Нам говорилось, что сейчас масса людей в этом мире — саморазрушающиеся существа прошлых эпох, многие из них, что касается их личной жизни, находятся на пути вниз. 21 страница
Ах, ничтожность места действия в целом, насколько можно заметить с низших уровней жизни! ужасное жертвоприношение святых, прекрасных жизней, которые лишь только прикоснулись к нашей сфере кончиками крыльев, потому что погибли, как задутая ветром свеча, прежде чем смогли утвердиться на её поверхности.
Кто или что может измерить последствия океанов крови, пролитых на землю только затем, чтобы удобрить почву в безумной борьбе за присвоение каждым человеком прав и привилегий его брата, безрассудную глупость исступлённо копаемых волчьих ям для ближнего своего только затем, чтобы самому быть сброшенным в ту же яму более сильным человеком, чем он, оглушающий себя собственными пронзительными воплями, ослепляющий себя пылью, поднимаемой собственными заплетающимися ногами, и кричащий, умоляющий или требующий помощи, которую отказывается принять или с презрением отвергает, когда она предлагается, потому что не сознаёт её характера, или принимающий её ровно настолько, насколько это будет способствовать удовлетворению его нынешних своекорыстных интересов, не задумываясь о потребностях собственного будущего.
Бывают времена, когда самым оптимистичным, самым просвещённым людям приходится эхом вторить воплю: «Доколе, о Господи, доколе?»
МАНТИЯ СТЫДА
Быстро, по безмолвному приказу сердца окутывает тебя всего мантия стыда, дабы в её складках смог ты вновь познать невыразимую скорбь Голгофы души своей. Ибо заключается она в осознании и стыде, позволяющих тебе открыть очищающую силу вод Жизни, которые смоют пятно растраченного впустую воплощения.
|
|
|
А воды Жизни — это твои слёзы, возлюбленный, слёзы, исторгнутые из твоего сердца в раскаянии за зло, которое вы так беспечно и упрямо причиняете своим собственным душам и душе человечества.
Ибо Жизнь есть школа, в которой вы учитесь, — учитесь любить и оказывать помощь своему ближнему в богом назначенном ему деле возрождения, и в этой любви и служении вы действительно найдёте собственное спасение в Боге и Христе.
МНОГИЕ В ОДНОМ
К вам, принёсшие клятву неофиты Сынов Мудрости, к вам обращаюсь Я, Мориа*.
Некогда детимногих рас, а теперь мужиодной расы — расы Вселенского Братства; некогда подданые многих королей, граждане многих стран; а теперь подданные одного короля, граждане одной страны — Царственного Иерофанта и страны Великой Белой Ложи.
Отречётесь ли вы от этой расы, этого короля, этой страны и погрузитесь ли в состояние лишённых рода-племени и отечества странников минувших веков по повелению демонов гордыни, страсти и алчности — или высоко поднимете знамя своего Братства и повернётесь лицом к единственным врагам, во власти которых лишить вас права первородства?
|
|
|
Вы стоите на распутье. То ли это будет правый путь терпимости, сочувствия и понимания — то ли левый путь ненависти, разногласия и насилия.
Выбор за вами.
ВОСПОМИНАНИЯ
О память Прошлого, в иссушающей душу скорби обращаемся мы к твоим пробивающимся лучам, освещающим каждое подлое деяние в царстве Голгофы! Подобно заброшенным землям бесчисленных пустынь, лишённых спасительных вод, сжигаешь и иссушаешь ты то, что простирается перед твоим безжалостным взглядом, в то время как скорбь наполняет сердце страданием из-за его бессмысленной дани. Как Ты, о Христос, вновь и вновь обращался лицом к Голгофе в скорби глубокой из-за грехов детей своих, так и мы можем теперь вынести её обжигающие пески, пока наши слезы раскаяния поднимут воды, которые очистят наши души для Тебя.
ПАМЯТЬ — АРХИВАРИУС
Если бы власть Всемогущего, сила херувимов и серафимов, воля Небесного Воинства могла бы стереть из памяти добро или зло, сотворённое тобою сегодня, то тогда воистину можно было бы стереть и твою душу. Если бы ты мог заставить зеркало ума отвергнуть изображение, отброшенное на него мыслью о мщении, похотливым желанием или ненавистью к ближним, то ты смог бы простить самого себя.
|
|
|
Но Память — великий архивариус твоих деяний — привязывает тебя ко злу, равно как и к добру. Ты можешь перекрыть изображение одного изображением другого, если таково твоё желание. Но ты никогда не сможешь стереть из памяти ни хороший, ни дурной поступок.
ВЕСТНИК
Как путник в пустыне сдерживает шаг своего вьючного животного, достигнув оазиса, и торопится к воде утолить сводящую с ума жажду, так и мы с вами сдерживаем шаг наших животных — тел, — несущих груз наших желаний, для отдыха в каком-нибудь ярко цветущем оазисе в пустыне материальной жизни, идя путём, который ведёт к Священному Городу наших стремлений и к Королю, ожидающему нашего прибытия. Как раз за пределами этого благословенного, дающего отдых и восстанавливающего силы оазиса мы и должны встретить других, пока ещё непобеждённых врагов, — другие элементальные формы, стерегущие путь, — и продолжать с боем прокладывать себе дорогу к Святому Городу с остальными из рода человеческого, к коему мы принадлежим. Это будет нелёгкая задача — пройти испытание, чтобы подтвердить или не подтвердить право на второе рождение в новом золотом веке, который должен последовать за этим безотрадным железным.
|
|
|
Рядом с освежающим источником, дающим силы путникам, достигшим этого оазиса в поиске истины с помощью Золотых Правил, стоит Тот, Кто говорит и вам и мне:
«Добро пожаловать, усталый путник. Напейся вволю воды, а потом приляг здесь, в тени, и послушай меня. То, что я скажу тебе, будет как масло и вино, чтобы укрепить тебя в часы грядущего испытания, если ты сохранишь мои слова в сердце своём. По неведению изменил ты своему Богу; непослушанием запер ты врата души своей от вестников, посланных к тебе с любовью. Но теперь ты должен выслушать и внять тому, что я скажу тебе, ибо я есть твоё другое “Я”.
Ты взываешь о милосердии, прощении и жалости, когда длинный список твоих грехов против Бога — твоего «Я», твоих ближних — начинает сильно угнетать тебя. Разве тебе неизвестно, что ты не от этих грехов? Они всего лишь следствия причин, давно заложенных тобою, чтобы испытать твою силу, стойкость и способность к служению. Как сбрасывает замаранную одежду атлет после состязаний в беге, прежде чем погрузиться в поток, который должен очистить его тело от грязи, так и ты должен сбросить сотканное умом одеяние своих проступков, облекающее тебя ныне, и погрузиться в поток своей божественности.
Когда глаза твои узрят Бога, приближающегося к тебе, и голос Его коснётся твоего слуха, ты услышишь Его слова: «Благослови от всего сердца ту боль, что раскрыла твои глаза, ту страсть, что одарила тебя пониманием, жестокое некогда сердце, из которого струится теперь поток глубокого сострадания. Опустись на колени и всмотрись в любовь, освещающую теперь лица твоих спутников, любовь, родившуюся из претерпевших превращение ненависти и эгоизма, в скорбь, которая привела их к раскаянию и искуплению. Эта троица: любовь, скорбь, искупление — и тебя сделала таким, каков ты есть; и именно то, каков ты есть, а не то, что ты сделал, даст тебе силу приподнять завесу Изиды, когда жизнь во плоти завершится для тебя. Не ищи признаков порока на лице брата своего. Загляни за эту маску и, возможно, ты увидишь измученные глаза души, глядящие на тебя; души, истощённой напряжением жестокой борьбы, которую она ведёт против своих врагов, а следовательно, и против твоих».
С этими словами Вестник попросит тебя пройти и освободить место для другого, которым тоже будешь ты.
ЖЕРНОВА ГОСПОДА
Из тех ли вы осколков Божественности, у кого есть глаза, чтоб увидеть протянутую руку Отца, у кого есть уши, старающиеся расслышать звук Его голоса, языки, которые не забудут произнести слово, открывающее окна Небес другим изголодавшимся душам? Или вы из тех, чьи дни так заполнены эгоистическими удовольствиями, неудовлетворённостью и открытым неповиновением, что они не обращают внимания на зерно, перемалывающееся ныне жерновами Господа? Задайте себе эти вопросы, пока у вас ещё есть время.
СМЕРТНЫЕ И БЕССМЕРТНЫЕ
В Храме Изиды в Египте начертана эта загадочная фраза: «Я — всё, что было, есть и пребудет, и ни один смертный никогда не приподнимал моего покрывала».
Сокровенный смысл её таков: смертный должен стать бессмертным, дабы приподнять покрывало Изиды, которая есть Вселенский Женский аспект Триединства, соответствующий Святому Духу христиан, а также Вишну из индийской Троицы. Когда бессмертный сможет осознанно увидеть и узнать Изиду, он или она ощутит Материнское прикосновение, и тайны семи планов* будут познаны. Изида — это Вселенский Женский Аспект во всём, как в материи, так и в Духе. Она говорит всеми языками. Она — Великий Утешитель, и этот принцип пронизывает всю природу.
Развивайте в себе Бессмертную Клетку* и вы ясно поймёте и узнаете эти тайны женской половины Космоса. И всё же Троица есть Одно целое, иногда называемое Создателем, Спасителем и Возрождающим Началом.
Загляните в себя, и вы познаете это, ибо время разворачивается.
МАТЕРЬ СОСТРАДАНИЯ
Я прошу вас, молитесь, чтобы Матерь Сострадания собрала непрошенные слёзы, наполняющие глаза пребывающих в большом горе и всего лишившихся на земле, изгнанных ныне из дома своего и превращённых в бродяг в чужих краях, и обратила эти слёзы в драгоценные камни стойкости и мужества и в веру в божественное водительство, без которых жизнь неизбежно становится трагедией, которую человек не в силах описать.
Полагающий, что эти слёзы всего лишь влага, вроде той, что проливается с небес на землю и в солёные моря, знает слишком мало о божественной тайне горя и её назначении в духовной системе жизни и бытия или об их решающем воздействии на душу человека.
Гораздо реже и прекраснее любой драгоценности в недрах земли те камни, что кристаллизуются ныне в сердцах и душах тех, кто проливает слёзы, исторгаемые горем из доведённых до полного отчаяния жертв людской жестокости.
Молитесь же усерднее, если вы из тех, кто стоит без дела, улыбается, глумится или оставляет безутешным того, кто плачет по таким поводам, которые открывают источники слёз в глазах всех переносящих скорби мира в часы, подобные этим; ибо тяжело опустится на них длань кармического возмездия в грядущие дни.
Молитесь же усердней, чтобы Матерь Сострадания могла зажечь факел сочувствия и готовности помочь в ваших сердцах, дабы вы могли показывать другим путь к тому месту, где обитает ныне Утешитель человеческий, тем, кто вслепую ищет этот путь в таком мучении духа, которое ведомо лишь распятым на кресте.
ГОРА ПОДНЕБЕСНАЯ
Я стою на горе поднебесной моего духовного божественного «Я». В моём сердце нет ненависти ни к одному созданию, ни к одному живому существу, нет страха за состояние или положение, моя душа посвящена служению Богу и человечеству. Вера, Любовь, Сострадание, Красота, Мудрость, Истина, Свет Жизни Вечной окружают и пронизывают меня. Слившись с ними словно в Единой Ритмической Сущности, я дожидаюсь Голоса Учителя, который приведёт меня в трепет звуками, которые ни с чем нельзя спутать, и безошибочно укажет мой долг, достаточно властно и радостно, чтобы меня не подавила безмерность звука, который пронесётся сквозь меня, и не ослепило великолепие Света, который обрушится на меня.
Я усядусь на время в безмолвии и сосредоточу взгляд на Лебеде, птице жизни, символе самообладания древних, всегда уравновешенном, всегда устремлённом в верном направлении, ибо он летит верным курсом через бурлящие стихии.
ГОРА
«Моисей взошёл к Богу на гору, и воззвал к нему Господь с горы»*. Я, именно я пошёл к горе молиться, и прежде чем нога моя ступила на её вершину, о чудо! небеса потемнели и Солнце отказалось светить. Подобно огромной летучей мыши туча опустилась на мою голову, тогда как сполохи молний играли у ног моих. Я пал на колени и возопил: «О Господи, прости мой грех, что я осмелился ступить на Твою святую гору, когда душа моя черна от греха. В Твоей власти наделить меня силой, дабы мог я попытаться найти долину покаяния».
Я вознёс своё сердце в мучительной мольбе. И как раз, когда я молился, туча поднималась. Солнце снова разлило свой свет. Затем зазвучал голос, невыразимо сладостный, который произнёс: «Гора и долина равны для Меня. И ту и другую сотворил Я своими руками, и обе Мои. Человек сам делает гору священной, а долину — местом плача. Ни на одно из мест у Себя под ногами не налагал Я запрета и ни одно из них не превращал в святилище. Только гордыня загоняет паломника в горную долину. Смирение возводит его на вершину горы. Ни одно место не властно возвысить или унизить того, кто следует путём жизни».
МОЁ ДИТЯ
Настал день в жизненном цикле моего дитя, когда ни взрослый, ни ребёнок не вытянет руки настолько, чтоб коснуться его Души. Многочисленными и окольными путями ходила она — далеко-далеко от Меня, отца, мужа и возлюбленного, который смотрел на её скитания и умолял: «Вернись ко мне, любимая моя, дитя моё». Но путь наводнили чужие грехи, и Я кричал напрасно, и в муках вымолвил Я: «О Господи, проведи меня тёмным путём, если только, пройдя его, Я смогу вернуть своё дитя».
Дети мои:
Во тьме есть свет.
В грязи есть красота.
В том, что вы называете отбросами, есть нежные ароматы.
В величайшей лжи присутствует истина.
СЕРДЦЕ МОЁ
Сердце моё было холодно и пусто; источники, некогда наполненные живительными водами любви, высохли, и весь необъятный мир заселился бесчисленными мириадами жизней вроде моей. Не было ни единой мысли обо мне, и в этом пустом месте, как я называл своё сердце, не было ничего, кроме пепла сгоревшей любви, которая некогда окутывала род человеческий, благодаря любви одного.
За долгие века прошёл я всеми нехоженными пустынями Времени и Пространства и встречал других двойников своего мертвого сердца — мужчин, женщин и «детей», никогда не знавших любви — у которых не было любви, чтобы отдавать её, ибо пока любовь всё ещё спит в сердцах крепким сном, безжалостный бич бесчеловечности, нищеты и страдания доводит до безразличия; тех, кто не знает ничего, кроме голода и холода или палящего зноя полуденного Солнца; или даже ещё худших, у кого любовь была изгнана из сердца потворством своим желаниям или не имеющим названия грехом.
И тогда, наконец, мои глаза, так долго остававшиеся сухими, наполнились слезами; моё сердце, так долго пребывавшее холодным и бесчувственным ко всем живым существам, пробудилось, и я упал на колени и возопил: «О Господи, если Ты есть и Ты есть Любовь, позволь хоть единственному лучу из Твоего океана Света засиять во всех скованных льдом сердцах во всём мире — и он растопит лёд. И пусть это будет всего лишь собака, чьи глаза посмотрят в их глаза с любовью, пошли что-нибудь, кого-нибудь близкого им освободить потоки в их сердцах и дать океану их любви излиться на всё человечество».
И теперь я знаю, как знают только те, кто живёт и страдает, что половина душ в мире погибает от отсутствия хоть капли любви, которую вы и я могли бы дать, если бы однажды десница Божия открыла шлюзы наших сердец, растопив сдерживаемые потоки, которые, долго пребывая недвижимыми, давали свободу ледяным ветрам, вызываемым безразличием, и которые опять остаются скованными льдом.
МОИ ПОИСКИ
Я искал Бога в небесах, в свете Солнц и Лун, во всех водах Земли и в подземном пламени, пока не прилёг в отчаянии отдохнуть, изнурённый тяжким трудом и поисками.
Я собрал и жадно поглотил знания, отобранные и записанные в книгах другими людьми, искавшими Бога, а потом отвернулся в смятении. Повсюду были свидетели божии, но нигде не мог я отыскать того Бога, которого душа моя так долго искала напрасно.
Промчались года, моя юность осталась позади, и, старый, дряхлый и усталый, я достиг берега той великой тайны, которую называли «рекой смерти».
Наконец я улёгся, крепко зажмурившись, в терпеливом ожидании того, что могло произойти, и вдруг, о чудо! мой взгляд встрепенулся, и я понял, что вижу Бога.
Не того Бога, которого я тщетно искал и даже боялся, не одинокую фигуру, восседающую на троне, дабы судить и вынести приговор заблудшему человеку, но как саму Вселенную, где не пропущена ни одна звезда, былинка, мошка или человек.
И изумляясь всё более, я увидел в своём слабеющем человеческом сердце, как в стеклянном сосуде, что единая Вселенная раскрывается и из её глубин без конца поднимаются всё новые и новые, и тогда я понял и поразился познанию своему, что я есть Бог, в Боге, от Бога. Все вещи, все живые существа были во мне, а я — в них.
СЫН МОЙ! СЫН МОЙ!
«Сын мой Авессалом, сын мой, сын мой Авессалом! О, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой, сын мой!»*
Из самой глубины истерзанного человеческого сердца вырвался этот исполненный муки крик Давида и лишь пронзил пустоту и не был услышан мёртвым сыном.
Далеко сквозь века, повторяясь снова и снова, разносится тот же самый крик, исторгаемый из других лепестков сердца вселенского Отца* только затем, чтобы достичь невнемлющего слуха других погибших сыновей, мертворождённых сыновей, единственных сыновей, наследников королевских тронов, последней надежды семьи или рода, последней нити свитого из семи нитей шнура планетарного ряда — возлюбленных сыновей. Это вечно отчаянный, душераздирающий крик, исходящий из самой глубины очередного разбитого сердца, зажатого между верхним и нижним жерновами высшего и низшего «я», между гордыней и любовью.
И сегодня вновь первое эхо этого крика звучит в словах: «Сын мой, сын мой!» И я спрашиваю вас — вас, мои сыновья, и вас, мои дочери, — сорвёте ли вы с моих губ всё продолжающееся повторение того же старого крика или превратите его в благодарственную песнь?
Благодари Бога, сын мой, что ты рождён от духа в наследие Вечного Дня. Благодари Бога, сын мой! сын мой!
Что же это будет, крик или псалом?
ТАЙНА
Ты рассуждаешь о тайне Бога и обо всём том из солнц, миров и пространств, что Он загадочно сотворил; но нигде на земле или в небесах нет тайны, столь непостижимой, как сердце и разум человека.
Самый жалкий раб из всего множества людей, заполоняющих эту вселенную миров, может в обыденной фразе блеснуть на экране мысли сверкающим бриллиантом, которым завладеют другие, быть может, более хитрые люди и используют его, чтоб начертать возвышенную судьбу. Поистине тайна, но гораздо большая тайна для того, кто выразил это словами, чем для тех, кто слышал и воспользовался этим перлом.
Если ты сможешь познать высоты и глубины в самом себе, то сумеешь постичь и высоты и глубины Бога; и тогда ты сможешь сказать: «Теперь я знаю во всей полноте, кто и что я есть и куда направлюсь, когда завершится моя преходящая жизнь».
НЕВЫРАЗИМОЕ ИМЯ
В космическом чертоге Вечного Безмолвия Невыразимое Имя не услыхать даже внутренним слухом, но можно узнать всеми семью чувствами, настроенными на атмический* ритм. Это истинное Имя Бога — Божественное Слово, затерянное ныне в пустыне человеческого эгоизма, страстей и всего, что противно братству.
В том божественном Невыразимом Имени есть и твоё Имя, составляемое, буква за буквой, через духовное возрождение и усвоение сущности твоих глубочайших переживаний радости и скорби, победы и поражения, когда ты идёшь возвратным Путём к престолу Вечного Бытия.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 227; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!