БЕЛЫЙ ГОРОД ЦЕНТРАЛЬНОГО СОЛНЦА

⇐ ПредыдущаяСтр 53 из 139Следующая ⇒

Следующие далее страницы повествуют о реальном опыте души, который, как пишущая надеется, будет ценен для всех изучающих эзотерические доктрины, а также для тех, кто обращён к Неизведанному. Это не плод воображения какого-то писателя, а некий рекорд реального опыта временно освобождённой души. Город, описанный в рассказе, является тем, о котором говорил Св. Иоанн в Книге Откровения: это город, сходящий с небес, «Новый Иерусалим»; иными словами, дэвакханический город, в который входит освобождённая душа в определённый период своего развития.

«И там найдёшь то, что ничем не оскверняется»

Я перевернула одну страницу Книги Жизней. Жизненная энергия быстро покидала моё истощённое тело. Я легла отдохнуть, закрыла глаза, чтобы уснуть, как я тогда полагала, сном смерти. Страница, только что перевёрнутая, состояла из печальнейших записей многих грустных эпизодов. До самого последнего слова все они были полны описаниями разочарования, мук, отчаяния, бедности и сердечной болезни, пересыпанными кое-где одинокими словами надежды на отдалённое будущее. Я думала о поэме, которую однажды прочитала. В ней умирающая женщина выразила желание, чтобы ей было позволено лишь лечь в могилу и успокоиться прежде, чем она вступит в славу Небес. Я тоже желала подобного благословения, ведь я, ох как, устала!

Звучание далёкой музыки наполняло мой слух, и, как только я прислушалась, всё в мгновение ока вдруг изменилось. Сначала я не могла различать ясно предметы, так как моё зрение, казалось, было затуманено пролитыми мной слезами. Но прямо предо мною была несказуемая Слава! Постепенно пелена спала, и первое, что я увидела, была атмосфера нежно-розового цвета морской ракушки, так наполненная Жизненной Эссенцией, что моей первой мыслью было: конечно, я могу подняться и лететь; Закон гравитации здесь не должен действовать. Затем я увидела, что нахожусь в большом городе и стою на ясной, белой, прозрачной субстанции, снизу и сквозь неё я могу видеть созвездия звёзд в небесах, с которыми всегда была близка. Моё зрение не было более ограничено. Препятствий больше не существовало для моего взора: я могла направлять и контролировать его некоторым усилием воли. Во все стороны от меня расходились аллеи, по сторонам которых выстраивались здания из чистого белого материала. Крыши домов были золотые, а вместо стен их поддерживали огромные колонны разных конструкций. Многие колонны были соединены белыми тонкими занавесями, схваченными в центре большими золотыми звёздами либо другими эмблемами. Пол зданий был из той же белой переливающейся субстанции. Между некоторыми колоннами стояли аллегорические статуи, инкрустированные розовым перламутром, между другими — мистические фигуры самых нежных оттенков фиолетового, голубого и розового цветов. Каждая из них светилась внутренним светом.

В центре одного из сооружений, образованного занавешенными колоннами, на пьедестале стоял серебристый светящийся глобус, из которого исходили многочисленные лучи света. Я поняла, что эти лучи каким-то мистическим образом связаны с человеческими существами, населявшими город, но их я ещё не могла видеть. Вскоре я обнаружила себя перед группой колонн, образующих квадрат и огораживающих треугольник. Я вошла в просвет между двумя колоннами, покрытыми сверху массой цветов, и уловила сверкание света, идущее из огромной сферы, или солнца, в центре треугольника. Я почувствовала неописуемое желание войти в это эманирующее сияние. Я сделала это и оказалась в такой тьме, которая есть Абсолютный Свет.

Слова совершенно недостаточны для описания ощущения единства со всеми предметами и существами, что пришло ко мне. Как будто моя рука лежала на пульсе Творящей Мощи, и я могла осознавать всецело, что лишь единое Сердце бьётся в совершенном ритме Вселенной. Но я также знала, что должна сразу же выйти из этой сферы. Мощь, познанная там, была слишком велика для меня, чтобы выдержать.

Я немного прошлась и увидела себя стоящей перед тем, что показалось мне вначале большим круглым дворцом из чистого белого хрусталя. Как только я пристально посмотрела на него, он стал сверкать ещё более ослепительно. Я увидела, что его обвивает спиральная лестница, которая всё уменьшалась и уменьшалась, уходя вверх, пока не достигла свода. У его вершины, около трона, я увидела громадное Око. Божественный Свет, который оно излучало, я не могла вынести и закрыла глаза. Затем я услышала низкий голос, явно исходивший из него, который говорил мне: «Дитя Моё, так же, как Я восходил кругами страдания, должна и ты подняться ко Мне». Я бросила взгляд на идущие вверх ступени лестницы и увидела, что на каждом её повороте были огромные малиновые пятна, горевшие и переливавшиеся подобно живому огню. Я подошла ближе, наклонилась, чтобы рассмотреть их, и поняла, что это были пятна человеческой крови. С печалью я отвернулась, подумав, что невозможно для меня когда-либо достичь такой высоты, потому что только те, кто поднялся к звёздам, были бы в состоянии узреть её. Я шла дальше, пока не приблизилась к тому, что выглядело узким белым камнем, пролегающим как мост через огромное ущелье. В ужасе я отпрянула назад, ибо увидела что-то, что показалось мне злыми духами, бушевавшими в том ущелье. На самом деле это были духи огня, или огненные Элементалы, работающие в своей стихии. Казалось, они занимались отделением мельчайших частиц золота от какой-то красной субстанции, поднимаясь и опускаясь в совершенном ритме на огромных, ослепительной красоты ветвях великолепной золотой розы. Мой страх исчез, я прошла по узкому мосту и скоро услышала звук, напоминающий шум моря. Я проследовала боковой тропинкой и подошла к водоёму, наподобие внутреннего моря. Его волны как будто никогда не доходили до окружавших его белых песков, а отбрасывались назад какой-то внутренней силой к центру, вращаясь и падая, они выплёскивали громадные покрывала из белых брызг в атмосферу розы, которые окутывали туманную человеческую фигуру.

Снова я услышала низкий шум голосов и, вернувшись обратно, вскоре дошла до города, в котором росла немыслимая растительность. Таких цветов, деревьев, папоротников, трав никогда не видели на Земле! Цветы имели бледные оттенки. Они были, главным образом, белыми, едва окрашенные то здесь, то там голубым и розовым, фиолетовым и золотым цветом. Листья деревьев и трав искрились так, как будто их покрыли диамантовой пылью. Каждая травинка была крохотной сознательной жизнью, и так как я не слышала слов, то между мною и ними существовал обмен мыслями. Я прошла небольшой путь и заметила, что мои подошвы не оставляют следов и каждая былинка после моих шагов выпрямляется со звуком, похожим на низкий раскат смеха.

Я стояла перед высокой, прекрасной белой лилией и была готова сорвать её, как вдруг услышала низкий мелодичный голос: «Не делай мне больно, сестра моя». Как только до моего слуха дошли последние два слова, меня охватила волна любви, сострадания и дружелюбия, и я осознала, что все растения, которые я видела вокруг, были живыми, самосознающими сущностями. Я прислушалась, громадные столбы, здания, деревья и даже воздух — всё было живым и звучащим тихим приятным тоном. Я прошлась от дерева к цветку, впитывая всё, что могла, от их шёпота, как внезапно на меня нахлынуло страстное желание человеческого общения. Прежде чем я успела полностью сформулировать его, глубокий сильный голос произнёс в мою сторону: «Я здесь, дорогое сердце, но я не мог стать видимым, пока ты не пожелала этого». Я повернулась, и сердце моё готово было оставить меня. Человеческое существо стояло рядом со мной, прекрасное и величественное, облачённое в одеяние из золота, собранное на груди большим сверкающим рубином, на котором был нарисован странный иероглиф. Меня привлёк взгляд его глубоких изучающих глаз, глаз, наполненных милосердной любовью, чистотой и силой, и волна обожания наполнила мою душу, я воскликнула: «Это Бог». Но голос ответил: «Нет, дорогое сердце, Я — Давид, твоё другое Я. Ещё не время твоего покоя, твой труд ещё не закончен». Моё сердце утонуло во всём, что я вспомнила из своего прошлого. Всё напряжение, все страдания тех утомительных лет, что прошли до того момента, как я определила себя на упо-кой, пронеслись в моём сознании. Но у меня не было времени задерживаться на таких мыслях, ибо мой друг, понимая состояние моего ума, сказал: «Потерпи ещё немного. Оглянись вокруг». Пелена упала с моих глаз, я увидела толпы и толпы человеческих существ различного вида. Я смогла различить расовые черты каждого из них, а также их одежды. Все были облачены в одеяния и мантии, но разных цветов. От драгоценных камней, которые собирали одежды на груди или плече, исходило неземное сияние. «Какая причина такого богатства цвета в драгоценностях?» — спросила я, и мой спутник ответил: «Разнообразие излучений указывает на различие в степенях достижения Духа».

В этот момент я услышала звук, подобный звуку громадной серебряной трубы. Звук увеличивался и наполнял постоянно возрастающими волнами всё пространство. Розовый оттенок атмосферы сменился на ярко-белый. В то же время медленный приятный шелест цветов, деревьев, воды и всех форм жизни, усиленный звуком, принимал мириады форм, подобных голубям, плывущим по воздуху, постепенно росли их интонации и звучание. Прекрасные плывущие формы человечества обрели новое сияние. В совершенной гармонии они пели такие радостные песни привета, что земным пером или языком нельзя было их описать. Самым странным было то, что песня казалась мне знакомой, и без всякого усилия я присоединилась в радостном порыве к другим существам и подняла руку вместе с ними в мольбе к небесам. Небеса раскрылись, и медленно нашему взору явилась Сущность, окружённая семью другими сущностями. Эти последние по красоте далеко превосходили все формы жизни, которые я видела. Существо в центре как бы держало на ладони каждое сердце этого громадного столпотворения людей. И его Белая Рука простиралась в благословлении. Слава, чистота, сила и мощь исходили от этой царственной фигуры, и, казалось, звучали аккордом в каждой груди до тех пор, пока она была способной вибрировать в более низком ритме.

«Это — Христос», — раздался голос слева от меня. «Это — Будда», — сказал другой справа. «Это — Гор», — прокричал кто-то недалеко от меня. «Это — Конфуций», — произнёс некто вдалеке. И слышала я, как произносились где-то многие другие сокровенные имена. Я была так очарована мощью Глаз, которые пристально смотрели на меня, видели всю мою душу, что упала на колени, сказав: «Это Отец». Взяв меня за руку, Давид произнёс: «Нет, дорогое сердце, это Учитель Христос. Поднимись и взгляни на символ». Я внимательно посмотрела по сторонам, и везде и всюду увидела тонкие серебряные нити, идущие от сердца каждого; все нити были собраны в пучок, они входили и исчезали в камне, что светился на груди Учителя. Я одна как будто была без нити. Я повернулась к Давиду со страданием тоскующей любви, которую испытывала. Как только я пристально посмотрела ему в глаза, то почувствовала, что моя хрупкая форма растворяется, и осозна-ла, что меняюсь от смотрящих на меня столь неотразимым взглядом Глаз. Ещё немного, и я стала Давидом, а Давид (моё Высшее «Я») был мной. Чувства разделения больше не существовало, мы были одной сущностью. Тогда серебряная нить зажглась в моём сердце, а также и в Сердце Учителя. Жизнь как таковая перестала быть тайной для меня, я осознала её единство и ясно поняла, что моя сущность может быть поглощена одним усилием воли Учителя, и что я сама как будто была впитана Давидом.

Бросая взгляд нежной любви на множество существ, Учитель сказал: «Дети, идите трудиться в Моём Храме. Я есть Вино Жизни, а ей нужна каждая его малейшая часть». Мало-помалу всё начало меняться. Учитель исчез, скрывшись из виду. Я почувствовала свою личность, принимающей снова отдельную форму, и Давид покинул меня. Небо, деревья, здания, вода — всё приняло свой материальный вид. Прекрасное существо рядом со мной растворилось и исчезло. Я открыла глаза и узнала себя, больную и одинокую в своей маленькой комнате, но со мной остался Свет, никогда с тех пор не покидающий меня.

Я поднялась и перевернула ещё одну страницу в моей Книге Жизней.

КАРТИНА СОТВОРЕНИЯ ВСЕЛЕННОЙ

Над гладью бездны царили тьма, мрак, небытие. В сердце Вселенской Души покоились в глубоком сне Время и Пространство. Движение, первородное дитя предшествующей Манвантары, первый сын и навеки единственный, после долгого напряжённого труда пребывал в состоянии покоя. Не было ничего.

В Беспредельности из сердца Сострадания исходило нескончаемое негромкое и трепетное Дыхание, оно проникло в сердце Вселенской Души и пробудило в нём к жизни Зародыш; проснувшись, Зародыш стал произрастать; и возникла из непроявленного точка проявления. Трепет жажды Любви охватил всю Беспредельность, великую бездну, и в этот миг из точки проявленной стремительно вылетел Люцифер, сын первого утра, несу-щий в руке светильник, чтобы освещать новую Манвантару.

Всё дальше и дальше устремлялся Светоносец, и путь его проходил по непрерывно расширяющимся кругам, светильник в руке его оставлял за собой облако искр на спиральных линиях, образуемых его неостановимым бегом. Негасимый огонь в светильнике питался энергией самого Светоносца. Энергию эту он черпал из источника своей жизни. Когда Светоносец вступил на самый отдалённый круг Пространства, им сотворённого, наступил срок, когда он должен был стать первой великой жертвой. Светозарный Лученосец-Люцифер устранился, ушёл в небытие, чтобы освещалась вся Вселенная. Теперь он уже больше не существовал как отдельная сущность. Он пребывал в лучезарности проявленного Света.

Ещё один неостановимый трепет извечного Зародыша, и снова точка набухла и стала увеличиваться. Из её глубин вышли наружу три другие светозарные формы, следующие по пути, проложенному первым Светоносцем-Люцифером. Как снопы колосьев пшеницы, несущие собранный за все многочисленные эпохи опыт, Воля, Мудрость и Сила непреклонно устремились вперёд. Они, простирая перед собой руки, щедро разбрасывали драгоценные зёрна истины, чтобы жертва, принесённая СВЕТОНОСЦЕМ. воплотилась в жизнь и проявилась в форме первого куба новой Манвантары.

И снова жажда действия подвигла Зародыш к созиданию. Изнутри точки вышли семь других форм — блистающих, излучающих свечение, чистых и прекрасных. Эти сущности, достигшие совершенства, являли собой каждый мужчину-женщину, как цветок и плод предшествующих эпох — Форму, Число, Гармонию, Истину, Справедливость, Силу и Мужество. Эти семеро с благостным смирением подвергли себя испытанию светом и вибрацией и были расчленены на мельчайшие частицы, чтобы стать пищей для множеств, рождённых из третьей великой жертвы во имя самой Вселенной. Жертва их воплотилась в Песнь: родилась новая Песнь Жизни, Новое Мироздание.

Древняя цивилизация Египта

Древний Египет, когда-то называемый «Двойной Землёй», состоял из двух больших частей — «Земли Юга» и «Земли Севера». Следуя традиции, каждый царь при своей коронации, которая не совпадала с моментом получения царства, во время правления его отца или в день смерти его предшественника получал, как главный знак отличия, две ко-роны. Белая верхняя корона символизировала его власть над югом, красная — господство над севером. Земля Египта напоминает узкий пояс, разделённый посередине потоком воды и зажатый цепями гор с каждой стороны. Справа от реки Эфиопское нагорье сопровождает водный поток на всём его протяжении. Слева — низкие холмы Ливийской пустыни простираются в том же направлении, что и река — с юга на север вплоть до побережья Средиземного моря. Сама река была названа греками и римлянами «Нилус». После разветвления, к северу от древнего города Мемфиса, река разделяется на три больших рукава, которые орошают равнины Нижнего Египта и расходятся в форме греческой буквы «дельта», которая напоминает треугольник, а вместе с четырьмя малыми рукавами образуют семь устьев Нила.

В ранние времена между двумя землями была опустошительная междоусобная вражда, иногда приводившая к замене правящей династии и воцарению завоевателя. Стены погребальных часовен покрыты барельефами, изображающими сражения и отрасли хозяйства нации, где большое место занимали возделывание полей и выращивание скота.

Во время празднеств фараоны сами вели пышное царское судно по священным рекам, чтобы исполнить мистические обряды в честь земледелия. Жрецы относились к плугу как к священнейшему орудию и полагали, что предел стремлений человека — возделывание полей Элизиума и плавание в лёгких челнах по прохладным водам иного мира.

С очень раннего периода камень обрабатывался по правилам высокого мастерства, а металлы — золото, серебро, медь и железо — выплавлялись и использовались в искусствах, а также для производства орудий. Дерево, кожа, стекло, лён и даже тростник находились в повседневном применении, на гончарных кругах из глины Нила лепили сосуды и обжигали в печи.

Старые египтяне были горды и надменны, но в школах ребёнок бедного писца сидел рядом с богачом и имел равные шансы получить назначенные дары.

Закон, который обязывал их молиться Богам, почитать мёртвых, давать хлеб и пи-тьё голодному и жаждущему, открывает нам самые лучшие черты древних египтян. Сорок две заповеди, содержащиеся в «Книге мёртвых», не ниже христианских наставлений.

Хотя далёкая история древних египтян полна интереса для исследователя, нам, как теософам, интересно время женщины-царя Хатшепсут, которой приписывалось великое честолюбие и которая была строителем огромного Храма Солнца, аллеи сфинксов и многих других величайших строений египетской древности. Из-за её нежелания, чтобы к ней относились как к женщине, все надписи в её честь на храмах были сделаны иероглифами мужского рода. Поэтому многие, лишь поверхностно изучавшие египетскую историю, не отдают отчёта в том, что этот, так называемый царь, был женщиной, которая сначала правила вместе с братом, бывшим также её мужем, а затем он был либо убит по её наущению, либо умерщвлён иным способом, поскольку одним из первых её актов после присвоения верховной власти было удаление его имени со всех великих построек, начатых ими вместе.

Однако у меня она вызывает только восхищение, как и Рамсес П, история которого, судя по иероглифическим записям, могла бы составить тома.

Представляется, что этот Храм Солнца должен был быть построен под непосредственным наблюдением Адептов, ибо в нём, несомненно, проводились высочайшие мистерии, свидетельства о которых подлинный искатель встретит на каждой его стене.

Никто из нас, даже сегодня, когда прошло столько времени, не может думать о Египте на взлёте его цивилизации без благоговейного трепета. «Из Египта призвал я Сына своего», — не пустые слова. И они относятся не только к одному времени или человеку. Бог призывал своего Сына из Египта (из тьмы) с незапамятных времён; и сын продолжал выходить во всей силе Духа в особые моменты времени. Вновь и вновь дух древнего учения бывал скрыт искажающими толкованиями и жадностью. Но теперь ещё раз Бог призвал Своего Сына, и тучи немного рассеялись, чтобы мы могли увидеть, что за человек этот Сын Бога.

О Египте нельзя думать, не ассоциируя его самым тесным образом с властью, славой и богатством. Мне, при моём незнании действительных фактов, он кажется одним огромным храмом, подобием Храма Человечества. Все описательные выражения, которые я могу использовать в связи с этой темой, как вы, конечно, понимаете, были взяты из различных историй Египта.

Когда цивилизация Египта была в расцвете, службы в различных храмах были частью повседневной жизни, и самой значительной частью. Высочайшей целью в жизни для царя, вельможи или крестьянина было стать служителем храмов, различные службы которых были шагами к Адептству.

Существовали четыре аллеи сфинксов, каждая из которых тянулась от Карнака до Луксора. Каждый сфинкс был в высоту семнадцати с половиной футов. Сфинксов разделяло расстояние, меньшее, чем их длина, что символизировало жизнь на Земле (less than their length, typical of life on earth). Семнадцать с половиной считалось числом смерти; и каждый посвящаемый в Адептстве, проходя по этим аллеям во время посвящения к дверям храма, должен был останавливаться у каждого сфинкса, который олицетворял определённый грех, и вопрошать, испытывать, оценивать себя и ждать в тишине, пока не откроются самые глубокие тайники его души, и он не сможет сказать о каждом страстном желании и стремлении: «Оно утихло». Величественная аллея кончается перед грандиозным Храмом Изиды, не доходя до него две сотни футов.

Десять храмов образуют вместе один огромный храм, охватывающий всё в радиусе двух миль. Каждый сфинкс держал между своих лап стоящую человеческую фигуру с crux ansata (ангхом) в руках, представляющим интуитивное «я». В конце аллеи стоит статуя Мемнона, высеченная из одного огромного блока гранита, бросающая вызов времени и символизирующая мудрость веков.

Неофита, подходящего к Мемнону в самом начале восхода солнца, приветствовало гармоничное звучание, и если его самопроверка была полной, цель и сердце чистыми, то Мемнон протягивал ему крылатый шар, который символизирует победу. Если шар не был протянут, это значило, что неофит потерпел неудачу. Я слышала экзотерическое объяснение «голоса» Мемнона, производящее на меня впечатление истинного: когда лучи восходящего солнца освещали голову статуи, при соблюдении нужных условий, эфирные силы внутри камня могли откликаться на солнечные лучи и производить созвучие, известное как Голос Мемнона, — мелодичный, чистый музыкальный тон. Эзотерическое объяснение, помоему, заключается в том, что человек, поскольку он является Микрокосмом в отношении Макрокосма и имеет способность (хотя сейчас и скрытую) настраивать своё тело на тот же уровень вибраций, который был присущ статуе в состоянии равновесия, мог быть способен издавать ноту, ключевую для строения статуи, на которую статуя должна была отвечать. Я верю, что наука ещё признает это как научный факт, хотя он и выражен такой посредственной личностью, как я. Гумбольдт обнаружил на берегах реки Ориноко в Южной Америке гранитные скалы, которые приветствовали восход солнца взрывом созвучий. В Сиене один из самых материалистических французских учёных нашёл в гранитных каменоломнях камень, который издавал звонкий звук. Исследования Д. Кили проливают ещё больший свет на этот вопрос, ибо он обнаружил в звуке силу, бесконечно большую, чем любая из ныне известных .

Кто может думать о великом сфинксе и пирамидах без чувства почтения и симпатии к тем, кто на протяжении неисчислимых веков поклонялся им среди этих символов вечной истины? Я верю, что когда-то будет обнаружен проход, ведущий от большого сфинкса к подземному храму, где хранится нечто, о чём мы ещё и не представляем. Зыбучие пески пустыни неоднократно засыпали тело сфинкса. Временами его частично раскапывали, но, я уверена, никогда полностью, по крайней мере, на памяти нынешних поколе-ний.

Одним из наиболее захватывающе интересных для меня периодов египетской истории является период династии Гиксосов, Божественных Царей. Тот факт, что вплоть до конца цивилизации Древнего Египта цари и царицы считались божественным или, скорее, полубожественными, как происходящие по отцовской линии от Богов, повидимому, убедительно свидетельствует о том, что в далёком прошлом их вера подтверждала, что Божественные Цари действительно правили ими, и это были Адепты, Учителя. И мне представляется вполне разумной теория, что Братство Царей лишь уступило свою власть или передало её в другие руки, когда нисходящая дуга цикла сделала для них невозможными близкие отношения с людьми, и разделение было довершено отвратительными магнетическими эманациями, которые исторгала быстро загнивающая раса, или расы, к чему прибавлялось тлетворное влияние народов, которые стремились захватить высшее, сами невежественно довольствуясь низшим, единственно для них доступным. И по мере того как время вносило свои многообразные изменения, цари, так же как простой люд, настолько духовно деградировали, что прежние Божественные Цари уже не могли повлиять ни на правителей, ни на народ, и их ждало неизбежное уничтожение.

Но прекрасно осознавать, что недалеко то время, когда Египет вновь проснётся от своего долгого сна, что его великие тайны и несметные сокровища вновь будут явлены, и мир обогатится его обширной, но преданной забвению мудростью. (Это было написано по крайней мере за 20 лет до открытия гробницы Тутанхамона. — Ред.) Ясновидящие временами получают намёки на всё это в Астральном Свете, и то малое, что выдано, лишь раз-жигает в нас желание узнать больше.

У меня есть все основания верить, что основная масса египтян эпохи Рамсеса II сейчас находится на Земле, прожив перед этим ещё одно воплощение после египетского; и по-моему, для нас, как теософов, было бы очень интересно и поучительно попытаться проверить это предположение. Мои основания верить в это настолько личного свойства, что вряд ли могли бы убедить другого, так что я могу лишь дать намёк и попросить всех, кого интересует их прошлое, уделить этому предмету то внимание, которого он, по-видимому, заслуживает.

Я вполне сознаю, что вопрос наших прошлых воплощений отнюдь не легко исследовать, и в определённом смысле он не так уж важен, поскольку духовный рост, а не движение вспять, является целью и предметом устремлений всех, кто по-настоящему желает внутренне развиваться. Но ведь наши нынешние обстоятельства, наши способности и желания — итог этих прошлых воплощений, и любой полученный нами малый намёк мог бы помочь нам в самопознании, которое так необходимо для развития.

Описать всё, что я тогда увидела, невозможно, но я могу точно сказать, что заинтересованный человек будет хорошо вознаграждён, если посетит эту экспозицию специально ради того, чтобы осмотреть египетские находки.

* * *

Прошло десятилетие с тех пор, как были написаны предыдущие страницы. Многие странные и таинственные события послужили подтверждением сказанному тогда, и с каждым из них приходила уверенность в то, что имеется связь между египетской расой и теперешней белой расой, а среди изучающих эзотерические знания постоянно растёт осознание этого факта — проблески в памяти, необъяснимые влечения — не к современным расам Египта, но к расам далёкого прошлого.

Нет ничего более достойного сожаления, чем осквернение и бессмысленное унич-тожение захороненных мумий этих древних людей. Грабежи могил современными гробо-копателями, преднамеренно не замечавшиеся многими представителями властей из-за того, что тела усопших предположительно должны были пополнить сумму человеческого знания, подготовили человечество к тому, чтобы смотреть с безразличием на ограбление древних гробниц. И эта практика будет продолжаться до тех пор, пока достаточное число влиятельных людей не придёт к осознанию определённой связи жизненной силы между всеми телами воплощающегося «Эго», бессмысленное уничтожение которых отсекает память «Эго» постольку, поскольку затрагивается жизнь уничтожаемого тела. Огонь не делает этого, потому что он только высвобождает силу, тогда как другие формы быстрого уничтожения оставляют различные части тела всё ещё на материальном плане. Захоронение высвобождает силу, как и огонь, только процесс идёт медленнее.

В оккультной науке древних, надо полагать, был известен неоспоримый факт, на котором основывалась их идея о неуничтожимости «Ка», или тени. Мы, изучающие такую науку, знаем это.

Прана, или жизненная сила, основной принцип тела, рождается из Атмы и состоит из бесчисленного множества маленьких точек света, часто упоминаемых в науке как солнечные атомы. Каждое действие объединённых воли и ума порождает особый цвет или тон, и эти цвета и тона, как любая другая проявленная сила или объект, движутся кругами. Действие, которое породило такой цвет или тон, не может истратить всю свою силу за время воплощения этого действия или мысли, но должно ждать, пока планеты в своём движении не осуществят те же условия, когда звуки или цвет проявятся вновь. Прана «отпадает» от Атмы примерно так же, как падает тень от предмета. Человеческое тело или любой другой предмет, становясь между солнцем и твёрдым веществом, отражается на последнем; и Божественный Разум, Духовное Солнце, отбрасывает свою тень в пространство, и эта тень, образно говоря, есть материальная жизненная сущность, из которой творятся все вещи на физическом плане жизни.

Я поняла, что, среди других причин, древние могли либо сами прийти к выводу, либо были научены тому, что их мумифицированное тело и тень могли бы дожидаться их в будущем воплощении как добавочная сила или энергия, равная той, которую содержит их новое воплощение. И если возвращение души происходило, когда общая сумма затраченной ими энергии воли проявлялась в светоносном эфире, то накопленная сила, ожидающая их, помогала бы им в более быстром развитии. И кто из нас посмеет сказать, что это не происходило вновь и вновь перед нашими глазами.

Права я или нет, но остаётся фактом, что в результате многовековой веры в постоянство «Ка» и в устойчивость уз между живущим телом, «Ка» и душой, или духом, была выделена ментальная сила, породившая форму субстанции, которая может быть разрушена только веками неверия и отрицания прежнего верования. Если так, то какое право имеет нынешнее поколение причинять такое страдание душам, привязанным к земле этой верой? Только само «Эго» посредством своей цепи тел имеет право изменять это положение, но здесь, как и везде, человек входит туда, «куда ангелы страшатся ступать».

Мумия

Назначение и приготовление мумий древних инков и египтян всегда были глубокой тайной для учёных западной цивилизации. Хотя многие были убеждены, что с этим процессом связана какая-то великая эзотерическая истина, никто не был способен понять её. Поэтому её подлинное значение остаётся тайной за семью печатями для всех, кроме Адептов.

Мой собственный небольшой психический опыт заставил меня очень ценить лю-бую крупицу информации на эту тему, но такие обрывочные сведения были довольно скудными, и вот мне посчастливилось случайно обнаружить в старом выпуске журнала «Люцифер» статью, вызвавшую в моём уме целый ряд мыслей.

В начале практики (приготовления мумий) это искусство было известно только так называемым Божественным Царям или Посвящённым, и лишь их останки подлежали такому процессу (мумификации); и не ранее, чем древние египтяне миновали пик своей славы и начали нисходить по эволюционной дуге, этот обычай стал распространён и в народе.

Чтобы понять эту идею вообще, мы должны обратиться к религии египтян. Конечно, Посвящённые были хорошо знакомы со всеми фазами жизни в том, что мы сейчас по-нимаем под Астральным Светом, а обычные люди заключили из их учений, что тень или «Ка», как они называли астральное тело, переживала свой физический прототип и, вместе с аурой, содержащей запись мыслей, поступков и слов её (тени), пребывала неразрушимой до тех пор, пока оставалось достаточно физического тела, чтобы отбрасывать тень; они уверовали, что даже каменная статуя, несущая их подобие, увековечила бы эту тень, если какой-нибудь несчастный случай рассеял бы атомы материального тела. Поэтому гробницы всех, кто был в состоянии запечатлеть свой образ в камне, были уставлены этими каменными статуями, каждая в облике своего владельца. В любом исследовании, посвящённом раскопкам в Египте, поражает повторение этих каменных подобий, особенно эпох Рамсесов или Фараонов.

Сердце, мозг, печень и селезёнка хранились обычно в отдельных урнах, и поскольку их (египтян) вера учила, что загробная жизнь будет во многом похожей на эту, то одежда, кухонная утварь, пища и т.д. также помещались на столах в гробницах вместе с зажжённой лампой — символом бессмертного духа, соединённого с телом магнетическим проводом. Многие из этих ламп были обнаружены, и история свидетельствует о находках нескольких из них, которые всё ещё горели, когда были обнаружены, и этот факт стал для учёных камнем преткновения, потому что не известно ни одного вещества, которое могло бы гореть тысячи лет без пополнения.

Однажды, когда я сидела, глядя на капли дождя, падающие в лужу, я увидела, что каждая капля в луже (имея центр силы в себе) разбегалась тремя концентрическими кругами. Каждая следующая капля повторяла движения первой, накладываясь на них. Но я заметила, что волнообразные движения первой капли не нарушались, пока её центр силы не истощался. Мои мысли перешли от лужи к великому океану Астрального Света, и мне на ум пришла аналогия, немного прояснившая некоторые противоречивые суждения, относящиеся к этой теме.

Аура каждого из нас содержит центр силы. Мысль, как дождевая капля, как центр силы, возбуждаемая в мозге, приводит его молекулы в движение, которое, образуя миниатюрную картину, мгновенно проецируется электрической силой мозга в Астральный Свет. Мысль расходится кругами в пространстве, смешиваясь с кругами мыслей других умов. Это отчасти объяснило бы посторонние дрейфующие мысли, которые приходят к нам в так называемом «сне наяву» (мечтательном состоянии). Эти мысли срастаются с элементалами и остаются поблизости от нас как живые сущности.

И здесь же мы видим ещё одну иллюстрацию всеединства. Не может быть разделения, когда мы достигаем высших планов мысли. Одна мысль встречается с другой, смешивается с ней и обе они образуют картину, которая в свою очередь проделывает то же действие до тех пор пока мысли, вещи, пространство и время не будут поглощены вечностью. И при этом мы можем видеть, что, когда наше сознание действует на конкретном плане, только картины, принадлежащие к этому плану, являются видимыми и осязаемыми, ибо только на своём собственном плане они являются установленными.

Посвящённые, которые первыми ввели практику мумификации, могли иметь в ви-ду, кроме прочего, способности Шестой и Седьмой Рас и предвосхищали будущее, чтобы доказать великие истины научной религии массам и дать им возможность оценить их, ибо, без сомнения, шестое чувство, так часто упоминаемое, есть сила видения в Астральном Свете. Печально, что такая возможность не пришла в голову вандалам XIX века, которые, в своей жажде золота, размолотили тысячи мумий на удобрения и иными способами осквернили их после того, как выкрали из гробниц всё, что было ценного.

Хотя я не люблю ссылаться на личный опыт и полностью осознаю возможность обмана во всём, что приходит к нам из мира Астрального Света, психическое переживание, которое пробудило во мне интерес ко всему, что относится к Древнему Египту, несколько прояснило для меня этот вопрос. Я получила это переживание посредством яснослышания. Мне было сказано, кем я была и какое положение занимала во времена величия Египта, несмотря на то, что до этого, помнится, я никогда не слышала о реинкарнации. Сейчас достаточно сказать, что я была дочерью Рамсеса. Вскоре после этого мне попалась газета, и взгляд сразу же упал на статью, сообщающую о том, что мумия того самого человека была найдена, привезена в Америку и находится теперь в Нью-Йоркском музее. Думаю, что посредством силы ясновидения или психометрии мне удалось бы, при помощи этой мумии, узнать, например, всё, что пожелаю, о том, как я одевалась в прошлом, потому что я часто думала об этом. Можно легко увидеть благодаря этим презираемым мумиям, что именно сила психометрии открывает горизонты, которые и не снились современному учёному.

Я подумала также, что астральные картины мозга, упомянутые прежде, могли бы быть первоначальным источником идеограмм древних, несмотря на полное осознание мною материальной стороны этой ветви письменности.

Теософия подтверждает выдвигаемую здесь теорию, что посмертное сознание может сохранять магнетические узы с мумифицированным телом. Известно, что вампиры поддерживают свою жизнь, впитывая магнетизм живущих, и полковник Олькотт говорил, что кремация — единственное средство против этого. В ходе моих занятий Теософией я узнала, что астральное тело, которое является камнем преткновения для одних и чем-то непостижимым для других, пронизывает всё физическое тело, как свет — хрустальную вазу с водой. Для нашего взгляда оно может принимать форму дымки. Тем не менее, в нём находит отражение каждая часть, энергия, орган тела. В месмеризме и гипнозе физическая энергия парализуется, а при смерти внешняя оболочка, как, скажем, листья, в которые завёрнут кукурузный початок, обрываются, оставляя астральному телу всю индивидуальность, способности которой усилены.

Я знаю по опыту, что те вещи, которые прекрасны, и звуки, которые гармоничны на этом плане, бесконечно более величественны, прекрасны и гармоничны на астральном плане. Точно так же вещи, которые нелепы или отвратительны, звуки, которые не гармоничны, во много раз там более отвратительны и нестройны. Астральные реалии, захваченные и обычно заглушаемые шумом физической жизни, проявляют себя лишь намёками или в снах, для которых мы не можем найти основания в повседневной жизни, но тем не менее улавливаются и фиксируются чувствительностью астрального тела и, конечно же, очевидны для психометриста или видящего.

Эзотерическая сторона дуговых ламп, теперь столь обычных на наших улицах, привлекла, конечно, не только моё внимание. Из шара света излучаются в пространство сотни лучей, полностью окружая его, наподобие ауры — в действительности, это единственное из виденного мной, что дало мне адекватное представление об ауре средневековых святых. Используя этот пример в качестве аналогии, можно увидеть в этом шаре света первое, второе и третье проявления Бога: во-первых, как силы, или Отца, во-вторых, как духа, или Матери, в-третьих, как материи, или Сына, — излучения как творящей энергии. Прилагая этот мысленный образ к желанию Богом самопознания, мы можем представить эти лучи сталкивающимися с неким лучезарным веществом, которое должно тут же отразить весь сферический свет, таким образом давая нам какую-то идею о том, как Бог видит Себя отражённым в сердце каждой чистой индивидуальности. И так же мы можем видеть великую необходимость в абсолютной чистоте, ибо, будь это вещество нечистым или несовершенным, следствием был бы затуманенный или искажённый образ оригинала.

Давайте перенесёмся мысленно на астральный план и представим мумию как точку, от которой один из этих лучей был первоначально отражён; и, зная силу Посвящённого, можно легко увидеть, что он мог бы проследить происхождение мумифицированного тела вплоть до его рождения.

Для нас очень трудно осознать важность человеческой мысли, речи и действий. В «Тайной Доктрине», том 1, с. 93 (англ. изд. — Ред.) есть место, которое проливает некоторый свет на этот предмет. Произнести слово — значит вызвать мысль. От магнетической мощи человеческой речи берёт начало любое проявление в оккультном мире. Удивительно ли, что все мудрецы во все времена называли праздное слово грехом против Бога, или что Учителя теперь учат, что Вселенная получает форму от мысли, или что древние философы верили в невозможность отделить живую мысль от мыслящего?

Я знаю, что весьма неполно осветила эту тему, несущую огромные возможности, и надеюсь, что кто-нибудь, обладающий большим интеллектом и лучшей способностью выражения, сможет дать более ясное толкование. Мои неудачи, возможно, могут быть оправданы тем вышеупомянутым фактом, что до сих пор лишь немного было выдано на эту тему, что укрепляет мою уверенность в великой важности этих эзотерических истин для тех, кого мы знаем как Учителей.

НИРВАНА

Какой ум может представить себе безусловное состояние, в котором пребывает человеческая душа, выигравшая последний из бесчисленных призов, за которые она боролась многие эоны, прошедшие с тех пор, как была сотворена Абсолютом? Хотя человеческий рассудок не может абсолютно точно представить такое божественное состояние нирваны, всё же есть один душевный опыт, который может быть пройден и дать некоторое смутное представление о нём.

Очень часто мы слышим выражение «великое самоотречение». Надлежит приложить усилие, чтобы понять эти слова. В конечном счёте они указывают на самопожертвование, которое совершил Христос — Сын Божий, чтобы искупить человеческие грехи. Такое объяснение представляется приемлемым для многих людей, но есть и иная точка зрения, что слова эти содержат более глубокий смысл, заложенный в них Учителями гораздо более ранней Манвантары, чем тот, который они дали большинству нынешнего человечества. В попытке отбросить старую грубую идею личного Бога с его ограничениями кроется опасность того, что мы можем отбросить и нечто незримо более великое, чем наши нынешние представления о нём.

Мы произносим слова «Абсолют» и «Беспредельность» очень бойко, но когда нам приходится разъяснять эти слова и интерпретировать основополагающие идеи, выраженные в них, то мы приходим в недоумение. Снова и снова слышим мы слова: «Бог есть Любовь», и слово «Любовь», правильно понятое, может дать самое лучшее определение Абсолюта, чем любое иное слово, близкое нам. Мы знаем, что любовь есть высочайший, священнейший, самый бескорыстный признак человеческой природы, и если Бог, Беспредельное, Всёвмещающее есть Любовь, то и эта Любовь выражается в жертвенной отдаче самого себя, своей сущности, исконно вселенской, то есть должно являться непрерываемым жертвоприношением.

Давайте взглянем на природу и особенности любви, как они проявляются человеком. Кроме общеизвестных признаков — бескорыстия и жертвы, мы находим и другой, находящийся с ними в противоречии. Мы обнаруживаем яростное желание, невыразимую жажду во взаимности. Если мы действительно любим другого человека, взаимная любовь является для нас самым важным на свете. А если любовь его держится в тайне? Тогда ни одна жертва не была бы слишком великой, ни одно усилие, чтобы добиться её, не казалось бы чересчур утомительным. Если наша любовь чиста, то мы не хотим, чтобы её эксплуатировали. Мы лишь хотим быть в состоянии наиболее совершенно служить её предмету. Наши сердца заболевают тоской, если лишаются её. И если она нам дана, то мы от жизни не просим ничего более — остальное является всего лишь второстепенным и проходит как само собой разумеющееся.

Если же наша любовь искренняя, то мы скорее согласились бы умереть тысячами смертей, чем принести нашим любимым печаль, тоску, позор или страдание. Нет большего испытания для настоящей любви. Такова истина, и безусловно, ни один из тех, кто знает, о чём речь, не станет этого отрицать, как бы это абсурдно ни выглядело для нас, бедных человеческих созданий, кипений Божественной Любви, кем мы являемся: отрицать наличие у нас признаков любви, являющихся сильнейшими проявлениями нашего идеала Божества, и делать из него холодную отвлечённость.

Нельзя воспринимать Бога как абстракцию или как существо, оживлённое циклической энергией, владеющее изобретательной мощью, даже абстрактной справедливостью, но всё же существо, недостаточно и беспомощно отражающее энергию или субстанцию, из которой оно создано. По крайней мере это воистину за пределами моего воображения. Я думаю, что все человеческие существа однажды в своих жизнях чувствовали несказуемое, невыразимое, интенсивное желание чего-то, что они не в состоянии назвать, что печалило их несказанно и создавало неутолимый сердечный голод, хотя в то же время они пребывали в неведении о причине или источнике чувства и были совершенно не способны удовлетворить этот голод. Я верю, что эта жатва человеческой души является возвратной волной жажды той же природы, идущей прямо из Сердца Бога — Отца-Матери человеческой Расы. В действительности это обращение Бога к душе, которую он возлюбил, созданию, которому Он принёс самоотречение и великую жертву своего собственного естества. Общепризнанна версия, что Спасители всех времён совершали великое самоотречение физического существования во имя блага человеческой Расы, но я считаю, что Ими совершались жертвы той же природы, что и Бога, Беспредельного, только в гораздо меньшей степени. И такие Спасители — Учителя являются лишь первыми плодами, первыми, дающими признание и ответ на зов, посланный им Богом так же, как и всем нам.

Если то, что я так тщетно пытаюсь сказать о существе любви, неизбежных её следствиях, показанных на примерах бескорыстного, жертвующего собой человеческого сердца, понято полностью, то, конечно же, некая идея, понимание, которое я считаю самой важной истиной во Вселенной, должны прийти к нам и тем самым помочь понять природу боли наших сердец и побудить нас возвратить Богу то, что является Его сутью. Веруя в это, легко уразуметь, что такое совершенство, что значит настоятельный призыв Учителя к ещё большей любви, ибо для большей любви владение ею есть первая из всех сил. Следовательно, необходимо овладение силами, которые создала любовь, необходимо отделить любовь от всего самостного, похотливого, жестокого, от смертоносных сил, которые мы слишком часто принимаем за подлинную любовь и которые преобладают над ней, являясь поистине атрибутами сил зла. Применение этих сил любви либо убивает, либо изменяет эти демонические силы, обращая их в доброту и полезность.

Мы не можем отослать назад волну любви, постучавшуюся в наши сердца в эти мгновения, когда я об этом напоминаю, без постоянного соединения с её источником. Кроме того, это зависит от нашей способности различать зов от всего другого, что появляется в любое время, и от умения быстро на него ответить. И тогда, когда эта связь будет установлена навечно, это будет означать для человека Совершенство.

Страшная ответственность лежит на каждом мужчине и женщине, лишившихся почитания имени и какого бы то ни было атрибута Бога или Абсолюта, ведь во Вселенной в буквальном смысле нет ничего иного, что могло бы удовлетворить самую большую потребность человеческой души. Мы не должны забывать, что, поступая подобным образом, человек становится не тем, кем он себя представляет, а является чередой неправильных представлений и исправления ошибок; он грабит душу, лишаясь вечной жизни. Это не просто ошибка, бьющая по душе, она затрагивает самую суть жизни, любви, понимания во имя исполнения Закона. Состояние, называемое Нирваной, — это состояние индивидуального сознания — любви во имя возлюбленного и единения с ним, совершенного самопожертвования и признания самоотречения, которое две души могут совершить. И оно не может быть достигнуто никаким иным путём. При этом насущно необходимы жертва всех изменчивых вещей и абсолютный контроль над всеми личными обстоятельствами. Если разум затуманен облаками самости, дверь в Нирвану закрыта — она открывается лишь в сердце Бога.

Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 279; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 48 49 50 51 525354 55 56 57 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!