камина, а потом пришла она… ее встревоженное лицо совсем рядом, нежные ладошки…
Гарри сжался в комок и с силой схватился за волосы, пытаясь подавить стон, рвавшийся из ноющей души…. стараясь не думать об этом, не вспоминать, не думать о смерти… «Она выживет, обязательно выживет. Надежда умирает последней!» — шептал он себе. Но предательский внутренний голос повторял одно и тоже, что нет противоядия, что слишком мало времени. И тут случилось то, чего юноша никогда раньше не допускал, что всегда старался побороть и не дать вырваться. Предательская слеза появилась в уголке глаза и скатилась по щеке. Он порывисто вытер ее, но уже текла другая, а потом еще одна. Гарри был уже не в состоянии их остановить и, спрятав лицо в ладони, тихо заплакал…
|
|
|
Что-то влажное, теплое и шероховатое коснулось щеки. Гарри вздрогнул и поднял голову, рядом с ним сидел черный пес. Всего через мгновение он стал человеком. Сириус крепко обнял крестника и зашептал:
— Ты не должен сдаваться! Не сейчас.
— Сириус… тебе легко говорить… — пробормотал юноша.
— Возможно… — тихо ответил Сириус. — Есть одна загвоздка, я никогда не любил по-настоящему…
— У тебя не было девушки? — удивленно воскликнул юный волшебник.
— Настоящий нет, были подружки, но я никогда не любил так сильно, как ты и не знаю, что это такое, но я испытывал другие чувства. Когда терял друзей… — на мгновение мужчина умолк. — Нужно не сдаваться и верить, ведь вера, иногда, спасает лучше, чем самые редкие противоядия.
— Я не могу, Сириус,… как только я подумаю о ней… ее бледное лицо… потухшие глаза…
— Гарри! Вытри слезы… ты ведь никогда не плакал… и сейчас не должен… — бодро сказал Сириус. — Ты не должен показывать Малфою свою слабость, он того и ждет, что ты будешь расстроен, агрессивен, а это ему на руку. Слизеринцу все равно кого отравить, главное — сделать тебе больнее…
— Он мне угрожал и не раз…
— Ты должен быть выше и сильнее его. Пока то, что ты веришь в выздоровление Гермионы — будет для него самой большой неприятностью…
— Я попробую, Сириус, но не обещаю… — кивнул Гарри.
— Завтра же утром ты встанешь, приведешь себя в порядок, плотно поешь и пойдешь на уроки. Не забудь громко упоминать, что староста школы поправляется. Поверни его месть в его же сторону, — улыбнулся Блэк. — Я знаю, ты справишься. Она будет рада.
— Хорошо, Сириус.
— Вот и отлично, иди-ка лучше спать… А мне пора помогать Снейпу…
— Как?!
— Все ради тебя и Гермионы, — скривился Сириус. — Я должен ему кое-что раздобыть.
— Спасибо…
— Спокойной ночи!
Гарри кивнул и направился в спальню. Сириус был прав, ему нужно постараться стать сильнее и выше Малфоя, несмотря ни на что. Не дать тому унизить его.… С этой мыслью юноша неожиданно уснул.
— Привет! — поздоровался Гарри и улыбнулся Рону и Крисс.
Он чуть было не проспал завтрак. По совету Сириуса, юноша утром привел себя в порядок и, захватив учебники, пошел на завтрак. Увидев друга более бодрым, чем вчера, друзья немного опешили и ужасно обрадовались.
— Как ты? — прошептала Крисс.
— Нормально, — кивнул Гарри
Он жестом указал на голову, девушка поняла намек и, сосредоточившись, прочла мысли: «Сириус сказал, что я не должен падать духом и перед Малфоем вести себя так, словно ничего не случилось, и что Гермиона выздоравливает с каждым днем. Я постараюсь, но надеюсь на вашу помощь». «Мы поможем! — послала мысленный посыл девушка. — Ты молодец!» Гарри и Крисс закончили друг на друга пялиться, а Рон ерзал на стуле, ему было интересно узнать, что прочла Крисс. Девушка внимательно посмотрела на друга и передала ему слова Гарри, тот улыбнулся и кивнул, а потом начал подыгрывать. Мимо шел Малфой и внимательно на них смотрел.
— Ты заходил к Гермионе?
— Да! — юноша изобразил улыбку на лице. — Ей намного лучше, через пару дней она совсем поправиться.
— Это здорово, Гарри! — воскликнул Невилл.
— Да, мы уже соскучились по нашей старосте! — согласился Симус.
Малфой скривился и прошел к своему столу. Гарри улыбнулся и стал обильно наполнять тарелку. Есть ему совсем не хотелось, но нельзя подавать вид. Он с трудом впихнул в себя завтрак, при этом, стараясь по минимуму говорить, потому что ему было тяжко изображать счастливца, когда Гермионе, возможно, стало еще хуже. На урок они направились толпой, в Больничное крыло юноша заглянул, но мадам Помфри его пока не пустила, потому что Снейп осматривал девушку, которая была все еще без сознания. Это немного подкосило боевой дух юноши, и он, с трудом создав на губах улыбку, пошел на Трансфигурацию. Но глаза его иногда выдавали.
Когда МакГонагалл вошла в кабинет и увидела Гарри, то замерла на секунду, ее взгляд сказал больше чем слова. В глазах строгого декана Гриффиндора читалось грусть, сочувствие и понимание, она кивнула юноше и сказала:
— Раз все в сборе, начнем урок! — она прошла к доске. — Тема урока…
Гарри честно старался сосредоточиться на занятиях, но его мысли пребывали в Больничном крыле. Он бегал туда на каждой перемене, но Гермиона все еще была без сознания. Вид ее бледного безжизненного лица подкашивал Гриффиндорца все больше, он не находил себе места от горя и к концу дня стал ходить, словно в тумане. Рон и Кристина всегда были рядом, чтобы поддержать друга, снова помочь притворяться, но это становилось все тяжелее. В таком состоянии юный волшебник даже не сразу заметил подлетевшую сову. Птица бросила к его ногам записку. Друзей рядом не оказалось — они задержались на уроке, и он брел по коридорам один.
…Гарри читал записку и никак не мог прочесть — глаза выхватывали отдельные слова и фразы, а смысл ускользал. Он, вообще, сейчас не мог думать ни о чем, кроме как о случившимся. Все остальное не доходило, не затрагивало сознание.
Только на четвертый раз он, наконец, понял, что было написано на обрывке пергамента:
«Твоя грязнокровка все равно подохнет — пара дней, не больше — можешь не суетиться. Если бы ты не был так туп и лучше слушал профессора Снейпа, ты бы знал, что сильнодействующий яд всегда приготавливается вместе с противоядием — так, на всякий случай. Я мог бы показать рецепт, но за это тебе придется заплатить. Если согласен, то для начала, перед обедом в Большом Зале, ты подойдешь и встанешь передо мной на колени — тогда я изложу тебе мои дальнейшие требования…». Подписи не было, да она и не требовалась.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 144; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!