Никаких благодарностей 2 страница
Джим покачал головой.
– Не надо. Ребята об этом позаботятся. Веди Трэвиса на диван и отдыхайте. Ты славно потрудилась, дочка.
Близнецы стали брызгаться друг в друга мыльной водой, а Трентон выругался, поскользнувшись в луже и разбив тарелку. Томас отчитал братьев, достал щетку, совок и смел стекло. Джим похлопал сыновей по плечу и обнял меня перед тем, как удалиться к себе в комнату.
Трэвис положил мои ноги себе на колени, снял туфли и стал массировать ступни большими пальцами. Я откинулась на спинку и вздохнула.
– Это лучший День благодарения после смерти мамы.
Я подняла голову, чтобы увидеть выражение его лица. Трэвис улыбался, но с ноткой грусти.
– Я рада, что приехала.
Лицо Трэвиса переменилось, и я приготовилась к тому, что он скажет. Сердце мое забилось чаще. Я надеялась, он попросит меня вернуться, и я отвечу «да». Казалось, Лас‑Вегас остался далеко позади, а теперь я сижу в доме своей новой семьи.
– Я изменился. Не знаю, что случилось со мной в Вегасе. То был не я. Я мог думать лишь о том, на что мы потратим эти гигантские деньги. Не понимал, как тебе больно оттого, что я пытаюсь вернуть тебя к прежней жизни, хотя в глубине души, наверное, знал. Я заслужил твой уход, все бессонные ночи и непроходящую боль. Мне все это было нужно, чтобы понять, насколько ты дорога мне, что я готов сделать, чтобы удержать тебя.
Я закусила губу, с нетерпением ожидая той части, где смогу сказать «да». Хотела, чтобы он отвез меня к себе в квартиру и мы всю ночь напролет будем отмечать воссоединение. Я сгорала от желания расслабляться на новом диване с Тотошкой, смотреть фильмы и смеяться, как раньше.
|
|
|
– Ты сказала, что все кончено, и я принимаю это. С нашей встречи я стал другим человеком. Я изменился… к лучшему. Но как бы сильно я ни старался, все равно не смогу стать тем, кто тебе нужен. Сначала мы были друзьями, Голубка. Я всегда буду тебя любить, но если не могу сделать счастливой, то мои попытки вернуть прошлое бессмысленны. Я не способен представить себя с другой, но буду счастлив сохранить с тобой хотя бы дружбу.
– Дружбу? – переспросила я.
Это слово обжигало мне горло.
– Я желаю тебе счастья, что бы ни потребовалось для этого.
Внутри меня все перевернулось, и я поразилась тому, какую боль причинили мне его слова. Он отпускал меня, когда я сама не хотела этого. Я могла сказать ему, что передумала, и он забрал бы свои слова обратно, но удерживать его, когда он решился отпустить меня, было несправедливо по отношению к нам обоим.
Я улыбнулась, перебарывая слезы.
– Спорю на пятьдесят баксов, ты еще поблагодаришь меня, когда встретишь свою будущую жену.
Трэвис свел брови вместе и поник.
|
|
|
– Легкий спор. Единственная женщина, на которой я мог бы жениться, только что разбила мне сердце.
После этих слов я больше не могла изображать улыбку. Смахнув слезы, я встала.
– Думаю, пора везти меня.
– Извини, Голубка. Это совсем не смешно.
– Трэв, ты не так понял, я имела в виду отвезти домой. Я действительно устала.
Трэвис втянул воздух и кивнул, вставая с дивана. Я обняла его братьев и попросила Трентона попрощаться за меня с отцом. Трэвис стоял на пороге с нашими сумками, и все парни договорились собраться дома на Рождество. Я изображала улыбку, пока мы не вышли за дверь. Когда Трэвис проводил меня до «Морган‑холла», его лицо по‑прежнему выражало печаль, однако мука исчезла. Все же эти выходные не были уловкой, чтобы вернуть меня. Они стали финалом.
Трэвис наклонился, поцеловал меня в щеку и придержал дверь, глядя, как я захожу внутрь.
– Спасибо за сегодняшний день. Ты даже не представляешь, как осчастливила мою семью.
Я остановилась на нижней ступеньке.
– Ты ведь завтра им все расскажешь?
Он взглянул на стоянку, потом на меня.
– Почти уверен, что они все поняли. Не ты одна ходила с каменным лицом, Гулька.
Я растерянно посмотрела на него, и впервые он ушел от меня, даже не оглянувшись.
|
|
|
Глава 17
КОРОБКА
Итоговые экзамены стали проклятием для всех, кроме меня. Я усердно готовилась – в комнате с Карой и Америкой или в библиотеке. Трэвиса видела лишь мельком, когда изменилось расписание зачетов. На зимние каникулы я отправилась домой к Америке, конечно же, благодаря Шепли, который остался с Трэвисом. Поэтому мне не пришлось лицезреть постоянные проявления любви.
Последние четыре дня каникул я провалялась, подхватив простуду. Трэвис говорил, что хотел сохранить нашу дружбу, однако даже не позвонил. Я с радостью погрязла в жалости к себе; хотелось раз и навсегда покончить с этой историей до возвращения на учебу.
Обратная дорога в «Истерн» заняла целую вечность. Я с нетерпением ждала весеннего семестра, как и встречи с Трэвисом.
Первый день занятий ознаменовался новым потоком энергии, прокатившимся по общаге, и снежной погодой. Новые курсы означали появление иных друзей и знакомств. У меня не было ни единого совместного занятия с Трэвисом, Паркером, Шепли или Америкой, зато Финч не попал лишь на одно.
За обедом я с волнением ждала Трэвиса, но он, войдя, лишь подмигнул мне и занял место в конце стола со своими «братьями». Я пыталась сосредоточиться на разговоре Америки и Финча о последней футбольной игре сезона, однако все время отвлекалась на голос Трэвиса. Он потчевал всех рассказами о своих приключениях и стычках с законом, а также о новой девушке Трентона. Я внутренне сжалась, ожидая услышать о какой‑нибудь особе, которую он склеил в «Ред дор» и повез домой, но этим парень с друзьями не поделился.
|
|
|
С потолка столовой все еще свисали красные и золотые новогодние шары, покачиваясь в воздушном потоке от обогревателей. Я закуталась в кардиган. Финч заметил мою нервозность, обнял и погладил по руке. Я знала, что слишком много внимания обращаю на Трэвиса, ожидая его взгляда, но он будто забыл, что я сижу за этим же столом.
Трэвис оставался невосприимчив к ордам девушек, подходившим к нему после вестей о нашем разрыве. Однако он вернул наши отношения на платонический уровень, хотя и довольно напряженный. Мы прожили порознь без малого месяц, в итоге я не знала, как вести себя рядом с ним.
Трэвис покончил с едой, подошел к нам и положил руки мне на плечи. Мое сердце затрепетало.
– Шеп, как занятия? – спросил он.
Шепли наморщился.
– Первый день – отстой. Бесконечное изложение учебной программы и правил поведения. Я вообще не понимаю, зачем так рано приехал.
– Э… без этого никак. А у тебя, Гулька? – спросил Трэвис.
– То же самое, – сказала я ровным голосом, пытаясь не выдать волнения.
– Хорошо отдохнула? – поинтересовался Трэвис, покачивая меня из стороны в сторону.
– Неплохо, – ответила я как можно убедительнее.
– Отлично. У меня еще одно занятие. Пока.
Я проследила, как он быстрым шагом вышел за двери и закурил на улице.
– Ого, – пискляво произнесла Америка, взглянула на Трэвиса, рассекавшего ногами снег на пустыре, и покачала головой.
– Что такое? – спросил Шепли.
Америка раздосадованно положила подбородок на кулак.
– Странно как‑то…
– Ты о чем? – спросил Шепли, отбрасывая светлые пряди Америки назад, чтобы провести губами по ее шее.
Она улыбнулась и прильнула к нему.
– Он совершенно нормальный… каким может быть Трэвис, конечно. Что это с ним?
Шепли пожал плечами.
– Не знаю. Он уже некоторое время такой.
– Эбби, как могло все стать наоборот? Он в отличном настроении, а ты несчастна, – сказала Америка, не обращая внимания на тех, кто развесил уши.
– Несчастна? – удивленно переспросил Шепли.
Я растерянно открыла рот и залилась краской.
– Неправда!
Америка поковырялась в салате.
– Он почти что в нирване, а ты…
– Мерик, прекрати, – предупредила я.
Подруга пожала плечами и принялась за еду.
– Должно быть, притворяется.
Шепли толкнул ее в бок.
– Америка, так ты идешь со мной на вечеринку святого Валентина для пар?
– Разве нельзя спросить ласково? Как положено нормальному бойфренду?
– Я это делал, причем уже не раз. А ты все время говоришь: «Спроси попозже».
Подруга откинулась на стуле и надула губки.
– Я не пойду без Эбби.
Лицо Шепли исказилось от раздражения.
– В прошлый раз она все время провела с Трэвом. Ты ее почти не видела.
– Мерик, хватит строить из себя ребенка, – сказала я, кидая в нее веточку сельдерея.
Финч толкнул меня локтем.
– Будь у меня такая возможность, красотуля, я бы тебя туда сводил.
– Чертовски хорошая мысль. – У Шепли засветились глаза.
– Шеп, я не в «Сиг Тау». – Финч поморщился. – Я нигде не состою. Братства противоречат моей религии.
– Финч, пожалуйста!.. – попросила Америка.
– Дежавю, – проворчала я.
Финч искоса глянул на меня и вздохнул.
– Эбби, ничего личного. Я еще не был на свидании… с девушкой.
– Знаю. – Я потрясла головой, пытаясь скрыть смущение. – Все в порядке. Правда.
– Ты нужна мне там, – сказала Америка. – Мы заключили договор, помнишь? Никаких вечеринок поодиночке.
– Мерик, ты вряд ли будешь одна. Прекрати драматизировать, – сказала я, раздраженная этим разговором.
– Хочешь драмы? Когда на каникулах ты заболела, это я поставила рядом с твоей кроватью мусорное ведро, всю ночь держала коробку с бумажными платками и вставала, чтобы дать тебе сироп от кашля! Ты в долгу передо мной!
– Америка Мэйсон, – поморщилась я. – А я столько раз придерживала твои волосы, когда тебя тошнило!
– Ты чихала мне в лицо! – сказала Америка, показывая на свой нос.
Я сдула с лица непослушные пряди. У меня никогда не получалось переспорить Америку, если она решительно настраивалась добиться своего.
– Отлично, – сквозь зубы сказала я, а потом подарила подруге свою самую фальшивую улыбку. – Ты пойдешь со мной на дурацкую вечеринку «Сиг Тау» по случаю Дня святого Валентина?
Финч притянул меня к себе.
– Да. И только потому, что ты назвала ее дурацкой.
После обеда я пошла с Финчем на занятия, по пути обсуждая вечеринку и то, как мы оба страшимся ее. Мы сидели рядом на психологии, и я в отчаянии замотала головой, когда преподаватель начал излагать программу курса. В этот день я ее слушала уже четвертый раз!
За окном кружился снег, умоляя впустить его, а потом разочарованно падая на землю.
После занятий мимо прошел парень, которого я однажды видела в «Доме». Хлопнув по моей парте, он подмигнул мне. Я вежливо улыбнулась и повернулась к Финчу. Тот одарил меня лукавой улыбкой. Я запихнула в рюкзак учебник с ноутбуком, повесила все это на плечи и поплелась по засыпанной солью тропинке в «Морган».
На пустыре стайка ребят затеяла игру в снежки, и Финч передернулся, глядя на взмывшую в воздух бесцветную пыль.
Пока он докуривал сигарету, я составляла ему компанию. К нам подбежала Америка, потирая руки в ярко‑зеленых варежках.
– Где Шеп? – спросила я.
– Поехал домой. Вроде как Трэвису понадобилась его помощь.
– А ты почему не отправилась с ним?
– Эбби, я там не живу.
– Это только в теории. – Финч подмигнул ей.
– Да, мне нравится проводить время со своим парнем. – Америка закатила глаза. – Подайте на меня в суд.
Финч бросил окурок в снег.
– Я пошел, девчонки. Увидимся за ужином?
Мы с Америкой улыбнулись и кивнули. Финч сначала поцеловал в щеку меня, потом Америку. Уходя, он держался середины мокрого тротуара, чтобы, не дай бог, не ступить в снег.
– Он такой нелепый. – Америка покачала головой, следя за его усилиями.
– Мерик, этот парень из Флориды. Он не привык к снегу.
Подруга засмеялась и потянула меня к двери.
– Эбби!
Я обернулась и увидела, как мимо Финча пробежал Паркер. Он остановился и отдышался, перед тем как заговорить. Пушок на его серой куртке вздымался с каждым вздохом, и я усмехнулась, когда Америка с любопытством взглянула на Паркера.
– Я… фух! Я хотел спросить, не желаешь ли ты где‑нибудь сегодня поужинать?
– Ну… уже пообещала Финчу сделать это с ним.
– Хорошо, не беда. Я просто хотел опробовать новую закусочную в центре. Все говорят, что там здорово, – сказал Паркер.
– Может, в следующий раз, – сказала я, осознавая свою ошибку.
Я надеялась, что он не воспримет мой легкомысленный ответ как отказ. Паркер кивнул, сунул руки в карманы и удалился туда, откуда явился.
Когда мы с Америкой вошли в комнату, Кара при виде нас скорчила гримасу и погрузилась в чтение новых учебников. После каникул ее нрав ни капли не улучшился. Раньше я пропадала у Трэвиса, так что несносные комментарии Кары и ее отношение ко мне еще можно было терпеть. Но две непрерывные недели до окончания семестра, проведенные в ее компании, заставили меня пожалеть, что я не согласилась жить с Америкой.
– Кара! Как я соскучилась, – проговорила Америка.
– Взаимно, – проворчала Кара, не отрывая глаз от книги.
Америка принялась болтать о том, как провела день, и о планах на выходные, разумеется разработанных вместе с Шепли. Мы поискали в Интернете прикольные ролики, нахохотались до слез. Кара несколько раз раздраженно фыркнула по поводу нашего шумного поведения, но мы ее проигнорировали. Я была благодарна Америке за визит. Время пролетело так стремительно, что я даже не успела подумать, звонил ли Трэвис, пока она не собралась уходить. Америка зевнула и посмотрела на часы.
– Я спать. Эб… вот черт! – Она щелкнула пальцами. – Я оставила у Шепа косметичку.
– Мерик, это не трагедия, – ответила я, хихикая над последним роликом.
– Так‑то оно так, только там у меня противозачаточные таблетки. Идем, нужно их забрать.
– А ты не можешь попросить Шепли привезти косметичку?
– Трэвис взял его машину. Он в «Реде» с Трентом.
– Опять? – Я поморщилась, под ложечкой засосало. – Почему он так много тусуется с Трентом?
– А какая разница? – пожала плечами Америка. – Идем!
– Я не хочу наткнуться на Трэвиса. Будет выглядеть нелепо.
– Ты меня хоть слушаешь? Он не дома, а в «Реде». Идем же! – заныла подруга, потянув меня за руку.
Я поднялась, все еще сопротивляясь, и Мерик вытащила меня из комнаты.
– Наконец‑то. – Кара вздохнула.
Мы подъехали к квартире Трэвиса, и я заметила под лестницей «харлей», а вот «чарджер» Шепли отсутствовал. Я с облегчением вздохнула и по обледеневшим ступенькам последовала за Америкой.
– Осторожно, – предупредила она.
Знай я, каким волнующим будет новый приход в эту квартиру, ни за что бы не позволила Америке уговорить себя. Из‑за угла на меня помчался Тотошка, скользнул по кафелю и врезался в ноги. Я подняла его и позволила лизнуть меня. Хоть бы он не забыл!.. Я пронесла щенка через гостиную и подождала, пока Америка найдет косметичку.
– Я точно знаю, что оставила ее здесь! – крикнула подруга из ванной, вышла в коридор и скрылась в спальне Шепли.
– Ты смотрела в шкафчике под раковиной? – спросил Шепли.
Я глянула на часы.
– Мерик, поторопись, нам пора.
Америка раздраженно вздохнула в спальне.
Я снова опустила глаза на часы, а потом вздрогнула, когда за спиной отворилась входная дверь. Внутрь проковылял Трэвис, обнимая хихикающую Меган. Мое внимание привлек пакетик в ее руке. Меня затошнило, когда я поняла, что это: презервативы. Вторая рука Меган повисла на шее Трэвиса так, что нельзя было разобрать, кто кого обнимает.
Трэвис окинул взглядом комнату и вдруг посреди гостиной заметил меня. Он замер, а Меган, все еще улыбаясь, перевела взгляд на мою персону.
– Голубка!.. – ошеломленно проговорил Трэвис.
– Нашла! – сказала Америка, выбегая из комнаты Шепли.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Трэвис.
Вместе со снежинками потянуло резким запахом виски. Меня охватила злость, необходимость изображать равнодушие сразу отпала.
– Я рада видеть, Трэв, что ты стал прежним, – сказала я, а в глазах защипало и затуманилось.
– Мы как раз уходим, – рявкнула Америка, схватила меня за руку и провела мимо Трэвиса.
Мы сбежали по ступенькам к машине и, к счастью, остановились, потому что я больше не могла сдерживать слез. Вдруг моя куртка за что‑то зацепилась, я чуть не опрокинулась на спину и выпустила руку Америки. Подруга споткнулась одновременно со мной. Трэвис поймал меня за куртку, и в моих глазах защипало еще сильнее на морозном ночном воздухе. На губах и воротнике Трэвиса я заметила нелепые красные мазки.
– Ты куда? – спросил он, глядя на меня мутными растерянными глазами.
– Домой, – резко ответила я, поправляя куртку.
– Что ты здесь делаешь? – проговорил парень, отпуская меня.
Я услышала скрип снега под ногами Америки. Подруга остановилась за моей спиной. Шепли помчался вниз по ступенькам, затормозил позади Трэвиса и с опаской поглядел на свою девушку.
– Извини. Знала бы, что ты будешь здесь, не пришла бы.
Трэвис сунул руки в карманы куртки.
– Гулька, ты можешь приходить сюда, когда захочешь. Незачем от меня шарахаться.
Мой голос прозвучал язвительнее, чем было необходимо:
– Не хочу отвлекать тебя!
Я посмотрела на верх лестницы, где с самодовольным видом стояла Меган, отвернулась и сказала:
– Повеселись хорошенько.
Трэвис схватил меня за руку.
– Подожди. Ты злишься?
Я вырвалась из его рук.
– Даже не знаю, чему удивляюсь.
Брови Трэвиса взметнулись.
– Я не понимаю тебя! Не понимаю! Ты говоришь, что все кончено… и я чертовски несчастен! Мне пришлось вдребезги разбить телефон, чтобы не названивать тебе каждую минуту каждого проклятого дня. Я притворялся в универе, что все хорошо, чтобы ты была счастлива… а тебе, черт побери, угодно злиться? Ты разбила мое чертово сердце!
– Трэвис, ты пьян. Пусть Эбби едет домой, – сказал Шепли.
Трэвис схватил меня за плечи и притянул к себе.
– Я нужен тебе или нет? Гулька, хватит мучить меня!
– Я пришла сюда не к тебе, – сказала я, сердито глядя на него.
– Мне она не нужна, – сказал Трэвис, глядя на мои губы. – Голубка, я так несчастен. – Его глаза заблестели, и он нагнулся, чтобы поцеловать меня.
Я схватила его за подбородок, оттолкнула и с отвращением проговорила:
– Трэвис, у тебя на губах ее помада.
Он отступил на шаг, краем рубашки вытер губы, посмотрел на красные следы на белой ткани и покачал головой.
– Я просто хотел забыться. На одну чертову ночь.
Я стерла навернувшиеся слезы.
– Тогда не останавливайся.
Я направилась к «хонде», но Трэвис снова перехватил меня. В следующую секунду к нам подбежала Америка и стала бить кулаками по его руке. Он посмотрел на нее, не веря своим глазам. Америка заколотила парню в грудь. Подруга не отставала, пока он не отпустил меня.
– Оставь ее в покое, подонок!
Шепли схватил мою заступницу, но она оттолкнула его, повернулась и дала Трэвису пощечину. Я вздрогнула от резкого громкого шлепка. Все на секунду замерли, пораженные внезапной яростью Америки. Трэвис нахмурился, но защищаться не стал. Шепли снова схватил Америку и, удерживая за запястья, потащил в «хонду». Подруга яростно отбивалась, пыталась вырваться. Ее светлые волосы разметались по сторонам. Подумать только, осмелилась напасть на Трэвиса! В ее обычно беззаботном взгляде теперь сквозила неподдельная ненависть.
– Как ты мог? Трэвис, она заслуживает лучшего!
– Америка, хватит! – Еще никогда Шепли не кричал при мне так громко.
Подруга опустила руки, с неверием и злостью глядя на своего бойфренда.
– Ты его защищаешь?!
Шепли заметно нервничал, но не сдавал позиций.
– Эбби сама порвала с ним. Он пытается жить дальше.
Америка прищурилась и вырвала руку.
– Почему бы тебе тоже не пойти и не найти первую попавшуюся шлюху?.. – Она взглянула на Меган. – Мог бы привезти ее из «Реда» домой и трахнуть. Вдруг это поможет тебе забыть меня.
– Мерик!.. – Шепли ухватился за нее, но она выскользнула, села за руль и хлопнула дверью.
Я устроилась рядом, пряча глаза от Трэвиса.
– Детка, не уходи, – взмолился Шепли, прислонившись к стеклу.
Америка завела машину.
– Шеп, здесь есть две стороны: правильная и противоположная. Ты занял не ту.
– Я на твоей стороне, – с отчаянием сказал он.
– Больше нет, – ответила Америка, сдавая назад.
– Америка? Америка! – крикнул вслед Шепли.
Подруга выехала на дорогу, оставляя его позади.
– Мерик!.. – Я вздохнула. – Ты не можешь порвать с ним из‑за этого. Он прав.
Америка положила ладонь на мою руку и сжала ее.
– Это не так. Ничего из случившегося нельзя считать правильным.
Когда мы заехали на парковку рядом с «Морган‑холлом», зазвонил телефон Америки.
Она закатила глаза и ответила:
– Больше не звони мне. Я серьезно, Шеп. Нет… потому что я этого не хочу, вот почему. Ты не можешь защищать его. Нельзя смотреть сквозь пальцы на то, как он обидел Эбби, и быть в то же время со мной. Именно это я и имею в виду, Шепли! Не важно! Эбби же не бросается в постель к первому встречному! Шепли, проблема не в Трэвисе. Он не просил тебя защищать его! Тьфу!.. Меня достало говорить об этом. Не звони мне! Пока.
Она выбралась из машины и пошла вверх по лестнице. Я пыталась угнаться за подругой, ожидая услышать, что говорил Шепли. Когда телефон снова зазвонил, Америка вырубила его.
– Трэвис заставил Шепли отвезти Меган домой. Шеп хотел заехать сюда на обратном пути.
– Мерик, ты должна с ним помириться.
– Нет, ты моя лучшая подруга. Я не могу стерпеть то, что увидела сегодня, не способна быть с тем, кто это защищает. Эбби, мы закончили этот разговор. Я серьезно!..
Я кивнула, и Америка притянула меня к себе. В обнимку мы дошли до своих комнат. Кара уже спала. Я решила не идти в душ и забралась в постель в одежде, даже не сняв куртки. Я не могла не думать о Трэвисе, ввалившемся в квартиру вместе с Меган, и о красной помаде, размазанной по его лицу. Пыталась выбросить из головы мысли о том, что произошло бы между ними, не заявись я туда. В моей душе перемешались разнообразные эмоции, и в итоге я пришла в отчаяние. Шепли был прав. Я не смела злиться на Трэвиса, но понимание этого нисколько не помогало справиться с болью.
Когда я опустилась за парту рядом с Финчем, друг покачал головой. Знаю, выглядела я ужасно. У меня едва остались силы, чтобы переодеться и почистить зубы. За ночь я проспала всего час, постоянно вспоминая красную помаду на губах Трэвиса и страдая из‑за разрыва Шепли и Америки.
Подруга решила сегодня не вылезать из постели, ведь на смену злости у нее неизменно приходила депрессия.
После уроков Финч пошел со мной в столовую. Как я и опасалась, Шепли поджидал Америку у дверей.
– Где Мерик? – спросил он, увидев меня.
– Сегодня не пошла на занятия.
– Она у себя? – Он пошел к «Морган‑холлу».
– Шепли, прости меня, – крикнула я ему вслед.
Он медленно повернулся и поглядел на меня так, будто дошел до белого каления.
– Как бы я хотел, чтобы вы с Трэвисом сошлись уже, черт вас дери! Не пара, а сущий торнадо! Когда вы счастливы, вокруг радость, любовь да бабочки! Когда беситесь, тянете за собой весь чертов мир!
Он зашагал прочь, а я шепнула:
– Неплохо.
Финч потащил меня в столовую.
– Весь мир. Ух ты. Как думаешь, ты сможешь применить свои навыки вуду в пятницу на тестировании?
– Посмотрим.
Финч выбрал сегодня новый столик, и я с радостью последовала за другом. Трэвис сел со своими «братьями», но даже не взял подноса и вскоре ушел. Меня он заметил только на выходе, но не остановился.
– Так, значит, Америка с Шепли тоже расстались? – что‑то жуя, спросил Финч.
– Вчера мы были у Шепа. Трэвис приехал домой с Меган, и… закончилось все кошмарно.
– Ой.
– Вот так. Мне очень плохо.
Финч похлопал меня по спине.
– Эбби, ты не в силах контролировать их решения. Значит, нам удастся пропустить вечеринку в «Сиг Тау»?
– Похоже на то.
Финч улыбнулся.
– Но я все‑таки свожу куда‑нибудь тебя и Мерику. Будет весело.
Я прислонилась к его плечу.
– Финч, ты лучший.
О Дне святого Валентина я особо не задумывалась, но обрадовалась, что у меня появились планы. Я даже представить не могла, каково будет провести праздник наедине с Америкой, выслушивая весь вечер ее сетования по поводу Шепли и Трэвиса. Она непременно пустится в разглагольствования, иначе не будет Америкой, но на людях ее тирада хотя бы не получится такой длинной.
Закончился январь. После неудавшейся, однако достойной похвалы попытки Шепли вернуть Америку его и Трэвиса видели все реже. В феврале они и вовсе перестали появляться в столовой. Трэвиса я встречала лишь пару раз по пути в аудиторию.
В выходные перед Днем святого Валентина Америка и Финч уговорили меня пойти в «Ред», и всю дорогу до клуба я опасалась застать там Трэвиса. Мы зашли внутрь, и, не увидев его, я с облегчением вздохнула.
– Первый круг выпивки за мной. – Финч указал на столик и двинул сквозь толпу к бару.
Мы сидели и наблюдали, как танцпол наполняется пьяными студентами. После пятой выпивки Финч потянул нас танцевать. Я наконец расслабилась и решила хорошенько отдохнуть. Мы хихикали и часто врезались друг в друга, а потом зашлись истерическим смехом, когда парень по соседству крутанул свою партнершу, не удержал ее и повалил на пол.
Двигаясь в такт музыке, Америка подняла руки над головой. Ее кудряшки прыгали из стороны в сторону. Я засмеялась, увидев коронную танцевальную рожицу подруги, а потом резко остановилась, когда за ее спиной вырос Шепли. Он что‑то шепнул ей на ухо, и она развернулась. Они обменялись парой слов, потом Америка взяла меня за руку и повела к столику.
– Ну конечно. Как только я иду развеяться, появляется он, – проворчала она.
Финч принес нам еще по рюмке.
– Подумал, вам понадобится.
– И правильно подумал. – Америка запрокинула голову до того, как мы сказали тост, а я покачала головой, чокаясь с Финчем.
Я удерживала взгляд на лицах друзей, но понимала, что где Шепли, там и Трэвис. Заиграла новая мелодия, и Америка поднялась из‑за стола.
– Черт возьми, я не собираюсь весь вечер сидеть.
– Вперед, девочка моя! – Финч улыбнулся, следуя за ней на танцпол.
Я пошла за ними, ища глазами Шепли, но он куда‑то исчез. Тогда я немного расслабилась, стараясь избавиться от мысли, что Трэвис явится на танцпол с Меган. Рядом с Америкой отплясывал парень из общаги. Подруга улыбалась ему, чтобы отвлечься. Как мне показалось, она пыталась создать видимость, что ей хорошо, в надежде, что Шепли заметит это. Я на секунду отвернулась, а когда снова посмотрела на Америку, ее партнер исчез. Она пожала плечами, не переставая трясти бедрами в такт музыке.
Когда заиграла следующая песня, рядом с Америкой появился другой парень, а его приятель решил потанцевать со мной. Через пару секунд мой новый партнер оказался за моей спиной и положил ладони мне на талию. Словно прочитав мои мысли и поняв, что я сомневаюсь, он тут же убрал руки. Я обернулась, но он исчез. Взглянув на Америку, я заметила, что и второй парень тоже сгинул.
Финч заметно нервничал. Увидев его лицо, Америка изогнула бровь, но тот лишь покачал головой и продолжил танцевать.
К третьей песне я вспотела и ужасно устала. Вернувшись за столик, я положила отяжелевшую голову на руку и посмеялась, когда увидела, что Америку пригласил танцевать еще один бедолага. Она подмигнула мне, но вдруг ее кавалера кто‑то сдернул с танцпола, и он затерялся в толпе.
Я встала и обошла площадку, глядя в том направлении, куда потащили парня. Алкоголь в моей крови тотчас же воспламенился, когда я обнаружила Шепли, державшего удивленного студента за шкирку. Рядом стоял Трэвис и истерически смеялся, пока не увидел меня. Он ударил Шепли по руке. Тот посмотрел в мою сторону и сразу же бросил свою жертву на пол.
Все стало ясно как день. Они заводили сюда парней, которые танцевали с нами, и угрозами заставляли их держаться от нас подальше.
Я свирепо взглянула на эту парочку и направилась к Америке, продираясь сквозь плотную толпу. Мне даже пришлось отпихнуть с дороги пару человек. Не успела я добраться до танцпола, как Шепли схватил меня за руку.
– Не говори ей! – попросил он, пытаясь сдержать улыбку.
– Шеп, какого черта ты творишь?
Он пожал плечами, довольный собой.
– Я люблю ее, поэтому не допущу, чтобы с ней танцевали другие.
– Тогда зачем было трогать парня, танцующего со мной? – спросила я, скрестив руки на груди.
– Это не я, – сказал Шепли, мельком глянув на Трэвиса. – Извини, Эбби. Мы просто веселились.
– Совсем не весело.
– Что не весело? – спросила Америка, сердито глядя на Шепли.
Он сглотнул и умоляюще посмотрел на меня. Я была в долгу перед ним, поэтому держала язык за зубами.
Шепли понял, что я не выдам его, облегченно вздохнул и с обожанием посмотрел на Америку.
Дата добавления: 2015-12-20; просмотров: 21; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!