Подготовка текста и перевод Н. В. Понырко, комментарии Н. В. Понырко и Я. С. Лурье 4 страница
Милость Божию, и человеколюбие Господа нашего Исуса Христа, и благодать Святого Духа, дарованную обильно, поведаю вам, братья, сыновья рода тверского и причастники трапезы великого князя Бориса Александровича, великое и старинное сокровище, недоступное пониманию людей, но удивляющее и радующее (их) откровение, обильное, знатное и неоскудевающее богатство, подающее ближним и дальним великие дары. Достоин славы и чести истинный правитель Богом спасаемого города Твери самодержавный государь, великий князь Борис Александрович. Воистину, он сам — царская трапеза, от которого насыщаются многие. И мы будем говорить не свои измышления, но из многого малое скажем о великом том государе и его делах. Ибо если риторы и философы, а также и летописцы весьма усердно приклоняют слух (к известиям) о бывших между царями битвах и весьма (усердно) слушают, чтобы каждому возвеличить своего государя, смело сражавшегося, то сколь более достойно нам прославить своего государя, великого князя Бориса Александровича. Ибо вдохнул в него Бог мысль благую — исполнить меру отцов своих. И не только исполнил, но и усугубил ее, ревнуя своему праотцу, великому князю Борису Александровичу. Сей прежде него благодатью Божией творил всяческие благие дела по милости Божией. Так же и сей великий, и изрядный в добродетелях прирожденный великий князь Борис Александрович такие же дела творил по милости Божией. Ведь и в Книгах записано, что сын не может делать (того), (чего) не видит делающим отца. А сей великий князь Борис, что видел у праотцев своих, то все делал, да еще с избытком, превосходя могущество (предков своих).
|
|
|
Но кто ли его исповѣдати можетъ строениа! Но смышляетъ грады, и строитъ монастыри, а дѣлаетъ веси, но всяко художьство и хитрость управляетъ. Но еще же чресъ предѣлы и книгами гораздъ и х комуже хощетъ, к тому бесѣдуетъ, и никтоже отвѣщати ему можетъ, но всѣми владѣетъ. И всѣх питаетъ, но и всѣхъ даруетъ, и от всѣхъ дары приемлетъ. Но того бо ради сугуба радость бываетъ всѣмъ крестианомъ и веселие неизреченное. Но и вси людие радостию ликоствуютъ, видяще Богомъ спасеный градъ Тфѣрь добрѣ стоитъ и красящеся великимъ княземь Борисомъ Александровичемъ.
И кто может описать его дела! Замышляет строительство городов и строит монастыри, возводит деревни и руководит всяким ремеслом и художеством. И при этом беспредельно сведущ в книгах и с кем захочет — с каждым может вести беседу, и никто не может с ним спорить, но всех переубеждает. И всех насыщает, и всех одаряет, и от всех дары приемлет. И через все это бывает сугубая радость и веселье несказанное всем христианам. И все люди радостно ликуют, видя, как славно стоит и красуется великим князем Борисом Александровичем богоспасаемый город Тверь.
|
|
|
И ни что же о немъ начнемъ глаголати, от ниска но и до высока доидемъ. И понеже от праотечества его начати, но даже до днесь. Но праотци бо великого князя Бориса Александровича преже его великиа манастыри съградиша и множество мниховъ совокупиша, но и, еще же и выши того, грады содѣяша нѣкиа.
И что бы мы ни стали о нем говорить, (всегда), начав с малого, дойдем до великого. Ибо, если с праотцев его начнем, (все равно дойдем) до нынешних дней. Ведь праотцы великого князя Бориса Александровича раньше него создали великие монастыри и собрали множество монахов и, больше того, построили разные города.
Но отселе же начнемъ глаголати строение великого князя Ивана Михайловича.[66] И съй убо устрои манастырь близу Богомъ спасенаго града Тфѣри на рѣцѣ Тмацѣ и нарѣкова церковъ 3-ю святители,[67] молебници Спасу, но якоже столпи твердии и непоколебими моляться неотступно Христу за православныи князи и за все христианство. А князь же великий Александръ Ивановичь[68] и иный манастырь устрои на рѣцѣ Перемере и нарече Благовещение пресвятыя Богородици,[69] но еже есть начатокъ спасению.
|
|
|
Отсюда начнем говорить о строительстве великого князя Ивана Михайловича. Сей устроил монастырь близ Богом спасаемого города Твери на реке Тьмаке и назвал церковь в честь Трех святителей, спасителевых богомольцев, твердых и непоколебимых столпов, которые неотступно молятся Христу за православных князей и за все христианство. А великий князь Александр Иванович другой монастырь создал, на реке Перемере, и назвал (в честь) Благовещения пресвятой Богородицы, которое есть начало спасению.
А князь же великий Борисъ Александровичь, ревнуя праотцемъ своимъ, и устрои манастырь на рѣцѣ Въръщинѣ и нарѣковахъ церковь самого творьца, начатку тому спасеному, Господа нашего Исуса Христа, но и еже ему на небеса Възнесению.[70] Но и от сего же разумѣйтѣ, яко от ниска начахом и до высока доидохомъ. Но понеже князь великий Иванъ Михайловичь устроилъ церковь молебници, ходатайци о нашемъ спасении, а князь же великий Борис Александровичь но вышша того устрои церковь избавление и оцѣщение еже от грѣхъ и на небеса въсшествие, но радость, и утѣшение, и обѣщание о послании Святого Духа, еже и бысть. Но къто сихъ премудрие явиться! Онъ бо устрои мание, а другий же начаток спасению, а съи иже въ совершение дѣла приидеть, но устрои церьковь избавление от грѣхъ и обѣщание о радости, еже и бысть.
|
|
|
Великий же князь Борис Александрович, соревнуясь со своими праотцами, устроил монастырь на реке Ворщине и назвал церковь в честь самого творца и совершителя того спасения, Господа нашего Исуса Христа, в честь его на небеса Вознесения. И по сему убедитесь, что, начав с малого, дошли мы до великого. Ведь великий князь Иван Михайлович создал церковь в честь богомольцев и ходатаев о нашем спасении, а великий князь Борис Александрович — больше того: создал церковь в честь избавления и очищения от грехов и на небеса восшествия, в честь радости и утешения, и обещания о ниспослании Святого Духа, что и сбылось. Кто же из них более премудр? Один устроил предвестие спасения, другой — начало спасения, а сей завершил дело, построив церковь в честь избавления от грехов и обетования (совершенной) радости, что и сбылось.
Но понеже бо аще кто слугу царева почтитъ, но той от царя честь приметь. Но и аще ли кто самого царя почтитъ, но и болма той велицей чести и даромъ достоинъ есть. А князь же великий Борисъ Александровичь но и самого царя велико чтяаше Христа, но тако же и слугы его. Но и инъ храмъ устрои самому царю Христу на вратѣхъ Богомъ спасенаго града Тфѣри. И нарекова же имя храму тому еже «Вход въ Иеросалимь». Но тамо бо входъ Господу нашему Исусу Христу въ градъ Иерусалимь, и от дѣтей еврейскыхъ велику почесть приимъ, но яко царемъ израилевымъ звахутъ его и «осанна в вышнихъ» вопиахуть ему, и понеже еще мнози не вѣровахутъ в него, и симъ же и ризи свои постилахутъ под ногами его по пути.[71] А здѣ же въсквозѣ той пречестнѣйший храмъ входъ сотворенъ въ богоспасеный градъ Тфѣрь, но да всяк человѣкъ входяще и исходяще поклоняеться, но почесть велику и възмѣздие от Бога приимаше, и вмѣсто ризнаго постиланиа но главы своя постилааше пред честнѣйшимъ тѣмъ храмомъ и велегласно, яко единеми усты, въпиющимъ имъ и глаголющимъ: «Многа лѣта ти, великий князь Борисъ Александрович, но якоже таковый входъ устроилъ еси въ богоспасеный градъ Тфѣрь! Но и великое спасение тобою приобрѣтаемъ».
Тот, кто воздаст честь царскому слуге, достоин царской чести. Но тот, кто воздаст честь самому царю, достоин почестей и даров еще больших. А великий князь Борис Александрович воздал честь самому царю великому Христу, а также и слугам его. И другой храм он поставил самому царю Христу, на вратах Богом спасаемого города Твери. И дал имя храму тому «Вход в Иерусалим». Тогда, при входе Господа нашего Исуса в город Иерусалим, он от детей еврейских великие почести принял, называли они его царем израильским и восклицали ему: «осанна в вышних», и в то время, как многие еще не веровали в него, они устилали одеждами своими путь под ногами его. А теперь сквозь сей пречестнейший храм вход сотворен в богоспасаемый град Тверь, дабы всякий человек, входя и выходя, поклонялся, принимая великие почести и воздаяние от Бога, и, вместо постилания одежд, простирая свою голову перед честнейшим тем храмом и вместе со всеми в один голос громогласно восклицая: «Многая лета тебе, великий князь Борис Александрович, за то, что вход такой устроил в богоспасаемый город Тверь! Великое спасение получим мы твоими (заботами)».
Но и слуги же почти царя Христа, святыхъ великихъ мученикъ, тезоименита же себѣ Бориса и брата его Глѣба. И устрои имъ храмъ среди своего двора от камени бѣлаго[72] и украси в немъ иконами, и златом, и жемъчюгомъ, и камениемъ драгымъ, и паникадилами, и свѣщьми, но и якоже было и при Соломонѣ въ Святая Святыхъ.[73] Ни умъ человечьи не дотечетъ, ни языкъ извѣстовати тоя красоты не можетъ; но понеже земънымъ человѣкомъ в томъ храмѣ стояти, якоже и на небеси мнѣтнся. Но и иная же премудрости и строениа великого князя Бориса Александровича,но кто изочтетъ, якоже и послѣдняя скажемъ.
Также воздал он честь и слугам Христа, святым великим мученикам, тезоименному себе Борису и брату его Глебу. Создал им храм из белого камня посреди своего двора и украсил его иконами, и золотом, и жемчугом, и каменьями дорогими, и паникадилами, и свечами, как было при Соломоне в Святая Святых. Ни умом помыслить, ни языком описать той красоты; когда смертный человек в том храме стоит, кажется ему, что он на небесах. Прочих же премудрых замыслов и строений великого князя Бориса Александровича не счесть. И потому последнее скажем.
Но якоже изъмлада святая Писаниа добрѣ вѣдый, понеже бо и Господь, запрещая, глаголаше: «Пытайте Писаний, но якоже в тѣхъ жизнь вѣчную имате»,[74] но того бо ради великий князь Борисъ Александровичь всѣмъ сердцемъ пытаетъ Святого Писаниа. И въ строениихъ бо смысленый и славнѣйший въ всѣхъ земляхъ великий князь Борисъ Александровичь, но вдохновенъ же бысть милостию Спасителя Бога, и нача собѣ помышляти, и да бы гдѣ градъ создалъ, но собѣ памети достоинъ, но якоже и праотци его. И нача смотрити мѣста, но якоже бы граду приходно быть. И усмотри же мѣсто близ града Тфѣри на устие на Тмацкомъ. Есть храмъ святого Христова мученика Феодора.[75] Но тол бо дивно мѣсто тое, но, въистинну, по желанию сердца великого князя Бориса Александровича. И далъ ему Богъ мѣсто таково, но никимъже ни копанно, ни сыпано. Но съ проста реку: но Богомъ съдѣланно, и якоже бы искони приходно граду быти, но не прѣспѣ ему время. И нынѣ же помощию Божиею и мыслию великого князя Бориса Александровича и съвѣтомъ всѣхъ людей и нача великий князь Борисъ Александровичь велми любити мѣсто тое, и наипаче же видя толь пресловущь храмъ великого Христова мученика Феодора внѣ града стояща. И о томъ велико попечение имѣя, и да бы такий храмъ не внѣ града былъ, но въ градѣ. И того ради великий князь Борисъ Александровичь призываютъ ту суща святителя своего и вси свои помѣстнии князи и боляре, еще же и аръхымандриты и игуменыи. И повелѣ всѣмъ быти въ храмѣ великого Христова мученика и воина Феодора. И ту повелѣ служити Божественую литоргию. Егда же свершену бывшю Божественому и великому дѣлу, и тогда повели великий князь Борисъ Александровичь всѣмъ изыти на мѣсто тое, идѣже хощетъ основати градъ. Но онѣмь же изсшедъшимъ съ кресты, и с свѣщами, и с кандилы, а князю же великому Борису Александровичю по нихъ идущу, и ту народу сущу многу. И егда же приидоша на мъсто то, и идѣже хощетъ основатися градъ, и князь же великий Борисъ Алексанъдровичь въздвигнувый гласъ свой и велегласно нача глаголати ту сущему народу: «Мужи и братие, сынове рода тфѣрскаго, но вамъ слово рку: како ми поручи Богъ престолъ отца моего, великого княжениа тфѣрскаго, но оттолѣ и до и нынѣ велми въжелахъ и да бы гдѣ градъ създалъ, но якоже и праотци наши съставиша грады собѣ памяти достойны. Но не приспѣ ми время. И нынѣ же помощию Божиею и помощию святого великого мученика Христова Феодора и излюби ми ся сие мѣсто, и на семъ мѣсте хощу основати градъ. Но хощу того якоже съвѣти мои, такоже и съвѣти ваши — утверждение вашему великому граду Тфѣри».
Смолоду хорошо изучивши Святое Писание, — ибо Господь, грозя, учил: «Испытайте Писание, ибо через него получите жизнь вечную», и потому великий князь Борис Александрович проникает всем сердцем в Святое Писание. И искусный в строительстве, прославившийся по всем землям великий князь Борис Александрович, будучи вдохновлен милостью Спасителя Бога, стал помышлять, где бы город поставить, достойный памяти о себе, как то и предки его (делали). И стал присматривать место, где бы град удобно поставить. И усмотрел место близ города Твери на устье Тьмаки. Есть (там) храм святого Христова мученика Феодора. И так дивно место то, воистину, как желало сердце великого князя Бориса Александровича. И дал ему Бог место такое, никем не рытое, не насыпанное. Просто скажу: Богом сделанное и как бы искони уготованное для города, но не (сразу) настало для того время. Теперь же помощью Божией, и по замышлению своему, и по совету всех людей великий князь Борис Александрович крепко возлюбил место то, а больше всего из-за того, что увидел столь преславный храм великого мученика Христова Феодора вне града стоящим. И возымел великую заботу о том, чтобы таковой храм находился не вне города, но внутри него. И для того призывает великий князь Борис Александрович бывшего там своего святителя и всех своих поместных князей и бояр, а также архимандритов и игуменов. И повелел всем прийти в храм великого Христова мученика и воина Феодора. И здесь повелел служить Божественную литургию. И когда было совершено Божественное и великое дело, тогда великий князь Борис Александрович повелел всем пойти на место то, где он желал основать город. И вышли все с крестами, свечами и светильниками, а великий князь Борис Александрович шел последним, и много было там народу. И когда пришли на то место, где предстояло быть основанным городу, великий князь Борис Александрович, возвысив голос свой, стал громкогласно говорить бывшему тут народу: «Мужи и братья, сыновья рода тверского, к вам мое слово: когда вручил мне Бог престол отца моего, великое княжение тверское, с тех пор и доныне очень желал я создать где-то город, ибо и предки наши возводили города, достойные своей памяти. Но не приспело время мне (строить). Ныне же помощью Божией и святого великомученика Христова Феодора полюбилось мне это место, и на месте сем хочу основать город. Но хочу не только по мыслям моим, но и по вашим советам (утвердиться в решении) об укреплении вашего великого города Твери».
«И нынѣ же Богъ мира и молитвами святого Христова мученика Феодора и да уединитъ мысль твою съвершити град сий», — и егда же народу сие изрекшим, и тогда великий князь Борисъ Александровичь повели святителю молитву сътворити на основание града. И егда же наченъшу святителю молитву, и кьнязь великий Борисъ Александровичь въздыхая из глубины сердца своего и нача в собѣ молитву творити, глаголя: «Господи, Владыко превѣчный, Христе царю, но сотворивый небо и землю, и бес тебе бо ничтоже не съвершаеться, ни дѣло, ни слово! Но и нынѣ молитвою святого твоего мученика Феодора призри на мене, раба своего, и на новое се мѣсто. И дай же ми, Господи, совершити градъ сий. Но понеже ты и веси си вся, совеси, и якоже мнѣвъ и въжделѣхъ оградити святого мученика твоего Феодора. И утверди мя, Господи, праведнѣ и несъвратънѣ молитвою его. Но помози ми, Господи, съвершити градъ сий». И сиа изрекъ но повелѣ рубити. И святитель же преже самъ нача рубити.
«Бог всего мира и молитвы святого мученика Христова Феодора да направят мысль твою ныне на создание этого города», — и когда народ сказал это, тогда повелел великий князь Борис Александрович святителю сотворить молитву на основание города. И когда начал святитель молитву, тогда стал великий князь Борис Александрович, вздыхая из глубины сердца, творить про себя молитву, говоря: «Господи, Владыко превечный, Христе царю, сотворивший небо и землю! Ничто не свершается без тебя, ни дело, ни слово! И ныне молитвами святого мученика твоего Феодора воззри на меня, раба твоего, и на новое место это. И дай мне, Господи, возвести город сей. Ибо ты ведаешь все, ведаешь и о том, как я стремился и мечтал обнести городской стеной храм святого мученика твоего Феодора. Утверди меня, Господи, праведно и непоколебимо молитвою его. И помоги мне, Господи, довести до конца создание города сего». И, сказав это, повелел рубить (город). Святитель же прежде сам рубить начал.
И посемь же великий князь Борисъ Александровичь призва мужи хитры и изообрете ихъ, якоже и Моисѣй новаго Веселеила,[76] и пристави ихъ къ съвершенню таковаго дѣла в лѣтъ 6955, месяца априля 23.
Потом великий князь Борис Александрович призвал искусных мужей, выискал их, как Моисей нового Веселеила, и приставил их к исполнению такового дела, в 6955 (1447) году, в апреле месяце, в 23-й день.
А самъ же великий князь Борисъ Александровичь поиде на свой дворъ в новооснованной той градъ и сътвори пиръ веселъ, и не токмо на то позванънымъ, но и прилучившимься.
А сам великий князь Борис Александрович вернулся на свой двор в новооснованном том городе и задал веселый пир не только для тех, кто был зван, но и для тех, кто оказался там случайно.
И такъ по томъ дѣлатели начаша дѣлати. Богъ же невѣдомо помогаше имъ о дѣле томъ молитвою святого мученика Феодора, но яко дивитися всѣмъ зрящимъ борзейшему тому дѣлу. И от сего разумѣваху мнози, яко приятъно есть дѣло то Богу и святому его мученику Феодору; и егда же кто кого видя иныя грады съзидая, и то городню[77] двѣма или тремя недѣльма съзидаютъ, а сего же града городню двѣма или трема деньма созидааху.
И так после того строители начали строить. А Бог в том деле невидимо помогал им молитвами святого мученика Феодора, так что дивились все наблюдавшие на быстроту того дела. И благодаря этому уразумевали многие, что дело то приятно Богу и святому его мученику Феодору; ведь когда бы ни видел кто, как созидают другие города, всегда возводили городню в течение двух или трех недель, а городню этого города возводили два или три дня.
Князь же великий Борисъ Александровичь, видя еже от Бога поможение и поспешение великого Христова мученика Феодора ко трудолюбному его дѣлу, и часто нача приижати в той новооснованный градъ и ко святому Христову мученику Феодору. И нѣкогда бо ему веселящуся у святого Христова мученика Феодора, и бывъ въ своемъ веселии глаголяще, како именовати градъ. И нѣкто же бо от премудрыхъ, и разумныхъ, и великыхъ старець, и сѣдиною процвете, и наипаче же и добродѣтельми, и той рече: «Феодоровъ градъ наречеться». И князь же великий Борисъ Александровичь упремудри старца. И граду же по старческому словеси любественое имя сотваряетъ, но понеже любовъ имѣя к великому мученику Феодору, и по той великой любвѣ, еже к великому мученику Христову Феодору великого князя Бориса Александровича и нарече градъ Любълинъ, рекше любовъ имѣя к великому Христову мученику Феодору. И потому градъ нарече любовенъ.
И великий князь Борис Александрович, убедившись в Божией помощи и содействии великого мученика Христова Феодора многотрудному его делу, стал часто наезжать в тот новооснованный город, ко храму святого мученика Христова Феодора. И однажды, когда радовался он (духом) в храме святого мученика Христова Феодора, спросил он в своей духовной радости, как назвать город. И некто из премудрых, разумных и великих старцев, украшенный сединами, а больше того — добродетелью, ответил: «Надо назвать Феодоровым городом». Но великий князь Борис Александрович превзошел в мудрости старца. И, по слову старца, дал городу полюбившееся имя, но так как великий князь Борис Александрович питал любовь к великому мученику Феодору, то по той великой любви к великому мученику Христову Феодору нарек он город Люблин, что значит любовь к великому мученику Христову Феодору. И потому назвал город любимым.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 203; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!