Начало борьбы за Башкирскую автономию. Утверждение автономии III Всебашкирским курултаем
В феврале 1917 года, в период I Мировой войны, в России шла буржуазно-демократическая революция. 2 марта было сформировано Временное правительство, где большинство мест заняли члены конституционно-демократической партии (кадеты). Император Николай II отрекся от престола. Российская социал-демократическая рабочая партия (большевиков) во главе с В.И. Лениным (Ульяновым), выйдя из подполья, начала сильнейшую борьбу за дальнейший рост революции, за захват власти, обратив ее в социалистическую революцию.
Февральскую революцию и свержение царя, олицетворявшего жесткий гнет, башкиры встретили с радостью. Заявление Временного правительства о свободе и равенстве народов пробудило среди башкир светлую надежду на освобождение. Башкирский народ с оживлением принялся решать острые национальные проблемы. Центральным вопросом, занимавшим всю душу башкир, был земельный вопрос. Весной 1917 года в Уфе на губернском крестьянском съезде они поставили открытые требования по земельной проблеме: «Мы, башкиры, не согласны ни с социализацией, по решению съезда, ни с национализацией, по постановлению демократов, земли. Наша земля не только должна остаться за нами, но и должны быть возвращены обратно все земли, отобранные обманом и насилием». Но в органах новой власти не желали ни понимать, ни поддерживать требования башкир. Эти органы, как и предыдущие, защищали интересы русских помещиков и переселенцев, проживающих в Башкортостане, кроме этого, создали необходимые условия для новой волны переселения и грабежа.
|
|
|
В это время со своей программой по национальной проблеме выступили большевики. На VII Всероссийской (Апрельской) конференции, прошедшей 24-29 апреля, они приняли резолюцию. В данной резолюции было сказано: «За всеми нациями, входящими в состав России, должно быть признано право на свободное отделение и образование самостоятельного государства. Отрицание этого права и непринятие мер по реализации означает защиту политики грабежа и аннексии»[1]. Резолюция большевиков резко отличалась от заявлений Временного правительства и полностью отвечала желаниям башкир. Кроме этого, данная резолюция показала, что национальная политика большевиков не изменилась со II съезда (с 1903 г.) и убедила в их искренности. Поэтому башкиры одобряли борьбу большевиков за власть и желали их победы. Опираясь на резолюцию большевиков, принятую на Апрельской конференции, башкиры принялись за национально-территориальное самоопределение. В мае 1917 года на Всероссийском мусульманском съезде башкирская делегация открыто заявила о борьбе за достижение территориального самоопределения и за разрешение аграрного вопроса в пользу потребностей и требований башкирского хозяйства. В то же время они были вынуждены, по резолюции Апрельской конференции, ограничить самоопределение широкой автономией, которая не подлежала наблюдению свыше, потому что не могли мечтать об отделении Башкортостана в самостоятельное государство, так как им противостояли огромные силы. На этом же съезде татары яростно защищали мысль о получении национально-культурной автономии мусульманам Внутренней России и Сибири, поскольку у них не было собственно-национальной территории и национально-территориального интереса, в действительности, под знаменем панисламизма они старались возродить свое былое господство.
|
|
|
На Всероссийском съезде мусульман башкирская делегация (кол-вом 50 чел.), приняв решение организации курултая для переговоров об автономии и земле, собрала оргкомитет для его подготовки. 20 июля 1917 года в Оренбурге, благодаря большим стараниям Аллабирде Ягафарова и Сагита Мерясова, которые входили в Комитет, состоялся I Всебашкирский курултай. На курултай приехали представители различных социальных групп башкир из Уфимской, Оренбургской, Самарской, Пермских губерний. На курултае органом высшей национальной власти был избран Башкирское центральное шуро и принято решение организовать на местах органы национальной власти, сформировать отдельное башкирское войско.
|
|
|
Спустя месяц, 25 августа 1917 года, II Всебашкирский курултай собравшись в Уфе, рассмотрел вопрос о подготовке к выборам во Всероссийское Учредительное собрание по отдельным башкирским спискам. Башкирское центральное шуро, быстро завершив подготовительные работы, решило провозгласить автономию Башкортостана до открытия Учредительного собрания и затем заставить его признать.
В то время, до открытия Учредительного собрания, революционное ситуация в России резко обострилась. 25 октября 1917 года началась социалистическая революция, было свержено Временное правительство. Власть захватили большевики.
2 ноября 1917 года новое правительство, Совет Народных Комиссаров под предводительством В.И. Ленина, приняло «Декларацию прав народов России». Декларация подтвердила ранее провозглашенное большевиками «право народов России на свободное самоопределение, на создание, путем отделения, самостоятельного государства».
15 ноября 1917 года Башкирское Центральное шуро, опираясь на права данные советским правительством, объявило автономными частями Российской республики всю территорию башкир Оренбургской, Уфимской, Пермской, Самарской губерний*. Башкирское Центральное шуро, объявившее автономию, твердо придерживалось политики невмешательства в конфликт противостоящих политических и военных сил России. Данная позиция ясно отражена в первом фармане шуро от 11 ноября 1917 года. В фармане говорится: «Башкирскому народу нельзя дезорганизовывать силы, вмешиваясь в дела политических группировок, потому что вмешательство препятствовало бы реализации национально-земельной автономии башкирского народа. Ибо мы и не большевики, и не меньшевики, мы лишь башкиры. На чьей стороне мы должны быть? Ни на какой. Мы на своей собственной стороне».
|
|
|
8-20 декабря 1917 года III Всебашкирский курултай, который проходил в Оренбурге, подтвердил объявленную автономию Башкортостана, выбрал Башкирское правительство и решил прочие важные проблемы. Это историческое событие башкирским народом было встречено с ликованием. Всех башкир, все его социальные группы объединила общая радость. В автономии, в своем правительстве башкиры видели реализацию их мечты о свободе, за которую они боролись веками, отдали бесчисленные жертвы, бесконечно страдали. В национальной борьбе за свободу башкирскому народу было чуждо такое внутреннее противоречие, как социальное противоречие, расколовшее в то время русское общество #_ftn4на два вражеских лагеря. До достижения главной цели, национальной автономии, различие в классовых интересах не могло разделить башкирский народ.
С самого начала настоящими врагами башкирской автономии выступили татары. Они, обвинив башкир в сепаратистской деятельности, препятствующей созданию мусульманской национально-культурной автономии, открыли мощную атаку. В ярости, они даже пытались при помощи военных сил разогнать III Всебашкирский курултай. Поскольку дело этого не получилась, они, выразив резкое несогласие с созданием автономии Башкортостана, поставили ультиматум курултаю. Курултай отверг их ультиматум. Но татары не прекратили действий против башкир и их злонамеренные деяния в итоге привели башкирский народ к большим трагедиям.
Башкирское правительство хорошо понимало, что невозможно осуществить автономию одним объявлением. Башкиры знали о поставленном условии со стороны партии в резолюции Апрельской конференции большевиков, что вопрос самоопределения «в каждом случае решается самопроизвольно». Башкиры также не могли не считаться со сложными проблемами в самом Башкортостане. Плохое отношение татар, противостояние башкирской автономии со стороны русских и других переселенцев, составляющих половину населения Башкортостана, разделение территории Башкортостана на две части, оставшихся под властью большевиков и казаков-контрреволюционеров, создало непосильные трудности. Поэтому башкиры решили обратиться Советскому правительству для официального подтверждения объявленной автономии и юридическому закреплению границ автономного Башкортостана. Башкиры не сомневались в беспрепятственном и безоговорочном подтверждении башкирской автономии Советской властью, объявившей всему миру о правах национального самоопределения. Башкирское правительство, верившее в легкое разрешение проблемы, поручило члену Башкирского центрального шуро Шарифу Манатову, который должен был поехать в начале января 1918 года в Петербург на Учредительное собрание, поговорить с председателем Совета Комиссаров В.И. Ленином о подтверждении объявленной автономии Башкортостана. 7 января 1918 года Манатов переговорил с В.И. Лениным по данной проблеме. Во время разговора В.И. Ленин сказал: «Мы не считаем башкирское движение контрреволюционным движением против нас… Мы считаем необходимым и естественным национальное движение восточных народов. Восточные народы к социальной революции могут прийти только через национальную революцию»[2]. Несмотря на правильно сказанные слова, В.И. Ленин уклонился от решительного разговора о проблеме и сразу же, надавив своей властью и авторитетом, отстранил Манатова от занятия делами башкир. Таким образом, несмотря на слова Манатова о том, что «при одобрении требуемой автономии башкирское движение не будет направлено против Советов, а будет огромной силой в борьбе против Дутова», Советское правительство, которое являлось в то время единственным главным центральным правительством, отказалось от подтверждения автономии. Эти действия показали, что декларация большевиков о праве национального самоопределения является пустым словом, и она стала главной причиной дальнейших трагедий.
Башкирское правительство, сформировавшись в Оренбурге, разместилось там, а с 25 октября 1917 года этот город был под властью казачьего атамана Дутова. Башкирское правительство не придало значение тому, кто из враждующих между собой русских сил занимает город; сохранив нейтралитет, оно осталось на своем месте, на своей земле. О своем нейтралитете Башкирское правительство заявило несколько раз. Поэтому 18 января 1918 года, даже после захвата Оренбурга красногвардейскими частями, Башкирское правительство не ушло из города, а продолжало свою работу. Оно выразило свое положительное отношение Советскому правительству и ждало от него того же. Но в действительности так не вышло. Командование Красной гвардии считало башкирское народное движение антисоветским, а Башкирское правительство – контрреволюционным правительством, состоящим из мулл и кулаков. Татары, узнав об этом, сразу же решили воспользоваться удобным случаем для уничтожения башкирской автономии. Они донесли красному командованию, что башкиры, якобы, находятся на стороне Дутова, таким образом, настроили красных полностью враждебно против башкир. Начались жестокие преследования башкир и Башкирского правительства. В таких условиях, 3 февраля 1918 года Мусульманский военно-революционный комитет, являющийся гнездом татарских шовинистов, вынес решение арестовать членов Башкирского центрального шуро и Башкирского правительства. Между тем, никаких документальных доказательств, удостоверяющих участие башкир в контрреволюции и связи с Дутовым, не было. Несмотря на это, желание татар послужило подходящим доводом для русских большевиков, которые в башкирах видели врагов: 4 февраля 1918 года Оренбургский губернский военно-революционный комитет, одобрив постановление Мусульманского военного ревкома, посадил в тюрьму членов Башкирского центрального шуро и Башкирского правительства и забрал из их кассы деньги в размере 217 тысяч золотых рублей, которые были собраны башкирским народом для потребностей правительства. В то же время по приказу Оренбурга в Баймаке были арестованы два члена правительства (Идельбаев и Магазов) и по произволу командира красной банды были расстреляны. Арестом Башкирского правительства и расстрелом его двух членов, Советское правительство, которое заявило своим принципом недопущение насилия в национальной политике, совершило ужасное злодеяние и показало, чего стоит декларация, изданная им. Центральная Советская власть, получив официальное сообщение об этом событии, без никаких каких-либо комментариев согласилась с действиями Оренбургского губернского ревкома, а значит, одобрила неизмеримое беззаконие.
Башкиры недоумевали из-за ареста их правительства. Они не могли поверить, что эти действия были совершены не казачьим атаманом Дутовым, а советской властью, давшей народу право на самоопределение. Положение обострилось. Но даже в таком положении башкиры нашли силы сделать новый смелый шаг для спасения автономии: члены литературно-молодежной организации «Тулҡын» («Волна») (бывшие делегаты III Всебашкирского курултая) после того как было арестовано правительство, вечером 4 февраля 1918 года, организовав срочное собрание, при участии местных представителей образовали новый национальный орган власти – временный революционный совет Башкортостана (ВРСБ).
ВРСБ посчитало себя продолжателем работы Башкирского Центрального шуро и оставил в силе постановления III Всебашкирского курултая, в первую очередь постановление об автономии Башкортостана. «Не стоит отчаиваться по поводу автономии башкирского народа только из-за ареста прежнего правительства, из-за его некоторых ошибок», - писал ВРСБ в газете «Башкортостан», - а, наоборот, нужно продолжить с большим желанием и силой начатую священную работу». ВРСБ считал, что в работе по спасению автономии от гибели, добиться успеха можно только открыто приняв советскую власть, реализовав автономию на основе советской власти, и заявил, что встает на советскую платформу. Поэтому Оренбургский губернский ревком не нашел повода для устранения ВРСБ и был вынужден признать его.
ВРСБ, вставший на советскую платформу, не был одинок в башкирском национальном движении того времени. Башкиры были единогласно согласны с любой демократической формой правления – советской, буржуазной, лишь бы им была предоставлена автономия, самостоятельность. Итак, в общем, башкирский народ не думал принципиально оказывать сопротивление советской власти . Это заявили 200 башкир, прибывших на Крестьянский съезд. 26 февраля 1918 года они провели специальное собрание, где приняли следующее постановление: «башкиры будут идти рука об руку с Советами при непричинении вреда святому желанию башкирской территориальной автономии»[3].
ВРСБ решил объединить народы Башкортостана «несмотря ни на их религию, ни на народность» и в скором времени, собрав Башкортостанский съезд, основной задачей посчитал задачу передать все дела ему. В подготовленном ВРСБ проекте правил «Об автономии Башкортостана» было отмечена реализация автономии Башкортостана и показано, что Автономный Башкортостан входит в состав Федеративной России, и признает съезд Советов органом высшей власти в Автономном Башкортостане[4].
ВРСБ быстро отправило центральному правительству телеграмму о создании органа Советской власти, отвечавшей требованиям большевиков. Народном Совету Комиссаров он заявил, что категорически против вхождения Башкортостана в Урало-Волжский шт ат, который организовали татары и сообщил, что отправляет полноправное представительство в Москву для подтверждения башкирской автономии. 26 марта представительство из четырех человек под руководством Бахтигарея Шафиева отправилось в путь. Но Совет Народных Комиссаров не хотел даже слышать о советской автономии Башкортостана. Вместо этого он все равно решил поглотить башкир через татар и, 22 марта, прежде чем выехало башкирское представительство, издал декрет об образовании Татаро-башкирской республики. Татаро-башкирская республика отличалась от Урало-Волжского штата, которую думали создать татарские шовинисты, только другим именем, и она была обречена со дня образования.
В это же время Оренбургский губернский ревком очень жестко начинает преследовать ВРСБ. Оренбургский ревком был принципиально против любой формы башкирской автономии и ждал удобного случая для окончательного разгрома башкирского движения. В этом деле ему сильно помогали татары. Татары, также, как боролись против Башкирского правительства, так и против ВРСБ они поднялись в бой с первых же дней. Они старались взять ВРСБ в свои руки, со всех сторон мешали его работе, всячески обвиняли и прилагали все усилия для недопущения башкирской автономии. Татар и Оренбургский ревком очень сильно злило и задевало их шовинистическое самолюбие требование башкир о включении исконно башкирских земель в автономию Башкортостана, возврате Башкирскому правительству отобранных «со времен царя всех башкирских земель и имущества». Поэтому 30 марта 1918 года исполнительный комитет Оренбургского губернского ревкома, избранный 25 марта вместо военного ревкома, не дав проработать даже два месяца, распустил ВРСБ. Усиление конфликта между татарами и башкирами стало поводом для роспуска, но основная причина раскрывалась в самом постановлении. В нем говорится о том, что социальная революция не принимает национальные границы и национальную автономию. Центральное советское правительство, получив известие о роспуске ВРСБ, снова промолчало.
Действия колонизаторов и советской власти против башкир не закончилось преследованием органов национального правительства. Начиная с ноября 1917 года, они начали безжалостно уничтожать башкирский народ. После ареста башкирского правительства, террор еще более усилился. Красные войска не глядя, расстреливали интеллигентов, простых и руководящих башкирских деятелей, грабили башкирские деревни. Неистовствовали волостные и сельские советы, находящиеся под властью переселенцев, в первую очередь, русских. Русские, татары, чуваши и другие крестьяне-переселенцы в башкирском национальном движении увидели опасность для своих интересов, и поднялись чтобы сохранить награбленные богатства, а также, кроме этого, уничтожив башкир, захватить их оставшиеся земли. С этой целью они записались в красные банды, взяли в руки оружие и от имени советской власти уничтожали башкир. Они убивали башкир там, где встречали – дома, на улице, на дороге, уничтожали целыми домами, деревнями. Например, в одной из деревень Южного Башкортостана местные власти, арестовав всех мужчин, подростков, избив плетьми, привели в волостной центр, расстреляли, не оставив ни одного. Подобное варварство царило везде. Коллективным террором одновременно грабили народ, захватывали земли, срубали леса. В деревни, которые оказывали сопротивление, были отправлены карательные отряды. Они, безжалостно проливая кровь, запугивали народ, налагая непосильную контрибуцию. Революция, получившая в башкирском языке название урыҫ азатлығы («русская воля»), дала полную свободу звериному инстинкту колонизаторов, сделала бесправным коренной башкирский народ. Центральная партия Уфимской и Оренбургской губерний и советские органы, отобрав башкирские земли, посчитали своей основной целью отдать их «трудящимся» русским крестьянам, поэтому защищали террор и сами напрямую ему содействовали.
Кровавые действия красных войск и советских органов убедили башкир в том, что от большевиков не будет добра. Они увидели, что большевики ничем не отличаются от карателей, чинивших жестокость во времена царя, что являются настоящими врагами башкир. Даже башкиры, работающие в советских органах, за исключением единиц, бросив свои места, прекратили связь с большевиками.
[1] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (Далее: КПСС в резолюциях…). – Изд. 8, т. 1, 448-се бит.
* В состав Оренбургской, Пермской губерний также входили Челябинская и Екатеринбургская губернии, образованные позже.
[2] Образование Башкирской Автономии Советской Социалистической Республики. Сборник документов и материалов (Далее: Образование…). Уфа, 1959, С. 84.
[3] Образование.., С. 121.
[4] Образование.., С. 96, 107, 113-114.
Глава II . § 2. Башкирское правительство на стороне белых. Террор красных
В этот напряженный период, 4 апреля 1918 года, во время захвата Оренбурга атаманом Дутовым члены Башкирского центрального шуро и Башкирского правительства вышли из тюрьмы. Спасшиеся от тюрьмы члены правительства сбежав из подвластных Советам земель, собрались в Челябинске. Челябинск в то время был под властью чешских пленных солдат, поднявших мятеж против Cоветской власти.
Весной и летом 1918 года в Башкортостане разгорелась война между белыми и красными. Фронт, проходивший через Башкортостан, в сто раз усилил беды башкирского народа. Вдобавок жестокому террору большевиков, зверствовали и отступающие их войска. После большевиков остались полностью разграбленные, потопленные в крови деревни.
Башкирское правительство, разместившееся в Челябинске, постепенно приступило к работе. Конечно, после произошедших событий, Башкирское правительство, как и весь народ, не могли смотреть по-прежнему на советскую власть, они видели в ней настоящего врага. Призывая к борьбе против большевиков, Башкирское правительство писало: «Если мы, башкиры… не прогоним их с Урала, то полностью потеряем право на землю, автономию». Башкир, испытавших на себе власть большевиков, не надо было убеждать в искренности этих слов, они всей сердцем тянулись к своему воскресшему правительству. Башкиры решили бороться против большевиков, но в то время, как для других контрреволюционных группировок борьба против большевиков была оновной целью, для башкир это не было основной целью, а было средством для достижения единственной цели - национальной автономии, обеспечивающей жизнь народа и его самостоятельный рост. Начав работу заново, Башкирское правительство позаботилось об осуществлении этой цели. Башкирское правительство сначала составило договор о башкирской автономии с чехами, державшими власть в Челябинске. Вместе с одобрением автономии чехи включили в договор примечание о том, что последнюю санкцию автономии дает Всероссийское Учредительное собрание. В июне 1918 года, сразу же после образования Комитета Всероссийского Учредительного собрания (Комуч) или же, по-другому, Самарского правительства, башкиры провели с ним переговоры и Комуч признал автономию Башкортостана. Но этого было недостаточно, потому что большая часть Башкортостана была под властью Временного Сибирского правительства, образовавшегося в январе 1918 года в городе Томск. Башкиры заключили договор с этим правительством в июле 1918 года. Теперь перед Башкирским правительством встали задачи действительной реализации национальной автономии, установления своей власти в Башкортостане и обеспечения надежной защиты. Для этого требовалось организация сильного Башкирского войска.
К организации Башкирского войска Башкирское правительство приступило с первых рабочих дней. До переговоров с Сибирским правительством у него было два пехотных полка и оборонительных 12 групп, в этих военных единицах насчитывалось 3500 человек. Но для должного снабжения и увеличения военных сил у башкир не было материальных средств. Поэтому они, поневоле, были вынуждены за помощью обратиться к Комучу и Сибирскому правительству. Комуч дал большие обещания, но на будущее, в период же заключения договора Башкортостана с Сибирским правительством, дал обязательство снабжать башкирское войско оружием и в какой-то степени выполнил свое обязательство. За полученную помощь башкиры согласились подчинить в оперативном порядке свое войско военному руководству Сибирского правительства, но с другой стороны, не касающейся оперативных действий, Башкирское войско должно было остаться отдельной военной единицей, подчиняющейся военному отделу Башкирского правительства и Главному штабу. Башкиры старались построить отношения с Сибирским правительством на основе договора, не допускающего политического подчинения. Башкирское правительство еще раз официально заявило о том, что стоит на своей позиции и является непартийным, но демократическим органом.
10 июля 1918 года Башкирское правительство издало приказ о мобилизации башкир в войска «для защиты священных земель Башкортостана от деспотов». Башкирский народ одобрил идею создания войска и с большим желанием шел в него. Поэтому Башкирское правительство в короткий срок успело сформировать 2 конных и 6 пеших полков. Кроме этого, были образованы свободные конные группы для защиты народа от террора русских и других пришлых крестьян, для усиления местной башкирской власти. Самарское и Сибирское правительства объявили мобилизацию одновременно с Башкирским правительством. Башкирское правительство издало приказ о том, что их мобилизация не касается башкир. Но белогвардейские правительства не посчиталось с этим приказом, таким образом, грубо отвергло права автономного Башкортостана. Это событие привело башкир к первому большому противостоянию с русским правительством.
У Башкирского правительства не было возможности установить свою власть в Западном Башкортостане: вначале он был за линией фронта, а после отступления красных войск, белогвардейские правительства не дали свободы расширению автономии. Поэтому автономия была реализована только в восточном и юго-восточном «Малом Башкортостане». Башкирское правительство разделило «Малый Башкортостан» на 13 кантонов, а кантоны на волости и хозяйства. В этих административных единицах были образованы национальные органы власти. Но Башкирское правительство не смогло устранить бывшее уездное правление. Уездное правление перешло под власть белых, и продолжало работать. Русские административные органы работали рядом с башкирскими, через них белогвардейское правительство осуществляло свою власть на земле автономного Башкортостана и тем самым нарушало обязательство невмешательства во внутренние дела автономии. Деньги в размере 217 тысяч золотых рублей, которые были собраны башкирским народом для потребностей правительства. В то же время по приказу Оренбурга в Баймаке были арестованы два члена правительства (Идельбаев и Магазов) и по произволу командира красной банды были расстреляны. Арестом Башкирского правительства и расстрелом его двух членов, Советское правительство, которое заявило своим принципом недопущение насилия в национальной политике, совершило ужасное злодеяние и показало, чего стоит декларация, изданная им. Центральная Советская власть, получив официальное сообщение об этом событии, без никаких каких-либо комментариев согласилась с действиями Оренбургского губернского ревкома, а значит, одобрила неизмеримое беззаконие. Вмешиваясь в дела Башкортостана, они одновременно унижали, обижали башкир и старались выставить их как неспособных к управлению. Все это было причиной ухудшения отношений между русскими и башкирскими властями.
У белых вызвало огромное недовольство то, что башкиры стояли на демократической платформе и не желали быть настоящими союзниками против революции. Как говорилось выше, башкиры пошли против большевиков не из-за устроенной революции, а из-за свершения злодеяний. Башкирское правительство не преследовало не только людей, выполняющих обычную работу на стороне советской власти, но и занимающих руководящие должности, принимало их на работу в местные и центральные органы власти. Данная позиция дала основание белым обвинить башкир в «большевизме» и беспрерывно их донимать. 23 сентября 1918 года после образования Всероссийского временного правительства вместо Самарского и Сибирских правительств, по другому, Уфимской Директории, преследование башкир особенно усилилось. Директория начала арест простых и важных сотрудников. Сибирские тюрьмы заполнились башкирами. Преследование усилилось не из-за борьбы с «большевизмом», а по причине намерения Директории уничтожить башкирскую автономию, которую дали прежние власти.
Совершив враждебные действия против Башкирской автономии, Директория в первую очередь решила добраться до башкирского войска, тем самым обезоружив Башкирское правительство . К этому времени Башкирское войско превратилось в огромную силу. Несмотря на плохое снабжение, на фронте оно показало большую храбрость и многочисленные подвиги. За линией фронта его начали узнавать, считаться, но и на стороне белых оно пробудило большие опасения. Поэтому Директория решила разгромить одним ударом военную единицу, созданную единой целью и желанием народа: 15-19 октября 1918 года Высший комитет Главного штаба издал приказ о прекращении мобилизации в Башкирские войска, роспуске Башкирского корпуса, полном подчинении русскому руководству и закрытии Военного совета Башкирского правительства, присоединив его полки к рdivусским военным единицам. В итоге, башкирские полки были переведены в различные части фронта, высшее башкирское командование было лишено права поддержки связи с ними. Одновременно были сняты с руководства башкирскими войсками мусульманские офиВсебашкирского курултая) после того как было арестовано правительство, вечером 4 февраля 1918 года, организовав срочное собрание, при участии местных представителей образовали новый национальный орган власти – временный революционный совет Башкортостана (ВРСБ). times new romanцеры, вместо них были поставлены русские казачьи офицеры, настоящие враги национальной автономии. Кроме этого, по издавна примененявшемуся способу, для уничтожения башкир в бою, башкирские полка начали отправлять в самые опасные части фронта впереди атакующих рядов. Конечно, взаимоотношения башкир и белых уже с самого начала были напряженными, и эти отношения еще сильнее испортились, поэтому не было причины ждать добра. Но все равно удар, павший на башкирских воинов, был как гром среди белого дня: они вновь остались без опоры. Башкирские солдаты шли в свое войско для зашиты своей автономии, готовы были отдать жизнь за эту автономию. А теперь их гонят на смерть для того, чтобы обратно вернуть жестокие царские времена.
После побега из тюрьмы, в первое время работы для Башкирского правительства не было выбора: советская власть – враг башкирского народа, борьба против них – единственный путь. Теперь положение изменилось: с одной стороны душат белые, с другой стороны притесняют красные. Противостоять обеим сторонам у башкир не хватает сил, и нет возможности остаться в стороне, будучи нейтральными: с их нейтралитетом никто не считается. Башкиры оказались между двух огней, встал вопрос выбора меньшего из двух зол. Ломая голову над этим сложным вопросом, руководители Башкирского правительства начали склоняться на сторону Советов, в новых условиях сторона красных выглядело меньшей бедой. Потому что Советы, несмотря на совершенные злодеяния против башкирского народа, официально объявили о национальном самоопределении, закрепив этот принцип в Конституции РСФСР, принятой 10 июля 1918 года на V Всероссийском съезде Советов. Значит, Советы дали хотя бы основания для разговора об автономии. На стороне белых такого основания не осталось. Конечно, между словами и действиями Советов есть большая разница. Это Советское правительство показало в начале года, два раза отказавшись от утверждения башкирской автономии, проведя жестокие репрессии против башкирского народа. Но тогда Советы знали башкир как жалкий народ, пытающийся требовать отдельного права. Сейчас башкиры своей стойкостью и смелостью в бою показали, кем они являются. Теперь у них изменилось мнение к башкирам. Думая об этом, Башкирское правительство пришло к решению, что нужно перейти на сторону красных, одновременно вместе с войском. Башкирам этот шаг казался очень опасным. Вдобавок, боялись что, если выступят раньше времени, башкирскому народу, оставшемуся под властью белых, придется несладко. Поэтому правительство не могло спешить что-либо решать.
В это время в башкирских полках между русскими командирами и простыми башкирскими солдатами, понимающими всю гибельность ситуации, началось открытое противостояние. Башкирские солдаты организованно отказывались от исполнения приказа русских, от вступления в бой, между башкирами и русскими казаками произошли вооруженные столкновения, участилось дезертирство среди башкирских солдат. Башкирское правительство было полностью солидарным со своими солдатами. Уфимская Директория, для устранения непослушного правительства, вынесло постановление распустить его. Также приказ о роспуске Башкирского правительства дал военный министр Директории адмирал Колчак и казачий атаман Дутов. Но они не смогли реализовать свой приказ. Башкирское правительство продолжало работать.
18 ноября 1918 года адмирал Колчак, распустив Уфимскую Директорию, в городе Омске объявил себя «Высшим правителем Российского государства» и поставил цель восстановления «Великой России». Колчак в «единой и неделимой» России не оставлял места автономному строительству. Поэтому для башкир не было смысла вступать в какие-либо отношения с этим диктатором. Башкирское правительство резко оборвало связи с Колчаком и его представителем в Оренбурге Дутовым. Таким образом, оно стало врагом для Колчака, и в общем, для белых. Сейчас не было другого пути, как обратиться к Советам.
21 ноября 1918 года Башкирское правительство собрало заседание для официального рассмотрения вопроса о переходе Башкирского правительства на сторону советской власти. Башкирское правительство не думало обращаться к Советам с просьбой, зная свою силу и право, а рассчитывали построить отношения с Советами на основе взаимного договора. В этом договоре башкиры хотели взять на себя обязательство выйти против контрреволюции, а перед Советами поставить требования безоговорочного признания башкирской автономии, хотя бы на территории Малой Башкирии, снабжения Башкирского войска всем необходимым, передачи дел защиты внутреннего порядка в Башкортостане вооруженным башкирским группам, реабилитации башкирских деятелей, которые пошли против большевиков. Башкирское правительство с такими условиями тайно отправило представительство, в которое входили Гарей Карамышев и Салях Атнагулов. Но Карамышева поймали казаки, а Атнагулов струсил, и таким образом первое представительство не смогло исполнить должное поручение. Башкирское правительство, которое не знало о судьбе посланного представительства, недоумевая о его молчании, впало в сомнения. Но, несмотря на это, не думало договариваться с Колчаком.
3 декабря 1918 года Башкирское правительство дало распоряжение не исполнять приказ Дутова о вступлении войск в бой. Оно решило с помощью определенного круга казаков свергнуть Дутова. Но, не достигнув цели, Башкирское правительство было вынуждено бежать из Оренбурга в глубь Башкортостана, в деревню Баймак.
В это время западный фронт красных войск перешел в наступление. Пользуясь этим, советское командование начало распространять обращение среди войск Колчака. Башкирскому войску были отправлены специальные воззвания. Эти воззвания были полны лжи и старались оправдать злодеяния красных по отношению к башкирам, но среди этого мусора было видно, что они признавали башкир как сильный народ, имеющую право бороться за свои интересы нацию. В начале года не было и признака этого. И тогда народ еще раз собрал заседание для рассмотрения вопроса перехода на советскую сторону. 5 декабря 1918 года за линию фронта было отправлено второе представительство, состоящее из членов правительства Муллаяна Халикова и Хайретдина Сагитова.
Отправив представительство, Башкирское правительство начало подготовительные меры. Главным вопросом был вопрос объединения частей башкирского войска, разбросанных по разным местам. Эта проблема стала не только самой главной, но и самой сложной: пройти различные преграды, которые поставило командование Колчака, в то же время нужно было держать в строгом секрете цель объединения войска вместе. Несмотря на преграды, 16 января 1919 года Башкирское правительство полностью собрало свои полки в подходящем месте для перехода на другую сторону. В то же время, очистив свое войско от белых офицеров, оно проделало еще одну большую работу. Итак, башкиры не зная, что их ждет впереди еще более ужасная беда и горе, готовились к их новому историческому шагу.
Дата добавления: 2021-11-30; просмотров: 41; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!