Кукольники, фармазоны, блинопеки и др 2 страница
Так кто же все-таки выбирает профессию киллера? Именно профессию, а не случайно подвернувшуюся работенку. Трудный вопрос. Монографий на эту тему нет. Разговорчивому носителю какой-либо конкретной информации об обычаях, связях, конспиративных квартирах, методах контактов и т. п. самому может угрожать преждевременная кончина. Специалист, который в силу своей работы раскрывает убийства с признаками заказного, рискнул условно разделить киллеров по классу и способу исполнения заказа.
Киллер, который чаще всего попадается или погибает, как правило, ранее судимый (драка, разбой, грабеж). Большими умственными способностями он не наделен. Психика травмирована то ли армией, то ли колонией. Пользуется оружием, купленным у проверенного продавца. Процессу убийства уделяет намного больше внимания, чем отходу. Самое любимое оружие — автомат: особой меткости не нужно. Ликвидирует авторитетов средней защищенности и работает на заказчика, который о последствиях не беспокоится и сильно тратиться не желает.
Особо котируется ликвидатор, работающий под «несчастный случай» и пускающий следствие по ложному пути. Такой киллер сбивает жертву самосвалом (дорожное происшествие), поджигает дом (курение в постели), травит лекарством (передозировка), прибегает к старому доброму хипесу или инсценирует самоубийство иного рода. Ликвидаторы такого типа состояли на службе у воров в законе, исполняя блатные санкции.
|
|
|
Третий тип — настоящий мастер своего дела, самый высокооплачиваемый. Как правило, отличник боевой и спортивной подготовки, прошел школу в отрядах спецназначения МВД, ФСК, СБУ (а может, еще и КГБ). Ускоряет вхождение в профессию или становится толчком к ней служба в «горячих точках». Люди подобного рода к смерти привыкают довольно быстро и за счет государства обучаются искусству убивать.
Один известный психолог в конце 80-х, анализируя «вьетнамский и афганский синдромы», писал, что самым страшным для бойца является привычка к потерям. Как к своим, так и к чужим. Души бойцов черствеют. Они становятся все менее и менее чувствительны и ранимы. Часто понятия «добро и зло» для них неразличимы. Смерть и увечья своих братьев по оружию вырабатывают стойкую ненависть к противоположной стороне под названием «враг». Человека они воспринимают, как объект. Ненависть со временем притупляется, но частично переносится на окружающий мир. Она живет в подсознании. Человек даже не замечает этого. Он уже ничего не боится и презирает смерть. Единственный недостаток такого киллера — он психически неуравновешен.
Полковник Николай С., находясь в СИЗО Челябинска и проходя по делу о заказном убийстве, на допросе сказал: «Попытался решить кадровый вопрос комплектования батальона разведчиков корпуса, которые занимались подготовкой к выполнению боевых задач в Чеченской Республике. Наши проблемы оставались, жизни людей ценились меньше, чем какие-то железки. Такое положение дел взвинтило во мне чувство обиды за погибших друзей и подчиненных, а также за тех, кого вновь пытались выпихнуть на убой, не обеспечив необходимым, ссылаясь на трудности в стране. Видел, как одни изнывают от изобилия, а другие должны влачить полунищенское существование. Страна, разделившая общество на родных детей и пасынков, уготовила последним роль своих защитников. Это сильно сказалось на моем психическом состоянии, толкнуло на необдуманный, гнусный поступок. К сожалению, я это понял поздно, но, к моей радости, не слишком поздно для того, чтобы человек лишился жизни».
|
|
|
Люди подобного рода часто бывают не связаны семьей в силу своей бывшей профессии. После увольнения в запас (то ли по состоянию здоровья, то ли по выслуге лет) они часто оказываются неприспособленными к гражданской жизни и гражданским профессиям. Особенно, если прежней службе отдавались целиком, с фанатизмом. На пенсию Минобороны или МВД прожить невозможно. Тем более, если ты не генерал, и даже не майор… Таким же образом общество поступает и со спортсменами, потенциальными рэкетирами. Из бывшего же стендовика мог бы получиться превосходный киллер: он годами стрелял по движущимся мишеням.
|
|
|
Из этой категории киллерами становятся единицы, но эти единицы неуязвимы и наиболее высокооплачиваемы. Спецназ дает широкий профиль: ты и взрывник, и снайпер, и водолаз, и альпинист, и врач, и водитель, и даже летчик. Не они ищут работу, а она их. Перед убийством основное внимание уделяется последующему отходу. Само же убийство — дело технически несложное. А со своей совестью можно договориться.
Америка против вора в законе
После 9 июня 1995 года легендарный московский вор в законе Вячеслав Иваньков (клички: Япончик, Ассирийский зять, Кириллович, Дедушка) стал знаменит не только на евроазиатском континенте. О нем узнали за океаном даже те, кто меньше всего интересовался мафиозными баталиями. 9 июня в Нью-Йорке состоялась пресс-конференция, посвященная аресту Япончика. ФБР предъявило ему обвинение в сговоре с целью вымогательства и попытку самого вымогательства. Вместе с Иваньковым агенты ФБР арестовали пятерых его помощников.
|
|
|
Американские журналисты добросовестно отработали свой хлеб, подарив стране очередную сенсацию о «наступлении российской мафии». Японца называли «крестным отцом», «главным мафиози Советов», «отцом российской преступности», не говоря уже о его легальной воровской короне.
На первом допросе Вячеслав Иваньков отказался отвечать на вопросы без участия адвоката. Вскоре его защищали три известных нью-йоркских адвоката: Барри Слотник, Майкл Шапиро и Сэм Рейсер. Барри Слотник известен тем, что ранее защищал интересы уголовных авторитетов, прибывших из России и обосновавшихся на Брайтон-Бич (в последний раз он защищал Марата Балагулу, контролировавшего операции с бензином и дизтопливом. И хотя Балагула все-таки сел в тюрьму, исходом процесса адвокат остался доволен: его клиенту светило намного больше).
Самым неудобным для защиты оказалось прошлое их подзащитного, который на своей родине был четырежды судим. На судебном процессе Япончик был представлен как жертва коммунистического террора.
Первый срок Слава Иваньков получил в двадцатишестилетнем возрасте за карманную кражу. Через восемь лет, в 1974 году, в московском ресторане «Русь», где он отдыхал со своими приятелями, вспыхнула драка. При задержании у Иванькова находят поддельное водительское удостоверение. Его водворяют в Бутырскую тюрьму. Тамошняя воровская братва уже была наслышана о банде законника Монгола, где Японец играл далеко не последнюю роль. В Бутырке Иваньков проходит коронацию и наносит себе на плечи татуировку вора в законе: две восьмиконечные звезды. Через двадцать лет эти почетные наколки сослужат ему плохую службу, оказавшись сильным козырем у обвинителей. В тот же раз новоиспеченный законник отделался символическим сроком и вскоре вышел на свободу. В 1981 году его судят за ношение холодного оружия, но карающий меч Немезиды вновь опустился плашмя: минимальное наказание и досрочное освобождение.
Фарт отвернулся от Иванькова в мае 1981 года: его арестовали за день до отъезда на черноморские берега. К тому времени Слава уже имел славу грозного рэкетира. Вместе со своей группой он бомбил подпольных миллионеров по всей России. Иногда Япончик устраивал маскарад: одевался в милицейскую форму, являлся к цеховику и требовал сдать все ценности, нажитые преступным путем. Иногда Иваньков даже оформлял протокол изъятия, скрупулезно занося в него отобранные кулоны, кольца, серьги, браслеты и тому подобное.
На этот раз приговор был беспощаден. Московский законник этапируется на Колыму, где он, блюдя славные воровские традиции, сразу же становится отрицалой (см. главу «Устав воровского братства»). В Тулунской тюрьме Японцу пришлось отстаивать свой воровской титул кулаками. Тюрьму в то время держал кавказский законник Илья Симония по кличке Махо, который скептически отнесся к полномочиям столичного гостя. Вероятно, это объяснялось назревшим конфликтом между славянами и лаврушниками. Махо призывал игнорировать Японца. Зэки оказались меж двух огней: с одной стороны давил авторитет кавказского старожила, с другой — пугал агрессивный Японец, который мог воткнуть заточку, разбить на голове табурет или просто заехать в челюсть. Ударить Иванькова никто так и не решился — законник как-никак. За нарушение внутренней дисциплины он постоянно водворялся в ШИЗО и карцер.
Уже будучи арестованным, в интервью американской телекомпании «СиБиЭс» Япончик расскажет о жестокости колымских тюрем и лагерей, о том, как его держали в изоляторе при пятидесятиградусном морозе, как урезали суточной паек и не давали горячей пищи. Картины о буднях советского зэка шокировали заокеанского обывателя, которому приходилось напрячь всю свою фантазию, чтобы представить российский лагерь или тюрьму.
Досрочное освобождение вору не светило, но, тем не менее, свершилось чудо. В ряды борцов за свободу Вячеслава Кирилловича, помимо родственников и друзей, вошли правозащитник Сергей Ковалев, депутат Святослав Федоров, зампред Верховного Суда РСФСР А. Меркушев. 5 ноября узник выходит из ИТК и спустя четыре месяца покидает Россию. В американском посольстве виза оформляется на В. К. Иванькова, сотрудника киностудии «12А», возглавляемой Роланом Быковым. Карьера советского рэкетира и вора в законе была завершена, и начиналась другая.
Арестовали Японца в Бруклине рано утром. На Серф-авеню, где жил законник, прибыла группа задержки из десяти агентов ФБР. Приказ «Откройте, ФБР!» (на русском, разумеется) остался без внимания. За дверями слышались возня и женский голос. Приказ повторили трижды, но с тем же успехом. Агенты принялись ломать дверь, которую тотчас же отворили. На пороге стояла женщина. Отстранив ее, агенты заскочили в квартиру. Иваньков и один из его людей стояли на балконе. Японцу предъявили ордер, зачитали его права и усадили в автомобиль. При обыске трехкомнатной квартиры были изъяты пять сотовых телефонов, 80 тысяч долларов, прибор, позволяющий изменять голос при телефонном разговоре, и пачка фотоснимков. На снимках фигурировал Япончик в компании знаменитостей — владельца московского салона «Роллс-Ройс» Феликса Комарова, хоккеиста Фетисова, певцов Вилли Токарева и Иосифа Кобзона (возможно, последний снимок и послужил причиной запрета на въезд в США Иосифа Давидовича. ФБР также утверждает, что при обыске номера гостиницы в Пуэрто-Рико, где останавливался Кобзон, в мусорной корзине был изъят клочок бумаги с номером сотового телефона Япончика). Оружия ФБР не нашло (под окнами дома в кустах нашли пистолет, но доказать, что он принадлежал обвиняемому, не смогли).
В этот же день в Нью-Йорке были арестованы и пять помощников Иванькова из числа «бывших». Начинался процесс «США против Вячеслава Иванькова». По двум пунктам обвинения законнику грозило 40 лет лишения свободы. Американский закон назначает сроки в ином порядке, нежели в России, где менее строгое наказание поглощается более строгим. Во многих странах, в том числе и в Америке, тюремные сроки по каждому пункту обвинения, как правило, плюсуются.
В 1994 году российский коммерческий банк «Чара» доверил 2,7 миллиона долларов нью-йоркской инвестиционной компании «Саммит-интернэшнл», которая обязалась их вложить в ценные бумаги и выплачивать дивиденды. Но руководители и основатели «Саммит-интернэшнл» Александр Волков и Владимир Волошин распорядились деньгами не очень расторопно. А именно: просадили на скачках, в ресторанах, туристических круизах и супермаркетах. Спустя полгода, «Чара» объявляется банкротом и его управляющий умирает при загадочных обстоятельствах. Это известие особой грусти у американских партнеров не вызвало, но, как оказалось, «хоронить» миллионные долги было рановато.
Начальник отдела ценных бумаг и внешнеэкономических связей «Чары» Рустам Садыков, вооружившись договорами, вылетел в США и потребовал вернуть долг. Волков и Волошин отказались. Тогда Садыков обратился к Дедушке, который пообещал помочь восстановить справедливость. В офисе «Саммит-интернэшнл» на Уолл-Стрите раздался телефонный звонок, и Волкову сообщили, что в 17.30 к нему приедут гости. Руководители компании, чуя опасность, за полчаса до стрелки спрятались за деревьями возле входа и стали ждать. Ровно в полшестого подъехал автомобиль, из которого вышли двое. В одном из гостей должники узнали Японца, российско-американскую знаменитость, постоянно возникающую то в газете, то в телеэфире. Такой поворот событий привел компаньонов в ужас. Страх перед вором в законе был настолько силен, что они, даже не заезжая домой, улетели в Майями. Там Волошин позвонил знакомому авторитету люберецкой группировки и попросил подмоги. Узнав, что придется вести разборки с Дедушкой, тот деликатно отказался. Тогда руководители «Саммит-интернэшнл» явились в местное представительство ФБР.
Впервые в жизни Иванькова его авторитет и звание вора в законе сыграли с ним злую шутку. Панику «Саммита» прокурор Бриджит Роди использовала на суде в пользу обвинения. Доказательством вины подсудимого стал его авторитет. Сама его репутация уже была орудием вымогательства. Один из членов группы Японца Леонид Абелис в процессе следствия заметил, что «лишь упоминание о Японце уже было угрозой». Для признания Иванькова преступником не нужно было доказывать, что он применял насилие или угрожал. Достаточно одного страха, то есть '«чувства тревоги и озабоченности в связи с возможностью получения физического ущерба». Обвинение построили таким образом, что стоило присяжным признать статус Японца, перед которым «Саммит» чувствовал не страх, а ужас, как Иваньков уже был бы на полпути к тюрьме.
Материалы о прошлом Иванькова ФБР получило из МВД России. В начале 1993 года из Министерства внутренних дел поступила информация, что в США прибыл «'вор в законе» Вячеслав Иваньков, который попытается взять под контроль часть преступного бизнеса Нью-Йорка. Была передана вся информация о возможных контактерах Дедушки: фамилии, адреса, телефоны. Агенты ФБР взяли Иванькова под наблюдение и уже через год знали об «объекте» больше, чем тот подозревал. Но улик у федерального бюро не имелось, были лишь отчеты сексотов.
Оперативные материалы ФБР, базирующиеся в основном на донесениях секретных информаторов, выглядели следующим образом. Группировка Япончика внедрилась в Нью-Йорк, Лондон, Торонто, Вену и, конечно же, в Москву. В нее входят убийцы, рэкетиры, мошенники, наркодельцы. Группировка имеет два боевых отряда для силового вмешательства в конфликтные ситуации. Первую возглавил Алексеи Петров, вор в законе по кличке Петрик. Его короновал сам Япончик, благодаря каким-то старым связям. Многие считают, что именно Петрик «убрал»' московского законника по кличке Глобус. Другой столичный авторитет, Мамсуров, незадолго до своей кончины (самоубийство при аресте) утверждал, что «добро» на ликвидацию Глобуса дал Иваньков.
Вторая бригада подчиняется Иншакову и считается «ударной». В ее составе находится бывший кадровый сотрудник КГБ Виктор Сергеев. Иншаковский отряд, по мнению ФБР, получает 100 тысяч долларов США в месяц из кармана «солнцевской» группировки и имеет в своем активе ликвидацию, по крайней мере, шестерых криминальных авторитетов.
По тем же оперативным данным ФБР, Вячеслав Иваньков является одним из лидеров крупнейшей международной наркомафии. Отмыванием ее денег занимается Геннадий Иваньков, сын московского вора в законе. Второй его сын — Эдик — проживает в Австрии, отмывая финансовые средства в Центральной и Западной Европе. Он проводит различные торговые и инвестиционные операции через московское похоронное бюро «Ритуал» и фирму «Арбат Интернэшнл», а также венскую компанию «Атком». Крупные суммы переправляются в Венгрию, где находится помощник Японца, некто Всеволод Могикевич по кличке «Сева».
После обращения руководителя «Саммит-Интернэшнл» в ФБР за Иваньковым и его нью-йоркским окружением было установлено наружное наблюдение. В стены офиса Волкова и Волошина вмонтировали телепередатчик и системы аудиоконтроля («жучки»)…
Вернувшись из Флориды, хозяева фирмы решили пообедать в манхэттенском баре «Хилтон». Едва они успели присесть за столик, как к ним подошли пятеро молодых людей. У двоих из них подозрительно оттопыривались карманы (там находились пневматические пистолеты, которые изъяли при обыске). Волкову и Волошину сообщили, что их ждет «Кириллович» для серьезного разговора. Отсутствие же на беседе может заметно отразиться на их благополучии.
Должников усадили в автомобиль и повезли в Нью-Джерси. Там они в ресторане «Тройка» вновь встретились с представителем «Чары» Садыковым и подписали контракт о возвращении денег. Согласно этому договору «Саммит» в течение двух месяцев должен перечислить на счет Садыкова уже не 2,7, а 3,5 миллиона долларов (долг плюс проценты). Пересмотр суммы прошел практически без боя. Такая подозрительная уступчивость должников объяснялась просто: они не собирались платить вообще. После делового разговора началась неофициальная часть вечера: шашлык, пиво, биллиард.
Спустя несколько дней Волкову и Волошину сообщили, что с ними желает встретиться сам Дед. Стрелка вновь проходила в ресторане. Иваньков был немногословен. Он сказал, что нужно переадресовать будущие платежи на другой счет. Другими словами, Садыкова просто кидали. Возможно, такое решение Дед принял после того, как узнал об обмане Садыкова, якобы утаившего от него крупную сумму.
Через два дня Иваньков и его бригада были арестованы. Все эти дни подручные Кирилловича вели переговоры по сотовой связи, которые прослушивались агентами ФБР. Считая, что доказательств более чем достаточно, ФБР обратилось за ордером на арест и обыск. При обыске квартиры одного из подручных Японца, Сергея Ильгнера, агенты изъяли оптические прицелы, резиновую дубинку, сканер для обнаружения закладных устройств («жучков»'), различные прослушивающие устройства.
Адвокаты Вячеслава Иванькова оправдали доверие и процесс вели блестяще. С самого начала они ринулись в бой, собирая всю компру на истцов. Ее оказалось в избытке и хватило бы на четверых. Оказалось, что «Саммит-Интернэшнл» обманул не только «Чару», но и тысячи других вкладчиков. Некоторые из них приходили в офис и попросту били его хозяев. На свет вытащили все прошлое Волкова и Волошина. Особенно досталось Волошину, который когда-то похитил колхозную лошадь и поджег обитель своего дебитора. Не забылась ему и давняя дружба с люберецкой «братвой». Защита разорвала истцов в клочья. Казалось, еще немного, и на скамью подсудимых сядут они сами.
Главный обвиняемый Вячеслав Иваньков выглядел настоящей жертвой коммунистического произвола и народным борцом за справедливость. Суду представили характеристику из Тулунской тюрьмы, в которой осужденный Иваньков предстает в облике примерного узника, вставшего на путь исправления. Именно он навел порядок в зоне крытого режима, усмирив строптивых зэков и заставив их блюсти режим.
Священник Великодворской православной церкви Владимиро-Суздальской епархии Иаков Гравин также письменно высказался о подсудимом. Еще будучи священником Тулунской тюрьмы, отец Иаков приметил Японца и после недолгого общения пришел к выводу, что тот осужден незаконно. По словам священника, почти вся Тулунская тюрьма в один голос твердила: «Вячеслав Кириллович Иваньков — редчайшей души человек».
Для освобождения Иванькова под залог адвокаты собрали огромную сумму — почти два миллиона долларов.
В качестве залога даже фигурировала недвижимость уважаемых американских граждан. Несмотря на это, Япончик остался сидеть в тюрьме. Судья была насторожена уверенностью федеральной прокуратуры, что подследственный пустится в бега (во время июньского обыска в доме на Серф-авеню были найдены три паспорта на разные фамилии, но с фотографиями Япончика. Один из них, международный, был выдан Организацией Объединенных Наций. Паспорта могли быть не последние).
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 97; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!