Дух современного воспитания девиц и его следствия
Nbsp; Глинская пустынь 2005
Иеромонах Порфирий (Левашов)
"О воспитании девиц в духе истинно христианском"
Жена благодатна возносит мужу славу: престол же безчестия — жена ненавидящая правды (Притч. II, 16).
Содержание
От издателей
О воспитании девиц в духе истинно христианском
Назначение жены
Нравственная сила женщин
Дух современного воспитания девиц и его следствия
Цель христианского воспитания девиц
Дух христианского воспитания и его последствия
Невозможность согласить дух христианского воспитания девиц с духом времени
Потешные искусства
Театры и народные зрелища
Наряды
Светские книги
Какая должна быть дисциплина при воспитании девиц?
Нужна ли ученость для женщины?
Можно ли воспитывать девиц по началам иноземным?
Древние русские обычаи
Заключение
ОТ ИЗДАТЕЛЕЙ
К Таинству брака, на котором основывается вся дальнейшая судьба зарождающейся семьи, у нас относятся с тем же, если еще не с большим легкомыслием, чем к другим Таинствам.
Не то что часто, но теперь в большинстве случаев даже верующие люди заключают брак не по той испытанной душевной склонности к достойной девушке, у которой муж всегда найдет нравственную поддержку и которая станет прекрасной матерью христианской семьи, а по мимолетному телесному влечению к такой особе, которая ничего, кроме физических ласк, дать человеку не может, которая никогда не станет домовитой хозяйкой, а своими чрезмерными требованиями от мужа на наряды и всякие прихоти сделает из жизни мужа настоящий ад.
|
|
|
Можно сказать, что часто любитель лошадей с большею осмотрительностью выбирает себе коня, чем многие выбирают себе жен.
Как много условий надо для того, чтобы брак был согласный и чтобы супруги оба преследовали ту великую цель, которую имеет христианский брак и которая обыкновенно предается сплошному забвению — дружное стремление к нравственному совершенствованию.
***
О воспитании девиц в духе истинно христианском
Ничто так не возвышает женщину, как благочестие. Наружная красота стареет и блекнет; а страх Божий облекает жену в красоту неувядаемую. Жена благочестивая — трудолюбива, скромна, благопокорлива, кротка, сострадательна, уважительна ко всем, примерная мать, добрая хозяйка и мужу верная спутница. Чего бы, казалось, требовать еще от женщины? Благочестие на все полезно есть, обетование имеющее живота нынешняго и грядущаго (1 Тим. 4, 8). Нынешние цивилизаторы, однако, сочли нужным посвятить и ее в таинства наук. Конечно, честь не малая; но такова ли и польза? Семейная жизнь — вот где круг ее деятельности! Между тем, науки имеют нужду в общественной жизни и отношениях гражданских. Как совместить эти две противоположности в одной особе? "Женщина, — говорит один мыслитель, — чем более станет блистать на поприще мужском, забывая назначенный ей круг деятельности, тем более обезобразит себя физически и морально и утратит природную свою любезность". Престол женским добродетелям всегда и везде был воздвигаем под кровом домашним.
|
|
|
Может быть, и благонамеренная, но вовсе неблагоразумная ревность в жару одушевления переступила грань свойственного девицам воспитания! Она привнесла такие предметы, которые решительно выводят девицу из природного ее круга, располагают к самовластию, неге, праздности, рассеянности, легкомыслию и неразлучной с этим расточительности. Оттого девицы на новом поприще жизни, более суровой и трудной, чем какою представлялась она в их воображении, бывают мало способны для домашних занятий и радостей семейных: они и сами тяготятся своим положением, и другим бывают в тягость. Оттого супружеская жизнь время от времени теряет свою цену: человек молодой по многим соображениям признает выгоднее оставаться холостым, чем вступать в обязательства брачные. И что выходит из этого? — Позор и безславие обществу!.. В самом деле, сколько скрадывается супружеств, сколько расторгается браков, сколько гибнет девиц, сколько уродуется людей от безпечной и разгульной жизни, сколько умножается сирот, отверженных матерями, и сколько истребляется их в самом зародыше! Такой повсеместный разлив зла невольно привел меня к мысли, может быть, превышающей мои силы, — описать опыт воспитания девиц в духе истинно-христианском и посвятить его о Христе братии. Утешаюсь надеждою, что этот скромный мой труд будет цениться не по достоинству своему, а по цели его и причинам.
|
|
|
Назначение жены
По плану предвечных судеб Божиих, первая жена предназначена быть помощницею своего мужа. Творцу не угодно было в праотце, малым чим умаленном от Ангел, видеть существо праздное, самодовольное, недеятельное. Он хотел, чтобы человек — образ и подобие Его, венец всей природы и повелитель земли — более и более развивал внутренние свои силы и, чрез постепенное восхождение по лествице совершенств, достигал недомыслимой высоты уготованного ему блаженства. Потому-то, вводя его в рай сладости. Господь заповедал ему возделывать и хранить свою область (Быт. 2, 15), и вместе с тем обращал взор его на мысленный вертоград, — на возделывание и хранение собственного сердца. Несть бо Царство Божие брашно и питие, но правда и мир и радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17), — говорит Св. Писание. В таком-то великом деле первая жена долженствовала быть сотрудницею своего мужа. Эта честь принадлежала бы и дочерям ее.
|
|
|
Но, за утратою невинности в лице праматери, судьба женщины подверглась новому назначению, — скорбному, трудному и грозному: умножая умножу печали твоя и воздыхания твоя, — говорит Бог, — в болезиех родишь чада; и к мужу твоему обращение твое, и той тобою обладати будет (Быт. 3, 16). Очевидно, в какие отношения теперь поставляется она к мужу: на нее падает долг разделять всё многочисленные его работы и попечения, счастие и невзгоды, благодушно переносить суровость и все странности его характера, поддерживать упадающие силы его духа, разнообразить и возвышать его радости, содействовать лучшему и существенному образованию ума и сердца в детях своих, управлять домом, поселять в среде своей дух мира, согласия и любви. А все это — каких высоких требует от нее доблестей, — какого благоразумия, какой предусмотрительности, какой кротости, какого терпения, какой любви! И сколько затем еще приведется ей переиспытать, перечувствовать горечей, неблагодарности, досад, оскорблений и неверности! Можно сказать вообще, что ее страданиями должно быть искупаемо семейное благо. Так важно назначение жены!
Мир прекрасен по мере того, как женщины сохраняют верность своему долгу. С падением праматери, не устоял и праотец — и все подверглось крушению: те же роковые явления следуют и за падением дочерей ее. Выходя из определенного своего круга, они делаются либо своенравными, прозорливыми, гордыми, расточительными, любостяжательными, либо безпечными, — и в семействах нарушается порядок, распадается целое на части: отец восстает против сына, сын против отца, брат против брата; и все взаимно разрушают свою честь и достояние. Семейные смуты отзываются в обществах: чрез них подавляется чувство чести и правоты, теряется доверие, зачинаются раздоры и тяжбы, упадает деятельность, слабеют промышленные силы народа, умножается бедность и приходят в расстройство дела общественные. К таким-то последствиям приводит разнузданность женщин.
Нравственная сила женщин
В теле нравственном, как и в теле физическом, одно с другим в такой тесной связи, что неестественное отправление какого бы то ни было члена производит расстройство в целом. И чем слабее член, тем он раздражительнее, тем скорее могут пострадать из-за него сильнейшие. Женщины настолько, по-видимому, слабы и ограничены, насколько решительны и настойчивы; силою воли своей они поставляются выше своего пола. "Женщина, — говорит свт. Иоанн Златоуст, — если уклонится к злу, великие совершает злодеяния; а если примется за добродетель, так скорее отдаст жизнь свою, нежели отстанет от своего намерения".
Как ни старайтесь ослабить или устранить влияние женщин, — перевес все останется на их стороне. В самом рабстве они господствуют и налагают цепи на своих тиранов. Было время, когда герои почитали особенною для себя честию принимать из рук их победные знаки. Все согласовалось с их волею. Если бы основные нити великих событий в мире в разных направлениях не пресекались многочисленностию нитей побочных, то видно было бы, что они большею частию приготовлялись в сокровенной жизни досужею рукою женщин. Впрочем, это видно и из всего, что история передала нам к сведению. А между тем — сколько еще таких былей, которые не вошли во всемирную ее скрижаль и которые тем более раскрыли бы эту истину!
Чего женщины не в силах сделать своим умом, в том помогает им природа: она немногим и простым словам их дает столь непонятную силу убеждения,, что нередко люди медленные, нерешительные, холодные вдохновляются ими к необычайным предприятиям: жертвуют свободою, спокойствием, честию, жизнию. Доброта женская,— по слову одного из древних мудрецов, — веселит лице, и над все желание человеческо предуспевает (Сир. 36, 24). Итак, будь супруга благочестивая, с умом и сердцем образованным, она направит своего мужа ко всему высокому и прекрасному, хотя бы он имел наклонности и совсем тому противоположные: аще есть на языце ея милость и кротость, — говорит сын Сирахов, — несть муж ея точен сыном человеческим (Сир. 36, 25). И наоборот: будь эта половина противных качеств, до какой крайности, до какого уничижительного положения не доведет она и благонравного мужа: якоже в древе червь, такс мужа погубляет жена злотворная (Притч. 12,4).
Посему-то св. апостол Петр требует от жен нрава кроткого, тихого, благопокорного и жизни богобоязненной, дабы те из мужей, которые не покоряются слову Божию, могли без слова убедиться примером жен своих: жены, — говорит он, — повинующяся своим мужем, да и аще нецыи не повинуются слову, женским житием без слова пленени будут, видевше еже со страхом чисто житие ваше (1 Петр. 3, 1-3). Потому-то св. апостол и полагает для них правилом украшать себя не внешним плетением волос, не золотыми уборами, не нарядами в одежде, и не светским образованием, но благочестием и скромностию, — сокровенным сердца человеком в нетленном украшении кроткого и спокойного духа, что драгоценно пред Богом (1 Петр. 3, 3-4). Как, в самом деле, величественна была бы женщина в таком преукрашении! Она была бы больше обыкновенного существа: каждое ее слово, каждое движение, каждый взгляд внушали бы к ней во всех доверенность и уважение. Самая застенчивость и робость, на которые смотрят ныне как на недостаток образования, имели бы особенную прелесть и силу убеждения. Кроткая Есфирь, являясь к престолу Артаксеркса, не в силах будучи вынесть грозного его величия, приходит в замешательство, падает от страха — и этим обезоруживает его и довершает над ним свое торжество. Так, в благочестивой и целомудренной женщине все привлекательно, все прекрасно, все назидательно; она побеждает самыми своими немощами.
Но если где имеют силу женщины, то особенно там, где только что загорается луч жизни; там они бывают первыми деятелями. Обыкновенно первые начатки воспитания детей получаются в недрах семейств; по свойству матерей раскрываются в детях добрые или худые стороны; матери служат для них первообразом. Оттого-то общественное воспитание не всегда достигает своей цели. В обществе как-то больше проявляется то, что уже подготовлено было в детстве. Если дети с матерним молоком будут напитаны христианскими правилами, одушевлены добродетелию и укоренены в страхе Божием, то они принесут семействам и обществу благословенные плоды мира. Воздадите убо всем должная: емуже убо урок, урок; а ему же дань, дань; а емуже страх, страх и емуже честь — честь (Рим. 13, 7).
Но когда дети растут на дикой лозе и лишены животворной влаги — чего можно ожидать от них полезного? Из них выйдут тунеядцы, или зловредные члены общества:еда объемлют от терния грозды, или от репия смоквы (Мф. 7, 16)? Не очевидно ли, что сумма добра или зла слагается из частных интересов, которые матери приносят обществу в лице своих детей? Итак, две обязанности — супруги и матери — одинаково важные, ожидают девиц на поприще их жизни. Но по сему столь высокому их предназначению и силе нравственной, каково же должно быть воспитание их самих?
Дух современного воспитания девиц и его следствия
По образу нынешнего воспитания девиц можно думать, что они принадлежат не семейному кругу, а свету; ибо принято за правило учить их искусству нравиться; хотят, чтобы девицы были не застенчивы, свободны, ловки, находчивы, остры, знали языки, словесность, музыку, пение и танцы, и умели, как говорится, держать себя всегда и везде в приличной позе. Воспитатели держат их в беззаботной неге, как будто им в самом деле предназначена доля не знать трудов и занятий, свойственных их полу; не считают нужным вводить их в дух христианства и подчинять высоким его правилам. Закон Божий и другие духовные и нравственные предметы изучаются ими поверхностно и лишь настолько, насколько это входит в расчеты светские, не осуществляя их на опыте: например, когда Церковь заповедует пост — они дают разрешение на все; когда Призывает на молитву —они или предаются сну, или занимаются, чем не должно, или бывают там, где не следует.
Но девица, не получившая при воспитании ни религиозного настроения, ни навыка к трудам, к чему со светскою своею научностию, с обычными своими привычками, может быть способна? Сделавшись супругою, она отяготит своего мужа: вместо того, чтобы заниматься хозяйством и смотреть за всем самой, она употребит на то чужие руки и чужой глаз — и в собственном доме будет как не своя. Она будет искать лишь развлечений, будет стремиться в собрания, блистать нарядами и красотою; следить за модою и ни в чем не отставать от нее, не рассчитывая ни средств, какими владеет, ни места, какое занимает муж ее. Возрастают ли долги его или растрачивается хозяйство — это для нее дело как бы стороннее: пускай все катится шаром, лишь бы исполнялись ее прихоти. Напрасно захотели бы вы вразумить ее или ввести в пределы должного порядка и умеренности: она скорее решится на какую-нибудь крайность, нежели откажется от своих требований в пользу семейства или мужа. В самом деле, как часто одна мелочная прихоть жены, не уваженная мужем, бывает причиною их разрыва!
Посмотрите, между тем, на женщину в низших слоях народных; это чисто-страдательное существо: кроме воспитания детей, на ней лежат все почти работы домашнего быта; она во многом даже заменяет своего мужа, так что он несет тяжести сравнительно гораздо менее ее. Тогда как все еще покоятся крепким сном — она уже бодрствует над своим делом и, при всем этом, не смеет располагать своею собственностию, своими изделиями; часто притом вместо благодарности и доброго слова слышит брань и укоризны, а иногда и принимает побои; и все это переносит так благодушно, что никто не замечает задушевных ее скорбей; все видят ее больше бодрою и веселою. Отчего такая твердость в простой женщине? Оттого, что она воспитана ближе к природе и в духе святой веры, не расслаблена негою и заранее приспособлена ко всем обстоятельствам семейной жизни.
Резкую, в самом деле, видишь противоположность между женщиною высшего круга и низшего. Одна, например, во время болезни окружена безчисленными удобствами и услугами; если больна она зимою, то остается в достаточно нагретых комнатах, лежит на мягком ложе, под многими теплыми покровами и пред ней расставлены различные лекарства; а когда больна в летнее время, ее выносят в другие комнаты, более прохладные, либо даже перевозят в другое, более или менее отдаленное, место жительства и окружают всеми — не только естественными, но искусственно придуманными — условиями выздоровления: а между тем, и при возможных пособиях, она все-таки страдает и едва в состоянии переносить припадки болезни.
Другая имеет одну только комнату, да и ту иногда грязную и душную; голая скамья или прилавок служит ей постелью, а одеялом — верхнее платье; нет у ней ни врача, ни прислуги, которая готовила бы ей пищу или ходила за нею: и при всем том она переносит свою болезнь гораздо легче, чем первая, снабженная всеми удобствами и способами врачевания. Недостаток их восполняется самою природою, которая незаметно доставляет больной врачебную помощь.
Богатая женщина часто подвергается жестоким болезням от оскорбленного самолюбия или чрезвычайной раздражительности. Бедная, напротив, с твердостию переносит все скорби и озлобления единственно потому, что одушевляется верою и обуздывает свое самолюбие. Сколько притом на стороне первой бывает таких патологических явлений, каких и сама врачебная хитрость объяснить не может!
Итак, изысканное и угодливое воспитание выводит женщину из нормального состояния, развивает в ней начала физического разрушения, делает раздражительною, своенравною, заносчивою и прихотливою, тогда как богатые средства воспитания должны бы противодействовать растлению человеческой природы — усовершенствовать, по возможности, ее недостатки, отсекать дурные привычки и склонности, смягчать суровость, укрощать страсти, облагораживать нравы и чувства, пробуждать и раскрывать силы духа настолько, насколько требуются они для христианской деятельности. И естественно, — с какими странностями девица разовьется в семействе, с такими же вступит и в общество. Там она к высшим будет неуважительна, пред равными горда, для низших недоступна, и этим настроит против себя всех, а мужа своего поставит в самое неприятное положение. Оттого-то брачные союзы, особенно в настоящее время, утратили много своей ценности; часто люди молодые по внешним условиям своей жизни и могли бы вступить в брак, но боятся связать себя тяжелыми требованиями женитьбы и чрез жену с превратным воспитанием уронить себя в мнении общества. Если же и решается кто связать себя узами брачной жизни, то не иначе как с верным расчетом на богатое приданое! Значит и в свете не много дорожат собственно воспитанием девиц; они идут как бы впридачу!
Девица с таким воспитанием обещает еще менее отрадного, когда в свое время делается матерью; не привыкши ограничивать свою деятельность семейным кругом, будет ли она иметь терпение постоянно находиться при детях? Нет, ей покажется необходимым отдать их в чужие руки. И чем более будет этих рук, тем более будет неудач; ибо чего не услышат, чего не увидят эти несчастные дети от своих приставников! Да и сама она, не напитанная духом христианским, всегда кружащаяся в вихре сует, что может сообщить им полезного? Только познакомит их со своими наклонностями, посеет в них свое легкомыслие, расположит их к своим прихотям, просто — передаст им в наследство не золото, не серебро, не камение многоценное, а дрова, сено и тростие!
Удивительно ли после сего, что юношество, воспитанное под влиянием таких матерей, вдается вовсе крайности буйного своеволия; что цветущее состояние поглощается непомерною роскошью и мотовством; что брачные союзы разрываются вероломством и ревностию; что раздоры и несогласие убивают семейную жизнь? Это — неизбежные следствия небрежного воспитания; это — грехи, вопиющие против тех женщин, которые, не имея понятия о своем назначении и легкомысленно проведя детство и юность в пустых занятиях рассеянности, вступают в важные отношения супружеской жизни, делаются матерями без должного женского образования, даже с испорченным умом и сердцем.
Но дайте им воспитание в духе истинно-христианском — воспитание, сообразное с их назначением и домашним бытом; приготовьте из них знающих хозяек, достойных супруг, благоразумных матерей — и вы увидите, какая за этим последует во всем перемена: семейная жизнь потечет светлою струею, без перерывов и столкновений; расходы сократятся, прихоти и причуды всякого рода уступят место существенным потребностям, во всем окажется избыток, дети будут соревновать матерям в чести и добродетели так же, как теперь спорят с ними о нарядах, моде и искусстве нравиться; в том и другом поле явятся высокие характеры — и члены семейства, будучи все согласны между собою в целях жизни, сольются в одно прекрасное целое. Так благотворно могло бы быть христианское воспитание девиц!
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 108; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!