РУССКАЯ ГРАФИНЯ ВЫДЕРЖАЛА 16 ВЕРСТ
Спутником Шарля Годара на «Спайкере» оказался корреспондент «Ле Матэн» господин Дю Тайи, земляки прекрасно ладили между собой.
Наряду с уже описанными мною приключениями итальянцев в России приключения французов были покруче.
В Иркутске на постоялом дворе на одного из них, прямо в номере, набросился человек. После удара в челюсть он упал под кровать и дышал оттуда такой гольной водкой, что французы боялись, что пары ее воспламенятся. Утром русский просил прощения, но Дю Тайи уже было не до него, он тоже получил удар, от которого не мог оправиться: счет за одну ночь и завтрак содержал сумасшедшую сумму в 170 рублей, что равнялось почти полтысячи франков! С этого дня французы предпочитали там, где это возможно, ночевать в палатках.
За Иртышом машины с людьми едва не сгорели в степном пожаре – только чудо, ветер и лопаты позволили им выскочить из огненной воронки.
В одной из сибирских деревень машины встретил поп с толпой православных и поднятым крестом над головой: «Изыди, сатана!»
Путешественники вынуждены были бежать.
В другом поселке на центральной площади выстроилась торжественная встреча наших путешественников во главе с градоначальником, но не было учтено стадо волов, гуляющее неподалеку: едва градоначальник начал торжественную речь, как стадо, напуганное ревом моторов, устремилось на площадь, и продолжения речи не последовало – все «официальные лица» попадали в пыль.
|
|
|
В третьем городе Годара навестила в номере русская графиня, давшая обет никогда не возвращаться в свой замок, если господа путешественники не позволят ей проехать вместе с ними следующий этап пробега. Француз любезно ответил, что это невозможно, и лег спать. Утром он обнаружил графиню перед своей дверью совершенно пьяной, она рыдала, и французы сдались: один из них усадил ее на колени, потому что другого места не было. Графиня стойко держалась до шестнадцатой версты, а потом свалилась на Годара.
«Графиня, – сказал он, укладывая женщину в дорогой одежде на обочину дороги, – автомобилизм не идет вам на пользу. Назад вам лучше прогуляться пешком».
Если до Уральского хребта население в основном спокойно реагировало на машины, заглядывая под капот и ища там лошадь, то с приближением Европы агрессивность его нарастала так, что иногда приходилось доставать оружие. Объяснялось это боязнью революционеров, которые «закладывают бомбы и быстро уматывают от полиции на автомобилях».
Однако самой сложной проблемой и для итальянских и для французских путешественников оказалось другое – вырваться из жарких объятий русского гостеприимства: застолья и братания продолжались сутками, тосты плавно из ночи перетекали в день и снова в ночь. Молодые девушки ходили за путешественниками толпами, восторженно внимая каждому их жесту и слову, просили адреса и были счастливы от фотографии, посылали воздушные поцелуи.
|
|
|
ЧТО ТАКОЕ НЕ ВЕЗЕТ
При выезде из Иркутска на «Спайкере» выходит из строя магнето.
Кроме того, была деформирована задняя ось, и ее картер пробит камнем. Все? Точка на маршруте великого авантюриста?
Нет, Годар есть Годар: он грузит «Спайкер» на железнодорожную платформу и везет за 1360 километров в Томск, а точнее, в Томский университет, центр российской науки, где, по его убеждению, могут ему помочь. Доезжает на поезде до станции Зима, а затем 80 километров до города – на «животной» тяге и предстает вместе со своей мертвой машиной перед светлыми очами русских ученых.
Коллеги‑соперники, узнав об этой его железнодорожной акции, телеграфируют в «Ле Матэн», и Годару светит дисквалификация. Недоразумение разрешает Дю Тайи, присоединившийся к «Де Дионам», он телеграфирует во Францию: после ремонта Годар обязательно вернется в Иркутск и продолжит пробег оттуда. Действительно, через шесть дней, которые понадобились «российской науке» на ремонт магнето, Шарль Годар также на поезде отбывает к той станции, с которой двинулся в Томск.
|
|
|
Пока шел ремонт, Шарль сделал два важных дела. Первое – разослал по европейским и голландским газетам фотографии «Спайкера» с бравым Годаром за рулем и текстом типа: «Ни одной неисправности славного голландского «Спайкера» за всю дорогу по Сибири». Второе дело – отправил хозяину, Якобусу Спайкеру, телеграмму с просьбой немедленно выслать ему навстречу, по маршруту, специального механика с магнето и задним мостом в сборе, который будет иметь более высокое передаточное число, так как дороги пошли получше и только с таким мостом, на повышенных скоростях, он может догнать и обогнать князя Боргезе.
Якобус был поражен известием от Годара. Во‑первых, он считал, что тот давным‑давно машину продал и гуляет на эти деньги где‑нибудь в Шанхае, а во‑вторых, фото, напечатанные в прессе, произвели на общественность благоприятное впечатление и повысили имидж машины. Если уж Годар добрался до Сибири, то есть смысл вложить в него еще деньги, чтобы он добрался и до Парижа, – это будет спасением его фирмы. И Якобус делает все, что просит Годар.
|
|
|
Запчасти прибыли перед Омском, когда Годар уже начал свою безумную гонку, во время которой сидел за рулем без перерыва по 30 часов, спал по два‑три часа, во время которой из его ладоней текла кровь, а глаза уже ничего не видели.
«Спайкер» получил новую жизнь и новую скорость – Годар наверстывал, наверстывал… И наконец – последний бросок за «Де Дионами» до Казани: в четыре утра экипажи «Де Дионов» были разбужены оглушительным грохотом, который мог производить только четырехцилиндровый двигатель. Они выскочили на балкон: внизу, разрезая темноту грязными фарами, вибрировал «Спайкер». Двое, сидевшие в нем, не подавали признаков жизни. Водитель лежал на руле со свесившимися руками, а пассажир сидел, откинувшись назад, с поднятым вверх подбородком, как будто был застрелен. При свете фонарей, которые поднесли гостиничные слуги, гонщик поднял свое неузнаваемое лицо. Это был Годар – он сдержал свое слово. Менее чем за сутки он прошел путь, на который «Де Дионы» потратили четыре дня, и воссоединился со своими товарищами.
Но князь Боргезе был уже недосягаем.
КНЯЗЬ УХОДИТ В ОТРЫВ
Боргезе был недосягаем вовсе не потому, что его «Итала» была лучше автомобилей соперников. Да, она была мощнее. Но и тяжелее: она глубже проваливалась в топи и болота, она сильнее ударялась о камни и больше от этих ударов страдала. «Итала» и ее экипаж стали недосягаемы по трем причинам. Первая – они ехали в одиночку и были избавлены от необходимости тратить время на других. Второе и главное – весь экипаж ее был подчинен железной дисциплине князя: Запчасти же для «Италы» были рассредоточены по всей трассе в таком количестве, что из них можно было собрать вторую «Италу». Ну а если так, если «машинная» составляющая победы была обеспечена, то оставался только «человеческий фактор». И здесь князь Боргезе был вне конкуренции.
Главный свой отрыв от группы он совершил на перегоне Томск – Омск. Если в Томске опережение «Италы» составляло пять дней, то в Омске уже – десять. Но какой ценой! Буксирные канаты лопались, как нитки, шасси билось о коробку, бревна настилов вставали дыбом, гнус жрал поедом, машина тонула, падала с мостов на камни, горела так, что затушить ее смогли только полдеревни с ведрами и норковая шуба князя.
Прошедший Великие Дожди Китая, скалы и пропасти, грязи и солончаки и ни разу не усомнившийся в успехе, Боргезе под Томском впервые приходит в отчаяние. А поскольку он аристократ, то отчаяние его выражается в такой вот телеграмме в редакцию газеты «Дейли телеграф»: «Должен сознаться, что впервые легкая тень сомнения омрачила наши надежды в победе».
Когда они въехали в Омск, было воскресенье. Их встретили шикарно и встречали бы до утра, если бы, выдержав тосты и речи всего полчаса, князь решительно не отбыл в гостиницу. Он упал на кровать не раздеваясь и уснул.
Луиджи, выйдя вслед за ним на улицу, позвал извозчика и затем рухнул без чувств на землю. Когда он пришел в себя, то увидел, что прохожие аккуратно его обходят, думая, что он пьян…
Екатеринбург никак не отразился ни в записках Бардзини, ни в воспоминаниях Боргезе. Князь уделил ему минимум времени, только переночевав и не осматривая достопримечательности.
Как он жалел об этом потом, 11 лет спустя, будучи послом Италии в России, доживая последние деньки в бандитском и голодном Петрограде, где застигла его телеграмма о расстреле в Екатеринбурге всей царской семьи!..
Под Пермью у «Италы» развалилось заднее колесо: лопнул обод, выскочили спицы. Отправили его на ночь в городские бани, чтоб дерево разбухло и укрепилось. Колеса хватило до обеда следующего дня: встали намертво, не доехав до Казани.
Князь искал уже телеграф и считал недели, необходимые на доставку колеса из Италии самой быстрой скоростью, – выходило две. Весь его запас коту под хвост. Все расчеты, недосыпы, траты сил, денег и нервов – все впустую из‑за какого‑то паршивого колеса, здесь его сверхъестественные способности были бессильны, потому что в Казани автомобильной промышленности не было.
Зато был потрясающий каретник, русский бородатый мужик, который в точности такое же колесо князю к утру изготовил и заверил, что уж до Москвы его колесо докатится непременно.
Забегая вперед, скажу, что докатилось оно не только до Москвы, но и до Санкт‑Петербурга, и до Парижа, и до самой Италии, где и висит по сей день на почетном месте Туринского автомобильного музея с табличкой: «Русское колесо».
Казань показалась путешественникам центром мироздания: золотые купола церквей, шпили мечетей, гудки пароходов и электрические трамваи.
Элегантная дама из высшего света, приказав кучеру догнать «Италу», пристально посмотрела в глаза князя. На ней была мягкая широкополая шляпа, на руках длинные перчатки, в тонких пальцах – папироска. Дама заговорила тягучим голосом, который заставил Боргезе вздрогнуть и впервые за весь путь подумать, как же давно он не был дома:
– Едете из Пекина?
– Да, мадам.
– О!.. И куда теперь?
– В гостиницу, мадам.
– Знаете, какая лучшая?
– Мы едем в отель «Европа».
– Да. Знаете дорогу? Позвольте мне показать вам ее?
– С удовольствием, мадам…
Воспоминания итальянцев на этом обрываются, но это в книге. А в жизни…: Никто теперь не узнает, часто ли князю в его жизни вспоминалось странное, далекое, потрясающее слово «Казань»…
В Нижнем Новгороде члены местной итальянской колонии вручили путешественникам пачки писем с родины – впервые так сильно затрепетали их сердца в предчувствии скорого триумфа.
Луиджи Бардзини был Нижним Новгородом недоволен: на телеграфе не приняли его сообщение в газету, написанное не по‑русски. На банкете вечером журналист подошел к одному из градоначальников, и его вопрос был решен в считаные секунды. Однако ночью в номер Луиджи постучали:
– Вы отправляли телеграмму?
– Только не говорите мне, что она не ушла.
– Не беспокойтесь, ушла. Служащий телеграфа желает только получить кое‑какую информацию: вы же из Пекина. Как следует читать слова: вертикально или горизонтально? И во втором случае: справа налево или наоборот?
– Моя телеграмма была на итальянском языке. Написана в горизонтальном направлении, слева направо.
– Благодарю, господин. Немедленно передам это служащему телеграфа.
– Но вы мне сказали, что моя телеграмма была отправлена!!!
– Да, господин.
– И как?
– В вертикальном направлении, господин.
Нижний Новгород накануне своей знаменитой ярмарки произвел на итальянцев неизгладимое впечатление. Дороги, как они пишут сами, «были слишком хороши», и «Итала» уже «била копытами». Но московские власти просили ее экипаж прибыть в Первопрестольную к 14.00, дабы произвести достойный содеянному церемониал. Пришлось задержаться в пути, но зато в Москве…
Четыре дня и четыре ночи вырвала хлебосольная у железного князя!
Тридцатикилометровый коридор из конных казаков, стоявших парами вдоль дороги через каждые сто метров, бесконечный кортеж автомобилей, гудящих клаксонами на всю округу, «Эрмитаж» и «Мавритания», «Яр» с цыганами до утра, море шампанского и сонм русских красавиц, невиданная сердечность и открытость душ – такого, как пишет итальянский автор, ни князю, ни его спутникам «до сей поры не пришлось испытать». При всей сухости своей фигуры Боргезе похудел за дорогу на 5 килограммов.
В Санкт‑Петербург князь не мог не заехать, так как в столице Российской империи было слишком много учредителей пробега по России, которые способствовали его успеху. Но на Петербург – один день, и через восемь дней – Франция…
Что было потом, представить трудно: десятки тысяч, сотни тысяч ликующих людей, они несли и «Италу», и ее экипаж на руках. В Милане же победителей приветствовало людское море из 300 тысяч человек.
И никто из путешественников, ни купающихся в славе, ни пока кормящих российских клопов, не знал, что парижский суд приговорил Шарля Годара к 18 месяцам заключения и штрафу в 5 тысяч франков за получение обманным путем денег от голландского консульства в Китае для того, чтобы принять старт в рейде. А это значило, что на границе Франции Годара ждал арест. Это значило, что Голландия из победных репортажей исчезала и оставалась (хотя и после Италии) Франция, Франция, одна Франция. Что и требовалось доказать.
Это значило, что директора крупнейшей французской газеты «Ле Матэн», заварившей всю эту кашу ради престижа отечественной промышленности, поработали на славу…
ПРОЩАЙ, РОССИЯ!
Для французов самым тяжелым участком рейда оказалась дорога между Казанью и Нижним Новгородом. От непрерывных дождей чернозем развезло настолько, что за день проехали всего 36 километров – это был рекорд со знаком минус. Грелись у костров, раздобывали табачок в соседних деревнях. Принимали их скромнее, чем князя.
Впервые за 65 дней путешествия французы разделись догола и погрузили тела в горячую воду только в Москве. В Питер не поехали: заезд в российскую столицу контрактом не предусматривался.
Цитирую итальянского автора: «После незабываемого банкета французы двинулись в западном направлении. После Москвы исчез всякий признак напряжения».
Дороги после Сибири казались мечтой. Годар на своем «Спайкере» был вне конкуренции – с согласия «Де Дионов» он на полдня опережал их, но только для того, чтобы подготовить ночлег и бензин для них же. Три уже ставшие легендарными машины сопровождали три такие же, посланные фирмами для торжественного финиша, – два «Де Диона» и один «Спайкер», в котором находился посланец Якобуса Спайкера. Сам хозяин ждал Шарля Годара на германской границе.
Все европейские газеты, подогреваемые репортажами из России, захлебывались в прогнозах о том, кто же займет второе место? И все, как одна, отдавали предпочтение «Спайкеру», расписывая его качества. Якобус готов был за это второе место осыпать Годара даже теми деньгами, о которых они не договаривались.
О решении парижского суда он знал, но относился к нему скептически: прежде чем арестовать Годара, ему должны были предъявить обвинение, а это возможно было сделать только в Париже, после финиша.
Каждое утро Якобус в своей гостинице с жадностью прочитывал все репортажи из России, ища ответ на вопрос, который был вопросом жизни и смерти и его самого, и его бизнеса: ну почему «Спайкер» не вырывается вперед?
А ответ заключался в характере Годара: опередить остальных он считал предательством. Именно сейчас, когда его преимущество стало слишком явным. На него не действовали факты, что «Де Дионы» бросили его в пустыне Гоби, откуда он чудом выбрался. Что они оставили его с мертвым магнето и телеграфировали затем в мир, что он воспользовался поездом. Что они фактически за весь путь не потратили ни единого часа на его «Спайкер».
СКОЛЬКО СТОИТ ПРЕДАТЕЛЬСТВО?
Годара арестовали не на границе Франции, а раньше, перед последним, решающим, этапом – перед самым Берлином. Двое полицейских заявили, что должны выдать Годара французским властям. За руль «Спайкера» сел другой человек, нанятый Якобу– сом. Он, к сожалению, не знал машины, и только присутствие верного Дю Тайи позволило «Спайкеру» дойти до предместья Парижа, откуда по решению «Ле Матэн» должен быть осуществлен въезд в столицу 30 августа, через 20 дней после прибытия Боргезе.
Он был торжественным: реки шампанского, море цветов и россыпи пирожных. Но «Де Дионы», словно сговорившись, ломались один за другим. Уже когда был виден парижский праздничный стол, уставленный шампанским, «Де Дионы» остановились на три часа – «Ле Матэн» об этом не проронила ни слова.
– Запускай! – прозвучала команда водителям на последние 13 километров пробега.
– Готовы! – заорал первый экипаж «Де Диона».
– Готовы! – заворчал двигатель второй машины.
В это время в окружающей толпе послышался ропот, движение, через нее в отчаянном порыве к «Спайкеру» пробился человек, и его голос, очень знакомый голос, подхватил. «Готовы!!!»
Это был, конечно, Шарль Годар. Каким уж чудом освободился он от заключения, неизвестно. Вероятно, поработали его адвокаты. Но факт оставался фактом – Годар дружески похлопал машину по капоту: «Здравствуй, мой отважный "Спайкер"».
Старый водитель «Спайкера» повернулся к Дю Тайи: «Хорошо?» – «Хорошо!» Крикнул друзьям – «Де Дионам»: «Порядок?» «Порядок!» – отвечали те, тоже подняв большие пальцы.
– Убирайся, – негромко потребовали двое, подскочившие из толпы. То были рекламные агенты доблестной газеты «Ле Матэн». – Убирайся, или мы тебя выбросим.
Их было двое, потом стало четверо, и лица их были угрожающими. Смех вокруг прекратился. Лица мэра городка и его окружения вытянулись.
– Сами убирайтесь! – вскричал Дю Тайи, а Годар взялся за рычаг, чтобы включить скорость.
Но тот агент, кто стоял ближе, резко ударил его по кисти руки.
– Вытащите его, – приказал он остальным.
Дю Тайи снял очки в золотой оправе и вылез из машины – драться. Один из агентов тотчас обхватил его сзади и приказал не валять дурака.
Кормье, водитель первого «Де Диона», внимательно наблюдал за происходящим, но молчал. Водитель другого «Де Диона» отвернул лицо в сторону, как будто ему было стыдно смотреть. Они, много дней и ночей сражавшиеся плечом к плечу со стихией, предавали сейчас товарища, который ни за славу, ни за деньги не предал их…
Рекламные бандиты тащили Годара из машины, но он упирался. Тогда один стал выворачивать Шарлю руку, а второй с заднего сиденья душил его его же галстуком. Годар закричал, выгнулся, но потом захрипел и сдался – его швырнули на землю.
Прибыли полицейские и почему‑то взяли сторону агентов. Они подняли шофера и держали его за обе руки. Годар, обессиленный, весь дрожал. Губы его и подбородок блестели от слез. Да, Шарль Годар плакал: «Дю Тайи!» – умолял он. «Годар!» – отвечал журналист, которого тоже еще держали и пытались увещевать: «Эти дела тебя не касаются».
– Дела? – закричал Дю Тайи. – Будь прокляты ваши дела!
Рывком он освободился от объятий и, шатаясь, обвел взглядом затихшую толпу:
– Вот на каких людей я работаю!
Загремел торжественный марш из «Аиды», под который и следовало финишировать. Его из кузова грузовика исполнял целый оркестр…
ЭПИЛОГ
…После финиша князь и журналист не виделись долгие годы, хотя жили в одном городе, а на фронтах Первой мировой слышали свист одних и тех же пуль: князь сражался капитаном артиллерии, Луиджи был корреспондентом. Они встретились глубокими стариками в Палаццо Мадама, оба – сенаторы королевства, знаменитые и седые. Обнялись, повспоминали…
Через 17 лет после рейда князь потерял жену, которую очень любил: Анна Мария нелепо утонула. Боргезе протянул еще три года и умер в 1927 году во Флоренции.
Луиджи Бардзини еще более утвердился в Италии журналистом номер один. В 1922 году он основал в Нью‑Йорке газету «Корьерре ди Америка», прожил в Америке десять лет. Затем вернулся, руководил неапольской газетой. Умер в 1947 году.
Шарль Годар от тюрьмы отбоярился, заплатил лишь часть штрафа. Чтобы достать на него денег, он опять пустился в сенсационный автопробег, организованный той же «Ле Матэн»: Нью‑Йорк‑Париж через Японию. Но не доехал даже до Сан‑Франциско. Далее его след теряется. Якобус Спайкер обанкротился.
1 июля 1997 года в Иркутске встретились два автопробега, организованных в честь того, первого: новые вазовские малолитражки, потомки «Италы», и колонна европейских ретроавтомобилей. Ехали, друг о друге ничего не знали и встретились в Иркутске, именно в тот день, когда в этот город ровно 90 лет назад прибыл князь Боргезе – ничего себе совпадение, а?
Выстроили на центральной площади все свои машины, поговорили, пообнимались и разъехались: вазовцы и ваш покорный слуга – на запад, а иностранцы – в Пекин.
Старт им в Париже давал внук князя Боргезе…
В ЕВРОПУ ЗА ИНОМАРКОЙ
Выгоден ли «перегонный» бизнес автомобилей из Европы в Россию? А если берешь машину для себя, да еще в первый раз, какие опасности тебя подстерегают, как выбрать машину, правильно оформить и доехать до дома без приключений?
Мой давний друг по АЗЛК Сергей Королев занимался перегоном «под заказ» более десяти лет. Однажды мы за кружкой пива с ним разговорились…
Когда этот вид бизнеса только зарождался, и отдельные смельчаки на свой страх и риск отправлялись в неизвестность, их прибыль, если все обходилось нормально, достигала «двух концов», то есть до ста процентов от стоимости машины. Это были, конечно, большие деньги примерно за неделю всех дел. По мере роста числа «гонцов» прибыль падала, но тем не менее она была достаточной для того, чтобы с трех‑четырех поездок купить себе очень приличную иномарку.
Сейчас прибыль от такого бизнеса невелика, около 300–500 долларов за машину. Я ездил в основном в Германию и Голландию. Получить шенгенскую визу (сразу на несколько стран) можно двумя способами – по приглашению или через турфирму. Голландское посольство ее выдает проще, чем это можно сделать через германское. Ехать автобусом (отходит из Москвы от посольства Германии – 80 евро) дешевле в 2 раза, чем самолетом, но путь займет почти двое суток. Общие расходы такие: виза плюс билет на самолет – 330 евро, оформление документов на машину – 200–300, бензин до Бреста – 120 евро, белорусская «экология» – 20 евро, бандиты на польской таможне – 80‑100 евро. Итого расходы до границы – 780–900 евро.
Покупая автомобиль, всегда торгуешься, как правило, до пары тысяч евро всегда можно скостить. Затем в любой машине, даже новой, можно найти изъяны. Один «перегонщик» скажет об этом заказчику, другой нет и, купив дешевле, привезет в доказательство стоявший до торговли на автомобиле ценник. Купчую же можно выписать на любую сумму – продавец всегда у тебя спросит: «На сколько писать?»
Советую покупать в автосалоне – несколько дороже, но на сто процентов гарантия, что машина «чистая», и с документами будет полный порядок. Там с этим строго. Кроме того, если что с машиной случится после покупки не по вашей вине, всегда можно вернуться и предъявить претензии. Слава богу, со мной такого ни разу не случалось, а вот у знакомого лопнул тормозной шланг, авария. Он позвонил в салон – приехали, заменили автомобиль, да еще и тряслись, чтобы не подал в суд. Если бы покупал у частного лица, остался бы без машины и без денег.
Осмотр понравившейся машины надо начинать с изучения сервисной книжки. Если скажут, что она потеряна или ее забыли взять у хозяина, переходи к другой машине – у этой наверняка скручен спидометр. Даже небольшие салоны, где хозяева турки или черные, – этим грешат. Если сервисную книжку дали, внимательно изучи ее. Посмотри на штампы сервиса – они не должны быть штампами этого же самого салона. Если стоят штампы салона, переходи в другой салон, их там навалом. Обрати внимание на замеры компрессии цилиндров, как правило, они в книжке проставляются. Цифра должна быть не менее 9,5. Всегда начинай с беглого осмотра всех машин. Не задерживайся из праздного любопытства у машин, которые тебе явно не по карману, потому что хозяин подумает, что у тебя денег больше, чем есть на самом деле, и торг будет жестким, если вообще будет – вам объявят, что цена минимальная, и сбросить он не может.
Если машина приглянулась, не выражай восторга, а спокойно продолжай осмотр. Высматривай дефекты, запоминай и докладывай хозяину о любом, даже ничтожнейшем из них. Помни, что не хозяин делает тебе одолжение, продавая машину, а ты ему, покупая.
При осмотре кузова коррозию ты вряд ли увидишь. Наиболее защищенный от нее кузов имеет «Ауди», в этом ему равных нет. Хорошая защита у «мерса», «БМВ» (для себя боевую машину воров и бандитов брать не рекомендую – самая угоняемая), «Фольксвагена» (особенно «Гольфа»), «Форд Скорпио», «Мондео», «Пежо‑405», «Рено‑25», «Лагуны», «Сафрана», «Тойоты Короллы», «Мазды‑626». Открыв капот, осмотри места крепления свечных стоек передней подвески на предмет подварки, подкраски. Не поленись открыть радиатор или расширительный бачок и опустить туда хотя бы носовой платок – нет ли следов масла в тосоле. Чаще всего это обнаруживается у «Мерседеса‑Е», «Фольксвагена Поло», «Опеля Астра». Осмотри мотор снизу, потому что сверху, как правило, все отмыто. А снизу – передний и задний сальники коленвала, поддон и КПП – не течет ли масло. Если машина переднеприводная – выверни колеса, осмотри, целы ли пыльники (резиновые чехлы) на ШРУСах, наружных, внутренних. Не поленись поднять машину и посмотреть колеса с внутренней стороны – возможна «грыжа», заменят без разговора.
Проверь люфты в ступицах и износ хотя бы передних колодок – они изнашиваются быстрее задних.
Запусти двигатель – нет ли в его работе посторонних звуков. Если в первые секунды работы прослушивается металлический скрежет, а потом исчезает, то масло давно не менялось либо менялось без промывки системы. От такого мотора хорошего не жди. На работающем моторе открой маслозаливную горловину. Если мотор дизельный и после этого он начинает резко набирать обороты, то жить ему осталось недолго. Если есть белый налет на той же пробке или горловине, значит, в масло попадает тосол.
Если из горловины вырывается сизый дымок, значит, скоро предстоит капитальный ремонт мотора.
Очень важно быть уверенным в бензонасосе. Плохой бензонасос выдает громкая работа, хороший едва прослушивается. Но чтобы его послушать, сначала его надо найти. Бензонасосы бывают двух типов: подвесные и погруженные в бензобак. Заведи мотор и открой багажник – подвесной гудит сзади слева в районе бензобака либо слева у порога в районе центральной стойки. Опусти ухо к полу, послушай звук из‑под днища. Для погруженных насосов в багажнике, ближе к спинкам задних сидений, есть лючок – открой его и слушай.
Помпа свистит и рокочет чаще всего на «БМВ» 5‑й и особенно 7‑й серий, на «мерсе» Е‑класса, на «Опеле Омеге». Насос гидроусилителя руля – больное место на «Ауди».
Купил автомобиль, а теперь – дорога домой…
Из нескольких десятков поездок только раз мне удалось избежать «приятной встречи» с бандюками. Платят все, вопрос: как и сколько? Если приходится ночевать на границе, в районе таможни, а раньше это приходилось делать постоянно, иногда и не одну ночь, то как стемнеет, подъезжают «братки». Постучав в окно, представляются: «Вас приветствует бригада…», далее следует либо фамилия, либо «погоняло» – кличка. В моей записной книжке накопилась куча автографов: бригады Кузнецова, Огурца, Сидого (именно так), Исая: «Оплачено» и дата. Хоть и бытует мнение, что торговаться с ними бесполезно, мне всегда удавалось добиться их расположения и снижения ставки «налога». Польские таможенники у наших «братков» в доле, поэтому обращаться к ним за помощью – себе дороже. Держат границу в основном русские и белорусы, поляки «помогают» пройти границу без очереди. Некоторые перегонщики на этом попадаются – по незнанию местных законов. Дело в том, что несколько раз в день польские таможенники переписывают и проверяют очередь. Если ты не попал в эти списки, но, заплатив «браткам», оказался у шлагбаума, то либо надолго «зависнешь» для разбирательства (если нет записки от «запускающего» таможенника), либо заплатишь еще раз. Потому что «благодетелей» твоих и след уже простыл.
На границу нужно приезжать с рассветом, в этом случае имеешь шанс пройти ее с минимальными потерями. Заправляться лучше километров за сто до границы, но не ближе, иначе обязательно «зажмут» и «обуют» по полной программе. Встав в очередь, закрой машину и пройдись, поговори с соседями, делай вид, что ты не один. Помни: за тобой наблюдают и от твоего поведения будут зависеть суммы поборов. На гродненской таможне– границе, например, вдоль очереди ходили миловидные девицы, наблюдали, разговаривали, а потом указывали «своим» на того, с кого можно легче и больше содрать. Сейчас очереди стали намного меньше, доход упал, поэтому расценки поднялись.
Кроме «цивильного» рэкета можно нарваться на «отморозков». Здесь надо смотреть по обстановке: если до вечера далеко и пройти границу успеешь, если до шлагбаума нет кустов или леска, где им можно спрятаться, метнув в лобовое стекло камень, – можешь смело их посылать на три и больше букв. Если нет – лучше заплатить, благо просят они немного.
В прошлом году в Голландии в номере гостиницы нас поселили вдвоем с другим русским, хотя номер был трехместный. На следующий день подселили третьего. По виду – типичный рязанский «ванек»: нечесаные волосы, щетина, брюки на веревке. От такого единственная ожидаемая подлянка – мощный храп на всю ночь.
Три дня ездили вместе, искали машины, но того, что надо, не находили, и все вечера, перед сном, я сдавал деньги заказчика (десять тысяч баксов) в сейф хозяйке гостиницы – такая услуга есть везде.
А на третий вечер – не стал, свои ведь уже в доску. И мой товарищ не стал. Вечером в номере решили перекусить, купили бутылку вина и открыли упаковку салата, которую покупал «ванек».
Съев несколько ложек, я даже не понял, что произошло – номер пропал, я в поле на машине…
Очнулся на третьи сутки в сумасшедшем доме. Несколько дней не мог понять, где я и почему на окнах решетки, почему лоб и бровь разбиты, почему какие‑то люди в голубой форме смотрят на меня и постоянно качают головами.
Дней через пять‑шесть я кое‑что начал вспоминать, передвигаться по стенке. Врачи очень удивлялись, что я после такой дозы «не ушел», показывали мне видеозапись того, как я жевал простыни.
Оказалось, «ванек» подсыпал нам какое‑то сильнейшее психотропное вещество, а мне еще и разбил голову полной, запечатанной бутылкой.
Вина попробовать на вкус так и не пришлось, только бутылку на крепость. Слава богу, что бутылки у них там хилые. В Москве я месяца полтора еле передвигался из‑за частичного паралича левой половины тела.
С напарником моим было хуже, он моложе меня и крепче: очнувшись наутро, выбежал на улицу с ножом, его тут же скрутили и увезли, но не в сумасшедший дом, а в тюрьму.
До сих пор поражаюсь, как я мог так лопухнуться? Ведь сам столько раз инструктировал ребят перед первой поездкой! Заворожила меня его личина рубахи‑парня… Ну да ладно, я верю, что на чужом несчастье счастья не построишь, и деньги наши ему колом встанут…
Не быть лопухом начинать нужно от дома. О поездке должно знать как можно меньше людей. В турфирме при оформлении автотура говори, что едешь за самой дешевой машиной. Одной фирмой больше одного раза не пользуйся – ее «крыша» все держит под контролем. Декларацию о вывозимой валюте заполни дома, а не в шереметьевской толпе. С собой вези минимум самых ходовых гаечных ключей, аварийный знак, аптечку – без них ехать нельзя, а в машине этого наверняка не будет. Огнетушитель не бери, в самолет с ним не пустят. Очутившись в западном аэропорту, смирись с «совковой» печатью на своем лице – таких таможенник и пограничник видят за версту. Не пугайся, когда тебя пригласят в кабинет – они хотят убедиться, что у тебя есть наличные деньги. После просмотра купюр, они с радостью поставят штамп в твоем паспорте – вези нам деньги, увози утиль (для них новая машина та, которая уже вышла с завода, но еще не дошла до покупателя).
На выходе из таможенной зоны вежливый служащий на чистейшем русском скажет единственное слово, которое он знает: «Водка? «– и жестом предложит открыть сумку. Не знаю, что будет, если этот продукт у тебя найдут, так как водку никогда с собой не брал.
В аэропорту тебя обязательно встретит представитель турфирмы, отвезет в гостиницу и будет возить по салонам и стоянкам. Деньги сдай на хранение в гостиничный сейф, вози с собой часть, чтобы оставить задаток за машину. Берегись того, кого к тебе подселят, – обычно такого же русского, приехавшего якобы тоже за машиной.
Купив автомобиль, обязательно сделай ксерокопии всех документов и убери их подальше, но не в машину. У них тот хозяин, у кого документы.
Перед дорогой домой обязательно хорошо поспи, машину спокойно оставляй у гостиницы, без документов она никому не нужна.
В Голландии есть ограничения скорости на автобанах, но нет скрытых радаров. В Германии ограничений скорости нет, здесь можешь отвести душу (если умеешь) и проверить свой автомобиль на резвость. Границу Голландии и Германии не заметишь.
Польские полицейские это нечто. После них наши гибэдэдэшники кажутся ангелами. Проверки аптечек, засады с радарами – само собой, но не дай бог, обнаружат у тебя антирадар, даже неподключенный, – можешь оказаться в каталажке. Пристегиваться обязательно. Не нарушай ничего. Если попался, плати сразу, с каждой твоей фразой сумма будет увеличиваться.
Знаменитые польские бандиты давно в прошлом – только наши, да и то ближе к границе.
Удобное и безопасное место для ночлега перед Брестом – охраняемая стоянка у АЗС на трассе Е‑30 на 31‑м километре на Познань, с правой стороны.
В общем, удачи тебе, коллега!
КАК Я ПОКУПАЛ В ЛИТВЕ МАШИНЫ
ДЛЯ ЖЕНЫ
Неизбежное – случилось: «певец отечественного автопрома» (такая у меня кличка в узких автомобильных столичных кругах) купил иномарку! Да не просто купил, а сам съездил за ней в Литву, сам пригнал и прошел все круги ада по дороге к настоящему кайфу за рулем: рынки, границы, таможни и даже бандитов. И вот теперь, сидя в отечественном милом, уютном тепле, стучу по клавишам компьютера затем, чтобы вам, дорогие читатели, все без утайки рассказать…
За любовь надо платить.
Я очень люблю свою жену. Дело в том, что она ездит, как лихачка (кто учил‑то?). С каждой поездки я жду ее, как с фронта – до пота в ладонях волнуюсь. А она, приехав, в стихах и красках, с нескрываемым удовольствием от своего водительского таланта, описывает свои приключения, от которых у меня наступает инфаркт: то трамвай боданула, то юзом ее тащило, то едва‑едва вырулила, то десяток мужиков ее машину заводили. И решение вызревало годами: купить ей автомобиль, у которого не надо поднимать капот, причем максимально безопасный, с АБС (антиблокировочной системой тормозов), с подушками безопасности, гидроусилителем руля (для парковки, от которой бабы ломают ногти и просто стонут!) и желательно с «кондишеном», поскольку женщина любимая. Такая у меня была установка, под которую я выделил 7 тысяч долларов из семейного бюджета.
А поскольку в России такие автомобили тогда не производили, взор мой обратился на Запад – ближний или дальний? Многонедельные компьютерные исследования показали, что в Литве, Калининграде машины дешевле, чем в Германии или Голландии. Потому что они почти все битые, правда, прекрасно восстановленные, и еще потому, что их оттуда не гонят в одиночку, а представители литовских фирм, там сидящие, набирают таких машин с десяток и заказывают трейлеры и скопом везут в Литву – получается гораздо дешевле.
Причем фирмы максимальную «маржу» (прибыль) не накручивают, как частник, который может пригнать с Запада максимум три‑четыре машины в месяц, а имеют ее долларов 300 с каждой, но прибыль свою обеспечивают за счет оборота. Не секрет, что 60–70 процентов таких машин – битые, но мы‑то тоже не лыком шиты: битая битой – рознь: можно лонжероны варить, а можно крыло или капот сменить, ничего в этом страшного нет. Разберемся на месте. И я, набитый рекомендациями и телефонами, сунул внушительную пачечку «зеленых» в карман джинсов, взял билет за 50 баксов в купе поезда Москва‑Каунас и отправился на поиски «птицы счастья» для своей жены.
ОТ «ЗЕЛЕНЫХ» – ПОЗЕЛЕНЕЕШЬ
Нет, ребята, я не трус, бывал и в крутых разборках, но везти 7 тысяч долларов в кармане – это нечто! Если у нас и за 200 рублей убивают. Первое – поезд: ни попутчики, ни проводник, который всегда является главным осведомителем бандитов и властей, не должны даже заподозрить, что ты напичкан деньгами и едешь за машиной. Для этого я вручаю проводнику визитку и говорю о командировке по поводу открытия представительства «Комсомолки» в Вильнюсе, легко уступаю свою нижнюю полку какому‑то ханурику для того, чтобы никто не видел, что сплю я в джинсах.
Ночь проходит нормально – утром я при деньгах и паспорте. Но вот граница… Белорусский таможенник, глядя в мою декларацию, где все честно отражено, спрашивает: «Точно – семь тысяч? Не больше?» «Считать будете?»– засовываю я руку в карман, а мои попутчики с ужасом на меня смотрят: бандит. К тому же я коротко стрижен.
Неправильно заполнил я декларацию через полчаса, на литовской границе. Таможенник, дав мне новые бланки, бросил через плечо: «Догоните меня». Догнать его довелось в соседнем вагоне – плацкартном, когда вокруг сплотилось с десяток мужиков с мощным «народным» перегаром. «Так, – сказал литовский таможенник, тыча пальцем в мою исповедь. – Это что написано? Семь тысяч долларов?…» Я заледенел, мужики напружинились. Обошлось.
В третий раз я вздрогнул, сходя с поезда в Каунасе – толпа мужиков безошибочно меня вычислила по русской морде и легкой сумке. «Поехали в Мариамполь!» Это значило, что я с наличными, немалыми деньгами приехал за машиной, а здесь их берут только в Мариамполе, в 50 километрах. Я сделал «морду лопатой»: «Нет, мне не туда», но они пошли за мной гурьбой, я чувствовал их кожей спины. Обошлось – я взял проезжавшее такси.
Четвертый «вздрог» был очень крут: машина, которая мне подходила, должна была ждать меня у въездной таблички «Паневежис» (Туда я добрался на такси, стемнело. Таксист не уставал рассказывать, что Паневежис это Чикаго 30‑х годов, что безработица некогда процветающего города толкает отморозков на все тяжкие – «будьте крайне осторожны!»). Каково же было мое «удивление», когда из гнилого «Фольксвагена» у этой таблички вылез двухметровый стриженый детина (Роман), склонился ко мне и объявил, что интересующая меня машина в 5 километрах отсюда, в гараже. Ничего не оставалось делать, как ехать за ним и думать: вот прекрасная преступная схема: по объявлению заманить такого «лоха», как я, и обчистить его там, где тебе удобно. А труп закопать. Забетонировать.
Мы раз десять поворачивали направо и раз десять налево, ехали через лес, какие‑то заводы, пустыри, и я уже раз пять попрощался с деньгами и пару раз – с жизнью. Наконец, проехав не 5 километров, а все 10, мы тормознули у неслабого дома с гаражом. Я прошел туда – моя мечта действительно стояла там: «Ситроен Ксара купе», темно‑зеленый «металлик», четырехлетка, с пробегом якобы 77 тысяч, с АБС, «кондеем», гидроусилителем руля, полным электрофаршем и целыми четырьмя подушками безопасности! Я нашел его через Интернет еще в Москве, еще в Москве поторговался, сбросив цену на 300 баксов, до 5 тысяч. Ниже он – ни в какую. Я забыл про деньги, про двухметрового юношу, набросился на «ксюшу», поднял капот, залез в яму и обнаружил, что машина оставляет ощущение полного «новья». И тут бесшумно открылись двери гаража и в них вошел… стриженый амбал! Ночь. Я черт‑те где. Их двое, я – с деньгами. Финиш, Гейко, сливай воду…
Как же тепло я прощался с этими ребятами солнечным утром! Уезжая уже на собственной машине.
ЦЕНЫ СМЕШНЫЕ. ПОКА
Не посмотреть знаменитый мариампольский, крупнейший в Европе рынок я не мог. Два огромных асфальтовых поля, на которых сверкают‑переливаются машины, их более 3600! И трейллеры, прибывающие со всей Европы, трейлеры с машинами. Битых много, но покупатели расхватывают их прямо с фур, когда продавцы и цену‑то толком назвать не могут. Чего тут только нет! Практически все машины, даже 10‑летние, с иголочки. Под капотом все блестит, ни ржавчинки. А какие смешные цены!! За девятилетний пятый «БМВ» просят три с половиной. Элегантнейшая «Мазда 626» 96‑го года с пробегом 110 тысяч уходит за 4600 «зеленых», «Рено Меган Сценик» 98‑го года с пробегом 65 тысяч, вишневый «металлик» – 5900. Брожу по рынку, пью кофе и прикидываю, что даже с нынешними таможенными накрутками, машины здесь стоят тысячи на три‑четыре меньше, чем такие же в Москве. А ведь скоро, по весне, цены поползут, самый «жор» в апреле… Как славно ощущать себя с пустыми карманами! Оставшиеся две «штуки» опасными не кажутся, тем более что за 160 баксов покупаю комплект зимней шипованной французской резины, плюс аптечку, огнетушитель, аварийные знаки, кое‑какие запчасти и мелочи. Здесь есть все к автомобилю любой марки и стоит в 2 раза дешевле, чем в Москве.
«ЧИСТО КОНКРЕТНО ПОПАЛ ТЫ НА ДЕНЬГИ»
На окраине Вильнюса, в темноте, на пустынной дороге я понял, что поехал не туда, и решил развернуться. В тот момент, когда я вывернул налево и остановился, чтобы включить заднюю, ехавшая за мной машина, пошла мне в лоб и остановилась «капот в капот». Из нее выскочили четверо крепких ребят с железными прутами. Амбал в кожанке, постукивая прутом по лобовому стеклу моей сверкающей «ксюши» с литовским акцентом потребовал 100 долларов. Второй постукивал по правому стеклу. Двое стояли позади. У меня в бумажнике было отложено 75 баксов мелкими купюрами, а в кармане джинсов – 1800 сотенными. Я достал бумажник, отдал амбалу 75. «Это все, что осталось». «Еще двадцать пять, быстро!», – потребовал он. «Ну нет, ей‑богу!» «Еще двадцать пять!!»– еще более угрожающе. Ничего не оставалось: сунул руку в джинсы и вытащил одну бумажку: «Отдай семьдесят пять». Амбал выхватил ее из моих рук. «Уё…й, пока цел».
Я рванул. Через пять минут продавец на заправке вызвал полицию, а еще через десять подлетели две полицейские машины: «Где это было? Да у нас с девяносто пятого года таких случаев не было!»
Полночи я провел с полицейскими – ездили на место, потом – на опознание группы, задержанной по моим описаниям: «Не они. Сто процентов. Эти – мальцы, а те были солидные ребята». Затем следователь снял с меня показания, и все пожелали мне счастливой дороги.
Два часа на границе я расставался с Литвой – три доллара ускорили расставание. А вот белорусы в погранпункте Шальчининкай взяток не брали – 9 часов на 15 всего машин!! Я проклял наше «единое таможенное пространство»!
Всю следующую ночь я ехал – Минск обогнул не справа, по скоростной, а слева, по местным дорогам, и ни разу в Белоруссии не остановился – Бог миловал.
«НЕ ХОДИЛ БЫ ТЫ, ВАНЕК, ВО СОЛДАТЫ»
На следующий день позвонил директор рынка Юозас Бразис, с которым мы в Мариамполе познакомились и хорошо сдружились: «Юрий, ты прости за литовских бандитов, у нас такое очень редко. Но ты в Литве стал знаменитым – на другой день и газеты и радио передавали, что ограблен корреспондент „Комсомольской правды“»…
Это, конечно, приятно, но еще приятнее, что жив остался и «малым вариантом» отделался. Два дня – таможня в Москве (взятка 50 долларов «за очередь» и 2 тысячи рублей официально – неизвестно за что), 1500 рублей – экспертиза, полдня – ГИБДД, страховка и – вот она, «ксюша»‑красавица, стоит у подъезда. Те полторы тысячи кэмэ, что я на ней проехал, были километрами восторга. Одного сплошного восторга. Она, конечно, чудо – российский автопром отдыхает, но… поживем – увидим.
ДЛЯ СЕБЯ
Итак, свершилось – обозрев прожитые годы и подведя промежуточные итоги, я решил, что заслужил остаток жизни проездить комфортно – купить импортное транспортное средство. Но что приличное можно купить, имея в кармане 12 тысяч долларов? Я провел мониторинг и консалтинг, позиционирование себя и своих амбиций в социуме и пригнал буквально на днях из Литвы круто заряженную «Ауди А‑3». Давайте посчитаем и прикинем: 2000 год, пробег 90 тысяч, машина из Швейцарии, в идеальном состоянии. Капот поднимаешь, и такое ощущение, что она только что сошла с конвейера – муха, что называется, не сидела. Движок 1,8, с турбонаддувом и пятью клапанами на цилиндр, выдает 150 лошадок. «Фарш» полный – АБС, ЕСП и все остальное, что полагается для комфортной жизни. Обошлась она мне с растаможкой в 12,5 тысячи долларов, залез на сайт www.auto.ru – в Москве такая стоит от 15 до 18 тысяч долларов – выгодно? Выгодно.
Покатался пару годиков, продал – ничего не потерял, а то и наварил на такой машине тысчонку‑другую «зеленых». В Европе машины стоят дороже, чем в Литве. А почему? Да потому, что Литва – гигантская автомастерская, куда стекаются битые машины со всей Европы. Причем автомастерская классная, поскольку отличить здесь битую машину от небитой не всякий специалист сможет. Это‑то и отталкивает покупателя от Литвы.
В Литве вас часто встречает на рынке продавец со сверкающей машиной и с фотографией той же машины, но только битой – какой она была до того, как он сделал из нее конфетку. Такие фото, как правило, не врут. Еще больше вам повезет, если к машине прикладывается сервисная книжка со всеми пометками ТО и чеками за замененные запчасти – европейские автовладельцы, как правило, аккуратны и педантичны.
По авторынкам Литвы ходишь с одним ощущением: «Клондайк!» Например, я полгода назад купил в Москве древний «Эклипс» 93‑го года за 9,5 тысячи долларов. Поездил и продал, разорял он меня на бензине. На одной из площадок Мариамполя я вижу сверкающий «Эклипс» 98‑го (!) года за 5200 евро! Плюсую растаможку и получаю 10 тысяч долларов – те же деньги, но какая машина!
Литва это один огромный рынок автомобилей. Торгуют машинами везде – в Каунасе, Вильнюсе, Шауляе, в поселках и гаражах. Но центр торговли – маленький городок Мариамполе с населением всего 50 тысяч человек. По четвергам сюда съезжаются продавцы со всей республики и покупатели из России, Казахстана, Польши, Белоруссии, Украины и практически со всех стран СНГ. Одновременно на трех огромных площадках размером с футбольное поле выставлено около трех тысяч автомобилей не только из Европы – все больше машин привозят сюда из Америки. И чего здесь только нет! Машины, как правило, в идеальном состоянии. Открываешь капот какой‑нибудь 12‑14‑летней машины и недоумеваешь: как такое может быть – все блестит и сверкает, словно на машине и не ездили. Автомобильные аксессуары, резина, диски, запчасти здесь стоят примерно в полтора раза дешевле, чем в Москве. За год в одном только Мариамполе продается около 40 тысяч автомобилей.
Как и на любом рынке, нарваться здесь можно и на угнанные машины, и на сляпанные из хлама. Помимо того что нужно разбираться в машинах, при выборе машины можно проконсультироваться у работников дирекции рынка. Здесь ревностно относятся к своей репутации, обязательно дадут вам специалиста‑кузовщика, который осмотрит приглянувшуюся вам машину и вынесет свой вердикт. Случаи бандитского отъема денег у покупателей настолько редки, что о них помнят годами, и я сам тому свидетель – после случая со мной (см. выше) многие газеты о нем написали, и друзья мне звонили, смеясь: «Юрий, ты стал в Литве знаменит». Во второй раз – обошлось.
Вот, собственно, и все «литовские страдания».
Информация к размышлению:
• Визу в Литву можно получить двумя способами: по оригиналу приглашения или предъявив дорожные чеки на 400 долларов, взятые в любой сберкассе, плюс медицинскую страховку.
• Из Литвы лучше выезжать через погранпункт Лаворишкес или Мядиненкай.
• 95‑й бензин в Литве стоит около доллара за литр.
• Машину в Мариамполе лучше брать во второй половине дня, когда цены падают и продавцы разъезжаются.
• Перед покупкой обязательно заскочите на сервис и, если вы в машине что‑то понимаете, посмотрите ее снизу – подтекания и сварка кузова после аварии там будут видны.
• При въезде в дружественную Белоруссию приготовьте 26 долларов: 20 за «экологию», 4 – за страховку и 2 – за таможенное оформление.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 288; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!