Русские солдаты, были в Иране.
В 1923 году Коминтерн (опять под началом Троцкого) всерьёз готовил вторжение в Германию! Троцкий сформировал так называемую «Вторую РККА имени Коминтерна» из двух тысяч конармейцев. На финансирование германской революции было выделено триста тысяч рублей. По всему Союзу провели тайную мобилизацию коммунистов немецкого происхождения, а так же всех, кто знал немецкий язык. Одновременно Троцкий через Радека налаживал связь с фашистами, а через Гучкова склонившегося к сотрудничеству с большевиками вышел на эмигрантские круги Польши и Литвы. Достоверных данных, увы нет, всё происходило в глубокой тайне. Какими бы противоестественными эти взаимоотношения не казались, ничего удивительного тут не было. Радек, строго говоря, никаким евреем не был вовсе. Он был революционером и только. А нацисты, в начале двадцатых, ещё слабенькие и относительно тихие, были слишком большими прагматиками, чтобы ссориться со столь сильным и влиятельным союзником, как Радек, и всего-то из-за того, что у него что-то там не в порядке с пятой графой. Исторические факты таковы: двадцатого июня 1923 года на расширенном пленуме исполкома Коминтерна в Москве Радек произнёс поистине сенсационную речь, предложив вступить в военно-политический союз с нацистами против Антанты. Но союз с Германией явно вызвал бы ответные действия Англии и Франции. Вне всяких сомнений в Европе бы вспыхнула серьёзная и крупная война с участием до десятка государств. И можно со всей уверенностью утверждать, что последствия для молодой советской республики, пребывающей в неописуемо жуткой разрухе, были бы самые плачевные.
Как ни цинично, но судьба СССР не интересовала Троцкого, главное было разжечь пожар на всю Европу. К счастью эти планы провалились. Тогда решили «наступление на буржуев» начать с Болгарии. После взрыва в Софийском соборе подняли восстание. Но в Болгарии стояли интернированные части белогвардейцев, которых мёдом не корми, дай порубать коммунистов, какой бы они национальности ни были. И восстание захлебнулось.
|
|
|
Нечто подобное произошло в Таллинне, там «красные бригады» напали на узлы связи, здание правительства и казармы. Но боевиков никто не поддержал. И части РККА эстонскую границу не перешли. Во время забастовки английских шахтёров в 1926 году Коминтерн мгновенно отозвался, выслал значительные суммы в валюте, провёл в Москве ряд манифестаций. Но этим дело и кончилось. Зато английское правительство на несколько лет разорвало свои дипломатические отношения с СССР.
- Таких акций хватало, но все они к счастью проваливались.
Хватало и других эксцессов. Как всегда вокруг больших денег дельцов и авантюристов всегда хоть отбавляй. Были они и в Коминтерне. Некий еврейский агент в Германии товарищ Томас, он же Яков Рейс пожелал прикарманить двести тысяч рублей золотом. Когда ему напомнили о данной сумме, он вначале не понял, а после сообщил, что потерял, или где-то забыл – тянул время. Но, в конце концов, сознался:
|
|
|
– Да вот же они в ящике стола.
Между прочим, двести тысяч золотом, это сто пятьдесят килограмм. Попробуй затеряй. Примерно так же обстояли дела в Южной Америке. Там коминтерновцы начали большой объём подрывных работ. Они пытались во многих странах Аргентины, Уругвая, Чили и Перу поднять на восстание рабочих метисов и индейцев (нашли тоже рабочих). Но кончилось всё тем, что где-то написали лозунг, разбили пару фонарей, подожгли крест и устроили драку.
На все на эти мероприятия из Коминтерна утекло двести тысяч долларов. Причём часть денег была растрачена товарищем Краевским, на банкеты, жене на украшения и на подкуп прессы. Следует отметить, что курс доллара по тем временам был один к десяти по отношению к нашему.
Безобразие творилось повсеместно. Достояние страны Советов, деньги потом и кровью заработанные её тружениками выбрасывались на утопические прожекты. Не приводящие к запланированным результатам ни в одной стране.
|
|
|
Такой Коминтерн, товарищ Сталин, мягко говоря, взялся прижать. К середине двадцатых годов в руководящих рядах партии сформировалось два направления. Первое – продолжать и дальше подпитывать эту дьявольскую машину, не смотря на издержки. Проводниками данного маршрута являлись: Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Пятницкий. И второе направление, проводимое в жизнь товарищем Сталиным «строительство социализма в отдельно взятой стране». Иосиф Виссарионович подробно и аргументировано объяснил, что в мире капиталистическая система успела стабилизироваться, но не стоит забывать ленинские идеи об индустриализации всей страны.
Кроме того наблюдался ещё один немало важный аспект. Деятельность Коминтерна мешала строить цивилизованные взаимоотношения стран. О чём вообще могла идти речь, когда торговые представители одновремённо являлись работниками Коминтерна и под прикрытием коммерческих дел, занимались диверсионной деятельностью.
Сталин и Коминтерн стали мешать друг другу, и компромисса между ними не прослеживалось. Генеральный секретарь не отказывался от своих планов восстановить страну из разрухи. А коминтерновцы не могли отказаться от сытой кормушки, где они были царями и богами. Здесь и была зарыта главная причина предстоящей борьбы. Сподвижники Зиновьева на всех пленумах Коминтерна «келью под елью» стали в голос полоскать Сталина, обращаясь за помощью к «международному коммунистическому движению». И поддержку они находили. Там сидели свои бездельники и пустобрёхи, привыкшие сладко жить на коминтерновское золото. Другой жизни они не хотели.
|
|
|
- Вся эта шайка-лейка объединилась вокруг Троцкого.
Слепой случай вышвырнул Троцкого на самый верх мутно-грязного кровавого девятого вала гражданской волны, который перекатился через всю Россию. Не будь этого, Троцкий прошёл бы свой путь незаметный, и конечно, неприятной для окружающих тенью. «Подвиги» наркома по военным и морским делам многих пугали и отталкивали
- Его боялись.
Для Каменева, Рыкова, Пятницкого и других большевиков, Сталин был старым партийным товарищем, с которым они и банки грабили и в Сибири мёрзли. Троцкий же, как был, так и остался чужаком. Он большей частью скитался по заграничным тюрьмам. Не было страны на карте мира, в которой он не сидел бы в тюрьме. В противовес сказанному, Сталин работал в команде и не представлял опасности, а Троцкий желал править единолично, но раскидав всех своих соперников (бывших друзей), он тем самым потерял почву под ногами.
Тогда он пожелал приобрести величие в низших кругах партии. Как это когда-то сделал Сталин. В октябре 1923 года, он, через письмо в ЦК, высказал критические замечания относительно текущей экономической политики, но главное обрушился с нападками на «неправильные и нездоровые отношения внутри партии». Ключевые посты внутрипартийной структуры перестали быть выборными. «Секретарский аппарат, созданный сверху» сосредоточил все нити руководства. Причастность рядовых членов партии к общему делу стала «иллюзорной». В конце опубликованного письма «Демон революции» требовал заменить «секретарей бюрократизма», так называемой «партийной демократией».
Партия осудила действия Троцкого, Тогда Лев Давыдович попытался заручиться поддержкой Ленина, но оторванный от жизни Владимир Ильич, не смог трезво оценить внутрипартийную интригу, а может, просто не хотел вмешиваться в склоку приближённых. Владимир Ильич никогда не испытывал особых симпатий ко Льву Давидовичу и стал в нейтральную позицию. После такого разрыва нарком по военным и морским делам без промедления обратился за помощью к Антонову-Овсеенко – начальнику политуправления РВСР.
Антонов-Овсеенко, по этому поводу, накатал заявление в Политбюро, где возмущался нападками на Троцкого: «…Эти партийные молчальники (это он про Троцкого) возвышают свой голос только тогда, когда сознают явную опасность для всей партии. Они никогда не будут молчальниками, царедворцами партийных иерархов. И их голос когда-нибудь призовёт к порядку зарвавшихся «вождей» так, что они его услышат, даже не смотря на свою партийную фракционную глухоту».
Казалось бы ничего страшного – человек высказал своё мнение… Если не знать, какой пост этот человек занимал! Повторяем, Владимир Александрович Антонов-Овсеенко был начальником политического управления Реввоенсовета республики! Большевик номер один в Красной армии и устроенный им резонанс воспринимался однозначно:
– У Политбюро одно политическое мнение, а у армии совершенно другое! И это разногласие, будьте любезны учитывать!
А чуть позже добавил ещё более конкретно:
– Красная армия как один человек выступит за Троцкого.
Такое откровение стало попахивать переворотом… Ситуация накалилась до предела. Зиновьев требовал немедленного ареста Троцкого. О перевороте в Москве заговорили всерьёз…
В столицу срочно прибыл командующий Западным фронтом Тухачевский, но по сохранившимся сведениям он категорически отказался принять участие в каких бы то ни было акциях в поддержку Троцкого. Что с того, что он был выдвиженцем Льва Давидовича, у «Красного Бонапарта» были свои насквозь эгоистические планы. Он как раз готовился наступать на Варшаву, а оттуда в Германию, чтобы разжечь «мировой пожар», а возможная московская заварушка грозила отложить данное мероприятие на неопределённый срок.
Так у Антонова-Овсеенко не получилось ни переворота, ни противостояния. Тухачевский уехал к месту дислокации войск, а другой сторонник Троцкого – Муралов – командующий Московским военным округом, в таких условиях дёргаться в одиночку не рискнул. Сталин же собрав Политбюро задал резонный вопрос:
– …Существует ли ЦК, единогласные решения которого уважаются членами этого ЦК? Или существует сверхчеловек, стоящий над ЦК, сверхчеловек, которому законы не писаны?»
И Троцкого основательно прищемили. Сняли с поста Антона-Овсеенко, чтобы не корчил из себя означенного сверхчеловека. Сняли с должности зампреда Реввоенсовета сонационального героя Троцкого Эфраима Марковича Склянского, заменив его на Фрунзе. А чуть позже Фрунзе уже назначили на место Троцкого, что, полностью опровергает сплетни о том, что Фрунзе убрал Сталин, якобы поручив врачам его «зарезать».
Сталину смерть Фрунзе была категорически невыгодна: ему как раз на этом посту был необходим противник Троцкого, каким Фрунзе и был. Они конфликтовали ещё в 1918 году, при подписании «Брест-литовского мира». И в гражданскую войну, когда Троцкий хотел расстрелять Фрунзе за мародерство и бандитизм.
Отталкиваясь от выше названых событий, на состоявшейся в январе 1924 года партконференции Каменев, Зиновьев и Сталин осудили опального лидера и лишили всякой надежды на первенство в партии. Через несколько дней умер Ленин. Сталин с каменным лицом стоял у тела вождя, нёс гроб, а после похорон произнёс знаменитую клятву на II Всесоюзном Съезде советов, и в трагизме сумасшедших дел все поняли: да, это приемник Ленина.
- Король умер! Да здравствует король!
А Троцкий к торжественной панихиде отнёсся спустя рукава, он вообще отсутствовал в столице Они соизволили отдыхать на курорте.
– Ну, что ж, – думал Сталин, – в Новом завете сказано, что каждому своё, не будем ему мешать.
В принципе, на руководящую роль мог претендовать «русский Иванушка» Алексей Иванович Рыков, сменивший Ленина на посту Совнаркома, но его больше интересовала экономика и индустрия. Он пока деликатно предпочитал держаться в стороне от политических интриг своих «братков». Но это как мы заметили, «пока», а время ещё придёт… Вовлекут, сотрут, и даже ни кто не заметит.
Начавшиеся организованные нападки на Троцкого усилились к осени 1924 года, они указывали не только на историческую законченность «демона революции», но и на политические средства, которые Лев Давидович использовал и против которых сам же и выступал. В ответ на нападки и злопыхательства в свой адрес, он выпустил книгу-памфлет «Уроки октября». В данной брошюре были объективно проанализированы все этапы развития революции. Кроме того, им была доказана собственная исключительность на контрасте ошибок своих противников. Но этот тактический ход оказался безрезультатным.
Троцкий уже сражался не с людьми, а с чётко отлаженной управленческой машиной, в управлении которой были карательные органы, послушные газеты и неограниченные финансовые возможности. Теперь его апелляция к массам была бесполезна. Время для митингов и дискуссий прошло, всё решал аппарат, в придаток которого Сталин уже превратил и партию, и всё государство.
Наконец в январе 1925 года на пленуме ЦК состоялись политические похороны Льва Троцкого. Зиновьев и Каменев, требовали исключения Троцкого из РКП(б), однако Сталин не поддержал их. Он считал, что «демона революции» вполне достаточно лишить всех руководящих постов в партаппарате, что и было сделано. И тут случилось неожиданное: Каменев, совсем недавно, выдвинувший Сталина на должность генерального секретаря, предложил назначить на освободившуюся должность наркома и председателя РВСР – Сталина. Этим поступком, Лев Борисович и его политический близнец Зиновьев попытались перевести Кобу на почётную и ответственную должность, чтобы на следующим съезде убрать с поста генерального секретаря. Но номер не удался. Сталин был не так прост. Он сразу же разгадал маневр своих товарищей. Обретя в поддержке своей кандидатуры товарища Бухарина, Иосиф Виссарионович резко выступил против предлагаемого назначения.
Тогда левое крыло Зиновьева и Каменева предложило намечавшейся XIV съезд партии провести в Ленинграде, где они пока имели силу. Там, «под шумок» и прочитать «знаменитое» письмо Ленина, в котором давались характеристики всем членам ЦК и ни одной положительной, зато более всех полоскался Сталин.
Такая авантюра им не удалась. Съезд в декабре 1925 года состоялся в Москве, но левые выпустили на трибуну своё секретное оружие – Н.К. Крупскую. Она стала требовать опубликования письма и отставки Сталина с поста генерального[54]. Оппозиционеры не учли, что у Бухарина, пока ещё сторонника Сталина, с Марией Ильиничной Ульяновой были шуры-муры. В кругу семьи Ульяновых Мария считалась малость туповатой (в семье не без урода), но тут смогла парировать удар Крупской. А Надежде Константиновне, после всего происшедшего, под сурдинку сказали, чтобы не высовывалась, сидела тихо. В противном случае будет объявлено, что у Ленина жена была Самойлова (Землячка) Розалия Самойловна (1876-1947), а о Крупской вообще забудут, кто она и что она.
Так подобранный Сталиным Съезд легко «скушал» письмо Ленина. Троцкий хранил молчание. После Съезда был пленум ЦК, избравший генерального секретаря. Именно в этом месте Сталин, улучив момент, попросил об отставке – ведь так просил Ленин, это явствовало из его письма, а воля «Боголенина» для него священна. Ну, а далее случилось, как он желал: все и Троцкий и Каменев и Зиновьев в ненависти друг к другу единодушно проголосовали, чтобы он остался. Так наш герой утвердил за собой должность генерального секретаря партии.
Теперь им всем Сталин мог сказать:
– Вы сами этого хотели.
Прошло совсем немного времени и ленинская гвардия, привыкшая чувствовать себя независимо, в лице Алексея Рыкова и Михаила Томского узрела в действиях Сталина, с их точки зрения, функционерного самоуправца. Они решили вернуть «добрые» времена Владимира Ильича, когда им, пособникам лидера, дозволялось игнорировать партийную дисциплину. Поэтому на заседании Политбюро в 1926 году они предложили на роль генсека вместо Сталина Ф.Э. Дзержинского.
Назревал «бунт на корабле». В партийной верхушке начались трения, а тут совсем неожиданно скончался «Железный Феликс». Скончался, как было объявлено от чахотки. Умер он от пули. Вот застрелился сам или нет, неизвестно. Его место занял Менжинский. Видя такое дело Бухарин, Томский и Рыков одобрили репрессии над левой оппозицией, думая данной поддержкой задобрить Сталина и примириться с ним. Об этом они впоследствии пожалели, так как находились в правой оппозиции.
Но против Сталина началась борьба и борьба жесточайшая! Самым опасным являлось то, что в оппозиции находились сильные и деятельные, одним словом властные личности. Это была не схватка карликов с великаном, или мордобой учиненный хамом в трамвае. Это больше походило на схватку медведей в одной берлоге – и все как на подбор оказались сильными, свирепыми и клыкастыми. Все до одного готовы были драться насмерть!
Отстаивая свои интересы, сошлись могучие, властолюбивые, не знающие жалости и, что такое отступление звери. Но один из них – Сталин, имел значительный козырь. Ещё стояла где-то его родная Первая конная и первые конармейцы Ворошилов с Будённым были в его команде.
Зато Троцкий был уже полностью дискредитирован. Финл близился. Седьмого ноября 1927 года он был приглашён на трибуну мавзолея, для принятия парада. Стоять на трибуне Льву Давидовичу приходилось не сладко, он едва, едва увёртывался от швыряемых в него чернильниц и книг. В ответ на такое недружелюбное отношение к своей особе, опальный лидер, решил устроить свою демонстрацию с плакатами: «Повернём огонь вправо против нэпмана, кулака и бюрократа»; «Выполним Завещание Ленина»; «Против оппортунизма, против раскола – за единство Ленинской партии».
Спустя немного лет, эти лозунги стали призывами Сталина в борьбе с правой оппозицией в лице Бухарина, Рыкова и Томского. Но в этот день специальные дружины вырывали плакаты и избивали демонстрантов. Нечто подобное происходило и в Ленинграде, где Зиновьев и Каменев так же пытались провести митинги оппозиции.
Через неделю, пятнадцатого ноября оппозиционеров-главарей исключили из партии, а самого Троцкого агенты ОГПУ на руках вытащили на улицу, запихнули в машину и отправили в ссылку. Сын Троцкого Лев Седов, метался по улице и орал:
– Товарищи! Троцкого выносят!
Но народ к данному истерическому инциденту остался равнодушен.
В январе 1928 года Льва Троцкого вместе с женой и сыном выслали в Алма-Ату, далее их путь лежал в Турцию, Данию, Норвегию. Пришлось немного пожить в Париже, пока окончательно не обосновались в Мексике.
Обосновавшись в стране маисовых лепёшек, Троцкий начал действовать. Вначале, он, из своих сторонников сформировал IV Интернационал из которого планировал создать полнокровную оппозицию КПСС. Уже в 1930 году, в Париже, собрались сторонники Троцкого из США, Франции, Германии, Бельгии, Чехословакии, Испании, Венгрии…
– Формировался блок.
Там же, в Париже, через три года собралась та же публика, на сей раз уже из одиннадцати стран. Росли политические издания троцкистов в СССР формировалось подполье. Лев готовился к прыжку. Он начал предавать людей Сталина. Тринадцатого июля 1940 года Троцкий лично передал сотруднику американского консульства список политических деятелей на территории США, сторонников советской ориентации, профсоюзных активистов, а так же список известных Троцкому агентов Москвы в Мехико. Продал резидента НКВД Энрике Мартинеса Рики. Подготовил ещё несколько списков (которые получили в Мехико, Франции, США, но уже после его смерти).
За такие вещи в среде разведчиков и революционеров идёт серьёзное «мочилово». И за Троцкого взялись капитально. Справедливости ради следует признать, что начало было неважнецкое. Оплошали. Заядлый марксист-сталинец, художник Сикейрос, взявшись за дело, всё испортил.
Он устроил комедию в лучшем стиле голливудских вестернов. Ворвавшись со своими ребятами на дачу Троцкого, они начали поливать из автоматов и пулемётов, всё, что попало под руку, да ещё с усердием пожарных. Бестолку перевели уйму патронов, а они денег стоят. Троцкий же в это время закатился под кровать и даже чихнуть не мог от страха. Но вот у горячих мексиканских парней патроны кончились, и они растворились в южной ночи, будто их не было. Из газет после узнали, что все их усилия были напрасны.
Тогда Сталин вызвал профессионального разведчика Эйтингона и поставил ему старую задачу, проваленную мексиканскими гангстерами. Профессионал был человек серьёзный и с понятием. Вот тогда на даче Троцкого и появился молодой человек приятной внешности. Представившись писателем, он, на беспристрастный суд кумира выложил стопку исписанных листов, ну как бы троцкистского измышления. Польщенный Троцкий уткнулся в бумаги. Улучив момент, удалец и тюкнул своего «кумира» ледорубом по затылку
Как выяснило следствие, данным молодцем оказался испанец Рамон Маркадер. Состоявшейся суд приговорил убийцу к двадцати годам тюрьмы, которые ему пришлось отсидеть полностью. После освобождения, в шестидесятых годах, он переехал в Москву, где был награждён Золотой Звездой Героя Советского Союза.
Так Лёва Бронштейн бесславно окончил свою скитальческую жизнь. Его приспешников Зиновьева и Каменева «Вождь народов» превратил в политических шутов, заставляя перебегать от одного лагеря к другому под хохот и неистовство аплодирующей вождю аудитории.
Но мы увлеклись, соблюдая хронологию, хотим мы этого или нет, вернёмся на несколько лет назад и вспомним, что осенью, того же памятного 1928 года произошла ещё одна роковая завязка. Произошла она на даче Сталина в Сочи. Отмечали чей-то день рождения. Готовили шашлыки, выпили немало (люди-то молодые). И тут Томского, что значит понесло. Вспомнив пленум 1926 года, где он вместе с Бухариным и Рыковым одобрил физическое устранение левой оппозиции, он наговорил Сталину уйму неприятных вещей, а закончил свой разговор своеобразным пожеланием:
– И на тебя пуля найдётся!
Проще всего списать данную несдержанность на алкоголь, но не в тех непростых условиях, когда борьба шла не на жизнь, а на смерть… И ведь давно известно, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Как бы там ни было, но в последствии Томский, буквально накануне наступления большого террора, в 1936 году, взял пистолет и шарахнул себе в висок… Чувствовал, выходит, свой финал.
***
А теперь самое время поговорить о коллективизации. До сих пор, и даже очень часто слышатся голоса, которые называют её «примитивной» ненавистью Сталина к свободным землепашцам, которые де могли, усердно работая на своих частных полях, завалить хлебом страну. Но тиран и параноик Сталин органически чуждый любым проявлениям свободы и независимости согнал крестьян в колхозы исключительно потому, что выносить не мог чьих-то вольностей.
На самом деле, это вздор чистой воды. Оправдать опять-таки ничего нельзя. В конце концов, если не в каждой, то по крайней мере в каждой третьей семье найдётся раскулаченный пращур-жертва коллективизации или умерший от голода – последствий коллективизации. Как бы то ни было противоестественно, необходимо понять: организация колхозов была не произволом Сталина, а жёсткой необходимостью. В противном случае страна просто-напросто могла прекратить своё существование
- И односложно об этом не скажешь, просто следует знать много предшествующих обстоятельств.
То, что Коминтерн нагнетал обстановку мы знаем. Но и Запад не являл собой перл создания. Угроза против СССР была не выдумкой кремлёвских пропагандистов. В той же союзной Франции писали: «В прошлой войне осталось немало людей, энергия которых не была отдана войне. Последняя война не была «полной войной», несомненно, будет следующая война. Здесь будет мобилизована целая нация».
В чей адрес это писалось? Эльзас и Лотарингия по Версальскому договору были возвращены Франции, а вот Донецкий угольный бассейн и его металлургические заводы (где раньше хозяйничали англичане и французы, куда они вложили свои инвестиции) были потеряны. Так против кого это?! Швейцарии, Испании или США? То-то и оно.
У американцев: в те годы, за океаном тоже происходили любопытные процессы. Ещё в 1924-1925 годах там провели «пробную мобилизацию», грандиозную репетицию в которой участвовало семнадцать миллионов человек. Задачей было – проверить мобилизационные возможности промышленных предприятий, на случай крупной войны. (До Пёрл-Харбора оставалось ждать пятнадцать лет).
В Пекине был совершён налёт на Советское посольство.
Япония грабила акваторию Дальнего Востока.
А в Женеве в июне 1927 года состоялась секретная встреча министров иностранных дел Великобритании, Германии, Франции, Бельгии и Японии. Встреча была целиком посвящена «русскому вопросу» – там планировалась акция против России. Надо отдать должное Веймарской Германии – её представители заявили, что ничего плести против СССР не намерены, и покинули заседание.
– Но остальные-то остались работать.
А каково же было соотношение сил? Сегодня смешно и представить, что прибалтийские государства могут что-то серьёзное предпринять против России. Но тогда дело обстояло совсем иначе. Польша, Финляндия, Румыния, Литва, Латвия и Эстония могли выставить сто тринадцать стрелковых дивизий и семьдесят семь кавалерийских полков. В России современной армии по большому счёту не было. После обследования в 1924 году положения дел в РККА, социальная комиссия ЦК вынесла страшный вердикт: «Красной Армии, как организованной, обученной, политически воспитанной и обеспеченной запасами силы, у нас в настоящее время нет». При условии всеобщей мобилизации в СССР, отмеченной коалиции, могли противостоять девяносто две стрелковых дивизии и семьдесят четыре кавалерийских полка.
Опасность страны Советов была не просто надуманной. В книге «Политическая система Европы и Польши», написанной Владиславом Студницким, близким другом Пилсудского, подробно излагалось, что следует напасть на СССР объединёнными усилиями: Польши, Германии, Японии и Финляндии. Оторвать Украину, Крым, Закавказье, Туркестан и конечно, Карелию, а Японцам, от общего пирога, выделить Восток до Байкала.
Это к вопросу о белой, пушистой и миролюбивой Польше, подвергшейся в 1939 году ну абсолютно ничем не спровоцированному советскому нападению.
Вероятнее всего из-за позиции Германии, которая могла долбануть в спину агрессорам, польские генералы не начали вторжения в Россию. Но война шла, пусть не объявленная, но шла. С 1921 по 1939 годы было совершено девятьсот тридцать две тысячи нарушений границ. Сталину, докладывали об этом.
В Правде, в июне 1927 года Сталин писал: «Едва ли можно сомневаться, что основным вопросом современности является вопрос об угрозе новой империалистической войны. Речь идёт о реальной и единственной, угрозе новой войны вообще, войны против СССР в особенности».
Четвёртого февраля 1931 года на Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности глава Советского государства чётко и конкретно заявил:
– Мы не хотим оказаться битыми. Нет, не хотим! История старой России состояла, между прочим, в том, что её непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били все за отсталость. За отсталость военную. За отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было выгодно, доходно и сходило с рук. Таков уж волчий закон эксплуататоров – бить отсталых и слабых.
Волчий закон капитализма. Ты отстал, ты слаб, значит, ты неправ, стало быть, тебя можно бить и порабощать. Ты могуч, значит ты прав, стало быть, тебя надо остерегаться. Вот почему нам нельзя больше отставать. Мы отстали от передовых стран на пятьдесят – сто лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут.
Через четыре года он повторил своё выступление в Кремлёвском дворце на выпуске академиков Красной армии:
– …задача состояла в том, чтобы эту страну перевести с рельс средневековья и темноты на рельсы современной индустрии и машинизированного сельского хозяйства.
Сталин совершенно точно обрисовал положение дел… Не было ничего… Даже косы и мотыги приходилось завозить из сопредельных стран. Ко второй половине тридцатых годов НЭП себя изжил и вызвал разочарование у многих тружеников страны. Доходы кулаков и поднявшей голову буржуазии росли быстрее, чем у остальной части населения. Появились черты разложения и у правящей номенклатуры. Уже с 1924 года стал назревать экономический кризис. Крупная часть промышленности в руках чиновников не удовлетворяла потребность крестьянства в товарах, её себестоимость оставалась высокой, простому крестьянину не доступной. Тем временем закупочная цена на хлеб – низкой. В результате этого крестьяне стали придерживать продукты сельского хозяйства, а на полках лежали невостребованные товары. Дорогая промышленная продукция не находила сбыт. Многие предприятия стали закрываться. События пошли с нарастанием.
Вот в таких условиях Сталин с единомышленниками и принял решение о коллективизации. Этот ответственный шаг, был продиктован не киношным «тиранством», а житейскими и насущными проблемами. Чтобы создать промышленность, нужно было продать за границу хлеб. А чтобы продать, его надо было взять. Представьте себя на месте Сталина, стоящего во главе страны, которую беззастенчиво грабят, против которой, вполне возможно, может состояться серьёзная агрессия. Ваша задача – сделать страну сильной, для чего следует в кратчайшие сроки (иначе вас сомнут!) создать промышленность.
Наконец немаловажное уточнение: Вы не можете подать в отставку, не можете, подобно Троцкому, уехать в эмиграцию. Вы даже не можете застрелиться подобно Томскому. Более того вы убежденно утвердились, в страшной, но реальной мысли, страну следует сохранить и поднять из разрухи любой ценой.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 180; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!